Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО3 к акционерному обществу «Нефть» о признании незаконными решения о досрочном прекращении полномочий, приказа об увольнении, восстановлении на работе, исключение записи об увольнении из трудовой книжки, взыскании оплаты за время вынужденного прогула, компенсации за неиспользованный отпуск, компенсации за несвоевременную выдачу трудовой книжки, компенсации за досрочное расторжение договора, процентов, компенсации морального вреда, обязании выдать трудовую книжку,

установил:

ФИО3 (далее по тексту – истец) обратился в суд с исковыми требованиями к акционерному обществу «Нефть» (далее по тексту – АО «Нефть», ответчик) и с учетом уточнений исковых требований, в порядке ст. 39 ГПК РФ, окончательно просил признать недействительным (ничтожным) решение о досрочном прекращении полномочий ФИО3 в должности директора АО «Нефть», оформленное протоколом внеочередного Общего собрания акционеров АО «Нефть» от 01.11.2017 г., признать незаконным приказ (распоряжение) АО «Нефть» от 01.11.2017 г. №40 о прекращении (расторжении) трудового договора с директором АО «Нефть» ФИО3; восстановить ФИО3 в должности директора АО «Нефть» с даты вынесения судом решения, исключив из трудовой книжки соответствующую запись об увольнении; взыскать с АО «Нефть» в пользу ФИО3 оплату за время вынужденного прогула за период с 01.11.2017 г. по дату исполнения решения суда о восстановлении ФИО3 в должности директора АО «Нефть» - 29.05.2018 г. в размере 1762208 руб. 70 коп., компенсацию за неиспользованный отпуск за период с 25.12.2015 г. по 01.11.2017 г. в размере 271296 руб. 23 коп., а также проценты, предусмотренные ст. 236 ТК РФ от данной суммы, рассчитанные по дату исполнения решения суда, денежные средства в счет возмещения ущерба за несвоевременную выдачу трудовой книжки за период с 01.11.2017 г. по дату выдачи трудовой книжки, компенсацию морального вреда в размере 500000 руб., компенсацию за досрочное расторжение трудового договора в размере 8000000 руб., а также проценты, предусмотренные ст. 236 ТК РФ от данной суммы, рассчитанные по дату исполнения решения суда; обязать АО «Нефть» выдать ФИО3 трудовую книжку.

В обоснование заявленных требований истец указал, что 25.12.2015 г. он был принят на работу в АО «Нефть» на должность директора. С момента трудоустройства им добросовестно исполнялись трудовые обязанности, оснований, предусмотренных ст. 81 ТК РФ, для расторжения с ним трудового договора по инициативе работодателя не имелось. Однако, 17.11.2017 г. истцу стало известно, что его полномочия, как единоличного исполнительного органа (директора) АО «Нефть», прекращены и согласно данным ЕГРЮЛ директором АО «Нефть» назначен ФИО4 истец указывает, что основным акционером АО «Нефть» (99,62 % от общего числа акций) является ООО «Нефть Поволжья», директором которого до 07.12.2017 г. он являлся. 14.11.2017 г. истцу, как директору ООО «Нефть Поволжья», стало известно, что ФИО14. и ФИО4, при участии АО «Регистраторское общество «Статус» (Саратовский филиал), был составлен протокол внеочередного общего собрания акционеров АО «Нефть» от 01.11.2017 г., на котором, в том числе, акционерами было принято решение о прекращении полномочий директора АО «Нефть» ФИО3 и назначении на указанную должность ФИО4 Однако, истец считает, что в нарушение требований ФЗ «Об акционерных обществах» порядок проведения указанного внеочередного общего собрания акционеров не был соблюден. Так, в протоколе внеочередного общего собрания акционеров АО «Нефть» от 01.11.2017 г. указано, что акционер ООО «Нефть Поволжья» принимал участие в собрании акционеров в лице АО «Международный Банк Санкт-Петербурга». Однако, указывает истец, ни какими гражданско-правовыми сделками ООО «Нефть Поволжья» не передавало АО «Международный Банк Санкт-Петербурга» своих прав по принятию решений на собраниях акционеров АО «Нефть», сам истец, как директор ООО «Нефть Поволжья», ни каких действий по участию в общем собрании акционеров АО «Нефть» не производил, соответствующую доверенность иным лицам на участие в общем собрании акционеров от имени и в интересах акционера ООО «Нефть Поволжья», не выдавал. Таким образом, по мнению истца, АО «Международный Банк Санкт-Петербурга» не имел права голосовать на общих собраниях акционеров АО «Нефть», соответственно, голосование от имени акционера лицом, не имеющим на то соответствующих полномочий, не может повлечь ни каких юридических последствий, в том числе и для самого акционера. Кроме того, указывает истец, в соответствии с п. 9.3. Устава АО «Нефть» директор избирается Советом директоров общества на срок от 1 до 5 лет большинством голосов. Решение вопроса о прекращении полномочий директора АО «Нефть» и назначении на должность директора не относится к компетенции общего собрания акционеров АО «Нефть». Следовательно, решения, принятые на внеочередном общем собрании акционеров АО «Нефть» от 01.11.2017 г., являются, по мнению истца, недействительными. Также, со ссылками на положения ст. 49 ФЗ «Об акционерных обществах», истец считает решение о назначении на должность директора АО «Нефть» ФИО4 недействительным, поскольку в повестке собрания акционеров в качестве третьего вопроса был поставлен вопрос о назначении директора <данные изъяты>».

Также истец считает, что процедура его увольнения была нарушена, поскольку в нарушение п. 9.3. трудового договора от 26.12.2016 г., до настоящего времени в его адрес никакие уведомления о досрочном расторжении трудового договора от ответчика не поступали. Кроме того, при увольнении ему не была выплачена компенсация в размере 8000000 руб., которая предусмотрена п. 3.2.3. трудового договора, компенсация за все неиспользованные отпуска за период его работы с 25.12.2015 г. по 01.11.2017 г., а также в день увольнения не была выдана трудовая книжка, в связи с чем, он был лишен права на труд. При этом, истец считает, что действиями ответчика по незаконному увольнению, невыплате причитающихся денежных сумм при увольнении, по невыдаче трудовой книжки, ему причинен моральный вред, который он оценивает в размере 500000 руб. Указанные обстоятельства послужили поводом для обращения истца в суд с настоящим иском.

Истец ФИО3 в судебное заседание не явился, о дате, времени и месте и судебного заседания извещен надлежащим образом, причины неявки не известны.

В судебном заседании представитель истца по доверенности ФИО1 поддержал исковые требования в уточненной редакции.

Представители ответчика ФИО2, ФИО4 в судебном заседании исковые требования не признали, при этом не оспаривали наличие у ответчика перед истцом задолженности в размере 242981,91 руб., из которой 233246,51 руб. (с учетом налога на доходы) - компенсация за неиспользованные отпуска, которая в день увольнения не была выплачена истцу, в связи с чем не возражали, в случае удовлетворения требований истца о взыскании с ответчика компенсации за неиспользованные отпуска взыскать денежную сумму в размере 233246,51 руб., в остальной части требований просили истцу отказать в полном объеме. При этом директор АО «Нефть» ФИО4 дополнительно пояснил, что внеочередное общее собрание акционеров АО «Нефть», на котором было принято решение, в том числе о досрочном прекращении полномочий директора АО «Нефть» ФИО3, действительно состоялось 01.11.2017 г. и принятые на нем решения были оформлены протоколом внеочередного общего собрания акционеров АО «Нефть» от 01.11.2017 г., один экземпляр которого находится в АО «Нефть», второй – в АО «Регистраторское общество «Статус», третий – в АО «Международный Банк Санкт-Петербурга», также по одному экземпляру было сделано для нотариуса и в налоговый орган, когда подавались документы необходимые для внесения сведений о смене директора общества в ЕГРЮЛ. При этом на всех экземплярах указанного протокола отсутствовала отметка, что это копия документа. С 01.11.2017 г. и по настоящее время он неоднократно обращался в АО «Регистраторское общество «Статус» и для тех или иных целей получал экземпляр протокола внеочередного общего собрания акционеров АО «Нефть» от 01.11.2017 г., который в разные дни распечатывался из компьютера и подписывался уполномоченными лицами, на нем также ставилась печать АО «Регистраторское общество «Статус». Таким образом, в случае необходимости получения копии протокола внеочередного общего собрания акционеров АО «Нефть» от 01.11.2017 г., каждый раз распечатывался новый экземпляр данного документа, который в электронном виде находится в компьютере. В связи с чем, он не исключает вероятности того, что на экспертизу был передан один из таких экземпляров указанного документа, который не был изготовлен (распечатан из компьютера) 01.11.2017 г., а был изготовлен (распечатан из компьютера) в любую другую дату, но это не означает, что внеочередное общее собрание акционеров АО «Нефть», на котором было принято решение о досрочном прекращении полномочий директора АО «Нефть» ФИО3, не состоялось 01.11.2017 г. Кроме того, директор АО «Нефть» ФИО4 указал на то, что и АО «Регистраторское общество «Статус» и АО «Международный Банк Санкт-Петербурга» подтвердили проведение 01.11.2017 г. внеочередного общего собрания акционеров АО «Нефть», на котором было принято решение о досрочном прекращении полномочий директора АО «Нефть» ФИО3 Так же он указал на то, что ему, как новому директору АО «Нефть» предыдущий директор АО «Нефть» ФИО3 не передавал по акту приема-передачи документы по деятельности общества, а также товарно-материальные ценности, фактически указанные документы ФИО3 были похищены, в связи с чем, 04.12.2017 г. в правоохранительные органы было подано заявление о привлечении ФИО3 к уголовной ответственности. До настоящего времени решение по заявлению не принято. Кроме того, после смены руководства в период проходящей в обществе инвентаризации было установлено, что личное дело ФИО3 отсутствует, о чем составлен Акт об утрате документов от 29.11.2017 г., в связи с чем не представляется возможным представить трудовые договора с ФИО3 от 25.12.2015 г. и от 25.12.2016 г. Вместе с тем, пояснил, что условия трудовых договоров, заключенных с ФИО3, в том числе от 25.12.2016 г., не содержали пункта, обязывающего работодателя в случае досрочного расторжения договора выплачивать директору компенсацию в размере 8000000 руб. Поскольку ФИО3 до настоящего времени не передал ему, как новому директору АО «Нефть», печать общества, то он считает, что истцу не составило труда изготовить трудовой договор от 25.12.2016 г., который был им представлен в материалы дела, непосредственно с целью обратиться в суд с настоящим иском, что фактически и подтвердили выводы судебной экспертизы.

Представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельные требования относительно предмета спора, - Межрайонной ИФНС России №19 по Саратовской области в судебном заседании в разрешении заявленных требований полагалась на усмотрение суда.

Третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора, - Банк МБСП (АО) и АО «Регистраторское общество «Статус» своих представителей в судебное заседание не направили, извещены о месте и времени рассмотрения дела надлежащим образом, просили о рассмотрении дела в отсутствие их представителей.

Суд рассмотрел дело в отсутствие не явившихся лиц в порядке, предусмотренном ст. 167 ГПК РФ.

Выслушав объяснения явившихся лиц, заключение прокурора, полагавшего требования истца подлежащими удовлетворению в части взыскания невыплаченной при увольнении компенсации за неиспользованные отпуска в размере неоспариваемом ответчиком, допросив свидетеля, исследовав материалы дела и оценив все собранные доказательства в совокупности, суд приходит к выводу о частичном удовлетворении исковых требований истца по следующим основаниям.

Из материалов дела следует, что АО «Нефть» создано и зарегистрировано в качестве юридического лица 16.08.1993 г., о чем в ЕГРЮЛ внесена соответствующая запись (т. 1 л.д. 12-19).

Согласно п. 10.1. Устава АО «Нефть» (в редакции от 13.02.2017 г.) высшим органом управления Общества является Общее собрание акционеров. Если все голосующие акции Общества принадлежат одному акционеру, решения по вопросам, относящимся к компетенции Общего собрания акционеров, принимаются этим акционером единолично и оформляются письменно. При этом положения настоящего Устава, определяющие порядок и сроки подготовки, созыва и проведения Общего собрания акционеров, не применяются, за исключением положений, качающихся сроков проведения годового Общего собрания акционеров.

В соответствии с абз. 8 ч. 1 ст. 48 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» к компетенции общего собрания акционеров относится, в том числе образование исполнительного органа общества, досрочное прекращение его полномочий, если уставом общества решение этих вопросов не отнесено к компетенции совета директоров (наблюдательного совета) общества, а также случаи, предусмотренные пунктами 6 и 7 статьи 69 настоящего Федерального закона.

В силу п. 10.2. Устава АО «Нефть» (в редакции от 13.02.2017 г.) к компетенции Общего собрания акционеров относится, в том числе вопрос образования исполнительных органов Общества, досрочное прекращение их полномочий, что не противоречит вышеуказанным положениям Федерального закона «Об акционерных обществах».

Согласно п. 10.6. Устава АО «Нефть» (в редакции от 13.02.2017 г.) вопросы, отнесенные к компетенции Общего собрания акционеров, не могут быть переданы на решение исполнительному органу Общества.

Согласно п. 11.1. Устава АО «Нефть» (в редакции от 13.02.2017 г.) руководство текущей деятельностью Общества осуществляется единоличным исполнительным органом Общества – Директором, который подотчетен Общему собранию акционеров Общества и избирается на срок 1 (один) год.

Избрание Директора Общества и досрочное прекращение его полномочий осуществляются по решению Общего собрания акционеров Общества (п. 11.2. Устава).

К компетенции Директора относятся все вопросы руководства текущей деятельностью Общества, за исключением вопросов, отнесенных к исключительной компетенции Общего собрания акционеров (п. 11.3. Устава).

В соответствии с п. 11.4. Устава АО «Нефть» (в редакции от 13.02.2017 г.) Директор организует выполнение решений Общего собрания акционеров.

Директор без доверенности действует от имени Общества, в том числе представляет его интересы, совершает сделки от имени Общества, утверждает штаты, издает приказы и дает указания, обязательные для исполнения всеми работниками Общества (п. 11.5. Устава).

Согласно п.10.10. Устава АО «Нефть» (в редакции от 13.02.2017 г.) внеочередное общее собрание акционеров проводится по решению Единоличного исполнительного органа Общества на основании: его собственной инициативы; требования акционеров (акционера) Общества, являющихся владельцами не менее 10% голосующих акций Общества на дату предъявления требования.

Общее собрание акционеров правомочно (имеет кворум), если в нем приняли участие акционеры, обладающие в совокупности более чем половиной голосов размещенных голосующих акций Общества (п. 10.16. Устава).

Судом установлено и подтверждается списком лиц, зарегистрированных в реестре владельцев именных ценных бумаг (т. 1 л.д. 77), представленного в материалы дела АО «Регистраторское общество «Статус», по состоянию реестра на 01.11.2017 г. акционерами АО «Нефть» являлись ФИО9, которой принадлежит 6 акций, что составляет 0,38% уставного капитала Общества и ООО «Нефть Поволжья», которому принадлежит 1574 акции, что составляет 99,62% уставного капитала Общества.

Пункт 1 ст. 49 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» устанавливает, что за исключением случаев, установленных федеральными законами, правом голоса на общем собрании акционеров по вопросам, поставленным на голосование, обладают: акционеры – владельцы обыкновенных акций общества; акционеры – владельцы привилегированных акций общества в случаях, предусмотренных настоящим Федеральным законом или уставом непубличного общества.

Голосующей акцией общества является обыкновенная акция или привилегированная акция, предоставляющая акционеру – ее владельцу право голоса при решении вопроса, поставленного на голосование.

В соответствии с п.п. 1,2 ст. 358.15 ГК РФ, залог прав акционера осуществляется посредством залога принадлежащих акционеру акций этого общества. При залоге акций удостоверенные ими права осуществляет залогодатель (акционер), если иное не предусмотрено договором залога акций (статья 358.17).

В силу п. 1 ст. 358.17 ГК РФ договором залога ценной бумаги может быть предусмотрено осуществление залогодержателем всех прав, принадлежащих залогодателю и удостоверенных заложенной ценной бумагой, либо всех прав, принадлежащих залогодателю и удостоверенных заложенной ценной бумагой, кроме права на получение дохода по ценной бумаге.

Залогодержатель осуществляет заложенные права от своего имени (п. 2).

Судом установлено и следует из письменного отзыва на иск Банка МБСП (АО), что акции ООО «Нефть Поволжья», являющегося акционером АО «Нефть», обременены по договору залога № и договору последующего залога № от ДД.ММ.ГГГГ, заключенных между ООО «Нефть Поволжья» (Залогодатель) и Международным банком Санкт-Петербурга (АО) (Залогодержатель) (т. 1 л.д. 151-153, 154-200).

В пункте 2.8. указанных договоров залога акций сторонами установлено, что все права, принадлежащие залогодателю и удостоверенные заложенными ценными бумагами, кроме права на получение дохода по ценным бумагам, осуществляются залогодержателем, то есть Банком МБСП (АО), и что залогодержатель осуществляет права по ценным бумагам от своего имени.

Информация о том, что Банк МБСП (АО) осуществляет все права акционера ООО «Нефть Поволжья», кроме права на получение дохода по акциям, внесена в реестр акционеров АО «Нефть», держателем которого является АО «Регистраторское общество «Статус».

Кроме того, судом установлено, не оспаривается ответчиком и подтверждается материалами дела, что в период с 25.12.2015 г. по 01.11.2017 г. директором АО «Нефть» являлся ФИО3

Как указал истец в иске, 14.11.2017 г. ему стало известно, что 01.11.2017 г. на внеочередном общем собрании акционеров АО «Нефть» акционерами Общества принято решение о прекращении полномочий директора АО «Нефть» ФИО3 и назначении на указанную должность ФИО4, указанные решения оформлены протоколом внеочередного общего собрании акционеров АО «Нефть» от 01.11.2017 г.

В материалы дела ответчиком и регистратором АО «Регистраторское общество «Статус» представлен протокол внеочередного общего собрания акционеров АО «Нефть» от 01.11.2017 г., из которого следует, что на собрании присутствовал один акционер, владеющий в совокупности 1574 голосующими акциями, что составляет 99,62 % от общего числа акций – ООО «Нефть Поволжья» в лице Банка МБСП (АО), которым были приняты следующие решения по вопросам, поставленным на повестку дня: отменить решения, принятые на внеочередном общем собрании акционеров АО «Нефть» 18.09.2017 г.; прекратить полномочия директора АО «Нефть» ФИО3; назначить на должность директора АО «Нефть» ФИО4, сроком на 1 год до 31.10.2018 г.; уполномочить ФИО4 обратиться в орган, осуществляющий государственную регистрацию юридических лиц с заявлением о внесении соответствующих изменений в ЕГРЮЛ (т. 2 л.д. 50).

Как следует из пояснений Председателя Правления Банка МБСП (АО) ФИО10, изложенных в отзыве на исковое заявление, решение голосовать за прекращение полномочий директора АО «Нефть» ФИО3 на внеочередном общем собрании акционеров АО «Нефть» 01.11.2017 г. было принято Банком МБСП (АО) в связи с неудовлетворительными результатами хозяйственной деятельности АО «Нефть» (на 01.10.2017 г. чистый убыток АО «Нефть» составлял 31389000 руб.) и, учитывая при этом обращение АО УК «Волга Нефть» от 09.10.2017 г. На внеочередном общем собрании акционеров АО «Нефть» интересы Банка представляла ФИО7 на основании выданной Банком МБСП (АО) доверенности № от 24.10.2017 г. на право представлять интересы Банка на общих собраниях акционеров АО «Нефть» на срок по 30.12.2017 г. (т. 1 л.д. 152).

На основании изложенного, поскольку договор залога № и договор последующего залога № от ДД.ММ.ГГГГ между ООО «Нефть Поволжья» (Залогодатель) и Международным банком Санкт-Петербурга (АО) (Залогодержатель) на момент проведения собрания и принятия решений и по настоящее время являются действительными, суд приходит к выводу, что на момент проведения внеочередного общего собрания акционеров АО «Нефть» 01.11.2017 г. право голоса от имени ООО «Нефть Поволжья» в объеме 99,62 % от общего числа акций принадлежало Банку МБСП (АО).

Ссылаясь на то, что вышеуказанные решения акционеров АО «Нефть», оформленные протоколом внеочередного общего собрания акционеров АО «Нефть» от 01.11.2017 г., приняты при существенном нарушении порядка созыва, подготовки и проведения собрания, Банк МБСП (АО) не имел права голоса от имени ООО «Нефть Поволжья» на внеочередном общем собрании акционеров 01.11.2017 г., решение вопроса о прекращении полномочий директора Общества не относится к компетенции Общего собрания акционеров, решение о назначении на должность директора АО «Нефть» ФИО4 принято по вопросу, не включенного в повестку дня общего собрания акционеров, истец обратился в суд с настоящим иском на основании положений Федерального закона «Об акционерных обществах», п. 1 ч. 1 ст. 181.4 ГК РФ и просил признать решение внеочередного общего собрания акционеров АО «Нефть» о прекращении полномочий директора АО «Нефть» ФИО3, оформленное протоколом от 01.11.2017 г., недействительным (ничтожным).

В соответствии с положениями статьи 8 ГК РФ гражданские права и обязанности возникают, в частности, из решений собраний, в случаях, предусмотренных законом.

В силу пункта 2 статьи 181.1 ГК РФ решение собрания, с которым закон связывает гражданско-правовые последствия, порождает правовые последствия, на которые решение собрания направлено, для всех лиц, имевших право участвовать в данном собрании (участников юридического лица, сособственников, кредиторов при банкротстве и других - участников гражданско-правового сообщества), а также для иных лиц, если это установлено законом или вытекает из существа отношений.

Согласно пункту 1 статьи 181.3 ГК РФ решение собрания недействительно по основаниям, установленным настоящим Кодексом или иными законами, в силу признания его таковым судом (оспоримое решение) или независимо от такого признания (ничтожное решение). Недействительное решение собрания оспоримо, если из закона не следует, что решение ничтожно.

Предметом иска по настоящему делу, в том числе является требование о признании недействительным (ничтожным) решения внеочередного общего собрания акционеров АО «Нефть» о прекращении полномочий директора АО «Нефть» ФИО3, оформленное протоколом от 01.11.2017 г.

В соответствии с ч. 7 ст. 49 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» акционер вправе обжаловать в суд решение, принятое общим собранием акционеров с нарушением требований настоящего Федерального закона, иных нормативных правовых актов Российской Федерации, устава общества, в случае, если он не принимал участие в общем собрании акционеров или голосовал против принятия такого решения и таким решением нарушены его права и (или) законные интересы. Суд с учетом всех обстоятельств дела вправе оставить в силе обжалуемое решение, если голосование данного акционера не могло повлиять на результаты голосования, допущенные нарушения не являются существенными и решение не повлекло за собой причинение убытков данному акционеру.

В силу абз. 1 ч. 3 ст. 181.4 ГК РФ решение собрания вправе оспорить в суде участник соответствующего гражданско-правового сообщества, не принимавший участия в собрании или голосовавший против принятия оспариваемого решения.

Судом установлено и не оспаривается сторонами, что истец ФИО3 на момент принятия оспариваемого решения, последующего увольнения и в настоящее время не является акционером АО «Нефть», следовательно, он не вправе оспаривать решения, принятые на внеочередном общем собрании акционеров АО «Нефть», оформленные протоколом от 01.11.2017 г., то есть в указанной части требований ФИО3 является ненадлежащим истцом по делу.

Таким образом, судом установлен факт отсутствия у истца права на иск о признании недействительным (ничтожным) решение внеочередного общего собрания акционеров АО «Нефть» о прекращении полномочий директора АО «Нефть» ФИО3, оформленное протоколом от 01.11.2017 г., что является самостоятельным и достаточным основанием для отказа в иске в указанной части требований.

При этом выводы судебной технической экспертизы №609 от 22.05.2018 г., проведенной ООО «НИЛСЭ» на основании определения суда от 13.03.2018 г., о том, что время изготовления протокола № б/н внеочередного общего собрания акционеров АО «Нефть», а также давность нанесения оттиска печати и подписей в данном документе, не соответствует указанной на нем дате – 01.11.2017 г., не могут повлиять на выводы суда об отказе в удовлетворении вышеуказанных требований истца.

В соответствии с п. 2 ст. 278 Трудового кодекса РФ (далее по тексту – ТК РФ) помимо оснований, предусмотренных настоящим Кодексом и иными федеральными законами, трудовой договор с руководителем организации прекращается в связи с принятием уполномоченным органом юридического лица, либо собственником имущества организации, либо уполномоченным собственником лицом (органом) решения о прекращении трудового договора.

По смыслу положений п. 2 ст. 278 ТК РФ и абз. 1 п. 4 ст. 69 Федерального закона «Об акционерных обществах» в их взаимосвязи со ст. 81 и п. 1 и 3 ст. 278 ТК РФ, при расторжении трудового договора с руководителем организации по решению уполномоченного органа юридического лица, в том числе Общего собрания акционеров, либо собственника имущества организации, либо уполномоченного собственником лица или органа (далее - собственника) не требуется указывать те или иные конкретные обстоятельства, подтверждающие необходимость прекращения трудового договора.

Судом установлено, что в период с 25.12.2015 г. по 01.11.2017 г. ФИО3 состоял в трудовых отношениях с АО «Нефть» в должности директора Общества.

Материалами дела подтверждается и не оспаривается ответчиком, что с ФИО3 был заключен трудовой договор № от 25.12.2015 г. сроком на 1 год. 23.12.2016 г. Советом директоров Общества было принято решение, оформленное протоколом №2 заседания Совета директоров ОАО «Нефть» от 23.12.2016 г., продлить полномочия директора ОАО «Нефть» ФИО3 с 26.12.2016 г. сроком на 1 год по 25.12.2017 г. и заключить трудовой договор сроком на 1 год (т. 1 л.д. 79).

Из пояснений представителя ответчика директора АО «Нефть» ФИО4 следует, что по истечении срока действия трудового договора № от 25.12.2015 г. с ФИО3 был заключен новый трудового договор сроком на 1 год по 25.12.2017 г. на условиях аналогичных тем, что были указаны в трудовом договоре № от 25.12.2015 г. Однако представить указанные трудовые договора в материалы дела не представляется возможным, поскольку личное дело директора АО «Нефть» ФИО3 у Общества отсутствует, о чем был составлен Акт №1 от 29.11.2017 г. об утрате документов (т. 1 л.д. 134).

Как установлено судом, в соответствии с протоколом внеочередного общего собрания акционеров АО «Нефть» от 01.11.2017 г. было принято решение о досрочном прекращении полномочий директора АО «Нефть» ФИО3 и назначение на должность директора ФИО4 Приказом АО «Нефть» №40 от 01.11.2017 г. трудовой договор с ФИО3 был прекращен по основанию п. 2 ст. 278 ТК РФ (т. 2 л.д. 15).

При этом суд отмечает, что в Трудовом кодексе РФ не регламентировано, как происходит расторжение трудового договора с директором акционерного общества.

Кроме этого, регулирующий деятельность такого вида организаций, как акционерные общества, Федеральный закон «Об акционерных обществах», устанавливая, что действие законодательства Российской Федерации о труде на отношения между акционерным обществом и единоличным исполнительным органом общества (директором, генеральным директором) и (или) членами коллегиального исполнительного органа общества (правления, дирекции) распространяется в части, не противоречащей положениям данного Федерального закона (абзац третий пункта 3 статьи 69), закрепляет право общего собрания акционерного общества (совета директоров или наблюдательного совета) в случае, если образование исполнительных органов отнесено уставом общества к его компетенции, в любое время принять решение о досрочном прекращении полномочий единоличного исполнительного органа общества (директора, генерального директора), членов коллегиального исполнительного органа общества (правления, дирекции) и об образовании новых исполнительных органов (пункт 4 статьи 69).

Как указал Конституционный Суд РФ в своем постановлении от 15.03.2005 № 3-П, в качестве одной из основ конституционного строя Российской Федерации Конституция Российской Федерации закрепляет свободу экономической деятельности, поддержку конкуренции, признание и защиту равным образом частной, государственной, муниципальной и иных форм собственности (статья 8). Принципом экономической свободы предопределяется основное содержание таких закрепленных Конституцией Российской Федерации прав, как право каждого на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (статья 34, часть 1), а также право каждого иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами (статья 35, часть 2).

Реализуя названные конституционные права, граждане самостоятельно определяют сферу своей экономической деятельности, осуществляют ее в индивидуальном порядке или совместно с другими лицами, в частности путем создания коммерческой организации как формы коллективного предпринимательства, выбирают экономическую стратегию развития бизнеса, используя свое имущество с учетом конституционных гарантий права собственности и поддержки государством добросовестной конкуренции. Это предполагает наделение собственника имущества организации конкретными правомочиями, позволяющими ему в целях достижения максимальной эффективности экономической деятельности и рационального использования имущества как самостоятельно, под свою ответственность назначать (выбирать) руководителя, которому доверяется управление созданной организацией, принадлежащим собственнику имуществом, обеспечение его целостности и сохранности, так и прекращать трудовой договор с ним. Однако федеральный законодатель в рамках соответствующего регулирования должен обеспечивать - в силу требований статей 1 (часть 1), 7 (часть 1), 8 (часть 1), 17 (часть 3), 19 (части 1 и 2), 34 (часть 1), 35 (часть 2), 37 и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации - баланс конституционных прав и свобод, справедливое согласование прав и законных интересов сторон в трудовом договоре, являющееся необходимым условием гармонизации трудовых отношений в Российской Федерации как социальном правовом государстве.

Правовой статус руководителя организации (права, обязанности, ответственность) значительно отличается от статуса иных работников, что обусловлено спецификой его трудовой деятельности, местом и ролью в механизме управления организацией: он осуществляет руководство организацией, в том числе выполняет функции ее единоличного исполнительного органа, совершает от имени организации юридически значимые действия (статья 273 Трудового кодекса Российской Федерации; пункт 1 статьи 53 ГК Российской Федерации). В силу заключенного трудового договора руководитель организации в установленном порядке реализует права и обязанности юридического лица как участника гражданского оборота, в том числе полномочия собственника по владению, пользованию и распоряжению имуществом организации, а также права и обязанности работодателя в трудовых и иных, непосредственно связанных с трудовыми, отношениях с работниками, организует управление производственным процессом и совместным трудом.

Выступая от имени организации, руководитель должен действовать в ее интересах добросовестно и разумно (пункт 3 статьи 53 ГК Российской Федерации). От качества работы руководителя во многом зависят соответствие результатов деятельности организации целям, ради достижения которых она создавалась, сохранность ее имущества, а зачастую и само существование организации. Кроме того, полномочия по управлению имуществом, которыми наделяется руководитель, и предъявляемые к нему в связи с этим требования предполагают в качестве одного из необходимых условий успешного сотрудничества собственника с лицом, управляющим его имуществом, наличие доверительности в отношениях между ними.

Поэтому федеральный законодатель вправе, исходя из объективно существующих особенностей характера и содержания труда руководителя организации, выполняемой им трудовой функции, предусматривать особые правила расторжения с ним трудового договора, что не может расцениваться, как нарушение права каждого свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию (статья 37, часть 1, Конституции Российской Федерации) либо как нарушение гарантированного статьей 19 Конституции Российской Федерации равенства всех перед законом и судом и равенства прав и свобод человека и гражданина. Вводимые при этом ограничения трудовых прав руководителя организации в силу статьи 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации должны быть необходимыми и соразмерными конституционно значимым целям.

Федеральный законодатель, не возлагая на собственника, в исключение из общих правил расторжения трудового договора с работником по инициативе работодателя, обязанность указывать мотивы увольнения руководителя организации по основанию, предусмотренному пунктом 2 статьи 278 Трудового кодекса Российской Федерации, не рассматривает расторжение трудового договора по данному основанию в качестве меры юридической ответственности, поскольку исходит из того, что увольнение в этом случае не вызвано противоправным поведением руководителя, - в отличие от расторжения трудового договора с руководителем организации по основаниям, связанным с совершением им виновных действий (бездействием). Увольнение за совершение виновных действий (бездействие) не может осуществляться без указания конкретных фактов, свидетельствующих о неправомерном поведении руководителя, его вине, без соблюдения установленного законом порядка применения данной меры ответственности, что в случае возникновения спора подлежит судебной проверке. Иное вступало бы в противоречие с вытекающими из статей 1, 19 и 55 Конституции Российской Федерации общими принципами юридической ответственности в правовом государстве.

Введение рассматриваемого основания для расторжения трудового договора с руководителем организации обусловлено возможностью возникновения таких обстоятельств, которые для реализации и защиты прав и законных интересов собственника вызывают необходимость прекращения трудового договора с руководителем организации, но не подпадают под конкретные основания расторжения трудового договора по инициативе работодателя, предусмотренные действующим законодательством (например, пункты 1 - 12 части первой статьи 81, пункт 1 статьи 278 Трудового кодекса Российской Федерации) либо условиями заключенного с руководителем трудового договора (пункт 3 статьи 278 Трудового кодекса Российской Федерации). Так, досрочное расторжение трудового договора с руководителем может потребоваться в связи с изменением положения собственника имущества организации как участника гражданских правоотношений по причинам, установить исчерпывающий перечень которых заранее невозможно, либо со сменой стратегии развития бизнеса, либо в целях повышения эффективности управления организацией и т.п.

Следовательно, закрепление в пункте 2 статьи 278 Трудового кодекса Российской Федерации и абзаце первом пункта 4 статьи 69 Федерального закона «Об акционерных обществах» правомочия собственника расторгнуть трудовой договор с руководителем организации, который осуществляет управление его имуществом, не обосновывая при этом необходимость принятия такого решения, направлено на реализацию и защиту прав собственника владеть, пользоваться и распоряжаться своим имуществом, в том числе определять способы управления им единолично или совместно с другими лицами, свободно использовать свое имущество для осуществления предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности, т.е. установлено законодателем в конституционно значимых целях.

Предоставление собственнику права принять решение о досрочном расторжении трудового договора с руководителем организации - в силу статей 1 (часть 1), 7 (часть 1), 8 (часть 1), 17 (часть 3), 19 (части 1 и 2), 34 (часть 1), 35 (часть 2), 37 и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации - предполагает, в свою очередь, предоставление последнему адекватных правовых гарантий защиты от негативных последствий, которые могут наступить для него в результате потери работы, от возможного произвола и дискриминации.

К числу таких гарантий относится предусмотренная статьей 279 Трудового кодекса Российской Федерации выплата компенсации за досрочное расторжение трудового договора с руководителем организации в размере, определяемом трудовым договором. По смыслу положений данной статьи во взаимосвязи с положениями статьи 278 Трудового кодекса Российской Федерации, выплата компенсации - необходимое условие досрочного расторжения трудового договора с руководителем организации в указанном случае.

Таким образом, решение о досрочном прекращении полномочий директора АО «Нефть» входит в исключительную компетенцию Общего собрания акционеров Общества (абз. 7 п. 10.2. Устава АО «Нефть» в редакции от 13.02.2017г.), решения внеочередного Общего собрания акционеров АО «Нефть», оформленные протоколом от 01.11.2017 г., о прекращении полномочий директора Общества ФИО3 и назначении на должность нового директора ФИО4 в порядке, установленном законом, не отменены и не признаны недействительными. При этом суд соглашается с позицией АО «Нефть», и обращает внимание на то, что исключительно собственнику имущества организации в лице соответствующих уполномоченных органов принадлежит право назначать (выбирать, а также прекращать трудовой договор) руководителя, которому доверяется управление созданной организацией, принадлежащим собственнику имуществом, обеспечение его целостности и сохранности, что обусловлено правовым статусом руководителя организации и спецификой его трудовой деятельности, местом и ролью в механизме управления организацией. При расторжении трудового договора с руководителем организации по решению уполномоченного органа юридического лица, не требуется указывать те или иные конкретные обстоятельства, подтверждающие необходимость прекращения трудового договора. На собственника не возлагается обязанность указывать мотивы увольнения руководителя организации по основанию, предусмотренному п. 2 ст. 278 ТК РФ. Следовательно, прекращение полномочий ФИО3, как директора АО «Нефть», и расторжение с ним трудовых отношений состоялось на основании решения Общего собрания акционеров Общества, оформленное протоколом внеочередного Общего собрания акционеров АО «Нефть» от 01.11.2017 г., на момент рассмотрения дела судом решение об избрании нового директора Общества ФИО4 не отменено, приказ №40 от 01.11.2017 г. об увольнении ФИО3 с должности директора АО «Нефть» издан на основании вышеназванного решения и является законным.

При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу, что ответчиком соблюден порядок увольнения ФИО3 с должности директора АО «Нефть», фактов дискриминации и злоупотребления правом со стороны работодателя не установлено, расторжение с ФИО3 трудового договора произведено по основанию п. 2 ст. 278 ТК РФ, не требующего конкретных обстоятельств, подтверждающих необходимость прекращения трудового договора.

В связи с чем, исковые требования ФИО3 к АО «Нефть» о признании незаконным приказа АО «Нефть» от 01.11.2017 г. №40 о прекращении (расторжении) трудового договора с директором АО «Нефть» ФИО3, восстановлении ФИО3 в должности директора АО «Нефть», исключения из трудовой книжки записи об увольнении удовлетворению не подлежат.

Поскольку требования ФИО3 к АО «Нефть» о взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула за период с 01.11.2017 г. по 29.05.2018 г. в размере 1762208 руб. 70 коп. являются производными и зависят от судьбы исковых требований о признании увольнения незаконным и восстановлении на работе, данные требования истца не подлежат удовлетворению.

При рассмотрении требования истца о взыскании с ответчика денежных средств в счет возмещения ущерба за несвоевременную выдачу трудовой книжки на основании ст. 234 ТК РФ, суд приходит к следующему.

Из пояснений представителя истца следует, что в связи с невыдачей ответчиком истцу при увольнении трудовой книжки, ФИО3 не смог трудоустроиться, в связи с чем в период с 01.11.2017 г. по 29.05.2018 г. не получал заработную плату. Представитель истец полагал, что с ответчика в пользу истца должна быть взыскана заработная плата за указанный период в размере 1762208 руб. 70 коп. (исходя из расчета от 29.05.2018 г., т. 2 л.д. 108).

Статьей 84.1 ТК Российской Федерации предусмотрено, что прекращение трудового договора оформляется приказом (распоряжением) работодателя. Днем прекращения трудового договора во всех случаях является последний день работы работника. В день прекращения трудового договора работодатель обязан выдать работнику трудовую книжку и произвести с ним расчет в соответствии со статьей 140 настоящего Кодекса.

Согласно части 4 статьи 234 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан возместить работнику не полученный им заработок во всех случаях незаконного лишения его возможности трудиться. Такая обязанность, в частности, наступает, если заработок не получен в результате задержки работодателем выдачи работнику трудовой книжки, внесения в трудовую книжку неправильной или не соответствующей законодательству формулировки причины увольнения работника.

С учетом положений части 4 статьи 84.1, 234 ТК Российской Федерации, обязанность работодателя по возмещению работнику неполученного заработка является видом ответственности работодателя, которая наступает только в том случае, если незаконные действия работодателя повлекли лишение работника возможности трудиться и получать заработную плату.

Таким образом, истец должен доказать не только то, что ему не была своевременно выдана трудовая книжка, но и то, что именно в связи с задержкой такой выдачи работник был лишен возможности трудиться.

В то же время, истцом в нарушение требований статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации такие доказательства суду не представлены. Так, истцом не доказано, что в период с 01.11.2017 г. по 29.05.2018 г. им предпринимались какие-либо действия, направленные на трудоустройство, а также доказательства того, что им был получен отказ в трудоустройстве по причине отсутствия трудовой книжки.

Более того, факт отсутствия трудовой книжки, сам по себе, не является препятствием для трудоустройства и не свидетельствует о лишении права истца трудиться по вине ответчика.

Поскольку истцом не было представлено доказательств, свидетельствующих о том, что он пытался и не мог трудоустроиться в связи с задержкой выдачи трудовой книжки, суд приходит к выводу о том, что правовых оснований для возложения на ответчика обязанности по возмещению материального ущерба, причиненного в результате незаконного лишения работника трудиться, а именно: в результате задержки выдачи работодателем трудовой книжки, предусмотренной положениями ст. 234 ТК Российской Федерации, не имеется, в связи с чем требования истца в данной части удовлетворению не подлежат.

При прекращении трудового договора выплата всех сумм, причитающихся работнику от работодателя, производится в день увольнения работника (ст. 140 ТК Российской Федерации).

Согласно ч. 1 ст. 127 ТК РФ при увольнении работнику выплачивается денежная компенсация за все неиспользованные отпуска.

Согласно уточненным требованиям истца и представленному расчету, ФИО3 просит взыскать с ответчика АО «Нефть» в свою пользу компенсацию за неиспользованные отпуска за период с 25.12.2015 г. по 01.11.2017 г. в размере 271296 руб. 23 коп., указывая на то, что при увольнении данная компенсация ему не была выплачена, несмотря на наличие неиспользованных отпусков за время работы в АО «Нефть».

Представители ответчика не оспаривали наличие задолженности перед истцом по выплате ему денежной компенсации за неиспользованные отпуска за период с 25.12.2015 г. по 01.11.2017 г. в размере 268099,43 руб. (сумма без вычета налога на доходы физических лиц), которая на момент увольнения ФИО3 была ему начислена, но не выплачена. При этом представителями ответчика в материалы дела был представлен расчет указанной компенсации (т. 2 л.д. 17).

Вычитая налог на доходы физических лиц в размере 13%, в пользу истца с ответчика подлежит взысканию компенсация за неиспользованные отпуска за период с 25.12.2015 г. по 01.11.2017 г. в размере 233246,51 руб., указанный размер компенсации соответствует расчету ответчика, при этом с расчетом истца суд не может согласиться, поскольку он является математически неверным.

Таким образом, требование истца о взыскании с ответчика в его пользу компенсации за неиспользованный отпуск подлежит частичному удовлетворению в размере 233246 руб. 51 коп.

Статьей 20 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что права и обязанности работодателя - юридического лица в трудовых отношениях осуществляются органами управления юридического лица (организации) или уполномоченными ими лицами в порядке, установленном настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, законодательными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации, нормативными правовыми актами органов местного самоуправления, учредительными документами юридического лица (организации) и локальными нормативными актами.

Вопросы заключения и расторжения с директором акционерного общества трудового договора регламентированы не только положениями трудового законодательства, но и нормами Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах».

В соответствии с абз. 2 п. 3 ст. 69 ФЗ «Об акционерных обществах» права и обязанности единоличного исполнительного органа общества (директора, генерального директора), членов коллегиального исполнительного органа общества (правления, дирекции), управляющей организации или управляющего по осуществлению руководства текущей деятельностью общества определяются настоящим Федеральным законом, иными правовыми актами Российской Федерации и договором, заключаемым каждым из них с обществом. Договор от имени общества подписывается председателем совета директоров (наблюдательного совета) общества или лицом, уполномоченным советом директоров (наблюдательным советом) общества.

Согласно абз. 16 п. 8.2 ст. 8 Устава ОАО «Нефть» (в редакции от 17.03.2008 г., действовавшей на дату принятия решения Советом директоров ОАО «Нефть» – 23.12.2016 г., о продлении полномочий ФИО3 в должности директора ОАО «Нефть» с 26.12.2016 г. сроком на 1 год) к компетенции Совета директоров Общества относится, в том числе назначение директора, определение срока его полномочий, досрочное прекращение полномочий директора, заключение контракта с директором.

В силу п. 9.4 ст. 9 Устава ОАО «Нефть» (в редакции от 17.03.2008 г.) права и обязанности Директора определяются трудовым договором (контрактом), подписываемым председателем Совета директоров Общества.

Вышеперечисленные нормы свидетельствуют о том, что правом заключать, изменять и расторгать трудовой договор с Директором акционерного общества и решать другие вопросы в трудовых отношениях с ним, а, следовательно, и определять все условия труда, в том числе оплаты труда, предоставления отпуска, от имени работодателя может обладать лицо, имеющее полномочия работодателя, поскольку вопрос избрания на должность и заключения трудового договора с Директором ОАО «Нефть» ФИО3 на дату - 25.12.2016 г. являлся компетенцией Совета директоров Общества, правом подписать трудовой договор с Директором общества от имени работодателя обладал председатель Совета директоров Общества, то указанные полномочия не могли быть переданы к компетенции иного органа общества, в том числе исполнительного органа Общества.

В соответствии со ст. 279 ТК РФ в случае прекращения трудового договора с руководителем организации в соответствии с пунктом 2 части первой статьи 278 настоящего Кодекса при отсутствии виновных действий (бездействия) руководителя ему выплачивается компенсация в размере, определяемом трудовым договором, но не ниже трехкратного среднего месячного заработка, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом.

Заявляя требование о взыскании с ответчика компенсации за досрочное расторжение трудового договора в размере 8000000 руб., истец ссылался на п. 3.2.3. трудового договора с директором ОАО «Нефть» от 25.12.2016 г., обязывающий работодателя, в случае досрочного прекращения полномочий Директора в качестве единоличного исполнительного органа Общества, выплатить ему компенсацию в размере 8000000 руб.

В материалы гражданского дела представителем истца был представлен подлинник трудового договора с Директором ОАО «Нефть» ФИО3 от 25.12.2016 г.

Представители ответчика в судебном заседании, возражая против удовлетворения требования истца о взыскании в его пользу компенсации за досрочное расторжение трудового договора в размере 8000000 руб., оспаривали факт заключения Обществом представленного истцом трудового договора от 25.12.2016 г., ссылались на то, что АО «Нефть» не заключало с истцом трудовой договор от 25.12.2016 г. на условиях, указанных в п.п. 3.2.3. и 9.1 договора, указывая при этом, что экземпляр трудового договора с директором ОАО «Нефть» ФИО3 от 25.12.2016 г. в АО «Нефть» отсутствует, равно как отсутствует и личное дело директора АО «Нефть» ФИО3, кроме того, указали, что названный трудовой договор от лица работодателя ОАО «Нефть» и от лица работника заключен одним лицом - ФИО3, то есть истец заключил договор сам с собой, что противоречит положения Устава Общества и требованиям ФЗ «Об акционерных обществах», при этом считали, что поскольку ФИО3 не была передана печать Общества новому директору ФИО4, то истцу не составило труда изготовить представленный им в материалы дела трудовой договор от 25.12.2016 г. непосредственно перед обращением в суд с настоящим иском, с целью взыскания заявленной компенсации в размере 8000000 руб., полагали, что данное доказательство является подложным, в связи с чем заявили ходатайство о проведении по делу судебной технической экспертизы документа.

Согласно ст. 186 Гражданского процессуального кодекса РФ, в случае заявления о том, что имеющееся в деле доказательство является подложным, суд может для проверки этого заявления назначить экспертизу или предложить сторонам представить иные доказательства.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в Определении от 16 июля 2015 года № 1727-О, установленное ст. 186 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации право, а не обязанность суда для проверки заявления о том, что имеющееся в деле доказательство является подложным, назначить экспертизу или предложить сторонам представить иные доказательства, вытекает из принципа самостоятельности и независимости судебной власти; при поступлении такого заявления суд оценивает его в совокупности с другими доказательствами и обстоятельствами дела, исходя из возложенной на него обязанности по вынесению законного и обоснованного решения (ст. 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Кроме того, наделение суда указанным правом не предполагает произвольного его применения, поскольку при наличии у суда обоснованных сомнений в подлинности доказательства он обязан принять меры, предусмотренные данной статьей.

Для проверки данного довода судом по ходатайству стороны ответчика определением суда от 13.03.2018 г. была назначена судебная техническая экспертиза документа, проведение которой было поручено экспертам ООО «Научно-исследовательская лаборатория судебных экспертиз» (т. 2 л.д. 36-38).

Согласно заключению эксперта ООО «Научно-исследовательская лаборатория судебных экспертиз» №609 от 22.05.2018 г., время изготовления трудового договора с директором ОАО «Нефть», а также давность нанесения оттиска печати и подписей в данном документе, не соответствует указанной на нем дате - 25.12.2016 г.; признаки более позднего внесения поправок в трудовой договор с директором ОАО «Нефть», датированный 25.12.2016 г., не выявлены; определить фактическое время производства материала письма – пасты для шариковых ручек, которыми нанесены подписи в трудовом договоре с директором ОАО «Нефть», датированном 25.12.2016 г., не представляется возможным из-за отсутствия справочных данных о регламентированном качественном и количественном компонентном составе современных материалов письма; очередность внесения обязательных реквизитов спорного документа – трудового договора с директором ОАО «Нефть», датированного 25.12.2016 г., такова: - сначала был нанесен текст, затем подписи и оттиск печати; очередность нанесения пересекающихся штрихов и/или оттисков в трудовом договоре с директором ОАО «Нефть», датированном 25.12.2016 г., такова: - сначала был нанесен текст, затем подписи и оттиск печати; свидетельств добавления приписок, комментариев, исправлений, не совпадающих по давности создания с основным текстом документа – трудового договора с директором ОАО «Нефть», датированного 25.12.2016 г., не выявлено (т. 2 л.д. 71-94).

Суд, проанализировав обстоятельства рассматриваемого дела, и представленные в их подтверждение доказательства, принимает в качестве доказательства, вышеуказанное заключение, выполненное экспертом ООО «Научно-исследовательская лаборатория судебных экспертиз», поскольку судебная экспертиза проведена в соответствии со ст. 79 ГПК РФ на основании определения суда. Заключение эксперта полностью соответствует требованиям ст. 86 ГПК РФ, ст. 25 Федерального закона от 31.05.2001 года №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», является полным, ясным, содержит подробное описание проведенного исследования, мотивированные ответы на поставленные судом вопросы, последовательно, непротиворечиво и согласуется с другими доказательствами по делу. Материалы, иллюстрирующие заключение эксперта, приложены к заключению и служат его составной частью. Использованные экспертом нормативные документы, справочная и методическая литература приведены в заключении. Эксперт был предупрежден об уголовной ответственности, предусмотренной ст. 307 УК РФ, за дачу заведомо ложного заключения, не заинтересован в исходе дела, имеет образование в соответствующей области знаний и стаж экспертной работы.

Оснований не доверять заключению эксперта ООО «Научно-исследовательская лаборатория судебных экспертиз» №609 от 22.05.2018 г. у суда не имеется, поэтому суд принимает данное заключение в качестве допустимого доказательства по делу.

При указанных обстоятельствах, с учетом добытых доказательств, в том числе заключения судебной экспертизы, показаний свидетеля ФИО11, пояснившей, что трудовой договор с директором Общества являлся однотипным для всех руководителей общества, в том числе и для ФИО3 и не содержал условий о выплате компенсации в размере 8000000 руб. в случае досрочного расторжения трудового договора, а также условия о том, что договор с директором общества является бессрочным, учитывая при этом, что в нарушение положений Устава (п.9.4 ст. 9 в ред. от 17.03.2008 г.) трудовой договор с директором ОАО «Нефть» от 25.12.2016 г. подписан от имени работодателя не уполномоченным лицом, каким в силу указанных положений должен являться председатель Совета директоров Общества, принимая во внимание, что вопрос о размере компенсации в размере 8000000 руб. за досрочное расторжение трудового договора с директором Общества ФИО3 не обсуждался на заседании Совета директоров ОАО «Нефть», состоявшегося 23.12.2016 г., и такое решение не принималось, а также принимая во внимание то, что печать общества до настоящего времени находится в распоряжении ФИО3, поскольку не передавалась им по Акту приема-передачи ТМЦ новому директору Общества ФИО4, суд признает трудовой договор с директором ОАО «Нефть» от 25.12.2016 г. подложным доказательством, в связи с чем не принимает указанное доказательство для подтверждения размера компенсации в случае досрочного расторжения трудового договора с директором АО «Нефть» ФИО3, заявленной истцом, как достаточное и достоверное.

Вместе с тем, учитывая, что при увольнении ФИО3 не была начислена и выплачена компенсация за досрочное расторжение с ним трудового договора, что не оспаривалось стороной ответчика, суд, применяя положения ст. 279 ТК РФ, считает необходимым удовлетворить требования истца о взыскании в его пользу с ответчика компенсации за досрочное расторжение трудового договора в размере трехкратного среднего месячного заработка.

Как следует из представленной ответчиком АО «Нефть» справки №18 от 29.05.2018 г. (т. 2 л.д. 111), среднемесячный заработок ФИО3 составил 203760,42 руб.

Оценив представленные суду доказательства, фактические обстоятельства дела, суд приходит к выводу о взыскании с АО «Нефть» в пользу истца компенсацию за досрочное расторжение трудового договора в размере 611281,26 руб., исходя из следующего расчета: 203760,42 руб. х 3 = 611281,26 руб., в остальной части данное требование удовлетворению не подлежит.

Согласно ст. 236 ТК РФ при нарушении работодателем установленного срока соответственно выплаты заработной платы, оплаты отпуска, выплат при увольнении и (или) других выплат, причитающихся работнику, работодатель обязан выплатить их с уплатой процентов (денежной компенсации) в размере не ниже одной сто пятидесятой действующей в это время ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации от не выплаченных в срок сумм за каждый день задержки начиная со следующего дня после установленного срока выплаты по день фактического расчета включительно. При неполной выплате в установленный срок заработной платы и (или) других выплат, причитающихся работнику, размер процентов (денежной компенсации) исчисляется из фактически не выплаченных в срок сумм.

Задержка выплаты компенсаций (за неиспользованный отпуск и компенсации, предусмотренной ст. 279 ТК РФ) определяется судом за период с 02.11.2017 г. по 30.05.2018 г. от суммы 844527,77 руб. (233246,51 + 611281,26) в размере 90477,07 руб., исходя из следующего расчета: за период с 02.11.2017 г. по 17.12.2017 г. в размере 21366,55 руб. (844527,77 х 46 х 1/150 х 8,25%); за период с 18.12.2017 г. по 11.02.2018 г. в размере 24435,00 руб. (844527,77 х 56 х 1/150 х 7,75%); за период с 12.02.2018 г. по 25.03.2018 г. в размере 17735,08 руб. (844527,77 х 42 х 1/150 х 7,5%); за период с 26.03.2018 г. по 30.05.2018 г. в размере 26940,44 руб. (844527,77 х 66 х 1/150 х 7,25%), а начиная с 31.05.2018 г. по день фактического исполнения решения суда в размере не ниже одной сто пятидесятой действующей в это время ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации от суммы 844527 руб. 77 коп. за каждый день задержки.

Согласно ст. 237 Трудового кодекса РФ, моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

В силу ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

Суд считает, что в результате неправомерных действий ответчика, выразившихся в невыплате истцу при увольнении компенсаций за неиспользованный отпуск и за досрочное расторжение трудового договора, ФИО3 был причинен моральный вред, поскольку он был поставлен в сложное материальное положение. Поэтому в соответствии со ст. 237 Трудового кодекса РФ с ответчика в пользу истца подлежит взысканию компенсация морального вреда.

Учитывая конкретные обстоятельства дела, характер причиненных истцу нравственных страданий, то, что вина за невыплату компенсаций полностью лежит на работодателе, длительность срока, в течение которого не выплачивались указанные компенсации, требования разумности и справедливости, суд считает необходимым взыскать в пользу истца с ответчика компенсацию морального вреда в размере 1000 руб., в остальной части данное требование удовлетворению не подлежит.

Согласно ч. 1 ст. 103 ГПК РФ государственная пошлина, от уплаты которой истец был освобожден, взыскивается с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований. В этом случае взысканные суммы зачисляются в доход бюджета, за счет средств которого они были возмещены, а государственная пошлина - в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации.

В соответствии со ст.ст. 61.1, 61.2 Бюджетного кодекса Российской Федерации государственная пошлина по делам, рассматриваемым судами общей юрисдикции, подлежит зачислению в местные бюджеты, в том числе, в бюджет городского округа.

Поскольку при подаче искового заявления истец был освобожден от уплаты государственной пошлины, исходя из размера удовлетворенных исковых требований и руководствуясь п. 1 ст. 333.19 части второй Налогового кодекса Российской Федерации, с ответчика следует взыскать государственную пошлину в сумме 12850 руб. 04 коп. в бюджет муниципального образования «Город Саратов».

Руководствуясь ст.ст. 194-199 Гражданского процессуального кодекса РФ, суд

решил:

исковые требования ФИО3 к акционерному обществу «Нефть» о признании незаконными решения о досрочном прекращении полномочий, приказа об увольнении, восстановлении на работе, исключение записи об увольнении из трудовой книжки, взыскании оплаты за время вынужденного прогула, компенсации за неиспользованный отпуск, компенсации за несвоевременную выдачу трудовой книжки, компенсации за досрочное расторжение договора, процентов, компенсации морального вреда, обязании выдать трудовую книжку удовлетворить частично.

Взыскать с акционерного общества «Нефть» в пользу ФИО3 компенсацию за неиспользованный отпуск в размере 233246 руб. 51 коп., компенсацию за досрочное расторжение трудового договора в размере 611281 руб. 26 коп., проценты, предусмотренные ст. 236 ТК РФ, за период с 02.11.2017 года по 30.05.2017 года в размере 90477 руб. 07 коп., а начиная с 31.05.2018 года по день фактического исполнения решения суда в размере не ниже одной сто пятидесятой действующей в это время ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации от суммы 844527 руб. 77 коп. за каждый день задержки, компенсацию морального вреда в размере 1000 руб.

В удовлетворении остальной части исковых требований ФИО3 отказать.

Взыскать с акционерного общества «Нефть» в доход бюджета муниципального образования «Город Саратов» государственную пошлину в размере 12850 руб. 04 коп.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Саратовский областной суд через Фрунзенский районный суд г. Саратова в течение месяца со дня составления мотивированного решения.

Срок составления мотивированного решения – 04 июня 2018 года.

Судья М.В. Агишева