Гражданский кодекс часть 1

о взыскании убытков с ФИО7 в конкурсную массу АО КБ «РУБанк» в размере 186 206 000,00 руб., о взыскании убытков солидарно с ФИО2, ФИО8 в конкурсную массу АО КБ «РУБанк» в размере 207 206 000,00 руб., о привлечении ФИО9 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника АО КБ «РУБанк», о приостановлении производства по спору в части установления размера субсидиарной ответственности ФИО9 до окончания формирования конкурсной массы и проведения расчетов с кредиторами

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) АО КБ «РУБанк»,

УСТАНОВИЛ:

Приказом Банка России от 22.08.2016 г. № ОД-2718 у АО КБ «РУБанк» отозвана лицензия на осуществление банковских операций. Приказом Банка России от 22.08.2016 г. № ОД-2719 назначена временная администрация.

Решением Арбитражного суда г.Москвы от 25.10.2016г. АО КБ «РУБанк» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, функции конкурсного управляющего АО КБ «РУБанк» возложены на Государственную корпорацию Агентство по страхованию вкладов (далее - ГК АСВ).

Определением Арбитражного суда г. Москвы от 14.10.2020г., оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 25.02.2021 года суд взыскал в конкурсную массу АО КБ «РУБанк» убытки: с ФИО7 - в размере 186 206 000 руб.; солидарно с ФИО2 и ФИО8 - в размере 207 206 000 руб.; привлек ФИО9 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника и приостановил производство по спору в части установления размера субсидиарной ответственности ФИО9 до окончания формирования конкурсной массы и проведения расчетов с кредиторами. В удовлетворении остальной части заявления о привлечении к субсидиарной ответственности отказал.

Не согласившись с определением суда первой инстанции постановлением суда апелляционной инстанции ГК АСВ, а также ФИО2 обратились с кассационными жалобами в которых просили: ГК АСВ – отменить судебные акты в части отказа в привлечении к субсидиарной ответственности ФИО5 и ФИО10, ФИО11, ФИО7, ФИО8, направив обособленный спор в отмененной части на новое рассмотрение в суд первой инстанции. ФИО2 просит отменить судебные акты в части взыскания с с него убытков в размере 207 206 000 руб.

В обоснование кассационных жалоб заявители ссылаются на следующее. ГК АСВ утверждает, что судами не дана оценка доводам и представленным ГК АСВ доказательствам о том, что именно совокупность действий контролирующих должника лиц привела Банк к банкротству, вследствие чего исполнение Банком обязательств переда его кредиторами стало невозможным. Судами не учтены внутренние согласованные в Банке процедуры участия в принятии решений и в тех случаях, когда кто-либо из членов коллегиального органа Банка временно отсутствует в Банке.

ФИО2 ссылается на то, что судами не учтено, что протокол № 13 от 12.08.2016 не содержит его подпись, а им представлено две рецензии на назначенную судом экспертизу; судами необоснованно не применен срок исковой давности по заявлению ФИО2; «суды незаконно взыскали с ФИО2 убытки, поскольку должник уже получил возмещение своих имущественных потерь: пул ликвидных требований был в полном объеме возвращен на баланс банка»; ФИО2 не может быть привечен к ответственности за участие в принятии решения, которое в принципе не породило юридических последствий в связи с отсутствием кворума.

Отзыв ФИО2 на кассационную жалобу ГК АСВ приобщен к материалам дела.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились, извещены надлежащим образом о дате и времени ее рассмотрения, апелляционная жалоба рассматривалась в их отсутствие в соответствии с ст. 121, 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) .

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 АПК РФ (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ) информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, выслушав представителей ГК АСВ, ФИО2 и ФИО5, участвующих в деле и явившихся в судебное заседание, проверив в порядке статьи 286 АПК РФ правильность применения норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в оспариваемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, суд кассационной инстанции пришел к выводу, что определение и постановление подлежат отмене в части отказа в привлечении к субсидиарной ответственности ФИО5, ФИО10, ФИО2, ФИО7, ФИО8 , а также в части взыскания с ФИО2, ФИО7, ФИО8 сумм убытков, в отмененной части обособленный спор необходимо направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы, а кассационная жалоба ФИО2 удовлетворению не подлежит по следующим основаниям.

Конкурсным управляющим установлено, что в период с 01.08.2014 по 01.08.2016 имущества Банка было достаточно для удовлетворения всех требований его кредиторов финансовое положение Банка существенно не менялось.

Председатель Правления Банка - ФИО9 занимал указанную должность с 20.02.2016 года по дату отзыва лицензии. В период с 02.02.2016 ФИО9 входил в состав Наблюдательного совета Банка (коллегиальный орган управления, осуществлявший общее руководство деятельностью Банка, далее - также Совет). Членами Совета (с 02.02.2016 по дату отзыва лицензии) являлись: ФИО2, ФИО5 ФИО8, ФИО10

ГК АСВ ссылалось на то, что существенное ухудшение финансового положения Банка произошло в период с 01.08.2016 по 22.08.2016, в результате чего на дату отзыва лицензии возник признак банкротства в виде недостаточности стоимости имущества для исполнения обязательств перед кредиторами в полном объеме, размер недостаточности составил 1 182 181 тыс. рублей.

ГК АСВ утверждало, что это произошло в результате виновных действий лиц, контролирующих должника, выразившихся в замещении ликвидной ссудной задолженности на заведомо безнадежную, безвозмездном отчуждении ценных бумаг в пользу неустановленных лиц, сопряженном с их переводом в депозитарий CESKA SPORITELNA, a.s. (Чешская Республика), а также совершению виновных действий по премированию сотрудников Банка. По итогу перечисленных действий Банку причинен ущерб в размере 1 580 473 546,39 рублей.

ГК АСВ утверждало, что в реестр требований кредиторов должника включены требования на сумму 1 284 671 000 руб. Договоры цессии, на основании которых переданы ликвидные права требования по кредитным договорам подписаны от имени Банка Председателем Правления ФИО9, при одобрении сделок Наблюдательным советом в составе ФИО2. ФИО5, ФИО8, ФИО9 и ФИО12

В результате цепочки последовательных сделок, совершенных в ущерб интересам кредитной организации, часть уступленных ликвидных прав требования перешла к ООО «Юнипрод», единственным участником и генеральным директором которого является акционер Банка ФИО7

Материалами дела установлено, что в августе 2016 года осуществлен перевод учета прав на принадлежащие Банку ценные бумаги из НКО АО НРД в иностранный депозитарий CESKA SPORITELNA, a.s (Чешская Республика), но не на собственный счет Банка, открытый в депозитарии, а на счет иного клиента депозитария, при этом встречного исполнения по сделке Банк не получил. Фактически, имело место безвозмездное отчуждение Банком ценных бумаг в пользу неустановленного лица. Приведенные выше обстоятельства свидетельствуют о выводе активов Банка в виде ликвидных ценных бумаг, учтенных на балансе по состоянию на 22.08.2016 (дата отзыва лицензии у Банка), при этом факт отчуждения ценных бумаг Банк попытался скрыть .

В преддверии отзыва у Банка лицензии на осуществление банковские операций, Председателем Правления Банка ФИО9, в отсутствие необходимого одобрения коллегиального органа управления Банка, совершены виновные действия по переводу учтенных на балансе ценных бумаг на счет неустановленного третьего лица депозитарии CESKA SPORITELNA, A.S. (Чешская Республика), что причинило Банку ущерб в размере 1 245 081 851, 39 рублей. Сумма причиненного Банку ущерба подтверждается прилагаемыми к заявлению оборотной ведомостью по форме 0409101 и выписками по лицевым счетам учета.

Также Банком были заключены договоры уступки прав требований (цессии) с ООО «Эксперт-Финанс» (№ 08/05-08-16 от 16.08.2016) и ООО «Климат-Контроль» (№08/07-08-16 от 16.08.2016). На основании вышеуказанных договоров Банком уступлена значительная часть кредитов, предоставленных физическим лицам, являющихся низкорискованными активами по оценке Банка (размер сформированного резерва на возможные потери по ссудам не превышал 15%).

На основании договора уступки прав требования (цессии) № 08/07-08-16 от 16.08.2016 г. АО КБ «РУБанк» уступил, а ООО «Климат-Контроль» приобрел права требования к должникам по кредитным договорам на общую сумму 354 544 072, 14 руб. В счет оплаты уступаемых требований ООО «Климат-Контроль», в срок не позднее 17.08.2016 г. должен уплатить Банку сумму 354 544 072, 14 рублей.

16 августа 2016 года между Банком и ООО «Климат-Контроль» заключено соглашение о зачете обязательств и однородных требований, вытекающих из вышеуказанных договоров уступки.

Определением Арбитражного суда г. Москвы от 25.05.2018, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 19.07.2018. требования конкурсного управляющего удовлетворены частично. Признан недействительными договор уступки прав (цессии) от 16.08.2016 № 08/06-08- 16, а также соглашение о зачете обязательств и однородных требований от 16.08.2016 года. Применены последствия недействительности сделок в виде обязания Банка возвратить ООО «Климат Контроль» все полученное по договору уступки прав (цессии) от 16.08.2016 № 08/06-08-16 , восстановления права требования Банка к ООО «Климат-Контроль» на общую сумм 354 544 072,14 рублей. В признании недействительным договора уступки прав № 08/07-08-16 о 16.08.2016 г. отказано.

Постановлением Арбитражного суда Московского округа от 09.10.2018 определение Арбитражного суда города Москвы от 29.05.2018 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 19.07.2018 по делу № А40-178498/2016 отменены в части отказа в признании недействительным договора уступки прав требования (цессии) № 08/07-08-16 от16.08.2016. Признан недействительным договор уступки прав требования (уступки) № 08/07-08- 16 от16.08.2016.

На основании договора уступки прав требования (цессии) № 08/05-08-16 от 16.08.2016 г. АО КБ «РУБанк» уступил, а ООО «Эксперт-Финанс» приобрел права требования к должникам по кредитным договорам на общую сумму 22 227 371,89 рублей. В рамках указанного договора Банк уступил цессионарию права требования по трем кредитным договорам, заключенным с физическими лицами, обеспеченные договорами ипотеки.

На основании договора уступки прав требования (цессии) № 08/04-08-16 от 16.08.2016 г. ООО «Эксперт-Финанс» уступил, а Банк принял права требования к должникам по кредитным договорам (в соответствии с п. 1.14 договора) на общую сумму 24 759 969,61 рублей. В рамках указанного договора Банк принял на баланс права требования по 86-ти кредитным договорам, заключенным с физическими лицами, не обеспеченные залогом.

16 августа 2016 г. между Банком и ООО «Эксперт-Финанс» заключено соглашение о зачете обязательств и однородных требований, вытекающих из вышеуказанных договоров уступки.

Определением Арбитражного суда г. Москвы от 29.05.2018, оставленным без изменения Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 20.07.2018, требования конкурсного управляющего удовлетворены частично. Признаны недействительными договор уступки прав (цессии) от 16.08.2016 № 08/04-08-16, а также соглашение о зачете обязательств и однородных требований от 16.08.2016 года. Применены последствия недействительности сделок в виде обязания Банка возвратить ООО «ЭкспертФинанс» все полученное по договору уступки прав (цессии) от 16.08.2016 № 08/04-08-16 и восстановления права требования Банка к ООО «ЭкспертФинанс» на общую сумму 22 227 371,89 рублей. В признании недействительным договора уступки прав № 08/05-08-16 от 16.08.2016 г. отказано.

В результате совершения вышеперечисленных сделок Банку причинен ущерб в размере 207 206 000 рублей (стоимость уступленных Банком кредитов за минусом приобретенных прав в соответствии с прилагаемыми экспертными заключениями).

Суды исходили из того, что председатель Правления Банка ФИО9 как лицо, имеющее в соответствии с действующим законодательством, уставом Банка и внутренними документами Банка полномочия на распоряжение имуществом Банка, дачу указаний, обязательных для исполнения всеми работниками Банка, как единоличный исполнительный орган, действуя разумно и добросовестно, не должен был допускать заключение сделок и совершение действий, причинивших Банку ущерб. Между тем, непосредственно осознавая экономический эффект от своих действий по безвозмездной передаче принадлежащих Банку ценных бумаг, по замене ликвидной ссудной задолженности на заведомо безнадежную, ФИО9 сознательно совершил такие действия, что и привело к недостаточности имущества Банка для удовлетворения требований его кредиторов.

Определением суда от 14.11.2019 по делу назначены судебные почерковедческая и техническая экспертизы.

Согласно заключению почерковедческой экспертизы подписи от имени ФИО2, расположенные в строке председатель Наблюдательного совета ФИО2» в нижней части 8- го листа протоколов №13 заседания наблюдательного совета АО КБ «РУБанк» (два экземпляра) выполнены одним лицом – самим ФИО2

По итогам технической экспертизы сделан вывод о том, что в представленных на экспертизу протоколах №13 заседания наблюдательного совета АО КБ «РУБанк» (два экземпляра) листы 1-6 и листы 7-26 выполнены при помощи разных печатающих устройств. Других признаков внесения изменений в протоколы нет.

Оттиски простой круглой печати АО КБ «РУБанк» расположенные на 8-х листах протокола №13 наблюдательного совета АО КБ «РУБанк» (два экземпляра) нанесены печатью АО КБ «РУБАнк», свободные образцы оттисков которой представлены на экспертизу. Согласно протоколу наблюдательного совета №13 от 12.08.2016 в заседании принимали участие ФИО9, ФИО8, ФИО5, ФИО2, ФИО10 Заключение эксперта указывает, что подписание ФИО2 протокола свидетельствует об одобрении им указанных сделок.

Оценив экспертные заключения экспертов РФЦСЭ при Минюсте России, суд посчитал их соответствующим требованиям статей 82, 83, 86 АПК РФ, отражающим все предусмотренные частью 2 статьи 86 АПАК РФ, основанным на материалах дела, и пришел к выводу об отсутствии оснований не доверять выводам экспертов, поскольку они согласуются с обстоятельствами дела и иными доказательствами по делу.

Суд исходил из того, что представленная ФИО2 рецензия на экспертные заключения не опровергает изложенные в них выводы. При этом ходатайство в порядке ст. 87 АПК РФ не заявлено.

Учитывая вышеизложенное, суд первой инстанции сделал вывод о том, что ответственным лицом, в действиях которого усматривается признаки, приведшие Банк к состоянию неплатежеспособности и впоследствии банкротству, которое должно быть привлечено к субсидиарной ответственности, является исключительно Председатель Правления Банка ФИО9 Суд апелляционной инстанции согласился с данным выводом суда первой инстанции, указав, что суд первой инстанции правомерно отказал в привлечении к субсидиарной ответственности председателя Наблюдательного Совета Банка ФИО2

Суды пришли к выводу о том, что усматриваются неправомерные действия членов Совета ФИО2 и ФИО8, выразившиеся в одобрении и заключении указанных договоров цессии осознавая, что замена кредитов с низкими рисками на неликвидные повлечет последствия в виде причинения Банку значительных убытков.

Принимая во внимание размер реестра требований кредиторов должника, совокупный размер активов, суд первой инстанции пришел к выводу, что неправомерные действия по договорам цессии подлежат квалификации в качестве убытков, в связи с чем с ФИО2 и ФИО8 суд взыскал убытки в размере 207 206 000 руб., с ФИО7 (как выгодоприобретателя) - 186 206 000 руб.

Суд не установил оснований для привлечения ФИО8, ФИО5, ФИО2, ФИО10, ФИО7 к субсидиарной ответственности поскольку, как указал суд, не представлено доказательств совершения указанными лицами действий, приведших к банкротству кредитной организации.

Между тем судами не учтено следующее.

В соответствии со статьей 61.11 Федерального закона от 26.10.2002 г. № 126-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

Пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств (в данном случае): причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона.

В соответствии с пунктом 3 положения подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве применяются независимо от того, были ли предусмотренные данным подпунктом сделки признаны судом недействительными, если: 1) заявление о признании сделки недействительной не подавалось; 2) заявление о признании сделки недействительной подано, но судебный акт по результатам его рассмотрения не вынесен; 3) судом было отказано в признании сделки недействительной в связи с истечением срока давности ее оспаривания или в связи с недоказанностью того, что другая сторона сделки знала или должна была знать о том, что на момент совершения сделки должник отвечал либо в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия нескольких контролирующих должника лиц, такие лица несут субсидиарную ответственность солидарно (пункт 8 статьи 61.11).

Арбитражный суд вправе уменьшить размер или полностью освободить от субсидиарной ответственности лицо, привлекаемое к субсидиарной ответственности, если это лицо докажет, что оно при исполнении функций органов управления или учредителя (участника) юридического лица фактически не оказывало определяющего влияния на деятельность юридического лица (осуществляло функции органа управления номинально), и если благодаря предоставленным этим лицом сведениям установлено фактически контролировавшее должника лицо, в том числе, отвечающее условиям, указанным в подпунктах 2 и 3 пункта 4 статьи 61.10 настоящего Федерального закона, и (или) обнаружено скрывавшееся последним имущество должника и (или) контролирующего должника лица (пункт 9 статьи 61.11).

Контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого невозможно полностью погасить требования кредиторов, не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в невозможности полного погашения требований кредиторов отсутствует.

Такое лицо не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности, если оно действовало согласно обычным условиям гражданского оборота, добросовестно и разумно в интересах должника, его учредителей (участников), не нарушая при этом имущественные права кредиторов, и если докажет, что его действия совершены для предотвращения еще большего ущерба интересам кредиторов (пункт 10 статьи 61.11).

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 г. N 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности» (далее - Постановление № 53) по общему правилу, необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.). Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

Если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, такое лицо подлежит признанию контролирующим должника.

Суть доводов ГК АСВ заключалось в том, что все без исключения члены Наблюдательного совета Банка были вовлечены в процесс принятия решений, в отношении которых заявителем было заявлено о субсидиарной ответственности. ГК АСВ утверждало, что временное отсутствие кого-либо из членов Наблюдательного совета не исключало и само по себе не делало невозможным его участие в принятии решений. Напротив, в силу существующих правил в Банке, физически отсутствующий в данный конкретный момент времени член Совета, все же принимал участие в работе этого совещательного органа (посредством согласованных и предусмотренных процедур), и соответственно принимал решение (решения), которое (которые) в том числе вменялись в вину ответчику по спору.

В частности, в материалы дела представлено Положение о Наблюдательном совете Банка. ГК АСВ утверждало, что пунктом 5.2 Положения установлено, что председатель Наблюдательного совета Банка направляет членам Наблюдательного совета уведомление о дате, месте и времени заседания, вопросах, выносимых на обсуждение Наблюдательного совета на адрес корпоративной электронной почты. В свою очередь члены Наблюдательного совета обязаны ежедневно (за исключением выходных и праздничных дней) проверять корпоративную почту Банка. Член Наблюдательного совета считается уведомленным о проведении заседания Наблюдательного совета Банка на следующий день после направления председателем Наблюдательного совета соответствующего уведомления члену Наблюдательного совета. Член Наблюдательного совета Банка может быть уведомлен о заседании Наблюдательного совета Банка также иным способом, как в письменной форме, так и устно (почтовой связью заказным письмом, по телефону, факсу, скайпу, отправление смс и др.)

В свою очередь пунктом 5.8 Положения установлено, что решение Наблюдательного совета Банка может быть принято заочным голосованием (опросным путем).

Следовательно, указанным Положением определены, в том числе, формы участия и порядок принятия решений Наблюдательным советом Банка (т.е. в том числе и без личного физического присутствия его членов на заседании).

Физическое отсутствие кого-либо из членов Совета на его заседании само по себе не свидетельствует об отсутствии воли этого лица на принятие того или иного решения.

Вместо надлежащей проверки данного довода ГК АСВ, суды ограничились констатацией физического отсутствия ФИО5 и ФИО10 на заседании Наблюдательного совета.

Между тем, подлежали проверке и исследованию доводы ГК АСВ относительно участия в работе Совета членов последнего посредством вышеуказанных процедур, так и их отношение (позиция) по поставленным на обсуждение вопросам (в случае осведомленности и участия в работе Совета).

Таким образом, заслуживает внимание и судебной коллегией признается обоснованным довод ГК АСВ о том что само по себе физическое отсутствие ФИО5 и ФИО10 на заседании Наблюдательного совета Банка не свидетельствует о том, что указанные лица не принимали участие в его работе и принятии соответствующих решений.

При этом, необходимо учесть, что самоустранение члена Наблюдательного совета Банка от реализации своих прав по управлению делами Банка (в т.ч. в условиях осведомленности о принятии решений по обсуждаемым вопросам) также само по себе не может служить основанием, исключающим привлечение его к субсидиарной ответственности.

Суду необходимо дать оценку доводу ГК АСВ со ссылками на служебные пояснения на имя руководителя временной администрации по управлению кредитной организацией от председателя правления банка – ФИО9 Последний в частности пояснил, что решение о согласовании цессии было принято Наблюдательным советом Банка (Протокол заседания № 13 от 12.08.2016, который подписан председателем Совета и представлен 16.08.2016г.), а ФИО9 как председатель Наблюдательного совета Банка, являлся его членом и принимал участие в его заседании 12.08.2016г.).

ГК АСВ ссылалось на то, что заявлений о том, что в указанном заседании кто-либо из его членов не принимал участие или отказался от участия по вынесенным на повестку вопросам, никем не заявлено. Участие в заседании Совета 12.08.2016г. (очно, или заочно) принимали все его члены, в том числе и ФИО5 и ФИО10

Данные обстоятельства судами не устанавливались, доводы не оценивались.

Вывод об отказе в привлечении к субсидиарной ответственности ФИО2, ФИО8, ФИО7 и взыскании с указанных лиц сумм убытков, суд мотивировал размером реестра требований кредиторов должника, а так же тем, что соответствующие сделки не сопоставимы с масштабами деятельности должника, в связи с чем, не могут быть признаны основанием наступления неплатежеспособности должника.

Данный вывод суда является преждевременным. ГК АСВ утверждало, что все перечисленные в его заявлении сделки в своей совокупности лишили Банк возможности погашения долговых обязательств в будущем, а Наблюдательный совет Банка в составе ФИО9, ФИО2, ФИО5, ФИО8, ФИО12, уполномоченный в соответствии с учредительными документами Банка осуществлять общее руководство его деятельностью, руководствуясь соображениями разумности и добросовестности, обязан был не допустить одобрения и совершения сделок, повлекших замещение ликвидной задолженности на заведомо безнадежную.

Необходимо надлежащим образом проверить довод ГК АСВ о том, что вменяемые контролирующим Банк лицам действия (по переводу учтенных на балансе Банка ценных бумаг на счет неустановленного третьего лица в депозитарии CESKA SPORITELNA, А.S. (Чешская Республика), а также действия по переводу на баланс Банка неликвидных прав требования к заемщикам) совершены и одобрены в короткий период времени, с 08.08.2016 г. по 16.08.2016г. ГК АСВ утверждало, что именно названные действия, исходя из представленного заявителем требования расчета недостаточности стоимости имущества Банка, в своей совокупности исключили возможность Банк в полном объеме произвести расчеты с кредиторами. При том, что на дату 01.08.2016г. стоимости имущества Банка было достаточно для удовлетворения требований кредиторов в полном объеме (размер достаточности 413 587 тыс. руб.)., а на дату отзыва лицензии у Банка (22.08.2016г.) в результате совершения вменяемых контролировавшим Банк лицам виновных действий, у Банка возникла недостаточность стоимости имущества, которая составила 1 182 181 тыс. руб.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в абзаце 4 пункта 16 Постановления № 53, поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства. Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

Суду надлежало более тщательно проверить доводы ГК АСВ о том, что именно все перечисленные в заявлении о привлечении к субсидиарной ответственности сделки в своей совокупности лишили Банк возможности погашать долговые обязательства перед кредиторами. В зависимости от этого решить вопрос о квалификации заявленной ответственности: привлечение к субсидиарной ответственности, или взыскание убытков.

По вышеуказанным основаниям суд округа приходит к выводу о необоснованности доводов кассационной жалобы ФИО2 и оставлении данной жалобы по вышеуказанным доводам без удовлетворения.

В соответствии с частями 1, 3 статьи 286 АПК РФ арбитражный суд кассационной инстанции проверяет законность решений, постановлений, принятых арбитражным судом первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта и исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и возражениях относительно жалобы, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

При рассмотрении дела арбитражный суд кассационной инстанции проверяет, соответствуют ли выводы арбитражного суда первой и апелляционной инстанций о применении нормы права установленным ими по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам.

Таким образом, поскольку судами имеющие значение для правильного рассмотрения дела обстоятельства установлены не в полном объеме, определение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции на основании ч. 1 ст. 288 АПК РФ в части отказа в привлечения к субсидиарной ответственности ФИО5, ФИО10, ФИО2, ФИО7, ФИО8 , а также в части взыскания с ФИО2, ФИО7, ФИО8 сумм убытков необходимо отменить, в отмененной части обособленный спор подлежит направлению на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы (п. 3 ч. 1 ст. 287 АПК РФ).

При новом рассмотрении спора суду первой инстанции следует учесть изложенное, всесторонне, полно и объективно, с учетом имеющихся в деле доказательств и доводов лиц, участвующих в деле, исходя из подлежащих применению норм материального права, принять законный, обоснованный и мотивированный судебный акт, дать оценку доводам заявления ФИО2 о пропуске срока исковой давности.

Руководствуясь статьями 284-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда города Москвы от 24 ноября 2020 года и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 25 февраля 2021 года по делу № А40-53519/20 в части отказа в привлечения к субсидиарной ответственности ФИО5, ФИО10, ФИО2, ФИО7, ФИО8 , а также в части взыскания с ФИО2, ФИО7, ФИО8 сумм убытков отменить.

В отмененной части обособленный спор направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

Кассационную жалобу ФИО2 оставить без удовлетворения.

Председательствующий судья Н.Я. Мысак

Судьи: Е.Л. Зенькова

Ю.Е. Холодкова