Гражданский кодекс часть 1

при ведении протокола судебного заседания ФИО2, с использованием средств аудиозаписи, рассмотрел в судебном заседании апелляционную жалобу ФИО3 (№ 07АП-12380/2019 (5)) на определение от 04.03.2020 Арбитражного суда Новосибирской области по делу № А45-10860/2019
о несостоятельности (банкротстве) ФИО4 (дата рождения: 14.05.1971, место рождения: гор.Прокопьевск Кемеровской области, адрес регистрации: <...>, ИНН <***>, СНИЛС <***>), принятое по заявлению ФИО3 о включении требования
в размере 83 501 278 рублей 18 копеек в реестр требований кредиторов должника.

В судебном заседании приняли участие:

от ФИО3: лично (паспорт);

от ФИО4: ФИО5 (доверенность от 10.06.2019 на 3 года, диплом).

от ФИО6: лично (паспорт).

Суд

установил:

решением от 02.08.2019 Арбитражного суда Новосибирской области (дата объявления резолютивной части) должник – ФИО4 (далее – должник,
ФИО4) признан несостоятельным (банкротом), введена процедура реализации имущества, финансовым управляющим должника утвержден ФИО7 (далее – финансовый управляющий, ФИО7).

02.10.2019 в Арбитражный суд Новосибирской области поступило заявление (уточненное в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ)) ФИО3 (далее – ФИО3)
о включении требования в размере 80 663 706 рублей 15 копеек в реестр требований кредиторов должника, с учетом уточнения требований от 12.02.2020 (л.д. 128-131, т.2).

Определением от 04.03.2020 Арбитражный суд Новосибирской области (резолютивная часть была объявлена 26.02.2020) в удовлетворении заявления ФИО3 отказано.

Не согласившись с вынесенным определением, ФИО3 в апелляционной жалобе просит (с учетом дополнений) его отменить, ссылаясь на незаконность
и необоснованность судебного акта, неправильное применение и толкование судом первой инстанции норм материального права, неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствие выводов, изложенных в решении, обстоятельствам дела.

Заявитель апелляционной жалобы не согласен с выводом суда первой инстанции
о недоказанности наличия у ФИО3 средств для выдачи суммы займа должнику.
По убеждению ФИО3, в материалы дела было представлено достаточно доказательств реальности заемных отношений и расходования полученных денежных средств должником. Апелляционная жалоба мотивирована доводами об отсутствии аффлированности между сторонами договора займа и ФИО3 указывает на экономическую целесообразность заключенного договора.

До судебного заседания поступили письменные пояснения от АО «Доронинское»,
в которых общество просит оставить оспариваемый акт без изменения,
а апелляционную жалобу – без удовлетворения.

В судебном заседании поступили: письменные пояснения от ФИО6 (далее – ФИО6), в которых кредитор просит оставить оспариваемый акт без изменения, жалобу – без удовлетворения; отзыв на апелляционную жалобу от ФИО4, в котором должник поддерживает доводы апелляционной жалобы.

В ходе судебного заседания апелляционной инстанции ФИО3 поддержал доводы апелляционной жалобы по изложенным в ней основаниям. Представитель должника согласился с доводами апелляционной жалобы по основаниям, приведенным в отзыве. ФИО6 возражал против удовлетворения апелляционной жалобы, считает обжалуемый судебный акт законным и обоснованным.

Иные лица, участвующие в деле и в процессе о банкротстве, не обеспечившие личное участие и явку своих представителей в судебное заседание, извещены надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в том числе публично путем размещения информации о времени и месте судебного заседания
на сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», в связи с чем суд апелляционной инстанции на основании статей 123, 156, 266 АПК РФ рассмотрел апелляционную жалобу в их отсутствие.

Исследовав материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность определения суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции не находит оснований для его отмены.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, 20.08.2012 между ФИО3 и ФИО4 подписан договор займа, в соответствии
с условиями которого, ФИО3 передает в займы ФИО4, денежные средства
в размере 50 000 000 рублей, а ФИО4 обязуется возвратить денежные средства и уплатить проценты в размере 8% годовых за пользование займом. Согласно пункту 2.4 договора займа сумма займа и начисленные проценты выплачиваются одномоментно 30.01.2019 года.

В подтверждение факта получения денежных средств должником, представлены расписки на сумму 17 000 000 рублей (от 20.08.2012), 18 000 000 рублей (от 19.08.2013), 15 000 000 рублей (от 27.08.2014).

Ссылаясь на то, что денежные средства добровольно не возвращены должником, ФИО3 обратился с заявлением о включении в реестр требований кредиторов ФИО4 основной суммы долга и суммы процентов.

Суд первой инстанции, отказывая ФИО3 во включении требований в реестр требований кредиторов должника, пришел к выводу, что договор займа направлен на увеличение кредиторской задолженности с целью контроля над процедурой банкротства «дружественным» по отношению к должнику кредитором, поскольку в настоящее время в реестре требований кредиторов имелось только требование кредитора ФИО6 на сумму 5 300 000 рублей. При этом исходил из отсутствия совокупности доказательств, которые позволяют прийти к выводу о реальности заключенного договора займа.

Суд апелляционной инстанции, повторно рассмотрев обособленный спор и оценив представленные в дело доказательства по правилам главы 7 АПК РФ, пришел следующим выводам.

Согласно статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ
«О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) и части 1 статье 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом
по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

В силу пункта 6 статьи 16 Закона о банкротстве требования кредиторов включаются в реестр требований кредиторов и исключаются из него арбитражным управляющим или реестродержателем исключительно на основании вступивших в силу судебных актов, устанавливающих их состав и размер, если иное не определено настоящим пунктом.

В соответствии с пунктом 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» (далее – Постановление № 35), в силу пунктов 3 – 5 статьи 71 и пунктов 3 – 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо
от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором – с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Согласно части 1 статьи 807 Гражданского кодекса Российской Федерации
(далее – ГК РФ) по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками,
а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.

В абзаце третьем пункта 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации № 35 разъяснено, что при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло
ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения
о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д.

В обоснование заявленного требования ФИО3 представлено три расписки на сумму 17 000 000 рублей (от 20.08.2012), 18 000 000 рублей (от 19.08.2013), 15 000 000 рублей (от 27.08.2014), расчет процентов и пени на 02.08.2019 (23 953 265, 96 рублей – проценты и 6 710 440,19 рублей), а также на документы, подтверждающие доходы
в предшествующие даты.

Из пояснений кредитора относительно финансового положения, судом первой инстанции установлено что денежные средства, переданные в займ были полученные
от продажи недвижимого имущества по сделкам, заключенным в период с конца 2009 года по февраль 2014 года. Кроме того, при даче займа были привлечены денежные средства гражданской жены Пытеля – ФИО8, которые она получила от продажи двух квартир в 2011 году.

Согласно выписке Сбербанка России о состоянии вклада ФИО3 за период
с 25.05.2011 по 27.08.2014 на расчетный счет помимо заработной платы были зачислены денежные средства в размере 16 874 666 рублей 93 копейки. На расчетный счет ПАО банк ФК «Открытие» 09.12.2010 поступили денежные средства в размере 10 040 000 рублей. Всего за период с май 2011 года по февраль 2014 зачислены денежные средства в размере 11 062 247 рублей.

28.05.2014 на счет ФИО3 от ООО «НГСПИ-Инвест» зачислена сумма дивидендов по решению учредителей в размере 35 483 448 рублей.

Общий размер налогооблагаемого дохода за период с 2011 по 2014 годы составил 64 839 831 рубль 41 копейка.

Между тем, оценив представленные в материалы дела документы, суд пришел
к выводу о недоказанности кредитором обстоятельств, связанных с фактическим займом, поскольку ФИО3 не представил достаточного количества доказательств, подтверждающих факт наличия у него денежных средств в достаточном размере на дату составления расписок (л.д. 24-62, т.6).

Суд апелляционной инстанции соглашается с судом первой инстанции
о недоказанности того факта того, что денежные средства переданные ФИО4 были получены именно от продажи этого имущества, поскольку сделки происходили в разные временные промежутки.

Давая оценку произведенным в спорный период расходам кредитора с учетом доводов АО «Доронинское», суд первой инстанции установил, что за период с 2010 по 2014 годы, кроме жилых помещений, ФИО3 приобрел в марте 2011 года в собственность в с. Новопичугово Новосибирской области большой сельскохозяйственный и животноводческий комплекс, который включает в себя не только земли сельскохозяйственного назначения, но и административный, зерноперерабатывающий и животноводческий комплексы, автотранспортное предприятие и нефтебазу. Указанные объекты находятся в собственности заявителя и используются им. При этом для осуществления деятельности и содержания указанных объектов требуются значительные и постоянные финансовые вложения.

Из общедоступной информации, размещенной в Сети Интернет, в том числе на сайте ФНС России, следует, что в период с 2011 по 2015 годы ФИО3 являлся директором и/или участником 15 коммерческих организаций, из которых лишь 4 организации в период с 2012 по 2014 годы (период предоставления займа) имели незначительную прибыль, остальные являлись убыточными. К 2018 году 7 организаций увеличили прибыль, что указывает на необходимость значительных и постоянных вложений в развитие данных обществ.

При анализе представленных доказательств наличия денежных средств на банковских счетах, усматривается, что на даты составления расписок (20.08.2012, 19.08.2013, 27.08.2014) о выдаче денежных средств, ФИО3 не производил снятие наличных средств со счетов. Сумма, приближенная к дате выдачи займа, имелась 28.05.2014, то есть за три месяца до выдачи третьей части займа, и составляла 25 000 000. рублей. Однако хранение вне банка указанной суммы средств вызывает обоснованные сомнения.

Таким образом, предоставление займа ФИО4 при наличии иных постоянных капиталозатрат при вложении средств в собственные предприятия, а также отсутствие доказательств наличия и/или получения средств именно на дату выдачи займа, позволяет согласиться с выводом суда первой инстанции о недоказанности выдачи сумм
для предоставления займа должнику.

Довод апелляционной жалобы ФИО3 об экономической целесообразности предоставленного займа, обусловлен ссылкой на возможность получения единовременной прибыли в виде процентов за пользование займом и на платежеспособность должника на момент выдачи займа.

Между тем, ФИО3 предоставил займ именно ФИО4, а не АО «Доронинское». Конструкция такого займа мотивирована тем, что при выдаче организации денежных средств отсутствуют гарантии обеспечения возврата займа, тогда как выдача займа физическому лицу максимально обеспечивается гарантиями: даже
в случае смерти заемщика в силу универсального правопреемства должниками становятся наследники.

Суд первой инстанции обоснованно усомнился в экономической целесообразности договора займа, поскольку финансовые вложения в аналогичные предприятия не могут не создавать конкуренцию производству ФИО3 Кроме того, платежеспособность должника на момент выдачи займа не подтверждена обоснованными доказательствами, при этом ФИО3 не располагал достоверными сведениями о деятельности АО «Доронинское» или о финансовом состоянии ФИО4, ссылаясь только на деловые качества должника. Между тем, на момент предоставления займа ФИО4
не являлся руководителем АО «Доронинское», не обладал контрольным пакетом акций, соответственно, не мог гарантировать прибыльность развития АО «Доронинское»;

Также судом первой инстанции учтено, что и должник, и кредитор в 2012-2014 являлись руководителями и акционерами (участниками) юридических лиц, в силу чего значительные денежные средства могли быть переданы в займ юридическому лицу,
в котором ФИО4 являлся акционером, поскольку возврат займа мог быть обеспечен имуществом организации. Однако договор займа не был обеспечен иными гарантиями (например, поручительством).

Довод должника о вложении полученных средств в развитие АО «Доронинское» был справедливо отклонен судом первой инстанции, так как в деле не имеется доказательств того, что именно полученные денежные средства от ФИО3 были направлены на развитие указанного предприятия. Таким образом, в материалах дела отсутствуют достаточные сведения по расходованию должником средств, полученных по договору займа.

Согласно пункту 26 Постановления № 35, пункту 13 Обзора судебной практики
по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве
и применяемых в этих делах процедурах банкротства (утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20.12.2016)), в условиях банкротства должника
для предотвращения необоснованных требований к должнику и нарушений тем самым прав его кредиторов к доказыванию обстоятельств, связанных с возникновением задолженности должника – банкрота, предъявляются повышенные Судебное исследование этих обстоятельств должно отличаться большей глубиной и широтой по сравнению с обычным спором, тем более, если на такие обстоятельства указывают лица, участвующие в деле. Для этого требуется исследование не только прямых, но и косвенных доказательств и их оценка на предмет согласованности между собой и позициями, занимаемыми сторонами спора.

В условиях конкуренции кредиторов должника-банкрота возможны ситуации, когда спор по задолженности между таким кредитором и должником, носит формальный характер и направлен на сохранение имущества должника за его бенефициарами – собственниками бизнеса (через аффилированных лиц), если должник юридическое лицо. Подобные споры характеризуются, в частности, предоставлением минимально необходимого и в то же время внешне безупречного набора доказательств наличия задолженности у должника, обычно достаточного для разрешения подобного спора. В связи с совпадением интересов должника и такого кредитора их процессуальная активность не направлена на установление истины.

С учетом правовых позиций Верховного Суда Российской Федерации, принимая во внимание, что установленными в деле о банкротстве могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности, заинтересованный по отношению к должнику кредитор должен исключить любые разумные сомнения в реальности долга, исходя из заявленных участвующими в деле лицами возражений. При этом на такого кредитора может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе ее исполнения, подтвердить реальность правоотношений с несостоятельным должником с целью недопущения включения
в реестр необоснованных требований, созданных формально для искусственного формирования задолженности.

Оценивая довод апелляционной жалобы ФИО3 об отсутствии аффилированности между ним и должником, апелляционный суд пришел к следующим выводам.

По смыслу пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве к заинтересованным лицам должника относятся лица, которые входят с ним в одну группу лиц, либо являются по отношению к нему аффилированными. Таким образом, критерии выявления заинтересованности в делах о несостоятельности через включение в текст закона соответствующей отсылки сходны с соответствующими критериями, установленными антимонопольным законодательством.

При этом согласно позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 3 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической.

Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР
от 22.03.1991 № 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности
на товарных рынках» не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние
на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц
в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее
их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо
с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом
на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

ФИО3 в обоснование заключения договора займа именно с должником, указал на давние партнерские отношения, вращение в одних предпринимательских кругах, со ссылкой на пункт 1 статьи 5 ГК РФ об обычае делового оборота.

Согласно пункту 5 статьи 10 ГК РФ, разумность действий участников гражданского оборота предполагается.

Между тем, заявителем апелляционной жалобы обоснованные сомнения первой инстанции о реальности заключенного договора займа между ФИО3 и ФИО4, не опровергнуты документально.

Так по договору была передана сумма в размере 50 000 000 рублей
без какого-либо обеспечения, залога или поручительства, на длительный срок (7 лет), под низкий на тот период времени процент, с единовременным возвратом процентов и основной суммы займа.

При этом на дату заключения договора займа ФИО4 не обладал акциями организаций, имеющих ликвидное имущество. Акции АО «Доронинское» были приобретены им позже.

Необходимо отметить, что по состоянию на 2012 год средняя процентная ставка
по кредитам физических лиц составляла 18 процентов (л.д. 34-35, т.1). Тогда как по договору займа процентная ставка составляла 8 процентов, то есть как минимум в два раза меньше.

Сложившиеся на территории Российской Федерации обычаи делового оборота
не предполагают при осуществлении предпринимательской деятельности совершение сделок
с явным отклонением от рыночных реалий. Последнее является скорее исключительными хозяйственными операциями, предполагающими под собой взаимозависимость
или аффилированность участвующих в сделке лиц.

Таким образом, сделка была совершена на условиях, не соответствующих рыночным, с небольшой процентной ставкой, без обеспечения и на длительный срок, проценты выплачиваются единовременно вместе с основным долгом.

Учитывая в совокупности все представленные доказательства, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии реальных заемных отношений между ФИО3 и ФИО4

Апелляционная жалоба не содержит доводов, основанных на доказательственной базе, которые бы опровергали выводы суда первой инстанции, влияли бы на законность
и обоснованность определения суда первой инстанции.

При таких обстоятельствах, следует признать, что судом первой инстанции правильно установлены фактические обстоятельства, имеющие значение для дела,
им дана надлежащая правовая оценка, верно применены нормы материального права,
с учетом заявленных предмета и оснований требований.

С учетом изложенного суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для отмены обжалуемого определения суда. Нормы материального права судом первой инстанции при разрешении вопроса применены правильно. Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 АПК РФ безусловным основанием для отмены судебного акта, суд апелляционной инстанции не установил.

Руководствуясь статьями 258, 268, 271, пунктом 1 статьи 269 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,

ПОСТАНОВИЛ:

определение от 04.04.2020 Арбитражного суда Новосибирской области
по делу № А45-10860/2019 оставить без изменения, апелляционную жалобу
ФИО3 – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства
в Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в срок, не превышающий одного месяца
со дня вступления в законную силу путем подачи кассационной жалобы через Арбитражный суд Новосибирской области.

Председательствующий Е.В. Кудряшева

Судьи О.А. Иванов

ФИО1