Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу ФИО1 (г. Елец, Липецкая обл.) на решение Арбитражного суда города Москвы от 01.09.2020 по делу
№ А40-52139/2020 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 04.12.2020 по тому же делу по исковому заявлению ФИО1 к индивидуальному предпринимателю ФИО2 (пгт. Верховье, Верховский р-н, Орловская обл.) о взыскании ущерба в размере 500 000 рублей, морального вреда в размере 1 000 000 рублей.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена ФИО3 (г. Балашиха, Московская область).

В судебном заседании приняли участие представители:
от ФИО1 – ФИО4 (по доверенности от 29.09.2020), ФИО5 (по доверенности от 29.09.2020).

от индивидуального предпринимателя ФИО2 – ФИО6 (по доверенности от 29.06.2020);

от ФИО3 – ФИО3 лично.

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

ФИО1 (далее – истец, ФИО1) обратилась в Арбитражный суд города Москвы с исковым заявлением к индивидуальному предпринимателю ФИО2
(далее – ответчик, предприниматель ФИО2) о взыскании ущерба в размере 500 000 рублей, морального вреда в размере 1 000 000 рублей.

В порядке статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена ФИО3 (далее – третье лицо, ФИО3).

Решением Арбитражного суда города Москвы от 01.09.2020, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 04.12.2020, в удовлетворении исковых требований отказано.

Не согласившись с вынесенными судебными актами, ФИО1 обратилась в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой от 03.02.2021, в которой, ссылаясь на несоответствие выводов судов первой и апелляционной инстанций материалам дела и на неправильное применение судами норм материального и процессуального права, просила отменить решение Арбитражного суда города Москвы от 01.09.2020 по делу № А40-52139/2020 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 04.12.2020 по тому же делу и направить дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы в ином составе суда.

Определением Суда по интеллектуальным правам от 12.02.2021 кассационная жалоба была возвращена ее подателю в связи с тем, что она была подана в нарушение порядка, установленного частью 1 статьи 275 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, непосредственно в Суд по интеллектуальным правам (суд кассационной инстанции), минуя арбитражный суд первой инстанции.

В Суд по интеллектуальным правам 11.03.2021 поступила кассационная жалоба ФИО1 от 03.02.2021. Одновременно с кассационной жалобой ФИО1 подано ходатайство о восстановлении срока на подачу кассационной жалобы.

Определением Суда по интеллектуальным правам от 18.03.2021 удовлетворено ходатайство о восстановлении пропущенного срока на подачу кассационной жалобы, кассационная жалоба принята к производству Суда по интеллектуальным правам, на 21.04.2021 назначено судебное заседание.

В кассационной жалобе ФИО1 указывает на необоснованный отказ судом в принятии уточнений исковых требований в соответствии со статьей 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Кроме того, истец полагает, что судом необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства о назначении судебной экспертизы.

ФИО1 не соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что материалами дела не подтверждается нарушение патентных прав истца; в материалы дела не представлено доказательств того, что техника «пилочного маникюра» использует каждый признак, описанный в формуле «Сухой маникюр и педикюр», а также возражает против ссылки ответчика на то, что в рассматриваемых техниках имеются существенные различия.

По мнению подателя кассационной жалобы, данные выводы не соответствуют материалам дела, поскольку ФИО1 представлены видеозаписи, содержащие сведения о том, что ФИО3 обучает технике маникюра, которая является тождественной запатентованной истцом технике; данные видеозаписи приобщены к материалам дела, истцом заявлялось ходатайство об их воспроизведении и оценке в судебном заседании, которое вопреки требованиям части 2 статьи 159 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации оставлено без рассмотрения и надлежащей оценки.

Кроме того, ФИО1 указывает, что в связи с проведением процессуальной проверки в рамках статей 144–145
Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации по факту совершения ФИО2 и ФИО3 преступления, предусмотренного частью 2 статьи 147 Уголовного кодекса Российской Федерации, опрошенная ФИО2 пояснила, что в принадлежащей ей школе производится обучение пилочному маникюру, ей известно, что техника сухого маникюра и педикюра запатентована иным лицом, но она считает свою технику отличающейся от запатентованной. Опрошенная ФИО3 пояснила, что в студии маникюра «Nail Experts», где она является консультантом по технике пилочного маникюра, применяемая ею техника маникюра разработана международным брендом Christina Fitzgerald, доработана ею и передана в учебный центр «Nail Experts», принадлежащий предпринимателю ФИО2

Как полагает податель кассационной жалобы, для разрешения вопроса о тождественности либо нетождественности техник «сухого» и «пилочного» маникюра требуются специальные познания в области косметологии, в связи с чем истцом заявлялось ходатайство о назначении по делу судебной экспертизы, в удовлетворении которого судом немотивированно отказано.

Кроме того, судом нарушено процессуальное право истца на изменение предмета иска, увеличение исковых требований.

Как видно из текста ходатайства об уточнении исковых требований, истец просил:

– признать исключительные права истца на результат интеллектуальной деятельности по патенту № 2658432;

– признать тождество техник истца и ответчика;

– взыскать компенсацию 2 816 000 рублей;

– запретить использование результатов интеллектуальной деятельности по патенту № 2658432;

– запретить распространение в СМИ и сети «Интернет» сведений, порочащих деловую репутацию истца, касающихся результатов интеллектуальной деятельности по патенту № 2658432, на страницах, принадлежащих ответчику и третьему лицу;

– взыскать неустойку за несвоевременное выполнение решения суда 10 000 руб. за день фактического неисполнения.

ФИО1 признает, что шестое требование не вытекало из основания иска, а седьмое требование заявлено преждевременно, в связи с чем в данной части полагает обоснованным отказ в принятии указанных требований.

Однако иные требования не изменяли основания иска, в связи с чем должны были быть приняты судом.

Истец полагает необоснованными также ссылки суда на объяснения ответчика и третьего лица, которые отрицали тождество используемой ими техники с техникой истца, поскольку эти объяснения со ссылками на то, что ими используется техника некой Кристины Фитцжеральд, являются декларативными.

Таким образом, ФИО1 полагает, что суд первой инстанции не исследовал доказательства, подтверждающие обстоятельства, входящие в предмет доказывания по настоящему делу, не полно выяснил обстоятельства, имеющие значение для дела. Также истец полагает недоказанными обстоятельства, имеющие значение для дела, которые суд первой инстанции счел установленными, а также что выводы суда первой инстанции не соответствуют обстоятельствам дела, судом первой инстанции нарушены процессуальные права истца.

Постановление суда апелляционной инстанции, по мнению подателя кассационной жалобы, принято с нарушением норм материального и процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов истца, исходя из следующего.

Истец не соглашается с выводом суда апелляционной инстанции о том, что при отказе истцу в удовлетворении ходатайства о назначении экспертизы суд первой инстанции принял во внимание представленное в материалы дела постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 16.12.2019, вынесенное по материалам контрольной закупки, проведенной по заявлению истца с целью установления тождественности техник, используемых истцом и ответчиком. В ходе проверки уполномоченными лицами, имеющими специальные знания в сфере интеллектуальной собственности и экономических преступлений, не было выявлено признаков тождественности техник, и, соответственно, признаков состава преступления, предусмотренного частью 2 статьи 147 Уголовного кодекса Российской Федерации.

ФИО1 полагает данное утверждение несоответствующим материалам дела, так как указанное постановление было мотивировано тем, что косметические манипуляции, запатентованные ФИО1, широко используются в косметологии, а также не добыто сведений о размере причиненного ей ущерба.

Кроме того, истец полагает, что судами неправомерно сделан вывод об отсутствии объекта исследования для назначения судебной экспертизы для определения тождественности или нетождественности техники, запатентованной ФИО1, и техники, используемой ответчиком и третьим лицом.

ФИО1 полагает ошибочным также и вывод суда апелляционной инстанции об отсутствии нарушения судом первой инстанции прав истца путем отказа в просмотре в судебном заседании видеоматериалов, представленных истцом, так как не проведя такой осмотр в ходе судебного разбирательства, суды сделали выводы о содержании данных материалов, что свидетельствует об ознакомлении с ними вне судебного заседания, чем были нарушены принципы гласности и непосредственности судебного разбирательства, установленные статьями 10 и 11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Так, истец полагает, что суд первой инстанции в основу решения в нарушение положений части 2 статьи 10 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации положил доказательства, которые в ходе судебного заседания не исследовались; придал преюдициальное значение постановлению следственного органа об отказе в возбуждении уголовного дела; вынес суждение по предмету, требующему специальных познаний, при этом объективно не имея таковых; нарушил права истца на изменение, дополнение и увеличение предмета иска.

Суд апелляционной инстанции не устранил допущенные нарушения, лишил истца гарантированного частью 1 статьи 48 Конституции Российской Федерации права на получение квалифицированной юридической помощи, не допустив одного из представителей истца к участию в судебном заседании суда апелляционной инстанции.

Таким образом, ФИО1 просит обжалуемые судебные акты отменить и направить дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

В отзывах на кассационную жалобу, поступивших в Суд по интеллектуальным правам 14.04.2021 и 15.04.2021, предприниматель ФИО2 полагает, что судами доказательства по делу изучены полно, выводы, изложенные в принятых по делу судебных актах, соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Ответчик полагает, что истцом не доказаны обстоятельства, на которые он ссылается в обоснование своих требований, ошибочно считает, что ему неправомерно отказано в уточнении исковых требований и в назначении экспертизы. Предприниматель ФИО2 считает, что отказом в просмоте видеоматериалов в судебном заселании суды не нарушили права истца. Также ответчик полагает необоснованным довод ФИО1 о том, что судом апелляционной инстанции нарушено ее право на юридическую помощь, в связи с чем просит оставить обжалуемые судебные акты без изменения, а кассационную жалобу истца – без удовлетворения.

В судебном заседании, состоявшемся 21.04.2021, представители ФИО1 поддержали доводы, указанные в кассационной жалобе. Представили объяснения по кассационной жалобе, в которых указали, что в нарушение положений части 1 статьи 71 и части 1 статьи 10 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации непосредственное исследование видеоматериала судом не осуществлено; процессуальное решение об отказе в возбуждении уголовного дела по признакам состава преступления в действиях ФИО2, предусмотренного частью 2 статьи 147 Уголовного кодекса Российской Федерации, в установленном порядке отменено, материалы возвращены для организации дополнительной проверки; отказ в проведении судебной экспертизы также является неправомерным.

Представители ответчика и третьего лица возражали против доводов кассационной жалобы.

Законность обжалуемых судебных актов проверена судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как установлено судами и усматривается из материалов дела, истец является правообладателем изобретения Российской Федерации по патенту № 2658432 «Техника сухого маникюра и педикюра».

В обоснование заявленных требований ФИО1 указала на то, что ответчиком было осуществлено распространение, путем доведения до всеобщего сведения и предоставления информации по изобретению истца в обучающем курсе «Пилочный маникюр», анонсируемый в Учебном центре маникюра и педикюра.

Факт размещения информации зафиксирован нотариально удостоверенным протоколом осмотра доказательств.

Истец указал на то, что техника, используемая ответчиком и распространяемая в качестве учебного курса, является тождественным решением по отношению к изобретению ФИО1, в связи с чем, пришел к выводу о наличии оснований для взыскания с ответчика причиненного неправомерными действиями ущерба в размере 500 000 руб. и морального вреда в размере 1 000 000 руб.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что представленные истцом документы не содержат указаний на схожесть техники ответчика с техникой истца. Доказательства того, что техника «Пилочного маникюра» использует каждый признак, описанный в формуле изобретения «Сухой маникюр и педикюр», в материалы дела не представлено.

Судом первой инстанции также установлено, что сумма ущерба без документального обоснования, заявленный предмет иска и способ защиты нарушенного права не соответствуют основанию иска, обстоятельствам дела и характеру допущенного нарушения.

Как указал в оспариваемом решении суд первой инстанции, доказательства, подтверждающие факт нанесения вреда вследствие действий ответчика, не представлены, в связи с чем в удовлетворении требований о взыскании морального вреда также отказал.

Суд апелляционной инстанции указал, что истец просил суд первой инстанции взыскать с ответчика ущерб в размере 500 000 руб., моральный вред в размере 1 000 000 руб., 16 840 руб. расходов на оплату услуг нотариуса, вызвать в качестве свидетеля ФИО3, истребовать материалы проверки из следственного управления по административному Восточному округу Главного следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по г. Москве по заявлению ФИО1

В дальнейшем ФИО1 заявила ходатайство об уточнении исковых требований в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (т. 2, л.д. 64), согласно которым просила признать права истца на результат интеллектуальной деятельности на изобретение по патенту № 2658432 «Техника сухого маникюра и педикюра», признать технические результаты техник тождественными с использованием эквивалентных признаков на основании изобретения по патенту № 2658432 «Техника сухого маникюра и педикюра», взыскать компенсацию за нарушение исключительных прав в двукратном размере стоимости права использования изобретения, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование соответствующего изобретения, а именно 2 816 000 руб., взыскать с ответчика в пользу истца моральный вред в размере 1 000 000 руб., 16 840 руб. расходов на оплату услуг нотариуса, запретить использование результата интеллектуальной деятельности на изобретение по патенту № 2658432 «Техника сухого маникюра и педикюра», запретить распространение в средствах массовой информации или сети Интернет любых сведений, порочащих репутацию истца, касающихся результата интеллектуальной деятельности на изобретение по патенту № 2658432 «Техника сухого маникюра и педикюра», на страницах, принадлежащих ответчику и третьему лицу, и иных средствах массовой информации или сети Интернет, где имеются ссылки, ведущие к ответчику и третьему лицу, взыскать судебную неустойку за несвоевременное исполнение решения суда в размере 10 000 руб. за каждый день фактического неисполнения судебного акта.

Как указал суд апелляционной инстанции, в связи с тем, что истцом в рамках заявленного ходатайства предлагалось увеличить исковые требования, изменить основание требований, а также предмет требований, дополнить исковые требования иными, ранее не указанными в иске, суд первой инстанции обоснованно в силу статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в его удовлетворении отказал.

Суд апелляционной инстанции указал, что такой отказ был правомерен ввиду того, что истцом в рамках заявленного ходатайства предлагалось увеличить исковые требования, изменить основание требований, а также предмет требований, дополнить исковые требования дополнительными, ранее не указанными в иске. Под увеличением размера исковых требований следует понимать увеличение суммы иска по тому же требованию, которое было заявлено истцом в иске. При этом, увеличение размера исковых требований не может быть связано с предъявлением дополнительных исковых требований, которые не были истцом заявлены в исковом заявлении.

В части увеличения исковых требований и замене их на требование о взыскании компенсации суд апелляционной инстанции усмотрел, что отказ суда первой инстанции от принятия уточнений в части взыскания вместо убытков компенсации в увеличенном размере, с учетом оценки представленных в материалы дела доказательств сторонами, не повлиял на правильность принятого судом решения.

Суд апелляционной инстанции указал также на правомерность отказа в удовлетворении заявленного истцом ходатайства о назначении судебной экспертизы по делу, поскольку суд самостоятельно определяет достаточность доказательств.

Кроме того, в оспариваемом постановлении суд второй инстанции констатировал, что при отказе истцу в удовлетворении ходатайства о назначении экспертизы суд первой инстанции принял во внимание представленное в материалы дела постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 16.12.2019, вынесенное в рамках проведения доследственной проверки по материалам контрольной закупки, проведенной по заявлению истца с целью установления тождественности техник, используемых истцом и ответчиком. В ходе проверки уполномоченными лицами, имеющими специальные знания в сфере интеллектуальной собственности и экономических преступлений, не было выявлено признаков тождественности техник и признаков состава преступления, предусмотренного частью 2 статьи 147 Уголовного кодекса Российской Федерации «Нарушение изобретательских и патентных прав».

Суд апелляционной инстанции признал правомерными выводы суда первой инстанции об отсутствии объекта исследования, а также о том, что предлагаемые для судебной экспертизы вопросы не соответствуют предмету исковых требований.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационной жалобе и в отзывах на нее, выслушав лиц, участвующих в деле, проверив в соответствии со статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами норм материального и норм процессуального права, соответствие выводов суда первой и апелляционной инстанций о применении нормы права установленным ими по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, Суд по интеллектуальным правам пришел к следующим выводам.

Согласно пункту 1 статьи 1229 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (статья 1233), если Кодексом не предусмотрено иное. Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением). Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных Кодексом.

Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными Кодексом), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную Кодексом, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается Кодексом.

В силу статьи 1346 ГК РФ на территории Российской Федерации признаются исключительные права на изобретения, полезные модели и промышленные образцы, удостоверенные патентами, выданными федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальной собственности, или патентами, имеющими силу на территории Российской Федерации в соответствии с международными договорами Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1358 ГК РФ патентообладателю принадлежит исключительное право использования изобретения, полезной модели или промышленного образца в соответствии со статьей 1229 указанного Кодекса любым не противоречащим закону способом (исключительное право на изобретение, полезную модель или промышленный образец), в том числе способами, предусмотренными пунктами 2 и 3 данной статьи.

Использованием изобретения, полезной модели или промышленного образца считается, в частности: ввоз на территорию Российской Федерации, изготовление, применение, предложение о продаже, продажа, иное введение в гражданский оборот или хранение для этих целей продукта, в котором использованы изобретение или полезная модель, либо изделия, в котором использован промышленный образец; совершение действий, предусмотренных подпунктом 1 настоящего пункта, в отношении продукта, полученного непосредственно запатентованным способом.

Согласно пункту 3 статьи 1358 ГК РФ полезная модель признается использованной в продукте, если продукт содержит каждый признак полезной модели, приведенный в независимом пункте содержащейся в патенте формулы полезной модели.

При установлении использования изобретения или полезной модели толкование формулы изобретения или полезной модели осуществляется в соответствии с пунктом 2 статьи 1354 ГК РФ.

Как разъяснено в пункте 123 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление № 10), изобретение признается использованным в продукте или способе, если продукт содержит, а в способе использован каждый признак изобретения, приведенный в независимом пункте содержащейся в патенте формулы изобретения, либо признак, эквивалентный ему и ставший известным в качестве такового в данной области техники до даты приоритета изобретения.

Согласно подпунктам 2 – 4 пункта 1 статьи 1252 ГК РФ защита исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и на средства индивидуализации осуществляется, в частности, путем предъявления в порядке, предусмотренном настоящим Кодексом, требования о пресечении действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения, – к лицу, совершающему такие действия или осуществляющему необходимые приготовления к ним, а также к иным лицам, которые могут пресечь такие действия; о возмещении убытков – к лицу, неправомерно использовавшему результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без заключения соглашения с правообладателем (бездоговорное использование) либо иным образом нарушившему его исключительное право и причинившему ему ущерб; об изъятии материального носителя в соответствии с пунктом 4 этой статьи – к его изготовителю, импортеру, хранителю, перевозчику, продавцу, иному распространителю, недобросовестному приобретателю.

В соответствии с пунктом 3 статьи 1252 ГК РФ в случаях, предусмотренных названным Кодексом для отдельных видов результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, при нарушении исключительного права правообладатель вправе вместо возмещения убытков требовать от нарушителя выплаты компенсации за нарушение указанного права.

Компенсация подлежит взысканию при доказанности факта правонарушения. При этом правообладатель, обратившийся за защитой права, освобождается от доказывания размера причиненных ему убытков.

На основании приведенных выше норм права, а также в силу статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в рамках настоящего дела истец должен был доказать факт принадлежности ему исключительного права на изобретение, а также факт использования указанного права ответчиком. В свою очередь, ответчик обязан был доказать выполнение им требований законодательства при использовании исключительного права на изобретение.

Как следует из обжалуемых решения и постановления, судами установлен факт принадлежности истцу исключительного права на изобретение, однако не доказано использование ответчиком всех признаков, приведенных в независимом пункте формулы этого изобретения.

Вместе с тем, Суд по интеллектуальным правам отмечает, что судом первой инстанции доказательства по предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации правилам надлежащим образом не исследованы, не установлены все обстоятельства, имеющие значение для дела.

Так, патент Российской Федерации на изобретение № 2658432 «Техника выполнения сухого маникюра и педикюра», автором и правообладателем которого является ФИО1, содержит следующую формулу изобретения:

«Способ выполнения сухого маникюра и педикюра, заключающийся в том, что первым этапом является обработка рук кожным антисептиком, далее обрабатывают свободный край ногтя, после производят устранение птеригия, затем переходят к этапу обработки околоногтевых кожных валиков и обработке кутикулы, далее проводят этап обработки кожи на пальцах рук или ног, при этом пилка приклеивается на расстоянии
1 мм – 1.5 мм выше основы, чтобы тонким свободным краем пилки была обеспечена проработка зоны заднего верхнего валика, где он переходит в боковой валик, при этом предварительно апельсиновой палочкой поднимают кутикулу и убирают птеригий по направлению слева направо или справа налево, тем самым поднимая его со всего ногтя, также этап обработки кутикулы и околоногтевых кожных валиков начинается с обработки кутикулы и боковых валиков пилкой шлифовкой, и после этого боковые кожные валики и кутикула обрабатываются пилкой 240 Грит, причем направление пилки задается вверх или вниз, однако избегая направления в противоположную сторону росту заусенцев, при этом пилка расположена торцом параллельно ногтевой пластине, при спиливании кутикулы нажим делается только на валики, задние и боковые, но не на матрикс ногтя, боковые валики обрабатываются протягиванием пилки вниз, а процедура спиливания ороговевших клеток с боковых валиков включает в себя несколько спиливаний пилкой 240 Грит по коже боковых валиков и кутикуле, а затем производится этап шлифовки с помощью пилки шлифовщика, при этом этап обработки кутикулы и околоногтевых кожных валиков производится короткими и медленными движениями».

В соответствии с пунктом 1 статьи 1358 ГК РФ патентообладателю принадлежит исключительное право использования изобретения, полезной модели или промышленного образца в соответствии со статьей 1229 ГК РФ любым не противоречащим закону способом (исключительное право на изобретение, полезную модель или промышленный образец).

Перечень способов использования приведен в пункте 2 статьи 1358 ГК РФ.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 123 Постановления
№ 10, перечень способов использования изобретения, полезной модели или промышленного образца, то есть перечень правомочий, входящих в состав исключительного права, приведенный в пункте 2 статьи 1358 ГК РФ, не является исчерпывающим.

При этом изобретение признается использованным в продукте или способе, если продукт содержит, а в способе использован каждый признак изобретения, приведенный в независимом пункте содержащейся в патенте формулы изобретения, либо признак, эквивалентный ему и ставший известным в качестве такового в данной области техники до даты приоритета изобретения.

В соответствии с частью 1 статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Согласно части 7 статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации результаты оценки доказательств суд отражает в судебном акте, содержащем мотивы принятия или отказа в принятии доказательств, представленных лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений.

Как указано в части 1 статьи 162 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дела арбитражный суд должен непосредственно исследовать доказательства по делу: ознакомиться с письменными доказательствами, осмотреть вещественные доказательства, заслушать объяснения лиц, участвующих в деле, показания свидетелей, заключения экспертов, консультации специалистов, а также огласить такие объяснения, показания, заключения, консультации, представленные в письменной форме.

Согласно части 2 статьи 162 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации воспроизведение аудио- и видеозаписей проводится арбитражным судом в зале судебного заседания или в ином специально оборудованном для этой цели помещении. Факт воспроизведения аудио- и видеозаписей отражается в протоколе судебного заседания.

В силу части 1 статьи 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при принятии решения арбитражный суд оценивает доказательства и доводы, приведенные лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений; определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, какие законы и иные нормативные правовые акты следует применить по данному делу; устанавливает права и обязанности лиц, участвующих в деле; решает, подлежит ли иск удовлетворению.

Отказывая ФИО1 в удовлетворении ходатайств о назначении судебной экспертизы и о просмотре видеоматериалов, в которых, по мнению истца, имелось подтверждение использования соответствующих признаков изобретения, суд ограничился указанием на то, что представленные истцом документы не содержат указаний на схожесть техники ответчика с техникой истца, доказательств того, что техника «Пилочного маникюра» использует каждый признак, описанный в формуле изобретения «Сухой маникюр и педикюр», не представлено.

Кроме того, как указано на странице 2 оспариваемого решения суда первой инстанции, «ответчик в своих пояснениях указал, что в рассматриваемых техниках имеются существенные различия, в связи с чем суд не усматривает наличия факта нарушения прав истца».

Придя к выводу об отсутствии оснований для проведения судебной экспертизы и для просмотра видеофайлов, вопреки требованиям процессуального законодательства самостоятельно соответствующий анализ использования либо неиспользования каждого признака изобретения, приведенного в независимом пункте содержащейся в патенте формулы изобретения, либо признака, эквивалентного ему и ставшего известным в качестве такового в данной области техники до даты приоритета изобретения, судом первой инстанции проведен не был.

Апелляционная инстанция допущенные судом первой инстанции нарушения не устранила, также ограничилась констатацией того факта, что доказательства использования в технике «Пилочного маникюра» каждого признака, описанного в формуле изобретения «Сухой маникюр и педикюр», отсутствуют, представленное в материалы дело видео не доказывает обстоятельств по делу, ответчик не имеет отношения к нему, факт приобретения видео не может доказывать использование спорной техники, что, по мнению суда первой инстанции, исключает необходимость его просмотра с целью определения допустимости и относимости к материалам дела.

Признавая верным отказ суда первой инстанции в удовлетворении ходатайства истца о проведении судебной экспертизы, суд апелляционной инстанции сослался на то, что суд первой инстанции принял во внимание представленное в материалы дела постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по признакам состава преступления, предусмотренного частью 2 статьи 147 Уголовного кодекса Российской Федерации. Между тем, в решении суда первой инстанции какая-либо оценка данному доказательству отсутствует.

Как указывает податель кассационной жалобы, в процессуальном решении об отказе в возбуждении уголовного дела содержалось указание на то, что косметические манипуляции, при которых используются косметические пилки, давно известны и давно применялись в косметологии, данные о размере ущерба не получены, что свидетельствовало об отсутствие в действиях ФИО3 и ФИО2 признаков именно уголовно-наказуемого деяния.

В связи с вышеизложенным Суд по интеллектуальным правам не может признать обоснованным вывод суда апелляционной инстанции о том, что суд первой инстанции правильно определил юридически значимые обстоятельства, дал правовую оценку установленным обстоятельствам и постановил законное и обоснованное решение.

В соответствии с частью 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в решении, в частности, должны быть указаны фактические и иные обстоятельства дела, установленные арбитражным судом; доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения; мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле; обоснования принятых судом решений.

Аналогичные требования предъявляются статьей 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и к постановлению суда апелляционной инстанции.

Принимаемые арбитражным судом решения, постановления, определения должны быть законными, обоснованными и мотивированными (часть 3 статьи 15 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Между тем обжалуемые судебные акты приняты с нарушением указанных выше процессуальных норм.

Принимая во внимание указанные обстоятельства, суд кассационной инстанции полагает, что судебные акты приняты с нарушением норм процессуального права, а выводы, содержащиеся в этих судебных актах, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам, в связи с чем обжалуемые судебные акты не могут быть признаны законными и подлежат отмене на основании части 1 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Учитывая, что для принятия законного и обоснованного судебного акта требуется надлежащее исследование и оценка доказательств и доводов участвующих в деле лиц, в том числе на предмет наличия или отсутствия нарушения ответчиком исключительного права истца, а в случае, если будет установлено такое, оснований для применения гражданско-правовой ответственности и ее размера, что невозможно в арбитражном суде кассационной инстанции, дело в соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежит передаче на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду первой инстанции необходимо надлежащим образом исследовать обстоятельства, дать оценку всем доводам и доказательствам лиц, участвующих в деле, и принять законный судебный акт, исходя из существа заявленных требований и с соблюдением процессуальных прав лиц, в отношении которых судом будут сделаны правовые выводы.

Согласно части 3 статьи 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при отмене судебного акта с передачей дела на новое рассмотрение вопрос о распределении судебных расходов разрешается арбитражным судом, вновь рассматривающим дело.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда города Москвы от 01.09.2020 по делу
№ А40-52139/2020 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 04.12.2020 по тому же делу отменить.

Дело направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

Ю.В. Борисова

Судья

В.А. Химичев

Судья

Р.В. Силаев