Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Государственного учреждения - Управление пенсионного фонда РФ в г. Магнитогорске Челябинской области (межрайонное) к ФИО1 о взыскании излишне полученной суммы пенсии

У С Т А Н О В И Л :

Государственное учреждение - Управление пенсионного фонда РФ в г. Магнитогорске Челябинской области (межрайонное) (далее ГУ УПФ) обратилось в суд с иском к ФИО1 о взыскании излишне полученной пенсии и единовременной выплаты в размере 2191532,31 рублей, указав в обоснование иска, что ФИО1 была назначена трудовая пенсия с 28.07.1999 года на основании п.2 части 1 ст.27 Федерального закона «О трудовых пенсиях в РФ», в настоящее время установлено, что ФИО1 являлся получателем пенсии в республике Казахстан с 30.06.1997 г. по 30.06.2020 г., таким образом ФИО1 предоставил в ГУ УПФ недостоверные сведения при обращении с заявлением о назначении пенсии. Просят взыскать с ответчика излишне выплаченную пенсию за период с 28.07.1999 по 30.06.2020 в размере 2186532,31 рублей и единовременную выплату в размере 5000 рублей.

В ходе рассмотрения дела истец уточнил заявленные исковые требования (л.д.93), просит взыскать сумму излишне выплаченной пенсии и единовременной выплаты в размере 2274400,31 рублей за период с 28.07.1999 по 31.10.2020.

Представитель истца ГУ УПФ в г.Магнитогорске ФИО2 в судебном заседании поддержала заявленные исковые требования, считает, что переплата пенсии возникла в результате недобросовестных действий ФИО1, о том, что ответчик получал пенсию в Казахстане стало известно в июне 2020 года, считает, что отсутствуют основания для применения к требованиям ГУ УПФ срока исковой давности, просила удовлетворить заявленные требования в полном размере.

Ответчик ФИО1 в судебном заседании при надлежащем извещении участия не принимал, направил для участия в деле представителя.

Представитель ответчика ФИО3, действующий на основании доверенности от 12.03.2021, в судебном заседании исковые требования не признал, пояснил, что ФИО1 получал пенсию как гражданин Российской Федерации, в Казахстане пенсию получал не ответчик, а неизвестная ему женщина, считает, что требования об излишне полученной пенсии должен предъявлять пенсионный орган Казахстана. Также заявил ходатайство о применении к требованиям истца срока исковой давности.

Выслушав пояснения сторон, оценив доводы, изложенные в исковом заявлении, исследовав материалы дела, приняв признание иска ответчиком, суд приходит к выводу, что исковые требования ГУ УПФ в г.Магнитогорске подлежат частичному удовлетворению.

Судом установлено и из материалов дела следует, что 28 июля 1999 г., ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, обратился в Управление пенсионного обеспечения администрации Орджоникидзевского района г.Магнитогорска с заявлением о назначении пенсии по возрасту, в котором он также указал, что пенсия по другому основанию или от другого ведомства ему не назначалась, а также обязался сообщить обо всех обстоятельствах, влияющих на выплату пенсии. Решением пенсионного органа 06 августа 1999 г. ФИО1 с 28 июля 1999 г. назначена пенсия по старости в соответствии с ч.1 ст.14 Закона №340-1 от 20.11.1990 «О государственных пенсиях в Российской Федерации».

На основании заявления ФИО1. от 18.06.2020 г. был произведен перерасчет размера пенсии ответчика в соответствии с положениями ст.27 п.1.2 Федерального закона №173-ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ» ( л.д.16-18).

По запросу ГУ УПФ в г.Магнитогорске от 10 апреля 2020 г. (л.д.9) в июне 2020 года истцу поступили сведения из Филиала НАО «Государственная корпорация» «Правительство для граждан» по Костанайской области Республики Казахстан о том, что ФИО1 является получателем льготной пенсии по Списку №2 в Республике Казахстан с 30 июня 1997 г. 29 января 2021 г. ГУ УПФ принято решение о выявлении излишне выплаченных сумм пенсии в связи с несвоевременным получением пенсии в другом государстве (л.д.29), после чего 24 февраля пенсионным органом предъявлены в суд исковые требования о взыскании с ФИО1 излишне выплаченной пенсии, то есть неосновательного обогащения.

При разрешении исковых требований ГУ УПФ в г.Магнитогорске суд исходит из следующего:

В соответствии с пунктом 1 статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 данного кодекса.

Не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения, в частности: заработная плата и приравненные к ней платежи, пенсии, пособия, стипендии, возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, алименты и иные денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средства к существованию, при отсутствии недобросовестности с его стороны и счетной ошибки (подпункт 3 статьи 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Из изложенного следует, что неосновательное обогащение имеет место в случае приобретения или сбережения имущества в отсутствие на то правовых оснований, то есть неосновательным обогащением является чужое имущество, включая денежные средства, которые лицо приобрело (сберегло) за счет другого лица (потерпевшего) без оснований, предусмотренных законом, иным правовым актом или сделкой. Неосновательное обогащение возникает при наличии одновременно следующих условий: имело место приобретение или сбережение имущества; приобретение или сбережение имущества одним лицом за счет другого лица произведено в отсутствие правовых оснований, то есть не основано ни на законе, ни на иных правовых актах, ни на сделке. По смыслу положений подпункта 3 статьи 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации не считаются неосновательным обогащением и не подлежат возврату денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средств к существованию, в частности: заработная плата, приравненные к ней платежи, пенсии, пособия, стипендии, возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина и т.п., то есть суммы, которые предназначены для удовлетворения его необходимых потребностей и возвращение этих сумм поставило бы гражданина в трудное материальное положение. Закон устанавливает исключения из этого правила, а именно излишне выплаченные суммы должны быть получателем возвращены, если их выплата явилась результатом недобросовестности с его стороны или счетной ошибки.

При этом добросовестность гражданина (получателя спорных денежных средств) презюмируется, следовательно, бремя доказывания недобросовестности гражданина, получившего названные в данной норме денежные суммы, лежит на стороне, требующей возврата таких денежных сумм.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 26 февраля 2018 г. N 10-П, содержащееся в главе 60 Гражданского кодекса Российской Федерации правовое регулирование обязательств вследствие неосновательного обогащения представляет собой, по существу, конкретизированное нормативное выражение лежащих в основе российского конституционного правопорядка общеправовых принципов равенства и справедливости в их взаимосвязи с получившим закрепление в Конституции Российской Федерации требованием о недопустимости осуществления прав и свобод человека и гражданина с нарушением прав и свобод других лиц (часть 3 статьи 17); соответственно, данное правовое регулирование, как оно осуществлено федеральным законодателем, не исключает использование института неосновательного обогащения за пределами гражданско-правовой сферы и обеспечение с его помощью баланса публичных и частных интересов, отвечающего конституционным требованиям.

Таким образом, эти нормы Гражданского кодекса Российской Федерации о неосновательном обогащении и недопустимости возврата определенных денежных сумм могут применяться, в частности, в рамках правоотношений, связанных с реализацией прав граждан на пенсионное обеспечение.

На дату принятия пенсионным органом решения о назначении ФИО1 с 28 июля 1999 г. пенсии по возрасту основания возникновения и порядок реализации права граждан Российской Федерации на пенсионное обеспечение были установлены Законом Российской Федерации от 20 ноября 1990 г. N 340-I "О государственных пенсиях в Российской Федерации" (далее также - Закон РФ от 20 ноября 1990 г. N 340-I).

Согласно части 1 статьи 117 Закона РФ от 20 ноября 1990 г. N 340-I пенсионное обеспечение в соответствии с названным законом осуществлялось государственными органами социальной защиты населения. Статьей 126 Закона РФ от 20 ноября 1990 г. N 340-I на организацию (гражданина) была возложена ответственность за достоверность сведений, содержащихся в документах, выданных для назначения и выплаты пенсии.

В силу частей 2 и 3 статьи 127 Закона РФ от 20 ноября 1990 г. N 340-I пенсионер был обязан извещать орган, выплачивающий ему пенсию, о наступлении обстоятельств, влекущих изменение размера пенсии или прекращение ее выплаты. В случае невыполнения указанных обязанностей и выплаты в связи с этим излишних сумм пенсии организация и пенсионер возмещают соответствующему органу социальной защиты населения причиненный ущерб.

С 1 января 2002 г. вступил в силу Федеральный закон от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" (пункт 1 статьи 31 названного федерального закона), пунктом 1 статьи 18 которого было установлено, что назначение, перерасчет размеров и выплата трудовых пенсий, включая организацию их доставки, производятся органом, осуществляющим пенсионное обеспечение в соответствии с Федеральным законом "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации", по месту жительства лица, обратившегося за трудовой пенсией. Из содержания части 1 статьи 5 Федерального закона от 15 декабря 2001 г. N 167-ФЗ "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации" следует, что обязательное пенсионное страхование в Российской Федерации осуществляется страховщиком, которым является Пенсионный фонд Российской Федерации. Пенсионный фонд Российской Федерации (государственное учреждение) и его территориальные органы составляют единую централизованную систему органов управления средствами обязательного пенсионного страхования в Российской Федерации, в которой нижестоящие органы подотчетны вышестоящим.

С 1 января 2015 г. основания возникновения и порядок реализации права граждан Российской Федерации на страховые пенсии регулируются Федеральным законом от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях".

В Федеральном законе от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" (пункт 4 статьи 23, статья 25 названного федерального закона) и Федеральном законе от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" (часть 5 статьи 26, части 1, 2 статьи 28 данного федерального закона) закреплены сходные с нормами Закона Российской Федерации от 20 ноября 1990 г. N 340-I "О государственных пенсиях в Российской Федерации" нормативные положения, обязывающие пенсионера извещать орган, осуществляющий пенсионное обеспечение, о наступлении обстоятельств, влекущих изменение размера пенсии или прекращение ее выплаты, а также возмещать ущерб, причиненный пенсионному органу в результате выплаты излишних сумм пенсии.

Из изложенного следует, что законодательством Российской Федерации, действовавшим как на момент назначения ответчику пенсии на территории Российской Федерации, так и в последующий период, на гражданина, обратившегося в пенсионный орган с заявлением о назначении пенсии, возлагалась обязанность представлять достоверные сведения в подтверждение права на указанную пенсию пенсионному органу, а после принятия пенсионным органом решения о назначении гражданину пенсии - безотлагательно извещать пенсионный орган о наступлении обстоятельств, влекущих за собой изменение размера пенсии или прекращение ее выплаты. В случае установления недобросовестных действий пенсионера, направленных на получение пенсии по старости без установленных законом оснований, с него как с лица, получавшего и пользовавшегося пенсией по старости в отсутствие предусмотренных законом оснований, неосновательно полученные суммы пенсии подлежат взысканию по правилам статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации как неосновательное обогащение.

Юридически значимым обстоятельством при рассмотрении дела является установление недобросовестности в действиях ФИО1 при получении им сумм пенсии на территории Российской Федерации в период с 28 июля 1999 г. по 31 октября 2020 г.

Суд считает, что истцом ГУ УПФ в г.Магнитогорске в ходе рассмотрения дела представлены достаточные достоверные относимые и допустимые доказательства, подтверждающие недобросовестность ФИО1 при получении сумм пенсии, что является основанием для удовлетворения требований истца о взыскании излишне полученных сумм пенсии как неосновательного обогащения.

При этом суд учитывает, что из материалов дела следует, что в своем заявлении в пенсионный орган от 28 июля 1999 г. ФИО1 не сообщил, что является получателем пенсии в Республике Казахстан, при этом, на момент обращения с заявлением о назначении пенсии ФИО1 являлся гражданином Республики Казахстан, в Российской Федерации был зарегистрирован по месту пребывания, паспорт гражданина Российской Федерации получил 11 октября 2000 года. Таким образом, ФИО1 заведомо знал, что обращается за назначением пенсии по возрасту, получая при этом пенсионное обеспечение на территории другого государства.

Указанные обстоятельства подтверждаются также копией заявления ФИО1 в пенсионный орган Республики Казахстан от 28 июля 1997 г., решением о назначении пенсии ( л.д.50,51).

Также в подтверждение заявленных исковых требований суду представлены сведения о перечислении пенсии в Республике Казахстан на банковский счет ФИО1, заявление ответчика в пенсионный орган РРеспублики Казахстан о возобновлении выплаты пенсии по возрасту, объяснения ответчика, доверенность ФИО1 от 06 октября 2018 г. на имя И на получение пенсии (л.д. 65-71,81). Указанные документы с достоверностью подтверждают факт того, что ФИО1 предоставил в ГУ УПФ в г.Магнитогорске недостоверные сведения, не сообщил о том, что является получателем пенсии в другом государстве, в результате чего получил денежные средства в качестве пенсионного обеспечения, уже имея пенсионное обеспечение в Республике Казахстан.

Доводы представителя ответчика о том, что ФИО1 не знал о выплате ему пенсии в Республике Казахстан, суд не может принять во внимание, учитывая, что в материалы дела представлены документы, составленные лично ФИО1 на выплату ему пенсии в Республике Казахстан. ФИО1 во всяком случае с момента подачи заявления 12 декабря 2011 года в пенсионный орган Республики Казахстан о возобновлении выплаты пенсии, достоверно знал о выплате ему пенсии в другом государстве и в ГУ УПФР в г.Магнитогорске о данном факте не сообщил, в нарушение положений Федерального закона от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" (пункт 4 статьи 23, статья 25 названного федерального закона).

При таких обстоятельствах суд считает, что исковые требования ГУ УПФ в г.Магнитогорске заявлены законно и обоснованно и подлежат удовлетворению.

Вместе с тем суд считает, что является обоснованным ходатайство представителя ответчика о применении к требованиям истца срока исковой давности.

Согласно статье 195 Гражданского кодекса Российской Федерации исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено. Пунктом 1 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 данного кодекса.

Исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске (пункт 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Пунктом 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 г. N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" разъяснено, что истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске (абзац второй пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса Российской Федерации). Если будет установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности и не имеется уважительных причин для восстановления этого срока для истца - физического лица, то при наличии заявления надлежащего лица об истечении срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования только по этим мотивам, без исследования иных обстоятельств дела.

Такое правовое регулирование направлено на создание определенности и устойчивости правовых связей между участниками правоотношений, их дисциплинирование, обеспечение своевременной защиты прав и интересов субъектов правоотношений, поскольку отсутствие разумных временных ограничений для принудительной защиты нарушенных прав приводило бы к ущемлению охраняемых законом прав и интересов ответчиков и третьих лиц, которые не всегда могли бы заранее учесть необходимость собирания и сохранения значимых для рассмотрения дела сведений и фактов. Применение судом по заявлению стороны в споре исковой давности защищает участников правоотношений от необоснованных притязаний и одновременно побуждает их своевременно заботиться об осуществлении и о защите своих прав. По общему правилу, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Таким образом, действующее законодательство связывает возможность применения судом срока исковой давности с обращением лица в суд с иском по истечении установленного законом срока, исчисляемого либо с момента, когда лицо фактически узнало о нарушении своего права, но длительное время не предпринимало действий к его защите, либо с момента, когда лицо в силу своих компетенций и полномочий должно было узнать о таком нарушении права.

Для решения вопроса об исчислении срока исковой давности по настоящему иску необходимо было установить начальный момент течения данного срока, то есть день, когда пенсионный орган узнал или должен был узнать о получении ФИО1 пенсии на территории Республики Казахстан. При этом начало течения срока исковой давности должно совпадать с моментом возникновения у пенсионного органа права на иск и возможности реализовать его в судебном порядке.

Положением о Пенсионном фонде Российской Федерации, утвержденным постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 27 декабря 1991 г. N 2122-I (далее - Положение о Пенсионном фонде Российской Федерации), предусмотрено, что Пенсионный фонд Российской Федерации и его денежные средства находятся в государственной собственности Российской Федерации. Денежные средства Пенсионного фонда Российской Федерации не входят в состав бюджетов, других фондов и изъятию не подлежат (пункт 2 Положения о Пенсионном фонде Российской Федерации). Пенсионный фонд Российской Федерации обеспечивает в том числе контроль за правильным и рациональным расходованием его средств (пункт 3 Положения о Пенсионном фонде Российской Федерации).

Исходя из приведенных норм Положения о Пенсионном фонде Российской Федерации на Пенсионный фонд Российской Федерации возложена функция контроля за правильным и рациональным расходованием его средств, формируемых в том числе за счет федерального бюджета.

Заявляя о пропуске истцом срока исковой давности по требованиям пенсионного органа о взыскании сумм излишне выплаченной пенсии за период превышающий три года с момента предъявления в суд исковых требований, представитель ответчика ссылался на то, что исходя из норм международных договоров, ГУ УПФ в г.Магнитогорске могло и должно было узнать о выплате ей пенсии в Республике Казахстан.

В период выплаты ФИО1 пенсии по старости по нормам законодательства Российской Федерации действовало Соглашение стран СНГ "О гарантиях прав граждан государств - участников Содружества Независимых Государств в области пенсионного обеспечения".

В преамбуле Соглашения от 13.03.1992 говорится о том, что правительства государств - участников настоящего Соглашения признают, что государства - участники Содружества имеют обязательства в отношении нетрудоспособных лиц, которые приобрели право на пенсионное обеспечение на их территории или на территории других республик за период их вхождения в СССР и реализуют это право на территории государств - участников Соглашения.

В соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.

Соглашением стран СНГ от 13.03.1992 "О гарантиях прав граждан государств - участников Содружества Независимых Государств в области пенсионного обеспечения", подписанным Российской Федерацией 13.03.1992 и вступающим в силу с момента подписания, установлено, что при переселении пенсионера в пределах государств - участников Соглашения выплата пенсии по прежнему месту жительства прекращается, если пенсия того же вида предусмотрена законодательством государства по новому месту жительства пенсионера. Размер пенсии пересматривается в соответствии с законодательством государства - участника Соглашения по новому месту жительства пенсионера с соблюдением условий, предусмотренных пунктом 3 статьи 6 настоящего Соглашения (ст. 7). Органы, осуществляющие пенсионное обеспечение в государствах - участниках Соглашения, сотрудничают друг с другом в порядке, определяемом по соглашению между их центральными органами. Стороны уполномочивают свои компетентные органы заключить указанные соглашения в течение не более шести месяцев со дня подписания настоящего Соглашения.

Государства - участники Содружества берут на себя обязательства информировать друг друга о действующем в их государствах пенсионном законодательстве, последующих его изменениях, а также принимать необходимые меры к установлению обстоятельств, имеющих решающее значение для определения права на пенсию и ее размера.

Таким образом, учитывая нормативные положения, определяющие полномочия Пенсионного Фонда Российской Федерации по контролю за правильным и рациональным использованием его бюджета, в взаимосвязи с номами Соглашения, предусматривающего обязанность по информированию компетентных учреждений друг друга об обстоятельствах, имеющих значение для пенсионного обеспечения лиц, оказания содействия друг другу в целях предупреждения возникновения переплат, а также принимая во внимание, что пенсионному органу на момент обращения ФИО1 за назначением пенсии было достоверно известно о том, что ответчик является гражданином Республики Казахстан, суд приходит к выводу о том, что начало исчисления срока исковой давности по требованиям истца следует исчислять с 28 июля 1999 г, в связи с чем истцом срок исковой давности пропущен в отношении периодических платежей по пенсии и единовременной выплате, фактически выплаченных ФИО1 за период с 28.07.1999 года по 24.02.2018 г., поскольку в суд с иском ГУ УПФ обратилось 24 февраля 2021 года.

Кроме того, при определении размера неосновательного обогащения, подлежащего взысканию с ответчика в пользу истца, суд принимает во внимание, что для удовлетворения данных требований следует установить факт приобретения или сбережения ответчиком имущества. Истец ГУ УПФ в г.Магнитогорске предъявляет требования о взыскании с ответчика излишне выплаченной пенсии за период до 31 октября 2020 года, ссылаясь на то, что фактически выплата пенсии в Республике Казахстан ответчику приостановлена с 01.11.2020 г. Вместе с тем. ФИО1 15 сентября 2020 г. заявил о том, что желает получать пенсию в Российской Федерации, о чем представил заявление в ГУ УПФ в г.Магнитогорске, и его представителем в Республике Казахстан И произведен возврат пенсии, перечисленной на счет ответчика пенсионным органом в Республике Казахстан в размере 1470150 тенге, возврат произведен 23 декабря 2020 г., то есть до обращения ГУ УПФ в суд с иском (л.д.82).

Поскольку представителем ответчика при возврате денежных средств не указан период, за который производится возврат пенсии, пенсионным органом Республики Казахстан в ответе на запрос суда данные сведения также не указаны, исходя из характера правоотношений между сторонами, фактических обстоятельств дела, волеизъявления ФИО1 в 2020 году на получение пенсии в Российской Федерации, учитывая отсутствие доказательств фактического получения ответчиком начисленной пенсии в Республике Казахстан со счета в Банке, суд полагает, что представителем ФИО1 возвращена перечисленная пенсия за последний период перед приостановлением выплаты пенсии, то есть за период с 01 января 2020 г. до 31 октября 2020 года.

Из представленной справки о ежемесячном перечислении денежных средств (л.д.68) следует, что за период с 01 января 2020 г. по 31 октября 2020 г. на счет ФИО1 была перечислена пенсия в общем размере 1404785 тенге, исходя из следующего расчета: (135778 *4) +149208 + (142493*5), то есть исходя из размера назначенной пенсии и количества месяцев выплаты.

Поскольку ответчиком возвращены в пенсионный орган Республики Казахстан денежные средства в размере 1470150 тенге, суд приходит к выводу, что ответчиком полностью возращена пенсия, перечисленная в Республике Казахстан за период с 01 января 2020 года по 31 октября 2020 года, частично (в размере 65365 тенге) возвращена пенсия за декабрь 2019 г. Таким образом, при отсутствии факта получения и использования пенсии в иностранном государстве, отсутствуют основания утверждать, что имело место неосновательное обогащение ответчика в данный период, так как ФИО1 уже было принято решение о получении пенсии в Российской Федерации и о возврате денежных средств, полученных в качестве пенсии в Республике Казахстан. Однако денежные средства ответчиком возвращены не в полном размере и не за все периоды, в связи с чем суд считает необходимым требования ГУ УПФ в г.Магнитогорске удовлетворить в части и взыскать с ответчика в пользу истца неосновательное обогащение в размере сумм выплаченной пенсии в пределах срока исковой давности за период с 01 марта 2018 г. (учитывая сведения о дате выплаты пенсии) до 31 декабря 2019 г.

Таким образом, взысканию с ответчика в пользу истца подлежит неосновательное обогащение в размере 621908 рублей, исходя из следующего расчета:

(18153 рублей *10 месяцев) + (19434*12 месяцев), где 18153 рублей – размере пенсии ответчика за 2018 год, 19434 – рублей – размер пенсии ответчика за 2019 год, 10 и 12 – количество месяцев получения пенсии.

В соответствии со ст.98,103 ГПК РФ подлежит взысканию с ответчика в доход местного бюджета государственная пошлина от уплаты которой истец освобожден при подаче искового заявления, в размере 9419 рублей.

Руководствуясь ст.194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Государственного учреждения - Управление пенсионного фонда РФ в г. Магнитогорске Челябинской области (межрайонное) к ФИО1 о взыскании излишне полученной суммы пенсии – удовлетворить частично.

Взыскать с ФИО1 в пользу Государственного учреждения - Управление пенсионного фонда РФ в г. Магнитогорске Челябинской области (межрайонное) излишне полученную сумму пенсии в общем размере 621908 рублей.

Взыскать с ФИО1 в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 9419 рублей.

На решение суда может быть подана апелляционная жалоба в Челябинский областной суд в течение месяца со дня вынесения решения суда в окончательной форме, путем подачи жалобы через Ленинский районный суд г.Магнитогорска.

Председательствующий :

Мотивированное решение изготовлено 28 июля 2021 года.