Гражданский кодекс часть 1

при участии от ФИО2 представителя ФИО3 (доверенность от 16.11.2023), от арбитражного управляющего ФИО4 представителя ФИО5 (доверенность от 30.11.2023),

рассмотрев 22.01.2024 в открытом судебном заседании кассационную жалобу ФИО2 на постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 06.10.2023 по делу № А56-81557/2022,

у с т а н о в и л:

Производство по делу о несостоятельности (банкротстве) ФИО2 возбуждено на основании его заявления определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 11.08.2022.

Определением от 04.10.2022 заявление ФИО2 признано обоснованным, в отношении должника введена процедура реструктуризации долгов гражданина, финансовым управляющим утвержден ФИО6.

Решением от 19.01.2023 ФИО2 признан несостоятельным (банкротом), в отношении должника введена процедура реализации имущества гражданина, финансовым управляющим утвержден ФИО6

Определением от 29.03.2023 ФИО6 освобожден от исполнения обязанностей финансового управляющего. Этим же определением новым финансовым управляющим утвержден ФИО4.

В связи с окончанием мероприятий по формированию и распределению конкурсной массы финансовый управляющий представил суду отчет о своей деятельности и о результатах проведения процедуры реализации имущества в отношении должника, заявил ходатайство о завершении процедуры реализации имущества гражданина, освобождении ФИО2 от дальнейшего исполнения обязательств.

Акционерное общество «Тинькофф Банк», адрес: 127287, Москва, 2-я Хуторская ул., д. 38А, стр. 26, ОГРН <***>, ИНН <***> (далее – Банк), заявило ходатайство о неприменении в отношении ФИО2 правила об освобождении от дальнейшего исполнения обязательств перед Банком.

Определением от 18.07.2023 проводимая в отношении ФИО2 процедура реализации имущества завершена, должник освобожден от дальнейшего исполнения требований кредиторов, в том числе требований кредиторов, не заявленных при введении реализации имущества гражданина.

Не согласившись с определением от 18.07.2023 в части освобождения ФИО2 от исполнения обязательств перед Банком, последний обратился в Тринадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой.

Постановлением апелляционного суда от 06.10.2023 определение от 18.07.2023 отменено в обжалуемой Банком части, в указанной части принят новый судебный акт – о неприменении в отношении ФИО2 правила об освобождении от исполнения обязательств перед Банком.

В кассационной жалобе ФИО2, ссылаясь на допущенные апелляционным судом нарушения норм материального права и несоответствие вывода суда фактическим обстоятельствам дела и представленным в материалы дела доказательствам, просит постановление от 06.10.2023 отменить, оставив в силе определение от 18.07.2023.

В обоснование кассационной жалобы ее податель указал, что правовых оснований для неосвобождения ФИО2 от исполнения обязательств перед Банком не имелось, поскольку совокупность и последовательность действий должника демонстрирует его добросовестность при исполнении обязательств.

Податель жалобы утверждает, что факт продажи должником залогового имущества не может рассматриваться как злоупотребление правом, направленное на причинение вреда кредитору, и как основание для неприменения правил об освобождении должника от исполнения обязательств перед Банком.

ФИО2 указал, что предмет залога Банка был продан после дорожно-транспортного происшествия, в котором автомобиль получил повреждения, что привело к невозможности его эксплуатации; данные о повреждениях транспортного средства были приложены к возражению должника на ходатайство Банка о неприменении в отношении должника правил об освобождении от исполнения обязательств. В связи с этим податель жалобы отмечает, что его действия были направлены не на злостное уклонение от уплаты задолженности и вывод активов, а продиктованы жизненными обстоятельствами. О том, что должник был не вправе отчуждать предмет залога без согласия залогодержателя, ФИО2 не знал, поскольку в заявлении-анкете и в индивидуальных условиях договора автокредита от 07.03.2020 отсутствует информация о наложении ареста на совершение данного действия.

Податель жалобы обращает внимание на то, что на дату совершения названной сделки должник не обладал признаками неплатежеспособности и на протяжении длительного времени (до октября 2021 года) исполнял свои обязательства перед Банком.

Податель жалобы утверждает, что в ходе проведения процедур банкротства ФИО2 вел себя добросовестно и разумно, исполнял требования Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), не препятствовал действиям финансового управляющего и представил все необходимые документы.

Довод Банка о том, что действия должника по отчуждению спорного транспортного средства привели к тому, что кредитор не может рассчитывать на исполнение обязательства за счет предмета залога, представляется подателю жалобы сомнительным, поскольку залог сохранил силу, а у Банка есть сведения о новом собственнике транспортного средства.

В отзыве на кассационную жалобу арбитражный управляющий ФИО4, выражая согласие с позицией ФИО2, просит постановление от 06.10.2023 отменить, освободив должника от дальнейшего исполнения требований кредиторов, в том числе требований кредиторов, не заявленных при введении реструктуризации долгов и реализации имущества гражданина.

В судебном заседании представитель должника поддержал кассационную жалобу, представитель арбитражного управляющего просил отменить постановление от 06.10.2023.

Иные лица, участвующие в деле, в соответствии с частью 1 статьи 123 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) надлежащим образом извещены о месте и времени судебного разбирательства, однако своих представителей для участия в судебном заседании не направили, что в силу статьи 284 названного Кодекса не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы.

Законность обжалуемого судебного акта проверена в кассационном порядке в пределах доводов кассационной жалобы.

Как усматривается из материалов дела, в связи с проведением всех мероприятий в процедуре банкротства финансовый управляющий
ФИО4 обратился в суд с ходатайством о завершении процедуры реализации имущества гражданина и об освобождении должника от дальнейшего исполнения обязательств.

Из отчета финансового управляющего следует, что в реестр требований кредиторов должника включены требования четырех кредиторов на общую сумму 1 161 451,11 руб.; требования кредиторов остались непогашенными; признаков преднамеренного (фиктивного) банкротства должника не выявлено; приняты меры по розыску имущества должника путем направления запросов в соответствующие регистрирующие органы; имущество, подлежащее включению в конкурсную массу должника, не обнаружено; оснований для оспаривания сделок ФИО2 финансовый управляющий не усмотрел; восстановить платежеспособность ФИО2 не представляется возможным.

В связи с проведением всех мероприятий в процедуре банкротства финансовый управляющий должника обратился в суд с ходатайством о завершении процедуры реализации имущества гражданина.

До завершения процедуры реализации имущества должника в суд поступило ходатайство Банка о неосвобождении должника от дальнейшего исполнения обязательств перед ним в связи с наличием недобросовестного поведения.

Рассматривая вопрос о завершении процедуры реализации имущества в отношении должника, суд первой инстанции, руководствуясь статьей 213.28 Закона о банкротстве, исходил из проведения финансовым управляющим мероприятий, необходимых для завершения процедуры реализации имущества должника, отсутствия оснований для ее продления.

При этом суд посчитал возможным применить положения пункта 3 статьи 213.28 Закона о банкротстве и освободил должника от дальнейшего исполнения требований кредиторов, в том числе требований кредиторов, не заявленных при введении реструктуризации долгов гражданина или реализации имущества гражданина.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции и указал, что отчуждение залогодателем предмета залога без согласия кредитора является обстоятельством, свидетельствующим о противозаконности действий такого лица, их направленности на причинение вреда кредитору, и не может быть квалифицировано как неразумное поведение или необъективная оценка собственных финансовых возможностей и жизненных обстоятельств.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для освобождения гражданина ФИО2 от дальнейшего исполнения требования Банка.

Проверив законность обжалуемого судебного акта исходя из доводов, приведенных в кассационной жалобе, Арбитражный суд Северо-Западного округа приходит к следующим выводам.

В соответствии со статьей 286 АПК РФ суд кассационной инстанции проверяет правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм права, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и возражениях относительно жалобы.

Предметом кассационного обжалования в данном случае является вопрос об освобождении/неосвобождении должника от исполнения обязательств перед кредитором.

В соответствии со статьей 32 Закона о банкротстве и частью 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

В соответствии с пунктом 3 статьи 213.28 Закона о банкротстве после завершения расчетов с кредиторами гражданин, признанный банкротом, освобождается от дальнейшего исполнения требований кредиторов, в том числе требований кредиторов, не заявленных при введении реструктуризации долгов гражданина или реализации имущества гражданина.

Освобождение гражданина от обязательств не распространяется на требования кредиторов, предусмотренные пунктами 4 и 5 статьи 213.28 Закона о банкротстве, а также на требования, о наличии которых кредиторы не знали и не должны были знать к моменту принятия определения о завершении реализации имущества гражданина.

В соответствии с пунктом 4 статьи 213.28 Закона о банкротстве освобождение гражданина от обязательств не допускается в случае, если:

– гражданин не предоставил необходимые сведения или предоставил заведомо недостоверные сведения финансовому управляющему или арбитражному суду, рассматривающему дело о банкротстве гражданина, и это обстоятельство установлено соответствующим судебным актом, принятым при рассмотрении дела о банкротстве гражданина;

– доказано, что при возникновении или исполнении обязательства, на котором конкурсный кредитор или уполномоченный орган основывал свое требование в деле о банкротстве гражданина, гражданин действовал незаконно, в том числе совершил мошенничество, злостно уклонился от погашения кредиторской задолженности, уклонился от уплаты налогов и (или) сборов с физического лица, предоставил кредитору заведомо ложные сведения при получении кредита, скрыл или умышленно уничтожил имущество.

Данные положения законодательства направлены в том числе на недопустимость использования механизма освобождения гражданина от обязательств в случаях, когда при возникновении или исполнении обязательства имело место поведение гражданина-должника, не согласующееся с требованиями статей 15 (часть 2) и 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации об обязанности граждан и их объединений соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы и о неприемлемости осуществления прав и свобод человека и гражданина в нарушение прав и свобод других лиц, а также с требованиями статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), согласно которым при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно и никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 29.05.2019 № 1360-О).

В соответствии с пунктом 45 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 13.10.2015 № 45 «О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан» (далее – Постановление № 45) освобождение должника от обязательств не допускается, если доказано, что при возникновении или исполнении обязательства, на котором конкурсный кредитор или уполномоченный орган основывал свое требование в деле о банкротстве должника, последний действовал незаконно, в том числе совершил действия, указанные в абзаце четвертом пункта 4 статьи 213.28 Закона о банкротстве. Соответствующие обстоятельства могут быть установлены в рамках любого судебного процесса (обособленного спора) по делу о банкротстве должника, а также в иных делах.

В силу разъяснений, данных в пунктах 42 и 43 Постановления № 45, целью положений пункта 3 статьи 213.24, пункта 6 статьи 213.5, пункта 9 статьи 213.9, пункта 2 статьи 213.13, пункта 4 статьи 213.28 и статьи 213.29 Закона о банкротстве в их системном толковании является обеспечение добросовестного сотрудничества должника с судом, финансовым управляющим и кредиторами. Указанные нормы направлены на недопущение сокрытия должником каких-либо обстоятельств, которые могут отрицательно повлиять на возможность максимально полного удовлетворения требований кредиторов, затруднить разрешение судом вопросов, возникающих при рассмотрении дела о банкротстве, или иным образом воспрепятствовать рассмотрению дела.

Как следует из разъяснений, изложенных в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», при наличии обоснованного заявления участвующего в деле лица о недобросовестном поведении должника либо при очевидном для суда отклонении действий должника от добросовестного поведения суд при рассмотрении дела исследует указанные обстоятельства и ставит на обсуждение вопрос о неприменении в отношении должника правил об освобождении от обязательств.

При распределении бремени доказывания по вопросу об установлении наличия либо отсутствия обстоятельств, при которых должник не может быть освобожден от исполнения обязательств, необходимо исходить из презумпции добросовестности и добропорядочности гражданина до тех пор, пока не установлено обратное (пункт 5 статьи 10 ГК РФ). Эта презумпция, исходя из своего содержания, влияет на распределение обязанности по доказыванию, вследствие чего финансовый управляющий, кредиторы должны доказать наличие оснований для неосвобождения должника-гражданина от обязательств. При этом, несмотря на действие указанной выше презумпции, должник вправе представлять свои доказательства, обосновывающие его добросовестное поведение при ведении процедуры банкротства. Кроме того, при определении добросовестности поведения должника суду следует принимать во внимание и причину, в результате которой возникла его неплатежеспособность.

Из приведенных разъяснений в их совокупности и взаимосвязи следует, что, если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично.

Как усматривается из материалов дела, требования Банка включены в реестр требований ФИО2 в результате неисполнения последним обязательств по договору от 27.09.2020 № 0514910256 о предоставлении и обслуживании кредитной карты и универсальному договору от 07.03.2020 № 0470135708.

При этом составными и неотъемлемыми частями универсального договора являются: заявление-анкета, тарифный план, условия комплексного банковского обслуживания. В соответствии с условиями договора от 27.09.2020 должнику предоставлена сумма кредита в размере 458 000 руб. на покупку автомобиля в автосалоне. В соответствии с заявкой должника, содержащейся в заявлении-анкете, со счета клиента было перечислено 458 000 руб. в пользу общества с ограниченной ответственностью «Ирбис» в целях приобретения должником автомобиля Ford Mondeo, VIN <***>, 2007 года выпуска.

По условиям заявления-анкеты должника от 07.03.2020 приобретаемый за счет кредитных денежных средств автомобиль предоставляется Банку в обеспечение исполнения обязательств должника по договору, информация о предмете залога: Ford Mondeo, VIN <***>, 2007 года выпуска.

С учетом сведений, размещенных на публичном портале реестра в информационно-телекоммуникационной сети Интернет по адресу: www.reestr-zalogov.ru, в реестре зарегистрировано уведомление о залоге в отношении транспортного средства Ford Mondeo, VIN <***>, 2007 года выпуска, дата регистрации залога: 11.03.2020, залогодатель: ФИО2, залогодержатель: Банк.

В то же время из ответа Управления Государственной инспекции безопасности дорожного движения Главного управления Министерства внутренних дел Российской Федерации по городу Санкт-Петербургу и Ленинградской области обозначенный автомобиль был зарегистрирован за ФИО2 в период с 15.03.2020 по 06.12.2021, а затем 06.12.2021 прекращена регистрация транспортного средства в связи с продажей (передачей) другому лицу, отчуждение произведено по договору купли-продажи от 27.06.2020.

Названные обстоятельства послужили основанием для отказа в признании за Банком статуса залогового кредитора в рамках настоящего дела о несостоятельности (банкротстве).

По результатам анализа сделок ФИО2 финансовым управляющим выявлено совершение должником сделки по отчуждению указанного автомобиля на рыночных условиях, в связи с чем оснований для оспаривания данной сделки финансовый управляющий не усмотрел.

Из пояснений ФИО2 усматривается, что основанием для продажи автомобиля явилось произошедшее 24.07.2020 дорожно-транспортное происшествие с участием спорного автомобиля; цена обусловлена большим количеством полученных автомобилем повреждений. Причиной дорожно-транспортного происшествия послужили среди прочего техническая неисправность и дорожное покрытие, автомобилю потребовался капитальный ремонт: были повреждены правая сторона кузова, передняя дверь, бампер, радиатор, передняя подвеска, капот, лобовое стекло, передние колеса. Вырученные денежные средства от реализации были направлены на погашение кредитных обязательств, согласно выписке, представленной Банком (ответ от 01.11.2022), штраф за первый неоплаченный платеж по обязательству, обеспеченному вышеуказанным имуществом, возник по истечении более года с момента продажи (16.11.2021).

Суд первой инстанции счел указанные пояснения приемлемыми и указал, что реализация залогового имущества третьему лицу не влечет безусловного вывода о том, что должник действовал во вред собственным кредиторам, поскольку по общему правилу, установленному в пункте 1 статьи 353 ГК РФ, в случае перехода прав на заложенное имущество от залогодателя к другому лицу залог сохраняет силу.

Отменяя определение суда первой инстанции в обжалуемой части и не применяя к ФИО2 правила освобождения от дальнейшего исполнения обязательств перед Банком, суд апелляционной инстанции исходил из следующего.

В ходатайстве, направленном в суд первой инстанции, равно как и в апелляционной жалобе, Банк настаивал на том, что по условиям договора ФИО2 был обязан уведомить кредитора обо всех обстоятельствах, способных повлиять на ненадлежащее исполнение своих обязательств по договору, в том числе об обстоятельствах утраты, угона, повреждения или иного ухудшения состояния предмета залога, о наступлении страхового случая и т.д. Однако в данном случае ФИО2 не обеспечил сохранность предмета залога, не сообщил о порче и своих намерениях его утилизировать.

Апелляционным судом установлено, что ФИО2 нарушил обязанность немедленно уведомить кредитора о возникновении угрозы утраты или повреждения заложенного имущества, о притязаниях третьих лиц на это имущество, о нарушениях третьими лицами прав на это имущество (подпункт 5 пункта 1 статьи 343 ГК РФ), запрет на совершение действий, которые могут повлечь утрату заложенного имущества или уменьшение его стоимости (подпункт 3 пункта 1 статьи 343 ГК РФ), а также запрет на отчуждение предмета залога без согласия залогодержателя, если иное не предусмотрено законом или договором и не вытекает из существа залога (пункт 2 статьи 346 ГК РФ).

Суд кассационной инстанции не может не согласиться с выводом апелляционного суда о том, что сразу после возникновения случая, повлекшего порчу или значительное повреждение имущества, переданного в залог Банку, ФИО2, действуя добросовестно и разумно, должен был уведомить залогодержателя о подобном факте, чего сделано не было, равно как и не было доведено до сведения кредитора (получено согласие) об отчуждении автомобиля в пользу третьего лица.

Апелляционный суд обоснованно указал, что отчуждение залогодателем предмета залога без согласия кредитора и в отсутствие компенсации его имущественных потерь является обстоятельством, свидетельствующим о противозаконности действий такого лица, направленности на причинение вреда кредитору, поскольку в связи с невозможностью обращения взыскания на предмет залога в результате недобросовестных действий должника не была погашена задолженность перед Банком по соответствующему кредитному договору.

При этом судом апелляционной инстанции учтено, что доказательств того, что денежные средства, полученные в результате отчуждения имущества, были направлены на погашение задолженности перед Банком, не имеется, что является основанием для вывода о совершении ФИО2 действий, направленных на уклонение от погашения имеющейся у него задолженности перед Банком.

Как верно на то указал апелляционный суд, право Банка как залогодержателя проверять наличие и состояние заложенного имущества не создают для должника правовой основы для отчуждения имущества, являющегося предметом залога, без согласия залогодержателя, в ином случае залог утрачивает функцию гарантирования исполнения обязательств перед кредиторами, на что разумно рассчитывал Банк при вступлении в правоотношения с должником.

Суд кассационной инстанции поддерживает позицию апелляционного суда о том, что в результате недобросовестных действий должника причинен ущерб Банку в виде утраты возможности получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет денежных средств, поступивших от реализации залогового имущества как до процедуры (учитывая, что факт повреждения имущества наступил намного раньше возбуждения дела – 24.07.2020 и кредитор мог предъявить требование о возврате долга в полном объеме), так и в процедуре, если бы предмет залога (оценка которого в материалах дела отсутствует) был реализован на торгах.

Обозначенные обстоятельства документально не опровергнуты, доказательств обратного в материалы дела не представлено ни в суд первой, ни апелляционной инстанции (статьи 9, 65 АПК РФ).

Как обоснованно отмечено апелляционным судом, указанное поведение должника, который уклонялся от погашения кредиторской задолженности, а также без согласия Банка реализовал находящийся в залоге автомобиль, не отвечает критерию добросовестности и не может быть признано правомерным, поскольку направлено на причинение ущерба кредитору, который был вправе рассчитывать на удовлетворение своих требований за счет реализации предмета залога, в то время как именно недобросовестное поведение должника привело к невозможности реализовать автомобиль.

Само по себе формальное существование права на обращение взыскания на предмет залога, находящийся у третьего лица, не свидетельствует о наличии у Банка реальной возможности погасить требования за счет заложенного имущества; при этом возможность обращения взыскания на автомобиль, принадлежащий третьему лицу, не исключает неправомерности поведения должника.

Совокупность установленных фактических обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестном поведении должника в процедуре банкротства при исполнении обязательств перед кредитором, позволила апелляционному суду сделать обоснованный вывод о наличии оснований, предусмотренных пунктами 4–6 статьи 213.28 Закона о банкротстве, при которых должник не подлежит освобождению от дальнейшего исполнения обязательств перед Банком.

Указание в просительной части апелляционной жалобы на иной размер задолженности должника, как верно на то сослался апелляционный суд, является очевидной опечаткой Банка, не влияющей на установление смысла заявленных требований.

Суд кассационной инстанции считает, что все обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, судом апелляционной инстанции установлены, представленные сторонами доказательства полно и всесторонне исследованы и оценены в соответствии с требованиями статьи 71 АПК РФ. Выводы суда соответствуют доказательствам, имеющимся в деле, установленным фактическим обстоятельствам и основаны на правильном применении норм права.

Нарушений норм материального или процессуального права, являющихся в силу статьи 288 АПК РФ основанием для отмены судебного акта, судом кассационной инстанции не установлено.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе, подлежат отклонению, так как направлены на переоценку установленных судами фактических обстоятельств дела и принятых ими доказательств, что недопустимо в силу положений статьи 286 АПК РФ.

Иная оценка подателем жалобы обстоятельств дела не свидетельствует о судебной ошибке и не является основанием для отмены обжалуемого судебного акта.

С учетом изложенного кассационная жалоба удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289 и 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Западного округа

п о с т а н о в и л:

постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда
от 06.10.2023 по делу № А56-81557/2022 оставить без изменения,
а кассационную жалобу ФИО2 – без удовлетворения.

Председательствующий

А.А. Чернышева

Судьи

Ю.В. Воробьева

ФИО1