Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании кассационные жалобы акционерного общества «Группа «Илим», конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «Братскводсистема» Лысенко Алексея Николаевича на определение Арбитражного суда Иркутской области от 25 октября 2021 года по делу № А19-9867/2014, постановление Четвертого арбитражного апелляционного суда от 03 февраля 2022 года по тому же делу,

установил:

решением Арбитражного суда Иркутской области от 21 апреля 2015 года общество с ограниченной ответственностью «Братскводсистема» (далее –
ООО «Братскводсистема») признано несостоятельным (банкротом), в отношении должника открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден арбитражный управляющий Лысенко Алексей Николаевич (далее - Лысенко А.Н.).

Определением Арбитражного суда Иркутской области от 26 декабря 2018 года в удовлетворении заявления АО «Группа «Илим» о привлечении администрации муниципального образования города Братска, Комитета по управлению муниципальным имуществом администрации г. Братска, МП «Дирекция капитального строительства и ремонта» муниципального образования г. Братска, ООО «Дорожно-строительная компания» к субсидиарной ответственности отказано.

В рамках настоящего обособленного спора рассматривается обоснованность заявления АО «Группа «Илим», уточненного в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о привлечении Дягилева В.А. к субсидиарной ответственности.

Определением Арбитражного суда Иркутской области от 25 октября 2021 года, оставленным без изменения постановлением Четвертого арбитражного апелляционного суда от 03 февраля 2022 года, в удовлетворении заявления отказано.

АО «Группа «Илим», конкурсный управляющий ООО «Братскводсистема» Лысенко А.Н., не согласившись с принятыми по делу судебными актами, обратились в Арбитражный суд Восточно – Сибирского округа с кассационными жалобами, в которых просят определение от 25 октября 2021 года и постановление суда апелляционной инстанции от 03 февраля 2022 года отменить, ссылаясь на несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам, неправильное применение судом норм материального и процессуального права, и принять новый судебный акт об удовлетворения заявленного требования.

Из кассационной жалобы АО «Группа Илим» следует, что судом не дана надлежащая правовая оценка действиям Дягилева В.А. (директора
ООО «Братскводсистема»), ставшим причиной объективного банкротства предприятия; не приняты во внимание обстоятельства намеренного бездействия Дягилева В.А. по взысканию дебиторской задолженности с аффилированных лиц, причинившего значительные убытки кредиторам. При возникновении признаков несостоятельности должника Дягилевым В.А. в установленный срок не исполнена обязанность по обращению в суд с заявлением о признании ООО «Братскводсистема» несостоятельным (банкротом). Судом допущено неисполнение вступившего в законную силу судебного акта, обязывающего Дягилева В.А. осуществить передачу документации должника арбитражному управляющему.

Конкурсный управляющий указывает на то, что материалами дела доказан факт неудовлетворительной работа руководителя должника при организации взыскания дебиторской задолженности, что привело к причинению кредиторам убытков в размере 130 269 673 рублей 31 копейки. Дягилев В.А. уклонился от обязанности по передаче документов, не исполнил судебные акты в деле об их истребовании у руководителя должника. Суд не применил подпункт 2 пункта 2 статьи 61.11 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве). Выводы суда о том, что заявителем не доказана совокупность элементов, необходимых для привлечения руководителя должника Дягилева В.А. к субсидиарной ответственности,не представлены доказательства того, что именно действия руководителя вызвали банкротство ООО «Братскводсистема» являются ошибочными. Суд, возложив на заявителя и конкурсного управляющего обязанности по доказыванию наличия оснований для привлечения Дягилева В.А. к субсидиарной ответственности, с учетом фактического отсутствия возражений ответчика по доводам заявителя и конкурсного управляющего, применил закон, не подлежащий применению, что привело к принятию неправильного решения.

Иные лица, участвующие в деле, о времени и месте судебного заседания извещены по правилам статей 123, 186 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (определение выполнено в форме электронного документа, подписанного усиленной квалифицированной электронной подписью судьи, в связи с чем направлено лицам, участвующим в деле, посредством его размещения на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» и информационной системе «Картотека арбитражных дел» – kad.arbitr.ru), однако своих представителей в Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа не направили, в связи с чем кассационная жалоба рассматривается в их отсутствие.

Кассационные жалобы рассматриваются в порядке, установленном главой 35 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Проверив соответствие выводов Арбитражного суда Иркутской области и Четвертого арбитражного апелляционного суда о применении норм права установленным по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, правильность применения судом первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемых судебных актов и исходя из доводов, содержащихся в кассационных жалобах, Арбитражный суд Восточно – Сибирского округа приходит к выводу о необоснованности доводов кассационных жалоб и отсутствии оснований для их удовлетворения.

В обоснование заявления АО «Группа «Илим», ссылаясь на положения статьи 61.10 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), указывает, что действия руководителя должника
Дягилева В.А. по изъятию необходимого имущества определили экономическую судьбу ООО «Братскводсистема» (объективное банкротство), поскольку после расторжения договора аренды осуществление хозяйственной деятельности стало невозможным и в конечном результате привело не только к прекращению деятельности
ООО «Братскводсистема», но и к банкротству предприятия. Имея денежные средства на счетах предприятия, Дягилев В.А. намеренно допустил накопление задолженности по оплате арендной платы, расторжение договора аренды и выбытие из владения должника необходимого для осуществления хозяйственной деятельности предприятия имущества общей стоимостью 1 907 617 254 рубля 63 копейки в пользу МП «ДГИ».

По мнению АО «Группа «Илим» Дягилевым В.А. намеренно не осуществлялось взыскание дебиторской задолженности. Большая часть судебных актов, на которые ссылается Дягилев В.А., относятся к периоду 2010-2011 гг., то есть за пределами возникновения признаков неплатежеспособности ООО «Братскводсистема». Причиной допущения накопления значительного размера дебиторской задолженности является заинтересованность в этом непосредственно Дягилева В.А., с 10.03.2015 являющегося директором МП «Дирекция городской инфраструктуры» МО г. Братска.

Кроме того, дебиторская задолженность ООО «Жилкомсервис»,
ООО «Жилтрест-1», общим размером более 30 000 000 рублей, не была взыскана руководителем должника - Дягилевым В.А. также в силу фактической аффилированности с дебиторами, поскольку общим учредителем между ООО «Братскводсистема»,
ООО «Жилкомсервис», ООО «Жилтрест-1» является муниципальное предприятие «Дирекция капитального строительства и ремонта» муниципального образования города Братска.

Также АО «Группа Илим» указывает, что до настоящего времени не исполнено определение Арбитражного суда Иркутской области от 25 декабря 2014 года о передаче документации должника конкурсному управляющему.

Кроме того, ссылаясь на положения пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве, указывает, что Дягилев В.А. не исполнил обязанность по обращению в арбитражный суд с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом), в срок до 01.10.2013.

Арбитражный суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении заявления, исходил из того, что конкурсным кредитором не представлено доказательств совершения ответчиком действий, которые могли привести к банкротству должника.

Четвертый арбитражный апелляционный суд поддержал выводы суда первой инстанции.

Суды пришли к правильному выводу, что поскольку заявление о привлечении к субсидиарной ответственности подано в арбитражный суд после 1 июля 2017 года, то рассмотрение данного заявления производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Федерального закона № 266-ФЗ от 29.07.2017, а поскольку обстоятельства, указанные заявителем для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности имели место в 2013 году (неисполнение бывшим руководителем обязанности по обращению в суд с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом) в срок до 01.10.2013), к спорным правоотношениям подлежат применению положения статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 № 134-ФЗ, действовавшей до 21.06.2014.

Пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве установлено, что заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве, в кратчайший срок, но не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств.

Как следует из положений статьи 10 Закона о банкротстве право на обращение с заявлением о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности возникает у лиц, перечисленных в статье 10 Закона о банкротстве, с момента признания должника банкротом и открытии конкурсного производства

В соответствии с пунктом 2 статьи 10 Закона о банкротстве нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 настоящего Федерального закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Федеральным законом возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, по обязательствам должника, возникшим после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 и 3 статьи 9 настоящего Федерального закона.

Согласно пункту 4 статьи 10 Закона о банкротстве если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам.

Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии одного из следующих обстоятельств: причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона; документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого должник признан несостоятельным (банкротом), не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в признании должника несостоятельным (банкротом) отсутствует. Такое лицо также признается невиновным, если оно действовало добросовестно и разумно в интересах должника.

Согласно пункту 2 статьи 10 Закона о банкротстве нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 настоящего Закона, влечет субсидиарную ответственность лиц, на которых Законом о банкротстве возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, по обязательствам должника, возникшим после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 и 3 статьи 9 названного Закона.

Пункты 1 и 2 статьи 9 Закона о банкротстве обязывают руководителя обратиться с заявлением должника в арбитражный суд в случае, если должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества, в кратчайший срок, но не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств.

В пункте 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – постановление Пленума ВС РФ от 21.12.2017 № 53) разъяснено, что обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве должника возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, на которые указано в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

В предмет исследования по настоящему обособленному спору должны быть включены следующие обстоятельства: наличие признаков неплатежеспособности должника и (или) недостаточности его имущества, дата возникновения вышеназванных признаков, размер субсидиарной ответственности; наличие экономически обоснованного плана, позволяющего преодолеть временные финансовые затруднения (если на этом настаивает ответчик).

При этом причинно-следственная связь между неподачей руководителем заявления о банкротстве должника и невозможностью удовлетворения требований кредиторов, обязательства перед которыми возникли в период просрочки подачи такого заявления, предполагается (пункт 12 постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 № 53).

При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данных в статье 2 Закона о банкротстве.

При исследовании совокупности указанных обстоятельств следует учитывать, что обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель в рамках стандартной управленческой практики должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, упомянутых в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

При этом контролирующее должника лицо может быть привлечено к субсидиарной ответственности за несвоевременную подачу заявления о признании должника банкротом только по тем обязательствам, которые возникли после момента наступления объективного банкротства и после восприятия любым разумным и добросовестным менеджером, которым мог быть на месте контролирующего лица того, что предпринимаемые им меры реабилитации должника являются бесполезными.

Если сами по себе финансовые затруднения должника кратковременны и устранимы (в том числе благодаря своевременным эффективным действиям руководителя), их нельзя считать безусловным доказательством того, что у должника возникла необходимость обратиться в суд с заявлением о банкротстве.

В силу правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в постановлении от 18.07.2013 № 14-П, формальное превышение размера кредиторской задолженности над размером активов, отраженное в бухгалтерском балансе должника, не является свидетельством невозможности общества исполнить свои обязательства, такое превышение не может рассматриваться как единственный критерий, характеризующий финансовое состояние должника, а приобретение отрицательных значений не является основанием для немедленного обращения в арбитражный суд с заявлением должника о банкротстве.

Наличие кредиторской задолженности и вступивших в законную силу и неисполненных судебных актов само по себе не является основанием для обращения руководителя с заявлением о банкротстве должника и не свидетельствует о совершении контролирующими лицами действий по намеренному созданию неплатежеспособного состояния организации.

Оценив представленные в материалы дела доказательства, суды двух инстанций пришли к правильному выводу, что по состоянию на 01.10.2013, то есть на дату, на которую ссылается АО «Группа «Илим», общество осуществляло финансово-хозяйственную деятельность, активы общества превышали пассивы, признаки неплатежеспособности отсутствовали.

Под объективным банкротством понимается момент, в который должник стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов из-за превышения совокупного размера обязательств над реальной стоимостью его активов.

В материалы дела не представлены доказательства того, что по состоянию на указанную АО «Группа «Илим» дату должнику были предъявлены требования, которые он не смог погасить ввиду необходимости удовлетворения требований иных кредиторов при отсутствии у него имущества.

Поскольку заявитель не доказал относимыми и допустимыми доказательствами наличия у должника по состоянию на 01.10.2013 признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества, суды пришли к правильному выводу, что у руководителя не возникла обязанность по обращению в суд с заявлением о признании должника банкротом.

В обоснования заявления о привлечении к субсидиарной ответственности
АО «Группа Илим» также указывает на заключение, а впоследствии расторжение Дягилевым В.А. соглашения о передаче имущества в субаренду МП «ДГИ» и договоров аренды, что привело к невозможности осуществления ООО «Братскводсистема» хозяйственной деятельности, и как следствие, к банкротству предприятия.

В соответствии с пунктами 1, 2 статьи 61.11 Закона о банкростве если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

Положения пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве корреспондируются с пунктом 3 статьи 56 Гражданского кодекса Российской Федерации и разъяснениям, данным в пункте 22 Постановления № 6/8, согласно которым, при рассмотрении споров, связанных с ответственностью собственника его имущества или других лиц, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия (часть вторая пункта 3 статьи 56 ГК РФ), суд должен учитывать, что указанные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями.

В пункте 16 постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 № 53 разъяснено, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством; устанавливают степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника. Если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, такое лицо подлежит признанию контролирующим должника.

Согласно пункту 18 постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 № 53 контролирующее должника лицо не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в случае, когда его действия (бездействие), повлекшие негативные последствия на стороне должника, не выходили за пределы обычного делового риска и не были направлены на нарушение прав и законных интересов гражданско-правового сообщества, объединяющего всех кредиторов (пункт 3 статьи 1 ГК РФ, абзац 2 пункта 10 статьи 61.11 Закона о банкротстве). При рассмотрении споров о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности данным правилом о защите делового решения следует руководствоваться с учетом сложившейся практики его применения в корпоративных отношениях, если иное не вытекает из существа законодательного регулирования в сфере несостоятельности.

В пункте 19 постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 № 53 разъяснено, что доказывая отсутствие оснований привлечения к субсидиарной ответственности, в том числе при опровержении установленных законом презумпций (пункт 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), контролирующее лицо вправе ссылаться на то, что банкротство обусловлено исключительно внешними факторами (неблагоприятной рыночной конъюнктурой, финансовым кризисом, существенным изменением условий ведения бизнеса, авариями, стихийными бедствиями, иными событиями).

По смыслу приведенных правовых норм, в предмет доказывания по настоящему делу входят наличие вины ответчика и причинно-следственная связь между указаниями и действиями руководителя (учредителя) и возникшей финансовой неплатежеспособностью, не позволяющей ему удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам.

В силу абзаца 4 названной статьи Закона о банкротстве контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого должник признан несостоятельным (банкротом), не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в признании должника несостоятельным (банкротом) отсутствует. Такое лицо также признается невиновным, если оно действовало добросовестно и разумно в интересах должника.

В соответствии с пунктом 1 Обзора судебной практики № 2 (2016), утвержденного 06.07.2016 Президиумом Верховного Суда Российской Федерации, субсидиарная ответственность контролирующего лица наступает лишь тогда, когда в результате его поведения должнику не просто причинен имущественный вред, а он стал банкротом, то есть лицом, которое не может удовлетворить требования кредиторов и исполнить публичные обязанности вследствие значительного уменьшения объема своих активов под влиянием контролирующего лица.

Пунктом 23 постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 № 53 установлено, что согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.).

Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или 21 несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

Презумпция совершения невыгодной сделки может применяться только тогда, когда инициированная контролирующим лицом невыгодная сделка являлась существенно невыгодной, в том числе применительно к масштабам деятельности должника.

Суды пришли к правильному выводу, что конкурсный кредитор, обращаясь с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности, не доказал, что именно действия ответчика привели к причинению существенного вреда имущественным правам кредиторов. Так же как и не доказал, что указанные им сделки являлись заведомо убыточными, а также то, что ответчик на момент их совершения знал или должен был знать об убыточности сделок по заключению договора и его расторжении. Заявителем не указано также, какие действия (бездействие) Дягилева В.А. явились причиной банкротства должника, без которых объективное банкротство не наступило бы; не приведено доказательств наличия причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и объективным банкротством ООО «Братскводсистема».

Обращаясь с заявлением о привлечении Дягилева В.А. к субсидиарной ответственности, АО «Группа «Илим» указывает на то, что заключив соглашение о передаче имущества в субаренду с МП «ДГИ», а затем, расторгнув договоры аренды, Дягилев В.А. привел предприятие к невозможности осуществления хозяйственной деятельности, что повлекло банкротство ООО «Братскводсистема».

При этом, спорная сделка была оспорена, вступившим в законную силу определением Арбитражного суда Иркутской области от 04 мая 2016 года отказано в удовлетворении заявления конкурсного управляющего о признании недействительным соглашения к договору аренды муниципального имущества № 254 от 25.03.2010, от 20.09.2014, признании недействительной государственной регистрации соглашения о расторжении договора аренды от 03.10.2014, № 38-38-03/039/2014-713, применении последствий недействительности ничтожной сделки в виде обязания КУМИ Администрации Братска возвратить право аренды муниципального имущества.

Исходя из того, что дело о банкротстве должника возбуждено 17.07.2014, то есть до совершения оспариваемой сделки - 20.09.2014, факт наличия у ООО «Братскводсистема» задолженности перед кредиторами на момент заключения соглашения, в том числе КУМИ администрации МО г. Братска по договору № 254 аренды муниципального имущества от 25.03.2010, был известен Дягилеву В.А. как руководителю должника, суды не усмотрели в действиях Дягилева В.А. по заключению соглашения от 20.09.2014 признаков злоупотребления правом.

Как верно указали суды, утрата со стороны ООО «Братскводсистема» права аренды не может расцениваться как отчуждение обществом имущества (имущественного права), поскольку имущество, являющееся предметом спорного договора аренды, не являлось собственностью ООО «Братскводсистема», находится в собственности муниципального образования г. Братска, договоры были расторгнуты по инициативе Администрации МО
г. Братска.

Следовательно, факт причинения вреда имущественным правам кредиторов заявителем не доказан, причинно-следственных связей между действиями (бездействием) ответчика и банкротством предприятия для привлечения к субсидиарной ответственности не прослеживается.

Таким образом, заявление АО «Группа "Илим» о привлечении Дягилева В.А. к субсидиарной ответственности по указанному основанию правомерно судами оставлено без удовлетворения.

Обращаясь с заявлением о привлечении Дягилева В.А. к субсидиарной ответственности, АО «Группа «Илим» также указало на неэффективное взыскание бывшим руководителем ООО «Братскводсистема» Дягилевым В.А. дебиторской задолженности.

В обоснование доводов об осуществлении мер по взысканию дебиторской задолженности Дягилевым В.А. представлен реестр дел, находящихся в производстве Арбитражного суда Иркутской области, из которого следует, что
ООО «Братскводсистема» в период с 2011 по 2014 годы проводилась работа по взысканию кредиторской задолженности на общую сумму 135 390 442 рубля 47 копеек, что подтверждается судебными актами.

Кроме того, определением Арбитражного суда Иркутской области от 22 июля
2020 года в Падунском Отделе судебных приставов г. Братска Иркутской области истребованы дополнительные доказательства: информация об исполнительных производствах, возбужденных Падунским Отделом судебных приставов г. Братска Иркутской области на основании заявлений взыскателя ООО «Братскводсистема» о принудительном взыскании задолженности по исполнительным документам в период с 2011 по 2014 годы, с указанием сведений об окончании исполнительных производств.

Таким образом, судами установлено, что представленные в материалы дела доказательства свидетельствуют о том, что Дягилевым В.А. в период осуществления им полномочий руководителя ООО «Братскводсистема» работа по взысканию дебиторской задолженности проводилась.

В обоснование довода о непринятии Дягилевым В.В. мер по взысканию дебиторской задолженности АО «Группа «Илим» также ссылается на то, что
Дягилевым В.А. не предпринимались меры по взысканию дебиторской задолженности с аффилированных компаний ООО «Братскводсистема» и МП «Дирекция городской инфраструктуры» МО г. Братска.

Арбитражные суды в соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, оценив представленные в материалы дела доказательства (сведения, содержащиеся в Едином государственном реестре юридических лиц, ответ «Братский Народный Банк» (АО) от 16.02.2021, ответ ПАО Сбербанк от 17.02.2021, документы по дистанционному банковскому обслуживанию за период с 01.01.2012 по 01.11.2014), пришли к правильному выводу о недоказанности доводов заявителя о том, что Дягилев В.А. имел в период с 2012 по 2014 годы право подписи банковских и платежных документов в отношении вышеперечисленных организаций - дебиторов должника и, в силу этого являлся аффилированным лицом в понимании статьи 19 Закона о банкротстве.

Иных доказательств наличия аффилированности между должником и его дебиторами заявителем вопреки требованиям части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не представлено.

Обращаясь с заявлением о привлечении Дягилева В.А. к субсидиарной ответственности АО «Группа «Илим» также указывает на неисполнение Дягилевым В.А. обязанности по передаче документации общества конкурсному управляющему.

Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда Иркутской области от 25 декабря 2014 года суд определил обязать руководителя
ООО «Братскводсистема» Дягилева В.А. передать временному управляющему копии следующих документов: расшифровку кредиторской и дебиторской задолженности с указанием почтовых адресов контрагентов, даты и основания возникновения; документы, свидетельствующие о выполнении или невыполнении ООО «БВС» денежных обязательств перед контрагентами, бюджетом и внебюджетными фондами (неисполненные платежные требования, платежные поручения и т.п.), которые указаны в перечне предприятий дебиторов и кредиторов за последние три года; расшифровку статьи баланса 1150 «Основные средства» с указанием вида правообладания имуществом и наличие (отсутствие) обременения данного имущества; расшифровка кредиторской задолженности по статье задолженность перед рабочими и служащими с указанием основания возникновения (пособия, зарплата, отпускные); договоры на отчуждение имущества, принадлежащего ООО «БВС», в течение трех лет до даты принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления; протоколы, приказы, распоряжения директора и собраний руководящих органов ООО «БВС» за 2013, 2014 гг.

Положения пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве предусматривают субсидиарную ответственность контролирующего лица не за любую не передачу документов, а за не передачу документов, которые не позволили сформировать конкурсную массу.

Исходя из общих положений о гражданско-правовой ответственности, для привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по основанию не передачи конкурсному управляющему документов должна быть установлена следственно-причинная связь между отсутствием документации (отсутствием в ней информации или ее искажением) и невозможностью удовлетворения требований кредиторов.

Конкурсный управляющий должен доказать, что отсутствие у него конкретной бухгалтерской документации в отношении конкретного имущества должника повлекло за собой невозможность включения данного имущества в конкурсную массу, его розыску и принятию мер истребованию или взысканию.

В этой связи само по себе неисполнение контролирующим лицом должника обязанности, установленной пунктом 2 статьи 126 Закона о банкротстве, в отсутствие доказательств наличия причинно-следственной связи между отсутствием документации (отсутствием в ней информации или ее искажением) и невозможностью удовлетворения требований кредиторов, не является основанием для привлечения к субсидиарной ответственности по статье 61.11 Закона о банкротстве.

В предмет доказывания по настоящему спору входит установление факта отсутствия либо искажения бухгалтерской документации должника, невозможность либо затруднительность формирования конкурсной массы и наличие правовой связи между названными фактами.

В обоснование данного довода АО «Группа Илим» указано, что: не передача расшифровки кредиторской задолженности ООО «Братскводсистема» с указанием почтовых адресов контрагентов, даты и основания возникновения осуществлена умышлено с целью сокрытия фактов искажения документов бухгалтерского учета. Не передача расшифровки статьи баланса 1150 «Основные средства» с указанием вида правообладания имуществом и наличие (отсутствие) обременения данного имущества не позволяет определить основные активы должника и их идентифицировать. Не передача Дягилевым В.А. договоров на отчуждение имущества, принадлежащего
ООО «Братскводсистема», в течение трех лет до даты принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления привело к невозможности выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволив проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы. Не передача протоколов, приказов, распоряжений директора и собраний руководящих органов ООО «Братскводсистема» за 2013, 2014 гг. привело к невозможности установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

Согласно сведениям регистрирующих органов у должника отсутствовало недвижимое имущество, транспортные средства, техника, что установлено в решении Арбитражного суда Иркутской области от 21 апреля 2015 года о признании
ООО «Братскводсистема» несостоятельным (банкротом).

Конкурсный кредитор не указал, каким образом отсутствие расшифровки кредиторской задолженности ООО «Братскводсистема», расшифровки статьи баланса 1150 «Основные средства» с указанием вида правообладания имуществом и наличие (отсутствие) обременения данного имущества, на которые ссылается заявитель, повлияло на проведение процедуры банкротства и на невозможность формирования конкурсной массы.

С учетом проведенных конкурсным управляющим мероприятий в ходе процедур банкротства и поступивших в конкурсную массу средств, заявитель не представил доказательства того, что не передача ответчиком конкурсному управляющему указанных документов повлияла на невозможность сформировать конкурсную массу и препятствовала удовлетворению требований кредиторов.

На основании переданных конкурсному управляющему ООО «Братскводсистема» документов, конкурсным управляющим проведена инвентаризация дебиторской и кредиторской задолженности, проведена их оценка, дебиторская задолженность реализована на торгах, в результате чего сформирована конкурсная масса должника, за счет которой возможно частичное погашение кредиторской задолженности.

Доказательств того, что в распоряжении Дягилева В.А. находятся документы, не переданные конкурсному управляющему, отсутствие которых не позволило сформировать конкурсную массу, в материалы дела не представлено. Как не представлено и доказательств того, что не передача Дягилевым В.А. документации должника привела к невозможности выполнения конкурсным управляющим мероприятий конкурсного производства, в том числе по формированию конкурсной массы.

Как правильно указали суды, в данном случае, исходя из предмета доказывания по настоящему спору, наличие судебного акта об истребовании у ответчика документации и не передача документов временному управляющему в течение трехдневного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 126 Закона о банкротстве, не может являться единственным и безусловным основанием для привлечения последнего к субсидиарной ответственности.

При таких обстоятельствах, учитывая, что АО «Группа «Илим» не представлено надлежащих доказательств, подтверждающих наличие оснований для привлечения бывшего руководителя ООО «Братскводсистема» Дягилева В.А. к субсидиарной ответственности, суды первой и апелляционной инстанций правомерно отказали в удовлетворении заявления конкурсного кредитора.

Доводы кассационной жалобы фактически повторяют доводы, изложенные в суде первой и апелляционной инстанции, указанные доводы судами рассмотрены и им дана надлежащая оценка, что нашло свое отражение в судебных актах. Указанные доводы не могут служить основанием для отмены обжалуемых судебных актов, так как они не опровергают правомерность выводов арбитражного суда и не свидетельствуют о неправильном применении норм материального и процессуального права, а фактически направлены на переоценку установленных при рассмотрении дела судом первой и апелляционной инстанций обстоятельств, что в силу требований статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации недопустимо в суде кассационной инстанции, поэтому Арбитражным судом Восточно-Сибирского округа указанные доводы не могут быть приняты во внимание.

Нарушение норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебных актов, не установлено.

По результатам рассмотрения кассационной жалобы Арбитражный суд Восточно – Сибирского округа приходит к выводу о том, что определение Арбитражного суда Иркутской области от 25 октября 2021 года по делу № А19-9867/2014 и постановление Четвертого арбитражного апелляционного суда от 03 февраля 2022 года по тому же делу основаны на полном и всестороннем исследовании имеющихся в деле доказательств, приняты с соблюдением норм материального и процессуального права, в связи с чем на основании пункта 1 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежат оставлению без изменения.

Руководствуясь статьями 274, 286-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Иркутской области от 25 октября 2021 года по делу № А19-9867/2014, постановление Четвертого арбитражного апелляционного суда от 03 февраля 2022 года по тому же делу оставить без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьёй 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

Судьи

М.А. Первушина

И.А. Бронникова

И.А. Волкова