Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер АП-5152/2019 ) акционерного общества «Управляющая Коммунальная Компания» на решение Арбитражного суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 13 марта 2019 года по делу № А81-7959/2018 (судья С.В. Соколов), принятое по иску акционерного общества «Уренгойгорэлектросеть» (ИНН 8904046645, ОГРН 1058900649334) к акционерному обществу «Управляющая Коммунальная Компания» (ИНН 8904046677, ОГРН 1058900649609) о взыскании 12 761 660 рублей,

с привлечением к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, Региональной энергетической комиссии Тюменской области, Ханты-Мансийского автономного округа - Югры, Ямало-Ненецкого автономного округа (ИНН <***>, ОГРН <***>),

при участии в судебном заседании:

от акционерного общества «Управляющая Коммунальная Компания» – представитель ФИО1 по доверенности № 145/18 от 29.10.2018 сроком действия по 31.12.2019, представитель ФИО2 по доверенности № 141/18 от 17.10.2018 сроком действия по 31.12.2019;

от акционерного общества «Уренгойгорэлектросеть» – директор ФИО3 (паспорт, распоряжение № 02-р от 16.01.2019), представитель ФИО4 по доверенности № 11/1от 08.08.2018 сроком действия два года,

установил:

акционерное общество «Уренгойгорэлектросеть» (далее – АО «УГЭС»; истец) обратилось в Арбитражный суд Ямало-Ненецкого автономного округа с исковым заявлением, уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ), к акционерному обществу «Управляющая Коммунальная Компания» (далее – АО «УКК», ответчик) о взыскании 11 388 480 руб. (с учетом результата проведенной экспертизы).

Исковые требования обусловлены ненадлежащим исполнением АО «УКК» своих обязательств по договору № 2 на осуществление полномочий единоличного исполнительного органа АО «УГЭС» от 27.03.2006, а именно безосновательным изъятием АО «УКК», как управляющей компании (в преддверии прекращения своих полномочий), у профильной электросетевой компании АО «УГЭС» электросетевого имущества (две кабельные РК-2 и РК-4), повлекшим за собой снижение объемов полезного отпуска электроэнергии и возникновение убытков.

Определением суда первой инстанции от 27.11.2018 к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Региональная энергетическая комиссия Тюменской области, Ханты-Мансийского автономного округа - Югры, Ямало-Ненецкого автономного округа (далее – РЭК).

Решением Арбитражного суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 13.03.2019 по делу № А81-7959/2018 исковые требования удовлетворены: с АО «УКК» в пользу АО «УГЭС» взыскано 11 388 480 руб. 75 коп. убытков и 79 942 руб. расходов по уплате государственной пошлины; всего взыскано – 11 468 422 руб. 75 коп., АО «УГЭС» из федерального бюджета возвращено 6 866 руб. государственной пошлины.

Не согласившись с принятым судебным актом, АО «УКК» обратилось в Восьмой арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просит решение суда первой инстанции отменить, принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявленных требований.

В обоснование апелляционной жалобы ее податель указывает следующие доводы:

- протокольное определение об отказе в удовлетворении ходатайства о привлечении АО «УТГ-1» к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, является необоснованным и нарушает права ответчика, поскольку в заключении эксперта расчет недополученных средств произведен по объемам энергии, потребленной АО «УТГ-1» на основании документов, не исходящих от потребителя, данные в которых существенно отличаются от фактически потребленного объема, указанного в счетах-фактурах;

- заявленная истцом сумма не может рассматриваться в качестве убытков, причиненных действиями единоличного исполнительного органа по смыслу статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), поскольку истец является сетевой организацией электроснабжения; электросетевой сектор относится к естественным монополиям, в связи с чем деятельность сетевой организации и тарифы на передачу электрической энергии подлежат государственному регулированию уполномоченными органами - государственными энергетическими комиссиями;

- основами ценообразования установлено, что в случае недополучения сетевой организацией НВВ необходимо включить выпадающие доходы в расчет НВВ на следующий период путем снижения тарифа, используемого между сетевыми организациями; возмещение недополученного дохода должно осуществляться территориальной сетевой организацией электроснабжения АО «УГЭС» исключительно в порядке, установленном законодателем;

- привлечение РЭК в качестве третьего лица и назначение экспертизы в одном судебном заседании лишило возможности РЭК высказать мнение по вопросу, поставленному на разрешение эксперта и дать разъяснение касательно подходов и методов определения убытков (реального ущерба, упущенной выгоды) сетевых организаций при снижении объемов полезного отпуска;

- судом первой инстанции в нарушении статьи 82 АПК РФ вопросы, сформулированные ответчиком, отклонены без указания мотивов отклонения; судом первой инстанции нарушены нормы пункта 2 статьи 82 АПК РФ в части безосновательного немотивированного отклонения вопросов, а также в связи с тем, что не учтено мнение регулирующего органа при назначении экспертизы;

- судом первой инстанции в нарушение пункта 3 статьи 86 АПК РФ также отказано в опросе эксперта без обоснования причин отказа, что нарушает принцип объективности и беспристрастности, установленный статьей 9 АПК РФ; при назначении экспертизы отклонены вопросы, позволяющие
определить действительный убыток регулируемой организации; после получения ответа от экспертной организации, назначенной по инициативе истца, о том, что ответить на дополнительный вопрос: а именно: определить убыток с учетом возможных расходов, не позволяет избранная экспертом методика, а также несмотря на обнаруженные в заключении противоречия, отказано в опросе эксперта; ходатайство ответчика о проведении дополнительной экспертизы оставлено без удовлетворения;

- судом первой инстанции не дана правовая оценка доводам ответчика об обоснованности принятия решения арендодателем АО «УКК» на основании пункта 3.1 устава АО «УКК» о необходимости передачи спорных кабельных линий в связи с необходимостью обеспечения надёжности и безопасности эксплуатации, а также надлежащего технического содержания линий и трансформаторных подстанций, как единой технологической цепочки подачи электрической энергии до районных котельных № 2 и № 4, находящихся в субаренде у АО «УТГ-1»;

- арендатор АО «УГЭС» при подписании дополнительного соглашения № 37 от 30.12.2016 не имело правовых оснований и возможностей для изменения решения арендодателя АО «УКК» о возврате двух кабельных линий по договору субаренды № 32 от 16.04.2009 вне зависимости от того, кто являлся единоличным исполнительным органом - АО «УКК» либо иное лицо;

- не может считаться доказанной недобросовестность действий единоличного исполнительного органа по подписанию дополнительного соглашения по возврату спорных кабельных линий; неиспользование истцом права на корректировку тарифов свидетельствует о непринятии АО «УГЭС» разумных мер по уменьшению убытков и является в соответствии с пунктом 1 статьи 404 ГК РФ основанием для снижения размера ответственности при установлении судом совокупности оснований, предусмотренных для взыскания убытков; суд первой инстанции не посчитал избранный способ защиты нарушением статьи 10 ГК РФ, а также не применил статьи 401 и 404 ГК РФ;

- дополнительное соглашения № 37 от 30.12.2016 по возврату двух кабельных линий заключено в рамках обычной хозяйственной деятельности по распределению имущества, находящегося в муниципальной собственности;

- судом первой инстанции неправильно применены статьи 15 и 393 ГК РФ, поскольку оспариваемым решением на ответчика возложена обязанность выплатить убытки при отсутствии совокупности условий для взыскания убытков; отсутствует элемент противоправности в действиях единоличного исполнительного органа; отсутствует объективная юридически значимая причинно-следственная связь между подписанием 30.12.2016 дополнительного соглашения № 37 к договору субаренды и убытками истца.

К апелляционной жалобе приложено ходатайство о вызове и допросе экспертов общества с ограниченной ответственностью «Экспертная организация «Развитие и осторожность»: ФИО5, ФИО6 относительно проведенной экспертизы, назначенной на основании определения Арбитражного суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 27.11.2018.

От АО «УГЭС» поступил письменный отзыв на апелляционную жалобу, в котором ответчик просит решение суда первой инстанции оставить без изменения, жалобу – без удовлетворения.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель заявителя поддержал требования, изложенные в апелляционной жалобе, просил отменить решение суда первой инстанции и принять по делу новый судебный акт, поддержал изложенное в апелляционной жалобе ходатайство о вызове в судебное заседание экспертов для дачи пояснений по экспертному заключению.

Также представитель АО «УКК» заявил ходатайство о назначении по делу дополнительной экспертизы, проведение которой просил поручить Негосударственной экспертной организации - обществу с ограниченной ответственностью «Независимая экспертиза» г. Екатеринбурга, эксперту - ФИО7.

На рассмотрение эксперта ответчик просил поставить следующие вопросы:

1. Определить каким образом планировался полезный отпуск от сетей АО «УГЭС» на 2017 год и имеется ли в подтверждающих документах информация о прогнозном объёме потребления электрической энергии котельных РК-2, РК-4 (для оценки степени участия этих объёмов и удельном весе в прогнозном суммарном объёме полезного отпуска всем потребителям, присоединённым к сетям АО «УГЭС» в формировании тарифа на услуги по передаче электрической энергии и расчёта НВВ)?

2. Определить размер недополученных средств АО «УГЭС» за период с 01.02.2017 по 01.09.2017 по договору № 12-932/2014 оказания услуг по передаче электрической энергии от 01.11.2013, заключенного с АО «Тюменская энергосбытовая компания» вследствие возникновения потерь объемов полезного отпуска электроэнергии в связи с исключением точек поставки электрической энергии в сеть АО «УГЭС»:

- ПС-110/10 кВ Ево-Яха [яч. № 1.10 ЗРУ-10] (котельная № 4 ввод № 1);

- ПС-110/10 кВ Ево-Яха [яч. № 2.2 ЗРУ-10] (котельная № 4 ввод № 2);

- ПС-110/10 кВ Ево-Яха [яч. № 3.6 ЗРУ-10] (котельная № 4 ввод № 1);

- ПС-110/10 кВ Ево-Яха [яч. № 4.2 ЗРУ-10] (котельная № 4 ввод № 2);

- ПС-110/10 кВ Новоуренгойская [яч. № 4.4 ЗРУ-10] (котельная № 2 ввод № 2);

- ПС-110/10 кВ Новоуренгойская [яч. № 3.11 ЗРУ-10] (котельная № 2 ввод № 2);

- ПС-110/10 кВ Новоуренгойская [яч. № 2.8 ЗРУ-10] (котельная № 2 ввод № 1);

- ПС-110/10 кВ Новоуренгойская [яч. № 1.12 ЗРУ-10] (котельная № 2 ввод № 1),

с учетом всех возможных и необходимых затрат (фонда оплаты труда, численности персонала, изменения арендной платы, страхования, налогов, технических и управленческих расходов, затрат на ремонт и технологическое обслуживание, транспортных и прочих услуг), которые бы АО «УГЭС» понесло в случае нахождения спорных линий в субаренде в указанный период.

3. Определить разницу между фактически полученной необходимой валовой выручкой в 2017 год и расчетной от фактически полученной необходимой валовой выручкой с учётом снижения полезного отпуска электроэнергии на котельные №2 и №4, передачи условных единиц сооружений и оборудования, соответственно, перерасчёта расходов (фонда оплаты труда, численности персонала, арендной платы, страхования, налогов, технических, управленческих затрат, затрат на ремонт, на транспортные услуги и т.д. и т.п., с учетом взаимодействия с региональной сетевой организацией, гарантирующим поставщиком, изменения уровня и объёма потерь, изменения сальдо-перетоков и взаимных влияний котла и УГЭС на эти изменения).

Представитель АО «УГЭС» поддержал доводы, изложенные в отзыве на апелляционную жалобу, просил оставить решение без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения, считая решение суда первой инстанции законным и обоснованным, возражал против удовлетворения указанных ходатайств.

Суд апелляционной инстанции отказал в удовлетворении ходатайств АО «УКК» о вызове в судебное заседание экспертов и о назначении дополнительной экспертизы исходя из следующего.

Неявка в судебное заседание первой инстанции эксперта не является препятствием для разрешения спора.

Ходатайство ответчика о вызове экспертов мотивировано тем, что в экспертном заключении № 1/19 от 25.01.2019 имеется ряд неточностей и противоречий, приведено понятие профильной электросетевой компании, которое не содержится ни в действующей нормативно-технической документации, ни в действующем законодательстве, кабельная линия 10 киловольт обозначена как кабельная линия 10 киловатт, что, по мнению ответчика, свидетельствует о непонимании разницы между напряжением и мощностью.

Между тем, оценив представленное в материалы дела экспертное заключение, суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для вывода о его несоответствии требованиям относимости и допустимости доказательств по делу.

В экспертном заключении даны ответы на поставленные вопросы суда, не допускающие противоречивых выводов или неоднозначного толкования, со ссылкой на нормативные требования.

В связи с изложенным не усматривается оснований для вызова экспертов в судебное заседание суда апелляционной инстанции.

Указанные в ходатайстве мотивы о необходимости вызова экспертов основаны на несогласии ответчика с выводами эксперта, что по смыслу статьи 86 АПК РФ не является основанием для вызова эксперта в судебное заседание.

Также судебная коллегия отклоняет заявленное ходатайство о проведении дополнительной экспертизы, отмечая следующее.

Назначение дополнительной экспертизы определяется по правилам части 1 статьи 87 АПК РФ, согласно которой при недостаточной ясности или полноте заключения эксперта, а также при возникновении вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств дела может быть назначена дополнительная экспертиза, проведение которой поручается тому же или другому эксперту.

По смыслу части 2 статьи 87 АПК РФ и статьи 20 Федерального закона от 31.05.2001 № 73 «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» дополнительная экспертиза назначается, если: выводы эксперта противоречат фактическим обстоятельствам дела, сделаны без учета фактических обстоятельств дела; во время судебного разбирательства установлены новые данные, которые могут повлиять на выводы эксперта; необоснованно отклонены ходатайства участников процесса, сделанные в связи с экспертизой; выводы и результаты исследований вызывают обоснованные сомнения в их достоверности; при назначении и производстве экспертизы были допущены существенные нарушения процессуального закона.

Оценив представленное в материалы дела экспертное заключение, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что заключение соответствует требованиям, предъявляемым законом, экспертом полно и всесторонне исследованы представленные по делу доказательства, даны подробные пояснения по вопросам, поставленным на его разрешение, эксперт предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

По мнению суда, указанные ответчиком доводы относительно невозможности проведения исследования дополнительных вопросов, не могут повлиять на выводы экспертизы.

Исходя из поставленных вопросов ответчик фактически просит провести экспертизу по тем же вопросам, по которым проведена первоначальная экспертиза.

При этом, вопросы, указанные в ходатайстве о назначении дополнительной экспертизы исследованы экспертами и нашли свое отражение в экспертном заключении.

Ответчиком не указано обоснование необходимости проведения дополнительной экспертизы и не представлено никаких доказательств противоречия выводов экспертов.

Указанное экспертное заключение по существу не оспорено (часть 3.1 статьи 70 АПК РФ), ходатайство о проведении повторной экспертизы не заявлено (статьи 9, 65 АПК РФ).

В связи с этим у суда апелляционной инстанции отсутствуют объективные основания для проверки возражений ответчика с помощью назначения дополнительной экспертизы.

Третье лицо, надлежащим образом извещенное в соответствии со статьей 123 АПК РФ о месте и времени рассмотрения апелляционной жалобы, явку своих представителей в заседание суда апелляционной инстанции не обеспечило.

Суд апелляционной инстанции, руководствуясь частью 3 статьи 156, статьей 266 АПК РФ рассмотрел апелляционную жалобу в отсутствие представителя третьего лица.

Изучив материалы дела, доводы апелляционной жалобы, отзыва на нее, заслушав представителей сторон, проверив законность и обоснованность обжалуемого решения суда первой инстанции в порядке статей 266, 268 АПК РФ, суд апелляционной инстанции не находит оснований для его отмены или изменения.

Как следует из материалов дела, 27.03.2006 между единственным учредителем АО «УГЭС» - Департаментом недвижимости муниципального образования г. Новый Уренгой, с одной стороны, и АО «УКК», с другой стороны, заключен договор № 2 на осуществление полномочий единоличного исполнительного органа ОАО «УГЭС» (далее - договор), в соответствии с пунктом 1.1 которого общество передает, а управляющая компания принимает на себя определенные уставом общества, иными внутренними документами общества и действующим законодательством РФ полномочия единоличного исполнительного органа общества (далее - генерального директора) в порядке и на условиях, установленных настоящим договором.

Согласно пункту 2.3 договора управляющая компания обязана действовать в интересах общества добросовестно и разумно, принимать все необходимые меры для достижения уставных целей.

В соответствии с пунктом 3.1 устава АО «УГЭС» (в редакции от 21.03.2017) основной целью деятельности общества является обеспечение потребностей МО г. Новый Уренгой, юридических и физических лиц услугами по снабжению электроэнергией.

В период действия договора и исполнения своих обязательств, для реализации уставных целей и задач АО «УГЭС», 16.04.2009 АО «УКК» (арендодатель), в лице генерального директора ФИО8, заключило с АО «УГЭС» (арендатор), в лице исполнительного директора управляющей компании АО «УКК» ФИО9, договор № 32 субаренды объектов систем электроснабжения, находящихся в собственности муниципального образования г. Новый Уренгой от 16.04.2009 (далее - договор субаренды).

В соответствии с предметом указанного договора субаренды, АО «УКК» (арендодатель) предоставляет, а АО «УГЭС» (арендатор) принимает во временное возмездное владение и пользование (субаренда) объекты систем электроснабжения, находящиеся в собственности муниципального образования г. Новый Уренгой, для использования в целях обеспечения электрической энергией потребителей г. Новый Уренгой согласно перечню объектов (Приложение № 1 к договору субаренды).

Согласно пункту 1.3 договора субаренды передача объектов в субаренду по договору производится по акту приема-передачи (Приложение № 2 к договору субаренды).

Так, как усматривается из содержания Перечня объектов систем электро- теплоснабжения, находящихся в собственности муниципального образования г. Новый Уренгой (Приложение №1 к договору субаренды), АО «УКК» (арендодатель) предоставляет АО «УГЭС» (арендатор) в субаренду, в том числе, две кабельные линии мощностью 10 кВт, питающие объекты: районная котельная № 2 (РК-2) от ПС «Новоуренгойская» и районная котельная № 4 (РК-4) от ПС «Ево-Яха»:

- кабельная линия (ВКЛ) - 10 кВт от ГПП-3 до ТП-170 кот. 2, инвентарный номер 101031448, балансовая стоимость 106 316, 00 (п. 71 Перечня объектов «Приложение №1 к договору субаренды»);

- кабельная линия (ВКЛ) - 10 кВт от ГПП-5 до ул. 33 кот. 4, инвентарный номер 101031449, балансовая стоимость 197 467, 00 (п. 78 Перечня объектов «Приложение №1 к договору субаренды»).

На основании акта приема-передачи от 01.07.2009 (Приложение № 2 к договору субаренды) объекты систем электроснабжения согласно Перечню объектов (Приложение № 1 к договору субаренды), в том числе две кабельные линии мощностью 10 кВт, питающие объекты районная котельная № 2 (РК-2) и районная котельная № 4 (РК-4) (далее по тексту - кабельные линии РК-2 и РК-4), были переданы АО «УКК» (арендодатель) во временное владение и пользование (субаренду) АО «УГЭС» (арендатор).

Таким образом, АО «УГЭС» с 2009 года, используя указанные кабельные линии мощностью 10 кВт, оказывало услуги по передаче электрической энергии районным котельным № 2 (РК-2) и № 4 (РК-4).

Указанные районные котельные № 2 (РК-2) и № 4 (РК-4) находятся в субаренде ОАО «УТГ-1», которое осуществляет их обслуживание и соответственно является потребителем электроэнергии, поставляемой АО «УГЭС».

Для приобретения электрической энергии в целях ее последующей продажи конечным потребителям, АО «УГЭС» (заказчик) заключен с АО «Тюменьэнерго» (исполнитель) договор № Н/12-02у оказания услуг по передаче электрической энергии от 20.11.2012.

В соответствии с предметом указанного договора № Н/12-02у оказания услуг по передаче электрической энергии от 20.11.2012 АО «Тюменьэнерго» (исполнитель) передает АО «УГЭС» (заказчик) электрическую энергию (мощность) путем осуществления комплекса организационно и технологически связанных действий, обеспечивающих передачу электрической энергии (мощности) через технические устройства электрических сетей, принадлежащих АО «УГЭС» (заказчик), а АО «УГЭС» (Заказчик) обязуется оплачивать услуги АО «Тюменьэнерго» (исполнитель) по индивидуальному тарифу, утвержденному уполномоченным органом государственной власти субъекта Российской Федерации в области государственного регулирования тарифов.

Согласно пункту 2.2.3 договора № Н/12-02у оказания услуг по передаче электрической энергии от 20.11.2012 точки поставки электроэнергии определены сторонами в Перечне точек поставки электрической энергии и приборов учета «Приложение № 1 к договору».

Из содержания Перечня точек поставки электрической энергии и приборов учета (Приложение № 1 к договору) усматривается, что АО «Тюменьэнерго» поставляло АО «УГЭС» электрическую энергию до кабельных линий РК-2 и РК-4, а АО «УГЭС» через них передавало энергию котельным № 2 и № 4 через следующие точки поставки из сети АО «Тюменьэнерго»:

Котельная № 2:

- ПС-110/10 кВ Новоуренгойская [яч. № 1.12 ЗРУ-10] (котельная № 2 ввод № 2) - п. 9 «Перечня точек поставки» Приложение № 1 к договору с АО «Тюменьэнерго»;

- ПС-110/10 кВ Новоуренгойская [яч. № 2.8 ЗРУ-10] (котельная № 2 ввод № 1) - п. 10 «Перечня точек поставки» Приложение № 1 к договору с АО «Тюменьэнерго»;

- ПС-110/10 кВ Новоуренгойская [яч. № 3.11 ЗРУ-10] (котельная № 2 ввод № 2) - п. 11 «Перечня точек поставки» Приложение № 1 к договору с АО «Тюменьэнерго»;

- ПС-110/10 кВ Новоуренгойская [яч. № 4.4 ЗРУ-10] (котельная № 2 ввод № 1) - п. 12 «Перечня точек поставки» Приложение № 1 к договору с АО «Тюменьэнерго»;

Котельная № 4:

- ПС-110/10 кВ Ево-Яха [яч. № 1.10 ЗРУ-10 (котельная № 4 ввод № 1) - п. 17 «Перечня точек поставки» Приложение № 1 к договору с АО «Тюменьэнерго»;

- ПС-110/10 кВ Ево-Яха [яч. № 2.2 ЗРУ-10 (котельная № 4 ввод № 2) - п. 18 «Перечня точек поставки» Приложение № 1 к дговору с АО «Тюменьэнерго»;

- ПС-110/10 кВ Ево-Яха [яч. № 4.2 ЗРУ-10 (котельная № 4 ввод № 2) - п. 19 «Перечня точек поставки» Приложение № 1 к договору с АО «Тюменьэнерго»;

- ПС-110/10 кВ Ево-Яха [яч. № 3.6 ЗРУ-10 (котельная № 4 ввод № 1) - п. 20 «Перечня точек поставки» Приложение № 1 к договору с АО «Тюменьэнерго».

В свою очередь, АО «УГЭС» (исполнитель) заключен с АО «Тюменская энергосбытовая компания» (далее - АО «ТЭК») (заказчик) договор № 12-932/2014 оказания услуг по передаче электрической энергии от 01.11.2013, в соответствии с предметом которого АО «УГЭС» (исполнитель) оказывает АО «ТЭК» (заказчик) услуги по передаче электрической энергии посредством осуществления комплекса организационно и технологически связанных действий, обеспечивающих передачу электрической энергии (мощности) через технические устройства электрических сетей, принадлежащих АО «УГЭС» (исполнителю), а АО «ТЭК» (заказчик) обязуется оплачивать услуги АО «УГЭС» (исполнитель) в порядке, установленном настоящим договором. АО «ТЭК» (заказчик) заключен указанный договор в интересах конечных потребителей, которым АО «ТЭК» обязан организовать передачу электроэнергии.

Согласно пункту 5.6. договора оплата услуг АО «УГЭС» (исполнитель) по передаче электрической энергии осуществляется заказчиком дифференцированно (по единому «котловому» тарифу на услуги по передаче электрической энергии, установленному органом исполнительной власти в области государственного регулирования тарифов) в одноставочном или двухставочном выражении, исходя из выбранного потребителем заказчика варианта тарифа.

Точки приема с оптового, розничного рынков и от смежных сетевых организаций определены сторонами в Приложении №1 к договору.

Так, как усматривается из содержания Перечня средств учета в точках приема электроэнергии в сеть исполнителя «Приложение №1 к договору», АО «УГЭС», в том числе поставляло конечному потребителю - ОАО «УТГ-1» электроэнергию через кабельные линии РК-2 и №4 РК-4 в следующие точки приема электроэнергии:

Котельная № 4:

- ПС-110/10 кВ Ево-Яха [яч. № 1.10 ЗРУ-10] (котельная № 4 ввод № 1) - п. 1.7 «Перечня средств учета» Приложение № 1 к договору с АО «ТЭК»;

- ПС-110/10 кВ Ево-Яха [яч. № 2.2 ЗРУ-10] (котельная № 4 ввод № 2) - п. 1.8 «Перечня средств учета» Приложение №1 к договору с АО «ТЭК»;

- ПС-110/10 кВ Ево-Яха [яч. № 3.6 ЗРУ-10] (котельная № 4 ввод № 1) - п. 1.9 «Перечня средств учета» Приложение № 1 к договору с АО «ТЭК»;

- ПС-110/10 кВ Ево-Яха [яч. № 4.2 ЗРУ-10] (котельная № 4 ввод № 2) - п. 1.10 «Перечня средств учета» Приложение № 1 к договору с АО «ТЭК»;

Котельная № 2:

- ПС-110/10 кВ Новоуренгойская [яч. № 4.4 ЗРУ-10] (котельная № 2 ввод №2 ) - п. 1.19 «Перечня средств учета» Приложение № 1 к договору с АО «ТЭК»;

- ПС-110/10 кВ Новоуренгойская [яч. № 3.11 ЗРУ-10] (котельная № 2 ввод № 2) - п. 1.20 «Перечня средств учета» Приложение № 1 к договору с АО «ТЭК»;

- ПС-110/10 кВ Новоуренгойская [яч. № 2.8 ЗРУ-10] (котельная № 2 ввод № 1) - п. 1.21 «Перечня средств учета» Приложение № 1 к договору с АО «ТЭК»;

- ПС-110/10 кВ Новоуренгойская [яч. № 1.12 ЗРУ-10] (котельная № 2 ввод № 1) - п. 1.22 «Перечня средств учета» Приложение № 1 к договору с АО «ТЭК».

Таким образом, схема электроснабжения районных котельных № 2 (РК-2) и № 4 (РК-4) заключалась в следующем: от точки поставки АО «Тюменьэнерго» (вышестоящей сетевой организации) электроэнергия поставлялась по кабельным линиям мощностью 10 кВт, находящимся в субаренде у АО «УГЭС», до районных котельных № 2 (РК-2) и № 4 (РК-4), обслуживание которых осуществляло ОАО «УТГ-1», являющееся конечным потребителем электроэнергии.

ОАО «УТГ-1», как конечный потребитель, оплачивало АО «ТЭК» услуги по поставке электроэнергии районным котельным № 2 (РК-2) и № 4 (РК-4).

В свою очередь АО «ТЭК» производило расчеты с АО «УГЭС» на основании договора №12-932/2014 от 01.11.2013 в соответствии с едиными (котловыми) тарифами, устанавливаемыми РЭК Тюменской области, ХМАО-Югры, ЯНАО.

АО «УГЭС» оплачивало АО «Тюменьэнерго» услуги по поставке электроэнергии в соответствии с индивидуальными тарифами для взаиморасчетов между сетевыми организациями, устанавливаемыми РЭК Тюменской области, ХМАО-Югры, ЯНАО.

Таким образом, объемы электроэнергии, отпускаемой районным котельным № 2 (РК-2) и № 4 (РК-4) через кабельные линии мощностью РК-2 и РК-4, составляли полезный отпуск АО «УГЭС».

Так, с 2009 года АО «УГЭС» ежегодно учитывало кабельные линии мощностью 10 кВ и объемы полезного отпуска электроэнергии (который в среднем составлял более 1 600 МВт*ч/месяц), поставляемой потребителю - ОАО «УТГ-1» до районных котельных № 2 (РК-2) и № 4 (РК-4), в составе тарифной заявки, направляемой в РЭК Тюменской области, ХМАО, ЯНАО, для установления тарифа на следующий расчетный период.

В свою очередь, указанные величины принимались регулирующим органом при формировании тарифа АО «УГЭС» на услуги по передаче электрической энергии и в расчете необходимой валовой выручки (НВВ) АО «УГЭС».

Для целей установления тарифов на услуги по передаче электроэнергии для взаиморасчетов между сетевыми организациями АО «УГЭС» и АО «Тюменьэнерго» и расчета НВВ для АО «УГЭС» на 2017 год, АО «УГЭС», в лице генерального директора управляющей компании АО «УКК» ФИО10, а также исполнительного директора управляющей компании АО «УКК» ФИО9, в соответствии с Правилами государственного регулирования (пересмотра, применения) цен (тарифов) в электроэнергетике, утвержденными Постановлением Правительства Российской Федерации от 29.12.2011 №1178, было направлено в РЭК Тюменской области, ХМАО, ЯНАО соответствующее заявление №579 от 25.04.2016 об установлении тарифов на услуги по передаче электрической энергии для взаиморасчетов между сетевыми организациями и корректировке необходимой валовой выручки на 2017 год.

При формировании тарифной заявки на 2017 год, АО «УГЭС», в лице генерального директора управляющей компании АО «УКК» ФИО10 и исполнительного директора управляющей компании АО «УКК» ФИО9, также учитывало наличие на балансе АО «УГЭС» электросетевого имущества - кабельных линий мощностью 10 кВт, питающих районные котельные № 2 (РК-2) и № 4 (РК-4).

Соответственно, индивидуальный тариф для АО «УГЭС» и расчет необходимой валовой выручки АО «УГЭС» на 2017 год установлены РЭК Тюменской области, ХМАО, ЯНАО с учетом объемов полезного отпуска электроэнергии, поставляемой до районных котельных № 2 (РК-2) и № 4 (РК-4) через кабельные линии мощностью 10 кВт, и соответственно планируемого дохода за оказанную услугу по передаче электрической энергии.

Решением РЭК по Тюменской области, ХМАО, ЯНАО № 96 от 28.12.2016 «Об установлении индивидуальных тарифов на услуги по передаче электрической энергии для взаиморасчетов между сетевыми организациями» установлен индивидуальный тариф для взаиморасчетов между АО «УГЭС» и АО «Тюменьэнерго» на услуги по передаче электрической энергии на период с 01.01.2017 по 31.12.2017.

Также, Решением РЭК по Тюменской области, ХМАО, ЯНАО № 95 от 28.12.2016 «Об установлении единых (котловых) тарифов на услуги по передаче электрической энергии по сетям Тюменской области, ХМАО-Югры, ЯНАО» установлены единые (котловые) тарифы на услуги по передаче электрической энергии на период с 01.01.2017 по 31.12.2017.

Вместе с тем, на основании распоряжения единственного акционера АО «УГЭС» в лице Департамента имущественных отношений Администрации города Новый Уренгой от 16.01.2017 № 2-р договор № 2 на осуществление полномочий единоличного исполнительного органа АО «УГЭС» от 27.03.2006 расторгнут с АО «УКК» путем подписания соглашения о расторжении договора от 16.01.2017.

Между тем, непосредственно перед расторжением договора, за несколько дней до прекращения своих полномочий единоличного исполнительного органа АО «УГЭС», АО «УКК» изъяты у АО «УГЭС» две кабельные линии РК-2 и РК-4, по которым АО «УГЭС» поставляло электроэнергию районным котельным № 2 (РК-2) и № 4 (РК-4), обслуживаемым в свою очередь ОАО «УТГ-1».

30.12.2016 между АО «УКК» (арендодатель), в лице генерального директора ФИО10, и АО «УГЭС» (арендатор), в лице заместителя генерального директора управляющей компании АО «УКК» ФИО11, подписано дополнительное соглашение № 37 от 30.12.2016 к договору субаренды, согласно которому АО «УГЭС» обязалось возвратить АО «УКК» две кабельные линии РК-2 и РК-4. 30.12.2016 АО «УГЭС» (арендатор), в лице управляющей компании АО «УКК» возвратило кабельные линии АО «УКК» (арендодатель) на основании акта приема-передачи от 30.12.2016.

Вместе с тем, возвращены только указанные кабельные линии РК-2 и РК-4, остальные объекты систем электроснабжения, переданные АО «УКК» в субаренду АО «УГЭС», не изъяты и эксплуатируются АО «УГЭС» до настоящего времени.

В соответствии с пунктом 3.1.2 договора субаренды арендодатель вправе изменить или досрочно прекратить исполнение обязательств по настоящему договору (часть 1 статьи 450 ГК РФ) в случаях:

- использования объектов не по целевому назначению, указанному в пункте 1.1 настоящего договора;

- передачи арендатором объектов в субаренду или безвозмездное пользование третьим лицам;

- передачи арендатором объектов в залог и их внесения в качестве вклада в уставный капитал хозяйственных обществ;

- невнесения арендатором арендной платы за два срока подряд либо систематической неоплаты арендной платы, повлекшей задолженность в сумме, превышающей размер арендной платы за два срока оплаты;

- существенного ухудшения по вине арендатора состояния объектов по сравнению с состоянием, в котором объекты переданы согласно пункту 4.1, в том числе по причине невыполнения плановых текущих ремонтов на объектах;

- переоборудования, реконструкции, перестройки или внесения арендатором иных изменений в технологическую схему или состав имущественного комплекса объектов без согласования с арендодателем;

- не подписания арендатором акта приема-передачи объектов согласно пункту 4.1.

Как указал истец, основания для изменения условий договора субаренды и возврата кабельных линий мощностью РК-2 и РК-4, предусмотренные пунктом 3.1.2 договора субаренды, отсутствовали.

Указанные объекты систем электроснабжения (две кабельные линий РК-2 и РК-4) использовались АО «УГЭС» по целевому назначению, третьим лицам не передавались, претензий по состоянию объектов у АО «УКК» также не имелось.

При этом указанные кабельные линии РК-2 и РК-4 и поставляемый через них объем электроэнергии учтены, в том числе АО «УКК», как управляющей компанией АО «УГЭС», при расчете тарифа и НВВ для АО «УГЭС» на 2017 год.

В результате совершения АО «УКК», выступающим в качестве управляющей компании АО «УГЭС», указанных действий АО «Тюменьэнерго» с 03.02.2017 года произведена непосредственная корректировка и уменьшение объемов переданной АО «УГЭС» электроэнергии (путем исключения объемов, проходивших по изъятым кабельным линиям РК-2 и РК-4), что подтверждается содержанием дополнительного соглашения № 12 об изменении и дополнении договора от 01.02.2017.

После неоднократных обращений АО «УГЭС» в адрес РЭК Тюменской области, ХМАО и ЯНАО, в Администрацию муниципального образования г. Новый Уренгой и непосредственно в АО «УКК» указанные кабельные линии мощностью 10 кВт возвращены АО «УКК» в субаренду АО «УГЭС» на основании дополнительного соглашения № 41 от 01.09.2017 к договору субаренды.

Таким образом, кабельные линии РК-2 и РК-4, питающие районные котельные № 2 (РК-2) и № 4 (РК-4) выбыли из временного владения и пользования АО «УГЭС» в период с 01.02.2017 по 01.09.2017.

Соответственно, изъятие объема полезного отпуска электроэнергии указанным районным котельным № 2 и № 4, учтенного на 2017 год РЭК по Тюменской области, Хмао-Югры, ЯНАО при формировании тарифа для АО «УГЭС», негативно сказалось на текущей финансово-хозяйственной деятельности и экономической устойчивости АО «УГЭС», поскольку повлекло за собой возникновение значительных убытков в виде неполученного дохода.

Как указывает истец, данные кабельные линии мощностью 10 кВт, которые АО «УГЭС», в лице управляющей компании АО «УКК», возвратило АО «УКК» за несколько дней до прекращения его полномочий как единоличного исполнительного органа, немедленно переданы АО «УКК» в субаренду ОАО «УТГ-1», которое осуществляет обслуживание районных котельных № 2 (РК-2) и № 4 (РК-4), с соответствующим изменением точек поставки электроэнергии, которые установлены на границе балансовой ответственности АО «Тюменьэнерго».

При этом, согласно Выписке из Единого государственного реестра юридических лиц (далее – ЕГРЮЛ) в отношении ОАО «УТГ-1», управляющей организацией ОАО «УТГ-1» является также АО «УКК».

По мнению истца, учитывая, что АО «УГЭС» является профильной электросетевой компанией, принимая во внимание, что объемы полезного отпуска электроэнергии районным котельным № 2 (РК-2) и № 4 (РК-4) учтены при формировании тарифа для АО «УГЭС» на услуги по передаче электрической энергии и расчета НВВ на 2017 год (тарифная заявка оформлялась и подавалась в период исполнения АО «УКК» своих полномочий в качестве единоличного исполнительного органа АО «УГЭС»), в условиях надлежащего исполнения обязательств по договору субаренды, действия АО «УКК», как управляющей компании, по возврату кабельных линий РК-2 и РК-4, используемых АО «УГЭС» по целевому назначению для выполнения уставных целей, без наличия каких-либо объективных оснований, очевидно, не отвечают экономическим интересам общества и являются недобросовестными.

В целях урегулирования спора во внесудебном порядке АО «УГЭС» направило в адрес АО «УКК» претензию №1 408/2018 от 16.08.2018 о взыскании убытков содержащую требование возместить в добровольном порядке сумму понесенных убытков в размере 12 761 660 руб., что подтверждается курьерской накладной № 36017036 от 16.08.2018.

Как следует из индивидуального доставочного листа по накладной № 36017036, указанная претензия получена адресатом 20.08.2018.

При этом указанное требование АО «УГЭС» оставлено без внимания, АО «УКК» сумму понесенных убытков в добровольном порядке не возместило.

Указанные обстоятельства послужили основанием для обращения АО «УГЭС» в арбитражный суд с настоящим исковым заявлением.

Удовлетворение заявленных требований судом первой инстанции явилось основанием для обращения с апелляционной жалобой, оценив доводы которой, суд апелляционной инстанции отмечает следующее.

В соответствии с частью 1 статьи 4 АПК РФ заинтересованное лицо вправе обратиться в арбитражный суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов, в том числе с требованием о присуждении ему компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок, в порядке, установленном настоящим Кодексом, самостоятельно определив способы их судебной защиты (статья 12 ГК РФ).

Одним из способов защиты гражданских прав является возмещение убытков (статья 12 ГК РФ), коим истец и воспользовался, обратившись в суд с настоящим иском.

Соответственно, задачи судопроизводства выполняются при рассмотрении и разрешении арбитражным судом в порядке, установленном законом, отнесенных к его ведению споров. Наличие между сторонами спора является одним из условий для его разрешения в судебном порядке.

Условиями предоставления судебной защиты лицу, обратившемуся в суд с соответствующим требованием, являются наличие у истца принадлежащего ему субъективного материального права или охраняемого законом интереса, факта нарушения последних именно ответчиком.

Суд первой инстанции, оценив в порядке статьи 71 АПК РФ предоставленные в материалы дела доказательства, пришел к выводу о наличии совокупности указанных обстоятельств, необходимой для удовлетворения требований о взыскании убытков.

Суд апелляционной инстанции поддерживает данный вывод суда первой инстанции, отклоняя доводы подателя жалобы, исходя из следующего.

В силу статьи 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Как указано в пункте 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб (первое обстоятельство, подлежащее доказыванию истцом), а также факты нарушения обязательства или причинения вреда (второе обстоятельство, подлежащее доказыванию истцом) наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ) (третье обстоятельство, подлежащее доказыванию истцом).

Как указывалось выше, факт причинения убытков истец обосновывает безосновательным изъятием АО «УКК», как управляющей компании (в преддверии прекращения своих полномочий), у профильной электросетевой компании АО «УГЭС» электросетевого имущества (две кабельные РК-2 и РК-4), повлекшим за собой снижение объемов полезного отпуска электроэнергии.

Согласно пункту 3 статьи 53 ГК РФ лицо, которое в силу закона или учредительных документов юридического лица выступает от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно. Оно обязано по требованию учредителей (участников) юридического лица, если иное не предусмотрено законом или договором, возместить убытки, причиненные им юридическому лицу.

Аналогичные положения закреплены в пунктах 1, 2 статьи 71 Федерального закона № 208-ФЗ от 26.12.1995 «Об акционерных обществах» (далее - Закон об АО), в силу которых единоличный исполнительный орган общества (директор, генеральный директор) при осуществлении своих прав и исполнении обязанностей должен действовать в интересах общества, осуществлять свои права и исполнять обязанности в отношении общества добросовестно и разумно. Единоличный исполнительный орган общества (директор, генеральный директор) несет ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу его виновными действиями (бездействием), если иные основания ответственности не установлены федеральными законами.

При определении оснований и размера ответственности единоличного исполнительного органа общества (директора, генерального директора) должны быть приняты во внимание обычные условия делового оборота и иные обстоятельства, имеющие значение для дела (пункт 3 статьи 71 Закона об АО).

По смыслу названных норм, нарушение принципа добросовестности и разумности представительских действий единоличного исполнительного органа, создающих соответствующие права и обязанности для общества вопреки его интересам, является основанием для привлечения виновного лица к гражданско-правовой ответственности за причиненные убытки по правилам корпоративного законодательства.

В соответствии с пунктом 2.8 договора при исполнении договора управляющая компания обязана добросовестно пользоваться предоставленными ей Обществом правами, а также всеми возможными и доступными ей средствами, в рамках, предоставленных законодательством, защищать, сохранять и умножать собственность Общества.

Пунктом 8.1 договора предусмотрено, что управляющая компания несет ответственность перед обществом за ущерб, причиненный последнему ее виновными действиями в порядке, предусмотренном действующим законодательством РФ.

В гражданском законодательстве закреплена презумпция добросовестности участников гражданских правоотношений (пункт 5 статьи 10 ГК РФ). Данное правило распространяется и на руководителей хозяйственных обществ, членов органов его управления, то есть предполагается, что они при принятии деловых решений действуют в интересах общества и его акционеров (участников).

Как следует из пунктов 1, 2 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» (далее - Постановление № 62), в силу пункта 5 статьи 10 ГК РФ истец должен доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) директора, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица. Недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, совершил сделку (голосовал за ее одобрение) на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.).

Как разъяснил Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в постановлении от 12.04.2011 № 15201/10, при обращении с иском о взыскании убытков, причиненных противоправными действиями единоличного исполнительного органа, истец обязан доказать сам факт причинения ему убытков и наличие причинной связи между действиями причинителя вреда и наступившими последствиями, в то время как обязанность по доказыванию отсутствия вины в причинении убытков лежит на привлекаемом к гражданско-правовой ответственности единоличном исполнительном органе.

Согласно пункту 4 постановления № 62 добросовестность и разумность при исполнении возложенных на директора обязанностей заключаются в принятии им необходимых и достаточных мер для достижения целей деятельности, ради которых создано юридическое лицо.

В пункте 5 Постановления № 62 разъяснено, что в случаях недобросовестного и (или) неразумного осуществления обязанностей по выбору и контролю за действиями (бездействием) представителей, контрагентов по гражданско-правовым договорам, работников юридического лица, а также ненадлежащей организации системы управления юридическим лицом директор отвечает перед юридическим лицом за причиненные в результате этого убытки (пункт 3 статьи 53 ГК РФ).

По делам о возмещении директором убытков истец обязан доказать наличие у юридического лица убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ), а также наличие причинной связи между действиями причинителя вреда и наступившими последствиями. Обязанность по доказыванию отсутствия вины в причинении убытков лежит на привлекаемом к ответственности единоличном исполнительном органе (пункт 6 постановления № 62).

В силу пункта 9 Постановления № 62 требование о возмещении убытков (в виде прямого ущерба и (или) упущенной выгоды), причиненных действиями (бездействием) директора юридического лица, подлежит рассмотрению в соответствии с положениями пункта 3 статьи 53 ГК РФ.

Пунктом 3 статьи 53 ГК РФ установлено, что лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно.

Согласно пункту 1 статьи 53.1 ГК РФ лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (пункт 3 статьи 53 ГК РФ), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу.

Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе, если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

При определении интересов юридического лица следует, в частности, учитывать, что основной целью деятельности коммерческой организации является извлечение прибыли (пункт 1 статьи 50 ГК РФ); также необходимо принимать во внимание соответствующие положения учредительных документов и решений органов юридического лица (например, об определении приоритетных направлений его деятельности, об утверждении стратегий и бизнес-планов и т.п.).

АО «УГЭС», как территориальная сетевая организация (ТСО), включена в реестр естественных монополий, а потому её деятельность регулируется ФСТ РФ в лице РЭК Тюменской области, ХМАО, ЯНАО, выбранным ею методом долгосрочного регулирования тарифа на передачу электрической энергии, который выражается в виде индивидуального тарифа при взаиморасчётах между сетевыми организациями (на 2017 год утверждён индивидуальный тариф 545,83 ру6./МВт*ч. для взаиморасчётов с АО «Тюменьэнерго» - вышестоящим сетевым оператором, поставляющим электрическую энергию в сети АО «УГЭС» для дальнейшей передачи потребителям).

По решению руководства АО «УКК» 30.12.2016 из состава объектов электросетевого хозяйства, находящихся в субаренде АО «УГЭС», изъяты две кабельные линии 10 кВ, по которым осуществляется электроснабжение городских котельных № 2 и № 4, после чего они переданы в субаренду АО «УТГ-1».

В результате указанного решения АО «УГЭС» исключено из процесса электроснабжения указанных котельных, поскольку они оказались «напрямую» присоединены к сетям АО «Тюменьэнерго», и как следствие, утратило возможность получения выручки за объем электроэнергии передаваемой к ним.

При этом, устанавливая тариф для АО «УГЭС» на 2017 РЭК Тюменской области, ХМАО-Югры, ЯНАО учитывала указанные объемы полезного отпуска электроэнергии, как формирующие доходы компании.

Из представленного в материалы дела экспертного заключения от 25.01.2019 следует, что экспертами в рамках проведенной судебной экспертизы в целях получения обоснованного расчета проведен анализ основных технико-экономических показателей, утвержденных РЭК Тюменской области, ХМАО, ЯНАО для АО «УГЭС» на 2017 год, с фактическими данными, отраженными в годовом отчете АО «УГЭС» за 2017 год, утвержденным Решением Совета директоров общества (протокол № 8 от 31.05.2018, табл. 3), а также произведен расчет недополученного дохода (недополученных средств) АО «УГЭС» на фактический объем электрической энергии за период с февраля по август 2017 года, отраженный в актах снятия показаний приборов учета электрической энергии в границах балансовой принадлежности АО «Тюменьэнерго» (филиал «Северные электрические сети» (табл. 4)).

По результатам расчета сумма недополученного дохода (недополученных средств) АО «УГЭС» за период с 01.02.2017 по 01.09.2017 по договору № 12-932/2014 от 01.11.2013, заключенному с АО «ТЭК», вследствие возникновения потерь объемов полезного отпуска электроэнергии в связи с исключением точек поставки электрической энергии в сеть АО «УГЭС» по фактическим показаниям приборов учета электрической энергии АО «УТГ-1» (конечному потребителю) с учетом потерь по уровню, принятому РЭК Тюменской области, ХМАО, ЯНАО, при установлении для АО «УГЭС» индивидуального тарифа и НВВ на 2017 год, составила 11 388 480 руб. 75 коп.

Действия, совершенные в обход тарифного решения в части исключения точек поставки электрической энергии по договору № 12-932/2014 от 01.11.2013, сведения о котором переданы в регулирующий орган, повлекли перераспределение котловой тарифной выручки не в соответствии с утвержденным тарифным решением, чем нарушается принцип государственного регулирования услуг по передаче электроэнергии.

Реализация такого способа защиты права как возмещение убытков предполагает применение к правонарушителю имущественных санкций, а потому возможна лишь при наличии общих условий гражданско-правовой ответственности: совершение противоправного действия (бездействие), возникновение у потерпевшего убытков, прямая причинно-следственная связь между действиями и его последствиями и вина правонарушителя.

При этом, как верно отмечено в обжалуемом решении, дела о взыскании убытков с органов управления обществом имеют ряд особенностей.

Так, только недобросовестность или неразумность действий (бездействий) органов юридического лица является основанием для привлечения к ответственности в случае причинения убытков юридическому лицу.

При этом и то и другое является виновным.

Судом первой инстанции верно отмечено, что вина, как элемент состава правонарушения при оценке действий (бездействий) органов юридического лица отдельно не доказывается, поскольку подразумевается при доказанности недобросовестности или неразумности действий (бездействия) органов юридического лица.

Добросовестность и разумность при исполнении возложенных на органы управления обществом обязанностей заключаются в принятии ими необходимых и достаточных мер для достижения целей деятельности, ради которых создано юридическое лицо, в том числе в надлежащем исполнении публично-правовых обязанностей, возлагаемых на юридическое лицо действующим законодательством.

Противоправность в корпоративных правоотношениях состоит в нарушении лицом обязанности действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно.

Следовательно, судом первой инстанции верно определено, что в предмет доказывания по настоящему делу, в частности, входит установление одновременно нескольких условий, а именно: наличие у ответчика статуса единоличного исполнительного органа; недобросовестность и (или) неразумность действий (бездействия) единоличного исполнительного органа, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица.

При этом, коллегия суда соглашается с судом первой инстанции, что довод о ненадлежащем содержании и обслуживании АО «УГЭС» кабельных линий РК-2 и РК-4, послужившим основанием для изъятия АО «УКК» указанного электросетевого имущества из временного пользования и владения АО «УГЭС», подлежит отклонению.

АО «УГЭС», являясь электросетевой компанией, основной целью деятельности которой является обеспечение потребностей МО г. Новый Уренгой, юридических и физических лиц услугами по снабжению электроэнергией, с 2009 года, используя на основании договора субаренды № 32 от 16.04.2009 кабельные линии РК-2 и РК-4, оказывало услуги по передаче электрической энергии районным котельным № 2 (РК-2) и № 4 (РК-4).

В период временного владения и пользования АО «УГЭС» указанными кабельными линиями, АО «УКК», как арендодателем по договору субаренды № 32 от 16.04.2009, не заявлено в адрес АО «УГЭС» каких-либо претензий или замечаний касательно ненадлежащего исполнения последним обязательств по договору в части содержания и обслуживания, а также технического состояния электросетевого имущества, переданного в субаренду.

Обратное ответчиком не доказано.

Кроме того, в акте приема-передачи от 30.12.2016, на основании которого АО «УГЭС» возвращены АО «УКК» спорные кабельные линии, указано, что претензий по состоянию имущества арендодатель к арендатору не имеет.

Более того, как верно отметил суд первой инстанции, наряду с указанными обстоятельствами заслуживает внимание и тот факт, что АО «УКК» снова предоставило спорные кабельные линии в субаренду АО «УГЭС», что при наличии реальных претензий со стороны АО «УКК» к АО «УГЭС» относительно содержания и эксплуатации спорных кабельных линий является нелогичным и неразумным.

Также в период временного владения и пользования АО «УГЭС» спорными кабельными линями именно АО «УКК» выступало в качестве единоличного исполнительного органа общества.

Таким образом, АО «УКК», как лицо, осуществляющее руководство АО «УГЭС», отвечало за надлежащее исполнение обществом своих обязательств перед контрагентами.

Следовательно, именно АО «УКК» определяло действия АО «УГЭС», в том числе по надлежащему исполнению своих обязательств по договору субаренды № 32 от 16.04.2009 в части обеспечения сохранности объектов электросетвого имущества в исправном состоянии.

Принимая во внимание вышеизложенное, АО «УКК» должно было быть заинтересовано в обеспечении надлежащей эксплуатации спорных кабельных линий как со стороны АО «УГЭС», являющегося арендатором и принявшим обязательство сохранять объекты в исправном состоянии, так и со стороны АО «УКК», являющегося арендодателем, непосредственно заинтересованным в сохранности переданных в субаренду объектов электросетевого имущества.

Довод АО «УКК» о недобросовестности действий АО «УГЭС» и о необходимости возмещения недополученного дохода путем снижения индивидуально тарифа в следующем периоде долгосрочного регулирования, являющийся предметом рассмотрения суда первой инстанции обоснованно признан несостоятельным, опровергается материалами дела и фактическими обстоятельствами спора.

Как указало АО «УКК», АО «УГЭС» не использовало установленный законом механизм возмещения недополученного дохода, а фактически пытается взыскать результат неблагоприятных последствий за нарушение своих обязательств с энергоснабжающими организациями, что указывает на злоупотребление АО «УГЭС» своим правом.

Между тем, для целей установления тарифов на услуги по передаче электроэнергии для взаиморасчетов между сетевыми организациями АО «УГЭС» и АО «Тюменьэнерго» (вышестоящая сетевая организация) и расчета НВВ для АО «УГЭС» на 2017 год, АО «УГЭС» в соответствии с Правилами государственного регулирования (пересмотра, применения) цен (тарифов) в электроэнергетике, утвержденными Постановлением Правительства Российской Федерации от 29.12.2011 № 1178, направлено в РЭК Тюменской области, ХМАО, ЯНАО соответствующее заявление № 579 от 25.04.2016 об установлении тарифов на услуги по передаче электрической энергии для взаиморасчетов между сетевыми организациями и корректировке необходимой валовой выручки на 2017 год.

При формировании тарифной заявки на 2017 год АО «УГЭС» также учитывало наличие на балансе АО «УГЭС» электросетевого имущества - спорных кабельных линий, питающих районные котельные № 2 (РК-2) и №4 (РК-4).

Таким образом, суд первой инстанции верно заключил, что индивидуальный тариф для АО «УГЭС» и расчет необходимой валовой выручки АО «УГЭС» на 2017 год установлены РЭК Тюменской области, ХМАО, ЯНАО с учетом объемов полезного отпуска электроэнергии, поставляемой до районных котельных № 2 (РК-2) и № 4 (РК-4) через спорные кабельные линии, и соответственно планируемого дохода за оказанную услугу по передаче электрической энергии.

30.12.2016 из состава объектов электросетевого хозяйства, находящихся в субаренде АО «УГЭС», изъяты указанные кабельные линии, по которым осуществляется электроснабжение городских котельных № 2 и № 4, что повлекло за собой возникновение потерь объемов полезного отпуска электроэнергии и возникновение убытков в виде недополученного дохода.

Учитывая вышеизложенные обстоятельства АО «УГЭС» неоднократно обращалось в РЭК Тюменской области, ХМАО-Югры, ЯНАО с просьбой оказания содействия по вопросу корректировки индивидуального тарифа на услуги по передаче электроэнергии для взаиморасчетов между АО «УГЭС» и АО «Тюменьэнерго», установленного Решением № 96 от 28.12.2016, с учетом выпадающих доходов по выбывшим потребителям (изъятие АО «УКК» спорных кабельных линий, питающих районные котельные РК-2 и РК-4 и снижения объема услуг), что подтверждается письмами № 947 от 28.06.2017 и № 1704 от 15.11.2018.

Между тем, в ответ на указанные обращения АО «УГЭС», РЭК разъяснила, что в соответствии действующим законодательством изменение структуры полезного отпуска электрической энергии (мощности) в течение срока действия тарифов не является основанием для пересмотра утвержденных тарифов.

Вопрос об экономически необоснованных расходах организации, не учтенных при установлении регулируемых цен (тарифов) на тот период, в котором они понесены, или доходе, недополученном при осуществлении регулируемого вида деятельности, рассматриваются в последующем периоде регулирования.

Также РЭК указала, что поскольку АО «УГЭС» самостоятельно и добровольно совершены действия по возврату электросетевого имущества, повлекшие за собой отклонение величины фактического полезного отпуска от величины, учтенной при установлении регулируемых цен (тарифов) и расчете НВВ для АО «УГЭС» на 2017 год, возмещение выпадающих доходов АО «УГЭС», сложившихся в 2017 году, на основании абзаца 7 пункта 7 Основ ценообразования не допускается.

При этом РЭК Тюменской области, ХМАО, ЯНАО также указала, что АО «УГЭС» не лишено возможности обратиться за взысканием убытков (недополученного дохода), понесенных в 2017 году, к лицу, виновному в возникновении соответствующих убытков.

Более того, из отзыва РЭК Тюменской области, ХМАО, ЯНАО, поступившего в дело следует, что при осуществлении государственного регулирования тарифов на услуги по передаче электрической энергии и расчете НВВ АО «УГЭС» на 2017 год учитывались объемы полезного отпуска электроэнергии размера планируемого дохода за оказанную услугу по передаче электрической энергии, поставляемой в районные котельные № 2 (РК-2) и № 4 (РК-4) через кабельные линии 10 кВт.

Возникновение недополученного дохода от регулируемого вида деятельности обусловлено подписанием АО «УГЭС» в лице АО «УКК», действующего на основании договора на осуществление полномочий единоличного исполнительного органа № 2 от 27.03.2006, дополнительного соглашения № 37 от 30.12.2016 к договору субаренды № 32 от 16.04.2009 о возврате кабельных линий РК-2 и РК-4.

С учетом данного факта возмещение выпадающих доходов АО «УГЭС», сложившихся в 2017 году, методами тарифного регулирования не предусмотрено.

Таким образом, коллегия суда соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что АО «УГЭС» лишено возможности исключить возникновение необоснованных расходов (установление тарифа с учетом полезного отпуска до районных котельных № 2 и № 4), а также возместить размер понесенных необоснованных расходов и недополученных доходов в следующем периоде.

В результате изъятия АО «УКК» кабельных линий РК-2 и РК-4 из владения АО «УГЭС» и передачи их во владение дочерней компании АО «УКК» в лице ОАО «УТГ- 1», поставка ОАО «УТГ-1» электроэнергии осуществлялась соответственно напрямую от АО «Тюменьэнерго», в связи с чем ОАО «УТГ-1» значительно экономило на расходах по потреблению электрической энергии.

При этом расходы ОАО «УТГ-1» на потребление электрической энергии также утверждены РЭК исходя из того, что услуги по передаче электрической энергии ОАО «УТГ-1» в 2017 году будет оказывать АО «УГЭС», а не АО «Тюменьэнерго».

Следовательно, как верно указано в обжалуемом решении, АО «УКК», являвшаяся одновременно управляющей организацией обоих акционерных обществ - АО «УГЭС» и ОАО «УТГ-1», в нарушение заключенного с АО «УГЭС» договора на управление, отдан приоритет экономическим интересам ОАО «УТГ-1», несмотря на то, что получение ОАО «УТГ-1» электрической энергии осуществлялось с 2009 года через кабельные линии АО «УГЭС», а не АО «Тюменьэнерго» (соответствующие затраты на приобретение электроэнергии через сети АО «УГЭС» учитывались в тарифе ОАО «УТГ-1») и не было для ОАО «УТГ-1» убыточным.

Таки образом, действия АО «УКК» по изъятию у профильной электросетевой компании АО «УГЭС», (за несколько дней до расторжения договора на осуществление полномочий единоличного исполнительного органа АО «УГЭС») кабельных линий электропередачи мощностью 10 кВт, снабжающих районные котельные № 2 (РК-2) и №4 (РК-4), и передаче их в субаренду непрофильной теплоснабжающей организации ОАО «УТГ-1» (являющейся дочерней компанией), обусловлены наличием фактической заинтересованности и направлены на извлечение экономической выгоды путем оказания предпочтения экономическим интересам ОАО «УТГ-1», управление которым АО «УКК» продолжает осуществлять, в ущерб интересам АО «УГЭС», управление которым прекращено.

При этом, как справедливо отметил суд первой инстанции, годовой отчет АО «УГЭС» за 2017 год дополнительно подтверждает, что действия АО «УКК» по изъятию кабельных линий РК-2 и РК-4, оказали негативное влияние на финансово-хозяйственную деятельность АО «УГЭС».

Так указанные действия повлекли за собой возникновение убытков и уменьшение необходимой валовой выручки.

В связи с чем по итогам финансового года АО «УГЭС» получен отрицательный экономический результат.

На основании изложенного коллегия суда соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что совокупность указанных выше обстоятельств свидетельствует о наличии вины ответчика в причинении истцу убытков в размере, установленном экспертной организацией, а также наличии причинно-следственной связи между действием АО «УКК» в качестве управляющей компании и причинением АО «УГЭС» убытков.

Таким образом, учитывая изложенное, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что заявленные исковые требования правомерно удовлетворены судом первой инстанции.

Отклоняя доводы истца относительно необоснованности отказа в привлечении АО «УТГ-1» к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований,апелляционный суд отмечает следующее.

В соответствии с частью 1 статьи 51 АПК РФ третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований относительно предмета спора, могут вступить в дело на стороне истца или ответчика до принятия судебного акта, которым заканчивается рассмотрение дела в первой инстанции арбитражного суда, если этот судебный акт может повлиять на их права или обязанности по отношению к одной из сторон. Они могут быть привлечены к участию в деле также по ходатайству стороны или по инициативе суда.

Третье лицо без самостоятельных требований - это предполагаемый участник материально-правового отношения, связанного по объекту и составу с тем, которое является предметом разбирательства в арбитражном суде. Основанием для вступления (привлечения) в дело третьего лица является возможность предъявления иска к третьему лицу или возникновения права на иск у третьего лица, обусловленная взаимосвязанностью основного спорного правоотношения между стороной и третьим лицом (Определение ВАС РФ от 10.11.2009 № ВАС-14486/09).

Целью участия третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования, является предотвращение неблагоприятных для него последствий.

То есть по смыслу приведенной нормы права необходимой предпосылкой, допускающей привлечение к участию в деле третьего лица, является возможность оказания влияния судебного акта по делу на права или обязанности этого лица по отношению к одной из сторон спора. Материальный интерес у третьих лиц возникает в случае отсутствия защиты их субъективных прав и охраняемых законом интересов в данном процессе, возникшем по заявлению истца к ответчику.

В соответствии с пунктом 2 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28.05.2009 № 36 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции», основанием для привлечения к участию в деле третьего лица является доказанность того, что оспариваемым судебным актом непосредственно затрагиваются права или обязанности заявителя.

Доказательств того, что настоящим судебным актом, исходя из предмета спора, будут затронуты права АО «УТГ-1», не представлено.

Ссылка истца на то, что в заключении эксперта расчет недополученных средств произведен по объемам энергии, потребленной АО «УТГ-1» на основании документов, не исходящих от потребителя, данные в которых существенно отличаются от фактически потребленного объема, указанного в счетах-фактурах, а указанное лицо может предоставить документы о фактически потребленной и оплаченной электроэнергии, не принимаются во внимание.

Так, при отсутствии сведений о фактически потребленном объеме электроэнергии ответчик мог воспользоваться предоставленным ему статьей 66 АПК РФ правом заявить ходатайство об истребовании соответствующих доказательств у лица, которое ими располагает в целях опровержения доводов истца.

Вместе с тем ходатайство об истребовании доказательств ответчиком при рассмотрении дела в суде первой инстанции не заявлено, как и не было заявлено о фальсификации представленных истцом доказательств в порядке статьи 161 АПК РФ.

С учетом изложенного, суд приходит к выводу о том, что доводы апелляционной жалобы не являются основанием для отмены судебного акта, оценив в совокупности все представленные в материалы дела доказательства, суд первой инстанции, удовлетворив требование истца, принял законное и обоснованное решение.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 270 АПК РФ безусловным основанием для отмены судебного акта, суд апелляционной инстанции не установил.

Апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.

Судебные расходы по уплате государственной пошлины за рассмотрение апелляционной жалобы в соответствии со статьей 110 АПК РФ относятся на подателя жалобы.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 269-271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Восьмой арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 13 марта 2019 года по делу № А81-7959/2018 оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия, может быть обжаловано путем подачи кассационной жалобы в Арбитражный суд Западно-Cибирского округа в течение двух месяцев со дня изготовления постановления
в полном объеме.

Председательствующий

Т.П. Семёнова

Судьи

Д.С. Дерхо

Н.В. Тетерина