Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобуиностранного лица Astellas Pharma Inc. (2-5-1, Nihonbashi-Honcho, Chuo-Ku, Tokyo 103-8411 (Япония)) на решение Арбитражного суда Московской области от 07.08.2020 по делу № А41-62706/2019 и постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 09.12.2020 по тому же делу

по исковому заявлению иностранного лица Astellas Pharma Inc. к обществу с ограниченной ответственностью «Натива» (ул. Октябрьская, д. 13, г. Красногорск, Московская область, 143402, ОГРН 1107746352163) о признании факта использования изобретения, о признании действий нарушением исключительного права на изобретение.

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены акционерное общество «Р-ФАРМ» (ул. Берзарина, д. 19, корп. 1, Москва, 123154, ОГРН 1027739700020); акционерное общество «Ортат» (микрорайон Харитоново, с. Северное, Сусанинский район, Костромская область, 157092, ОГРН 1034417360108), Министерство здравоохранения Российской Федерации (переулок Рахмановский, 3/25, стр. 1;2;3;4, Москва, 127994, ОГРН 1127746460896), Министерство промышленности и торговли Российской Федерации (Пресненская наб., д. 10, стр. 2, Москва, 123317, ОГРН 1047796323123).

В судебном заседании приняли участие представители:

от иностранного лица Astellas Pharma Inc. – Пилюгина В.С., Гуляева Н.С., Семенова Е.А. (по доверенности от 13.11.2018), Зайцев П.Н. (по доверенности от 18.09.2019);

от общества с ограниченной ответственностью «Натива» – Морейра Ю.П. (по доверенности от 20.02.2021 № 13).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

иностранное лицо Astellas Pharma Inc. (далее – Компания) обратилось в Арбитражный суд Московской области с исковым заявлением к обществу с ограниченной ответственностью «Натива» (далее – общество «Натива»), содержащим следующие требования, с учетом их уточнения в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации:

- о признании использования обществом «Натива» изобретений по независимому пункту 1 и независимому пункту 6 формулы патента Российской Федерации № 2165423 на изобретение «Полипептидное соединение, способ его получения и фармацевтическая композиция» в лекарственном препарате «Микафунгин-натив» (МНН-Микафунгин) регистрационное удостоверение № ЛП-004466 от 19.09.2017;

- о признании ввода лекарственного препарата «Микафунгин-натив» в гражданский оборот на территории Российской Федерации до 30.09.2020 – даты истечения срока действия патента Российской Федерации на изобретение № 2165423 – нарушением исключительного права Компании на патент Российской Федерации № 2165423на изобретение.

- об обязании подать заявление об исключении сведений о государственной регистрации предельной отпускной цены на лекарственный препарат «Микафунгин-натив» из государственного реестра предельных отпускных цен на лекарственные препараты, включенные в перечень ЖНВЛП.

На основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены акционерное общество «Р-ФАРМ» (далее – общество
«Р-ФАРМ»), акционерное общество «Ортат» (далее – общество «Ортат»), Министерство здравоохранения Российской Федерации, Министерство промышленности и торговли Российской Федерации.

Решением Арбитражного суда Московской области от 07.08.2020, оставленным без изменения постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 09.12.2020, принят отказ истца от иска в части пресечения действий ответчика, создающих угрозу нарушения исключительного права истца на изобретения по независимому пункту 1 и независимому пункту 6 формулы патента Российской Федерации № 2165423, а именно: обязания ответчика подать заявление об исключении сведений о государственной регистрации предельной отпускной цены на лекарственный препарат «Микафунгин-натив» из государственного реестра предельных отпускных цен на лекарственные препараты, включенные в перечень ЖНВЛП. Производство по делу в указанной части прекращено. В удовлетворении остальной части заявленных требований отказано.

Не согласившись с принятыми по делу судебными актами, Компания обратилась в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой просит решение 07.08.2020 и постановление 09.12.2020 отменить, принять по делу новый судебный акт.

В обоснование кассационной жалобы Компания указывает на несоответствие выводов судов первой и апелляционной инстанции установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, на неправильное применение норм материального права и на нарушение норм процессуального права.

В Суд по интеллектуальным правам через систему «Мой Арбитр» 26.03.2021 поступил совместный отзыв на кассационную жалобу от общества «Р-ФАРМ» и общества «Ортат», 29.03.2021 поступил отзыв на кассационную жалобу, в котором они поддержали доводы, изложенные в ней.

В судебном задании представитель Компании заявил ходатайство об изменении просительной части кассационной жалобы, в соответствии с которым Компания просит решение 07.08.2020 и постановление 09.12.2020 отменить, направить дело на новое рассмотрение. Указанное ходатайство удовлетворено судом, поскольку не изменяет доводов кассационной жалобы.

Представитель Компании доводы кассационной жалобы поддержал, просил решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции отменить, направить дело на новое рассмотрение.

Представитель общества «Натива» против доводов кассационной жалобы возражал по основаниям, изложенным в отзыве, приобщенном к материалам дела.

Третьи лица, извещенные надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, явку своих представителей не обеспечили, что в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы в их отсутствие.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационной жалобе и отзывах на нее, выслушав мнение присутствующих в судебном заседании представителей сторон, проверив в соответствии со статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судом первой и апелляционной инстанции норм материального и процессуального права, соответствие выводов судов имеющимся в деле доказательствам и установленным фактическим обстоятельствам, Суд по интеллектуальным правам пришел к следующим выводам.

Согласно пункту 1 статьи 1229 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (статья 1233 ГК РФ), если ГК РФ не предусмотрено иное. Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением). Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных ГК РФ. Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными ГК РФ), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную ГК РФ, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается ГК РФ.

В силу статьи 1346 ГК РФ на территории Российской Федерации признаются исключительные права на изобретения, полезные модели и промышленные образцы, удостоверенные патентами, выданными федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальной собственности, или патентами, имеющими силу на территории Российской Федерации в соответствии с международными договорами Российской Федерации.

В соответствии с абзацем вторым пункта 1 статьи 1350 ГК РФ изобретению предоставляется правовая охрана, если оно является новым, имеет изобретательский уровень и промышленно применимо. Выдаче патента предшествует процедура экспертизы заявки на изобретение в соответствии с нормами, установленными статьями 1384-1386 ГК РФ.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1358 ГК РФ патентообладателю принадлежит исключительное право использования изобретения, полезной модели или промышленного образца в соответствии со статьей 1229 ГК РФ настоящего Кодекса любым не противоречащим закону способом (исключительное право на изобретение, полезную модель или промышленный образец), в том числе способами, предусмотренными пунктом 2 статьи 1358 ГК РФ. Патентообладатель может распоряжаться исключительным правом на изобретение, полезную модель или промышленный образец.

Согласно пункту 2 статьи 1358 ГК РФ использованием изобретения, полезной модели или промышленного образца считается, в частности:

1) ввоз на территорию Российской Федерации, изготовление, применение, предложение о продаже, продажа, иное введение в гражданский оборот или хранение для этих целей продукта, в котором использованы изобретение или полезная модель, либо изделия, в котором использован промышленный образец;

2) совершение действий, предусмотренных подпунктом 1 настоящего пункта, в отношении продукта, полученного непосредственно запатентованным способом. Если продукт, получаемый запатентованным способом, является новым, идентичный продукт считается полученным путем использования запатентованного способа, поскольку не доказано иное;

3) совершение действий, предусмотренных подпунктом 1 настоящего пункта, в отношении устройства, при функционировании (эксплуатации) которого в соответствии с его назначением автоматически осуществляется запатентованный способ;

4) совершение действий, предусмотренных подпунктом 1 настоящего пункта, в отношении продукта, предназначенного для его применения в соответствии с назначением, указанным в формуле изобретения, при охране изобретения в виде применения продукта по определенному назначению;

5) осуществление способа, в котором используется изобретение, в том числе путем применения этого способа.

В соответствии с пунктом 3 статьи 1358 ГК РФ изобретение признается использованным в продукте или способе, если продукт содержит, а в способе использован каждый признак изобретения, приведенный в независимом пункте содержащейся в патенте формулы изобретения, либо признак, эквивалентный ему и ставший известным в качестве такового в данной области техники до даты приоритета изобретения.

Как установил суд первой инстанции и следует из материалов дела, Компания является правообладателем патента Российской Федерации № 2165423 на изобретение «Полипептидное соединение, его получения и фармацевтическая композиция», сроком действия до 30.09.2020.

Общество «Натива» 19.09.2017 зарегистрировало лекарственный препарат «Микафунгиннатив» (МНН - Микафунгин) по регистрационному удостоверению № ЛП-004466 от 19.09.2017.

В обосновании заявленных требований Компания сослалась на то, что что лекарственный препарат ответчика содержит каждый признак независимых пунктов 1 и 6 формулы изобретения по патенту № 2165423, что является нарушением исключительных прав истца.

При рассмотрении дела в суде первой инстанции по ходатайству Компании назначена судебная экспертиза, проведение которой поручено патентному поверенному Хорошкееву В.А., перед экспертом поставлены следующие вопросы:

1. Содержит ли лекарственный препарат «Микафунгин-натив»
(МНН - Микафунгин), регистрационное удостоверение № ЛП-004466 от 19.09.2017 каждый признак изобретения, приведенный в независимом пункте 1 содержащейся в патенте Российской Федерации №2165423 формулы изобретения, или признак, эквивалентный ему и ставший известным в качестве такового в данной области техники до даты приоритета изобретения по патенту Российской Федерации №2165423?;

2. Содержит ли лекарственный препарат «Микафунгин-натив»
(МНН - Микафунгин), регистрационное удостоверение № ЛП-004466 от 19.09.2017, каждый признак изобретения, приведенный в независимом пункте 6 содержащейся в патенте РФ №2165423 формулы изобретения, или признак, эквивалентный ему и ставший известным в качестве такового в данной области техники до даты приоритета изобретения по патенту РФ №2165423?.

Согласно заключению эксперта от 23.01.2020 лекарственный препарат «Микафунгин-натив» (МНН-Микафунгин), регистрационное удостоверение № ЛП-004466 от 19.09.2017, содержит каждый признак изобретения, приведенный в независимых пунктах 1 и 6 содержащихся в патенте Российской Федерации №2165423 формулы изобретения.

При рассмотрении дела в суде первой инстанции истец пояснил, что признаками пункта 1 независимой формулы патента № 2165423 являются: полипептидное соединение (циклическая структура без радикала R1), где R1 обозначает бензоил, замещенный изоксазолилом, который может иметь 1-3 заместителя, выбранных из группы, включающей высший алкил; фенил, имеющий низший алкокси; фенил, имеющий высший алкокси; фенил, имеющий высший алкокси (низший) алкокси; и фенил, замещенный фенилом, имеющим низший алкокси, или его фармацевтически приемлемая соль. Признаки лекарственного препарата «Микафунгин-натива»: 1-(4R, 5R) – 4,5 дигидрокси-L-орнитил, 2-L-треонил- 3-транс-4-гидрокси-L-пролил-4-(4S)-4-гидрокси-4- (4-гидрокси-3 (сульфоокси)фенил)-L-треонил-5-(3R)-3-гидрокси-L-глутаминил 6-(3S, 4S)-3- гидрокси-4-метил-L-пролин (4-(5-(6-(пентилокси)фенил)-3-изоксазолил)бензоил). 1- бензоил, 2-изоксазолил, 3-фенил, 4-низший алкокси. Микафунгин натрия, а признаками пункта 6 независимой формулы патента № 2165423, являются: фармацевтическая композиция, проявляющая противогрибковую активность; в качестве активного ингредиента содержит терапевтически эффективное количество соединения по независимому пункту 1 Патента или его фармацевтически приемлемой соли; в смеси с фармацевтически приемлемыми носителями или наполнителями. Признаки препарата ответчика: фармакотерапевтическая группа – противогрибковое средство, действующее вещество – микафунгин натрия, вспомогательные вещества – лактозы моногидрат, лимонная кислота безводная, натрия гидроксид.

Согласно исследовательской части экспертного заключения от 23.01.2020 изобретение, защищенное патентом Российской Федерации № 2165423 «Полипептидное соединение, способ его получения и фармацевтическая композиция», имеет следующие независимые пункты 1 и 6 формулы изобретения:

1. Полипептидное соединение, имеющее общую формулу I, где R1 обозначает низший алканоил, замещенный пиридилом или пиридазинилом, каждый из которых может иметь 1-3 заместителя, выбранных из группы, включающей высший алкокси, высший алкокси (низший) алкил; фенил, имеющий высший алкокси; фенил, замещенный фенилом, имеющим низший алкокси; пиперазинил, замещенный фенилом, имеющим высший алкокси …, или его фармацевтически приемлемая соль.

6. Фармацевтическая композиция, проявляющая противогрибковую активность, отличающаяся тем, что в качестве активного ингредиента она содержит терапевтически эффективное количество соединения по п. 1 или его фармацевтически приемлемой соли в смеси с фармацевтически приемлемыми носителями или наполнителями.

При этом эксперт указал, что независимый пункт 1 формулы изобретения по патенту №2165423 защищает большую группу полипептидных соединений, различающихся только составом и структурой одной боковой группы, обозначенной в структурной формуле символом R1. Возможные боковые группы R1 перечислены в формуле изобретения словесно.

В свою очередь в отношении препарата «Микафунгин-натив» эксперт указал, что он представляет собой фармацевтически приемлемую натриевую соль полипептидного соединения, основа которого качественно, количественно и структурно совпадает со структурной формулой, приведенной в пункте 1 формулы изобретения патенту № 2165423, а боковая группа R1 совпадает с одной из боковых групп, приведенных в том же пункте 1. В качестве низшего алкокси выступает конкретный представитель – пентилокси. Эмпирическая формула: С56Н70N9HаО23S. Независимый пункт 6 формулы изобретения по патенту № 2165423 защищает композицию из соединения, охарактеризованного в пункте 1 в сочетании с фармацевтически приемлемыми носителями или наполнителями. В качестве носителей или наполнителей в препарате «Микафунгин-натив» используют моногидрат лактозы, лимонную кислоту и гидроксид натрия.

Ввиду возникновения вопросов в отношении обстоятельств, исследованных в заключении эксперта Хорошкеева В.А., суд первой инстанции в соответствии со статьей 87 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации назначил дополнительную судебную экспертизу по ходатайству общества «Натива», проведение которой поручил тому же эксперту, с постановкой вопросов:

1.Содержится ли признак независимого пункта 1 формулы изобретения по патенту Российской Федерации № 2165423 «полипептидное соединение» в лекарственном препарате «Микафунгиннатив»?;

2.Является ли микафунгин натрия высокомолекулярным соединением и применяется ли к нему методика для описания высокомолекулярных химических соединений согласно пункту 3.2.4.3(4) Правил составления, подачи и рассмотрения Заявки на выдачу патента на изобретение (утверждённых Роспатентом 20.09.1993)?

Согласно заключению дополнительной экспертизы от 06.03.2020, термин и понятие «полипептидное соединение», независимо от того, корректно или некорректно его применение в отношении индивидуального вещества «микафунгин натрия», признаком изобретения не является – не относится к числу нормативно определенных признаков изобретения. Микафунгин натрия может рассматриваться и как высокомолекулярное, и как низкомолекулярное соединение. В пункте 3.2.4.3(4) Правил составления, подачи и рассмотрения заявки на выдачу патента на изобретение (утверждённых Роспатентом 20.09.1993) приведена не методика, а перечень возможных признаков изобретения и для низкомолекулярных, и для высокомолекулярных соединений.

В заключении дополнительной экспертизы, эксперт Хорошкеев В.А. указал, что независимый пункт 1 изобретения по патенту № 2165423 защищает не одно индивидуальное соединение, а группу пептидных соединений, различающихся только составом и структурой одной боковой группы, обозначенной в структурной формуле символом R1, при этом возможные боковые группы R1 перечислены в формуле изобретения словесно, а количество индивидуальных химических соединений, охарактеризованных таким образом, оценочно насчитывает многие сотни. Отдельные вещества из этой большой группы могут очень сильно отличаться и по размеру молекулы и по ее молекулярной массе, то есть в упомянутой группе веществ могут находиться как высокомолекулярные, так и низкомолекулярные индивидуальные соединения, а также, соответственно, как полипептидные, так и иные пептидные соединения.

В отношении лекарственного препарата ответчика эксперт Хорошкеев В.А. указал, что он представляет собой фармацевтически приемлемую натриевую соль полипептидного соединения, основа которого качественно, количественно и структурно совпадает со структурной формулой, приведенной в пункте 1 формулы патента истца, а боковая группа R1 совпадает с одной из боковых групп, приведенных в том же пункте 1. В качестве низшего алкокси выступает конкретный представитель – пентилокси. Требование обязательного использования всех признаков препарата отсутствует. В каждом конкретном случае используются только те виды признаков, которые необходимы и достаточны для характеристики индивидуального соединения или группы соединений. Для характеристики группы веществ защищаемых независимым пунктом 1 формулы изобретения по патенту Российской Федерации № 2165423 использованы признаки изобретения «химический состав», «структура макромолекулы в целом» и «боковые группы макромолекулы». Высокомолекулярные химические соединения (полимеры) характеризуются молекулярной массой от нескольких тысяч до многих миллионов. Точные значения молекулярной массы, как для нижней, так и для верхней границы диапазона не установлены. Среди большой группы веществ, которую охватывает независимый пункт 1 формулы патента, есть индивидуальные вещества с молекулярной массой в несколько тысяч, что позволяет достаточно определенно отнести их к числу высокомолекулярных, и есть вещества с молекулярной массой менее одной тысячи, т.е. вещества низкомолекулярные. Микафунгин натрия, имеющий молекулярную массу 1291, можно относить и к высокомолекулярным химическим соединениям, и к низкомолекулярным. Но это вопрос выбора классификации. Для установления факта использования или неиспользования каждого признака химического вещества как объекта изобретения не имеет значения, к какому классу веществ оно может быть отнесено. Признаками химического вещества как объекта изобретения, достаточными в рассматриваемом случае для идентификации, как высокомолекулярных, так и низкомолекулярных химических соединений, являются качественный состав, количественный состав и структура молекулы. Принадлежность индивидуального вещества к тому или иному классу соединений к признакам изобретения не относится. Такое же разъяснение относится и к правомерности использования приставки «поли» в термине «полипептидное соединение» – принадлежности к той или иной используемой классификации.

Суд первой инстанции установил, что из заключения специалиста Лалаева Б.Ю. от 17.06.2020 следует, что пептиды (полипептиды) – сложные органические вещества, состоящие из двух или более остатков аминокислот, соединенных амидными (пептидными) связями –СО-NН-. Полипептиды – пептиды с большим числом остатка аминоксилот. Пептидная связь – связь между углеродом карбонильной группы и азотом имидной группы аминокислотных остатков в белках и пептидах. По числу остатков различают дипептиды, трипептиды, тетрапептиды и т.д. Пептиды с длинной цепью называют полипептидами, с цепью средней длины олигопептиды, с замкнутой цепью циклопептиды. Термин обычно применяется к структурам образованным из аминокислот, но он включает в себя структуры, полученные из любых аминокарбоновых кислот.

При этом согласно пояснениям специалиста Москалева Е.А., в соответствии с общепринятыми знаниями в области химии, под понятием «полипептидное соединение» подразумевается пептид, молекула которого состоит из 10 и более аминокислотных остатков. Используя данное понятие, специалист в максимально сжатом виде может дать общую характеристику химической природе, а также структуре молекулы конкретного соединения либо целой группы соединений. Основная структурная особенность полипептидов – наличие цепей, составленных из аминокислотных остатков, связанных между собой а-амидными связями. В биохимии эти связи принято называть пептидными. Из вышесказанного следует, что указание на полипептидную природу соединения является важной характеристикой последнего, а признак «полипептидное соединение» является признаком изобретения по патенту № 2165423. При ответе на вопрос, содержится ли признак независимого пункта 1 формулы изобретения по патенту № 2165423 «полипептидное соединение» в лекарственном препарате «Микафунгин-натив» следует учесть, что микафунгин натрия, являющийся активным компонентом данного препарата, представляет собой молекулу с ядром в виде циклического гексапептида, состоящего из 6 аминокислотных остатков, и боковых цепей. Таким образом, если следовать общепринятой классификации, микафунгин натрия не может относиться к полипептидам, так как в его состав входит меньше 10 аминокислотных остатков, а относится к пептидам (олигопептидам). Следовательно, признак «полипептидное соединение» и сам независимый пункт 1 с формальной точки зрения не может быть признан используемым в лекарственном препарате «Микафунгиннатив».

При оценке указанных обстоятельств суд первой инстанции учитывал положения пункта 3 статьи 1358 ГК РФ и разъяснения пункта 26 Обзора судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите интеллектуальный прав, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 23.09.2015, согласно которым для установления факта использования изобретения необходимо установить использование каждого, а не отдельного признака изобретения, приведенного в независимом пункте содержащейся в патенте формулы изобретения.

Установив, что формула изобретения по пункту 1 спорного патента включает в себя наименование соединения – полипептидное соединение, и его структурную формулу в виде химической формулы Маркуша с графическим изображением и описанием, суд первой инстанции пришёл к выводу о том, что признак изобретения «полипептидное соединение» является признаком изобретения по патенту истца, приведенным как в независимом пункте 1, так и в независимом пункте 6 формулы изобретения.

Таким образом, суд первой инстанции посчитал необоснованным выводы эксперта Хорошкеева В.А. о том, что признак «полипептидное соединение» не является признаком изобретения по патенту истца.

Оценив установленные по делу обстоятельства суд первой инстанции пришел к выводу о том, что в лекарственном препарате отсутствует признак изобретения по патенту истца «полипептидное соединение», приведенный в независимых пунктах 1 и 6 формулы патента истца, ввиду чего предусмотренные пунктом 3 статьи 1358 ГК РФ основания для признания нарушения исключительного права на патент отсутствуют.

Кроме того суд первой инстанции указал, что регистрация препарата «Микафунгин-натив», регистрационное удостоверение № ЛП-004466 от 19.09.2017, не оспорена и является на момент рассмотрения настоящего спора действующей.

Таким образом, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 1229, 1346, 1350, 1358 ГК РФ, пришел к выводу об отсутствии доказательств использования ответчиком в лекарственном препарате «Микафунгин-натив» каждого из признаков независимого пункта формулы изобретения по патенту ответчика.

Суд апелляционной инстанции согласился с указанными выводами.

Доводы кассационной жалобы истца сводятся к тому, что вопреки выводам обжалуемых судебных актов об обратном представленными по делу доказательствами и установленными фактичекскими обстоятельствами подтверждено использование в лекарственном препарате ответчика каждого признака независимого пункта формулы изобретения.

Доводы Компании о том, что обжалуемые судебные акты содержат ссылки на Правила составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации изобретений, и их форм, Требования к документам заявки на выдачу патента на изобретение, утвержденные пунктом 12 Приказа Минэкономразвития России от 25.05.2016 №316, которые не могут применяться в настоящем случае, поскольку не действовали на момент подачи заявки на спорное изобретение отклоняются судом кассационной инстанции, поскольку они не опровергаются выводы судов об отсутствии в лекарственном препарате ответчика признака независимого пункта формулы изобретения по патенту истца.

Судебная коллегия рассмотрела доводы Компании о том, что суды неправомерно приравняли факт регистрации препарата «Микафунгин-натив» по регистрационному удостоверению № ЛП-004466 от 19.09.2017 к получению патента на изобретения, необоснованно сослались на положения статей 1350 и 1398 ГК РФ и разъяснения абзаца 1 пункта 125 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» и указали, что такая регистрация не оспорена и является действующей.

Указанный вывод судов действительно не соответствует нормам материального права, а действующая регистрация лекарственного препарата ответчика не имеет правового значения для решения вопроса о факте нарушения исключительного права на патент истца.

Вместе с тем ошибочная оценка указанного обстоятельства в обжалуемых судебных актах не привела к неправильным выводам судов по вопросу об использовании ответчиком изобретения истца, поскольку они основаны на том, что лекарственный препарат ответчика не содержит каждый признак независимого пункта формулы изобретения по патенту истца.

Доводы Компании о том, что признаком изобретения по спорному патенту следует считать не «полипептидное соединение», а «полипептидное соединение, подпадающее под общую форму…» отклоняются судом кассационной инстанции, поскольку они не опровергаются выводы судов об отсутствии в лекарственном препарате ответчика всех признаков независимого пункта формулы изобретения по патенту истца.

Кроме того, Компания считает, что суды первой и апелляционной инстанции допустили существенное нарушение норм процессуального права, выразившееся в нарушении положений статей 8, 9, 41, 64, 67, 71, 82, и 87 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, ссылается на то, что судебная экспертиза установила наличие в лекарственном препарате ответчика всех признаков изобретения по патенту истца, что суды первой и апелляционной инстанции необоснованно отказали в приобщении к материал дела заключения специалиста Денисламовой Е.С., в то время как в обжалуемом решении приведены сведения из заключения специалиста Лалаева Б.Ю. и пояснения специалиста Москалева Е.А.

Доводы кассационной жалобы о том, что суды первой и апелляционной инстанции необоснованно отказали в приобщении к материал дела заключения специалиста Денисламовой Е.С., отклоняются, поскольку приобщение к материалам дела заключение специалиста является правом, а не обязанностью суда.

Подлежат отклонению и доводы Компании о том, что суд первой инстанции не дал оценку приложенному к исковому заявлению заключению специалиста Лубяко Е.Н. от 12.06.2019, в котором сделан вывод об использовании каждого признака изобретения, поскольку суд первой инстанции по ходатайству истца назначил экспертизу для выяснения указанного вопроса.

В силу статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Каждое доказательство подлежит оценке арбитражным судом наряду с другими доказательствами. Никакие доказательства не имеют для арбитражного суда заранее установленной силы.

После получения результатов экспертизы и дополнительной экспертизы, опроса эксперта Хорошкеев В.А. в судебном заседании дело рассмотрено судом по имеющимся доказательствам, что соответствует пункту 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

При этом суд первой инстанции исходил из того, что истец не заявлял ходатайств о назначении дополнительной или повторной экспертиз в порядке статьи 87 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы Компании о том, что в обжалуемом решении имеются ссылки на заключение специалиста Лалаева Б.Ю. и на пояснения специалиста Москалева Е.А., которые отсутствуют в материалах дела, подлежит отклонению, поскольку указанные документы приложены к ходатайству о назначении повторной дополнительной от 18.06.2020 представленному обществом «Натива» 18.06.2020 через систему «Мой арбитр», в то время как в соответствии с пунктом 3.3.6 Инструкции по делопроизводству в арбитражных судах Российской Федерации (первой, апелляционной и кассационной инстанций), утвержденной постановлением Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.12.2013 № 100, изучение документов, поступивших в арбитражный суд в электронном виде, осуществляется судьями и сотрудниками суда при помощи имеющихся в распоряжении суда технических средств. При необходимости по требованию судьи такие документы могут быть распечатаны.

Вопреки мнению Компании, указание на странице 7 обжалуемого решения на то, что «факт не использования ответчиком собственного технического решения в выпускаемом лекарственном препарате материалами дела в их совокупности не подтвержден» не составляет существенного нарушения норм процессуального права, влекущего отмену судебного акта, поскольку в соответствии со статьей 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации истец по делу о защите патентных прав должен доказать использование ответчиком всех признаков независимого пункта изобретения, опровергнув презумпцию использования собственного решения.

На основании изложенного суд кассационной инстанции не находит в данном случае процессуального нарушения со стороны суда первой инстанции, влекущего отмену судебного акта.

Суды первой и апелляционной инстанций, исследовав обстоятельства дела в совокупности, пришли к надлежащим образом мотивированным выводам о доказанности принадлежности истцу исключительных прав на указанные объекты и факта нарушения ответчиком права на эти объекты.

При этом то обстоятельство, что отдельные сведения и доказательства не были упомянуты в обжалуемых судебных актах, не означает, что они не были приняты судами во внимание, и не свидетельствует о незаконности и необоснованности данных судебных актов, а может свидетельствовать лишь о том, что данные сведения и документы по своему содержанию не могли изменить или повлиять на выводы судов, основанные на исследовании ими фактических обстоятельств спора именно в совокупности и взаимосвязи, что соответствует положениям статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Вопреки доводам заявителя кассационной жалобы, Суд по интеллектуальным правам считает, что выводы суда первой и апелляционной инстанций основаны на представленных доказательствах, соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам, а также нормам материального и процессуального права.

Таким образом, при рассмотрении дела по существу установлено отсутствие в лекарственном препарате «Микафунгин-натив» признака независимого пункта формулы изобретения по патенту № 2165423, что соответствует представленным по делу доказательствам и установленным фактическим обстоятельствам.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что экспертиза не установила наличие в лекарственном препарате ответчика каждого признака независимого пункта изобретения по патенту истца.

Таким образом, при рассмотрении дела по существу установлено отсутствие в лекарственном препарате «Микафунгин-натив» признака независимого пункта формулы изобретения по патенту № 2165423, что соответствует представленным по делу доказательствам и установленным Фактическим обстоятельствам.

При этом суды первой и апелляционной инстанции пришли к правильному выводу о недоказанности положенного в обоснование иска обстоятельства, а именно того, что в лекарственном средстве ответчика содержится каждый признак формулы изобретения, приведенный в независимом пункте формулы патента истца.

Согласно части 1 статьи 65 Арбитражного кодека Российской Федерации каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Учитывая, что для при признания факта использования изобретения необходимо установить использование каждого, а не отдельного признака изобретения, приведенного в независимом пункте формулы патента, истцу надлежало представить доказательства, достоверно свидетельствующие о том, что в лекарственном средстве ответчика содержится каждый из указанных признаков изобретения, чего в нарушение части 1 статьи 65 Арбитражного кодека Российской Федерации истцом не сделано.

Доводы кассационного жалобы о том, что заключением эксперта подтверждается, что лекарственный препарат ответчика содержит все признаки изобретения истца, сводятся к иной оценке собранных по делу доказательств.

При этом суд кассационной инстанции учитывает, что в соответствии с частью 2 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд, рассматривающий дело в кассационной инстанции, не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены в решении или постановлении либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими, о том, какая норма материального права должна быть применена и какое решение, постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела.

Кроме того, суд первой инстанции назначил дополнительную судебную экспертизу, вызвал в судебное заседание и опросил эксперта, в результате чего установил, что наличие в лекарственном препарате ответчика признака «полипептидное соединение» независимого пункта формулы изобретения по патенту истца. Истец, со своей стороны, о назначении повторной экспертизы по делу не заявлял, ввиду чего дело рассмотрено судом первой инстанции по имеющимся доказательствам, что соответствует пункту 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Суд по интеллектуальным правам также отклоняет как необоснованный довод истца о наличии безусловных оснований к отмене обжалуемого постановления ввиду нарушения судом апелляционной инстанции положений статей 8, 9, 41, 64, 67, 71, 82, и 87 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены судебного приказа, решения, постановления арбитражного суда в любом случае являются:

1) рассмотрение дела арбитражным судом в незаконном составе;

2) рассмотрение дела в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле и не извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания;

3) нарушение правил о языке при рассмотрении дела;

4) принятие судом решения, постановления о правах и об обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле;

5) неподписание решения, постановления судьей или одним из судей либо подписание решения, постановления не теми судьями, которые указаны в решении, постановлении;

6) отсутствие в деле протокола судебного заседания или подписание его не теми лицами, которые указаны в статье 155 настоящего Кодекса;

7) нарушение правила о тайне совещания судей при принятии решения, постановления.

Последствия нарушения норм процессуального права, не являющегося в соответствии с частью 4 статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены судебных актов в любом случае, установлены пунктом 3 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 3 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации нарушение или неправильное применение норм процессуального права является основанием для изменения или отмены решения, постановления арбитражного суда, если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильного решения, постановления.

Между тем, вывод судов первой и апелляционной инстанции о том, что истцом не подтверждено достоверно, что лекарственный препарат ответчика содержит каждый признак изобретения, приведенный в независимом пункте содержащейся в патенте формулы изобретения, не противоречит представленным в материалы дела доказательствам и установленным обстоятельствам с учетом отсутствия в лекарственном препарате признака «полипептидное соединение» независимого пункта формулы изобретения.

При этом суд кассационной инстанции учитывает, что, согласно статье 71 Арбитражного кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Каждое доказательство подлежит оценке арбитражным судом наряду с другими доказательствами и никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.

Поскольку заключение экспертизы и заключение дополнительной экспертизы получили оценку суда первой инстанции в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а выводы суда соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам, нарушений норм процессуального права, которые могли привести к принятию неправильного судебного акта, не допущено.

Доводы истца о том, что судебная экспертиза установила наличие в лекарственном препарате ответчика всех признаков изобретения истца направлены на переоценку представленных в материалы дела доказательств и установленных судами обстоятельств, что не относится в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к полномочиям суда кассационной инстанции.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе в определении от 17.02.2015 № 274-О, статьи 286 - 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела. Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

Поскольку установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций, тогда как суд кассационной инстанции не вправе переоценивать представленные в материалы дела доказательства, которые являлись предметом рассмотрения судов первой и апелляционной инстанций, принимая во внимание, что в кассационной жалобе истца отсутствуют ссылки на доказательства, имеющиеся в материалах дела, которые не были оценены судами, или которыми опровергаются выводы судов о том, что истцом не было доказано использование ответчиком изобретения, учитывая, что признание факта нарушения исключительных прав возможно только в случае его доказанности, что в рассматриваемом случае судами установлено не было, Суд по интеллектуальным правам считает, что суды пришли к обоснованному выводу о том, что данные обстоятельства исключают возможность удовлетворения исковых требований.

Занятая истцом правовая позиция противоречит фактическим обстоятельствам дела и представленным в их подтверждение доказательствам, а также не находит своего подтверждения в исследуемых нормах права, что соответственно, не может свидетельствовать, вопреки утверждению заявителя кассационной жалобы, о наличии оснований для удовлетворения исковых требований.

Таким образом, фактически доводы кассационной жалобы направлены на переоценку представленных в материалы дела доказательств и установленных судами обстоятельств, что не относится в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к полномочиям суда кассационной инстанции.

Суд по интеллектуальным правам считает, что суды при рассмотрении настоящего спора правильно определил круг обстоятельств, имеющих значение для разрешения спора и подлежащих исследованию, проверке и установлению по делу, правильно определили законы и иные нормативные акты, которые следовало применить по настоящему делу, дали оценку всем имеющимся в деле доказательствам с соблюдением требований законодательства.

Несогласие же заявителя кассационной жалобы с результатами содержащейся в обжалуемых судебных актах оценки доказательств по делу не является основанием для их отмены, поскольку доводы жалобы не свидетельствуют о неправильном применении судами первой и апелляционной инстанции норм материального или процессуального права, а также о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела.

Суд кассационной инстанции считает, что вопреки доводам кассационной жалобы, фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судами на основании полного, всестороннего и объективного исследования имеющихся в деле доказательств с учетом всех доводов и возражений участвующих в деле лиц, а окончательные выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, которые основаны на правильном применении норм материального и процессуального права.

Нарушений норм материального и процессуального права, являющихся в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены судебных актов, суд кассационной инстанции не установил.

С учетом изложенного обжалуемый судебный акт подлежит оставлению без изменения, кассационная жалоба иностранного лица Astellas Pharma Inc. – без удовлетворения.

В соответствии с положениями статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы по уплате государственной пошлины при подаче кассационной жалобы подлежат отнесению на иностранное лицо Astellas Pharma Inc.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Московской области от 07.08.2020 по делу № А41-62706/2019 и постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 09.12.2020 потому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу иностранного лица Astellas Pharma Inc. – без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

С.П. Рогожин

Судья

В.В. Голофаев

Судья

Е.С. Четвертакова