Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании административное дело по административному исковому заявлению Региональной общественной организации «Санкт-Петербургское общество естествоиспытателей», Агисимова Д. И., ФИО2, Кулешова И. В., Миркиной Е. П. к Федеральной службе по надзору в сфере природопользования о признании незаконными заключения государственной экологической экспертизы проектной документации и приказа о его утверждении,

УСТАНОВИЛ:

На основании распоряжения Правительства РФ от 05.12.2005 № 2117-р, для целей осуществления строительства морского пассажирского терминала на Васильевском острове, объектов инженерной и транспортной инфраструктуры, а также объектов жилой, общественно-деловой и социальной застройки в гор.Санкт-Петербурге земельный участок площадью 476,9 гектаров (Невская губа Финского залива (западнее Васильевского острова), кадастровый номер 78:043:1) переведен из состава земель водного фонда в земли поселений и передан в собственность Санкт-Петербурга.

Генеральным планом Санкт-Петербурга (Закон Санкт-Петербурга от 22.12.2005 № 728-99) и Правилами землепользования и застройки Санкт-Петербурга (постановление Правительства Санкт-Петербурга от 21.06.2016 № 524) определены функциональная и территориальная зоны, предусматривающие застройку данной территории в порядке реализации вышеуказанных целей, в связи с чем, прежде всего постановлением Правительства Санкт-Петербурга от 13.11.2007 № 1430 были утверждены проекты планировки и межевания территории, с образованием новых земельных участков, для части которых предусмотрена их инженерная подготовка, включая поднятие высотных отметок.

Указанный выше земельный участок (кадастровый номер 78:043:1) полностью покрытый водой, для целей его освоения, путем капитального, в том числе жилищного строительства, по договору аренды от 03.07.2006, заключенному по результатам аукциона, был передан во временное владение и пользование ЗАО «Терра Нова».

На основании договоров субаренды и купли-продажи от 09.09.2020, заключенных с ЗАО «Терра Нова» соответствующие имущественные права на земельные участки, образованные на вышеуказанной территории, были переданы ООО «Специализированный застройщик «ЛСР». Государственная регистрация прав была осуществлена в установленном порядке.

По заказу ООО «Специализированный застройщик «ЛСР» в 2021 году ООО «Балтморпроект СПб» была подготовлена проектная документация «Инженерная подготовка территории земельных участков (в том числе увеличение высотных отметок), для целей возведения объектов недвижимости, инженерной и транспортной инфраструктуры. 1 этап». Предусмотренные проектом решения направлены на подготовку новой территории определенной конфигурации и размера (161 га) под последующую застройку капитальными строениями и сооружениями необходимой инфраструктуры. Реализация проектных решений и мероприятий в основном планируется путем уплотнения грунтов, устройства искусственного основания и насыпей, а также, проведения берегоукрепления территории комплексного освоения путем сооружения защитных конструкций с использованием песчаного грунта и отсыпкой природным камнем.

Проектная документация получила положительное заключение государственной экологической экспертизы, которое было утверждено приказом Федеральной службы по надзору в сфере природопользования от 26.10.2021 № 1478/ГЭЭ.

Находя выводы государственной экспертизы необоснованными, влекущими одобрение и последующую реализацию проекта, создающего существенную угрозу окружающей природной и городской среде, экологической безопасности Северо-Западного региона в целом и его важнейших природных объектов, к числу которых, прежде всего, относится Финский залив, административные истцы обратились в суд с административным иском к Федеральной службе по надзору в сфере природопользования о признании незаконными заключения государственной экологической экспертизы проектной документации «Инженерная подготовка территории земельных участков (в том числе увеличение высотных отметок), для целей возведения объектов недвижимости, инженерной и транспортной инфраструктуры. 1 этап», утвержденного приказом Росприроднадзора от 26.10.2021 № 1478/ГЭЭ, и указанного приказа (л.д.6-24 т.1).

В частности, истцы ссылались на то, что на момент предоставления проектной документации на государственную экологическую экспертизу проходила общественная экологическая экспертиза, в установленном порядке проводившаяся по инициативе заинтересованных граждан, обратившихся к Региональной общественной организации «Санкт-Петербургское общество естествоиспытателей», однако, несмотря на соответствующие уведомления от инициаторов общественной экспертизы, застройщик ООО «Специализированный застройщик «ЛСР» при обращении в Росприроднадзор для проведения государственной экологической экспертизы, не предоставил в комплекте необходимых документов заключение общественной экспертизы, уклонялся от предоставления для ее проведения проектной документации, тем самым создавая препятствия в защите охраняемых законом прав неограниченного круга лиц на благоприятную окружающую среду. При таком положении, истцы считают, что ответчику надлежало возвратить без рассмотрения документы, представленные на государственную экспертизу, невыполнение ответчиком данной обязанности является нарушением регламентов.

Истцы указывают, что при проведении государственной экспертизы не были учтены основополагающие принципы, соблюдение которых позволяет предотвратить негативное воздействие намечаемой хозяйственной деятельности на окружающую среду, а именно, принципы: презумпции потенциальной опасности любой намечаемой хозяйственной деятельности, комплексности оценки воздействия на окружающую среду данной деятельности, достоверности и полноты информации, предоставляемой на экологическую экспертизу, независимости экспертов экологической экспертизы, гласности, учета общественного мнения.

В ходе рассмотрения дела, в частности после изучения представленной проектной документации, истцы дополнили свои доводы ссылками на обстоятельства, свидетельствующие, по их утверждению, о нарушениях порядка проведения оспариваемой экспертизы и недостатках экспертного исследования, влекущих признание заключения незаконным (л.д. 124-158 т.2).

Истцы считают предполагаемое проектом строительство насыпи и берегоукрепительных сооружений фактически созданием искусственного земельного участка на водном объекте, находящемся в федеральной собственности, а именно, в части Балтийского моря. Истцы ссылаются на то, что условия, предусмотренные водным законодательством при реализации проектов по созданию искусственного земельного участка, не учтены в проектной документации, одобренной оспариваемым заключением государственной экологической экспертизы, а именно, на рассмотрение экспертной комиссии не представлено разрешение и договор на создание искусственного земельного участка, а также соответствующие проектные решения и необходимые для них результаты инженерных изысканий, декларация безопасности гидротехнических сооружений.

Кроме того, истцы указывают на то, что проект, при отсутствии разрешительной правоустанавливающей документации, является самозахватом водного объекта и его уничтожением, что нарушает, не только права истцов на благополучную окружающую среду, но и право на доступ к водному объекту общего пользования — Невской губе Финского залива со стороны острова Декабристов. Изложенные обстоятельства, по мнению истцов, свидетельствуют о рассмотрении проектной документации в некомплектном состоянии, нарушающем принципы полноты и достоверности при проведении экспертных исследований.

Исходя из общедоступных сведений о природных ресурсах и особенностях данной территории, административные истцы полагают, что реализацией проектных решений создается реальная и серьезная угроза объектам флоры и фауны, в том числе краснокнижным, а также, возникает опасность ухудшения качества атмосферного воздуха и санитарно-эпидемиологической обстановки, в целом, из-за превышения нормативов вредных веществ и воздействий на экологию региона. Данные выводы истцы основывают на методах намывных работ и сведениях об их объективных последствиях, в виде потери значительных масс грунта, образования и распространения взвесей в водной массе, повышения мутности. При этом, истцы указывают на искажение действительной информации о вредных воздействиях в проектной документации и на отсутствие оценки достоверности сведений в экспертном исследовании.

С учетом выводов общественной экологической экспертизы, административные истцы обобщили и дополнительно уточнили основания иска, указав на процедурные нарушения при утверждении положительного заключения экспертизы, в связи с не указанием сведений об отсутствии конфликта интересов экспертов, участвовавших в исследовании, о квалификации экспертов, о подсчете голосов (л.д.1-16 т.3).

Представитель административных истцов Галкина Е.С. в судебном заседании иск поддержала, просила об удовлетворении требований, приобщила к материалам дела письменные объяснения по существу дела и возражения по результатам судебной экспертизы.

Представители административного ответчика в судебном заседании иск не признали, возражали против удовлетворения требований, ссылаясь на соблюдение порядка проведения государственной экологической экспертизы и на наличие оснований для положительного заключения по проектной документации «Инженерная подготовка территории земельных участков (в том числе увеличение высотных отметок), для целей возведения объектов недвижимости, инженерной и транспортной инфраструктуры. 1 этап». Приобщили к материалам дела письменные возражения и объяснения по доводам административных истцов (л.д. 3-21 т.4).

Представители заинтересованного лица ООО «Специализированный застройщик «ЛСР.Простор», являющегося правопреемником ООО «Специализированный застройщик «ЛСР», в судебном заседании выступили на стороне административного ответчика, возражали против удовлетворения требований иска по основаниям, изложенным в письменном отзыве (л.д.43-44 т.2, 36-76 т.4).

Выслушав объяснения сторон и представителей заинтересованного лица, проверив материалы дела, суд считает административный иск не обоснованным и не подлежащим удовлетворению.

В соответствии с частью 1 статьи 218 Кодекса административного судопроизводства РФ гражданин может обратиться в суд с требованиями об оспаривании решений, действий (бездействия) органа государственной власти, органа местного самоуправления, иного органа, организации, наделенных отдельными государственными или иными публичными полномочиями, должностного лица, государственного или муниципального служащего, если полагают, что нарушены или оспорены их права, свободы и законные интересы, созданы препятствия к осуществлению их прав, свобод и реализации законных интересов или на них незаконно возложены какие-либо обязанности.

Согласно части 9 статьи 226 Кодекса административного судопроизводства РФ, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом, при рассмотрении административного дела об оспаривании решения, действия (бездействия) органа, организации, лица, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, суд выясняет:

1) нарушены ли права, свободы и законные интересы административного истца или лиц, в защиту прав, свобод и законных интересов которых подано соответствующее административное исковое заявление;

2) соблюдены ли сроки обращения в суд;

3) соблюдены ли требования нормативных правовых актов, устанавливающих:

а) полномочия органа, организации, лица, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, на принятие оспариваемого решения, совершение оспариваемого действия (бездействия);

б) порядок принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемого действия (бездействия) в случае, если такой порядок установлен;

в) основания для принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемого действия (бездействия), если такие основания предусмотрены нормативными правовыми актами;

4) соответствует ли содержание оспариваемого решения, совершенного оспариваемого действия (бездействия) нормативным правовым актам, регулирующим спорные отношения.

Обязанность доказывания обстоятельств, указанных в пунктах 1 и 2 части 9 данной статьи возлагается на лицо, обратившееся в суд, а обстоятельств, указанных в пунктах 3 и 4 статьи 9 и в части 10 данной статьи — на орган, организацию, лицо, наделенные государственными или иными публичными полномочиями и принявшие оспариваемые решения либо совершившие оспариваемые действия (бездействие).

В соответствии с правовой позицией, изложенной в определении Конституционного Суда Российской Федерации от 19.07.2016 № 1727-0, по общему правилу, любому лицу судебная защита гарантируется только при наличии оснований предполагать, что права и свободы, о защите которых просит лицо, ему принадлежат, и при этом указанные права и свободы были нарушены или существует реальная угроза их нарушения.

В определении от 25.05.2017 № 1006-0 Конституционный Суд Российской Федерации указал, что применительно к судебному разбирательству по административным делам об оспаривании решений, действий (бездействия) органов, организаций, лиц, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, механизм выполнения данной задачи предусматривает обязанность суда по выяснению, среди прочего, нарушены ли права, свободы и законные интересы административного истца или лиц, в защиту прав, свобод и законных интересов которых подано соответствующее административное исковое заявление (пункт 1 части 9 статьи 226 КАС Российской Федерации).

Согласно части 2 статьи 227 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, если суд признает решение (решения), действия (бездействия) органа, организации, лица, наделенных государственными или иными публичными полномочиями не соответствующими нормативным правовым актам и нарушающими права, свободы и законные интересы административного истца, суд принимает решение об удовлетворении требований административного истца.

По смыслу изложенного, судебная защита в сфере реализации компетентными государственными органами (уполномоченными организациями, лицами) административно-властных полномочий предоставляется только в том случае, если установлено нарушение прав и законных интересов конкретного лица, группы или неограниченного круга лиц и это нарушение является следствием неправомерных решений, действий (бездействия) указанных органов (наделенных административно-властными полномочиями организаций, лиц), т.е. таких решений, действий (бездействия), которые прямо противоречат правовым предписаниям.

В рассматриваемом административном деле вышеперечисленные условия не установлены, что препятствует удовлетворению требований административного иска в полном объеме, поскольку истцами с помощью доказательств не подтверждены обстоятельства, которые свидетельствуют об утрате или создании угрозы сохранности тех или иных объектов окружающей природной, либо градостроительной среды в связи с оспариваемым положительным заключением государственной экологической экспертизы, т.е. не усматривается нарушения прав истцов в данной сфере, а также, не установлено принятие ответчиком административно-властного решения в противоречии с действующим законодательством.

Согласно статьям 9 (часть 1) и 72 (пункты «в», «д» части 1) Конституции Российской Федерации земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории, при этом вопросы владения, пользования и распоряжения землей, а также природопользование, охрана окружающей среды и обеспечение экологической безопасности, особо охраняемые природные территории находятся в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации каждый имеет право на благоприятную окружающую среду и обязан сохранять природу и окружающую среду, бережно относиться к природным богатствам; земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории (статья 9, часть 1; статьи 42 и 58).

Согласно статье 1 Федерального закона от 10.01.2002 № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды» под вредом окружающей среде понимается негативное изменение окружающей среды в результате ее загрязнения, повлекшее за собой деградацию естественных экологических систем и истощение природных ресурсов.

Согласно пункту 1 статьи 11 Федерального закона № 7-ФЗ каждый гражданин имеет право на благоприятную окружающую среду, на ее защиту от негативного воздействия, вызванного хозяйственной и иной деятельностью, чрезвычайными ситуациями природного и техногенного характера, на достоверную информацию о состоянии окружающей среды и на возмещение вреда окружающей среде; оказывать содействие органам государственной власти Российской Федерации, органам государственной власти субъектов Российской Федерации, органам местного самоуправления в решении вопросов охраны окружающей среды.

Согласно статье 68 Федерального закона № 7-ФЗ общественный контроль в области охраны окружающей среды осуществляется в целях реализации права каждого на благоприятную окружающую среду и предотвращения нарушения законодательства в области охраны окружающей среды (п. 1). Общественный контроль в области охраны окружающей среды осуществляется общественными объединениями и иными некоммерческими организациями в соответствии с их уставами, а также гражданами в соответствии с законодательством (пункт 2). Результаты общественного контроля в области охраны окружающей среды (общественного экологического контроля), представленные в органы государственной власти Российской Федерации, органы государственной власти субъектов Российской Федерации, органы местного самоуправления, подлежат обязательному рассмотрению в порядке, установленном законодательством (пункт 3).

За нарушение законодательства в области охраны окружающей среды устанавливается имущественная, дисциплинарная, административная и уголовная ответственность (статья 75 указанного Закона).

Одними из основных принципов охраны окружающей среды при осуществлении, в том числе хозяйственной деятельности юридических и физических лиц, оказывающей воздействие на окружающую среду, являются презумпция экологической опасности планируемой хозяйственной и иной деятельности; обязательность оценки воздействия на окружающую среду при принятии решений об осуществлении хозяйственной и иной деятельности; обязательность проведения в соответствии с законодательством Российской Федерации проверки проектов и иной документации, обосновывающих хозяйственную и иную деятельность, которая может оказать негативное воздействие на окружающую среду, на соответствие требованиям технических регламентов в области охраны окружающей среды; обеспечение снижения негативного воздействия хозяйственной и иной деятельности на окружающую среду в соответствии с нормативами в области охраны окружающей среды, которого можно достигнуть на основе использования наилучших доступных технологий с учетом экономических и социальных факторов; запрещение хозяйственной и иной деятельности, последствия воздействия которой, непредсказуемы для окружающей среды, а также реализации проектов, которые могут привести к деградации естественных экологических систем, изменению и (или) уничтожению генетического фонда растений, животных и других организмов, истощению природных ресурсов и иным негативным изменениям окружающей среды (статья 3 Федерального закона от 10.01.2002 № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды»).

Федеральный закон от 23.11.1995 № 174-ФЗ «Об экологической экспертизе», как отмечается в его преамбуле, регулирует отношения в области экологической экспертизы и направлен на реализацию конституционного права граждан Российской Федерации на благоприятную окружающую среду. Государственная экологическая экспертиза является правовым средством обеспечения выполнения экологических требований, гарантирующих защиту и сохранение окружающей среды, способом реализации права каждого на благоприятную окружающую среду; она представляет собой источник экологически значимой информации и служит средством доказывания при разрешении споров в сфере охраны окружающей среды.

Целью экологической экспертизы является не только предотвращение негативного воздействия намечаемой хозяйственной деятельности на окружающую среду, но и предупреждение связанных с нею социальных, экономических последствий реализации объекта экологической экспертизы, которые способны снижать уровень жизни людей (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 30.09.2010 №1421-О-О; Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 29.05.2012 № 1146-О).

Правовые отношения в области проведения государственной экологической экспертизы регулируются требованиями Федерального закона от 23.11.1995 №174-ФЗ «Об экологической экспертизе», Положением о проведении государственной экологической экспертизы, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 07.11.2020 №1796 и Административным регламентом Федеральной службы по надзору в сфере природопользования предоставления государственной услуги по организации проведению государственной экологической экспертизы федерального уровня, утвержденным приказом Росприроднадзора от 31.07.2020 №923.

В соответствии с Положением о Федеральной службе по надзору в сфере природопользования, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 30.07.2004 №400, пункт 5.5(12) Росприроднадзор организует и проводит государственную экологическую экспертизу в отношении документации являющейся объектом экспертизы согласно статьи 11 Федерального закона от 23.11.1995 №174-ФЗ «Об экологической экспертизе» при условии соответствия ее состава и содержания требованиям, установленным статьей 14 указанного федерального закона.

Согласно статьи 1 Федерального закона «Об экологической экспертизе» экологическая экспертиза представляет собой установление соответствия документов и (или) документации, обосновывающих намечаемую в связи с реализацией объекта экологической экспертизы хозяйственную и иную деятельность, экологическим требованиям, установленным техническими регламентами и законодательством в области охраны окружающей среды, в целях предотвращения негативного воздействия такой деятельности на окружающую среду.

На основании ст.3 указанного закона экологическая экспертиза основывается на принципах:

презумпции потенциальной экологической опасности любой намечаемой хозяйственной и иной деятельности;

обязательности проведения государственной экологической экспертизы до принятия решений о реализации объекта экологической экспертизы;

комплексности оценки воздействия на окружающую среду хозяйственной и иной деятельности и его последствий;

обязательности учета требований экологической безопасности при проведении экологической экспертизы;

достоверности и полноты информации, представляемой на экологическую экспертизу;

независимости экспертов экологической экспертизы при осуществлении ими своих полномочий в области экологической экспертизы;

научной обоснованности, объективности и законности заключений экологической экспертизы;

гласности, участия общественных организаций (объединений), учета общественного мнения;

ответственности участников экологической экспертизы и заинтересованных лиц за организацию, проведение, качество экологической экспертизы.

Согласно ст.10 закона № 174-ФЗ государственная экологическая экспертиза организуется и проводится федеральным органом исполнительной власти в области экологической экспертизы и органами государственной власти субъектов Российской Федерации в порядке, установленном настоящим Федеральным законом, иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации.

В соответствии со статьей 14 Федерального закона «Об экологической экспертизе» государственная экологическая экспертиза проводится экспертной комиссией, образованной федеральным органом исполнительной власти в области экологической экспертизы или органами государственной власти субъектов Российской Федерации для проведения экологической экспертизы конкретного объекта.

Статьей 16 Федерального закона «Об экологической экспертизе» предусмотрена обязанность эксперта государственной экологической экспертизы осуществлять всесторонний, полный, объективный и комплексный анализ представляемых на государственную экологическую экспертизу материалов, определять их соответствие нормативным правовым актам Российской Федерации в области охраны окружающей среды, нормативным правовым актам субъектов Российской Федерации в области охраны окружающей среды, нормативно-техническим документам.

В соответствии с требованиями статьи 18 Федерального закона «Об экологической экспертизе» заключением государственной экологической экспертизы является документ, подготовленный экспертной комиссией государственной экологической экспертизы, содержащий обоснованные выводы о соответствии документов и (или) документации, обосновывающих намечаемую в связи с реализацией объекта экологической экспертизы хозяйственную и иную деятельность, экологическим требованиям, установленным техническими регламентами и законодательством в области охраны окружающей среды, одобренный квалифицированным большинством списочного состава указанной экспертной комиссии и соответствующий заданию на проведение экологической экспертизы.

Заключение, подготовленное экспертной комиссией, в двух экземплярах с особыми мнениями экспертов и протокол заключительного заседания экспертной комиссии передаются в уполномоченное подразделение Росприроднадзора для подготовки проекта приказа об утверждении заключения.

Из материалов дела усматривается и сторонами не оспаривается, что по заданию ООО «Специализированный застройщик «ЛСР» (с 24.12.2021 наименование изменено ООО «Специализированный застройщик «ЛСР. Простор») ООО «Балтморпроект СПб» разработало проектную документацию «Инженерная подготовка территории земельных участков (в том числе увеличение высотных отметок), для целей возведения объектов недвижимости, инженерной и транспортной инфраструктуры. 1 этап», которая была предоставлена в Федеральную службу по надзору в сфере природопользования для проведения государственной экологической экспертизы.

16.08.2021 ООО «Балтморпроект СПб» обратилось в Федеральную службу по надзору в сфере природопользования с заявлением о предоставлении государственной услуги по организации и проведению государственной экологической экспертизы федерального уровня, предоставив проектную документацию в следующем объеме: разделы 1,2,4,6,8 (Пояснительная записка, Схема планировочной организации земельного участка, Конструктивно-планировочные решения, содержащие гидротехнические решения, конструкции берегозащитных сооружений, Проект организации строительства, в части увеличения высотных отметок территории, Перечень мероприятий по охране окружающей среды, в части оценки воздействия на окружающую среду (книги 1,2,3 с материалами общественных обсуждений) и в части соответствующих мероприятий (л.д.164-165 т.1).

Приказом Федеральной службы по надзору в сфере природопользования от 27.08.2021 № 1103/ГЭЭ образована экспертная комиссия государственной экологической экспертизы документации, предоставленной ООО «Балтморпроект СПб», утверждено задание экспертной комиссии (л.д.162-163/оборот т.1).

01.10.2021 ООО «Балтморпроект СПб» предоставило в Федеральную службу по надзору в сфере природопользования откорректированные материалы по проектной документации, исходя из замечаний экспертной комиссии государственной экологической экспертизы (л.д.157 т.1).

Согласно заключению государственной экологической экспертизы проектная документация «Инженерная подготовка территории земельных участков (в том числе увеличение высотных отметок), для целей возведения объектов недвижимости, инженерной и транспортной инфраструктуры. 1 этап» соответствует экологическим требованиям, установленным техническими регламентами и законодательством в области охраны окружающей среды, в связи с чем экспертная комиссия признала предусмотренное проектом воздействие на окружающую среду допустимым, и реализацию объекта экспертизы возможной (л.д.141-155 т.1).

Таким образом, государственная экологическая экспертиза дала положительное заключение вышеуказанной проектной документации сроком действия на пять лет.

Приказом Федеральной службы по надзору в сфере природопользования от 26.10.2021 № 1478/ГЭЭ заключение экспертной комиссии было утверждено (л.д.140 т.1).

Суд не находит нарушения порядка проведения государственной экологической экспертизы, исходя из вышеперечисленных обстоятельств и анализа соответствующих правовых регламентов, устанавливающих требования к документации, подлежащей экспертному исследованию, правила формирования экспертной комиссии, полномочия экспертов и подготовки заключения.

Изучив сведения об объеме документации, представленной на государственную экологическую экспертизу, документы, составленные при ее проведении и по результатам, суд не находит каких-либо противоречий требованиям законодательства. Данный вывод не опровергнут при рассмотрении дела с помощью каких-либо доказательств.

Для целей понимания существа проектных решений и работ, степени их реального воздействия на окружающую среду судом, не обладающим специальными познаниями в области предусмотренных проектом решений и мероприятий в их поэтапном осуществлении, была назначена судебная экспертиза, заключение которой принимается судом в качестве доказательства, содержащего общедоступные сведения о специфическом предмете рассматриваемого проекта.

Как установлено судом при изучении вышеприведенных обстоятельств, с учетом сведений, полученных из заключения судебной экспертизы (л.д.94-137 т.7), и материалов, представленных на государственную экологическую экспертизу, проект, одобренный оспариваемым в настоящем деле заключением экологической экспертизы, является частью (161 га) серии проектов по намыву в рамках развития города, в порядке реализации генерального плана Ленинграда, который был утвержден в 1966 году для целей предоставления жилым районам выхода к морю. Во исполнение данного плана были намыты 350 га земли в зоне Наличной улицы, улицы Кораблестроителей и Морской набережной, засыпан проток между островами Вольным и Декабристов, спрямлено русло реки Смоленки, а позднее с начала двухтысячных запланирован и построен Морской пассажирский порт, продолжаются работы по намыву территорий под жилищное строительство.

Предусмотренная проектом инженерная подготовка территории подразумевает устройство искусственного грунтового основания в виде насыпи с целью увеличения высотных отметок существующей территории. Площадь территории в установленных проектом границах составляет 161,12 га. Отведенная под реализацию проекта территория относится к землям населенных пунктов с разрешенным использованием для размещения административно-управленческих и общественных объектов. Работы по реализации проекта начались весной 2022 года и ведутся в течение года.

Проектом к застройке определена часть акватории Невской губы Финского залива у северо-западной оконечности Васильевского острова. В проектной документации учтено, что в указанной части акватории рельеф дна неровный, с перепадом глубин от 0 м до минус 7 м. Для возведения насыпи по проекту используются песчаные грунты от мелких до гравелистых. По внешнему откосу искусственного грунтового основания устраивается берегоукрепление откосного типа путем отсыпки камня. Намывные работы на территории предваряются работами по заполнению глубоководных котлованов, имеющихся в границах работ, для чего используются гравелистые песчаные грунты с низким содержанием пылевато-глинистой фракции (менее 1%), укладываемые слоями по 1,0 — 1,5 м, с выполнением контрольных промежуточных промеров. Проведение работ запланировано по периодам, с учетом ограничений Северо-Западного ТЦ Рыболовства № 07-12/929 от 29.01.2021 на проведение работ гидротехнического строительства, оказывающих негативное воздействие на водную биоту акватории Невской губы в период миграции весеннего и осеннего нереста различных видов рыбы (водных биологических ресурсов), с 15 апреля по 15 июня и с 1 сентября по 30 ноября.

Проектные решения учитывают научные исследования безусловного воздействия на окружающую среду и способы как предупреждения и уменьшения вредоносных последствий, так и методы их устранения. Согласно экспертному исследованию в рамках судебной экспертизы, в проекте производственному экологическому контролю и мониторингу посвящены следующие разделы: Раздел 8. Перечень мероприятий по охране окружающей среды ООС 1.1. Часть 1 Оценка воздействия на окружающую среду Книга 1. Текстовая часть. Раздел 9.6. Мониторинг аварийных ситуаций. Мониторинг аварийных ситуаций на акватории. Мониторинг аварийных ситуаций на береговой (сухопутной) части. Раздел 10. Производственный экологический мониторинг и контроль при осуществлении хозяйственной деятельности. ООС2 Часть 2. Мероприятия по охране окружающей среды. Раздел 5. Программа производственного экологического контроля (мониторинга) за характером всех компонентов экосистемы при строительстве и эксплуатации объекта, а также при авариях. Предусматривается контроль в области охраны атмосферного воздуха (мониторинг 1 раз в квартал), мониторинг воздействия на морские воды 1 раз в год, мониторинг гидробионтов (водные биоресурсы) во время производства работ и после завершения, контроль выполнения природоохранных требований в период проведения работ. Запланирован мониторинг и контроль проявлений опасных экзогенных процессов и гидрогеологических явлений, к опасным последствия которых относятся размыв, обвалы, эрозия, во время строительства — 2 раза в год, по завершению строительства — 1 раз. Также проектная документация содержит расчет платы за негативное воздействие на окружающую среду и предложения по компенсации прогнозируемого ущерба водным ресурсам.

Изучение данных разделов проектной документации позволило комиссии экспертов, незаинтересованных в результатах настоящего дела, сообщить суду достоверные сведения об объемах, видах и последствиях неблагоприятных факторов, свойственных планируемой строительной и хозяйственной деятельности при реализации проекта и имеющих влияние на окружающую среду. При этом, в заключении судебной экспертизы указано на отсутствие оснований для вывода о безусловном неблагоприятном воздействии деятельности, предусмотренной проектом, на загрязнение атмосферного воздуха вредными веществами, на сохранность водных биологических ресурсов, в том числе охраняемых видов рыб, птиц и донные отложения, а также на отсутствие опасности утраты биологических ресурсов без их восстановления, в силу предусмотренных проектной документаций компенсационных мер и мероприятий по восстановлению утраченных природных ресурсов.

Отвечая на вопрос суда о достаточности и научной обоснованности предложенных в проекте мероприятий по охране природных ресурсов, эксперты сообщили об отсутствии в зоне реализации проекта охраняемых видов флоры и фауны, занесенных в Красные книги, и о наличии на данных территориях значительных антропогенных трансформаций, связанных с активным освоением прилегающих территорий, присутствием местного населения, домашних и бездомных животных, шума дорожного движения, его интенсивности. Оценив с использованием специальных познаний в области экологии оспариваемое положительное заключение ГЭЭ, комиссия специалистов, принявших участие в судебной экспертизе, пришла к выводу о том, что в оспариваемом заключении содержится объективная научно-обоснованная оценка рисков неблагоприятных экологических последствий на территории реализации намечаемой деятельности и мер по их недопущению, устранению, компенсации, разработанных с составе проектной документации.

Заключение судебной экспертизы суд принимает в качестве доказательства, поскольку она проведена компетентными специалистами в комиссионном составе, с учетом оценки всех материалов дела, выводы экспертов информативны, понятны, мотивированы, основаны на объективной информации и данных, не опровергнутых с помощью доказательств.

Критическая оценка судебной экспертизы (л.д.140-146 т.7), данная стороной истцов, не принимается судом во внимание, поскольку основана на неверном толковании правовых регламентов проведения судебной экспертизы и не подтверждается материалами дела. Так утверждение о том, что эксперты не были предупреждены об уголовной ответственности, опровергается определением суда о назначении судебной экспертизы от 15.11.2022, в котором было избрано экспертное учреждение, при этом эксперты в соответствии с ч.16 ст.49 КАС РФ были предупреждены об уголовной ответственности (л.д.231-236 т.5). Определение суда от 02.05.2023 возобновляет производство судебной экспертизы в порядке, установленном определением от 15.11.2022 (л.д.89-91 т.7). В связи с изложенным нет оснований для признания заключения недопустимым доказательством, поскольку нарушения процессуального законодательства не допущено. Не является нарушением порядка проведения судебной экспертизы составление заключения без разграничения ответственности различных специалистов, принявших в ней участие, поскольку это не противоречит определению о назначении экспертизы от 15.11.2022. Объективных и достоверно установленных причин, препятствующих проведению судебной экспертизы в ФГБОУВО «Санкт-Петербургский государственный университет», не приведено и соответствующих доказательств не представлено.

Суд находит необоснованным утверждение истцов о том, что выводы судебной экспертизы противоречат исследовательской части заключения, сделаны без оценки проектной документации, в частности, в отсутствие инженерных изысканий, истребованных, но не предоставленных по ходатайству экспертов.

Действительно после назначения судебной экспертизы от экспертов поступило письменное ходатайство о предоставлении дополнительных материалов, а именно, материалов инженерных изысканий, в связи с тем, что в представленной проектной документации отсутствовала информация о подготовке поверхности для отсыпки насыпи с удалением грунтов и о контроле уплотнения и осадок грунтов, однако, в дальнейшем, экспертное учреждение выразило готовность завершения экспертного исследования по представленным документам, в связи с чем суд возвратил дело для проведения экспертизы (л.д.241 т.5, 85 т.7, 89-91 т.7). После поступления заключения судебной экспертизы суд возобновил производство по делу и оценил заключение как обоснованное, соответствующее принципу достоверности, поскольку эксперты указали на невозможность ответа на некоторые вопросы суда, ввиду не предоставления дополнительных материалов. При этом, суд считает, что отсутствие ответов на отдельные вопросы, поставленные судом, не умаляет доказательственной ценности всего экспертного исследования в целом и в части данных на вопросы суда ответов, так как информативность, достоверность и обоснованность необходимой суду оценки вопросов, требующих специальных познаний, не были нарушены и не повлекли искажения изложенных в заключении экспертизы обстоятельств и выводов.

Ссылка истцов на нарушение принципа независимости экспертов, в связи с участием в проведении судебной экспертизы Молчанова А.Ю., Павловского А.А. и Егорова А.А., заинтересованных в результатах дела, не принимается судом, поскольку является голословной и субъективно-оценочной. Также без каких-либо доказательств и вопреки имеющимся в заключении судебной экспертизы (л.д.96 т.7) сведениям о специализации и квалификации экспертов истцами сделано заявление об отсутствии у экспертов необходимых знаний в области экологических исследований. Осмотр места реализации проекта судебными экспертами суд не расценивает как самостоятельный сбор экспертами материалов для исследования и отклоняет данный довод истцов. Утверждение истцов о проведении экспертных исследований без учета законодательства об искусственных земельных участках, суд относит к числу критических суждений стороны истцов и считает, что эксперты в заключении судебной экспертизы правомерно не отразили данный вопрос, имеющий спорный правовой характер и подлежащий разрешению судом в порядке проверки одного из доводов истцовой стороны.

С учетом изложенного суд не может согласиться с оценкой заключения судебной экспертизы, приведенной в письменных возражениях стороной истца (л.д.140-146 т.7), и отклонить из круга доказательств указанный документ, содержащий достоверные сведения, имеющие отношение к рассматриваемому делу.

Принимая как доказательство заключение судебной экспертизы и получив необходимые и достаточные разъяснения специалистов о характере, способах и объемах предусмотренных проектом строительных воздействий и их последствиях для окружающей среды в целом и в части конкретных объектов, суд считает возможным оценить доводы административных истцов о необоснованности выводов Государственной экологической экспертизы и нарушении прав истцов и признать данные доводы несостоятельными.

Ссылаясь на создание при реализации проекта условий для существенного ухудшения экологической обстановки в зоне строительства и на прилегающих значительных по масштабам территориях, в том числе на водных объектах, административные истцы с учетом доступных сведений, собственных познаний и заключения общественной экологической экспертизы, утвержденной приказом РОО «Санкт-Петербургское общество естествоиспытателей» от 09.09.2022 (л.д.17-206 т.3), заявили о нарушениях законодательства в сфере охраны окружающей среды при проведении оспариваемой государственной экологической экспертизы.

Согласно выводам заключения общественной экологической экспертизы не допустима реализация намечаемой деятельности по следующим причинам:

- в связи с несоответствием обосновывающей данную деятельность документации требованиям, установленным законодательством Российской Федерации в области охраны окружающей среды, обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия населения и техническим регламентам, в том числе устанавливающим требования по безопасности сооружений;

- в связи с существенной неполнотой и недостоверностью оценки воздействия намечаемой деятельности на окружающую среду;

- в связи со значительным занижением ущерба окружающей среде, возможного в результате реализации указанной деятельности, и размера платы за негативное воздействие на окружающую среду, размера компенсации ущерба водным биологическим ресурсам (л.д.137 т.3). При этом комиссия ОЭЭ отметила отсутствие возможности сделать достоверные и научно-обоснованные выводы о допустимости намечаемой деятельности в силу неполноты представленной документации.

Суд находит выводы, изложенные в заключении общественной экологической экспертизы, не отвечающими требованиям достоверности доказательств, поскольку она проведена комиссией экспертов, назначенных приказом РОО «СПБОЕ», после обращения указанной общественной организации в суд с настоящим иском, что не позволяет суду сделать вывод о соблюдение принципа независимости экспертов и признать заключение ОЭЭ документом, подтверждающим правовую позицию стороны истца. Поскольку в противоречии с пунктом 1 статьи 22 Федерального закона «Об экологической экспертизе», предусматривающим проведение общественной экологической экспертизы до проведения государственной экологической экспертизы или одновременно с ней, суд относит представленное истцами заключение к недопустимым доказательствам и считает, что суждения экспертов и выводы, изложенные в данном документе, формировались для целей оспаривания заключения ГЭЭ в судебном порядке, как доказательство в подтверждение правовой позиции административных истцов, в частности, по доводу о создании искусственного земельного участка с нарушениями соответствующего законодательства, что не являлось бесспорным и подлежало исследованию при рассмотрении дела.

Также суд не принимает заключение ОЭЭ в качестве доказательства, поскольку его выводы о недопустимости реализации планируемой деятельности, носят явно предвзятый характер, подчинены необходимости доказать наличие при проведении ГЭЭ недостатков, на которых основывается правовая позиция истцов. При этом изложенные в заключении ОЭЭ выводы опровергаются, прежде всего, исследованиями и выводами судебной экспертизы, высказавшейся об отсутствии безусловных неблагоприятных последствий от предполагаемой деятельности на загрязнение вредными веществами атмосферного воздуха и на сохранность биологических ресурсов, об отсутствии опасности утраты без возможности восстановления природных ресурсов, о верном расчете платы за негативные воздействия на окружающую среду, о достаточности мер по охране природы, их научной обоснованности, в том числе по оценке рисков неблагоприятных экологический последствий и мер по их недопущению, устранению, компенсации, разработанных в составе проектной документации.

Кроме того, суд усматривает в заключении ОЭЭ излишнюю детализацию оценочных критериев, влияющую на возможность объективного понимания лицами, не обладающими специальными познаниями, предусмотренной проектом деятельности и ее последствий для экологии; из изложенного объема информации о нормативах, регламентах и их нарушении, в большей степени усматривается предположительность суждений специалистов, а также, преобладание оценочных негативных мнений. При том, что возникновение неблагоприятных последствий при проведении строительных работ предполагается в той или иной мере, в связи с чем, проектные решения связаны с компенсационными мероприятиями. Однако, все предусмотренные проектом решения в заключении ОЭЭ оцениваются крайне отрицательно и подвергаются критике, при отсутствии анализа объективных обстоятельств, указывающих на недочеты проектной документации, что указывает на заинтересованность экспертной комиссии в обосновании правовой позиции стороны истцов и не позволяет суду принять заключение ОЭЭ как доказательство, с помощью которого истцы опровергают выводы положительного заключения ГЭЭ.

Отклоняя из числа доказательств заключение ОЭЭ как по процессуальным основаниям, так и по смысловой (содержательной) нагрузке, суд приходит к выводу о том, что административными истцами не подтверждено наличие в проектной документации просчетов, нашедших положительную оценку либо проигнорированных в заключении ГЭЭ.

Так истцами указывалось на то, что в проекте не учтено вредоносное воздействие на окружающую среду, в частности, на водную флору и фауну распространения взвешенных частиц от потерь грунта при транспортировке, хранении и укладке (засыпке), что повлечет образование взвеси и повышение мутности воды, и, как следствие, гибель живых организмов. При этом истцы ссылаются как на отсутствие изысканий в данной области, так и на применение в проекте расчетов, основанных на неактуальных сведениях о биологических и зооресурсах.

Также, истцы утверждают, что проектные решения не учитывают загрязнение атмосферного воздуха вредными химическими веществами из-за применения предусмотренных проектом способов и механизмов и рассчитывают соответствующее воздействие без уже имеющейся фоновой нагрузки от других объектов, размешенных вблизи (Пассажирский порт «Морской Фасад», автодорога «Западный скоростной диаметр»).

Подвергая критике проект и его положительную оценку государственной экологической экспертизой, истцы обращают внимание на отсутствие альтернативных вариантов намечаемой хозяйственной деятельности, на не предоставление декларации безопасности гидротехнических сооружений в нарушение правовых регламентов о безопасности гидротехнических сооружений, на неправомерное изменение и формирование искусственного русла реки Смоленки в противоречии с водным законодательством.

Изложенное основано на расширительном толковании технических задач, предусмотренных проектом для целей инженерной подготовки территории земельных участков под строительство объектов недвижимости, и опровергается при изучении существа предполагаемых проектом решений, способов и методов их реализации.

Русло и устье реки Смоленки не располагается в границах территории планируемого строительства. Проект предусматривает работы по устройству временного откосного берегоукрепления из каменной наброски в границах проектирования для целей защиты земельных участков от обводнения и разрушения. С учетом буквального понимания смысла изложенного проектного решения, суд считает, что указание в заключении ГЭЭ на формирование русла реки Смоленки, вопреки мнению истцов, не противоречит существу предусмотренных проектом работ и не означает создание искусственного русла реки. Предусмотренные проектом работы по устройству берегоукрепления реки изучены государственной экологической экспертизой, что отражено в заключении.

Суд учитывает, что устройство берегоукрепления, путем сооружения защитных конструкций, в рамках реализации рассмотренного государственной экологической экспертизой проекта, не является строительством гидротехнических сооружений и не требует подготовки и предоставления декларации безопасности гидротехнических сооружений, оценка которой, к тому же, находится вне компетенции специалистов-экологов.

Проект предусматривает использование при возведении насыпи комбинированного способа, сочетающего гидромеханизированную и сухоройную укладку грунта. Порядок проведения данных работ подробно изложен в проектной документации и проанализирован в заключении ГЭЭ, исходя из особенностей каждого вида работ и природных условий, характерных для места их проведения. Заинтересованным лицом при рассмотрении настоящего дела даны объяснения, что для достижения целей намечаемой деятельности по повышению высотных отметок территории под последующую застройку использованы два способа в комплексе, что является оптимальным. Истцы, указывая, как на недостаток проекта, на отсутствие альтернативных способов, таковых не привели, что не позволяет признать данный довод убедительным.

Утверждение истцов о необъективной оценке загрязнения атмосферного воздуха вредными химическими веществами из-за фоновой нагрузки от других объектов не подтверждается доказательствами. В расчетах проектной документации и экспертном исследовании государственной экологической экспертизы использованы предоставленные ФГБУ «Северо-Западное управление по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды» актуальные (по состоянию на дату письменного ответа — 30.03.2021) сведения о фоновых концентрациях загрязняющих веществ в атмосферном воздухе и применены действующие методики расчетов. Исходя из официальных данных, приведенных в проектной документации (таблица 6.2-1. том 8.1.1), комиссией государственной экологической экспертизы сделан вывод об отсутствии превышения гигиенических нормативов по загрязняющим веществам. Данный вывод был проверен специалистами при проведении судебной экологической экспертизы и его обоснованность и правильность подтверждена, что сомнений у суда, принявшего заключение судебной экспертизы в качестве доказательства, не вызывает.

Утверждение истцов об отсутствии исследований отрицательного влияния намечаемой хозяйственной деятельности на состояние воды в зоне работ и на окружающих водных территориях, что создает условия для гибели биоресурсов, суд считает основанным на субъективной оценке технических способов выполнения работ по устройству насыпи и недоказанным, противоречащим принятому судом заключению судебной экспертизы.

Суд считает не отвечающими требованиям достоверности и основанными на расширительном толковании положений статьи 65 Водного кодекса Российской Федерации доводы административных истцов о том, что государственной экспертизой не было учтено, что реализация предусмотренных проектом решений повлечет нарушение режима водоохранной зоны водного объекта – Финского залива. При этом истцы указывают на то, что в нарушение указанной нормы права планируется размещение в водоохранной зоне площадки для мойки колес используемых при строительстве объекта транспортных средств, для отстоя техники и ее заправки горючим, склада песка, с накоплением отвалов размываемых грунтов. Данные нарушения, по мнению истцов, приведут к загрязнению, засорению, заилению и истощению указанного водного объекта и, как следствие, создадут неблагоприятную окружающую обстановку, тем самым негативно повлияв на права истцов.

Пункт 15 статьи 65 ВК РФ устанавливает запрет на строительство автозаправочных станций, складов горюче-смазочных материалов (за исключением случаев, если автозаправочные станции, склады горюче-смазочных материалов размещены на территориях портов, инфраструктуры внутренних водных путей, в том числе баз (сооружений) для стоянки маломерных судов, объектов органов федеральной службы безопасности), станций технического обслуживания, используемых для технического осмотра и ремонта транспортных средств, осуществление мойки транспортных средств. Пунктом 17 данной статьи наряду с установленными частью 15 настоящей статьи ограничениями в границах прибрежных защитных полос запрещено, в частности, размещение отвалов размываемых грунтов.

Исходя из содержания видов работ, направленных на обеспечение реализации проекта, суд усматривает, что вышеперечисленной запрещенной деятельности не планируется. Устройство вспомогательных сооружений по обслуживанию задействованного на стройке транспорта и прочих механизмов, а также по организации хранения строительных материалов, в том числе песка, щебня, камня, в специальных сооружениях (складах), носит временный характер, служит обеспечению строительных работ.

Сам по себе режим водоохраной зоны не исключает возможности осуществления в ее границах хозяйственной деятельности. Согласно ч. 16 ст. 65 Водного кодекса РФ в границах водоохранных зон допускаются проектирование, размещение, строительство, реконструкция, ввод в эксплуатацию хозяйственных и иных объектов при условии оборудования таких объектов сооружениями, обеспечивающими охрану водных объектов от загрязнения, засорения и истощения вод.

В отсутствие доказательств, свидетельствующих о нарушении данного условия вследствие устройства вышеперечисленных технических вспомогательных сооружений, суд считает несостоятельным довод истцов о нарушениях ограничений, установленных водным законодательством, а также санитарных и экологических норм.

Помимо изложенных выше недостатков проектной документации, не получивших отрицательной оценки при проведении Государственной экологической экспертизы, административные истцы высказали суждение о существенном риске для населения из-за превышения допустимых концентраций опасных загрязняющих веществ случае аварийной ситуации, а также о недостаточности в проектной документации мер по реагированию соответствующих служб и по устранению последствий таких аварий, что, по мнению истцов, проигнорировано при проведении государственной экспертизы. Не умаляя опасности катастроф как техногенного, так и природного характера, суд вместе с тем, не может не учитывать при рассмотрении настоящего дела предположительного характера данного довода истцовой стороны, а так же, не принять во внимание, наличие в проектной документации мер по ликвидации последствий аварийных ситуаций. С предлагаемыми в проекте решениями истцы выразили несогласие, между тем, следует учесть, что законодательство исходит из того, что все участники правоотношений добросовестно пользуются принадлежащими им правами и несут возложенные на них обязанности. В случае же нарушения установленных правил, участник правоотношений может быть привлечен к ответственности (уголовной, административной, гражданско-правовой).

Таким образом, суд критически оценивает приведенные стороной истцов суждения о наличии недостатков проектной документации и неполном исследовании при проведении государственной экологической экспертизы существенных неблагоприятных обстоятельств, сопутствующих реализации планируемых работ.

Суд считает неубедительным довод истцов о том, что заключение ГЭЭ принято в нарушение требований ст.14 Федерального закона «Об экологической экспертизе», ввиду отсутствия в числе представленных для исследования экспертов документов заключения общественной экологической экспертизы. Ссылаясь на нарушения требований закона, истцы применяют неверное толкование данного правового предписания, указывая, что заключение ОЭЭ подлежало обязательному включению в пакет документации, подлежащей исследованию при проведении государственной экологической экспертизы, так как до ее начала соответствующие государственные органы и застройщик были уведомлены о том, что РОО «Санкт-Петербургское общество естествоиспытателей» проводится общественная экологическая экспертиза (л.д.68-81 т.1).

Действительно п.1 ст.14 указанного Федерального закона предусматривает наличие в составе материалов, подлежащих государственной экологической экспертизе, заключений общественной экологической экспертизы в случае ее проведения. Однако, толкуя данное правовое предписание, истцы не учитывают положения п.2.1 ст.25 того же нормативного акта, предусматривающего, что при проведении государственной экологической экспертизы необходимость оценки и учета заключения общественной экологической экспертизы возникает и является обязательной только в случае, если общественная экологическая экспертиза проведена в отношении того же объекта до дня окончания срока проведения государственной экологической экспертизы. К тому же в соответствии с п.2 ст.25 174-ФЗ юридическая сила заключению общественной экологической экспертизы придается после утверждения его федеральным органом исполнительной власти в области экологической экспертизы или органом государственной власти субъекта Российской Федерации.

Представленное в материалы дела заключение ОЭЭ утверждено 09.09.2022 приказом общественной организации, обратившейся в суд с настоящим иском (л.д.17 т.3).

Таким образом, исходя из взаимной связи приведенных выше правовых норм и учитывая, что общественная экспертиза не была завершена в указанный выше срок, суд считает, что у государственной экспертизы не имелось оснований при оценке представленной застройщиком документации требовать и исследовать заключение ОЭЭ, так как в силу правовых регламентов значение имеет только наличие на момент проведения государственной экологической экспертизы действующего, т. е. составленного и утвержденного в установленном порядке, заключения общественной экологической экспертизы. Правовых предписаний, обязывающих приостановить проведение государственной экспертизы до получения заключения ОЭЭ, административными истцами, указывавшими на данную необходимость при проведении оспариваемой экспертизы, не приведено. Действующее законодательство таких положений не содержит.

При этом, суд принимает во внимание, что, несмотря на отсутствие заключения ОЭЭ при проведении государственной экологической экспертизы были соблюдены закрепленные в ст.19 Федерального закона № 174-ФЗ права граждан и общественных организаций (объединений) в области экологической экспертизы.

В соответствии с п.2 ст.19 закона при подготовке заключения государственной экологической экспертизы экспертной комиссией государственной экологической экспертизы и при принятии решения о реализации объекта государственной экологической экспертизы должны рассматриваться материалы, направленные в экспертную комиссию государственной экологической экспертизы и отражающие общественное мнение.

Также выполнены требования ст.14 закона о предоставлении на государственную экологическую экспертизу материалов обсуждений объекта государственной экологической экспертизы с гражданами и общественными организациями (объединениями).

Как отмечено выше, в комплекте документации, представленной на рассмотрение комиссии государственной экологической экспертизы, имелись газетные публикации о проведении общественных слушаний за февраль 2021 года, протокол общественных обсуждений от 29.03.2021, которым общественные слушания признаны состоявшимися. Кроме того, при проведении заседаний комиссии ГЭЭ, участвовали представители РОО «СПБОЕ», уведомленные о дате и времени заседания заблаговременно.

Таким образом, суд усматривает соблюдение принципа гласности, участия общественных организаций (объединений), учета общественного мнения при проведении оспариваемой государственной экологической экспертизы.

Также суд считает, что вопреки доводам стороны истцов, проведение оспариваемой экспертизы было подчинено прочим принципам, перечисленным в статье 3 Федерального закона № 174-ФЗ.

В ходе рассмотрения дела ответчиком и заинтересованным лицом не отрицалось, а напротив, неоднократно подчеркивалось существование потенциальной экологической опасности вследствие любой хозяйственной деятельности, в том числе предусмотренной проектом, что объективно было отражено в документации, предоставленной на рассмотрение государственной экологической экспертизы. При таком положении суд считает, что определяющее значение при экспертной оценке экологической безопасности проектных решений имеет изучение качества, объема и доступности мер по восстановлению окружающей среды.

В этой связи проектной документацией предусмотрены конкретные меры, содержание и объемы которых были в полной мере доведены до сведения комиссии экспертов и положительно оценены государственной экспертизой. При этом, суд считает необоснованными утверждения истцов о недостаточности представленных на экспертизу документов, в частности, истцы при рассмотрении дела настаивали на отсутствии в распоряжении комиссии ГЭЭ инженерных изысканий и, соответственно, указывали на нарушение ст.14 закона № 174-ФЗ по комплектности документации. Однако, суд не может согласиться с данным доводом и учитывает, что в силу ст.14 закона на государственную экологическую экспертизу предоставляется документация, содержащая материалы оценки воздействия на окружающую среду хозяйственной и иной деятельности в необходимом для деятельности комиссии экспертов объеме, т.е. в данном случае речь не идет о конкретных документах, а определяется лишь содержание документации, которое должно позволить экспертам выполнить поставленные перед ними задачи и соблюсти установленные законом принципы.

В заключении ГЭЭ отражены материалы, позволившие экспертам дать необходимую оценку и сделать категоричные выводы, при этом, эксперты прибегли к предоставленному им праву на истребование дополнительных документов, на что указано в тексте заключения. Суждение истцов о необходимости исследования в рамках экспертизы материалов инженерных изысканий суд считает необоснованным, находящимся за пределами требований закона, направленных на обеспечение экспертной оценки воздействия на окружающую среду. При этом, суд считает, что в отличии от истцов, эксперты, обладая не только полномочиями, но и прежде всего специальными знаниями, действуя в составе комиссии, не были лишены возможности истребовать и изучить, помимо представленных материалов и инженерные изыскания, однако, о такой необходимости никто из специалистов лично или вся комиссия в целом не заявили. К тому же нельзя не учесть, что инженерные изыскания в необходимых для подготовки проектной документации сферах были проведены и их результаты использованы в формировании проектных решений и компенсационных мероприятий при подготовке соответствующих разделов проекта, в том числе представленных на изучение комиссии ГЭЭ. Ссылки на конкретные материалы и отчеты инженерных изысканий приведены в предоставленной экспертам документации, что обеспечивало им возможность при необходимости затребовать первоисточники для уточнения тех или иных данных.

Сопоставив перечень предоставленных на государственную экспертизу документов с изложенными в заключении ГЭЭ сведениями и их анализом, суд не находит нарушения принципов комплексности оценки воздействия на окружающую среду хозяйственной и иной деятельности и его последствий; обязательности учета требований экологической безопасности при проведении экологической экспертизы; достоверности и полноты информации, представляемой на экологическую экспертизу; научной обоснованности, объективности выводов ГЭЭ.

В заключении ГЭЭ приведены планируемые работы и способствующие их проведению способы и технические средства, а также соответствующие негативные воздействия на окружающую среду, описаны природные условия и ресурсы в местности предполагаемых работ, отражены источники и степень опасности для окружающей среды, изложены компенсационные меры и их последствия, правовые и технические регламенты, подлежащие применению в целях минимизации вреда природной среде, указано на разработанные программы экологического контроля (мониторинга) различных экосистем в зоне работ и окрестностях (л.д.141-155 т.1). Критическое суждение истцов о недостатках экспертного исследования не вызывает доверия, оценивается судом как субъективное, не опирающееся на какие-либо доказательства.

Истцами не подтверждено с помощью доказательств, что отсутствие инженерных изысканий в перечне представленных на экспертизу материалов привело к необоснованным выводам государственной экологической экспертизы. В то же время заслуживает внимания, что отсутствие данной документации не создало препятствий к постановке выводов как государственной, так и судебной экспертизы о допустимости предусмотренных проектом воздействий на природную среду без угрозы ее утраты, без возможности восстановления.

Административными истцами в порядке уточнения оснований иска было заявлено о том, что по своей сути проект «Инженерная подготовка территории земельных участков (в том числе увеличения высотных отметок» для целей возведения объектов недвижимости» при его реализации в акватории единого водного объекта, которым является Балтийское море, в части Финского залива, относящегося к водному объекту, находящемуся в федеральной собственности, является созданием искусственного земельного участка. В отношении таких объектов установлены самостоятельные правовые регламенты, к числу которых, прежде всего, относится Федеральный закон от 19.07.2011 № 246-ФЗ «О создании искусственных земельных участков, созданных на водных объектах, находящихся в федеральной собственности».

Указанный Федеральный закон регулирует отношения, связанные с созданием на водных объектах, находящихся в федеральной собственности, искусственных земельных участков для целей строительства на них зданий, сооружений (далее - объекты капитального строительства) и (или) их комплексного освоения в целях строительства.

С учетом приведенного в статье 3 указанного закона понятия искусственного земельного участка, как сооружения, создаваемого на водном объекте, находящемся в федеральной собственности, или его части путем намыва или отсыпки донного грунта либо использования иных технологий и признаваемое после ввода его в эксплуатацию также земельным участком, административные истцы сделали вывод о том, что предусмотренная проектом деятельность полностью соответствует перечисленным в данной статье критериям, а именно, предполагает создание сооружения, путем намыва или отсыпки грунта, в пределах водного объекта федерального значения, с признанием земельным участком после ввода в эксплуатацию.

Исходя из данных обстоятельств, истцы полагают, что ответчиком при проведении государственной экологической экспертизы нарушены требования законодательства, регулирующего порядок устройства искусственного земельного участка, целью соблюдения которого является защита прав неограниченного круга лиц на благоприятную окружающую природную среду, сохранение охраняемый биологических ресурсов, доступ к водным объектам общего пользования. Ссылаясь на положения Федерального закона № 246-ФЗ, истцы указывают на отсутствие нескольких обязательных документов, представляемых в составе документации на экологическую экспертизу, а именно, разрешения на создание искусственного земельного участка (ИЗУ), соответствующего договора, заключаемого с лицом, указанным в разрешении и определяемым в порядке конкурсной процедуры. Кроме того, истцы усматривают несоответствие самого проекта требованиям, регламентирующим деятельность по созданию искусственных земельных участков. С учетом изложенного истцы делают вывод о некомплектности представленной на государственную экологическую экспертизу документации.

Суд не принимает данные доводы истцов, поскольку законодательство, нарушением требований которого обоснована правовая позиция истцов, к рассматриваемым правоотношениям применению не подлежит. Прежде всего, нельзя не отметить, что истцы не верно характеризуют статус объекта, на котором предполагается реализация выше упоминаемого проекта, не учитывая, что в силу распоряжения компетентного государственного органа — Правительства Российской Федерации территория выведена из состава земель водного фонда и отнесена к землям поселений, соответственно, утверждение истцов о том, что проект предусматривает устройство искусственного намывного земельного участка на водном объекте федерального значения, не соответствует действительности, основано на расширительном толковании сведений о территориях водных объектов, без учета их правового статуса. Истцы полагают, что не имеет значения передача части земель, относящихся к Финскому заливу, в региональную собственность, поскольку сам Финский залив как водный объект остается в собственности государства, является единым водоемом в соответствии с географической терминологией и это следует учитывать при квалификации проектных решений, как деятельности по созданию ИЗУ. Изложенная позиция необоснованна и противоречива, так как утверждение о сохранении Финского залива как единого водного объекта, не подлежащего определенному использованию в конкретной части, отвергает правовые последствия административно-хозяйственного решения, принятого уполномоченным на распоряжение государственной собственностью органом государственной власти.

Суд не принимает в качестве доказательств, на которых основано утверждение истцовой стороны о том, что территория строительства находится в границах водного объекта федерального значения, запрос Постоянной комиссии по городскому хозяйству и созданию комфортной городской среды и ответ Невско-Ладожского Бассейнового водного управления (л.д.159-164 т.2). В данных документах содержится информация о том, что территория участка проводимых работ по намыву в западной части Васильевского острова относится к земельным участкам, переведенным из земель водного фонда в земли поселений распоряжением правительства от 05.12.2005 № 2117-р, находится в акватории Балтийского моря. Изложенное не противоречит фактическим обстоятельствам дела, не позволяет суду оценивать их иначе, чем это сделано ранее с учетом распорядительно-властных решений о статусе территории планируемой застройки и не подтверждает доводы истцов, так как из ответа не следует, что предусмотренный проектом комплекс сооружений будет возведен на территории водного объекта, относящегося к собственности Российской Федерации, а не на земле населенного пункта. Сообщение Невско-Ладожского Бассейнового водного управления об отсутствии у исполнительных органов государственной власти Санкт-Петербурга или картографо-геодезических фондов оснований для исключения территории планируемой застройки из акватории Балтийского моря, не может влиять на оценку статуса этой части территории, как самостоятельного и обособленного объекта недвижимого имущества.

Таким образом, суд считает, что положения Федерального закона от 19.07.2011 № 246-ФЗ «О создании искусственных земельных участков, созданных на водных объектах, находящихся в федеральной собственности», регулирующие узкоспециальную сферу правоотношений, не подлежат применению по отношению к территории, на которой планируется реализация проекта, получившего положительное заключение ГЭЭ, поскольку намывное гидростроительное сооружение создается за пределами федерального водного объекта. Соответственно, основанные на положениях указанного федерального закона доводы административных истцов о некомплектности документации, представленной на рассмотрение государственной экологической экспертизы, о ненадлежащей разработке проектных решений, о самозахвате водного объекта суд отклоняет и в этой связи не усматривает нарушения ответчиком и комиссией ГЭЭ правовых предписаний и публичных прав и законных интересов неограниченного круга лиц, включающего истцов по настоящему делу.

Указание административных истцов на то, что проектом предусмотрены работы на территории, находящейся за границей земельного участка, переданного в собственность Санкт-Петербурга, суд не принимает во внимание, поскольку истцы неверно толкуют существо предполагаемых работ, в числе которых возведение берегоукрепляющих защитных сооружений предполагается осуществить на площади 7,41 га, относящейся к площади земельных участков в границах проектирования.

Оценивая изложенное, суд приходит к выводу о соблюдении при проведении государственной экологической экспертизы проекта «Инженерная подготовка территории земельных участков (в том числе увеличения высотных отметок) для целей возведения объектов недвижимости, инженерной и транспортной инфраструктуры»,1 этап» подлежащих применению правовых регламентов и основополагающих принципов, гарантирующих правильность и состоятельность выводов, сделанных в заключении ГЭЭ.

Суд не усматривает обстоятельств, указывающих на обоснованность утверждений стороны истцов о нарушении принципа независимости экспертов государственной экологической экспертизы при осуществлении ими своих полномочий при проведении оспариваемой экспертизы.

В письменных объяснениях от 04.09.2023 административными истцами указано на то, что в составе экспертной комиссии ГЭЭ принимала участие эксперт Медянкина М.В., которая по сведениям истцов является генеральным директором ООО «ЭКОТОКС-М», указанного на сайте: http://ecotox-m.ru в качестве партнера ООО «ЭКОСКАЙ» - организации, осуществившей оценку воздействия на окружающую среду по проекту «Инженерная подготовка территории земельных участков (в том числе увеличения высотных отметок) для целей возведения объектов недвижимости, инженерной и транспортной инфраструктуры»,1 этап», т. е. истцы усмотрели заинтересованность указанного специалиста в результатах государственной экологической экспертизы.

Пункт 2 ст.16 Федерального закона № 174-ФЗ устанавливает недопустимость привлечения в качестве эксперта государственной экологической экспертизы представителя заказчика документации, подлежащей государственной экологической экспертизе, или разработчика объекта государственной экологической экспертизы, а также, гражданина, состоящего в трудовых или иных договорных отношениях с указанным заказчиком или с разработчиком объекта государственной экологической экспертизы, а также представителя юридического лица, состоящего с указанным заказчиком или с разработчиком объекта государственной экологической экспертизы в таких договорных отношениях.

Медянкина М.В., занимавшая должность зав.лабораторией эколого-токсикологических исследований ФГБНУ «ВНИРО» действительно участвовала в составе комиссии государственной экологической экспертизы, в качестве внештатного эксперта, а также с 22.03.2021 она является директором ООО «ЭКОТОКС-М». В письменном согласии внештатного эксперта государственной экологической экспертизы на участие в проведении экспертизы вышеуказанной проектной документации от 27.08.2021 Медянкина М.В. подтвердила, что не является представителем заказчика документации, подлежащей государственной экологической экспертизе, или разработчика объекта ГЭЭ, не состоит в трудовых или иных договорных отношениях с указанным заказчиком или разработчиком объекта ГЭЭ, а также представителем юридического лица, состоящего с указанным заказчиком или разработчиком в договорных отношениях. Кроме того, по запросу ответчика Медянкина М.В. сообщила об отсутствии договорных отношений за период ее руководства ООО «ЭКОТОКС-М» с ООО «ЭКОСКАЙ».

Суд принимает данные документы в качестве доказательства, подтверждающего отсутствие конфликта интересов в деятельности Медянкиной М.В. как эксперта ГЭЭ по рассматриваемому проекту, поскольку, довод истцов об обратном носит предположительный характер, основан на общедоступных сведениях и суждениях, не подтвержден никакими доказательствами, к тому же, существенным обстоятельством является, что участвуя в проведении экспертизы, она приняла условия об установленной Главой VII Федерального закона № 174-ФЗ ответственности (уголовной, административной, материальной, гражданско-правовой).

По мнению административных истцов, эксперты, вошедшие в состав комиссии ГЭЭ, не обладают необходимыми научными и (или) практическими познаниями и, следовательно, не отвечают установленным законодательством требованиям к экспертам ГЭЭ. Указанный довод является субъективным мнением административных истцов.

Материалы дела содержат сведения об образовании, наличии ученых степеней, а также о практическом опыте работы в сфере экологии и смежных отраслях экспертов ГЭЭ. У суда не имеется оснований сомневаться в компетенции экспертов, а также оснований для признания состава экспертной комиссии незаконным.

Заключение ГЭЭ по вышеуказанному проекту подготовлено в установленном порядке, подписано руководителем экспертной комиссии, ее ответственным секретарем и всеми ее членами, утверждено компетентным федеральным органом и приобрело соответствующий данному документу правовой статус. Вместе с тем, заслуживает внимания, что оспариваемое заключение экспертизы не является властно-распорядительным документом, не влечет каких-либо правовых последствий, создающих для истцов угрозу нарушения их прав на экологическое благополучие, а напротив содержит комплекс необходимых мер для предотвращения такой угрозы, соблюдение которых при строительстве планируемого объекта, а затем при правильном его использовании, позволит избежать негативного воздействия на окружающую среду. Ссылки административных истцов, на то, что предусмотренные меры не могут обеспечить надлежащую защиту природной среды, в основном являются предположениями, не отражают объективную ситуацию, продиктованы стремлением воспрепятствовать реализации проекта, ввиду существования при этом определенных неудобств, свойственных деятельности по возведению объектов капитального строительства.

В ходе рассмотрения настоящего дела административными истцами не подтверждено с помощью доказательств, что планируемая деятельность и ее последствия для экологии исследованы государственной экологической экспертизой с нарушением установленного порядка, что привело к искажению выводов, изложенных в заключении ГЭЭ, и к неправомерному изданию ответчиком приказа об утверждении этого заключения. Все доводы стороны истцов о недостатках и недочетах, допущенных при экспертном исследовании предоставленной документации комиссией ГЭЭ, основаны на суждениях, изложенных в заключении общественной экологической экспертизы, которое судом отклонено из ряда доказательств по основаниям, изложенным ранее.

Приведенные административными истцами обстоятельства не свидетельствуют об угрозе, либо о допущенном нарушении прав административных истцов, в защиту которых подан настоящий иск.

При таком положении суд приходит к выводу об отсутствии оснований для признания заключения ГЭЭ незаконным, необоснованным и не отвечающим требованиям о достоверности, и как следствие, не находит оснований для признания незаконным приказа об утверждении указанного заключения. Соответственно, исковые требования не подлежат удовлетворению.

Руководствуясь статьей 175 Кодекса административного судопроизводства РФ, суд

РЕШИЛ:

Региональной общественной организации «Санкт-Петербургское общество естествоиспытателей», Агисимова Д. И., Галкиной О. В., Кулешову И. В., Миркиной Е. П, в удовлетворении административного иска Федеральной службе по надзору в сфере природопользования о признании незаконными заключения государственной экологической экспертизы и приказа о его утверждении — отказать.

Решение может быть обжаловано в Санкт-Петербургский городской суд в течение одного месяца с момента принятия решения в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Куйбышевский районный суд Санкт-Петербурга.

Судья