Гражданский кодекс часть 1

при участии от ФИО2 представителя ФИО3 (доверенность от 22.11.2023), от ФИО4 представителей ФИО5 (доверенность от 11.12.2023) и ФИО6 (доверенность от 16.06.2023), от конкурсного управляющего закрытым акционерным обществом «Бизнес-Центр «Голдекс» ФИО7 представителя ФИО8 (доверенность от 05.09.2023), от ФИО9, финансового управляющего ФИО10, представителя ФИО11 (доверенность от 01.01.2024), от ФИО12 представителя ФИО13 (доверенность от 12.02.2021),

рассмотрев 16.01.2024 в открытом судебном заседании кассационные жалобы ФИО12, ФИО2, ФИО4 и ФИО9, финансового управляющего ФИО10, на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 24.05.2023 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.09.2023 по делу № А56-30144/2016/суб.1,

у с т а н о в и л:

Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 11.05.2016 принято к производству заявление общества с ограниченной ответственностью «Проектное рефинансирование», адерс: Москва, Новохоршевский <...>, ОГРН <***>,
ИНН <***>, о признании закрытого акционерного общества «Бизнес-центр Голдекс», адрес: 191123, Санкт-Петербург, Шпалерная ул., д. 36, ОГРН <***>, ИНН <***> (далее – Общество), несостоятельным (банкротом).

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены ФИО14 и акционерное общество «Голдекс-Эстейт» (далее - АО «Голдекс-Эстейт»).

Определением от 27.09.2016 в отношении Общества введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден ФИО15.

Решением от 31.03.2017 Общество признано несостоятельным (банкротом), в отношении него введена процедура конкурсного производства, конкурсным управляющим утвержден ФИО15

Постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 23.08.2017 решение от 31.03.2017 отменено, вопрос о завершении процедуры наблюдения и введении следующей процедуры банкротства в отношении должника направлен на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Решением от 23.01.2018 Общество признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден ФИО7.

В рамках названного дела о банкротстве конкурсный управляющий ФИО7 15.01.2021 обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества ФИО12, ФИО2, ФИО10 и ФИО4 солидарно в размере 954 547 596 руб.

Определением от 24.05.2023, оставленным без изменения постановлением апелляционного суда от 18.09.2023, заявление конкурсного управляющего удовлетворено в полном объеме.

В кассационных жалобах ФИО12, ФИО2, ФИО4 и ФИО9, финансовый управляющий ФИО10, ссылаясь на неправильное применение судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, несоответствие их выводов фактическим обстоятельствам дела, просят отменить определение от 24.05.2023 и постановление от 18.09.2023 и принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявления конкурсного управляющего в отношении каждого из них.

По мнению ФИО12, судами не учтено, что по настоящему обособленному спору конкурсным управляющим не доказаны наличие состава правонарушения в действиях ФИО12, а именно вред, противоправность поведения, причинно-следственная связь между противоправным поведением ФИО12 и наступившим вредом и ее вина.

Податель жалобы указывает, что в период когда ФИО12 являлась генеральным директором Общества ведение бухгалтерского учета, хранение документов бухгалтерского учета и бухгалтерской (финансовой отчетности) осуществлялось надлежащим образом.

Как указывает ФИО2, судами первой и апелляционной инстанций не указано, какие именно действия (бездействие) со стороны ФИО2 явились необходимой причиной банкротства Общества, кроме того о наличии презумпций его вины, предусмотренных пунктом 2 статьи 61.11 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закона о банкротстве) в отношении ФИО2 не заявлено.

Указанный податель жалобы также считает, что заключение
ФИО2 от имени Общества сделки по отчуждению имущества имело иную цель, отличную от той, которая указана в обжалуемых судебных актах, и осуществлялось в интересах должника, при этом иные сделки, указанные судами, не имеют отношения к ФИО2, наличие состава правонарушения в его действиях в данном случае не доказано.

В свою очередь, ФИО4 указывает, что суд первой инстанции неверно указал периоды, в которых она исполняла обязанности генерального директора Общества, при том, что она была генеральным директором непродолжительное время, следовательно не являлась контролирующим должника лицом и не может быть привлечена к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества.

По мнению подателя жалобы, судами не учтено, что договор о возложении обязанностей по уплате долга от 12.01.2015 не имеет отношения к периоду осуществления ФИО4 полномочий генерального директора, был подписан иными лицами, не в интересах ФИО4, а кроме того не причинил вреда Обществу и его кредиторам, следовательно не может служить основанием для привлечения кого-либо из ответчиков к субсидиарной ответственности.

ФИО4 также считает, что дополнительное соглашение от 12.12.2017 к договору цессии от 02.06.2014 по инвестиционному договору от 24.05.2007, подписанное ФИО4, не причинило вред должнику и его кредиторам, поскольку указанное соглашение предусматривало только право сторон на расторжение договора цессии в одностороннем порядке.

Как полагает финансовый управляющий ФИО9, судами первой и апелляционной инстанций не учтено, что ФИО10 не являлся акционером или руководителем Общества, при этом тот факт, что он являлся отцом акционера Общества ФИО2, не означает, что он имел право давать обязательные для исполнения должником указания, следовательно он не являлся контролирующим должника лицом.

Податель жалобы указывает, что сделки должника, которые вменяются в качестве оснований для привлечения ФИО10 к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества, не совершались ФИО10 или в его пользу, не одобрялись им.

В дополнениях, поступивших в суд 27.11.2023 в электронном виде, ФИО4 поддержала доводы кассационной жалобы.

В возражениях на кассационные жалобы, поступивших в суд 12.01.2024 в электронном виде, конкурсный управляющий ФИО7 возражает против удовлетворения кассационных жалоб.

В судебном заседании представители ФИО12, ФИО2, ФИО4 и финансового управляющего ФИО9 поддержали доводы своих кассационных жалоб и кассационных жалоб друг друга, а представитель конкурсного управляющего возражал против их удовлетворения, считая обжалуемые судебные акты законными и обоснованными.

Остальные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения кассационных жалоб, однако представителей в судебное заседание не направили, что в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее
– АПК РФ) не является препятствием для рассмотрения жалоб.

Законность обжалуемых судебных актов проверена в кассационном порядке.

Как установлено судами и следует из материалов дела, генеральным директором Общества в период с 2011 по 28.03.2017 являлась ФИО12, в периоды с 20.10.2016 по 28.03.2017 и с 15.08.2017 по 16.01.2018 - ФИО4

ФИО2 в период с 20.09.2013 по настоящее время является единственным акционером Общества, а также с 24.04.2006 по настоящее время генеральным директором АО «Голдекс-Эстейт», 95,5 % акций которого принадлежит отцу ФИО2 - ФИО10 (умер 29.06.2022), который, в свою очередь, являлся лицом, контролирующим как АО «Голдекс-Эстейт», так и Общество, то есть конечным бенефициаром.

Ссылаясь на совершение указанными лицами либо в пользу указанных лиц сделок, повлекших неплатежеспособность Общества, с целью причинения имущественного вреда кредиторам, конкурсный управляющий
ФИО7 обратился в суд с настоящим заявлением.

Удовлетворяя заявление конкурсного управляющего, суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что совокупность обстоятельств, приведенных в обоснование заявления, и представленных доказательств достаточна для привлечения ФИО12, ФИО2, ФИО10 и ФИО4 к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества.

Исследовав материалы дела, изучив доводы кассационных жалоб с дополнениями ФИО4 и возражений на них, суд кассационной инстанции не усматривает оснований для отмены обжалуемых судебных актов.

В силу статьи 32 Закона о банкротстве и части 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным названным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

В соответствии с пунктом 3 статьи 4 Федерального закона от 29.07.2017
№ 266-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях» (далее - Закон № 266-ФЗ) рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу данного Закона), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве (в редакции данного Закона).

Положения Закона о банкротстве в редакции Закона № 266-ФЗ о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности, имели место после дня вступления в силу Закона № 266-ФЗ.

Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона № 266-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона № 266-ФЗ, независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве.

Однако предусмотренные Законом о банкротстве в редакции Закона
№ 266-ФЗ процессуальные нормы о порядке рассмотрения заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности подлежат применению судами при рассмотрении соответствующих заявлений, поданных с 01.07.2017, независимо от даты, когда имели место упомянутые обстоятельства или было возбуждено производство по делу о банкротстве.

Судами установлено, что обстоятельства, указанные конкурсным управляющим в качестве оснований для привлечения ФИО12,
ФИО2, ФИО10 и ФИО4 к субсидиарной ответственности имели место как до 01.07.2017, так и после указанной даты, при том, что заявление о привлечении указанных лиц к субсидиарной ответственности подано в суд после 01.07.2017.

В связи с указанными обстоятельствами судами первой и апелляционной инстанций обоснованно применены процессуальные нормы в редакции Закона № 266-ФЗ, а материальные нормы – как в редакции Закона о банкротстве, действовавшей до вступления в силу Закона № 266-ФЗ, так и после вступления его в силу.

Как правильно отметил суд апелляционной инстанции, в настоящее время судебная практика, в том числе поддержанная Верховным Судом Российской Федерации, исходит из того, что нормы Закона о банкротстве и в действующей редакции (глава III.2) и в редакции, действующей до внесения в названный Закон изменений Законом № 266-ФЗ, по своей сути (направленности) аналогичны, что, помимо прочего, влечет возможность применения к обеим редакциям Закона о банкротстве соответствующих разъяснений.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

В силу подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 (в ранее действующей редакции абзац третий пункта 4 статьи 10) Закона о банкротстве пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, если причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 названного Закона.

В указанной норме содержится презумпция причинно-следственной связи между приведенными действиями (бездействием) контролирующих должника лиц и невозможностью удовлетворения требований кредиторов. При доказанности условий, составляющих названную презумпцию, бремя по ее опровержению переходит на другую сторону, которая вправе приводить доводы об отсутствии вины, в частности, о том, что банкротство вызвано иными причинами, не связанными с недобросовестным поведением ответчика.

В пункте 19 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее - Постановление № 53) разъяснено, что при доказанности обстоятельств, составляющих основания опровержимых презумпций доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.

При этом бремя представления доказательств, опровергающих данную презумпцию, возлагается на лицо, привлекаемое к субсидиарной ответственности, что соответствует положениям пункта 2 статьи 401 и пункта 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

В пункте 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» разъяснено, что лицо, входящее в состав органов юридического лица (единоличный исполнительный орган - директор, генеральный директор и т.д., временный единоличный исполнительный орган, управляющая организация или управляющий хозяйственного общества, руководитель унитарного предприятия, председатель кооператива и т.п.; члены коллегиального органа юридического лица - члены совета директоров (наблюдательного совета) или коллегиального исполнительного органа (правления, дирекции) хозяйственного общества, члены правления кооператива и т.п.; далее - директор), обязано действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно (пункт 3 статьи 53
ГК РФ). В случае нарушения этой обязанности директор по требованию юридического лица и (или) его учредителей (участников), которым законом предоставлено право на предъявление соответствующего требования, должен возместить убытки, причиненные юридическому лицу таким нарушением.

Пунктом 3 статьи 56 ГК РФ предусмотрено, что, если несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана учредителями (участниками), собственником имущества юридического лица или другими лицами, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, на таких лиц в случае недостаточности имущества юридического лица может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам.

Суды первой и апелляционной инстанций, оценив доказательства, представленные в подтверждение статуса ФИО12, ФИО2, ФИО10 и ФИО4 по отношению к Обществу, и применив положения статьи 2, пункта 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве, обоснованно признали их контролирующими должника лицами.

Доводы подателей жалоб об обратном являются несостоятельными и подлежат отклонению судом кассационной инстанции.

Суды правильно учли разъяснения, изложенные в пункте 3 Постановления № 53, согласно которому осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.). Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

Из разъяснений пунктов 16, 17 Постановления № 53 следует, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов, следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам.

В силу абзаца восьмого пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в ранее действовавшей редакции и абзаца первого статьи 1080 ГК РФ, если несколько контролирующих должника лиц действовали совместно, они несут субсидиарную ответственность за доведение до банкротства солидарно. В целях квалификации действий контролирующих должника лиц как совместных могут быть учтены согласованность, скоординированность и направленность этих действий на реализацию общего для всех намерения, то есть может быть принято во внимание соучастие в любой форме, в том числе соисполнительство, пособничество и т.д. Пока не доказано иное, предполагается, что являются совместными действия нескольких контролирующих лиц, аффилированных между собой (пункт 22 Постановления № 53).

В силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под вредом, причиненным имущественным правам кредиторов, понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Судами первой и апелляционной инстанций установлено, что согласно вступившему в законную силу определению от 07.04.2022 по обособленному спору № А56-30144/2016/сд.1 признан недействительным договор купли-продажи недвижимого имущества от 10.12.2013, заключенный Обществом в лице ФИО12 и АО «Голдекс-Эстейт» в лице ФИО2, и применены последствия его недействительности в виде взыскания с АО «Голдекс-Эстейт» денежных средств в размере 127 800 000 руб.

При рассмотрении указанного спора судами установлено, что в результате заключения договора от 10.12.2013 Общество лишилось единственного ликвидного актива в отсутствие равноценного встречного исполнения, а кроме того, прекратило получать ежемесячный доход от сдачи в аренду нежилого помещения.

Вступившим в законную силу определением от 21.05.2018 по обособленному спору № А56-30144/2016/сд.2 на основании статей 10, 168
ГК РФ признан недействительным (ничтожным) договор о возложении обязанностей по уплате долга от 12.01.2015, заключенный Обществом в лице ФИО12 и АО «Голдекс-Эстейт» в лице ФИО2

Судами установлено, что в результате заключения договоров от 10.12.2013 и от 21.05.2018 были защищены интересы конечных бенефициаров Общества и его заинтересованных лиц - ФИО10 и ФИО4, а не интересы Общества и АО «Голдекс-Эстейт».

Кроме того, вступившим в законную силу определением от 14.05.2018 по обособленному спору № А56-30144/2016/сд.3 признан недействительным договор поручительства от 01.09.2015, заключенный Обществом в лице ФИО12 с закрытым акционерным обществом «Управляющая компания «Шпалерная» (далее - Компания).

При рассмотрении указанного спора судами установлено, что договор поручительства от 01.09.2015 был заключен в интересах аффилированного через ФИО2 лица (Компании), осведомленного на момент заключения названного договора о неплатежеспособности Общества.

Судами первой и апелляционной инстанций также учтено, что вступившим в законную силу определением от 28.11.2018 по обособленному спору № А56-30144/2016/сд.4 признано недействительным дополнительное соглашение к договору цессии (уступка права требований) от 02.06.2014 по инвестиционному договору от 24.05.2007, заключенное Обществом в лице ФИО4 с Компанией в лице ФИО12, применены последствия его недействительности в виде восстановления положения сторон сделки в первоначальное состояние.

При этом в указанном судебном акте арбитражный суд пришел к выводу, что заключение дополнительного соглашения имеет признаки злоупотребления правом, поскольку при его заключении Общество и Компания действовали недобросовестно, исключительно с намерением причинить вред должнику и кредиторам.

Кроме того, судами также принято во внимание, что в рамках обособленного спора № А56-30144/2016/тр.7 судами было установлено, что заключение названного дополнительного соглашения, повлекшего возникновение у Общества обязательства по возврату 196 710 000 руб., имело противоправную цель - получение контроля за проведением в отношении Общества процедуры банкротства, что с учетом статьи 10 ГК РФ свидетельствует о злоупотреблении правом.

Вопреки положениям статьи 65 АПК РФ ответчики не представили доказательства, опровергающие презумпции доведения Общества до банкротства и причинения существенного вреда имущественным правам кредиторов, закрепленные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Оценив представленные в материалы дела доказательства в порядке статьи 71 АПК РФ и руководствуясь вышеназванными положениями Закона о банкротстве, исходя из того, что в результате совершения указанных сделок контролирующими должника лицами был причинен существенный вред имущественным правам кредиторов, суды первой и апелляционной инстанций пришли к обоснованному выводу о том, что ФИО12, ФИО2, ФИО10 и ФИО4 подлежат привлечению к субсидиарной ответственности по обязательствам Общества по заявленным конкурсным управляющим основаниям.

Правильно применив положения пункта 8, 11 статьи 61.11 и пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве, установив, что совокупный размер реестровых требований и текущих платежей составляет 954 547 596 руб., суды правомерно в порядке привлечения к субсидиарной ответственности взыскали солидарно с ответчиков в конкурсную массу Общества 954 547 596 руб..

Доводы, указанные в кассационных жалобах, повторяют доводы апелляционных жалоб, и не опровергают выводов судов первой и апелляционной инстанций, а сводятся к несогласию с оценкой судами установленных фактических обстоятельств дела и направлены на переоценку имеющихся в материалах дела доказательств, что недопустимо в силу статьи 286 АПК РФ.

Нормы материального права к спорным правоотношениям применены правильно. Нарушений норм процессуального права, которые могли бы явиться основанием для отмены обжалуемых судебных актов, судом кассационной инстанции не установлено.

Кассационные жалобы не подлежат удовлетворению.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289 и 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской? Федерации, Арбитражный суд
Северо-Западного округа

п о с т а н о в и л:

определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 24.05.2023 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.09.2023 по делу № А56-30144/2016 оставить без изменения, а кассационные жалобы ФИО12, ФИО2, ФИО4 и ФИО9, финансового управляющего ФИО10, - без удовлетворения.

Председательствующий

Ю.В. Воробьева

Судьи

Т.В. Кравченко

ФИО1