Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу индивидуального предпринимателя Ялаева Азата Айратовича (г. Уфа, ОГРНИП 304027717600222) на решение Арбитражного суда города Москвы от 22.03.2021 по делу № А40-123576/2020 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 13.05.2021 по тому же делу

по иску индивидуального предпринимателя Ялаева Азата Айратовича
к обществу с ограниченной ответственностью «ВОНТРЕЗАЛТ»
(ул. Мантулинская, д. 16, пом. 3, комн. 37А, Москва, 123100,
ОГРН 1157746086684) о применении последствий недействительности сделки.

В судебном заседании присутствовал индивидуальный предприниматель Ялаев Азат Айратович (личность гражданина удостоверена паспортом);

представитель общества с ограниченной ответственностью «ВОНТРЕЗАЛТ» Зубков К.С. (по доверенности от 12.10.2021).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

индивидуальный предприниматель Ялаев Азат Айратович (далее – предприниматель) обратился в Арбитражный суд города Москвы с иском к обществу с ограниченной ответственностью «Вонтрезалт» (далее – общество) о применении последствий недействительности сделки в виде возврата 200 000 руб., уплаченных во исполнение лицензионного договора от 26.06.2018 № ЛД-421.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 22.03.2021, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 13.05.2021, в удовлетворении исковых требований отказано.

Не согласившись с принятыми по делу судебными актами, предприниматель обратился в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой, ссылаясь на неправильное применение судами норм материального и процессуального права, просит решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции отменить, передать дело на рассмотрение другого арбитражного суда.

В обоснование довода о незаконности судебных актов податель кассационной жалобы указывает на то, что суды вышли за пределы заявленных требований и необоснованно перешли к разрешению вопроса о действительности сделки.

Предприниматель полагает, что суды, ошибочно квалифицировав спорный договор как лицензионный, исходили из не подлежащих применению в рассматриваемом случае правил раздела VII Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ).

Истец считает, что названный договор относится к договорам коммерческой концессии и отмечает, что неверное установление правовой природы договора повлияло на результат рассмотрения спора.

В частности, как указывает истец, договор коммерческой концессии в силу закона подлежит государственной регистрации, несоблюдение данного требования свидетельствует о ничтожности такого договора и необходимости удовлетворения иска.

Кроме того, податель кассационной жалобы ссылается на то, что спорный договор в письменной форме не заключался, истцом и ответчиком не подписывался.

В установленный срок отзыв на кассационную жалобу от общества не поступил.

В судебном заседании предприниматель выступил по доводам, изложенным в кассационной жалобе, и настаивал на ее удовлетворении.

Представитель общества, полагая, что обжалуемые судебные акты приняты с соблюдением требований закона, просил оставить их без изменения, кассационную жалобу – без удовлетворения.

При рассмотрении дела в порядке кассационного производства Судом по интеллектуальным правам на основании части 2 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проверено соблюдение судами первой и апелляционной инстанций норм процессуального права, нарушение которых является в соответствии с частью 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены судебного акта в любом случае, и таких нарушений не выявлено.

Как установлено судами и следует из материалов дела, предприниматель и общество 26.06.2018 обменялись подписанными скан-копиями лицензионного договора № ЛД-421 (далее – договор), в соответствии с пунктом 2.1 которого правообладатель (общество) обязуется предоставить пользователю (предпринимателю) за вознаграждение на указанный в договоре срок простую неисключительную лицензию на право использования в предпринимательской деятельности программного комплекса VkTracker (свидетельство об официальной регистрации программы для ЭВМ № 2015662677).

Предприниматель, ссылаясь на фактическое перечисление денежных средств по договору и полагая, что подписание договора, передача права использования объекта договора и его государственная регистрация не состоялись, достигнутое им с обществом соглашение ничтожно, обратился в арбитражный суд с требованием о взыскании уплаченных денежных средств в качестве применения последствий недействительности сделки.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции исходил из того, что договор между истцом и ответчиком не является, как ошибочно полагает истец, договором коммерческой концессии и, следовательно, не может регулироваться нормами статей 1027 - 1028 ГК РФ, в том числе к нему не могут быть применены положения о ничтожности договора коммерческой концессии; в силу закона государственная регистрация лицензионного договора не является условием его действительности; оснований для вывода о ничтожности договора и взыскании переданных по договору денежных средств не имеется.

Суд апелляционной инстанции поддержал выводы, изложенные в решении суда первой инстанции.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационной жалобе, заслушав мнения истца и представителя ответчика, проверив в соответствии со статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, соответствие выводов судов имеющимся в деле доказательствам и установленным фактическим обстоятельствам, Суд по интеллектуальным правам приходит к следующим выводам.

В соответствии с пунктом 1 статьи 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо (пункт 3 статьи 166 названного Кодекса).

Недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения (пункт 1 статьи 167 ГК РФ).

В силу пункта 2 статьи 167 ГК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах - если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 168 ГК РФ за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 названной статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Согласно пункту 2 той же статьи сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Рассматривая иск о взыскании ранее уплаченных денежных средств, суды действовали в соответствии с вышеуказанными положениями пункта 2 статьи 167 ГК РФ и с учетом предмета и основания заявленного истцом требования. Вопреки доводу предпринимателя, рассмотрение иска о применении последствий недействительности сделки невозможно без установления обстоятельств, необходимых для проверки обоснованности заявленных требований (статья 6 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Суды правомерно исходили из того, что вопрос о том, могут ли быть применены последствия недействительности сделки, разрешается лишь после определения правовой природы сделки, установления подлежащих применению по отношению к ней норм материального права и проверки соответствия указанной сделки требованиям этих правовых норм, в том числе с точки зрения заключенности договора (в случае двусторонней сделки) и его действительности.

В силу абзаца первого статьи 431 ГК РФ при толковании договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом.

В силу пункта 1 статьи 1027 ГК РФ по договору коммерческой концессии одна сторона (правообладатель) обязуется предоставить другой стороне (пользователю) за вознаграждение на срок или без указания срока право использовать в предпринимательской деятельности пользователя комплекс принадлежащих правообладателю исключительных прав, включающий право на товарный знак, знак обслуживания, а также права на другие предусмотренные договором объекты исключительных прав, в частности на коммерческое обозначение, секрет производства (ноу-хау).

Согласно пункту 4 статьи 1027 ГК РФ к договору коммерческой концессии соответственно применяются правила раздела VII настоящего Кодекса о лицензионном договоре, если это не противоречит положениям настоящей главы и существу договора коммерческой концессии.

Таким образом, как следует из приведенных норм, предметом договора коммерческой концессии является комплекс прав на охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, перечень которых в статье 1027 ГК РФ изложен неисчерпывающим образом и определен статьей 1225 Кодекса.

Вместе с тем, как установлено судами, следует из материалов дела и не оспаривается лицами, участвующими в деле, комплекс исключительных прав в рамках рассматриваемого договора передаче не подлежал.

В силу пункта 1 статьи 1235 ГК РФ по лицензионному договору одна сторона – обладатель исключительного права на объект интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (лицензиар) предоставляет или обязуется предоставить другой стороне (лицензиату) право использования такого результата или такого средства в предусмотренных договором пределах.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1236 ГК РФ лицензионный договор может предусматривать: 1) предоставление лицензиату права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации с сохранением за лицензиаром права выдачи лицензий другим лицам (простая (неисключительная) лицензия); 2) предоставление лицензиату права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации без сохранения за лицензиаром права выдачи лицензий другим лицам (исключительная лицензия).

Суды установили, что на основании договора истцу была предоставлена неисключительная лицензия на право использования в предпринимательской деятельности программного комплекса VkTracker в пределах определенного срока на территории Российской Федерации и право «продажи использования технологии физическим и юридическим лицам по всему миру».

Таким образом, суды, исходя из буквального толкования договора, сделали соответствующий материалам дела вывод о том, что он по своей природе является лицензионным договором, а не договором коммерческой концессии.

Пунктом 1 статьи 432 ГК РФ предусмотрено, что договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.

Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

В соответствии с пунктом 2 статьи 434 ГК РФ договор в письменной форме может быть заключен путем составления одного документа, подписанного сторонами, а также путем обмена документами посредством почтовой, телеграфной телетайпной, телефонной, электронной или иной связи, позволяющей достоверно установить, что документ исходит от стороны по договору.

Согласно пункту 3 статьи 434 ГК РФ письменная форма договора считается соблюденной, если письменное предложение заключить договор принято в порядке, предусмотренном пунктом 3 статьи 438 ГК РФ, в соответствии с которым совершение лицом, получившим оферту, в срок, установленный для ее акцепта, действий по выполнению указанных в ней условий договора, считается акцептом, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или не указано в оферте.

Названное условие не противоречит положениям пункта 1 статьи 434 ГК РФ, в силу которых если стороны договорились заключить договор в определенной форме, он считается заключенным после придания ему условленной формы, хотя бы законом для договоров данного вида такая форма не требовалась.

Таким образом, подписание договора путем обмена сторонами электронными вариантами договора и их подписания каждой из сторон не противоречит требованиям законодательства.

Кроме того, в силу принципов свободы договора и диспозитивности отношений гражданско-правовых отношений стороны своей волей, отраженной в договоре (пункты 9.7, 10), на основании закона подтвердили, что подписанная скан-копия названного документа, которой они обменялись, используя e-mail адреса, имеет юридическую силу до момента физического обмена договорами на бумажном носителе.

В силу пункта 3 статьи 1236 ГК РФ лицензионный договор заключается в письменной форме, если настоящим Кодексом не предусмотрено иное. Несоблюдение письменной формы влечет недействительность лицензионного договора.

Предоставление права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации по лицензионному договору подлежит государственной регистрации в случаях и в порядке, которые предусмотрены статьей 1232 ГК РФ.

В данном случае суды установили, что спорным договором согласованы все существенные условия, относящиеся к лицензионному договору (пункты 5, 6 статьи 1236 ГК РФ), и данный договор заключен в письменной форме.

Согласно пункту 6 статьи 1232 ГК РФ при несоблюдении требования о государственной регистрации перехода исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации по договору об отчуждении исключительного права или без договора, залога исключительного права либо предоставления другому лицу права использования такого результата или такого средства по договору переход исключительного права, его залог или предоставление права использования считается несостоявшимся.

Согласно пункту 5 статьи 1262 ГК РФ государственной регистрации подлежит переход исключительного права на зарегистрированные программу для ЭВМ или базу данных к другому лицу по договору или без договора.

Таким образом, указанные нормы содержат положения о последствиях несоблюдения предусмотренного законом требования о государственной регистрации перехода, предоставления исключительного права, залога как обременения, которые заключаются в том, что соответствующие юридические последствия до государственной регистрации признаются ненаступившими. Однако указанное обстоятельство само по себе не является основанием для признания недействительным самого лицензионного договора и, как следствие, для применения последствий его недействительности.

В соответствии с пунктом 8.1 договора он вступает в силу с момента уплаты единовременного лицензионного платежа и действует бессрочно.

Суды установили, что истцом была выплачена первая часть единовременного платежа в размере 200 000 руб.

Суд по интеллектуальным правам обращает внимание на противоречия в позиции истца, ссылающегося на ничтожность договора, в то время как он начал фактическое исполнение своих обязательств перед ответчиком. При этом в силу положений пункта 5 статьи 166, пункта 3 статьи 432 ГК РФ обстоятельство исполнения договора само по себе может исключать право стороны ссылаться на его недействительность или незаключенность.

Таким образом, суды первой и апелляционной инстанций, исследовав обстоятельства дела на основании имеющихся в деле доказательств, пришли к обоснованным выводам о существе сложившихся между сторонами спора правоотношений и отсутствии оснований для удовлетворения иска.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе, аналогичны обоснованно отклоненным доводам, приводимым в ходе разбирательства дела в суде первой инстанции и при обращении в суд апелляционной инстанции, фактически сводятся к их повторению и не могут служить основаниями для отмены обжалуемых судебных актов, поскольку не свидетельствуют о неправильном применении судами норм материального или процессуального права либо о наличии в судебных актах выводов, не соответствующих обстоятельствам дела.

По существу доводы предпринимателя направлены на переоценку доказательств и фактических обстоятельств дела, установленных судами, и изложены без учета определенных законом пределов рассмотрения дела судом кассационной инстанции.

С учетом того, что наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, устанавливается судом, рассматривающим дело по существу, на основании доказательств по делу (часть 1 статьи 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), переоценка судом кассационной инстанции доказательств по делу, то есть иные по сравнению со сделанными судами первой и апелляционной инстанций выводы относительно того, какие обстоятельства по делу можно считать установленными исходя из иной оценки доказательств, в частности, относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности, а также достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности (часть 2 статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), не допускается (пункт 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 № 13 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции»).

Суд кассационной инстанции полагает, что вопреки содержащимся в кассационной жалобе доводам, судами первой и апелляционной инстанции при рассмотрении дела установлены обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения настоящего спора, а выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам дела и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального права.

Суд кассационной инстанции также обращает внимание на правовую позицию, содержащуюся в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 № 16549/12, согласно которой из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Аналогичный подход подлежит применению и в отношении постановления суда апелляционной инстанции.

Обстоятельств, являющихся в силу части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены судебных актов в любом случае, судом кассационной инстанции также не установлено.

Таким образом, обжалуемые судебные акты являются законными и отмене не подлежат. Оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

Расходы по уплате государственной пошлины за подачу кассационной жалобы в соответствии с частью 1 статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации относятся на заявителя этой жалобы.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда города Москвы от 22.03.2021 по делу
№ А40-123576/2020 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 13.05.2021 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу индивидуального предпринимателя Ялаева Азата Айратовича – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья		Д.И. Мындря
Судья		Д.А. Булгаков
Судья		Р.В. Силаев