Гражданский кодекс часть 1

в части привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника Общества с ограниченной ответственностью «ТД «Фрегат», в части отказа в удовлетворении заявления конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «ТД «Фрегат» ФИО2, ФИО3 в рамках дела о банкротстве ООО «ТД «Фрегат»

при участии в судебном заседании:

от ФИО2 – ФИО4, паспорт, дов. от 14.11.2021

от ФИО3 - ФИО4, паспорт, дов. от 16.07.2021

ФИО1 – лично, паспорт

от ФИО1 – ФИО5, дов. от 08.08.2021

от ООО «ТД «Фрегат» - ФИО6, дов. от 24.05.2021

У С Т А Н О В И Л:

Решением Арбитражного суда города Москвы от 21.07.2020 по делу № А40-39567/20 общество с ограниченной ответственностью «ТД «Фрегат» (ОГРН <***>, ИНН <***>) (далее – Должник, Общество) признано несостоятельным (банкротом) по упрощенной процедуре отсутствующего Должника, открыта процедура конкурсного производства сроком на шесть месяцев, конкурсным управляющим утвержден ФИО7, о чем опубликованы сведения в газете "Коммерсантъ" №141(6862) от 08.08.2020.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 16.02.2021 арбитражный управляющий ФИО7 освобожден от исполнения обязанностей конкурсного управляющего Общества с ограниченной ответственностью «ТД «Фрегат».

Определением Арбитражного суда города Москвы 22.04.2021 конкурсным управляющим Общества с ограниченной ответственностью «ТД «Фрегат» утверждена ФИО8 (является членом Ассоциации МСО ПАУ, ИНН <***> , адрес для направления корреспонденции: 199034, <...>, лит. А, пом. 7Н).

Конкурсный управляющий Должника обратился в Арбитражный суд города Москвы с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «ТД «Фрегат» ФИО9, ФИО1, ФИО2, ФИО3 (далее – ответчика).

При рассмотрении заявления, конкурсным управляющим Должника было заявлено ходатайство о прекращении производства в части привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «ТД «Фрегат» ФИО9 в связи со смертью последнего.

Определением Арбитражного суда города Москвы 29.11.2021 по делу № А40-39567/20 заявление конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «ТД «Фрегат» ФИО9, ФИО1, ФИО2, ФИО3 – удовлетворено в части.

Суд привлек ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам Должника Общества с ограниченной ответственностью «ТД «Фрегат».

Приостановил производство по рассмотрению заявления конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества с ограниченной ответственностью «ТД «Фрегат» ФИО1 в части взыскания размера субсидиарной ответственности до окончания расчетов с кредиторами.

В удовлетворении заявления конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «ТД «Фрегат» ФИО2, ФИО3 – отказано.

Производство по заявлению в части привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «ТД «Фрегат» ФИО9 – прекращено.

Не согласившись с вынесенным судебным актом конкурсный управляющий Должника и ФИО1 обратились в Девятый арбитражный апелляционный суд с жалобами.

В своей жалобе конкурсный управляющий Должника просит отменить вынесенное судом первой инстанции определение и принять по делу новый судебный акт, которым привлечь ФИО2 и ФИО3 к субсидиарной ответственности по обязательствам Должника.

В своей жалобе ФИО1 просила отменить вынесенное судом первой инстанции определение и вынести по делу новый судебный акт, которым отказать в привлечении ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам Должника.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ФИО1 и ФИО1 лично поддержали доводы, содержащиеся в их жалобе, в связи с чем просили отменить определение суда первой инстанции и отказать в удовлетворении требований конкурсного управляющего. Ходатайствовали о приобщении к материалам настоящего дела письменных пояснении и дополнительных документов. В обоснование доводов о возможности приобщения дополнительных доказательств указали на то обстоятельство, что они отсутствовали на момент вынесения обжалуемого судебного акта, в связи с чем не могли быть представлены в Арбитражный суд города Москвы.

Представитель конкурсного управляющего Должника возражал по доводам, содержащимся в апелляционной жалобе ФИО1, также поддержал доводы содержащиеся в его апелляционной жалобе, просил определение суда первой инстанции отменить, привлечь ФИО2 и ФИО3 к субсидиарной ответственности по обязательствам Должника.

Представитель ФИО2 и ФИО3 возражал против удовлетворения апелляционной жалобы конкурсного управляющего Должника, в связи с чем просил обжалуемое определение без изменения, а жалобу без удовлетворения.

Апелляционные жалобы рассматриваются в отсутствие иных лиц, участвующих в деле, исходя из норм ст. ст. 121, 123, 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 АПК РФ (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 № 228-ФЗ) информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Апелляционная коллегия рассмотрев ходатайство ФИО1 о приобщении к материалам дела дополнений к апелляционной жалобе и письменных пояснений, приходит к выводу об отсутствии правовых оснований для его удовлетворения, в силу того, что арбитражным процессуальным законодательством не предусмотрено права для апеллента на расширение доводов, заявленных в жалобе.

Также суд апелляционной инстанции учитывает, что дополнения и письменные пояснение поданы заявителем за пределами процессуального срока, установленного для обжалования вынесенного судом первой инстанции судебного акта.

Судебная коллегия, рассмотрев заявленное ходатайство о приобщении дополнительных материалов, также приходит к выводу об отсутствии правовых оснований для его удовлетворения в силу следующих причин.

Согласно п. 29 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 12 от 30 июня 2020 г. «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции» поскольку арбитражный суд апелляционной инстанции на основании статьи 268 АПК РФ повторно рассматривает дело по имеющимся в материалах дела и дополнительно представленным доказательствам, то при решении вопроса о возможности принятия новых доказательств, в том числе приложенных к апелляционной жалобе или отзыву на апелляционную жалобу, он определяет, была ли у лица, представившего доказательства, возможность их представления в суд первой инстанции или заявитель не представил их по независящим от него уважительным причинам.

К числу уважительных причин, в частности, относятся: необоснованное отклонение судом первой инстанции ходатайств лиц, участвующих в деле, об истребовании дополнительных доказательств, о назначении экспертизы; наличие в материалах дела протокола, аудиозаписи судебного заседания, оспариваемых лицом, участвующим в деле, в части отсутствия в них сведений о ходатайствах или об иных заявлениях, касающихся оценки доказательств.

Признание доказательства относимым и допустимым само по себе не является основанием для его принятия арбитражным судом апелляционной инстанции.

В то же время немотивированное принятие или непринятие арбитражным судом апелляционной инстанции новых доказательств при наличии к тому оснований, предусмотренных в части 2 статьи 268 Кодекса, может в силу части 3 статьи 288 Кодекса являться основанием для отмены постановления арбитражного суда апелляционной инстанции, если это привело или могло привести к принятию неправильного постановления.

Как следует из пояснений представителя ФИО1 дополнительные документы возникли после вынесения обжалуемого определения, в связи с чем они не могли быть представлены в Арбитражный суд г. Москвы при рассмотрении настоящего обособленного спора.

Принимая во внимание, что законность судебного акта проверяется в рамках апелляционного производства именно на момент вынесения определения, и исходя из разъяснений данных в п. 29 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 12 от 30 июня 2020 г., апелляционная коллегия приходит к выводу об отсутствии правовых оснований для приобщения дополнительных документов.

Согласно части 1 статьи 223 АПК РФ и статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Руководствуясь ст.ст. 123, 266 и 268 АПК РФ, изучив представленные в дело доказательства, рассмотрев доводы апелляционных жалоб, суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены или изменения определения арбитражного суда, принятого в соответствии с законодательством Российской Федерации и обстоятельствами дела, и удовлетворения апелляционной жалобы, исходя из следующего.

Как следует из материалов дела, ФИО2 является единственным участником должника с долей в уставном капитале 100 % с 20.05.2015г.

Конкурсный управляющий полагает, что ФИО2 подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в связи с непринятием ей решения об обращении в суд с заявлением о признании должника банкротом.

В своем заявлении конкурсный управляющий указывает, что руководитель должника должен был обратиться в суд с заявлением о признании ООО «ТД «Фрегат» несостоятельным (банкротом) в установленные законом сроки после его вступления на должность 06.12.2019г., однако такая обязанность исполнена не была. Конкурсный управляющий ссылается, что признаки банкротства у должника появились еще в 2016г.

ФИО1 вступила в должность директора должника 06.12.2019г.

Как следует из информации, размещенной в открытом доступе в сети Интернет, на сайте fedresurs.ru были опубликованы следующие сообщения о намерении обратиться в суд с заявлением о несостоятельности (банкротстве) №04288959 от 23.09.2019, №04629223 от 26.12.2019, №04708822 от 03.02.2020.

Определением Арбитражного суда города Москвы от 03.03.2021 принято к производству заявление

Департамента городского имущества города Москвы о признании несостоятельным (банкротом) Общество с ограниченной ответственностью «ТД «Фрегат» (ОГРН <***>, ИНН <***>) по упрощенной процедуре отсутствующего должника, возбудить производство по делу №А40-39567/20-30-3. На основании изложенного, суд приходит к выводу, что действуя разумно и добросовестно, принимая во внимание наличие сведений об опубликовании сообщений о намерении обратиться в суд с заявлением банкротстве, руководитель должника должен был предпринять ускоренные меры в отношении установления финансового состояния должника и направления соответствующего заявления.

Вместе с тем, указанное заявление в суд направлено не было, следовательно контролирующие должника лицо не исполнило свою обязанность по своевременной подачи заявления о несостоятельности (банкротстве) должника.

Также как указывал конкурсный управляющий, обязанность по передаче документации, печатей и штампов, материальных и иных ценности должника ФИО1 исполнена не была.

Конкурсный управляющий указывает, что не передача первичной документации не позволила ему сформировать конкурсную массу, принять меры по возврату имущества, оспариванию сделок должника.

Так конкурсный управляющий указывает, что согласно бухгалтерской отчетности должника за 2016г. актив баланса ООО «ТД «Фрегат» составляет 114 664 000 руб., что является достаточным для удовлетворения требований кредиторов в полном объеме.

ФИО1, являясь генеральным директором ООО «ТД «Фрегат», должна была в соответствии со ст. 120 Закона о банкротстве в трехдневный срок с даты утверждения конкурсного управляющего обеспечить передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему.

Конкурсный управляющий также указыал, что ФИО3 состоит в браке с единственным участником должника ФИО2 Кроме того, ФИО3 является держателем акций ЗАО "КЦ ЭЛЛАДА", конкурсный управляющий полагает, что имеются основания полагать, что ФИО3 фактически обладает возможностью определять действия ЗАО "КЦ ЭЛЛАДА".

В свою очередь, в соответствии с выписками из ЕГРЮЛ, генеральными директорами указанного юридического лица также являлись ФИО9 и ФИО1

В связи с изложенным конкурсный управляющий приходит к выводу, что ФИО3 имел фактическую возможность определять действия ООО «ТД «Фрегат».

Ссылаясь на вышеуказанные обстоятельства, конкурсный управляющий Должника обратился в Арбитражный суд города Москвы.

Отказывая в удовлетворении требований о привлечении ФИО2 к субсидиарной ответственности по обязательствам Должника Арбитражный суд города Москвы указал, что в силу того обстоятельства, что ФИО2 являлся учредителем Общества, а ответственность за не обращение в суд с заявлением о признании Должника банкротом, введена только 29.07.2017, то оснований для привлечения данного лица к ответственности не имеется.

Относительно требований, заявленных к ФИО3, суд первой инстанции указал, что заявителем не представлено достаточных и убедительных доказательств того, что ФИО3 являлось по отношению к ООО «ТД «Фрегат» контролирующим лицом имеющим возможность давать указания должнику, либо конечным выгодоприобретателем. Таким образом, ФИО3 не может быть привлечен к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «ТД «Фрегат»

Привлекая ФИО1 суд указал, что последней не предприняты разумные меры, направленные на своевременное обращение в суд с заявлением о признании Должника банкротом..

Также суд указал, что неисполнение ФИО1 обязанности по передаче управляющему бухгалтерской и иной документации, а также иных материальных ценностей Должника является достаточным основанием для привлечения ответчика к ответственности.

По мнению судебной коллеги, данные выводы суда первой инстанции являются верными и обоснованными.

Так, согласно статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) и части 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными

Согласно пункту 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве если иное не предусмотрено настоящим Законом, в целях настоящего Федерального закона под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий.

В силу подпункта 1 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии.

Если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника (пункт 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

В соответствии со статьей 61.11 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств:

1) причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона;

2) документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы;

3) требования кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, возникшие вследствие правонарушения, за совершение которого вступило в силу решение о привлечении должника или его должностных лиц, являющихся либо являвшихся его единоличными исполнительными органами, к уголовной, административной ответственности или ответственности за налоговые правонарушения, в том числе требования об уплате задолженности, выявленной в результате производства по делам о таких правонарушениях, превышают пятьдесят процентов общего размера требований кредиторов третьей очереди по основной сумме задолженности, включенных в реестр требований кредиторов;

Ответственность контролирующих лиц должника является гражданско-правовой, в связи с чем, возложение на этих лиц обязанности нести субсидиарную ответственность осуществляется по правилам статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации, следовательно, для привлечения виновного лица к гражданско-правовой ответственности необходимо доказать наличие состава правонарушения, включающего наличие вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинно-следственную связь между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом, вину причинителя вреда (ст. 65 АПК РФ).

В п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 № 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" при разрешении споров, связанных с ответственностью учредителей (участников) юридического лица, признанного несостоятельным (банкротом), собственника его имущества или других лиц, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия (часть вторая пункта 3 статьи 56 Кодекса), суд должен учитывать, что указанные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями.

Согласно п. 10 ст. 61.11 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого невозможно полностью погасить требования кредиторов, не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в невозможности полного погашения требований кредиторов отсутствует. Такое лицо не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности, если оно действовало согласно обычным условиям гражданского оборота, добросовестно и разумно в интересах должника, его учредителей (участников), не нарушая при этом имущественные права кредиторов, и если докажет, что его действия совершены для предотвращения еще большего ущерба интересам кредиторов.

В силу норм п. 2 ст. 401, п. 2 ст. 1064 ГК РФ отсутствие вины доказывается лицом, привлекаемым к субсидиарной ответственности.

Таким образом, бремя доказывания добросовестности и разумности действий контролирующих должника лиц возлагается на этих лиц, поскольку причинение ими вреда должнику и его кредиторам презюмируется.

Конкурсный управляющий, либо кредиторы не обязаны доказывать их вину как в силу общих принципов гражданско-правовой ответственности (п. 2 ст. 401, п. 2 ст. 1064 ГК РФ), так и специальных положений законодательства о банкротстве.

Как разъяснено в п. 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановление Пленума № 53), условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

В соответствии с п. 5 ст. 61.10 Закона о банкротстве, арбитражный суд может признать лицо контролирующим должника лицом по иным основаниям.

Из разъяснений, содержащихся в пункте 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", следует, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства. Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

Относительно доводов, конкурсного управляющего Должника, заявленных в жалобе в части наличии оснований для привлечения ФИО2 к субсидиарной ответственности апелляционная коллегия отмечает следующее.

Конкурсный управляющий указывал, что участник общества должен был принять решение об обращении в суд с заявлением о признании должника банкротом не позднее 14.11.2016г.

В то же время, Федеральным законом от 29.07.2017 № 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" (далее - Закон от 29.07.2017 № 266) статья 10 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" ( ) признана утратившей силу и Закон о банкротстве дополнен главой III.2 "Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве".

Согласно пункту 3 статьи 4 Закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу настоящего Федерального закона), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве (в редакции настоящего Федерального закона).

Настоящее заявление было подано конкурсным управляющим после вступления в силу Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях", которым статья 10 Закона о банкротстве была признана утратившей силу, Закон о банкротстве дополнен главой III.2 "Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве".

В указанном федеральном законе, в разделе вступление в законную силу отмечено, что ко всем заявлениям поданным после 01.07.2017 применяются положения Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ. Вместе с тем, действия/бездействие контролирующих лиц, являющихся основаниями настоящего заявления были совершены до вступления в силу Федерального закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ.

В соответствии с пунктом 2 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 27.04.2010 № 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 № 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" положения Закона о банкротстве № 73-ФЗ (в частности, статьей 10) о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим должника лицом указаний должнику, одобрение контролирующим должника лицом или совершение им от имени должника сделки) (материальные нормы), имели место после дня вступления в силу Закона № 73-ФЗ.

Таким образом, Президиум ВАС РФ, разъяснил, что материальные нормы Закона о банкротстве, устанавливающие основания и условия привлечения лиц к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в той или иной редакции связаны с моментом совершения действий (бездействий), являющихся основанием для привлечения к субсидиарной ответственности, и не связаны с датой возбуждения производства по делу о банкротстве или датой введения процедуры банкротства (Определение ВС РФ от 06.08.2018 по делу N 308-ЭС17-6757 (2, 3)).

Федеральная налоговая служба в Письме от 16.08.2017 № СА-4-18/16148 "О применении налоговыми органами положений главы III.2 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ" также разъясняет, что заявления, которые были поданы в соответствии с прежней редакцией Закона о банкротстве, либо рассмотрение которых начато, но не завершено, должны рассматриваться в соответствии с процессуальными особенностями, установленными новой главой III.2 Закона о банкротстве.

С учетом изложенного, если события, в связи с которыми поставлен вопрос о субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц имели место в период действия Закона о банкротстве в редакции ФЗ № 134-ФЗ, положения ФЗ № 127-ФЗ подлежат применению в указанной редакции. Однако порядок привлечения лица к субсидиарной ответственности и его новые нормы, не ухудшающие положения лица, подлежат применению с учетом изменений, введенных ФЗ № 266-ФЗ" (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 26.02.2019 по делу № А41-11621/2016; Постановление Арбитражного суда Московского округа от 17.12.2018 по делу № А40-27176/15).

Таким образом, для разрешения вопроса о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности суд первой инстанции должен был применить нормы Закона о банкротстве в редакции ФЗ от 28.06.2013 № 134-ФЗ, а также нормы Закона о банкротстве в редакции ФЗ от 29.07.2017 № 266-ФЗ в части, не ухудшающей положения привлекаемого к субсидиарной ответственности лица.

Пункт 2 статьи 10 Закона о банкротстве предусматривает, что нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 настоящего Федерального закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Федеральным законом возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, по обязательствам должника, возникшим после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 и 3 статьи 9 настоящего Федерального закона.

Случаи, которые обязывают должника подать заявление должника в арбитражный суд, установлены в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Пункт 1 статьи 9 Закона о банкротстве, предусматривает обязанность руководителя должника обратиться с заявлением должника в арбитражный суд в том числе, если должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества.

В соответствии с пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, в кратчайшие сроки, но не позднее чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств.

Ответственность за нарушение обязанности по подаче заявления о признании должника банкротом, предусмотренная пунктом 2 статьи 10 Закона о банкротстве, является ответственностью за не уведомление третьих лиц о финансово-экономическом состоянии должника, как участника гражданского оборота, вступая в правоотношения (либо продолжая существующие правоотношения) с которым при наличии признаков его банкротства участники гражданского оборота несут неоправданные риски, связанные с неосведомленностью, вызванной ненадлежащим поведением руководителя должника.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 6 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", при определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом статьи 2 Закона о банкротстве. Само по себе наличие на момент совершения сделки признаков банкротства, указанных в статьях 3 и 6 названного Закона, не является достаточным доказательством наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

По смыслу пункта 2 статьи 10 Закона о банкротстве и разъяснений, данных в пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих лиц к ответственности при банкротстве" при исследовании совокупности обстоятельств, входящих в предмет доказывания по спорам о привлечении руководителей к ответственности, предусмотренной названной нормой, следует учитывать, что обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель в рамках стандартной управленческой практики должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

В соответствии с п. 2 ст. 10 Закона о банкротстве в редакции, действовавшей на момент совершения вменяемых ответчикам действий, нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 настоящего Федерального закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц. на которых настоящим Федеральным законом возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, по обязательствам должника, возникшим после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 и 3 статьи 9 настоящего Федерального закона.

В соответствии с п. 1 ст. 9 Закона о банкротстве в прежней редакции именно руководитель должника обязан обратиться с соответствующим заявлением в арбитражный суд при наличии установленных законом обстоятельствах, в том числе если должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества.

Положение об обязанности по подаче соответствующего заявления учредителем Должника (пункт 3.1 статьи 9 Закона о банкротстве), введенное в Закон о банкротстве Федеральным законом от 29 июля 2017 года № 266-ФЗ, обратной силы не имеет.

Таким образом, правовые основания для привлечения ФИО2 к субсидиарной ответственности по обязательствам Должника за неподачу заявления о признании Должника банкротом не позднее 14.11.2016 отсутствуют, поскольку в указанный период в Законе о банкротстве отсутствовали правовые нормы, возлагающие на учредителя обязанность по подаче заявления должника о собственном банкротстве.

Относительно Доводов управляющего о наличии оснований для удовлетворения требований в части, заявленных к ФИО3, Девятый арбитражный апелляционный суд отмечает следующее.

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.10 Закона о банкротстве, возможность определять действия должника может достигаться: в силу нахождения с должником (руководителем или членами органов управления должника) в отношениях родства или свойства, должностного положения; в силу наличия полномочий совершать сделки от имени должника, основанных на доверенности, нормативном правовом акте либо ином специальном полномочии; в силу должностного положения (в частности, замещения должности главного бухгалтера, финансового директора должника либо лиц, указанных в подпункте 2 пункта 4 названной статьи, а также иной должности, предоставляющей возможность определять действия должника); иным образом, в том числе, путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом.

Исходя из смысла указанных правовых норм и приведенного их толкования, для возложения субсидиарной ответственности по обязательствам должника на учредителя, участника или иных лиц, необходимо установление совокупности условий: наличие у ответчика права давать обязательные указания для должника либо иным образом определять его действия; совершение ответчиком действий, свидетельствующих об использовании такого права и (или) возможности; наличие причинно-следственной связи между использованием ответчиком своих прав и (или) возможностей в отношении должника и действиями (бездействием) должника, повлекшими его несостоятельность (банкротство), при обязательном установлении вины ответчика в банкротстве должника.

В Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" высшая судебная инстанция в пункте 7 Постановления указала, что предполагается, что лицо, которое извлекло выгоду из незаконного, в том числе недобросовестного, поведения руководителя должника является контролирующим.

В соответствии с этим правилом контролирующим может быть признано лицо, извлекшее существенную (относительно масштабов деятельности должника) выгоду в виде увеличения (сбережения) активов, которая не могла бы образоваться, если бы действия руководителя должника соответствовали закону, в том числе принципу добросовестности.

Так, в частности, предполагается, что контролирующим должника является третье лицо, которое получило существенный актив должника (в том числе по цепочке последовательных сделок), выбывший из владения последнего по сделке, совершенной руководителем должника в ущерб интересам возглавляемой организации и ее кредиторов (например, на заведомо невыгодных для должника условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.) либо с использованием документооборота, не отражающего реальные хозяйственные операции, и т.д.).

Опровергая названную презумпцию, привлекаемое к ответственности лицо вправе доказать свою добросовестность, подтвердив, в частности, возмездное приобретение актива должника на условиях, на которых в сравнимых обстоятельствах обычно совершаются аналогичные сделки.

Само по себе наличие у ФИО3 родственных связей с учредителями Общества не являются достаточным и безусловным основанием для возложения на последнего ответственности по обязательствам Должника.

Так, согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда России Российской Федерации от 16.10.2017 № 302-ЭС17-9244, отсутствие необходимых документов бухгалтерского учета не позволяет конкурсному управляющему иметь полную информацию о деятельности должника и совершенных им сделках и исполнять обязанности, предусмотренные пунктом 2 статьи 129 Закона о банкротстве, в частности, принимать меры, направленные на поиск, выявление и возврат имущества должника, находящегося у третьих лиц; предъявлять к третьим лицам, имеющим задолженность перед должником, требования о ее взыскании в порядке, установленном Законом о банкротстве. В связи с этим невыполнение руководителем должника без уважительной причины требований Закона о банкротстве о передаче управляющему документации должника свидетельствует, по сути, о его недобросовестном поведении, направленном на сокрытие информации об имуществе должника, за счет которого могут быть погашены требования кредиторов.

Как следует из разъяснений, изложенных в пункте 22 совместного Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 6/8 от 01.07.1996 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", при разрешении споров, связанных с ответственностью учредителей (участников) юридического лица, признанного несостоятельным (банкротом), собственника его имущества или других лиц, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия (часть вторая пункта 3 статьи 56 ГК РФ), суд должен учитывать, что указанные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями.

При рассмотрении споров о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности обязанность доказывания наличия обстоятельств, повлекших причинение убытков должнику и его кредиторам, лежит на лице, обратившемся в суд с соответствующим требованием.

На лиц, к которым таким лицом предъявлено требование, возложена обязанность по доказыванию отсутствия своей вины.

Более того, учитывая статус ФИО3, не являющегося ни учредителем, ни руководителем Должника, вменяемые последнему виновные действия по не обращению в суд с заявлением о признании Должника банкротом, не могут быть признаны обоснованными.

Относительно доводов апелляционной жалобы ФИО1 Девятый арбитражный апелляционный суд полагает необходимым отразить следующее.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 6 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 г. № 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", при определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах тридцать третьем и тридцать четвертом статьи 2 Закона о банкротстве. Само по себе наличие на момент совершения сделки признаков банкротства, указанных в статьях 3 и 6 названного Закона, не является достаточным доказательством наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

В соответствии с п. 17 Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 21.12.2017 г. № 53 "О некоторых вопросах, связных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" - по общему правилу, контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку резюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем.

В соответствии с п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", руководитель, формально входящий в состав органов юридического лица, но не осуществлявший фактическое управление (далее - номинальный руководитель), например, полностью передоверивший управление другому лицу на основании доверенности либо принимавший ключевые решения по указанию или при наличии явно выраженного согласия третьего лица, не имевшего соответствующих формальных полномочий (фактического руководителя), не утрачивает статус контролирующего лица, поскольку подобное поведение не означает потерю возможности оказания влияния на должника и не освобождает номинального руководителя от осуществления обязанностей по выбору представителя и контролю за его действиями (бездействием), а также по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом (пункт 3 статьи 53 ГК РФ).

ФИО1 указывала, что с момента вступления в должность в разумные сроки, а именно 25.12.2019г. обратилась в ООО "Консалтинговый Центр "ВЕТА" за проведением экспертизы финансово-хозяйственной деятельности должника. Как следует из материалов дела соответствующий анализ датирован 10.02.2020г., в связи с чем ответчик ссылается, что не ранее указанной даты ей стало известно о невозможности восстановления платежеспособности должника, в то время как ДГИ г. Москвы заявление о признании должника банкротом было подано 02.03.2020г. На основании изложенного, ФИО1 полагает, что срок, установленный ст. 9 Закона о банкротстве

Доказательств того, что в связи с нарушением сроков обращения с заявлением о признании Должника банкротом, за период с 06.12.2019 по 02.03.2020, у Должника возникло наращивание кредиторской задолженности и в связи с действиями последней кредиторам Общества был причинен ущерб, управляющим не представлено.

В то же время, как указано ранее, субсидиарная ответственность контролирующего Должника лица является гражданского–правовой.

Согласно пункту 1 статьи 393 ГК РФ должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства.

В соответствии с п. 1, 2 ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Убытки являются общей мерой гражданско-правовой ответственности, целью которой является возмещение отрицательных последствий, наступивших в имущественной сфере потерпевшего в результате нарушения договорного обязательства и (или) совершения гражданского правонарушения.

В предмет доказывания убытков входит наличие в совокупности четырех необходимых элементов: факт нарушения права истца; вина ответчика в нарушении права истца; факта причинения убытков и их размера; причинно-следственная связь между фактом нарушения права и причиненными убытками.

Причинно-следственная связь между фактом нарушения права и убытками в виде реального ущерба должна обладать следующими характеристиками: 1) причина предшествует следствию, 2) причина является необходимым и достаточным основанием наступления следствия.

Отсутствие хотя бы одного из вышеназванных условий состава правонарушения влечет за собой отказ суда в удовлетворении требования о взыскании убытков.

Учитывая отсутствие доказательств ущерба, не конкретизацию управляющим размера ответственности в данной части, апелляционная коллегия находит обоснованным довод ответчика об отсутствии правовых оснований для привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности по данному основанию.

Однако, оснований для отказ в удовлетворении требований, заявленных к последней в полном объеме, Девятый арбитражный апелляционный суд не усматривает.

Как разъяснено в пункте 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановление № 53), лицо, обратившееся в суд с требованием о привлечении к субсидиарной ответственности, должно представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства. В свою очередь, привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названную презумпцию, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась. При этом под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается, в частности, невозможность определения и идентификации основных активов должника.

В настоящее время действует презумпция, согласно которой отсутствие (непередача руководителем арбитражному управляющему) финансовой и иной документации должника, существенно затрудняющее проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, указывает на вину руководителя. Смысл этой презумпции состоит в том, что руководитель, уничтожая, искажая или производя иные манипуляции с названной документацией, скрывает данные о хозяйственной деятельности должника. Предполагается, что целью такого сокрытия, скорее всего, является лишение арбитражного управляющего и конкурсных кредиторов возможности установить факты недобросовестного осуществления руководителем или иными контролирующими лицами своих обязанностей по отношению к должнику.

Кроме того, отсутствие определенного вида документации затрудняет наполнение конкурсной массы, например, посредством взыскания дебиторской задолженности, возврата незаконно отчужденного имущества. Именно поэтому предполагается, что непередача документации указывает на наличие причинно-следственной связи между действиями руководителя и невозможностью погашения требований кредиторов.

Однако, когда передача документации становится невозможной ввиду объективных факторов, находящихся вне сферы контроля директора, соответствующая презумпция применена быть не может. Вместе с тем, доказательств наличия объективных причин по которым передача документация была бы невозможна в материалы дела ответчиком не представлено.

В связи с чем, в рассматриваемом случае судом применяется презумпция наличия причинно-следственной связи между бездействием руководителя должника относительно непередачи документации и невозможностью погашения требований кредиторов. Доказательства отсутствия вины в непередаче документов конкурсному управляющему, то есть принятия мер по исполнению обязанности по передаче конкурсному управляющему документации в полном объеме, в том числе ее передаче при разрешении настоящего спора о привлечении к субсидиарной ответственности, ФИО1 в материалы дела не представлены

В соответствии с пунктом 1 статьи 50 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» общество обязано хранить документы, а также иные документы, предусмотренные федеральными законами и иными правовыми актами Российской Федерации, уставом общества, внутренними документами общества, решениями общего собрания участников общества, совета директоров (наблюдательного совета) общества и исполнительных органов общества.

Основанием для отказа в удовлетворении заявления об истребовании материальных ценностей могут служить, в частности, подтвержденные документально факты их предоставления, принятия всех необходимых мер для своевременной передачи, либо отсутствия истребуемого имущества у бывшего руководителя должника.

Из приведенных выше нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что в предмет исследования по настоящему спору входит вопрос фактического нахождения всего истребуемого имущества у бывшего руководителя должника, так как судебный акт, обязывающий передать имущество и документы, должен обладать признаками исполнимости (статья 16 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Требования управляющего о передаче имущества, бухгалтерской и иной документации должника рассматривается в качестве обособленного спора, с оценкой доводов и возражений участвующих в деле лиц, исследованием представленных в обоснование доказательств, установлением факта действительного обладания ответчиком документацией, либо ее отсутствии у него, а не в порядке истребования доказательств без оценки обоснованности требования по существу.

Верховный Суд Российской Федерации неоднократно отмечал на необходимость обеспечить соблюдение принципов правовой определенности и исполнимости судебного акта об истребовании (обязании передать) документы и имущество, недопустимость перенесения вопроса установления существа не исполненного бывшим руководителем обязательства судебным приставом-исполнителем, а не судом. Судебный пристав-исполнитель ответственен лишь за принудительное исполнение судебного решения. Получив для исполнения исполнительный лист об обязании одного лица передать документы или имущество другому лицу, он должен истребовать ту документацию и то имущество, которые были присуждены.

ФИО1 в своем отзыве указывает, что вся документация находится по юридическому адресу должника. По мнению ответчика, именно на конкурсного управляющего возложена обязанность по сбору и истребованию документации.

Учитывая, что ведение бухгалтерского учёта и отчетности является обязательным, и в силу положений п. 2 ст. 126 Закона о банкротстве передача конкурсному управляющему бухгалтерской и иной документации является обязанностью руководителя предприятия, который в силу Закона о бухгалтерском учете несет ответственность за организацию хранения такой документации, то и обязанность доказывания факта надлежащего исполнения данной функции в силу ст. 65 АПК РФ лежит на бывшем руководителе должника.

При этом, ФИО1 заявляя об уклонении конкурсного управляющего от обязанности по приемки документов, ссылается на то обстоятельство, что она не препятствует их получению, однако, доказательств совершения каких-либо конкретных действий, в том числе и передачи документации нотариусу, ответчик не представляет, в связи с чем доводы о недобросовестности управляющего признаются апелляционной коллегий несостоятельными, а требования о привлечении ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам Должника – правомерными.

Судом апелляционной инстанции рассмотрены все доводы апелляционных жалоб, однако они не опровергают выводы суда, положенные в основу судебного акта первой инстанции, и не могут служить основанием для изменения определения суда и удовлетворения апелляционной жалобы.

Нарушений норм материального и процессуального права, которые могли бы рассматриваться в качестве безусловного основания для отмены оспариваемого судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 176, 266 - 269, 272 Арбитражного процессуального Кодекса Российской Федерации, Девятый арбитражный апелляционный суд

П О С Т А Н О В И Л:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 29 ноября 2021 года по делу № А40-39567/20 в обжалуемой части оставить без изменения, а апелляционные жалобы ФИО1, конкурсного управляющего ООО «ТД «Фрегат» – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья: Ю.Л. Головачева

Судьи: А.А. Комаров

С.А. Назарова