методике Ассоциации «НП Совет Рынка»), что свидетельствует о том, что такое отклонение не являлось критичными для бизнеса ПАО «Челябэнергосбыт», и данный уровень коэффициентов автономии и обеспеченности собственными средствами не может свидетельствовать о наличии признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества ПАО «Челябэнергосбыт». По четвертому вопросу, исходя из анализа Финансовой отчетности за 1 квартал 2018 г. и расшифровкам к ней, недоставленным в Банк, 95% дебиторской задолженности (8 962 млн. рублей) по состоянию на 31.03.2018 могли рассматриваться как имеющие низкий риск невозврата, и лишь 5% (476 млн. рублей) - как имеющие повышенный риск невозврата. По пятому вопросу лишение ПАО «Челябэнергосбыт» статуса гарантирующего поставщика 22.06.2018 не свидетельствует о невозможности дальнейшего осуществления данным обществом предпринимательской деятельности. По шестому вопросу соотношения: заемные средства/собственные средства на 01.01.2018 составил 7,19; на 01.04.2018 составили 7,5; чистый долг/EBITDA на 01.01.2018 составил 5,6, на 01.04.2018 составил 6,34. Вместе с тем, определением Верховного Суда Российской Федерации от 28.09.2020 № 310-ЭС20-7837 по делу
противоречит фактическим обстоятельствам дела и иным доводам Банка; управляющий отмечает, что у Банка были доверительные связи с должником, ранее кредитование осуществлялось даже при нарушении кредитных ковенант, установленных в соглашениях, и при несоответствии финансовых коэффициентов нормативам, в результате убытки должника покрывались за счет новых кредитов; остатки денежных средств должника практически состоят из заемных денежных средств, которые превышают показатели остатков собственных денежных средств в обороте, в связи с чем должник не смог рассчитаться по своим долгам без кредитных денежных средств и сумма остатков на конец дня меньше, чем дневная потребность в них (оплата по своим долгам), а следовательно, возникает необходимость в пополнении денежных средств за счет кредитования; управляющий также полагает, что Банк намеренно установил низкое значение показателя EBITDA в размере 4.0 в новом кредитном соглашении, чтобы иметь формальный подход принудительно возвратить кредитные средства при появлении признаков банкротства; отмечает, что за всю кредитную историю отношений между должником и Банком, последний никогда ранее
управленческого решения, руководитель предприятия имеет право не производить выплату вознаграждения по итогам года (пункт 5). Приказом № от ДД.ММ.ГГГГ «О премировании по итогам 2016 года» приказано произвести выплату вознаграждения за 2016 год (л. д. 89). Истец в данный список не включен. Из расчета размера годового вознаграждения, являющегося приложением к приказу, следует, что сумма без учета коэффициента вклада работника ФИО1 составляет <данные изъяты> тысяч рублей, коэффициент вклада работника ФИО1 составляет 1,000, расчетная сумма вознаграждения – <данные изъяты>, сумма к выплате - 0,00 тысяч рублей. Показатель «Рентабельность EBITDA » за 2016 год составила <данные изъяты> % (более 10 %) (л. д. 90). Судом первой инстанции установлено, что истец отработал 2016 год в полном объеме. Между сторонами ДД.ММ.ГГГГ заключено соглашение о расторжении трудового договора, в соответствии с которым трудовой договор с истцом расторгается ДД.ММ.ГГГГ по пункту 1 статьи 77 Трудового кодекса РФ. При расторжении трудового договора работнику выплачивается выходное пособие в размере <данные
