Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы (регистрационный номер 08АП-4181/2022) ФИО2, (регистрационный номер 08АП-4180/2022) ФИО3 на определение Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 15 марта 2022 года по делу № А75-12424/2016 (судья Сизикова Л.В.), вынесенное по заявлению конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «Л'брус» ФИО4 к ФИО5 о признании сделок должника недействительными и применении последствий недействительности сделок, соответчики: ФИО3, ФИО2, при участии третьих лиц: ФИО6, ФИО7, ФИО8, заинтересованное лицо: ФИО9, в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Л'брус» (628011, Ханты-Мансийский автономный округ - Югра, <...>, ОГРН <***>, ИНН <***>),

судебное разбирательство проведено в отсутствие представителей лиц, участвующих в деле, надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного заседания,

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 19.10.2016 заявление муниципального водоканализационного предприятия муниципального образования город Ханты-Мансийск о признании несостоятельным (банкротом) общества с ограниченной ответственностью «Л’брус» (далее – ООО «Л’брус», должник) принято к производству.

Решением Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 30.06.2017 ООО «Л’брус» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство.

Конкурсным управляющим утверждена ФИО4 (далее – ФИО4, конкурсный управляющий).

Сообщение о введении в отношении должника конкурсного производства опубликовано в газете «Коммерсант» от 08.07.2017 № 122.

Конкурсный управляющий 23.11.2018 обратилась с заявлением, уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о признании недействительными ничтожных сделок: по передаче должником ФИО5 расположенных в доме № 60 по улице Энгельса в городе Ханты-Мансийске нежилых помещений: площадью 117,9 кв. м (секция № 3) по акту передачи от 06.08.2015 к договору участия в долевом строительстве от 23.03.2015 № Б-1-3н и площадью 119,3 кв. м (секция № 2) по акту передачи от 15.08.2015 к договору участия в долевом строительстве от 23.03.2015 № Б-1-2н, а также последующих совершенных сделок с приобретателями и применении последствий недействительности сделок в виде истребования у ФИО2 и ФИО3 нежилых помещений: № 005 площадью 117,9 кв. м, кадастровый номер 86:12:0101021:1073 и № 007 площадью 119,3 кв. м, кадастровый номер 86:12:0101021:1071.

Определением от 27.01.2020 к участию в обособленном споре в качестве соответчиков привлечены: ФИО3, ФИО2.

Определением Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 10.03.2020 заявление конкурсного управляющего удовлетворено в части признания недействительными сделок по передаче расположенных в доме № 60 по улице Энгельса в городе Ханты-Мансийске нежилых помещений: площадью 117,9 кв. м (секция № 3) по акту передачи к договору участия в долевом строительстве от 06.08.2015 № Б-1-3н, а также площадью 119,3 кв. м (секция № 2) по акту передачи к договору участия в долевом строительстве от 15.08.2015 № Б-1-2н; в качестве применения последствий недействительности сделок с ФИО5 в пользу ООО «Л'брус» взыскано 9 276 000 рублей. В удовлетворении остальной части заявления отказано.

Постановлением от 20.08.2020 Восьмой арбитражный апелляционный суд оставил без изменения определение суда первой инстанции от 10.03.2020.

Постановлением Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 25.11.2020 определение Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 10.03.2020 и постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 20.08.2020 по делу № А75-12424/2016 отменены в части применения последствий недействительности сделок. Обособленный спор в этой части направлен на новое рассмотрение в Арбитражный суд Ханты-Мансийского автономного округа - Югры.

В остальной части определение Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 10.03.2020 и постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 20.08.2020 по настоящему делу оставлены без изменения.

Отменяя определение Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 10.03.2020 и постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 20.08.2020 по делу № А75-12424/2016 в части применения последствий недействительности сделок, Арбитражный суд Западно-Сибирского округа указал на то, что ответчиками не опровергнуты сведения о личном знакомстве семьи Ешан и семьи К-вых, чем подтверждается фактическая заинтересованность участников цепочки правоотношений, оформленных договорами дальнейшей продажи ФИО5 спорного имущества ФИО9 (партнёру ФИО10 в обществе с ограниченной ответственностью «Ремфлот») по договору купли-продажи от 18.09.2017, договором дарения от 06.08.2018 ФИО6, договором купли-продажи от 24.04.2019 ФИО2 в отношении помещения № 005, а также продажи ФИО5 помещения № 007 ФИО8 по договору купли-продажи от 22.03.2018, его дарения ФИО3 по договору дарения от 20.07.2018. Такая частая смена титулов собственников в совокупности с личной заинтересованностью изначального неплатёжеспособного собственника имущества и получивших имущество конечных собственников с учётом доверительных отношений и явного сговора указанных лиц способствовала выведению активов, подлежавших включению в конкурсную массу для удовлетворения требований кредиторов в связи с чем, Арбитражный суд Западно-Сибирского округа пришел к выводу, что в данном случае создание видимости совершения возмездных (с расчётом по распискам между гражданами) и иных личных сделок среди ограниченного круга лиц, в целом составляющих взаимосвязанные сделки по отчуждению нежилых объектов, свидетельствует о выходе их участников за пределы разумного осуществления гражданских прав, с обоюдным пороком воли. На основании пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации данные сделки должны быть признаны притворными.

В связи с указанным судом кассационной инстанции предложено суду первой инстанции в ходе нового рассмотрения спора в этой части рассмотреть вопрос о применении последствий недействительности ничтожных сделок, по результатам исполнения которых ликвидное имущество оказалось в собственности конечных приобретателей, и разрешить данный спор на основании правильного применения норм ГК РФ и Закона о банкротстве, касающихся применения реституции.

Определением Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 15.03.2022 (резолютивная часть от 16.02.2022) (далее – обжалуемое определение) признан недействительным договор от 18.09.2017 купли-продажи нежилого помещения общей площадью 119,3 кв.м, расположенного по адресу: <...>, заключенный между ФИО5 и ФИО9 Признан недействительным договор от 06.08.2018 дарения нежилого помещения общей площадью 119,3 кв.м, расположенного по адресу: <...>, заключенный между ФИО9 и ФИО6. Признан недействительным договор от 24.04.2019 купли-продажи нежилого помещения общей площадью 119,3 кв.м, расположенного по адресу: <...>, заключенный между ФИО9 и ФИО2 Применены последствия недействительности сделок в виде обязания ФИО2 возвратить в конкурсную массу ООО «Л’брус» нежилое помещение общей площадью 119,3 кв.м, расположенное по адресу: <...>. Признан недействительным договор от 22.03.2018 купли-продажи нежилого помещения общей площадью 117,9 кв.м., расположенного по адресу: <...>, заключенный между ФИО5 и ФИО8 Признан недействительным договор от 20.07.2018 дарения нежилого помещения общей площадью 117,9 кв.м., расположенного по адресу: <...>, заключенный между ФИО8 и ФИО3 Применены последствия недействительности сделок в виде обязания ФИО3 возвратить в конкурсную массу ООО «Л’брус» нежилое помещение общей площадью 117,9 кв.м, расположенное по адресу: <...>

Не согласившись с принятым судебным актом, ФИО3, ФИО2 обратились с апелляционными жалобами.

В обоснование апелляционной жалобы ФИО3 ссылается на следующее:

- суд первой инстанции, указывая на наличие в материалах дела доказательств аффилированности К-вых и ФИО5 не отразил, какими именно обстоятельствами подтверждаются указанные обстоятельства. В рассматриваемом случае, ФИО3 по отношению к должнику, ФИО5, ФИО10, ФИО11 не является заинтересованным лицом в понимании статьи 19 Закона о банкротстве; фактическая аффилированность данных лиц по мотиву общности экономических интересов судами и конкурсным управляющим не установлена;

- каких-либо доказательств, подтверждающих недобросовестное поведение ФИО3 обусловленное противоправной целью совершения оспариваемых сделок в материалы дела не представлено;

- в материалах дела находится единственное указание на дружеские отношения ФИО10 и К-вых, а именно, письменное заявление гражданина ФИО7 от 15.02.2020, оформленное нотариально. Вместе с тем, как усматривается из текста заявления, нотариус удостоверил лишь подлинность подписи ФИО7 но не фактов, излагаемых в нем. Следовательно, данное нотариальное действие не является действием по обеспечению доказательств, предусмотренных статьями 102, 103 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате. Таким образом письменные показания ФИО7 не могут быть квалифицированы в качестве свидетельских показаний;

- ФИО3 никогда не находился в приятельских или дружеских отношениях с ФИО10, никогда совместно не проводил досуг;

- судом не принято во внимание, что конкурсным управляющим не представлено доказательств аффилированности ФИО3 по отношению к должнику, наличия умысла и совместных действий указанных лицу, направленных на достижение цели по выводу актива должника с целью причинения вреда его кредиторам;

- исходя из обстоятельств иных обособленных споров по оспариванию сделок, ФИО3 не единственный, кем помещение приобретено по заниженной стоимости, однако в иных обособленных спорах в удовлетворении заявлений конкурсного управляющего было отказано;

- ФИО10, ФИО11, ФИО5 не сохранили контроля над объектом недвижимости; в материалах дела имеются доказательства, подтверждающие фактическое владение и распоряжение ФИО3 приобретенным нежилым помещением;

- ФИО3 в настоящий момент не имеет отношения к издательской или полиграфической деятельности, а оказывает услуги в области инженерных изысканий, инженерно-технического проектирования, управления проектами строительства, выполнения строительного контроля и авторского надзора, предоставление технических консультаций в этих областях. Отношения с ФИО2 прекратились после расторжения брака.

В апелляционной жалобе ФИО3 просит обжалуемое определение отменить, оставить без удовлетворения заявление конкурсного управляющего.

ФИО2 в обоснование апелляционной жалобы ссылается на следующее:

- суд первой инстанции не оценил добросовестное поведение ФИО2, не оценил доводы об отсутствии ее заинтересованности по отношению к должнику, отсутствии ее осведомленности как о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника, так и о противоправности цели сделки, в том числе об ущемлении сделкой интересов кредиторов должника. ФИО2 при заключении сделки действовала осмотрительно и разумно в пределах стандарта поведения среднего добросовестного покупателя в аналогичной обстановке;

- цена реализации имущества обуславливалась продавцом срочной продажей имущества;

- судом первой инстанции необоснованно отклонено ходатайство о проведении повторной экспертизы; доводы ФИО2 о несопоставимости объектов-аналогов со спорным объектом недвижимости не нашли своего отражения в судебном акте. Без анализа и оценки всех экспертных заключений, представленных в материалы дела, сравнений выбранных экспертами методов определения рыночной стоимости объектов недвижимости, вывод суда о недоказанности неравноценного встречного исполнения является преждевременным;

- ФИО2 предприняла обычные меры для проверки юридической чистоты сделки, а убедительных поводов для более углубленной ее проверки не имелось. Велась длительная переписка между продавцом и покупателем о цене сделки, о передаче ключей, о проведении ремонтных работ;

- ФИО2 обосновала экономическую целесообразность покупки помещения. Из пояснений ФИО12 и письменных доказательств следует, что последняя с 2012 года арендовала много лет нежилые помещения в разных округах города для ведения своего бизнеса, владея типографией ООО «Типография «Югpa Принт» по оказанию типографских услуг, таким образом приобретение в собственность нежилого помещения является логическим продолжением всей предпринимательской деятельности ФИО2 В материалы дела приложены фотографии работы ФИО2 (типография). В данном помещении ФИО12 производила ремонт и платит за него коммунальные платежи. ФИО12 извлекает доход от использования помещения, и брала кредит 30.04.2019 в СКБ-банк на покупку дорогостоящего оборудования и ремонта помещения);

- Ссылка суда на правовую позицию, изложенную в постановлении Верховного суда РФ от 23.12.2021 в данном случае несостоятельна, поскольку она изложена применительно к правоотношениям, не схожим с данным обособленным спором и не учитывает его специфику и обстоятельства. Соотношение стоимости переданного в результате спорной сделки имущества и балансовой стоимости активов должника устанавливается для определения цели причинения вреда имущественным правам кредиторов (абзац 2 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве), а не для осведомленности контрагента должника об этой цели, что не одно и то же. Противоправность действий самого должника не оспаривалась, поэтому, вопреки указаниям суда, установление этих обстоятельств в данном споре не имело смысла;

- при рассмотрении иска собственника об истребовании принадлежащего ему имущества из незаконного владения лица, к которому это имущество перешло на основании возмездной сделки юридически значимыми и подлежащими судебной оценке обстоятельствами являются наличие либо отсутствие воли собственника на выбытие имущества из его владения, а также соответствие либо несоответствие поведения приобретателя имущества требованиям добросовестности. При этом направленность сделки на то, чтобы вывести имущество из оборота и не допустить обращение взыскания кредиторов лица, находящегося в преддверии банкротства, сама но себе не свидетельствует о недобросовестности приобретателя, если тот не знал и не мог знать о банкротстве правоотчуждателя. По смыслу гражданского законодательства, в том числе статьи 10 ГК РФ, предполагается добросовестность участника гражданского оборота, полагавшегося при приобретении недвижимого имущества на данные ЕГРН. Вместе с тем сама по себе внесенная в соответствующий реестр запись о праве собственности oтчуждателя не может рассматриваться как неопровержимое доказательство наличия такого права (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 13.07.2021 №35-11). Так, приобретатель не может быть признан добросовестным, если к моменту совершения возмездной сделки в отношении спорного имущества имелись притязания третьих лиц, о которых ему было известно, и если такие притязания впоследствии признаны в установленном порядке правомерными (постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 21.04.2003 № 6-ГГ). Однако, на момент приобретения ФИО2 по возмездной и исполненной ею сделке право собственности ФИО6. было зарегистрировано в ЕГРН, отметки о судебных спорах или возражениях в отношении собственника помещения отсутствовали;

- недобросовестность ФИО2 с ссылкой на ее аффилированность с должником и семьей Ешан не подтверждена никакими доказательствами;

- приобретение имущества по цене ниже рыночной само по себе не дает оснований считать покупателя недобросовестным с учетом того, что оценка рыночной стоимости имущества, выполненная разными оценщиками с применением различных подходов оценки, может отличаться. При таком положении вывод суда о недобросовестности ФИО12 и ввиду этого аффилированности по отношению к должнику со ссылкой на покупку имущества по цене ниже рыночной стоимости, указанной в экспертизе, не может быть в данном случае признан обоснованным без надлежащего исследования обстоятельств, касающихся осведомленности данного ответчика о наличии спора в отношении приобретаемого имущества.

Конкурсный управляющий должника в отзыве на апелляционную жалобу опровергает изложенные в ней доводы, просит оставить принятый судебный акт без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Определениями Восьмого арбитражного апелляционного суда от 08.06.2022, 20.06.2022, 24.06.2022, 01.08.2022, 15.08.2022 судебные заседания по рассмотрению апелляционных жалоб откладывались.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные в соответствии со статьей 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о месте и времени рассмотрения апелляционной жалобы, явку своих представителей в заседание суда апелляционной инстанции не обеспечили.

Суд апелляционной инстанции, руководствуясь частью 3 статьи 156, статьей 266 АПК РФ, рассмотрел апелляционную жалобу в отсутствие неявившихся представителей участвующих в деле лиц.

Изучив материалы дела, апелляционную жалобу, проверив законность и обоснованность судебного акта в порядке статей 266, 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), суд апелляционной инстанции установил основания для отмены определения Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 15.03.2022 по настоящему делу.

Как следует из материалов дела, 23.03.2015 между ООО «Л’брус» (застройщик) и ФИО5 (участник долевого строительства) подписан договор № Б-1-2н участия в долевом строительстве 3-х секционного 9-ти этажного жилого дома со встроено-пристроенными нежилыми помещениями по адресу: <...>.

Согласно пункту 1.1 договора от 23.03.2015 № Б-1-2н, застройщик обязался в предусмотренный договором срок своими силами и (или) с привлечением других лиц построить многоквартирный дом, указанный в пункте 1.2 договора на земельном участке площадью 16 000 кв. м, кадастровый номер 86:12:0101021:0084, принадлежащем застройщику на праве собственности, номер регистрации 86-86-01/007/2014-707 от 01.03.2014, разрешение на строительство №86312000-42 от 30.05.2012, выданное департаментом градостроительства и архитектуры администрации г. Ханты-Мансийска.

После получения разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирного дома передать соответствующий объект долевого строительства, указанный в пункте 1.3 договора от 23.03.2015 № Б-1-2н, участнику долевого строительства в собственность, который, в свою очередь, обязуется уплатить обусловленную вышеуказанным договором цену и принять объект долевого строительства в собственность.

Объектом долевого строительства является нежилое помещение, отмеченное на схеме осями Б-Г/3;8-9 общей строительной площадью 114 кв. м, расположенное на 1 этаже в секции № 2 в 3-х секционном 9-этажном жилом доме.

Согласно пункту 2.1 договора от 23.03.2015 № Б-1-2н общая цена договора (полная стоимость доли) на момент его заключения составляет 4 560 000 рублей и включает в себя расходы на возмещение затрат на строительство (создание) объекта долевого строительства и оплату услуг застройщика. В случае, если фактические расходы на строительство (создание) объекта долевого строительства окажутся меньше суммы расходов, которые учитывались при определении цены объекта долевого строительства (экономия застройщика), то данная сумма считается оплатой услуг застройщика.

Оплата участником долевого строительства стоимости доли, указанной в пункте 2.1, осуществляется в российских рублях путем перечисления денежных средств на расчётный счёт застройщика после регистрации настоящего договора в Управлении Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Ханты-Мансийскому автономному округу – Югре не позднее 28.05.2015 (пункт 2.2 договора от 23.03.2015 № Б-1-2н).

В силу пункта 2.4 договора от 23.03.2015 № Б-1-2н передача нежилых помещений в собственность участнику долевого строительства по акту приема-передачи осуществляется после полной оплаты стоимости доли, указанной в пункте 2.1 настоящего договора.

27.03.2015 договор от 23.03.2015 № Б-1-2н зарегистрирован Управлением федеральной службы государственной регистрации кадастра и картографии по ХантыМансийскому автономному округу – Югре.

Согласно справке ООО «Л’брус» от 15.08.2015, выданной ФИО5, участнику долевого строительства, обязательства по оплате договора от 23.03.2015 № Б-1-2н участия в долевом строительстве 3-х секционного 9-ти этажного жилого дома со встроенопристроенными нежилыми помещениями по адресу: <...> (осями Б-Г/3;8-9 общей строительной площадью 114 кв. м, расположенное на 1 этаже в секции № 2 в 3-х секционном 9-этажном жилом доме) им выполнены в полном объеме, а именно 4 560 000 рублей. Задолженность перед ООО «Л’брус» на 15.08.2015 отсутствует.

На основании акта приема-передачи от 15.08.2015 ООО «Л’брус» (застройщик) передало, а ФИО5 (участник долевого строительства) принял в собственность объект долевого строительства – нежилое помещение, отмеченное на схеме осями Б-Г/3;8-9 общей строительной площадью 114 кв. м, расположенное на 1 этаже в секции № 2 в 3-х секционном 9-этажном жилом доме по адресу: <...> (строительный адрес ул. Сирина, д. 74).

Между ФИО5 (продавец) и ФИО9 (покупатель) 18.09.2017 подписан договор купли-продажи нежилого помещения № 86 АА 2242233, по условиям которого ФИО5 продал ФИО9 нежилое помещение, находящееся по адресу: Ханты-Мансийский автономный округ – Югра, <...>, общей площадью 119,3 кв.м. с общей долевой собственностью на общее имущество в многоквартирном доме. Кадастровый (или условный) номер объекта – 86:12:0101021:1073.

Пунктом 4 договора купли-продажи нежилого помещения от 18.09.2017 предусмотрено, что стороны оценивают указанное нежилое помещение в 2 124 828 рублей 44 копейки.

ФИО9 купил у ФИО5 указанное нежилое помещение за 2 124 828 рублей 44 копейки.

Расчет между сторонами произведен полностью во время подписания договора.

ФИО5 получил от ФИО9 2 124 828 рублей 44 копейки.

Из передаточного акта от 18.09.2017 следует, что ФИО5 в соответствии с договором купли-продажи нежилого помещения, удостоверенным нотариусом города Ханты-Мансийска Ханты-Мансийского автономного округа – Югры Тюменской области ФИО13 18.09.2017 по реестру № 2-2015, продал ФИО9 нежилое помещение, находящееся по адресу: Ханты-мансийский автономный округ – Югра, <...>.

По указанному акту ФИО5 передал ФИО9, а ФИО9 принял указанное нежилое помещение полностью в таком виде, в каком оно было на момент удостоверения договора.

Переход права собственности к покупателю зарегистрирован 22.09.2017.

Между ФИО9 (даритель) и ФИО6 (одаряемый) 06.08.2018 подписан договор дарения нежилого помещения, по условиям которого ФИО9 безвозмездно подарил своему сыну ФИО6 принадлежащее ему на праве собственности нежилое помещение, расположенное по адресу: <...>, общей площадью 119,3 кв.м.

Пунктом 2 договора дарения нежилого помещения от 06.08.2018 предусмотрено, что нежилое помещение по вышеуказанному адресу принадлежит дарителю по праву собственности на основании договора от 22.09.2017 № 86 АА 2242233, зарегистрированного 22.09.2017 в Управлении Федеральной регистрационной службы по г. Ханты-Мансийску № 86:12:0101021, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права, выданным 22.09.2017 Управлением Федеральной регистрационной службы по г. Ханты-Мансийску, о чем в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним 22.09.2017 сделана запись регистрации № 86:12:0101021:1050.

В соответствии с пунктом 3 договора дарения нежилого помещения от 06.08.2018 указанное нежилое помещение оценивается по соглашению сторон в сумму 2 124 828 рублей.

В силу пункта 4 договора дарения нежилого помещения от 06.08.2018 ФИО6 принял нежилое помещение, расположенное по адресу: <...>, в дар от отца ФИО9

Переход права собственности к покупателю зарегистрирован 23.08.2018 (выписка из Единого государственного реестра недвижимости о переходе прав на объект недвижимости от 26.03.2019).

Между ФИО6 (продавец) и ФИО2 (покупатель) 24.04.2019 подписан договор купли-продажи нежилого помещения, по условиям которого продавец передает в собственность покупателя нежилое помещение, находящееся по адресу: <...>, назначение: нежилое, площадь 119,3 кв. м, этаж: 1, а покупатель обязуется принять имущество и оплатить оговоренную в пункте 4 договора денежную сумму.

Пунктом 4 договора купли-продажи нежилого помещения от 24.04.2019 предусмотрено, что продавец продал покупателю нежилое помещение, указанное в пункте 1 договора, за 2 200 000 рублей. Расчеты между продавцом и покупателем произведены до подписания настоящего договора. Продажная цена, указанная в договора, является истинной. Другие документы, в которых говорится об иной продажной цене указанного нежилого помещения, признаются сторонами недействительными.

На основании составленного во исполнение договора купли-продажи нежилого помещения от 24.04.2019 акта продавец передал, а покупатель принял в собственность вышеуказанное нежилое помещение.

Регистрация права собственности ФИО2 на вышеуказанный объект недвижимости произведена 15.05.2019 (выписка из Единого государственного реестра недвижимости о переходе прав на объект недвижимости от 06.12.2019).

23.03.2015 между ООО «Л’брус» (застройщик) и ФИО5 (участник долевого строительства) подписан договор № Б-1-3н участия в долевом строительстве 3-х секционного 9-ти этажного жилого дома со встроено-пристроенными нежилыми помещениями по адресу: <...>.

Согласно пункту 1.1 договора от 23.03.2015 № Б-1-3н застройщик обязался в предусмотренный договором срок своими силами и (или) с привлечением других лиц построить многоквартирный дом, указанный в пункте 1.2 договора на земельном участке площадью 16 000 кв. м, кадастровый номер 86:12:0101021:0084, принадлежащем застройщику на праве собственности, номер регистрации 86-86-01/007/2014-707 от 01.03.2014, разрешение на строительство №86312000-42 от 30.05.2012, выданное департаментом градостроительства и архитектуры администрации г. Ханты-Мансийска.

Кроме того застройщик обязывался после получения разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирного дома передать соответствующий объект долевого строительства, указанный в пункте 1.3. договора от 23.03.2015 № Б-1-3н, участнику долевого строительства в собственность, который, в свою очередь, обязуется уплатить обусловленную вышеуказанным договором цену и принять объект долевого строительства в собственность.

Объектом долевого строительства является нежилое помещение, отмеченное на схеме осями Б-Г/3;17-18 общей строительной площадью 117,9 кв. м, расположенное на 1 этаже в секции № 3 в 3-х секционном 9-этажном жилом доме.

Согласно пункту 2.1 договора от 23.03.2015 № Б-1-3н общая цена договора (полная стоимость доли) на момент его заключения составляет 4 716 000 рублей и включает в себя расходы на возмещение затрат на строительство (создание) объекта долевого строительства и оплату услуг застройщика. В случае, если фактические расходы на строительство (создание) объекта долевого строительства окажутся меньше суммы расходов, которые учитывались при определении цены объекта долевого строительства (экономия застройщика), то данная сумма считается оплатой услуг застройщика.

В силу пункта 2.4 договора от 23.03.2015 № Б-1-3н передача нежилых помещений в собственность участнику долевого строительства по акту приема-передачи осуществляется после полной оплаты стоимости доли, указанной в пункте 2.1 настоящего договора.

27.03.2015 договор от 23.03.2015 № Б-1-3н зарегистрирован Управлением Федеральной службы государственной регистрации кадастра и картографии по Ханты-Мансийскому автономному округу – Югре.

Согласно справке ООО «Л’брус» от 06.08.2015, выданной ФИО5, участнику долевого строительства, обязательства по оплате договора от 23.03.2015 № Б-1-3н участия в долевом строительстве 3-х секционного 9-ти этажного жилого дома со встроенно-пристроенными нежилыми помещениями по адресу: <...> (оплата нежилого помещения, отмеченного на схеме осями Б-Г/3;17-18 общей строительной площадью 117,9 кв. м, расположенное на первом этаже в секции № 3 в 3-х секционном 9-этажном жилом доме) им выполнены в полном объеме, а именно 4 716 000 рублей. Задолженность перед ООО «Л’брус» на 06.08.2015 отсутствует.

На основании акта приема-передачи от 06.08.2015 ООО «Л’брус» (застройщик) передало, а ФИО5 (участник долевого строительства) принял в собственность объект долевого строительства – нежилое помещение, отмеченное на схеме осями Б-Г/3;17-18 общей строительной площадью 117,9 кв.м, расположенное на 1 этаже в секции № 3 в 3-х секционном 9-этажном жилом доме по адресу: <...> (строительный адрес ул. Сирина, д. 74).

Доверенностью от 25.11.2017 № 50 АБ 0464349, выданной сроком на 3 года, ФИО8 уполномочила ФИО3 купить за цену и на условиях по своему усмотрению помещение (назначение: нежилое) с кадастровым номером 86:12:0101021:1071, площадью 117,9 кв. м, этаж: 1, номер на поэтажном плане: 007, находящееся по адресу: Россия, Ханты-Мансийский автономный округ – Югра, <...>.

Между ФИО5 (продавец) и ФИО8, представляемой ФИО3 (покупатель) 22.03.2018 подписан договор купли-продажи нежилого помещения, по условиям которого продавец передает в собственность покупателя нежилое помещение, находящееся по адресу: Российская Федерация, Ханты-Мансийский автономный округ – Югра, <...>, назначение: нежилое, площадь 117,9 кв. м, этаж: 1 (кадастровый номер 86:12:0101021:1071), а покупатель обязуется принять нежилое помещение и уплатить оговоренную в пункте 4 договора денежную сумму.

Согласно пункту 2 договора купли-продажи нежилого помещения от 22.03.2018 передача продавцом и принятие покупателем нежилого помещения осуществляется на основании подписанного сторонами акта приема-передачи, который должен быть подписан сторонами в однодневный срок с момента подписания договора.

Пунктом 4 договора купли-продажи нежилого помещения от 22.03.2018 предусмотрено, что продавец продал покупателю нежилое помещение, указанное в пункте 1 договора, за 4 716 000 рублей указанную сумму покупатель передает продавцу путем передачи денежных средств наличными под расписку. Продажная цена, указанная в договора, является истинной. Другие документы, в которых говорится об иной продажной цене указанного нежилого помещения, признаются сторонами недействительными.

На основании акта от 22.03.2018 продавец передал, а покупатель принял в собственность вышеуказанное нежилое помещение.

Согласно расписке от 22.03.2018 ФИО3 передал денежную сумму в размере 4 716 000 рублей, а ФИО5 получил сумму в размере 4 716 000 рублей в счет исполнения обязательства по договору купли-продажи нежилого помещения от 02.02.2018 за нежилое помещение, находящееся по адресу: Ханты-Мансийский автономный округ – Югра, <...>, кадастровый (или условный) номер объекта 86:12:0101021:1071. Расчеты по указанному договору произведены полностью.

Между ФИО8 (даритель) и ФИО3 (одаряемый) 20.07.2018 подписан договор дарения, по условиям которого даритель обязуется безвозмездно передать в собственность одаряемого следующее имущество: помещение, площадью 117,9 кв. м, расположенное по адресу: <...>, кадастровый номер 86:12:0101021:1071.

На основании акта приема-передачи имущества (приложение № 1 к договору дарения от 20.07.2018) указанное помещение передано ФИО8 ФИО3

Согласно выписке из Единого государственного реестра недвижимости о переходе прав на объект недвижимости от 26.03.2019 право собственности на помещение, расположенное по адресу: <...>, кадастровый номер 86:12:0101021:1071 по договору купли-продажи нежилого помещения перешло от ФИО5 ФИО8 05.04.2018, далее по договору дарения от право собственности перешло ФИО3 26.07.2018.

Конкурсный управляющий полагая, что сделки по передаче нежилого помещения по акту передачи к договору участия в долевом строительстве от 15.08.2015 № Б-1-2н, общей площадью 114 кв.м., расположенного по адресу: <...>, секция № 2, первый этаж; по передаче нежилого помещения по акту передачи к договору участия в долевом строительстве от 06.08.2015 № Б-1-3н, общей площадью 117,9 кв.м., расположенного по адресу: <...>, секция № 3, первый этаж, и последующие сделки являются недействительными заключены с целью причинения вреда кредиторам обратился в арбитражный суд с настоящим заявлением, на основании пунктов 1, 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве), статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При вынесении обжалуемого определения суд первой инстанции обосновывал свои выводы следующим.

Так, по мнению суда первой инстанции, ФИО3, как конечный приобретатель имущества, в отношениях с ООО «Л’брус» и ФИО5, отвечает критериям недобросовестного заинтересованного приобретателя титула на имущество: в отсутствие заинтересованности данные лица, хорошо осведомленные о стоимости имущества, не продали бы его постороннему лицу по заниженной в два раза цене, а в ввиду оформления передачи денежных средств по расписке, у суда отсутствуют основания полагать, что какая-либо сумма денежных средств была передана, иного из материалов дела не следует.

Финансовая возможность ФИО8, а фактически ФИО3, на приобретение недвижимого имущества материалами дела не подтверждена; ФИО3 не проявлено должной осмотрительности при приобретении объекта недвижимости; стоимость объекта недвижимости значительно занижена, свидетельствуют о том, что ФИО3 не может рассматриваться как добросовестный приобретатель спорного имущества.

Доводы ФИО3 о том, что после приобретения недвижимого имущества был заключен ряд договоров аренды от 01.09.2018, от 05.09.2019 с дополнительными соглашениями к ним с ИП ФИО14, а также приобретение оборудования в соответствии с пунктом 2.5 договоров аренды нежилого помещения от 01.09.2018, от 05.09.2019, судом первой инстанции были отклонены.

Оформление договоров аренды от имени ФИО3 является простым следствием государственной регистрации права собственности на спорное имущество.

Учитывая номинальность статуса ФИО8 суд первой инстанции пришел к выводу о приторности договора от 22.03.2018 купли-продажи нежилого помещения 007, заключенного между ФИО5 и ФИО8 и договора дарения от 20.07.2018, заключенного между ФИО8 и ФИО3, как прикрывающих действительную сделку - безвозмездный и на условиях о кратно заниженной цене вывод недвижимости от должника на имя ФИО3

ФИО9 по смыслу Закона РСФСР от 22.03.1991 № 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» является аффилированным лицом к должнику, ФИО10 и ФИО5

Так же материалами дела, по мнению суда первой инстанции, подтверждена явно занижения цена помещения № 005 переданного ФИО9 по договору от 18.09.2017, а именно 2 124 828 рублей 44 копейки (пункт 4 договора от 18.09.2017), тогда как в соответствии с заключением эксперта от 09.11.2021 № 29-10/2021 стоимость спорного помещения по состоянию на 22.09.2017 составляет 8 932 000 рублей.

Кроме того, в материалах дела отсутствуют доказательства наличия у ФИО9 денежных средств в нужном размере, а в связи с этим неподтвержденым является и факт передачи денежных средств.

Последующий договор от 06.08.2018 дарения ФИО9 в пользу ФИО6 спорного помещения № 005 является безвозмездным по своей сути.

Между тем в материалах дела отсутствуют доказательства использования нежилого помещения по своему назначению как ФИО9, так и ФИО6

ФИО6 и ФИО2 отвечают указанным критериям недобросовестного заинтересованного приобретателя титула на имущество: в отсутствие заинтересованности данные лица, хорошо осведомленные о стоимости имущества, не продали бы его постороннему лицу по заниженной в четыре раза цене, а ФИО2, ранее неоднократно публиковавшая объявления о продаже имущества должника, действуя с должной степенью осмотрительности приобретая по явно и чрезмерно заниженной цене имущество, должна была предположить неадекватное восприятие продавцом условий, в которых сделка совершается, и воздержаться от нее.

Обстоятельства того, что финансовая возможность ФИО9 на приобретение недвижимого имущества материалами дела не подтверждена, а ФИО2 не проявлено должной осмотрительности при приобретении объекта недвижимости; стоимость объекта недвижимости значительно занижена, свидетельствуют о том, что ФИО2 не может рассматриваться как добросовестный приобретатель спорного имущества.

Учитывая номинальный статус ФИО9 и ФИО6 суд пришел к выводу о притворности двух письменных договоров купли-продажи и договора дарения, как прикрывающих действительную сделку - безвозмездный и на условиях о кратно заниженной цене вывод недвижимости от должника на имя ФИО2

Оценив материалы дела, суд апелляционной инстанции полагает, что в рассматриваемом случае судом первой инстанции не учтено следующее.

Направляя дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции именно в части применения последствий недействительности сделок по выводу активов должника, суд кассационной инстанции руководствовался, по существу, толкованием закона, изложенным в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 19.06.2020 N 301-ЭС17-19678 по делу N А11-7472/2015, Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 24.01.2022 N 305-ЭС20-16615(2) по делу N А41-56447/2017.

Согласно изложенной в них правовой позиции имущество должника, находившегося в преддверии банкротства, могло быть отчуждено как по одной, так и по нескольким сделкам, взаимосвязанных между собой или нет. В связи с этим различны способы защиты интересов конкурсной массы и кредиторов этого должника.

Цепочка последовательных сделок купли-продажи с разным субъектным составом могла быть создана формально для прикрытия одной сделки, направленной на прямое отчуждение должником своего имущества в пользу бенефициара. При таком варианте воля первого приобретателя на получение права собственности на имущество должника (а возможно и последующих, исключая последнего) выражается лишь для вида без реального намерения породить отраженные в первом договоре купли-продажи последствия. Личность таких приобретателей может использоваться в качестве инструмента для вывода активов должника из-под угрозы обращения на него взыскания по требованиям кредиторов. В действительности совершается одна единственная (прикрываемая) сделка - сделка по передаче права собственности на имущество от должника к бенефициару указанной сделки по выводу активов: лицу, числящемуся конечным приобретателем, либо вообще не названному в формально составленных договорах. Отчуждаемое имущество все время находится под контролем этого бенефициара. Такая цепочка сделок как притворная единая сделка в силу пункта 2 статьи 170 ГК РФ ничтожна, а прикрываемая сделка может быть признана недействительной как подозрительная на основании статьи 61.2 Закона о банкротстве с возвратом в конкурсную массу незаконно отчужденного имущества должника по правилам статьи 61.6 того же закона.

Если первый приобретатель вступил в реальные договорные отношения с должником, действительно желая создать правовые последствия в виде перехода к нему права собственности, то при отчуждении им спорного имущества на основании последующих сделок права должника (его кредиторов) подлежат защите путем предъявления заявления об оспаривании первой сделки по правилам статьи 61.8 Закона о банкротстве к первому приобретателю. В случае признания первой сделки недействительной право собственности не переходит к последующим приобретателям имущества в силу отсутствия необходимого на то основания и спорная вещь может быть истребована у ее конечного приобретателя по правилам статей 301 и 302 ГК РФ посредством предъявления к нему виндикационного иска. Виндикационный иск может быть рассмотрен судом в деле о банкротстве совместно с заявлением о недействительности первой сделки (если иск о виндикации подсуден этому суду), либо иным судом, определенным в соответствии с компетенцией судов и подсудностью дел (пункт 16 постановления N 63).

Суд кассационной инстанции исходил из того, что конечные приобретатели имущества ФИО3 и ФИО2 в действительности могут не быть реальными приобретателями имущества в своих собственных интересах.

Их личность, по мнению суда кассационной инстанции, могла быть использована в качестве инструмента для вывода активов должника из-под угрозы обращения на него взыскания по требованиям кредиторов. При этом отчуждаемое имущество все это время продолжает находиться под контролем бенефициаров бизнеса должника, то есть семьи ФИО15.

Если бы при новом рассмотрении дела эти предположения подтвердились, к ним могли бы быть применены последствия недействительности прямой прикрываемой сделки по выводу активов, поскольку они, по существу, являлись бы сторонами этой сделки.

Если же они приобретали спорное имущество для себя и в собственных интересах, а контроль бенефициаров бизнеса за их действиями отсутствовал, имущество могло бы быть истребовано у ФИО3 и ФИО2 только по иску о виндикации, который не мог быть рассмотрен в рамках дела о банкротстве, так как не относится к компетенции арбитражного суда (ни ФИО3, ни ФИО2 не являются предпринимателями).

К тому же такой иск истцом и не заявлялся.

Таким образом, при новом рассмотрении суду первой инстанции надлежало установить, приобреталось ли спорное имущество его конечными приобретателями в собственных интересах, или оно приобреталось по указанию бенефициаров бизнеса должника, сохранялся ли контроль бенефициаров за действиями конечных приобретателей на дату заключения договоров о приобретении спорных объектов.

По убеждению суда первой инстанции, ни ФИО3, ни ФИО2 не являются формальными приобретателями спорного недвижимого имущества, приобрели его для себя, в собственных интересах, а не под контролем семьи ФИО15.

Поэтому они не могут являться стороной единой оспоренной сделки между должником и ними. А спорное имущество может быть истребовано у них только путем предъявления иска о виндикации, который подлежит рассмотрению судом общей юрисдикции, так как не относится к компетенции Арбитражного суда ХМАО-Югры.

Единственным доказательством фактической аффилированности семьи ФИО15 и ответчиков К-вых является письменное заявление гражданина ФИО7 от 15.02.2020, оформленное нотариально (том 39 лист дела 33, 100). Он утверждает, что К-вы всегда приглашались на праздники к ФИО10

При этом данный гражданин является бывшим руководителем должника, то есть лицом, заинтересованным в минимизации имущественных претензий, связанных с ненадлежащим управлением и контролем за должником, к самому себе.

В частности, он давал пояснения по вопросам конкурсного управляющего, связанным с причинами совершения невыгодных для должника сделок с семьей ФИО15 (том 34 листы дела 78-79).

Поэтому то обстоятельство, что такие пояснения давались по просьбе конкурсного управляющего уже в ходе процедуры банкротства должника, не позволяет считать их безусловно достоверными и строить на данных пояснениях выводы по делу.

Источник информации о дружеских отношениях между семьей ФИО15 и К-выми не раскрыт.

Объективных доказательств этому не представлено.

При этом еще одним близким к семье ФИО15 приобретателем в этом заявлении был назван ФИО16 Хапиз.

Однако в удовлетворении иска конкурсного управляющего к нему как к звену притворной цепочки сделок было отказано, его недобросовестность и аффилированность к должнику подтверждена не была (Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 19.08.2020 N 08АП-4022/2020, 08АП-3850/2020 по делу N А75-12424/2016).

Смысл фактической аффилированности, при наличии которой презюмируется совершение сделки с заинтересованным лицом, предполагает наличие общих экономических интересов, подконтрольность одного лица другому, наличие такой степени близости, которая позволяет предположить, что если одно лицо предложит совершить какие-либо действия, прикрывающие реальные взаимоотношения, второе лицо совершит эти действия вопреки отсутствию в них собственность заинтересованности.

Никаких доказательств аффилированности такого рода между Ешанами и конечными приобретателями имущества в деле нет.

Так, в деле отсутствуют доказательства извлечения семьей ФИО15 прибыли от эксплуатации спорных помещений после их приобретения К-выми.

Отсутствуют доказательства влияния на собственный бизнес К-вых со стороны ФИО15, дачи им каких-либо указаний по ведению бизнеса, участия в этом бизнесе хотя бы в какой-либо форме.

Напротив, в деле имеются доказательства того, что каждый из конечных приобретателей имущества действовал только в собственных интересах.

Так, ФИО2 осуществила расчет за приобретенное помещение в основной части безналичными денежными средствами, что не является характерным поведением для номинального приобретателя недвижимости.

ФИО2 обосновала экономическую целесообразность покупки помещения. Из пояснений ФИО12 и письменных доказательств следует, что последняя с 2012 года арендовала много лет нежилые помещения в разных округах города для ведения своего бизнеса - ООО «Типография «Югpa Принт» по оказанию типографских услуг.

Приобретение в собственность нежилого помещения являлось логическим продолжением всей предпринимательской деятельности ФИО2

В материалы дела представлены фотографии типографии, размещенной в приобретенном помещении.

Характер бизнеса ФИО2 как до, так и после размещения его во вновь приобретенном помещении, не изменился.

В данном помещении сама ФИО2 произвела ремонт и платит за него коммунальные платежи.

ФИО2 сама извлекает доход от использования приобретенного помещения.

Она самостоятельно брала кредит 30.04.2019 в СКБ-банке на покупку дорогостоящего оборудования и ремонта помещения.

В дело представлена переписка ФИО2 с риелтором по поиску необходимого помещения (том 37 листы дела 121-125).

Переговоры о приобретении спорного помещения велись ею непосредственно с ФИО6, в подтверждение чего ею представлены скрин-шоты переписки в мессенджере (том 46, листы дела 75-82).

Доводы истца о том, что данная переписка могла и не относится к спорной покупке, судом апелляционной инстанции отклоняются.

Указанная переписка была приобщена судом первой инстанции в качестве доказательства. Телефон собеседника ФИО2 указан в скрин-шотах.

При этом заявление о фальсификации указанного доказательства суду первой инстанции не подавалось.

Данная переписка свидетельствует о том, что стороны обсуждали покупку, имеющую реальный характер.

Продавец никаким образом не дал понять ФИО2, что он не свободен в определении условий продажи помещения, что ему необходимо согласовывать покупку с кем-то другим.

При приобретении помещения по указанию ФИО15 для вида у ФИО2 вообще бы отсутствовала потребность в ведении таких переговоров.

Между тем они имели абсолютно реальный характер.

Более того, поставленная в вину ФИО2 цена приобретения была обоснована в ходе рассмотрения спора продавцом.

Так, ФИО6 в дело представлены документы, согласно которым срочная реализация помещения по относительно низкой цене была вызвана необходимостью приобретения квартиры для его брата ФИО17 в городе Тюмени у иного застройщика (том 49 листы дела 43, 39-42).

К тому же, как следует из материалов дела, в дату заключения договора о продаже ФИО9 спорного помещения последний продал ФИО10 свою долю в ООО «Ремфлот», выйдя из данного бизнеса (том 46 листы дела 86-87), установив в договоре номинальную стоимость доли, что может свидетельствовать о том, что помещение было передано ФИО9 не безвозмездно, а полностью или в части в обмен на отказ от доли в бизнесе ООО «Ремфлот».

Факт реального прекращения трудовых отношений подтвержден копией трудовой книжки ФИО9, согласно которой сразу после увольнения из ООО «Ремфлот» («Ремонт-Флот»), в котором он осуществлял функции руководителя на протяжении 11 лет, он трудоустроился на должность начальника технического отдела в ООО «СТЕК».

К тому же ФИО9 в налоговый орган подавалось заявление о недостоверности сведений о нем как о руководителе ООО «Ремфлот» (том 46 лист дела 34, лист дела 95), что при наличии сговора с ФИО10 и формальном прекращении своего участия в бизнесе было бы не логичным.

То есть экономические отношения с ФИО10 были фактически прекращены. Обратного из материалов дела не следует.

Довод истца о том, что бизнес ООО «Ремфлот» на дату его продажи ФИО18 Ешану был недействующим, не подтверждается доказательствами.

Анализ имущественного положения на 2016-2017 года свидетельствует, что данное юридическое лицо имело прибыль, хотя и небольшую, располагало имуществом (том 47 листы дела 46-56). Поэтому говорить о том, что предметом сделки являлось недействующее юридическое лицо, нельзя.

Последующее ухудшение имущественного положения на дату его ликвидации (май 2019 года), приходилось на тот период, когда данное юридическое лицо уже около двух лет находилось под контролем ФИО10, а не ФИО9

Это, в свою очередь, еще раз косвенно подтверждает то, что отчуждение помещения не только в пользу ФИО2, но и в пользу семьи С-вых имело реальный характер.

В противном случае денежные средства, вырученные от реализации помещения в пользу ФИО2, не были бы использованы ФИО6 на собственные нужды (на нужды собственного брата), а были бы переданы семье ФИО15.

Представленными в материалы настоящего обособленного спора доказательствами подтверждается факт совершения ФИО6 действий, направленных на поиск покупателя полученного в дар от ФИО9 (т. 37, л.д. 116 - 128).

Кроме того, в материалы настоящего обособленного спора представлена копия адресованного ООО "Новый город" заявления о выставлении счета за услуги ЖКХ за период с 22.09.2017 по 24.04.2019 в связи с приобретением и продажей помещения (т. 37, л.д. 128).

Распиской от 23.04.2019 к договору купли-продажи нежилого помещения, расположенного по адресу: <...>, кадастровый номер 86:12:0101021:1073 (т. 38, л.д. 53) предусмотрено, что ФИО6 получил от ФИО2 денежную сумму за продажу вышеуказанного объекта в размере 500 000 руб.

В соответствии с распиской от 24.04.2019 к договору купли-продажи нежилого помещения от 24.04.2019 (т. 38, л.д. 52) ФИО2 обязалась в течение 3 дней после подписания договора купли-продажи нежилого помещения от 24.04.2019 (в период с 25 по 27 апреля 2019 года), то есть после сдачи на государственную регистрацию договора купли-продажи нежилого помещения от 24.04.2019 и в момент регистрации перехода права собственности на нежилое помещение, оплатить на банковскую карту ФИО6 безналичным расчетом сумму по договору купли-продажи нежилого помещения от 24.04.2019 в размере 1 700 000 руб. В связи с этим стороны договорились подать на регистрацию прав договор купли-продажи нежилого помещения от 24.04.2019 без каких-либо обременений, указав, что деньги переданы до подписания договора.

Согласно представленной в материалы настоящего обособленного спора копии счета-выписки за период с 01.03.2019 по 03.06.2019 (т. 36, л.д. 100 и на обороте), ФИО6 26.04.2019 получены денежные средства в размере 800 000 руб. с указанием в назначении платежа на оплату по договору купли-продажи помещения Энгельса, 60.

27.04.2019 ФИО6 получены денежные средства в размере 700 000 руб. с указанием в назначении платежа на оплату по договору купли-продажи помещения Энгельса, 60.

Кроме того, из указанного счета-выписки усматривается факт получения ФИО6 от ФИО2 26.04.2019 денежных средств в суммах 60 000 руб. и 140 000 руб.

В подтверждение осуществления указанных перечислений ФИО2 представлены справки о проведении операции оплаты услуг с указанием в качестве оснований совершения указанных платежей на оплату по договору купли-продажи помещения Энгельса, 60 (т. 37, л.д. 107 - 109), соответствующие платежные поручения (т. 37, л.д. 110 - 113), выписка по карточному счету (т. 37, л.д. 114 - 115)...

В подтверждение осуществления ФИО2 ремонта в приобретенном у ФИО6 нежилом помещении в материалы настоящего обособленного спора представлены договор подряда на выполнение работ по внутренней отделке нежилого помещения от 20.05.2019, акт о приемке выполненных работ и справка о стоимости выполненных работ и затрат от 18.06.2019 N 1 (т. 37, л.д. 75 - 83), а также фотографии (т. 37, л.д. 90 - 104), в подтверждение оплаты выполнения работ в материалы настоящего обособленного спора представлено платежное поручение от 20.06.2019 N 1 (т. 38, л.д. 23).

В подтверждение принятия ФИО2 как собственника вышеуказанного нежилого помещения решения по вопросам, поставленным на голосование в повестку общего собрания собственников помещений многоквартирного дома N 60 по ул. Энгельса в г. Ханты-Мансийске, в форме очно-заочного голосования, проводимого с 13 час. 00 мин. 14.12.2019 по 23 час. 59 мин. 14.01.2020 представлена копия соответствующего решения 9 т. 37, л.д. 105 - 106).

В подтверждение размещения в указанном нежилом помещении типографии "Югра-Принт" представлены сведения из открытых источников в сети Интернет (т. 38, л.д. 1 - 14).

Согласно сведениям из ЕГРЮЛ (т. 38, л.д. 20 - 22), учредителем ООО "Югра-Принт" (ИНН <***>, ОГРН <***>) с долей участия в уставном капитале в размере 100% и лицом, имеющим право без доверенности действовать от имени указанного общества, является ФИО8

Указанными доказательствами подтверждено и заявителем не опровергнуто фактическое владение и пользование ФИО2 приобретенного нежилого помещения без всякого влияния на это со стороны семьи ФИО15.

В большой степени то же можно сказать и о ФИО3

По условиям договоров аренды нежилого помещения от 01.09.2018, от 05.09.2019 с дополнительными соглашениями к ним (т. 37, л.д. 41 - 44) нежилое помещение площадью 117,9 кв. м, находящееся по адресу: <...>, передано ФИО3 (арендодатель) в аренду ИП ФИО14

В подтверждение получения ФИО3 денежных средств по договору аренды в материалы настоящего обособленного спора представлены копии расписок (т. 37, л.д. 46 - 49).

В подтверждение приобретения оборудования, которое предоставлено в пользование арендатора в соответствии с пунктом 2.5 договоров аренды нежилого помещения от 01.09.2018, от 05.09.2019, в материалы настоящего обособленного спора представлены копии счетов на оплату и чеков по операции (т. 37, л.д. 51 - 54).

Плательщиком за приобретенное оборудование выступал ФИО3

Оплата осуществлялась непосредственно ФИО3

В подтверждение размещения в указанном нежилом помещении Учебно-педагогического центра "Логос" представлены сведения из открытых источников в сети Интернет (т. 37, л.д. 55 - 57), а также фотографии (т. 37, л.д. 58 - 67).

Поэтому ничто не указывает на то, что за извлечением доходов от спорного помещения сохранен контроль семьи ФИО15.

Напротив, все имеющиеся в деле доказательства свидетельствуют о том, что эксплуатация спорного помещения и извлечением из этой эксплуатации прибыли осуществляется в собственных интересах ФИО3

Поэтому нет оснований считать, что ФИО3 так же, как и ФИО8 являлись стороной сделки, не имеющей реальной цели передачи помещения в собственность ФИО3

ФИО3 представил разумные, хотя и не вполне добросовестные пояснения о причинах приобретения спорного помещения матерью, а не им лично.

Целью первоначального приобретения помещения в собственность матери являлось нежелание создавать риск претензий на него со стороны бывшей супруги ФИО2 при разделе общего имущества.

Вместе с тем данные пояснения свидетельствуют как раз о том, что ФИО3 имел реальные намерения приобрести в собственность спорное помещение, поскольку в противном случае он не стал бы вводить в предполагаемую цепочку свою мать. Это было бы избыточным.

Заключение сделки дарения не делает приобретателя добросовестным. В то же время такая сделка защищает от притязаний бывшего супруга.

Косвенным доказательством наличия притворных сделок могло бы являться то, что конечными приобретателями двух спорных помещений являлись два супруга, имеющие одно фамилию и общих детей.

Однако суд апелляционной инстанции соглашается с утверждением о том, что это могло быть случайностью.

Так, согласно представленной в материалы настоящего обособленного спора копии свидетельства о расторжении брака (т. 38, л.д. 24) брак между ФИО3 и ФИО2 прекращен 29.03.2017.

В опровержение доводов конкурсного управляющего должника о совместном проживании ФИО3 и ФИО2 в материалы настоящего обособленного спора представлена копия проектной документации по перепланировке и переустройстве индивидуального жилого дома (т. 38, л.д. 26 - 50).

В дело представлены фотографии данного жилого дома, а также сведения о фактическом проживании ФИО2 с новым партнером, из которых следует, что К-вы фактически прекратили вести совместное хозяйство, разделили имущество и создали новые семьи (том 47 листы дела 102-109, 127-136).

При этом если ФИО3 в лице своей матери приобрел помещение у ФИО5 еще в марте-апреле 2018 года, то ФИО2 приобрела помещение у ФИО6 только в апреле-мае 2019 года.

То есть никакой синхронности в действиях бывших супругов по приобретению спорных помещений не наблюдается.

Суд апелляционной инстанции учитывает, что в подтверждение факта возмездности сделки со стороны ФИО8 доказательств перечисления денежных средств в безналичном порядке или снятия денежных средств со счета действительно не представлено.

Между тем суд апелляционной инстанции исходит из того, что основания безвозмездной передачи спорного помещения от ФИО5 ФИО3, то есть такая степень близости между ними, которая бы предполагала возможность одарить одного другим, не доказана.

Не доказано, что ФИО5 мог расплатиться с ФИО3 за какую-то услугу таким способом.

В деле нет даже намека на совместную экономическую деятельность данных лиц.

А потому суд апелляционной инстанции предполагает возмездность в сделке ФИО3 (ФИО8) и ФИО5 и не может исключить, что денежные средства от реализации квартиры, принадлежащей ФИО8, действительно сохранились и, по просьбе сына, были направлены на приобретение спорного помещения, как на то указывает и приводит доказательства ответчик.

Подытоживая сказанное, суд апелляционной инстанции констатирует, что приобретая помещения, каждый из К-вых действовал в своем собственном интересе, контроль за владением и распоряжением спорными помещениями со стороны семьи ФИО15 был утрачен реально, а не формально.

Поэтому К-вых нельзя отнести к номинальным приобретателям имущества по сделке, совершенной с целью причинения вреда кредиторам.

А, следовательно, в отношении них реституция в настоящем споре невозможна.

Иск к ФИО12 может быть предъявлен только в виде виндикационного требования в связи с признанием недействительными сделок между должником и ФИО5

При этом суд первой инстанции был не вправе оценивать наличие у них статуса добросовестного приобретателя спорного имущества, поскольку спор о виндикации к ФИО12 не подлежит рассмотрению Арбитражным судом ХМАО-Югры.

Суд апелляционной инстанции полагает недопустимым одновременное рассмотрение иска о виндикации в рамках настоящего дела, так как, во-первых, такой иск не заявлялся, во-вторых, рассмотрение такого иска Арбитражным судом ХМАО-Югры приведет к незаконности состава суда, а, в-третьих, ответчики вправе рассчитывать на применение к ним того стандарта доказывания, который характере для аналогичных исков, рассматриваемых вне дела о банкротстве, тогда как особое распределение бремени доказывания в делах о банкротстве ухудшает их процессуальное положение.

Так, суд апелляционной инстанции считает общеизвестным, что суд общей юрисдикции не считает априори недостоверным факт расчета по сделке наличными денежными средствами между гражданами только потому, что он удостоверен распиской.

Поскольку факт сохранения контроля бенефициарами бизнеса должника над имуществом после реализации его конечным приобретателям не доказан, реституция в натуре в данном случае применена быть не может.

Соответственно, она подлежит применению в виде взыскания денежных средств с ФИО5

Коль скоро последний не обосновал иную цену спорного имущества на дату его отчуждения в пользу ФИО8 и ФИО9, стоимость отчужденного имущества в целях реституции определяется в соответствии с заключением эксперта ООО «Бюро судебных экспертиз» № 29-10/2021 (том 51) и составляет 16 861 000 руб. (8 326 000 + 8 535 000), то есть стоимость отчуждения помещений на дату передачи помещений должником ФИО5 в собственность.

Доводы конкурсного управляющего о том, что ФИО5 является пенсионером и инвалидом, а потому судебный акт о применении к нему реституции не исполним, не может служить основанием для разрушения двух работающих бизнесов, не имеющих никакого отношения к семье ФИО15.

К тому же по смыслу Определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 23.12.2019 N 305-ЭС19-13326 по делу N А40-131425/2016 если плодами действий по сокрытию и выводу активов одного родственника пользуются иные близкие родственники, к ним могут быть предъявлены требования о возмещении вреда, причиненного конкурсной массе.

При изложенных обстоятельствах апелляционный суд приходит к выводу о том, что обжалуемое определение Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 15.03.2022 подлежит отмене по основаниям пункта 4 части 1 статьи 270 АПК РФ.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 269, 270, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Восьмой арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

апелляционные жалобы (регистрационный номер 08АП-4180/2022) ФИО3, (регистрационный номер 08АП-4181/2022) ФИО2 удовлетворить.

Определение Арбитражного суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 15 марта 2022 года по делу № А75-12424/2016 (судья Л.В. Сизикова), вынесенное по заявлению конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «Л'брус» ФИО4 к ФИО5 о признании сделок должника недействительными и применении последствий недействительности сделок, в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Л'брус» (628011, Ханты-Мансийский автономный округ - Югра, <...>, ОГРН <***>, ИНН <***>), отменить, принять новый судебный акт.

Применить последствия недействительности сделок по передаче нежилого помещения по акту передачи к договору участия в долевом строительстве от 15.08.2015 № Б-1-2н, общей площадью 119,3 кв.м., расположенного по адресу: <...>, секция № 2, первый этаж; по передаче нежилого помещения по акту передачи к договору участия в долевом строительстве от 06.08.2015 № Б-1-3н, общей площадью 117,9 кв.м., расположенного по адресу: <...>, секция № 3, первый этаж в виде взыскания денежных средств с ФИО5.

Взыскать с ФИО5 в пользу общества с ограниченной ответственностью «Л'брус» (в конкурсную массу) 16 861 000 руб.

В применении последствий указанных выше сделок в виде возврата имущества в натуре отказать.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «Л'брус» в пользу ФИО3 3 000 руб. расходов по оплате государственной пошлины при подаче апелляционной жалобы.

Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «Л'брус» в пользу ФИО2 150 руб. расходов по оплате государственной пошлины при подаче апелляционной жалобы.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия, может быть обжаловано путем подачи кассационной жалобы в Арбитражный суд Западно-Cибирского округа в течение одного месяца со дня изготовления постановления
в полном объеме.

Выдача исполнительных листов осуществляется судом первой инстанции после поступления дела из Восьмого арбитражного апелляционного суда.

При условии предоставления копии настоящего постановления, заверенной
в установленном порядке, в суд первой инстанции взыскатель вправе подать заявление о выдаче исполнительного листа до поступления дела из Восьмого арбитражного апелляционного суда.

Председательствующий

О.В. Зорина

Судьи

Е.А. Горбунова

В.А. Зюков