Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 к администрации Сортавальского городского поселения о признании права собственности на объект недвижимости,

установил:

ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО5 обратились в суд с иском к администрации Сортавальского городского поселения о признании права собственности на объект недвижимости и на долю в праве собственности на общее имущество, в котором просили признать право собственности за ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО5 на здание одноэтажного многоквартирного дома, общей площадью 232,7 кв.м., расположенного по адресу: <Адрес обезличен>; признать за ФИО1 право собственности на жилое помещение <Номер обезличен> в виде квартиры площадью 53, 2 кв. м. в <Адрес обезличен> и право собственности на долю в размере 28,2 % на общее имущество многоквартирного дома; признать за ФИО2 право собственности на жилое помещение <Номер обезличен> в виде квартиры площадью 43,9 кв.м. в <Адрес обезличен> в <Адрес обезличен> и право собственности на долю в размере 23,7 % на общее имущество многоквартирного дома; признать за ФИО3 право собственности на жилое помещение <Номер обезличен> в виде квартиры площадью 43,1 кв. м. в <Адрес обезличен> в <Адрес обезличен> и право собственности на долю в размере 24,4 % на общее имущество многоквартирного дома; признать за ФИО5 право собственности на жилое помещение <Номер обезличен> в виде квартиры площадью 43,8 кв. м. в <Адрес обезличен> и право собственности на долю в размере 23.7 % на общее имущество многоквартирного дома.

Требования истцов основаны на ст. 234 ГК РФ, истцы ссылались на давность владения спорным имуществом.

В судебном заседании 02.12.2020 истцами было заявлено ходатайство об отказе от требований в части признания права собственности на многоквартирный жилой дом, расположенный по адресу: <Адрес обезличен>, и на долю в общем имуществе указанного многоквартирного дома. Отказ от иска мотивирован тем, что в случае признания судом за истцами права собственности на жилое помещение в многоквартирном доме, за истцами в силу закона возникает право собственности на долю в общем имуществе многоквартирного дома соразмерно их доле в праве собственности на жилое помещение.

Определением суда от 02.12.2020 принят отказ истцов от требований в указанной части, производство по делу прекращено.

В судебном заседании представитель истцов ФИО6, действующий на основании доверенностей, в остальной части заявленные требования поддержал, пояснив, что права и обязанности собственников жилья установлены статьей 30 Жилищного кодекса Российской Федерации (далее - ЖК РФ), в частности, собственник осуществляет права владения, пользования и распоряжения принадлежащим ему на праве собственности жилым помещением в соответствии с его назначением и пределами его использования, которые установлены настоящим Кодексом, предоставить во владение и (или) в пользование принадлежащее ему на праве собственности жилое помещение гражданину на основании договора найма, договора безвозмездного пользования или на ином законном основании, несет бремя содержания данного помещения и, если данное помещение является квартирой, общего имущества собственников помещений в соответствующем многоквартирном доме, обязан поддерживать данное помещение в надлежащем состоянии, не допуская бесхозяйственного обращения с ним, обеспечивать обращение с твердыми коммунальными отходами путем заключения договора с региональным оператором по обращению с твердыми коммунальными отходами.

До истцов жилыми помещениями в <Адрес обезличен> пользовались ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, которым, как утверждают истцы, были заплачены деньги, которые освободили ранее занимаемые ими жилые помещения и передали их истцам. Все права на владение имуществом и исполнение всех обязательств передаются от лица, ранее владевшего к новому правопреемнику. Прежний владелец осуществляет передачу прав на осуществление различных операций с имуществом по своему усмотрению. На имя нового владельца оформляются все документы, акты и распоряжения, которыми ранее владел прошлый собственник.

Правопреемник получает право в случае необходимости расторгать ранее заключенные договора и подписывать новые по своему усмотрению.

Все имущество и обязательства переходят в полное или частичное владение нового владельца.

С момента фактической передачи жилых помещений истцам на них были оформлены документы по содержанию жилых помещений истцов, к ним перешло бремя содержания этих помещений, которое они исполняют, то есть правопреемники замещают правопредшественников ФИО7 и ФИО8 во всех правоотношениях относительно жилых помещений, в которых участвовали ФИО7 и ФИО8, что позволяет говорить об универсальном правопреемстве.

Если жилое помещение не отнесено ни к государственному, ни к муниципальному жилищному фонду, оно не может быть предоставлено в пользование по договору социального найма.

Между тем, как установлено частью 1 статьи 234 ГК РФ, лицо - гражданин или юридическое лицо, - не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом, если иные срок и условия приобретения не предусмотрены настоящей статьей, в течение пятнадцати лет либо иным имуществом в течение пяти лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность).

Материалами дела подтверждается, что истцы ФИО1, ФИО3, ФИО5, ФИО2, не являющиеся собственниками имущества, добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом жилыми помещениями в многоквартирном доме по адресу <Адрес обезличен>.

Частью 3 статьи 234 ГК РФ предусмотрено, что лицо, ссылающееся на давность владения, может присоединить ко времени своего владения все время, в течение которого этим имуществом владел тот, чьим правопреемником это лицо является. Основываясь на данном положении, представитель истцов полагает, что к сроку владения жилыми помещениями ФИО1, ФИО3 необходимо присоединить срок владения имуществом ФИО7 и ФИО10, к сроку владения ФИО5 необходимо присоединить срок пользования жилым помещением ФИО8; к сроку владения ФИО2 присоединить срок пользования ФИО9

В судебном заседании истец ФИО1 поддержала позицию представителя, дополнив, что она вселилась в <Адрес обезличен> в 2006 году, заключив устный договор купли-продажи жилого помещения с ФИО7, каких-либо документов на квартиру ФИО7 не передавала. В указанной квартире она не зарегистрирована. На момент вселения в данную квартиру она была зарегистрирована в своей квартире в пос. Хелюля, данную квартиру два года назад она продала своим детям. Сейчас она зарегистрирована по адресу: <Адрес обезличен> Указанная квартира принадлежит бабушке жены сына. В этом жилом помещении она не проживает. С момента передачи ей спорной квартиры истица оплачивает услуги за электричество и водоснабжение. В книжке по платежам просто поменяла фамилию.

Истец ФИО5 в судебном заседании поддержал доводы своего представителя, дополнив, что зарегистрирован он по месту жительства родителей по адресу: <Адрес обезличен>, данная квартира является муниципальной. Фактически с 2007 года проживает по адресу: <Адрес обезличен>. Это жилое помещение он приобрел по договору купли-продажи у ФИО8, никаких документов, кроме книжки на оплату коммунальных услуг, у него нет, у ФИО8 также не было.

В судебном заседании истица ФИО2 поддержала доводы своего представителя, дополнив, что она зарегистрирована в квартире по адресу: <Адрес обезличен>. В данной квартире ей принадлежит доля в праве собственности, но там проживают её дети. Фактически она проживает в квартире по адресу: <Адрес обезличен>. В указанную квартиру она вселилась с согласия ФИО9, с которым проживала в гражданском браке. ФИО9 там проживал длительное время. После смерти ФИО9, он умер 3 года назад, она продолжает проживать в данном жилом помещении, оплачивает услуги по электроснабжению и водоотведению. Просит признать за ней право собственности на указанную квартиру.

Истец ФИО3 поддержал доводы своего доверителя, дополнив, что зарегистрирован в квартире по адресу: <Адрес обезличен>. С 2003 года он проживает в квартире по адресу: <Адрес обезличен> В указанную квартиру он вселился на основании договора купли-продажи, заключенного с ФИО10, которая ранее проживала в квартире. При вселении ему передали только ключ и книжки по оплате коммунальных услуг. В настоящий момент квартира, в которой он зарегистрирован, сгорела, он состоит на очереди как нуждающийся в жилом помещении в <Адрес обезличен>.

Представитель ответчика администрации Сортавальского городского поселения ФИО11, действующая на основании доверенности, в судебном заседании не возражала относительно заявленных требований, пояснив, что дом <Адрес обезличен> не стоит на балансе администрации Сортавальского городского поселения. Жители данного дома обращались в администрацию с просьбой узаконить их проживание в данном доме, но администрация в данном случае, не являясь собственником жилого дома, не могла предоставить жилые помещения ни на каком основании гражданам.

Заинтересованное лицо Управление Федеральной службы кадастра и картографии по Республике Карелия своего представителя в судебное заседание не направило, представило отзыв, в котором указало, что в случае установления факта владения и пользования жилыми помещениями за истцами, Управлением на основании решения суда будет зарегистрировано право собственности на объекты недвижимости.

Представитель заинтересованного лица Министерства имущественных и земельных отношений Республики Карелия в судебное заседание не явился, представил отзыв. В отзыве Министерство указывает на то, что в соответствии со сведениями Единого государственного реестра недвижимости земельный участок с кадастровым номером <Номер обезличен>, из земель населенных пунктов, общей площадью 1789 кв. м., с видом разрешенного использования - «для общего пользования (уличная сеть)», расположенный по адресу: <Адрес обезличен>, поставлен на государственный кадастровый учет 21.10.2005. На земельном участке расположено здание жилого <Адрес обезличен>. Формирование земельного участка и постановка на кадастровый учет происходила до вступления в силу Закона Республики Карелия от 29.12.2015 №1980-ЗРК, в связи с чем Министерство не может являться субъектом спорных правоотношений, так как не нарушала прав и законных интересов истцов.

В судебном заседании были допрошены свидетели ФИО12, ФИО13, ФИО10

Выслушав участников процесса, свидетелей, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к следующему.

В соответствии с пунктом 1 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности. В частности, гражданские права и обязанности возникают в результате приобретения имущества по основаниям, допускаемым законом.

На основании пункта 1 статьи 234 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) лицо - гражданин или юридическое лицо, - не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом в течение пятнадцати лет либо иным имуществом в течение пяти лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность).

Из содержания статьи 234 ГК РФ, а также разъяснений, содержащихся в пунктах 15, 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 N 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» (далее - постановление от 29.04.2010 N 10/22), следует, что в предмет доказывания по делу о признании права собственности в силу приобретательной давности входит факт добросовестного, открытого и непрерывного владения истцом спорным имуществом как своим собственным в течение срока, установленного действующим законодательством.

Согласно постановлению от 29 апреля 2010 г. № 10/22 возможность обращения в суд с иском о признании права собственности в силу приобретательной давности вытекает из статей 11 и 12 ГК РФ. Давностное владением является добросовестным, если лицо, получая владение, не знало и не должно было знать об отсутствии основания возникновения у него права собственности, давностное владение признается открытым, если лицо не скрывает факта нахождения имущества в его владении. Принятие обычных мер по обеспечению сохранности имущества не свидетельствует о сокрытии этого имущества, при этом давностное владение признается непрерывным, если оно не прекращалось в течение всего срока приобретательной давности.

Добросовестность владения означает, что лицо, получая владение, не знало и не должно было знать об отсутствии основания возникновения у него права собственности (абзац третий пункта 15 постановления от 29.04.2010 N 10/22), то есть в тех случаях, когда вещь приобретается внешне правомерными действиями, однако право собственности в силу тех или иных обстоятельств возникнуть не может. При этом лицо владеет вещью открыто как своей собственной, то есть вместо собственника, без какого-либо правового основания (титула).

Исходя из системного толкования положений действующего законодательства и разъяснений, содержащихся в абзаце шестом пункта 15 постановления от 29.04.2010 N 10/22, следует, что статья 234 ГК РФ не подлежит применению в случаях, когда владение имуществом осуществляется на основании договорных обязательств.

Таким образом, для признания права собственности в силу приобретательной давности истец должен доказать наличие следующих обстоятельств одновременно: истечение срока, установленного ст. 234 ГК РФ, владение имуществом как своим собственным, добросовестность, открытость и непрерывность владения.

Отсутствие хотя бы одного из перечисленных условий не позволяет признать за лицом право собственности на имущество в силу приобретательной давности.

В абзаце 3 пункта 16 постановления Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» разъяснено, что в силу пункта 4 статьи 234 Гражданского кодекса Российской Федерации течение срока приобретательной давности в отношении вещей, находящихся у лица, из владения которого они могли быть истребованы в соответствии со статьями 301 и 305 Гражданского кодекса Российской Федерации, начинается не ранее истечения срока исковой давности по соответствующим требованиям.

В соответствии со статьей 195 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Общий срок исковой давности устанавливается в три года (статья 196 ГК РФ).

Из содержания перечисленных норм следует, что с исковым заявлением о признании права собственности на объект недвижимого имущества лицо вправе обратиться не ранее истечения восемнадцатилетнего срока с момента начала пользования данным имуществом (15 лет срока приобретательной давности плюс 3 года срока исковой давности по иску об истребовании имущества из чужого незаконного владения).

Лицо, ссылающееся на давность владения, может присоединить ко времени своего владения все время, в течение которого этим имуществом владел тот, чьим правопреемником это лицо является (п. 3 ст. 234 ГК Российской Федерации), то есть если новый владелец имущества является сингулярным или универсальным правопреемником предыдущего владельца (пункт 3 статьи 234 Гражданского кодекса Российской Федерации).

По смыслу ст. ст. 225 и 234 ГК Российской Федерации право собственности в силу приобретательной давности может быть приобретено на имущество, принадлежащее на праве собственности другому лицу, а также на бесхозяйное имущество (п. 16 постановления Пленума).

Из указанных выше положений закона и разъяснений пленумов следует, что приобретательная давность является самостоятельным законным основанием возникновения права собственности на вещь при условии добросовестности, открытости, непрерывности и установленной законом длительности такого владения.

Как установлено, судом и не оспаривалось сторонами ФИО1 с 12.03.2018 зарегистрирована по адресу: <Адрес обезличен>.

Согласно представленным сведениям ОМВД России по Сортавальскому району с 14.07.1989 по 19.08.1994 ФИО1 была зарегистрирована по адресу: <Адрес обезличен> общ., с 19.08.1994 по 17.12.2003 по адресу: <Адрес обезличен>, с 18.12.2003 по 20.09.2005 по адресу: <Адрес обезличен>, с 20.09.2005 по 07.05.2009 по адресу: <Адрес обезличен>, с 07.05.2009 по 12.03.2018 по адресу: <Адрес обезличен>.

Как следует из выписки ЕГРН ФИО1 являлась собственником жилого помещения, расположенного по адресу: <Адрес обезличен>, право собственности зарегистрировано на основании договора безвозмездной передачи жилого помещения в собственность в порядке приватизации 25.03.2010, 19.12.2017 право собственности на указанное выше жилое помещение прекращено в связи с заключением договора купли – продажи от 15.12.2017 между ФИО1 и ФИО14

Таким образом, из указанных документов следует, что до 2010 года истица пользовалась жилым помещением по адресу: <Адрес обезличен>, на условиях социального найма, а с 25.03.2010 являлась собственником данного жилого помещения, реализовав свое право на приватизацию жилого помещения. Соответственно реализовывала свои жилищные права в отношении другого жилого помещения в соответствии с нормами жилищного законодательства.

Истица ссылается в обоснование своих требований на то, что с 2006 года пользуется спорным жилым помещением по адресу: <Адрес обезличен>, которое приобрела по договору купли-продажи у ФИО7, при этом указала, что договор купли-продажи не заключался, документы на квартиру ей не передавались.

Принимая во внимание выше изложенные обстоятельства, суд приходит к выводу, что вселяясь в спорное жилое помещение, истица не могла не знать об отсутствии основания возникновения у нее права собственности, так как документы на квартиру ей не передавались, договор купли-продажи не заключался, а учитывая, что истица на указанный момент являлась нанимателем другого жилого помещения, которое обязана была использовать по назначению, а в последующем приватизировала, соответственно реализовывала свои жилищные права в отношении другого жилого помещения, то истица не могла не знать об отсутствии основания возникновения у нее права собственности на спорное жилое помещение.

Также суд учитывает, что со слов истицы, она вселилась в спорное жилое помещение в 2006 году. Вместе с тем в порядке статьи 56 ГПК РФ, истицей не доказан факт вселения в спорное жилое помещение в 2006 году, а учитывая, представленную справку ОМВД по Сортавальскому району о регистрации ФИО1 за период с 1989 по 2018, из которой следует, что она проживала в <Адрес обезличен>, суд приходит к выводу, что истицей также не доказан срок давности владения спорным жилым помещением в течение 18 лет. При этом даже если принять во внимание показания истицы в суде о ее вселении в спорное жилое помещение в 2006 году, то срок её проживания составляет 14 лет, при установленном законом сроке 18 лет.

Доказательств того, что истица является универсальным или сингулярным правопреемником суду не представлено.

Доводы истицы о том, что она пользовалась данным жилым помещением как собственным на основании договора купли-продажи жилого помещения, не могут быть приняты во внимание судом, так имущество приобретено у лица, право собственности которого на этот объект ничем не подтверждено, соответственно истица не могла не знать об отсутствии законных оснований для возникновения права собственности за ней на данное имущество.

При указанных обстоятельствах суд не усматривает оснований для удовлетворения иска.

Истец ФИО2 зарегистрирована с 28.08.1989 по адресу: <Адрес обезличен>.

Согласно выписке из ЕГРН истица на основании договора безвозмездной передачи жилого помещения в собственность в порядке приватизации от 25.06.2009 является собственником 1/3 доли в указанном выше жилом помещении, соответственно ранее занимала данное жилое помещение на основании договора социального найма.

В спорное жилое помещение истица вселилась с разрешения прожившего там ФИО9, с которым проживала в гражданском браке.

Соответственно, вселяясь в спорное жилое помещение без регистрации, не являясь супругой ФИО9 и сохраняя за собой право на жилое помещение с 1989 по адресу: <Адрес обезличен> на условиях социального найма, истица не могла не знать об отсутствии основания возникновения у нее на момент вселения законного основания для возникновения права собственности на спорное жилое помещение. Последующая приватизация жилого помещения по адресу: <Адрес обезличен>, свидетельствует о том, что ФИО2 именно данное помещение считала своим местом жительства и в отношении данного жилого помещения реализовывала свои жилищные права.

При указанных обстоятельствах суд не усматривает оснований для удовлетворения иска ФИО2

Истец ФИО3 зарегистрирован с 30.06.2001 по адресу: <Адрес обезличен>.

15.09.2015 ФИО3 обратился с заявлением в администрацию Питкярантского муниципального района о постановке его на учет в качестве нуждающегося в жилом помещении в связи с утратой в результате пожара занимаемого им жилого помещения.

В заявлении адрес для корреспонденции указан: <Адрес обезличен>

Из представленной справки управления ГУ МЧС России по Республике Карелия следует, что 24.11.2007 произошел пожар в жилом доме по адресу: <Адрес обезличен>

Иного жилого помещения за ФИО3 не зарегистрировано.

В 2018 году ФИО15 обращался в администрацию Пяткярантского муниципального района с заявлением о перерегистрации как состоящего на учете в качестве нуждающегося в предоставлении жилого помещения по договору социального найма, указав, что обстоятельства, послужившие основанием для постановки на учет у него не изменились, другого жилого помещения не имеет.

14.01.2019 ФИО3 отказался от предоставленного ему жилого помещения по договору социального найма по решению жилищной комиссии, не снят с учета граждан нуждающихся в жилом помещении. В заявлении указан адрес проживания: <Адрес обезличен>.

Из показаний свидетеля ФИО10 следует, что дом по <Адрес обезличен> был построен для офицеров войсковой части, которая ранее дислоцировалась в г. Сортавала. Она вселялась в квартиру с разрешения командира войсковой части, так как ее мама работала в восковой части, муж был военнослужащим. Ордеров на квартиры не выдавалось. Выдавались только книжки на оплату электроэнергии и водоснабжения. После передислокации войсковой части, дом остался бесхозным. На момент когда она выселялась из дома, в 2004 году, к ней подошел ФИО3, и спросил ее о возможности вселении в квартиру. Она пояснила, что никаких документов на квартиру нет, официально дом нигде не числится, она передала ему ключи от квартиры <Номер обезличен>.

Таким образом, приобретая квартиру у лица, право собственности которого на этот объект отсутствует, истец не мог не знать об отсутствии у него законных оснований для возникновения права собственности на спорное имущество.

Принимая во внимание обстоятельства вселения ФИО3 в спорное жилое помещение, а также его официальные заявления об отсутствии у него другого жилого помещения, написанные им собственноручно в администрацию Питкярантского муниципального района при постановке на учет в качестве нуждающегося в жилом помещении, суд приходит к выводу, что при вселении в спорное жилое помещение истец знал об отсутствии законного основания для возникновения у него права собственности на спорное жилое помещение.

Кроме того, истцом не доказан в соответствии со ст. 56 ГПК РФ факт непрерывного проживания в жилом помещении 18 лет.

Как указывалось выше истец зарегистрирован по иному адресу, в заявлении в 2018 году в администрацию Пяткярантского муниципального района ФИО3 указал адрес проживания: <Адрес обезличен>, тот факт, что в 2004 году ФИО3 получил от ФИО10 ключи от квартиры не свидетельствует о его вселении и проживании там до настоящего времени.

Более того, даже предположительно исходя из того, что истец вселился в спорную квартиру в 2004 году, то на день подачи иска он проживал в данном жилом помещении 16 лет, что менее установленного законом срока 18 лет.

Из материалов дела следует, что ФИО5 зарегистрирован с 22.04.1999 по адресу: <Адрес обезличен>.

Согласно сведениям, представленным ФБГУ «Федеральная кадастровая палата Федеральной службы государственной регистрации кадастра и картографии по Республике Карелия» ФИО5 принадлежит 1/5 доля в праве собственности на жилое помещение, расположенное по адресу: <Адрес обезличен> на основании договора купли-продажи от 23.05.2016 (имеются ограничения-ипотека в силу закона).

Каких либо доказательств того, что ФИО5 вселился в жилое помещение, расположенное по адресу: <Адрес обезличен>, и владел им открыто и непрерывно в течение 18 лет истцом не представлено.

В судебном заседании истец указал, что приобрел вышеуказанную квартиру у ФИО8 02.07.2007 на основании договора купли-продажи, при этом документов на квартиру ему не выдали, так как таковых у ФИО8 не имелось, договор не регистрировал, так как отсутствовали документы на квартиру. Представил суду расписку от 02.07.2007 о передаче денежных средств в размере 130000 руб. ФИО8 в счет оплаты за квартиру и гараж, в расписке не указано, в какие конкретно объекты имелись в виду (местоположение данных объектов).

Таким образом, приобретая по договору купли-продажи от 02.07.2007 квартиру у лица, право собственности которого на этот объект ничем не подтверждено, истец не мог не знать об отсутствии у него законных оснований для возникновения права собственности, так как документы на квартиру ему не передавались, что исключает возможность реализовывать свои права в отношении данного жилого помещения, как собственника.

Кроме того, даже если принять во внимание пояснения истца о его вселении в спорную квартиру с 02.07.2007, то на день подачи иска он проживал в данном жилом помещении 13 лет, что менее установленного законом срока 18 лет.

Суд также считает необходимым отметить, что факт внесения истцами платы за предоставляемые услуги по водоснабжению и электроэнергии, не является основанием для признания за истцами права собственности в силу приобретательной давности, так как истцам было известно об отсутствии основания возникновения у них права собственности на квартиры.

Суд не может принять во внимание доводы истцов о том, что они являются правопреемниками прежних владельцев спорных жилых помещений, в порядке универсального правопреемства, поскольку случаи, в которых происходит универсальное правопреемство, прямо указаны в законе (п. 1 ст. 129 ГК РФ): наследование (п. 1 ст. 1110 ГК РФ); реорганизация юридического лица (ст. 58 ГК РФ).

Таким образом, законодатель называет два случая универсального правопреемства: смерть физического лица и реорганизацию юридического лица.

Сингулярное правопреемство может происходить автоматически при наступлении определенных законом обстоятельств, по соглашению или на основании решения суда. В частности, оно происходит при погашении долга поручителем, при уступке требования, при переводе судом прав и обязанностей по договору аренды на прежнего арендатора, чье преимущественное право было нарушено и в других установленных законом случаях.

Сингулярное правопреемство представляет собой разовые, единичные случаи перехода определенных прав и обязанностей (например, перемена лиц в обязательстве, перевод долга).

Тем самым, истцы не являются ни универсальными, ни сунгулярными правопреемниками по отношению к прежним пользователям спорных жилых помещений.

Исходя из выше изложенного суд приходит к выводу об отсутствии совокупности оснований, установленных статьей 234 ГК РФ и содержащихся в разъяснениях постановления Пленума N 10/22, для признания за истцом права собственности на спорные объекты в силу приобретательной давности, так как истцами не представлено бесспорных и допустимых доказательств, подтверждающих факт непрерывного, открытого и добросовестного владения спорными жилыми помещениями на протяжении 18 лет.

Руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

решил:

исковые требования оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в Верховный суд Республики Карелия через Сортавальский городской суд в течение месяца с даты изготовления решения суда в окончательной форме.

Судья Л.П. Вакуленко

Решение изготовлено в окончательной форме 15.12.2020.