Гражданский кодекс часть 1

Резолютивная часть постановления объявлена июня 2022 года .
Постановление изготовлено в полном объёме июня 2022 года .

Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в составе:

председательствующего Лаптева Н.В.,

судей Бедериной М.Ю.,

Доронина С.А. –

при ведении протокола помощником судьи Котельниковой В.К. рассмотрел в судебном заседании кассационные жалобы Государственной корпорации «Агентство
по страхованию вкладов» (ИНН 7708514824, ОГРН 1047796046198; далее – Агентство, управляющий), Комягинского Аркадия Георгиевича, Люлиной Натальи Викторовны, Чупракова Михаила Юрьевича на определение Арбитражного суда Алтайского края
от 04.10.2021 (судья Донцова А.Ю.) и постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 11.03.2022 (судьи Иванов О.А., Кудряшева Е.В., Фролова Н.Н.)
по делу № А03-1785/2017 о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью «Коммерческий банк «Тальменка-банк» (ИНН 2277004739,
ОГРН 1022200529537; далее – Банк, должник), принятые по заявлению управляющего
к Долматовой Яне Юрьевне, Комягинскому Аркадию Георгиевичу, Люлиной Наталье Викторовне, Семкичеву Олегу Владимировичу, Уафиной Елене Константиновне, Чупракову Михаилу Юрьевичу (далее также – ответчики) о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

В заседании приняли участие: Чупраков М.Ю., Ватолин А.С. – представитель Агентства по доверенности от 06.08.2019.

Посредством системы веб-конференции информационной системы «Картотека арбитражных дел» (онлайн-заседания) в судебном заседании приняли участие: Комягинский А.Г., Уафина Е.К.

Суд установил:

в деле о банкротстве общества «КБ «Тальменка-банк» управляющий 29.01.2020 обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении Семкичева О.В., Чупракова М.Ю., Комягинского А.Г., Люлиной Н.В., Уафиной Е.К., Долматовой (Чупраковой) Я.Ю.
к субсидиарной ответственности по обязательствам должника и взыскании с них солидарно денежных средств в сумме 2 441 956 000 руб.

Определением Арбитражного суда Алтайского края от 04.10.2021, оставленным
без изменения постановлением Седьмого арбитражного апелляционного суда
от 11.03.2022, признано доказанным наличие оснований для привлечения
Комягинского А.Г., Люлиной Н.В., Семкичева О.В., Чупракова М.Ю. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника; приостановлено рассмотрение заявления
в части размера субсидиарной ответственности до окончания расчётов с кредиторами;
в удовлетворении остальной части заявления отказано.

Не согласившись с принятым судебными актами, Комягинский А.Г., Люлина Н.В., Чупраков М.Ю. (далее также – ответчики) обратились с кассационными жалобами,
в которых просят каждый в отношении себя отменить определение арбитражного суда
от 04.10.2021 и постановление апелляционного суда от 11.03.2022, принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявления управляющего.

По мнению ответчиков, суды не дали оценку представленным доказательствам, подтверждающим соответствие действий, вменяемых управляющим, стандартам разумности и добросовестности по критериям.

В частности, Комягинский А.Г. полагает, что суд не указал корпоративные нормы
и правила, нормы права, которые он нарушил при рассмотрении на кредитном комитете
и одобрении заявок заёмщиков; само по себе выполнение данных функций
не свидетельствует о соучастии в выводе активов Банка.

Комягинский А.Г. считает, что он не является бенефициаром убыточных сделок,
не действовал совместно с выгодоприобретателями; на основании приказов от 29.10.2014 № 233, от 18.02.2015 № 46, от 05.06.2015 № 159, от 16.11.2015 № 375 «О распределении кураторских обязанностей» в круг его обязанностей члена правления Банка не входило руководство подразделениями, осуществляющими кредитование юридических лиц, контроль за рисками и формированием резервов, проверку первичных документов заёмщиков, анализ их хозяйственной деятельности; выход за круг своих обязанностей запрещён нормами пункта 3.4.2 Положения Банка России от 16.12.2003 № 242-П; рассмотренные на кредитном комитете досье заёмщиков собраны кредитным подразделением, проверены службой безопасности, юридической службой; его действия не выходили за пределы обычного (предпринимательского) риска.

Люлина Н.В. в своей кассационной жалобе указывает на то, что управляющий
не представил доказательства, свидетельствующие о недобросовестности
или неразумности её действий (бездействия), повлекших причинение убытков Банку; одобрение кредитов юридическим лицам в период с 2014 по 2016 годы не привело
к банкротству Банка, объективное банкротство которого произошло в результате совершения операций по выдаче кредитов Семкичеву О.В. и Чупракову М.Ю. в сумме 509 093 698,71 руб., хищение денежных средств, привлечённых во вклады
и не отражавшиеся на балансе Банка на сумму 1 261 288 037,54 руб.; расчёт недостаточности имущества Банка, представленный управляющим, произведён
с нарушением правил учёта; поскольку в 2015 году сумма выданных спорных кредитов составила 711 млн. руб., а в 2016 году – 368 млн. руб., отсутствует «объективный рост высокорискованной кредитной политики»; в период с января 2015 года по декабрь 2016 года у Банка имелись свободные денежные средства, которые размещались в короткие депозиты в Банке России; в дело представлены документы заёмщиков, которые рассмотрены и по которым даны заключения юридической службой, службой безопасности и отдела кредитования Московского филиала Банка, у которых имелся свой руководитель. По приказу от 29.10.2014 № 233 «О распределении обязанностей» заместитель председателя правления Банка Люлина Н.В. курировала подразделения,
не связанные с кредитованием юридических лиц.

С позиции Чупраковf М.Ю., управляющий не доказал его вину в доведении Банка
до банкротства, так как не являлся единоличным исполнительным органом Банка,
не давал обязательные для исполнения работниками указания по распоряжению денежными средствами, не инициировал сделок по распоряжению имуществом,
их не одобрял и не является выгодоприобретателем; задолженность по кредитному договору с него взыскана решением суда и привлечение к субсидиарной ответственности по этим же основаниям приведёт к двойному взысканию задолженности; между получением им кредита и банкротством Банка отсутствует причинная связь; управляющий пропустил срок исковой давности.

Агентство также подало кассационную жалобу, в котором просилj отменить определение арбитражного суда от 04.10.2021 и постановление апелляционного суда
от 11.03.2022 в части отказа в привлечении к субсидиарной ответственности
Уафиной Е.К., Долматовой (Чупраковой) Я.Ю., направить обособленный спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

По мнению управляющего, выводы судов об отсутствии доказательств, свидетельствующих о наличии в действиях Уафиной Е.К., Долматовой (Чупраковой) Я.Ю. признаков умысла либо грубой неосторожности, повлекших невозможность исполнения
в будущем обязательств, противоречат материалам дела; суды указали на устойчивое финансовое состояние общества с ограниченной ответственностью «ФинКомСнаб» (далее – общество «ФинКомСнаб»), что не соответствует Предписанию Банка России
от 15.06.2015 № Т601-14-1-24/8975ДСП о плохом финансовом положении заёмщика; суды не дали оценки доказательствам, свидетельствующим о техническом характере деятельности общества «ФинКомСнаб», - за две недели до даты возврата кредита
по договору от 28.01.2015 в сумме 20 млн. руб. Банк 13.01.2017 выдал заёмщику второй кредит на 100 млн. руб.; договор поручительства оказался мнимый.

Агентство считает, что суды также ошибочно исключили эпизод с кредитованием общества с ограниченной ответственностью «Бизнес Групп», заключение кредитного договора одобрили Комягинский А.Г., Уафина Е.К., Люлина Н.В. и Семкичев О.В.,
а Долматова (Чупракова) Я.Ю. подписала договор от 29.01.2015; при этом суд одним абзацем указал на отсутствие оснований для привлечения указанных лиц к субсидиарной ответственности, не дал оценку доказательствам о повышенных рисках заёмщика, зарегистрированного в течение менее чем один год до выдачи кредита (пункты 3.6, 3.9.3 Положения № 254-П), не сдавшего налоговую отчётность в 2014 – 2016 годах,
при отсутствии обеспечения, имеющего плохое финансовое положение, согласно Предписанию Банка России от 15.06.2015 № Т601-14-1-24/8975ДСП.

Управляющий полагает, что суды сделали ошибочный вывод об отсутствии
у Долматовой Я.Ю. признаков контролирующего должника лица, поскольку
она по доверенности руководила Московским филиалом, который заключал спорные кредитные договоры, состоит в близком родстве с председателем Совета директоров Банка Чупраковым М.Ю. (пункт 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), статьи 2, 198.23 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ
«О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве)). Долматова Я.Ю. подписала пять кредитных договоров на сумму 275 млн. руб., что составляет 21 % всех выданных заведомо невозвратных (технических) кредитов, размер убытков Банку составил 57 млн. руб.; суды ошибочно освободили Долматову Я.Ю. от ответственности
в нарушение статьи 1080 ГК РФ и правовой позиции, сформированной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 10.11.2021 № 305-ЭС19-14439(3-8).

В отзывах ответчики возражали против доводов Агентства, которое в свою очередь, возражало против удовлетворения кассационных жалоб Люлиной Н.В., Чупракова М.Ю., Комягинского А.Г.

В судебном заседании Комягинский А.Г., Чупраков М.Ю., представитель Агентства поддержали доводы своих кассационных жалоб.

Уафина Е.К. возражала против доводов кассационной жалобы ГК «АСВ», просила обжалуемые судебные акты в части отказа в привлечении её к субсидиарной ответственности оставить без изменения.

Проверив в пределах, предусмотренных статьями 286, 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судами норм материального права и соблюдение процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, суд округа находит основание
для удовлетворения кассационных жалоб.

Как установлено судами и следует из материалов дела, согласно выписке из Единого государственного реестра юридических лиц (далее – ЕГРЮЛ) Банком России 16.11.1990 зарегистрировано общество «КБ «Тальменка-банк».

Лицом, имеющим право без доверенности действовать от имени юридического лица, по состоянию на 06.02.2017 являлся председатель правления Семкичев О.В., участниками: Кравец С.А., Семкичев О.В., Федоряк К.Н., Шубенкин Н.Д., Гнусин В.В., Орчев И.В., Тихонов С.В., Юсифов А.С., Косухин Д.В.

В соответствии с главой 16 Устава Банка органами управления Банка являлись Общее собрание участников, Совет директоров, Председатель правления – единоличный исполнительный орган, Правление – коллегиальный исполнительный орган.
Согласно пункту 22.3 Устава данные органы управления входят в систему органов внутреннего контроля Банка.

В обществе «КБ «Тальменка-Банк» действовало Положение «О порядке формирования резервов на возможные потери по ссудам, по ссудной и приравненной
к ней задолженности и оценке кредитного риска», которое, в частности, устанавливает порядок оценки кредитных рисков, формирования резерва и определения его размера, содержит методику анализа и оценки финансового положения заёмщика
и сопоставимости деятельности с объёмами финансирования, а также перечень обстоятельств, свидетельствующих о возможном отсутствии у заёмщиков – юридических лиц реальной деятельности или осуществлении её в незначительных объёмах в денежном выражении, не сопоставимых с размером ссуды.

На основании приказа Банка России от 23.01.2017 № ОД-106 у кредитной организации общества «КБ «Тальменка-банк» отозвана лицензия на осуществление банковских операций.

В соответствии со статьёй 189.26 Закона о банкротстве приказом
Банка России от 23.01.2017 № ОД-107 с 23.01.2017 назначена временная администрация по управлению должником.

Определением арбитражного суда от 10.02.2017 по заявлению Банка России в лице Отделения по Алтайскому краю Сибирского Главного управления Центрального Банка Российской Федерации возбуждено производство по делу о несостоятельности (банкротстве) общества «КБ «Тальменка-банк».

Решением арбитражного суда от 03.03.2017 общество «КБ «Тальменка-банк» признано несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство, функции конкурсного управляющего возложены на Агентство.

По результатам анализа операций Банка по кредитованию и оценке
качества задолженности выявлены действия по выдаче в период с 28.01.2015
по 13.01.2017 кредитов 18 юридическим лицам: обществам с ограниченной ответственностью «Автодор» на сумму 80 млн. руб., «Алтай-Агро» – 17 млн. руб., «Аркалон» – 60 млн. руб., «Бизнес Групп» – 35 млн. руб., «Виндарк» – 80 млн. руб., «Модуль» – 100 млн. руб., «Новаторг» – 90 млн. руб., «Принтстрой» – 75 млн. руб., «Приоритет» – 60 млн. руб., «Роката» – 25 млн. руб., «Стройпромет Индастриз» –
80 млн. руб., «ТК Алттранс» – 83,74 млн. руб., «ТПК «Себур» – 20 млн. руб., «Фаворит» – 80 млн. руб., «ФинКомСнаб» – 20 млн. руб., «Черриджус» – 80 млн. руб., закрытым акционерным обществам «ТД Байер АГ» – 40 млн. руб., «Фактор» – 61 млн. руб.

На даты выдачи кредитов заёмщики не вели хозяйственной деятельности, сопоставимой с масштабами кредитования, не обладали собственным имуществом
и доходами, позволявшими им надлежащим образом обслуживать задолженность
по кредитам.

Исполнение кредитных обязательств заёмщиков не обеспечено надлежащим образом.

В 2015 - 2016 годах обществом «КБ «Тальменка-банк» выдано 285 кредитов физическим лицам на общую сумму 216 430 000 руб.

Согласно заявлениям заёмщиков, 192 физических лица не оформляли кредиты
в Банке.

Выдача кредитов оформлена решением Председателя Правления Банка
Семкичева О. В., сопровождена заключением службы безопасности Банка, информацией
о кредитной истории заёмщика, результатами запросов в Федеральную миграционную службу о действительности паспорта заёмщика, в кредитное досье помещены копии паспортов заёмщиков.

Права требования в части 129 заключённых кредитных договоров переданы
по договору от 02.09.2015 уступки прав требования (цессии) портфеля физических лиц
обществу с ограниченной ответственностью «Юго-Западная финансовая компания» (далее – финансовая компания) по цене 124 233 000 руб.

От финансовой компании 22.09.2015 поступили денежные средства в сумме 27 703 000 руб.

Между Банком и финансовой компанией подписано соглашение от 23.11.2015
о расторжении договора уступки прав требования (цессии) от 02.09.2015 и спецификации от 22.09.2015 к данному договору, в соответствии с которым Банку возвращалась часть прав требования по кредитным договорам, ранее уступленных цессионарию.

По состоянию на дату отзыва у Банка лицензии (23.01.2017) общее число непогашенных кредитов (из числа тех, права требования по которым передавались
по договору цессии) составило 77.

Обществом «КБ «Тальменка-банк» заключены три соглашения об уступке прав требования по ссудной задолженности обществ «Дельта-Плюс», «Экополис»
и Люлиной Н.В. на общую сумму 99 335 692,66 руб. (с учётом начисленных процентов)
в пользу общества «Промторг».

В тот же день Банком предоставлен кредит обществу «Финкомснаб» по кредитному договору от 13.01.2017 № 01/17 в сумме 100 000 000 руб.

Определением арбитражного суда от 23.12.2017 признана недействительной единая сделка общества «КБ «Тальменка-банк» по безвозмездному отчуждению в пользу общества с ограниченной ответственностью «Промторг» прав требования по кредитному договору от 20.07.2016 № 10Ф/16, заёмщиком по которому является Люлина Н.В.,
по кредитным договорам от 01.03.2016 № 03/16, от 08.07.2014 № 17/14, заёмщиком
по которым является общество с ограниченной ответственностью «Дельта-Плюс»,
по кредитным договорам от 15.04.2016 № 01/16, от 08.10.2015 № 19/15, заёмщиком
по которым является общество с ограниченной ответственностью «Экополис».

Конкурсным управляющим также установлен факт выдачи Банком технических кредитов Семкичеву О.В. и Чупракову М.Ю., выразившийся в предоставлении 13.01.2017 заинтересованным лицам Семкичеву О.В. (акционеру, члену Совета директоров, председателю Правления Банка) и Чупракову М.Ю. (председателю Совета директоров Банка) в общей сумме 509 093 698,71 руб.

При этом сумма среднемесячной нагрузки по кредиту превышает среднемесячный доход Семкичева О.В.; финансовое положение Чупракова М.Ю. оценить не представилось возможным ввиду отсутствия информации о доходах.

Кредитные договоры с Семкичевым О.В. и Чупраковым М.Ю. подписаны от имени Банка Председателем Правления Банка Семкичевым О.В., ранее данные сделки одобрены им же в составе Кредитного комитета.

Исполнение кредитных обязательств общества «ТК Алттранс» частично обеспечивалось залогом транспортного средства – автомобиля Toyota Land Cruiser 200
по договору залога от 02.12.2016 № 07/16. Залогодателем являлся генеральный директор заёмщика Мохнин А.В.

Указанный договор был расторгнут по соглашению сторон 08.12.2016.

Соглашение о расторжении договора залога подписано от имени Банка
Люлиной Н.В.

Также Банком были привлечены вклады физических лиц по договорам, которые
не отражались в официальном учёте Банка, но впоследствии включены в реестр требований кредиторов, по которым ГК «АСВ» осуществлены выплаты страхового возмещения. Общая сумма таких вкладов составила 1 261 288 037,54 руб.

Председателем Правления Банка в период оформления вышеуказанных вкладов являлся Семкичев О.В., не обеспечивший, по мнению конкурсного управляющего, сохранность имущества Банка, в связи с чем подлежащий привлечению к субсидиарной ответственности.

Кроме того, установлен факт необоснованной выплаты премий сотрудникам Банка.

Заместителем Председателя Правления Банка Люлиной Н.В. подписан приказ
по Банку от 30.12.2016 № 563 л/с «О выплате единовременной премии» о выплате премий сотрудникам Банка, а именно: заместителю Председателя Правления Люлиной Н. В., главному бухгалтеру Чигишевой Е. А., директору юридического управления
Пономаренко Д. С., начальнику отдела по работе с персоналом и ДОУ Копыловой Н. В.

Определением арбитражного суда от 01.09.2017 указанный приказ признан недействительной сделкой, применены последствия его недействительности
в виде взыскания с Люлиной Н. В., Чигишевой Е. А., Пономаренко Д. С., Копыловой Н.В. сумм полученных ими единовременных премий.

Денежные средства возвращены указанными лицами в кассу должника в полном объёме.

Согласно произведённому конкурсным управляющим расчёту с учётом осуществлённого обесценивания активов, признанных Банком техническими,
уже по состоянию на 01.01.2015 в Банке имелся предусмотренный пунктом 1 статьи 189.8 Закона о банкротстве признак несостоятельности в виде недостаточности стоимости
его имущества для исполнения его обязательств перед кредиторами в полном объёме. Размер недостаточности по состоянию на 01.01.2015 составил 61 773 000 руб.

В период с 01.01.2015 по дату отзыва лицензии (23.01.2017) финансовое положение Банка ухудшилось, в результате чего размер недостаточности стоимости имущества
на дату отзыва лицензии увеличился до 2 193 717 000 руб.

Управляющим проведён анализ финансового состояния Банка, заёмщиков
и поручителей, в результате которого выявлено неблагополучное финансовое положение заёмщиков, обстоятельства, указывающие на отсутствие у них реальной финансово-хозяйственной деятельности (о которых заинтересованные лица не могли
не знать), неликвидность ссудной задолженности заёмщиков, невозвратность кредитов, плохое финансовое положение всех поручителей, что свидетельствовало об изначальной невозвратности как кредитов, так и о невозможности взыскания с поручителей.

Согласно произведенному управляющим расчету, размер ущерба, причиненного
в результате сделок и иных действий (бездействия), составил 1 844 607 064,40 руб.,
из которых: 272 229 635,49 руб. - ущерб от выдачи технических кредитов 18 юридическим и 285 физическим лицам, 99 335 692,66 руб. - ущерб от замещения ликвидной ссудной задолженности необеспеченной ссудной задолженностью, 210 093 698,71 руб. – ущерб
от выдачи технических кредитов 2 контролирующим Банк лицам, 1 260 000,00 руб. - ущерб от вывода ликвидного залога, 1 261 288 037,54 руб. - ущерб от хищения из кассы Банка денежных средств, привлеченных от физических лиц во вклады, не отражавшиеся на балансе Банка, 400 000 руб. - ущерб от необоснованной выплаты премий сотрудникам Банка.

Частично удовлетворяя заявление Агентства, арбитражный суд первой инстанции исходил из следующего.

Выдача технических кредитов юридическим и физическим лицам осуществлялась
на основании кредитных договоров, подписанных от имени Банка заинтересованными лицами Долматовой Я.Ю., Комягинским А.Г., Люлиной Н.В. (по доверенности), а также Семкичевым О.В. (на основании устава).

Предварительно соответствующие сделки одобрены в составе кредитного комитета членами Правления Банка Комягинским А.Г., Люлиной Н.В., Семкичевым О.В.,
Уафиной Е.К.

Выгодоприобретателями по сделкам о предоставлении им (как физическим лицам) кредитов являлись Семкичев О.В. и Чупраков М.Ю.

Замещение ликвидной ссудной задолженности необеспеченной технической ссудной задолженностью осуществлено на основании соглашений об уступке прав требования (цессии), подписанных Председателем Правления Банка Семкичевым О.В. Предварительно сделка одобрена членами Правления Семкичевым О. В. и Люлиной Н.В. в составе Кредитного комитета Банка.

Соглашение о расторжении договора залога подписано от имени Банка членом Правления Люлиной Н.В. в период осуществления функций Председателя Правления Банка Семкичевым О. В.

Соглашения об уступке прав требования (цессии) подписаны Председателем Правления Банка Семкичевым О. В., предварительно сделка одобрена заинтересованными лицами Семкичевым О. В. и Люлиной Н. В. в составе кредитного комитета Банка.

Хищение из кассы Банка денежных средств, привлечённых от физических лиц
во вклады, не отражавшиеся на балансе Банка, осуществлено также в период осуществления функций Председателя Правления Банка Семкичевым О.В.

Необоснованная выплата премий сотрудникам Банка в преддверии отзыва у Банка лицензии осуществлена в период осуществления функций Председателя Правления Банка (его единоличного исполнительного органа) Семкичевым О. В. на основании приказа, подписанного членом Правления Люлиной Н.В.

К Уафиной Е.К. требования предъявлены в отношении двух заёмщиков – обществ «ФинКомСнаб» и «Бизнес Групп». Как следует из протокола кредитного комитета
от 28.01.2015 № 6 при выдаче кредита обществу «ФинКомСнаб» была присвоена третья категория качества и после первого платежа по кредиту данная категория повышалась
до второй. Согласно выписки из ЕГРЮЛ общество «ФинКомСнаб» зарегистрировано 07.10.2013. В соответствии с балансом заёмщика за 2014 год, предшествующий выдаче кредита, размер выручки заемщика составил 48, 965 млн. руб.

Таким образом, среднеквартальная выручка общества «ФинКомСнаб» на дату выдачи кредита составляла 12, 241 млн. руб. 28.01.2015 заёмщику одобрен кредит в сумме 20 млн. руб., ссуда обслуживалась, просрочка образовалась 25.01.2017 - за 3 дня
до наступления срока её возврата.

С учётом изложенных обстоятельств, суд первой инстанции пришёл к выводу
об отсутствии оснований для привлечения Уафиной Е.К., как и иных членов Правления Банка, одобривших в составе кредитного комитета выдачу ссуды обществу «ФинКомСнаб», к субсидиарной ответственности по указанному эпизоду.

Также арбитражный суд не нашёл оснований для привлечения Уафиной Е.К., Комягинского А.Г., Люлиной Н.В., Семкичева О.В., одобривших выдачу ссуды обществу «Бизнес Групп», равно как и Долматовой Я.Ю., подписавшей кредитный договор
от 29.01.2015 № 03/15, к субсидиарной ответственности по указанному эпизоду; Долматову Я.Ю., подписавшую от имени Банка кредитные договоры № 15/15 от 22.07.2015 на сумму 80 млн. руб. (общество «Виндарк»), № 04/15 от 06.02.2015 на сумму 50 млн. руб. (общество «Фактор»), № 08/15 от 27.04.2015 на сумму 50 млн. руб. (общество «ПринтСтрой»), № 12/15 от 23.06.2015 на сумму 60 млн. руб. (общество «Аркалон»),
№ 03/15 от 29.01.2015 на сумму 35 млн. руб. (общество «Бизнес Групп»).

Совершение Долматовой Я.Ю. действий, присущих контролирующему должника лицу, не доказано. Полномочиями по руководству структурными подразделениями, ответственными за кредитование юридических лиц, она не наделялась, участником Банка не являлась, в Кредитный комитет, Правление и в Совет Директоров Банка не входила, структурными подразделениями Банка, ответственными за корпоративное кредитование
и за оценку уровня принимаемых рисков, не руководила.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции
о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам должника: за выдачу технических кредитов юридическим лицам - Комягинского А.Г., Люлиной Н.В., Семкичева О.В., за выдачу технических кредитов физическим лицам - Семкичева О. В., за замещение ликвидной ссудной задолженности необеспеченной технической ссудной задолженностью - Люлиной Н.В., Семкичева О.В., за выдачу двух технических кредитов контролирующим Банк лицам - Семкичева О.В. и Чупракова М.Ю., за вывод ликвидного залога - Люлиной Н.В., Семкичева О.В., за хищение из кассы Банка денежных средств, привлеченных от физических лиц во вклады, не отражавшиеся
на балансе Банка - Семкичева О.В.

Апелляционный суд указал на то, что заинтересованными лицами как лицами, имевшими возможность определять действия Банка как юридического лица, нарушена обязанность, предусмотренная пунктом 3 статьи 53.1 ГК РФ, действовать в интересах юридического лица разумно и добросовестно; применительно к деятельности общества «КБ «Тальменка-банк» при должной степени осмотрительности, разумности
и добросовестности действий заинтересованных лиц спорные технические кредиты
не были бы выданы, залог - утрачен, поскольку заинтересованные лица могли и должны были не допустить заключения сделок, причиняющих Банку ущерб и влекущих его несостоятельность (банкротство).

Неразумность и (или) недобросовестность заинтересованного лица Семкичева О.В. проявилась в искажении данных бухгалтерской отчетности Банка и необеспечении сохранности привлеченных денежных средств, а также документов, позволяющих установить момент и основания выбытия привлеченных денежных средств. Организация
в Банке ненадлежащей системы управления позволила осуществить вывод из Банка ликвидных активов (рыночной ссудной задолженности), частично заместив их неликвидными (необеспеченная техническая ссудная задолженность).

Из представленных в материалы дела конкурсным управляющим документов усматривается, что кредитуемые заемщики не обладали собственным имуществом и доходами, позволявшими им надлежащим образом обслуживать задолженность по кредитам; замещение ликвидной ссудной задолженности неликвидной технической ссудной задолженностью и расторжение договора залога ликвидного имущества (автомобиля) не имело экономического смысла; привлечение Банком денежных средств от физических лиц осуществлялось без отражения их на балансе Банка, а сами привлеченные денежные средства были впоследствии похищены. Допуская утрату (вывод) ликвидных активов Банка либо их замещение неликвидными активами и не предпринимая никаких действий по защите имущественных интересов кредитной организации, заинтересованные лица могли и должны были знать, что это неизбежно влечет невозможность удовлетворения требований кредиторов Банка в полном объёме.

Отклоняя доводы апелляционный жалоб, апелляционный суд сделал выводы
о причине невозможности удовлетворения требований кредиторов Банка в полном объёме в действиях (бездействии) заинтересованных лиц, доводы которых о том,
что предоставление вышеуказанным юридическим лицам кредитных средств являлось следствием заключений, которые сделаны соответствующими подразделениями Банка,
и это обстоятельство снимает ответственность за одобрение выдачи кредита и заключение договора с членов Правления и кредитного комитета, противоречат нормам Кредитной политики Банка, Положению Банка России от 26.03.2004 № 254-П.

Между тем, судами не учтено следующее.

В соответствии с пунктом 1 статьи 189.23 Закона о банкротстве в случае,
если банкротство кредитной организации наступило вследствие действий и (или) бездействия лиц, контролирующих кредитную организацию, такие лица в случае недостаточности имущества кредитной организации несут субсидиарную ответственность по её обязательствам в порядке, установленном статьёй 10 данного Федерального закона.

Согласно пункту 4 статьи 10 Закона о банкротстве, подлежащему применению
к спорным отношениям, пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, если, в частности, в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 названного Закона, причинен вред имущественным правам кредиторов.

Указывая на виновность Семкичева О.В., Чупракова М.Ю., Люлиной Н.В., Комягинского А.Г., Уафиной Е.К., Долматовой (Чупраковой) Я.Ю., Агентство фактически исходило из того, что названными лицами были тем или иным образом одобрены
и совершены существенно убыточные сделки, приведшие к несостоятельности должника.

Особенность функционирования кредитных организаций состоит в том, что они осуществляют достаточно крупную по своим масштабам деятельность на финансовом рынке, что обусловливает необходимость наличия в их штате значительного количества сотрудников, в том числе в органах управления. При этом банковская деятельность
на финансовом рынке является строго и детально урегулированной, в частности, предъявляется значительное количество требований к перечню органов управления,
а также к персональному составу лиц, в них входящих (например, статьи 11.1, 11.1-1 Федерального закона от 02.12.1990 № 395-1 «О банках и банковской деятельности»).

Данные особенности деятельности банков предопределяют то, что в рамках дел
об их банкротстве споры о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности зачастую сопровождаются наличием большого количества ответчиков. Разрешая подобные споры, судам необходимо исходить из того, что к субсидиарной ответственности могут быть привлечены только те лица, действия которых непосредственно привели к банкротству кредитной организации.

При установлении того, повлекло ли поведение ответчиков банкротство должника, необходимо принимать во внимание следующее:

1) наличие у ответчика возможности оказывать существенное влияние
на деятельность должника (что, например, исключает из круга потенциальных ответчиков рядовых сотрудников, менеджмент среднего звена, миноритарных акционеров и т.д.,
при условии, что формальный статус этих лиц соответствует их роли и выполняемым функциям);

2) реализация ответчиком соответствующих полномочий привела (ведет)
к негативным для должника и его кредиторов последствиям; масштаб негативных последствий соотносится с масштабами деятельности должника, то есть способен кардинально изменить структуру его имущества в качественно иное – банкротное – состояние (однако не могут быть признаны в качестве оснований для субсидиарной ответственности действия по совершению, хоть и не выгодных, но несущественных
по своим размерам и последствиям для должника сделок);

3) ответчик является инициатором (соучастником) такого поведения и (или) потенциальным выгодоприобретателем возникших в связи с этим негативных последствий (далее – критерии; пункты 3, 16, 21, 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных
с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве»).

Названная правовая позиция изложена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 22.06.2020 № 307-ЭС19-18723(2,3).

В дополнение критерия № 1 в соответствии с пунктом 1 статьи 61.10 Закона
о банкротстве необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих лиц является наличие права давать обязательные для исполнения должником указания
или возможности иным образом определять действия должника, в том числе
по совершению сделок и определению их условий.

В каждом конкретном случае на основании всех имеющихся обстоятельств
и полномочий, предоставляемых выданной лицу доверенностью, необходимо проверять, имеет ли оно возможность определять действия финансовой организации (Банка).

Если доверенность предоставляет лицу полномочия, аналогичные полномочиям единоличного исполнительного органа финансовой организации, то такое лицо отвечает вышеизложенному определению «контролирующее лицо» (принимая также во внимание положения подпункта второго пункта 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве, согласно которым возможность определять действия должника может достигаться в силу наличия полномочий совершать сделки от имени должника, основанных на доверенности).

Согласно подпункта первого пункта 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве возможность определять действия должника может достигаться в силу нахождения
с должником (руководителем или членами органов управления должника) в отношениях родства или свойства, должностного положения. Согласно пункту 3 Постановления № 53 лицо не может быть признано контролирующим финансовую организацию лицом только на том основании, что оно состояло в отношениях родства или свойства с членами органов управления финансовой организации. Таким образом, с учётом приведенных норм и разъяснений, в случае если родственник руководителя Банка имеет фактическую возможность определять действия финансовой организации, то он должен быть включён
в перечень контролирующих лиц.

Применительно к критерию № 2 квалифицирующими признаками сделок,
при наличии которых к контролирующему лицу может быть применена презумпция доведения до банкротства, являются значимость этих сделок для должника (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно их существенная убыточность в контексте отношений «должник (его конкурсная масса) – кредиторы»,
то есть направленность сделок на причинение существенного вреда кредиторам путём безосновательного, не имеющего разумного экономического обоснования уменьшения (обременения) конкурсной массы. Такая противоправная направленность сделок должна иметь место на момент их совершения. При этом сама по себе убыточность заключенной контролирующим лицом сделки не может служить безусловным подтверждением наличия основания для привлечения к субсидиарной ответственности.

Возражая против доводов истца, ответчик вправе ссылаться на правило о защите делового решения, а именно, что он действовал разумно и добросовестно (пункт 3
статьи 53.1 ГК РФ). Так, в частности, совершение (одобрение) сделки на основании положительного заключения (рекомендации) профильного подразделения банка
(в том числе кредитного департамента) предполагает, что действия ответчика
не отклонялись от стандартов разумности и добросовестности, обычно применяемых
в этой сфере деятельности. Тогда как на истце лежит бремя опровержения названной презумпции посредством доказывания, например того, что, исходя из существа сделки, для ответчика была очевидна ее крайняя невыгодность для кредиторов, либо что ответчик достоверно знал о нарушении принципов объективности при подготовке профильным подразделением заключения по сделке или, по крайней мере, обладал неполной (недостоверной) информацией по соответствующему контрагенту.

По этой причине, разрешая подобного рода споры, судам надлежит исследовать вопрос соблюдения при заключении сделок корпоративных норм и правил, действующих в банке, нормативных актов, а также оценивать условия сделок на предмет
их убыточности (определение Верховного Суда Российской Федерации от 07.10.2021
№ 305-ЭС18-13210(2)).

В отношении критерия № 3 судам при разрешении споров о привлечении бывшего руководства банка к субсидиарной ответственности необходимо поименно устанавливать вовлеченность каждого конкретного ответчика в совершение вменяемых сделок применительно к каждой из них. Тот факт, что лица занимали одну и ту же должность
в банке (например, входили в состав правления или кредитного комитета) либо обладали одинаковым статусом контролирующего лица, еще не означает потенциальной тождественности выводов в отношении их вины. Изучению подлежат возражения каждого ответчика, из чего следует, что общие абстрактные выводы об их недобросовестности (неразумности), основанные исключительно на их принадлежности к числу контролирующих лиц (либо к одной группе контролирующих лиц), недопустимы.
Само по себе наличие статуса контролирующего лица не является основанием
для привлечения к субсидиарной ответственности.

В контексте названного критерия это означает, что суд, установив наличие отношения ответчика к руководству банка, должен проверить, являлся ли конкретный ответчик инициатором, потенциальным выгодоприобретателем существенно убыточной сделки либо действовал ли он с названными лицами совместно (статья 1080 ГК РФ).

Само по себе осуществленное на основании внутрибанковских правил одобрение сделки лицом, входящим в органы управления, еще не свидетельствует о том, что это лицо является соучастником вывода активов, поскольку в такой ситуации предполагается, что оно действовало в соответствии со стандартами разумности и добросовестности, обычно применяемыми в этой сфере деятельности. Бремя доказывания обратного лежит на конкурсном управляющем.

В отличие от споров о принятии обеспечительных мер наличия только лишь подозрений в виновности ответчиков недостаточно для удовлетворения иска
о привлечении к субсидиарной ответственности, в рамках рассматриваемой категории дел необходимо привести ясные и убедительные доказательства такой вины (определение Верховного Суда Российской Федерации от 30.09.2019 № 305-ЭС16-18600(5-8).

При этом следует учесть то, что если же сделка была заключена (одобрена)
при наличии признаков неразумности или недобросовестности, и задолженность
не погашена в полном объёме, суду следует соотнести размер вреда от спорной сделки
с масштабами деятельности банка в целях решения вопроса о возможности переквалификации требования управляющего на требование о возмещении убытков (статьи 133 и 168 АПК РФ, статьи 53.1 и 1064 ГК РФ). Такая переквалификация
по общему правилу при наличии соответствующих возражений осуществляется, прежде всего, при рассмотрении вопроса о наличии оснований привлечения к субсидиарной ответственности (определение Верховного Суда Российской Федерации от 22.04.2022
№ 305-ЭС18-20160(7-15)).

В данном обособленном споре привлечение к субсидиарной ответственности
по обязательствам Банка Агентство мотивировало совершением контролирующими должника лицами – Семкичевым О.В., Чупраковым М.Ю., Люлиной Н.В., Уафиной Е.К., Комягинским А.Г., Долматовой (Чупраковой) Я.Ю. в период с 01.01.2015 по 23.01.2017 действий, выразившихся в выдаче технических кредитов юридическим и физическим лицам, а также контролирующим Банк лицам, замещении ликвидной ссудной задолженности необеспеченной ссудной задолженностью, выводом ликвидного залога, хищении из кассы Банка денежных средств, привлечённых от физических лиц во вклады, не отражавшиеся на балансе Банка, необоснованной выплате премий работникам в период неплатежеспособности Банка, повлекших несостоятельность (банкротство) должника
и дальнейшее ухудшение его финансового положения.

Однако суды не применили приведённые нормы права с учётом правовых позиций, сформированных практикой вышестоящей судебной инстанцией (определения Верховного Суда Российской Федерации от 30.09.2019 № 305-ЭС16-18600(5-8),
от 22.06.2020 № 307-ЭС19-18723(2,3), от 07.10.2021 № 305-ЭС18-13210(2), от 10.11.2021 № 305-ЭС19-14439(3-8)).

Указанные нарушения норм материального и процессуального права
не позволили судам принять правильные судебные акты.

Основания для изменения или отмены судебного акта арбитражным судом кассационной инстанции предусмотрены статьёй 288 АПК РФ.

В соответствии с частью 1 указанной статьи основаниями для изменения
или отмены решения, постановления арбитражного суда первой и апелляционной инстанций являются несоответствие выводов суда, содержащихся в решении, постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным арбитражным судом первой и апелляционной инстанций, и имеющимся в деле доказательствам, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Допущенные нарушения в силу части 1 статьи 288 АПК РФ влекут отмену обжалуемых судебных актов в кассационном порядке и направление обособленного спора на новое рассмотрение в арбитражный суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное, установить значимые для спора следующие обстоятельства:

должностные полномочия каждого из лиц, привлекаемых к субсидиарной ответственности, и период их осуществления;

из предложенных управляющим определить сделки, которые повлекли значительное ухудшение финансового состояния Банка вплоть до возникновения признаков неплатёжеспособности; по иным сделкам соотнести размер вреда от спорной сделки
с масштабами деятельности банка в целях решения вопроса о возможности переквалификации требования управляющего на требование о возмещении убытков;

участие каждого из ответчиков в инициировании, согласовании и заключении указанных сделок, их бенефициаров (выгодоприобретателей);

наличие нарушений корпоративных норм и правил, законодательства
при осуществлении своих полномочий ответчиками при инициировании, согласовании
и заключении сделок, с учётом правила о защите делового решения (совершение (одобрение) сделки на основании положительного заключения (рекомендации) профильного подразделения банка предполагает, что действия ответчика
не отклонялись от стандартов разумности и добросовестности, обычно применяемых
в этой сфере деятельности. Тогда как на истце лежит бремя опровержения названной презумпции посредством доказывания).

Для установления указанных фактических обстоятельств предложить Агентству представить соответствующие доказательства по каждой сделке, ответчикам – возражения, дать надлежащую оценку доказательствам и доводам участвующих в деле лиц в соответствии с нормами статьи 71 АПК РФ, принять законный и обоснованный судебный акт в соответствии с нормами материального права, регулирующими спорные правоотношения, а также распределить судебные расходы.

Руководствуясь пунктом 3 части 1 статьи 287, частью 1 статьи 288,
статьями 289, 290 АПК РФ, Арбитражный суд Западно-Сибирского округа

постановил:

определение Арбитражного суда Алтайского края от 04.10.2021 и постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 11.03.2022 по делу № А03-1785/2017 отменить, обособленный спор направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Алтайского края.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия,
в порядке, предусмотренном статьёй 291.1 АПК РФ.

Председательствующий Н.В. Лаптев

Судьи М.Ю. Бедерина

С.А. Доронин