Арбитражный суд
Ханты-Мансийского автономного округа - Югры
ул. Мира, д. 27 г. Ханты-Мансийск, 628011, тел. (3467) 95-88-71, сайт http://www.hmao.arbitr.ru
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г. Ханты-Мансийск
08 декабря 2020 г.
Дело № А75-7455/2019
Резолютивная часть определения объявлена 01 декабря 2020 г.
В полном объеме определение изготовлено 08 декабря 2020 г.
Арбитражный суд Ханты-Мансийского автономного округа - Югры в составе судьи Фёдорова А.Е., при ведении протокола заседания секретарем Ощепковой И.Л., рассмотрев в судебном заседании заявление ФИО1 о привлечении
ФИО2, ФИО3 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника,
при участии представителей:
от конкурсного управляющего должника – ФИО4 по доверенности от 21.09.2018 № 86АА2348145,
от ФИО2 – ФИО5 по доверенности от 16.09.2020 (в судебном заседании 26.11.2020),
у с т а н о в и л :
решением суда от 29.07.2019 общество с ограниченной ответственностью «ПромНефтеСтрой» (далее – должник, ООО «ПромНефтеСтрой») признано несостоятельным (банкротом) и в отношении него открыто конкурсное производство сроком на 6 месяцев.
Конкурсным управляющим ООО «ПромНефтеСтрой» утвержден ФИО6.
Сведения об открытии в отношении должника конкурсного производства опубликованы в газете «Коммерсант» № 137 от 03.08.2019.
Срок конкурсного производства в отношении ООО «ПромНефтеСтрой» неоднократно продлялся, судебное заседание по рассмотрению отчета конкурсного управляющего о результатах конкурсного производства назначено на 17.12.2020.
30.07.2020 в суд поступило заявление ФИО1 (далее – ФИО1, кредитор) о привлечении ликвидатора и участника ООО «ПромНефтеСтрой» ФИО2 (далее – ФИО2) и бывшего руководителя должника ФИО3 (далее – ФИО3) к субсидиарной ответственности по долгам ООО «ПромНефтеСтрой».
В ходе судебного разбирательства от ФИО2 поступил отзыв на заявление, дополнение отзыву, в удовлетворении заявления просит отказать.
От ФИО3 поступил отзыв на заявление, в удовлетворении заявления просит отказать.
От конкурсного управляющего должника поступил отзыв на заявление, полагает, что имеются наличие оснований для привлечения ФИО3 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, в отношении ФИО2 основания отсутствуют.
От ФИО1 поступили возражения на отзыв конкурсного управляющего должника.
Судебное заседание отложено на 24.11.2020.
От ФИО1 поступило ходатайство о проведении судебного заседания в его отсутствие.
От ФИО3 поступил дополнения к отзыву, полагает, что имеются основания для привлечения ФИО2 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.
От ФИО2 поступило ходатайство об участии в онлайн-заседании, в случае отказа в ходатайстве, просит объявить перерыв в судебном заседании до 26.11.2020.
Ходатайство рассмотрено судом в порядке статьи 159 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и отклонено с учетом сформированного графика судебных заседаний, отсутствия технической возможности для проведения онлайн-заседания, установленных процессуальных сроков рассмотрения заявления.
В суд явился представитель конкурсного управляющего, поддержал доводы отзыва.
В соответствии со статьями 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебное заседание проведено в отсутствие иных представителей лиц, участвующих в деле.
В судебном заседании 24.11.2020 объявлен перерыв до 10 часов 05 минут 26.11.2020.
После окончания перерыва судебное заседание продолжено с участием представителей ФИО2 и конкурсного управляющего должника.
В судебном заседании представитель конкурсного управляющего подержал доводы отзыва.
В судебном заседании представитель ФИО2 возражал против удовлетворения заявления ФИО1
В судебном заседании 26.11.2020 объявлялся перерыв до 10 часов 25 минут 01.12.2020.
После окончания перерыва судебное заседание продолжено с участием представителей ФИО2 и конкурсного управляющего должника.
Конкурсный управляющий дополнительно представил отчет о своей деятельности и о результатах проведения конкурсного производства ООО «ПромНефтеСтрой», письменные пояснения по дополнительному отзыву ФИО3
Суд, заслушав доводы лиц, участвующих в судебных заседаниях, исследовав с учетом статей 65, 67, 68, 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации материалы дела (далее – АПК РФ), приходит к следующим выводам.
Согласно части 1 статьи 223 АПК РФ и статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).
Круг лиц, на которых может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам должника, основания и порядок привлечения к такой ответственности установлены статьей 10 Закона о банкротстве, в которую Федеральными законами от 28.04.2009 N 73-ФЗ, от 28.06.2013 N 134-ФЗ, от 22.12.2014 N 432-ФЗ, от 29.06.2015 N 154-ФЗ, N 186-ФЗ, от 23.06.2016 N 222-ФЗ, от 28.12.2016 N 488-ФЗ были внесены изменения.
На дату рассмотрения настоящего заявления статья 10 Закона о банкротстве утратила силу согласно Федеральному закону от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" (далее - Закон N 266-ФЗ), вступившему в действие 30.07.2017.
В соответствии с пунктом 1 статьи 168 АПК РФ при принятии решения арбитражный суд определяет, какие законы и иные нормативные правовые акты следует применить по данному делу.
Пунктом 3 статьи 4 Закона N 266-ФЗ установлено, что рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу настоящего Федерального закона), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве (в редакции настоящего Федерального закона).
Учитывая, что субсидиарная ответственность по своей правовой природе является разновидностью ответственности гражданско-правовой, материально-правовые нормы о порядке привлечения к данной ответственности применяются на момент совершения вменяемых ответчикам действий (возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к ответственности).
Аналогичный подход к выбору применяемых норм и действию закона во времени в отношении субсидиарной ответственности закреплен в определении Верховного Суда РФ от 06.08.2018 N 308-ЭС17-6757(2,3) по делу N А22-941/2006.
Применение предусмотренных Законом о банкротстве материально-правовых норм, по вопросам привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, в той или иной редакции зависит от того, когда имели место обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения контролирующего лица должника к субсидиарной ответственности.
Таким образом, нормы об основаниях для привлечения к субсидиарной ответственности, содержащиеся в главе III.2 Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ, не подлежат применению к действиям контролирующих должников лиц, совершенных до 01.07.2017 в силу общего правила действия закона во времени (пункт 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации, далее - ГК РФ), поскольку Закон N 266-ФЗ не содержит норм о придании новой редакции Закона о банкротстве обратной силы.
Аналогичные разъяснения даны в пункте 2 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", согласно которым положения Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ (в частности, статьи 10) о субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ.
Таким образом, применение той или иной редакции статьи 10 (с 30.07.2017 - статьи 61.11, 61.12) Закона о банкротстве в части норм материального права зависит от того, когда имели место обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения контролирующего лица должника к субсидиарной ответственности, а не от того, когда было подано заявление о привлечении к субсидиарной ответственности. Нормы процессуального права подлежат применению в редакции, действующей на дату обращения с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности.
Следовательно, нормы материального права должны применяться на дату предполагаемого неправомерного действия или бездействия, повлекшее привлечение к ответственности за совершение налогового правонарушения.
В настоящем случае кредитор в обоснование заявленных требований приведены следующие обстоятельства.
ООО «ПромНефтеСтрой» зарегистрировано в качестве юридического лица 27.11.2011. С момента создания ООО «ПромНефтеСтрой» его участником является ФИО2 с долей участия в уставном капитале общества 10 000 руб. ( 100%).
Полномочия генерального директора ООО «ПромНефтеСтрой» с 06.06.2012 и до 09.08.2019 исполнял ФИО3
Из материалов дела следует, что единственный участник общества принял решение от 02.08.2018 № 1 о добровольной ликвидации ООО «ПромНефтеСтрой».
09.08.2018 в Единый государственный реестр юридических лиц внесена запись
ГРН 2188617314752 о ликвидации ООО «ПромНефтеСтрой», ликвидатором назначен ФИО7
11.04.2019 индивидуальный предприниматель ФИО8 обратился в Арбитражный суд Ханты-Мансийского автономного округа – Югры с заявлением о признании несостоятельным (банкротом) по упрощенной процедуре ликвидируемого должника ООО «ПромНефтеСтрой», а также о включении требований в третью очередь в реестр кредиторов.
Определением от 15.04.2019 заявление оставлено без движения.
Определением от 27.05.2019 заявление принято к производству.
Решением от 29.07.2019 Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного
округа – Югры ООО «ПромНефтеСтрой» признано несостоятельным (банкротом) и в отношении него открыто конкурсное производство по упрощенной процедуре сроком на 6 месяцев.
Заявитель, обращаясь с рассматриваемым заявлением, в качестве правового обоснования указал нормы статей 9, 61.10, 61.11 Закона о банкротстве.
Поскольку обстоятельства (субъекты субсидиарной ответственности и вменяемые им в вину действия), на которых основано заявление ФИО1, имели место как до вступления в силу Закона N 266-ФЗ, так и после, применению подлежали нормы материально права, закрепленные в статье 10 Закона о банкротстве в редакции Закона N 134-ФЗ и в главе III.2 Закона о банкротстве (статьи 61.10, 61.11).
Согласно определению контролирующего должника лица, приведенному в абзаце 34 статьи 2 Закона о банкротстве, это лицо, имеющее либо имевшее в течение менее чем два года до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом (в частности, контролирующим должника лицом могут быть признаны члены ликвидационной комиссии, лицо, которое в силу полномочия, основанного на доверенности, нормативном правовом акте, специального полномочия могло совершать сделки от имени должника, лицо, которое имело право распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, руководитель должника).
Таким образом, ФИО3 и ФИО2 подпадают под определение контролирующих должника лиц, поскольку дело о банкротстве возбуждено определением от 27.05.2020, а период участия ФИО2, а также руководства ФИО3 и ФИО2 охватывается двухлетним периодом, предшествующим дате возбуждения дела о банкротстве.
В соответствии с пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам.
Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии одного из следующих обстоятельств:
- причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона;
- документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.
Пунктом 3 статьи 56 ГК РФ предусмотрено, что если несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана учредителями (участниками), собственником имущества юридического лица или другими лицами, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, на таких лиц в случае недостаточности имущества юридического лица может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам.
Исходя из содержания названных норм права, для привлечения лица к субсидиарной ответственности необходима совокупность условий: наличие у привлекаемого лица права давать обязательные для руководимого им юридического лица указания либо возможности иным образом определять действия данного юридического лица; совершение им действий, свидетельствующих об использовании такого права или возможности; наличие причинно-следственной связи между использованием им своих прав и (или) возможностей в отношении юридического лица и наступлением несостоятельности (банкротства) последнего; недостаточности имущества у должника для удовлетворения требований кредиторов.
Пленум Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в пункте 22 совместного постановления от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснили, что при разрешении споров, связанных с ответственностью учредителей (участников) юридического лица, признанного несостоятельным (банкротом), собственника его имущества или других лиц, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, суд должен учитывать, что указанные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями. К числу лиц, на которые может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам признанного несостоятельным (банкротом) юридического лица, относятся, в частности, лицо, имеющее в собственности или доверительном управлении контрольный пакет акций акционерного общества, собственник имущества унитарного предприятия, давший обязательные для него указания.
Как указано в пункте 16 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.
Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.
Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства. Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.
В отношении требования заявителя о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО3, суд установил следующие обстоятельства.
Приговором Курганского городского суда Курганской области от 19.11.2018 по уголовному делу № 1-803/18 (далее - приговор) ФИО3 признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных часть 5 статьи 33, часть 4 статьи 160 Уголовного кодекса Российской Федерации (Присвоение или растрата, то есть хищение чужого имущества в особо крупном размере), часть 4 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации (Мошенничество в особо крупном размере).
Как указано в приговоре, 27.10.2015 года между УС-3 (генеральный подрядчик) и ООО «ПромНефтеСтрой» в лице генерального директора ФИО3 (подрядчик) заключен договор № 230/3 на выполнение работ по окончанию строительства объекта: «Режимный корпус ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Курганской области, г. Курган», расположенного по адресу: <...> (далее - договор на выполнение подрядных работ № 230/3). В соответствии с условиями договора стоимость работ составляла 280 816 446 руб. Конечный срок выполнения работ был определен до 10.12.2016. При этом период с 30.08.2016 по 01.10.2016 года в соответствии с графиком выполнения работ, являющегося приложением к указанному договору и его неотъемлемой частью, была предусмотрена поставка технологического оборудования.
01.06.2016 между УС-3 (заказчик) и ООО «ПромНефтеСтрой» в лице генерального директора ФИО3 (подрядчик) заключен договор подряда № 90-95-16 на выполнение работ по окончанию строительства и вводу в эксплуатацию объекта: «Режимный корпус ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Курганской области, г. Курган» расположенного по адресу: ул. 2-я Часовая, 46 в г. Кургане (далее - договор подряда № 90-95-16). В соответствии с условиями договора стоимость работ составляла 30 856 767 руб. Конечный срок выполнения работ был определен до 30.11.2016. При этом в период с 01.06.2016 по 01.10.2016 в соответствии с графиком выполнения работ, являющегося приложением к указанному договору и его неотъемлемой частью, предусмотрена поставка технологического оборудования.
При заключении указанных договоров ФИО3, состоящему в доверительных, в том числе внеслужебных отношениях с ФИО9, занимающим должность начальника УФСИН России по Курганской области, было достоверно известно, что между последним (как государственным заказчиком) и УС-3 (как генеральным подрядчиком) заключены государственные контракты от 03.06.2015 № 115, от 26.10.2015 № 230 и от 25.04.2016 № 90 (далее - государственные контракты № 115, № 230 и № 90), предметом исполнения которых являлись те же самые объемы работ на том же объекте строительства. Так же Двойников знал, что фактический контроль за ходом работ на объекте: «Режимный корпус ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Курганской области, г. Курган» (далее - режимный корпус СИЗО-1 г. Кургана) осуществляется ФИО9 как государственным заказчиком и подчиненным ему должностными лицами УФСИН, а представители УС-3, выступающего в роли генерального подрядчика, постоянно находящегося в другом субъекте Российской Федерации, участия как в строительстве, так и в осуществлении надлежащего контроля за ним не принимали, выполняя по своей сути формальные функции организации-посредника. Таким образом, ООО «ПромНефтеСтрой» и УФСИН фактически взаимодействовали напрямую как подрядчик и заказчик, и руководство УС-3 лишь подписывало уже согласованные вышеуказанными сторонами финансово-хозяйственные документы, касающиеся строительства объекта и поставку оборудования на него, и обеспечивало перечисление бюджетных денежных средств от УФСИН в ООО «ПромНефтеСтрой» через свои расчетные счета за вычетом полагающейся УС-3 прибыли.
В период с 03.06.2015 по 10.12.2015 у ФИО3 в целях незаконного личного обогащения и получения наибольшей прибыли от предпринимательской деятельности путем максимально возможной минимизации затрат возглавляемого им ООО «ПромНефтеСтрой», то есть из корыстных побуждений, возник преступный умысел, направленный на хищение в особо крупном размере бюджетных средств, выделенных на окончание строительства режимного корпуса СИЗО-1 г. Кургана.
В частности, являясь лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, используя свое служебное положение, ФИО3 осознавая, что действенный контроль при строительстве режимного корпуса СИЗО-1 г. Кургана в рамках договоров на выполнение подрядных работ № 03-06/15, № 230/3, договора подряда № 90-95-16 и соответственно в рамках государственных контрактов № 115, № 230 и № 90 не осуществляется должным образом ни со стороны УФСИН, ни со стороны УС-3, разработал преступный план, включающий в себя:
- приобретение и частичную установку на объект строительства дешевого и некачественного оборудования, отличного по своим характеристикам от указанного в проектной документации, без обязательного согласования такой замены с заинтересованными сторонами и лицами, а также поставку оборудования на объект строительства в меньших объемах;
- путем дачи указаний подчиненным сотрудникам внесение в акты о приемке выполненных работ (форма КС-2), составляемые от имени ООО «ПромНефтеСтрой» как подрядчика и от имени УС-3 как генерального подрядчика, заведомо ложных сведений о якобы установке на объект строительства оборудования в точном соответствии с проектной документацией и, соответственно, по гораздо более высокой стоимости;
- личное подписание вышеуказанных подложных финансово-хозяйственных документов от имени подрядчика и последующее обеспечение их подписания со стороны УС-3 как генерального подрядчика и УФСИН как государственного заказчика, путем обмана и злоупотребления их доверием;
- незаконное завладение и использование в личных целях бюджетных денежных средств, необоснованно перечисленных УФСИН через расчетные счета УС-3 на расчетные счета ООО «ПромНефтеСтрой» на основании вышеуказанных сфальсифицированных финансово- хозяйственных документов.
Планируя совершение указанных действий, ФИО3 понимал, что в силу сложившихся между ним и ФИО9 отношений последний доверяет ему и не станет проводить надлежащую проверку соответствия поставляемого ООО «ПромНефтеСтрой» и устанавливаемого в режимный корпус СИЗО-1 г. Кургана оборудования требованиям проектной документации. Также ФИО3 понимал, что руководители УС-3 в силу удаленности от места производства ООО «ПромНефтеСтрой» подрядных работ и объективных трудностей в осуществлении ежедневного контроля за ними доверили ему составление финансово-хозяйственных документов от имени генерального подрядчика как по взаимоотношениям с подрядчиком, так и по взаимоотношениям с государственным заказчиком. Кроме того, ФИО3 осознавал, что планируемыми преступными действиями не только злоупотребит доверием руководителей УФСИН и УС-3, но и совершит их обман, так как в подготавливаемых им и представляемых для подписания актах о приемке выполненных работ (форма КС-2) будут содержаться заведомо для него ложные сведения, не соответствующие действительности, о которых он сообщать им не намеревался, то есть хотел скрыть.
Также ФИО3 осознавал, что в результате его умышленных преступных действий УФСИН как государственному заказчику в виду поставки и установки оборудования, отличного по своим характеристикам от указанного в проектной документации, более низкого качества и имеющего более низкую стоимость, а также в меньшем объеме, будет причинен материальный ущерб в особо крупном размере, превышающем 1 ООО ООО рублей. Тем не менее, руководствуясь корыстными побуждениями, ФИО3 желал наступления указанных общественно опасных последствий.
После этого в период до 29.12.2016 ФИО3, действуя умышленно, из корыстных побуждений, с целью хищения чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием, приступив к реализации своего преступного плана, используя служебное положение лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой организации, в рамках исполнения обязательств подрядчика по договорам на выполнение подрядных работ № 03-06/15, № 230/3, договора подряда № 90-95-16 и в рамках исполнения обязательств генерального подрядчика по государственным контрактам № 115, № 230 и № 90, на территории Российской Федерации за счет средств ООО «ПромНефтеСтрой» приобрел, организовал поставку в г. Курган и установку на объект строительства-режимный корпус СИЗО-1 г. Кургана, расположенный по ул. 2-я Часовая, 46 в г. Кургане, более дешевого и менее качественного оборудования, отличного по своим характеристикам от указанного в проектной документации к вышеуказанному объекту, без согласования такой замены с заинтересованными сторонами и лицами, а также меньшем объеме.
Продолжая реализацию своего преступного плана, в период до 29.12.2016 Двойников, находясь в г. Кургане и в Ханты-Мансийске, действуя умышленно, из корыстных побуждений, с целью хищения чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием, используя служебное положение лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой организации, путем дачи указаний подчиненным сотрудникам, не посвященным в его преступные намерения, в рамках исполнения обязательств подрядчика по договорам на выполнение подрядных работ № 03-06/15, № 230/3, договора подряда № 90-95-16 и в рамках исполнения обязательств генерального подрядчика по государственным контрактам № 115, № 230 и № 90, организовал подготовку актов выполненных работ (форма КС-2) как от имени ООО «ПромНефтеСтрой», так и от имени УС-3, в которых содержались заведомо для него ложные сведения о якобы приобретении, поставке и установке на объект - режимный корпус СИЗО-1 г. Кургана оборудования, полностью соответствующего проектно-сметной документации к нему.
В тот же срок Двойников, находясь в г. Кургане и в Ханты-Мансийске, продолжая реализацию своего преступного плана, используя служебное положение лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой организации, лично подписал вышеуказанные подготовленные по его указанию подложные акты выполненных работ (форма КС-2) от имени ООО «ПромНефтеСтрой» по взаимоотношениям с УС-3 в рамках договоров на выполнение подрядных работ № 03-06/15, № 230/3, договора подряда № 90-95-16.
На основании сфальсифицированных ФИО3, подписанных руководителем УС-3 и начальником УФСИН ФИО9 под влиянием обмана со стороны первого и злоупотребления оказанным ему доверием актов о приемке выполненных работ (форма КС-2) № 6 от 10.12.2015; № 14 от 10.12.2015; № 15 от 10.12.2015; № 16 от 10.12.2015; № 17 от 10.12.2015; № 93 от 28.09.2016; № 14 от 13.10.2016; № 113 от 15.11.2016; № 17/1 от 01.12.2016; № 18/1 от 01.12.2016; № 120 от 01.12.2016; № 121 от 01.12.2016; № 122 от 01.12.2016; № 127 от 07.12.2016; № 128 от 07.12.2016; № 129 от 07.12.2016; № 136 от 09.12.2016; № 137 от 09.12.2016; № 138 от 09.12.2016; № 146 от 10.12.2016; № 147 от 10.12.2016; № 148 от 10.12.2016; № 156 от 10.12.2016; № 157 от 10.12.2016; № 158 от 10.12.2016; № 159 от 10.12.2016; № 164 от 29.12.2016, а также производных от них иных финансово-хозяйственных документов, в период с 28.12.2015 по 29.12.2016 по платежным поручениям (а также с учетом платежных поручений № 65272 от 30.10.2015 и № 329364 от 14.12.2015, предусматривающих авансирование по государственному контракту № 230) с расчетного счета УФСИН, открытого в УФК по Курганской области на расчетный счет УС-3, открытый в филиале «ИнвестКапиталБанк» АО «СМП Банк» г. Уфа, были необоснованно перечислены денежные средства УФСИН в сумме 47 749 887 руб., составляющие разницу между стоимостью оборудования, предусмотренного утвержденной проектно-сметной документацией по объекту режимный корпус СИЗО-1 г. Кургана и стоимостью оборудования, фактически приобретенного и поставленного представляемым ФИО3 ООО «ПромНефтеСтрой», а также указанного в вышеперечисленных актах о приемке выполненных работ (форма КС-2), но фактически не поставленного оборудования.
В свою очередь денежные средства в вышеуказанном размере необоснованно были перечислены в период с 07.12.2015 по 29.12.2016 по платежным поручениям с расчетного счета УС-3 на расчетный счет ООО «ПромНефтеСтрой» открытый в Западно- Сибирском банке ПАО «Сбербанк России» г. Тюмень которыми ФИО3, используя служебное положение лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой организации, получил возможность распоряжаться по своему усмотрению.
В результате указанных умышленных преступных действий ФИО3 совершенных с использованием служебного положения, УФСИН был причинен материальный ущерб в сумме 47 749 887 руб., что является особо крупным размером, в связи с чем приговором с ФИО3 в пользу УФСИН России по Курганской области взыскано 47 749 887 руб. в счет возмещения материального ущерба, причиненного преступлением.
Таким образом, основными сделками, совершенными в предшествующий банкротству период и существенно повлиявшие на судьбу ООО «ПромНефтеСтрой», являлись договора подряда, заключенные с ФГУП УС-3 ФСИН России, как Генеральным подрядчиком (при наличии Государственного Заказчика в лице УФСИН России по Курганской области) на строительство объекта «Режимный корпус ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Курганской области, г. Курган», расположенного по адресу: <...>», в том числе: договор № 230/3 от 27.10.2015; договор подряда № 90-95-16 от 01.06.2016.
В результате преступного умысла и реализации преступных действий руководителя ООО «ПромНефтеСтрой» ФИО3 с 03.06.2015 по 29.12.2016 договорные обязательства по вышеуказанным договорам подряда со стороны ООО «ПромНефтеСтрой» были выполнены ненадлежащим образом, а именно на объект строительства было поставлено более дешевое и менее качественное оборудование, отличное по своим характеристикам от указанного в проектной документации к вышеуказанному объекту, без согласования такой замены с заинтересованными сторонами и лицами, а также меньшем объеме. Далее по подготовленным по указанию ФИО3 и подписанным лично ФИО3 подложным актам выполненных работ (форма КС-2) от имени ООО «ПромНефтеСтрой» по взаимоотношениям с УС-3 в рамках договоров на выполнение подрядных работ № 03-06/15, № 230/3, договора подряда № 90-95-16 были получены и израсходованы по усмотрению ФИО3 47 749 887 руб..
Таким образом, ненадлежащее исполнение договорных обязательств со стороны ООО «ПромНефтеСтрой» по вышеперечисленным договорам подряда, послужило основанием для возбуждения уголовного дела и привело к банкротству общества. Основным конкурсным кредитором ООО «ПромНефтеСтрой» является ФГУП УС-3 ФСИН России, размер требований которого составляет почти 75,88 % от совокупного размера основной задолженности общества перед всеми кредиторами. В свою очередь, неисполнение обязательств перед ФГУП УС-3 ФСИН России не было обусловлено какими-либо объективными обстоятельствами, в том числе внешними факторами, оно не может быть объяснено рисковым характером предпринимательской деятельности.
Из пункта 10 статьи 61.11 Закона о банкротстве следует, что контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого невозможно полностью погасить требования кредиторов, не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в невозможности полного погашения требований кредиторов отсутствует.
Такое лицо не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности, если оно действовало согласно обычным условиям гражданского оборота, добросовестно и разумно в интересах должника, его учредителей (участников), не нарушая при этом имущественные права кредиторов, и если докажет, что его действия совершены для предотвращения еще большего ущерба интересам кредиторов.
В данном случае ФИО3 с учетом совокупности представленных доказательств и наличия не устраненных противоречий не подтвердил суду соответствующими доказательствами, что действовал разумно и в интересах ООО «ПромНефтеСтрой».
Учитывая вышеизложенные обстоятельства, суд полагает, что ФИО3 не опровергнут довод заявителя и конкурсного управляющего должника о ненадлежащем исполнении договорных обязательств со стороны ООО «ПромНефтеСтрой» по вышеуказанным договорам подряда, что в свою очередь фактически привело к банкротству должника.
При этом фактически после приговора в отношении ФИО3 деятельность должника перестала осуществляться.
Таким образом, суд делает вывод о наличии в данном случае всех необходимых и достаточных обстоятельств, являющихся основанием для привлечения ФИО3 к субсидиарной ответственности в связи причинения вреда имущественным правам кредиторов в результате преступных действий, установленных приговором Курганского городского суда Курганской области от 19.11.2018 по уголовному делу № 1-803/18.
Относительно субсидиарной ответственности ФИО2 суд отмечает следующее.
Согласно части 1 статьи 9 Закона о банкротстве руководитель должника обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд в случае, если:
- удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами;
- органом должника, уполномоченным в соответствии с его учредительными документами на принятие решения о ликвидации должника, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника;
- органом, уполномоченным собственником имущества должника - унитарного предприятия, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника;
- обращение взыскания на имущество должника существенно осложнит или сделает невозможной хозяйственную деятельность должника;
- должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества;
- имеется не погашенная в течение более чем трех месяцев по причине недостаточности денежных средств задолженность по выплате выходных пособий, оплате труда и другим причитающимся работнику, бывшему работнику выплатам в размере и в порядке, которые устанавливаются в соответствии с трудовым законодательством;
- настоящим Федеральным законом предусмотрены иные случаи.
Заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, в кратчайший срок, но не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств (часть 2 статьи 9 Закона о банкротстве).
Как следует из части 3 статьи 9 Закона о банкротстве, в случае, если при проведении ликвидации юридическое лицо стало отвечать признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества, ликвидационная комиссия должника обязана обратиться в арбитражный суд с заявлением должника в течение десяти дней с момента выявления каких-либо из указанных признаков.
Согласно абзацу 33 статьи 2 Закона о банкротстве под недостаточностью имущества понимается превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей должника над стоимостью имущества (активов) должника.
В силу абзаца тридцать шестого статьи 2 Закона о банкротстве под недостаточностью имущества должника понимается превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей над стоимостью имущества (активов) должника.
Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении от 18.07.2003 N 14-П, сам по себе момент возникновения признаков неплатежеспособности хозяйствующего субъекта (наличие просроченной кредиторской задолженности) может не совпадать с моментом его фактической несостоятельности (банкротства), когда у руководителя появляется соответствующая обязанность по обращению с заявлением о признании должника банкротом. Даже формальное превышение размера кредиторской задолженности над размером активов, отраженное в бухгалтерском балансе должника, не является свидетельством невозможности общества исполнить свои обязательства.
Такое превышение не может рассматриваться как единственный критерий, характеризующий финансовое состояние должника, а приобретение отрицательных значений не является основанием для немедленного обращения в арбитражный суд с заявлением должника о банкротстве.
Наличие у предприятия кредиторской задолженности в определенный период времени не свидетельствует о неплатежеспособности организации в целом, не является основанием для обращения руководителя с заявлением о банкротстве должника и не свидетельствует о совершении контролирующими лицами действий по намеренному созданию неплатежеспособного состояния организации, поскольку не является тем безусловным основанием, которое свидетельствует о том, что должник был неспособен исполнить свои обязательства, учитывая, что структура активов и пассивов баланса находится в постоянной динамике в связи с осуществлением хозяйственной деятельности.
В соответствии с приведенными в пункте 4 постановления N 53 разъяснениями, для целей применения специальных положений законодательства о субсидиарной ответственности, по общему правилу, учитывается контроль, имевший место в период, предшествующий фактическому возникновению признаков банкротства, независимо от того, скрывалось действительное финансовое состояние должника или нет, то есть принимается во внимание трехлетний период, предшествующий моменту, в который должник стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе об уплате обязательных платежей, из-за превышения совокупного размера обязательств над реальной стоимостью его активов (далее - объективное банкротство).
Согласно пункту 9 Постановления N 53 обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.
Из пункта 29 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 14.11.2018, применимого в настоящем споре по аналогии, следует, что по смыслу пункта 2 статьи 10 Закона о банкротстве и разъяснений, данных в пункте 9 Постановление N 53, при исследовании совокупности обстоятельств, входящих в предмет доказывания по спорам о привлечении руководителей к ответственности, предусмотренной названной нормой, следует учитывать, что обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель в рамках стандартной управленческой практики должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.
Если руководитель должника докажет, что, несмотря на временные финансовые затруднения (в частности, возникновение признаков неплатежеспособности), добросовестно рассчитывал на их преодоление в разумный срок, приложил максимальные усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план, такой руководитель освобождается от субсидиарной ответственности на тот период, пока выполнение его плана являлось разумным.
Таким образом, для целей разрешения вопроса о привлечении бывшего руководителя к ответственности по упомянутым основаниям установление момента подачи заявления о банкротстве должника приобретает существенное значение, учитывая, что момент возникновения такой обязанности в каждом конкретном случае определяется моментом осознания руководителем критичности сложившейся ситуации, очевидно свидетельствующей о невозможности продолжения нормального режима хозяйствования без негативных последствий для должника и его кредиторов.
Указанная правовая позиция изложена в Определении Верховного Суда РФ от 29.03.2018 по делу N 306-ЭС17-13670 (3).
По смыслу правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда РФ от 20.07.2017 N 309-ЭС17-1801, само по себе возникновение признаков неплатежеспособности может не свидетельствовать об объективном банкротстве (критическом моменте, в который должник из-за снижения стоимости чистых активов стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе по уплате обязательных платежей); при доказанности добросовестности поведения руководителя в рамках разумного плана преодоления финансовых затруднений последний освобождается от субсидиарной ответственности.
Как следует из материалов дела, с момента назначения ФИО2 ликвидатором ООО «ПромНефтеСтрой» на основании решения единственного участника о добровольной ликвидации общества от 02.08.2018 № 1 и до возбуждения дела о банкротстве должника у ООО «ПромНефтеСтрой» не возникло ни одного обязательства перед каким-либо кредитором, что подтверждается данными реестра требований кредиторов ООО «ПромНефтеСтрой» по состоянию на 21.09.2020.
Также у ликвидатора ООО «ПромНефтеСтрой» ФИО2 отсутствовали основные документы по финансово-хозяйственной деятельности ООО «ПромНефтеСтрой», позволяющие ему проанализировать и сделать выводы по составу и структуре активов и обязательств должника, по причине их изъятия следственными органами в качестве вещественных доказательств по уголовному делу № 40-9922-16 в ходе проведения обыска.
Документы, отображающие финансово-хозяйственную деятельность ООО «ПромНефтеСтрой» выданы только 21.05.2020 конкурсному управляющему должника в СУ СК России по Курганской области.
При разрешении вопроса о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО2, следует учесть сложившуюся судебную практику по вопросу о передаче бывшим руководителем документации должника (постановление Президиума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 06.11.2012 № 9127/12, пункт 24 Постановления № 53, определение Верховного Суда Российской Федерации от 22.07.2019 № 306-ЭС19-2986), по смыслу которой исследованию подлежит также наличие у руководителя должника объективной возможности исполнения обязанности по передаче документации должника временному или конкурсному управляющему.
Наличие таких обстоятельств судом, с учетом фактических обстоятельств настоящего спора не установлено в отношении ФИО2
Доводы ФИО3 о наличии у ФИО2 как ликвидатора, возможности взыскать дебиторскую задолженность ООО «ПромНефтеСтрой», реализовать имущество должника и рассчитаться с кредиторами подлежит отклонению, поскольку как следует из отчета конкурсного управляющего о своей деятельности и о результатах проведения конкурсного производства, от ликвидатора ООО «ПромНефтеСтрой» ФИО2 передано конкурсному управляющему имущество должника на сумму всего 1 657 599 руб., что не достаточно для погашения кредиторской задолженности. Между тем анализ дебиторской задолженности, проведенный конкурсным управляющим должника, показал, что она более чем на 98% является не реальной ко взысканию.
Согласно пункту 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.
Учитывая, что конкурсным управляющим должника не завершены мероприятия по формированию конкурсной массы для расчета с кредиторами должника, суд считает производство по заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника контролирующих должника лиц в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) до окончания расчетов с кредиторами.
Руководствуясь статьей 10, 32, 60, 61.10, 61.16 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», статьями 144, 184, 185 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Ханты-Мансийского автономного округа – Югры
определил:
заявление ФИО1 удовлетворить частично.
Признать доказанным наличие оснований для привлечения ФИО3 к субсидиарной ответственности по обязательствам общества с ограниченной ответственностью «ПромНефтеСтрой».
В удовлетворении заявления ФИО1 о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО2 отказать.
Приостановить рассмотрения заявления ФИО1 в части привлечении ФИО3 к субсидиарной ответственности в деле о банкротстве общества с ограниченной ответственностью «ПромНефтеСтрой» до окончания расчета с кредиторами.
Определение может быть обжаловано в течение десяти дней после его принятия
в Восьмой арбитражный апелляционный суд. Апелляционная жалоба подается через Арбитражный суд Ханты-Мансийского автономного округа – Югры.
Суд разъясняет, что в соответствии с пунктом 6 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, после получения определения о принятии искового заявления к производству по рассматриваемому делу самостоятельно предпринимают меры по получению информации о движении дела с использованием любых источников такой информации и любых средств связи.
В соответствии с частью 5 статьи 15 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации настоящий судебный акт выполнен в форме электронного документа и подписан усиленной квалифицированной электронной подписью судьи.
Арбитражный суд Ханты-Мансийского автономного округа - Югры разъясняет, что в соответствии со статьей 186 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации определение, вынесенное в виде отдельного судебного акта, выполненное в форме электронного документа, направляется лицам, участвующим в деле, и другим заинтересованным лицам посредством его размещения на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» в режиме ограниченного доступа не позднее следующего дня после дня его вынесения, если иное не установлено настоящим Кодексом.
По ходатайству указанных лиц копии определения, вынесенного в виде отдельного судебного акта, на бумажном носителе могут быть направлены им в пятидневный срок со дня поступления соответствующего ходатайства в арбитражный суд заказным письмом с уведомлением о вручении или вручены им под расписку.
Судья А.Е. Фёдоров