образом, данное ходатайство, которое по существу было замечанием относительно оглашенного государственным обвинителем объема материалов дела, фактически было разрешено немедленно, после его заявления. Что касается заявления 23.03.2021 адвокатом Магомедовой М.М. ходатайства об исследовании в судебном заседании заключения эксперта N 487 и последующего оглашения его содержания в присутствии присяжных заседателей (т. 13, л.д. 154), то тем самым было реализовано право стороны защиты на представление доказательств. Каких-либо нарушений уголовно-процессуального закона при этом допущено не было. В судебных прениях потерпевшая П. пыталась высказать некоторые характеризующие данные о ее семье. Однако председательствующий остановил ее, и предложил высказываться только по фактическим обстоятельствам дела. Эти высказывания не могли повлиять на существо вердикта коллегии присяжных заседателей. Вопросный лист сформулирован судьей в соответствии с требованиями ст.ст. 338 и 339 УПК РФ, с учетом предъявленного и поддержанного государственным обвинителем обвинения, результатов судебного следствия, прений сторон. Напутственное слово председательствующего соответствует положениям ст. 340 УПК РФ. Исходя из установленных обвинительным вердиктом фактических
образом, данное ходатайство, которое по существу было замечанием относительно оглашенного государственным обвинителем объема материалов дела, фактически было разрешено немедленно, после его заявления. Что касается заявления 23.03.2021 адвокатом Магомедовой М.М. ходатайства об исследовании в судебном заседании заключения эксперта N 487 и последующего оглашения его содержания в присутствии присяжных заседателей (т. 13, л.д. 154), то тем самым было реализовано право стороны защиты на представление доказательств. Каких-либо нарушений уголовно-процессуального закона при этом допущено не было. В судебных прениях потерпевшая П. пыталась высказать некоторые характеризующие данные о ее семье. Однако председательствующий остановил ее, и предложил высказываться только по фактическим обстоятельствам дела. Эти высказывания не могли повлиять на существо вердикта коллегии присяжных заседателей. Вопросный лист сформулирован судьей в соответствии с требованиями ст.ст. 338 и 339 УПК РФ, с учетом предъявленного и поддержанного государственным обвинителем обвинения, результатов судебного следствия, прений сторон. Напутственное слово председательствующего соответствует положениям ст. 340 УПК РФ. Исходя из установленных обвинительным вердиктом фактических
стола нож и высказал фразу: «Я убью тебя», которая не носила формы угрозы, не к кому конкретно при этом не обращаясь; указывает на допущенные существенные нарушения закона в ходе предварительного следствия, что выразилось в не проведении очной ставки между ним и В., поскольку высказанная им угроза не была обращена к кому-то конкретно, и выяснение данного обстоятельства является существенным. Кроме того, осужденный ФИО1 в своей апелляционной жалобе и дополнениях к ней полагает, что в судебных прениях потерпевшая его оклеветала, указав негативные сведения о нем, которые не соответствуют действительности; обращает внимание суда на уважительность причин не явки в предварительное слушание, назначенное по данному уголовному делу, в виду отсутствия у него ключа от почтового ящика, в связи с чем он лишен возможности получать судебную корреспонденцию, и даты судебных заседаний он узнавал самостоятельно, что свидетельствует о его ответственном отношении к решениям суда; просит признать его показания, данные в ходе дознания недопустимым доказательством, поскольку был
интересов, это право должно быть ему обеспечено судом, который извещает потерпевшего о дате, времени и месте судебного разбирательства. Пунктом п. 15 ч. 2 ст. 42 УПК РФ предусмотрено право потерпевшего участвовать в прениях. Как следует из протокола судебного заседания, в прениях сторон выступали государственный обвинитель ФИО11, защитники подсудимого ФИО2 – адвокаты ФИО16 и ФИО17, а также осужденный ФИО1 Потерпевший ФИО3 М.А. присутствовал в судебном заседании суда первой инстанции <дата>, однако право на участие в прениях потерпевшему судом предоставлено не было. При этом сведений о том, что потерпевший ФИО3 М.А. пожелал отказаться от права на участие в прениях, в протоколе судебного заседания не имеется. Кроме того, в нарушение требований п. 3 ст. 304 УПК РФ суд не указал во вводной части приговора об участии потерпевшего ФИО13 При изложенных обстоятельствах судебная коллегия считает, что судом допущено нарушение фундаментальных основ уголовного судопроизводства, затрагивающих право потерпевшего ФИО13, последствием которого является процессуальная недействительность самого производства
