Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Общества с ограниченной ответственностью «<данные изъяты>» к Обществу с ограниченной ответственностью «<данные изъяты>», ФИО1 о взыскании убытков и признании сделки мнимой,

УСТАНОВИЛ:

Общество с ограниченной ответственностью «<данные изъяты>» (далее ООО «<данные изъяты>») обратилось с иском к Обществу с ограниченной ответственностью «<данные изъяты>» (далее ООО «<данные изъяты>»), ФИО1 о взыскании убытков солидарно в сумме 26 250 000 руб. В обосновании заявленных требований истец указал, что ДД.ММ.ГГГГ между ЗАО «<данные изъяты>» и Министерством сельского хозяйства РФ был заключен контракт № на выполнение работ по развитию ИАС НТОР-СХ в части создания подсистемы «Развитие селекции и семеноводства сахарной свеклы в РФ». Для выполнения работ по Контракту ЗАО «<данные изъяты>» привлек ООО «<данные изъяты>», заключив с ним договор № № от ДД.ММ.ГГГГ с аналогичным предметом, перечнем и объемом работ. ДД.ММ.ГГГГ по указанному договору ООО «<данные изъяты>» в лице генерального директора ФИО1, неправомерно воспользовавшись разработанным ООО «<данные изъяты>» программным обеспечением подсистемы ИАС НТОР-СХ «Развитие селекции семеноводства сахарной свеклы в РФ», незаконно передало его ЗАО «<данные изъяты>». Однако никаких договоров на передачу исключительных прав на программное обеспечение ООО «<данные изъяты>» в пользу ООО «<данные изъяты>» или ФИО1 не заключало. Отсутствуют доказательства реального исполнения работ силами ООО «<данные изъяты>». ООО «<данные изъяты>» не могло выполнить работы за 1 календарный день. ФИО1, будучи работником ООО «<данные изъяты>» имел доступ к информации ставшей ему известной в результате исполнения служебных обязанностей, использовал такие сведения в своих интересах, и передал разработки ООО «<данные изъяты>» (объекты интеллектуальных прав) ЗАО «<данные изъяты>», чем причинил истцу убытки в размере 26 250 000 руб.

С учетом ходатайства об изменении оснований иска в порядке ст. 39 ГПК РФ истец полагает, что Договор № № от ДД.ММ.ГГГГ, заключенный между ООО «<данные изъяты>» и ЗАО «<данные изъяты>» о поставке программного продукта, является ничтожным в силу п. 1 ст. 170 ГК РФ, будучи мнимой сделкой. На момент заключения договора ООО «<данные изъяты>» не располагало возможностью выполнения работ по разработке и поставке подсистемы, без ресурсов группы компаний <данные изъяты>, так как согласно ответа от Фонда социального страхования численность сотрудников ответчика на момент исполнения договора составляла 3 человека, юридический адрес ООО «<данные изъяты>» является адресом массовой регистрации, кроме того уставный капитал компании составлял 10 000 руб., никакого движимого и недвижимого имущества у компании не имелось. Таким образом, в связи с отсутствием специалистов, мощностей, помещений и имущества ООО «<данные изъяты>» не могло разработать и поставить подсистему за один календарный день, что свидетельствует о создании формального документооборота и заключения между сторонами мнимой сделки.

В связи с этим истец просил суд взыскать в свою пользу с ООО «<данные изъяты>» и ФИО1 убытки солидарно сумме 26 250 000 рублей и признать Договор № № от ДД.ММ.ГГГГ, заключенный между ООО «<данные изъяты>» и ЗАО «<данные изъяты>» о поставке программного продукта, ничтожным в силу п. 1 ст. 170 ГК РФ, считая сделку мнимой.

В судебном заседании представители истца — адвокат Простолупова А.А., адвокат Коробов П.А. поддержали исковые требования по вышеизложенным основаниям, представили письменную позицию, дополнительно пояснили, что данное дело имеет отличный предмет и основания от дела № №, где предметом спора являлась защита исключительных прав на программный продукт, что истец взыскивает убытки, поскольку сам создал спорное программное обеспечение, которое силами своих сотрудников поставил Министерству сельского хозяйства РФ, что подтверждается заявкой на предоставление доступа сотрудникам истца. А также фактом того, что третье лицо ЗАО «<данные изъяты>» в ответе на адвокатский запрос сообщило, что считало ООО «<данные изъяты>» компанией входящей в группу компаний <данные изъяты>.

Представителями истца указано, что истец создал программу на основе собственных программ для ЭВМ «Автоматизированная система управления программами и проектами» и программы для ЭВМ «<данные изъяты> Business Intelligence» (лицензионный договор № от ДД.ММ.ГГГГ. между АО «<данные изъяты>» (Лицензиар) и ООО «<данные изъяты>» (Лицензиат) с приложением № - спецификацией, с правом переработки программы для ЭВМ «Автоматизированная система управления программами и проектами» и программы для ЭВМ «<данные изъяты> Business Intelligence», были заключены трудовые договоры с работниками истца, имеется диск с исходными кодами программы для ЭВМ, что подтверждается заключением специалиста Соколова А.С. от 09.07.2020г.

Персональный доступ к ресурсам Министерства сельского хозяйства РФ для выполнения работ по контракту не мог быть предоставлен работникам истца случайно, следовательно, он был предоставлен работникам истца целенаправленно, поскольку документ «заявка» содержит информацию о персональных данных конкретных исполнителей, что подтверждается письменными объяснениями Солдатова Д.А. из материалов доследственной проверки.

При этом, по мнению представителей истца, материалами дела установлено и подтверждается всеми сторонами, что при выполнении контракта в 2019 году работники истца не получали от Министерства сельского хозяйства РФ никаких исходных кодов для их последующей переработки. В настоящий момент право на спорный программный продукт зарегистрировано за истцом, свидетельство №.

Причинение убытков стало возможным в результате того, что ФИО1, получив сведения о возможности заключения договора на осуществление работ по разработке и поставке подсистемы НАС НТОР-СХ «Развитие селекции и семеноводства сахарной свеклы в РФ» для Министерства сельского хозяйства РФ, которые стали ему известны в связи с исполнением служебных обязанностей в группе компаний <данные изъяты>, использовал такие сведения в личных интересах, а затем от лица учрежденного и возглавленного им ООО «<данные изъяты>» заключил договор с ЗАО «<данные изъяты>» и создал формальный документооборот, согласно которому ООО «<данные изъяты>» якобы разработал и передал программу, в действительности разработанную и переданную в пользу Министерства сельского хозяйства РФ работниками ООО «<данные изъяты>» по предоставленному доступу со стороны ЗАО «<данные изъяты>».

Представитель ответчиков – адвокат Берчатов А.В. исковые требования не признал, просил в удовлетворении иска отказать, представил письменные пояснения. Кроме того, суду пояснил, что ранее Арбитражным судом <адрес>, Десятым арбитражным Апелляционным судом по делу № №, вынесено решение по аналогичному спору, с участием тех же сторон, которое вступило в законную силу. Все обстоятельства спора, доводы истца, ходатайства об истребовании документов, приобщении документов уже были предметом рассмотрения в Арбитражном суде, ранее им дана оценка. Так Арбитражный суд установил, что у истца отсутствуют исключительные права на программное обеспечение подсистемы ИАС НТОР-СХ «Развитие селекции и семеноводства сахарной свеклы в РФ», установил правомерность передачи ООО «<данные изъяты>» спорного программного обеспечения в целях доработки в части создания подсистемы селекции и семеноводства сахарной свеклы в Российской Федерации, что истец не доказал возникновение у него исключительных имущественных авторских прав, на программное обеспечение подсистемы ИАС НТОР-СХ «Развитие селекции и семеноводства сахарной свеклы в РФ». В удовлетворении аналогичных ходатайство об истребовании доказательств судом было отказано. В приобщении документов было отказано. В связи с чем ответчик полагает, что у истца отсутствует охраняемый законом интерес, так как их права не нарушаются. Кроме того, относительно убытков, представитель ответчика пояснил, что так же отсутствует какой-либо охраняемый законом интерес истца, так как заключение договора проводилось путем запроса цены, в материалы дела не представлено доказательств того, что из-за действий ответчика не был заключен контракт с ООО «<данные изъяты>», так же не представлено доказательств, что данный контракт безусловно должен был быть заключен с истцом. Отсутствует какая-либо причинно-следственная связь между заявленной суммой убытков и действиями ответчиков. Доказательств нарушения генеральным директором ООО «<данные изъяты>» ФИО1 авторских и смежных прав, по мнению представителя ответчиков, не представлено. Поскольку ООО «<данные изъяты>» не является правообладателем перечисленных в исковом заявлении программных продуктов, его права никак не могут быть нарушены ввиду отсутствия каких-либо исключительных авторских прав.

Представители третьего лица ЗАО «<данные изъяты>» Кузовов А.О., Лямзин П.П. исковые требования не признали, просили отказать в удовлетворении заявленных требований. Представили письменный отзыв на исковое заявление. Суду пояснили, что ранее истец с аналогичным иском обратился в Арбитражный суд <адрес>, в удовлетворении иска было отказано, решение вступило в законную силу, данным решением установлены обстоятельства, имеющие преюдициальное значение для рассматриваемого спора.

Представитель третьего лица Министерства сельского хозяйства РФ Олесько Б.В. исковые требования не признал, просил отказать в удовлетворении заявленных требований. Представил письменный отзыв на исковое заявление. Суду пояснил, что вступившим в законную силу решением Арбитражного суда <адрес> по делу № № отказано в удовлетворении заявленных требований. Арбитражным судом установлены обстоятельства, имеющие преюдициальное значение для дела.

Представитель АО «<данные изъяты>» не явился, извещен, суд счел возможным рассмотреть дело в его отсутствие.

Выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, исследовав и оценив в совокупности все имеющиеся в материалах дела письменные доказательства, суд не находит оснований для удовлетворения заявленных требований по следующим основаниям.

Согласно п.п. 1, 2 ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, лицо, право которого нарушено, вправе требовать возмещения наряду с другими убытками упущенной выгоды в размере не меньшем, чем такие доходы.

Согласно пункту 1 статьи 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения (пункт 1 статьи 167 ГК РФ) Согласно п.1 ст. 1080 ГК РФ лица, совместно причинившие вред, отвечают перед потерпевшим солидарно.

Согласно ст. 322 ГК РФ солидарная обязанность (ответственность) или солидарное требование возникает, если солидарность обязанности или требования предусмотрена договором или установлена законом, в частности при неделимости предмета обязательства.

В силу ст. 323 ГК РФ при солидарной обязанности должников кредитор вправе требовать исполнения как от всех должников совместно, так и от любого из них в отдельности, при том как полностью, так и в части долга. Кредитор, не получивший полного удовлетворения от одного из солидарных должников, имеет право требовать недополученное от остальных солидарных должников. Солидарные должники остаются обязанными до тех пор, пока обязательство не исполнено полностью.

Судом установлено и следует из материалов дела, что между Министерством сельского хозяйства РФ (далее – Государственный заказчик) и ЗАО «<данные изъяты>» (далее – Исполнитель) был заключен государственный контракт от ДД.ММ.ГГГГ№-ГK (далее – Контракт 2018) на выполнение работ по созданию информационно-аналитической системы оперативного мониторинга и оценки состояния и рисков научно-технического обеспечения развития сельского хозяйства (ИАС НТОР-СХ).

ДД.ММ.ГГГГ Министерство сельского хозяйства РФ заключило с ЗАО «<данные изъяты>» Государственный контракт №-ГК на выполнение работ по созданию информационно-аналитической системы оперативного мониторинга и оценки состояния и рисков научно-технического обеспечения развития сельского хозяйства (ИАС НТОР-СХ).

Информационно-аналитическая система оперативного мониторинга и оценки состояния и рисков научно-технического обеспечения развития сельского хозяйства (ИАС НТОР-СХ) создается в рамках Федеральной научно-технической программы развития сельского хозяйства на 2017-2025 годы, утвержденная постановлением Правительства Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ№ (далее - Программа). Указанной Программой предусмотрено создание Подпрограммы «Развитие селекции и семеноводства сахарной свеклы в Российской Федерации», Федеральной научно-технической программы развития сельского хозяйства на 2017-2030 годы.

Основанием для реализации Программы является Указ Президента Российской Федерации от 21.07.2016 № 350 «О мерах по реализации государственной научно-технической политики в интересах развития сельского хозяйства».

Во исполнение указанного Контракта 2018, ЗАО «<данные изъяты>» (далее – Заказчик) заключило с ООО "<данные изъяты>" (далее – Истец, Исполнитель) Договор № № от ДД.ММ.ГГГГ (далее – Договор) на поставку Истцом программного обеспечения (программ для ЭВМ) и на выполнение Истцом работ по созданию прототипа информационно-аналитической системы оперативного мониторинга и оценки состояния и научно-технического обеспечения развития сельского хозяйства (ИАС НТОР-СХ).

Договор №№ от ДД.ММ.ГГГГ и Государственный контракт от ДД.ММ.ГГГГ№-ГK были исполнены. Результаты их исполнения переданы Министерству сельского хозяйства РФ. Правообладателем системы ИАС НТОР-СХ на основании упомянутых Государственного контракта и Договора стало Министерство сельского хозяйства РФ - Государственный заказчик, что прямо предусмотрено в п.1.5 Договора №№ от ДД.ММ.ГГГГ

Между Министерством сельского хозяйства РФ (далее – Государственный заказчик) и ЗАО «<данные изъяты>» (далее – Исполнитель) был заключен Государственный контракт от ДД.ММ.ГГГГ№-ГК (далее – Контракт 2019) на выполнение работ по развитию информационно-аналитической системы оперативного мониторинга и оценки состояния и рисков научно-технического обеспечения развития сельского хозяйства (ИАС НТОР-СХ) в части создания подсистемы селекции и семеноводства сахарной свеклы в Российской Федерации (ПІС РССС).

Для выполнения работ по данному контракту, ЗАО «<данные изъяты>» (далее – Заказчик) и ООО «<данные изъяты>» (далее – Исполнитель) был заключен договор № от ДД.ММ.ГГГГ (далее – Договор субподряда).

В рамках заключенного Договора субподряда, ООО «<данные изъяты>» получило программное обеспечение и доработало его в части создания подсистемы селекции и семеноводства сахарной свеклы в РФ и интегрировало его в ИАС НТОР-СХ. После чего, ООО «<данные изъяты>» передало доработанное программное обеспечение Заказчику.

Нормой ч. 3 ст. 61 ГПК РФ предусмотрено, что обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не должны доказываться и не могут оспариваться лицами, если они участвовали в деле, которое было разрешено арбитражным судом. Преюдициально установленные факты не подлежат доказыванию.

Преюдициальными фактами называются те факты, которые установлены вступившим в силу и неотмененным судебным актом. Преюдиция распространяется на констатацию судом тех или иных обстоятельств, содержащуюся в судебном акте, вступившем в законную силу, если последняя имеет правовое значение, и сама по себе может рассматриваться как факт, входивший в предмет доказывания по ранее рассмотренному делу.

Учитывая изложенное, суд считает установленные в рамках дела № № обстоятельства преюдициальными и не подлежащими доказыванию при рассмотрении настоящего дела, которые суд принимает во внимание как установленные.

Таким образом, суд не может согласиться с доводами истца о том, что судебные акты по делу №№ не имеют отношения к настоящему спору и не имеют преюдициального значения при рассмотрении настоящего дела.

В соответствии с разъяснениями, приведенными в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25, по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков.

Из указанных норм и разъяснений Верховного Суда РФ следует, что применительно к настоящему спору на истца возлагается бремя представления доказательств, подтверждающих факт причинения вреда и его размер, противоправность поведения ответчика и причинно-следственную связь между действиями (бездействием) ответчика и наступившими последствиями.

Между тем, стороной не представлено доказательств, подтверждающих факт причинения ему убытков в сумме 26 250 000 рублей противоправным поведением ответчика, причинно-следственную связь между действиями ответчика и наступившими последствиями.

Оценив представленные в дело доказательства, суд приходит к выводу об отсутствии необходимой совокупности условий для взыскания убытков, ввиду отсутствия доказательств, позволяющих сделать однозначный вывод о наличии взаимосвязи между фактом причинения убытков и незаконными решениями, действиями (бездействием) ответчика или третьих лиц, и недоказанности наличия у истца заявленной суммы убытков.

При этом суд отмечает, что указание на возможное получение прибыли от предположения, что контракт будет заключен именно с этим обществом, не может являться доказательством наличия убытков в связи с особой спецификой заключения договоров, поскольку факт участия общества в отборе на заключение договора, при предоставлении коммерческого предложения, не влечет немедленное заключение договора и не гарантирует заключение договора именно с тем обществом, с которым заказчик вел какие-либо переговоры.

Доказательств того, что именно ООО «<данные изъяты>» должно было получить доход в размере 26 250 000 руб. суду не представлено.

Так же суд не может согласиться с доводами истца о том, что убытки причинены ФИО1 как физическим лицом в силу того, что он, будучи бывшим работником ООО «<данные изъяты>», создал ООО «<данные изъяты>», использовал информацию, ставшую ему известной в ходе исполнения служебных обязанностей у истца, чем нарушил соглашение о неразглашении коммерческой тайны.

При установлении причинной связи между нарушением обязательства и убытками необходимо учитывать, в частности, то, к каким последствиям в обычных условиях гражданского оборота могло привести подобное нарушение.

В пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что по смыслу статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации, упущенной выгодой является неполученный доход, на который увеличилась бы имущественная масса лица, право которого нарушено, если бы не было нарушения.

При рассмотрении дел о возмещении убытков следует иметь в виду, что положение пункта 4 статьи 393 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которому при определении упущенной выгоды учитываются предпринятые стороной для ее получения меры и сделанные с этой целью приготовления, не означает, что в состав подлежащих возмещению убытков могут входить только расходы на осуществление таких мер и приготовлений.

В соответствии со статьей 3 Федерального закона от 29 июля 2004 N 98-ФЗ «О коммерческой тайне» коммерческая тайна - режим конфиденциальности информации, позволяющий ее обладателю при существующих или возможных обстоятельствах увеличить доходы, избежать неоправданных расходов, сохранить положение на рынке товаров, работ, услуг или получить иную коммерческую выгоду.

Информация, составляющая коммерческую тайну, - сведения любого характера (производственные, технические, экономические, организационные и другие), в том числе о результатах интеллектуальной деятельности в научно-технической сфере, а также сведения о способах осуществления профессиональной деятельности, которые имеют действительную или потенциальную коммерческую ценность в силу неизвестности их третьим лицам, к которым у третьих лиц нет свободного доступа на законном основании и в отношении которых обладателем таких сведений введен режим коммерческой тайны.

Разглашение информации, составляющей коммерческую тайну - действие или бездействие, в результате которых информация, составляющая коммерческую тайну, в любой возможной форме (устной, письменной, иной форме, в том числе с использованием технических средств) становится известной третьим лицам без согласия обладателя такой информации либо вопреки трудовому или гражданско-правовому договору.

В соответствии со статьей 55 ГПК РФ доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов. Объяснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей могут быть получены путем использования систем видеоконференц-связи в порядке, установленном статьей 155.1 Кодекса. Доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу решения суда.

Статьей 71 ГПК РФ предусмотрено, что письменными доказательствами являются содержащие сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела, акты, договоры, справки, деловая корреспонденция, иные документы и материалы, выполненные в форме цифровой, графической записи, в том числе полученные посредством факсимильной, электронной или другой связи либо иным позволяющим установить достоверность документа способом. К письменным доказательствам относятся приговоры и решения суда, иные судебные постановления, протоколы совершения процессуальных действий, протоколы судебных заседаний, приложения к протоколам совершения процессуальных действий (схемы, карты, планы, чертежи). Письменные доказательства представляются в подлиннике или в форме надлежащим образом заверенной копии. Подлинные документы представляются тогда, когда обстоятельства дела согласно законам или иным нормативным правовым актам подлежат подтверждению только такими документами, когда дело невозможно разрешить без подлинных документов или когда представлены копии документа, различные по своему содержанию. Копии письменных доказательств, представленных в суд лицом, участвующим в деле или истребуемых судом, направляются другим лицам, участвующим в деле.

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 ГК РФ является ничтожной мнимая сделка - сделка совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия.

Исходя из смысла приведенной правовой нормы, для признания сделки мнимой необходимо установить, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия, характерные для сделок данного вида. Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.

Является несостоятельным суждение истца о том, что в связи с отсутствием специалистов, мощностей, помещений и имущества ООО «<данные изъяты>» не могло разработать и поставить Подсистему за один календарный день, что свидетельствует о создании формального документооборота и заключении между сторонами мнимой сделки.

Подписав Договор № № от ДД.ММ.ГГГГ ООО «<данные изъяты>» согласился с тем, что исключительное право на Систему НАС НТОР-СХ будет принадлежать государственному заказчику - Российской Федерации в лице Министерства сельского хозяйства РФ. Также истец принял те условия, что Государственный заказчик, являясь обладателем исключительного права на ИАС НТОР-СХ, будет перерабатывать Систему и создавать предусмотренные Федеральной программой подсистемы подпрограмм, утвержденных Постановлением Правительства РФ. Государственный заказчик, обладая исключительным правом на систему ИАС НТОР-СХ, обладает помимо прочего правом на ее переработку, описанную в Государственном контракте №-ГК от ДД.ММ.ГГГГ, заключенном между ЗАО «<данные изъяты>» и Министерством сельского хозяйства РФ и в Договоре № № от ДД.ММ.ГГГГ, заключенном между ЗАО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>», то есть, в том числе и на создание подсистемы ПС РССС.

Государственный заказчик ДД.ММ.ГГГГ получил свидетельство о регистрации Программы ИАС НТОР-СХ в органах Роспатента. На указанный момент в состав системы уже входила подсистема ПС РССС. Данная регистрация истцом не оспаривается.

Предмет Государственного контракта 2019 года и субподрядного договора между ЗАО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» помимо самой разработки содержит также несколько этапов выполнения работ. Истцом не предоставлены доказательства наличия у него контрактных обязательств по выполнению таких работ, не предоставлены доказательства выполнения работ и сдачи их в компанию ООО «<данные изъяты>», от которой ЗАО «<данные изъяты>» получил результаты работ, предусмотренные Договором, и которые впоследствии ЗАО «<данные изъяты>» передал Государственному заказчику.

Решением от ДД.ММ.ГГГГ Арбитражный суд <адрес> установил факт принадлежности ПС РССС Государственному заказчику, установил правомерность передачи ООО «<данные изъяты>» спорного программного обеспечения в целях доработки в части создания ПС РССС, установил отсутствие оснований для взыскания с ООО «<данные изъяты>» и Министерства сельского хозяйства РФ компенсации за нарушение исключительных прав.

Таким образом, вступившим в законную силу решением Арбитражного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ установлено, что программа для ЭВМ, в отношении которой истец заявляет свои притязания по настоящему судебному спору, принадлежит Российской Федерации в лице Министерства сельского хозяйства РФ.

Анализ материалов дела свидетельствует о том, что истцом не доказаны юридически значимые обстоятельства, что ответчики получили, а впоследствии воспользовались информацией, составляющей коммерческую тайну истца. Истцом не представлено доказательств наличия такой информации, а также сведений, что ставшая известной ответчику ФИО1 информация истца, в связи выполнением служебных обязанностей, была использована им для извлечения прибыли.

Кроме того, ФИО1, как физическое лицо не являлся участником какого-либо договора, не являлся стороной правоотношений. ФИО1 является директором ООО «<данные изъяты>», при этом сам по себе данный факт не говорит о том, что он своими действиями, как физическое лицо мог причинить какие-либо убытки.

Ссылка истца на объяснения Солдатова Д.М. от 16.05.2022г. из материалов доследственной проверки, как на доказательство создания и передачи программы Министерству сельского хозяйства РФ работниками истца, не может быть принята судом во внимание, поскольку объяснения, полученные на стадии проверки сообщения о преступлении, являются источником информации об обстоятельствах, подлежащих доказыванию, не могут являться доказательствами по делу, так как при даче объяснений, лица не предупреждаются об уголовной ответственности.

Довод истца о том, что ЗАО «<данные изъяты>» должен был обратиться в ООО «<данные изъяты>» за получением разрешения на доработку программного обеспечения, несостоятелен, поскольку все права на дорабатываемое программное обеспечение были переданы Государственному заказчику.

Достоверных и законных оснований права истца на взыскание убытков, поскольку ООО «<данные изъяты>» создал программу как новую самостоятельно без чьей-либо помощи и участия, истцом не представлено, в связи с чем утверждения истца о том, что документ Заявка на предоставление доступа к ресурсам Министерства сельского хозяйства РФ является прямым доказательством поставки программы для ЭВМ силами истца, не состоятельны.

Кроме этого, в обоснование позиции по иску, представители истца ссылаются на ответ ЗАО «<данные изъяты>» на адвокатский запрос от 27.02.2023г., из которого следует, что ЗАО «<данные изъяты>» полагало, что предоставляет доступ работникам ООО «<данные изъяты>», входящим в группу компаний «<данные изъяты>». Однако, суд не может признать данный ответ в качестве относимого, допустимого и достоверного доказательства, поскольку ответ строится на предположениях третьим лицом, а в судебном заседании представители ЗАО «<данные изъяты>» подтвердили, что работы были выполнены в рамках указанного Госконтракта и, соответственно, субподрядного договора между «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>».

При этом представители ЗАО «<данные изъяты>» в судебном заседании пояснили, что предмет Государственного контракта 2019 года и субподрядного договора между ЗАО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» помимо самой разработки содержит также несколько этапов выполнения работ, что опровергает доводы представителей истца о невозможности выполнения работ за один день. В связи с чем, суд перечисленные доводы истца отклоняет в связи с их необоснованностью.

Таким образом, истцом не представлены никакие документы первичного учета, которые свидетельствовали бы о создании им результатов работ, не предоставлены доказательства наличия у него контрактных обязательств по выполнению таких работ, не предоставлены доказательства выполнения работ и сдачи их в компанию ООО «<данные изъяты>», от которой ЗАО «<данные изъяты>» получило результаты работ, предусмотренные Договором, и которые впоследствии ЗАО «<данные изъяты>» передало Государственному заказчику.

Выполненные по Договору №№ от ДД.ММ.ГГГГ результаты работ были приняты ЗАО «<данные изъяты>» от субподрядчика, оплачены субподрядчику и переданы Государственному заказчику по Государственному контракту.

Следовательно, сторона истца не привела доказательств наличия оснований для оспаривания недействительности Договора № № от ДД.ММ.ГГГГ заключенного между ООО «<данные изъяты>» и ЗАО «<данные изъяты>» о поставке программного продукта, перечисленных в параграфе 2 главы 9 ГК РФ.

Все доводы истца, основанные на факте того, что ООО «<данные изъяты>» принадлежит право собственности на программное обеспечение, судом не могут быть приняты во внимание, поскольку ООО «<данные изъяты>» не является правообладателем перечисленных в исковом заявлении программных продуктов, соответственно его права никак не могут быть нарушены ввиду отсутствия каких-либо исключительных авторских прав.

Таким образом, истец ООО «<данные изъяты>» выполнил свою часть работ по субподрядному договору, создав вышеуказанную информационно-аналитическую систему в рамках выполнения Государственного контракта за счет бюджета РФ, получил оплату по договору, и передал результаты выполненных работ подрядчику для последующей передачи Государственному заказчику.

Оставлять за собой результаты работ, а также требовать какой-либо платы за их дальнейшее использование третьими лицами и/или Государственным заказчиком у истца нет законных оснований ни по условиям субподрядного договора/Государственного контракта, ни в соответствии с действующим законодательством.

При таких обстоятельствах основания для удовлетворения заявленных требований по данному делу суд не находит.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований Общества с ограниченной ответственностью «<данные изъяты>» к Обществу с ограниченной ответственностью «<данные изъяты>», ФИО1 о взыскании убытков и признании сделки мнимой, отказать.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Московский областной суд через Ногинский городской суд в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме.

Решение в окончательной форме принято ДД.ММ.ГГГГ.

Судья: В. Л. Котоусова