Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску финансового управляющего ФИО3 овича в лице ФИО1 к ФИО2 о взыскании неосновательного обогащения в сумме 843 280 рублей,

у с т а н о в и л :

Финансовый управляющий ФИО3 – ФИО1 обратился в суд с иском к ФИО2 о взыскании неосновательного обогащения в сумме 843 280 рублей, мотивируя свои требования тем, что определением Арбитражного суда Костромской области от 06.11.2019 по делу №АЗ 1-12799/2019 введена процедура банкротства реструктуризация долгов в отношении индивидуального предпринимателя ФИО3 овича.

Финансовым управляющим должника утвержден ФИО1.

Требованиями Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» установлено, что в обязанности арбитражного управляющего входит: анализ финансового состояния должника и результатов его финансовой, хозяйственной и инвестиционной деятельности, управление имуществом должника, принятие мер, направленных на поиск, выявление и возврат имущества и денежных средств должника, находящегося у третьих лиц, а также принятие мер по обеспечению сохранности имущества должника и предъявление к третьим лицам, имеющим задолженность перед должником, требований о ее взыскании. Требования всех кредиторов должны быть удовлетворены за счет конкурсной массы, в которую входит все имущество должника, которое имеется у него на момент открытия судом конкурсного производства, а также выявленное в ходе процедуры банкротства, в том числе, к такому имуществу относится дебиторская задолженность третьих лиц перед должником, и такую задолженность вправе взыскивать финансовый управляющий в судебном порядке.

При осуществлении своих обязанностей, финансовому управляющему ФИО1 от должника ФИО3 поступила информация и копии документов, свидетельствующих о том, что должник ФИО3 в течение 2017-2018 годов со своих счетов (банковских карт) неоднократно осуществлял безналичное перечисление денежных средств на банковские карты .....****3640, .....****1625 в пользу ФИО2. Указанная информация подтверждается выписками о движении денежных средств должника ФИО3, поступившими из ПАО СБЕРБАНК финансовому управляющему.

Денежные средства перечислялись ответчику по его устным просьбам и на его нужды, с условием последующего возврата общей суммы перечисленных денежных средств. Однако, до настоящего времени денежные средства ФИО3 не возвращены.

Согласно имеющейся информации и документации, поступившей финансовому управляющему от должника ФИО3, только с его счетов (банковских карт), открытых в СБЕРБАНКЕ Р., было перечислено ФИО2 за указанный период времени денежных средств на общую сумму 843 280 (восемьсот сорок три тысячи двести восемьдесят) рублей 00 коп.

При этом, у финансового управляющего отсутствуют данные о каком-либо встречном исполнении по указанным платежам, произведённом позднее ФИО2, а так же отсутствуют данные о возврате им указанных денежных средств в адрес ФИО3

Таким образом, у финансового управляющего есть все основания считать указанные денежные средства дебиторской задолженностью, принадлежащей ФИО3, а, следовательно, она подлежит взысканию и возврату в конкурсную массу должника.

По смыслу ст. 1102 ГК РФ в предмет доказывания по требованиям о взыскании неосновательного обогащения входят следующие обстоятельства: факт приобретения или сбережения ответчиком имущества за счет истца; отсутствие установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований для приобретения; размер неосновательного обогащения (п. 18 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации №3 (2019), утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 27.11.2019).

Факт получения ответчиком денежных средств, а также их размер - 843 280 рублей - подтверждается банковской информацией, полученной финансовым управляющим в ходе анализа финансового состояния должника ФИО3

Договорные или иные основания для сбережения ответчиком полученных от ФИО3 денежных средств отсутствовали.

В связи с тем, что у финансового управляющего отсутствуют сведения о том, что после получения денежных средств ответчиком ФИО3 было предоставлено какое-либо встречное исполнение, а также были возвращены денежные средства в сумме 843 280 рублей, он (ФИО1) считает, что на стороне ответчика возникло неосновательное обогащение в указанной сумме.

17.07.2020 финансовым управляющим в адрес ФИО2 была направлена претензия о возврате полученных от ФИО3 денежных средств, однако до настоящего времени претензия не удовлетворена.

Финансовый управляющий ФИО3 – ФИО1 в судебное заседание не явился, представил правовую позицию по иску, в которой просит рассмотреть дело в его отсутствие, иск удовлетворить.

В правовой позиции ФИО1 в дополнение к иску указывает, что определением Арбитражного суда Костромской области от 27.10.2020 должник индивидуальный предприниматель ФИО3 ович признан банкротом, в отношении него введена процедура банкротства реализация имущества гражданина, финансовым управляющим утвержден ФИО1

При осуществлении своих обязанностей, финансовому управляющему ФИО1 от должника-ФИО3 поступила информация и копии документов, свидетельствующих о том, что ФИО3 в течение 2017-2018 годов со своих счетов (банковских карт) неоднократно осуществлял безналичное перечисление денежных средств на банковские карты .....****3640, .....****1625 в пользу ответчика. При этом, у финансового управляющего отсутствуют данные о каком-либо встречном исполнении по указанным платежам, произведённом ФИО2 или о возврате денежных средств. Следовательно, данные денежные средства являются дебиторской задолженностью, принадлежащей ФИО3

Существо заявленных в рамках настоящего гражданского дела исковых требований связано с возникшим, неосновательным обогащением ответчика за счет ФИО3

Согласно разъяснений Верховного Суда Российской Федерации, с учётом положений ст.56 ГПК РФ, на истца возлагается обязанность обосновать и доказать сам факт получения или сбережения ответчиком указанных денежных средств от ФИО3, при этом истец не обязан нести обязанность по доказыванию оснований для получения ответчиком указанных денежных средств.

Ответчик обязан обосновать и доказать основания для получения указанных денежных средств от ФИО3, а так же обосновать и доказать необязательность для себя последующего встречного исполнения в адрес ФИО3 за полученное от него имущество -денежные средства (если его действительно не было). Но ответчиком не представлено каких-либо доказательств, подтверждающих обоснованность оснований для получения от ФИО3 указанных денежных средств и доказательств того, что указанные денежные средства предоставлялись ему ФИО3 на безвозмездной основе, либо в целях благотворительности либо по иным причинам. Ответчик так же, не представил доказательств того, что получил эти денежные средства от ФИО3 для последующей передачи по поручению самого ФИО3 третьим лицам, не представил доказательств возврата ФИО3 данных денежных средств в иной форме, например выполнением в его пользу каких-либо работ или услуг.

Обращает внимание суда, что с иском обратился не сам Комиссаров, а финансовый управляющий должника ФИО3, признанного банкротом, действующий в рамках исполнения своих обязанностей по возврату в конкурсную массу должника любого имущества должника. Поэтому тот факт, что сам ФИО3 ранее не обращался в суд о взыскании с ответчика этих денежных средств не имеет никакого значения для объективного определения судом обстоятельств, имеющих значение для дела, так как во-первых: процессуальный и правовой статус финансового управляющего и самого должника ФИО3 в указанных обстоятельствах не один и тот же; во-вторых: указанные денежные средства взыскиваются с ответчика не в пользу ФИО3, а в пользу всех его кредиторов. Считает, что даже если у ответчика имелись бы какие-либо законные основания не возвращать самому ФИО3 полученное от него безвозмездно имущество должника (при том, что этих законных оснований нет), он всё равно обязан был бы возвратить любое безвозмездно полученное имущество должника -ФИО3 в конкурсную массу, так как любая безвозмездная передача имущества должником-ФИО3 нарушает права кредиторов в деле о банкротстве и подлежит оспариванию финансовым управляющим в интересах данных лиц.

Факт получения ответчиком денежных средств именно от ФИО3, а также их размер 843 280 рублей, подтверждается предоставленными доказательствами: банковской информацией в виде выписки по банковским картам ФИО3, полученной финансовым управляющим в ходе анализа финансового состояния должника ФИО3 В указанных банковских выписках так же отражено постоянное пополнение самим ФИО3 своих банковских карт через банкоматы, а так же с других своих счетов или банковских карт.

При этом тот факт, что все указанные перечисления ФИО3 денежных средств проходили без указания назначения платежа, так же говорит том, что обязанности направлять по поручению ФИО3 эти деньги каким-либо третьим лицам не предполагалось, какие-либо работы или услуги ответчика этими деньгами ФИО3 не оплачивались. Поэтому, указанные денежные средства предназначались именно ответчику и им получены.

По информации, имеющейся у финансового управляющего, какие-либо договорные или иные основания для сбережения ответчиком полученных от ФИО3 денежных средств отсутствовали, доказательств обратного ФИО3 и ответчиком не представлено.

Объективными обстоятельствами и доказательствами подтверждается, что данные денежные средства передавались ФИО3 ответчику в отсутствие каких-либо законных или договорных оснований.

Факт перечисления от ФИО3 ответчику денежных средств в указанном размере представитель ответчика не оспаривает. Однако при этом заявляет, что обязанность по возврату полученных денежных средств у ответчика отсутствовала, т.е. позиция стороны ответчика следующая: ответчик считает, что получая от кого-то деньги на свою банковскую карту, при этом ничего не предоставляя взамен, он не обязан впоследствии нести обязанность по их возврату, если тот, кто предоставил ему эти деньги долго не обращался в судебном порядке о возврате этих денег, что явно является не основанным на принципах разумности, добросовестности и законности, так как, исходя из принципов добросовестного и правомерного поведения сторон гражданских правоотношений, обязательность встречного исполнения по любой предполагаемой не безвозмездной передаче имущества от одного лица другому, очевидна и подразумевается по определению.

Считает, что очевидный факт безвозмездного перечисления денежных средств в значительном размере пределах в 3-х летнего периода, предшествующего принятию судом заявления о признании ФИО3 несостоятельным (банкротом), а так же очевидный факт невозвращения указанных денежных средств в конкурсную массу, свидетельствуют о нарушении прав и законных интересов кредиторов должника -ФИО3, претендующих на удовлетворение своих требований за счет всего имущества, принадлежащего должнику, в том числе, и за счет того имущества, которое в том числе, без законных на то оснований либо безвозмездно было передано третьим лицам (ответчику).

В настоящее время, согласно реестру требований кредиторов должника ФИО3, общая сумма требований кредиторов, предъявленных по делу №А31-12799/2019 к ФИО3 в процедуре его банкротства, составляет более 34 (тридцать четыре) миллионов рублей.

Таким образом, очевидно, что все денежные средства, взыскиваемые по данному исковому заявлению в конкурсную массу должника, целиком и полностью будут направлены исключительно на удовлетворение требований кредиторов должника-ФИО3, а никак не ему самому.

В ходе судебного заседания, состоявшегося 25.11.2020, финансовый управляющий ФИО3 – ФИО1 поддержал иск по аналогичным доводам и указал, что срок исковой давности не пропущен с учетом особенностей и правового статуса финансового управляющего и положений Закона о банкротстве. Начиная с даты утверждения его финансовым управляющим - 06.11.2019 у него возникли права и обязанности должника ФИО3, соответственно возникли правовые основания для обращения в судебные органы.

Представитель ответчика ФИО2 –ФИО4, действующий по доверенности, иск не признал и пояснил, что Комиссаров до даты признания должника несостоятельным (банкротом) не обращался к ФИО2 с заявлениями, уведомлениями. Поэтому срок предъявления требований к нему начинает течь с даты, следующей за датой каждого платежа ФИО3. С иском ФИО1 обратился в суд – 07.09.2020. Следовательно, относительно платежей, полученных ФИО2 ранее 08.09.2017, ответчиком заявлено о пропуске срока исковой давности. По мнению представителя, ФИО1 не обладает специальной правоспособностью, он взыскивает задолженность, которую ответчик имеет перед ФИО3. Бездействие ФИО3 не может ставить его арбитражного управляющего в более выгодное положение, чем иных кредиторов и не может ухудшить положение ФИО2, как добросовестного участника гражданского оборота. Просит применить последствия истечения срока давности.

В соответствии со ст. 1109 ГК РФ на истца возлагается бремя доказывания того, что он перечислял денежные средства в пользу ФИО2 по какому-либо правовому основанию. Недоказанность данного факта влечет в качестве самостоятельного основания для отказа в удовлетворении иска применение правил абз.4 ст. 1109 ГК РФ.

Доказательств того, что имелись какие-либо основания для перечисления денежных средств от ФИО3 в пользу ФИО2 по тем или иным правовым или фактическим основаниям, со стороны истца не представлены. Поэтому, заявленные требования в рамках спора о неосновательном обогащении также удовлетворению не подлежат.

Представитель обращает внимание на то, что никаких доказательств наличия займа со стороны ФИО3 и истца не предоставлено. В заявлении в Арбитражный суд Костромской области от 26.09.2019 о признании себя несостоятельным (банкротом) ИП ФИО3 ответчика в числе своих должников не указывает.

Никаких дружеских отношений у ФИО2 с ИП ФИО3 никогда не имелось, его семья с семьей должника не дружила, с ним лично ответчик не знаком.

Представитель ФИО4 отметил, что в периоды перечисления денежных средств на карточные счета ответчика ФИО2, ФИО3 работал по трудовому договору в ООО «Руслес 44» (ИНН <***>, г. Кострома) директором и являлся работодателем по отношению к ответчику Поскольку ФИО3 постоянно находился в г. Кострома, а рабочее место ФИО2 находилось на участке в г. Галич Костромской области, то территориально ему было крайне затруднительно получать заработную плату и иные причитающиеся платежи непосредственно в ООО «Руслес 44». Поэтому, периодические платежи от ФИО3 в пользу ответчика связаны не с его гражданско-правовыми отношениями, а наличием трудовых отношений с ООО «Руслес 44». Указанные платежи являлись заработной платой ответчика, а также иными суммами, которые он на основании своих трудовых обязанностей выдавал (выплачивал) и другим сотрудникам ООО «Руслес 44».

За организацию системы выдачи заработной платы отвечал директор ФИО3, который лишь ставил ответчика в известность о том, что заработная плата в его пользу будет перечисляться ежемесячно на его карточный счет.

Со стороны ФИО2 никакой недобросовестности не было, что подтверждается отсутствием к нему претензий со стороны, как работодателя, так и самого плательщика ФИО3

Поэтому, в данном случае финансовый управляющий ИП ФИО3 - ФИО1 является ненадлежащим заявителем по данному спору, поскольку перечисленные ФИО2 денежные средства являлись не денежными средствами ФИО3, а денежными средствами работодателя ответчика. Возможность взыскания с ответчика ранее полученных им денежных сумм ставила бы его в неблагоприятное, по сравнению с иными лицами, работавшими в ООО «Руслес 44», положение, поскольку он никогда не отвечал и не мог отвечать за правильность проводимых между ним и работодателем расчетов, юридическую корректность проведения сумм, уплаченных ему ФИО3 через официальную бухгалтерию работодателей.

Третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований относительно предмета спора на стороне истца, ФИО3, надлежащим образом извещенный о времени и мете рассмотрения дела, в суд не явился, ходатайств об отложении дела не представил.

Согласно пояснений ФИО3, представленных им в ходе рассмотрения дела, денежные средства, находившиеся на всех счетах банковских карт, открытых на его имя, принадлежали лично ему. Свои собственные средства он неоднократно переводил на различные карты знакомых и друзей, в том числе и на счета банковских карт ответчика. Он совершал много покупок с помощью карт оплаты, пополнял счета своих банковских карт наличными деньгами и переводами с других своих карт, а так же иногда перечислял деньги на банковские карты других физических лиц, не являющихся знакомыми или друзьями, в оплату каких-то покупок, работ или оказанных услуг. Денежные средства, переведённые по просьбам ответчика на его банковскую карту, были направлены на его личные нужды. Он точно не помнит, на что именно просил деньги ответчик, но предполагает, что на какие- то свои срочные оплаты по неотложным платежам, типа заплатить за услуги ЖКХ, заплатить взносы по кредиту, на срочный ремонт личного автомобиля или на приобретение какого-либо имущества. Перечисляя деньги ответчику, он понимал, что сам факт перечисления является доказательством передачи денежных сумм, поэтому не брал с него расписок о получении денег. Так как ответчик являлся работником предприятия, которое принадлежало ему, и где он был директором, то думал, что проблем с возвратом денежных средств быть не должно.

После того, как в конце 2018 года он перестал быть владельцем и директором предприятия, то ответчик, наверно, решил деньги не возвращать в счёт погашения долга. Он неоднократно при личных встречах задавал вопросы ФИО2 с просьбой вернуть денежные средства, однако в ответ слышал, что сейчас пока нет возможности отдать, но в ближайшее время всё будет возвращено.

Примерно с начала 2019 года ответчик перестал отвечать на телефонные звонки. Он хотел обратиться в суд, но в связи с занятостью, постоянно забывал об этом. При встречах ответчик постоянно жаловался, что ему денег не хватает, и так же продолжал обещать отдать все перечисленные деньги при первой возможности, но понимая что ситуация у него с деньгами в семье плохая он (Комиссаров) не настаивал на срочном возврате, но и не намеревался прощать долг или признать его безнадёжным к получению. В прилагаемых к заявлению на банкротство документах он не указывал ответчика, как своего дебитора, так как не было расписок о получении ответчиком денег и думал, что эти деньги вернуть будет невозможно.

Считает, что финансовым управляющим обоснованно и правомерно взыскиваются в конкурсную массу указанные денежные средства с ответчика.

Выслушав представителя ответчика ФИО4, действующего по доверенности, исследовав материалы дела, суд приходит к следующему.

В соответствии с положениями статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, указанных в статье 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации (пункт 1).

Правила, предусмотренные главой 60 Гражданского кодекса Российской Федерации, применяются независимо от того, явилось ли неосновательное обогащение результатом поведения приобретателя имущества, самого потерпевшего, третьих лиц или произошло помимо их воли (пункт 2).

По делам о взыскании неосновательного обогащения на истца возлагается обязанность доказать факт приобретения или сбережения имущества ответчиком, а на ответчика - обязанность доказать наличие законных оснований для приобретения или сбережения такого имущества либо наличие обстоятельств, при которых неосновательное обогащение в силу закона не подлежит возврату.

Согласно п.4 ст.1109 ГК РФ, не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения денежные суммы и иное имущество, предоставленные во исполнение несуществующего обязательства, если приобретатель докажет, что лицо, требующее возврата имущества, знало об отсутствии обязательства либо предоставило имущество в целях благотворительности.

С учетом названной нормы денежные средства и иное имущество не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения, если будет установлено, что воля передавшего их лица осуществлена в отсутствие обязательств, то есть безвозмездно и без встречного предоставления - в дар либо в целях благотворительности.

Как установлено судом, определением Арбитражного суда Костромской области от 06.11.2019 (дело №А31-12799/2019) заявление индивидуального предпринимателя ФИО3 о признании его несостоятельным (банкротом) признано обоснованным. В отношении должника введена процедура реструктуризации долгов. Финансовым управляющим утвержден ФИО1.

В силу ч. 8 ст. 213.9 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», финансовый управляющий обязан принимать меры по выявлению имущества гражданина и обеспечению сохранности этого имущества.

Согласно ч. 6 ст. 213.25 данного Федерального закона, финансовый управляющий в ходе реализации имущества гражданина от имени гражданина ведёт в судах дела, касающиеся имущественных прав гражданина, в том числе об истребовании или о передаче имущества гражданина либо в пользу гражданина, о взыскании задолженности третьих лиц перед гражданином. Гражданин также вправе лично участвовать в таких делах.

В соответствии с абз.2 п.5 ст.213.25 этого же Федерального закона, со дня признания гражданина банкротом все права в отношении имущества, составляющего конкурсную массу, в том числе на распоряжение им, осуществляются только финансовым управляющим от имени гражданина и не могут осуществляться гражданином лично.

В судебном заседании установлено, что ФИО3 со счетов по дебетовым картам ПАО Сбербанк Р. в период с 26 мая 2017 г. по 24.12.2018 осуществлял безналичные перечисления денежных средств на банковские карты ....., принадлежащие ФИО2

Так, на банковские карты ответчика были перечислены следующие денежные средства: 26.05.2017 -79 580 рублей (л.д.29), 23 мая 2018 г. -20 000 рублей (л.д.36), 25 июня 2018 г. – 10 000 рублей (л.д.51), 17 июля 2018 г. – 150 000 рублей (л.д.50), 24 декабря 2018 г. – 50 000 рублей (л.д.42), а всего перечислено 309 580 рублей.

Данные обстоятельства подтверждаются сведениями о принадлежности банковских карт ответчика (л.д.170) и историй операций по дебетовым картам ПАО Сбербанк Р., принадлежащих ФИО3 (л.д.15- 66).

Перечисление денежных средств ответчику в указанные в иске дни, а именно: 16 января 2017 г., 01 марта 2017 г., 05 мая 2017 г., 26 мая 2017 г., 26 октября 2017 г., 14 ноября 2017 г., 07 февраля 2018 г., 22 февраля 2018 г., 04 июня 2018 г. на общую сумму 533 700 рублей историй операций по дебетовым картам ФИО3 не подтверждается. Доказательств перечисления денежных средств истцом суду не представлено.

16 августа 2020 г. ФИО1 направил в адрес ответчика претензию с требованием о возврате денежных средств (л.д.13-14,67).

При рассмотрении дела представитель ФИО2 – ФИО4 не отрицал поступление денежных средств на банковскую карту ответчика.

При рассмотрении дела установлено, что денежные средства ответчиком не возращены.

Как видно из материалов дела, ФИО3 осуществлял переводы денежных средств ФИО2 в период с 26 мая 2017 г. до 24.12.2018 г. На протяжении данного времени ФИО3 к ФИО2 с требованиями о возврате либо с иском в суд не обращался.

Представителем ответчика ФИО4 в обоснование несогласия с иском указано, что ФИО3, являясь генеральным директором ООО «РУСЛЕС 44», постоянно находился в г. Костроме и в обособленное подразделение приезжал редко. Поэтому, он перечислял денежные средства на личную банковскую карту ответчика для целей обеспечения деятельности обособленного подразделения – для закупки материалов на хознужды, для расчета с лицами, которые находились у ответчика в подчинении, а также как зарплату. Авансовые отчеты ФИО2 сданы в бухгалтерию.

В ходе рассмотрения дела установлено, что ФИО2 с 10.01.2017 до 25.02.2020 работал в ООО «РУСЛЕС 44» в должности механика в ОП г.Галич (приказ –л.д.131, трудовая книжка – л.д.132-136, должностная инструкция механика ООО «РУСЛЕС 44» - л.д.137-138), директором которого являлся ФИО3

Указанное обстоятельство в судебном заседании стороной истца не опровергнуто.

В судебном заседании личных отношений между ФИО2 и ФИО3, кроме трудовых, в указанный период не установлено. Также, как и не установлено, заключенных договоров займа между ними.

Более того, в сведениях о кредиторах ФИО3 ответчика, как кредитора, не содержится (л.д.149), не указан он и в заявлении должника ФИО3 о признании его несостоятельным (банкротом) в арбитражный суд (л.д.150- 163).

Поступившие от представителя ответчика ФИО4 доказательства суд считает в своей совокупности допустимыми и достаточными для вывода о том, что ФИО2 не приобрел неосновательное обогащение от ФИО3 и обязательств по возвращению указанных денежных средств у него не возникло.

Представителем ответчика ФИО4 заявлено о пропуске истцом срока исковой давности по платежам, полученным от ФИО3, ранее 08.09.2017.

Суд считает заслуживающими внимания доводы представителя ответчика о пропуске срока исковой давности.

В соответствии со ст.195 ГК РФ, исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

В силу ст.196 ГПК РФ, общий срок исковой давности устанавливается в три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса.

Согласно п.2 ст.199 ГК РФ, исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения.

Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

В силу п.1 ст.200 ГПК РФ, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

В силу положений абзаца 5 пункта 6 статьи 213.25 Федерального закона от 26 октября 2012 г. № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» финансовый управляющий в ходе реализации имущества гражданина от имени гражданина ведет в судах дела, касающиеся имущественных прав гражданина, в том числе об истребовании или о передаче имущества гражданина либо в пользу гражданина, о взыскании задолженности третьих лиц перед гражданином. Гражданин также вправе лично участвовать в таких делах.

Пунктом 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 г. №43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» разъяснено, что течение исковой давности по требованиям юридического лица начинается со дня, когда лицо, обладающее правом самостоятельно или совместно с иными лицами действовать от имени юридического лица, узнало или должно было узнать о нарушении права юридического лица и о том, кто является надлежащим ответчиком (пункт 1 статьи 200 ГК РФ). Изменение состава органов юридического лица не влияет на определение начала течения срока исковой давности.

По смыслу статьи 201 ГК РФ переход прав в порядке универсального или сингулярного правопреемства (наследование, реорганизация юридического лица, переход права собственности на вещь, уступка права требования и пр.), а также передача полномочий одного органа публично-правового образования другому органу не влияют на начало течения срока исковой давности и порядок его исчисления.

В этом случае срок исковой давности начинает течь в порядке, установленном статьей 200 ГК РФ, со дня, когда первоначальный обладатель права узнал или должен был узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Проанализировав вышеизложенное, суд приходит к выводу, что момент, когда истец узнал или должен был узнать о нарушении своего права, определяется датой перевода ФИО3 соответствующей денежной суммы.

В судебном заседании установлено, что с иском в суд финансовый управляющий ФИО3 - ФИО1 обратился 07.09.2020.

Таким образом, срок исковой давности по требованиям о перечислении денежных средств, заявленным ФИО1 в период с 16 января 2017 г. по 25 мая 2017 г., пропущен. С заявлениями о восстановлении пропущенного процессуального срока истец не обращался, уважительных причин пропуска срока исковой давности судом не установлено. Поэтому, в удовлетворении требований ФИО1 о взыскании денежных сумм за указанный выше период следует отказать в связи с пропуском истцом срока исковой давности.

Доводы ФИО1 об исчислении срока исковой давности начиная с даты его утверждения финансовым управляющим - 06.11.2019, несостоятельны, поскольку противоречат приведенным выше положениям закона.

При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу об отказе в удовлетворении иска финансовому управляющему ФИО3 овича в лице ФИО1 к ФИО2 о взыскании неосновательного обогащения в сумме 843 280 рублей.

Согласно ст.88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

В силу ч.2 ст.103 ГПК РФ при отказе в иске издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, взыскиваются с истца, не освобожденного от уплаты судебных расходов, в доход бюджета, за счет средств которого они были возмещены.

По определению Галичского районного суда от 09.09.2020 финансовому управляющему ФИО3 в лице ФИО1 предоставлена отсрочка уплаты госпошлины до рассмотрения дела по существу.

В соответствии с абз.5 п.п.1 п.1 ст.333.19 НК РФ по делам, рассматриваемым в судах общей юрисдикции, мировыми судьями, государственная пошлина уплачивается в следующих размерах: от 200 001 рубля до 1 000 000 рублей - 5 200 рублей плюс 1 процент суммы, превышающей 200 000 рублей.

С учетом вышеуказанных положений Налогового кодекса, а также цены иска в 843 280 рублей, финансовый управляющий ФИО3 в лице ФИО1 при обращении в суд должен был уплатить госпошлину в размере 11 632 руб. 80 коп. Поскольку указанная сумма истцом не уплачена, а в удовлетворении требований отказано, то в силу ч.2 ст.103 ГПК РФ данная сумма подлежит взысканию с финансового управляющего ФИО3 в лице ФИО1 в доход бюджета городского округа – город Галич Костромской области при вынесении решения.

На основании ст.ст.195, 196, 199, 200, 201, 1102, 1109 ГК РФ, руководствуясь ст.ст.12, 88, 103, 198 ГПК РФ, суд

р е ш и л:

В удовлетворении иска финансовому управляющему ФИО3 овича в лице ФИО1 к ФИО2 о взыскании неосновательного обогащения в сумме 843 280 рублей отказать.

Взыскать с финансового управляющего ФИО3 овича в лице ФИО1 госпошлину в доход бюджета городского округа – город Галич Костромской области в размере 11 632 (одиннадцать тысяч шестьсот тридцать два) руб. 80 коп.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Костромской областной суд через Галичский районный суд в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме.

Судья Е.В.Балашова

Решение в окончательной форме принято – 29 января 2021 г.

Судья