Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер АП-19729/2022 ) Шариковой Ольги Константиновны на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 30.05.2022 по делу № А56-97740/2018 /суб.1 (судья Сереброва А.Ю.), принятое по заявлению конкурсного управляющего Лукиной Юлии Андреевны о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) АО «Мира Групп»,

установил:

Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 25.09.2018 по делу № А56-97740/2018, принятым по заявлению акционерного коммерческого банка «ЕФРОФИНАНС МОСНАРБАНК» (акционерное общество) (далее – Банк) в отношении акционерного общества «Мира Групп» (ОГРН <***>, ИНН <***>) (далее – АО «Мира Групп», Общество, должник) возбуждено производство по делу о несостоятельности (банкротстве).

Определением от 14.02.2019 в отношении Общества введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден ФИО4.

Решением от 01.08.2019 Общество признано несостоятельным (банкротом); конкурсным управляющим утверждена ФИО3.

В суд 07.09.2021 поступило заявление конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам должника ФИО1.

К участию в обособленном споре в качестве третьего лица привлечен ФИО5

Определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 30.05.2022ФИО1 привлечена к субсидиарной ответственности по обязательствам акционерного общества «МИРА ГРУПП».

В части определения размера субсидиарной ответственности производство по делу приостановлено до окончания формирования конкурсной массы и проведения расчетов с кредиторами.

В апелляционной жалобе ФИО1, ссылаясь на нарушение судом первой инстанции норм материального права, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, просит указанное определение отменить, ссылаясь на то, что судом первой инстанции необоснованно не учтено, что непередача документации и совершение спорных сделок не привело к банкротству должника.

Отзывы на апелляционную жалобу не поступили.

В настоящем судебном заседании представитель заявителя поддержал доводы, изложенные в апелляционной жалобе, просил определение суда первой инстанции отменить.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, в судебное заседание апелляционной инстанции не явились.

Арбитражный апелляционный суд считает возможным на основании статей 123, 156, 266 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации рассмотреть апелляционную жалобу в отсутствие не явившихся участников арбитражного процесса.

Законность и обоснованность обжалуемого судебного акта проверена в апелляционном порядке.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, ФИО1 с момента образования общества (23.03.2016) по дату открытия в отношении него процедуры конкурсного производства исполняла обязанности единоличного исполнительного органа.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) АО «Мира Групп» конкурсный управляющий обратился с заявлением о привлечении Шариковой О.К . к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, указав, что ответчик не передал конкурсному управляющему документацию должника, что повлекло невозможность в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, а также совершил от имени должника сделки, в результате которых имущественным правам кредиторов причинен существенный вред. Между тем, установить размер ответственности на данный момент невозможно, поскольку в рамках конкурсного производства не завершены расчеты с кредиторами.

Исследовав представленные в материалы дела доказательства в их совокупности и взаимосвязи с соблюдением положений статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции, установив, что контролирующим должника лицом были совершены сделки, которые стали причиной возникновения признаков объективного банкротства у должника и причинили ему ущерб в существенном размере, а также факт нарушения обязанности по передаче документации в порядке абзаца 2 пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве, пришел к выводу о наличии оснований для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности.

Суд апелляционной инстанции, повторно исследовав материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы, не находит оснований для удовлетворения жалобы и отмены или изменения обжалуемого судебного акта с учетом следующего.

В качестве одного из оснований привлечения ответчика к субсидиарной ответственности по обязательства должника, заявитель вменяет ответчику следующее: неисполнение ответчиком обязанности по передаче документации должника конкурсному управляющему и причинение существенного ущерба должнику в связи с совершением экономически невыгодных для должника сделок по отчуждению принадлежавшего Обществу маломерного судна: катера «NordStar 31 Patrol», заводской номер F1-LIN31083J708, год постройки 2008, материал корпуса – пластик, длина – 10,1 м., ширина – 3,15 м, высота борта – 1,85 м, тип двигателя – VOLVOPENTA, совокупная мощность двигателей – 600 л/с, заводские номера 2004015225, 2004015224, регистрационный номер – РЛА25076 (далее по тексту – Судно) и по прекращению прав требования к обществу с ограниченной ответственностью «ИС-ЛЭНД» путем подписания соглашения о предоставлении отступного от 01.08.2016 № 1 о передаче автомобиля в счет погашения задолженности.

Как указывает заявитель, сделка и Соглашение признаны недействительными определениями суда от 10.07.2021 и от 20.03.2019, принятым по обособленным спорам № А56-97740/2018/сд.1 и № А56- 4188/2017/сд2 соответственно.

Кроме того, конкурсный управляющий указывает на то, что ответчик не передал в полном объеме документацию и материальные ценности должника.

В соответствии с пунктом 1 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) и статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве) дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Действия, оцениваемые управляющим, как основания для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности в связи с совершением экономически невыгодных сделок, имели место до вступления в силу Закона № 266-ФЗ, в связи с чем, суд применил к спорным правоотношениям в указанной части положения статьи 10 Закона о банкротстве, и, поскольку действия по не передаче документов допущены ответчиком в 2019 году, то суд применил к данным правоотношениям положения Закона о банкротстве в редакции закона № 266-ФЗ.

Согласно пункту 4 статьи 10 Закона о банкротстве, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам.

Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий (бездействия) контролирующих лиц, в том числе в случае, если причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве.

Такое основание для привлечения к субсидиарной ответственности, как «признание должника несостоятельным вследствие поведения контролирующих лиц», по существу мало чем отличается от предусмотренного действующей в настоящее время статьей 61.11 Закона о банкротстве основания ответственности в виде «невозможности полного погашения требований кредитора вследствие действий контролирующих лиц», а потому значительный объем разъяснений норм материального права, изложенных в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее - Постановление № 53), может быть применен и к статье 10 Закона о банкротстве в редакции Закона № 134-ФЗ, действующей на момент возникновения спорных правоотношений.

Из разъяснений, изложенных в пункте 23 Постановления № 53, следует, что установленная подпунктом 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве (абзац третий пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Закона № 134-ФЗ) презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.). Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход. Если к ответственности привлекается лицо, являющееся номинальным либо фактическим руководителем, иным контролирующим лицом, по указанию которого совершена сделка, или контролирующим выгодоприобретателем по сделке, для применения презумпции заявителю достаточно доказать, что сделкой причинен существенный вред кредиторам.

В соответствии с положениями гражданского и банкротного законодательства (как в настоящей редакции, так и действующей ранее) контролирующие должника лица (то есть лица, которые имеют право давать должнику обязательные для исполнения указания) могут быть привлечены к субсидиарной ответственности, если их виновное поведение привело к невозможности погашения задолженности перед кредиторами должника (иными словами, за доведение должника до банкротства - абзац первый пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве).

Как следует из материалов дела, вступившими в законную силу судебными актами установлено, что в собственности Общества имелось Судно (катер), приобретенное им у ФИО6 02.09.2016 по договору купли-продажи № 02-09/16NS31, за 10 000 000 руб.

Обществом, от имени которого выступала ответчик, заключен договор об отчуждении судна от 09.09.2016 в пользу ФИО5, который, как установил суд, расчетов за приобретенное имущество с Обществом не произвел.

Определением суда от 10.07.2021, принятым по обособленному спору № А56-97740/2018/сд.1 установлено, что указанная сделка явилась убыточной для Общества, так как встречное предоставление по ней должником не получено, и совершена в отношении заинтересованного по отношению к должнику лица, о чем, как следует из приведенных выше пояснений ФИО1, ответчик был осведомлен.

В качестве последствий недействительности сделки, с ФИО5 в конкурсную массу взыскано 10000000 руб., которые отражены в составе дебиторской задолженности Общества.

Постановлением апелляционного суда от 23.09.2021 о взыскании с ФИО1 убытков в виде стоимости выбывшего из владения должника имущества, сделан вывод о том, что, действуя от имени должника при совершении указанной сделки, ФИО1 допустила неразумные и недобросовестные действия (бездействие), согласовав цену имущества в договоре купли-продажи – 500000 руб. и не предприняв действий по получению от контрагента соразмерного встречного исполнения за отчужденное имущество.

При рассмотрении обособленного спора № А56-97740/2018/истр.1 об истребовании у ответчика документации должника суд пришел к выводу о том, что недобросовестность ФИО1 выражается в сокрытии от конкурсного управляющего договора об отчуждении Судна.

Определением от 13.06.2019, принятым в деле о банкротстве общества с ограниченной ответственностью «ИС-ЛЭНД» № А56-4188/2017 (обособленный спор № А56-4188/2017/сд.1) установлено, что Обществом у ООО «ИС-ЛЭНД» по договору от 25.05.2016 № 0105/16 был приобретен земельный участок площадью 20086 кв.м, по адресу: Санкт-Петербург, поселок Шушары, территория предприятия Шушары, участок 554 (Центральный), кадастровый номер 78:42:0015105:11 и нежилые здания по адресу: Санкт-Петербург, <...>, литеры А и Б. Обществом, в свою очередь, на основании договора купли-продажи имущества от 25.10.2016 указанные объекты отчуждены в пользу ForteT&PHoldingGmbh, а указанная компания на основании договора купли-продажи от 04.09.2017 № 04/09-17 реализовала объекты недвижимости в пользу ФИО5, передавшего по Соглашению об отступном от 25.12.2017 объекты ФИО7 Право требования оплаты указанных объектов к Обществу в размере 272272153 руб. ООО «ИС-ЛЭНД» уступило по договору от 03.11.2016 в пользу ООО «Строй Союз СВ».

Названным судебным актом установлено, что все участники этих сделок заинтересованы по отношению друг к другу. Посчитав, что совершение цепочки названных сделок было направлено на незаконный вывод имущества ООО «ИС-ЛЭНД», суд признал их недействительными.

Разрешая спор, суд пришел к выводу о том, что участие Общества в совершении фиктивных сделок, направленных на нарушение прав независимых кредиторов заинтересованного по отношению к Обществу лица, в ходе которых Общество оказалось обременено задолженностью при отсутствии намерения с его стороны на приобретение имущества, следует признать убыточным для должника и противоречащим целям деятельности коммерческих организацией – извлечение прибыли.

При этом суд указал на то, что применение к ФИО1 ответственности в виде убытков в связи с совершением от имени должника сделки по отчуждению Судна, не исключает применения в отношении нее презумпции вины в доведении Общества до банкротства в связи с совершением указанной сделки, поскольку причинение Обществу ущерба не исключает установления, впоследствии, такого его характера, который повлек несостоятельность должника.

Руководствуясь положениями пункта 6 статьи 61.20 Закона о банкротстве, определяя соотношение двух видов ответственности, суд верно исходил из того, что ответственность в виде убытков подлежит применению в части, не покрытой субсидиарной ответственностью, а поскольку основания возникновения убытков и субсидиарной ответственности не совпадают, то установление ранее в деле о банкротстве оснований для применения к ФИО1 ответственности в виде убытков не исключает возможность учета обстоятельств допущенных ФИО1 нарушений и при определении наличия оснований для ее привлечения к субсидиарной ответственности, тем более, что спорные убытки ответчиком в пользу Общества не возмещены.

В силу разъяснений пункта 23 постановления Пленума № 53, согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными.

Проверяя обоснованность доводов заявителя и возражений ответчика, суд пришел к выводу о том, что суммы обеих рассматриваемых сделок являются существенными относительно масштаба хозяйственной деятельности Общества, стоимость утраченного Обществом Судна позволяла погасить требования кредитора – заявителя по делу о банкротстве, а размер права требования к должнику, возникшего в результате совершения сделок, оспоренных в деле о банкротстве ООО «ИС-ЛЭНД», составляет половину суммы принадлежащих Обществу активов.

При таких обстоятельствах суд признал, что совершение спорных сделок оказало существенное влияние на возникновение у Общества признаков объективного банкротства и явилось причиной невозможности произвести расчет с кредиторами.

Установив, что на момент совершения спорных сделок полномочия ответчика как руководителя должника не прекратились, суд с учетом положений статьи 322 ГК РФ, разъяснений пункта 21 постановления Пленума № 53 о солидарной субсидиарной ответственности с руководителем должника третьего лица, извлекшего соответствующую выгоду из сделок, правомерно отклонил как несостоятельный довод ответчика о том, что ответственность за вменяемые ей нарушения должен нести ФИО5, под контролем которого совершались рассматриваемые сделки, обоснованно указав на то, что в данной правовой ситуации виновное поведение указанного лица не исключает привлечения к ответственности ФИО1 за отрицательный экономический результат сделок и удовлетворения заявленных к ней требований.

Оценив приведенные доводы ответчика в совокупности с установленными по делу обстоятельствами, суд пришел к выводу о не опровержении ФИО1 презумпции доведения Общества до банкротства, закрепленной пунктом 2 статьи 61.11 Закон о банкротстве.

Судебная коллегия полагает возможным согласиться с указанными выводами суда, основанными на правильном применении норм действующего законодательства, всестороннем исследовании обстоятельств дела и оценке доказательств с учетом положений статьи 71 АПК РФ.

Доводы жалобы в части необоснованного привлечения ответчика к субсидиарной ответственности в связи с непередачей документации должника также несостоятельны, разрешая обособленный спор, суд пришел к правильному выводу о достаточности оснований для признания данного эпизода неправомерности действий ответчика доказанным.

Пунктом 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве предусмотрено, что, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

В силу пункта 2 Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств:

1) причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона;

2) документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Согласно пункту 4 статьи 61.11 Закона о банкротстве, положения подпункта 2 пункта 2 настоящей статьи применяются в отношении лиц, на которых возложены обязанности:

1) организации ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника;

2) ведения бухгалтерского учета и хранения документов бухгалтерского учета и (или) бухгалтерской (финансовой) отчетности должника.

Основание для освобождения от ответственности контролирующего должника лица в этом случае предусмотрено лишь пунктом 10 статьи 61.11 Закона о банкротстве, в силу которого контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого невозможно полностью погасить требования кредиторов, не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в невозможности полного погашения требований кредиторов отсутствует.

Такое лицо не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности, если оно действовало согласно обычным условиям гражданского оборота, добросовестно и разумно в интересах должника, его учредителей (участников), не нарушая при этом имущественные права кредиторов, и если докажет, что его действия совершены для предотвращения еще большего ущерба интересам кредиторов.

Как разъяснено в пункте 19 постановления Пленума № 53 при доказанности обстоятельств, составляющих основания опровержимых презумпций доведения до банкротства, закрепленные в пункте 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предполагается, что именно действия (бездействие) контролирующего лица явились необходимой причиной объективного банкротства.

В пункте 24 Постановления № 53 разъяснено, что в силу пункта 3.2 статьи 64, абзаца четвертого пункта 1 статьи 94, абзаца второго пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве на руководителе должника лежит обязанность по представлению арбитражному управляющему документации должника для ознакомления или по ее передаче управляющему.

Арбитражный управляющий вправе требовать от руководителя (а также от других лиц, у которых фактически находятся соответствующие документы) по суду исполнения данной обязанности в натуре применительно к правилам статьи 308.3 Гражданского кодекса Российской Федерации. По результатам рассмотрения соответствующего обособленного спора выносится судебный акт, который может быть обжалован в порядке, предусмотренном частью 3 статьи 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Применяя при разрешении споров о привлечении к субсидиарной ответственности презумпции, связанные с непередачей, сокрытием, утратой или искажением документации (подпункты 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), необходимо учитывать следующее.

Заявитель должен представить суду объяснения относительно того, как отсутствие документации (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

Привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названные презумпции, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась.

Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается в том числе невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также:

- невозможность определения основных активов должника и их идентификации;

- невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы;

- невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов.

К руководителю должника не могут быть применены презумпции, установленные подпунктами 2 и 4 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, если необходимая документация (информация) передана им арбитражному управляющему в ходе рассмотрения судом заявления о привлечении к субсидиарной ответственности. Такая передача документации (информации) не исключает возможность привлечения руководителя к ответственности в виде возмещения убытков, вызванных просрочкой исполнения обязанности, или к субсидиарной ответственности по иным основаниям.

Сама по себе непередача предыдущим руководителем новому необходимых документов не освобождает последнего от ответственности и не свидетельствует об отсутствии вины. Добросовестный и разумный руководитель обязан совершить действия по истребованию документации у предыдущего руководителя (применительно к статье 308.3 ГК РФ) либо по восстановлению документации иным образом (в частности, путем направления запросов о получении дубликатов документов в компетентные органы, взаимодействия с контрагентами для восстановления первичной документации и т.д.).

В случае противоправных действий нескольких руководителей, последовательно сменявших друг друга, связанных с ведением, хранением и восстановлением ими документации, презюмируется, что действий каждого из них было достаточно для доведения должника до объективного банкротства (пункт 8 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

Конкурсный управляющий, обращаясь в суд с заявлением о привлечении вышеуказанного лица к субсидиарной ответственности, указывал, что ответчик не передала конкурсному управляющему документацию должника, что повлекло невозможность в полном объеме удовлетворить требования кредиторов.

Как усматривается из материалов дела, конкурсный управляющий АО «Мира Групп» направил ФИО1 запрос о предоставлении бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей.

ФИО1 обязанность по передаче конкурсному управляющему документации и ценностей должника не исполнила.

Постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 25.11.2020 по настоящему делу ответчика была обязана передать конкурсному управляющему акционерного общества «МИРА ГРУПП» договор купли-продажи (иного отчуждения) маломерного судна: – катер «NordStar 31 Patrol»; заводской номер FI-LIN31083J708; год постройки 2008; материал корпуса пластик; длина 10,1 м.; ширина 3,15 м.; высота борта 1,85 м.; тип двигателя VOLVOPENTA, совокупная мощность двигателей 600 л/с, заводские номера 2004015225,2004015224; регистрационный номер РЛА25076; расшифровку строк бухгалтерского баланса раздела «Активы»; документы о материально-производственных запасах на сумму 91 811 000 руб.; документы, подтверждающие дебиторскую задолженность и финансовые вложения должника на сумму 321 858 000 руб.; документы, подтверждающие материальные внеоборотные активы (основные средства, доходные вложения в материальные ценности, финансовые вложения) на сумму 18 575 000 руб.; документы, подтверждающие внеоборотные нематериальные активы на сумму 29 000 руб.

В указанном постановлении суд кассационной инстанции пришел к выводу о том, что часть документации должника неправомерно удерживалась ответчиком, в частности, ею был сокрыт договор об отчуждении в пользу ФИО5 Судна, что затруднило оспаривание указанной сделки конкурсным управляющим и формирование конкурсной массы за счет применения последствий ее недействительности.

Судом обоснованно не приняты как неподтвержденные документально доводы ФИО1 об отсутствии ее вины в отсутствии документации должника в связи с ее изъятием правоохранительными органами, поскольку вступившим в силу судебным актом установлено, что она не исполнила обязанность по передаче, в том числе, документов, содержащих сведения об активах Общества, отраженных в его бухгалтерской отчетности, о товарно-материальных запасах должника, подтверждающие дебиторскую задолженность и характер финансовых вложений Общества.

Как установил суд первой инстанции, указанные документы ответчиком не переданы до настоящего времени.

Поскольку отсутствие таких документов презюмирует вину ФИО1 в невозможности осуществления расчетов с кредиторами, а ответчик, в свою очередь, указанную презумпцию не опровергла, суд пришел к выводу о наличии оснований для привлечения ее к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Суд апелляционной инстанции соглашается с указанным выводом суда, поскольку конкурсным управляющим доказана причинно-следственная связь между вменяемыми ответчику неправомерными действиями, связанными с непредставлением бухгалтерской и иной документации, и невозможностью пополнения конкурсной массы.

Таким образом, суд первой инстанции верно усмотрел правовые основания для привлечения ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника и по указанному основанию.

Доводы жалобы о том, что непередача документации не привела к банкротству общества, апелляционным судом отклоняются, поскольку сводятся к несогласию с вступившим в законную силу судебным актом и не опровергают выводы суда о неисполнении ответчиком соответствующей обязанности в полном объеме и наступлении соответствующих негативных последствий.

Поскольку доказательств завершения расчетов с кредиторами по состоянию на дату обжалуемого судебного акта представлено не было, арбитражный суд первой инстанции правомерно применительно к пункту 7 статьи 61.16 Закона о банкротстве приостановил рассмотрение вопроса об определении размера субсидиарной ответственности до окончания расчетов с кредиторами.

Суд апелляционной инстанции считает, что при рассмотрении заявления конкурсного управляющего фактические обстоятельства судом первой инстанции установлены правильно, проверены доводы и возражения сторон, полно и всесторонне исследованы представленные доказательства. Оснований для переоценки фактических обстоятельств дела и иного применения норм материального права у суда апелляционной инстанции не имеется.

Доводы апелляционной жалобы не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность определения, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными.

Наличия оснований для отмены определения по безусловным основаниям, апелляционным судом не усматривается.

С учетом изложенного, апелляционная жалоба ФИО8 удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь статьями 176, 223, 268, пунктом 1 статьи 269 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

постановил:

Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 30.06.2022 по обособленному спору № А56-97740/2018/суб.1 оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

М.Г. Титова

Судьи

Н.А. Морозова

И.Ю. Тойвонен