Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобуакционерного общества «Научно-производственное объединение «Автоматизированные вычислительные системы» (ул. Доватора, д. 4/7, II 7, Москва, 119048, ОГРН 1157746580067) на решение Арбитражного суда Московской области от 30.06.2021 по делу № А41-61073/2020 и постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 27.09.2021 по тому же делу

по иску акционерного общества «Научно-производственное объединение «Автоматизированные вычислительные системы» к обществу с ограниченной ответственностью «Бизнес Синергия» (ул. Маяковского, д. 22, кв. 55, г. Жуковский, Московская обл., 140181, ОГРН 1117746781173) о взыскании упущенной выгоды.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено Федеральное государственное унитарное предприятие «Ростовский-на-Дону научно-исследовательский институт радиосвязи» (ул. Нансена, д. 130, г. Ростов-на-Дону, 344038, ОГРН 1026103711204).

В судебном заседании приняли участие представители:

от акционерного общества «Научно-производственное объединение «Автоматизированные вычислительные системы» – Давыдюк Ю.А. (по доверенности от 11.01.2022);

от общества с ограниченной ответственностью «Бизнес Синергия» – Горошкова И.В. (по доверенности от 05.11.2020);

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

акционерное общество «Научно-производственное объединение «Автоматизированные вычислительные системы» (далее – истец, общество «Автоматизированные вычислительные системы») обратилось в Арбитражный суд Московской области с исковым заявлением к обществу с ограниченной ответственностью «Бизнес Синергия» (далее – ответчик, общество «Бизнес Синергия») о взыскании упущенной выгоды в
размере 1 954 125 рублей (с учетом принятого судом утонения исковых требований в порядке, предусмотренном статьей 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на предмет спора, привлечено Федеральное государственное унитарное предприятие «Ростовский-на-Дону научно-исследовательский институт радиосвязи» (далее – третье лицо).

Решением Арбитражного суда Московской области от 30.06.2021, оставленным без изменения постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 27.09.2021, в удовлетворении исковых требований отказано.

Не согласившись с принятыми по делу судебными актами, общество «Автоматизированные вычислительные системы» обратилось в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой.

Определением Арбитражного суда Московского округа от 01.02.2022 кассационная жалоба передана по подсудности в Суд по интеллектуальным правам.

В обоснование поданной кассационной жалобы, истец ссылается на то, что судами первой и апелляционной инстанций проигнорировано предупреждение управления Федеральной антимонопольной службы по Московской области № 08-21/ПР23-20 «О прекращении действий (бездействия), которые содержат признаки нарушения антимонопольного законодательства» (далее – предупреждение № 08-21/ПР23-20), в котором антимонопольный орган указал на некорректное сравнение производимого ответчиком товара «комплект программно-технических средств мобильной компоненты системы видеосвязи типа ТН-12К» и товара «комплекс программно-технических средств мобильной компоненты системы видеосвязи ТН-12К», производимого истцом, путем использования выражения «типа ТН-12К», формирующего впечатление об аналогичности указанных товаров.

Общество «Автоматизированные вычислительные системы» отмечает, что предупреждение антимонопольного органа является официальным документом государственного органа, составленным в специальной форме, выполнение обществом «Бизнес Синергия» предупреждения означает признание факта нарушения, признаки которого указаны в этом предупреждении, а именно незаконное использование выражения
«типа ТН-12К».

Заявитель кассационной жалобы также указывает, что суды первой и апелляционной инстанций формально отнеслись к его доводам в отношении самого оборудования и не учли, что изделие под названием «комплекс программно-технических средств мобильной компоненты системы видеосвязи ТН-12К» разработан обществом с ограниченной ответственностью «Телеком Нетворкс», которое впоследствии передало свои права на ПТС МК ВС «ТН-12К» и малую земную станцию спутниковой связи VSATKu-диапазона «ТН-12К» (далее – МЗССС «ТН-12К») истцу по лицензионным договорам от 26.04.2016.

По мнению заявителя кассационной жалобы, фактически ответчик, продавая свой товар и используя в качестве наименования «комплект программно-технических средств мобильной компоненты системы видеосвязи типа ТН-12К», осуществил смешение (отождествление) своего товара с товаром истца в виде смешения наименования в отношении одного товара истца и технических характеристик с другим товаром истца.

Общество «Автоматизированные вычислительные системы» обращает внимание суда кассационной инстанции на то, что при рассмотрении дела общество «Бизнес Синергия» представило не договоры поставки от 05.11.2019 № 1820189304081017729147283/3/760.19 и № 1820189304081017729147283/3/761.19, а лишь выписки из них, включающие в себя пункты 1.1, 1.3 и 3.1.

Заявитель кассационной жалобы считает, что установленный антимонопольным органом факт нарушения ответчиком антимонопольного законодательства не требует от истца представлять дополнительные доказательств убытков, а также обосновывать основания предъявления иска именно к ответчику.

Общество «Бизнес Синергия» представило возражения на кассационную жалобу, в которых указало, что принятые по делу судебные акты являются законными и обоснованными, а доводы кассационной жалобы не соответствуют как фактическим обстоятельствам, имеющим значение для рассмотрения спора, так и нормам материального права.

В судебном заседании представитель заявителя кассационной жалобы просил принятые по делу судебные акты отменить, представитель ответчика возражал против удовлетворения кассационной жалобы, просил оставить обжалуемые судебные акты без изменения.

Третье лицо, извещенное надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, в судебное заседание не явилось, что в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы в его отсутствие.

Законность обжалуемых судебных актов проверена арбитражным судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе.

Как установлено судами и следует из материалов дела, общество «Автоматизированные вычислительные системы», ссылаясь на положения статьи 14⁶, пункт 2 статьи 14³ Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции» (далее – Закон о защите конкуренции) и статью 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), обратилось в суд с исковым заявлением, в котором указало, что общество «Бизнес Синергия», используя в наименовании своей продукции обозначение «ТН-12К», вводит в заблуждение покупателя, выдавая свой товар за товар истца.

В обоснование исковых требований истец указывал на то, что является единственным производителем товаров «комплекс программно-технических средств мобильной компоненты системы видеосвязи «ТН-12К» и «малая земная станция спутниковой связи VSAT Ku-диапазона «ТН-12К», также отмечал, то вторая входит в состав первого. Право на производство указанных товаров возникло у истца на основании лицензионного договора от 26.04.2016, заключенного с обществом «Телеком Нетворкс.

Истцу стало известно, что третье лицо приобрело у ответчика три станции спутниковой связи «ТН-12К» в рамках выполнения государственного оборонного заказа в соответствии с договорами поставки от 05.11.2019 № 1820189304081017729147283/3/760.19 и № 1820189304081017729147283/3/761.19.

На основании изложенного истец обратился в арбитражный суд с требованием о взыскании упущенной выгоды в размере 1 954 125 рублей. Расчет упущенной выгоды произведен исходя из размера плановой рентабельности (прибыли) в составе цены на указанную продукцию в размере суммы: не более 1 % плановых привнесенных затрат и не более 20 % плановых собственных затрат организации на поставку (включая производство) продукции, но не менее 10 % плановых собственных затрат организации на поставку (включая производство) продукции.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходит из того, что истцом не представлено доказательств достоверно и однозначно подтверждающих нарушение ответчиком положений статей 14⁶ и 14³Закона о защите конкуренции. Суд также признал неверным расчет упущенной выгоды: упущенная выгода рассчитана от общей стоимости трех комплексов, что прямо противоречит положениям пункта 55 Положения о государственном регулировании цен на продукцию, поставляемую по государственному оборонному заказу, утвержденному постановлением Правительства Российской Федерации от 02.12.2017 № 1465.

Суд апелляционной инстанции, повторно рассматривающий дело в порядке статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, поддержал выводы суда первой инстанции об отсутствии правовых оснований для удовлетворения иска о взыскании упущенной выгоды.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационной жалобе, проверив в соответствии со статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, соответствие выводов судов имеющимся в деле доказательствам и установленным фактическим обстоятельствам, Суд по интеллектуальным правам приходит к следующим выводам.

Статьей 15 ГК РФ предусмотрено, что лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, лицо, право которого нарушено, вправе требовать возмещения наряду с другими убытками упущенной выгоды в размере не меньшем, чем такие доходы.

Дефиниция такого вида убытков как упущенная выгода сформулирована в абзаце 1 пункта 2 статьи 15 ГК РФ, разъяснения относительно правовой природы упущенной выгоды содержаться также в пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление № 25), пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств» (далее – Постановление № 7).

Как разъяснено в пункте 5 Постановления № 7, по смыслу статей 15 и 393 ГК РФ, кредитор представляет доказательства, подтверждающие наличие у него убытков, а также обосновывающие с разумной степенью достоверности их размер и причинную связь между неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником и названными убытками. При установлении причинной связи между нарушением обязательства и убытками необходимо учитывать, в частности, то, к каким последствиям в обычных условиях гражданского оборота могло привести подобное нарушение. Если возникновение убытков, возмещения которых требует кредитор, является обычным последствием допущенного должником нарушения обязательства, то наличие причинной связи между нарушением и доказанными кредитором убытками предполагается.

В пункте 12 Постановления № 25 разъяснено, что по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

В пункте 3 Постановления № 7 отмечено, что при определении размера упущенной выгоды учитываются предпринятые кредитором для ее получения меры и сделанные с этой целью приготовления (пункт 4 статьи 393 ГК РФ). В то же время в обоснование размера упущенной выгоды кредитор вправе представлять не только доказательства принятия мер и приготовлений для ее получения, но и любые другие доказательства возможности ее извлечения. Должник не лишен права представить доказательства того, что упущенная выгода не была бы получена кредитором.

С учетом приведенных позиций высшей судебной инстанции по вопросу относительно взыскания упущенной выгоды и распределении бремени доказывания при этом, для привлечения лица к гражданско-правовой ответственности в виде взыскания упущенной выгоды необходимо установить наличие состава гражданского правонарушения, включающего наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинно-следственную связь между этими элементами, а также в установленных законом случаях вину причинителя вреда.

Для взыскания упущенной выгоды истцу необходимо доказать, какие доходы он реально (достоверно) получил бы, если бы не было нарушено его исключительное право при обычных условиях гражданского оборота. Под обычными условиями оборота следует понимать типичные условия функционирования рынка, на которые не воздействуют непредвиденные обстоятельства, либо обстоятельства, трактуемые в качестве непреодолимой силы.

Таким образом, при предъявлении исковых требований о взыскании упущенной выгоды истцу необходимо было представить доказательства реальности получения дохода (наличия условий для извлечения дохода, проведение приготовлений, достижение договоренностей с контрагентами и прочее).

Необходимым условием для удовлетворения требования о взыскании упущенной выгоды является установление допущенного ответчиком нарушения (нарушений) как единственного препятствия для получения истцом дохода при принятии им всех необходимых мер к его получению (данный правовой подход следует из постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 21.05.2013 № 16674/12).

В соответствии со статьей 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, с учетом разъяснений, содержащихся в Постановлении № 7 и Постановлении № 25, бремя доказывания наличия и размера упущенной выгоды лежит на истце, который исходя из своей процессуально-правовой позиции по делу должен доказать, что он имел возможность получить определенный доход, однако нарушение его прав ответчиком стало единственной причиной, лишившей его возможности получения выгоды.

Как усматривается из материалов дела, истец в обоснование противоправности поведения ответчика как причинителя вреда ссылается на наличие в его действиях признаков недобросовестной конкуренции, запрет на которую предусмотрен статьями 14³, 14⁶Закона о защите конкуренции.

В части 7 статьи 4 Закона о защите конкуренции определено, что конкуренцией является соперничество хозяйствующих субъектов, при котором самостоятельными действиями каждого из них исключается или ограничивается возможность каждого из них в одностороннем порядке воздействовать на общие условия обращения товаров на соответствующем товарном рынке.

Российская Федерация является участником международных соглашений в области защиты интеллектуальной и промышленной собственности - патентов, товарных знаков, промышленных образцов и т.д., в том числе Парижской конвенции, согласно статье 10.bis которой всякий акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах, считается актом недобросовестной конкуренции.

В частности, подлежат запрету: 1) все действия, способные каким бы то ни было способом вызвать смешение в отношении предприятия, продуктов или промышленной или торговой деятельности конкурента; 2) ложные утверждения при осуществлении коммерческой деятельности, способные дискредитировать предприятие, продукты или промышленную или торговую деятельность конкурента; 3) указания или утверждения, использование которых при осуществлении коммерческой деятельности может ввести общественность в заблуждение относительно характера, способа изготовления, свойств, пригодности к применению или количества товаров.

Такое понимание недобросовестной конкуренции было воспринято федеральным законодателем и нашло отражение сначала в Законе РСФСР от 22.03.1991 № 948-I «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» (статьи 4 и 10), а затем в Законе о защите конкуренции (пункт 9 статьи 4).

В соответствии с пунктом 9 статьи 4 Закона о защите конкуренции под недобросовестной конкуренцией понимаются любые действия хозяйствующих субъектов (группы лиц), которые направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности, противоречат законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости и причинили или могут причинить убытки другим хозяйствующим субъектам - конкурентам либо нанесли или могут нанести вред их деловой репутации.

Статьи 14¹ - 14⁷ Закона о защите конкуренции указывают на частные случаи недобросовестной конкуренции.

Согласно статье 14³ Закона о защите конкуренции не допускается недобросовестная конкуренция путем некорректного сравнения хозяйствующего субъекта и (или) его товара с другим хозяйствующим субъектом-конкурентом и (или) его товаром.

При этом в соответствии с пунктом 2 статьи 14⁶ Закона о защите конкуренции не допускается недобросовестная конкуренция путем совершения хозяйствующим субъектом действий (бездействия), способных вызвать смешение с деятельностью хозяйствующего субъекта-конкурента либо с товарами или услугами, вводимыми хозяйствующим субъектом-конкурентом в гражданский оборот на территории Российской Федерации, в том числе копирование или имитация внешнего вида товара, вводимого в гражданский оборот хозяйствующим субъектом-конкурентом, упаковки такого товара, его этикетки, наименования, цветовой гаммы, фирменного стиля в целом (в совокупности фирменной одежды, оформления торгового зала, витрины) или иных элементов, индивидуализирующих хозяйствующего субъекта-конкурента и (или) его товар.

Оценив представленные в материалы дела доказательства по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суды первой и апелляционной инстанций пришли к соответствующему материалам дела выводу о том, что истец не доказал тот факт, что он имел все условия для получения дохода в испрашиваемой сумме убытков, а также факт нарушения ответчиком статей 14⁶ и 14³Закона о защите конкуренции.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанций, лица, участвующие в деле, ходатайств о проведении экспертизы не заявляли, самостоятельно произвели сравнительный анализ выпускаемой продукции. Судами установлено, что товар, реализованный ответчиком по заключенным договорам, существенно отличается от товара, производителем которого является истец.

Указывая на отсутствие возможности смешения товаров истца и ответчика, суды первой и апелляционной инстанций установили, что истцом не представлено относимых и допустимых доказательств (осмотр, социологическое исследование, заключение специалиста), подтверждающих копирование или имитацию товара, не названо какой элемент, используемый истцом в качестве индивидуализации товара, скопирован или имитирован ответчиком.

Дополнительно судами было принято во внимание, что выпускаемая сторонами продукция предназначена для узкого круга лиц (потребителей), которые различают товар с какими техническими характеристиками им необходим и у кого именно они хотят его приобрести. Использование в тексте заключенных договоров словосочетания «ПТС МК ВС типа ТН-12К» не может рассматриваться как способ индивидуализации, поскольку это название товара является кратким техническим описанием его функциональных характеристик. Регистрация данного обозначения в установленном порядке не проводилась.

При таких обстоятельствах суды первой и апелляционной инстанций пришли к обоснованному выводу о том, что обществом «Бизнес Синергия» не совершались действия, входящие в объективную сторону нарушения по статье 14⁶Закона о защите конкуренции.

Судом по интеллектуальным правам отклоняется довод заявителя кассационной жалобы о том, что судами первой и апелляционной инстанций не принято во внимание предупреждение № 08-21/ПР23-20.

В соответствии с частью 1 статьи 39¹ Закона о защите конкуренции в целях пресечения действий (бездействия), которые приводят или могут привести к недопущению, ограничению, устранению конкуренции и (или) ущемлению интересов других лиц (хозяйствующих субъектов) в сфере предпринимательской деятельности либо ущемлению интересов неопределенного круга потребителей, антимонопольный орган выдает хозяйствующему субъекту, федеральному органу исполнительной власти, органу государственной власти субъекта Российской Федерации, органу местного самоуправления, иным осуществляющим функции указанных органов органу или организации, организации, участвующей в предоставлении государственных или муниципальных услуг, государственному внебюджетному фонду предупреждение в письменной форме о прекращении действий (бездействия), об отмене или изменении актов, которые содержат признаки нарушения антимонопольного законодательства, либо об устранении причин и условий, способствовавших возникновению такого нарушения, и о принятии мер по устранению последствий такого нарушения, либо о ликвидации или принятии мер по прекращению осуществления видов деятельности унитарного предприятия, которое создано или осуществляет деятельность с нарушением требований настоящего закона.

В силу части 2 статьи 39¹ Закона о защите конкуренции предупреждение выдается лицам, указанным в части 1 настоящей статьи, в случае выявления признаков нарушения пунктов 3, 5, 6 и 8 части 1 статьи 10, статей 14¹, 14², 14³, 14⁷, 14⁸ и 15 настоящего Федерального закона. Принятие антимонопольным органом решения о возбуждении дела о нарушении пунктов 3, 5, 6 и 8 части 1 статьи 10, статей 14¹, 14², 14³, 14⁷, 14⁸ и 15 настоящего закона без вынесения предупреждения и до завершения срока его выполнения не допускается.

В соответствии с пунктами 6 и 7 статьи 39.1 Закона о защите конкуренции антимонопольный орган должен быть уведомлен о выполнении предупреждения в течение трех дней со дня окончания срока, установленного для его выполнения.

При условии выполнения предупреждения дело о нарушении антимонопольного законодательства не возбуждается и лицо, выполнившее предупреждение, не подлежит административной ответственности за нарушение антимонопольного законодательства в связи с его устранением.

Суды первой и апелляционной инстанций, оценив в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации представленные в материалы дела доказательства, указали, что истцом не представлено доказательств привлечения ответчика к ответственности за нарушение положений Закона о защите конкуренции.

Суд по интеллектуальным правам не может согласиться с аргументами заявителя кассационной жалобы о том, что выполнение предупреждения означает признание факта нарушения антимонопольного законодательства.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 37 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2020), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 22.07.2020, при выдаче предупреждения антимонопольный орган согласно части 2 статьи 39¹ Закона о защите конкуренции устанавливает лишь признаки нарушения антимонопольного законодательства, а не факт допущенного нарушения. Вопрос о виновности хозяйствующего субъекта в антимонопольном правонарушении при выдаче предупреждения также не исследуется. Факт нарушения антимонопольного законодательства и вина в его совершении устанавливаются антимонопольным органом в порядке, установленном главой 9 Закона о защите конкуренции, после возбуждения дела о нарушении антимонопольного законодательства. Именно в рамках процедуры рассмотрения дела о нарушении антимонопольного законодательства лицу, в отношении которого возбуждено дело, законом гарантируется право на защиту, включающее в себя, помимо прочего, право на ознакомление с доказательствами, собранными антимонопольным органом, право на предоставление своих объяснений и доказательств, право быть выслушанным комиссией антимонопольного органа в проводимом ею заседании.

Ввиду изложенного выдача предупреждения и его добровольное исполнение ответчиком сами по себе не свидетельствуют о нарушении обществом «Бизнес Синергия» законодательства о защите конкуренции.

Судом по интеллектуальным правам также принимается во внимание, что из материалов дела не усматривается, какие действия были совершены истцом для получения упущенной выгоды (наличие условий для получения дохода, проведение приготовлений, достижение договоренностей с контрагентами и т.п.). Представитель истца в судебном заседании суда кассационной инстанции пояснил, что истец не предпринимал действий, направленных на поставку своих товаров третьему лицу. С учетом изложенного, материалами дела не подтверждена причинно-следственная связь между действиями ответчика по поставке спорной продукции третьему лицу и возникновением у истца убытков в виде упущенной выгоды.

Иные доводы кассационной жалобы направлены на переоценку представленных в материалы дела доказательств и установленных судами обстоятельств, что не относится в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к полномочиям суда кассационной инстанции.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе в определении от 17.02.2015 № 274-О, статьи 286–288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела.

Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо. Установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций.

Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 05.07.2018 № 300-ЭС18-3308.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле. Аналогичная правовая позиция содержится в определении Верховного Суда Российской Федерации от 13.09.2016 № 305-ЭС16-7224.

Принимая во внимание изложенные обстоятельства, Суд по интеллектуальным правам приходит к выводу о том, что фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судами первой и апелляционной инстанций на основании объективного исследования имеющихся в деле доказательств с учетом доводов и возражений участвующих в деле лиц, выводы судов первой и апелляционной инстанции соответствуют фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права.

Иных безусловных оснований для отмены решения и постановления, предусмотренных частью 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Судом по интеллектуальным правам также не установлено.

С учетом изложенного суд кассационной инстанции не усматривает оснований для отмены обжалуемых судебных актов.

Поскольку определением Суда по интеллектуальным правам от 10.02.2022 обществу «Автоматизированные вычислительные системы» была предоставлена отсрочка уплаты государственной пошлины за подачу кассационной жалобы до окончания производства по кассационной жалобе, с учетом завершения рассмотрения данной кассационной жалобы, коллегия судей полагает необходимым рассмотреть вопрос о взыскании с общества соответствующей государственной пошлины.

На основании положений подпунктов 4 и 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации размер государственной пошлины за подачу кассационной жалобы составляет 3000 рублей.

Поскольку в удовлетворении кассационной жалобы отказано, в соответствии с частью 1 статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд взыскивает государственную пошлину с общества «Автоматизированные вычислительные системы».

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Московской области от 30.06.2021 по делу № А41-61073/2020 и постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 27.09.2021 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу акционерного общества «Научно-производственное объединение «Автоматизированные вычислительные системы» – без удовлетворения.

Взыскать с акционерного общества «Научно-производственное объединение «Автоматизированные вычислительные системы» в доход федерального бюджета 3000 (три тысячи) рублей государственной пошлины за подачу кассационной жалобы.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

Ю.М. Сидорская

Судья

И.В. Лапшина

Судья

Е.С. Четвертакова