Гражданский кодекс часть 1

от конкурсного управляющего акционерного коммерческого банка «Инвестбанк» (открытое акционерное общество) в лице государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» – Федченко Е.С.
по доверенности от 17.09.2020;

от Кирилова Д.А. – Лим Е.В. по доверенности от 02.02.2022;

от Ивановой Н.И.- явилась лично, предъявила паспорт;

от Новиковой Л.М. – Свириденко В.В. по доверенности от 22.11.2021;

от Андрющенко С.А. – явился лично, предъявил паспорт;

от Хандруева А.А. – Дубов И.А. по доверенности от 06.04.2021;

от Матвеева Ю.А. - Дубов И.А. по доверенности от 16.04.2021;

от Нестеренко В.Ф. – Дубов И.А. по доверенности от 17.11.2021;

от Зимы Г.В. – явился лично, предъявил паспорт;

от финансового управляющего гражданина – должника Лепиева А.А. – Садовина Т.К. по доверенности от 29.06.2022;

от Пандзы Х.А. - Дубов И.А. по доверенности от 22.11.2021;

рассмотрев в судебном заседании кассационные жалобы

финансового управляющего гражданина-должника Лепиева А.А., Пандзы Х.А., Дубова И.А., Хандруева А.А., Нестеренко В.Ф., Ивановой Н.И., Новикова Л.М., Кириллова Д.А., Андрющенко С.А., Матвеева Ю.А. и Зимы Г.В. на постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 07.07.2022 по заявлению о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам определения Арбитражного суда города Москвы от 10.07.2019 в рамках рассмотрения дела о признании несостоятельным (банкротом) Акционерного коммерческого банка «Инвестбанк» (общество с ограниченной ответственностью),

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда города Москвы от 04.03.2014 Акционерный кредитный банк «Инвестбанк» (общество с ограниченной ответственностью) (далее – должник, банк) был признан несостоятельным (банкротом),
в отношении него открыто конкурсное производство, обязанности конкурсного управляющего должника возложены на государственную корпорацию «Агентство по страхованию вкладов».

Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда города Москвы от 03.07.2019 Боргардт О.В., Гезин В.Л., Зайцев С.Я., Матвеев Ю.А., Иванова Н.И., Корищенко К.Н., Мастюгин СБ., Нестеренко В.Ф., Новиков Л.М., Чурсин И.Н., Щербаков М.В., Пандза Х.А., Хандруева А.А., Дубов И.А.,
Зима Г.В., Менделеев СВ., Кириллов Д.А., Козаченко О.С., Андрющенко С.А.
и Муравлев И.В. были привлечены к субсидиарной ответственности
по обязательствам банка в размере 40 543 052 000 руб.

В Арбитражный суд города Москвы поступили заявления Кириллова Д.А., Андрющенко С.А., Пандзы Х.А., Матвеева Ю.А., Ивановой Н.И.,
Нестеренко В.Ф., Дубова И.А., Зимы Г.В., Новикова Л.М. и Хандруева А.А.
о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам определения Арбитражного суда города Москвы от 10.07.2019, которые определением Арбитражного суда города Москвы от 01.04.2022 были удовлетворены.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда
от 07.07.2022 определение Арбитражного суда города Москвы от 01.04.2022 было отменено, в удовлетворении заявленных требований было отказано.

Не согласившись с постановлением суда апелляционной инстанции, финансовый управляющий гражданина-должника Лепиева А.А., Пандза Х.А., Дубов И.А., Хандруев А.А., Нестеренко В.Ф., Иванова Н.И., Новиков Л.М., Кириллов Д.А., Андрющенко С.А., Матвеев Ю.А. и Зима Г.В. обратились
в Арбитражный суд Московского округа с кассационными жалобами, в которых, указывая на неправильное применение судом апелляционной инстанции норм материального и процессуального права и неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения данного дела, просят удовлетворить кассационные жалоб, обжалуемое постановление суда апелляционной инстанции отменить, оставить в силе определение суда первой инстанции.

В судебном заседании представители кассаторов доводы своих кассационных жалоб поддержали, а представитель конкурсного управляющего должника просил суд обжалуемое постановление оставить без изменения, ссылаясь на его законность и обоснованность, кассационные жалобы – без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные
о времени и месте рассмотрения кассационных жалоб, своих представителей
в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационных жалоб в их отсутствие.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 № 228-ФЗ), информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Изучив материалы дела, выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, явившихся в судебное заседание, обсудив доводы кассационных жалоб и возражений относительно них, проверив в порядке
статей 286, 287 и 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации законность обжалованных судебных актов, судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит оснований для их отмены по доводам кассационных жалоб.

Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ
«О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве), дела
о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом
по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом
о банкротстве.

В соответствии со статьей 309 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд может пересмотреть принятый им
и вступивший в законную силу судебный акт по новым или вновь открывшимся обстоятельствам по основаниям и в порядке, которые предусмотрены в главе 37 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Согласно части 1 статьи 310 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, вступившие в законную силу решение, определение, принятые арбитражным судом первой инстанции, пересматриваются по новым или вновь открывшимся обстоятельствам судом, принявшим эти решение, определение.

В соответствии с пунктом 1 части 2 статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, вновь открывшимися обстоятельствами являются существенные для дела обстоятельства, которые
не были и не могли быть известны заявителю.

В соответствии с частью 2 статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, вновь открывшимися обстоятельствами являются: 1) существенные для дела обстоятельства, которые не были и не могли быть известны заявителю; 2) установленные вступившим в законную силу приговором суда фальсификация доказательства, заведомо ложное заключение эксперта, заведомо ложные показания свидетеля, заведомо неправильный перевод, которые повлекли за собой принятие незаконного или необоснованного судебного акта по данному делу; 3) установленные вступившим в законную силу приговором суда преступные деяния лица, участвующего в деле, или его представителя либо преступные деяния судьи, совершенные при рассмотрении данного дела.

Согласно пункту 4 части 2 статьи 313 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в заявлении о пересмотре судебного акта
по новым или вновь открывшимся обстоятельствам должны быть указаны, в том числе, требование лица, подающего заявление; новое или вновь открывшееся обстоятельство, предусмотренное статьей 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и являющееся, по мнению заявителя, основанием для постановки вопроса о пересмотре судебного акта по новым или вновь открывшимся обстоятельствам, со ссылкой на документы, подтверждающие открытие или установление этого обстоятельства.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в пункте 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.06.2011 № 52 «О применении положений Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при пересмотре судебных актов по новым или вновь открывшимся обстоятельствам» (далее - постановление
от 30.06.2011 № 52), обстоятельства, которые, согласно пункту 1 статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, являются основаниями для пересмотра судебного акта, должны быть существенными, то есть способными повлиять на выводы суда при принятии судебного акта.

При рассмотрении заявления о пересмотре судебного акта по новым или вновь открывшимся обстоятельствам суд должен установить, свидетельствуют ли факты, приведенные заявителем, о наличии существенных для дела обстоятельств, которые не были предметом судебного разбирательства
по данному делу.

Судебный акт не может быть пересмотрен по вновь открывшимся обстоятельствам, если существенные для дела обстоятельства возникли после принятия этого акта, поскольку, по смыслу пункта 1 части 2 статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, основанием для такого пересмотра является открытие обстоятельств, которые хотя объективно
и существовали, но не могли быть учтены, так как не были и не могли быть известны заявителю.

В связи с этим, суду следует проверить, не свидетельствуют ли факты,
на которые ссылается заявитель, о представлении новых доказательств, имеющих отношение к уже исследованным ранее судом обстоятельствам.

Представление новых доказательств не может служить основанием для пересмотра судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам по правилам главы 37 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В таком случае заявление о пересмотре судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам удовлетворению не подлежит.

В пункте 5 постановления от 30.06.2011 № 52 разъяснено, что, согласно пункту 1 части 2 статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, существенным для дела обстоятельством может быть признано указанное в заявлении вновь обнаруженное обстоятельство, которое не было
и не могло быть известно заявителю, неоспоримо свидетельствующее о том, что если бы оно было известно, то это привело бы к принятию другого решения.

Если конкретное обстоятельство не названо в заявлении или оно
не отвечает признакам обстоятельств, указанным в пункте 1 части 2 статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, такое заявление подлежит возвращению со ссылкой на пункт 3 части 1 статьи 315 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как усматривается из материалов дела, в качестве основания для пересмотра судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам, суд первой инстанции признал установленные приговором Таганского районного суда
города Москвы от 11.06.2021 по уголовному делу № 1-220/2021, которым
Гезин В.Л. был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного часть 4 статьи 160 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ), обстоятельства - факт наличия организованной группы, в которую входили члены правления и наблюдательного совета, которая осуществляла действия по хищению принадлежащих банку денежных средств, подготавливала документы, соответствующие требованиям законодательства, вводила в заблуждение других членов наблюдательного совета, что, по мнению суда, существенным образом может повлиять на выводы суда о том, чьи именно действия привели к банкротству банка.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции, указав, в частности, что названный приговор, вынесенный в порядке статьи 317.7 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ), не образует преюдиции для арбитражного суда в силу прямого на то указания в статье 90 названного Кодекса, как следствие, обстоятельства, установленные таким приговором, не могут расцениваться в качестве вновь открывшихся по смыслу статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В данном случае, из приговора Таганского районного суда города Москвы
от 11.06.2021 по уголовному делу № 1-220/2021 следует, что он был вынесен
в особом порядке, предусмотренным статьей 317.7 УПК РФ, то есть, при наличии досудебного соглашения о сотрудничестве с подсудимым Гезиным В.Л.

В соответствии со статьей 90 УПК РФ, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором, за исключением приговора, постановленного судом в соответствии со статьей 226.9, 316 или 317.7 этого Кодекса, либо иным вступившим в законную силу решением суда, принятым в рамках гражданского, арбитражного или административного судопроизводства, признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки.

Из указанного следует, что обстоятельства, установленные указанным приговором, не имеют преюдициального значения по рассматриваемому спору, в силу прямого на то указания статьи 90 УПК РФ.

Вынесенные в особом порядке приговоры устанавливают факт совершения лицом деяния и квалификацию этого деяния без полноценного доказывания виновности н обстоятельств дела по мотивам нецелесообразности (в силу признания вины).

Однако, отметило суд апелляционной инстанции, суд первой инстанции не принял во внимание, что приговор, вынесенный в рамках сокращенной процедуры не обладает преюдициальной силой, а потому, установленные обстоятельства не могут быть приняты во внимание арбитражным судом в качестве вновь открывшихся по смыслу статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Кроме того, указал суд апелляционной инстанции, выводы суда первой инстанции противоречат выводам этого же суда, изложенным в судебном акте о привлечении контролировавших банк лиц к субсидиарной ответственности.

Упомянутым приговором не установлено новых юридических фактов, которые не были бы известны арбитражным судам при принятии решения
о привлечении к субсидиарной ответственности.

Однако, суд первой инстанции указал, что наличие в банке преступной группы, которая вводила в заблуждение других членов наблюдательного совета может повлиять на выводы о том, чьи именно действия привели к банкротству банка.

Действительно, Кириллов Д.А., Зима Г.В., Иванова Н.И., Новикова Л.М.,
Андрющенко С.А., Дубов И.А., Матвеев Ю.А., Хандруев А.А., Пандза Х. не являются лицами, входящими в установленную следствием организованную группу по уголовному делу.

Между тем, отметил суд апелляционной инстанции, ни арбитражный суд, ни суд общей юрисдикции при вынесении приговора не поясняют, каким именно образом члены организованной группы вводили в заблуждение заинтересованных лиц и повлияли на них до такой степени, что они не смогли добросовестно исполнить свои обязанности по проверке достоверности документов и воздержаться от принятия убыточных для банка решений.

Исходя из доводов ответчиков, введение их в заблуждение происходило путем фальсификации членами преступной группы документов, на основании которых, ответчики, не зная о реальном преступном умысле Гезина В.Л., принимали убыточные для банка решения.

Приведенные ответчиками доводы о том, что если бы они знали о корыстных целях Гезина В.Л., то не принимали бы решения о кредитовании безнадежных заемщиков, судом апелляционной инстанции оценены критически и отклонены, поскольку действуя разумно и добросовестно, они должны были знать о попытке введения их в заблуждение.

Само же по себе наличие в банке преступной группы не является основанием для освобождения от гражданско-правовой ответственности иных членов органов управления банком.

Суду первой инстанции следовало установить следующие обстоятельства: фактически, при рассмотрении обособленного спора о привлечении контролировавших должника (банк) лиц к субсидиарной ответственности, суды первой, апелляционной и кассационной инстанций уже дали правовую оценку бездействию ответчиков, установив их виновность на основании не оспоренных ответчиками следующих обстоятельств.

Контролирующие банк лица перед выдачей ссуды обязаны были проверить информацию о заемщике и удостовериться в подлинности представленных им документов.

Наличие подготовленных экспертными подразделениями заключений
по материалам, представленным в банк предполагаемыми заёмщиками, а также предварительное одобрение лимита кредитования кредитным комитетом
не освобождает членов правления и наблюдательного совета банка
от обязанности проводить самостоятельный анализ документов и принимать независимые решения по вопросам, включенным в повестку дня.

Банк должен проверить информацию и удостовериться в подлинности документов, предоставляемых заемщиком.

Органы управления банка, действуя с должной степенью осмотрительности, обязаны организовать работу банка по получению достоверной информации и документов для объективного анализа финансового состояния заемщиков с целью принятия ими разумного и обоснованного решения о выдаче кредитов, однако, ими это сделано не было.

Игнорируя обязанность проводить самостоятельную проверку достоверности представленных им сведений, заинтересованные лица систематически принимали решения о кредитовании заемщиков на основании сфальсифицированных документов и недостоверных сведений об их финансово-хозяйственной деятельности.

Помимо обнаруженных признаков фальсификации документов, арбитражными судами установлено, что кредитные досье всех заемщиков формировались однотипно, формально и не содержали информацию, наличие которой, в соответствии с утвержденным Центральным банком Российской Федерации положением от 26.03.2004 № 254-П Положением о порядке формирования кредитными организациями резервов на возможные потери по ссудам, по ссудной и приравненной к ней задолженности (далее –
положение № 254-П) и внутренними документами Банка, являлось обязательным для суждения о деятельности заемщиков, их финансовом положении и доходах, уровне кредитного риска и, соответственно, принятия решений о выдаче ссуд.

Также судебные инстанции установили виновность всех ответчиков
в неисполнении ими обязанности по проверке достоверности представленных документов, установив при этом причинно-следственную связь между таким бездействием и возникновением у банка признаков банкротства и последующего ухудшения его финансового положения.

В частности, имея многолетний опыт работы в кредитных организациях, ответчики должны были осознавать, что суждения, вынесенные структурными подразделениями банка без принятия мер по проверке достоверности предоставленной заемщиками информации, не могут служить основанием для принятия решений об одобрении лимита кредитования.

Данные действия ответчиков привели к тому, что активы банка
на протяжении длительного периода времени формировались необеспеченной ссудной задолженностью лиц с плохим финансовым положением, что,
в конечном счете, привело к потере ликвидности банка и его банкротству.

Проверка сведений о заемщиках осуществляюсь контролирующими лицами банка формально, после выдачи кредитов информация
не актуализировалась.

Следовательно, действия контролирующих банк лиц не могут быть признаны разумными и добросовестными.

В случае принятия ими минимально необходимых мер для получения сведений о заемщиках, а также проявления заботливости и осмотрительности при заключении сделок от имени банка взаимодействие банка с техническими заемщиками было бы исключено, что позволило бы избежать убытков, причиненных в результате их кредитования.

Изложенное свидетельствует о том, что именно ранее установленные арбитражными судами обстоятельства фальсификации документов
о финансово-хозяйственной деятельности заемщиков как раз и явились одним
из оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности,
за неисполнение ими обязанности по проверке их достоверности
и достаточности, представленных им для принятия решений сведений.

По сфальсифицированной бухгалтерской отчетности и иным недостоверным документам, содержащимся в кредитных досье заемщиков, суды установили заведомо невозвратный характер прав требований к ним уже
на момент кредитования.

Из указанного очевидно следует, что, распоряжаясь активами банка, ответчики вообще не изучали предоставленные им документы, положенные
в основу принятых ими решений: убыточных для банка и выгодных для
Гезина В.Л.

В ином случае, если бы ответчики действовали с той степенью разумности и добросовестности, которая от них требовалась банковским законодательством и внутренними положениями банка, то даже в условиях сфальсифицированной бухгалтерской отчетности, они могли бы установить иные негативные обстоятельства, явно свидетельствующие о сомнительности одобряемых ими кредитных сделок.

Выводы судов о безнадежном характере выданных банком ссуд, основаны на комплексной переоценке рассмотренных активов банка.

При установлении обстоятельств неведения заемщиками реальной хозяйственной деятельности суды не ограничивались исключительно сфальсифицированными документами, а, как того и требует пункт 3.5 Положения № 254-П, учитывали вероятность необъективности представленных
в досье сведений, исследовав совокупность иных обстоятельств в разрезе каждого актива, в частности: нерыночные условия кредитования; на основании пункта 3.3 положения 254-П судами были установлены обстоятельства плохого финансового положения заемщиков; отсутствие обеспечения по ссудам
в размере 600 000 000 руб.; на основании сведений из открытых источников установлен ряд иных негативных факторов в отношении заемщиков; однотипное оформление кредитных досье всех заемщиков, отсутствие в досье заемщиков документов, обязательных для оценки кредитных рисков и принятия окончательного решения по ссудам.

При этом, суды указали, что оценка рисков при выборе контрагентов
(в том числе выявление у него признаков технических компаний) может быть произведена на основании сведений, находящихся в открытом доступе.

Кроме того, учли суды, контролирующие банк лица обладали возможностью обратиться в Федеральную службу государственной статистики и Федеральную налоговую службу с запросом о предоставлении бухгалтерской отчетности (в соответствии со статьей 102 Налогового кодекса Российской Федерации (далее – НК РФ) данные сведения могут быть предоставлены приналичии согласия налогоплательщика), а также получить информацию о заемщике изиных открытых источников информации (картотека арбитражных дел, средствамассовой информации и др.).

Кроме того, даже сфальсифицированные Гезиным В.Л. высокие показатели статей бухгалтерского баланса отдельно взятых заемщиков не могли бы ввести ответчиков в заблуждение, если бы они учитывали вероятность недостоверности и неполноты предоставленной им информации.

В досье таких заемщиков вообще отсутствовали предусмотренные Положением № 254-П первичные документы, наличие которых обязательно для подтверждения достоверности данных бухгалтерской отчетности.

Отсутствие таких подтверждающих документов уже само по себе должно было вызвать подозрительность у ответчиков и поставить под сомнение реальность высоких показателей бухгалтерской отчетности, составленной
в одностороннем порядке.

Данные выводы изложены в судебных актах, вынесенных судебными инстанциями при рассмотрении обособленного спора о привлечении контролировавших банк лиц к субсидиарной ответственности.

Согласно определению Верховного Суда Российской Федерации
от 12.02.2018 № 305-ЭС17-11710(3), показатели бухгалтерской или иной финансовой отчетности должника не имеют решающего значения для определения неплатежеспособности, так как данный признак носит объективный характер и не должен зависеть от усмотрения хозяйствующего субъекта, самостоятельно составляющего отчетность.

Из указанного следует, что с учетом положение Банка России № 254-П, составленная в одностороннем порядке бухгалтерская отчетность заемщиков
не означает действительного наличия активов в том размере и в тех объемах, которые указаны в бухгалтерском балансе, о чем добросовестное руководство банка не могло не знать.

Несмотря на изложенное обстоятельства, ответчики не исследовали
не только первичные документы и бухгалтерскую отчетность заемщиков,
но и формальные данные их бухгалтерских балансов (с учетом того, что представленные балансы большинства иных заемщиков явно свидетельствовали об их плохом финансовом положении).

Из указанного следует, что при проявлении должной разумности
и добросовестности, требуемой от контролировавших банк лиц, даже при наличии сфальсифицированных документов они имели возможность установить, как минимум, те же обстоятельства неведения заемщиками реальной хозяйственной деятельности, что установили суды при рассмотрении обособленного спора об их привлечении к субсидиарной ответственности, что позволило бы им воздержаться от принятия убыточных для банка решений.

Установление приговором наличия в банке преступной группы, члены которой изготавливали недостоверные документы о деятельности заемщиков,
не может менять выводы арбитражных судов о виновности ответчиков, которым никогда не вменялся факт фальсификации документов, они привлечены
к ответственности как раз за бездействие и непринятие мер по выявлению недостоверности предоставляемой им информации, на основании которой принимали убыточные для банка решения.

В этой связи, не имеет значения, кто именно занимался фальсификацией первичных документов и кто их вкладывал в материалы кредитные досье: сами заемщики либо члены организованной группы банка во главе с Гезиным В.И.

Имеет значение лишь одно обстоятельство, могли ли ответчики, действуя разумно и добросовестно, как того требует от них банковское законодательство, распоряжаясь имуществом банка, выявить на основании представленных им документов обстоятельства безнадежности активов, учитывая при этом возможность предоставления им недостоверных сведений.

Суды установили, что у ответчиков имелась такая возможность выявить сомнительность представленных им документов, запросить дополнительные сведения и оградить банк и его кредиторов от взаимодействия
с неплатежеспособными заемщиками.

В случае, если ответчики не способны были самостоятельно установить обстоятельства фальсификации документов и понять, что их систематически вводят в заблуждение, то, в любом случае, добросовестно исполняя обязанности контролировавших банк лиц, они должны были воздержаться от одобрения заключения сомнительных для банка сделок, поскольку имели возможность установить иные негативные обстоятельства в отношении рассматриваемых заемщиков, как на основании предоставленных ими, либо Гезиным В.Л. документов, так и на основании иных источников информации.

Однако, ответчики не предпринимали каких-либо мер, направленных
на изучение предоставляемых им на постоянной основе недостоверных
и недостаточных для принятия решений документов.

Именно такое недобросовестное поведение самих ответчиков и явилось причиной введения их в заблуждение Гезиным В.Л.

Более того, ответчики, в любом случае, виновны, поскольку своими недобросовестными действиями они не только не воспрепятствовали хищению Гезиным В.Л. денежных средств, но и фактически содействовали ему, прикрывая его преступные деяния своим формальным согласованием, что свидетельствует
о соучастии их в выводе ликвидных активов из банка.

Также, суд первой инстанции неправильно применил положения пункта 5 постановления от 30.07.2013 № 62, поскольку не учел разницу в форме вины, установленной в уголовном и гражданском судопроизводстве.

В частности, отсутствие вины в совершении уголовного преступления
не исключает наличие вины в совершении частного деликта (гражданско-правового проступка).

Суд первой инстанции указал, что Кириллов Д.А., Зима Г.В.,
Иванова Н.И., Новикова Л.М., Андрющенко С.А., Дубов И.А., Матвеев Ю.А., Хандруев А.А. и Пандза X. не являются лицами, входящими в установленную следствием организованную группу по уголовному делу.

Однако, суд первой инстанции не принял во внимание, что ответчики
не являлись участниками в рамках уголовного судопроизводства.

Оценка их действий в части установления наличия (отсутствия) оснований для их привлечения к субсидиарной ответственности не входила в предмет исследования Таганского районного суда города Москвы, а отсутствие вины
в совершении уголовного преступления не исключает наличие вины
в совершении частного деликта (гражданско-правового проступка), в том числе, когда виновное лицо не преследовало корыстных целей, а действовало
с неосторожностью, не проявив должной степени заботливости
и осмотрительности.

В этой связи, обвинительный приговор, не имеющий к тому же преюдициальной силы, не может предрешать выводы арбитражного суда
о виновности либо невиновности лиц в совершении гражданско-правового проступка.

Таким образом, суд первой инстанции не учел разницу в форме вины
в уголовном и гражданском праве, а также в элементах деликта, которые необходимо доказать заявителю при рассмотрении обособленных споров
о привлечении к гражданско-правовой ответственности и при доказывании тех или иных составов преступлений.

По мнению суда апелляционной инстанции, виновность руководителей должника и членов органов его управления в рамках рассмотрения споров
о привлечении к гражданско-правовой ответственности определяется путем установления наличии признаков недобросовестности в действиях указанных лиц (заключение сделок с заведомо неспособными исполнить обязательства юридическими лицами), а также неразумности поведения этих лиц, в том числе, не совершение действий, направленных на получение необходимой
и достаточной для его принятия информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах, в частности, если доказано, что при имеющихся обстоятельствах разумный директор отложил бы принятие решения до получения дополнительной информации.

Таким образом, при доказывании наличия оснований для привлечения
к ответственности не имеют правового значения обстоятельства, которые приняты во внимание арбитражным судом при освобождении ответчиков
от гражданско-правовой ответственности.

В данном случае, в предмет исследования Таганского районного суда
г. Москвы не входила вся совокупность сделок, которая привела к банкротству
и последующему существенному ухудшению финансового положения банка.

В приговоре дана оценка лишь одному из пяти вменяемых ответчикам эпизодов - хищение денежных средств банка под видом выдачи кредитов безнадежным заемщикам - юридическим лицам.

Между тем, при привлечении Кириллова Д.А. к субсидиарной ответственности судебные инстанции пришли к выводу о том, что существенное ухудшение финансового положения банка произошло, в том числе, в результате совершения Кирилловым Д.А. действия по утверждению в составе правления перевода долга с ООО «Связьстрой Недвижимость» на ООО «БрукОстен»,
а также утверждению в составе правления замещения прав требований к ООО «Связьстрой Недвижимость» по оплате рыночной ссудной задолженности
на требование к технической компании ООО «БрукОстен».

Таким образом, установленные в приговоре Таганского районного суда
города Москвы от 11.06.2021 по уголовному делу № 1-220/2021 обстоятельства введения работников банка в заблуждение путем внесения ложных сведений в документы о финансово-хозяйственной деятельности заемщиков банка
в получения кредитов, не вступают в противоречие с обстоятельствами, установленными Арбитражным судом города Москвы в определении
от 03.07.2019, и не могут расцениваться в качестве вновь открывшихся обстоятельств.

На основании изложенного, суд апелляционной инстанции обоснованно отказал в удовлетворении заявленных требований.

Нарушения суда первой инстанции были устранены судом апелляционной инстанции.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции соглашается с выводами суда апелляционной инстанций, не усматривая оснований для их переоценки, поскольку названные выводы в достаточной степени мотивированы, соответствуют нормам права.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что кассационные жалобы не содержат указания на наличие в материалах дела каких-либо доказательств, опровергающих выводы суда, которым не была бы дана правовая оценка судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции.

Судом правильно применены нормы материального права, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и основаны на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе в определении от 17.02.2015 № 274-О, статьи 286-288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела.

Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

Установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций.

Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.07.2018 № 300-ЭС18-3308.

Таким образом, переоценка доказательств и выводов суда первой инстанции не входит в компетенцию суда кассационной инстанции в силу
статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,
а несогласие заявителя жалобы с судебным актом не свидетельствует
о неправильном применении судом норм материального и процессуального права и не может служить достаточным основанием для его отмены.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

Между тем, приведенные в кассационных жалобах доводы фактически свидетельствуют о несогласии с принятым судом апелляционной инстанции судебным актом и подлежат отклонению, как основанные на неверном истолковании самими заявителями кассационных жалоб положений Закона
о банкротстве, а также как направленные на переоценку выводов суда
по фактическим обстоятельствам дела, что, в силу статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, недопустимо при проверке судебных актов в кассационном порядке.

Судебная коллеги критически оценивает доводы кассационных жалоб о том, что является объективным вменением привлечение их к субсидиарной ответственности исключительно на том основании, что ими были приняты к сведению документы, содержащие заведомо ложные сведения.

Из содержания мотивировочных частей судебных актов, которыми ответчики привлечены субсидиарной ответственности по обязательствам должника, усматривается, что им вменяется не только, на что они указывают в кассационных жалобах, действия по принятию к сведению документов, содержащих ложные сведения.

Так, в частности, судами отмечено, что кредитные договоры, заключенныедолжником (банком) (займодавцем) с общества с ограниченной ответственностью «ФСК «ТЕСКО» (заемщиком), предусматривали открытие кредитных линий в пользу заемщика для оплаты по предварительному договору купли-продажи недвижимогоимущества от 10.05.2012 № 10/05-12 с обществом с ограниченной ответственностью «Абрис».

Указанные кредитные договорыпредоставляли банку право контролировать целевое использование заемщикомкредита, запрашивать и получать в разумный срок информацию и/или документы,касающиеся деятельности заемщика, в том числе документы, характеризующиефинансово-хозяйственную деятельность заемщика.

Однако по результатам изучения конкурснымуправляющим должника кредитного досье и юридического дела общества «ФСК «ТЕСКО» установлено,
что контроль за целевым использованием ссуд со стороны банка вообще не осуществлялся, документов, подтверждающих факт последующего заключения договора купли-продажи и оформления договора о залоге недвижимости, что было предусмотрено пунктом 2.1.5 кредитных договоров, в нём не содержится.

При этом выявлены признакинедостоверности документов по объектам недвижимости, содержащихся в кредитномдосье заемщика (в ряде случаев номер записи регистрации права либо указанный всвидетельстве условный номер в действительности принадлежат иному объектунедвижимости).

Судами также установлено, что на дату отзыва лицензии на балансе банка учитывалась задолженность Романова В.В. по пяти заключенным с Банком кредитным договорам:

1)кредитный договор № 01-02-802-К от 29.10.2012;

2)кредитный договор № 01/14-40/2013-К от 29.04.2013;

3)кредитный договор № 01/14-41/2013-К от 29.04.2013;

4)кредитный договор № 01/14-127/2013-К от 30.08.2013;

5)кредитный договор № 01/14-128/2013-К от 30.08.2013.

В связи с ненадлежащим исполнением Романовым В.В. обязательств по
указанным кредитным договорам 14.05.2014 конкурсный управляющий должника обратился в Пресненский районный суд города Москвы с исковым
заявлением о взыскании задолженности в общем размере 336 617 732,60 рублей.

Между тем, Романов В.В., о чем с очевидностью было известно ответчикам, занимал должность советника в аппарате председателя Правления Банка, а также в период с 19.01.2009 по 30.09.2010 являлся вице-президентом открытого акционерного общества «УК«Конверс Груп» (организация, напрямую связанная с банком через бывших акционеровАнтонова В.А. и Антонова А.Ю.).

В результате анализа дохода Романова В.В.,произведенного на основании имеющихся в Банке справок от двух работодателей поформе № 2-НДФЛ и в простой письменной форме, установлено, что доходы данного
заемщика не соответствовали объему кредитования Банком.

Таким образом, кредиты,выданные данному заемщику, обладают признаками технических.

Судом также установлено, что двум заемщикам банка – обществам с ограниченной ответственностью. «Ультрастрой» и «Артемида» - выданы кредиты на крупные суммы (от 150 до 500 млн. рублей) под залог
товаров в обороте: в обеспечение обязательств общества «Ультрастрой» по кредитномудоговору № 01-02-319-КЛ от 30.05.2012 заключен Договор о залоге товаров в обороте№ 01-02-319-З от 26.06.2012, в обеспечение обязательств общества «Артемида» по кредитному договору№ 01/14-35/2013-КЛ от 26.03.2013 заключен Договор о залогетоваров в обороте № 01/14-35/2013-З от 05.07.2013.

При этом в кредитных досьезаемщиков отсутствуют документы, необходимые для оценки предмета залога иподтверждения его наличия.

Анализ бухгалтерской документации показал, что общества «Артемида» и «Ультрастрой» вообще не сдают бухгалтерскую отчетность в органы статистики с момента ихгосударственной регистрации.

В документах, представленных в кредитное досье общества «Артемида», выявлены признаки недостоверности (несоответствие численности
сотрудников согласно штатному расписанию официальным данным, полученным изПФР, исключение одного из контрагентов заемщика из Единого государственного реестра юридических лиц ещё до заключениядоговора, представленного для подтверждения хозяйственной деятельности).

Также, судами установлено, что невозможность удовлетворения требованийкредиторов в полном объеме возникла, в том числе, в результате совершенияконтролирующими должника лицами действий по замещению прав требований к обществу с ограниченной ответственностью «Связьстрой Недвижимость» по оплате по переводу долга этой рыночной компании на техническую компанию общество с ограниченной ответственностью «БрукОстен», в результате совершения контролирующими должника лицами действий по приобретению заведомо неоплатныхоблигаций нерезидентов SOFINA AG и Wertbau Gmbh, совершения контролирующими должника лицами действий по замещению высоколиквидныхценных бумаг US TREASURY NOTES на требования к техническим компаниям-нерезидентам Forestmore Holdings Limited и Forestower Holdings Limited, совершения контролирующими должника лицами действий по безвозмездному отчуждению впреддверии отзыва у Банка лицензии принадлежащих ему ценных бумаг (паев ЗПИФН «Первый Земельный», ЗПИФР «Четвертый Земельный», акций открытых акционерных обществ «Мосэнергосбыт» и «Московская объединеннаяэлектросетевая компания», еврооблигаций Россия), совершения контролирующими должника лицами действий по неправомерному списанию денежных средств со счета НОСТРО Банка в акционерном коммерческом банке «Сбережений и кредита» (закрытое акционерное общество).

Однако, председатель Правления (руководитель Банка) и члены Наблюдательного совета входили в состав органов внутреннего контроля Банка, в связи с чем постоянное наблюдение за банковскими рисками и принятие мер по поддержанию их на уровне, не угрожающем финансовой устойчивости банка, являлось их прямой обязанностью.

Непринятие мер по предупреждению банкротства банка свидетельствует о
недобросовестном и неразумном осуществлении контролирующими лицами
возложенных на них обязанностей.

При этом, как установили суды, контролирующие банк лица имели свободный доступ к информации,характеризующей деятельность банка, и могли в любой момент получить достоверныесведения об его собственных средствах (капитале).

При надлежащем контроле за основными результатами хозяйственной
деятельности банка и соблюдении требований ЦБ РФ в части формирования
резервов на возможные потери могли быть своевременно обнаружены
контролирующими лицами банка.

Как следствие, указанные лица, обладая информацией о реальном финансовом положении банка икачестве его активов, не могли не осознавать, что банк обладает признакаминесостоятельности, при этом в нарушение положений Закона о банкротстве скрывалиреальное финансовое положение банка и не предпринимали мер по предупреждениюбанкротства, обозначенные в законе.

Таким образом, констатировали суды, банкротство банка наступило, в том числе, в результатебездействия контролирующих лиц, что в соответствии со статьей 14 Закона о банкротствеявляется основанием для привлечения к субсидиарной ответственности.

Таким образом, в соответствии с положениями внутренних документов членыПравления и Наблюдательного совета Банка принимали непосредственное участие вреализации кредитного процесса.

Являясь высшим звеном в совокупности структур,
рассматривающих вопрос о совершении кредитной сделки, члены Правления и
Наблюдательного совета обладали полномочиями по конечному одобрению данныхсделок.

Одобрение кредитной сделки в зависимости от суммы Правлением или
Наблюдательным советом Банка являлось обязательным условием для заключениясоответствующего договора и предоставления кредитного продукта.Минимальный перечень обстоятельств, свидетельствующих о возможном
отсутствии у заемщиков-юридических лиц реальной деятельности или осуществленииее в незначительных объемах и подлежащих обязательной проверке при выдаче ссуд, содержится в Приложении № 5 к
Положению № 254-П.

В нарушение указанных выше требований относительно оценки кредитногориска контролирующими лицами банка не было обеспечено проведение комплексногои объективного анализа деятельности заемщиков при составлении профессиональногосуждения на даты выдачи кредитов.

Контролирующие лица банка перед выдачей ссуды обязаны были проверитьинформацию о заемщике и удостовериться в подлинности представленных имдокументов.

Способы получения достоверной информации о фактическом нахождении
организации по ее юридическому адресу изложены в информационном письме Центрального банка Российской Федерации от 31.07.2007 № 12 «Обобщение практики применения Федерального закона «Опротиводействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, ифинансированию терроризма» и принятых в соответствии с ним нормативных актов
Банка России» (далее – письмо 31.07.2007 № 12), в пункте 2 которого регулятор рекомендовал банкам в условиях отсутствия законодательноустановленных процедур конкретные способы установления банком достоверностипредставленных юридическим лицом сведений о его присутствии или отсутствии посвоему местонахождению, а именно: получение от юридического лица письменногоподтверждения о том, что его постоянно действующий орган управления либо инойорган или лицо, имеющие право действовать от имени юридического лица бездоверенности, фактически располагаются по местонахождению юридического лица;выезд по адресу юридического лица в целях подтверждения достоверности сведений оего местонахождении в ходе визуального осмотра; иные способы, которые кредитнаяорганизация сочтет возможными.

Кроме того, контролирующие Банк лица обладали возможностью обратиться вФедеральную службу государственной статистики и Федеральную налоговую службу с запросом о предоставлении бухгалтерской отчетности (в соответствии со статьей 102 Налогового кодекса Российской Федерации (далее – НК РФ) данные сведения могут быть предоставлены приналичии согласия налогоплательщика), а также получить информацию о заемщике изиных открытых источников информации (картотека арбитражных дел, средства
массовой информации и др.).

При этом, в ходе документарной проверки,
произведенной конкурсным управляющим, установлено, что досье по организациям-заемщикам формировались однотипно, и не содержат информации, необходимой идостаточной для достоверного суждения об их деятельности, финансовом положении идоходах, уровне кредитного риска, а в рядке случае содержат документы спризнаками фальсификации.

Таким образом, проверка сведений о заемщиках осуществлялась
контролирующими лицами банка формально, а после выдачи кредитов информация неактуализировалась.

Следовательно, констатировали суды, действия контролирующих банк лиц не могут быть признаны разумными и добросовестными.

В случае принятия ими минимальнонеобходимых мер для получения сведений о заемщиках, а также проявлениязаботливости и осмотрительности при заключении сделок от имени банкавзаимодействие банка с техническими заемщиками было бы исключено, что позволило
бы избежать убытков, причиненных в результате их кредитования.

Имея многолетний опыт работы в кредитных организациях, ответчики должныбыли осознавать, что суждения, вынесенные структурными подразделениями банка безпринятия мер по проверке достоверности предоставленной заемщиками информации,не могут служить основанием для принятия решений об одобрении лимитакредитования.

Данные действия ответчиков, по мнению судов, привели к тому, что активы банка напротяжении длительного периода времени формировались необеспеченной ссуднойзадолженностью лиц с плохим финансовым положением, что, в конечном счете, привелок потере ликвидности банка и его банкротству

Вопреки доводам кассационных жалоб об обратном, все вменяемые ответчикам действия персонифицированы

Кроме того, вопреки доводам кассационных жалоб об обратном, принятые судом заявления о пересмотре в порядке, предусмотренном главой 37 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, определения суда первой инстанции от 10.07.2019, не содержат в их просительных частях указания на такое обстоятельство (основание) для пересмотра этого судебного акта, как удовлетворенный судом гражданский иск.

Судебная коллегия также отмечает, что в соответствии с положениями статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суду кассационной инстанции не предоставлены полномочия пересматривать фактические обстоятельства дела, установленные судами при их рассмотрений, давать иную оценку собранным по делу доказательствам, устанавливать или считать установленными обстоятельства, которые не были установлены
в определении или постановлении, либо были отвергнуты судами первой или апелляционной инстанции.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной
в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 № 16549/12, из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном
и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 № 13 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции», с учетом того, что наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, устанавливается судом на основании доказательств по делу (часть 1
статьи 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), переоценка судом кассационной инстанции доказательств по делу, т.е. иные по сравнению со сделанными судами первой и апелляционной инстанций выводы относительно того, какие обстоятельства по делу можно считать установленными исходя из иной оценки доказательств, в частности относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности, а также достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности (часть 2
статьи 71 названного Кодекса), не допускается.

Доводы, изложенные в кассационных жалоб, не свидетельствуют о нарушении судом апелляционной инстанции норм материального права и норм процессуального права либо о наличии выводов, не соответствующих обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам.

Обжалуемый судебный акт отвечает требованиям законности, обоснованности и мотивированности, предусмотренным частью 4 статьи 15 и частью 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации; оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

Иная оценка заявителем жалобы установленных судом фактических обстоятельств дела и толкование положений закона не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки.

Нормы материального и процессуального права, несоблюдение которых является безусловным основанием для отмены определения, в соответствии
со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судом не нарушены, в связи с чем, кассационные жалобы не подлежат удовлетворению.

Исходя из изложенного и руководствуясь статьями 284-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 07.07.2022
по делу № А40-226/14 – оставить без изменения, кассационные жалобы – оставить без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий-судья Н.Н. Тарасов

Судьи: Н.Я. Мысак

Ю.Е. Холодкова