Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобуоткрытого акционерного общества «Рикор Электроникс» (ул. Победы, д. 9, <...>, ОГРН <***>) на решение Арбитражного суда Курганской области от 18.05.2020 по делу
№ А34-1250/2020 и постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 11.08.2020 по тому же делу,

по иску открытого акционерного общества «Рикор Электроникс»
к индивидуальному предпринимателю ФИО1 (ОГРНИП <***>) о взыскании компенсации за нарушение исключительного права на товарный знак.

В судебном заседании приняли участие представители открытого акционерного общества «Рикор Электроникс» – ФИО2
(по доверенности от 10.01.2020), ФИО3 (по доверенности
от 10.01.2020).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

открытое акционерное общество «Рикор Электроникс» (далее – общество) обратилось в Арбитражный суд Курганской области с исковым заявлением
к индивидуальному предпринимателю ФИО1 (далее – предприниматель) о взыскании компенсации за нарушение исключительных прав на товарный знак.

Решением Арбитражного суда Курганской области от 18.05.2020, оставленным без изменения постановлением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 11.08.2020, исковые требования удовлетворены частично.

Истец, не согласившись с вышеназванными судебными актами судов первой и апелляционной инстанций, обратился в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой просит их отменить и направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В обоснование довода о незаконности обжалуемых судебных актов истец ссылается на то, что выводы судов основаны на неверном толковании условий лицензионного договора о предоставлении неисключительных
прав на использование объекта интеллектуальной собственности, принадлежащего обществу «Рикор Электроникс» (неисключительная лицензия) от 01.10.2016.

Истец указывает, что согласно пункту 4.1 договора лицензиат
за получение неисключительного права использования объекта интеллектуальной собственности на условиях настоящего договора
обязуется выплатить лицензиару фиксированное вознаграждение в размере 90 000 рублей, не зависимо от срока и количества фактов использования объекта интеллектуальной собственности. Размер указанного вознаграждения определен соглашением сторон (часть 1 статьи 434 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ)). Таким образом, лицензиат, получивший неисключительную лицензию на право использования указанного товарного знака, обязан оплатить фиксированное вознаграждение не зависимо от фактического использования прав,
имеет право по своему усмотрению использовать товарный знак способами, указанными в договоре, что никоим образом не влияет на минимальный размер фиксированного вознаграждения.

По мнению истца, суды первой и апелляционной инстанций неверно установили цену, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака истца, необоснованно приняли представленный ответчиком расчет компенсации, содержащийся
в отзыве на уточнение исковых требований.

Кроме того, заявитель кассационной жалобы ссылается на то, что судами не учтены разъяснения, содержащиеся в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 24.07.2020 № 40-П
«По делу о проверке конституционности подпункта 2 пункта 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с запросом Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда» (далее – постановление № 40-П), согласно которым размер рассчитанной на основании подпункта 2 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ компенсации не может быть снижен более чем
в два раза.

Предприниматель представил отзыв на кассационную жалобу, в котором сослался на законность и обоснованность обжалуемых судебных актов и просил оставить их без изменения.

В судебном заседании представители общества «Рикор Электроникс» выступили по доводам, изложенным в кассационной жалобе, и настаивали
на ее удовлетворении.

Ответчик надлежащим образом извещенный о времени и месте судебного заседания суда кассационной инстанции, в том числе путем публичного уведомления на официальном сайте Суда по интеллектуальным правам http://ipc.arbitr.ru, своего представителя в суд кассационной инстанции не направил, что в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы в его отсутствие.

При рассмотрении дела в порядке кассационного производства
Судом по интеллектуальным правам на основании части 2 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проверено соблюдение судами первой и апелляционной инстанций норм процессуального права, нарушение которых является в соответствии
с частью 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены судебного акта в любом случае,
и таких нарушений не выявлено.

Как следует из материалов дела и установлено судами первой
и апелляционной инстанций, общество «Рикор Электроникс» является правообладателем товарного знака «» по свидетельству Российской Федерации № 289416, зарегистрированного Федеральной службой
по интеллектуальной собственности 23.05.2005 с приоритетом от 22.07.2004 в отношении товаров 7, 9, 12, 20-го классов Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее – МКТУ).

Обществу «Рикор Электроникс» стало известно, что 16.09.2018 предпринимателем ФИО1 был реализован товар (датчик положения дроссельной заслонки) стоимостью 300 руб., на котором размещено сходное с указанным товарным знаком обозначение.

Полагая, что ответчик нарушил исключительное право истца на принадлежащий ему товарный знак, истец обратился в арбитражный
суд с иском по настоящему делу.

Удовлетворяя заявленные требования частично, суд первой инстанции исходил из доказанности фактов принадлежности истцу исключительного права на товарный знак и незаконного использования ответчиком принадлежащего истцу товарного знака.

Определяя подлежащий взысканию размер компенсации, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в данном случае с ответчика подлежит взысканию компенсация в размере 9 000 руб.

При этом суд первой инстанции принял во внимание, что в лицензионном договоре от 01.10.2016 вознаграждение в размере 90 000 руб. по способам использования товарного знака истца и по классам МКТУ отдельно не выделяется, и данные о том, как формируется такой размер вознаграждения, в лицензионном договоре от 01.10.2016 отсутствуют,
в связи с чем суд первой инстанции пришел к выводу, что в обычных условиях данные обстоятельства должны оказывать влияние на размер уплачиваемого лицензиатом лицензиару вознаграждения.

С учетом указанных обстоятельств суд первой инстанции установил
на основании названного договора цену, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное пользование товарного знака истца тем способом, которым его использовал ответчик, в размере 4500 руб. (90 000 руб. / 5 / 4), а размер компенсации, подлежащей взысканию, – 9000 руб. (4500 руб. * 2).

Суд апелляционной инстанции, повторно рассматривавший дело
в соответствии с частью 1 статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, подтвердил правильность выводов, содержащихся в решении суда первой инстанции.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные
в кассационной жалобе и отзыве на нее, выслушав присутствовавших
в судебном заседании представителей общества «Рикор Электроникс», проверив в соответствии со статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального
и норм процессуального права, соответствие выводов судов имеющимся
в деле доказательствам и установленным фактическим обстоятельствам,
Суд по интеллектуальным правам приходит к следующим выводам.

Пунктом 1 статьи 1484 ГК РФ установлено, что лицу, на имя
которого зарегистрирован товарный знак (правообладателю), принадлежит исключительное право использования товарного знака любым
не противоречащим закону способом (исключительное право на товарный знак). Никто не вправе использовать без разрешения правообладателя сходные с его товарным знаком обозначения в отношении товаров,
для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате такого использования возникнет вероятность смешения (пункт 3 статьи 1484 ГК РФ).

Согласно статье 1479 ГК РФ на территории Российской Федерации действует исключительное право на товарный знак, зарегистрированный федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальной собственности, а также в других случаях, предусмотренных международным договором Российской Федерации.

В пункте 3 статьи 1252 ГК РФ указано, что в случаях, предусмотренных названным Кодексом для отдельных видов результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, при нарушении исключительного права правообладатель вправе вместо возмещения убытков требовать от нарушителя выплаты компенсации
за нарушение указанного права. Компенсация подлежит взысканию
при доказанности факта правонарушения. При этом правообладатель, обратившийся за защитой права, освобождается от доказывания размера причиненных ему убытков.

Размер компенсации определяется судом в пределах, установленных ГК РФ, в зависимости от характера нарушения и иных обстоятельств дела
с учетом требований разумности и справедливости.

Правообладатель вправе требовать от нарушителя выплаты компенсации за каждый случай неправомерного использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации либо
за допущенное правонарушение в целом.

В силу пункта 1 статьи 1515 ГК РФ товары, этикетки, упаковки товаров, на которых незаконно размещены товарный знак или сходное
с ним до степени смешения обозначение, являются контрафактными.

По смыслу нормы указанной статьи нарушением исключительного права владельца товарного знака признается использование не только тождественного товарного знака, но и сходного с ним до степени смешения обозначения.

В соответствии с пунктом 4 статьи 1515 ГК РФ правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации:

1) в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения;

2) в двукратном размере стоимости товаров, на которых незаконно размещен товарный знак, или в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака.

Обществом «Рикор Электроникс» при обращении с настоящим
иском избран вид компенсации, взыскиваемой на основании подпункта 2 пункта 4 статьи 1515 ГК РФ – в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая
при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака.

Как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 59 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.04.2019 № 10
«О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – постановление № 10), компенсация подлежит взысканию при доказанности факта нарушения, при этом правообладатель
не обязан доказывать факт несения убытков и их размер.

Соответственно, в предмет доказывания по требованию о защите исключительных прав на товарные знаки входят следующие обстоятельства: факт принадлежности истцу указанных прав и факт их нарушения ответчиком.

Лицами, участвующими в деле, не оспариваются выводы судов первой и апелляционной инстанций относительно принадлежности
истцу исключительного права на товарный знак и относительно нарушения ответчиком указанного права путем реализации контрафактного товара.
С учетом части 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации выводы судов в указанной части судом кассационной инстанции не проверяются.

По существу доводы общества «Рикор Электроникс» сводятся
к несогласию с определенным судами размером компенсации за нарушение исключительного права на товарный знак.

Как разъяснено в пункте 61 постановления № 10, заявляя требование
о взыскании компенсации в двукратном размере стоимости права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации либо в двукратном размере стоимости контрафактных экземпляров (товаров), истец должен представить расчет и обоснование взыскиваемой суммы (пункт 7 части 2 статьи 125 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), а также документы, подтверждающие стоимость права использования либо количество экземпляров (товаров) и их цену. В случае невозможности представления доказательств истец вправе ходатайствовать об истребовании таких доказательств у ответчика или третьих лиц.Если правообладателем заявлено требование о выплате компенсации в двукратном размере стоимости
права использования товарного знака, то определение размера компенсации осуществляется исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное их использование тем способом,
который использовал нарушитель.

Суд не может по своему усмотрению изменять выбранный истцом
вид компенсации. При этом в предмет доказывания по делам о взыскании компенсации в двукратном размере стоимости права использования результата интеллектуальной деятельности входит установление цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака. После установления судом на основании имеющихся в материалах дела доказательств и доводов лиц, участвующих
в деле, цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается
за правомерное использование товарного знака, указанная сумма
в двукратном размере составляет размер компенсации за соответствующее нарушение, определяемый по правилам подпункта 2 пункта 4 статьи 1515
ГК РФ.

Суд кассационной инстанции отмечает, что определенный таким образом размер является по смыслу пункта 3 статьи 1252 ГК РФ единственным (одновременно и минимальным, и максимальным) размером компенсации, предусмотренным законом по правилам указанной нормы.

Ответчик в данной ситуации вправе оспаривать стоимость права использования, на которой основан расчет компенсации, представляя соответствующие доказательства в порядке статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Суды при определении размера подлежащей взысканию в пользу правообладателя компенсации за нарушение исключительного права
приняли во внимание, что ответчик оспаривал размер стоимости права использования результата интеллектуальной деятельности, ссылаясь на то, что по лицензионному договору от 01.10.2016 лицензиату передан целый комплекс права использования интеллектуальной собственности; ответчик, напротив, осуществлял исключительно продажу товаров.

Суды первой и апелляционной инстанций, оценив представленные
в материалы дела доказательства по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, определили цену,
которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование соответствующего результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации тем способом, который использовал нарушитель.

Суд по интеллектуальным правам отмечает, что определение на основе представленных в материалы дела доказательств судами такой цены
не является произвольным снижением размера компенсации либо изменением способа ее расчета.

При определении стоимости права использования спорного товарного знака суды учли способ использования этого средства индивидуализации нарушителем, взяв за основу расчета размера компенсации только
стоимость права за способ использования, аналогичный способу, которым товарный знак использовал ответчик.

Как установлено судами, истцом в обоснование цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака № 289416 в материалы дела представлен договор
от 01.10.2016, заключенный между обществом «Рикор Электроникс» (правообладатель) и обществом «Техносфера» (лицензиатом), на предоставление права на использование на неисключительной основе (неисключительная лицензия) товарного знака по свидетельству № 289416
на территории Российской Федерации в отношении всех товаров 7, 9, 12
и 20-го классов МКТУ.

За получение неисключительного права использования объекта интеллектуальной собственности на условиях названного договора
лицензиат обязуется выплатить лицензиару фиксированное вознаграждение в размере 90 000 рублей независимо от срока и количества фактов использования объекта интеллектуальной собственности; также лицензиат уплачивает лицензиару 7% от полной фактурной стоимости продажи продукции и/или оказания услуг, содержащих объект интеллектуальной собственности (пункты 4.1, 4.2 договора).

Суды первой и апелляционной инстанций в целях определения
цены, которая применяется при сравнимых обстоятельствах, детально проанализировали условия договора от 01.10.2016, и приняли во внимание, что факторы, которые неизбежно оказали влияние при определении
суммы вознаграждения по лицензионному договору, отличаются
от обстоятельств использования товарного знака ответчиком.

При этом суд первой инстанции соотнес условия названного договора
и обстоятельства допущенного предпринимателем нарушения, объем предоставленного права, способы использования права по договору
и способ допущенного правонарушения, перечень товаров, в отношении которых предоставлено право использования и в отношении которых допущено нарушение.

Судами отмечено, что действительно в договоре от 01.10.2016 согласованное сторонами вознаграждение по способам использования товарного знака истца и по классам товаров МКТУ не выделяется, отсутствуют данные о том, как сторонами определялся такой размер вознаграждения, между тем в обычных условиях гражданского
оборота данные обстоятельства неизбежно оказывают влияние на размер уплачиваемого лицензиатом лицензиару вознаграждения.

Так, по договору от 01.10.2016 лицензиату предоставлено право
на использование товарного знака по свидетельству Российской Федерации № 289416 пятью способами, а именно (пункт 2.1 договора):

использовать товарный знак на товарах, в том числе этикетках, упаковках товаров, которые производятся, предлагаются к продаже, продаются, демонстрируются на выставках и ярмарках или иным образом вводятся в гражданский оборот на территории Российской Федерации,
либо хранятся или перевозятся с этой целью либо ввозятся на территорию Российской Федерации;

использовать товарный знак при выполнении работ, оказании услуг;

использовать товарный знак на документации, связанной с введением товаров в гражданский оборот;

использовать товарный знак в предложениях о продаже товаров,
о выполнении работ, об оказании услуг, а также в объявлениях, на вывесках и в рекламе;

использовать товарный знак в сети «Интернет», в том числе
в доменном имени и при других способах адресации.

Лицензиату на основании договора от 01.10.2016 предоставлено
право на использование товарного знака в отношении товаров 7, 9, 12,
20-го классов МКТУ.

Обстоятельства использования товарного знака ответчиком существенно отличались: фактически ответчик использовал товарный знак истца только одним из способов, указанных в лицензионном договоре
от 01.10.2016, и только на проданном в розницу товаре (датчике положения дроссельной заслонки) 9-го класса МКТУ.

С учетом указанных обстоятельств суды первой и апелляционной инстанций, учитывая отсутствие в настоящем деле оснований для иных выводов, установили на основании названного договора цену, которая
при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное пользование товарным знаком истца тем способом, которым его использовал ответчик, в размере 4 500 рублей.

Соответственно размер компенсации, определенный как двукратный размер стоимости права использования товарного знака, составил 9 000 рублей.

Примененный судами алгоритм определения цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное
пользование товарным знаком, не противоречит положениям статьи 1515
ГК РФ, а также разъяснениям, содержащимся в пункте 61 постановления
от 23.04.2019 № 10.

С учетом изложенного Суд по интеллектуальным правам отклоняет доводы кассационной жалобы, сводящиеся к несогласию общества
с размером определенной судами компенсации за допущенное ответчиком нарушение и порядком ее определения, как необоснованные.

В отсутствие в материалах дела иных лицензионных договоров, условия которых были бы приближены к обстоятельствам фактического использования права на товарный знак ответчиком, при наличии доводов ответчика о существенном различии обстоятельств фактического использования спорного товарного знака от договорных условий,
на которых подлежало выплате вознаграждение по договору от 01.10.2016,
в отсутствие заявления участвующими в деле лицами ходатайства
о назначении по делу судебной экспертизы либо о применении иных способов установления данного обстоятельства, суд первой инстанции определил стоимость использования права на товарный знак по имеющимся в деле доказательствам, с учетом доводов и возражений участвующих в деле лиц.

Суд по интеллектуальным правам считает необходимым отметить,
что доводы кассационной жалобы о неправильном определении судами цены, подлежащей учету при определении суммы компенсации, о том,
что приведенный судами расчет стоимости права использования товарного знака не основан на условиях лицензионного договора, сделан при неверном толковании условий договора, направлены на переоценку выводов суда, основания для переоценки у суда кассационной инстанции отсутствуют.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе, в определении от 17.02.2015 № 274–О, статьи 286–288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных
актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют
ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела. Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства,
что недопустимо.

Установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций. Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного
Суда Российской Федерации от 05.07.2018 № 300-ЭС18-3308.

Таким образом, переоценка доказательств и основанной на них выводов судов первой и апелляционной инстанций не входит в компетенцию суда кассационной инстанции в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а несогласие
заявителя кассационной жалобы с судебными актами не свидетельствует
о неправильном применении судом норм материального и процессуального права и не может служить достаточным основанием для отмены
обжалуемых судебных актов.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды нижестоящих инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, существенном нарушении норм процессуального права и нарушении
прав и законных интересов лиц, участвующих в деле. Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 13.09.2016 № 305-ЭС16-7224.

Принимая во внимание изложенные обстоятельства, коллегия Суда
по интеллектуальным правам приходит к выводу о том, что фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судами
на основании объективного исследования имеющихся в деле доказательств
с учетом доводов и возражений участвующих в деле лиц, выводы
судов соответствуют фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права.

Судом кассационной инстанции также не усматривается, что судами допущены нарушения норм процессуального права.

Соответствующие доводы кассационной жалобы, изложенные ранее
в ходатайстве о приобщении к материалам дела дополнительных доказательств, поданном 21.07.2020 истцом в суд апелляционной инстанции, о необоснованности принятия судом первой инстанции представленного ответчиком расчета компенсации, были исследованы судом апелляционной инстанции и обоснованно им отклонены.

Суд кассационной инстанции учитывает, что в соответствии
с положениями постановления Губернатора Курганской области от 16.03.2020 №12 в редакции постановления Губернатора Курганской области от 03.05.2020 № 33, действующего в период проведения судебного заседания в суде первой инстанции 12.05.2020, представитель истца не был лишен возможности участвовать в судебном заседании суда первой инстанции
и заявить возражения против заявленного ответчиком расчета компенсации, однако такой возможностью не воспользовался.

С учетом изложенного обжалуемые решение и постановление подлежат оставлению без изменения, кассационная жалоба общества
без удовлетворения.

В соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального
кодекса Российской Федерации расходы по уплате государственной пошлины за рассмотрение кассационной жалобы подлежат отнесению
на ее подателя.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Курганской области от 18.05.2020 по делу
№ А34-1250/2020 и постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 11.08.2020 по тому же делу оставить
без изменения, кассационную жалобу открытого акционерного общества «Рикор Электроникс» – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия
и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

Д.А. Булгаков

Судья

Н.Н. Погадаев

Судья

Р.В. Силаев