Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу индивидуального предпринимателя ФИО1 (ОГРНИП <***>) на решение Арбитражного суда Новосибирской области от 09.07.2020 по делу № А45-44050/2019 и постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 11.11.2020 по тому же делу,

по иску индивидуального предпринимателя Ибатуллина Азамата Валерьяновича к индивидуальному предпринимателю Шоеву Михробшо Махмадроибовичу (ОГРНИП 309540530600038) о взыскании компенсации
за нарушение исключительных прав на товарные знаки.

В судебном заседании принял участие индивидуальный предприниматель ФИО1 (лично).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

индивидуальный предприниматель ФИО1
(далее – предприниматель ФИО1) обратился в Арбитражный
суд Новосибирской области к индивидуальному предпринимателю ФИО2 (далее – предприниматель ФИО2)
с иском, уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о взыскании 600 000 руб. компенсации
за нарушение исключительных прав на товарные знаки по свидетельствам Российской Федерации № 299509 и № 647502.

Решением Арбитражного суда Новосибирской области от 09.07.2020, оставленным без изменения постановлением Седьмого арбитражного апелляционного суда от 11.11.2020, в удовлетворении иска отказано.

Истец, не согласившись с вышеназванными судебными актами, обратился в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой.

В поданной кассационной жалобе предприниматель ФИО1 указывает на нарушение судами норм материального и процессуального права, которые, по мнению заявителя кассационной жалобы, привели
к принятию незаконных и необоснованных судебных актов по настоящему делу.

Предприниматель ФИО2 в отзыве на кассационную жалобу возражал против ее удовлетворения.

В судебном заседании суда кассационной инстанции предприниматель ФИО1 поддержал доводы, изложенные в кассационной жалобе, просил отменить решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции по настоящему делу.

Ответчик, надлежащим образом извещенный о времени и месте проведения судебного заседания, в том числе путем публичного
уведомления на официальном сайте Суда по интеллектуальным правам http://ipc.arbitr.ru, в судебное заседание не явился, своего представителя
в суд кассационной инстанции не направил, что в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы в его отсутствие.

Законность обжалуемых судебных актов проверена арбитражным судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284
и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе.

Как следует из материалов дела, предприниматель ФИО1
с 16.02.2018 является правообладателем:

знака обслуживания «» по свидетельству Российской Федерации № 299509, зарегистрированного в отношении
услуг 35-го класса Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее – МКТУ) «снабженческие услуги для третьих
лиц (закупка и обеспечение предпринимателей товарами), продвижение оборудования: автосервисного, автомоечного, строительного, сантехнического, сварочного, насосного, отопительного, энергетического, электротехнического, компрессорного, дерево-, металлообрабатывающего; садовой техники; автоматических ворот и шлагбаумов; спецодежды; средств индивидуальной защиты; электродвигателей, электростанций; запорной арматуры; промышленной мебели; инструмента: электрического, пневмонического, слесарного; запасных частей автомобилей; автомобилей; автошин (для третьих лиц); коммерческие операции, связанные с оптовой
и розничной торговлей; консультации по подбору оборудования; прокат оборудования и инструмента, продвижение товаров через всемирную компьютерную сеть, магазины; услуги оптовой и розничной торговли, торгово-закупочная деятельность»;

знака обслуживания по свидетельству Российской Федерации
№ 647502, зарегистрированного в отношении услуг 35-го класса МКТУ «розничная продажа непродовольственных товаров, розничная продажа продовольственных товаров, неспециализированная розничная продажа, оптовая продажа непродовольственных товаров, оптовая продажа продовольственных товаров, неспециализированная оптовая продажа; продвижение товаров (для третьих лиц); снабженческие услуги для
третьих лиц (закупка и обеспечение предпринимателей товарами); организация выставок в коммерческих целях; организация торговых ярмарок в коммерческих целях; продажа аукционная; сбыт товаров через посредников; коммерческие операции, связанные с оптовой и розничной продажей; услуги по сбору и группированию (за исключением транспортировки) в торговых залах товаров для удобства приобретения и изучения потребителям; услуги оптовой и розничной продажи; услуги магазинов; оптовая и розничная продажа; дистанционная продажа товаров потребителям»; 36-го класса МКТУ «страхование; финансовая деятельность; кредитно-денежные операции; операции с недвижимостью, сдача помещений в аренду»; 41-го класса МКТУ «воспитание; обеспечение учебного процесса; развлечения; организация спортивных и культурно просветительных мероприятий»; 43-го класса МКТУ «агентства по обеспечению мест [гостиницы, пансионы]; аренда временного жилья; аренда помещений для проведения встреч; базы отдыха; бронирование мест в гостиницах; бронирование мест в пансионатах бронирование мест для временного жилья; гостиницы; дома для престарелых; отели; пансионы; пенсионы для животных; прокат кухонного оборудования; прокат осветительной аппаратуры, за исключением используемой в театрах или телестудиях; прокат палеток; прокат передвижных строений; прокат раздаточных устройств для питьевой воды; услуги баз отдыха [предоставление жилья]; услуги кемпингов; ясли детские».

При этом как указывал истец, указанные знаки обслуживания используются предпринимателем ФИО1 путем заключения лицензионных договоров на использование данных знаков обслуживания.

Предприниматель ФИО1 обнаружил факт использования предпринимателем ФИО2 обозначения «ПЛАНЕТА» в качестве названия магазина, без заключения лицензионного договора на использование знаков обслуживания, тогда как используемое ответчиком обозначение является сходным до степени смешения со знаками обслуживания истца.

Полагая, что указанные выше действия предпринимателя ФИО2 нарушают исключительные права предпринимателя ФИО1, последний обратился к ответчику с претензией, содержащей предложение
о мирном урегулировании спора, однако данная претензия оставлена им
без ответа.

Изложенные обстоятельства послужили основанием для обращения предпринимателя ФИО1 в арбитражный суд с исковым заявлением.

Решением суда первой инстанции от 09.07.2020 в удовлетворении исковых требований предпринимателя ФИО1 отказано.

При принятии решения от 09.07.2020 суд первой инстанции пришел
к выводу об отсутствии сходства до степени смешения между знаком обслуживания истца и используемым ответчиком обозначением
по визуальному признаку.

Помимо этого, суд первой инстанции счел недоказанным факт использования истцом спорного знака обслуживания, на основании чего сделал вывод о наличии признаков злоупотребления правом в действиях предпринимателя ФИО1 по обращению в арбитражный суд
с исковым заявлением.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, оставив обжалуемое решение без изменения.

Суд по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационной жалобе, заслушав мнение представителей участвующих в деле лиц, явившихся в судебное заседание, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального
и процессуального права, а также соответствие выводов, изложенных
в обжалуемых судебных актах, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, пришел к выводу
о наличии правовых оснований для их отмены в силу следующего.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1229 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности, если указанным Кодексом не предусмотрено иное.

Согласно пункту 1 статьи 1484 ГК РФ лицу, на имя которого зарегистрирован товарный знак (правообладателю), принадлежит исключительное право использования товарного знака в соответствии
со статьей 1229 того же Кодекса любым не противоречащим закону
способом (исключительное право на товарный знак), в том числе
способами, указанными в пункте 2 данной статьи.

При этом исключительное право на товарный знак может быть осуществлено для индивидуализации товаров, работ или услуг,
в отношении которых товарный знак зарегистрирован, в частности путем размещения товарного знака: на товарах, в том числе на этикетках, упаковках товаров, которые производятся, предлагаются к продаже, продаются, демонстрируются на выставках и ярмарках или иным образом вводятся
в гражданский оборот на территории Российской Федерации, либо хранятся или перевозятся с этой целью, либо ввозятся на территорию Российской Федерации; при выполнении работ, оказании услуг; на документации, связанной с введением товаров в гражданский оборот; в предложениях
о продаже товаров, о выполнении работ, об оказании услуг, а также
в объявлениях, на вывесках и в рекламе; в сети Интернет, в том числе
в доменном имени и при других способах адресации (пункт 2 статьи 1484
ГК РФ).

В силу пункта 3 статьи 1484 ГК РФ никто не вправе использовать
без разрешения правообладателя сходные с его товарным знаком обозначения в отношении товаров, для индивидуализации которых
товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате такого использования возникнет вероятность смешения.

Запрет на использование в гражданском обороте обозначения, тождественного или сходного до степени смешения с зарегистрированным товарным знаком, действует во всех случаях, за исключением предоставления правообладателем соответствующего разрешения любым способом, не запрещенным законом и не противоречащим существу исключительного права на товарный знак.

Как установлено частью 3 статьи 1250 ГК РФ, предусмотренные
меры ответственности за нарушение интеллектуальных прав подлежат применению при наличии вины нарушителя, если иное не установлено
этим Кодексом. Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим интеллектуальные права.

Если иное не установлено ГК РФ, предусмотренные подпунктом 3 пункта 1 и пунктом 3 статьи 1252 данного Кодекса меры ответственности
за нарушение интеллектуальных прав, допущенное нарушителем при осуществлении им предпринимательской деятельности, подлежат применению независимо от вины нарушителя, если такое лицо
не докажет, что нарушение интеллектуальных прав произошло вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при
данных условиях обстоятельств.

Исходя из положений части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, а также разъяснений, изложенных в пунктах 57, 154, 162 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении
части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление от 23.04.2019 № 10), в предмет доказывания по требованию
о защите права на товарный знак входят факт принадлежности истцу указанного права и факт его нарушения ответчиком путем использования товарного знака либо обозначения, сходного с ним до степени смешения,
в отношении товаров (услуг), для индивидуализации которых товарный
знак зарегистрирован, или однородных товаров (услуг), одним из способов, предусмотренных пунктом 2 статьи 1484 ГК РФ. В свою очередь,
ответчик обязан доказать выполнение им требований закона при использовании товарного знака либо сходного с ним до степени смешения обозначения.

Установление указанных обстоятельств является существенным для дела, от них зависит правильное разрешение спора. При этом вопрос
оценки представленных на разрешение спора доказательств на допустимость, относимость и достаточность является компетенцией суда, разрешающего спор по существу.

Так, в соответствии с пунктом 41 Правил № 482 обозначение
считается сходным до степени смешения с другим обозначением (товарным знаком), если оно ассоциируется с ним в целом, несмотря на их отдельные отличия.

В пункте 162 Постановления от 23.04.2019 № 10, разъяснено, что при выявлении сходства до степени смешения используемого ответчиком обозначения с товарным знаком истца учитывается общее впечатление, которое производят эти обозначение и товарный знак (включая неохраняемые элементы) в целом на среднего потребителя соответствующих товаров или услуг.

При этом суд учитывает, в отношении каких элементов имеется сходство – сильных или слабых элементов товарного знака и обозначения. Сходство лишь неохраняемых элементов во внимание не принимается.

При установлении однородности товаров определяется принципиальная возможность возникновения у потребителя представления
о принадлежности этих товаров одному изготовителю.

При этом принимаются во внимание род, вид товаров, их потребительские свойства, функциональное назначение, вид материала,
из которого они изготовлены, взаимодополняемость либо взаимозаменяемость товаров, условия и каналы их реализации (общее
место продажи, продажа через розничную либо оптовую сеть), круг потребителей и другие признаки.

Вывод об однородности товаров делается по результатам анализа перечисленных признаков в их совокупности в том случае, если товары
или услуги по причине их природы или назначения могут быть отнесены потребителями к одному и тому же источнику происхождения (изготовителю).

Согласно разъяснению, данному в пункте 162 Постановления
от 23.04.2019 № 10, однородность товаров устанавливается исходя
из принципиальной возможности возникновения у обычного потребителя соответствующего товара представления о принадлежности этих
товаров одному производителю. При этом суд учитывает род (вид) товаров, их назначение, вид материала, из которого они изготовлены, условия
сбыта товаров, круг потребителей, взаимодополняемость или взаимозаменяемость и другие обстоятельства.

Аналогичные положения применяют при оценке однородности услуг.

Специальных знаний для установления степени сходства обозначений и однородности товаров не требуется, а следовательно, экспертиза
по таким вопросам не проводится.

Для установления факта нарушения достаточно уже самой опасности,
а не реального смешения обозначения и товарного знака обычным потребителем соответствующих товаров.

Обозначение считается сходным до степени смешения с конкретным товарным знаком, если обычные потребители соответствующего товара ассоциируют обозначение с товарным знаком в целом, несмотря на отдельные отличия.

Вероятность смешения имеет место, если обозначение может восприниматься в качестве конкретного товарного знака или если потребитель может полагать, что обозначение используется тем же
лицом или лицами, связанными с лицом, которому принадлежит товарный знак.

Вероятность смешения зависит от степени сходства обозначений
и степени однородности товаров для обычных потребителей соответствующих товаров. При этом такая вероятность может иметь место
и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров,
а также при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) обозначения и товарного знака.

При этом вероятность смешения зависит не только от степени
сходства обозначений и степени однородности товаров для обычных потребителей соответствующих товаров, но и от иных факторов, в том числе от того, используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров, длительности и объема использования товарного
знака правообладателем, степени известности, узнаваемости товарного знака, степени внимательности потребителей (зависящей в том числе от категории товаров и их цены), наличия у правообладателя серии товарных знаков, объединенных общим со спорным обозначением элементом. При этом
при выявлении вероятности смешения также могут учитываться представленные лицами, участвующими в деле, доказательства фактического смешения обозначения и товарного знака, в том числе опросы мнения обычных потребителей соответствующего товара.

Согласно части 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд кассационной инстанции проверяет законность решений, постановлений, принятых арбитражным судом первой
и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела
и принятии обжалуемого судебного акта и исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и возражениях относительно жалобы, если иное
не предусмотрено данным Кодексом.

Судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам отмечает, что вопрос однородности (или неоднородности) товаров (услуг), в отношении которых зарегистрировано спорный товарный знак (знак обслуживания)
и для индивидуализации которых используется сходное с ним обозначение, является вопросом факта.

Вместе с тем суды не могут подходить к рассмотрению этого вопроса произвольно, а суд кассационной инстанции вправе проверять соблюдение нижестоящими судами требований Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о всестороннем, полном и объективном исследовании доказательств по делу, методологических подходов к оценке сходства до степени смешения сравниваемых обозначений, правильном применении норм материального права.

Аналогичная правовая позиция выражена в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 22.09.2017 по делу № А60-6484/2016.

Как было указано выше, отказывая в удовлетворении исковых требований, суды первой и апелляционной инстанций исходили из отсутствия вероятности смешения товарного знака истца и обозначения использованного ответчиком, ввиду отсутствия однородности услуг для которых зарегистрирован товарный знак с деятельностью, осуществляемой ответчиком.

Данный вывод судов сделан без анализа сходства товарного знака истца и обозначения, использованного ответчиком.

Таким образом, Суд по интеллектуальным правам полагает, что указанный вывод судов первой и апелляционной инстанций нельзя признать законным и обоснованным, поскольку он сделан без учета методологических подходов, выработанных высшей судебной инстанцией, которыми должен руководствоваться суд при определении вероятности смешения товарного знака и используемого нарушителем обозначения.

Так, судами в рассматриваемом случае не принято во внимание, что вероятность смешения зависит от степени сходства обозначений и степени однородности товаров (услуг) для обычных потребителей.

Судами не учтена правовая позиция Верховного Суда Российской Федерации, приведенная в пункте 162 Постановления от 23.04.2019 № 10, согласно которой вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц. При этом смешение возможно и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров или при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) товарного знака и спорного обозначения.

Как следует из обжалуемых судебных актов, суды первой и апелляционной инстанций исходили из вывода о неоднородности товаров, для индивидуализации которых предпринимателем использовалось спорное обозначение, и услуг, в отношении которых зарегистрирован спорный знак обслуживания.

Суд апелляционной инстанции также исходил из того используемое предпринимателем обозначение магазина не является сходным до степени смешения с знаком обслуживания истца, так как эти обозначения имеют разные формы и оформление.

Судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам полагает, что выводы судов первой и апелляционной инстанции об отсутствии однородности услуг, в отношении которых зарегистрирован знак обслуживания истца, товарам, реализуемым ответчиком с использованием спорного обозначения, а также вывод судов об отсутствии сходства до степени смешения используемого ответчиком обозначения с знаком обслуживания истца, не могут быть признаны основанными на правильном применении норм материального права, полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела.

Анализ обжалуемых судебных актов позволяет прийти к выводу
о том, что суды первой и апелляционной инстанций при оценке вопроса
об однородности товаров и услуг учли не все услуги, в отношении
которых предоставлена правовая охрана знаку обслуживания истца,
а ошибочно сравнивали реализуемые в розницу товары (одежда и обувь)
в магазине с услугой 35-го класса МКТУ «оптовая и розничная торговля»,
не приняв во внимание, что истцом в рассматриваемом случае осуществляется защита исключительных прав на знак обслуживания, правовая охрана которому предоставлена в отношении широкого перечня услуг 35-го класса МКТУ, в том числе в отношении услуг «коммерческие операции, связанные с оптовой и розничной торговлей; магазины; услуги оптовой и розничной торговли, торгово-закупочная деятельность; розничная продажа непродовольственных товаров; услуги магазинов; оптовая
и розничная продажа» 35-го класса МКТУ, в отношении идентичности
либо однородности которых деятельности ответчика оценка не давалась.

Исследование на предмет однородности осуществляемой ответчиком деятельности по продаже товаров (одежды и обуви) в магазине с услугами 35-го класса МКТУ в соответствии с критериями, установленными Правилами № 482 и сформулированными в разъяснениях высшей судебной инстанции, судами первой и апелляционной инстанций не производилось.
Из содержания решения суда первой инстанции и постановления суда апелляционной инстанции следует, что приведенные нормативные акты
и правовые подходы не были учтены судами.

Выражая несогласие с обжалуемыми судебными актами, заявитель кассационной жалобы также отмечает необоснованность выводов судов о недоказанности факта использования предпринимателем ФИО1 спорного знака обслуживания и о наличии в его действиях по обращению
в арбитражный суд с исковым заявлением признаков злоупотребления правом.

Оценив законность обжалуемых судебных актов с учетом
содержания данного довода кассационной жалобы, судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам полагает необходимым отметить следующее.

Суд кассационной инстанции считает указанный вывод судов о том, что истец не представил надлежащих доказательств использования спорного товарного знака при осуществлении им предпринимательской деятельности, преждевременным, поскольку суды не приняли во внимание доводы
истца о том, что спорное обозначение используется лицензиатами по лицензионным договорам, зарегистрированным в Роспатенте.

Суд кассационной инстанции отмечает, что использование товарного знака не самим правообладателем, а иным лицом, с которым правообладателем заключен лицензионный договор, на основании положений статьи 1486 ГК РФ является правомерным способом использования товарного знака (знака обслуживания).

С учетом изложенного, ссылка судов первой и апелляционной инстанций в обоснование вывода о злоупотреблении правом, на неиспользование спорного знака обслуживания самим правообладателем (истцом), противоречит фактическим обстоятельствам дела и нормам материального права, а, следовательно, не может быть положена в основу вывода о признании в действиях предпринимателя по защите принадлежащего ему знака обслуживания злоупотреблением права.

Судебная коллегия отмечает, что согласно разъяснениям, изложенным в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской
Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых
положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные
интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ).

Таким образом, при установлении факта злоупотребления правом суду следует установить конкретные обстоятельства, достаточно очевидно свидетельствующие о наличии цели причинить вред другому лицу. При этом судебная коллегия отмечает, что бремя доказывания наличия в действиях истца признаков злоупотребления правом лежит на ответчике, а сам факт злоупотребления правом устанавливается применительно конкретным обстоятельствам дела и не может быть основан на предположениях.

Суд по интеллектуальным правам полагает необходимым также отметить, что согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 154 Постановления от 23.04.2019 № 10, неиспользование товарного знака правообладателем, обращающимся за защитой принадлежащего ему
права, само по себе не свидетельствует о злоупотреблении правом.

Учитывая изложенное, вывод судов о злоупотреблении истцом правом нельзя признать правомерным.

Суд кассационной инстанции отмечает, что при установлении факта злоупотребления правом суду следует установить конкретные обстоятельства, достаточно очевидно свидетельствующие о наличии цели причинить вред другому лицу.

В рассматриваемом случае такие обстоятельства на основании
оценки материалов дела не установлены.

Ссылки судов на то, что предприниматель ФИО1 является истцом более чем в 50 аналогичных арбитражных делах за последние три года никаким образом не обоснованы.

В этой связи необходимо отметить, что само по себе обращение
в суд за судебной защитой не может свидетельствовать о злоупотреблении правом.

На основании изложенного, суд кассационной инстанции приходит
к выводу о том, что в настоящем деле судами не установлены все юридические значимые обстоятельства, входящие в предмет доказывания
по настоящему делу, а также не дана надлежащая оценка представленным доказательствам, вывод судов о наличии в действиях истца признаков злоупотребления правом не соответствует материалам дела.

Таким образом, суд кассационной инстанции, проверив в пределах доводов кассационной жалобы законность судебных актов, приходит
к выводу о том, что решение суда первой и постановление суда апелляционной инстанции приняты с нарушением норм материального
и процессуального права, а выводы, содержащиеся в судебных актах,
не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам, в связи с чем данные судебные акты не могут быть признаны законными и подлежит отмене в соответствии с частью 1
статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации
с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении суду надлежит устранить указанные недостатки, исследовать и оценить существенные для правильного рассмотрения дела и входящие в предмет доказывания обстоятельства, результаты такой оценки изложить в судебном акте, принять законный
и обоснованный судебный акт, а также распределить судебные расходы.

Согласно части 3 статьи 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при отмене судебного акта с передачей дела
на новое рассмотрение вопрос о распределении судебных расходов разрешается арбитражным судом, вновь рассматривающим дело.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Новосибирской области от 09.07.2020 по делу
№ А45-44050/2019 и постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 11.11.2020 по тому же делу отменить.

Дело № А45-44050/2019 направить на новое рассмотрение
в Арбитражный суд Новосибирской области.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия
и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

Д.А. Булгаков

Судья

Ю.В. Борисова

Судья

Р.В. Силаев