Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании административное дело по административному исковому заявлению ФИО5 о признании незаконным решения № 4 от 14.03.2017 г. о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения,

установил:

ФИО5 обратилась в суд с административным исковым заявлением о признании незаконным решения № 4 от 14.03.2017 г. о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения.

В обоснование иска указала, что 14.03.2017 г. МРИ ФНС России № 12 по Тверской области было принято решение № 4 о привлечении ее к ответственности за совершение налогового правонарушения. Пунктом 3.1 Решения она привлечена к налоговой ответственности предусмотренной п. 1 ст. 122 НК РФ за неуплату сумм налога в виде штрафа в размере 20 процентов от неуплаченных сумм налога на доходы физических лиц в сумме <данные изъяты> и ст. 119 НК РФ за непредставление налоговых деклараций по налогу на доходы физических лиц 2013, 2014 и 2015 г. в сумме <данные изъяты> рублей. Кроме того, п. 3.1. Решения от 14.03.2017 г. ФИО5 доначислен налог на доходы физических лиц в сумме <данные изъяты> рублей и пени за несвоевременную уплату НДФЛ в сумме <данные изъяты>. Решение о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения № 4 от 14.03.2017 г. было принято на основании акта выездной налоговой проверки № 13-14/26 от 16 ноября 2016 г., которая проводилась с 01.01.2013 г. по 31.12.2016 г. Данное Решение было обжаловано в административным истцом апелляционном порядке в УФНС России по Тверской области и решением № 08-11\98 от 10.05.2017 г. было оставлено без изменения. Полагает, решение МРИ ФНС России №12 по Тверской области № 4 о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения от 14.03.2017 г. не соответствующим законодательству Российской Федерации о налогах и сборах. Согласно п. 2.1 акта налоговой проверки № 13-14/26 от 16.11.2016 г. в состав дохода ФИО6 в 2013 г. были включены <данные изъяты> рублей, а именно: по ООО «ООО1» – <данные изъяты> рублей, полученные по чекам; по ООО «ООО2» – <данные изъяты> рублей, в том числе <данные изъяты> рублей, полученные по чекам в ПАО «Сбербанк» и <данные изъяты> рублей, полученные по чекам в «Гута-Банк»; по ООО «ООО3» – <данные изъяты> рублей, в том числе <данные изъяты> рублей, полученные по чекам в «Бинбанк Тверь»; по ООО «ООО4» – <данные изъяты> рублей, полученные по чекам в «Бинбанк Тверь». В 2014 г. в состав дохода административного истца были включены <данные изъяты> рублей, а именно: по ООО «ООО1» – <данные изъяты> рублей, в том числе <данные изъяты> рублей, полученные по чекам в Россельхозбанке, <данные изъяты> рублей, полученные по чекам в Сбербанке и <данные изъяты> рубля 29 копеек, полученные по корпоративной карте; по ООО «ООО3» – <данные изъяты> рублей, полученные по чекам в «Бинбанк Тверь»; по ООО «ООО4» – <данные изъяты> рублей, полученные по чекам в «Бинбанк Тверь». В 2015 г. в доход ФИО6 включены <данные изъяты> рублей, а именно: по ООО «ООО1» – <данные изъяты> рублей, в том числе <данные изъяты> рублей, полученные по чекам в Сбербанке, <данные изъяты> рублей, полученные по чекам в «Торжокуниверсалбанк», <данные изъяты> рублей, полученные по карте в Сбербанке и <данные изъяты> рублей, полученные по карте в Банке «Траст»; по ООО «ООО3» – <данные изъяты> рублей, полученные по чекам в «Бинбанк Тверь». Приводя положения ст. 209 НК РФ, п. 1 ст. 210 НК РФ, ст. 41 НК РФ, указывает, что она в 2013-2015 г. замещала должность руководителя ООО «ООО1», ООО «ООО3», ООО «ООО4» и ООО «ООО2», являлась единоличным исполнительным органом указанных Обществ, их работником и получала от указанных организаций денежные средства, в том числе, под отчет и для расчетов с контрагентами. Денежные средства от ООО «ООО1» выплачивались в качестве оплаты по договорам субподряда ООО «ООО5», ООО СК «ООО6», ООО «ООО7»; от ООО «ООО4» – ООО «ООО5», ООО «ООО8», ООО ООО7»; от ООО «ООО2» – ООО «ООО5», ООО «ООО8», ООО СК «ООО6», ООО «ООО7»; от ООО «ООО3» – ООО «ООО5», ООО «ООО8», ООО «ООО7», ООО СК «ООО6». При этом налоговый орган не оспаривал получение оплаты от ООО «ООО1», ООО «ООО4», ООО «ООО2» и ООО «ООО3» в счет выполнения работ (оказания услуг, реализации товаров) рядом контрагентов. Опрошенный в ходе мероприятий налогового контроля руководитель ООО «ООО7» и ООО СК «ООО6» ФИО1 наличие хозяйственных отношений с возглавляемыми ФИО5 организаций подтвердил. В ходе проверки налоговым органом не было получено бесспорных доказательств, подтверждающих, что спорные денежные средства были получены ФИО5 безвозмездно в свое пользование или присвоены, Решение о привлечении к налоговой ответственности и акт проверки не содержат доказательств того, что денежные средства были получены налогоплательщиком в качестве оплаты за выполненные работы или оказанные услуги. МРИ ФНС России № 12 по Тверской области в нарушение положений ст. 101 НК РФ были поставлены под сомнение договоры, заключенные ООО «ООО1», ООО «ООО2», ООО «ООО4» и ООО «ООО3» со своими контрагентами-субподрядчиками. Кроме того, налоговый орган не дал никакой оценки представленным квитанциям к приходно-кассовым ордерам, которые являются первичными документами, подтверждающими выплату денежных средств субподрядчикам, то есть их выбытие из временного ведения ФИО5 Полагает, что денежные средства, выданные работнику под отчет, не являются его доходом, так как не переходят в собственность работника, в связи с чем у налогового органа отсутствовали правовые основания для предложения доначисления Обществу удержать и перечислить в бюджет спорную сумму налога на доходы физических лиц, а также соответствующих сумм пени и штрафных санкций. Также налоговым органом не учтено, что ООО «СК «ООО6» было зарегистрировано в качестве юридического лица 20 мая 2008 г. и с 2008 г. выполняло строительные и ремонтные работы, участвовало в 93 торгах по заключению государственных и муниципальных контрактах и заключило 26 государственных и муниципальных контрактов. Так, ООО СК «ООО6» выполняло подрядные работы для <данные изъяты> на сумму <данные изъяты> копеек, для администрации <данные изъяты> на сумму <данные изъяты> рубля, для <данные изъяты> на сумму <данные изъяты>, для <данные изъяты> на сумму <данные изъяты>, для <данные изъяты> на сумму <данные изъяты>. 07.02.2011 г. указанным Обществом было получено свидетельство о допуске саморегулирующей организации к определенным видам строительных работ, а следовательно, оно отвечало определенным законом требованиям. ООО «ООО7» было зарегистрировано 16.02.2011 г. и до 2015 г. осуществляло предпринимательскую деятельность, выполняло работы для <данные изъяты>, ООО «ООО9», ООО «ООО10», ООО «ООО11», <данные изъяты>. ООО «ООО5» создано в качестве юридического лица 16.12.2010 г., находилось на учете в налоговой инспекции, внебюджетных фондах и осуществляло предпринимательскую деятельность до 15.12.2015 г., приобретало строительные материалы у ИП «<данные изъяты>», МУП «<данные изъяты>» и ИП «<данные изъяты>. ООО «ООО8» было зарегистрировано 30.07.2009 г. в качестве юридического лица и при выполнении ремонтных работ приобретала строительные материалы у ООО «ООО 12», ООО «ООО 13», ООО «ООО 17», ООО «ООО 18», ООО «ООО 19», ООО «ООО 20», ООО «ООО 21», ЗАО «ЗАО 22», ИП «ФИО 2», ИП «ФИО ». Кроме того, МРИ ФНС России № 12 по Тверской области, полученные от организаций денежные средства включаются в доход ФИО5 сразу в момент их получения, что не соответствует нормам НК РФ и противоречит позиции Министерства финансов РФ, в письме от 24.09.2009 г. № 03-03-06/1/610 которого указано, что п. 2 ст. 223 НК РФ предусмотрено, что в случае прекращения трудовых отношений до истечения календарного месяца датой фактического получения налогоплательщиком дохода в виде оплаты труда считается последний день работы, за который ему был начислен доход. Из вышеизложенного следует, что датой получения бывшим работником организации дохода в виде выданного аванса признается последний рабочий день его работы в организации. Денежные средства, выданные работнику под отчет, должны быть возвращены. Для этого организацией должны приниматься все предусмотренные законодательством меры. В случае если такое оказалось невозможным в связи, например, с истечением срока исковой давности или если организация приняла решение о прощении долга работника, то датой получения бывшим работником организации дохода в виде невозвращенных сумм денежных средств, выданных под отчет, будет являться дата, с которой такое взыскание стало невозможно, или дата принятия соответствующего решения. В соответствии с п. 5 ст. 226 НК РФ при невозможности удержать у налогоплательщика исчисленную сумму налога налоговый агент обязан в течение одного месяца с момента возникновения соответствующих обязательств письменно сообщить в налоговый орган по месту своего учета о невозможности удержать налог и сумме задолженности налогоплательщика. В течение года работодатель, в соответствии со ст. 248 и 392 ТК РФ, вправе обратиться в суд с требованием о возмещении причиненных работником убытков (возврата долга). Пропущенный по уважительной причине срок на обращение в суд может быть восстановлен. Если подотчетные суммы организация не получит и в этом случае, то по истечении трехлетнего срока исковой давности числящаяся дебиторская задолженность признается безнадежной к взысканию и должна быть списана в налоговом и бухгалтерском учете в состав внереализационных расходов в последний день того отчетного периода, в котором истекает срок исковой давности. Поскольку до этого момента у работника существует обязанность по погашению долга (либо вернуть деньги, либо потратить их на цели, на которые они были выданы – на приобретение товарно-материальных ценностей), подотчетные суммы, находящиеся у него, не признаются экономической выгодой физического лица, а вот с даты списания в учете этого долга денежные средства переходят в собственность работника (которой он может распоряжаться по своему усмотрению), поэтому появляются основания признать невозвращенные денежные средства его доходом. В Решении о привлечении к ответственности от 14.03.2017 г. не установлено обстоятельств истечения сроков исковой давности по денежным средствам, полученным ФИО5 под отчет. Кроме того, в случае получения ФИО5 дохода, обязанность по исчислению налога с них возлагалась на источники дохода – ООО «ООО1», ООО «ООО2», ООО «ООО4» и ООО «ООО3». Указанными Обществами в налоговые органы сведений о получении дохода налогоплательщиком в сумме более <данные изъяты> рублей не представлялись. Кроме того, как следует из п. 1.6 акта налоговой проверки в адрес проверяемого налогоплательщика не направлялись ни запросы, ни требования налогового органа, таким образом, инспекцией осуществлены контрольные мероприятия, не имеющие никакого отношения к выездной налоговой проверке. В оспариваемом Решении содержится указание на требование № 37 от 07.09.2016 г., однако указанное требование не поименовано в п. 1.6 акта проверки и таким образом оно не относится к проводимой выездной проверке. Кроме того, указанным требованием запрошены документы, которые не могут находиться у налогоплательщика-физического лица и ссылка на п.п. 8 п. 1 ст. 23 НК РФ в данном случае является некорректной, поскольку относится к организациям и индивидуальным предпринимателям. Истребуемые документы фактически должны находится у юридических лиц ООО «ООО 4», ООО «ООО 2», ООО «ООО 3», ООО «ООО 1», однако с запросами в данные организации налоговый орган не обращался. Расценить требование, адресованное физическому лицу, как требование юридическим лицам, директором которых является проверяемый налогоплательщик, нельзя, так как это разные субъекты предпринимательской деятельности. Такие действия нарушают процедуру выездной проверки. Акт налогового органа и решение о привлечении к налоговой ответственности от 14.03.2017 г. содержат противоречивые выводы проверяющих в отношении полученных ФИО5 денежных средств. Как следует из п. 2.1.1 Решения ФИО5 в проверяемом периоде являлась руководителем в ООО «ООО 1», ООО «ООО 2», ООО «ООО 3» и ООО «ООО 4». В результате проведения выездной налоговой проверки налоговый орган пришел к выводу, что финансово-хозяйственную деятельность данные организации фактически не осуществляли, движение денежных средств носило транзитный характер, расчетные счета использовались для получения необоснованной налоговой выгоды путем снятия наличных денежных средств со счетов, формально действующих организаций. Между тем, данный вывод подтверждает отсутствие у налогоплательщика оснований для получения доходов, подлежащих налогообложению НДФЛ. Кроме того акт проверки не раскрывает, кем и от какой деятельности получена необоснованная налоговая выгода, так как действия по транзиту денежных средств не являются налогооблагаемыми операциями и не могут порождать налоговые последствия. Налоговый кодекс РФ не позволят идентифицировать в виде дохода незаконно полученные денежные средства и не предусматривает исчисление налога с таких сумм. Иное, с учетом ссылки налогового органа на приговор Центрального районного суда г. Твери от 27.02.2015 г., предполагало бы обложение налогом противоправной деятельности физических лиц. Налоговым органом не раскрывается хозяйственная операция, от которой ФИО5 получена выгода, однако понятие налоговой выгоды не идентично понятию дохода физического лица. В случае формального и транзитного характера деятельности Обществ ФИО5, налоговая выгода возникает исключительно у реально действующих хозяйствующих субъектов привлекавших в ходе своей работы перечисленные компании, но никак, ни у самих этих компаний и их руководителя. Расчет налоговых обязательств осуществлен налоговым органом самостоятельно, не на основании документов или деклараций представленных налогоплательщиком, из чего усматривается фактическое применение налоговым органом п.п. 7 п. 1 ст. 31 НК РФ, к чему оснований не имелось, поскольку налогоплательщик не отказывался допускать должностных лиц налогового органа к осмотру производственных, складских, торговых и иных помещений и территорий, используемых налогоплательщиком для извлечения дохода либо связанных с содержанием объектов налогообложения в силу отсутствия таких помещений, сама проверка продолжалась менее двух месяцев, а у ФИО5, как у физического лица отсутствует обязанность ведения учета доходов и расходов, учета объектов налогообложения. Кроме того при применении указанного метода начисления налогов инспекция не вправе руководствоваться одной лишь доходной частью. Выводы проверяющих о формально ведущейся хозяйственной деятельности ООО «ООО 4», ООО «ООО 2», ООО «ООО 1» и ООО «ООО 3», являются голословными и не подтверждены материалами проверки. Более того, как следует из акта проверки, указанные Общества активно вели хозяйственную деятельность, получали доход, производили расчеты с контрагентами и выполняли работы. Таким образом, с учетом специфики строительного бизнеса, для выполнения своих обязательств перед контрагентами указанным компаниям постоянно требовались наличные денежные средства для расчетов, однако указанные обстоятельства налоговым органом не исследованы, доказательств присвоения денежных средств инспекцией не установлено. Также не соответствует фактическим обстоятельствам дела вывод налогового органа о приобретении имущества, в том числе автомобиля за счет денежных средств, полученных от ООО «ООО 1», ООО «ООО 3», ООО ООО 4» и ООО «ООО 2». Автомобиль <данные изъяты> был приобретен на основании кредитного договора, заключенного с «Мерседес-Бенц Банк Рус» 22.09.2014 г.

В ходе рассмотрения дела представителем административного истца ФИО2 представлено дополнение к административному исковому заявлению, в котором он обращает внимание, что приговором Центрального районного суда г. Твери от 27.02.2015 г. установлено, что в период с 28.09.2010 г. по 14.03.2014 г. ООО «ООО 4» не осуществляло финансово-хозяйственной деятельности и выполняло финансовые операции по противоправному выводу денежных средств контрагентов, поступающих на расчетных счет Общества в неконтролируемый оборот. Аналогичный вывод сделан и в отношении ООО «ООО 2» за период с 17.03.2011 г. по 27.05.2013 г. Приводя положения ч. 3 ст. 64 КАС РФ и п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18.11.2004 г. № 23 указывает, что действия лица, признанного виновным в занятии незаконной предпринимательской деятельностью и не уплачивающего налоги с таких доходов, полностью охватываются составом преступления, предусмотренного ст. 171 УК РФ. Имущество, деньги или иные ценности, полученные в результате совершения такого преступления, признаются вещественными доказательствами и подлежат обращению в доход государства.

Представители административного истца ФИО2 и адвокат Прокофьев В.Н. в судебном заседании поддержали доводы административного искового заявления и дополнения к нему, просили его удовлетворить. Пояснили также, что в направленных в налоговый орган ответах на запросы и копиях контрактов и договоров содержатся лишь сведения об основном подрядчике.

Представитель административного ответчика – Межрайонной ИФНС России № 12 по Тверской области ФИО3 и представитель административного ответчика УФНС России по Тверской области ФИО4 в судебном заседании возражали против удовлетворения исковых требований. Поддержали представленные письменные возражения на исковое заявление, в которых указано, что основанием для привлечения к ответственности за совершение налогового правонарушения послужило непредставление ФИО5 налоговых деклараций по налогу на доходы физических лиц за 2013-2015 г. и неуплата соответствующих сумм НДФЛ. В связи с непредставлением документов, подтверждающих расходование денежных средств в интересах ООО «ООО 1», ООО «ООО 2», ООО «ООО 3» и ООО «ООО 4», полученные ФИО5 денежные средства со счетов вышеперечисленных фирм, квалифицированы как ее доход. С учетом положений ст. 38, 209, 208, 41 и п. 1 ст. 210 НК РФ доходы, в том числе, полученные в денежной форме, являются объектом налогообложения НДФЛ по правилам Главы 23 НК РФ. В проверяемый период ФИО5 являлась единственным учредителем и руководителем в организациях ООО «ООО 1», ООО «ООО 2», ООО «ООО 3» и ООО «ООО 4». В результате проведения выездной налоговой проверки МРИ НФС России № 12 по Тверской области получено документальное подтверждение того, что финансово-хозяйственную деятельность данные организации фактически не осуществляли, движение денежных средств на расчетных счетах организаций носило транзитный характер, расчетные счета использовались для получения необоснованной налоговой выгоды путем снятия наличных денежных средств со счетов формально действующих организаций. ООО «ООО 1», ООО «ООО 2», ООО «ООО 3», ООО «ООО 4» имеют заявленный основной вид деятельности – строительство жилых и не жилых зданий ОКВЭД 41.2, при этом во всех Обществах отсутствует численность сотрудников технического звена, вышеназванные юридические лица не имеют в собственности имущества, транспорта; прохождение платежей, необходимых для ведения реальной финансово-хозяйственной деятельности (расходы по аренде помещений, коммунальным платежам, оплате телекоммуникационных услуг, интернета и другие) по расчетным счетам у данных организаций не установлено. Движение денежных средств на расчетных счетах данных организаций носит транзитный характер, то есть перечисление и снятие наличных денежных средств осуществлялось по мере их поступления, в течение того же операционного дня, либо на следующий день. Организациями не заявлено членство в СРО, соответственно, взносы не уплачивались. Таким образом, данные юридические лица созданы не для целей ведения реальной хозяйственной деятельности. При сопоставлении расчетных счетов с данными налоговой отчетности установлено значительное занижение суммы доходов, указанных в декларациях за 2013-2015 г., налоговая отчетность представлена с минимальными показателями. Согласно справкам 2-НДФЛ, представленным налоговым агентом ООО «<данные изъяты>», ФИО5 в 2013 г. получила доход в размере <данные изъяты> рублей, в 2014 г. – <данные изъяты> рублей, а в 2015 г. – <данные изъяты> рублей, иных доходов в декларациях не заявлено, справок от иных налоговых агентов по доходам, выплаченным ФИО5 в налоговый орган не представлялись. В проверяемом периоде ФИО5 приобрела легковой автомобиль <данные изъяты> и нежилое сооружение площадью <данные изъяты> м2, данные факты не исключают возможности использования полученных денежных средств в личных целях. В ходе выездной налоговой проверки было установлено, что денежные средства со счетов возглавляемых ФИО5 юридических лиц снимались ею по денежным чекам и банковским картам. Требование налогового органа о предоставлении документов, подтверждающих цели использования снятых денежных средств, административный истец оставил без ответа. С учетом изложенного, ФИО5 получена необоснованная налоговая выгода посредством снятия наличных денежных средств по денежным чекам и банковским картам с расчетных счетов формально действующих организаций ООО «ООО 1», ООО «ООО 2», ООО «ООО 3» и ООО «ООО 4» в отношении которых отсутствуют документы об их расходовании. За период 2013-2015 г. ФИО5 получено наличными <данные изъяты> рубля, налоговая база на доходы физических лиц занижена в 2013 г. на <данные изъяты> рублей, в 2014 г. – на <данные изъяты> рубля, в 2015 г. – на <данные изъяты> рублей, не исчислен и не уплачен в бюджет налог на доходы физических лиц в сумме <данные изъяты> рублей. Нарушение подтверждается данными расчетных счетов ООО «ООО 1», ООО «ООО 2», ООО «ООО 3» и ООО «ООО 4», данными ФИР, копиями денежных чеков на снятие наличных, копиями договоров на обслуживание корпоративной банковской карты, регистрационным делом ООО «ООО 3». Налоговые декларации по налогу на доходы физических лиц за 2013-2015 г. ФИО5 в налоговую инспекцию не представлены. В ходе мероприятий налогового контроля административным истцом были представлены документы в отношении деятельности ООО «ООО 1», ООО «ООО 2», ООО «ООО 3» и ООО «ООО 4», договоры субподряда, акты выполненных работ, сметы квитанции к приходным кассовым ордерам. При анализе расчетных счетов указанных выше Обществ, в которых ФИО5 являлась руководителем, установлено, что за выполнение строительно-монтажных работ за период 2013-2015 г. им поступило <данные изъяты> рублей, а перечислено и оплачено наличными за субподрядные работы <данные изъяты> рублей. Следовательно, Обществами, которыми руководила ФИО5, не получен доход в том размере, который был перечислен за субподрядные работы. Кроме того, на расчетный счет ООО «ООО 3» поступило за подрядные работы в 2013 г. <данные изъяты> рублей. Другие поступления за период 2013-2015 г. за подрядные работы отсутствуют, тогда как по представленным ФИО5 документам сумма по договорам субподряда, заключенными межу ООО «ООО 3» и ООО «ООО7», ООО СК «ООО 6», ООО «ООО 5», ООО «ООО 8» составляет <данные изъяты> рублей. Данные факты свидетельствуют о том, что расчетные счета организаций ООО «ООО 4», ООО «ООО 2», ООО «ООО 1», ООО «ООО 3», а также ООО «ООО 7», ООО СК «ООО 6», ООО «ООО 5», ООО «ООО 8», не использовались для финансово-хозяйственной деятельности, а для обналичивания денежных средств в интересах третьих лиц или по их распоряжению иными лицами, а также перечисления на счета контрагентов для дальнейшего вывода финансовых потоков. В результате анализа представленных документов установлено несоответствие даты и суммы по договорам субподряда с датой и суммой по договорам подряда; все акты и справки о стоимости выполненных работ и затрат, представленные) договорам субподряда, имеют одинаковый номер – первый; все договора и справки о стоимости выполненных работ и затрат идентичны друг другу, а именно: одинаковы по содержанию, выполнены в одинаковых форматах, распечатаны на одном принтере, поскольку имеют характерную вертикальную полосу от картриджа; на расчетных счетах ООО «ООО 1», ООО «ООО 4», ООО «ООО 2», ООО «ООО 3» отсутствуют перечисления за субподрядные работы от установленных в ходе мероприятий налогового контроля подрядчиков; согласно договорам субподряда работы носят разносторонний характер и требуют наличия специализированной техники и оборудования, которое у организаций-субподрядчиков отсутствовало. Учитывая изложенное, представленные ФИО5 документы, по мнению налогового органа, содержат недостоверные сведения и не подтверждают расходование денежных средств, полученных с расчетных счетов и по корпоративным картам организаций ООО «ООО 2», ООО «ООО 1», ООО «ООО 4», ООО «ООО 3». ФИО5, являясь единственным должностным лицом в организациях ООО «ООО 1», ООО «ООО 2», ООО «ООО 3», ООО «ООО 4» не представила ни одного обоснования целесообразности создания нескольких фирм (с одним и тем же заявленным видом деятельности, в которых она является единственным сотрудником) и ни одного документа, подтверждающего расход спорных наличных денежных средств для осуществления реальной хозяйственной деятельности, в том числе и по расчетам с контрагентами. Налоговым органам предоставлено право определять суммы налогов, подлежащие уплате налогоплательщиками в бюджетную систему Российской Федерации, расчетным путем на основании имеющейся у них информации о налогоплательщике, а также данных об иных аналогичных налогоплательщиках. Отсутствие условий, предусмотренных п.п. 7 п. 1 ст. 31 НК РФ не позволяет налоговому органу применить к налогоплательщику-физическому лицу расчетный метод. Арифметических разногласий в части определения размера полученного дохода налогоплательщиком не заявлено, а определять расходную составляющую при исчислении НДФЛ с доходов, полученных физическим лицом, законодательство о налогах и сборах не предусматривает. Решение о привлечении заявителя к налоговой ответственности за совершение налогового правонарушения от 14.03.2017 № 4 полагают законным и обоснованным, а доводы административного истца – несостоятельными и документально не подтвержденными.

Определениями суда, занесенными в протоколы судебных заседаний, к участию в деле в качестве административных соответчиков привлечены исполняющий обязанности начальника МРИ ФНС России № 12 по Тверской области ФИО7 и заместитель руководителя УФНС России по Тверской области ФИО8, которые, будучи надлежащим образом уведомленными, в судебное заседание не явились.

Согласно ч. 6 ст. 226 КАС РФ неявка в судебное заседание лиц, участвующих в деле, их представителей, надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного заседания, не является препятствием к рассмотрению и разрешению административного дела, если суд не признал их явку обязательной.

Судом явка сторон обязательной не признавалась, в связи с чем определено провести судебное заседание в отсутствие не явившихся участников процесса.

Выслушав участвующих в деле лиц, свидетеля, исследовав материалы дела, суд находит исковые требования необоснованными и не подлежащими удовлетворению.

В силу ч. 1 ст. 218 КАС РФ гражданин, организация, иные лица могут обратиться в суд с требованиями об оспаривании решений, действий (бездействия) органа государственной власти, органа местного самоуправления, иного органа, организации, наделенных отдельными государственными или иными публичными полномочиями, должностного лица, государственного или муниципального служащего, если полагают, что нарушены или оспорены их права, свободы и законные интересы, созданы препятствия к осуществлению их прав, свобод и реализации законных интересов или на них незаконно возложены какие-либо обязанности.

К обжалуемым в порядке главы 22 КАС РФ решениям, относятся акты перечисленных выше лиц, принятые единолично или коллегиально, содержащие властное волеизъявление, порождающее правовые последствия для конкретных граждан и организаций; к действиям их властное волеизъявление, которое не облечено в форму решения, но повлекло нарушение прав и свобод граждан и организаций или создало препятствия к их осуществлению; к бездействию неисполнение перечисленными лицами обязанности, возложенной на них нормативными правовыми и иными актами, определяющими полномочия этих лиц (должностными инструкциями, положениями, регламентами, приказами).

В соответствии с ч. 9 ст. 226 КАС РФ при рассмотрении административного дела об оспаривании решения, действия (бездействия) органа, организации, лица, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, суд выясняет: 1) нарушены ли права, свободы и законные интересы административного истца или лиц, в защиту прав, свобод и законных интересов которых подано соответствующее административное исковое заявление; 2) соблюдены ли сроки обращения в суд; 3) соблюдены ли требования нормативных правовых актов, устанавливающих: а) полномочия органа, организации, лица, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, на принятие оспариваемого решения, совершение оспариваемого действия (бездействия); б) порядок принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемого действия (бездействия) в случае, если такой порядок установлен; в) основания для принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемого действия (бездействия), если такие основания предусмотрены нормативными правовыми актами; 4) соответствует ли содержание оспариваемого решения, совершенного оспариваемого действия (бездействия) нормативным правовым актам, регулирующим спорные отношения.

В силу ч. 11 ст. 226 КАС РФ обязанность доказывания обстоятельств, указанных в п. 1 и 2 ч. 9 данной статьи, возлагается на лицо, обратившееся в суд, а обстоятельств, указанных в п. 3 и 4 ч. 9 и в ч. 10 статьи, – на орган, организацию, лицо, наделенные государственными или иными публичными полномочиями и принявшие оспариваемые решения либо совершившие оспариваемые действия (бездействие).

В соответствии с ч. 2 ст. 62 КАС РФ обязанность доказывания законности решений, действий (бездействия) органов, организаций и должностных лиц, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, возлагается на соответствующие орган, организацию и должностное лицо. Указанные органы, организации и должностные лица обязаны также подтверждать факты, на которые они ссылаются как на основания своих возражений. По таким административным делам административный истец, прокурор, органы, организации и граждане, обратившиеся в суд в защиту прав, свобод и законных интересов других лиц или неопределенного круга лиц, не обязаны доказывать незаконность оспариваемых ими решений, действий (бездействия), но обязаны: 1) указывать, каким нормативным правовым актам, по их мнению, противоречат данные акты, решения, действия (бездействие); 2) подтверждать сведения о том, что оспариваемым нормативным правовым актом, решением, действием (бездействием) нарушены или могут быть нарушены права, свободы и законные интересы административного истца или неопределенного круга лиц либо возникла реальная угроза их нарушения; 3) подтверждать иные факты, на которые административный истец, прокурор, органы, организации и граждане ссылаются как на основания своих требований.

Как следует из материалов дела и не оспаривается сторонами, МРИ ФНС России № 12 по Тверской области в порядке, установленном ст. 89 НК РФ была проведена выездная налоговая проверка в отношении ФИО5 по вопросам правильности исчисления (удержания, перечисления) налога на доходы физических лиц и иных налогов и сборов за период с 01.01.2013 г. по 31.12.2015 г.

По результатам проверки МРИ ФНС России № 12 по Тверской области 16.11.2016 г. был составлен акт № 13-14/26, на основании которого и материалов проверки принято решение № 4 от 14.03.2017 г. о привлечении ФИО5 к ответственности за совершение налогового правонарушения, в соответствии с которым ей доначислен налог на доходы физических лиц в размере <данные изъяты> рублей, пени в размере <данные изъяты>, а кроме того налогоплательщик привлечена к предусмотренной п. 1 ст. 119, п. 1 ст. 122 НК РФ ответственности в виде штрафа в размере <данные изъяты> рубля.

Указанное решение было обжаловано ФИО5 в УФНС России по Тверской области, решением которого от 10.05.2017 г. № 08-11/98 апелляционная жалоба ФИО5 оставлена без удовлетворения.

В силу п. 1 ст. 23 НК РФ налогоплательщики обязаны уплачивать законно установленные налоги, представлять в установленном порядке в налоговый орган по месту учета налоговые декларации (расчеты), если такая обязанность предусмотрена законодательством о налогах и сборах.

В соответствии с п. 1 ст. 207 НК РФ налогоплательщиками налога на доходы физических лиц признаются физические лица, являющиеся налоговыми резидентами Российской ФИО1, а также физические лица, получающие доходы от источников в Российской Федерации, не являющиеся налоговыми резидентами Российской Федерации.

Согласно ст. 209 НК РФ объектом налогообложения признается доход, полученный налогоплательщиками: от источников в Российской Федерации и (или) от источников за пределами Российской Федерации – для физических лиц, являющихся налоговыми резидентами Российской Федерации.

В соответствии с п. 1 ст. 210 НК РФ при определении налоговой базы учитываются все доходы налогоплательщика, полученные им как в денежной, так и в натуральной формах, или право на распоряжение которыми у него возникло, а также доходы в виде материальной выгоды., определяемой в соответствии со ст. 212 НК РФ.

Пунктом 1 ст. 224 НК РФ налоговая ставка по налогу на доходы физических лиц устанавливается в размере 13 процентов.

Как следует из материалов дела, всего за период 2013-2015 г. ФИО5 получено по чекам и по карте наличных денежных средств с расчетных счетов ООО «ООО 1», ООО «ООО 2», ООО «ООО 3» и ООО «ООО 4» в сумме <данные изъяты> рубля.

В соответствии с ч. 1 ст. 61 КАС РФ доказательства являются допустимыми, если они отвечают требованиям, указанным в ст. 59 названного Кодекса. Обстоятельства административного дела, которые согласно закону должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими иными доказательствами.

В данном случае, надлежащими доказательствами, подтверждающими доводы об использовании ФИО5 указанных денежных средств в хозяйственной деятельности ООО «ООО 1», ООО «ООО 2», ООО «ООО 3» и ООО «ООО 4» для расчетов с контрагентами, могут являться соответствующие финансовые документы (авансовые отчеты, приходные кассовые ордера и т.д.), которые бы подтверждали оприходование указанными лицами в установленном порядке товарно-материальных ценностей, поступивших от ФИО5

Таких доказательств стороной административного истца не представлено.

Представленные приходные кассовые ордера, подтверждающие, по мнению стороны истца, расчеты наличными денежными средствами с контрагентами, в качестве таковых суд признать не может.

Так, квитанция от 06.03.2015 г. (т. 2 л.д. 245), как следует из которой, ООО «ООО 7» приняло от ООО «ООО 3» <данные изъяты> рублей в счет оплаты по договору № от 28.12.2014 г., выдана к приходно-кассовому ордеру №. 10.03.2015 г., 11.03.2015 г. и 12.03.2015 г. ООО «ООО 7» также принимало от ООО «ООО 1» денежные средства, о чем выдавались квитанции к приходно-кассовым ордерам №, №, № (т. 2 л.д. 245). Квитанция же к приходно-кассовому ордеру № (т. 2 л.д. 246), была выдана не позднее этих дат, а 06.03.2015 г.

Из квитанций, согласно которым ООО «ООО 5» в 2015 г. принимало от ООО «ООО 1» и ООО «ООО 3» денежные средства в счет оплаты по договорам (т. 2 л.д. 128-145) усматривается, что приходно-кассовые ордера за 20-26 января 2015 г. о приеме денежных средств от ООО «ООО 1» имели номера 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27 и 28 (т. 2 л.д. 136-138), в то время, как приходно-кассовые ордера за тот же период о приеме денежных средств от ООО «Тиана» имели номера 6, 7, 8, 9 и 10 (т. 2 л.д. 144-145).

Представленные товарные и кассовые чеки, договоры оказания услуг и купли-продажи, вопреки доводам стороны административного истца, не позволяют сделать вывод об их отнесении к расходам на приобретение строительных материалов, используемых именно контрагентами ООО «ООО 1», ООО «ООО 2», ООО «ООО 3» и ООО «ООО 4». В ряде указанных документов, к примеру, покупателями и получателями услуг указаны физические лица (т. 3 л.д. 106, 126, 214, 242, 245, т. 4 л.д. 15, 17, 41, 42, 58, 219), ряд платежных документов не позволяет идентифицировать покупателя (т. 3 л.д. 179, 183, 197, 215, 223, 224, 250, т. 4 л.д. 2-3, 10-11, 66, 87, 88, 90, 102, 123, 124, 125), ряд услуг и товаров к строительной деятельности не относится (т. 3 л.д. 20, 138-141, 146-147, 155, т. 4 л.д. 19).

Представленные договоры субподряда, в рамках которых, по утверждению стороны административного истца, выполнялись строительные работы и в счет оплаты которых принимались наличные денежные средства, приняты во внимание, по мнению суда, быть не могут.

В ходе мероприятий налогового контроля МРИ ФНС России № 12 по Тверской области были получены сведения о том, что ремонт крыши <данные изъяты> проводился ООО «ООО 23» и без привлечения субподрядных организаций; в <данные изъяты> реконструкция кровли, помещений третьего этажа и лабораторного корпуса в 2014 г. не производились; работы в <данные изъяты> в 2014-2015 г. работы производились ООО «ООО 24»; работы в <данные изъяты> в 2013 г. производили ООО «ООО 25» и ООО «ООО 26» и без привлечения субподрядчиков; работы в <данные изъяты> в 2013 г. работы проводило ОАО «ООО 27»; работы в <данные изъяты> выполнялись ООО «ООО 28», ООО «ООО 29», ООО «ООО 30» и ЗАО «ЗАО »; в МОУ «<данные изъяты>» работы выполнялись ООО «ООО 31»; в МБДОУ <данные изъяты> работы выполнялись ФИО 3 и ООО «ООО 32»; в ГБОУ СПО «<данные изъяты>» работы выполнялись ООО «ООО 33»; в ЗАТО «<данные изъяты>» – ИП ФИО 4 в МБОУ СОШ «<данные изъяты>» – ООО СК «ООО 34»; в МОУ «<данные изъяты>» и МОУ «<данные изъяты>» – ООО ООО 35; в МОУ «<данные изъяты>» – ООО «ООО 36»; реконструкция братского воинского захоронения в с. Дмитрова Гора Конаковского района Тверской области – ООО «ООО 37»; в МДОУ <данные изъяты>» – ООО «ООО 38» и ИП ФИО 5.; в ФГБУК «<данные изъяты>» в 2013 г. работы не производились; МБУДО «ФИО9 <данные изъяты>» факт проведения ремонтных работ не подтвердило.

С доводом стороны административного истца о том, что в направленных в налоговый орган ответах на запросы и копиях контрактов и договоров содержатся лишь сведения об основном подрядчике, суд согласиться не может, поскольку на участие в выполнении работ субподрядных организаций стороны договоров подряда и муниципальных контрактов не указывают, а ряд представленных договоров подряда и муниципальных контрактов содержит условие о запрете на привлечение к работам субподрядных организаций.

Таким образом, при решении вопроса о привлечении ФИО5 к налоговой ответственности, налоговый орган, приняв также во внимание объяснения налогоплательщика и что ряд договоров субподряда заключен ранее, чем заключался основной контракт или договор, обоснованно учел недостоверность и противоречивость представленных административным истцом документов.

Также суд полагает необходимым отметить, что первоначально на требование налогового органа о предоставлении документов, подтверждающих расходование наличных денежных средств, административный истец их представить их не смогла, сославшись на прекращение ООО «ООО 4» хозяйственной деятельности, изъятие документов по ООО «ООО 2» и передачу документов по ООО «ООО 1» и «ООО 3» их новому руководителю,

За разъяснениями по вопросу содержания и количества истребуемых документов ФИО5 в налоговый орган не обращалась, из чего следует, что их перечень и причина необходимости их предоставления была ей понятна еще на момент получения требования.

Представленные стороной административного истца в материалы дела соглашения о прекращении обязательств между ООО «СК «ООО 6» и ООО «ООО 1» и ООО «СК «ООО 6» и ООО «ООО 3» на квалификацию действий ФИО5, по мнению суда, не влияют и не могут быть отнесены к спорным правоотношениям, поскольку не содержат указания на обязательства, которые стороны решили прекратить.

Из показаний допрошенного в судебном заседании в качестве свидетеля супруга административного истца ФИО1 усматривается, что он знаком с ФИО5 с 2008 г., в браке они с 2015 г. Она руководила ООО «ООО 5» и ООО «ООО 3», он возглавляет ООО «СК ООО 6». Их с ФИО5 организации выполняли строительные работы друг у друга. Он помнит, что оформлял квитанции к приходным кассовым ордерам, суммы поступающих наличных денежных средств были большими. Его организация пользовалась услугами наемных бухгалтеров ФИО 6, ФИО 7, ФИО 8, однако они официально трудоустроены на указанную должность не были, обязанности бухгалтера он возложил на себя и подписывал подготавливаемые документы. В ходе дачи показаний в рамках мероприятий налогового контроля воспользовался правом, предоставленным ст. 51 Конституции РФ, поскольку проверяющий не встретил его и грубо с ним разговаривал. До регистрации брака в фактических брачных отношениях с ФИО5 не состоял.

В качестве надлежащего доказательства внесения ФИО5 полученных наличных денежных средств контрагентам и выполнения работ по договорам субподряда, указанные показания суд принять не может, поскольку, будучи опрошенным 30.01.2017 г. должностным лицом налогового органа, ФИО10 от ответов на вопросы отказался, ограничившись общим указанием на выполнение строительных работ с ООО «ООО 4», ООО «Норд Групп», ООО «Премиум» и ООО «Тиана» и наличие расчетов наличными денежными средствами, в связи с чем полагает их непоследовательными и продиктованными желанием помочь супруге избежать налоговой ответственности. Причину отказа от дачи показаний, указанную ФИО1 суд находит неубедительной.

В силу п.п. 3 п. 1 ст. 20 НК РФ взаимозависимыми лицами для целей налогообложения признаются физические лица и (или) организации, отношения между которыми могут оказывать влияние на условия или экономические результаты их деятельности или деятельности представляемых ими лиц, а именно, если лица состоят в соответствии с семейным законодательством Российской Федерации в брачных отношениях, отношениях родства или свойства.

Приняв во внимание, что ФИО5 и ФИО1 с ДД.ММ.ГГГГ состоят в зарегистрированном браке, суд находит выводы налогового органа об их взаимозависимости обоснованными.

Учитывая изложенное и приведенные выше нормы закона, суд приходит к выводу, что МРИ ФНС России № по <адрес>, а впоследствии и УФНС России по <адрес> полученные ФИО5 от ООО «ООО 1», ООО «ООО 2», ООО «ООО 3» и ООО «ООО 4» денежные средства в размере <данные изъяты> рубля обоснованно квалифицировали в качестве её дохода, подлежащего налогообложению по ставке 13%. Расчет суммы НДФЛ произведен в соответствии с требованиями закона.

С учетом изложенного, подлежит отклонению и довод административного искового заявления о том, что налоговым органом не раскрыта хозяйственная операция, от которой ФИО5 получена выгода, поскольку определение размера налоговых обязательств при наличии сомнений в обоснованности налоговой выгоды должно производиться с учетом реального характера сделок и их действительного экономического смысла.

Доводы административного искового заявления о том, что обязанность начисления и уплаты налога возложена законом на работодателя, в проверяемом периоде являющегося по отношению к ней налоговым агентом, основаны на неверном толковании действующего законодательства.

Пунктом 1 ст. 24 НК РФ к числу налоговых агентов отнесены лица, на которых в соответствии с данным кодексом возложены обязанности по исчислению, удержанию у налогоплательщика и перечислению налогов в бюджетную систему Российской Федерации.

Согласно п. 1 ст. 226 НК РФ российские организации, от которых или в результате отношений с которыми налогоплательщик получил доходы, являются налоговыми агентами. Налоговые агенты обязаны исчислить, удержать у налогоплательщика и уплатить сумму налога.

В силу п.п. 4 п. 1 ст. 228 НК РФ (в редакции закона, действовавшей на момент возникновения спорных публичных правоотношений) задекларировать и уплатить соответствующую сумму налога самостоятельно обязаны физические лица, получающие доходы, при получении которых не был удержан налог налоговыми агентами, – исходя из сумм таких доходов.

При этом согласно п. 1 ст. 229 и п. 4 ст. 228 НК РФ такие физические лица обязаны представить в налоговой орган по месту жительства налоговую декларацию по налогу на доходы физических лиц в срок не позднее 30 апреля года, следующего за истекшим налоговым периодом, а также обязуются уплатить исчисленную сумму налога в срок не позднее 15 июля года, следующего за истекшим налоговым периодом.

В соответствии с п. 2 ст. 231 НК РФ (в редакции закона, действовавшей на момент возникновения спорных публичных правоотношений) суммы налога, не удержанные с физических лиц или удержанные налоговыми агентами не полностью, взыскиваются с физических лиц до полного погашения этими лицами задолженности по налогу в порядке, предусмотренном ст. 45 НК РФ.

Таким образом, неисполнение работодателем обязанности по начислению и уплате налога не освобождает налогоплательщика от исполнения обязательства по уплате налога.

Аналогичным образом, суд не может согласиться и с доводами административного истца о том, что неисполнение работодателем ФИО5 установленной п. 5 ст. 226 НК РФ обязанности письменно сообщить налогоплательщику и налоговому органу по месту своего учета о невозможности удержать налог и сумме налога, равно как и с доводом об оставлении без внимания Инспекцией вопроса о сроках исковой давности обращения в суд по взысканию денежных средств, полученных ФИО5 под отчет, поскольку в рассматриваемый период времени именно ФИО5 являлась руководителем ООО «ООО 1», ООО «ООО 2», ООО «ООО 3» и ООО «ООО 4», при этом сведений о предоставлении указанными Обществами справок по форме 2-НДФЛ на ФИО5 в проверяемом периоде не имеется.

Кроме того, суд, отвергая также доводы об оставлении налоговым органом без внимания фактов ведения ООО «ООО 6», ООО «ООО 7» и ООО «ООО 5» хозяйственной деятельности, полагает правильным учесть, что предметом рассмотрения настоящего дела являются нарушения законодательства о налогах и сборах, допущенные ФИО5, а не возглавляемыми ею в спорный период Обществами, равно как и организациями, которые ФИО5 указывает в качестве контрагентов.

Вопреки доводам административного искового заявления, противоречий в выводах, приведенных в оспариваемом решении, не имеется.

С доводами административного искового заявления об осуществлении налоговым органом контрольных мероприятий, не имеющих отношения к выездной налоговой проверке, равно как и неотносимости требования № 37 от 07.09.2016 г. к указанной проверке суд согласиться не может, поскольку из материалов налоговой проверки усматривается, что налогоплательщику указанное требование о предоставлении документов и информации, подтверждающих получение и расходование полученных денежных средств, вручалось лично и налогоплательщиком в рамках мероприятий налогового контроля и в целях их осуществления на него был дан ответ.

Вопреки доводам административного иска, согласно п.п. 3, 8 п. 1 ст. 23 НК РФ налогоплательщики обязаны вести в установленном порядке учет своих доходов (расходов) и объектов налогообложения, если такая обязанность предусмотрена законодательством о налогах и сборах; в течение четырех лет обеспечивать сохранность данных бухгалтерского и налогового учета и других документов, необходимых для исчисления и уплаты налогов, в том числе документов, подтверждающих получение доходов, осуществление расходов (для организаций и индивидуальных предпринимателей), а также уплату (удержание) налогов. Только соблюдение указанных требований гарантирует налогоплательщику начисление налогов в том размере, в котором они подлежат начислению в соответствии с действующим налоговым законодательством.

Наличие у ФИО5 кредитного обязательства на приобретение легкового автомобиля выводов налогового органа о совершении ею налогового правонарушения не опровергает.

Указание в административном исковом заявлении на активную хозяйственную деятельность ООО «ООО 1», ООО «ООО 2», ООО «ООО 3» и ООО «ООО 4» и необходимость нахождения у них наличных денежных средств для расчетов с контрагентами, не влечет состоятельности доводов административного иска, поскольку одни лишь наличные операции не могут отражать всей хозяйственной деятельности Обществ и их контрагентов, учитывая, что безналичные денежные расчеты не запрещены.

С учетом установленных в ходе мероприятий налогового контроля фактов, нашедших свое отражение в акте налоговой проверки № 13-14/26 от 16.11.2016 г., не доверять содержанию которого оснований не имеется и которые документально не опровергнуты стороной административного истца, и учитывая недоказанность ФИО5 реальности спорных хозяйственных операций, поскольку представленные в их обоснование документы, в том числе, первичные, содержат недостоверные данные и не могут быть доказательством соблюдения налогоплательщиком требований закона, вывод налогового органа об отсутствии финансово-хозяйственной деятельности подконтрольных ФИО5 Обществ и транзитном характере движения денежных средств по их расчетных счетам не влечет отсутствие оснований для признания спорных денежных средств не подлежащими налогообложению и не свидетельствует о том, что они не могут порождать для административного истца налоговые последствия.

Обязанность каждого гражданина платить законно установленные налоги и сборы закреплена ст. 57 Конституции Российской Федерации, ст. 3, 23, 45, 207-210 НК РФ.

Таким образом, ФИО5 получив от ООО «ООО 1», ООО «ООО 2», ООО «ООО 3» и ООО «ООО 4» доход, облагаемый по ставке 13 %, должна была исполнить обязанность по исчислению и уплате налога на доходы физических лиц самостоятельно, подав в установленный законом срок в налоговый орган налоговую декларацию, однако фактически от совершения предписанных законом действий уклонилась.

Совершение ФИО5 в прошлом преступления в сфере экономической деятельности и указание на это в тексте оспариваемого решения на правильность выводов налогового органа не влияет.

Не свидетельствует об этом и указание в приговоре на то, что в периоды с 28.09.2010 г. по 14.03.2014 г. и с 17.03.2011 г. по 27.05.2013 г. ООО «ООО 4» и ООО «ООО 2», соответственно, не осуществляли финансово-хозяйственной деятельности и выполняли финансовые операции по выводу денежных средств, поступающих на их расчетные счета, в неконтролируемый оборот.

Согласно указанному приговору, постановленному без проведения судебного разбирательства в связи с полным согласием с предъявленным обвинением, ФИО5 признана виновной в изготовлении в целях сбыта и сбыте поддельных платежных поручений, которые предъявлялись ею в кредитные организации в целях безналичных переводов денежных средств и вывода их впоследствии в неконтролируемый оборот.

В силу ч. 3 ст. 64 КАС РФ вступившие в законную силу приговор суда по уголовному делу, иные постановления суда по этому делу и постановления суда по делу об административном правонарушении являются обязательными для суда, рассматривающего административное дело об административно-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесены приговор и постановления суда, только по вопросам о том, имели ли место определенные действия и совершены ли они этим лицом.

Из описательно-мотивировочной части приговора Центрального районного суда г. Твери от 27.02.2015 г. следует, что в объем обвинения ФИО5 входили лишь изготовление в целях сбыта и сбыт поддельных платежных поручений, вопросы вывода указанных денежных средств в неконтролируемый оборот в предмет доказывания по данному уголовному делу не входили.

Учитывая изложенное и приняв во внимание положения ч. 3 ст. 64 КАС РФ, суд приходит к выводу о том, что действия ФИО5, послужившие основанием для постановления в отношении нее приговора, не влекут административно-правовых последствий по настоящему делу, доказательств обратного не представлено.

С доводом административного искового заявления о необоснованном самостоятельном исчислении налоговым органом налоговых обязательств ФИО5 суд согласиться не может, поскольку определение налогового обязательства расчетным методом не предполагает его осуществления на произвольных основаниях и направлено на реализацию целей и задач налогового контроля, а также на обеспечение безусловного выполнения всеми налогоплательщиками конституционной обязанности по уплате налогов. Допустимость применения расчетного пути исчисления налогов непосредственно связана с обязанностью правильной, полной и своевременной их уплаты и обусловливается неправомерными действиями налогоплательщика.

Как следует из материалов дела, денежные средства, находившиеся на счетах указанных выше юридических лиц, из безналичной формы были переведены ФИО5 в наличную, а следовательно, уполномоченные органы, в том числе, налоговые, были лишены возможности осуществлять контрольные функции в отношении этих денег.

Довод административного истца о нарушении процедуры выездной налоговой проверки со ссылкой на судебные акты, состоявшиеся по другим делам, не могут служить основанием для отмены или изменения обжалуемого решения, поскольку судом учитываются обстоятельства, присущие каждому конкретному делу и основанные на доказательствах, представленных участвующими в деле лицами.

Из материалов дела усматривается, что оспариваемое ФИО5 решение № 4 от 14.03.2017 г., принято уполномоченным должностным лицом в рамках компетенции, установленной ст. 31, 32, 82 и п. 7 ст. 101 НК РФ, порядок его принятия, установленный ст. 100.1 и 101 НК РФ, соблюден, нарушений при проведении налоговой проверки не усматривается.

В соответствии со ст. 75 НК РФ в случае уплаты налогов в более поздние по сравнению с установленными законодательством о налогах и сборах сроки выплачивается пеня. Пеня начисляется за каждый календарный день просрочки исполнения обязанности по уплате налога или сбора, начиная со следующего за установленным законодательством о налогах и сборах дня уплаты налога или сбора и определяется в процентах от неуплаченной суммы налога или сбора. Процентная ставка пени принимается равной одной трехсотой действующей в это время ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации.

В силу п. 1 ст. 119 НК РФ непредставление налогоплательщиком в установленный законодательством о налогах и сборах срок налоговой декларации в налоговый орган по месту учета влечет взыскание штрафа в размере 5 процентов неуплаченной суммы налога, подлежащей уплате (доплате) на основании этой декларации, за каждый полный или неполный месяц со дня, установленного для её представления, но не более 30 процентов указанной суммы и не менее 1000 рублей.

Пунктом 1 ст. 122 НК РФ (в редакции закона, действовавшей на момент возникновения спорных публичных правоотношений) предусмотрено, что неуплата или неполная уплата сумм налога (сбора) в результате занижения налоговой базы, иного неправильного исчисления налога (сбора) или других неправомерных действий (бездействия) влечет взыскание штрафа в размере 20 процентов от неуплаченной суммы налога (сбора).

Проверив расчет штрафных санкций, приведенный в тексте оспариваемого решения, а так же расчет пени, суд полагает их достоверными, правильность данных расчетов административным истцом не оспорена.

Оснований для освобождения ФИО5 от обязанности по уплате пени и штрафов не установлено, поскольку в силу приведенных выше норм права обязанность по уплате пени и штрафов за непредставление в установленный законодательством о налогах и сборах срок налоговой декларации и уплате налога возлагается на налогоплательщика.

Таким образом, оспариваемое решение о привлечении ФИО5 к ответственности за совершение налогового правонарушения является законным и обоснованным.

При решении вопроса о своевременности обращения суд, приняв во внимание положения п. 1, 3 ст. 138 НК РФ, приходит к выводу, что административным истцом срок на обращение в суд, предусмотренный положениями ст. 219 КАС РФ, не пропущен.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 175, 180, 227 КАС РФ, суд

р е ш и л :

В удовлетворении требований административного искового заявления ФИО5 о признании незаконным решения № 4 от 14.03.2017 г. о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения отказать.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Тверской областной суд в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме, путем подачи жалобы в Заволжский районный суд г. Твери.

Председательствующий Д.А. Иванов

В окончательной форме решение принято 22.02.2018 г.

Судья Д.А. Иванов