Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционные жалобы индивидуального предпринимателя ФИО1, индивидуального предпринимателя ФИО2 на решение Арбитражного суда Челябинской области от 02.10.2020 по делу № А76-13851/2019.

В судебном заседании приняли участие:

индивидуальный предприниматель ФИО2 (лично, паспорт),

индивидуального предпринимателя ФИО1 – ФИО3 (доверенность от 21.11.2019, диплом).

Индивидуальный предприниматель ФИО2 (далее - истец, ИП ФИО2) обратился в Арбитражный суд Челябинской области к индивидуальному предпринимателю ФИО1 (далее - заявитель, ИП ФИО1) с исковым заявлением о взыскании задолженности по лицензионному договору в размере 734 000 рублей, убытков в размере 150 000 рублей (с учетом принятого судом уточнения исковых требований - т. 2 л.д. 109-110).

Судом первой инстанции к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены - индивидуальный предприниматель ФИО4, индивидуальный предприниматель ФИО5 (т. 4 л.д. 139-140).

Судом первой инстанции не установлено достаточных оснований для удовлетворения ходатайства ответчика о привлечении к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, ФИО6

Решением суда первой инстанции исковые требования удовлетворены частично, с ИП ФИО1 в пользу ИП ФИО2 взыскана сумма задолженности в размере 734 000 рублей, а также в возмещение расходов по уплате государственной пошлины 17 171 рубль.

Не согласившись с решением суда первой инстанции, истец и ответчик обратились с апелляционными жалобами.

ИП ФИО7 в своей апелляционной жалобе выражает несогласие с судебным актом в части отказа во взыскании убытков. Возникшие у него убытки квалифицирует как упущенную выгоду, образовавшуюся как недополученную сумму вознаграждения в размере 150 000 рублей (804 000 – 654 000). Указывает на неисполнение ответчиком обязанностей по лицензионному договору в течение 4 лет. Несвоевременная оплата повлекла отказ истца от договора и, как следствие, образование у него убытков.

ИП ФИО8 в своей апелляционной жалобе не согласна с удовлетворенной частью требований. Указывает на процессуальные нарушенные, выразившиеся в несоблюдении досудебного порядка урегулирования спора, поскольку полагает представленную почтовую квитанцию от 04.02.2019 сфальсифицированной, почтовое отправление по квитанции от 08.11.2018 было направлено по неверному адресу ответчика. По мнению ответчика, суд первой инстанции должен был оставить исковое заявление без рассмотрения. По существу иска указывает на незаключенность лицензионного договора, поскольку не считает доказанным факт выполнения со стороны лицензиаров - третьих лиц условий договора. Показания ИП ФИО5 и ФИО6 не считает доказательством наличия договорных отношений. По мнению ответчика, судом первой инстанции неправомерно отказано в удовлетворении ходатайства о проведении психофизиологической экспертизы с целью проверки заявления о фальсификации свидетельских показаний. Обязательство ответчика по выплате лицензионного вознаграждения не наступила, поскольку не исполнена обязанность по передаче произведения.

В апелляционной жалобе ответчик ходатайствует о фальсификации почтовой квитанции с идентификатором № 45621922471336 от 04.02.2019 и ее исключении из числа доказательств, о проведении психофизиологической экспертизы ИП ФИО5 и ФИО6 для проверки их показаний, об обязании истца представить подлинник почтовой квитанции с почтовым идентификатором № 45621926788334 от 08.11.2018.

В представленном отзыве ИП ФИО7 ссылался на законность и обоснованность решения суда первой инстанции в части удовлетворенных требований, просил в удовлетворении апелляционной жалобы ИП ФИО8 отказать.

В удовлетворении ходатайств о фальсификации почтовой квитанции с идентификатором № 45621922471336 от 04.02.2019 и ее исключении из числа доказательств, о проведении психофизиологической экспертизы ИП ФИО5 и ФИО6 для проверки их показаний в рамках проверки заявления о фальсификации судом апелляционной инстанции протокольным определением от 11.12.2020 отказано на основании следующего.

В силу статьи 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, если лицо, участвующее в деле, обратится в арбитражный суд с заявлением в письменной форме о фальсификации доказательства, представленного другим лицом, участвующим в деле, суд: разъясняет уголовно-правовые последствия такого заявления; исключает оспариваемое доказательство с согласия лица, его представившего, из числа доказательств по делу; проверяет обоснованность заявления о фальсификации доказательства, если лицо, представившее это доказательство, заявило возражения относительно его исключения из числа доказательств по делу.

В соответствии с частью 1 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дела в порядке апелляционного производства арбитражный суд по имеющимся в деле и дополнительно представленным доказательствам повторно рассматривает дело.

В соответствии с частью 3 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дела в арбитражном суде апелляционной инстанции лица, участвующие в деле, вправе заявлять ходатайства о вызове новых свидетелей, проведении экспертизы, приобщении к делу или об истребовании письменных и вещественных доказательств, в исследовании или истребовании которых им было отказано судом первой инстанции. Суд апелляционной инстанции не вправе отказать в удовлетворении указанных ходатайств на том основании, что они не были удовлетворены судом первой инстанции.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 22.03.2012 № 560-О-О, закрепление в процессуальном законе правил, регламентирующих рассмотрение заявления о фальсификации доказательства, направлено на исключение оспариваемого доказательства из числа доказательств по делу. Сами эти процессуальные правила представляют собой механизм проверки подлинности формы доказательства, а не его достоверности. Запрет заявлять о фальсификации доказательств в судебном заседании арбитражного суда апелляционной инстанции вызван невозможностью по общему правилу наступления последствий такого заявления непосредственно при рассмотрении дела арбитражным судом апелляционной инстанции, поскольку доказательство уже подверглось оценке в решении арбитражного суда первой инстанции и теперь его уже нельзя исключить из материалов дела.

В соответствии с абзацем 4 пункта 29 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 № 12 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции» отсутствуют основания для рассмотрения в арбитражном суде апелляционной инстанции заявлений о фальсификации доказательств, представленных в суд первой инстанции, так как это нарушает требования части 3 статьи 65 Кодекса о раскрытии доказательств до начала рассмотрения спора, за исключением случая, когда в силу объективных причин лицу, подавшему такое заявление, ранее не были известны определенные факты. При этом к заявлению о фальсификации должны быть приложены доказательства, обосновывающие невозможность подачи такого заявления в суд первой инстанции.

Из системного толкования приведенных норм и разъяснений следует, что заявление о фальсификации может быть рассмотрено апелляционным судом лишь в следующих случаях: когда о фальсификации доказательств в порядке статьи 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации было заявлено суду первой инстанции, однако суд такое заявление не рассмотрел по необоснованным причинам, либо когда заявление о фальсификации доказательств не было заявлено суду первой инстанции по уважительным причинам.

Между тем, из материалов дела усматривается, что заявления о фальсификации доказательств судом первой инстанции рассмотрены и отклонены, поскольку установлено отсутствие противоречий между показаниями ФИО6 и ИП ФИО5, а также с иными имеющимися в материалах дела доказательствами.

В отношении заявления о фальсификации почтовой квитанции с идентификатором № 45621922471336 от 04.02.2019 судом первой инстанции указано, что по смыслу статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации квитанция не является доказательством в обоснование заявленных исковых требований, в удовлетворении ходатайства ответчика об оставлении искового заявления без рассмотрения отказано.

Основания для иной оценки у суда апелляционной инстанции отсутствуют.

В удовлетворении ходатайства об обязании истца представить оригинал почтовой квитанции с почтовым идентификатором № 45621926788334 от 08.11.2018 коллегией судей также отказано на основании следующего.

В материалы дела представлена копия почтовой квитанции с почтовым идентификатором № 45621926788334 от 08.11.2018, однако указанное обстоятельство не влечет основания для его критической оценки, поскольку судом не установлено расхождения между содержанием представленной почтовой квитанции с иными доказательствами, при проверке почтового идентификатора, указанного на почтовой квитанции, установлено соответствие сведений на сайте Почты России содержанию квитанции.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы извещены надлежащим образом, в соответствии со статьями 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации дело рассмотрено судом апелляционной инстанции в отсутствие не явившихся лиц.

Законность и обоснованность обжалуемого судебного акта проверена судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как следует из материалов дела, свидетельствами Российского авторского общества (далее – РАО) №№ 2072, 20625, 21374 о депонировании результата интеллектуальной деятельности удостоверяется, что в РАО зарегистрированы результаты интеллектуальной деятельности, все права на которые принадлежат авторам ФИО4, ФИО5, а именно: рукопись под названием «Гармоничное развитие ребенка на фоне позитивного восприятия информации по методике «маленький гений» (запись в реестре за № 20792 от 28.06.2013), рукопись под названием «Комплекс упражнений на развитие моментального восприятия и логического мышления» (запись в реестре за № 20625 от 15.05.2013), учебное пособие по названием «Скорочтение и развитие интеллекта» (запись в реестре за № 21374 от 17.01.2014). Копии произведений хранятся в архиве РАО (т. 1 л.д. 29-31).

Также из материалов дела следует, что 04.08.2014 между ИП ФИО4 (лицензиар1), ИП ФИО5 (лицензиар2) - вместе (лицензиары) и ИП ФИО1 (лицензиат) подписан лицензионный договор № 11/14 о предоставлении права использования произведения литературы (далее - договор, т. 1 л.д. 9-10).

В соответствии с п. 1.1. договора лицензиары предоставляют право использования произведения в установленных договором пределах, а лицензиат обязуется уплатить лицензиарам обусловленное вознаграждение и использовать произведение в целях и способами, установленных договором. При этом лицензиары по договору не передают лицензиату исключительные права на произведение, не передают оригинал рукописи.

Объектами авторских прав, право использования которых предоставляется по договору, являются произведение литературы - рукописи, зарегистрированные в РАО № 20625 от 15.05.2013, № 20792 от 28.06.2013, № 21374 от 17.01.2014, соавторами которых являются лицензиары (п. 1.2. договора).

На основании п. 1.3. договора лицензиары предоставляют лицензиату право использовать произведение следующим образом:

частичные права по воспроизведению произведения, а именно права по:

- изготовлению одного и более экземпляра произведения или его части в любой материальной форме, за исключением его изготовления в форме звуко- или видеозаписи;

- по записи произведения на электронный носитель, в том числе запись в память ЭВМ, лишь в случае, когда такая запись является временной и составляет неотъемлемую и существенную часть технологического процесса, имеющего единственной целью изготовление произведения на материальном носителе.

Срок действия договора составляет 60 месяцев или 5 лет. Исчисление данного срока начинается с месяца, в котором был заключен договор, включительно (п. 3.1. договора).

На основании п. 4.1. - 4.1.2. договора за использование произведения лицензиат выплачивает лицензиарам вознаграждение в виде денежной суммы в размере 804 000 руб.:

- лицензиару1 денежную сумму в размере 50% от суммы платежа, указанного в графике (приложение № 1);

- лицензиару2 денежную сумму в размере 50% от суммы платежа, указанного в графике (приложение № 1).

Согласно п. 5.2. лицензионного договора, при нарушении лицензиатом обязанности уплатить Лицензиарам в установленный договором срок вознаграждение за предоставление права использования произведения, лицензиары могут отказаться (расторгнуть) от лицензионного договора и потребовать возмещения убытков, причиненных расторжением договора.

В соответствии с п. 6.1. лицензионного договора любые споры, возникающие из настоящего договора или в связи с ним, подлежат рассмотрению в судебном порядке по месту нахождения лицензиаров, то есть в Арбитражном суде Челябинской области (договорная подсудность).

В приложении № 1 к договору сторонами согласован график платежей вознаграждения (т. 1 л.д. 11).

График платежей определен в виде платежа, вносимого каждый месяц, всего в период с 14.09.2014 по 14.08.2019 общая сумма вознаграждения должна была составить 804 000 руб.

Также 01.08.2014 между ИП ФИО1 (заказчик) и ИП ФИО5 (исполнитель) подписаны предварительные договоры № 14/21, № 14/23 оказания платных услуг по повышению квалификации (далее - договоры, т. 1 л.д. 12-13).

В соответствии с п. 1.1. договоров стороны договорились о заключении договора об оказании платных услуг по повышению квалификации.

Основной договор стороны обязуются заключить в речение двух лет с момента подписания предварительных договоров до 31.12.2016 (п. 1.2. договоров).

Стоимость услуг по договору № 14/21 составляет 50 000 рублей.

Стоимость услуг по договору № 14/23 составляет 45 000 рублей.

Из пункта 2.3 договоров следует, что после прохождения учеником полного курса обучения по указанной в пункте 2.1 договора теме в подтверждение оказанных услуг между учеником и исполнителем подписывается акт приема-передачи оказанных услуг.

Предварительные договоры вступают в силу с момента их подписания сторонами и действует до полного исполнения сторонами своих обязательств (п. 4.1. договоров).

ИП ФИО5 исполнил свои обязательства по договорам, что подтверждено актами приема-передачи оказанных услуг от 09.11.2014, от 25.12.2015, подписанных ИП ФИО5 с лицами, проходившими обучение - ФИО9 и ФИО10 (т. 1 л.д. 14, 14 оборот).

25.10.2018 между ИП ФИО4, ИП ФИО5 (цедент) и ИП ФИО2 (цессионарий) подписан договор уступки прав (цессии) (далее - договор, т. 1 л.д. 56-57).

В соответствии с п. 1.1. договора цедент уступает, а цессионарий принимает права (требования) в полном объеме по следующим договорам:

- лицензионному договору № 11/14 о предоставлении права использования произведения литературы от 04.08.2014;

- по предварительному договору № 14/21 оказания платных услуг по повышению квалификации от 04.08.2014;

- по предварительному договору № 14/23 оказания платных услуг по повышению квалификации от 04.08.2014, заключенные между цедентом и ИП ФИО1

Сумма уступаемого в соответствии с п. 1.1. договора требования составляет 899 000 рублей (п. 1.2. договора).

Таким образом, на основании договора уступки прав (цессии) от 25.10.2018 права требования по вышеуказанным договорам были уступлены ИП ФИО2.

Ответчиком по вышеуказанным договорам оплата произведена частично (уплачено 15 000 рублей тремя платежами по 5 000 рублей 17.09.2014 и 23.09.2014), в результате чего за ответчиком образовалась задолженность в размере 734 000 рублей, из которых 644 000 рублей - задолженность по лицензионному договору, а также по предварительному договору № 14/21 оказания платных услуг по повышению квалификации от 04 августа 2014 года 45 000 рублей, по предварительному договору № 14/23 оказания платных услуг по повышению квалификации от 04 августа 2014 года 45 000 рублей.

Истцом в адрес ответчика была направлена претензия от 07.11.2018 исх. № 1-07/18 (т. 1 л.д. 16), в которой было заявлено об отказе (расторжении) от лицензионного договора № 11/14 о предоставлении права использования произведения литературы от 04 августа 2014 года, а также требование о взыскании убытков в виде неполученной суммы вознаграждения, в размере 150000 рублей; о погашении задолженности по лицензионному договору в размере 654 000 рублей; о погашении задолженности по предварительным договорам: 45 000 рублей и 50 000 рублей.

Удовлетворяя исковые требования частично, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для взыскания задолженности по лицензионному договору и предварительным договорам, однако указал на недоказанность наличия убытков у истца.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1259 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) произведения являются объектами авторских прав.

Пунктом 1 статьи 1229 ГК РФ предусмотрено, что гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (статья 1233), если названным Кодексом не предусмотрено иное.

Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением).

По смыслу положений статей 309, 310 ГК РФ обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями делового оборота или иными обычно предъявляемыми требованиями. Односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных законом.

В силу статьи 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами.

На основании пункта 3 статьи 421 ГК РФ стороны могут заключить договор, в котором содержатся элементы различных договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами (смешанный договор). К отношениям сторон по смешанному договору применяются в соответствующих частях правила о договорах, элементы которых содержатся в смешанном договоре, если иное не вытекает из соглашения сторон или существа смешанного договора.

Суд на основании статьи 431 ГК РФ устанавливает действительную волю сторон исходя из положений подписанного сторонами договора, иных доказательств по делу, принимая во внимание практику, сложившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, последующее поведение сторон.

Согласно общеправовому принципу каждый действующий договор обязателен для его участников и должен ими добросовестно выполняться.

Согласно пункту 2 статьи 1233 ГК РФ к договорам о распоряжении исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, в том числе к договорам об отчуждении исключительного права и к лицензионным (сублицензионным) договорам, применяются общие положения об обязательствах (статьи 307 - 419 ГК РФ) и о договоре (статьи 420 - 453 ГК РФ), поскольку иное не установлено правилами раздела VII ГК РФ и не вытекает из содержания или характера исключительного права.

В силу части 1 статьи 432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1235 ГК РФ по лицензионному договору одна сторона - обладатель исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (лицензиар) предоставляет или обязуется предоставить другой стороне (лицензиату) право использования такого результата или такого средства в предусмотренных договором пределах.

По лицензионному договору лицензиат обязуется уплатить лицензиару обусловленное договором вознаграждение, если договором не предусмотрено иное (пункт 5 статьи 1235 ГК РФ).

Лицензионный договор должен предусматривать: предмет договора путем указания на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, право использования которых предоставляется по договору, с указанием в соответствующих случаях номера и даты выдачи документа, удостоверяющего исключительное право на такой результат или на такое средство (патент, свидетельство); способы использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (часть 6 той же статьи).

Представленный в материалы дела лицензионный договор № 11/14 от 04.08.2014 содержит все необходимые условия: результат интеллектуальной деятельности – произведение литературы (пункт 1.2), способы использования произведения (пункт 1.3), территорию, на которой допускается использования произведения – г. Омск, Омской области (пункт 1.4).

В соответствии со статьей 425 ГК РФ договор вступает в силу и становится обязательным для сторон с момента его заключения (пункт 1 статьи 425 ГК РФ).

Из материалов дела следует, что ответчиком лицензионный договор и предварительные договоры от 04.08.2014 подписаны и скреплены печатью.

Как разъяснено в пункте 40 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление № 10), по смыслу пункта 5 статьи 1235 ГК РФ в его взаимосвязи с пунктом 4 статьи 1237 ГК РФ вознаграждение по возмездному лицензионному договору уплачивается за предоставление права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации.

В обоснование отсутствия у ИП ФИО1 обязанности по выплате лицензионного вознаграждения, ответчик в апелляционной жалобе указывает на отсутствие со стороны лицензиаров (третьи лица в настоящем деле) исполнения обязанности по передаче произведения литературы, то есть фактически ссылается на отсутствие исполнения договора со стороны контрагента, что исключает предоставление ИП ФИО1 встречного предоставления в виде лицензионного вознаграждения.

Способы использования произведения независимо от того, совершаются ли соответствующие действия в целях извлечения прибыли или без такой цели, определены в пункте 2 статьи 1270 ГК РФ.

В частности, произведение может быть использовано путем воспроизведение произведения, то есть изготовление одного и более экземпляра произведения или его части в любой материальной форме, в том числе в форме звуко- или видеозаписи, изготовление в трех измерениях одного и более экземпляра двухмерного произведения и в двух измерениях одного и более экземпляра трехмерного произведения, запись произведения на электронном носителе, в том числе запись в память ЭВМ, также считается воспроизведением. Не считается воспроизведением краткосрочная запись произведения, которая носит временный или случайный характер и составляет неотъемлемую и существенную часть технологического процесса, имеющего единственной целью правомерное использование произведения либо осуществляемую информационным посредником между третьими лицами передачу произведения в информационно-телекоммуникационной сети, при условии, что такая запись не имеет самостоятельного экономического значения.

Пунктом 1.3 лицензионного договора определено, что произведение может быть использовано лицензиатом следующим образом: изготовление одного и более экземпляра произведения или его части в любой материальной форме, за исключением его изготовления в форме звуко- или видеозаписи; по записи произведения на электронный носитель, в том числе запись в память ЭВМ, лишь в случае, когда такая запись является временной и составляет неотъемлемую и существенную часть технологического процесса, имеющего единственной целью изготовление произведения на материальном носителе.

Пунктом 1.6 лицензионного договора определено, что права на произведение по настоящему договору передаются лицензиату исключительно для осуществления деятельности по предоставлению образовательных услуг.

Лицензиары передают лицензиату материальный носитель, содержащий электронную копию произведения в течение 7 рабочих дней со дня зачисления лицензиатом вознаграждения, предусмотренного пунктами 4.1.1 и 4.1.2 договора на счета лицензиаров (пункт 4.3 договора).

Таким образом, из условий договора следует, что объект авторского права – произведения должны быть использованы при осуществлении лицензиатом образовательной деятельности по методикам, разработанным ФИО4 и ФИО5, поскольку третьими лицами разработаны, а свидетельства о депонировании получены на следующие объекты: «Комплекс упражнение на развитие ментального восприятия и логического мышления» (№ 20525), «Гармоничное развитие ребенка на фоне позитивного восприятия информации по методике «Маленький гений» (№ 20792), учебное пособие под названием «Скорочтение и развитие интеллекта».

Следовательно, с учетом приведенных норм и положений лицензионного договора, а также правил доказывания, определенных в статье 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, истцом должен быть доказан факт использования ответчиком результатов интеллектуальной деятельности третьих лиц, что подтверждало бы факт передачи произведений ответчику.

Судом первой инстанции установлено, что ответчик длительное время (с июля 2014 года по апрель 2017 года) осуществлял действия, связанные с заключением договора и исполнением его условий. Так, ИП ФИО1 предпринимала действия по заключению лицензионного договора (т. 2 л.д. 124 - 131), непосредственно заключила лицензионный договор, собственноручно подписав его (т. 1 л.д. 9-11); после заключения договора ответчик открывает расчетный счет (т. 2 л.д. 136), запрашивает необходимые для осуществления деятельности документы (т. 2 л.д. 137-140), в адрес ответчика направляются дополнительные и измененные (дополненные) произведения (т. 2 л.д. 147-150, т. 3 л.д. 1-11, т. 3 л.д. 119-121, т. 3 л.д. 122-127), в адрес ответчика направляются образцы визиток, информация о ребрендинге школы, презентация для министерства образования, макеты подарочных сертификатов, макеты сертификатов, новый логотип и презентация стиля, форма отчета, брендбук, закладки с логотипом IQ007, макет сертификата, руководство, памятка первоклассника, макеты с логотипом IQ007, листовки с логотипом IQ007, подарочный сертификат с логотипом IQ007, новый пакет для партнера, материалов по рекламе и организации работы Школы, закладки и дневники в корале, брошюры на лето и новый буклет (т. 3 л.д. 12, т. 3 л.д. 85, т. 3 л.д. 104, т. 3 л.д. 105, т. 3 л.д. 111, т. 3 л.д. 114-115, т. 3 л.д. 128, т. 3 л.д. 129, т. 3 л.д. 131, т. 3 л.д. 134, т. 3 л.д. 135, т. 3 л.д. 144, т. 4 л.д. 1-4, т. 4 л.д. 7, т. 4 л.д. 8-10, т. 4 л.д. 11-12, т. 4 л.д. 13-14, т. 4 л.д. 15, т. 4 л.д. 16), высылаются ответчику счета для оплаты по лицензионному договору, которые ответчик выразил намерение оплатить (т. 3 л.д. 13, т. 3 л.д. 29, т. 3 л.д. 42-44, т. 4 л.д. 19-20, т. 4 л.д. 27-30), в адрес ответчика направляются письма с приложением резюме лиц, которые могут работать у ответчика (т. 3 л.д. 15-28), согласно условиям лицензионного договора (п. 1.7. договора, т. 1 л.д. 9) проходит обучение педагог ФИО10 (т. 3 л.д. 30-33), ответчик высылает информацию о месте нахождения школы ответчика (т. 3 л.д. 34-41), в адрес ответчика высылается регулярно информация о лицах, желающих пройти обучение у ответчика (т. 3 л.д. 46-84), проводится обучение ответчика (т. 3 л.д. 86, т. 3 л.д. 87 - 103, т. 3 л.д. 112, т. 3 л.д. 117-118, т. 3 л.д. 140-143), ответчик уведомляет о стоимости занятий и указывает необходимый телефон (т. 3 л.д. 107), в деловых письмах ответчик указывает себя руководителем Сети школ скорочтения и развития интеллекта IQ007, указывает почтовый адрес электронной почты iq007-omsk@ya№dex.ru, использует в фирменном бланке логотип IQ007. (том 3 л.д. 108-110), создается чат для руководителей и педагогов сети Школ IQOO7, в который добавляется ответчик по его просьбе (т. 3 л.д. 130, 136-139), высылаются ответчику новые блоки и тетради (т. 3 л.д. 145-150), ответчик, согласно условиям лицензионного договора, обучает физических лиц (т. 4 л.д. 21 - 25), ответчику высылают новый лицензионный договор и доп. соглашение о расторжении предыдущего (т. 4 л.д. 26), ответчику направляется претензия, на что ответчик запрашивает претензию за подписью руководителей (т. 4 л.д. 31-39).

Из материалов дела усматривается не только факт получения соответствующих произведений по лицензионному договору, но и следующие обстоятельства: ответчик длительное время (с августа 2014 года по апрель 2017 года) осуществляла деятельность по лицензионному договору под брендом Школы IQ007; принимала участие в обучающих вебинарах, организованных лицензиарами; запрашивала и получала новые (дополненные) учебные пособия; проводила обучение своих педагогов согласно условиям лицензионного договора; получала дополнительные материалы (образцы визиток, логотипов, вывесок, сертификатов и т.п.) для осуществления деятельности; состояла в соответствующем чате для руководителей и педагогов школы IQ007; проходила свое личное обучение для оказания соответствующих услуг, что является доказательством фактического использования ответчиком произведений, авторами которых являются третьи лица.

Также судом первой инстанции в порядке статьи 88 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации допрошен свидетель ФИО6, которая подтвердила факт подписания ответчиком лицензионного договора, получения произведения.

Суд отмечает, что лицензионный договор № 11/14 от 04.08.2014 не устанавливает необходимость письменной фиксации факта передачи произведения от лицензиаров лицензиату, передача произведения и исполнение лицензионного договора лицензиарами подтверждена совокупностью имеющихся в материалах дела доказательств.

Судебная коллегия полагает верным вывод суда первой инстанции о том, что основное обязательство по лицензионному договору - предоставление права использования результатов интеллектуальной деятельности - лицензиарами исполнено.

Разумных объяснений и доказательств, опровергающих факт использования результатов интеллектуальной деятельности третьих лиц, ИП ФИО1 не представлено, в связи с чем суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об исполнении лицензиарами условий лицензионного договора № 11/14 от 04.08.2014, наличии обязанности и ответчика по выплате вознаграждения.

В отношении взыскания оплаты по предварительным договорам № 14/214 и 14/23 от 04.08.2014 установлено, что договоры заключались для оказания ИП ФИО5 платных услуг по повышению квалификации в соответствии с пунктом 1.7 лицензионного договора.

Пунктами 1.2 установлено, что основной договор стороны обязуются заключить в течение двух лет с момента подписания предварительного договора до 31.08.2016.

К моменту подписания основного договора заказчик должен выбрать лицо, подлежащее обучению исполнителем (ученик).

Срок обучения составляет две недели, но не более 60 ученических часов (пункт 2.2). После прохождения учеником полного курса обучения в подтверждение оказанных услуг между учеником и исполнителем подписывает акт приема-передачи оказанных услуг (пункт 2.3).

Стоимость услуг по предварительному договору 14/21 составляет 50 000 рублей, по предварительному договору 14/23 – 45 000 рублей.

Между ИП ФИО5 и ФИО11 25.12.2015 подписан акт приема-передачи оказанных услуг, в соответствии с которым услуги в системе образования по курсу «Методы преподавания курсов по «Скорочтению и развитию интеллекта и взрослых и детей в возрасте от 4 лет» в количестве 60 часов в период с 14.12.2015 по 25.12.2015 оказаны в полном объеме.

В подтверждение оказания услуг именно ИП ФИО1 представлены электронные сообщения от ответчика, в соответствии с которыми ею направлялась информация на педагога из г. Омска по скорочтению (т.4, л.д. 21-25).

Между ИП ФИО5 и ФИО10 09.11.2014 подписан акт приема-передачи оказанных услуг, в соответствии с которым услуги в системе образования по курсу «Методы преподавания курсов по «Скорочтению и развитию интеллекта и взрослых и детей в возрасте от 4 лет» в количестве 60 часов в период с 31.10.2014 по 09.11.2014 оказаны в полном объеме.

В подтверждение оказания услуг именно ИП ФИО1 представлены электронные сообщения от ответчика, в соответствии с которыми ею направлялась информация на педагога (т.3, л.д. 30-32).

Доказательств оплаты оказанных услуг в полном объеме в материалы дела не представлено (платежом от 17.09.2014 года (том 2, л.д. 37) ответчик внес задаток за обучение по договору № 14/21 от 04.08.2014 года в размере 5 000 рублей), в связи с чем взыскание задолженности в размере 90 000 рублей по двум предварительным договорам является правомерным.

ИП ФИО2 также было заявлено требование о взыскании убытков в размере 150 000 рублей, квалифицированное как упущенная выгода в связи с досрочным расторжением договора и недополученным вознаграждением в размере 150 000 руб. В качестве правового обоснования ссылается на пункт 2 статьи 328 ГК РФ.

Судом первой инстанции в удовлетворении требования отказано, поскольку истец не предоставил доказательств того, что для восстановления своего права, связанного именно с неправомерными действиями (бездействием) ответчика, он понес убытки в каком-либо объеме, не предоставил доказательств, что убытки при нарушении права будут им понесены в будущем.

Как указывалось, 25.10.2018 между ИП ФИО4, ИП ФИО5 (цедент) и ИП ФИО2 (цессионарий) подписан договор уступки прав (цессии) (далее - договор, т. 1 л.д. 56-57).

- лицензионному договору № 11/14 о предоставлении права использования произведения литературы от 04.08.2014;

- по предварительному договору № 14/21 оказания платных услуг по повышению квалификации от 04.08.2014;

Сумма уступаемого в соответствии с п. 1.1. договора требования составляет 899 000 рублей (п. 1.2. договора).

Таким образом, на основании договора уступки прав (цессии) от 25.10.2018 права (требования) по вышеуказанным договорам были уступлены ИП ФИО2.

Согласно части 1 статьи 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона.

В силу статьи 384 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на неуплаченные проценты.

В силу пункта 2 статьи 389.1 ГК РФ требование переходит к цессионарию в момент заключения договора, на основании которого производится уступка, если законом или договором не предусмотрено иное.

В соответствии со статьей 388.1 ГК РФ требование по обязательству, которое возникнет в будущем (будущее требование), в том числе требование по обязательству из договора, который будет заключен в будущем, должно быть определено в соглашении об уступке способом, позволяющим идентифицировать это требование на момент его возникновения или перехода к цессионарию.

Если иное не установлено законом, будущее требование переходит к цессионарию с момента его возникновения. Соглашением сторон может быть предусмотрено, что будущее требование переходит позднее.

Пунктом 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки» (далее – Постановление № 54) разъяснено, что согласно взаимосвязанным положениям статьи 388.1, пункта 5 статьи 454, пункта 2 статьи 455 ГК РФ договор, на основании которого производится уступка, может быть заключен не только в отношении требования, принадлежащего цеденту в момент заключения договора, но и в отношении требования, которое возникнет в будущем или будет приобретено цедентом у третьего лица (будущее требование). Если иное не установлено законом, будущее требование переходит к цессионарию, соответственно, непосредственно после момента его возникновения или его приобретения цедентом. Соглашением сторон может быть предусмотрено, что будущее требование переходит позднее (пункт 2 статьи 388.1 ГК РФ).

Пунктом 17 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.10.2007 № 120 «Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что уступка права (требования) на возмещение убытков не противоречит законодательству. Из статьи 15 ГК РФ не следует, что обязательство по возмещению убытков является обязательством, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника. Напротив, обязательство по возмещению убытков является денежным обязательством, возникшим в связи с нарушением должником по этому обязательству прав потерпевшего и обладающим самостоятельной имущественной ценностью. Кроме того, названная норма закона не содержит положений о возможности нарушения прав и интересов должника уступкой права (требования) возмещения убытков, о существенном значении личности кредитора в данном обязательстве.

Согласно пункту 13 Постановления № 54 допускается, в частности, уступка требований о возмещении убытков, вызванных нарушением обязательства, в том числе, которое может случиться в будущем, о возврате полученного по недействительной сделке, о возврате неосновательно приобретенного или сбереженного имущества.

Согласно части 2 статьи 328 ГК РФ в случае непредоставления обязанной стороной обусловленного договором исполнения обязательства либо наличия обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что такое исполнение не будет произведено в установленный срок, сторона, на которой лежит встречное исполнение, вправе приостановить исполнение своего обязательства либо отказаться от исполнения этого обязательства и потребовать возмещения убытков.

Истец полагает, что невнесение ответчиком денежных средств по лицензионному договору и последующее его расторжение ИП ФИО2 причинили последнему убытки в виде упущенной выгоды, размер которой он определяет неполученным лицензионным вознаграждением.

Согласно пункту 3 статьи 328 ГК РФ ни одна из сторон обязательства, по условиям которого предусмотрено встречное исполнение, не вправе требовать по суду от другой стороны исполнения в натуре, не предоставив причитающегося с нее по обязательству другой стороне.

Таким образом, положения статьи 328 ГК РФ предусматривают право стороны, чье исполнение зависит от встречного исполнения другой стороны обязательства, не приступать к исполнению своего обязательства в отсутствие встречного исполнения.

Положения гражданского законодательства в части регулирования договора уступки права требования устанавливают, что последствием уступки требования является замена кредитора в конкретном обязательстве (а не стороны в договоре), в содержание которого входит уступленное требование.

Пунктом 6 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.10.2007 № 120 «О практике применения арбитражными судами положений главы 24 ГК РФ» разъяснено, что уступка права (требования) по обязательству, в котором уступающий требование кредитор является одновременно и лицом, обязанным перед должником, не влечет перевод на цессионария соответствующих обязанностей цедента. Цедент не освобождается от исполнения продолжающих лежать на нем обязанностей.

Взыскиваемая сумма 150 000 рублей квалифицирована истцом как упущенная выгода на основании пункта 2 статьи 328 ГК РФ.

Как указывалось, буквальное толкование положений пункта 1.1 договора об уступке права требования позволяют суду прийти к выводу, что к ИП ФИО2 перешли исключительно права по лицензионному договору, исполнение обязанностей осталось за ИП ФИО4 и ИП ФИО5

Следовательно, в понимании части 2 статьи 328 ГК РФ стороной, на которой лежит встречное исполнение, являются лицензиары ИП ФИО4 и ИП ФИО5, из материалов дела не следует, что лицензиарами приостанавливалось исполнение обязательства в отсутствие оплаты со стороны ИП ФИО1, наоборот, материалы дела подтверждают предоставление ответчику материалов для ведения ею образовательной деятельности согласно методикам авторов, следует отметить также, что ИП ФИО4 и ИП ФИО5 не заявляли отказ от договора на основании отсутствия оплаты со стороны ответчика.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции полагает, что у ИП ФИО2 отсутствуют основания для взыскания убытков на основании части 2 статьи 328 ГК РФ.

Между тем, в абзаце третьем пункта 3 совместного постановления Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», указано, что принимая решение, суд в силу части 1 статьи 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации определяет, какие нормы права следует применить к установленным обстоятельствам.

В соответствии со статьей 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, лицо, право которого нарушено, вправе требовать возмещения наряду с другими убытками упущенной выгоды в размере не меньшем, чем такие доходы.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 5 Постановления Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств» (далее – Постановление № 7), по смыслу статей 15 и 393 ГК РФ кредитор представляет доказательства, подтверждающие наличие у него убытков, а также обосновывающие с разумной степенью достоверности их размер и причинную связь между неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником и названными убытками. Должник вправе предъявить возражения относительно размера причиненных кредитору убытков, и представить доказательства, что кредитор мог уменьшить такие убытки, но не принял для этого разумных мер (статья 404 ГК РФ).

При установлении причинной связи между нарушением обязательства и убытками необходимо учитывать, в частности, то, к каким последствиям в обычных условиях гражданского оборота могло привести подобное нарушение. Если возникновение убытков, возмещения которых требует кредитор, является обычным последствием допущенного должником нарушения обязательства, то наличие причинной связи между нарушением и доказанными кредитором убытками предполагается.

В абзаце третьем пункта 2 Постановления № 7 содержатся разъяснения о том, что упущенной выгодой являются не полученные кредитором доходы, которые он получил бы с учетом разумных расходов на их получение при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено.

При взыскании упущенной выгоды истец должен доказать, что им были предприняты необходимые меры для получения выгоды и сделаны необходимые для этой цели приготовления, то есть доказать, что допущенное ответчиком нарушение явилось единственным препятствием, не позволившим ему получить упущенную выгоду; все остальные необходимые приготовления для ее получения им были сделаны (пункт 4 статьи 393 ГК РФ).

В пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление № 25) разъяснено, что по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

Для привлечения лица к гражданско-правовой ответственности в виде взыскания упущенной выгоды необходимо установить наличие состава правонарушения, включающего наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинно-следственную связь между этими элементами, а также в установленных законом случаях вину причинителя вреда.

При предъявлении исковых требований о взыскании упущенной выгоды истцу необходимо представить доказательства реальности получения дохода (наличия условий для извлечения дохода, проведения приготовлений, достижения договоренностей с контрагентами и пр.).

Применительно к убыткам в форме упущенной выгоды истец должен доказать, что возможность получения прибыли существовала реально, а не в качестве его субъективного представления, и допущенное нарушение явилось единственным препятствием, не позволившим ему получить соответствующие доходы (статья 393 ГК РФ).

Факт нарушения ответчиком обязательств по выплате лицензионного вознаграждения по лицензионному договору материалами дела подтвержден.

Условия представленного лицензионного договора позволяют прийти к выводу, что выплата ежемесячного вознаграждения обусловлена правом пользования в течение 5 лет ИП ФИО1 результатами интеллектуальной деятельности ИП ФИО4 и ИП ФИО5

В частности, пункт 5.2 договора наделяет лицензиаров правом при нарушении срока уплаты вознаграждения расторгнуть досрочно договор в одностороннем порядке и потребовать возмещение убытков, причиненных расторжением договора.

При этом пунктом 5.3 установлено, что лицензиары гарантируют наличие у них предоставляемых по настоящему договору исключительных прав на произведение.

Следовательно, для доказывания факта наличия на стороне истца (являющемся цессионарием только в части прав по лицензионному договору) убытков в виде упущенной выгоды, он должен доказать наличие приготовлений для получения дохода и наличие условий для его получения.

Факт заключения договора цессии не может являться достаточным доказательством осуществления приготовления к получению дохода, поскольку свидетельствует только о перемене лиц в конкретном обязательстве.

В рассматриваемом случае отказ истца от лицензионного договора свидетельствует об отсутствии условий для получения дохода, поскольку в таком случае ИП ФИО1 теряет право на использование результатов интеллектуальной деятельности третьих лиц.

Доказательств осуществления каких-либо приготовлений к получению дохода истцом в материалы дела не представлено, также как и доказательств реального существования возможности получения дохода с учетом отсутствия у ответчика права использования результатов интеллектуальной деятельности третьих лиц после расторжения договора, а также отсутствия у ИП ФИО2 прав на результаты интеллектуальной деятельности третьих лиц, поскольку сублицензионный договор между ИП ФИО2 и третьими лицами не заключался, а по договору цессии были переданы исключительно права (требования), в то время как право на использование результатов интеллектуальной деятельности третьих лиц не передавалось.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что истцом не доказано наличие у него убытков в виде упущенной выгоды.

В отношении довода ИП ФИО1 о том, что суд первой инстанции должен был оставить исковое заявление без рассмотрения в связи с несоблюдением истцом досудебного порядка урегулирования спора, суд апелляционной инстанции отмечает следующее.

В соответствии с пунктом 2 части 1 статьи 148 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оставляет исковое заявление без рассмотрения, если после его принятия к производству установит, что истцом не соблюден претензионный или иной досудебный порядок урегулирования спора с ответчиком, за исключением случаев, если его соблюдение не предусмотрено федеральным законом.

Доводы завода о несоблюдении обществом претензионного порядка разрешения спора не могут быть признаны обоснованными, поскольку судом было установлено, что к исковому заявлению приложены копия претензии от 07.11.2018, а также квитанция об ее отправлении от 08.11.2018 с почтовым идентификатором 45621926788334 (т.1, л.д. 16-17).

При отслеживании на сайте https://www.pochta.ru/tracki№g#45621926788334 судом апелляционной инстанции установлено, что отправителем является истец, получателем – ответчик.

Довод о направлении претензии по неверному адресу не принимается судом апелляционной инстанции.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 4 Обзора практики применения арбитражными судами положений процессуального законодательства об обязательном досудебном порядке урегулирования спора, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 22.07.2020, досудебный порядок считается соблюденным в случае направления претензии, в том числе по адресу, указанному в договоре.

Адрес предпринимателя указанный на чеке от 08.11.2018 совпадает с адресом, указанном в лицензионном договоре.

Доказательства извещения ответчиком контрагентов по договору о смене адреса не представлено.

На основании изложенного досудебный порядок урегулирования спора следует считать соблюденным.

Суд отмечает, что по смыслу пункта 8 части 2 статьи 125, части 7 статьи 126, пункта 2 части 1 статьи 148 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в судебной практике претензионный порядок урегулирования спора рассматривается в качестве способа, позволяющего добровольно без дополнительных расходов на уплату госпошлины со значительным сокращением времени восстановить нарушенные права и законные интересы без обращения в суд. Такой порядок урегулирования спора направлен на его оперативное разрешение и служит дополнительной гарантией защиты прав.

При этом если из поведения ответчика не усматривается намерения добровольно и оперативно урегулировать возникший спор во внесудебном порядке, оставление иска без рассмотрения приводит к необоснованному затягиванию разрешения возникшего спора и ущемлению прав одной из его сторон.

Аналогичный правовой подход сформулирован в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 23.07.2015 № 306-ЭС15-1364 по делу № А55-12366/2012.

Судом первой инстанции установлено, что ответчик к переговорам по мирному досудебному урегулированию не приступил. Направленная претензия имеется в материалах дела, содержащая истребуемую в настоящем деле сумму.

На стадии рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции стороны не выразили согласованного намерения окончить спор миром.

С учетом изложенного, оставление иска без рассмотрения на стадии апелляционного производства в данном случае привело бы к необоснованному затягиванию разрешения возникшего спора и ущемлению прав одной из его сторон.

Поскольку доводы апелляционных жалоб выражают несогласие с судебным актом, но не содержат достаточных фактов, которые имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность решения, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем, признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными и не могут служить основанием для отмены обжалуемого решения.

Нарушений норм процессуального права, являющихся основанием для отмены судебного акта в порядке части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не установлено.

При таких обстоятельствах, решение суда первой инстанции подлежит оставлению без изменения, апелляционная жалоба – без удовлетворения.

Руководствуясь статьями 176, 268-271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Челябинской области от 02.10.2020 по делу № А76-13851/2019 оставить без изменения, апелляционные жалобы индивидуального предпринимателя ФИО1, индивидуального предпринимателя ФИО2 – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Суд по интеллектуальным правам в течение двух месяцев со дня его принятия (изготовления в полном объеме) через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий судья Е.В. Бояршинова

Судьи П.Н. Киреев

А.П. Скобелкин