Гражданский кодекс часть 1

решением Арбитражного суда Московской области от 27.10.2021 общество
с ограниченно ответственностью «Завод гибких труб «Уралтрубмаш» (далее – должник) было признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство по упрощенной процедуре отсутствующего должника, конкурсным управляющим должника утвержден ФИО7

В Арбитражный суд Московской области поступило заявление конкурсного управляющего должника о признании недействительными (ничтожными) взаимосвязанных сделок должника по выводу его активов, совершенных в пользу ФИО1, которое определением Арбитражного суда Московской области от 31.03.2023 было удовлетворено, суд признал недействительными (ничтожными) сделками перечисления денежных средств с расчетных счетов должника в пользу ФИО1 в общем размере 3 810 300 руб.; признал недействительными (ничтожными) сделками транзитные перечисления денежных с расчетных счетов ФИО1 на расчетные счета должника в общем размере 5 323 000 руб.; признал недействительными (ничтожными) сделками перечисления денежных средств с расчетных счетов должника под видом выплаты заработной платы (авансов) в пользу
ФИО1 в общем размере 2 043 000 руб.; признал недействительными (ничтожными) действия должника по начислению и представлению в налоговый орган сведений о начислении ФИО1 заработной платы; действия должника по начислению ФИО1 заработной платы за период
с 01.07.2017 по 31.12.2017 в общем размере 1 065 000 руб. и действия по отражению таких сведений в расчетах по страховым взносам за III и IV
квартал 2017 года, представленных должником в налоговый орган; действия должника по представлению в Пенсионный Фонд России отчетности, содержащей сведения о ФИО1 как работнике должника за период
с 01.07.2017 по 31.12.2017; трудовой договор № 2, датированный 01.07.2017, а также дополнительное соглашение № 1, датированное 29.09.2017 к трудовому договору; приказ от 01.07.2017 № 2К о приеме ФИО1 на работу на должность заместителя генерального директора с должностным окладом 215 000 руб.; запись от 02.07.2017 № 17 в трудовой книжке ФИО1

Постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда
от 18.09.2023 определение Арбитражного суда Московской области
от 31.03.2023 было отменено в части признания недействительными (ничтожными) сделками перечисления денежных средств с расчетных счетов должника под видом выплаты заработной платы (авансов) в пользу
ФИО1 в общем размере 2 043 000 руб.; действий должника по начислению и представлению в налоговый орган сведений о начислении ФИО1 заработной платы в размере 215 000 руб. в июле 2017 года, в размере 215 000 руб. в августе 2017 года, в размере 215 000 руб. в сентябре 2017 года, в размере 140 000 руб. в октябре 2017 года, в размере 140 000 руб. в
ноябре 2017 года, в размере 140 000 руб. в декабре 2017 года; действий должника
по начислению ФИО1 заработной платы за период с 01.07.2017
по 31.12.2017 в общем размере 1 065 000 руб. и действия по отражению таких сведений в расчетах по страховым взносам за III и IV квартал 2017 года, представленных должником в налоговый орган; действий должника
по представлению в Пенсионный Фонд России отчетности, содержащей сведения о ФИО1 как работнике должника за период с 01.07.2017
по 31.12.2017; трудового договора № 2, датированного 01.07.2017, а также дополнительного соглашения № 1, датированного 29.09.2017 к трудовому договору; приказа от 01.07.2017 № 2К о приеме на работу ФИО1
на должность заместителя генерального директора с должностным
окладом 215 000 руб.; запись от 02.07.2017 № 17 в трудовой книжке
ФИО1; а также в части применения последствия недействительности ничтожных сделок в виде взыскания с ФИО1 в пользу должника 2 138 000 руб., признания отсутствующей у должника задолженности по заработной плате перед ФИО1, признания недействительными приказа
от 10.01.2022 № 001 о прекращении с ФИО1 трудового договора
от 01.07.2017 № 2, а также уведомления от 03.11.2021 о предстоящем увольнении ФИО1

В данной части заявление конкурсного управляющего должника было оставлено без удовлетворения, а определение суда первой инстанции в остальной части – оставлено без изменения.

Не согласившись с постановлением суда апелляционной инстанции, ФИО1, общество с ограниченной ответственностью «Фабиа» (далее – общество «Фабиа») и общество с ограниченной ответственностью «Пакер сервис» (далее – общество «Пакер сервис») обратились в Арбитражный суд Московского округа с кассационными жалобами, в которых, указывая
на неправильное применение судом апелляционной инстанции норм материального и процессуального права и неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения данного дела, просят удовлетворить кассационные жалобы, обжалуемое постановление суда апелляционной инстанции отменить.

ФИО1 просит суд отменить постановление суда апелляционной инстанции в части оставления без изменения определения суда первой инстанции, а общества с ограниченной ответственностью «Фабиа» (далее – общество «Фабиа») и общества с ограниченной ответственностью «Пакер сервис» (далее – общества «Пакер сервис») просят суд отменить постановление суда апелляционной инстанции, оставить в силе определение суда первой инстанции.

В судебном заседании представители кассаторов доводы своих кассационных жалоб поддержали.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные
о времени и месте рассмотрения кассационных жалоб, своих представителей
в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационных жалоб в их отсутствие.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 № 228-ФЗ), информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Судебной коллегией была обеспечена техническая возможность участия
в судебном заседании посредством использования системы веб-конференции информационной системы «Картотека арбитражных дел» (онлайн-заседания).

Однако, представитель Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы не подключился к системе.

В материалы дела приобщен отзыв налогового органа, в соответствии
с которым, он поддержал доводы кассационных жалоб обществ «Фабиа» и «Пакер сервис».

Отзыв исследован и оценен судебной коллегией.

Изучив материалы дела, выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, явившихся в судебное заседание, обсудив доводы кассационных жалоб и возражений относительно них, проверив в порядке
статей 286, 287 и 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации законность обжалованного судебного акта, судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит оснований для отмены постановления
по доводам кассационных жалоб.

Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ
«О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закона о банкротстве), дела
о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом
по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом
о банкротстве.

В соответствии со статьей 61.1 Закона о банкротстве, сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации (далее - ГК РФ), а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

Обращаясь за судебной защитой, конкурсный управляющий должника указывал, что оспариваемые им сделки были совершены с нарушением пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, а также статьей 10, 168 и 170 ГК РФ, конкурсный управляющий должника обратился в суд с рассматриваемым заявлением.

Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции исходил
из того, что они являются обоснованными и документально подтвержденными.

В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации
от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением
главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – постановления от 23.12.2010 № 63), под сделками, которые могут оспариваться по правилам главы III.1 этого Закона, понимаются в том числе действия, направленные на исполнение обязательств и обязанностей, возникающих
в соответствии с гражданским, трудовым, семейным законодательством, законодательством о налогах и сборах, таможенным законодательством Российской Федерации, процессуальным законодательством Российской Федерации и другими отраслями законодательства Российской Федерации,
а также действия, совершенные во исполнение судебных актов или правовых актов иных органов государственной власти.

В связи с этим, по правилам главы III.1 Закона о банкротстве могут,
в частности, оспариваться банковские операции, в том числе списание банком денежных средств со счета клиента банка в счет погашения задолженности клиента перед банком или другими лицами (как безакцептное, так и на основании распоряжения клиента).

В соответствии с пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления
о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления
и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника
к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).

Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать
об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или
в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или
в отношении заинтересованного лица, либо направлена на выплату (выдел) доли (пая) в имуществе должника учредителю (участнику) должника в связи
с выходом из состава учредителей (участников) должника, либо совершена при наличии одного из следующих условий: стоимость переданного в результате совершения сделки или нескольких взаимосвязанных сделок имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет двадцать и более процентов балансовой стоимости активов должника, а для кредитной организации - десять и более процентов балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника
на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки или сделок; должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы, документы бухгалтерской и (или) иной отчетности или учетные документы, ведение которых предусмотрено законодательством Российской Федерации, либо в результате ненадлежащего исполнения должником обязанностей по хранению и ведению бухгалтерской отчетности были уничтожены или искажены указанные документы; после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 5 постановления
от 23.12.2010 № 63, пункт 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов (подозрительная сделка).

В силу этой нормы, для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств: а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов; в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника
к моменту совершения сделки (с учетом пункта 7 постановления
от 23.12.2010 № 63).

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств, суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

В пункте 6 постановления от 23.12.2010 № 63 закреплено, что, согласно абзацам 2-5 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия: а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества; б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами 2-5 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Установленные абзацами 2-5 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное
не доказано другой стороной сделки.

При определении наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества следует исходить из содержания этих понятий, данного в абзацах 33 и 34 статьи 2 Закона о банкротстве.

Для целей применения содержащихся в абзацах 2-5 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве презумпций, само по себе наличие на момент совершения сделки признаков банкротства, указанных в статьях 3 и 6 Закона, не является достаточным доказательством наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 7 постановления от 23.12.2010 № 63, в силу абзаца 1 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать
об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.

При решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

На момент перечисления денежных средств в пользу ответчика должник уже отвечал признакам неплатежеспособности, что подтверждается вступившими в законную силу судебными актами о взыскании с должника денежных средств.

При представлении доказательств аффилированности должника
с участником процесса, на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства, в частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность по раскрытию разумных экономических мотивов совершения сделки либо мотивов поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

Ответчик является аффилированным лицом по отношению к должнику.

Аффилированность ФИО1 с должником и другими компаниями, входящих в один холдинг, подтверждаются вступившими в законную силу судебными актами по настоящему делу.

Таким образом, оспариваемые платежи были совершены должником
в пользу заинтересованного лица.

Ответчик знал о наличии признаков неплатежеспособности у должника
на момент совершения оспариваемых перечислений.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, сформулированной в определениях Верховного Суда Российской Федерации
от 20.09.2018 № 305-ЭС18-6622 и от 23.08.2018 № 305-ЭС18-3533, для заинтересованных по отношению к должнику лиц установлен повышенный стандарт доказывания, который направлен на недопущение включения в реестр требований кредиторов должника требований, основанных на сделках,
по которым заинтересованными лицами оформляются документы,
не отражающие реальные хозяйственные операции, а также создания искусственной кредиторской задолженности и, как следствие, обеспечение контроля над процедурой банкротства путем включения требования аффилированного кредитора в реестр требований кредиторов должника.

Из представленной ФИО1 в материалы дела копии договора займа от 16.03.2017 следует, что она взяла на себя обязательства предоставить должнику заем в размере 13 000 000 руб. на срок до 30.11.2017 под 10,5 % годовых.

Договор займа предусматривал условия, согласно которому, ФИО1 обязуется перечислить должнику сумму займа тремя платежами по графику:
до 24.03.2017 – 2 000 000 руб.; до 27.06.2017 – 4 000 000 руб.;
до 27.11.2017 – 7 000 000 руб.

ФИО1 вправе в период действия настоящего договора проверять финансово-хозяйственное положение должника, целевое использование займа,
а в силу главы III и пункта 2.7 данного договора, в качестве обеспечения исполнения обязательств в пользу ФИО1 было передано в залог имущество должника, а именно: 12 000 000 бездокументарных именных обыкновенных акций открытого акционерного общества Управляющей компании индустриального парка «Богословский» номинальной
стоимостью 12 000 000 руб., а за просрочку срока возврата суммы займа установлено начисление неустойки в размере 0,1 % от суммы просрочки
за каждый день просрочки.

В подтверждение реальности сделки и исполнения ею своих обязательств по ней, ФИО1 представлены платежные поручения на общую
сумму 5 323 000 руб.

Во всех случаях, в назначениях вышеприведенных платежных операций ответчика в адрес должника, указано назначение платежа «по договору займа
от 16.03.2017».

От представления и раскрытия иных сведений и документов, касающихся целей, обстоятельств заключения и исполнения сторонами условий оспариваемой сделки, ФИО1 уклонилась, в том числе не представила оригиналы истребованных судом оспариваемых документов (договора займа
и дополнительного соглашения к нему), не раскрыла сведения о фактах обратных перечислений должником в пользу ФИО1 денежных средств в общей сумме 3 810 300 руб. по оспариваемой сделке в период с 28.12.2017
по 16.11.2018, а также настаивала на отсутствии таких выплат в ее пользу
со стороны должника.

Пунктом 1 статьи 807 ГК РФ предусмотрено, что по договору займа одна сторона (заимодавец) передает или обязуется передать в собственность другой стороне (заемщику) деньги, вещи, определенные родовыми признаками, или ценные бумаги, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество полученных им вещей того же рода
и качества либо таких же ценных бумаг.

Если иное не предусмотрено законом или договором займа, заем считается возвращенным в момент передачи его заимодавцу, в том числе в момент поступления соответствующей суммы денежных средств в банк, в котором открыт банковский счет заимодавца (пункт 3 статьи 810 ГК РФ).

Таким образом, необоснованное перечисление должником заинтересованному лицу денежных средств свидетельствует о причинении
в результате такой сделки вреда имущественным правам кредиторов должника посредством уменьшения его конкурсной массы.

Проанализировав действия сторон, исследовав имеющиеся в деле доказательства, суды пришли к выводам о мнимости сделки, фиктивности документооборота, созданного в обоснование возникновения и исполнения обязательств заемного характера между ФИО1 и должником, использовании сторонами сделки транзитных внутригрупповых движений денежных средств для формального подтверждения факта предоставления ФИО1 в пользу должника в качестве займа 5 323 000 руб.

С учетом срока возврата займа должником, определенного сторонами сделки датой 27.11.2017, представляются экономически необоснованными условиями договора о сумме займа (13 000 000 руб.) в графике его предоставления ФИО1 (7 000 000 руб. до 27.11.2017), поскольку к тому моменту, когда ФИО1 должна предоставить заемщику 7 000 000 руб., заемщик уже должен был вернуть ФИО1 всю сумму займа;
не содержится в договоре займа каких-либо сведений о предназначении использования денежных средств должником, поступивших ему от
ФИО1 в качестве заемных, что противоречит условию того же договора о целевом характере займа (пункт 1.6 договора займа).

На момент заключения договора займа, ФИО1 не имела каких-либо формальных связей с должником, не являлась его участником, руководителем или работником, что прямо следует из выписки Единого государственного реестра юридических лиц (ЕГРЮЛ) в отношении должника, иных письменных доказательств и правовой позиции самой ФИО1, следовательно, принимая на себя обязательства по передаче в адрес
должника 13 000 000 руб., ФИО1 не имела и не могла рассчитывать
на доходы от деятельности должника.

Исследованными доказательствами подтверждается и не оспаривается
ни одной из сторон спора, что должник аффилирован и входит в одну группу лиц с управляющей организацией ООО «Русэкспертиза», АО «Уралтрубмаш», ЗАО «Энергетические проекты», ООО «Энергетические проекты-К», ООО «Эпсилон», ООО «НТЦ «Энергия», ООО «НТЦ «Элемент», ООО «Элемент-21», АО «ЧТОЭЗ», ООО «Группа компаний «Энергетические проекты», ООО«ФинИн», ООО «Орикс-М».

Из анализа представленных в дело выписок о движении денежных средств по счетам ФИО1, должника, а также платежных поручений должника
и аффилированных с ним юридических лиц, усматривается, что на личные банковские счета ФИО1, на регулярной основе и под различными платежными основаниями, производятся перечисления денежных средств
от компаний, входящих в одну группу лиц с должником, в том числе
и от последнего; указанные денежные средства перераспределялись
ФИО1 между своими счетами, обналичивались через банкомат, обратно вносились на другие счета, переводились и расходовались ею.

На момент исполнения договора займа от 16.03.2017, у ФИО1 (как у заемщика) имелись денежные обязательства перед должником
в размере 1 620 000 руб. (основного долга, без учета процентов) по договору займа от 07.12.2015 № 225, заключенному между аффилированным с должником ООО «НТЦ «Энергия» (займодавцем) и ФИО1 (заемщиком), что подтверждается договором займа от 07.12.2015 № 225, платежным поручением должника от 04.08.2017 № 16 на сумму 1 585 000 руб., договором уступки прав
от 26.07.2017 № 1/2017, заключенным между ООО «НТЦ «Энергия» (цедентом) и должником (цессионарием), а также банковскими выписками по счетам ФИО1

Из указанных выше доказательств следует, что ФИО1 под 8,25 % годовых получила от займодавца до 31.12.2017 на основании заключенного договора займа денежные средства в размере 1 620 000 руб. по платежным поручениям ООО «НТЦ «Энергия» от 07.12.2015 № 361 на 500 000 руб.,
от 07.12.2015 № 362 на 330 000 руб., от 08.02.2016 № 107 на 150 000 руб.,
от 12.02.2016 № 109 на 40 000 руб., от 11.08.2016 № 615 на 200 000 руб.,
от 11.08.2016 № 616 на 200 000 руб., от 11.08.2016 № 617 на 200 000 руб.

В дальнейшем, 26.07.2017 права требования к ФИО1
по указанном выше договору займа на сумму основного долга 1 620 000 руб. были приобретены должником с оплатой в пользу ООО «НТЦ
«Энергия» 1 585 000 руб., что незначительно меньше номинальной суммы общего основного долга ФИО1 перед первоначальным кредитором. Факт реальности долга ФИО1 перед первоначальным кредитором
и, соответственно, перед должником, подтверждается получением
и расходованием ФИО1 денежных средств от ООО «НТЦ «Энергия»
по договору займа от 07.12.2015 № 225, что прямо следует из банковских выписок о движении денежных средств по счетам ФИО1

В частности, 500 000 руб. по платежному поручению от 07.12.2015 № 361 поступили ФИО1 и расходовались ею со своего расчетного счета
№ 40817810351001560911 в ОАО «ПСБ».

В этот же день 330 000 руб. по платежному поручению от 07.12.2015
№ 362 поступили на расчетный счет ФИО1 в АО «Юникредит банк»
№ <***>.

Платежи в пользу ФИО1 в рамках договора займа от 07.12.2015 № 225, осуществленные в феврале 2016 года, также были зачислены
и израсходованы ФИО1 через расчетный счет № <***> в АО «Юникредит банк», что также подтверждается выпиской по данному счету.

Денежные средства, поступившие и израсходованные ФИО1
в августе 2016 года от ООО «НТЦ «Энергия», поступали на счета ФИО1 № 40817810850010740004 в АО «Юникредит банк», № 40817810704100245375
в АО «Альфабанк».

Какие-либо выплаты по договору займа от 07.12.2015 № 225, правопреемником кредитора по которому являлся должник по настоящему делу, не осуществлялись: не уплачивались проценты по займу, не произведен возврат этого займа ФИО1 в пользу ООО «НТЦ «Энергия» или в адрес должника.

Напротив, несмотря на то, что между ООО «НТЦ «Энергия» (в качестве цедента) и должника 26.07.2017 был заключен договор цессии № 1/2017, предусматривающий передачу всех прав требований цедента к ФИО1
в пользу должника, в том числе права требования основного долга, процентов, штрафов, пеней, неустойки по договору займа от 07.12.2015 № 225, а также предусматривающий передачу подлинников вышеуказанного договора займа
№ 225, тем не менее, после оплаты должником по платежному поручению
от 04.08.2017 № 16 в пользу цедента – ООО «НТЦ «Энергия» 1 585 000 руб., вышеуказанные денежные средства были частично переведены на счета ФИО1 с расчетного счета ООО «НТЦ «Энергия» с назначением платежа «оплата по договору займа от 07.12.2015 № 225 (8,25 % годовых)», что подтверждается выписками по расчетному счету ФИО1 в АО «Юникредит банк» № 40817810850010740004 (платежная операции за 08.08.2017 на 20 000 руб.) и по счету № 40817810201003415288 в АО «Райффайзенбанк» (платежная операции за 24.08.2017 на 375 000 руб.).

Таким образом, действия по заключению между ФИО1
и должником договора займа от 16.03.2017, а равно в его исполнении сторонами, сопровождаемые с выкупом должником у аффилированной компании (ООО «НТЦ «Энергия») долга ФИО1 по договору с аналогичными условиями, не имели под собой какого-либо разумного экономического смысла как для ФИО1, так и для должника, поскольку обе стороны договора являлись, формально, друг по отношению к другу – кредиторами и должниками.

Согласно пункту 4 постановления 23.12.2010 № 63, суд вправе квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 ГК РФ), в том числе при рассмотрении требования основанного на такой сделке.

По смыслу статьи 10 ГК РФ, злоупотребление гражданским правом заключается в превышении пределов дозволенного гражданским правом осуществления своих правомочий путем осуществления их с незаконной целью или незаконными средствами, с нарушением при этом прав и законных интересов других лиц.

Под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему гражданского права, сопряженное с нарушением установленных в статье 10 ГК РФ пределов осуществления гражданских прав, причиняющее вред третьим лицам или создающее условие для наступления вреда.

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

В этом случае, суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались (статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ), например, признает условие, которому недобросовестно воспрепятствовала или содействовала эта сторона соответственно наступившим или ненаступившим (пункт 3 статьи 157 ГК РФ); указывает, что заявление такой стороны о недействительности сделки не имеет правового значения (пункт 5 статьи 166 ГК РФ).

В соответствии со статьей 2 Закона о банкротстве, под вредом, причиненным имущественным правам кредиторов, понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приводящие к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Исходя из пункта 9 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 № 127 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации», недобросовестное поведение воспользовавшейся тем, что единоличный исполнительный и коллегиальный орган управления другой стороны сделки при заключении договора действовал явно в ущерб последней, является основанием для признании сделки недействительной в соответствии
со статьями 10 и 168 ГК РФ.

В рассматриваемом споре прослеживается злоупотребление правом
с обеих сторон сделки, направленный на вывод активов должника.

В частности, недобросовестность ФИО1 при заключении
с должником оспариваемой сделки (договора займа от 16.03.2017) подтверждается выводами Арбитражного суда Свердловской области
от 07.11.2020, постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 21.01.2020 и постановлением Арбитражного суда Уральского округа
от 09.07.2020 по делу № А60-43187/15, а также определением Верховного Суда Российской Федерации от 09.11.2020 № 309-ЭС19-26281 (4), которые признали ничтожной сделкой условия договора займа от 16.03.2017, заключенного между ФИО1 и должником, об обеспечении исполнения обязательств,
в рамках которого были обременены залогом в пользу ФИО1 12 000 000 штук именных обыкновенных акций ОАО «Управляющая компания индустриального парка «Богословский» номинальной стоимостью 1 руб. каждая.

Сопоставив условия оспариваемой сделки с фактическими действиями сторон, изучив движение денежных средств по счетам ФИО1, исследовав другие доказательства, имеющиеся в деле, проверив утверждения ответчика о наличии у нее доходов (в виде заработной платы) от трудовой деятельности в АО «Уралтрубмаш» за 2016 и 2017 годах, суд пришел к выводу об отсутствии у ФИО1 собственных финансовых средств для исполнения обязательств займодавца; для формального подтверждения своих обязательств по предоставлению денежных средств по оспариваемой сделки ответчиком использовались транзитные переводы денежных средств через свои счета, ответчик не имела никаких иных денежных средств, за исключением тех финансовых ресурсов, которые поступали ей с расчетных счетов аффилированных к должнику юридических лиц, входящих с ним в одну группу.

Таким образом, использование схемы транзитных переводов денежных средств холдинга по счетам аффилированных лиц привело к формированию искусственной задолженности должника перед аффилированным лицом ФИО1

В данном случае, денежные средства по сделке не выбывали из владения группы лиц, а перемещались внутри этой группы без ясных экономических мотивов, такое перемещение не рассматривается как порождающее денежное обязательство должника перед аффилированным кредитором, свидетельствует
о мнимости такой сделки, фиктивности платежей и созданного в их обоснование документооборота.

ФИО1 и должником не предпринимались какие-либо реальные меры, направленные на побуждение другой стороны сделки к надлежащему исполнению своих обязательств, в том числе требование ФИО1
по оспариваемому договору было заявлено только 11.11.2021 в рамках процедуры банкротства, что не характерно для поведения сторон, между которыми реально существуют заемные правоотношения.

Наряду с этим, в настоящем деле о несостоятельности требование ФИО1 о включении в реестр требований кредиторов задолженности, основанной на оспариваемом договоре займа от 16.03.2017, было заявлено ответчиком на ту сумму, которая соответствует общему размеру формальных перечислений ФИО1 в адрес должника (5 313 700 руб.), тогда как ФИО1 не может не знать, что с расчетных счетов должника в ее адрес перечислялись в качестве возвратов денежные средства с назначением «возврат по договору займа» в общей сумме 3 810 300 руб., что подтверждается платежными поручениями должника.

Эти платежные операции должника согласуются с иными письменными доказательствами, в частности, подтверждаются сведениями, содержащимися
в выписках о движении денежных средств по счету ФИО1
№ 40817810704100245375 в АО «Альфа-Банк», из которых видно расходование ФИО1 вышеуказанных денежных средств, в том числе усматриваются ее транзакции по распределению этих поступлений между своими счетами,
с последующим расходованием, что исключает отсутствие у ФИО1 осведомленности об этих фактах.

Тождественные выводы относительно мнимости договора займа
от 16.03.2017, заключенного между ФИО1 и должником,
об использовании сторонами ничтожной сделки схемы транзитных платежей для формального подтверждения исполнения ФИО1 своих обязательств
по такому договору, а также о действительных целях сторон при совершении таких действий, отражены в постановлении Десятого арбитражного апелляционного суда от 15.09.2022, оставленным без изменения постановлением Арбитражного суда Московского округа от 09.12.2022 по настоящему делу, которым было отменено определение Арбитражного суда Московской области от 05.05.2022 и отказано в удовлетворении заявления ФИО1
о включении в реестр требований кредиторов задолженности по договору займа от 16.03.2017 в размере 5 313 700 руб. основного долга и 2 123 764,64 руб. процентов.

Ничтожность транзитных перечислений денежных с расчетных счетов ФИО1 на расчетные счета должника влечет за собой правовое последствие в виде признания отсутствующей задолженности у должника перед ФИО1 по таким безналичным транзакциям, поскольку данные финансовые ресурсы не принадлежали ответчику, использовались ею в качестве способа формального частичного исполнения фиктивных обязательств
по ничтожной сделке – договору займа от 16.03.2017 путем транзитного перенаправления денежных средств, которые ей поступали с расчетных счетов аффилированных к должнику юридических лиц.

Между тем, суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для признания недействительными (ничтожными) сделками перечисления денежных средств с расчетных счетов должника под видом выплаты заработной платы (авансов) в пользу ФИО1 по платежным поручениям от 03.08.2017 № 14 на сумму 200 000 руб., от 04.08.2017 № 20
на сумму 100 000 руб., от 04.08.2017 № 21 на сумму 50 000 руб., от 07.08.2017
№ 22 на сумму 13 000 руб., от 18.08.2017 № 24 на сумму 300 000 руб.,
от 10.11.2017 № 86 на сумму 200 000 руб., от 14.11.2017 № 89 на сумму 50 000 руб., от 08.12.2017 № 1 на сумму 100 000 руб., от 15.12.2017 № 10
на сумму 55 000 руб., от 28.12.2017 № 26 (в части средств, перечисленных ФИО1), от 09.01.2018 № 2 на сумму 50 000 руб., от 11.01.2018 № 4
на сумму 50 000 руб., от 12.01.2018 № 5 на сумму 100 000 руб., от 15.01.2018
№ 11 на сумму 45 000 руб., от 17.01.2018 № 12 на сумму 40 000 руб.,
от 23.01.2018 № 4 на сумму 70 000 руб., от 24.01.2018 № 5 на сумму 40 000 руб., от 25.01.2018 № 16 на сумму 15 000 руб., от 30.01.2018 № 19 на сумму 50 000 руб., от 05.02.2018 № 26 на сумму 100 000 руб., от 06.02.2018 № 29
на сумму 30 000 руб., от 19.02.2018 № 31 на сумму 50 000 руб., от 20.02.2018
№ 33 на сумму 120 000 руб., от 21.02.2018 № 34 на сумму 120 000 руб.,
от 27.02.2018 № 38 на сумму 55 000 руб., от 30.03.2018 № 50 на сумму 30 000 руб.; действий должника по начислению и представлению 02.04.2018
в налоговый орган сведений о начислении ФИО1 заработной платы
в размере 215 000 руб. в июле 2017 года, в размере 215 000 руб. в августе 2017 года, в размере 215 000 руб. в сентябре 2017 года, в размере 140 000 руб.
в октябре 2017 года, в размере 140 000 руб. в ноябре 2017 года, в размере 140 000 руб. в декабре 2017 года; действий должника по начислению ФИО1 заработной платы за период с 01.07.2017 по 31.12.2017 в общем
размере 1 065 000 рублей и действия по отражению таких сведений в расчетах
по страховым взносам за III и IV квартал 2017 года, представленных должником в налоговый орган; действий должника по представлению в Пенсионный Фонд России отчетности, содержащей сведения о ФИО1 как работнике должника за период с 01.07.2017 по 31.12.2017; трудового договора № 2, датированного 01.07.2017, а также дополнительного соглашения № 1, датированного 29.09.2017 к трудовому договору; приказа от 01.07.2017 № 2К
о приеме на работу ФИО1 на должность заместителя генерального директора с должностным окладом 215 000 руб.; записи от 02.07.2017 № 17, содержащуюся в трудовой книжке ФИО1

Так, согласно апелляционному определению Московского городского суда от 10.12.2020 по делу № 33-36501/2020 с должника (работодателя) в пользу работника ФИО1 была взыскана задолженность по заработной плате в размере 2 131 150 руб. за период с 01.03.2018 по 31.11.2018, установлен факт трудовых отношений между ФИО1 и должником в должности заместителя генерального директора.

В целях обеспечения эффективной защиты работников посредством национальных законодательства и практики, разрешения проблем, которые могут возникнуть в силу, неравного положения сторон трудового правоотношения, Генеральной конференцией Международной организации труда 15.06.2006 принята Рекомендация № 198 о трудовом правоотношении (далее также - рекомендация МОТ о трудовом правоотношении).

В пункте 2 Рекомендации МОТ о трудовом правоотношении указано, что характер и масштабы защиты, обеспечиваемой работникам в рамках индивидуального трудового правоотношения, должны определяться национальными законодательством или практикой либо и тем, и другим, принимая во внимание соответствующие международные трудовые нормы.

В пункте 9 этого документа предусмотрено, что для целей национальной политики защиты работников в условиях индивидуального трудового правоотношения существование такого правоотношения должно в первую очередь определяться на основе фактов, подтверждающих выполнение работы
и выплату вознаграждения работнику, невзирая на то, каким образом это трудовое правоотношение характеризуется в любом другом соглашении
об обратном, носящем договорный или иной характер, которое могло быть заключено между сторонами.

Пункт 13 Рекомендации МОТ о трудовом правоотношении называет признаки существования трудового правоотношения (в частности, работа выполняется работником в соответствии с указаниями и под контролем другой стороны; интеграция работника в организационную структуру предприятия; выполнение работы в интересах другого лица и лично работником
в соответствии с определенным графиком или на рабочем месте, которое указывается или согласовывается стороной, заказавшей ее; периодическая выплата вознаграждения работнику; работа предполагает предоставление инструментов, материалов и механизмов стороной, заказавшей работу).

В целях содействия определению существования индивидуального трудового правоотношения государства-члены должны в рамках своей национальной политики рассмотреть возможность установления правовой презумпции существования индивидуального трудового правоотношения в том случае, когда определено наличие одного или нескольких соответствующих признаков (пункт 11 Рекомендации МОТ о трудовом правоотношении).

Трудовые отношения - отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы) в интересах, под управлением и контролем работодателя, подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором. Заключение гражданско-правовых договоров, фактически регулирующих трудовые отношения между работником и работодателем,
не допускается (статья 15 Трудового кодекса Российской Федерации (далее –
ТК РФ)).

В силу части 1 статьи 16 ТК РФ, трудовые отношения возникают между работником и работодателем на основании трудового договора, заключаемого ими в соответствии с этим кодексом.

Трудовые отношения между работником и работодателем возникают также на основании фактического допущения работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя
в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен (часть 3 статьи 16 ТК РФ).

Статья 16 ТК РФ к основаниям возникновения трудовых отношений между работником и работодателем относит фактическое допущение работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его представителя
в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен.

Данная норма представляет собой дополнительную гарантию для работников, приступивших к работе с разрешения уполномоченного должностного лица без заключения трудового договора в письменной форме,
и призвана устранить неопределенность правового положения таких работников (пункт 3 определения Конституционного Суда Российской Федерации
от 19.05.2009 № 597-0-0).

В статье 56 ТК РФ предусмотрено, что трудовой договор - соглашение между работодателем и работником, в соответствии с которым работодатель обязуется предоставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, обеспечить условия труда, предусмотренные трудовым законодательством
и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами и данным соглашением, своевременно и в полном размере выплачивать работнику заработную плату, а работник обязуется лично выполнять определенную этим соглашением трудовую функцию в интересах, под управлением и контролем работодателя, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, действующие у данного работодателя.

Трудовой договор заключается в письменной форме, составляется в двух экземплярах, каждый из которых подписывается сторонами (часть 1 статьи 67 ТК РФ).

Трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя.

При фактическом допущении работника к работе работодатель обязан оформить с ним трудовой договор в письменной форме не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения работника к работе, а если отношения, связанные с использованием личного труда, возникли на основании гражданско-правового договора, но впоследствии были признаны трудовыми отношениями, - не позднее трех рабочих дней со дня признания этих отношений трудовыми отношениями, если иное не установлено судом (пункт 2 статьи 67 ТКРФ).

Если физическое лицо было фактически допущено к работе работником, не уполномоченным на это работодателем, и работодатель или его уполномоченный на это представитель отказывается признать отношения, возникшие между лицом, фактически допущенным к работе, и данным работодателем, трудовыми отношениями (заключить с лицом, фактически допущенным к работе, трудовой договор), работодатель, в интересах которого была выполнена работа, обязан оплатить такому физическому лицу фактически отработанное им время (выполненную работу) (пункт 1 статьи 67.1 ТК РФ).

Как разъяснено в абзаце 2 пункта 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», если трудовой договор не был оформлен надлежащим образом, однако работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного представителя, то трудовой договор считается заключенным
и работодатель или его уполномоченный представитель обязан не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения к работе оформить трудовой договор в письменной форме (часть вторая статьи 67 ТК РФ).

При этом, следует иметь в виду, что представителем работодателя
в указанном случае является лицо, которое в соответствии с законом, иными нормативными правовыми актами, учредительными документами юридического лица (организации) либо локальными нормативными актами или в силу заключенного с этим лицом трудового договора наделено полномочиями
по найму работников, поскольку именно в этом случае при фактическом допущении работника к работе с ведома или по поручению такого лица возникают трудовые отношения (статья 16 ТК РФ) и на работодателя может быть возложена обязанность оформить трудовой договор с этим работником надлежащим образом.

Из приведенных нормативных положений трудового законодательства следует, что к характерным признакам трудового правоотношения, возникшего на основании заключенного в письменной форме трудового договора, относятся: достижение сторонами соглашения о личном выполнении работником определенной, заранее обусловленной трудовой функции в интересах, под контролем и управлением работодателя; подчинение работника действующим
у работодателя правшам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда; возмездный характер трудового отношения (оплата производится за труд).

Обязанность по надлежащему оформлению трудовых отношений
с работников (заключение в письменной форме трудового договора, издание приказа (распоряжения) о, приеме на работу) нормами ТК РФ возлагается
на работодателя.

Вместе с тем, само по себе отсутствие оформленного надлежащим образом, то есть в письменной форме, трудового договора не исключает возможности признания сложившихся между сторонами отношений трудовыми, а трудового договора - заключенным при наличии в этих отношениях признаков трудового правоотношения, поскольку к основаниям возникновения трудовых отношений между работником и работодателем закон относит также фактическое допущение работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его представителя в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен.

Таким образом, по смыслу статей 15, 16, 56, и 67 ТК РФ, в их системном единстве, если работник, с которым не оформлен трудовой договор
в письменной форме, приступил к работе и выполняет ее с ведома или
по поручению работодателя или его представителя и в интересах работодателя, под его контролем и управлением, наличие трудового правоотношения презюмируется и трудовой договор считается заключенным.

Следовательно, суд должен не только исходить из наличия (или отсутствия) тех или иных формализованных актов (трудового договора, штатного расписания, приказа о приеме на работу и т.п.), но и устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и трудового договора, указанные в статьях 15 и 56 ТК РФ, был ли фактически осуществлен допуск работника к выполнению трудовой функции.

Между тем, нормы трудового законодательства, определяющие понятие трудовых отношений, их отличительные признаки и особенности, основания возникновения, формы реализации прав работника при разрешении споров
с работодателем по квалификации сложившихся отношений в качестве трудовых, судом первой инстанции применены неправильно, без учета Рекомендации МОТ о трудовом правоотношении, разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

Делая вывод о том, что ФИО1 не представила допустимых доказательств, с достоверностью подтверждающих наличие трудовых отношений между ней и ответчиком, суд первой инстанции не учел, что,
по смыслу статей 15, 16, 56 и пункта 2 статьи 67 ТК РФ, наличие трудового правоотношения презюмируется, если работник, с которым не оформлен трудовой договор в письменной форме, приступил к работе и выполняет ее
с ведома или по поручению работодателя или его представителя и в интересах работодателя, под его контролем и управлением.

Отвергая представленные истцом доказательства, суд сослался на то, что они опровергаются отсутствием подлинника трудового договора.

При этом, судом первой инстанции не было учтено, что документы, связанные с оформлением трудовых отношений, обязан составить работодатель, их отсутствие может свидетельствовать о допущенных работодателем нарушениях трудового законодательства по надлежащему оформлению трудовых отношений с работником.

Частью 3 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации определено, что вступившее в законную силу решение суда общей юрисдикции по ранее рассмотренному гражданскому делу обязательно для арбитражного суда, рассматривающего дело, по вопросам об обстоятельствах, установленных решением суда общей юрисдикции и имеющих отношение
к лицам, участвующим в деле.

Из приведенной выше нормы следует, что вышеназванный судебный акт имеет преюдициальное значение при рассмотрении по существу данного дела.

В связи с преюдициальным значением для настоящего дела, вступившего
в законную силу судебного акта, не подлежат доказыванию вышеуказанные обстоятельства.

Вступивший в законную силу судебный акт, подтверждающий наличие между ответчиком и должником фактических трудовых отношений, является основанием для отказа в признании недействительными (ничтожными) сделками перечисления денежных средств с расчетных счетов должника под видом выплаты заработной платы (авансов) в пользу ФИО1, действий должника по начислению и представлению 02.04.2018 в налоговый орган сведений о начислении ФИО1 заработной платы в размере 215 000 руб. в июле 2017 года, в размере 215 000 руб. в августе 2017 года, в размере 215 000 руб. в сентябре 2017 года, в размере 140 000 руб. в октябре 2017 года,
в размере 140 000 руб. в ноябре 2017 года, в размере 140 000 руб. в декабре 2017 года; действий должника по начислению ФИО1 заработной платы
за период с 01.07.2017 по 31.12.2017 в общем размере 1 065 000 руб. и действия по отражению таких сведений в расчетах по страховым взносам за III и IV квартал 2017 года, представленных должником в налоговый орган; действий должника по представлению в Пенсионный Фонд России отчетности, содержащей сведения о ФИО1 как работнике должника за период
с 01.07.2017 по 31.12.2017; трудового договора № 2, датированного 01.07.2017,
а также дополнительного соглашения № 1, датированного 29.09.2017
к трудовому договору; приказа от 01.07.2017 № 2К о приеме на работу
ФИО1 на должность заместителя генерального директора с должностным окладом 215 000 руб.; записи от 02.07.2017 № 17, содержащуюся в трудовой книжке ФИО1

Учитывая изложенное, констатировал суд апелляционной инстанции,
в применении последствия недействительности ничтожных сделок в виде взыскания с ФИО1 в пользу должника 2 138 000 руб., признания отсутствующей у должника задолженности по заработной плате перед
ФИО1, признания недействительными приказа от 10.01.2022 № 001
о прекращении с ФИО1 трудового договора от 01.07.2017 № 2, а также уведомления от 03.11.2021 о предстоящем увольнении ФИО1, также следует отказать.

Нарушения, допущенные судом первой инстанции были устранены судом апелляционной инстанции.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции соглашается с выводами суда апелляционной инстанций, не усматривая оснований для их переоценки, поскольку названные выводы в достаточной степени мотивированы, соответствуют нормам права.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что кассационные жалобы не содержат указания на наличие в материалах дела каких-либо доказательств, опровергающих выводы суда, которым не была бы дана правовая оценка судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции.

Судом правильно применены нормы материального права, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и основаны на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе в определении от 17.02.2015 № 274-О, статьи 286-288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела.

Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

Установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций.

Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.07.2018 № 300-ЭС18-3308.

Таким образом, переоценка доказательств и выводов суда первой инстанции не входит в компетенцию суда кассационной инстанции в силу
статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,
а несогласие заявителя жалобы с судебным актом не свидетельствует
о неправильном применении судом норм материального и процессуального права и не может служить достаточным основанием для его отмены.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

Между тем, приведенные в кассационных жалобах доводы фактически свидетельствуют о несогласии с принятым судом апелляционной инстанции судебным актом и подлежат отклонению, как основанные на неверном истолковании самими заявителями кассационных жалоб положений Закона
о банкротстве, а также как направленные на переоценку выводов суда
по фактическим обстоятельствам дела, что, в силу статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, недопустимо при проверке судебных актов в кассационном порядке.

Судебная коллегия также отмечает, что в соответствии с положениями статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суду кассационной инстанции не предоставлены полномочия пересматривать фактические обстоятельства дела, установленные судами при их рассмотрений, давать иную оценку собранным по делу доказательствам, устанавливать или считать установленными обстоятельства, которые не были установлены
в определении или постановлении, либо были отвергнуты судами первой или апелляционной инстанции.

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 30.06.2020 № 13 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции», с учетом того, что наличие или отсутствие обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, устанавливается судом на основании доказательств по делу (часть 1
статьи 64 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), переоценка судом кассационной инстанции доказательств по делу, т.е. иные по сравнению со сделанными судами первой и апелляционной инстанций выводы относительно того, какие обстоятельства по делу можно считать установленными исходя из иной оценки доказательств, в частности относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства в отдельности, а также достаточности и взаимной связи доказательств в их совокупности (часть 2
статьи 71 названного Кодекса), не допускается.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе, не свидетельствуют о нарушении судом апелляционной инстанции норм материального права и норм процессуального права либо о наличии выводов, не соответствующих обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам.

Обжалуемый судебный акт отвечает требованиям законности, обоснованности и мотивированности, предусмотренным частью 4 статьи 15 и частью 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации; оснований для удовлетворения кассационной жалобы не имеется.

Иная оценка заявителем жалобы установленных судом фактических обстоятельств дела и толкование положений закона не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки.

Нормы материального и процессуального права, несоблюдение которых является безусловным основанием для отмены определения, в соответствии
со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судом не нарушены, в связи с чем, кассационные жалобы не подлежат удовлетворению.

Исходя из изложенного и руководствуясь статьями 284-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 18.09.2023
по делу № А41-17358/21 – оставить без изменения, кассационные жалобы – оставить без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий-судья Н.Н. Тарасов

Судьи: Н.А. Кручинина

В.В. Кузнецов