Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании в рамках дела по заявлению открытого акционерного общества «Российские железные дороги» (сокращенное наименование – ОАО «РЖД») (г. Москва,
ОГРН <***>, ИНН <***>)

о признании общества с ограниченной ответственностью «Управляющая компания «Энергия-Строй» (сокращенное наименование – ООО «УК «Энергия-Строй») (617570, Пермский край, с. Березовка,
ул. Кирова, 27; ОГРН <***>, ИНН <***>) несостоятельным (банкротом)

обособленный спор по заявлению конкурсного управляющего
ООО «УК «Энергия-Строй» о привлечении ФИО1 и ФИО2 к субсидиарной ответственности,

при участии в судебном заседании представителей:

ФИО1 – ФИО3, по доверенности от
25 ноября 2017 года,

У С Т А Н О В И Л :

31 июля 2015 года ОАО «РЖД» (далее также – кредитор) обратилось в Арбитражный суд Пермского края (далее также – суд) с заявлением о признании ООО «УК «Энергия-Строй» (далее также – должник) несостоятельным (банкротом).

Определением суда от 07 сентября 2015 года заявление кредитора принято, возбуждено производство по делу № А50-17450/2015 о несостоятельности (банкротстве) должника.

Определением суда от 20 октября 2015 года в отношении должника введено наблюдение, временным управляющим должника утверждена ФИО4, член ассоциации арбитражных управляющих саморегулируемой организации «Центральное агентство арбитражных управляющих» (ИНН <***>, регистрационный номер в сводном реестре арбитражных управляющих 14309, адрес для корреспонденции: 119121, Москва, Ружейный переулок, д. 4, а/я 39).

24 октября 2015 года сведения о введении в отношении должника процедуры наблюдения опубликованы в порядке, установленном Федеральным законом от 26 октября 2002 года № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее также – Закон о банкротстве).

Решением суда от 15 апреля 2016 года (резолютивная часть решения суда объявлена 06 апреля 2016 года) должник признан несостоятельным (банкротом), в отношении должника введена процедура конкурсного производства, конкурсным управляющим утвержден ФИО5, член ассоциации «Саморегулируемая организация арбитражных управляющих «Южный Урал» (ИНН <***>, регистрационный номер в сводном реестре арбитражных управляющих 2709, адрес для корреспонденции: 455000, Челябинская обл., г. Магнитогорск,
ул. Ленина, д. 32, а/я 17200).

Объявление о признании должника банкротом и введение конкурсного производства опубликовано в газете «Коммерсантъ» (выпуск
за 23 апреля 2016 года).

Определением суда от 26 сентября 2016 года (резолютивная часть определения суда объявлена 22 сентября 2016 года) ФИО5 освобожден от исполнения обязанностей конкурсного управляющего должника, конкурсным управляющим должника утвержден ФИО6 (ИНН <***>, регистрационный номер в сводном реестре арбитражных управляющих – 6391, адрес для направления корреспонденции: 614010, г. Пермь, а/я 4715), член ассоциации «Саморегулируемая организация арбитражных управляющих «Южный Урал».

26 сентября 2017 года ФИО6, исполняя обязанности конкурсного управляющего должника, обратился в суд с заявлением о привлечении ФИО1 к субсидиарной ответственности в размере 8 155 319 руб. 16 коп.

Определением суда от 09 ноября 2017 года заявление принято к производству.

Определением от 21 декабря 2017 года суд:

принял уточнение требований конкурсного управляющего в порядке статей 41, 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее также – АПК РФ), поскольку оно не противоречит закону,
не нарушает права других лиц и связано с принятием Федерального закона от
29 июля 2017 года № 266-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях»;

привлек по ходатайству конкурсного управляющего ФИО2 как учредителя должника в качестве соответчика;

отложил предварительное судебное заседание до 25 января 2018 года.

25 января 2018 года предварительное судебное заседание было возобновлено при участии конкурсного управляющего должника, представителей ФИО1 и уполномоченного органа.

Конкурсный управляющий ходатайствовал об отложении судебного заседания по мотивам того, что в настоящее время на рассмотрении суда находится кассационная жалоба на определение от 29 сентября 2017 года по настоящему делу и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 06 декабря 2017 года, которыми было отказано в удовлетворении требований конкурсного управляющего должника о взыскании с ФИО1 убытков.

Участники спора против отложения судебного заседания не возражали, на вопрос суда сообщили, что с учетом даты рассмотрения такой жалобы против отложения судебного заседания на срок, превышающий один месяц, также мотивированных возражений не высказали.

Рассмотрев заявленное ходатайство в порядке статьи 159 АПК РФ, суд удовлетворил его и отложил судебное заседание до 12 марта 2018 года.

12 марта 2018 года предварительное судебное заседание было возобновлено при участии представителей ФИО1, заявителя по делу и уполномоченного органа.

Выслушав участников судебного заседания и исследовав материалы дела, суд признал подготовку обособленного спора оконченной, спор подготовленным и подлежащим назначению к рассмотрению по существу применительно к части 1 статьи 137 АПК РФ на 11 апреля 2018 года.

11 апреля 2018 года судебное заседание было возобновлено при участии представителей ФИО1, заявителя по делу и уполномоченного органа.

10 апреля 2018 года конкурсный управляющий представил письменные пояснения, в которых ссылался на то, что датой возникновения обстоятельств, свидетельствующих о неплатежеспособности должника, является 31 марта 2014 года, от которой и подлежит исчислению месячный срок для обращения ФИО1 с соответствующим заявлением в суд. Конкурсный управляющий также пояснил относительно того, непередача документов о каких активах (основные средства на сумму 400 000 руб.), отраженных в балансе, не позволила и препятствовала формированию конкурсной массы, ходатайствовал о проведении судебного заседания в его отсутствие.

Представитель уполномоченного органа представил отзыв и бухгалтерскую отчетность в отношении должника за 2013-2015 годы.

Представитель ответчика также представил письменные возражения, на доводах которых настаивал в полном объеме.

Заслушав доводы участников судебного заседания, исследовав материалы обособленного спора, в связи с необходимостью совершения дополнительных процессуальных действий, отсутствием всех доказательств, необходимых для полного и всестороннего рассмотрения заявления, суд отложил судебное заседание до 14 мая 2018 года.

Определением суда от 12 апреля 2018 года по ходатайству конкурсного управляющего должника были приняты обеспечительные меры в виде наложения ареста на денежные средства и имущество ответчиков в пределах суммы 8 155 319 руб. 16 коп.

14 мая 2018 года судебное заседание было возобновлено при участии представителей ФИО1, заявителя по делу и уполномоченного органа.

14 мая 2018 года ФИО2 представила письменные возражения на требования конкурсного управляющего.

Представитель уполномоченного органа представил копии налоговых деклараций по упрощенной системе в отношении должника за
2014-2015 годы.

Представитель ФИО1 представил решение Мотовилихинского районного суда г. Перми от 31 мая 2017 года по делу № 2-1355/2017, приговор Дзержинского районного суда г. Перми от 07 июля 2016 года по делу № 1-102-16, а также протокол обыска от 06 мая 2015 года. Представитель ФИО1 обратил внимание суда на то, что в рамках уголовного дела была изъята документация должника и ноутбук, которые после вынесения приговора Дзержинского районного суда г. Перми от
07 июля 2016 года по делу № 1-102-16 оставлены храниться при деле. При этом сведений о том, что конкурсный управляющий обращался за указанной документацией, не имеется, однако с учетом отраженных в приговоре показаний свидетеля ФИО7 такая документация имеет отношение к должнику и его дебиторской задолженности.

Заслушав доводы участников судебного заседания, исследовав материалы обособленного спора, суд признал заслуживающими внимание доводы представителя ФИО1 относительно необходимости установления причин необращения конкурсного управляющего за документами должника, изъятой в рамках уголовного дела, в связи с чем отложил судебное заседание до 11 июля 2018 года, истребовав у конкурсного управляющего должника письменные пояснения относительно причин необращения за документами должника, изъятыми в рамках уголовного дела № 1-102-16, а у ФИО2 –доказательства получения кредита и его использования для целей погашения задолженности.

11 июля 2018 года судебное заседание было возобновлено.

К материалам обособленного спора были приобщены пояснения конкурсного управляющего должника, согласно которым конкурсный управляющий должника знакомился с материалами уголовного дела
№ 1-102-16, что было отражено в его отчете, однако в указанных материалах не было обнаружено «достаточной информации о сроках, расшифровках сумм задолженности и полного наименования должников».

С учетом того, что 11 июля 2018 года было рассмотрено и удовлетворено ходатайство ФИО6 об освобождении от исполнения обязанностей конкурсного управляющего должника, в целях уточнения кредиторами своей позиции относительно дальнейшей судьбы дела о банкротстве, судебное заседание было отложено до 27 июля 2018 года.

В отсутствие у должника утвержденного конкурсного управляющего судебное заседание неоднократно откладывалось.

Определением суда от 18 декабря 2018 года (резолютивная часть определения объявлена 12 декабря 2018 года) по ходатайству кредитора конкурсным управляющим должника был утвержден ФИО8 (ИНН <***>, регистрационный номер в сводном реестре арбитражных управляющих 877, адрес для корреспонденции: 620027,
г. Екатеринбург, а/я 39), член ассоциации арбитражных управляющих саморегулируемой организации «Центральное агентство арбитражных управляющих».

Определением суда от 25 декабря 2018 года и 11 февраля 2019 года рассмотрения заявления конкурсного управляющего должника о привлечении к субсидиарной ответственности откладывалось: первоначально по ходатайству вновь утвержденного конкурсного управляющего должника, мотивированному отсутствием возможности ознакомиться с материалами спора в период, истекший со дня утверждения конкурсного управляющего должника, в последствии – в связи с необходимостью представления конкурсным управляющим должника пояснения по обоснованию требований к ФИО2, а также в связи с ненаправлением конкурсным управляющим должника уточнений ответчикам. При этом судом были приняты уточнения требований со стороны конкурсного управляющего должника, согласно которым ответчики как контролирующие должника лица должны быть привлечены к субсидиарной ответственности по основаниям, установленным статьями 61.11 и 61.12 Закона о банкротстве, в размере 2 978 883 руб. 29 коп.

11 марта 2019 года судебное заседание было возобновлено при участии представителя ФИО1 На основании статей 121, 123 и 158 АПК РФ извещение о времени и месте судебного заседания иных участников рассматриваемого обособленного спора по заявлению конкурсного управляющего должника о привлечении к субсидиарной ответственности признано судом надлежащим.

06 марта 2019 года в суд от конкурсного управляющего должника поступило уточненное заявление, согласно которому конкурсный управляющий должника просил привлечь к субсидиарной ответственности:

по основанию неисполнения обязанности по передаче конкурсному управляющему должника документации должника – ФИО1 на сумму 8 270 741 руб. 97 коп.;

по основанию необращения в суд с заявлением о признании должника банкротом – ФИО1 и ФИО2 солидарно на сумму
2 978 883 руб. 29 коп.

В судебном заседании представитель ФИО1 обратил внимание на то, что конкурсный управляющий должника вновь не исполнил свою обязанность по раскрытию перед ответчиками новых уточнений.

Исходя из положений части 3 статьи 65 АПК РФ и пункта 4 статьи 20.3 Закона о банкротстве суд был вынужден констатировать недобросовестность конкурсного управляющего должника, выразившуюся в неоднократном незаблаговременном направлении в суд новых пояснений без их направления в адрес ответчиков и иных участников спора.

В судебном заседании подробно исследованы уточнения конкурсного управляющего должника.

Уточнения приняты судом к рассмотрению согласно статьям 41 и 49 АПК РФ.

Представитель ФИО1 выразил согласие на рассмотрение спора в судебном заседании несмотря на неисполнение конкурсным управляющим должника своей процессуальной обязанности по раскрытию доказательств, поддержал ранее данные пояснения и возражения по рассматриваемому спору.

Заслушав доводы участника судебного заседания и исследовав материалы дела, суд установил следующее.

Должник был зарегистрирован в качестве юридического лица при создании 08 июня 2006 года. Основным видом зарегистрированной деятельности должника являлась деятельность по обеспечению работоспособности тепловых сетей.

Согласно выписке из Единого государственного реестра юридических лиц, сформированной в отношении должника, директором должника являлся ФИО1 (ИНН <***>), участниками должника – ФИО1 и ФИО2
(ИНН <***>).

Балансовая стоимость имущества должника на дату признания должника банкротом составляла 2 319 тыс. руб. (с учетом стоимости котельной должника и дебиторской задолженности).

Основным видом деятельности должника являлось обеспечение работоспособности тепловых сетей. Фактически основное направление деятельности сводилось к управлению и эксплуатации жилого фонда, управление жилищно-коммунальным хозяйством, предоставление и обеспечение услуг по теплоснабжению, газоснабжению, водоотведению, электроснабжению, предоставлению услуг по благоустройству территории.

07 сентября 2015 года на основании поданного 31 июля 2015 года заявления ОАО «РЖД» было возбуждено производство по делу о банкротстве должника.

Основанием для подачи кредитором в суд заявления о признании должника банкротом послужило наличие у должника неисполненных денежных обязательств в общей 4 542 436 руб. 96 коп., в том числе
4 206 488 руб. 42 коп. основного долга, 236 630 руб. 04 коп. пени и
99 318 руб. 50 коп. судебных расходов, ранее установленных вступившими в законную силу решениями Арбитражного суда Пермского края и Арбитражного суда Свердловской области от 22 ноября 2012 года по делу
№ А60-34706/2012, от 05 июля 2013 года по делу № А50-5586/2013,
от 18 ноября 2014 года по делу № А50-17505/2014, от 16 апреля 2015 года по делу № А60-57781/2014, от 19 декабря 2013 года по делу № А60-36898/2013,
от 21 марта 2014 года по делу № А50-25830/2013, от 23 декабря 2014 года по делу № А60-45465/2014, в частности:

214 446 руб. 64 коп. основного долга и 162 743 руб. 06 коп. неустойки по решению от 22 ноября 2012 года;

959 623 руб. 46 коп. долга по оплате тепловой энергии и
22 192 руб. 46 коп. судебных расходов по решению от 05 июля 2013 года;

537 718 руб. 95 коп. долга по оплате тепловой энергии и
7 604 руб. 88 коп. пени за период с 15 мая 2014 года по 20 августа 2014 года, а также 13 906 руб. 48 коп. судебных расходов по решению суда
от 18 ноября 2014 года;

547 498 руб. 79 коп. долга по оплате тепловой энергии и
4 053 руб. 21 коп. неустойки за период с 16 сентября 2014 года по
24 декабря 2014 года, а также 14 031 руб. 00 коп. судебных расходов по решению от 16 апреля 2015 года;

672 803 руб. 50 коп. долга по оплате тепловой энергии,
14 047 руб. 20 коп. пени за период с 16 февраля 2013 года
по 16 июля 2013 года и 16 737 руб. 01 коп. судебных расходов по решению суда от 19 декабря 2013 года;

707 659 руб. 23 коп. долга по оплате тепловой энергии,
15 957 руб. 09 коп. неустойки за период с 11 июля 2013 года по
20 декабря 2013 года и 17 472 руб. 33 коп. судебных расходов по решению суда от 21 марта 2014 года;

566 738 руб. 16 коп. долга по оплате тепловой энергии и
32 222 руб. 60 коп. пени за период с 16 января 2014 года по
01 декабря 2014 года, а также 14 979 руб. 22 коп. судебных расходов по решению суда от 23 декабря 2014 года.

Определением суда от 20 октября 2015 года одновременно с введением в отношении должника процедуры наблюдения указанные требования кредитора были включены в реестр требований кредиторов должника.

Впоследствии, в реестр требований кредиторов должника были включены требования:

ПАО «Пермэнергосбыт» – в размере 106 262 руб. 82 коп. основного долга за период с февраля 2014 года по май 2014 года и с ноября 2014 года по март 2015 года, 7 020 руб. 96 коп. финансовых санкций и 7 592 руб. судебных расходов, установленных решениями суда от 14 июля 2015 года по делу
№ А50-10095/2015, от 20 октября 2014 года по делу № А50-16816/2014 и от 25 мая 2015 года по делу № А50-5944/0215 (определение суда
от 30 декабря 2015 года);

ЗАО «КЭС-Мультиэнергетика» – в размере 50 496 руб. 11 коп. задолженности за период с 01 апреля 2015 года по 30 апреля 2015 года и
904 руб. 72 коп. неустойки, установленных решением суда
от 03 сентября 2015 года по делу № А50-14554/2015 (определение суда
от 21 декабря 2015 года);

ОАО «РЖД» – в размере 492 984 руб. 46 коп. задолженности по оплате тепловой энергии, поставленной в период с декабря 2014 года
по март 2015 года (определение суда от 28 декабря 2015 года);

Федеральной налоговой службы России – в размере 42 500 руб. 25 коп. обязательных платежей, 8 627 руб. 44 коп. пени и 2 000 руб. 00 коп. штрафа (определение суда от 30 декабря 2015 года);

Федеральной налоговой службы России – в размере 21 861 руб. 00 коп. недоимки за 2015 год и 3 849 руб. 25 коп. пени (определение суда
от 30 августа 2016 года);

АО «Газпром газораспределение Пермь» – в размере 5 186 руб. 00 коп. основного долга за сентябрь 2014 года и 2 000 руб. 00 коп. судебных расходов, установленных решение суда от 18 февраля 2015 года по делу
№ А50-25469/2014 (определение суда от 13 января 2016 года);

СПК «Урал» – в размере 350 000 руб. 00 коп. задолженности по договору купли-продажи от 02 апреля 2014 года, по которому должник приобрел в собственности и обязался оплатить в срок до 11 ноября 2015 года нежилое здание общей площадью 297,3 кв. м., расположенное по адресу: <...>, инв. № 3586, лит. А, кадастровый номер 59:14:0461001:622 (далее – котельная), в качестве требований, обеспеченных залогом имущества должника – котельной (определение суда от 07 июля 2016 года);

ООО «Газпром межрегионгаз Пермь» – в размере 331 031 руб. 84 коп. основного долга за периоды с февраля 2015 года по май 2015 года и с
октября 2013 года по мая 2015 года, 68 683 руб. 98 коп. процентов за пользование чужими денежными средствами и 76 566 руб. 17 коп. судебных расходов и третейского сбора (определение суда от 21 сентября 2016 года);

ООО «НОВОГОР-Прикамье» – в размере 1 080 875 руб. 91 коп. основного долга за периоды с июля 2012 года по октябрь 2014 года,
17 725 руб. 25 коп. процентов за пользование чужими денежными средствами и 36 714 руб. 04 коп. судебных расходов, установленных решениями суда
от 05 июня 2013 года по делу № А50-5488/2013, от 16 января 2014 года по делу № А50-23777/2013, от 30 мая 2014 года по делу № А50-5774/2014,
от 15 сентября 2014 года по делу № А50-13614/2014, от 16 января 2015 года по делу № А50-23656/2014, от 20 апреля 2015 года по делу № А50-3308/2015 (определение суда от 24 июня 2016 года);

Региональной службы по тарифам Пермского края – в размере
900 000 руб. 00 коп. финансовых санкций, наложенных постановлениями мирового судьи судебного участка № 8 Кунгурского судебного района Пермского края от 26 января 2016 года по делам № 5-85/2016, № 5-86/2016,
№ 5-87/2016, а также постановлениями Региональной службы по тарифам Пермского края от 01 июля 2015 года № 229, № 230, № 231 (определение суда от 26 октября 2016 года).

Дополнительно конкурсным управляющим должника подлежали учету требования кредиторов, подлежавшие удовлетворению за счет имущества, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов:

Федеральной налоговой службы России – в размере 10 000 руб. 00 коп. штрафа, наложенного постановлением мирового судьи судебного участка
№ 1 Березовского судебного района Пермского края от 27 октября 2015 года по делу № 5-979/2015 (определение суда от 08 ноября 2016 года);

ООО «ТрансЭкоСервис» – в размере 79 695 руб. 00 коп. задолженности, 15 757 руб. 62 коп. пени и 9 970 руб. 19 коп. судебных расходов, установленных решениемсуда от 08 июня 2015 года по делу
№ А50-7096/2015(определение суда от 17 октября 2016 года);

ФИО2 – в размере 501 549 руб. 27 коп. задолженности по возврату займа, предоставленного должнику по договору
от 29 августа 2014 года в общей сумме 605 000 руб. 00 коп. на срок до
29 августа 2017 года (определение суда от 26 декабря 2016 года).

Как следует из документов, на основании которых в реестр требований кредиторов должника были включены требования кредиторов, практически все денежные обязательства, возникли в связи с обслуживанием должником как управляющей организацией общежития по адресу: Пермь,
ул. Кочегаров, 59.

С учетом того, что включенные в реестр требований кредиторов должника требования кредитора были основаны на обязательствах, предусматривавших периодическое внесение должником платы за снабжение через присоединенную сеть, неисполнение которых началось уже в
2014 году, конкурсный управляющий должника пришел к выводу о том, что начиная с 31 марта 2014 года должник стал отвечать признакам неплатежеспособности. При этом исходя из задекларированного в бухгалтерской отчетности должника убытка по итогам 2012-2014 годов, соотнесения активов и пассивов должника, отраженных в бухгалтерской отчетности должника за тот же период, конкурсный управляющий должника пришел к выводу о том, что по основанию возникновения у должника признаков неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества ФИО1 как руководитель должника должен был обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом не позднее 30 апреля 2014 года (30 дней с даты составления отчетности за 2013 год). В связи с неисполнением указанной обязанности ФИО1 конкурсный управляющий должника доказывал то, что ФИО2 как участник должник с 90 % долей участия в уставном капитале должника была обязана инициировать проведения общего собрания участников должника, на котором принять решение о подаче заявления о признании должника банкротом. С учетом неподачи заявления о признании должника банкротом конкурсный управляющий должника просил привлечь ФИО1 и ФИО2 к субсидиарной ответственности путем солидарного взыскания 2 978 883 руб. 29 коп. – размера требований кредиторов, рассчитанного конкурсным управляющим должника в качестве размера требований по обязательствам, возникшим после 30 апреля 2014 года.

Кроме того, конкурсный управляющий должника, ссылаясь на непередачу ФИО1 бухгалтерской и иной отчетности должника, доказывал невозможность формирования конкурсной массы должника из-за указанного бездействия ФИО1 В связи с этим конкурсный управляющий должника также просил привлечь ФИО1 к субсидиарной ответственности в размере 8 270 741 руб. 97 коп. по основанию невозможности погашения текущих и реестровых требований кредиторов, а также требований, подлежащих удовлетворению после удовлетворения требований, включенных в реестр требований кредиторов должника.

Как следует из представленной уполномоченным органом бухгалтерской отчетности должника:

по итогам 2013 года должником был задекларирован убыток в сумме
25 тыс. руб. (лист 88 тома 1 материалов обособленного спора);

по итогам 2014 года должником был задекларирован убыток в сумме 287 тыс. руб. (лист 106 тома 1 материалов обособленного спора).

Возражая против заявления конкурсного управляющего должника, ответчики ссылались на следующие обстоятельства:

на указанную конкурсным управляющим должника дату, не позднее которой руководитель и участник должника должны были подать в суд заявление о признании должника банкротом должник продолжал осуществление деятельности, которая приносила доход, который мог быть направлен на погашение кредиторской задолженности. При этом деятельность должника была социально-значимой;

за период осуществления должником своей деятельности у должника не имелось задолженности по заработной плате, социальным выплатам, налогам и сборам;

руководителем должника осуществлялась претензионно-исковая работа с неплательщиками по коммунальным услугам;

руководитель должника длительное время вел переговоры с органами местного самоуправления по вопросам продажи котельной должника в связи с убыточностью для должника данной деятельности, а также по вопросам погашения дебиторской задолженности, в подтверждение чего
ФИО1 представлены копии соответствующих письменных обрашений;

вся имевшаяся у руководителя должника документация была передана конкурсному управляющему должника. Невозможность передачи части документации была обусловлена уничтожением такой документации при пожаре в доме бухгалтера должника, который хранил документацию должника (ее часть). При этом в связи с расследованием уголовного дела в отношении сына ФИО1 – ФИО9, являвшегося руководителем обособленного подразделения должника, осуществлявшего свою деятельность именно в отношении обслуживания общежития по адресу: <...>, часть документации должника была изъята правоохранительными органами. В ходе мероприятий по взысканию дебиторской задолженности конкурсный управляющий должника не обращался в суд для истребования соответствующей документации;

для частичного погашения обязательств должника ФИО2 был получен кредит (кредитный договор от 26 августа 2014 года
№ 0124-FN3/00035), за счет суммы которого ею должнику был предоставлен займ в 2014 году на сумму более 600 тыс. руб. После погашения задолженности должником было получено разрешение на подачу газа в котельную должника.

Также судом было установлено то, что 07 июля 2016 года, то есть как после возбуждения производства по делу о банкротстве должника, так и после принятия судом решения о признании должника банкротом, утверждении конкурсного управляющего должника, в отношении ФИО9 был принят приговор Дзержинского районного суда
г. Перми по делу № 1-102-16, согласно которому подсудимый был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных частями 3 и 4 статьи 160 Уголовного кодекса Российской Федерации (хищение путем присвоения и растраты с использованием служебного положения в особо крупном размере).

Указанным приговором на основании материалов уголовного дела было установлено следующее (листы 43-66 тома 2 материалов обособленного спора):

ФИО9 с 01 декабря 2010 года являлся техническим директором обособленного подразделения должника, которому была выдана доверенность на представление интересов должника;

являясь техническим директором, ФИО9 осуществлял функции исполнительного директора, заключал от имени должника договоры с кредиторами, распоряжался имуществом должника;

от имени должника ФИО9 были заключены договоры с ресурсоснабжающими организациями на поставку энергоресурс в общежитие по адресу: <...>, в том числе с ОАО «РЖД» (теплоснабжение), ООО «НОВОГОР-Прикамье», ООО «Газпром межрегионгаз Пермь»;

осуществляя в период с 01 декабря 2010 года по 15 марта 2015 года полномочия по руководству производственно-хозяйственной и финансово-экономической деятельностью обособленного подразделения должника, воспользовавшись своим служебным положением, осознавая, что должник не осуществляет реализацию тепловых и водных ресурсов, а лишь выступает в качестве посредника при проведении расчетов, занимаясь сбором денежных средств с собственников жилья и их перечислением на счет ресурсоснабжающих организаций, имея реальную возможность оплату услуг с учетом поступления на счет и в кассу должника за период деятельности ФИО9 13 369 217 руб. 74 коп., совершил хищение денежных средств в размере 2 975 298 руб. 40 коп. путем присвоения и растраты с использованием служебного положения в особо крупном размере;

по вопросам исполнения денежных обязательств должника по оплате энергоресурсов представители ресурсоснабжающих организаций вели переговоры с ФИО9;

ФИО1 в уголовном деле, рассмотренном в отношении его сына – ФИО9, был признан потерпевшим. Из данных ФИО1 в ходе рассмотрения уголовного дела пояснений следует то, что через 4 года после создания им должника с его регистрацией в с. Березовка, в г. Пермь в
2010 году было образовано обособленное подразделение должника для обслуживания общежития по адресу: <...>. Обособленное подразделение было расположено в одном из помещений общежития. Указанным подразделением всегда руководил ФИО9, ФИО1 деятельность подразделения в г. Перми не вмешивался, считая такое подразделение фактически самостоятельным лицом. Документации по обособленному подразделению ФИО9 ФИО1 не предоставлял;

06 мая 2015 года в ходе обыска офисного помещения обособленного подразделения должника, расположенного в здании общежития, были изъяты папки с документами и ноутбук с документацией в электронном виде
(листы 37-42 тома 2 материалов обособленного спора);

на основании изъятых в обособленном подразделении должника документов в ходе рассмотрения уголовного дела были проведены экспертизы поступления должнику денежных средств, анализ из расходования;

ФИО9, частично признавая свою вину в совершении преступления, ссылался на то, что неисполнение обязательств перед ресурсоснабжающими организациями имело место в связи с неоплатой счетов населением.

Приговором Дзержинского районного суда г. Перми
от 07 июля 2016 года по делу № 1-102-16 с ФИО9 в пользу кредиторов ООО «Новогор-Прикамье» и ООО «Газпром межрегионгаз Пермь» был взыскан материальный ущерб в размерах 1 080 875 руб. 91 коп. и 442 439 руб. 24 коп. соответственно.

В ходе конкурсного производства по делу о банкротстве должника по иску конкурсного управляющего должника с ФИО9 решением Мотовилихинского районного суда г. Перми от 31 мая 2017 года по делу
№ 2-1355/2017 было взыскано 2 977 048 руб. 40 коп. ущерба, причиненного должнику присвоением и растратой денежных средств должника, подлежавших уплате ресурсоснабжающим организациям (листы 67-68 тома 2 материалов обособленного спора).

28 ноября 2017 года ФИО9 умер (лист 33 тома 1 материалов обособленного спора).

Оценив представленные доказательства в совокупности по правилам статьи 71 АПК РФ, суд пришел к выводу о недоказанности оснований для удовлетворения заявления о привлечении к субсидиарной ответственности.

ФИО1 и ФИО2 являются потенциальными субъектами субсидиарной ответственности по обязательствам должника в связи с исполнением ФИО1 обязанностей руководителя должника, наличием у ответчиков полномочий участников должника.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 2 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации
от 27 апреля 2010 года № 137 «О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 № 73-ФЗ
«О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», положения обновленного законодательства о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу обновленного закона. Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления такого закона в силу, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу обновленного закона, независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве. Предусмотренные обновленным законом процессуальные нормы о порядке привлечения к субсидиарной ответственности подлежат применению судами после вступления его в силу независимо от даты, когда имели место упомянутые обстоятельства или было возбуждено производство по делу о банкротстве.

Поскольку производство по делу о банкротстве должника было возбуждено 07 сентября 2015 года, а обстоятельства, с которыми конкурсный управляющий должника связывал наступление у ответчиков обязательств по субсидиарной ответственности, имели место ранее указанной даты, поскольку при рассмотрении заявления конкурсного управляющего должника подлежали применению процессуальные нормы права, предусмотренные действующей редакцией Закона о банкротстве, и материальные нормы права, предусмотренные редакцией Закона о банкротстве, действовавшей в момент наступления обосновывающих рассматриваемое заявление обстоятельств.

Доводы конкурсного управляющего должника о необходимости применения действующих положений Закона о банкротстве должника, регламентирующих порядок и основания привлечения контролировавших должника лиц к субсидиарной ответственности, отклонены судом как основанные на неправильном применении норм права.

Обязанность должника по подаче заявления о признании его банкротом в суд регламентирована положениями статьи 9 Закона о банкротстве.

Согласно пункту 1 статьи 9 Закона о банкротстве руководитель должника обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд в случае, если:

удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами;

органом должника, уполномоченным в соответствии с его учредительными документами на принятие решения о ликвидации должника, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника;

органом, уполномоченным собственником имущества должника - унитарного предприятия, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника;

обращение взыскания на имущество должника существенно осложнит или сделает невозможной хозяйственную деятельность должника;

должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества;

имеется не погашенная в течение более чем трех месяцев по причине недостаточности денежных средств задолженность по выплате выходных пособий, оплате труда и другим причитающимся работнику, бывшему работнику выплатам в размере и в порядке, которые устанавливаются в соответствии с трудовым законодательством;

Законом о банкротстве предусмотрены иные случаи.

В силу пункта 2 статьи 9 Закона о банкротстве заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве, в кратчайший срок, но не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств.

Таким образом, обязанность по подаче заявления о признании должника банкротом в период осуществления ответчиками полномочий, позволявших контролировать деятельность должника, возлагалась исключительно на руководителя должника.

Дополнение статьи 9 Закона о банкротстве пунктом 3.1 имело место в связи с принятием Федерального закона от 29 июля 2017 года № 266-ФЗ, то есть уже после признания должника банкротом.

В связи с этим ФИО2 не могла являться субъектом субсидиарной ответственности по основанию неподачи заявления о признании должника банкротом, поскольку не являлась руководителем должника.

Доводы конкурсного управляющего должника об обратном признаны несостоятельными как не основанные на нормах права.

Согласно пункту 2 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей на дату подачи рассматриваемого заявления в суд) неподача заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 Закона о банкротстве, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых Законом о банкротстве возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, по обязательствам должника, возникшим после истечения срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве.

В соответствии с пунктом 2 статьи 3 Закона о банкротстве, регламентирующей признаки банкротства юридического лица, юридическое лицо считается неспособным удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам, о выплате выходных пособий и (или) об оплате труда лиц, работающих или работавших по трудовому договору, и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, если соответствующие обязательства и (или) обязанность не исполнены им в течение трех месяцев с даты, когда они должны были быть исполнены.

Исходя из представленных обстоятельств включения требований кредиторов в реестр требований кредиторов должника следует согласиться с доводами о том, что к 30 апреля 2014 года должник обладал признаками неплатежеспособности, что подтверждается как неисполнением части требований кредиторов по обязательствам, возникшим до указанной даты.
В то же время исходя из структуры представленной должником бухгалтерской отчетности по состоянию на 30 апреля 2014 года должник
не отвечал признаку недостаточности имущества.

Задекларированный по итогам 2013 года убыток в сумме
25 тысяч рублей не является критичным применительно к виду осуществляемой должником деятельности.

Более того, именно по итогам 2013 года ФИО2 должнику в 2014 году был предоставлен займ в сумме более 600 тыс. руб. для целей частичного исполнения денежных обязательств. Действительное предоставление займа должнику было установлено судом при рассмотрении требований ФИО2 о включении в реестр требований кредиторов должника (определение суда от 26 декабря 2016 года). Одновременно судом было установлено и то, что заемные денежные средства предоставлялись должнику и ФИО1

При таких обстоятельствах следует признать то, что финансовые результаты 2013 года ответчики не проигнорировали, а отреагировали на них, в том числе путем предоставления должнику денежных средств, в сумме значительно превышающей зафиксированный в виде убытков дефицит.

При этом как следует из определения суда от 20 октября 2016 года требования ОАО «РЖД» к должнику, основанные на наиболее ранее судебном акте, принятом по обязательствам должника за период начиная с 2012 года, были существенно погашены в ходе исполнительного производства.

В связи с этим при наличии у должника признака неплатежеспособности ввиду неуплаты долга у внешнего по отношению к должнику лица (кредитора) возникает право на обращение в суд с заявлением о банкротстве. Данных признаков недостаточно для возникновения на стороне самого должника в лице его руководителя обязанности по обращению в суд с заявлением о банкротстве.

Обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный менеджер, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Таким образом, при рассмотрении заявления о привлечении бывшего руководителя должника к субсидиарной ответственности за неисполнение обязанности по обращению в суд с заявлением о признании должника банкротом подлежит определению конкретный момент перехода должника в состояние неплатежеспособности или недостаточности имущества.
Кроме того, при рассмотрении указанного спора руководителю должника предоставляется право доказывания того, что само по себе возникновение признаков неплатежеспособности либо обстоятельств, названных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве, не свидетельствовало об объективном банкротстве (критическом моменте, в который должник из-за снижения стоимости чистых активов стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе по уплате обязательных платежей), и руководитель несмотря на временные финансовые затруднения добросовестно рассчитывал на их преодоление в разумный срок, приложил максимальные усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план. При доказанности указанных обстоятельств такой руководитель с учетом общеправовых принципов юридической ответственности (в том числе предполагающих по общему правилу наличие вины) освобождается от субсидиарной ответственности на тот период, пока выполнение его плана являлось разумным.

Привлечение руководителя должника как контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности является исключительным механизмом восстановления нарушенных прав кредиторов. При его применении необходимо учитывать как сущность конструкции юридического лица, предполагающей имущественную обособленность этого субъекта (пункт 1 статьи 48 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ)), ограниченную ответственность (статья 56 ГК РФ), наличие у лиц, входящих в состав органов управления юридического лица широкой дискреции при принятии (согласовании) управленческих решений в сфере бизнеса, так и запрет на причинение ими вреда иным участникам экономического оборота путем злоупотребления правовыми формами (привилегиями, которые предоставляет возможность ведения бизнеса через юридическое лицо) (статья 10 ГК РФ).

На дату, установленную конкурсным управляющим должника, деятельность должника прекращена не была, вплоть до 2015 года включительно должник осуществлял свою уставную деятельность.

Следует учитывать специфику деятельности должника и основание возникновения у должника обязательств перед кредитором – должник являлся промежуточным звеном между кредитором и конечными потребителями услуг кредитора – гражданами, от исполнения которыми обязанности по оплате коммунальных услуг в первую очередь зависела возможность перечисления должником полной оплаты за поставку кредиторами соответствующих ресурсов.

Более того, суд не может не учитывать и конкретные фактические обстоятельства дела, свидетельствующие о том, что подавляющая часть денежных обязательств должника сформировалась в результате деятельности обособленного подразделения должника, которым непосредственно руководил ФИО9, не предоставляя ФИО1 документации. Исходя из направлений полученного образования, возраста ФИО1 (1939 год рождения), очевидно доверительных отношений с ФИО9,
ФИО1 ошибочно полагал, что руководителем обособленного подразделения должника в г. Перми, обслуживающим общежитие, является непосредственно ФИО9 В связи с чем ФИО1 ни располагал полнотой сведений о состоянии расчетов должника по обязательствам, связанным с обслуживанием общежития.

Само по себе заблуждение ФИО1 о самостоятельности обособленного подразделения должника, руководимого его сыном,
по общему правилу не является основанием для его освобождения от ответственности.

Однако анализ фактических обстоятельств дела позволяет сделать вывод о том, что ФИО1 в отношении основной части деятельности должника, обусловленной обслуживанием общежития и приведшей к возникновению значительной задолженности перед кредиторами, являлся лишь номинальным руководителем. При этом действительный руководитель обособленного подразделения, решавший без участия ФИО1 финансовые вопросы деятельности указанного подразделения, был известен всем кредиторам должника, которые вели все переговоры по вопросам погашения задолженности именно с ним.

Также следует учитывать, что в ходе рассмотрения уголовного дела ФИО1 был признан потерпевшим.

С учетом принятия приговора по уголовному делу после возбуждения производства по делу о банкротстве должника следует признать и то, что ФИО1 получил наиболее объективную и полную информацию об имущественном положении должника, включая его обособленное подразделение, уже после того, как по заявлению ОАО «РЖД» было возбуждено производство по делу о банкротстве должника.

Кроме того, из реестра требований кредиторов должника также следует, что основная часть неисполненных денежных обязательств должника возникла в конце 2014 года и в течение 2015 года, судебные акты о взыскании большей части задолженности с должника вступили в законную силу незадолго или после обращения ОАО «РЖД» в суд с заявлением о признании должника банкротом.

Также обращает на себя внимание то, что до 2015 года у должника
не было неисполненных обязательств по уплате обязательных платежей, что подтверждает доводы руководителя должника о том, что до 2015 года должник такие обязательств исполнял. Требования работников должника в реестр требований кредиторов должника не включены.

Приняв во внимание изложенные обстоятельства, суд пришел к выводу о том, что, по крайней мере, до обращения кредитора в суд с заявлением о признании должника банкротом, у руководителя должника с учетом фактических обстоятельств рассматриваемого дела, обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве должника у ФИО1
не возникла.

В силу пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей на момент наступления обстоятельств, указанных конкурсным управляющим должника в подтверждение вины ответчика в невозможности полного удовлетворения требований кредиторов), если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам.

Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии одного из следующих обстоятельств:

причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве;

документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Положения абзаца четвертого настоящего пункта применяются в отношении лиц, на которых возложена обязанность организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника.

Если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия нескольких контролирующих должника лиц, то такие лица отвечают солидарно.

Контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого должник признан несостоятельным (банкротом), не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в признании должника несостоятельным (банкротом) отсутствует. Такое лицо также признается невиновным, если оно действовало добросовестно и разумно в интересах должника.

Размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

Размер ответственности контролирующего должника лица подлежит соответствующему уменьшению, если им будет доказано, что размер вреда, причиненного имущественным правам кредиторов по вине этого лица, существенно меньше размера требований, подлежащих удовлетворению за счет этого лица.

Представленные ответчиками пояснения и документы в их совокупности приняты судом в качестве доказательств, подтверждающих отсутствие оснований для привлечения его к субсидиарной ответственности по основанию пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве.

Основные доводы конкурсного управляющего должника о наличии основания для признания ФИО1 ответственным за невозможность погашения требований перед кредиторами сводятся к непередаче документации должника.

При этом как следует из бухгалтерской отчетности должника
по состоянию на момент признания должника банкротом балансовая стоимость имущества должника составляла 2 319 тыс. руб., исходя из суммы стоимости котельной должника и размера дебиторской задолженности.

Препятствий к осуществлению конкурсным управляющим должника полномочий собственника котельной ФИО1 никогда не чинил.

Напротив судебные акты по делу о банкротстве свидетельствуют о том, что первоначально утвержденный конкурсным управляющим должника ФИО5 не приступал к принятию котельной в ведение в связи с удаленностью места жительства от места нахождения котельной.

Равным образом передача ФИО5 имевшейся у ФИО1 документации должника не состоялась по той же причине.

В связи с этим определением суда от 26 сентября 2016 года было отказано в истребовании документов и имущества у ФИО1

Определением суда от 26 декабря 2016 года было повторно отказано в истребовании документации должника у ФИО1 в связи с передачей всей имевшейся документации.

Определением суда от 29 сентября 2017 года было отказано в удовлетворении требований конкурсного управляющего должника взыскании с ФИО1 убытков, основанных на неподтверждении переданной ФИО1 документацией должника оснований расходования ФИО1 подотчетных средств должника в
2013-2016 годы, неоправданным заключением договора аренды транспортного средства. Отказывая в удовлетворении требований, суд пришел к выводу о том, что несмотря на отсутствие среди переданных конкурсному управляющему должника документов всех доказательств, целевого расходования денежных средств, предъявленных ответчику в качестве убытков, конкретными фактическими обстоятельствами дела подтверждается существование таких документов ранее, а ненадлежащее оформление части документации объясняется недостаточной грамотностью заполнявших их лиц в соответствующей сфере, но само по себе не исключает возможности признания их доказательственного значения. Кроме того, суд констатировал, что в ходе рассмотрения спора конкурсный управляющий должника не предпринял всесторонних мер, направленных на полное установление фактических обстоятельств спора, проверку доводов ответчика (в частности, несмотря на доводы ответчика о наличии у должника множества дровяных котельных на территории Березовского р-на Пермского края конкурсный управляющий должника ограничился указанием на непередачу ему необходимых документов, тогда как представленные в судебном заседании 26 сентября 2017 года ответчиком документы, свидетельствуют о том, что проверить доводы ответчика конкурсный управляющий мог, в том числе направлением запроса в Региональную службу по тарифам; несмотря на доводы о наличии у должника работников, проживающих в сельской местности, запросы в налоговый орган и пенсионный фонд были направлены по исключительной инициативе суда, а полученные в порядке истребования вообще не получили оценки конкурсного управляющего должника).

Как следует из приговора Дзержинского районного суда г. Перми
от 07 июля 2016 года по делу № 1-102-16, документации обособленного подразделения должника, в связи с деятельностью которого у должника образовалась задолженность, фактически повлекшая банкротство должника, у ФИО1 никогда не было. В ходе осуществления следственных мероприятий документация обособленного подразделения была изъята и приобщена в качестве вещественных доказательств к материалам уголовного дела.

Уголовное дело было рассмотрено по существу после признания должника банкротом, наделения полномочий конкурсного управляющего должника. Об обстоятельствах изъятия документации обособленного подразделения должника, ее хранения в материалах уголовного дела, неопровергнутых показаниях ФИО1 об отсутствии у него документации обособленного подразделения должника, лица, исполнявшие обязанности конкурсного управляющего должника могли и должны были знать. Однако доказательств принятия указанными арбитражными управляющими исчерпывающих мер по получению документации должника из материалов уголовного дела в целях осуществления мероприятий по взысканию дебиторской задолженности суду не предоставлено. К устным пояснениям, ранее данным ФИО6 при исполнении им обязанностей конкурсного управляющего должника, относительно отсутствия в материалах уголовного дела документов, необходимых для взыскания дебиторской задолженности, суд относится критически как к неподтвержденным документально. При этом из акта изъятия документации обособленного подразделения должника следует, что такая документация имела отношение к денежным потокам и денежным требованиям должника. На основании такой документации в ходе уголовного дела были подготовлены и приняты в качестве доказательств соответствующие заключения специалистов. В любом случае даже в случае неполноты хранящейся в уголовном деле документации для взыскания дебиторской задолженности конкурсный управляющий должника, действуя добросовестно и разумно должен был принять меры к восстановлению необходимой документации, тем более, что направление деятельности и объект обслуживания, с которым было связано наличие дебиторской задолженности, не могли быть не известны конкурсному управляющему должника. Этим объектом являлось общежитие по адресу: <...>
. Документально подтвержденных оснований полагать то, что задекларированная в бухгалтерской отчетности должника дебиторская задолженность имела отношение к котельной, реально управляемой ФИО1, у суда не имеется.

Действующий конкурсный управляющий должника не представил доказательств совершения указанных действий, несовершенных его предшественниками. При этом в настоящее время в Едином государственном реестре юридических лиц в качестве конкурсного управляющего должника до сих пор указан ФИО6, что вызывает неустранимые сомнения в полноте исполнения обязанностей конкурсного управляющего должника ФИО8

Ссылка конкурсного управляющего должника на обстоятельства наложения на ФИО1 судебного штрафа определением суда
от 15 апреля 2016 года признана судом несостоятельной, поскольку штраф
не был наложен за уклонение от передачи документации должника. При этом указанный штраф был наложен еще до установления значимых обстоятельств приговором суда в отношении ФИО9 Равным образом обстоятельства наложения штрафа не свидетельствуют о том, что ФИО9 уклонялся от взаимодействия с конкурсным управляющим должника и судом, а также от передачи имевшийся в его распоряжении документации должника. До момента смерти ФИО9 – сына ФИО1 последний лично участвовал в многочисленных судебных заседаниях, давал объяснения и пояснения. В связи с этим у суда отсутствуют основания для признания ФИО1 уклонившимся от передачи документации должника конкурсному управляющему должника и, как следствие, для признания наличия оснований для привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности по причине невозможности формирования конкурсной массы должника.

Рассмотрев заявленные требования, суд пришел к выводу о том, что с учетом приговора по уголовному делу в отношении ФИО9 негативные последствия должнику своими действиями были причинены именно ФИО9, а не ФИО1 При этом по основаниям, повлекшим признание ФИО9 виновным в совершении преступления, с ФИО9 в пользу кредиторов и должника подлежали взысканию суммы материального ущерба.

При изложенных обстоятельствах суд пришел к выводу о необходимости полного отказа в удовлетворении заявления конкурсного управляющего должника.

Руководствуясь статьями 96, 176, 184, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статьями 9, 10 Федерального закона от 26 октября 2002 года № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», Арбитражный суд Пермского края

О П Р Е Д Е Л И Л:

1.В удовлетворении заявления отказать.

2.Отменить со дня вступления настоящего определения в законную силу обеспечительные меры в виде ареста денежных средств и имущества ФИО1 и ФИО2, наложенные определением Арбитражного суда Пермского края
от 12 апреля 2018 года по делу № А50-17450/2015.

3.Разъяснить, что определение может быть обжаловано в порядке апелляционного производства в Семнадцатый арбитражный апелляционный суд в течение десяти дней со дня его изготовления в полном объеме через Арбитражный суд Пермского края.

Судья М.С. Рудаков