Гражданский кодекс часть 1

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Мизиной Е.Б., рассмотрел в судебном заседании апелляционную жалобу конкурсного управляющего ООО «Вода» ФИО2 (№ 07АП-10769/21 (1)) на определение от 30.09.2021 Арбитражного суда Кемеровской области
(судья – Виноградова О.В.) по делу № А27-9097/2019 о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Вода» (ИНН <***>, ОГРН <***>; улица Милицейская, 64, <...>)
по заявлению конкурсного управляющего о взыскании убытков (компенсации
за уменьшение конкурсной массы).

Суд

УСТАНОВИЛ:

23.04.2019 Арбитражным судом Кемеровской области возбуждено дело
о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Вода» (далее – ООО «Вода», должник).

Решением суда от 22.05.2019 (резолютивная часть от 20.05.2019) ООО «Вода» признано несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим должником утвержден ФИО2
(далее – конкурсный управляющий должником ФИО2).

Определением от 16.03.2021 принято к производству заявление конкурсного управляющего ФИО3 о взыскании с Комитета по управлению муниципальным имуществом администрации Анжеро-Судженского городского округа (далее – КУМИ) убытков (компенсации за уменьшение конкурсной массы).

Заявление мотивировано тем, что изъятие КУМИ у ООО «Вода» ранее переданного по концессионным соглашениям имущества (предназначенного для осуществления деятельности по передаче и распределению холодной (питьевой) воды
с использованием водопроводных сетей), повлекло снижение балансовой стоимости основных средств и причинение убытков на 43 327 000 рублей.

Определением от 30.09.2021 (резолютивная часть от 20.09.2021) Арбитражный суд Кемеровской области отказал в удовлетворении заявления.

Не согласившись с вынесенным определением, конкурсный управляющий ФИО2 обратился с апелляционной жалобой, в которой просит его отменить, ссылаясь на несоответствие выводов суда обстоятельствам дела, нарушение норм материального и процессуального права.

В обоснование апелляционной жалобы указывает на то, что судом первой инстанции безосновательно сделан вывод об отсутствии взаимосвязи между действиями КУМИ и банкротством ООО «Вода», так как полученное от КУМИ имущество являлось основным источником дохода, и передача имущества обратно КУМИ привело к банкротству должника. Возврат имущества КУМИ не должен
был осуществиться без компенсации со стороны КУМИ.

До судебного заседания в порядке статьи 262 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) поступил отзыв на апелляционную жалобу, в котором КУМИ возражает против удовлетворения апелляционной жалобы.

Лица, участвующие в деле и в процессе о банкротстве, не обеспечившие личное участие и явку своих представителей в судебное заседание, извещены надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в том числе, публично путем размещения информации о времени и месте судебного заседания
на сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», в связи
с чем, суд апелляционной инстанции на основании статей 123, 156, 266 АПК РФ рассмотрел апелляционную жалобу в их отсутствие.

Исследовав материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы и отзыва
на неё, проверив законность и обоснованность определения суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции не находит оснований для его отмены.

Как установил суд первой инстанции, хозяйственная деятельность должником осуществлялась посредством использования имущества КУМИ г. Анжеро - Судженска по концессионным соглашениям.

В соответствии с Положением о Комитете по управлению муниципальным имуществом администрации Анжеро-Судженского городского округа, утвержденным Решением Анжеро-Судженского городского Совета народных депутатов от 26.11.2010 № 586 «О Комитете по управлению муниципальным имуществом администрации Анжеро - Судженского городского округа» КУМИ имеет исключительное право осуществлять передачу в концессию муниципальное имущество.

Как следует из материалов дела, 29.05.2012 между КУМИ и ООО «Вода» заключено концессионное соглашение № 1, срок пользования (эксплуатации) концессионером объекта соглашения установлен с 01.01.2013 по 31.12.2061.

28.01.2013 между КУМИ и ООО «Вода» заключено концессионное соглашение № 4, срок пользования (эксплуатации) концессионером объекта соглашения
с 01.02.2013 по 01.02.2062.

В соответствие с вышеуказанными соглашениями, КУМИ (концедент) предоставил права владения и пользования муниципальным имуществом ООО «Вода» (концессионер).

Должник являлся субъектом естественной монополии (с 23.10.2018 организация не является субъектом естественной монополии, Постановление РЭК Кемеровской области № 274 от 23.10.2018 г.), с использованием имущества, переданного
по вышеуказанным соглашениям, осуществлял деятельность по забору, очистке
и распределению воды для питьевых и промышленных нужд г. Анжеро-Судженска.

На основании постановлениями региональной энергетической комиссии Кемеровской области № 785 от 08.12.2015, № 746 от 03.12.2015, № 441 от 13.11.2015, № 440 от 13.11.2015 установлены долгосрочные параметры регулирования тарифов
на водоотведение и соответствующие долгосрочные тарифы на 2016-2018 годы.

05.06.2018 и 26.06.2018 в КУМИ поступили заявления концессионера с просьбой расторгнуть вышеуказанные соглашения, рассмотренные 14.06.2018 на заседании Комиссии по чрезвычайным ситуациям и пожарной безопасности Анжеро- Судженского городского округа, по результатам которой администрацией Анжеро-Судженского городского округа издано Постановление № 767 от 21.06.2018
«О новой редакции постановления от 15.06.2018 г. № 733 «Об обеспечении бесперебойного водоснабжения в Анжеро-Судженском городском округе»»,
где отмечено, что в связи с прекращением производственной деятельности гарантирующих организаций ООО «Вода» и ООО «Теплоснабжение, а также
ООО «Анжерский водоканал», КУМИ администрации Анжеро-Судженского городского округа необходимо расторгнуть все концессионные соглашения и договоры с данными организациями.

На основании приказа КУМИ «О расторжении» № 358 от 29.06.2018
и соглашений о расторжении от 29.06.2018 указанные выше концессионные соглашения были расторгнуты с 30.06.2018 по соглашению сторон.

Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении заявления конкурсного управляющего, исходил из отсутствия в деле доказательств, свидетельствующих
о возникновении у предприятия признаков несостоятельности в связи с изданием приказа КУМИ «О расторжении» № 358 от 29.06.2018 и соглашений о расторжении
от 29.06.2018, наличии причинно-следственной связи между действиями КУМИ
и наступлением последствий в виде банкротства должника.

Суд апелляционной инстанции, повторно рассмотрев обособленный спор
и оценив представленные в дело доказательства по правилам главы 7 АПК РФ, пришел следующим выводам.

В силу части 1 статьи 223 АПК РФ, пункта 1 статьи 32 Федерального закон
от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон
о банкротстве), дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам АПК РФ с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

В соответствии с подпунктом 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица в случае, если причинен существенный вред имущественным правам кредиторов
в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона.

В том случае, когда вред, причиненный контролирующими лицами, указанными в статье 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), не должен был привести, исходя из разумных ожиданий, к объективному банкротству должника, такие лица обязаны компенсировать возникшие по их вине убытки в размере, определяемом по правилам статей 15, 393 названного Кодекса.

Применительно к положениям статьей 133 и 168 АПК РФ суд самостоятельно квалифицирует предъявленное требование.

Согласно статье 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, в том числе и упущенной выгоды.
Под упущенной выгодой понимаются неполученные доходы, которое это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено. Под упущенной выгодой понимаются неполученные доходы, которое это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено.

По делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ). Размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности.

В силу статьи 16 ГК РФ убытки, причиненные гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, в том числе, издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежат возмещению Российской Федерацией, соответствующим субъектом Российской Федерации или муниципальным образованием.

Согласно статье 1082 ГК РФ удовлетворяя требование о возмещении вреда,
суд в соответствии с обстоятельствами дела обязывает лицо, ответственное
за причинение вреда, возместить вред в натуре (предоставить вещь того же рода
и качества, исправить поврежденную вещь и т.п.) или возместить причиненные убытки (пункт 2 статьи 15).

При разрешении споров, связанных с возмещением убытков, необходимо иметь в виду, что в состав реального ущерба входят не только фактически понесенные соответствующим лицом расходы, но и расходы, которые это лицо должно будет произвести для восстановления нарушенного права (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

При установлении причинной связи между нарушением обязательства
и убытками необходимо учитывать, в частности, то, к каким последствиям в обычных условиях гражданского оборота могло привести подобное нарушение.

Если возникновение убытков, возмещения которых требует кредитор, является обычным последствием допущенного должником нарушения обязательства, то наличие причинной связи между нарушением и доказанными кредитором убытками предполагается.

Применение такой меры гражданско-правовой ответственности как возмещение убытков возможно исключительно при доказанной совокупности условий: противоправности действий причинителя убытков, причинно-следственной связи между противоправными действиями и возникшими убытками, наличия и размера понесенных убытков.

При этом, для удовлетворения требований о взыскании убытков необходима доказанность всей совокупности указанных фактов. Недоказанность одного
из необходимых оснований возмещения убытков исключает возможность удовлетворения требований.

Пункт 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25
«О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского Кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление № 25) указывает, что
по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом,
в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков.

В соответствии с правовым подходом, изложенным в ответе на вопрос № 2 раздела «Разъяснения по вопросам, возникающим в судебной практике» Обзора
№ 3(2019) объекты коммунальной инфраструктуры, принадлежащие должнику, включаются в конкурсную массу. Отчуждение этих объектов происходит в особом порядке с возложением на покупателей обязанности надлежащим образом содержать
и использовать объекты в соответствии с их целевым назначением, а также исполнять иные устанавливаемые в соответствии с законодательством Российской Федерации обязательства (пункт 4 статьи 132 Закона о банкротстве).

Вместе с тем в соответствии с частью 1 статьи 9 Федерального закона
от 07.12.2011 № 416-ФЗ «О водоснабжении и водоотведении» отчуждение в частную собственность объектов централизованных систем холодного водоснабжения и (или) водоотведения, находящихся в государственной или муниципальной собственности,
не допускается.

Закон является специальным по отношению к Закону о банкротстве, поэтому поименованные в нем объекты не подлежат реализации в порядке, предусмотренном Законом о банкротстве, и возвращаются в собственность соответствующего публично- правового образования не обремененными правом хозяйственного ведения.

При этом возврат этих объектов свободными от прав третьих лиц не должен осуществляться без компенсации со стороны их собственника, обеспечивающей баланс публичных и частных интересов.

Статья 8 Конституции Российской Федерации в качестве одной из основ конституционного строя Российской Федерации провозглашает признание и равную защиту частной, государственной, муниципальной и иных форм собственности. Такая защита при определении размеров разумной компенсации в связи с изъятием имущества в публичных целях должна вместе с тем осуществляться на основе принципа справедливости.

Данному принципу не отвечало бы предоставление компенсации в полном объёме за передачу муниципальным образованиям жилищного фонда социального назначения (при существующих ставках оплаты жилых помещений), детских дошкольных учреждений и объектов коммунальной инфраструктуры, поскольку такое имущество не только не приносит доходы, но и обременено, как правило, дополнительными расходами, связанными с его содержанием. Кроме того, права муниципальных образований по распоряжению подобными объектами существенно ограничиваются обязанностью сохранения целевого назначения этих объектов что, является таким обременением, которое снижает их рыночную стоимость.

Как указано в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации
от 16.05.2000 № 8-П, осуществляемая в силу предписаний пункта 4 статьи 104 Закона
о банкротстве передача указанных в нем объектов муниципальным образованиям представляет собой, по буквальному смыслу нормы, один из случаев лишения должника - собственника его имущества.

Анализ же сложившейся правоприменительной практики свидетельствует о том, что эти предписания понимаются конкурсными управляющими и арбитражными судами, как исключающие и какую-либо возможность компенсации должнику уменьшения конкурсной массы в результате такой передачи.

В этом смысле положения пункта 4 статьи 104 Закона о банкротстве представляют собой чрезмерное, не пропорциональное конституционно значимым целям, а потому произвольное ограничение права собственности должника
и, следовательно, конкурсного кредитора в конкурсном производстве и умаляют конституционное право частной собственности, т.е. противоречат статье 55 (части 2
и 3) Конституции Российской Федерации.

В связи с этим законодателю надлежит, исходя из принципов правового государства, регламентировать условия перехода права собственности, в частности его утраты, на основе юридического равенства и справедливости в соответствии
с Конституцией Российской Федерации.

Данные требования распространяются и на предоставление компенсации должнику - собственнику имущества в процедуре конкурсного производства, - такая компенсация должна быть соразмерной с точки зрения обеспечения справедливого баланса между публичными и частными интересами.

Аналогичную правовую позицию сформулировал Европейский Суд по правам человека, который исходит из того, что компенсация за вмешательство
в осуществление права собственности вытекает из статьи 1 Протокола № 1
к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, предусматривающей,
в частности, что «никто не может быть лишен своего имущества кроме как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права».

С учетом указанных правовых подходов конкурсный управляющий должен представить доказательства того, что передача имущества повлекла уменьшение конкурсной массы.

Между тем, требование конкурсного управляющего должником основано на предположении того, что спорное имущество изымается в муниципальную собственность в силу запрета на приватизацию объектов коммунальной инфраструктуры, относящихся к системам жизнеобеспечения, установленного
в частности статьёй 9 Федерального закона от 07.12.2011 № 416-ФЗ «О водоснабжении и водоотведении» без сохранения права хозяйственного ведения с выплатой должнику справедливой компенсации в интересах его кредиторов.

В то же время должник муниципальным предприятием (владеющим муниципальным имуществом на праве хозяйственного ведения и ограниченным
в продаже такого имущества в частную собственность в силу запрета на приватизацию) не является.

Давая оценку доводу апелляционной жалобы о причинении убытков должнику со стороны КУМИ и необходимости выплаты компенсации при возвращении объекта, судебная коллегия исходит из следующего.

Правовые позиции, изложенные в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 16.05.2000 № 8-П, на которые ссылается конкурсный управляющий ФИО2, касаются проверки конституционности статьи 104 ранее действовавшего Федерального закона от 08.01.1998 № 6-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», который учитывал объекты коммунальной инфраструктуры, жизненно необходимые для региона, в составе имущества должника, не включаемого
в конкурсную массу (соответственно, не могущего быть предметом торгов).

В настоящем споре спорное имущество было передано собственнику
не в результате процедуры принудительного изъятия, а по соглашению сторон.

В соответствии с частью 5 статьи 13 Федерального закона от 21.07.2005
№ 115-ФЗ «О концессионных соглашениях» концессионное соглашение прекращается, в том числе, по соглашению сторон.

Исходя из разъяснений, изложенных в пункте 16 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – Постановление № 53), под действиями контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Для осуществления своей деятельности должнику было предоставлено имущество на основании концессионных соглашений.

Из финансового анализа следует, что на протяжении 2016 года и 2017 года финансовое состояние должника было неустойчивым, убыточным.

При этом, как установлено управляющим при проведении финансового анализа, деятельность должника, являющегося субъектом естественной монополии
до 23.10.2018, по поддержанию жизнеобеспечения города являлась социально – значимой, остановка такой деятельности могла повлечь катастрофические последствия. Объективными причинами ухудшения финансового состояния должника является низкая рентабельность предприятия в течение всего ретроспективно анализируемого периода в связи с недостаточностью тарифа.

Вышеуказанные обстоятельства указывают на то, что еще до передачи муниципального имущества деятельность должника уже была убыточной.

Сведений о восстановлении платежеспособности и ведения прибыльной хозяйственной деятельности должника на момент издания спорного приказа
из материалов дела не имеется. в настоящем деле о банкротстве при рассмотрении иных обособленных споров, специфика деятельности предприятия уже изначально
не позволяла ему получать прибыль в объеме, на которую могут рассчитывать коммерческие предприятия, с учетом его связанности с соответствующими тарифами на оказание услуг.

При этом, утвержденный тариф не соответствовал фактически понесенным затратам; стоимость и объем энергоресурсов, учтенных в тарифе было ниже фактических показателей. Тарифы на оказываемые должником услуги подлежали государственному регулированию, являлись фиксированными. Ставки тарифов устанавливались региональными органами власти - Региональной энергетической комиссией Кемеровской области. Изменение утвержденных тарифов (занижение)
и (или) завышение) являлось бы нарушением порядка ценообразования.

Таким образом, банкротство предприятия и, соответственно, невозможность удовлетворения требований кредиторов возникло не в результате возврата собственнику имущества, а по причине деятельности, не окупаемой в полном объеме,
в связи с чем, причиной возникновение убытков у должника явились обстоятельства, не связанные с исполнением концессионных соглашений с учетом условий
о предоставлении для этих целей имущества (движимого и недвижимого, предназначенного для водоснабжения, подачи воды потребителям).

По вышеуказанной причине не усматривается доказательств наличия упущенной выгоды, поскольку, доказательств прибыльности предприятия и получения доходов
до передачи имущества, не представлено.

Утрата возможности осуществлять деятельность, предусмотренную Уставом,
и осуществлять расчеты с кредиторами не находятся в причинно-следственной связи
с передачей имущества КУМИ.

Кроме того, в силу особенностей концессионных соглашений, фактически предусматривающих передачу имущества в аренду должнику, у должника отсутствовала возможность оставления имущества в собственности и реализации его в целях расчетов с кредиторами.

Учтенное в договорах и актах приема-передачи имущество предназначено для водоснабжения, подачи воды потребителям Анджеро-Судженского городского округа
с использованием централизованных системы, систем коммунальной инфраструктуры.

То есть, оно фактически является единым технологически связанным имущественным комплексом.

С учетом изложенного, право на спорное имущество у должника не возникло,
не смотря на фактическое получение имущества и его использование. Данные выводы согласуются с фактическими обстоятельствами, из которых следует, что спорное имущество подлежало возврату должником в пользу собственника по окончании срока договора.

Учитывая, что спорное имущество не могло быть включено в конкурсную массу должника и реализовано, то и в результате передачи спорного имущества муниципальному образованию конкурсная масса не уменьшилась, в связи с чем, основания для установления и взыскания компенсации отсутствуют.

Таким образом, вопреки статье 65 АПК РФ, конкурсным управляющим ФИО2 не доказаны причинно-следственная связь между действиями КУМИ и наступлением последствий в виде банкротства должника, наличие основания
для взыскания компенсации в пользу должника.

Исходя из фактических обстоятельств дела, с учетом оценки имеющихся в деле доказательств, апелляционным судом признается законным и обоснованным определение суда первой инстанции.

Все доводы и аргументы заявителя апелляционной жалобы проверены судом апелляционной инстанции, признаются несостоятельными и не подлежащими удовлетворению, поскольку не опровергают законности принятого по делу судебного акта и основаны на неверном толковании норм действующего законодательства, обстоятельств дела.

Судебный акт принят при правильном применении норм материального права, содержащиеся выводы не противоречат установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся доказательствам.

Нарушений норм процессуального права, являющихся согласно пункту 4 статьи 270 АПК РФ безусловным основанием для отмены судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

В силу изложенного суд апелляционной инстанции считает, что выводы суда первой инстанции основаны на полном и всестороннем исследовании материалов дела и конкретных обстоятельствах, доводы лиц, участвующих в деле правильно оценены, выводы сделаны при правильном применении норм действующего законодательства.

Руководствуясь статьями 258, 268, 271, пунктом 1 статьи 269 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение от 30.09.2021 Арбитражного суда Кемеровской области по делу
№ А27-9097/2019 оставить без изменения, апелляционную жалобу конкурсного управляющего ООО «Вода» ФИО2 – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства
в Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в срок, не превышающий одного месяца со дня вступления в законную силу путем подачи кассационной жалобы через Арбитражный суд Кемеровской области.

Председательствующий Е.В. Кудряшева

Судьи А.П. Иващенко

ФИО1