Гражданский кодекс часть 1

при ведении протокола судебного заседания до перерыва помощником судьи Гальчук М.М., после перерыва секретарем судебного заседания Мизиной Е.Б., с использованием средств аудиозаписи, в режиме веб-конференции, рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу ФИО1 (№ 07АП-4942/2021 (5)) на определение Арбитражного суда Кемеровской области от 22.04.2022 по делу
№ А27-5290/2020 (судья Куль А.С.) несостоятельности (банкротстве) открытого акционерного общества «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» (ОГРН <***>,
ИНН <***>, Кемеровская область - Кузбасс, <...>) принятое по заявлению конкурсного управляющего ФИО2 о признании недействительными сделок должника, совершенных с ФИО1, ФИО3 и применении последствий их недействительности

В судебном заседании приняли участие:

В режиме веб-конференции:

Конкурсный управляющий ФИО2;

В помещении суда:

от ФИО1 – ФИО4 по доверенности от 04.03.2021;

от иных лиц – без участия

У С Т А Н О В И Л:

производство по делу № А27-5290/2020 о признании должника банкротом возбуждено на основании заявления Федеральной налоговой службы, принятого определением Арбитражного суда Кемеровской области от 10.03.2020.

решением Арбитражного суда Кемеровской области от 30 сентября 2020 года (резолютивная часть объявлена 28 сентября 2020 года) открытое акционерное общество «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» (далее – должник, ОАО «ЛКХ») признано несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство. Конкурсным управляющим должника утверждена ФИО2 (далее – ФИО2, конкурсный управляющий).

Указанные сведения опубликованы на сайте ЕФРСБ, сообщение № 5557533 от 03.10.2020, в газете «Коммерсантъ» № 186 от 10.10.2020.

Срок конкурсного производства неоднократно продлевался.

В арбитражный суд первой инстанции 10 февраля 2021 года по системе «Мой Арбитр» поступило заявление конкурсного управляющего о признании недействительными сделок должника, совершенных с ФИО1 (далее – ФИО1, апеллянт), ФИО3 (далее – ФИО3), и применении последствий их недействительности в деле о банкротстве должника. Заявитель просит:

1. Признать недействительными договор купли-продажи недвижимого имущества № 01/12 от 01.12.2016, договор купли-продажи недвижимого имущества № 29/03 от 29.03.2017, заключенные ОАО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» с ФИО5.

2. Признать недействительными договоры купли-продажи от 22.08.2019 по отчуждению тринадцати объектов недвижимости, заключенные между ФИО5 и ФИО3.

3. В порядке применения последствий недействительности сделки обязать вернуть в конкурсную массу должника тринадцать объектов недвижимого имущества: расположенных по адресу: Кемеровская область, г. Ленинск- Кузнецкий, пр-кт Кирова, д. 59.

Требования конкурсного управляющего основаны на положениях пункта 2 статьи 170 ГК РФ, пункта 2 статьи 62.1 Закона о банкротстве. В качестве фактических обстоятельств конкурсный управляющий указывает, что сделки по реализации имущества должником в пользу ФИО1, совершенные в декабре 2016 года, марте 2017 года, являются притворными, совершенные с целью прикрыть сделки по отчуждению имущества в пользу ФИО3 в августе 2019 года. После реализации имущества в пользу ФИО3 должник прекратил осуществление хозяйственной деятельности. На момент совершения сделок должник находился в состоянии неплатёжеспособности. Конкурсный управляющий оспаривает факт проведения расчетов по сделкам между ФИО1 и должником, указывает на отсутствие удовлетворения обязательств должника со стороны ФИО1 и иных лиц за счет ФИО1 (материалы электронного дела от 05.03.2022, от 19.04.2022).

Определением от 22 июня 2021 года (резолютивная часть объявлена 16 июня 2021 года) заявление конкурсного управляющего о признании недействительными сделок должника удовлетворено частично, признаны недействительными договоры купли-продажи недвижимого имущества № 01/12 от 01.12.2016, № 29/03 от 29.03.2017, заключенные между ОАО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» и ФИО1, применены последствия недействительности сделок в виде взыскания с ФИО1 в конкурсную массу 53 990 323,56 руб. В удовлетворении остальной части требований отказано.

Постановлением Седьмого арбитражного апелляционного суда от 01 сентября 2021 года определение Арбитражного суда Кемеровской области от 22 июня 2021 года по делу № А27-5290/2020 в обжалуемой части оставлено без изменения, апелляционные жалобы– без удовлетворения.

Постановлением Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 06 декабря 2021 года определение Арбитражного суда Кемеровской области от 22 июня 2021 года и постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 01 сентября 2021 года по делу № А27-5290/2020 отменены, обособленный спор направлен на новое рассмотрение в Арбитражный суд Кемеровской области.

В постановлении Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 06 декабря 2021 года указано, что судами первой и апелляционной инстанции не было установлено, что ФИО3 является бенефициаром прикрываемой сделки по выводу активов должника путем совершения цепочки сделок, тогда как ФИО1 на момент совершения первой сделки являлся мажоритарным акционером должника. В том случае если воля всех сторон первой и второй сделки не была направлена на вывод имущества должника в целях причинения вреда кредиторам, первая сделка не может рассматриваться в качестве прикрывающей, которая в таком случае не является ничтожной по пункту 2 статьи 170 ГК РФ. Также, суд кассационной инстанции посчитал, что выводы судов первой и апелляционной инстанции о том, что после совершения первой сделки должник продолжал пользоваться недвижимым имуществом, само по себе не указывает на притворный характер сделки. При том обстоятельстве, что фактическая оплата за приобретенное имущество осуществлена ФИО1 Судом кассационной инстанции отмечалось, что размер причиненного ущерба в результате совершения сделок по выбытию имущества должника по заниженной стоимости, с учетом произведенной оплаты ФИО1, судами не исследовался. Доводы ФИО1 о расходовании полученных от сделок с ФИО3 денежных средств на нужды и в интересах должника остались не рассмотрены. Судом кассационной инстанции поставлены под сомнение вывод об отсутствии у должника признаков неплатежеспособности на момент совершения первой сделки.

Определением от 22 апреля 2022 года Арбитражный суд Кемеровской области определил: заявление конкурсного управляющего ФИО2 о признании недействительными сделок должника в деле о банкротстве открытого акционерного общества «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат», город Ленинск-Кузнецкий, удовлетворить частично. Признать недействительными договоры купли-продажи недвижимого имущества № 01/12 от 01.12.2016, № 29/03 от 29.03.2017, заключенные между открытым акционерным обществом «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат»» и ФИО1. Применить последствия недействительности сделки. Взыскать в конкурсную массу открытого акционерного обществам «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат»» с ФИО1 51 868 736,29 руб.

Не согласившись с данным определением ФИО1 обратился в суд с апелляционной жалобой, в которой просит, отменить определение Арбитражного суда Кемеровской области по делу № А27-5290/2020 от 22.04.2022 в части признания недействительными договоров купли-продажи недвижимого имущества № 01/12 от 01.12.2016 и № 29/03 от 29.03.2017, заключенных между Открытым акционерным обществом «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» и ФИО1, применения последствий недействительности сделок и взыскания с ФИО1 в конкурсную массу должника денежных средств в сумме 51 868 736 рублей 29 копеек. Принять в обжалуемой части новый судебный акт об отказе в удовлетворении требований конкурсного управляющего ОАО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» - ФИО2.

В качестве доводов апеллянт указывает, что Арбитражный суд Кемеровской области, в отсутствие требований конкурсного управляющего о взыскании с ФИО1 причиненных должнику убытков или применении к нему иных финансовых санкций, подменил собой конкурсного управляющего, как участника обособленного спора, и самовольно изменил предмет заявленных требований. ФИО1 отмечает, что по итогам отчетных периодов 2015 - 2017 гг. активы ОАО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» имели положительное значение, у компании-должника отсутствовали признаки недостаточности имущества. Также, исходя из данных реестра требований кредиторов, у ОАО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» не имелось и не имеется непогашенной задолженности сроком возникновения с 2016 года по 2017 год. ФИО1 обращает внимание арбитражного суда апелляционной инстанции, что задолженность по обязательным платежам, возникшая в периоды 2016, 2018, 2019 годы, и послужившая основанием для инициации дела о несостоятельности (банкротстве) № А27- 23149/2019, была полностью погашена ОАО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» в рамках исполнительных производств. Требований о погашении иной задолженности по обязательным платежам в пользу бюджета за соответствующий период к компании не предъявлялось. Доказательств совершения договоров № 01/12 от 01.12.2016 г. и № 29/03 от 29.03.2017 г. в условиях наличия значительной просроченной и непогашенной ОАО «Ленинск - Кузнецкий Хлебокомбинат» задолженности в материалы дела не представлено. Согласно сведениям реестра кредиторов ОАО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат», включенные в него требования сформировались преимущественно за период 2018 - 2019, что позже периода заключения и исполнения договоров купли-продажи недвижимого имущества № 01 /12 от 01.12.2016 и № 29/03 от 29.03.2017. Апеллянт не согласен с позицией суда первой инстанции о том, что имущество, являющееся предметом спорных сделок, представляет собой единый производственный комплекс. Апеллянт отмечает, что ухудшение показателей производства и последующее прекращение деятельности должника не связано с совершением какой-либо из спорных сделок и было обусловлено внешними экономическими факторами. В частности, отсутствие негативного экономического эффекта договоров купли-продажи недвижимого имущества № 01/12 и № 29/03 отмечено в заключении о финансовом состоянии ОАО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат», подготовленном привлеченным специалистом ФИО6. Дополнительно апеллянт обращает внимание суда, что при определении суммы соответствующего возмещения арбитражный суд первой инстанции необоснованно не учел исполнения, предоставленного апеллянтом в пользу должника по спорным договорам. Указывает, что при исполнении договора купли-продажи недвижимого имущества № 01/12 ФИО1 уплатил в пользу ОАО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» обусловленную денежную сумму в 7 702 000 рублей, при исполнении договора купли-продажи недвижимого имущества № 29/03 апеллянт уплатил должнику денежную сумму в 6 530 000 рублей. Денежные средства были внесены в кассу должника. ФИО1 отмечает, что арбитражный суд не учел сумм предоставленного ФИО1 дополнительного финансирования и расходования денежных средств, полученных от сделок с ФИО3, на нужды компании-должника.

Определением Седьмого арбитражного апелляционного суда от 07.06.2022 апелляционная жалоба ФИО1 была принята к производству, судебное заседание назначено на 21 июня 2022 года на 9 часов 10 минут. В судебном заседании был объявлен перерыв до 27 июня 2022 года 9 часов 20 минут.

В материалы дела от ФИО1, в качестве доказательства оплаты государственной пошлина за рассмотрение апелляционной жалобы, поступил чек-ордер от 20.06.2022.

Также, от ФИО1 в материалы дела поступило дополнение к апелляционной жалобе. В дополнении апеллянт указывает, что судом первой инстанции неправомерно применен ретроспективный способ установления подозрительности сделки. Указывает, что единственным кредитором по делу А27-23149/2019 является налоговый орган, должник не имел иной непогашенной задолженности. В отсутствии иных кредиторов ООО «ЛКХ» погасил требования налогового органа. Апеллянт отмечает, что в период с 2016 по 2019 годы должник обладал действительным финансовым благополучием. Таким образом, при заключении сделок от 01.12.2016 и от 29.03.2017, у должника отсутствовал признак неплатежеспособности.

В материалы дела от УФНС России по Кемеровской области, от ФИО3, от конкурсного управляющего поступили отзывы на апелляционную жалобу. По тексту отзывов опровергаются доводы, изложенные в апелляционной жалобе. Уполномоченный орган, ФИО3 и конкурсный управляющий просят оставить обжалуемое определение без изменений, апелляционную жалобу ФИО1 без удовлетворения.

Судом в судебном заседании было рассмотрено ходатайство лица, участвующего в деле, об участии в судебном заседании путем использования системы веб-конференции. Суд, руководствуясь статьями 9, 153.2, 159 АПК РФ протокольным определением удовлетворил ходатайство конкурсного управляющего ФИО2 об участии в судебном заседании путем использования системы веб-конференции.

Участвующий в судебном заседании путем использования веб-конференции конкурсный управляющий и явившийся в судебное заедание представитель ФИО1 настаивали на ранее изложенных позициях.

Иные лица, участвующие в деле, не обеспечившие личное участие и явку своих представителей в судебное заседание, извещены надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в том числе публично путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», в связи с чем, суд апелляционной инстанции на основании статей 123, 156, 266 АПК РФ рассмотрел апелляционную жалобу в их отсутствие.

Исследовав материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность определения суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции не находит оснований для его отмены.

Как следует из материалов дела между ФИО5 и ОАО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» заключены следующие договоры (т. 41, л.д. 23-28):

- договор купли-продажи недвижимого имущества № 01/12 от 01.12.2016, в результате которого было продано пять объектов недвижимого имущества (дата государственной регистрации прекращения права: 31.01.2017) на общую сумму 7 702 000 руб., в том числе:

1) Здание хлебзавода, площадь 1842,5 кв. м., назначение: нежилое здание, кадастровый номер 42:26:0102001:4949, расположено по адресу: <...>, цена продажи –5 200 000 руб.

2) Здание кондитерского цеха, площадь 399,9 кв. м., назначение: нежилое здание, кадастровый номер 242:26:0102001:5475, расположено по адресу: <...>, цена продажи –1 820 000 руб.

3) Здание котельной, площадь 157,8 кв. м., назначение: нежилое здание, кадастровый номер 42:26:0102001:4950, расположено по адресу: Кемеровская область, г. ЛенинскКузнецкий, пр-кт Кирова, д. 59, цена продажи –600 000 руб.

4) Земельный участок, площадь 1782 кв. м., назначение: производственная база, виды разрешенного использования: земли населенных пунктов, кадастровый номер 42:26:0102001:6171, расположен по адресу: <...>, цена продажи –23 800 руб.

5) Земельный участок, площадь 4338 кв. м., назначение: производственная база, виды разрешенного использования: земли населенных пунктов, кадастровый номер 42:26:0102001:6169, расположен по адресу: <...>, цена продажи –58 200 руб.

- договор купли-продажи недвижимого имущества № 29/03 от 29.03.2017, в результате которого было продано восемь объектов недвижимого имущества (дата государственной регистрации прекращения права: 05.04.2017) на общую сумму 6 530 000 руб., в том числе:

1) Здание хлебзавода, площадь 2403,3 кв. м., назначение: нежилое здание, кадастровый номер 42:26:0102001:5537, расположено по адресу: <...>, цена продажи –5000000 руб.

2) Здание прачечной, материальный склад, мешкотряска, площадь 521,7 кв. м., назначение: нежилое здание, кадастровый номер 42:26:0102001:5471, расположено по адресу: <...>, цена продажи – 600000 руб.

3) Здание трансформаторной, площадь 53,4 кв. м., назначение: нежилое здание, кадастровый номер 42:26:0102001:5519, расположено по адресу: <...>, цена продажи –150000 руб.

4) Здание проходной хлебзавода, площадь 26 кв. м., назначение: нежилое здание, кадастровый номер 42:26:0102001:5473, расположено по адресу: <...>, цена продажи –80000 руб.

5) Здание мехцеха, площадь 249,3 кв. м., назначение: нежилое здание, кадастровый номер 42:26:0102001:5541, расположено по адресу: Кемеровская область, г. ЛенинскКузнецкий, пр-кт Кирова, д. 59, цена продажи –200000 руб.

6) Здание гаража, площадь 756,9 кв. м., назначение: нежилое здание, кадастровый номер 42:26:0102001:5518, расположено по адресу: Кемеровская область, г. ЛенинскКузнецкий, пр-кт Кирова, д. 59, цена продажи –250000 руб.

7) Здание насосной, площадь 41,2 кв. м., назначение: нежилое здание, кадастровый номер 42:26:0102001:5536, расположено по адресу: Кемеровская область, г. ЛенинскКузнецкий, пр-кт Кирова, д. 59, цена продажи –50000 руб.

8) Земельный участок, площадь 13697 кв. м., назначение: производственная база, виды разрешенного использования: земли населенных пунктов, кадастровый номер 42:26:0102001:6170, расположен по адресу: <...>, цена продажи –200000 руб.

В последующем в 2019 году, между ФИО1 и ФИО3 22.08.2019 заключены следующие сделки купли-продажи в отношении того же недвижимого имущества (т. 42, л.д. 20-58):

1) Здание хлебзавода, площадь 1842,5 кв. м., назначение: нежилое здание, кадастровый номер 42:26:0102001:4949, расположено по адресу: <...>, цена продажи –18 990 000 руб.

2) Здание кондитерского цеха, площадь 399,9 кв. м., назначение: нежилое здание, кадастровый номер 242:26:0102001:5475, расположено по адресу: <...>, цена продажи – 2 000 000 руб.

6) Здание хлебзавода, площадь 2403,3 кв. м., назначение: нежилое здание, кадастровый номер 42:26:0102001:5537, расположено по адресу: <...>, цена продажи – 16 800 000 руб.

7) Здание прачечной, материальный склад, мешкотряска, площадь 521,7 кв. м., назначение: нежилое здание, кадастровый номер 42:26:0102001:5471, расположено по адресу: <...>, цена продажи – 4 663 815 руб.

8) Здание трансформаторной, площадь 53,4 кв. м., назначение: нежилое здание, кадастровый номер 42:26:0102001:5519, расположено по адресу: <...>, цена продажи – 30 000 руб.

9) Здание проходной хлебзавода, площадь 26 кв. м., назначение: нежилое здание, кадастровый номер 42:26:0102001:5473, расположено по адресу: <...>, цена продажи –150 000 руб.

10) Здание мехцеха, площадь 249,3 кв. м., назначение: нежилое здание, кадастровый номер 42:26:0102001:5541, расположено по адресу: Кемеровская область, г. ЛенинскКузнецкий, пр-кт Кирова, д. 59, цена продажи – 1 100 000 руб.

11) Здание гаража, площадь 756,9 кв. м., назначение: нежилое здание, кадастровый номер 42:26:0102001:5518, расположено по адресу: Кемеровская область, г. ЛенинскКузнецкий, пр-кт Кирова, д. 59, цена продажи – 2 000 000 руб.

12) Здание насосной, площадь 41,2 кв. м., назначение: нежилое здание, кадастровый номер 42:26:0102001:5536, расположено по адресу: Кемеровская область, г. ЛенинскКузнецкий, пр-кт Кирова, д. 59, цена продажи –50000,00 руб.

13) Земельный участок, площадь 13697 кв. м., назначение: производственная база, виды разрешенного использования: земли населенных пунктов, кадастровый номер 42:26:0102001:6170, расположен по адресу: <...>, цена продажи – 5 500 000 руб.

Общая цена сделок составила 54 000 000 руб.

Вопреки доводам апеллянта, судом первой инстанции сделан верный вывод о том, что из наименования предметов сделок следует, что имущество представляет собой производственный комплекс на мощностях, которого производятся хлебобулочные изделия.

Согласно выписки из ЕГРЮЛ в отношении должника, основным видом деятельности ОАО «Ленинск-Кузнецкий хлебокомбинат» является производство сухарей, печенья и прочих сухарных хлебобулочных изделий, производство мучных кондитерских изделий, тортов, пирожных, пирогов и бисквитов, предназначенных для длительного хранения.

Таким образом, функциональное назначение недвижимого имущества, являющегося предметом сделок, полностью соответствовало основному виду деятельности должника. Имущество расположено по адресу регистрации должника.

Сделки, заключенные между П.А.ВБ. и ФИО1, были оценены судом первой инстанции, как направленные на приобретение производственного комплекса в целом, а не по отдельности в отношении каждого объекта недвижимости.

Судом первой инстанции установлено, что кадастровая стоимость объектов недвижимого имущества на дату совершения сделок между должником и ФИО5 составляла 62 755 041,41 рублей, согласно ответа ФГБУ (т. 47, л.д. 134-136).

В отношении здание, площадь 1842,5 кв. м., назначение: нежилое здание, кадастровый номер 42:26:0102001:4949, расположено по адресу: <...>, кадастровая стоимость с 16 471 305,12 руб. была снижена до 5 585 000 руб. на основании решения Кемеровского областного суда от 12.02.2018 по делу № 3а-176/2018 (т. 47, л.д. 134).

Совокупная кадастровая стоимость предметов сделок, заключенных между должником и ФИО1 с учетом указанного снижения, составляет 51 868 736,29 руб. (62 755 041, 41 руб. – 16 471 305,12 руб.+ 5 585 000 руб.).

Общая стоимость сделок, заключенных между ФИО1 и должником, составила 14 232 000 руб.

В последующем объекты были реализованы ФИО1 в пользу ФИО3 по цене 54 000 000 руб.

Кадастровая стоимость предметов сделок между ФИО1 и ФИО3 на дату их заключения составляла 51 869 630,26 руб.

По смыслу правовой позиции, содержащейся в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.06.2013 № 10761/11, определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.12.2016 № 305-ЭС16-11170, кадастровая стоимость, по сути, представляет собой публично достоверную рыночную стоимость, пока не доказано иное. С учетом изложенного, совокупная цена приобретения производственного комплекса ФИО3 превышала кадастровую стоимость. В свою очередь цена сделки между должником и ФИО1 отличалась от кадастровой стоимости в меньшую сторону на 37 636 736,29 руб. (51 868 736,29 руб. кадастровая стоимость - 14 232 000 руб. стоимость отчуждения в пользу ФИО1).

В подтверждение совершения сделок от 01.12.2016, от 29.03.2017 между должником и ФИО1 на рыночных условиях ответчиком представлен отчет об оценке от 31 мая 2021 года, выполненный ООО «Оценщик», об определении стоимости недвижимого имущества, расположенного по адресу: <...> (т. 48, л.д. 2- 79). Согласно отчету стоимость комплекса зданий составляет 13 321 111,22 руб., стоимость земельных участков составляет 954 384,02 руб. При выполнении оценки использован затратный подход.

Вопреки доводам апеллянта, суд первой инстанции дал оценку представленным доказательствам.

Суд апелляционной инстанции соглашается с позицией суда первой инстанции о том, что данный отчет является недостоверным.

Так, исходя из положений статей 11, 20 Федерального закона от 29.07.1998 № 135-ФЗ «Об оценочной деятельности в Российской Федерации» оценочная деятельность проводится в рамках утвержденных стандартов (далее – ФСО). Согласно пункту 11 ФСО N 1 «Общие понятия оценки, подходы и требования к проведению оценки», утвержденному Приказом Минэкономразвития России от 20.05.2015 N 297, основными подходами, используемыми при проведении оценки, являются сравнительный, доходный и затратный подходы.

Согласно пункту 24 ФСО № 1 оценщик вправе самостоятельно определять необходимость применения тех или иных подходов к оценке и конкретных методов оценки в рамках применения каждого из подходов, что означает возможность мотивированного отказа со стороны оценщика от какого-либо подхода.

Согласно пункту 8 подпункты з), и), к) ФСО N 3 в отчете об оценке должны содержаться следующие сведения:

з) анализ рынка объекта оценки, ценообразующих факторов, а также внешних факторов, влияющих на его стоимость;

и) описание процесса оценки объекта оценки в части применения подхода (подходов) к оценке. В отчете должно быть описано обоснование выбора используемых подходов к оценке и методов в рамках каждого из применяемых подходов, приведена последовательность определения стоимости объекта используемых подходов к оценке и методов в рамках каждого из применяемых подходов, приведена последовательность определения стоимости объекта оценки, а также приведены соответствующие расчеты. При этом такое описание должно позволять пользователю отчета об оценке понять логику процесса определения стоимости и соответствие выбранного оценщиком метода (методов) объекту оценки, определяемому виду стоимости и предполагаемому использованию результатов оценки;

к) описание процедуры согласования результатов оценки и выводы, полученные на основании проведенных расчетов по различным подходам, а также при использовании разных методов в рамках применения каждого подхода, с целью определения итоговой величины стоимости, либо признание в качестве итоговой величины стоимости результата одного из подходов.

В тексте отчета об оценке должны присутствовать ссылки на источники информации либо копии материалов и распечаток, используемых в отчете, позволяющие делать выводы об источнике получения соответствующей информации и дате ее подготовки. В случае, если информация при опубликовании на сайте в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" не обеспечена свободным доступом на дату проведения оценки или после даты проведения оценки либо в будущем возможно изменение этой информации или адреса страницы, на которой она опубликована, либо используется информация, опубликованная не в общедоступном печатном издании, то к отчету об оценке должны быть приложены копии соответствующих материалов Пункт 11 ФСО 3).

Согласно пункту 22 Федерального стандарта оценки "Оценка недвижимости», утвержденного Приказом Минэкономразвития России от 25.09.2014 № 611 при применении сравнительного подхода к оценке недвижимости оценщик учитывает следующие положения:

а) сравнительный подход применяется для оценки недвижимости, когда можно подобрать достаточное для оценки количество объектов-аналогов с известными ценами сделок и (или) предложений;

б) в качестве объектов-аналогов используются объекты недвижимости, которые относятся к одному с оцениваемым объектом сегменту рынка и сопоставимы с ним по ценообразующим факторам. При этом для всех объектов недвижимости, включая оцениваемый, ценообразование по каждому из указанных факторов должно быть единообразным;

в) при проведении оценки должны быть описаны объем доступных оценщику рыночных данных об объектах-аналогах и правила их отбора для проведения расчетов. Использование в расчетах лишь части доступных оценщику объектов-аналогов должно быть обосновано в отчете об оценке;

Как указано ранее, предметом сделок является производственный комплекс (хлебзавод), который имеет специфическое функциональное назначение.

В отчете от 31 мая 2021 года в качестве аналогов в рамках сравнительного подхода при определении стоимости зданий использована производственная база, складское помещение.

Из заявленных объектов в качестве аналогов не следует, что они относятся к одному с оцениваемым объектом сегменту рынка (хлебзавод) и сопоставимы с ним по ценообразующим факторам.

Кроме того, основанием для отказа в использовании затратного подхода в отчете от 31 мая 2021 года заявлено, что новый собственник не станет возводить аналогичное здание на земельном участке.

Такая аргументация, правомерно по мнению суда первой инстанции, не является убедительной для отказа от применения затратного подхода. Более того, стоимость, указанная в отчете в несколько раз меньше чем кадастровая стоимость, которая учитывалась при реализации недвижимого имущества в пользу ФИО3

Судом первой инстанции установлено, что согласно сведениям, полученным от держателя реестра акционеров АО «Независимая регистрационная компания Р.О.С.Т.», в период заключения указанных сделок ФИО1 (покупатель по указанным сделкам) являлся акционером ОАО «ЛенискКузнецкий Хлебокомбинат»», владеющим 87,5504 % акций, то есть являлся контролирующим должника лицом. ФИО1 также являлся членом Совета директоров ОАО «Ленинск-Кузнецкий хлебокомбинат» (т. 41, л.д. 27-33).

Из материалов дела следует, что настоящее дело о банкротстве возбуждено 09.03.2020, то есть по истечению трех лет с даты совершения оспариваемых сделок от 01.12.2016, 29.03.2017.

По общему правилу периоды подозрительности в деле о банкротстве должника исчисляются с даты принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом (статьи 61.2, 61.3 Закона о банкротстве).

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 7 постановления N 35, такой датой является дата принятия судом первого заявления независимо от того, какое заявление впоследствии будет признано обоснованным.

Представитель уполномоченного органа, в заседании суда первой инстанции пояснил, что финансовые трудности должник начал испытывать еще с 2016 году, при этом впоследствии ситуация не улучшалась.

Апелляционная коллегия считает данный довод убедительным.

По состоянию на 01.12.2016 (дата совершения первой сделки) задолженность перед бюджетом с истекшим сроком исполнения составила 11 303 503,98 руб., по состоянию на 29.03.2017 (дата совершения второй сделки) с истекшим сроком исполнения составила 31 848 585,54 руб.

Фактическое исполнение в принудительном порядке произведено в 2017, 2019 годах (т. 55, л.д. 65-79). Указанная задолженность взыскивалась уполномоченным органом в принудительном порядке в порядке положений статей 46, 47 НК РФ.

Судом первой инстанции, с использованием общедоступной автоматизированной системы «Картотека арбитражных дел», установлено, что в отношении должника ранее возбуждалось дело о банкротстве № А27-23149/2019 на основании заявления Федеральной налоговой службы, принятого определением Арбитражного суда Кемеровской области от 07.10.2019, которое прекращено определением от 27.11.2019 в результате оплаты задолженности должника перед Федеральной налоговой службой в размере 24 906 341,96 руб.

Из пояснений уполномоченного органа следует, что в состав задолженности по делу А27-23149/2019 входили обязательства по налогам с 3 кв. 2018 года по 2 кв. 2019 года.

Вместе с тем, как на это указывал суд кассационной инстанции в постановлении от 06.12.2021, установление ретроспективного периода подозрительности позволит проверить те сделки по основаниям пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, которые формально заключены за периодом оспаривания, но совершались в искусственно созданных самим должником условиях видимости его финансового благополучия, но в действительности направленных на вывод ликвидных активов с недобросовестными целями (определении Верховного Суда РФ от 04.03.2021 № 305-ЭС17-2507(21)).

С учетом указанной правовой позиции Верховного Суда РФ, исходя из даты возбуждения первого дела о банкротстве (07.10.2019) А27-23149/2019, финансовых трудностях по погашению налогов за период с 3 кв. 2018 года по 2 кв. 2019 года трёхлетний срок для оспаривания заключенных сделок между ФИО1 и должником подлежит исчислению от 07.10.2019, который не истек.

В силу пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если она была совершена в течение 3 лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после его принятия и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, в числе прочего, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица, а, либо совершена при наличии одного из следующих условий: стоимость переданного в результате совершения сделки имущества составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением указанной сделки; должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы; после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (либо) владение данным имуществом или давать указания его собственнику об определении его судьбы.

Судом первой инстанции установлено, что сделки между должником и ФИО1 (мажоритарный акционер) совершены при наличии заинтересованности первого и последнего в силу положений статьи 19 Закона о банкротстве.

Суд апелляционной инстанции соглашается с позицией суда первой инстанции, считает ее обоснованной.

Как следует из бухгалтерской отчетности должника за 2017 года, размер активов должника по итогам 2017 года составлял 262 968 тыс. руб., пассивов 163 578 тыс. руб., по итогам 2016 года размер активов составлял 284 590 тыс. руб., размер пассивов 182 060 тыс. руб., по итогам 2015 размер активов составлял 344 741 тыс. руб., размер пассивов 213 699 тыс. руб. (т. 47, л.д. 7-32).

По итогам 2015-2017 годов активы должника имели положительное значение, что исключает недостаточность имущества.

По итогам 2015 года деятельность должника являлось прибыльной в сумме 2 256 тыс. руб., что следует из бухгалтерской отчетности, размещенной на сайте Росстата РФ (www.gks.ru).

Вместе с тем, согласно отчета о финансовых результатах должника, последующая деятельность ОАО «ЛКХ» являлась убыточной.

Так, по итогам 2017 года убыток составил 3 140 тыс. руб., по итогам 2016 убыток составил 28 321 тыс. руб. (т. 47, л.д. л.д. 9 на обороте – 15). Согласно отчета о финансовых результатах должника за 2018 год убыток по итогам 2018 года составил 39 038 тыс. руб. (т. 47, л.д. л.д. 18 на обороте – 24). Согласно отчета о финансовых результатах должника за 2019 год убыток по итогам 2019 года составил 66 837 тыс. руб. (т. 47, л.д. л.д. 27 на обороте – 32).

Судом первой инстанции верно отмечено, что кризисная ситуация, как правило, возникает не одномоментно, ей предшествует период снижения прибыльности, который переходит в стадию объективного банкротства.

В период совершения оспариваемых сделок у должника имелись признаки неплатежеспособности, исполнение производилось только по платежам, относящимся к 1, 2 и 3 очередям (выписка по расчетному счету № <***> за период с 01.09.2016 по 31.03.2017).

Наличие неплатежеспособности на период совершения сделок подтверждается и выпиской из ЕГРН, из которой следует, что с 2017 года Росреестром внесены записи о запрете регистрационных действий в рамках исполнительных производств, которые не были отменены до возбуждения дела о банкротстве должника № А27-5290/2020.

Судом первой инстанции были исследованы не только расчетные счета должника, но и бухгалтерская (финансовая) отчетность должника, а также представленные налоговым органом постановления о возбуждении исполнительных производств в отношении должника.

Из содержания положений пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве можно заключить, что нормы и выражения, следующие за первым предложением данного пункта, устанавливают лишь презумпции, которые могут быть использованы при доказывании обстоятельств, необходимых для признания сделки недействительной и описание которых содержится в первом предложении пункта. Из этого следует, что, например, сама по себе недоказанность признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент совершения сделки (как одной из составляющих презумпции цели причинения вреда) не блокирует возможность квалификации такой сделки в качестве подозрительной.

Цель должника причинить вред имущественным правам кредиторов может следовать из иных обстоятельств при которых совершена оспариваемая сделка. Так об указанной цели могут свидетельствовать намерение общества вывести из общества ликвидное имущество в собственность его акционеров в ожидании перспективы возникновения просрочек в исполнении обязательств, увеличения размера задолженности.

Факт заключения сделки в условиях неисполнения существовавших обязательств перед кредиторами, отчуждение актива по существенно заниженной цене и аффилированность покупателя - в своей совокупности являлись обстоятельствами, достаточными для определения того, что у должника имелась цель причинения вреда своим кредиторам в результате совершения названной сделки (определение Верховного Суда РФ от 12.03.2019 N 305-ЭС17-11710(4)).

Судом первой инстанции установлено, что должник добровольно не исполнял налоговые обязательства в 2016-2017 году, что следует из объяснений уполномоченного органа.

Судом первой инстанции отмечено, что из платежных поручений, объяснений ФИО5, ФНС, следует, что по первому делу о банкротстве А27-23149/2019 задолженность перед уполномоченным органом в 2018-2019 годах гасилась за счет третьих лиц ООО «Ленинск-Кузнецкий сельский рынок», ООО «ТД Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат (материалы электронного дела от 07.02.2022, 05.03.2022).

Как следует из постановления ССП от 29.11.2016 в отношении должника возбуждено исполнительное производство на сумму 7 416 564.16 руб. (задолженность по налогам). Указанное исполнительное производство окончено лишь 27.12.2019 в виду фактического исполнения (материалы электронного дела от 19.04.2022).

Из материалов дела следует, что должник имел следующие расчетные счета (т. 47, л.д. 33):

- № <***> в ПАО «Сбербанк России». На расчетный счет № <***> за период с 10.03.2017 по 21.07.2020 поступило всего 117 198 тыс. руб. (т. 47, л.д. 35,36).

- № 40702810756010000242 в АО «Россельхозбанк». По счету, открытому в АО «Россельхозбанк», обороты отсутствовали (т. 47, л.д. 34).

При этом согласно бухгалтерской (финансовой) отчетности, представленной в налоговый орган, выручка от основной деятельности за 2017-2019 г.г. составила 1 250 278 тыс. руб.

Операции по счету должника прекратились в декабре 2019 года. Незначительное поступление по счет должника в сумме 177 691,33 руб. было в феврале 2020 года (т. 47, л.д. 35,36).

Сделки между ФИО1 и ФИО3 были заключены в 22.08.2019.

Деятельность должника была прекращена через незначительный период времени после отчуждения объектов со стороны ФИО1 ФИО3

При этом, функциональное назначение недвижимого имущества, являющегося предметом сделок, полностью соответствовало основному виду деятельности должника (производство хлебобулочных изделий).

ФИО1 ни при рассмотрении дела в суде первой инстанции, ни при апелляционном обжаловании не привел каких-либо аргументированных доводов о цели приобретение недвижимого имущества и экономических предпосылок для совершения сделок по его приобретению и отчуждению. Доказательств того, что в результате отчуждения имущества, ФИО1 его использовал по функциональному назначению не представлено. ФИО1 не опровергнут довод управляющего, что должник не прекратил осуществлять хозяйственную деятельность с использованием производственных мощностей, которое являлись предметом купли-продажи, а сами объяты недвижимого имущества не выбывали из владения ОАО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат».

В связи с указанным, доводы ФИО1 о том, что в период заключения спорных сделок должник не отвечал признакам неплатежеспособности, отклоняются судом апелляционной инстанции.

ФИО1 в апелляционной жалобе не опровергнуты выводы, сделанные судом первой инстанции о неплатежеспособности должника в период совершения сделок, заключенных между должником и ФИО1

Иное недвижимое имущество, проинвентаризированное конкурсным управляющим (номер публикации на сайте ЕФРСБ 5850215), и являющееся частью производственного комплекса (адрес объектов <...>) было обременено залогом в пользу ПАО «Сбербанк», что подтверждается определением Арбитражного суда Кемеровской области от 09.03.2021. Обременение залогом не позволяло произвести отчуждение недвижимого имущества.

Ссылка ФИО1 о том, что должник имел иное имущество для осуществления произведённой деятельности, а предмет сделки в им последующем не использовался, была правомерно отклонена судом первой инстанции.

Так, из инвентаризации имущества должника (номер публикации на сайте ЕФРСБ 5850215), объяснений конкурсного управляющего следует, что в конкурную массу включено оборудование для производства хлебобулочных изделий и недвижимое имущество которое технологически связано с предметом сделок и находится (находилось) на одной территории.

Таким образом, исходя из вышеизложенного, судом первой инстанции сделан обоснованный вывод о том, что ФИО1, оценив все риски, связанные отрицательными показателями хозяйственной деятельности должника (отчеты о финансовых результатах за 2016-2019 годы), значительными налоговыми обязательствами по итогам 2016 года с просроченными сроками исполнения, что следует из письменных объяснений уполномоченного органа, принял решение о переводе производственных активов должника на себя, которые не были обременены залогом.

Как указано ранее, кадастровая стоимость объектов недвижимого имущества на дату совершения сделок между должником и ФИО7 составляла 62 755 041,41 руб. Как установлено ранее, совокупная кадастровая стоимость предметов сделок, заключенных между должником и ФИО7, составляет 51 868 736,29 руб. Общая стоимость сделок заключенных между ФИО7 и должником составила 14 232 000 руб. В последующем объекты были реализованы ФИО5 в пользу ФИО3 по цене 53 990 323,56 руб.

Цена сделок, заключённых между должником и ФИО7, многократно ниже кадастровой стоимости объектов недвижимого имущества.

Факт заключения сделок в условиях отрицательной динамики показателей хозяйственной деятельности должника, при наличии существенных просроченных налоговых обязательств за 2016 год, которые были исполнены лишь в 2017 году, 2019 году в принудительном порядке или за счет средств от третьих лиц, отчуждение активов по существенно заниженной цене и аффилированность ФИО7 к должнику - в своей совокупности являлись обстоятельствами, достаточными для определения того, что у должника имелась цель причинения вреда своим кредиторам в результате совершения названной сделки.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что, согласно абз. 32 статьи 2 Закона о банкротстве, под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Согласно правовой позиции Верховного Суда РФ, отраженной в определении от 17 декабря 2020 г. N 305-ЭС20-12206, в преддверии банкротства должник, осознавая наличие у него кредиторов (по требованиям как с наступившим, так и ненаступившим сроком исполнения), может предпринимать действия, направленные либо на вывод имущества, либо на принятие фиктивных долговых обязательств перед доверенными лицами в целях их последующего включения в реестр. Обозначенные действия объективно причиняют вред настоящим кредиторам, снижая вероятность погашения их требований. Следовательно, конкурсное оспаривание может осуществляться в интересах только тех кредиторов, требования которых существовали к моменту совершения должником предполагаемого противоправного действия либо с большой долей вероятности могли возникнуть в обозримом будущем.

Как указано ранее должник осуществлял производственную деятельность до 2019 включительно. Выручка от основной деятельности должника за 2017-2019 г.г. составила 1 250 278 тыс. руб. Размер выручки объективно указывает, что производственная деятельность должника предполагала возникновение существенных налоговых обязательств (в том числе в будущем), о чем ФИО7 был осведомлен в силу его заинтересованности.

В конченом счете, как на это указывает суд первой инстанции, налоговые обязательства с 3 кв. 2018 года по 2 кв. 2019 года в размере 24 906 341,96 руб. основного долга, 6 353 821,49 руб. штрафных санкций по делу о банкротстве должника А27-23149/2019 были погашены третьими лицами.

В рамках настоящего дела определением суда от 30.06.2020 требования ФНС в размере 22 754 840,21 руб. основного долга, 6 057 660,47 руб. штрафных санкций включены в реестр и остаются непогашенными.

Обстоятельства последующего погашения задолженности по налоговым обязательствам не исключают наличие у должника цели причинения вреда на момент совершения сделки. Цель совершения сделки устанавливается на момент ее совершения и не может быть в последующем изменена на иную. Цель причинения вреда может быть не достигнута, то есть вред может быть не причинен, например в связи с отсутствием к моменту установления цели совершения сделки кредиторов и факт нарушения их имущественных прав. Однако, если на момент совершения сделки у должника имелась цель причинить имущественный вред кредиторам и в то же время на момент оспаривания сделки имеется непогашенная задолженность перед кредиторами, в том числе та которая образовалась после совершения сделки и предполагалась на момент ее совершения, сделка не может быть признана правомерной.

Реализация имущества в пользу ФИО5 по рыночной цене 51 686 736,29 руб., которая приравнивается к кадастровой стоимости, позволяла удовлетворить в установленный НК РФ срок будущие налоговые обязательства по основному долгу в размере 24 906 341,96 руб. по делу А27-23149/2019 и по настоящему делу в размере 22 754 840,21 руб. за счет собственных средств должника.

Выводы о том, что отсутствие непогашенных требований перед ФНС является следствием отчуждения имущества в пользу ФИО7 по заниженной цене, являются обоснованными.

В то же время, суд не находит оснований для вывода о притворности оспариваемых сделок между должником и ФИО7, прикрывающих сделки с ФИО3

В пункте 87 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела 1 части 1 Гражданского Кодекса Российской Федерации" разъяснено следующее.

Согласно пункту 2 статьи 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом, ничтожна. В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно.

К сделке, которую стороны действительно имели в виду (прикрываемая сделка), с учетом ее существа и содержания применяются относящиеся к ней правила (пункт 2 статьи 170 ГК РФ).

Как разъяснено в абзаце третьем пункта 86, абзаце первом пункта 87, абзаце первом пункта 88 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", притворная сделка может прикрывать сделку с иным субъектным составом; для прикрытия сделки может быть совершено несколько сделок; само по себе осуществление государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество к промежуточным покупателям не препятствует квалификации данных сделок как ничтожных на основании пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса.

В соответствии с разъяснениями пункта 87 Постановления № 25 намерения одного участника совершить притворную сделку для применения пункта 2 статьи 170 ГК РФ недостаточно.

В определении от 31.07.2017 по делу N 305-ЭС15-11230 Верховный Суд Российской Федерации, сформулировал следующие правовые позиции: - цепочкой последовательных сделок купли-продажи с разным субъектным составом может прикрываться сделка, направленная на прямое отчуждение имущества первым продавцом последнему покупателю. Наличие доверительных отношений позволяет отсрочить юридическое закрепление прав на имущество в государственном реестре, объясняет разрыв во времени между притворными сделками и поэтому не может рассматриваться как обстоятельство, исключающее ничтожность сделок.

Вопреки доводам апеллянта, само по себе осуществление государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество к промежуточным покупателям не препятствует квалификации данных сделок как ничтожных на основании пункта 2 статьи 170 ГК РФ.

Как следует из определения Верховного Суда РФ от 27.08.2020 № 306-ЭС17- 11031(6), когда волеизъявление первого приобретателя отчужденного должником имущества соответствует его воле: этот приобретатель вступил в реальные договорные отношения с должником и действительно желал создать правовые последствия в виде перехода к нему права собственности. В таком случае при отчуждении им спорного имущества на основании последующих (второй, третьей, четвертой и т.д.) сделок права должника (его кредиторов) подлежат защите путем предъявления заявления об оспаривании первой сделки по правилам статьи 61.8 Закона о банкротстве к первому приобретателю и виндикационного иска по правилам статей 301 и 302 Гражданского кодекса к последнему приобретателю, а не с использованием правового механизма, установленного статьей 167 Гражданского кодекса (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 21.04.2003 N 6-П). Вопрос о подсудности виндикационного иска в этом случае подлежит разрешению с учетом разъяснений, данных в пункте 16 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" - требование о виндикации при подсудности виндикационного иска тому же суду, который рассматривает дело о банкротстве, может быть разрешено в деле о банкротстве, в иных случаях - вне рамок дела о банкротстве с соблюдением общих правил о подсудности.

Однако возможна обратная ситуация, при которой первый приобретатель, формально выражая волю на получение права собственности на имущество должника путем подписания договора об отчуждении, не намеревается породить отраженные в этом договоре правовые последствия. Например, личность первого, а зачастую, и последующих приобретателей может использоваться в качестве инструмента для вывода активов (сокрытия принадлежащего должнику имущества от обращения на него взыскания по требованиям кредиторов), создания лишь видимости широкого вовлечения имущества должника в гражданский оборот, иллюзии последовательного перехода права собственности на него от одного собственника другому (оформляются притворные сделки), а в действительности совершается одна единственная (прикрываемая) сделка - сделка по передаче права собственности на имущество от должника к бенефициару указанной сделки по выводу активов (далее - бенефициар): лицу, числящемуся конечным приобретателем, либо вообще не названному в формально составленных договорах. Имущество после отчуждения его должником все время находится под контролем этого бенефициара, он принимает решения относительно данного имущества.

Это означает, что правопорядок признает совершенной лишь прикрываемую сделку - ту сделку, которая действительно имелась в виду. Именно она подлежит оценке в соответствии с применимыми к ней правилами.

В частности, прикрываемая сделка может быть признана судом недействительной по основаниям, установленным Гражданским кодексом или специальными законами.

Судом первой инстанции установлено, что общая стоимость сделок, заключенных между ФИО7 и ФИО3 составляет 54 000 000 руб. при кадастровой стоимости 51 869 630,26 руб. Оплата по данным сделкам произведена в сумме в 53 990 323,56 руб. путем передачи наличных денежных средств на сумму 2 600 000 руб., что подтверждается расписками, внесением наличных денежных средств на счет ФИО7 в кредитной организации на сумму 27 990 000 руб., что подтверждается приходными кассовыми ордерами, банковскими ордерами ПАО «Сбербанк России» перечислением денежных средств на счет ООО «Торговый дом Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» по финансовому письму ФИО7 от 22.08.2019 на сумму 23 400 323,56 руб. (т. 42, л.д. 114-144).

Из выписки по счету ФИО3, открытому в ПАО «Сбербанк России» за период 01.01.2019 по 31.12.2020 следует, что обороты денежных средств составили: по дебету 103 115 532,97 руб., по кредиту 96 444 732,15 руб. (т. 43, л.д. 51-78).

Согласно выписке по счету 40802810395240040003 за период с 03.11.2019 по 31.12.2020, открытому ПАО «Банк «ФК Открытие», поступившей в электронном виде от кредитной организации, обороты составили: по дебету 7176558,27 руб., по кредиту 8303801,91 руб., по счету 408028 10961103000249 за период с 01.01.2019 по 03.11.2019: по дебету 3150139,52 руб., по кредиту 3 100 000 руб. (т. 47, л.д. 113).

Из налоговых деклараций ФИО3 за 2018-2019 года следует, что его доход составил 66 579 515 руб., 61 806 225 руб. (т. 42, л.д. 145-148).

Из вышеизложенного следует, что финансовая состоятельность ФИО3 для проведения расчетов за приобретенное недвижимое имущество повреждается материалами дела.

Полученному по запросу суда первой инстанции ответа ФНС от 28.04.2021 следует, что ФИО3 является участником ООО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат», ООО «Семерка» (т. 43, л.д. 115).

Из выписки из ЕГРЮЛ в отношении ООО «Лениск-Кузнецкий Хлебокомбинат», ИНН <***> следует, что общество зарегистрировано 14.08.2019, 100% доли принадлежит ФИО3, с основной вид деятельности: производство хлеба и мучных кондитерских изделий, тортов и пирожных недлительного хранения (т. 41, л.д. 59-63). Согласно электронному сервису «за честный бизнес» (https://pb.nalog.ru) ООО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» на 2019 год имело в штате 338 сотрудников, сумма доходов за 2019 год составила 72 778 000 руб., сумма расходов 83 118 000 руб.

Судом первой инстанции был сделан обоснованный вывод о том, что нахождение ООО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» по адресу должника, трудоустройство работников должника, номера телефонов не подтверждает аффилированность с ФИО3

Так, из отзыва и объяснений представителя ФИО3, представленных как в суд первой так и в суд апелляционной инстанции, следует, что целью приобретения объектов недвижимого имущества у ФИО7 являлось создание предприятия по производству хлеба и мучных кондитерских изделий на базе ООО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат», которое было учреждено в период, совершения сделок (август 2019 года).

Из данного обстоятельства следует, что ФИО3 приобрел производственные мощности для организации бизнеса, которым ранее занимался должник.

Суд апелляционной инстанции соглашается с позицией суда первой инстанции о том, что концепция создания ООО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» на бывших мощностях должника по производству хлеба и мучных кондитерских изделий предполагала принятие сотрудников для осуществления деятельности, в том числе, которые ранее работали у должника, регистрацию вновь созданного общества по месту производственной деятельности, которая также совпадает с адресом должника. Таким образом, использование адресов электронной почты, телефонных номеров, которые ранее принадлежали должнику не является достаточным доказательствам для вывода об аффилированности в отсутствие иных доказательств. Телефонные номера используются ООО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» по адресу: <...> на основании договора об оказании услуг связи от 01.10.2019, заключенного с ПАО «Ростелеком» (т. 55, л.д. 34).

Доказательств наличия у должника зарегистрированных товарных знаков не представлено. В бухгалтерской отчетности должника отсутствуют сведения о нематериальных активах. Такие объекты в конкурсную массу не включены. Возможное использование на фирменном бланке ООО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» обозначений, которые использовал в своей деятельности должник, является лишь указанием на характер конкретного вида деятельности по производству хлебобулочных изделий.

Доводы ФИО3 подтверждаются иными доказательствами, связанными с датой приобретения недвижимого имущества ответчиком, учреждением ООО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» по производству хлебобулочной продукции, наличием в штате ООО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» сотрудников (338 человека), осуществление хозяйственной деятельности исходя из размера доходов и расходов за 2019 год, наличия отношений по аренде между ООО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» и ФИО3

Какая-либо аффилированность между ФИО3 и ФИО7, между должником и ФИО3 не установлена.

Из чего следует вывод о том, что действия ФИО8 и ФИО3 не являлись скоординированными, деятельность ФИО3 направлена на самостоятельное извлечение прибыли.

С учетом изложенного, волеизъявление первого приобретателя отчужденного должником имущества, которым является ФИО3, соответствует его воле, поскольку он вступил в реальные договорные отношения с должником посредством заключения сделки с ФИО7 и действительно желал создать правовые последствия в виде перехода к нему права собственности.

Доказательств, что недвижимое имущество после отчуждения его должником находится под контролем мажоритарного акционера должника ФИО7, не представлено.

Сделки по отчуждению имущества в пользу ФИО3 совершены по цене выше их кадастровой стоимости, обязательства по оплате исполнены.

Таким образом, у апелляционной коллегии нет оснований для вывода о том, что сделки между должником и ФИО7 являлись притворными и прикрывали сделку между должником и ФИО3

Доводы ФИО7 о том, что в результате совершения сделок с должником, не причинен фактический вред кредиторам, поскольку денежные средства, полученные ФИО7 от ФИО3, были направлены на погашение обязательств самого ОАО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат», а именно, произвело гашение задолженности ФНС в сумме 14 160 438,18 руб. в рамках дела А27-23149/2019, перевел денежные средства в размере 15 000 000 руб. ООО ТД «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» для исполнения обязательств за должника перед ФНС, внес в кассу должника 2 000 000 руб. были частично отклонены судом первой инстанции, с данной позицией соглашается и апелляционная коллегия.

Так, из выписки по счету ООО «Ленинск-Кузнецкий сельский рынок» следует, что обществом в период с 28.10.2019 по 29.10.2019 за должника произведено гашение задолженности по налоговым обязательствам в размере 14 160 438,18 руб. (т. 43, л.д. 93- 96).

Из анализа выписки не следует, что в 2019 году денежные средства от ФИО7 поступили на счет ООО «Ленинск-Кузнецкий сельский рынок». В выписке имеется операция по зачислению денежных средств 25.10.2019 от ООО «Алти» (займодавец) на сумму 16 000 000 руб. по договору займа, которая и являлась источником погашения задолженности должника по налоговым обязательствам в период с 28.10.2019 по 29.10.2019. Банковские операции после получения заемных денежных средств и до погашения задолженности по налогам отсутствовали.

В отношении довода о расходовании 23 400 323,56 руб. в интересах должника путем исполнения кредитных обязательств ООО ТД «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» обеспеченных залогом недвижимого имущества ФИО7, которое являлось предметов оспариваемых сделок судом Арбитражный суд Кемеровской области отметил следующее.

Как установлено ранее оплата по договорам купли-продажи, заключенным между ФИО7 и ФИО3 в сумме 23 400 323,56 руб. произведена путем перечисления денежных средств на счет ООО ТД «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» по финансовому письму ФИО7 от 22.08.2019 либо ПАО «Банк ВТБ». В назначении платежей указано «Гашение задолженности по кредитному договору <***> от 24.11.2017» (т. 42, л.д. 129, 130, 132,139-143).

В соответствии с кредитным соглашением <***> от 24.11.2017 ПАО «Банк ВТБ» обязуется открыть кредитную линию заемщику – ООО «ТД «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» (материалы электронного дела от 04.02.2022).

В соответствии с договором об ипотеке № ВЛ/402017-001183-з02 от 26.01.2018 ФИО5 передано в залог недвижимое имущество, являющееся предметом оспариваемых сделок, в счет исполнения обязательств третьего лица ООО ТД «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат».

Доказательств того, что заключение, исполнение кредитного договора <***> от 24.11.2017 со ООО ТД «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» осуществлялось в интересах должника не представлено.

В отношении внесения ФИО7 2 000 000 руб. в кассу должника, полученных от ФИО3 по расписке от 23.08.2019, суд первой инстанции пришел к следующим выводам.

Как установлено судом ранее, денежные средства в размере 2 600 000 руб. получены ФИО7 от ФИО3 наличными, что полтверждается расписками на сумму 2 000 000 руб. от 23.08.2019, на сумму 600 000 руб. от 26.08.2019.

В подтверждение внесения 2 000 000 руб. ФИО7 представлена квитанция к приходному кассовому ордеру № 1428 от 23.08.2019. Основание внесения – получение займа со стороны должника.

Определением от 30.03.2022 Арбитражный суд Кемеровской области обязал ФИО7 представить кассовую книгу должника за 2017 год, 2019 год, однако кассовая книга была представлена только за период с июля по декабрь 2017 года. Из объяснений конкурсного управляющего следует, что кассовые книги должника ему не переданы.

С учетом заинтересованности должника и ФИО1, бремя доказывания реальности хозяйственной операции по внесению 2 000 000 руб. судом первой инстанции было правомерно возложено на ФИО1, который обладает такой возможностью с учетом не передачи кассовых книг конкурсному управляющему, из чего следует, что кассовая книга за 2017 год находится у него.

Также, судом первой инстанции верно отмечено, что заемные обязательства, исключают признак безвозмездности передачи денежных средств ФИО7 от реализации недвижимого имущества.

В части компенсации имущественного вреда на сумму 15 000 000 руб. со стороны ФИО7 судом первой инстанции установлено следующее.

В материалы дела был представлен договор займа от 26.08.2019 на сумму 15 000 000 руб., между ФИО7 и ОАО ТД «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат».

Из выписки по счету ООО ТД «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» № 4070281092600005609 следует, что ФИО7, по договору займа от 26.08.2019 перечислено 6 000 000 руб. (28.08.2019), 4 000 000 руб. (04.09.2019), 2 000 000 руб. (08.09.2019), 1 500 000 руб. (11.09.2019), 1 768 500 руб. (03.12.2019), 1 570 000 руб. (30.12.2019).

По справке, полученной от ПАО «Сбербанк», об оборотах ОАО ТД «ЛенинскКузнецкий Хлебокомбинат» по счету № 4070281092600005609 на даты перечисления займа следует (т. 56, л.д. 19-23).

- на 28.08.2019 входящий остаток 379 809,16 руб., оборот по дебету 15 494 699,42 руб., по кредиту 15 569 099,38 руб., исходящий остаток 454 209,12 руб.;

- на 04.09.2019 входящий остаток 66 186,22 руб., оборот по дебету 5 108 177,19 руб., по кредиту 5 065 735,17 руб., исходящий остаток 23 744,20 руб.;

- на 08.09.2019 входящий остаток 55195,93 руб., оборот по дебету 1 090 руб., по кредиту 2 001 500 руб., исходящий остаток 2 055 605,93 руб., на 09.09.2019 исходящий остаток 20 390,09 руб.;

- на 11.09.2019 входящий остаток 265 811,90 руб., оборот по дебету 2 788 387,93 руб., по кредиту 2 539 126,39 руб., исходящий остаток 16 550,36 руб.;

- на 03.12.2019 входящий остаток 158 740,69 руб., оборот по дебету 1 926 617,47 руб., по кредиту 1 817 885,89 руб., исходящий остаток 50 009,11 руб.

Таким образом, происходило значительное расходование денежных средств, перечисленных ФИО7 на счет ООО ТД «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат».

С учетом назначений платежа «Оплата за ОАО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» за должника произведено перечисление 14 983 330,42 руб. (28.08.2019), 19 2 200 794,22 руб. (04.09.2019), 2 738 666,58 руб. (08-09.09.2019), 889 752,93 руб. . (11.09.2019), 85 000 руб. (03.12.2019).

Судом первой инстанции установлено, что даты оплаты ФИО3 в пользу ФИО7 совпадают или являются близкими с датами последующих зачислений в пользу ООО ТД «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» по договору займа от 26.08.2019 (т. 42, л.д. 110-113).

Расходование денежных средств, полученных от ООО ТД «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» по договору займа от 26.08.2019, на нужды должника частично подтверждается проведенным анализом выписки по счету № 4070281092600005609. ФИО5 утверждает, что полностью исполнил обязательства по договору купли-продажи недвижимого имущества, заключенных с должником, по цене 14 232 000 руб. путем внесения денежных средств в кассу должника.

В материалы дела ФИО7 были представлены копии приходных кассовых ордеров от 18.07.2017, от 21.07.2017, от 25.07.2017, от 28.07.2017, от 31.07.2017, от 04.08.2017, от 07.08.2017, от 14.08.2017, от 16.08.2017, от 30.09.2017, от 31.10.2017, 30.11.2017, от 31.12.2017, от 26.01.2018 (т. 36, л.д. 15-23, 30-35). Во всех копиях приходных кассовых ордеров указано основание оплаты: договор купли-продажи от 01.12.2016 № 1/12 либо договор купли-продажи от 29.03.2017 № 29/03.

В судебном заседании суда первой инстанции обозревались кассовые книги должника за период с июля по декабрь 2017 года, приходный ордер от 26.01.2018. С приходных ордеров, находящихся в кассовых книгах, судом сделаны копии, которые приобщены в материалы дела (т. 56, л.д. 42-69).

Приходные ордера, содержащиеся в кассовых книгах, от 18.07.2017, от 21.07.2017, от 25.07.2017, от 28.07.2017, от 31.07.2017, от 04.08.2017, от 07.08.2017, от 14.08.2017, от 30.09.2017, от 31.10.2017, от 30.09.2017, от 30.11.2017, от 31.12.2017 не содержат указание на основание оплат - договор купли-продажи от 01.12.2016 № 1/12 либо договор купли-продажи от 29.03.2017 № 29/03.

С учетом изложенного, суд первой инстанции критически отнесся к копиям приходных ордеров, представленных ФИО7, в основание оплаты которых указаны оспариваемые сделки.

Операции же по внесению денежных средств по ордерам, находящихся в кассовых книгах датированы значительно позже, чем условия по оплате в рамках сделок, заключенных между должником и ФИО7

Учитывая, что ФИО7 являлся мажоритарным акционером должника, это не исключает, оформление приходных операций в рамках иных хозяйственных отношений.

Судом первой инстанции правомерно установлено, что в подобной ситуации ФИО7 должен был исключить любые разумные сомнения в реальности факта оплаты по заключённым сделкам (достоверность за пределами разумных сомнений).

Судом первой инстанции установлено, что из отчетов кассиров следует, что в дни внесения денежных средств ФИО7, они расходовались в основной части на выплату заработной платы, что отражено, как операция по счету 70 (расчеты с персоналом по оплате труда) либо по счету 71 (выдача в подотчёт на хозяйственные нужды). Указанное характерно для финансирования со стороны контролирующих лиц.

Сведениями из ФНС о доходе ответчика в подтверждение финансовой состоятельности ФИО7 по проведению расчетов по заключенным с должником сделкам не опровергается сделанный ранее вывод (т. 47, л.д. 112-132).

Таким образом, судом первой инстанции верно установлено, что ФИО7 не доказан факт проведения расчетов по договорам купли-продажи от 01.12.2016 № 1/12, от 29.03.2017 № 29/03, денежные средства, полученные от ФИО3 не направлялись на погашение обязательств должника перед кредиторами, за исключением средств, которые охватывались договором займа от 26.08.2019 с ООО Торговый дом «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат».

Таким образом, ответчиком не компенсирован вред от совершения сделок от 01.12.2016 № 1/12, от 29.03.2017 № 29/03 в размере кадастровой стоимости объектов недвижимого имущества.

Доводы апеллянта в данной части отклоняются судом апелляционной инстанции.

Таким образом, выводы Арбитражного суда Кемеровской области обусловленные наличием цели причинения вреда, заинтересованностью должника и ФИО7, установленного вреда кредиторам, не компенсированного ФИО7, о недействительности сделок купли-продажи недвижимого имущества № 01/12 от 01.12.2016, № 29/03 от 29.03.2017 по основанию пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, является обоснованны, поддерживаются апелляционной коллегией.

Заявление ФИО7 о пропуске конкурсным управляющим срока исковой давности было правомерно отклонено судом первой инстанции. Данный довод, в суде апелляционной инстанции не заявлялся.

В соответствии со статьей 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

На основании пункта 1 статьи 61.9 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд внешним управляющим или конкурсным управляющим от имени должника по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, при этом срок исковой давности исчисляется с момента, когда арбитражный управляющий узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных настоящим Федеральным законом. Из содержания указанной статьи следует, что сделки могут быть оспорены в рамках дела о банкротстве лишь в ходе внешнего управления или конкурсного производства.

Согласно пункту 32 Постановление Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» заявление об оспаривании сделки на основании статей 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве может быть подано в течение годичного срока исковой давности (пункт 2 статьи 181 ГК РФ).

В соответствии со статьей 61.9 Закона о банкротстве срок исковой давности по заявлению об оспаривании сделки должника исчисляется с момента, когда первоначально утвержденный внешний или конкурсный управляющий (в том числе исполняющий его обязанности - абзац третий пункта 3 статьи 75 Закона) узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных статьями 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве. Если утвержденное внешним или конкурсным управляющим лицо узнало о наличии оснований для оспаривания сделки до момента его утверждения при введении соответствующей процедуры (например, поскольку оно узнало о них по причине осуществления полномочий временного управляющего в процедуре наблюдения), то исковая давность начинает течь со дня его утверждения. В остальных случаях само по себе введение внешнего управления или признание должника банкротом не приводит к началу течения давности, однако при рассмотрении вопроса о том, должен ли был арбитражный управляющий знать о наличии оснований для оспаривания сделки, учитывается, насколько управляющий мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств. При этом необходимо принимать во внимание, в частности, что разумный управляющий, утвержденный при введении процедуры, оперативно запрашивает всю необходимую ему для осуществления своих полномочий информацию, в том числе такую, которая может свидетельствовать о совершении сделок, подпадающих под статьи 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве. В частности, разумный управляющий запрашивает у руководителя должника и предыдущих управляющих бухгалтерскую и иную документацию должника (пункт 2 статьи 126 Закона о банкротстве), запрашивает у соответствующих лиц сведения о совершенных в течение трех лет до возбуждения дела о банкротстве и позднее сделках по отчуждению имущества должника (в частности, недвижимого имущества, долей в уставном капитале, автомобилей и т.д.), а также имевшихся счетах в кредитных организациях и осуществлявшихся по ним операциям и т.п

Таким образом, начало течения срока исковой давности связано с возникновением права на иск, которое не может возникнуть ранее чем, после введения конкурсного производства.

Поскольку конкурсный управляющий обратился с заявлением 10.02.2021, с учетом даты возбуждения процедуры банкротства 10.03.2020, срок исковой давности в отношении признания сделок недействительными не пропущен.

Суд апелляционной инстанции также соглашается с избранными судом первой инстанции последствиями применяемыми вследствие признания договоров купли-продажи от № 01/12 от 01.12.2016, № 29/03 от 29.03.2017, заключенных между должником и ФИО7 недействительными.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом (пункт 2 статьи 167 ГК РФ).

При удовлетворении требования одной стороны недействительной сделки о возврате полученного другой стороной суд одновременно рассматривает вопрос о взыскании в пользу последней всего, что получила первая сторона, если иные последствия недействительности не предусмотрены законом (п. 80 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»),

Как верно установлено судом первой инстанции, должник не получил исполнения как по сделкам, заключенным между должником и ФИО1, так и по сделкам, заключенным между ФИО1 и ФИО3

Пунктом 1 статьи 61.6 Закона о банкротстве установлено, что все, что было передано должником или иным лицом за счет должника или в счет исполнения обязательств перед должником, а также изъято у должника по сделке, признанной недействительной в соответствии с настоящей главой, подлежит возврату в конкурсную массу. В случае невозможности возврата имущества в конкурсную массу в натуре приобретатель должен возместить действительную стоимость этого имущества на момент его приобретения, а также убытки, вызванные последующим изменением стоимости имущества, в соответствии с положениями Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах, возникающих вследствие неосновательного обогащения.

В отношении объектов оспариваемых сделок, суд применяет денежную реституцию в размере кадастровой стоимости, которая представляет собой публично достоверную рыночную стоимость, пока не доказано иное. Установленная кадастровая стоимость недвижимого имущества на момент совершения сделок, заключенных между должником и ФИО5, составляет 51 868 736,29 руб.

Довод ФИО1 о том, что судом первой инстанции рассмотрены требования, которые конкурсным управляющий не были заявлены отклоняется судом апелляционной инстанции как необоснованный.

Так, из материалов дела следует, что конкурсный управляющий ОАО «ЛКХК» обратился с заявлением о признании недействительными договора купли-продажи недвижимого имущества № 01/12 от 01.12.2016, договора купли-продажи недвижимого имущества №29/03 от 29.03.2017, заключенных ОАО «Ленинск-Кузнецкий Хлебокомбинат» с ФИО1; о признании недействительными сделок по отчуждению тринадцати объектов недвижимости, заключенные ФИО1 с ФИО3 22 августа 2019 года; о применении последствий недействительности сделок в виде возврата в конкурсную массу должника тринадцати объектов недвижимого имущества. Именно на предмет недействительности сделок судом первой инстанции было рассмотрено заявление конкурсного управляющего.

Апелляционная коллегия учитывает, что несмотря на то, что выбор способа защиты нарушенного права при подаче соответствующего заявления лежит на заявителе, арбитражный суд не связан юридической квалификацией правоотношений, заявленных сторонами спора (статьи 133, 168 АПК РФ).

Во исполнение указаний суда кассационной инстанции при новом рассмотрении дела суд первой инстанции полно исследовал материалы дела, устранил все обстоятельства на которые было указано в постановлении суда кассационной инстанции, верно квалифицированы сложившиеся правоотношения.

При таких обстоятельствах, оценив имеющиеся в материалах дела доказательства с учетом положений статьи 71 АПК РФ и указаний суда кассационной инстанции, изложенных в постановлении от 06.12.2021, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что сделки купли-продажи недвижимого имущества № 01/12 от 01.12.2016, № 29/03 от 29.03.2017 являются недействительными по основанию, предусмотренному пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Доводы, изложенные в апелляционной жалобе, были предметом рассмотрения в суде первой инстанции и обоснованно признаны несостоятельными по мотивам, изложенным в определении Арбитражного суда Кемеровской области, не свидетельствуют о неправильном применении им норм права, сводятся к переоценке доказательств и установлению иных обстоятельств по обособленному спору, оснований для иной оценки которых, суд апелляционной инстанции по исследованным материалам дела не установил.

При изложенных обстоятельствах, принятое арбитражным судом первой инстанции определение является законным и обоснованным, судом полно и всесторонне исследованы имеющиеся в материалах дела доказательства, им дана правильная оценка, нарушений норм материального и процессуального права не допущено. Оснований для отмены определения суда первой инстанции, установленных статьей 270 АПК РФ, а равно, принятия доводов апелляционной жалобы, у суда апелляционной инстанции не имеется.

Руководствуясь частью 1 статьи 269, статьей 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции

П О С Т А Н О В И Л:

определение Арбитражного суда Кемеровской области от 22.04.2022 по делу
№ А27-5290/2020 в обжалуемой части оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в срок, не превышающий одного месяца со дня вступления его законную силу, путем подачи кассационной жалобы через Арбитражный суд Кемеровской области.

Постановление, выполненное в форме электронного документа, подписанного усиленной квалифицированной электронной подписью судьи, направляется лицам, участвующим в деле, посредством его размещения на официальном сайте суда в сети «Интернет».

Председательствующий Л.Н. Апциаури

Судьи О.А. Иванов

Н.А. Усанина