Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании кассационную жалобу публичного акционерного общества «Промсвязьбанк» на определение Арбитражного суда Красноярского края от 22 апреля 2022 года по делу № А33-10809/2018 , постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 08 июля 2022 года по тому же делу,

установил:

в рамках дела о банкротстве общества с ограниченной ответственностью «Трансслес» (далее - должник), решением Арбитражного суда Красноярского края от
30 января 2019 года признанного банкротом, конкурсный управляющий ФИО2 обратилась в арбитражный суд с заявлением, уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о солидарном привлечении к субсидиарной ответственности: ПАО «Промсвязьбанк», ФИО3, ООО «ПСБ-Менеджмент», ФИО4, ФИО5, ФИО6, ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12.

Определением Арбитражного суда Красноярского края от 22 апреля 2022 года, оставленным без изменения постановлением Третьего арбитражного апелляционного суда от 08 июля 2022 года, в удовлетворении заявления отказано.

ПАО «Промсвязьбанк», не согласившись с принятыми по делу судебными актами, обратилось в Арбитражный суд Восточно – Сибирского округа с кассационной жалобой, в которой, ссылаясь на неправильное применение судом норм материального и процессуального права, просит определение от 22 апреля 2022 года и постановление суда апелляционной инстанции от 08 июля 2022 года изменить, установив, что ПАО «Промсвязьбанк», а также сотрудники Банка (ФИО7, ФИО8), не являлись контролирующими лицами должника применительно к статье 61.10 Федерального закона от 26.10.2002 № 127- ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – закон о банкротстве); исключить выводы о наличии у ПАО «Промсвязьбанк» статуса контролирующего должника лица.

Из кассационной жалобы следует, что то обстоятельство, что ФИО7 и ФИО8 занимали должность члена совета директоров ООО «Трансслес», само по себе не является основанием для признания за ними статуса лица, контролирующего должника, в связи с чем являются необоснованными выводы арбитражных судов о том, что ПАО «Промсвязьбанк» является контролирующим лицом должника, лишь на том основании, что ФИО7 и ФИО8 являлись сотрудниками банка. Члены совета директоров ООО «Трансслес» никогда не осуществляли контроль над деятельностью должника и не принимали участия в распределении прибыли
ООО «Трансслес». Указанные лица, являясь сотрудниками Банка, не оказывали влияния на решения ПАО «Промсвязьбанк» по кредитованию ООО «Трансслес».
ПАО «Промсвязьбанк» никогда не являлось участником ООО «Трансслес». Банк не имеет никакого отношения к иным сделкам должника, которые по мнению конкурсного управляющего, послужили причиной возникновения неплатежеспособности должника, поскольку не участвовал в их совершении, одобрении, инициировании, согласовании или исполнения. Представленная переписка якобы сотрудников ПАО «Промсвязьбанк» и ООО «Трансслес» не отвечает критериям относимости и допустимости доказательств.

В отзывах на кассационную жалобу ООО «Контрактком», ПАО Банк «ТРАСТ» считают доводы, изложенные в ней несостоятельными, ссылаясь на законность и обоснованность обжалуемых судебных актов.

Иные лица, участвующие в деле, о времени и месте судебного заседания извещены по правилам статей 123, 186 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (определение выполнено в форме электронного документа, подписанного усиленной квалифицированной электронной подписью судьи, в связи с чем направлено лицам, участвующим в деле, посредством его размещения на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» и информационной системе «Картотека арбитражных дел» – kad.arbitr.ru), однако своих представителей в Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа не направили, в связи с чем кассационная жалоба рассматривается в их отсутствие.

Кассационная жалоба рассматривается в порядке, установленном главой 35 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Проверив соответствие выводов Арбитражного суда Красноярского края и Третьего арбитражного апелляционного суда о применении норм права установленным по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, правильность применения судом первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемых судебных актов и исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе, Арбитражный суд Восточно – Сибирского округа приходит к выводу о необоснованности доводов кассационной жалобы и отсутствии оснований для ее удовлетворения.

Обращаясь в суд с заявлением о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, конкурсный управляющий указывает, что фактический контроль за деятельностью должника - ООО «Трансслес», через своих сотрудников (ФИО4; ФИО5; ФИО6; ФИО7; ФИО8) осуществляли в том числе, ПАО «Промсвязьбанк», ФИО3 и ООО «ПСБМенеджмент».

Арбитражный суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении заявленных требований, исходил из отсутствия доказательств, безусловно свидетельствующих о наличии противоправного характера поведения лиц, о привлечении к ответственности которых заявлено, наличии вреда, причинно-следственной связи между противоправным поведением и причиненным вредом, в связи с чем суд пришел к выводу об отсутствии достаточных и безусловных оснований, которые позволили бы установить признаки и основания для возложения субсидиарной ответственности на ФИО11,
ФИО12, ФИО7, ФИО8, ПАО «Промсвязьбанк» и ФИО3

Третий арбитражный апелляционный суд поддержал выводы суда первой инстанции.

В соответствии с частью 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации законность судебных актов проверяется судом кассационной инстанции в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе.

Рассматривая довод заявителя кассационной жалобы об исключении из мотивировочной части обжалуемых судебных актов выводов о наличии контроля со стороны ПАО «Промсвязьбанк», а также сотрудников Банка (ФИО7
ФИО8) суд округа приходит приходит к следующим выводам.

Исходя из представленной в материалы дела переписки сотрудников
ООО «Трансслес» и членов директоров ФИО7, ФИО5, а также решений участников, протоколов Совета директоров, внутренних документов
ПАО «Промсвязьбанк», справок и пояснений ответчиков, судами установлено, что:

- ФИО7 в период с 15.10.2014 по 15.10.2017 являлся членом совета директоров ООО «Трансслес», а также с 2009 года по настоящее время, занимает и занимал руководящие должности в ПАО «Промсвязьбанк», в частности в спорный период являлся руководителем группы по работе с проблемными активами корпоративного бизнеса;

- ФИО8 в период с 15.10.2015 по 30.03.2017 являлся членом совета директоров ООО «Трансслес», а также с 2014 года по настоящее время, занимает и занимал руководящие должности в ПАО «Промсвязьбанк», в частности в спорный период являлся руководителем по финансовому анализу отдела финансового анализа проектов Департамента финансового консалтинга, начальником управления Финансово-аналитического управления. Входил в состав кредитного комитета.

Статьей 23 Устава ООО «Трансслес» установлено, что к компетенции совета директоров отнесены определение приоритетных направлений деятельности общества, утверждение перспективных планов и основных программ, в том числе бюджета (п. 15.1), избрание генерального директора (п. 15.5), обеспечение эффективного контроля над деятельностью генерального директора (п. 15.6).

Из протоколов заседания совета директоров ООО «Трансслес» от 03.02.2016, от 01.02.2017 следует, что члены совета директоров ФИО7 и ФИО8 принимают, в том числе решения по следующим вопросам повестки дня: о прекращении полномочий генерального директора Общества и прекращения трудового договора; об избрании генерального директора; о заключении трудового договора.

Более того, как следует из переписки сотрудников ООО «Трансслес» и сотрудников ПАО «Промсвязьбанк», все решения оформляются и доводятся до
ООО «Трансслес» сотрудниками ПАО «Промсвязьбанк». В материалах дела имеется переписка сотрудников ООО «Трансслес» и членов совета директоров ФИО7, ФИО5, из содержания которой следует, что указанные лица также решали вопросы финансирования, обеспечения сырьем и организации работы предприятия.

Возражая против указанных выводов, заявитель указывает, что полномочия совета директоров строго ограничены Уставом общества, при этом всеобъемлющий перечень полномочий, в том числе контроль над деятельностью должника и распределение прибыли должника, относится к компетенции общего собрания участников
ООО «Трансслес».

Между тем, как верно указали суды, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него самой возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия.

Как следует из пункта 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» само по себе участие в органах должника не свидетельствует о наличии статуса контролирующего его лица. Исключение из этого правила закреплено в подпунктах 1 и 2 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве, установивших круг лиц, в отношении которых действует опровержимая презумпция того, что именно они определяли действия должника.

Таким образом, статус члена совета директоров в отрыве от конкретных полномочий сам по себе не свидетельствует о наличии у него признаков контролирующего должника лица, и как следствие не является безусловным доказательством возможности его привлечения к субсидиарной ответственности только в силу указанного статуса.

Указанный вывод следует, в том числе, из Определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 22.04.2022
№ 305-ЭС18-20160(7-15) по делу № А40-251578/2016.

Между тем, из подпункта 2 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве следует, что пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо имело право самостоятельно либо совместно с заинтересованными лицами распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества, или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью, или более чем половиной голосов в общем собрании участников юридического лица либо имело право назначать (избирать) руководителя должника.

Для установления признаков контролирующих должника лица необходимо исследовать те полномочия, которыми наделен член совета директоров.

Как установлено судами и следует из материалов дела, пять сотрудников
ПАО «Промсвязьбанк» среди которых ФИО4, ФИО5, ФИО6 ФИО7, ФИО8. в разное время входили в состав совета директоров общества.

Проанализировав протоколы собрания совета директоров ООО «Трансслес» от 01.02.2017, 30.01.2015, 03.02.2016, 21.04.2014, 18.02.2013, 17.02.2014, суд установил, что каждый раз при проведении собрания совета директоров для образования кворума было достаточно двух его членов. При этом каждый раз указанные члены совета директоров одновременно являлись сотрудниками ПАО «Промсвязьбанк» (заемщика по отношению к должнику).

На основании изложенного, суды пришли к правильному выводу, что указанные обстоятельства не могут быть простым совпадением, а указывают на то, что действия ответчиков в рамках полномочий совета директоров должника были совершены в связи с осуществлением ими трудовых функций в ПАО «Промсвязьбанк» и по его указанию с учетом интереса ПАО «Промсвязьбанк» в деятельности заемщика.

Довод заявителя о том, что ФИО7, ФИО6, ФИО8 не подписывали какие либо договоры и контракты от имени общества не свидетельствует об отсутствии у данных лиц статуса контролирующего должника лица.

Таким образом, поскольку указанные лица имели возможность назначать руководителя должника, то статус контролирующих должника лиц презюмируется в силу подпункта 2 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве.

Ссылка заявителя на определение Арбитражного суда Красноярского края от 27.01.2022 по делу № А33-10809-21/2018 о том, что данным судебным актом установлено отсутствие какой-либо аффилированности между ПАО «Промсвязьбанк» и
ООО «Транслес» правомерно отклонен судом, поскольку из указанного судебного акта следует, что такая аффилированность не установлена в силу отсутствия в материалах дела доказательств аффилированности, что само по себе не исключает возможность установления судом аффилированности при наличии достаточных и достоверных доказательств в ином споре.

Кроме того, постановлением Третьего арбитражного суда Красноярского края от

20 июня 2022 года принят отказ ООО «Контрактком» от заявления о признании сделки недействительной, определение Арбитражного суда Красноярского края от 27 января
2022 года по делу № А33-10809/2018к21 отменено, производство по обособленному спору № А33-10809/2018к21 прекращено.

В отношении довода заявителя об исключении из числа доказательств переписки сотрудников ООО «Трансслес» и членов совета директоров ФИО7,
ФИО5 суд округа приходит к следующим выводам.

Как ранее было указано, исключение из дела доказательств возможно только в рамках рассмотрения ходатайства о фальсификации доказательств в соответствии с положениями статьи 161 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Между тем, ходатайств о фальсификации указанного доказательства
ПАО «Промсвязьбанк» не заявлено.

При этом сторона, полагающая, что представленное доказательство является ненадлежащим, вправе опровергать его относимость и допустимость, предоставляя иные документы (доказательства), содержащие иные сведения, а суд обязан оценить представленные доказательства по правилам статей 67, 68, 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации об относимости и допустимости доказательств.

Каких-либо доказательств, опровергающих сведения, указанные в переписке, а также доказательств ее фальсификации (искусственного создания) лицами, участвующими в деле, не представлено.

Сама по себе оценка судами указанной переписки в судебном акте не нарушает права заявителя жалобы, так как не образует самостоятельных выводов суда по существу спора.

Таким образом, отсутствуют основания для исключения переписки сотрудников ООО «Трансслес» и членов совета директоров ФИО7, ФИО5 из числа доказательств.

Доводы кассационной жалобы фактически направлены на переоценку установленных при рассмотрении дела судом первой и апелляционной инстанций обстоятельств, что в силу требований статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации недопустимо в суде кассационной инстанции, поэтому Арбитражным судом Восточно-Сибирского округа указанные доводы не могут быть приняты во внимание.

Нарушение норм процессуального права, являющихся в силу части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебных актов, не установлено.

По результатам рассмотрения кассационной жалобы Арбитражный суд Восточно – Сибирского округа приходит к выводу о том, что определение Арбитражного суда Красноярского края от 22 апреля 2022 года по делу № А33-10809/2018 и постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 08 июля 2022 года по тому же делу основаны на полном и всестороннем исследовании имеющихся в деле доказательств, приняты с соблюдением норм материального и процессуального права, в связи с чем на основании пункта 1 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежат оставлению без изменения.

Руководствуясь статьями 274, 286-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Красноярского края от 22 апреля 2022 года по делу № А33-10809/2018, постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 08 июля 2022 года по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьёй 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

Судьи

М.А. Первушина

А.Л. Барская

И.А. Бронникова