Гражданский кодекс часть 1

Арбитражный суд Челябинской области в составе судьи Осипова А.А., при ведении протокола судебного заседания секретарем Фадеевой Е.А., рассмотрев в открытом судебном заседании заявление конкурсного управляющего должника ФИО1 о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника ФИО2, в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «УралПромМаш»,

при участии в судебном заседании:

представителя ответчика – ФИО3, действующего на основании доверенности от 12.02.2019, паспорт;

УСТАНОВИЛ:

определением суда от 21.12.2018 заявление кредитора принято к производству, возбуждено производство по делу о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «УралПромМаш» (далее – общество «УралПромМаш», должник).

Решением от 07.06.2019 (резолютивная часть от 04.06.2019) в отношении должника введена процедура банкротства - конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден ФИО1.

Конкурсный управляющий должника ФИО1 (далее – заявитель, ФИО1) обратился в суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника ФИО2 (далее – ФИО2, ответчик) и приостановлении производства по обособленному спору до окончания расчетов с кредиторами (с учетом уточнений принятых в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В обоснование своего заявления конкурсный управляющий должника ссылается на то, что с момента создания общества «УралПромМаш» по 17.09.2019 ФИО2 являлась единственным участником должника со 100% долей в уставном капитале и руководителем должника. В качестве оснований для привлечения к субсидиарной ответственности должника конкурсным управляющим указывается на непередачу документов в отношении общества «УралПромМаш», что привело к невозможности формирования конкурсной массы. Также конкурсный управляющий должника указывает на то, что причиной банкротства явились и сделки должника. Последним основанием для привлечения к субсидиарной ответственности ФИО2 по обязательствам должника указывается на неподачу бывшим руководителем заявления о признании общества «УралПромМаш» несостоятельным (банкротом). Датой подачи такого заявления конкурсный управляющий должника указывает 25.02.2018. В обоснование данного довода ссылается на решение суда от 02.07.2018 по делу № А70-7365/2018, которым установлена просрочка исполнения обязательств перед кредитором обществом «Сибнефтехимтрейд» с 24.01.2018 по 03.05.2018. После указанной даты, по мнению конкурсного управляющего должника, возникли обязательства перед обществом «ТрансРегион» на сумму 2 089 000 рублей, перед обществом «Сибнефтехимтрейд» на сумму 3 677 632 рубля процентов за неуплату долга с 16.05.2018 по 02.07.2018 и 1 250 394 рубля 88 копеек неустойки на заявленную сумму процентов. Итого общий размер субсидиарной ответственности по данному основанию составил 7 017 026 рублей 88 копеек.

От ответчика ФИО2 поступили отзыв и дополнения к нему на заявление конкурсного управляющего должника, в которых просят отказать в удовлетворении заявленных требований. В обоснование своих доводов ответчик указывает на то, что изначально все бухгалтерские, финансовые и учредительные документы должника, в т.ч. изъятые правоохранительными органами в итоге переданы конкурсному управляющему должника. Определением суда, которое было пересмотрено по вновь открывшимся обстоятельствам, отказано в удовлетворении заявления конкурсного управляющего должника об истребовании документации у бывшего руководителя должника. Доказательств совершения убыточных сделок для должника со стороны конкурсного управляющего не представлено. В части доводов о неподаче заявления о признании должника несостоятельным (банкротом) ФИО2 указывает, что с общества «НефтеТрансОйл» в пользу общества «УралПромМаш» взыскано в общей сумме 12 021 517 рублей 61 копейка дебиторской задолженности на основании решения суда от 12.02.2019 по делу № А76-26821/2018. При этом размер требования общества «Сибнефтехимтрейд» составлял 3 677 632 рубля основного долга, 2 005 252 рубля 24 копейки неустойки. Соответственно, размер дебиторской задолженности значительно превышал размер кредиторской задолженности. При этом бывшим руководителем должника предлагалось кредитору – обществу «Сибнефтехимтрейд» принять в качестве оплаты задолженности права требования к обществу «НефтеТрансОйл», а также требования к обществу «Движение», обществу «Актив», обществу ТК «Магистраль», малогабаритный производственный модуль МПМ «ДИТО». Однако кредитор не принял такое исполнение. В свою очередь ФИО2 предприняла меры по выводу должника из кризисной ситуации и по состоянию на 25.02.2018 у нее не возникло обязанности по обращению в суд с заявлением о признании несостоятельным (банкротом) общества «Уралпроммаш».

О времени и месте рассмотрения дела стороны извещены надлежащим образом, в том числе посредством размещения информации в сети «Интернет», в судебное заседание конкурсный управляющий должника не явился, явку своих представителей не обеспечил.

В соответствии со статьями 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дело рассмотрено судом в отсутствие конкурсного управляющего должника и его представителей.

В соответствии со статьей 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, пункта 1 статьи 32 Закона о банкротстве дела о банкротстве юридических лиц рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации с особенностями, установленными настоящим Федеральным законом.

В силу пункта 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, введенной в действие Федеральным законом от 05.05.2014 № 99-ФЗ с 01.09.2014, лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (пункт 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу.

Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе, если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

Исходя из пункта 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации, лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно. Такую же обязанность несут члены коллегиальных органов юридического лица (наблюдательного или иного совета, правления и т.п.).

В силу пункта 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление Пленума ВС РФ № 53) по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.). Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

В силу пункта 4 Постановления Пленума ВС РФ № 53 по смыслу взаимосвязанных положений абзаца второго статьи 2, пункта 2 статьи 3, пунктов 1 и 3 статьи 61.10 Закона о банкротстве для целей применения специальных положений законодательства о субсидиарной ответственности, по общему правилу, учитывается контроль, имевший место в период, предшествующий фактическому возникновению признаков банкротства, независимо от того, скрывалось действительное финансовое состояние должника или нет, то есть принимается во внимание трехлетний период, предшествующий моменту, в который должник стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе об уплате обязательных платежей, из-за превышения совокупного размера обязательств над реальной стоимостью его активов (далее - объективное банкротство).

В силу абзаца 3 пункта 5 Постановления Пленума ВС РФ № 53 в соответствии с подпунктом 2 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве предполагается, что участник корпорации, учредитель унитарной организации является контролирующим лицом, если он и аффилированные с ним лица (в частности, статья 53.2 ГК РФ, статья 9 Федерального закона от 26 июля 2006 г. № 135-ФЗ «О защите конкуренции», статья 4 Закона РСФСР от 22 марта 1991 г. № 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках») вправе распоряжаться 50 и более процентами голосующих акций (долей, паев) должника, либо имеют в совокупности 50 и более процентов голосов при принятии решений общим собранием, либо если их голосов достаточно для назначения (избрания) руководителя должника. Презюмируется, что лицо, отвечающее одному из указанных критериев, признается контролирующим наряду с аффилированными с ним лицами.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения) в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 настоящего Федерального закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Федеральным законом возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд.

Согласно пункту 2 названной статьи размер ответственности в соответствии с настоящим пунктом равен размеру обязательств должника (в том числе по обязательным платежам), возникших после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 - 4 статьи 9 настоящего Федерального закона, и до возбуждения дела о банкротстве должника (возврата заявления уполномоченного органа о признания должника банкротом).

Бремя доказывания отсутствия причинной связи между невозможностью удовлетворения требований кредитора и нарушением обязанности, предусмотренной пунктом 1 настоящей статьи, лежит на привлекаемом к ответственности лице (лицах).

Согласно пункту 1 статьи 9 Закона о банкротстве Руководитель должника обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд в случае, если: удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами; органом должника, уполномоченным в соответствии с его учредительными документами на принятие решения о ликвидации должника, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника; органом, уполномоченным собственником имущества должника - унитарного предприятия, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника; обращение взыскания на имущество должника существенно осложнит или сделает невозможной хозяйственную деятельность должника; должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества; имеется не погашенная в течение более чем трех месяцев по причине недостаточности денежных средств задолженность по выплате выходных пособий, оплате труда и другим причитающимся работнику, бывшему работнику выплатам в размере и в порядке, которые устанавливаются в соответствии с трудовым законодательством; настоящим Федеральным законом предусмотрены иные случаи.

Как следует из пункта 2 названой статьи заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, в кратчайший срок, но не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств.

В силу пункта 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Если руководитель должника докажет, что само по себе возникновение признаков неплатежеспособности, обстоятельств, названных в абзацах пятом, седьмом пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве, не свидетельствовало об объективном банкротстве, и он, несмотря на временные финансовые затруднения, добросовестно рассчитывал на их преодоление в разумный срок, приложил необходимые усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план, такой руководитель может быть освобожден от субсидиарной ответственности на тот период, пока выполнение его плана являлось разумным с точки зрения обычного руководителя, находящегося в сходных обстоятельствах.

При этом в любом случае размер ответственности за данное нарушение может быть сформирован исключительно за счет возникновения новых обязательств перед кредиторами, которые возникли после истечения срока на обращение в суд с заявлением о банкротстве.

В соответствии со статьей 2 Закона о банкротстве под недостаточностью имущества понимается превышение размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей над стоимостью имущества (активов) должника, под неплатежеспособностью - прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств.

Невыполнение руководителем требований закона об обращении в арбитражный суд с заявлением должника при наступлении обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве, влечет неразумное и недобросовестное принятие дополнительных долговых обязательств в ситуации, когда не могут быть исполнены существующие, заведомую невозможность удовлетворения требований новых кредиторов и, как следствие, убытки для них.

Таким образом, не соответствующее принципу добросовестности бездействие руководителя, уклоняющегося от исполнения возложенной на него Законом о банкротстве обязанности по подаче заявления должника о собственном банкротстве (о переходе к осуществляемой под контролем суда ликвидационной процедуре), является противоправным, виновным, влечет за собой имущественные потери на стороне кредиторов и публично - правовых образований, нарушает как частные интересы субъектов гражданских правоотношений, так и публичные интересы государства.

Исходя из этого законодатель презюмировал наличие причинно-следственной связи между неподачей руководителем должника заявления о банкротстве и негативными последствиями для кредиторов и уполномоченного органа в виде невозможности удовлетворения возросшей задолженности.

В предмет доказывания по спорам о привлечении руководителей к ответственности, статьей 61.12 Закона о банкротстве, входит установление следующих обстоятельств: возникновение одного из условий, перечисленных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве; момент возникновения данного условия; факт неподачи руководителем в суд заявления о банкротстве должника в течение месяца со дня возникновения соответствующего условия; объем обязательств должника, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве, а также недостаточность конкурсной массы для удовлетворения всех требований кредиторов.

При исследовании совокупности указанных обстоятельств следует учитывать, что обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель в рамках стандартной управленческой практики должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, упомянутых в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Указанная правовая позиция сформирована в «Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2016)», утвержденном Постановлением Президиума Верховного Суда от 06.07.2016, в дальнейшем выражена в положениях статьи 61.12 Закона о банкротстве и развита в Постановлении № 53.

При этом заявитель должен доказать не просто существование у должника задолженности перед кредиторами, а наличие оснований, обязывающих руководителя обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом, в частности, наличие у должника признаков неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества, либо наличие других обстоятельств, предусмотренных статьей 9 Закона о банкротстве.

В соответствии с частью 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать те обстоятельства, на которые оно ссылается как на основания своих требований и возражений. Следовательно, на лицах, привлекаемых к субсидиарной ответственности, лежит бремя опровержения наличия вины и причинно-следственной связи.

Из материалов дела следует, что единственным участником должника и его руководителем являлась ФИО2 Данное обстоятельство сторонами не оспаривается.

В реестр требований кредиторов должника включены требования общества с ограниченной ответственностью «Сибнефтехимтрейд» в размере 3 677 632 рубля основного долга, 51 417 рублей расходов по оплате государственной пошлины, 2 005 252 рубля 24 копейки неустойки, 3 677 632 рубля пени в третью очередь реестра требований кредиторов, с отдельным учетом требований в части суммы пени и неустойки (определение суда от 05.04.2019). Требование общества с ограниченной ответственностью «ТрансРегион» в размере 2 089 000 рублей основного долга признано обоснованным и подлежащим удовлетворению в очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты (определение от 16.03.2020). Также на основании определения суда от 18.11.2020 признано требование общества с ограниченной ответственностью Производственно-коммерческая фирма «Регионресурсы» (ОГРН <***>) в размере 12 286 851 рубль 75 копеек основного долга обоснованным и подлежащим удовлетворению за счет оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, имущества общества с ограниченной ответственностью «Уралпроммаш».

В свою очередь конкурсный управляющий должника ссылается на то, что у ФИО2 возникла обязанность по подаче заявления о признании должника несостоятельным (банкротом) не позднее 25.02.2018, ссылаясь на решение суда от 02.07.2018 по делу №А70-7365/2018, указывает на образование задолженности в форме неустойки с 24.01.2018 на сумму 2 005 252 рубля 24 копейки, соответственно, не позднее 25.02.2018 ФИО2 должна была обратиться в суд с заявлением о признании несостоятельным (банкротом) общества «Уралпроммаш».

Вместе с тем, конкурсным управляющим должника не учтено следующее.

Из решения суда от 02.07.2018 по делу №А70-7365/2018 (л.д. 120-122) следует, что между обществом «Сибнефтехимтрейд» (поставщик) и обществом «Уралпроммаш» (покупатель) заключен договор поставки от 27.11.2017 № СНХ.1007 (в редакции дополнительного соглашения от 09.01.2018 № 3), по которому поставщик поставил ответчику товар (углеводороды жидкие (конденсат из природного газа) на общую сумму 6 305 112 руб. Покупатель – общество «Уралпроммаш» не в полном объеме оплатила стоимость приобретённого имущества.

На момент рассмотрения данного иска размер суммы основного долга составил 3 677 632 рубля основного долга.

При этом для целей привлечения к субсидиарной ответственности по указанному основанию суд определят обязательства, которые возникли с даты, когда руководитель должника обязан был подать соответствующее заявление о признании должника банкротом по дату возбуждения дела о банкротстве.

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 23.08.2021 № 305-ЭС21-7572 применительно к гражданским обязательственным отношениям невыполнение руководителем требований Закона о банкротстве об обращении в арбитражный суд с заявлением должника о его собственном банкротстве свидетельствует, по сути, о недобросовестном сокрытии от кредиторов информации о неудовлетворительном имущественном положении юридического лица. Подобное поведение руководителя влечет за собой принятие несостоятельным должником дополнительных долговых обязательств в ситуации, когда не могут быть исполнены существующие, заведомую невозможность удовлетворения требований новых кредиторов, от которых были скрыты действительные факты, и, как следствие, возникновение убытков на стороне этих новых кредиторов, введенных в заблуждение в момент предоставления должнику исполнения. Хотя предпринимательская деятельность не гарантирует получение результата от ее осуществления в виде прибыли, тем не менее она предполагает защиту от рисков, связанных с неправомерными действиями (бездействием), нарушающими нормальный (сложившийся) режим хозяйствования.

Исходя из этого в пункте 2 статьи 10 Закона о банкротстве, действовавшем ранее, статье 61.12 Закона о банкротстве, действующей в настоящее время, законодатель презюмировал наличие причинно-следственной связи между обманом контрагентов со стороны руководителя должника в виде намеренного умолчания о возникновении признаков банкротства, о которых он должен был публично сообщить в силу Закона, подав заявление о несостоятельности, и негативными последствиями для введенных в заблуждение кредиторов, по неведению предоставивших исполнение лицу, являющемуся в действительности банкротом, явно неспособному передать встречное исполнение. Субсидиарная ответственность такого руководителя ограничивается объемом обязательств перед этими обманутыми кредиторами, то есть объемом обязательств, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве.

Таким образом, при рассмотрении такого рода заявлений суд исходит из даты возникновения обязательства, а не с даты их неисполнения.

В данном случае, с учетом даты, указанной конкурсным управляющим должника (25.02.2018) суд приходит к выводу, что требование общества «Сибнефтехимтрейд» основано на обязательстве по поставке товара, возникшем из договора 27.11.2017. Неустойка в размере 2 005 252 рубля 24 копейки, начисленная за период с 24.01.2018 по 03.05.2018, возникла также на основании договора от 27.11.2017 в результате ненадлежащего исполнения такого обязательства. Соответственно, неустойка является частью обязательства, возникшего на основании договора от 27.11.2017 и с учетом заявленный даты необходимости обращения в суд с заявлением о признании должника банкротом, не может быть учтена в составе субсидиарной ответственности.

Более того, в силу абзаца 3 пункта 2 статьи 4 Закона о банкротстве подлежащие применению за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства неустойки (штрафы, пени), проценты за просрочку платежа, убытки в виде упущенной выгоды, подлежащие возмещению за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства, а также иные имущественные и (или) финансовые санкции, в том числе за неисполнение обязанности по уплате обязательных платежей, не учитываются при определении наличия признаков банкротства должника.

Задолженность кредитора Производственно-коммерческая фирма «Регионресурсы» в размере 12 286 851 рубль 75 копеек основного долга также не учитывается в рамках данного основания субсидиарной ответственности, т.к. из определения суда от 18.11.2020 по настоящему делу следует, что обязательства между должником и кредитором возникли на основании договора поставки №15 от 28.08.2011, сама задолженность по договору возникла за период с 10.10.2014 по 22.04.2015. Соответственно, обязательство возникло значительно раньше, чем указанная конкурсным управляющим должника дата – 25.02.2018, поэтому такая сумма долга также не подлежит учету.

Относительно требования общества «ТрансРегион» в размере 2 089 000 рублей основного долга, судом отмечается, что указанная задолженность возникла на основании договора займа от 17.01.2018 № ТР/УПМ-1-2018, по которому общество «ТрансРегион» (займодавец) передает обществу «УралПромМаш» (заемщику) заем на сумму 2 000 000 рублей, а заемщик обязуется вернуть указанную сумму займа в обусловленный договоров срок и уплатить на нее указанные в договоре проценты.

Также между обществом «ТрансРегион» (займодавец) и обществом «УралПромМаш» (заемщик) заключен договор займа от 07.05.2018 № ТР/УПМ-2-2018, по условиям которого займодавец передает заемщику заем на сумму 190 000 рублей, а заемщик обязуется вернуть указанную сумму займа в обусловленный договоров срок и уплатить на нее указанные в договоре проценты.

Факты выдачи займа был подтвержден надлежащими доказательствами. Вместе с тем, судом установлено, что общество «ТрансРегион» и общество «УралПромМаш» являются аффилированными лицами, т.к. 100% участником указанных обществ является ответчик – ФИО2 Данные денежные средства, перечисленные должнику, выступали компенсационным финансированием с целью недопущения банкротства общества «УралПромМаш» и выхода из имущественного кризиса. Указанные обстоятельства установлены в определении суда от 16.03.2020.

Вместе с тем, в размер субсидиарной ответственности в любом случае не включаются требования заинтересованных к должнику лиц, т.к. фактически контролирующее должника лицо в таком случае перераспределяет просто свои собственные денежные средства между организациями, в которых он является 100% участником.

Также об отсутствии оснований для привлечения ФИО2 к субсидиарной ответственности по данному эпизоду следует отметить, что ответчиком предпринимались меры по выводу должника из имущественного кризиса и погашению задолженности перед кредиторами. Как уже ранее отмечалось, аффилированным к должнику лицом было предоставлено компенсационное финансирование в общей сумме 2 190 000 рублей, что подтверждено определением суда от 16.03.2020. Более того, из материалов дела следует, что по решению суда от 12.02.2019 по делу № А76-26821/2018 (л.д. 123-125) с общества с ограниченной ответственностью «НефтеТрансОйл» в пользу общества с ограниченной ответственностью «Уралпроммаш» основную задолженность в размере 7 878 984руб., неустойку за период с 14.02.2018г. по 17.08.2018г. в размере 4 142 533руб.61коп., всего в размере 12.021.517 руб.61коп., с продолжением начисления неустойки в размере 0.3% на сумму основной задолженности в размере 7 878 984руб., с 18.08.2018г. по день ее фактической уплаты.

В дальнейшем данное право требование, а также требования к обществу «Движение», обществу «Актив», обществу ТК «Магистраль» и малогабаритный производственный модуль МПМ «ДИТО» предлагались кредитору обществу «Сибнефтехимтрейд» в счет погашения возникшей задолженности. Указанное обстоятельство подтверждается письмами от 15.10.2018, от 30.01.2019 (л.д. 26-30). Факт направления такого предложения обществу «Сибнефтехимтрейд» конкурсным управляющим должника не оспаривается. Фактически указанное поведение ответчика свидетельствует о наличии плана по выводу должника состояния из кризиса, что является ещё одним основанием для отказа в удовлетворении заявления к ФИО2 по настоящему эпизоду.

Таким образом, суд, исследовав совокупность вышеизложенных обстоятельств, приходит к выводу об отсутствии оснований для привлечения ФИО2 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника за неподачу заявления о признании общества «УралПромМаш» несостоятельным (банкротом).

В силу пункта 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

Согласно пункту 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве Пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств:

1) причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона;

2) документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы;

3) требования кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, возникшие вследствие правонарушения, за совершение которого вступило в силу решение о привлечении должника или его должностных лиц, являющихся либо являвшихся его единоличными исполнительными органами, к уголовной, административной ответственности или ответственности за налоговые правонарушения, в том числе требования об уплате задолженности, выявленной в результате производства по делам о таких правонарушениях, превышают пятьдесят процентов общего размера требований кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, включенных в реестр требований кредиторов;

4) документы, хранение которых являлось обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации об акционерных обществах, о рынке ценных бумаг, об инвестиционных фондах, об обществах с ограниченной ответственностью, о государственных и муниципальных унитарных предприятиях и принятыми в соответствии с ним нормативными правовыми актами, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют либо искажены;

5) на дату возбуждения дела о банкротстве не внесены подлежащие обязательному внесению в соответствии с федеральным законом сведения либо внесены недостоверные сведения о юридическом лице:

в единый государственный реестр юридических лиц на основании представленных таким юридическим лицом документов;

в Единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц в части сведений, обязанность по внесению которых возложена на юридическое лицо.

В соответствии с пунктом 4 статьи 61.11 Закона о банкротстве положения подпункта 2 пункта 2 настоящей статьи применяются в отношении лиц, на которых возложены обязанности:

1) организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника;

2) ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника.

В силу пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве, с даты принятия арбитражным судом решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства прекращаются полномочия руководителя должника, иных органов управления должника и собственника имущества должника - унитарного предприятия (за исключением полномочий общего собрания участников должника, собственника имущества должника принимать решения о заключении соглашений об условиях предоставления денежных средств третьим лицом или третьими лицами для исполнения обязательств должника). Руководитель должника, а также временный управляющий, административный управляющий, внешний управляющий в течение трех дней с даты утверждения конкурсного управляющего обязаны обеспечить передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему.

В случае уклонения от указанной обязанности руководитель должника, а также временный управляющий, административный управляющий, внешний управляющий несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Отсутствие документов бухгалтерского учета и (или) отчетности и прочих обязательных документов должника-банкрота, – это, по сути, лишь презумпция, облегчающая процесс доказывания состава правонарушения с целью выравнивания процессуальных возможностей сторон спора. При этом обстоятельства, составляющие презумпцию, не могут подменять обстоятельства самого правонарушения и момент наступления обстоятельств презумпции может не совпадать с моментом правонарушения.

Смысл этой презумпции в том, что если лицо, контролирующие должника-банкрота, привело его в состояние невозможности полного погашения требований кредиторов, то во избежание собственной ответственности оно заинтересовано в сокрытии следов содеянного. Установить обстоятельства содеянного и виновность контролирующего лица возможно по документам должника-банкрота. В связи с этим, если контролирующее лицо, обязанное хранить документы должника-банкрота, скрывает их и не представляет арбитражному управляющему, то подразумевается, что его деяния привели к невозможности полного погашения требований кредиторов (определение Верховного Суда Российской Федерации от 30.01.2020 № 305-ЭС18-14622 (4,5,6).

В силу части 1 статьи 29 Федерального Закона от 06.12.2011 № 402-ФЗ «О бухгалтерском учете» первичные учетные документы, регистры бухгалтерского учета, бухгалтерская (финансовая) отчетность, аудиторские заключения о ней подлежат хранению экономическим субъектом в течение сроков, устанавливаемых в соответствии с правилами организации государственного архивного дела, но не менее пяти лет после отчетного года.

Из разъяснений, изложенных в пункте 24 постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 № 53, при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанных с непередачей документации (подпункта 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), необходимо учитывать, что заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Совершение контролирующим должника лицом сделок либо одобрения одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона, которые причинили существенный вред кредиторам, являются основанием для привлечения такого лица к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Однако указанная презумпция совершения невыгодной сделки может применяться только тогда, когда инициированная контролирующим лицом невыгодная сделка являлась существенно невыгодной, в том числе применительно к масштабам деятельности должника.

Для целей определения существенности произведенным ответчиками манипуляций с конкурсной массой должника необходимо сопоставить размер неудовлетворенных требований кредиторов с размером потерь от невыгодных сделок.

Судебное разбирательство о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности по основанию невозможности погашения требований кредиторов должно в любом случае сопровождаться изучением причин несостоятельности должника. Удовлетворение подобного рода исков свидетельствует о том, что суд в качестве причины банкротства признал недобросовестные действия ответчиков, исключив при этом иные (объективные, рыночные и т.д.) варианты ухудшения финансового положения должника.

Данный подход нашел свое отражение в определении Верховного Суда Российской Федерации от 30.09.2019 № 305-ЭС19-10079.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 16 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление Пленума ВС РФ № 53) под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства. Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

В силу пункта 23 Постановления Пленума ВС РФ № 53 презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.). Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

Как следует из пункта 8 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия нескольких контролирующих должника лиц, такие лица несут субсидиарную ответственность солидарно.

В силу пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

Размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица подлежит соответствующему уменьшению, если им будет доказано, что размер вреда, причиненного имущественным правам кредиторов по вине этого лица, существенно меньше размера требований, подлежащих удовлетворению за счет этого контролирующего должника лица.

Не включаются в размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица требования, принадлежащие этому лицу либо заинтересованным по отношению к нему лицам. Такие требования не подлежат удовлетворению за счет средств, взысканных с данного контролирующего должника лица.

Первым основанием за доведения должника до банкротства конкурсным управляющим должника указывается на совершение сделок, причинившим вред кредиторам.

Вместе с тем, ни в заявлении, ни в уточнениях к нему не указаны, какие конкретно сделки привели к банкротству общества «УралПромМаш».

В рамках рассмотрения настоящего дела о банкротстве конкурсным управляющим должника подавалась заявление о признании недействительной сделкой перечисление денежных средств должником в адрес общества с ограниченной ответственностью «Промышленное Оборудование» на общую сумму 201 001 руб. 66 коп. с назначением «Оплата по соглашению о переводе долга по договору поставки № 18 от 15.08.2016» по статьям 61.2 Закона о банкротстве, статей 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации. Определением суда от 25.03.2021 в удовлетворении такого заявления конкурсного управляющего должника отказано. Суд пришел к выводу о том, чтодоказательств наличия цели причинения вреда третьим лицам и нарушения пределов осуществления гражданских прав, а также доказательств осведомленности ответчика о совершении сделки с целью причинения вреда имущественным интересам кредиторов должника, в материалы дела не представлено, поэтому оснований для признания сделок недействительными по статьям 61.2 Закона о банкротстве, статей 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации не имеется.

Иные сделки конкурсным управляющим должника не оспаривались, в заявлении о привлечении к субсидиарной ответственности не указаны.

Наоборот аффилированное к должнику лицо общество «ТрансРегион» в пользу должника на основании договоров займа от 17.01.2018 № ТР/УПМ-1-2018, от 17.01.2018 № ТР/УПМ-2-2018 перечислило 2 190 000 рублей с целью оказания финансовой помощи, что подтверждается платежными поручениями от 07.05.2018 № 40, от 17.01.2018 № 1 (л.д. 114-115). Доказательств того, что такие сделки преследовали цель причинения вреда и явились причиной банкротства должника в материалы дела также не представлено. Указанные обязательства между сторонами признаны судом на основании определения от 16.03.2020 реальными. Частично должник вернул денежные средства в пользу общества «ТрансРегион» на сумму 101 000 рублей, то подтверждается выпиской по лицевому счету
№ 40702810272000021752, платежными поручениями от 21.05.2018 № 68, от 10.04.2018 № 53 (л.д. 116-119). Однако противоправных действий, приведших к банкротству общества «Уралпроммаш» суд не усматривает, доказательств указанного обстоятельства конкурсным управляющим должника не представлено.

Таким образом, по указанному эпизоду требования конкурсного управляющего должника к ФИО2 признаются судом необоснованными.

Последний эпизод, нормативное обоснование которому приведено выше, является непередача конкурсному управляющему должника документации для формирования конкурсной массы.

Из материалов дела следует, конкурсный управляющий должника ФИО1 обратился в суд с заявлением об истребовании у ФИО2 документов и имущества ООО «УралПромМаш».

Определением суда от 18.06.2020 в удовлетворении заявления конкурсного управляющего должника отказано. Данный судебный акт оставлен без изменения на основании постановления Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 17.08.2020 и постановления Арбитражного суда Уральского округа от 30.11.2020. Суды, отказывая в удовлетворении заявленных требований, пришли к выводу о том, что бывший руководитель должника передал часть документов конкурсному управляющему, что в свою очередь подтверждается справкой от 17.10.2019, почтовыми квитанциями с приложением описи вложения от 31.10.2019, 19.04.2019 (л.д. 18-25). В отношении непереданной документации были даны пояснения, что в рамках уголовного дела на основании постановления от 08.06.2018 следователем в присутствии понятых был произведен обыск в офисном помещении общества «СГ» расположенного по адресу <...> в целях отыскания и изъятия документов, имеющих доказательственное значение для уголовного дела. По указанному адресу офисном помещение располагался ряд организаций, в частности общество «УралПромМаш».При обыске следователем были изъяты ряд документов, хранящихся в паках - скоросшивателях, а именно: папка-скоросшиватель с документами общества «УралПромМаш» - помечено как «договоры 2018 года» на 401 листах, о чем свидетельствует протокол обыска от 08.06.2018. Объективная возможность по восстановлению таких документов у ФИО2 отсутствовала.

В дальнейшем определением суда от 25.03.2021 отменено определение суда от 18.06.2020 по вновь открывшимся обстоятельствам. Определением суда от 22.09.2021 (л.д. 105-107) повторно отказано в удовлетворении заявления конкурсного управляющего должника об истребовании документации у бывшего руководителя должника.

При повторном рассмотрении данного обособленного спора суд установил, что помимо ранее переданных документов, ФИО2 приняты меры по передаче копии документов, изъятых правоохранительными органами в рамках уголовного дела
№ 11801750104000333.Ответчиком подготовлены и направлены конкурсному управляющему ФИО1 и арбитражному суду копии документов, содержащихся в материалах указанного уголовного дела, в том числе акты сверок, спецификации, договоры с контрагентами и иные документы общества «УралПромМаш».

Определением суда от 05.08.2021 конкурсному управляющему предложено уточнить заявленные требования с учетом представленных ответчиком документов. К судебному заседанию на 22.09.2021 ответчик через ящик корреспонденции представил копии изъятых документов из материалов уголовного дела и доказательства их направления в адрес конкурсного управляющего должника. Таким образом, все необходимые действия по передаче документации в адрес конкурсного управляющего должника ФИО2 совершены все необходимые мере по передаче всей возможной документации. Доказательств того, что в распоряжении ФИО2 имеются иные документы и имущество должника, конкурсным управляющим должника не представлено.

Таким образом, определениями суда от 18.06.2020 и от 22.09.2021 установлено, что ФИО2 переданы как документы, которые изначально имелись в ее распоряжении, так и документы, которые были изъяты правоохранительными органами.

При этом в своем заявлении о привлечении к субсидиарной ответственности ФИО2 конкурсный управляющий должника не указывает какие конкретно документы и в отношении какого имущества не были переданы, и какие именно документы, непереданные ответчиком, не позволили сформировать конкурсную массу должника.

В свою очередь субсидиарная ответственность за непередачу документов подлежит удовлетворению в отношении ответчика только в случае, когда конкурсный управляющий объективно в результате непереданных документов, целенаправленно скрываемых бывшим руководителем должника, не смог найти имущество должника или его сформировать конкурсную массу.

Из пояснений ответчика следует, что по данным бухгалтерского баланса за 2018 год в качестве активов должника указана дебиторская задолженность на сумму 55 558 000 рублей, однако указанные сведения являются ошибочными и не корректировалась бывшим руководителем должника по итогам 2018 года. В свою очередь уже в 2019 году такая корректировка произведена и размер дебиторской задолженности составил 12 252 000 рублей (л.д. 97-104).

В свою очередь на основании решения суда от 12.02.2019 по делу
№ А76-26821/2018 (л.д. 123-125) с общества с ограниченной ответственностью «НефтеТрансОйл» в пользу общества с ограниченной ответственностью «Уралпроммаш» основную задолженность в размере
7 878 984руб., неустойку за период с 14.02.2018г. по 17.08.2018г. в размере 4 142 533руб.61коп., всего в размере 12 021 517 руб.61коп., с продолжением начисления неустойки в размере 0.3% на сумму основной задолженности в размере 7 878 984руб., с 18.08.2018г. по день ее фактической уплаты.

Таким образом, фактически дебиторская задолженность отраженная в качестве основного актива должника была взыскана. Сведений о наличии у должника какого-либо иного имущества, которое не было передано или иной дебиторской задолженности, в отношении которой не переданы документы, конкурсным управляющим должника не представлено. Доводы о перечислении денежных средств ранее уже были рассмотрены судом в рамках настоящего обособленного спора.

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции не находит оснований для удовлетворения требования конкурсного управляющего должника ФИО1, предъявленное к ответчику ФИО2, и по данному эпизоду.

Таким образом, рассмотрев заявление конкурсного управляющего должника о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника ФИО2, суд первой инстанции приходит к выводу об отказе в удовлетворении требований в полном объеме.

Руководствуясь статьями 9, 10 Федерального закона
от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», статьями 184, 185, 187, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд,

ОПРЕДЕЛИЛ:

в удовлетворении заявления отказать.

Определение подлежит немедленному исполнению и может быть обжаловано в течение десяти дней с даты принятия определения в Восемнадцатый арбитражный апелляционный суд путем подачи жалобы через Арбитражный суд Челябинской области.

Судья А.А. Осипов