Гражданский кодекс часть 1

при участии от ФИО1 представителя ФИО2 (доверенность от 28.09.2022), конкурсного управляющего обществом с ограниченной ответственностью «Дрейк» ФИО3 (паспорт) и ее представителя ФИО4 (доверенность от 18.09.2023), ФИО5 (паспорт), от общества с ограниченной ответственностью «Листва» представителя ФИО6 (доверенность от 07.11.2022),

рассмотрев 19.09.2023 в открытом судебном заседании кассационные жалобы конкурсного управляющего обществом с ограниченной ответственностью «Дрейк» ФИО3 и ФИО1 на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 02.02.2023 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 05.07.2023 по делу № А56-102456/2020/суб.1,

у с т а н о в и л:

Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 24.11.2020 принято к производству заявление о признании общества с ограниченной ответственностью (далее - ООО) «Дрейк», адрес: 188809, <...>, ОГРН <***>, ИНН <***> (далее – Общество), несостоятельным (банкротом).

Определением от 10.03.2021 в отношении Общества введена процедура наблюдения, временным управляющим утверждена ФИО3.

Решением от 23.07.2021 Общество признано несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура конкурсного производства.

Дополнительным решением от 04.08.2021 конкурсным управляющим Обществом утверждена ФИО3

В рамках названного дела о банкротстве конкурсный управляющий ФИО3 обратилась в арбитражный суд с заявлением, уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ), о привлечении ФИО7, ФИО5, ФИО1, ООО «Джи Ай Пи», ООО «ФИО8.», ООО «Листва», ООО «Рико» к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества.

Кроме того, ФИО3 также обратилась в суд с тремя заявлениями о взыскании со ФИО1 убытков в общем размере 5 041 925,37 руб.

Указанные заявления объединены в одно производство для совместного

рассмотрения.

Определением от 02.02.2023, оставленным без изменения постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 05.07.2023, со ФИО1 в пользу Общества взыскано 5 041 925,37 руб. убытков, в остальной части в удовлетворении заявления отказано.

В кассационной жалобе ФИО1, ссылаясь на неправильное применение судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, несоответствие их выводов фактическим обстоятельствам дела, неполное выяснение обстоятельств, имеющих существенное значение для дела, просит отменить определение от 02.02.2023 и постановление от 05.07.2023 в части взыскания с него в пользу Общества убытков и направить дело в указанной части в суд первой инстанции на новое рассмотрение.

По мнению подателя жалобы, судами не учтено, что в материалах дела отсутствуют доказательства, подтверждающие несение Обществом убытков в размере 1 109 914,07 руб., перечисленных в пользу ФИО1 на погашение личных кредитов, и 1 468 000 руб., выданных ФИО1 в банкомате, а также доказательства того, что держателем банковской карты Общества являлся именно ФИО1, а не ФИО7 или ФИО5

Кроме того, ФИО1 полагает, что суды не приняли во внимание, что совершение безналичного платежа в размере 28 803 евро осуществлено по действующему контракту от 09.02.2017, не оспоренному и не признанному недействительным в установленном законом порядке.

С кассационной жалобой также обратилась конкурсный управляющий ФИО3, которая ссылаясь на неправильное применение судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, несоответствие их выводов фактическим обстоятельствам дела, неполное выяснение обстоятельств, имеющих существенное значение для дела, просит отменить определение от 02.02.2023 и постановление от 05.07.2023 в части отказа в удовлетворении заявления и направить дело в указанной части в суд первой инстанции на новое рассмотрение.

По мнению подателя жалобы, судами не учтены доводы конкурсного управляющего о наличии оснований для привлечения указанных в заявлении лиц к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества, поскольку ФИО7 осуществлял фактическое руководство Обществом, не передал конкурсному управляющему документацию и имущество должника, ФИО1 совершал сделки на сумму 269 млн руб. от имени Общества, которые впоследствии признаны недействительными, что причинило существенный вред Обществу, а кроме того, контролирующие должника лица ФИО7, ФИО9 и ФИО1 должны были обратиться в суд с заявлением о признании Общества банкротом не позднее 18.09.2018.

Кроме того, ФИО3 указывает, что судами первой и апелляционной инстанций не принято во внимание, что ООО «Джи Ай Пи», ООО «ФИО8.», ООО «Листва», ООО «Рико» являются бенефициарными владельцами должника и имели возможность контролировать деятельность Общества, что подтверждается, в том числе решением Федеральной налоговой службы от 04.10.2021 № 2230, при этом сделки по перечислению Обществом денежных средств в пользу ООО «Рико», признанные недействительными в рамках настоящего дела, причинили существенный вред Обществу и привели к его банкротству.

В отзывах, поступивших в суд 11.09.2023 и 12.09.2023 в электронном виде, ООО «Джи Ай Пи» и ООО «Листва» возражают против удовлетворения

кассационной жалобы конкурсного управляющего.

В ходатайстве, поступившем в суд 13.09.2023 в электронном виде, конкурсный управляющий ФИО3 просит привлечь прокурора Ленинградской области к участию в деле о банкротстве Общества и отложить рассмотрение кассационных жалоб до вступления в дело прокурора.

В судебном заседании конкурсный управляющий и ее представитель, а также представитель ФИО1 поддержали доводы своих кассационных жалоб и возражали против удовлетворения кассационных жалоб друг друга, ФИО5 и представитель ООО «Листва» возражали против удовлетворения кассационной жалобы конкурсного управляющего.

При этом конкурсный управляющий и ее представитель поддержали заявленное ходатайство о привлечении к участию в деле прокурора и отложении судебного заседания, а остальные присутствующие в судебном заседании лица возражали против удовлетворения ходатайства.

Рассмотрев заявленное конкурсным управляющим ходатайство, суд кассационной инстанции приходит к выводу, что оно подлежит отклонению, поскольку в силу части 2 статьи 284 АПК РФ правила, установленные только для рассмотрения дела в арбитражном суде первой инстанции, не применяются при рассмотрении дела в арбитражном суде кассационной инстанции, если в главе 35 АПК РФ не предусмотрено иное.

В отсутствие оснований, предусмотренных статьей 158 АПК РФ, ходатайство ФИО3 об отложении судебного заседания также отклонено судом кассационной инстанции.

Остальные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о месте и времени рассмотрения кассационных жалоб, однако своих представителей в судебное заседание не направили, что в соответствии с частью 3 статьи 284 АПК РФ не является препятствием для рассмотрения жалоб.

Законность обжалуемых судебных актов проверена в кассационном порядке.

Как следует из материалов дела и установлено судами, ФИО5 с 08.12.2009 являлся единственным участником Общества, ФИО1 в период с 25.07.2014 по 24.11.2020 являлся генеральным директором Общества, после чего указанную должность занимал ФИО7 в период с 24.11.2020 до вынесения судом решения о признании Общества банкротом – 21.07.2021.

В обоснование своего заявления ФИО3 ссылалась на непередачу ФИО7 первичной документации и материальных ценностей конкурсному управляющему, совершение ФИО1, ООО «Рико», ООО «Листва», ООО «ФИО8.» и ООО «Джи Ай Пи» сделок, направленных на вывод активов Общества, а также на неисполнение ФИО7, ФИО5 и ФИО1 обязанности по подаче заявления в арбитражный суд о признании Общества несостоятельным (банкротом).

Отказывая в удовлетворении заявления конкурсного управляющего в части, суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что совокупность обстоятельств, приведенных ею в обоснование заявления, и представленных доказательств недостаточна для привлечения указанных лиц к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества. При этом суды установили наличие оснований для взыскания со ФИО1 в пользу Общества убытков в размере 5 041 925,37 руб.

Исследовав материалы дела, оценив доводы кассационных жалоб и отзывов на них, суд кассационной инстанции пришел к следующим выводам.

Согласно части 1 статьи 223 АПК РФ и статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее

- Закон о банкротстве) дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным названным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

В силу пункта 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

Согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными.

В силу абзаца первого пункта 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее - Постановление № 53) презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана, в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

Удовлетворяя заявление конкурсного управляющего о взыскании со ФИО1 убытков в размере 5 041 925,37 руб., суды первой и апелляционной инстанций обоснованно исходили из следующего.

В том случае, когда причиненный контролирующими лицами, указанными в статье 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), вред исходя из разумных ожиданий не должен был привести к объективному банкротству должника, такие лица обязаны компенсировать возникшие по их вине убытки в размере, определяемом по правилам статей 15, 393 ГК РФ.

Статьей 53.1 ГК РФ предусмотрено, что лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (пункт 3 статьи 53), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу.

В соответствии с пунктом 2 статьи 15 ГК РФ под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Согласно разъяснениям, приведенным в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О

применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

Таким образом, бремя доказывания факта причинения убытков действиями (бездействием) ФИО1, а также их размера и причинно-следственной связи между недобросовестным, неразумным его поведением и наступлением неблагоприятных экономических последствий для Общества возложено на заявителя (в данном случае на конкурсного управляющего).

Вместе с тем, на бывшем генеральном директоре Общества как лице, осуществляющем распорядительные и иные функции, предусмотренные законом, учредительными и иными локальными документами организации, лежит обязанность дать объяснения, оправдывающие его действия с экономической точки зрения.

В этой связи при разрешении спора об убытках, основанного на нарушении руководителем экономических интересов юридического лица при указанных действиях (бездействии), следует установить именно те субъективные и (или) объективные обстоятельства, существовавшие в спорный период, которые бы подтверждали либо опровергали виновное поведение руководителя в допущенных нарушениях, как того требуют разъяснения, данные в пункте 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» (далее – Постановление № 62).

В случае отказа директора от дачи пояснений или их явной неполноты, если суд сочтет такое поведение директора недобросовестным, бремя доказывания отсутствия нарушения обязанности действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно может быть возложено судом на директора.

Недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица (пункт 2 Постановления № 62).

Суды первой и апелляционной инстанций, установив, что ФИО1 не представлено сведений относительно получения и расходования им денежных средств в размере 5 041 925,37 руб., а также принимая во внимание направленность части платежей на личные нужды ФИО1, пришли к обоснованному выводу о наличии оснований для взыскания убытков в заявленном размере в пользу Общества.

При этом, отказывая в удовлетворении заявления конкурсного управляющего в части привлечения ФИО1 и ФИО5 к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества, суды не учли доводы конкурсного управляющего о том, что в рамках дела о банкротстве Общества были признаны недействительными сделки Общества, совершенные в период руководства ФИО1, на общую сумму 269 015 192,20 руб., исполнение которых причинило существенный вред кредиторам должника.

Согласно пункту 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, если документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко

дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

В силу пунктов 4, 6 статьи 61.11 Закона о банкротстве положения подпункта 2 пункта 2 названной статьи применяются в отношении лиц, на которых возложены обязанности: 1) организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника; 2) ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника.

Согласно пункту 2 статьи 126 Закона о банкротстве руководитель должника, а также временный управляющий, административный управляющий, внешний управляющий в течение трех дней с даты утверждения конкурсного управляющего обязаны обеспечить передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему.

Указанное требование закона обусловлено в том числе тем, что отсутствие необходимых документов бухгалтерского учета не позволяет временному управляющему и конкурсному управляющему иметь полную информацию о деятельности должника, о совершенных им сделках, соответственно исполнять обязанности, предусмотренные пунктом 2 статьи 129 Закона о банкротстве, действуя в интересах кредиторов, должника и общества, в частности принимать меры, направленные на поиск, выявление и возврат имущества, находящегося у третьих лиц; предъявлять к третьим лицам, имеющим задолженность перед должником, требования о ее взыскании в порядке, установленном Законом о банкротстве.

Суды первой и апелляционной инстанций, установив, что истребуемые документы и имущество должника были частично переданы конкурсному управляющему, пришли к выводу об отсутствии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности ФИО7 за непередачу первичной документации и имущества Общества.

Вместе с тем судами не учтено, что в пункте 19 Постановления № 53 разъяснено, что при доказанности обстоятельств, составляющих основания опровержимых презумпций доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.

Согласно разъяснениям пункта 24 Постановления № 53 в силу пункта 3.2 статьи 64, абзаца четвертого пункта 1 статьи 94, абзаца второго пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве на руководителе должника лежат обязанности по представлению арбитражному управляющему документации должника для ознакомления или по ее передаче управляющему.

Применяя при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанные с непередачей, сокрытием, утратой или искажением документации (подпункты 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), необходимо учитывать следующее.

Заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в

документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.

Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается в том числе невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также: невозможность определения основных активов должника и их идентификации; невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы.

Суды не дали оценку доводам конкурсного управляющего о том, что материалами дела подтверждается, что фактическим руководителем и бенефициаром Общества, а также его главным бухгалтером являлся ФИО7, которым не в полном объеме передана документация должника, что в свою очередь препятствует анализу сделок должника, взысканию дебиторской задолженности, реализации основных средств должника.

Из материалов дела следует, что вступившим в законную силу определением от 21.10.2021 по обособленному спору № А56-102456/2020/суб.1 удовлетворено заявление ФИО3 об истребовании у ФИО7 документации и имущества должника.

На основании указанного определения суда возбуждено исполнительное производство.

Вместе с тем доказательств исполнения судебного акта в полном объеме вопреки положениям статьи 65 АПК РФ в материалы дела не представлено, а судами не указано, на основании чего ими был сделан вывод об обратном.

Кроме того, судами не был исследован вопрос принудительного исполнения указанного судебного акта и невозможности его исполнения в полном объеме, при том, что конкурсным управляющим были предприняты все необходимые действия по истребованию документации и материальных ценностей должника.

Как разъяснено в абзаце первом пункта 16 Постановления № 53, под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Согласно пункту 10 статьи 61.11 Закона о банкротстве контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого невозможно полностью погасить требования кредиторов, не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в невозможности полного погашения требований кредиторов отсутствует.

Такое лицо не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности, если оно действовало согласно обычным условиям гражданского оборота, добросовестно и разумно в интересах должника, его учредителей (участников), не нарушая при этом имущественные права кредиторов, и если докажет, что его

действия совершены для предотвращения еще большего ущерба интересам кредиторов.

В этой связи вывод судов об отсутствии оснований для привлечения ФИО7 к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества за непередачу документации и материальных ценностей конкурсному управляющему сделан при неполном исследовании обстоятельств, имеющих существенное значения для рассматриваемого спора.

Отказывая в удовлетворении заявления ФИО3 о привлечении ФИО5 к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества, суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу об отсутствии оснований для привлечения ФИО5 к субсидиарной ответственности, поскольку последний обладал статусом единственного участника должника номинально, а фактическое руководство должником осуществлял ФИО7

Между тем судами не учтены разъяснения пункта 6 Постановления № 53, согласно которым руководитель, формально входящий в состав органов юридического лица, но не осуществлявший фактическое управление (номинальный руководитель), например, полностью передоверивший управление другому лицу на основании доверенности либо принимавший ключевые решения по указанию или при наличии явно выраженного согласия третьего лица, не имевшего соответствующих формальных полномочий (фактического руководителя), не утрачивает статус контролирующего лица, поскольку подобное поведение не означает потерю возможности оказания влияния на должника и не освобождает номинального руководителя от осуществления обязанностей по выбору представителя и контролю за его действиями (бездействием), а также по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом (пункт 3 статьи 53 ГК РФ).

По общему правилу номинальный и фактический руководители несут субсидиарную ответственность, предусмотренную статьями 61.11 и 61.12 Закона о банкротстве, а также ответственность, указанную в статье 61.20 Закона о банкротстве, солидарно (абзац первый статьи 1080 ГК РФ, пункт 8 статьи 61.11, абзац второй пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве).

Вместе с тем в силу специального регулирования (пункт 9 статьи 61.11 Закона о банкротстве) размер субсидиарной ответственности номинального руководителя может быть уменьшен, если благодаря раскрытой им информации, недоступной независимым участникам оборота, были установлены фактический руководитель и (или) имущество должника либо фактического руководителя, скрывавшееся ими, за счет которого могут быть удовлетворены требования кредиторов.

В связи с изложенным вывод судов о том, что ФИО5 обладал номинальным статусом единственного участника должника не является основанием для отказа в привлечении его к субсидиарной ответственности.

При этом доводы конкурсного управляющего о том, что в период исполнения ФИО5 обязанностей заместителя директора Общества были совершены сделки, которые повлекли причинение вреда имущественным правам кредиторов и должника, не получили должной оценки судов.

В соответствии с пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве руководитель должника обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд, в том числе в случае, если должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества.

Такое заявление должника должно быть направлено в арбитражный суд в случаях, предусмотренных пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве, в кратчайший срок, но не позднее чем через месяц с даты возникновения

соответствующих обстоятельств (пункт 2 статьи 9 Закона о банкротстве).

Согласно пункту 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения) в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 названного Закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых Законом о банкротстве возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд.

Суды первой и апелляционной инстанций, установив, что конкурсным управляющим не представлено сведений о том, какие обязательства должника возникли в состоянии неплатежеспособности, пришли к выводу об отсутствии оснований для привлечения руководителей и единственного участника Общества к субсидиарной ответственности за неподачу заявления о признании должника банкротом.

Между тем актуальная судебная практика указывает на невозможность рассмотрения обособленных споров о привлечении к субсидиарной ответственности без надлежащего установления момента объективного банкротства.

Необходимым условием возложения субсидиарной ответственности на руководителей и единственного участника является наличие причинно-следственной связи между использованием ими своих прав и (или) возможностей в отношении контролируемого хозяйствующего субъекта и совокупностью юридически значимых действий, совершенных подконтрольной организацией, результатом которых стала ее несостоятельность (банкротство).

В частности, судам необходимо установить критический момент, в который должник из-за снижения стоимости чистых активов стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе по уплате обязательных платежей. Без установления указанных обстоятельств определение действительных причин объективного банкротства, также, как и момента объективного банкротства невозможно.

Вопреки положениям такие обстоятельства судами не были установлены.

Суды первой и апелляционной инстанций не учли, что при рассмотрении обособленных споров в деле о банкротстве Общества судами неоднократно устанавливалось, что за период с 2017 года у Общества уже имелась просроченная задолженность перед бюджетом по страховым взносам (основной долг), а по состоянию на 18.08.2018 Общество стало отвечать признакам неплатежеспособности.

В этой связи вывод судов об отсутствии у ФИО7, ФИО5 и ФИО1 необходимости подачи заявления о признании должника банкротом в указанный конкурсным управляющим срок до 18.09.2018 является преждевременным, поскольку судами не были исследованы вопросы о дате наступления объективного банкротства Общества и наличии обязанности у каждого из указанных лиц для подачи такого заявления.

При этом выводы судов об отсутствии оснований для привлечения ООО «Джи Ай Пи», ООО «ФИО8.», ООО «Листва», ООО «Рико» к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества являются правильными.

Отказывая в удовлетворении заявления конкурсного управляющего в указанной части, суды признали недоказанным как факт наличия у указанных юридических лиц статуса контролирующих должника лиц, так и возможность

названных лиц извлекать выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 ГК РФ.

Поскольку обжалуемые определение от 02.02.2023 и постановление апелляционного суда от 18.07.2023 в части отказа в привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества ФИО7, ФИО5, ФИО1 приняты по неполно исследованным обстоятельствам спора, что могло привести к принятию неправильных судебных актов (части 1, 3 статьи 288 АПК РФ), а для принятия обоснованного и законного решения требуется установление юридически значимых обстоятельств, что невозможно в суде кассационной инстанции в силу его полномочий, то в соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 287 АПК РФ обжалованные судебные акты в указанной части подлежат отмене, а обособленный спор - направлению в указанной части в суд первой инстанции на новое рассмотрение.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное, исследовать все доводы лиц, участвующих в деле, правильно установить момент объективного банкротства Общества, круг лиц, контролировавших должника, степень вовлеченности каждого из ответчиков в процесс управления Обществом в период наступления неплатежеспособности должника, а также причинно-следственную связь между конкретными действиями ответчиков и банкротством Общества, повторно проверить наличие оснований для привлечения указанных лиц к субсидиарной ответственности или ответственности в форме взыскания убытков, и по результатам проверки принять законный, обоснованный и мотивированный судебный акт.

Руководствуясь статьями 286 - 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Западного округа

п о с т а н о в и л:

определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 02.02.2023 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 05.07.2023 по делу № А56-102456/2020 в части отказа в привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам общества с ограниченной ответственностью «Дрейк» ФИО7, ФИО5, ФИО1 отменить.

Дело в указанной части направить в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области на новое рассмотрение.

В остальной части определение от 02.02.2023 и постановление от 05.07.2023 оставить в силе.

Председательствующий Ю.В. Воробьева

Судьи Н.Ю. ФИО10 Тарасюк