Гражданский кодекс часть 1

иные лица, участвующие в деле в судебное заседание представителей не направили, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом в порядке статьей 121, 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на Интернет-сайте Семнадцатого арбитражного апелляционного суда,

рассмотрел в судебном заседании апелляционную жалобу ответчиков ФИО1, ФИО4 и конкурсного управляющего ФИО11

на определение Арбитражного суда Пермского края от 04 июля 2022 года об отказе в удовлетворении заявления ФИО3 о привлечении ФИО12, ООО «Сайпрус Инвестмент», ФИО13, ООО «Полюс Инжиниринг», ООО «Уральская агропромышленная компания» к субсидиарной ответственности;

об отказе в удовлетворении заявления конкурсного управляющего должника о привлечении ФИО1, ФИО14, ФИО4, ФИО15, ФИО9, ФИО10, ФИО3 к субсидиарной ответственности,

вынесенное в рамках дела № А50-20477/2015 о признании несостоятельным (банкротом) ООО «Проспект» (ОГРН <***>, ИНН <***>),

третьи лица, не заявляющие самостоятельные требования относительно предмета спора: ООО «Промышленные линии» в лице конкурсного управляющего ФИО16, ООО «ТСГ» в лице конкурсного управляющего ФИО17,

установил:

Определением Арбитражного суда Пермского края от 10.09.2015 принято к производству заявление ИФНС по Ленинскому району г. Перми о признании ООО «Проспект» несостоятельным (банкротом), возбуждено дело о банкротстве.

Определением от 29.07.2016 заявление уполномоченного органа признано обоснованным, в отношении ООО «Проспект» введена процедура наблюдения; временным управляющим утвержден ФИО18

Решением арбитражного суда от 01.03.2017 ООО «Проспект» (должник) признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство сроком на шесть месяцев; конкурсным управляющим утвержден ФИО11, член Ассоциации СРО «Меркурий».

В арбитражный суд поступило заявление конкурсного управляющего о привлечении ФИО1, ФИО14, ФИО4, ФИО15, ФИО9, ФИО10, ФИО3 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника и взыскании с них солидарно 862 587 305,93 руб.

Определением суда от 19.01.2021 производство по указанному обособленному спору приостановлено до вступления в законную силу судебного акта по делу № А50-20477/2015 по заявлению конкурсного управляющего о признании недействительными договора участия в долевом строительстве от 09.12.2013 № 117-12/133, договора участия в долевом строительстве от 27.12.2012 № 27/4-38/5, договора участия в долевом строительстве от 13.02.2013, договора участия в долевом строительстве от 30.04.2013 №с 42-5/129, договора участия в долевом строительстве от 19.04.2012 № 04оф-к1/04, соглашения о прекращении обязательства взамен исполнения отступного и передаче недвижимого имущества в порядке отступного от 13.01.2011, заключенных между ООО «Проспект» и ФИО3.

Определением от 14.07.2021 в удовлетворении заявления конкурсного управляющего о признании сделок недействительными отказано.

Определением суда от 26.07.2021 вопрос о возобновлении производства по заявлению был назначен судом к рассмотрению в судебном заседании, которое неоднократно откладывалось.

10 ноября 2021 года от конкурсного управляющего поступили дополнения к заявлению, в которых конкурсный управляющий указывал, что основанием для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности является причинение вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения сделок в период с 2012 по 2015 года и не передача конкурсному управляющему документов бухгалтерского учета, ссылаясь на то, что определением суда от 27.09.2021 в деле о банкротстве ООО «ТСГ» № А50-884/2020 было отказано ООО «Проспект» во включении требований в реестр требований кредиторов должника, где сделан вывод о мнимости договора аренды № 01-101-78 от 10.12.2010, заключенного между ООО «ТСГ» и ООО «Проспект», а также указывая, что документы (акты, счета) были переданы конкурсному управляющему ФИО1 по акту от 22.05.2017, договор передан не был, в связи с чем полагает, что ФИО1 в результате совершения мнимой сделки причинен вред имущественным правам кредиторов должника на сумму 2 301 800 руб.

Суд, рассмотрев представленные дополнения, полагает, что конкурсным управляющим заявлено об уточнении оснований привлечения к субсидиарной ответственности в отношении ответчика ФИО1, в связи с чем в отсутствие возражений участвующих в деле лиц принял уточнение в порядке ст. 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (АПК РФ).

Определением суда от 17.11.2021 к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, были привлечены ООО «Промышленные линии» в лице конкурсного управляющего ФИО16, ООО «ТСГ» в лице конкурсного управляющего ФИО17

23 июля 2021 года в арбитражный суд поступило заявление конкурсного кредитора ФИО3 о привлечении ФИО12, ООО «Сайпрус Инвестмент», ФИО13, ООО «Полюс Инжиниринг», ООО «Уральская агропромышленная компания» к субсидиарной ответственности по обязательствам должника и о взыскании с них солидарно 882 103 676,31 руб.

Заявление конкурсного управляющего и кредитора ФИО3 были объединены в одно производство для совместного рассмотрения, судебное разбирательство отложено на 27.01.2022.

26 апреля 2022 года от ФИО3 поступило уточненное заявление.

Определением Арбитражного суда Пермского края от 04 июля 2022 года в удовлетворении заявлений о привлечении лиц к субсидиарной ответственности отказано.

Не согласившись с вынесенным определением, ФИО1, ФИО4 и конкурсный управляющий ФИО11 обратились с апелляционными жалобами.

ФИО1 не оспаривая выводы суда первой инстанции, изложенные в резолютивной части определения, полагает, что изложенный в абзаце 4 стр. 33 вывод о том, что сделки по купле-продаже долей ООО «Шляпники», ООО «Горы», ООО «Пихтовское», ООО Агросепыч», ООО «Ашатли-Молоко» были одобрены участниками ООО «УК Ашатли», когда они принимали решение о выходе из сельхозбизнеса, чтобы снять с себя ответственность по банковским кредитам, неправомерному получению субсидий в 2006-2011 годах, а также обезопасить свои активы, подлежит исключению из мотивировочной части в связи с наличие на рассмотрении в рамках дела № А50-884/2020 о признании ООО «ТСГ» (ранее ООО «Управляющая компания «Ашатли») несостоятельным (банкротом) обособленного спора о признании недействительными заключенных между ООО «ТСГ» и ООО «Уральская агропромышленная компания» договоров купли-продажи долей в уставных капиталах ООО «Агросепыч», ООО «Ашатли-Молоко», ООО «Горы», ООО «Пихтовское», ООО «Сепыч», ООО «Шляпники», ООО «Жемчужина»; в рамках указанного заявления в подтверждение факта одобрения участниками ООО «ТСГ» сделок, обществом «Уральская агропромышленная компания» была представлена копия протокола внеочередного общего собрания ООО «Управляющая компания «Ашатли» от 31.03.2014 в отношении которого ФИО1 было заявлено о фальсификации протокола от 31.03.2014 и об истребовании его подлинника у ООО «Уральская агропромышленная компания»; указанное заявление принято судом к рассмотрению и до настоящего момента не рассмотрено. Таким образом, вывод суда об одобрении участниками ООО «ТСГ» сделок по отчуждению долей в уставном капитале ООО «Агросепыч», ООО «Ашатли-Молоко», ООО «Горы», ООО «Пихтовское», ООО «Сепыч», ООО «Шляпники», ООО «Жемчужина» является преждевременным. В подтверждение указанных обстоятельств ФИО1 просит приобщить к материалам дела дополнительные доказательства, а именно: копию ходатайства ООО «Уральская агропромышленная компания» о приобщении к материалам дела дополнительных документов; копия протокола внеочередного общего собрания участников ООО «Управляющая компания «Ашатли» от 31.03.2014; копию заявления ФИО1 о фальсификации доказательств по делу № А50-884/2020; копия определения Арбитражного суда Пермского края от 11.03.2022 по делу № А50-884/2020, поскольку указанные документы в суд первой инстанции не представлялись и, с учетом правовых позиций и доводов лиц, участвующих в деле, до совершения судом оспариваемого вывода не имели какого-либо значения для рассмотрения заявленных требований; просил определение от 04.07.2022 по делу № А50- 20477/2015 изменить исключив из мотивировочной части определения изложенный в абзаце 4 ст. 33 вывод о том, что: «Сделки по купле-продаже долей ООО «Шляпники», ООО «Горы», ООО «Пихтовское», ООО Агросепыч», ООО «Ашатли-Молоко» были одобрены участниками ООО «УК Ашатли», когда они принимали решение о выходе из сельхозбизнеса, чтобы снять с себя ответственность по банковским кредитам, неправомерному получению субсидий в 2006-2011 годах, а также обезопасить свои активы.».

ФИО4 также не оспаривая выводы суда первой инстанции, изложенные в резолютивной части определения, просит исключить из мотивировочной части обжалуемого определения следующие выводы:

«Чтобы снять с себя ответственность за нецелевое использование кредитных средств и субсидий, получаемых компаниями сельскохозяйственного направлении, всеми собственниками было принято решение о выходе из данного бизнеса с целью обезопасить свои оставшиеся активы.» (абзаца 1 стр. 33 определения);

«Все сделки, описываемые ФИО3 по купле-продаже долей ООО «Нива», ООО «Шляпники», ООО «Горы», ООО «Пихтовское», ООО Агросепыч», ООО «Ашатли-Молоко» были одобрены участниками ООО «Тулым» и ООО «УК Ашатли», когда они принимали решение о выходе из сельхозбизнеса, чтобы снять с себя ответственность по банковским кредитам, неправомерному получению субсидий в 2006-2011 годах, а также обезопасить свои активы. Никто из участников ООО «УК «Ашатли», ООО «Тулым» не оспаривал эти сделки, хотя все о них знали.» (абзац 4 на стр. 33 определения);

«При этом, причинами банкротства ООО «Проспект» явились не недобросовестные действия бенефициаров Общества, а объективные причины прекращения хозяйственной деятельности общества в связи со смертью конечного бенефициара Общества, ФИО19, отсутствием контрактов на строительство, отсутствием финансирования со стороны группы, банкротством группы, кризисом в строительной области, неконкурентоспособностью Общества на рынке.» (абзац 4 на стр. 34 определения);

«Неосновные направления группы Ростэк финансировались за счет средств ООО «Ростэк. УПР», ООО «Пермгазэнергосервис». Примерно до 2008 года все предприятия группы работали достаточно стабильно, самыми крупными предприятиями по выручке и прибыли были предприятия подрядного направления (ООО «Ростэк. УПР.») и теплоэнергетики (ООО «Пермгазэнергосервис»). Сельскохозяйственное направление всегда было дотационным, финансировалось за счет займов в других предприятиях группы. Помимо этого на сельскохозяйственные предприятия оформлялись кредиты, за счет которых частично шло погашение таких займов. После 2008 года резко сократились объемы подрядных работ у ООО «Ростэк. УПР», существенно сократилась выручка, исчезла прибыль ООО «Ростэк.УПР», а сама компания вошла в процедуру банкротства. С этого момента вся группа начала движение «вниз», начались проблемы с финансами»,

а также все содержащиеся в мотивировочной части определения выводы суда о том, что все предприятия группы компаний финансировались за счет средств ООО «Ростэк.УПР» и ООО «Пермгазэнергосервис» (абзацы 5-9 на стр. 32 определения).

В обоснование апелляционной жалобы ФИО4 указывает на то, что никаких решений о выходе из данного бизнеса не принимал, никаких документов в связи с этим не подписывал, очевидно, так же, как и другие участники перечисленных обществ; таким образом, вышеприведенные выводы суда первой инстанции не соответствуют фактическим обстоятельствам дела; обстоятельства заключения сделок купли-продажи долей в указанных судом обществах, не являлись предметом исследования в рамках спора о привлечении контролирующих ООО «Проспект» лиц к субсидиарной ответственности; соответственно, указанные выводы подлежат исключению из мотивировочной части определения, поскольку могут повлиять на выводы суда в рамках процедур банкротства самих вышеперечисленных компаний. Приведенные в абзаце 4 на стр. 34 выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и представленным в дело доказательствам; ссылается на то, что фактические обстоятельства дела складывались иным образом, после смерти ФИО19 его функции стал исполнять ФИО12, который стал переводить на свои структуры доли в предприятиях, выводить из них активы и финансовые потоки, в результате чего те не смогли обслуживать кредиты в банках; соответственно, банкротство было вызвано не смертью ФИО19, а злонамеренными действиями ФИО12 Кроме того апеллянт полагает не соответствующим фактическим обстоятельствам дела вывод суда о том, что при становлении других компаний ООО «Ростэк» являлось фактически донором, и их развитие зависело от субсидий материнского бизнеса; ФИО4 настаивает на исключении из мотивировочной части выводов, касающихся того, что суд первой инстанции фактически поставил банкротства всех компаний, входящих в рассматриваемую группу предприятий, в прямую зависимость от исчезновения прибыли и сокращения выручки у ООО «Ростек.УПР», тогда как данные обстоятельства, касающиеся причин банкротства отдельно взятых компаний, не являлись предметом исследования в рамках спора о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности; важным, по мнению апеллянта, является то обстоятельство, что в материалах дела отсутствуют какие-либо доказательства зависимости всех обществ, водящих в группу компаний, от финансирования со стороны ООО «Ростэк.УПР» и ООО «Пермгазэнергосервис».

Конкурсный управляющий ФИО11 в апелляционной жалобе просит определение отменить, заявленные требования удовлетворить; ссылается на то, что в определении Арбитражного суда Пермского края от 27.09.2021, вынесенным по делу № А50-884/2020, суд пришел к выводу о мнимости договора аренды от 10.12.2010 № 01-101-78, заключенного между ООО «Проспект» и ООО «ТСГ» (стр. 5 абзац 7 определения от 27.09.2021) и отказал о включении в реестр требований кредиторов ООО «ТСГ».

ФИО12 в представленном отзыве против удовлетворения апелляционных жалоб возражает, ссылаясь на законность и обоснованность обжалуемого определения. Ссылается на то, что приведенные конкурсным управляющим ФИО11 доводы и обстоятельства являлись предметом проверки суда первой инстанции, получили исчерпывающую правовую оценку, ее обоснованности не опровергают и не свидетельствуют о нарушении ими норм права при принятии обжалуемых судебных актов, касаются фактических обстоятельств, доказательственной базы по спору и вопросов их оценки. Относительно доводов приведенных ФИО4 и ФИО1 об исключении из мотивировочной части определения выводов суда указывает на то, что все доказательства исследованы судом в полной мере, и все возражения указанные в обоснование жалоб, апеллянты имели возможность заявить в суде первой инстанции, а также представить иные доказательства.

ФИО1 в письменном отзыве просил в удовлетворении апелляционной жалобы конкурсного управляющего отказать.

Письменных отзывов на апелляционную жалобу от иных лиц, участвующих в деле не поступило.

Определением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.07.2022 принята к производству апелляционные жалобы ФИО1, ФИО4 и конкурсного управляющего ФИО11 на определение Арбитражного суда Пермского края от 04.07.2022, вынесенное в рамках дела №А50-20477/2015 была принята к производству и назначена к рассмотрению на 19.09.2022 под председательством судьи Чепурченко О.Н.

Определением от 19.09.2022 на основании ст. 18 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (АПК РФ) произведена замена судьи Чепурченко О.Н. на судью Темерешеву С.В.

В судебном заседании приняли участие представители ФИО1, ФИО3, ОАО «МРСК Урала», ФИО4, уполномоченного органа, а также ФИО20, ФИО12, ФИО21

Определением от 19.09.2022 (вынесено в составе судей Темерешевой С.В., Мартемьянова В.И., Чухманцева М.А.) судебное заседание по рассмотрению апелляционных жалобы было отложено на 19.10.2022.

Рассмотрение ходатайства ФИО1 о приобщении к материалам дела дополнительных доказательств вынесено апелляционным судом в следующее судебное заседание.

Определением от 14.10.2022 на основании ст. 18 АПК РФ произведена замена судьи Темерешевой С.В. на судью Чепурченко О.Н.. После замены судьи рассмотрение спора начато сначала в составе председательствующего Чепурченко О.Н., судей Мартемьянова В.И., Чухманцева М.А.

Рассмотрев отраженное в апелляционной жалобе ФИО1 ходатайство о приобщении к материалам дела дополнительных доказательств в порядке ст. 159 АПК РФ, установив, что вновь представленные документы могли быть представлены в суд первой инстанции, объективных причин невозможности их представления в арбитражный суд, принимая во внимание неоднократное надлежащее извещение ответчика о месте и времени судебного заседания, не установлено, суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для его удовлетворения, в связи с чем отказывает в их приобщении к материалам дела (п. 2 ст. 268 АПК РФ).

Участвующие в судебном заседании представители ФИО22 и ФИО4 на доводах своих апелляционных жалоб настаивали; против удовлетворения апелляционной жалобы конкурсного управляющего возражали.

ФИО21 и представитель ФИО23 поддержали доводы апелляционной жалобы ФИО1; в удовлетворении апелляционной жалобы конкурсного управляющего просила отказать.

ФИО20 и представитель ФИО9 против удовлетворения апелляционной жалобы конкурсного управляющего возражали, ссылаясь на необоснованность приведенных в ней доводов.

Представители ОАО «МРСК Урала» и уполномоченного органа на доводах апелляционной жалобы конкурсного управляющего настаивали; против удовлетворения апелляционных жалоб ФИО1 и ФИО4 возражали.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные о месте и времени судебного разбирательства надлежащим образом явку своих представителей в суд не обеспечили, что в силу положений ст. 156 АПК РФ не препятствует рассмотрению спора в их отсутствие.

Поскольку возражений относительно проверки обжалуемого судебного акта лишь в части лицами, участвующими в деле не заявлено, законность и обоснованность определения проверены арбитражным судом апелляционной инстанции в соответствии со статьями 266, 268 АПК РФ только в обжалуемой части – заявленных конкурсным управляющим требований о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, исключения указанных в апелляционных жалобах ФИО1 и ФИО4 выводов суда из мотивировочной части определения.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, ООО «Проспект» зарегистрировано в качестве юридического лица при создании 20.02.2004 Межрайонной ИФНС № 17 по Пермскому краю; присвоен ОРГН <***>.

Руководителем общества «Проспект» с 09.08.2011 являлся ФИО1; учредителем в размере 100% доли в уставном капитале являлась ФИО14; ФИО4, ФИО24, ФИО9, ФИО20 являлись членами совета директоров общества с 15.03.2007 по 10.03.2015.

Обращаясь в арбитражный суд с заявлением о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, конкурсный управляющий указывал:

- на причинение действиями ФИО1, ФИО14, ФИО4, ФИО15, ФИО9, ФИО20, ФИО3 вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения сделок в период с 2012 года по 2015 год с ООО «Ростэк-Групп» на сумму 7 1249 270,46 руб., с ООО «Авенида» на сумму 16 448 561,79 руб., с ФИО3 на сумму 9 758 663,6 руб., с ФИО25 на сумму 223 000 руб. (п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве);

- непередачу ФИО26 конкурсному управляющему документов бухгалтерского учета должника в процедуре банкротства должника (п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве).

В уточнении от 10.11.2021 конкурсным управляющим основания для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности не меняются; дополнительно указано, что определением от 27.09.2021 в рамках дела о банкротстве ООО «ТСГ» (№ А50-884/2020) ООО «Проспект» отказано во включении требований в реестр требований кредиторов должника, в связи с признанием договора аренды № 01-101-78 от 10.12.2010, заключенного между ООО «ТСГ» и ООО «Проспект» мнимой сделкой. По мнению конкурсного управляющего в результате совершения ФИО1 мнимой сделки имущественным правам кредиторов должника был причинен вред на сумму 2 301 800 руб.

Отказывая в удовлетворении заявления конкурсного управляющего о привлечении лиц к субсидиарной ответственности, суд первой инстанции исходил из отсутствия на то правовых оснований.

Обращаясь с апелляционной жалобой, конкурсный управляющий выражает несогласие с выводом суда в части доводов о причинении вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения сделок должника в период с 2012 по 2015 годы.

Исследовав имеющиеся в деле доказательства в порядке ст. 71 АПК РФ, проанализировав нормы материального и процессуального права, оценив доводы апелляционной жалобы, выслушав пояснения лица, участвующего в процессе, суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены определения в обжалуемой в силу следующего.

Исходя из общих норм гражданского законодательства, юридические лица, кроме учреждений, отвечают по своим обязательствам всем принадлежащим им имуществом. Исключением из общего правила является субсидиарная ответственность учредителей, собственников имущества юридического лица или других лиц, имеющих право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом определять его действия, по обязательствам юридического лица, если несостоятельность (банкротство) этого юридического лица вызвана действиями этих лиц (ч. 3 ст. 56 ГК РФ).

Основания и порядок привлечения к субсидиарной ответственности руководителя и (или) учредителей (участников) должника в случае нарушения ими положений действующего законодательства ранее были предусмотрены нормами ст. 10 Федерального закона № 127-ФЗ от 26.10.2002 «О несостоятельности (банкротстве)» (Закон о банкротстве, Закон).

Федеральным законом от 29.07.2017 № 266-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» (Закон от 29.07.2017 №266-ФЗ) введена в действие глава III.2 Закона о банкротстве «Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве».

Согласно переходным положениям, изложенным в пунктах 3, 4 ст. 4 Закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ, рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной ст. 10 Закона о банкротстве, которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ; положения подп. 1 п. 12 ст. 61.11, пунктов 3-6 ст. 61.14, статей 61.19 и 61.20 Закона о банкротстве в редакции Закона от 29.07.2017 № 266-ФЗ применяются к заявлениям о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности в случае, если определение о завершении или прекращении процедуры конкурсного производства в отношении таких должников либо определение о возврате заявления уполномоченного органа о признании должника банкротом вынесены после 01.09.2017.

Порядок введения в действие соответствующих изменений в Закон о банкротстве с учетом Информационного письма Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 № 137 «О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 № 73-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» означает следующее.

Правила действия процессуального закона во времени приведены в п. 4 ст. 3 АПК РФ, где закреплено, что судопроизводство в арбитражных судах осуществляется в соответствии с федеральными законами, действующими во время разрешения спора, совершения отдельного процессуального действия или исполнения судебного акта.

Между тем, действие норм материального права во времени, подчиняется иным правилам – п. 1 ст. 4 ГК РФ, согласно которому акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие; действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, прямо предусмотренных законом.

Как следует из правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, в частности изложенных в постановлениях от 22.04.2014 № 12-П и от 15.02.2016 № 3-П, преобразование отношения в той или иной сфере жизнедеятельности не может осуществляться вопреки общему (основному) принципу действия закона во времени, нашедшему отражение в ст. 4 ГК РФ. Данный принцип имеет своей целью обеспечение правовой определенности и стабильности законодательного регулирования в России как правовом государстве и означает, что действие закона распространяется на отношения, права и обязанности, возникшие после введения его действий; только законодатель вправе распространить новые нормы на факты и порожденные ими правовые последствия, возникшие до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу, либо, напротив, допустить в определенных случаях возможность применения утративших силу норм.

При этом, согласно ч. 1 ст. 54 Конституции Российской Федерации, закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет. Этот принцип является общеправовым и универсальным, в связи с чем, акты, в том числе изменяющие ответственность или порядок привлечения к ней (круг потенциально ответственных лиц, состав правонарушения и размер ответственности), должны соответствовать конституционным правилам действия правовых норм во времени.

Таким образом, подлежит применению подход, изложенный в п. 2 Информационного письма Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 № 137, по которому к правоотношениям между должником и контролирующими лицами подлежит применению редакция Закона о банкротстве, действовавшая на момент возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к такой ответственности.

Поскольку действия (бездействие) лиц, в связи с которыми заявлены требования о привлечении к субсидиарной ответственности, имели место в 2012-2013 годах, применению подлежат соответствующие нормы материального права, действовавшие в этот период времени, в частности положения ст. 10 Закона о банкротстве.

В соответствии с п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам.

Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии, в том числе следующего обстоятельства: причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона.

Контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого должник признан несостоятельным (банкротом), не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в признании должника несостоятельным (банкротом) отсутствует. Такое лицо также признается невиновным, если оно действовало добросовестно и разумно в интересах должника.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абз. 32 ст. 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

В обоснование заявленных требований конкурсный управляющий указывал на причинение вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения сделок в период с 2012 года по 2015 год с ООО «Ростэк-Групп» на сумму 7 1249 270,46 руб., с ООО «Авенида» на сумму 16 448 561,79 руб., с ФИО3 на сумму 9 758 663,6 руб., с ФИО25 на сумму 223 000 руб., а также признание судом в рамках дела о банкротстве ООО «ТСГ» (№ А50-884/2020) необоснованным требования ООО «Проспект» о включении в реестр, в связи с признанием договора аренды № 01-101-78 от 10.12.2010, заключенного между ООО «ТСГ» и ООО «Проспект» мнимой сделкой, что по мнению конкурсного управляющего повлекло причинение вреда кредиторам в размере 2 301 800 руб.

В частности, конкурсный управляющий указывает, что банкротство должника наступило в результате совершения сделок заключенных с ФИО3, а именно:

- договора участия в долевом строительстве от 09.12.2013 № 117-12/133;

- договора участия в долевом строительстве от 27.12.2012 № 27/4-38/5;

- договора участия в долевом строительстве от 13.02.2013 № 47-6/56-7/125;

- договора участия в долевом строительстве от 30.04.2013 № 42-5/129;

- договора участия в долевом строительстве от 09.04.2012 № 04оф-к1/04;

- соглашения о прекращении обязательства взамен исполнения отступного, передачи недвижимого имущества в порядке отступного от 13.01.2011.

Всего по указанным сделкам должником было передано ФИО3 имущества на 19 237 282,28 руб.

Указанные сделки были предметом судебного исследования; вступившим в законную силу определением суда от 14.07.2021 по настоящему делу в удовлетворении заявлений о признании сделок недействительными было отказано.

При рассмотрении спора о признании указанных сделок недействительными судом было установлено, что по всем сделкам со стороны ФИО3 должнику было предоставлено равноценное встречное представление.

Поскольку вступившим в законную силу судебным актом было установлено отсутствие противоправных действий со стороны ФИО3 при заключении спорных сделок, получение должником равноценного встречного предоставления, что исключает вывод о причинении сделками вреда имущественным правам должника и его кредиторов, совершение сделок в обычной для должника хозяйственной деятельности (продажа квартир застройщиком), суд первой инстанции пришел к выводу о том, что указанные сделки не могли привести к наступлению признаков объективного банкротства должника, в связи с чем оснований для привлечения лиц к субсидиарной ответственности по указанному эпизоду отсутствуют.

Более того, доказательства того, что ФИО3 являлась контролирующим должника лицом, в материалы дела не представлено; вступившими в законную силу судебными актами, в том числе определением от 14.07.2021, установлено, что ФИО3 являлась тещей ФИО1, при совершении сделок действовала в интересах последнего, оплата по сделкам производилась за счет средств, предоставляемых ФИО1 (стр. 7 определения суда от 14.07.2021).

В отношении сделок с группой «РОСТЭК» на сумму 71 249 270,46 руб. судом установлено следующее.

Между ООО «Проспект» (цедент) и ООО «Ростэк-Групп» (цессионарий) был заключен договор уступки права требования № 1 от 10.01.2012, согласно условиям которого цедент уступает, а цессионарий принимает право требования к ООО «Горы» (ИНН <***>) в общей сумме 6 630 502,43 руб., в том числе: 6 623 533,32 руб. – основной долг, проценты – 6 969,11 руб.

В соответствии с п. 2.1 договора цессионарий обязался уплатить цеденту за уступаемое право требования 6 630 502,43 руб.

В п. 2.2. договора уступки права требования цессионарию предоставлена отсрочку по оплате уступаемого права требования до 31.12.2016, данная отсрочка является коммерческим кредитом, при котором цедент начисляет проценты в размере 3,5% годовых на сумму основного долга в размере 6 623 533,32 руб. с момента подписания договора до момента фактической оплаты.

Обязательства, вытекающие из договора уступки права требования № 1 от 10.01.2012 ООО «Ростэк-Групп» не исполнены.

Между ООО «Проспект» (цедент) и ООО «Ростэк-Групп» (цессионарий) был заключен договор уступки права требования № 2 от 10.01.2012, согласно условиям которого цедент уступает, а цессионарий принимает право требования к ООО «Агросепыч» (ИНН <***>) в общей сумме 3 370 315,21 руб., в том числе: 3 366 772,78 руб. – основной долг, проценты – 3 542,43 руб.

В соответствии с п. 2.1 договора цессионарий обязался уплатить цеденту за уступаемое право требования 3 370 315,21 руб.

В п. 2.2 договора уступки права требования цессионарию предоставлена отсрочку по оплате уступаемого права требования до 31.12.2016, данная отсрочка является коммерческим кредитом, при котором цедент начисляет проценты в размере 3,5% годовых на сумму основного долга в размере 3 366 772,78 руб. с момента подписания договора до момента фактической оплаты.

Обязательства, вытекающие из договора уступки права требования № 2 от 10.01.2012 ООО «Ростэк-Групп» не исполнены.

Между ООО «Проспект» (цедент) и ООО «Ростэк-Групп» (цессионарий) был заключен договор уступки права требования № 3 от 10.01.2012, согласно условиям которого цедент уступает, а цессионарий принимает право требования к ООО «Шляпники» (ИНН <***>) в общей сумме 561 896,85 руб., в том числе: 561 306,26 руб. – основной долг, проценты – 590,59 руб.

В соответствии с п. 2.1 договора цессионарий обязался уплатить цеденту за уступаемое право требования 561 896,85 руб.

В п. 2.2 указанного договора цессионарию предоставлена отсрочка по оплате уступаемого права требования до 31.12.2016, данная отсрочка является коммерческим кредитом, при котором цедент начисляет проценты в размере 3,5% годовых на сумму основного долга в размере 561 306,26 руб. с момента подписания договора до момента фактической оплаты.

Обязательства, вытекающие из договора уступки права требования № 3 от 10.01.2012 ООО «Ростэк-Групп» не исполнены.

Между ООО «Проспект» (цедент) и ООО «Ростэк-Групп» (цессионарий) был заключен договор уступки права требования № 4 от 10.01.2012, согласно условиям которого цедент уступает, а цессионарий принимает право требования к ООО «Пихтовское» (ИНН <***>) в общей сумме 2 382 673,13 руб., в том числе: 2 38 0 168,77 руб. – основной долг, проценты – 2 504,36 руб.

В соответствии с п. 2.1 договора цессионарий обязался уплатить цеденту за уступаемое право требования 2 382 673,13 руб.

В п. 2.2 указанного договора цессионарию предоставлена отсрочку по оплате уступаемого права требования до 31.12.2016, данная отсрочка является коммерческим кредитом, при котором цедент начисляет проценты в размере 3,5% годовых на сумму основного долга в размере 2 380 168,77 руб. с момента подписания договора до момента фактической оплаты.

Обязательства, вытекающие из договора уступки права требования № 4 от 10.01.2012 ООО «Ростэк-Групп» не исполнены.

Между ООО «Проспект» (цедент) и ООО «Ростэк-Групп» (цессионарий) был заключен договор уступки права требования № 5 от 10.01.2012, согласно условиям которого цедент уступает, а цессионарий принимает право требования к ООО «Нива» (ИНН <***>) в общей сумме 23 229 433,73 руб., в том числе: 23 205 018 руб. – основной долг, проценты – 24 415,73 руб.

В соответствии с п. 2.1 договора цессионарий обязался уплатить цеденту за уступаемое право требования 23 229 433,73 руб.

В п. 2.2 указанного договора цессионарию предоставлена отсрочку по оплате уступаемого права требования до 31.12.2016, данная отсрочка является коммерческим кредитом, при котором цедент начисляет проценты в размере 3,5% годовых на сумму основного долга в размере 23 205 018 руб. с момента подписания договора до момента фактической оплаты.

Обязательства, вытекающие из договора уступки права требования № 5 от 10.01.2012 ООО «Ростэк-Групп» не исполнены.

Между ООО «Проспект» (цедент) и ООО «Ростэк-Групп» (цессионарий) был заключен договор уступки права требования № 01-08/2012-у от 01.08.2012, согласно условиям которого цедент уступает, а цессионарий принимает право требования к ООО «Ашатли-Маркет» в общей сумме 5 666 685,36 руб., в том числе: 4 822 385,39 руб. – основной долг, проценты – 844 385,39 руб.

В соответствии с п. 3 договора цессионарий обязался уплатить цеденту за уступаемое право требования 5 666 685,36 руб. в срок до 31.10.2012.

Обязательства, вытекающие из договора уступки права требования № 01-08/2012-у от 01.08.2012, ООО «Ростэк-Групп» не исполнены.

Между ООО «Проспект» (цедент) и ООО «Ростэк-Групп» (цессионарий) был заключен договор уступки права требования от 31.03.2012, согласно условиям которого цедент уступает, а цессионарий принимает право требования к ООО «А-200» в общей сумме 16 372 190,33 руб., в том числе: 15 304 437,66 руб. – основной долг, проценты – 1 067 752,67 руб.

В соответствии с п. 3 договора цессионарий обязался уплатить цеденту за уступаемое право требования 16 372 190,33 руб. в срок до 31.12.2012.

Обязательства, вытекающие из договора уступки права требования от 31.03.2012, ООО «Ростэк-Групп» не исполнены.

Вступившим в законную силу решением Арбитражного суда Пермского края от 20.08.2018 по делу № А50-15417/2018 с ООО «Ростэк-Групп» в пользу ООО «Проспект» взыскано 65 802 424,84 руб. задолженности по вышеперечисленным договорам уступки права требования; решение суда до настоящего времени не исполнено.

Кроме того, между ООО «Проспект» (цедент) и ООО «Ростэк-Групп» (цессионарий) был заключен договор уступки права требования № 7 от 01.01.2016, согласно условиям которого цедент уступает, а цессионарий принимает право требования к ООО «ТсГ» (ИНН <***>) в общей сумме 4 460 701,76 руб.

В соответствии с п. 2.1 договора цессионарий обязался уплатить цеденту за уступаемое право требования 4 460 701,76 руб.

В п. 2.2 указанного договора цессионарию предоставлена отсрочка по оплате уступаемого права требования до 31.01.2016.

Обязательства, вытекающие из договора уступки права требования № 7 от 01.01.2016, ООО «Ростэк-Групп» не исполнены.

Вступившим в законную силу решением Арбитражного суда Пермского края от 26.11.2018 по делу № А50-27505/2018 с ООО «Ростэк-Групп» в пользу ООО «Проспект» взыскано 4 460 701,76 руб. основного долга и 986 143,86 руб. процентов за пользование чужими денежными средствам; решение суда до настоящего времени не исполнено.

Таким образом, в настоящее время общий размер непогашенной ООО «Ростэк-Групп» задолженности перед ООО «Проспект», подтвержденной вступившими в законную силу судебными актами, составляет 71 249 270,46 руб.

23 сентября 2019 года в ЕГРЮЛ в отношении ООО «Ростэк-Групп» внесена запись о прекращении юридического лица на основании п. 2 ст. 21.1 Федерального закона от 08.08.2001 № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» (исключение из ЕГРЮЛ юридического лица в связи с наличием в ЕГРЮЛ сведений о нем, в отношении которых внесена запись о недостоверности).

Таким образом, конкурсный управляющий полагает, что в результате заключения вышеуказанных договоров уступки права требования с ООО «Ростэк-Групп» был причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в общей сумме 71 249 270,46 руб. При этом, вред управляющий усматривает только в результате того, что по указанным договорам уступки должник не получил оплаты, правовых оснований для оспаривания названных сделок управляющим не указано.

Вместе с тем, судом первой инстанции установлено, что задолженность по указанным договорам была своевременно взыскана с ООО «Ростэк-Групп» в судебном порядке.

Из представленных договоров уступки прав требований следует, что переданная от ООО «Проспект» задолженность возникла из договора займа №03-2011-151 от 30.12.2011 с ООО «Горы», договора займа № 05-2011-153 от 30.12.2011 с ООО «Агросепыч», договора займа № 12-2011-161 от 30.12.2011 с ООО «Шляпники», договора займа № 13-2011-301 от 30.12.2011 с ООО «Пихтовское», договора займа № 02-2011-186 от 30.12.2011 с ООО «Нива», договора аренды № 01-2010-78 от 10.12.2010 с ООО «ТСГ», договора займа №3-2011-45 от 30.12.2011 с ООО «Ашатли-Маркет», договора займа от 13.04.2010 с ООО «А-200».

Вступившими в законную силу судебными актами по настоящему делу, по делу № А50-23861/2017 установлено, что ООО «Проспект», ООО «Ростэк-Групп», ООО «Горы», ООО «Агоросепыч», ООО «Шляпники», ООО «Пихтовское», ООО «Нива», ООО «ТСГ», ООО «Ашатли-Маркет», ООО «А-200» являются аффилированными лицами (ст. 65 АПК РФ).

До предъявления требований к контролирующим должника лицам о привлечении к субсидиарной ответственности в рамках дела о банкротстве конкурсным управляющим указанные сделки по уступке прав не оспаривались.

Из представленных договоров усматривается, что сделки были совершены при равноценном встречном исполнении, в том числе отсрочка оплаты предусматривала начисление процентов, то есть преимуществ аффилированному дебитору, ООО «Ростэк-Групп», в результате совершения указанных сделок предоставлено не было (ст. 65 АПК РФ).

Со стороны ФИО1 суду было предоставлено аудиторское заключение ООО «Инвест-аудит» от 25.06.2020, в котором аудитором были проанализированы вышеуказанные сделки (т. 3); из заключения следует, что заключение должником договоров уступки прав требований не оказало влияния на бухгалтерский учет должника, их заключение повлекло лишь изменение аналитики бухгалтерского учета, в связи с чем заключение таких сделок не могло повлечь наступление признаков объективного банкротства должника, поскольку не привело к снижению активов должника.

Указанные доводы ответчика и выводы специалиста со стороны конкурсного управляющего не опровергнуты.

Более того, исходя из представленных выписок из ЕГРЮЛ судом установлено, что до 2011 года учредителем ООО «Проспект» являлось ООО «Выбор», которое одновременно до даты ликвидации ООО «Ростэк-Групп» являлось его учредителем, что свидетельствует о том, что при заключении договоров уступки прав требований фактически группой компаний «РОСТЭК» была произведена перегруппировка активов и пассивов внутри группы, анализ такой перегруппировки применительно к банкротству ООО «Проспект» со стороны управляющего произведен не был, уступка прав была произведена в отношении задолженности аффилированных по отношению к должнику и ООО «Ростэк-Групп» лиц, анализ платежеспособности указанных лиц и группы в целом, необходимости выдачи займов, целей заключения сделок конкурсным управляющим не проводился, фактически конкурсный управляющим формально заявлено о недействительности сделок путем их количественного перечисления без представления каких-либо доказательств их недействительности.

В данной ситуации возложение бремени опровержения доводов управляющего не может быть возложено на ответчиков., поскольку документы по деятельности ООО «Проспект» в рамках дела о банкротстве были в установленном порядке переданы, управляющим проведена инвентаризация имущества, за истребованием документов, в том числе в отношении вышеназванных сделок, управляющий к руководителю не обращался, со стороны руководителя должника обстоятельства были раскрыты в пределах его осведомленности.

На основании изложенного, суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанным факт причинения вреда имущественным правам кредиторов со стороны ООО «Ростэк-Групп» при заключении указанных выше договоров уступки прав требований, недействительность сделок материалами дела не подтверждена, в связи с чем оснований для привлечения лиц к субсидиарной ответственности по данному эпизоду отсутствуют.

В отношении сделки по продаже должником автотранспортного средства ФИО25 судом установлено следующее.

Между ООО «Проспект» и ФИО25 14.11.2012 был заключен договор купли-продажи автомобиля NISSAN ALMERA 2001 года выпуска, VIN SJNBAAN16U0190801, цвет красный, № двигателя 086377Q, модель QG15.

Вступившим в законную силу определением от 31.05.2018 по настоящему делу договор купли-продажи был признан недействительным, с ФИО25 было взыскано в конкурсную массу ООО «Проспект» 223 000 руб.

При этом из представленных в материалы дела документов, судом установлено, что в рамках дела о банкротстве ФИО25 перечислил в конкурсную массу должника 223 000 руб., тем самым в полном объеме возместил ущерб должнику, что исключает возможность признание заявления конкурсного управляющего обоснованным по данному эпизоду.

В отношении следки с ФИО27 о зачете встречных требований от 01.10.2015 судом установлено следующее.

Между ООО «Проспект» и ФИО3 01.10.2012 заключено соглашение о зачете, по условиям которого ООО «Проспект» полностью прекращает обязательства ФИО3 на сумму 9 758 663,06 руб. по договору уступки прав требований № 01-10/2015 от 01.10.2015, а ФИО3 полностью прекращает обязательства ООО «Проспект» на сумму 9 758 663,06 руб. по следующим обязательствам:

- по договору займа от 02.02.2015 на сумму 150 000 руб.;

- по договору займа от 05.03.2015 на сумму 70 000 руб.;

- по договору купли-продажи векселя от 20.03.2015 на сумму 1 399 153,63 руб.;

- по договору купли-продажи векселя от 09.04.2015 на сумму 600 000 руб.;

- по договору купли-продажи векселя от 24.04.2015 на сумму 700 000 руб.;

- по договору займа от 30.04.2015 на сумму 75 000 руб.;

- по договору купли-продажи векселя от 08.05.2015 на сумму 1 000 000 руб.;

- по договору займа от 13.05.2015 на сумму 220 000 руб.;

- по договору купли-продажи векселя от 08.06.2015 на сумму 1 952 509,43 руб.;

- по договору купли-продажи векселя от 17.06.2015 на сумму 500 000 руб.;

- по договору займа от 30.06.2015 на сумму 525 000 руб.;

- по договору купли-продажи векселя от 06.07.2015 на сумму 1 400 000 руб.;

- по договору займа от 28.07.2015 на сумму 50 000 руб.;

- по договору займа от 19.08.2015 на сумму 132 000 руб.;

- по договору займа от 10.09.2015 на сумму 30 000 руб.;

- по договору займа от 30.09.2015 на сумму 205 000 руб.;

- по договору займа от 02.11.2015 на сумму 210 000 руб.;

- по договору купли-продажи векселя от 10.11.2015 на сумму 1 300 000 руб.

Определением суда от 31.08.2018 по настоящему делу указанное соглашение было признано недействительным, восстановлена задолженность ФИО3 перед ООО «Проспект» по договору уступки права требования № 01-10/2015 от 01.10.2015 в сумме 9 758 663,06 руб. Указанная задолженность была взыскана с ФИО3 в пользу должника, на основании указанной задолженности в отношении ФИО3 по заявлению должника было возбуждено дело о банкротстве № А50-2949/2020, требования должника включены в реестр требований кредиторов ФИО3

В рамках указанного спора судом установлено, что к зачету ООО «Проспект» была представлена задолженность ФИО15

Так, между ООО «Проспект» и ФИО15 19.11.2009 был заключен договор процентного займа № 042, по условиям которого ООО «Проспект» обязался передать ФИО15 30 000 000 руб. под 9,5% годовых со сроком возврата до 31.12.2009.

В подтверждение предоставления займа ФИО15 представлены платежные поручения № 602 от 20.11.2009 на сумму 15 000 000 руб., № 3465 от 19.11.2009 на сумму 15 000 000 руб., выписка со счета должника, открытого в филиале ГПБ (ОАО) за 20.11.2009 с отражением операций по предоставлению займа (определение от 31.08.2018).

Суд признал наличие обязательств ФИО15 в сумме 30 000 000 руб. перед должником.

Далее между ООО «Проспект», ФИО3, ФИО15 01.10.2015 был заключен договор № 01-10/2015, по условиям которого ООО «Проспект» передало ФИО3 право требования, возникшие по договору процентного займа № 042 от 19.11.2009 на сумму 2 535 207,35 руб. задолженности, 7 223 455,71 руб. процентов по договору.

Стоимость права требования определена в размере 9 758 663,06 руб.

В обоснование наличия обязательств ООО «Проспект» перед ФИО3 в сумме 9 758 663,06 руб. документов суду не представлено, не представлено ни договоров займа, ни договоров купли-продажи векселей, ни векселей, ни платежных поручений, выписок со счетов в подтверждение предоставление займов должнику, ни документов, свидетельствующих об использовании денежных средств должником, предоставленных ФИО3, ни кассы должника, свидетельствующей о предоставлении денежных средств наличными денежными средствами.

При изучении выписки по расчетному счету должника перечислений от ФИО3 не обнаружено, доказательств действительности обязательств, о зачете которых указано в спорном соглашении, суду не представлено (ст. 65 АПК РФ).

Учитывая изложенное, суд признал отсутствующими обязательства ООО «Проспект» перед ФИО3, представленные к зачету.

Как указано судом первой инстанции ФИО1, ФИО3 и ФИО15 раскрыли суду обстоятельства заключения сделок.

ФИО3 указывала, что спорную сделку и договор уступки заключила по указанию ФИО15 для прикрытия не возврата должнику 30 000 000 руб. по договору процентного займа № 042 от 19.11.2009; ФИО15 является фактическим бенефициаром ООО «Проспект», соучредителем ООО «Крамор» (переименовано в ООО «Выбор»), являвшегося учредителем ООО «Проспект», соответственно, выгодоприобретателем по сделкам является ФИО15

Обстоятельства аффилированности ФИО15 к группе «РОСТЭК», а также к ООО «Проспект», установлены вступившими в законную силу судебными актами по настоящему делу, а также по делам № А50-31022/2015, № А50-23861/2017, в связи с чем в силу положений ст. 69 АПК РФ доказыванию вновь не подлежат.

ФИО1 раскрыл перед судом следующую информацию (пояснения от 16.05.2022). В 2008-2009 году группа компаний «РОСТЭК», включая застройщика ООО «Проспект», производила подготовку к реализации крупного проекта застройки 5 квартала г. Перми на улице Осинская, первым этапом которого являлось строительство дома «Люверс».

Для целей начала реализации указанного проекта ООО «Проспект» как застройщику требовалось проведение большого объема подготовительных мероприятий, главным из которых было получение и согласование в Администрации г. Перми технических условий размещения и присоединения будущих объектов недвижимого имущества к инженерным сетям г. Перми.

Указанные мероприятия требовали больших временных и финансовых затрат и включали в себя, в том числе:

- согласование и утверждение проекта комплексного освоения и застройки территории, включая схему размещения объектов недвижимости, глубину залегания фундамента, рытье котлованов, высоту объектов;

- согласование и утверждение схем по размещению инженерных сетей и присоединению к ним будущих объектов недвижимости, включая длину и ширину трубопроводов, и их размещение, механизмы подключения к общегородской сети, схем отопления;

- согласование схем энергоснабжения объектов недвижимости, включая проект по энергоснабжению зданий и механизмов их подключения к городским энергетическим сетям.

О необходимости совершения всех вышеуказанных мероприятий ФИО1 сообщил руководителям и конечным выгодоприобретателям группы компаний «РОСТЭК» - ФИО19 и ФИО15.

Получив от ФИО1 вышеуказанные сведения, ФИО15, который представлял интересы группы компаний «РОСТЭК» и ООО «Проспект», в том числе, в органах государственной власти и органах власти Пермского края, взял организацию выполнения указанных мероприятий на себя и сообщил, что для данных целей ему необходимы денежные средства в сумме 30 000 000 руб.

Для целей выделения денежных средств по указанию ФИО19 и ФИО15 и на указанных ими условиях между ООО «Проспект» и ФИО15 был заключен договор процентного займа от 19.11.2009 на сумму 30 000 000 руб. со сроком возврата до 31.12.2009 (п. 3.1 договора).

В последующем по указанию ФИО19 и ФИО15 срок возврата заемных денежных средств поэтапно продлевался на основании подписанных между ООО «Проспект» и ФИО15 дополнительных соглашений и в конечной редакции составил 31.12.2015.

При этом, о том, как именно будут расходоваться данные денежные средства, ФИО1 не сообщалось, а в организационные и финансовые дела группы компаний ФИО1, являясь наемным руководителем с локальным кругом обязанностей, не вмешивался.

Кроме того, ФИО1 по опыту знал, что указанные денежные средства возвращены ФИО15 не будут, а все кассовые разрывы будут закрыты внутригрупповыми сделками (уступки, зачеты).

При этом, в силу вышеуказанных обстоятельств ФИО1, не посвященный в организацию финансовых взаимоотношений внутри группы, самостоятельно не ставил вопрос о сроках и порядке закрытия указанного договора займа.

В 2014-2015 году, в связи со смертью ФИО19 и возникшего конфликта, а также финансовых проблем группы компаний, стало очевидно, что проект по застройке пятого квартала ни в каком виде реализован не будет, единственным опасением ФИО15 стала возможность будущего взыскания с него оставшейся суммы задолженности по договору займа в рамках возможной (на тот момент) процедуры банкротства ООО «Проспект».

Для целей исключения вышеуказанных обстоятельств ФИО15 дал ФИО1 указание произвести переуступку прав требования ООО «Проспект» к ФИО15 на лицо, которое в последующем не будет предпринимать никаких действий по взысканию с ФИО15 вышеуказанной суммы задолженности.

ФИО15 настоял, чтобы таким лицом стала ФИО3, которая ранее уже привлекалась по указанию ФИО15 к номинальному финансированию им деятельности ООО «Проспект» и имела значительный объем прав требования к должнику.

Во исполнение вышеуказанных указаний ФИО15, 01.10.2015 между ООО «Проспект» как цедентом и ФИО3 как цессионарием и был заключен договор уступки прав требования № 01-10/2015, на котором содержится подпись ФИО15

В целях оплаты со стороны ФИО3 уступленного права требования между ООО «Проспект» и ФИО3 было заключено признанное в последующем недействительным соглашение о зачете от 01.10.2015.

При этом, на момент заключения вышеуказанных сделок размер задолженности ФИО15 перед ООО «Проспект» составлял 2 535 207,35 руб. основного долга, однако всего объема документов, опосредующих погашение суммы задолженности, за исключением вышеприведенных договора уступки прав требования от 01.01.2013 № 01-01/2013 и соглашения о зачете №01-01/2013-ц от 01.01.2013, у ФИО1 в настоящий момент не сохранилось.

Таким образом, договор процентного займа от 19.11.2009 на сумму 30 000 000 руб. был заключен между ООО «Проспект» и ФИО15 по указанию последнего, а также ФИО19 в интересах группы компаний, в которую входил должник.

ФИО15 также даны суду объяснения о порядке получения им займа в сумме 30 000 000 руб. по договору от 19.11.2009 (пояснения от 04.05.2022). В начале 1999 года ФИО19 и ФИО15 была организована компания ООО «РОСТЭК», целями которой было строительство и капитальный ремонт магистральных газопроводов, ФИО15 был избран генеральным директором и исполнял обязанности до перехода в ноябре 2001 года в структурное подразделение Газпрома ООО «Пермрегионгаз». Руководителем ООО «РОСТЭК» стал ФИО19, ФИО15 остался пассивным участником общества.

В период с 2000 года по 2007 год ООО «РОСТЭК» имело большие контракты, работало эффективно и имело высокую прибыль. По договоренности между учредителями прибыль не распределялась, а вкладывалась в другие инвестиционные проекты. Так были организованы компании по производству тепла, по гражданскому строительству, по производству сельхозпродукции и другие...

При становлении других компаний ООО «РОСТЭК» являлось фактически донором, их развитие некоторое время зависело от субсидий материнского бизнеса, к 2007 году ООО «Проспект» работало прибыльно и было принято решение об учреждении совместно со структурами израильского бизнесмена ФИО28 компании ЗАО «Кама Гейт». Целью организации общества было исполнение функций заказчика-застройщика при строительстве жилых и торговых площадей в 5, 6 и 7 кварталах г. Перми. Директором ЗАО «Кама Гейт» по предложению ФИО19 был избран ФИО15, в обязанности которого входило на основе прав на указанные земельные участки, переданные от ООО «Проспект» и за счет инвестиций от ФИО28, запроектировать и осуществить застройку указанных кварталов.

Одновременно с этим, начиная с середины 2007 года, в экономике страны начали появляться кризисные явления и это сказалось на уменьшении объемов контрактов и снижении эффективности ООО «РОСТЭК».

Компания «РОСТЭК» и ранее активно кредитовалась на покрытие кассовых разрывов в силу специфики финансовой политики структур Газпрома. Расчеты за выполненные работы производились через 3-6 месяцев после сдачи объектов. Также активно приобреталась специальная строительная техника по лизинговым схемам.

По причине того, что с 2001 года ФИО15 работал в Пермрегионгаз, а в 2006 году был избран в Законодательное собрание Пермского края и с начала 2007 года занимался девелоперским проектом «Кама Гейт», фактическим руководителем группы компаний, организатором всех внутренних процессов являлся ФИО19, ФИО15 было поручено курировать тепловой, коммунальный и IT бизнесы. При этом ФИО19 регулярно посвящал ФИО15 в дела других компаний и группы в целом, ответчик был осведомлен о временных финансовых трудностях ООО «РОСТЭК» и некоторых других направлений развития, о перекредитовании внутри группы.

Являясь одним из основателей и первым руководителем ООО «РОСТЭК» и, несмотря на то, что лично не принимал с 2001 года в руководстве компании, ФИО15 чувствовал некоторую моральную ответственность перед коллективом за текущее финансовое состояние, поэтому, когда ФИО19 в 2007-2010 годах обращался за помощью, ФИО15 в силу возможностей оказывал содействие.

Так, например, в эти годы ФИО15 неоднократно брал крупные суммы денег в кредит в банках «ВТБ-24» и «Росбанк», полученные деньги передавал ФИО19 в обмен на обещание обеспечить погашение взятых кредитов, включая проценты. Обычно в день наступления срока очередного платежа деньги на его погашение передавались лично ФИО19, иногда одним из сотрудников группы, график возврата кредитов ФИО19 всегда исполнял аккуратно, не допуская просрочек платежей, поэтому, когда в 2009 году он обратился к ФИО15 взять кредит с целью не позволить уйти некоторым компаниям группы в предбанкротное состояние, ФИО15 согласился, имея высокую степень доверия к нему.

Однако, учитывая большую сумму займа в 30 млн. руб., и то, что еще не был погашен предыдущий кредит в Банке «ВТБ-24» (текущая задолженность составляла порядка 8 млн. руб.) ФИО19 не смог найти банк, готовый прокредитовать ФИО15 Ожидать срока окончания действия кредитного договора ФИО19 не позволяла финансовая ситуация и он принял решение организовать заем на ФИО15 с одной из компаний группы. К тому времени свободные остатки средств имелись у двух компаний: ООО «Пермгазэнергосервис» и ООО «Проспект». В ООО «Пермгазэнергосервис» взять заем было невозможно, так как ФИО15 был в то время председателем Совета директоров компании, в этом случае наступал конфликт интересов.

Так как ФИО19 впрямую руководил деятельностью директора ООО «Проспект» ФИО1 и в силу своего авторитета, он смог убедить его выдать заем ФИО15

По планам ФИО19 погашение займа должно было происходить из его доли прибыли от построенного ООО «Проспект» жилья в течении 1-2 лет. В дальнейшем он периодически сообщал ФИО15, что заем частично гасится, никаких требований от ФИО1 по погашению займа никогда не поступало, что подтверждало утверждения ФИО19 об отсутствии проблем с погашением займа.

Перед тем как оформить заем ФИО15 поинтересовался у ФИО19, почему он не передаст искомую сумму от ООО «Проспект» той компании, которой она требуется, на что ФИО19 пояснил, что ООО «Проспект» завязан в проектное финансирования одного из объектов с банком «Кредит ФД» и это будет прямым нарушением договора, а также часть суммы ему нужна наличными для возврата займов, которые он брал у физических лиц под высокие проценты для срочной перекредитовки.

Видя, что ФИО19 предпринимает все усилия, чтобы бизнесы, которые он организовывал ранее с ФИО15 вместе, успешно вышел из кризиса 2008 года, а также полностью ему доверяя, ФИО15 согласился оформить заем на себя.

Полученные деньги в полном объеме были переданы ФИО19, о том, какие задолженности он ими закрывал ФИО15 детально не известно.

В конце 2010 года ФИО15 баллотировался на пост Заместителя председателя Законодательного собрания Пермского края, это предполагало трудоустройство на государственную службу и налагало ряд ограничений, поэтому на совещании с ФИО19 было принято решение о выходе ФИО15 из совместных бизнесов в разумные для юридического оформления сроки.

Также на этом совещании ФИО15 уточнил, погашена ли задолженность перед ООО «Проспект», на что получил утвердительный ответ, сомневаться в его словах у ФИО15 не было оснований, так как до этого он четко исполнял все обязательства по погашению кредитов, взятых в пользу группы компаний.

О том, что заем от ООО «Проспект» погашен не в полном объеме, ФИО15 узнал от адвоката из материалов текущего дела.

Также ФИО15 пояснил, что предъявленный документ о переуступке долга он ранее не видел и не подписывал, подпись под этим документом учинило неизвестное ему лицо.

Изложенные ФИО15 и ФИО1 факты относительно проекта строительства дома «Люверс», взаимоотношений с ООО «Кама Гейт», получения разрешения на застройку с его дальнейшим отзывом участниками судебного процесса не опровергаются, напротив, участники судебного процесса указанную информацию подтверждают.

Проверить роль ФИО19 при совершении заявленных сделок по выдаче займа и уступке прав требований не представляется возможным в связи с его смертью в 2014 году.

При этом, из пояснений ответчика ФИО20, являвшегося юристом группы компаний, в том числе ООО «Проспект», информация о роли ФИО19 как бенефициара ООО «Проспект», контролировавшего все сделки должника, подтверждается и иными участниками процесса не опровергается.

Таким образом, судом первой инстанции установлено, что задолженность ФИО3 на сумму 9 758 663,06 руб. была фактически сформирована искусственно для документального оформления выбытия у должника 30 000 000 руб., направленных на цели развития ООО «Проспект». Иного суду не доказано (ст. 65 АПК РФ).

Учитывая вышеизложенное, а также обстоятельство того, что вышеуказанные сделки от 01.10.2015 с ФИО3 были заключены после возбуждения дела о банкротстве должника (10.09.2015), соответственно, не могли повлечь наступления признаков объективного его банкротства, суд первой инстанции не усмотрел оснований для удовлетворения заявления конкурсного управляющего по данному эпизоду.

В части сделки, заключенной с ООО «Авенида», судом установлено следующее.

Между ООО «Проспект» и ООО «Авенида» 31.12.2015 был подписан акт взаимозачета № 7, в соответствии с которым стороны договорились провести зачет встречных взаимных требований:

ООО «Проспект» погашает задолженность перед ООО «Авенида» на сумму 16 448 561,76 руб., вытекающую из договоров:

- уступки прав требования от 24.02.2014 (от ООО «Тулым») на сумму 6 265 472,81 руб.;

- займа от 02.12.2014 на сумму 10 376 488,84 руб.

2. ООО «Авенида» погашает задолженность перед ООО «Проспект» на сумму 16 448 561,76 руб. по договору от 05.11.2013 на выполнение функций заказчика.

Определением суда от 30.11.2018 указанная сделка была признана недействительной, восстановлена задолженность ООО «Авенида» перед ООО «Проспект» в сумме 16 448 561,79 руб.

В рамках указанного спора судом было установлено наличие обязательств ООО «Авенида» перед ООО «Проспект» по договору от 05.11.2014 на выполнение функций заказчика, поскольку первичная документация по выполнению договора со стороны ООО «Проспект» суду представлена, также были подтверждены обязательства, вытекающие из договора от 05.11.2013.

В отношении обязательств ООО «Проспект» перед ООО «Авенида» на сумму 16 448 561,76 руб., вытекающих из договоров уступки прав требования от 24.02.2014 (от ООО «Тулым») на сумму 6 265 472,81 руб., займа от 02.12.2014 на сумму 10 376 488,84 руб., судом было установлено следующее.

Между ООО «Тулым» (ООО «Промышленные линии») и ООО «Авенида» был заключен договор уступки права (требования) от 24.02.2014, по условиям которого ООО «Тулым» передало ООО «Авенида» право требования к ООО «Проспект» по договору займа № 983 от 30.11.2004, возникшее у ООО «Тулым» на основании договора уступки права требования № У-04/2010 от 13.04.2010, заключенного с ООО «Промышленно-строительная компания «Газстройдеталь».

Право требования составило 6 902 397,42 руб., уступлено на сумму 6 265 472,81 руб., подлежало оплате до 31.12.2014.

Доказательств оплаты уступленного права суду не было представлено, первичных документов, подтверждающих наличие прав требований по договору уступки права от 24.02.2014, перешедших к ООО «Авенида» не представлено.

Судом установлено, что зачет совершен 31.12.2015 на сумму 6 265 472,81 руб. по обязательству ООО «Проспект», возникшему из договора займа № 983 от 30.11.2004.

Договор займа суду не представлен, доказательства перечисления денежных средств ООО «Проспект» не представлены, при этом в п. 3.2 договора от 24.02.2014 стороны определили, что документы, удостоверяющие право требования к ООО «Проспект», подлежат передаче в течение 5 дней по акту приема-передачи.

Учитывая изложенное, в отсутствие доказательств наличия права требования к ООО «Проспект», возникшего из договора займа № 983 от 30.11.2004, на сумму 6 265 472,81 руб. суд пришел к выводу о том, что к зачету сторонами было представлено несуществующее право требования.

В обоснование наличия задолженности на сумму 10 376 488,84 руб. по договору займа от 02.12.2014 суду был представлен договор займа, заключенный между ООО «Проспект» и ООО «Авенида», по условиям которого ООО «Авенида» обязалось перечислить ООО «Проспект» 10 400 000 руб., договор является беспроцентным, срок возврата займа – 31.12.2015.

В доказательство предоставления займа суду были представлены следующие документы.

ООО «Проспект» направило ООО «Авенида» письмо № 4/1204/1 от 04.12.2014 с просьбой перечислить 10 400 000 руб. в следующем порядке: 10 140 444,57 руб. Департаменту земельных отношений Администрации <...> 044,27 руб. ООО «ДиК-строй».

ООО «Авенида» в свою очередь направило письмо ООО «Сайпрус Инвестмент» 04.12.2014 о перечислении в Департамент земельных отношений Администрации г. Перми 10 140 444,57 руб. в счет взаиморасчетов по договору займа № 28-2014-12 от 01.12.2014 за ООО «Проспект»; по письму от 08.12.2014 о перечислении в ООО «ДиК-строй» 236 044,27 руб. в счет взаиморасчетов по договору займа № 28-2014-12 от 01.12.2014 за ООО «Проспект».

Суду были представлены соответствующие платежные поручения.

При этом судом было установлено, что из определения от 23.08.2017 по настоящему делу следует, что данные платежные поручения были представлены ООО «Сайпрус Инвестмент» в обоснование задолженности по договору займа № 02/12-2014 от 02.12.2014, заключенного между ООО «Проспект» и ООО «Сайпрус Инвестмент».

В материалы обособленного спора были представлены письма должника к ООО «Сайпрус Инвестмент» с просьбой оплатить задолженность.

Учитывая изложенное, суд пришел к выводу, что в отсутствие первичных документов, подтверждающих взаимоотношения ООО «Авенида» и ООО «Сайпрус Инвестмент» по договору займа № 28-2014-12 от 01.12.2014, при наличии вступившего в законную силу судебного акта от 23.08.2017 по настоящему делу, опровергающего позицию ООО «Авенида» о наличии задолженности ООО «Проспект» перед обществом на сумму 10 183 088,95 руб., которая была принята к зачету по спорному соглашению, к зачету была принята сумма по несуществующему обязательству.

Таким образом, судом было установлено отсутствие обязательств ООО «Проспект» перед ООО «Авенида» на сумму 16 448 561,76 руб., в том числе по договору от 24.02.2014 на сумму 6 265 472,81 руб., по договору займа от 02.12.2014 на сумму 10 183 088,95 руб., принятых должником к зачету по акту взаимозачета № 7 от 31.12.2015.

Соответственно, взаимозачет по данным обязательствам состояться не мог, суд признал зачет незаключенным.

Конкурсный управляющий полагает, что данная сделка по зачету повлияла на появление признаков объективного банкротства в отношении должника.

Вместе с тем, как установлено судом первой инстанции, данная сделка была совершена должником 31.12.2015 после возбуждения дела о банкротстве в отношении должника (10.09.2015).

При оспаривании данной сделки установлено наличие дебиторской задолженности, которая не была оплачена со стороны ООО «Авенида», являющегося аффилированным лицом по отношению к должнику; права должника на получение дебиторской задолженности были восстановлены, задолженность взыскана с ООО «Авенида» в пользу должника; требования ООО «Проспект» в сумме 16 448 561,76 руб. решением арбитражного суда от 19.05.2020 по делу № А50-38760/2019 были включены в реестр требований кредиторов ООО «Авенида», в рамках которого ООО «Проспект» получило частичное удовлетворение своих требований.

Наличие неоплаченной дебиторской задолженности не может свидетельствовать о совершении недобросовестных действий со стороны контролирующих должника лиц, в связи с чем суд первой инстанции пришел к выводу об оснований для их привлечения к субсидиарной ответственности за совершение такой сделки.

Более того, как отмечено судом, в период заключения сделки по зачету, должник совершал действия по погашению задолженности перед кредиторами, в частности, перед ОАО «МРСК Урала», являющегося заявителем в данном деле о банкротстве. В частности, определением от 13.11.2015 вынесенным в рамках настоящего дела заявление ОАО «МРСК Урала» было оставлено без рассмотрения в связи с погашением должником задолженности в сумме 4 650 000 руб., оплата была произведена 17.09.2015 – 11.11.2015.

Спорная сделка была заключена 31.12.2015, соответственно, очевидно, должник в указанный период предпринимал меры по погашению задолженности перед кредиторами, в том числе до 20.02.2017 (резолютивная часть решения о признании должника банкротом) должником предпринимались меры по исполнению обязательств перед гражданами-участниками строительства, в процедуре наблюдения должником был сдан в эксплуатацию жилой дом по ул. Калинина, 64 в г. Перми.

Также в качестве оснований для привлечения контролирующих должника лиц управляющий указывал на заключение ООО «Проспект» мнимого договора с ООО «ТСГ».

В частности, как установлено судом первой инстанции, в рамках дела №А50-884/2020 о банкротстве ООО «ТСГ» определением суда от 27.09.2021 было отказано ООО «Проспект» во включении требований в реестр требований ООО «ТСГ».

Судом установлено, что основанием для отказа во включении требований в реестр ООО «ТСГ» послужило отсутствие первичных документов (договора, актов и т.д.), а также аффилированность лиц, что не может свидетельствовать о противоправности сделки. Задолженность возникла в период январь-сентябрь 2016 года, то есть в период после возбуждения дела о банкротстве в отношении должника, в связи с чем указанная сделка не могла стать причиной возникновения признаков объективного банкротства должника.

При этом, как отмечено судом, отсутствие у управляющего документов по сделке подтверждается только их не предоставлением в суд, учитывая установление судом факта передачи управляющему в рамках настоящего дела ФИО1 имеющихся документов по деятельности общества. Иного суду не доказано (ст. 65 АПК РФ).

Из вышеизложенного следует, что ни по одной из сделок приведенных конкурсным управляющим, судом первой инстанции не установлено оснований для привлечения лиц к субсидиарной ответственности.

Установленные судом первой инстанции обстоятельства, а также сделанные на основе их судом выводы конкурсный управляющий в апелляционной жалобе не оспаривают, в судебном заседании суда апелляционной инстанции иными лицами также не было заявлено каких-либо возражений и доводов по изложенным эпизодам.

В апелляционной жалобе конкурсный управляющий указывает лишь на то, что отказ во включении требований ООО «Проспект» в реестр требований кредиторов ООО «ТСГ» повлек сделанный судом вывод о мнимости договора аренды от 10.12.2010 № 01-101-78, заключенного между ООО «Проспект» и ООО «ТСГ».

Вместе с тем, конкурсный управляющий не учитывает обстоятельства того, что в силу положений п. 1 ст. 170 ГК РФ мнимой сделкой является сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия.

Фиктивность мнимой сделки заключается в том, что у сторон этой сделки нет цели достижения заявленных результатов; волеизъявление сторон мнимой сделки не соответствует их внутренней воле.

Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся.

Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.

Из приведенных выше правовых положений следует, что само по себе совершение сторонами мнимой сделки не влечет вывод о причинении той или иной стороне имущественного вреда.

Поскольку должник, по настоящему делу, в отраженных в договоре правоотношениях являлся арендодателем, доказательств совершения должником какого-либо исполнения по мнимой сделке в материалах дела не имеется и заявителем апелляционной жалобе не приведено, оснований для вывода о том, что ее совершением мнимой сделкой – лишь формально составленным договором аренды, должнику был причинен материальный вред, влекущий привлечение к ответственности в виде взыскания убытков (ст. 15 ГК РФ), у суда апелляционной инстанции не имеется.

В отсутствие иных доводов в апелляционной жалобе конкурсного управляющего ФИО11, суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для ее удовлетворения и, соответственно, отмены определения от 04.07.2022 в обжалуемой части.

Относительно доводов жалоб ФИО1 и ФИО4 о необходимости исключения из мотивировочной части обжалуемого определения выводов суда, суд апелляционной инстанции считает необходимым отметить, что отраженные в жалобах выражения приведенные судом на страницах 32, 33 определения, ни установленными судом обстоятельствами, ни выводами суда не являются и представляют собой лишь изложение пояснений ФИО12, приведенных последним в отзыве на заявленные требования (т. 8, л.д. 17-27, стр. 23-25).

Таким образом, в данной части обжалуемое определение не может иметь преюдициального значения при рассмотрении иных споров как в отношении ФИО1, так и в отношении ФИО4, и как следствие, влечь нарушение их прав.

Вывод суда первой инстанции, изложенные в абзаце 4 на стр. 34 определения о том, что причинами банкротства ООО «Проспект» явились не недобросовестные действия бенефициаров общества, а объективные причины прекращения хозяйственной деятельности общества в связи со смертью конечного бенефициара общества, ФИО19, отсутствием контрактов на строительство, отсутствием финансирования со стороны группы, банкротством группы, кризисом в строительной области, неконкурентоспособностью общества на рынке, сделаны судом первой инстанции с учетом представленных в материалы дела доказательств и данных участниками спора пояснений при установлении всех имеющих для рассмотрения спора обстоятельств.

Утверждение ФИО4 о том данный вывод не соответствует фактическим обстоятельствам дела, не может быть принят апелляционным судом во внимание, поскольку доказательств его опровергающих с апелляционной жалобой не представлено.

Более того, данный вывод не влечет нарушение прав ФИО4 и каких-либо для него негативных правовых последствий.

Оснований, предусмотренных ст. 270 АПК РФ для отмены (изменения) определения суда от 04.07.2022 в обжалуемой части по приведенным в апелляционных жалобах доводам, судом апелляционной инстанции не установлено. Нарушения или неправильное применение норм материального или процессуального права судом первой инстанции не допущены.

В удовлетворении апелляционных жалоб следует отказать.

Уплата государственной пошлины за рассмотрение апелляционной жалобы на обжалуемое определение налоговым законодательством не предусмотрена.

Руководствуясь статьями 176, 258, 268, 269, 271, 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Семнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Пермского края от 04 июля 2022 года по делу № А50-20477/2015 в обжалуемой части оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Уральского округа в срок, не превышающий месяца со дня его принятия, через Арбитражный суд Пермского края.

Председательствующий

О.Н. Чепурченко

Судьи

В.И. Мартемьянов

М.А. Чухманцев