Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Международная франчайзинговая образовательная управляющая компания «Перспектива24» на решение Арбитражного суда Республики Башкортостан от 11.05.2022 по делу № А07-26260/2021.

В судебном заседании приняли участие представители:

общества с ограниченной ответственностью «Международная франчайзинговая образовательная управляющая компания «Перспектива24» - ФИО1 (доверенность от 11.02.2022), ФИО2 (доверенность от 22.12.2021, диплом).

Общество с ограниченной ответственностью «Консер» (далее – истец, ООО «Консер») обратилось в Арбитражный суд Республики Башкортостан с исковым заявлением к обществу с ограниченной ответственностью «Международная франчайзинговая образовательная управляющая компания «Перспектива24» (далее – ответчик, ООО МФОУК «Перспектива24») с требованиями:

- о признании несостоявшимся предоставление права использования в предпринимательской деятельности комплекса принадлежащих ООО МФОУК «Перспектива24» исключительных прав, предусмотренных договором коммерческой субконцессии № ПД/2020-76 от 17.02.2020;

- о признании ничтожным договора коммерческой субконцессии № ПД/2020-76 от 17.02.2020;

- о признании незаключенным договора коммерческой субконцессии № ПД/2020-76 от 17.02.2020;

- о взыскании неосновательного обогащения в размере 1 500 000 рублей, процентов за пользование чужими денежными средствами в размере 45 832 рублей (с учетом уточнений исковых требований, принятых судом первой инстанции в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Решением суда первой инстанции исковые требования удовлетворены частично: признан незаключенным предварительный договор коммерческой субконцессии № ПД/2020-76 от 17.02.2020, также с ответчика в пользу истца взыскано 1 500 000 рублей - сумма неосновательного обогащения, 45 811 рублей 64 копейки - сумма процентов за пользование чужими денежными средствами, 28 458 рублей – сумма расходов по уплате государственной пошлины.

Ответчик, не согласившись с решением суда первой инстанции, обратился с апелляционной жалобой, просит решение суда первой инстанции отменить, в удовлетворении исковых требований отказать.

В обоснование доводов апелляционной жалобы указывает, что спорный договор является смешанным договором, имеющим элементы договора купли-продажи с условием о предварительной оплате, договора оказания услуги и опционного договора. Указывает, что условие в договоре «оплата гарантийной цены» является выплатой паушального взноса. В адрес истца был направлен договор № ПД/2020-76 от 17.02.2020 коммерческой субконцессии (франчайзинга), что подтверждается списком почтовых отправлений и кассовым чеком от 06.03.2020. Считает недоказанным утверждение истца о получении им почтовым отправлением книги, а не договора. Истцу был предоставлен доступ в корпоративные чаты, с истцом проводились циклические совещания, выдан доступ к базе знаний. Передача состава исключительных прав должна производиться после заключения основного договора. В предварительном договоре сторонами установлены все условия будущего договора. У сторон имелось намерение заключить в будущем основной договор, в Приложении № 1 к спорному договору указано на комплекс передаваемых прав, который включал право на товарный знак. Приводит нормы об опционном договоре. Истцом уплачена полная стоимость предоставляемых исключительных прав на условиях предварительной оплаты, полагает, что в таком случае спорный договор можно расценивать как договор купли-продажи с условием о предварительной оплате. В данном случае невозможно говорить о договоре как о предварительном. Внесенный платеж является платой за право требовать от ответчика совершения действия, такой платеж не подлежит возврату. Такой платеж может быть расценен и как компенсация за отказ истца от намерений заключить основной договор коммерческой субконцессии. Ссылается на положения статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

В представленном отзыве истец ссылался на законность и обоснованность решения суда первой инстанции.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте судебного разбирательства извещены, в том числе публично, посредством размещения информации на официальном Интернет-сайте, в судебное заседание третьи лица своих представителей не направили. В соответствии со статьями 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации апелляционная жалоба рассмотрена в отсутствие истца.

Законность и обоснованность решения суда проверена судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в пределах доводов апелляционной жалобы ООО МФОУК «Перспектива24».

Как следует из материалов дела, 19.02.2020 ООО «Консер» перечислило в пользу ООО принадлежащих ООО МФОУК «Перспектива24» денежные средства в размере 1 500 000 рублей платежным поручением № 5, где в назначении платежа указано: «Счет на оплату № 168 от 17 февраля 2020 г. НДС не облагается».

Счет ответчика от 17.02.2020 № 168 содержит информацию о том, что 1500000 рублей являются оплатой гарантийной цены, ссылка на какой-либо договор отсутствует.

Истец полагает, что на стороне ответчика возникло неосновательное обогащение в размере 1 500 000 рублей, поскольку никаких правоотношений между истцом и ответчиком нет.

11.12.2020 истец направил в адрес ответчика досудебную претензию с требованием вернуть сумму неосновательного обогащения, которая оставлена ответчиком без удовлетворения, в связи с чем истец обратился в арбитражный суд с настоящим иском.

Удовлетворяя частично исковые требования, суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанности заключения предварительного договора коммерческой субконцессии посредством конклюдентных действий сторон. В отсутствие заключенного договора у ответчика отсутствуют правовые основания для удержания денежных средств.

Заслушав объяснения представителей ответчика, исследовав и оценив в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации все имеющиеся в деле доказательства в их совокупности, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Согласно пункту 1 статьи 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора.

Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (пункт 4 статьи 421 Кодекса).

В пункте 3 статьи 421 ГК РФ указано, что стороны могут заключить договор, в котором содержатся элементы различных договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами (смешанный договор). К отношениям сторон по смешанному договору применяются в соответствующих частях правила о договорах, элементы которых содержатся в смешанном договоре, если иное не вытекает из соглашения сторон или существа смешанного договора.

Вместе с тем в силу пункта 1 статьи 422 ГК РФ договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения.

Согласно правовой позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 11.10.2011 № 5495/10, стороны свободны в заключении договоров, то есть в принятии на себя любых обязательств, не запрещенных законом.

Согласно пункту 1 статьи 425 ГК РФ такой договор вступает в силу и становится обязательным для сторон с момента его заключения.

Из позиции ответчика следует, что он, являясь генеральным правообладателем комплекса исключительных прав, при проведении переговоров направил в адрес ООО «Консер» проект предварительного договора коммерческой субконцессии № ПЛ/2020-76 от 17.02.2020 и счет на оплату паушального взноса № 168 от 17.02.2020 в размере 1 500 000 рублей.

19.02.2020 истец произвел оплату по указанному счету.

06.03.2020 посредством почтовой связи ответчиком в адрес истца направлен предварительный договор коммерческой субконцессии, подписанный ответчиком.

Ответчик приступил к исполнению договора, в связи с чем основания для возвращения паушального взноса отсутствуют.

В соответствии с частью 1 статьи 429 ГК РФ, по предварительному договору стороны обязуются заключить в будущем договор о передаче имущества, выполнении работ или оказании услуг (основной договор) на условиях, предусмотренных предварительным договором.

Частью 2 статьи 429 ГК РФ установлено, что предварительный договор заключается в форме, установленной для основного договора, а если форма основного договора не установлена, то в письменной форме. Несоблюдение правил о форме предварительного договора влечет его ничтожность.

Предварительный договор должен содержать условия, позволяющие установить предмет, а также условия основного договора, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение при заключении предварительного договора (часть 3 статьи 429 ГК РФ).

В соответствии с пунктом 5 статьи 429 ГК РФ, в случаях, когда сторона, заключившая предварительный договор, уклоняется от заключения основного договора, применяются положения пункта 4 статьи 445 ГК РФ, в силу которых другая сторона вправе обратиться в суд с требованием о понуждении заключить договор.

В пункте 25 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 № 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора» (далее – Постановление № 49) разъяснено, что для признания предварительного договора заключенным достаточно установить предмет основного договора или условия, позволяющие его определить (пункт 3 статьи 429 ГК РФ). Отсутствие в предварительном договоре иных существенных условий основного договора само по себе не свидетельствует о незаключенности предварительного договора.

В пункте 4 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за первый квартал 2011 года отмечено, что заключение предварительного договора порождает у договаривающихся сторон обязанность заключить основной договор на условиях, оговоренных предварительным соглашением.

Таким образом, предварительный договор какого-либо обязательства, кроме как обязательства заключить основной договор на определенных в предварительном договоре условиях, не порождает.

В представленном ответчиком договоре коммерческой субконцессии № ПД/2020-76 от 17.02.2020 указано, что такой договор является предварительным в силу статьи 429 ГК РФ.

Пунктом 1.4.1 договора определено, что стороны обязуются заключить основной договор о коммерческой концессии в срок, не позднее 30 рабочих дней с момента поступления соответствующего предложения от правообладателя пользователю. Основной договор подлежит государственной регистрации в Роспатенте в порядке, предусмотренном действующим законодательством. Расходы по такой государственной регистрации, в том числе пошлины, несет пользователь.

До момента заключения основного договора стороны обязуются неукоснительно соблюдать все условия договора (пункт 1.4.2).

В соответствии с пунктом 4.1 договора он вступает в силу с момента его подписания и действует до момента заключения основного договора согласно пункту 1.4.1 договора, но не более 5 лет в случае, если основной договор сторонами не будет заключен в установленный для этого срок

Таким образом, из буквального толкования условий спорного проекта договора, подготовленного ООО МФОУК «Перспектива24», следует, что договор определен как предварительный.

При этом из материалов дела следует, что являлось обычным в практике ответчика как заключение предварительных договоров (о чем содержалась ссылка в договорах, т.2, л.д. 37-64), так и основных договоров, уже не содержащих условий об их характере как предварительных (т.2, л.д. 65-135).

Апеллянт считает, что спорный договор является смешанным договором, содержит элементы опционного договора (статьи 429.3 ГК РФ) и договора купли-продажи с условием о предварительной оплате, на что указывает наличие условия о выплате денежных средств правообладателю.

Доводы подлежат отклонению.

Согласно части 1 статьи 429.3 ГК РФ по опционному договору одна сторона на условиях, предусмотренных этим договором, вправе потребовать в установленный договором срок от другой стороны совершения предусмотренных опционным договором действий (в том числе уплатить денежные средства, передать или принять имущество), и при этом, если управомоченная сторона не заявит требование в указанный срок, опционный договор прекращается. Опционным договором может быть предусмотрено, что требование по опционному договору считается заявленным при наступлении определенных таким договором обстоятельств.

В силу пункта 2 статьи 429.3 ГК РФ за право заявить требование по опционному договору сторона уплачивает предусмотренную таким договором денежную сумму, за исключением случаев, если опционным договором, в том числе заключенным между коммерческими организациями, предусмотрена его безвозмездность либо если заключение такого договора обусловлено иным обязательством или иным охраняемым законом интересом, которые вытекают из отношений сторон.

При прекращении опционного договора платеж, предусмотренный пунктом 2 настоящей статьи, возврату не подлежит, если иное не предусмотрено опционным договором (часть 3 статьи 429.3 ГК РФ).

Так, в предварительном договоре стороны приходят к соглашению в будущем заключить основной договор на определенных сторонами путем взаимных переговоров условиях. В рамках предварительного договоры стороны не договариваются о каких-либо выплатах, все договоренности о расчетах касаются условий основного договора.

В тоже время по опционному договору сторона предоставляет за плату безотзывную оферту, которая может быть акцептована в предусмотренный договором срок. Именно возможность внесения платы по опционному договору выгодно отличает его от предварительного договора, так как судебная практика исходит из того, что по смыслу норм, регулирующих заключение предварительного договора, указанный договор не порождает для сторон денежных обязательств, а только обязательство заключить основной договор в будущем. Следовательно, внесение денежных средств по опционному договору является платой именно по опционному договору, которая оговорена сторонами в таком договоре.

В соответствии с Приложением № 3 согласно пункту 3.1 договора о коммерческой концессии от 17.02.2020 № ПД/2020-76 стороны согласовывают вознаграждение правообладателя и стоимость оказываемых услуг. Паушальный взнос (гарантийная цена) составляет 1 500 000 рублей и выплачивается однократно единовременным платежом в течение 5 банковских дней с момента заключения договора.

Таким образом, в понимании статьи 429.3 ГК РФ указанные денежные средства квалифицированы правообладателем не как плата за право заявить требование по опционному договору, а именно как вознаграждение правообладателя, то есть плата за исключительные права, предоставляемые им по основному договору.

Также судебная коллегия не находит оснований для вывода о возможности квалификации спорного договора как договора купли-продажи с условием о предварительной оплате.

Из абзаца 3 пункта 23 Постановление № 49 следует, что если сторонами заключен договор, поименованный ими как предварительный, в соответствии с которым они обязуются заключить в будущем на предусмотренных им условиях основной договор, в котором установлена обязанность до заключения основного договора уплатить полную стоимость предоставляемых прав или существенную ее часть, такой договор следует квалифицировать как договор купли-продажи с условием о предварительной оплате, к которому правила статьи 429 ГК РФ не применяются.

В соответствии с частью 1 статьи 1225 ГК РФ результатами интеллектуальной деятельности и приравненными к ним средствами индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий, которым предоставляется правовая охрана (интеллектуальной собственностью), являются: произведения науки, литературы и искусства; программы для электронных вычислительных машин (программы для ЭВМ); базы данных; исполнения; фонограммы; сообщение в эфир или по кабелю радио- или телепередач (вещание организаций эфирного или кабельного вещания); изобретения; полезные модели; промышленные образцы; селекционные достижения; топологии интегральных микросхем; секреты производства (ноу-хау); фирменные наименования; товарные знаки и знаки обслуживания; географические указания; наименования мест происхождения товаров; коммерческие обозначения.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1233 ГК РФ к договорам о распоряжении исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, в том числе к договорам об отчуждении исключительного права и к лицензионным (сублицензионным) договорам, применяются общие положения об обязательствах (статьи 307 - 419) и о договоре (статьи 420 - 453), поскольку иное не установлено правилами раздела VII ГК РФ и не вытекает из содержания или характера исключительного права.

Таким образом, право использования результатов интеллектуальной деятельности может быть передано по вышеуказанным договорам, а не по договору купли-продажи с условием о предварительной оплате.

Как разъяснено в пункте 43 постановления № 49, условия договора подлежат толкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными в статье 1 ГК РФ, другими положениями ГК РФ, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (статьи 3, 422 ГК РФ).

При толковании условий договора в силу абзаца первого статьи 431 ГК РФ судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений (буквальное толкование). Такое значение определяется с учетом их общепринятого употребления любым участником гражданского оборота, действующим разумно и добросовестно (пункт 5 статьи 10, пункт 3 статьи 307 ГК РФ), если иное значение не следует из деловой практики сторон и иных обстоятельств дела.

Условия договора подлежат толкованию таким образом, чтобы не позволить какой-либо стороне договора извлекать преимущество из ее незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 ГК РФ). Толкование договора не должно приводить к такому пониманию условия договора, которое стороны с очевидностью не могли иметь в виду.

Значение условия договора устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом (абзац первый статьи 431 ГК РФ). Условия договора толкуются и рассматриваются судом в их системной связи и с учетом того, что они являются согласованными частями одного договора (системное толкование).

Толкование условий договора осуществляется с учетом цели договора и существа законодательного регулирования соответствующего вида обязательств.

В соответствии с содержащимися в пункте 45 Постановления № 49 разъяснениями по смыслу абзаца второго статьи 431 ГК РФ при неясности условий договора и невозможности установить действительную общую волю сторон иным образом толкование условий договора осуществляется в пользу контрагента стороны, которая подготовила проект договора либо предложила формулировку соответствующего условия.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что спорный договор является предварительным.

Суд апелляционной инстанции приходит также к выводу, что ООО МФОУК «Перспектива24», как сторона, подготовившая проект договора коммерческой субконцессии № ПД/2020-76 от 17.02.2020, включившая условия о его предварительном характере не может ссылаться при рассмотрении настоящего спора на отсутствие признаков предварительного у спорного договора, указывая на его смешанную природу, включающего элементы договора купли-продажи с условием о предварительной оплате и опционного договора.

Также из оснований искового заявления ООО «Консер», следует, что истец полагает договор коммерческой субконцессии № ПД/2020-76 от 17.02.2020 незаключенным ввиду следующих обстоятельств: отсутствие направления в адрес истца подписанного ответчиком предварительного договора, отсутствие согласования и получения комплекса исключительных прав, принадлежащих ответчику.

В соответствии с пунктом 1 статьи 432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.

Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

Для вывода о заключенности предварительного договора необходимо установить согласование сторонами предмета основного договора.

В силу пункта 1 статьи 422 ГК РФ договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения.

В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 08.02.2011 № 13970/10, а также в пункте 7 Обзора судебной практики по спорам, связанным с признанием договоров незаключенными, утвержденного информационным письмом Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.02.2014 № 165 (далее - Обзор), разъяснено, что в случае наличия спора о заключенности договора суд должен оценивать обстоятельства и доказательства в их совокупности и взаимосвязи в пользу сохранения, а не аннулирования обязательства, а также исходя из презумпции разумности и добросовестности участников гражданских правоотношений, закрепленной статьей 10 ГК РФ.

Кроме того, в пункте 7 названного Обзора отмечено, что если стороны не согласовали какое-либо условие договора, относящееся к существенным, но затем совместными действиями по исполнению договора и его принятию устранили необходимость согласования такого условия, то договор считается заключенным.

Как следует из пункта 1 статьи статье 1027 ГК РФ по договору коммерческой концессии одна сторона (правообладатель) обязуется предоставить другой стороне (пользователю) за вознаграждение на срок или без указания срока право использовать в предпринимательской деятельности пользователя комплекс принадлежащих правообладателю исключительных прав, включающий право на товарный знак, знак обслуживания, а также права на другие предусмотренные договором объекты исключительных прав, в частности на коммерческое обозначение, секрет производства (ноу-хау).

Пунктом 2 указанной статьи предусмотрено, что договор коммерческой концессии предусматривает использование комплекса исключительных прав, деловой репутации и коммерческого опыта правообладателя в определенном объеме (в частности, с установлением минимального и (или) максимального объема использования), с указанием или без указания территории использования применительно к определенной сфере предпринимательской деятельности (продаже товаров, полученных от правообладателя или произведенных пользователем, осуществлению иной торговой деятельности, выполнению работ, оказанию услуг).

К договору коммерческой концессии соответственно применяются правила раздела VII этого Кодекса о лицензионном договоре, если это не противоречит положениям главы 54 ГК РФ и существу договора коммерческой концессии (пункт 4 статьи 1027 ГК РФ).

В соответствии с пунктом 2 статьи 1028 ГК РФ предоставление права использования в предпринимательской деятельности пользователя комплекса принадлежащих правообладателю исключительных прав по договору коммерческой концессии подлежит государственной регистрации в федеральном органе исполнительной власти по интеллектуальной собственности. При несоблюдении требования о государственной регистрации предоставление права использования считается несостоявшимся.

По смыслу указанных норм обязательным условием договора коммерческой концессии является передача в составе комплекса исключительных прав права на товарный знак или знак обслуживания, что обусловливает необходимость государственной регистрации договора в федеральном органе исполнительной власти по интеллектуальной собственности, равно как и обязательность соблюдения письменной формы договора.

Представленный ответчиком проект договора коммерческой субконцессии № ПД/2020-76 от 17.02.2020 содержит в себе следующие условия:

- правообладатель по настоящему договору обязуется предоставить пользователю за вознаграждение на указанный в договоре срок право использовать в предпринимательской деятельности комплекс принадлежащих правообладателю исключительных прав, включающий право на товарный знак, знак, знак обслуживания, права на другие предусмотренные договором объекты исключительных прав, в том числе, на коммерческое обозначение, секрет производства (ноу-хау), согласно Приложению № 1. При этом пунктом 1.3 предусмотрено, что в комплекс предоставляемых исключительных прав входят и отдельные услуги;

- в соответствии с Приложением № 1 к договору, комплекс принадлежащих правообладателю исключительных прав, включающий право на товарный знак, знак обслуживания, а также права на другие предусмотренные Договором объекты исключительных прав, в частности, на коммерческое обозначение, секрет производства (ноу-хау):

- право на использование доменного имени в сети Интернет perspektiva24.com;

- право на использование сайта, размещенного в сети Интернет по адресу perspektiva24.com;

- право на использование программного продукта автоматизации деятельности юристов (юридического отдела), размещенного на специально выделенном домене в сети Интернет:

- право на использование информационных ресурсов правообладателя, содержащих правила, стандарты, инструкции, регламенты и рекомендации и другие требования, разработанные правообладателем, и соблюдение которых возложено на пользователя.

Таким образом, подготовленный ответчиком проект договора был направлен на создание правовых последствий, присущих договору коммерческой концессии.

При этом ответчик, исходя из условий договора, намеревался передать исключительные права, в том числе, на товарный знак (без идентификации), коммерческое обозначение (без идентификации).

Обязательным условием для вывода о заключенности договора коммерческой концессии является предоставление права использования товарным знаком.

Обязательным условием для передачи права использования коммерческим обозначением является заключение договора аренды предприятия или договора коммерческой концессии (часть 5 статьи 1539 ГК РФ).

Между тем, условия спорного договора не содержат положений, позволяющих идентифицировать товарный знак и коммерческое обозначение, права на которые подлежали предоставлению истцу в пользование за вознаграждение при заключении основного договора. Графическое изображение, либо словесное обозначение товарного знака в предварительном договоре отсутствует. В предварительном договоре также не приведено каких-либо условий о том, что товарный знак, коммерческое обозначение будут каким-либо образом созданы, определены, зарегистрированы и т.д.

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 03.02.2015 № 52-КГ14-1, договор, который не содержит какого-либо существенного условия, не признается незаключенным на этом основании, если впоследствии стороны своими действиями по исполнению и принятию договора выполнили такое условие.

Таким образом, предмет основного договора в спорном договоре не был определен, что не позволяет его рассматривать как заключенный договор, равно как в материалах дел отсутствуют доказательства, что в дальнейшем стороны своими действиями согласовали передаваемые товарный знак, либо коммерческое обозначение, иными словами, ответчик не указал то, на какие результаты интеллектуальной деятельности будут подлежать передаче исключительные права ответчика после заключения основного договора с истцом.

Ссылка ответчика на переписку с истцом по вопросам проведения собеседований, подбора помещения для офиса не может быть принята во внимание, поскольку электронная переписка сторон в мессенджере WhatsApp не подтверждена первичными документами, порядок ведения такой переписки не был согласован в представленном ответчиком спорном договоре.

Так, пунктом 12.4 договора предусмотрена переписка только по электронной почте, посредством передачи электронного носителя либо почтой/курьерской доставкой, при этом адрес электронной почты истца в договоре также не согласован.

Суд апелляционной инстанции отмечает, что согласно пункту 3 статьи 154 ГК РФ для заключения договора необходимо выражение согласованной воли двух и более сторон.

В соответствии с частью 1 статьи 53 ГК РФ юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительными документами.

Согласно пункту 3 статьи 40 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» единоличный исполнительный орган общества без доверенности действует от имени общества, в том числе представляет его интересы и совершает сделки.

По смыслу приведенной нормы, остальные лица (кроме единоличного исполнительного органа общества) действуют от имени общества на основании доверенности, выданной уполномоченным лицом.

В соответствии с пунктом 123 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление № 25), установление факта заключения сделки представителем без полномочий или с превышением таковых служит основанием для отказа в иске, вытекающем из этой сделки, к представляемому, если только не будет доказано, что последний одобрил данную сделку (пункты 1 и 2 статьи 183 ГК РФ).

Верховный Суд Российской Федерации в определениях от 11.02.2016 N 310-ЭС16-1043 и 03.03.2016 N 309-ЭС15-13936 выразил правовую позицию, согласно которой требования к существенным условиям договоров устанавливаются законодателем в целях недопущения неопределенности в правоотношениях сторон и для предупреждения разногласий относительно исполнения договора. Однако если одна сторона договора совершает действия по исполнению договора, а другая сторона принимает их без каких-либо возражений, то неопределенность в отношении содержания договоренностей сторон отсутствует.

Из материалов дела не следует, что лицо (ФИО3), указанное в представленных ответчиком доказательствах (переписка) являлось лицом, уполномоченным на согласование существенных условий договора, заключению договора, в то время как руководителем истца является ФИО4

Также истец указывал, что платеж был им произведен по устной договоренности с ответчиком о его размере, в дальнейшем стороны были намерены согласовать условия договора, однако в связи с эпидемиологической обстановкой в начале 2020 года рабочая деятельность обеих сторон была прервана, а в настоящее время интерес к дальнейшему сотрудничеству с ответчиком истцом утрачен.

Оценивая действия ответчика, являющимся лицом, профессионально осуществляющим деятельность в сфере франчайзинга, судебная коллегия отмечает следующее.

Так, составляя проект спорного договора коммерческой субконцессии № ПД/2020-76 от 17.02.2020, ООО МФОУК «Перспектива24» допустило такое формулирование его условий, которое другой стороне, с достоверной ясностью и точностью не позволяет определить его условия.

В частности, спорный договор по форме изложения условий можно отнести к основному, поскольку он фактически содержит уже условия, на которых стороны будут осуществлять свою работу, в то время как для предварительных договоров является обычным в предпринимательской деятельности указание в качестве приложения к предварительному договору форму основного либо же выделение в тексте предварительного договора пункта о согласовании существенных условий основного договора.

Также ответчик, составляя договор и оформляя его, по сути как основной договор, допускает в нем указание на его характер как предварительный, определяя условия и о сроке заключения основного договора, одновременно с этим, формулирует условие о внесении паушального взноса, в то время как ему достоверно известно, что установление обязательств по выплате денежных сумм в предварительном договоре противоречит его характеру.

Указанное порождает у контрагента неопределенность в природе платежа в сумме 1 500 000 рублей, который по итогу оценен ответчиком как внесение предварительной оплаты по будущему основному договору.

Более того, зная о необходимости указания в предварительном договоре его предмета, в частности, товарный знак и знак обслуживания, соответствующих условий ответчик не включает, указывая исключительно лишь на передачу неких товарных знаков и коммерческого обозначения, одновременно с этим перечисляя информационные услуги, перечень которых с уполномоченным лицом согласован не был.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что в данном случае, предложенный ответчиком проект договора с учетом позиции истца, не принимавшего участие в его составлении и о проведении исключительно переговоров о заключении договора, следует оценивать как предварительный договор коммерческой концессии, где предмет основного договора не был согласован, а действия по подписанию и согласованию существенных условий основного договора уполномоченными лицами не совершались.

Суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции об отсутствии доказательств направления в адрес истца предварительного договора почтовым отправлением.

Ответчиком представлен список № 1 внутренних почтовых отправлений от 06.03.2020 и кассовый чек от 06.03.2020 с почтовым трек-номером 45005745086213, согласно отслеживанию по трек-номеру почтовое отправление является посылкой весом 565 г, что, как на то верно указано истцом, очевидно не соответствует весу договора.

На обозрение суда первой инстанции истцом была представлены книга, являющаяся рекламным материалом, при этом доводы апеллянта о том, что именно истец должен доказать, что в почтовом отправлении содержалась книга, не принимаются судебной коллегией, поскольку именно ответчик, как сторона, заявившая о факте направления проекта спорного договора, должна в силу статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации относимыми и допустимыми доказательствами доказать данный положительный факт, однако опись вложения в почтовое отправление ответчиком в материалы дела не представлена.

В отсутствие согласованных и подписанных между истцом и ответчиком предварительного либо основного договора коммерческой концессии судебная коллегия не находит оснований для принятия в качестве доказательств оказания услуг в рамках незаключенного договора со стороны ответчика в пользу истца.

Доводы о том, что учредители ООО «Консер» действовали от имени истца не принимаются, поскольку названные лица, вступая в переписку могли действовать либо от своего имени, либо от имени других юридических лиц, согласование и оказание услуг с подтверждением их принятия директором истца не представлено.

Факт начала использования комплекса исключительных прав (учитывая отсутствие согласования товарного знака и коммерческого обозначения) ответчиком не доказан.

Как разъяснено в пункте 37 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее - Постановление № 10) предоставление права по лицензионному договору считается состоявшимся также с момента государственной регистрации предоставления права. При этом обязательственные отношения из договоров, переход или предоставление права по которым подлежат государственной регистрации, возникают независимо от государственной регистрации (пункты 1 и 2 статьи 433 ГК РФ).

Поскольку договор признан судом незаключенным, то доводы о несоблюдении письменной формы, отсутствии государственной регистрации не подлежат оценке, как относящиеся к вопросам действительности договора и определении обязательств в рамках заключенного договора (пункт 3 Постановления № 49).

Доводы апеллянта о наличии признаков злоупотребления правом в уклонении истца от поиска помещения для размещения предприятия, подлежат отклонению.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Из разъяснений, изложенных в абзацах четвертом и пятом пункта 1 Постановления № 25, следует, что поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались (статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Следовательно, в рассматриваемом случае опровержение презумпции добросовестности истца является обязанностью лица, заявившего о недобросовестности противоположной стороны.

Судебной практикой сформирован подход, согласно которому вывод о злоупотреблении правом не может являться следствием предположений, лицо, заявившее о недобросовестности другой стороны, должно привести неоспоримые доказательства своих доводов.

Между тем, доводы ответчика являются следствием ничем не подтвержденных предположений, ООО МФОУК «Перспектива24», формулируя условия спорного договора, допустило возможность двоякого его толкования, чем породило непонимание со стороны будущего контрагента о предмете заключаемого договора, при этом не включило в предмет ни товарный знак, ни коммерческое обозначение, об объеме прав и обязанностей сторон, о правовых последствиях заключения договора, соответственно, ООО «Консер», внеся денежные средства на стадии ведения переговоров о заключении предварительного договора, в отсутствие самого факта заключения договора ввиду несогласования его существенных условий и неподписания уполномоченным лицом, правомерно потребовало возврата денежных средств, перечисленных в отсутствие обязательства.

В соответствии со статьей 1102 ГК РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 настоящего Кодекса.

С учетом изложенного, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о незаключенности договора коммерческой субконцессии № ПД/2020-76 от 17.02.2020 между истцом и ответчиком, отсутствии каких-либо правоотношений между сторонами, которые бы позволяли ООО МФОУК «Перспектива24» удерживать на законных основаниях денежные средства истца в сумме 1 500 000 рублей.

Доказательств возвращения истцу неосновательно полученных денежных средств в размере 1 500 000 рублей ответчиком не представлено, в связи с чем указанная сумма правомерно взыскана судом первой инстанции с ответчика в пользу истца.

Согласно пункту 2 статьи 1107 ГК РФ на сумму неосновательного денежного обогащения подлежат начислению проценты за пользование чужими средствами (статья 395) с того времени, когда приобретатель узнал или должен был узнать о неосновательности получения или сбережения денежных средств.

В соответствии со статьей 395 ГК РФ за пользование чужими денежными средствами вследствие их неправомерного удержания, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате либо неосновательного получения или сбережения за счет другого лица подлежат уплате проценты на сумму этих средств. Размер процентов определяется ключевой ставкой Банка России, действовавшей в соответствующие периоды. Эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором.

Представленный истцом расчет процентов проверен судом первой инстанции, признан арифметически верным.

С учетом установленного, суд первой инстанции пришел к правомерным выводам о признании спорного договора незаключенным, взыскании неосновательного обогащения и процентов за пользование чужими денежными средствами с ответчика в пользу истца.

Судом первой инстанции отказано в удовлетворении исковых требований о признании несостоявшимся предоставление права использования в предпринимательской деятельности комплекса принадлежащих ответчику исключительных прав, предусмотренных договором коммерческой субконцессии № ПД/2020-76 от 17.02.2020, о признании ничтожным договора коммерческой субконцессии № ПД/2020-76 от 17.02.2020, на эту часть решения апелляционная жалоба истцом не подана, возражений ответчика не поступило.

Поскольку доводы апелляционной жалобы выражают несогласие с судебным актом, однако не влияют на его обоснованность и законность и не опровергают выводы суда первой инстанции, в связи с чем признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными и не могут служить основанием для отмены обжалуемого судебного акта.

Нарушений норм процессуального права, являющихся основанием для отмены судебного акта на основании части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не установлено.

При таких обстоятельствах, решение суда первой инстанции в обжалуемой части подлежит оставлению без изменения, апелляционная жалоба – без удовлетворения.

Руководствуясь статьями 176, 268-271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Республики Башкортостан от 11.05.2022 по делу № А07-26260/2021 в обжалуемой части оставить без изменения, апелляционную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Международная франчайзинговая образовательная управляющая компания «Перспектива24» - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Суд по интеллектуальным правам в течение двух месяцев со дня его принятия (изготовления в полном объеме) через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий судья Е.В. Бояршинова

Судьи А.А. Арямов

А.П. Скобелкин