Постановление № А05-17177/17 от 09.06.2022 АС Архангельской области

Резолютивная часть постановления объявлена июня 2022 года .

В полном объеме постановление изготовлено июня 2022 года .

Четырнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе председательствующего Селецкой С.В., судей Кузнецова К.А. и Марковой Н.Г.

при ведении протокола секретарем судебного заседания Вирячевой Е.Е.,

         при участии от конкурсного управляющего ФИО1 представителя ФИО2 по доверенности от 10.01.2022,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу ФИО3 на определение Арбитражного суда Архангельской области от 17 декабря 2021 года по делу № А05-17177/2017,

у с т а н о в и л:

решением Арбитражного суда Архангельской области от 13.09.2018 по делу № А05-17177/2017 общество с ограниченной ответственностью «Стройплощадка» (адрес: 163002, <...>; ОГРН <***>, ИНН <***>; далее – Должник) признано несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство.

Определением суда от 09.11.2018 конкурсным управляющим Должника утвержден ФИО4.

Определением суда от 27.11.2019 ФИО4 освобожден от исполнения обязанностей; конкурсным управляющим утвержден ФИО5.

Определением от 27.12.2021 ФИО5 освобожден от исполнения обязанностей; конкурсным управляющим утвержден ФИО1.

Конкурсный управляющий должника ФИО5 22.05.2020 обратился в суд с заявлением о признании недействительным решения единственного участника Должника ФИО3 от 14.07.2016 об отмене решения участника от 18.02.2014 о внесении открытым акционерным обществом «Трест Спецдорстрой» (далее – Общество) вклада в уставный капитал Должника, а также признании недействительными договоров                     купли-продажи имущества от 05.01.2020, 28.03.2020, применении последствий недействительности сделки в виде возврата в конкурсную массу имущества.

К участию в споре в качестве ответчиков привлечены ФИО6 и ФИО7.

Определением суда от 09.03.2021 по обособленному спору приняты обеспечительные меры.

Определениями суда от 02.03.2021, 02.07.2021 назначены судебная экспертиза по оценке рыночной стоимости спорного имущества и дополнительная экспертиза. Производство по спору приостановлено. Определением суда от 22.09.2021 возобновлено.

Определением суда от 17.12.2021 заявленные требования удовлетворены.

ФИО3 с указанным определением не согласился, обратился в Четырнадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просил отменить обжалуемый судебный акт, отказать в удовлетворении заявленных требований.

В обоснование апелляционной жалобы ее податель указывает на нарушение судом первой инстанции норм материального права. Апеллянт, ссылаясь на положения статей 223, 224, 235 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), отмечает, что право собственности в отношении спорного имущества у ФИО3 отсутствует.

В судебном заседании представитель конкурсного управляющего ФИО1 возражал против удовлетворения апелляционной жалобы.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, представителей в суд не направили, в связи с чем дело рассмотрено в их отсутствие в соответствии со статьями 123, 156, 266 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ), пунктом 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.12.2017 № 57 «О некоторых вопросах применения законодательства, регулирующего использование документов в электронном виде в деятельности судов общей юрисдикции и арбитражных судов».

Исследовав и оценив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в порядке статей 266–272 АПК РФ правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, суд апелляционной инстанции не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы.

В силу части 1 статьи 223 АПК РФ и пункта 1 статьи 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным названным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, согласно решению единственного участника Должника от 18.02.2014 Общество в лице управляющего ФИО3 внесло в качестве вклада в уставный капитал Должника асфальтобетонную установку Parker с инвентарным номером 1201 и циклон с инвентарным номером 39041-О (далее – имущество).

Имущество передано Должнику по акту приема-передачи от 18.02.2014.

Решением единственного участника Должника ФИО3 от 14.07.2016 решение от 18.02.2014 отменено.

Передача спорного имущества Должником ФИО3  подтверждается соответствующим актом от 14.07.2016.

Как следует из договора купли-продажи установки от 05.01.2020  ФИО3 реализовал имущество ФИО6 за 1 050 000 руб. В дальнейшем ФИО6 продал установку ФИО7 (договор от 28.03.2020).

Конкурсный управляющий, полагая, что решение участника Должника   от 14.07.2016, а также договоры купли-продажи установки от 05.01.2020 и от 28.03.2020 являются цепочкой сделок, последовательно заключенных входящими в одну группу лицами, прикрывающей безвозмездный вывод имущества из конкурсной массы Должника, обратился в суд с рассматриваемым заявлением. При этом заявитель ссылался на пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, статью 170 ГК РФ.

Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции правомерно исходил из следующего.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с ГК РФ, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в названном Законе.

Из разъяснений, приведенных в подпункте 1 пункта 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010     № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Постановление № 63), следует, что по правилам главы III.1 Закона о банкротстве могут, в частности, оспариваться действия, являющиеся исполнением гражданско-правовых обязательств (в том числе наличный или безналичный платеж должником денежного долга кредитору, передача должником иного имущества в собственность кредитора), или иные действия, направленные на прекращение обязательств (заявление о зачете, соглашение о новации, предоставление отступного и т.п.).

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Как следует из материалов дела, производство по настоящему делу возбуждено 26.01.2018. Оспариваемое решение принято 14.07.2016, то есть в период подозрительности, установленный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Из разъяснений, приведенных в пунктах 5 и 6 Постановления № 63, следует, что для признания сделки недействительной по данному основанию (пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве) необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 названного Постановления).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Согласно абзацам второму – пятому пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия:

а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества;

б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами вторым-пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Установленные абзацами вторым – пятым пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпции являются опровержимыми – они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий:

стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации – десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок;

должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы;

после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

В силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Данные презумпции являются опровержимыми – они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств (пункты 5–7 Постановления № 63).

В данном споре заявитель оспорил цепочку последовательных сделок, направленных на вывод имущества Должника.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 27.08.2020 № 306-ЭС17-11031(6), при отчуждении имущества должника в преддверии его банкротства и последующем оформлении передачи права собственности на данное имущество от первого приобретателя к иным лицам по цепочке сделок следует различать две ситуации.

В первом случае, когда волеизъявление первого приобретателя отчужденного должником имущества соответствует его воле: этот приобретатель вступил в реальные договорные отношения с должником и действительно желал создать правовые последствия в виде перехода к нему права собственности. В таком случае при отчуждении им спорного имущества на основании последующих (второй, третьей, четвертой и т.д.) сделок права должника (его кредиторов) подлежат защите путем предъявления заявления об оспаривании первой сделки по правилам статьи 61.8 Закона о банкротстве к первому приобретателю и виндикационного иска по правилам статей 301 и 302 ГК РФ к последнему приобретателю, а не с использованием правового механизма, установленного статьей 167 ГК РФ (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 21.04.2003 № 6-П). Вопрос о подсудности виндикационного иска в этом случае подлежит разрешению с учетом разъяснений, данных в пункте 16 Постановления № 63 – требование о виндикации при подсудности виндикационного иска тому же суду, который рассматривает дело о банкротстве, может быть разрешено в деле о банкротстве, в иных случаях – вне рамок дела о банкротстве с соблюдением общих правил о подсудности.

Однако возможна обратная ситуация, при которой первый приобретатель, формально выражая волю на получение права собственности на имущество должника путем подписания договора об отчуждении, не намеревается породить отраженные в этом договоре правовые последствия. Например, личность первого, а зачастую, и последующих приобретателей может использоваться в качестве инструмента для вывода активов (сокрытия принадлежащего должнику имущества от обращения на него взыскания по требованиям кредиторов), создания лишь видимости широкого вовлечения имущества должника в гражданский оборот, иллюзии последовательного перехода права собственности на него от одного собственника другому (оформляются притворные сделки), а в действительности совершается одна единственная (прикрываемая) сделка – сделка по передаче права собственности на имущество от должника к бенефициару указанной сделки по выводу активов (далее – бенефициар): лицу, числящемуся конечным приобретателем, либо вообще не названному в формально составленных договорах. Имущество после отчуждения его должником все время находится под контролем этого бенефициара, он принимает решения относительно данного имущества.

Согласно пункту 2 статьи 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

Это означает, что правопорядок признает совершенной лишь прикрываемую сделку – ту сделку, которая действительно имелась в виду. Именно она подлежит оценке в соответствии с применимыми к ней правилами. В частности, прикрываемая сделка может быть признана судом недействительной по основаниям, установленным ГК РФ или специальными законами.

Как разъяснено в абзаце первом пункта 87, абзаце первом пункта 88 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», притворная сделка может прикрывать сделку с иным субъектным составом; для прикрытия сделки может быть совершено несколько сделок; само по себе осуществление государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество к промежуточным покупателям не препятствует квалификации данных сделок как ничтожных на основании пункта 2 статьи 170 ГК РФ.

Таким образом, цепочкой последовательных сделок купли-продажи с разным субъектным составом может прикрываться одна единственная сделка, направленная на прямое отчуждение должником своего имущества в пользу бенефициара. Такая прикрываемая сделка может быть признана недействительной как подозрительная на основании статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Как усматривается из материалов дела, на момент принятия оспариваемого решения (14.07.2016) Должник отвечал признаку неплатежеспособности, поскольку имел задолженность по обязательным платежам в бюджет, перед кредиторами, которая впоследствии включена в реестр требований кредиторов. Размер кредиторской задолженности составляет более 56 000 000 руб., тогда как в конкурсную массу включено имущество рыночной стоимостью 26 310 000 руб.; от реализации имущества выручено                      12 395 214 руб. 59 коп.

Согласно заключению эксперта № 48-С/2021 стоимость асфальтобетонной установки Parker по состоянию на 14.07.2016 составляла           8 076 000 руб. О наличии пороков указанного заключения не заявлено. Выводы суда, принявшего заключение как надлежащее доказательство по спору, следует признать верными.

Материалами дела подтверждается, что ФИО3 в силу статьи 19 Закона о банкротстве является заинтересованным лицом по отношению к Должнику, осведомленным о возникших признаках неплатежеспособности Должника.

Судом установлено и следует из выписок из Единого государственного реестра юридических лиц в отношении Общества, по состоянию на 14.07.2016 его деятельность прекращена (30.05.2016) в связи с ликвидацией, завершением конкурсного производства. Единственным участником Должника по состоянию на 14.07.2016 являлось ООО «Группа Импульс», тогда как ФИО3 осуществлял полномочия руководителя.

Таким образом, ФИО3 не обладал законными полномочиями на принятие оспариваемого решения.

Помимо этого, из материалов дела следует, в том числе приговора от 10.02.2021 по делу № 1-6/2021, протоколов осмотра места нахождения установки, пояснений работников, Должником производилась и реализовывалась асфальтобетонная смесь с помощью асфальтобетонной установки Parker, находящейся на территории асфальтобетонного завода (адрес: <...>); место нахождения установки оставалось неизменным. От имени Должника произведенную смесь реализовывало ООО «Терминал УПТК» на основании агентского договора от 01.06.2017. Установка находится на земельном участке, принадлежащем                    ООО «Спецдорстрой», учредителем которого является ФИО3

Кроме того, судом установлено, что ООО «Спецдорстрой-БМ» создано 28.12.2017, учредителями являются ООО «Группа Импульс» и ФИО8 (управляющий Должника), последний с 28.12.2017 является руководителем.  Участником ООО «Группа Импульс» является ФИО9 (отец                      ФИО3), с 16.03.2003 ФИО3 назначен руководителем.

Вместе с тем ООО «Группа Импульс», ООО «Терминал УПТК»,                 ООО «Спецдорстрой-БМ» зарегистрированы по одному юридическому адресу. Установка использовалась ООО «Спецдорстрой-БМ», также подконтрольным ФИО3

Признавая договоры купли-продажи имущества от 05.01.2020 и от 28.03.2020 недействительными сделками, суд первой инстанции правомерно указал на то, что данные договоры являются притворными сделками в силу статьи 170 ГК РФ, поскольку были использованы в качестве инструмента для вывода принадлежащего Должнику имущества от обращения на него взыскания по требованиям кредиторов.

Так, судом установлена аффилированность ответчиков через участие в ООО «Терминал», ООО «Группа Импульс», ООО «Терминал УПТК».

Более того, представить объяснения целей продажи, покупки установки, обстоятельств сделок, местонахождение установки ни ФИО6, ни ФИО7 не смогли. Пояснения относительно использования установки для производства асфальтобетонной смеси оценены судом критически, учитывая вид деятельности указанных лиц (производство мебели, деятельность автомобильного грузового транспорта), а также отсутствие доказательств, свидетельствующих о размере доходов, достаточном для приобретения спорного имущества.

Таким образом, суд первой инстанции обоснованно заключил, что в результате совершения оспариваемых сделок произошло уменьшение стоимости и размера имущества Должника, что привело к утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований за счет имущества Должника. Доказательств обратного судам двух инстанций не представлено.

Оценив по правилам статьи 71 АПК РФ представленные участниками спора доказательства, условия оспариваемых договоров, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу о признании решения от 14.07.2016 и договоров от 05.01.2020 и 28.03.2020 недействительными, притворными, совершенными со злоупотреблением правом.

Вопреки доводам жалобы, последствия недействительности сделок применены судом верно в соответствии с положениями статьи 61.6 Закона о банкротстве.

В данном случае материалами дела подтверждено и не опровергнуто ФИО3, что оспариваемые сделки являлись притворными, прикрывающими по сути одну реально совершенную сделку – вывод актива Должника в пользу бенефициара ФИО3 именно как конечного собственника, фактического выгодоприобретателя и непосредственного участника рассматриваемой взаимосвязанной цепочки сделок. Убедительных, достоверных доказательств наличия, распоряжения спорным имуществом иными лицами, не ФИО3, равно их реальных намерений по приобретению актива Должника, судам двух инстанций не представлено.

Судом первой инстанции проверено заявление ФИО3 о пропуске заявителем срока исковой давности; в удовлетворении такового обоснованно отказано. Апеллянт на какие-либо возражения в данной части не ссылался.

Суд апелляционной инстанции констатирует, что аргументы, изложенные в апелляционной жалобе, не содержат фактов, которые не проверены и учтены арбитражным судом при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли бы на обоснованность и законность судебного акта либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными.

Иное толкование апеллянтом положений законодательства о банкротстве, а также иная оценка обстоятельств спора не свидетельствуют о неправильном применении судом первой инстанции норм материального права.

Других убедительных доводов, основанных на доказательственной базе, позволяющих отменить обжалуемый судебный акт, в апелляционной жалобе не содержится.

Судом первой инстанции полно и всесторонне исследованы обстоятельства дела, нарушений или неправильного применения норм материального и процессуального права не допущено, оснований для отмены определения суда апелляционная коллегия не усматривает.

Руководствуясь статьями 268, 269, 271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Четырнадцатый арбитражный апелляционный суд

п о с т а н о в и л :

определение Арбитражного суда Архангельской области от 17 декабря 2021 года по делу № А05-17177/2017 оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО3 – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд                       Северо-Западного округа в течение месяца со дня принятия.