Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу Копцева Ивана Юрьевича на определение Арбитражного суда Свердловской области
от 04.02.2022 по делу № А60-27929/2017 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.04.2022 по тому же делу.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени
и месте судебного разбирательства, в том числе публично, путем размещения данной информации на официальном сайте Арбитражного суда Уральского округа в сети «Интернет».

В судебном заседании принял участие представитель Новикова Сергея Константиновича – Уфимцев А.Б. (доверенность от 14.11.2018 № 66АА 5323397).

ОпределениемАрбитражного суда Свердловской области от 07.06.2017 по заявлению Копцева И.Ю. возбуждено производство по делу о признании общества с ограниченной ответственностью «Камнедробильный завод» (далее – общество «Камнедробильный завод», должник) несостоятельным (банкротом).

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 22.08.2017 в отношении должника введено наблюдение, временным управляющим утверждена Нурахмедова А.Р., а решением Арбитражного суда Свердловской области от 24.01.2018 должник признан банкротом, в отношении него введено конкурсное производство, исполнение обязанностей конкурсного управляющего возложено на Нурахмедову А.Р.

В арбитражный суд 27.09.2018 поступило заявление исполняющего обязанности конкурсного управляющего о привлечении Митиной Светланы Федоровны, Белобородова Станислава Сергеевича, Новикова С.К., Воронина Сергея Игоревича, Пикалова Юрия Александровича, Павлюка Виктора Петровича, Первухина Игоря Витальевича, Торутина Бориса Анатольевича, Мазуркевича Сергея Леонидовича, Кокшарова Николая Петровича и Лапшова Алексея Александровича к субсидиарной ответственности, в котором исполняющий обязанности конкурсного управляющего с учетом уточнений требований в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации просит включить в сумму субсидиарной ответственности и взыскать солидарно с Новикова С.К., Мазуркевича С.Л. и Кокшарова Н.П. в пользу Нурахмедовой А.Р. 634 964 руб. 80 коп., в том числе 87 108 руб. 90 коп. в счет возмещения расходов на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, 487 741 руб. 90 коп. фиксированного вознаграждения за проведение процедур банкротства, 60000 руб. процентов по вознаграждению временного управляющего, 114 руб., включенных в третью очередь реестра требований кредиторов, как подлежащих удовлетворению после погашения основной суммы задолженности и причитающихся процентов.

Определением суда от 23.01.2020 конкурсным управляющим должника утвержден Гонтаренко Александр Александрович, затем определением от 30.10.2020 конкурсным управляющим утвержден Данилов Данис Данильевич.

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 26.04.2021 признано доказанным наличие оснований для привлечения Новикова С.К., Мазуркевич С.Л. и Кокшарова Н.П. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника; признано недоказанным наличие оснований привлечения Митиной С.Ф., Белобородова С.С., Воронина С.И.,
Пикалова Ю.А., Павлюка В.П., Первухина И.В., Торутина Б.А. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника; производство по рассмотрению заявления о привлечении Новикова С.К., Мазуркевича С.Л. и Кокшарова Н.П. к субсидиарной ответственности приостановлено до окончания расчетов с кредиторами.

Постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 13.08.2021 определение суда от 26.04.2021 отменено, обособленный спор направлен на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 04.02.2022, оставленным без изменения постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.04.2022, в удовлетворении требований о привлечении к субсидиарной ответственности Митиной С.Ф.,
Белобородова С.С., Новикова С.К., Воронина С.И., Пикалова Ю.А.,
Павлюка В.П., Первухина И.В., Торутина Б.А., Мазуркевича С.Л.,
Кокшарова Н.П. и Лапшова А.А. отказано.

В кассационной жалобе Копцев И.Ю. просит определение от 04.02.2022 и постановление от 20.04.2022 отменить, направить спор на новое рассмотрение, ссылаясь на несоответствие вводов судов обстоятельствам дела. По мнению заявителя, управляющий ссылался на участие должника в корпоративной схеме ведения бизнеса, где он выполнял роль затратной части, принимающей на себя все расходы, а доходная часть уходила в общества с ограниченной ответственностью «Уралдоломит», «Транссибурал» и «Уральская горнодобывающая компания» (далее – общества «Уралдоломит», «Транссибурал», «УГДК»), основные фонды которых с 2014 по 2017 годы выросли с 125 284 тыс. руб. до 125 954 тыс. руб., с 2384 тыс. руб. до 19945 тыс. руб. и с 2373 тыс. руб. до 35 262 тыс. руб., но суды это не исследовали и не оценили. Заявитель считает, что суды не оценили доказательства подлога документов Новиковым С.К. при заявлении о включении в реестр, отсутствие приходных кассовых ордеров к договорам займа, которые не указаны в балансах должника, доводы об отказе Новикова С.К. раскрыть источник доходов для финансирования должника, а вывод судов о финансировании Новиковым С.К. должника основан на недостоверных доказательствах, при этом суды не учли имеющиеся в деле указания на сокрытие имущества и неотражение его на балансе должника, в частности, всего перечня имущества, указанного Новиковым С.К. и Белобородовым С.С. как «основные фонды» и не отраженного в балансе, а также указанных Мазуркевичем С.Л. 200 000 тонн ПЩС, не отраженных на балансах, кроме того, суды не учли, что, тогда как перечисление средств за дробление щебня сторонним предприятиям составило около 3 млн. руб. за 2014 год, а стоимость комплекса горных работ (добыча, взрывные работы, перевозка, дробление и отгрузка) - 2,4 млн. руб. Заявитель полагает, что суды не учли, что обязанность по подаче заявления о банкротстве должника у Новикова С.К. как директора возникла 26.09.2012, неверно исходили из его статуса учредителя должника, и не оценили деятельность Кокшарова Н.П., который, согласно имеющимся в деле доказательствам, руководил финансовой деятельностью должника через расчетный счет общества «УГДК», прибыль которого, по данным финансовой отчетности, выросла за 2014 - 2017 годы на 51,4 %, а делая вывод о недоказанности дачи Мазуркевичем С.Л. обязательных для должника указаний, определения им поведения должника и причинения вреда кредиторам, суды не проанализировали его поведение на наличие в нем соответствующих признаков с учетом того, что конечный бенефициар, не имеющий формальных полномочий, не заинтересован в раскрытии статуса контролирующего лица, а также, в нарушение принципов равноправия и состязательности, не исследовав и не оценив доказательства, на которые ссылались Нурахмедова А.Р. и
Копцев И.Ю., суды неправомерно освободили Новикова С.К., Кокшарова Н.П., Мазуркевича С.Л., Белобородова С.С. и других директоров должника от обязанности их опровержения, возложив на кредиторов негативные последствия непредставления последними доказательств. Заявитель указывает на противоречивость выводов судов о том, что причинами результатов финансово-хозяйственной деятельности должника явилась непосредственно деятельность его руководителей, не улучшивших его финансовое состояние и не обратившихся с заявлением о его банкротстве, и отказавших в привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности со ссылкой на то, что они, занимая должности директора непродолжительное время, не являлись фактическими руководителями должника, не могли определять его действия, не имели возможности и достаточного времени предпринять действия для выравнивания финансового положения должника, разработки стратегии погашения долга либо для принятия решения о банкротстве должника.

Новиков С.К. в отзыве просит обжалуемые судебные акты оставить без изменения, в удовлетворении кассационной жалобы отказать.

Поступившие 13.07.2022 в Арбитражный суд Уральского округа отзывы Кокшарова Н.П. и Мазуркевича С.Л. судом округа не принимаются и подлежат возвращению, так как к ним, в нарушение абзаца 2 пункта 1 статьи 279 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не приложены доказательства направления (вручения) копий отзывов другим лицам, участвующим в деле.

Законность обжалуемых судебных актов проверена арбитражным судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284, 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как установлено судами и следует из материалов дела, в обоснование заявления исполняющий обязанности конкурсного управляющего указал, что Новиков С.К. являлся учредителем должника с 06.05.2014 и по 21.06.2017 и директором должника в период с 29.08.2012 по 17.04.2014; Воронин С.И. являлся директором должника с 17.04.2014 по 26.08.2014, Пикалов Ю.А. - с 26.08.2014 по 29.10.2014, Павлюк В.П. - с 29.10.2014 по 12.02.2015,
Первухин И.В. - с 12.02.2015 по 18.12.2015, Торутин Б.А. - с 18.12.2015 по 21.04.2016, Белобородов С.С. - с 21.04.2016 по 21.06.2017, а Митина С.Ф. являлась директором и учредителем должника с 21.06.2017 по 09.04.2018.

Настоящее дело о банкротстве общества «Камнедробильный завод» возбуждено 07.06.2017.

Подавая рассматриваемое заявление о привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности по обязательствам должника с учетом уточнений, конкурсный управляющий ссылался на то, что, являясь руководителем должника с 29.08.2012 по 17.04.2014, Новиков С.К. не подал заявление о банкротстве должника, хотя обязанность по подаче такого заявления возникла с 25.06.2012, и последующие руководители должника также не подали заявление о его банкротстве, хотя после 01.07.2014 движения по счетам должника не было, и деятельность должника являлась убыточной.

Кроме того, управляющий ссылался на то, что последний руководитель должника Митина С.Ф. (21.06.2017 по 09.04.2018) не передала управляющему документы и имущество должника, хотя предыдущий руководитель должника Белобородов С.С. (21.04.2016 по 21.06.2017) по акту приема-передачи документов от 14.06.2017 передал Митиной С.Ф. документы должника, и определением от 18.01.2018 суд обязал Митину С.Ф. передать управляющему документы должника, но она Митина С.Ф. данную обязанность не исполнила.

Конкурсный управляющий также просил привлечь ответчиков к субсидиарной ответственности, ссылаясь на то, что группой фактически контролировавших деятельность должника лиц, аффилированных между собой, совершены действия (бездействие), ухудшившие положение должника, сокрыты его активы, при этом все руководство группой компаний: должником, обществами «Уралдоломит», «Транссибурал», «УГДК» и обществом с ограниченной ответственностью «Коноваловский рудник» осуществлялось Новиковым С.К., Мазуркевичем С.Л. и Кокшаровым Н.П., которые организовали схему деятельности данной группы предприятий, включая должника, таким образом, чтобы деятельность последнего была убыточной.

Отказывая в удовлетворении требований, суд первой инстанции исходил из того, что датой объективного банкротства должника является 25.06.2012, так как кредиторская задолженность в сумме около 4,8 млн. руб. образовалась не позднее этой даты, а все доводы управляющего о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности относятся к деятельности должника после указанной даты, при этом Новиков С.К. неоднократно вносил деньги для обеспечения уставной деятельности должника, что установлено определением суда от 10.12.2017, то есть Новиков С.К. предпринимал действия по восстановлению платежеспособности должника, и, кроме того, суд первой инстанции исходил из отсутствия в деле доказательств того, что
Мазуркевич С.Л. причинил вред кредиторам, давал указания и определял деятельность должника, а в анализе бухгалтерской деятельности должника, составленном конкурсным управляющим, не указано, что именно Новиков С.К. несет ответственность за результаты деятельности должника, при этом суд первой инстанции пришел к выводу, что причинами результатовфинансово-хозяйственной деятельности должника явилась непосредственно деятельность его руководителей в 2014 – 2016 годах, которые не улучшили его финансовое состояние и не подали в суд заявление о его банкротстве.

Помимо изложенного, суд первой инстанции установил, что материалами дела не доказано, как именно Новиков С.К. мог оказать существенное влияние на должника, а тот факт, что причиной банкротства должника явилась схема организации бизнеса с распределением рисковых и безрисковых частей, судом первой инстанции отклонен, так как безрисковые участники названной схемы также имеют неудовлетворительное финансовое состояние, а Митина С.Ф., Белобородов С.С., Воронин С.И., Пикалов Ю.А., Павлюк В.П., Первухин И.В. и Торутин Б.А.менялись друг за другом и руководили должником всего по несколько месяцев, поэтому они не были фактическими руководителями должника, не могли определять его действия без одобрения группы компаний, не имели времени выровнять финансовое положение должника и подать заявление о его банкротстве, и при этом конкурсный управляющий не уточнил требования по каждому из ответчиков по периодам и суммам.

Апелляционный суд согласился с выводами суда первой инстанции, а также исходил из того, что объективное банкротство должника наступило не позднее 25.06.2012, а Новиков С.К. был учредителем должника с 06.05.2014 по 21.06.2017, поэтому он не мог влиять на наступление объективного банкротства должника и не осуществлял как учредитель действия, которые были необходимой причиной банкротства, а все доводы управляющего о наличии оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности относятся к периоду после 25.06.2012, после возникновения объективного банкротства должника, и при этом Новиков С.К.вносил денежные средствадля обеспечения уставной деятельности должника и восстановления его платежеспособности, что подтверждено определением суда от 10.12.2017, а доказательства причинения непосредственно Мазуркевичем С.Л. вреда кредиторам не представлены, при этом апелляционный суд указал, что, тогда как причиной банкротства должника явились действия его руководителей, которые не улучшили его финансовое состояние и не подали в суд заявление о его банкротстве, управляющий не указал, как именно Новиков С.К. мог существенно влиять на деятельностью должника, а также управляющий не указал основания для привлечения к субсидиарной ответственности по каждому из ответчиков, периоды возникновения убытков и их структуру, тот факт, что причиной объективного банкротства должника 25.06.2012 явились действия ответчиков, не доказан, и в деле отсутствуют доказательства наличия причинно-следственной связи между действиями ответчиков и банкротством должника, а также о совершении ими действий по намеренному уменьшению имущества должника.

Между тем, судами не учтено следующее.

При принятии решения арбитражный суд оценивает доказательства и доводы, приведенные лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений, а результаты оценки доказательств суд отражает в судебном акте, содержащем мотивы принятия или отказа в принятии доказательств, представленных лицами, участвующими в деле, в обоснование своих требований и возражений; определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены, и какие - не установлены, какие законы и иные нормативные правовые акты следует применить по делу; устанавливает права и обязанности лиц, участвующих в деле; обстоятельства, имеющие значение для верного рассмотрения дела, определяются судом на основании требований и возражений лиц, участвующих в деле, согласно подлежащим применению норм материального права (части 1, 2 статьи 65, статья 71 часть 1 статьи 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В мотивировочной части решения суда должны быть указаны доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил доводы лиц, участвующих в деле, законы и иные нормативные правовые акты, которым руководствовался суд при принятии решения (пункты 2, 3 части 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Руководитель должника обязан подать заявление должника в суд при наличии одного из обстоятельств, указанных в данном пункте, а также в иных случаях, предусмотренных Федеральным законом от 26.10.2002 № 127-ФЗ
О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве), в кратчайший срок, но не позднее, чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств (пункты 1 и 2 статьи 9 Закона о банкротстве), а неисполнение обязанности по подаче заявления должника в суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в суд с заявлением должника или принятию такого решения) в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 данного Закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, которые Законом о банкротстве обязаны созывать заседания для принятия решения о подаче заявления должника в суд, и (или) принимать такое решение, и (или) подавать данное заявление в арбитражный суд (пункт 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве, ранее - пункт 2 статьи 10 Закона о банкротстве).

Указанные нормы касаются недобросовестных действий руководителя должника, который, не обращаясь в арбитражный суд с заявлением должника о его собственном банкротстве при наличии к тому оснований, фактически скрывает от кредиторов информацию о неудовлетворительном имущественном положении юридического лица; подобное поведение руководителя влечет за собой принятие уже несостоятельным должником дополнительных долговых реестровых обязательств в ситуации, когда не могут быть исполнены существующие, влечет заведомую невозможность удовлетворения требований новых кредиторов, от которых были скрыты действительные факты.

По смыслу пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве, а также разъяснений, данных в пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее - постановление Пленума № 53), при исследовании совокупности обстоятельств, входящих в предмет доказывания по спорам о привлечении руководителей к ответственности, предусмотренной названной нормой, следует учитывать, что обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Для целей разрешения вопроса о привлечении бывшего руководителя к ответственности по упомянутым основаниям установление момента подачи заявления о банкротстве должника имеет существенное значение, учитывая, что такой момент в каждом конкретном случае определяется моментом осознания руководителем критичности ситуации, очевидно свидетельствующей о невозможности продолжения нормального режима хозяйствования без негативных последствий для должника и его кредиторов.

Указанное основание субсидиарной ответственности имеет существенно отличающую его от иных оснований, закрепленных в статье 61.11 Закона о банкротстве, специфику, выражающуюся в том, что размер ответственности упомянутого руководителя ограничен объемом обязательств должника, возникших после истечения месячного срока, установленного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве (абзац 1 пункта 14 постановление Пленума № 53).

В связи с этим в предмет доказывания по спорам о привлечении руководителей к ответственности по статье 61.12 названного Закона, в числе обстоятельств, связанных с возникновением одного из условий, указанных в пункте 1 статьи 9 указанного Закона, моментом возникновения данного условия, фактом неподачи руководителем в суд заявления о банкротстве должника в течение месяца со дня возникновения соответствующего условия, входит также объем обязательств должника, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве.

В пункте 6 постановления Пленума № 53 разъяснено, что руководитель, формально входящий в состав органов юридического лица, но не осуществлявший фактическое управление (номинальный руководитель), например, полностью передоверивший управление другому лицу на основании доверенности либо принимавший ключевые решения по указанию или при наличии явно выраженного согласия третьего лица, не имевшего соответствующих формальных полномочий (фактического руководителя), не утрачивает статус контролирующего лица, поскольку подобное поведение не означает потерю возможности оказания влияния на должника и не освобождает номинального руководителя от осуществления обязанностей по выбору представителя и контролю за его действиями (бездействием), а также по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом (пункт 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В этом случае, по общему правилу, номинальный и фактический руководители несут субсидиарную ответственность, предусмотренную статьями 61.11 и 61.12 Закона о банкротстве, а также ответственность, указанную в статье 61.20 Закона о банкротстве, солидарно (абзац 1 статьи 1080 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 8 статьи 61.11, абзац 2 пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве).

Вместе с тем, в силу специального регулирования (пункт 9 статьи 61.11 Закона о банкротстве), размер субсидиарной ответственности номинального руководителя может быть уменьшен, если благодаря раскрытой им информации, недоступной независимым участникам оборота, были установлены фактический руководитель и (или) имущество должника либо фактического руководителя, скрывавшееся ими, за счет которого могут быть удовлетворены требования кредиторов.

Рассматривая вопрос об уменьшении размера субсидиарной ответственности номинального руководителя, суд учитывает, насколько его действия по раскрытию информации способствовали восстановлению нарушенных прав кредиторов и компенсации их имущественных потерь (пункт 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В случае уменьшения размера субсидиарной ответственности номинального руководителя фактический руководитель несет субсидиарную ответственность в полном объеме. В той части, в которой ответственность номинального руководителя не была уменьшена, он отвечает солидарно с фактическим руководителем (пункт 1 статьи 1064, абзац 1 статьи 1080 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Приведенные разъяснения об уменьшении размера субсидиарной ответственности номинального руководителя распространяются как на случаи привлечения к ответственности за неподачу (несвоевременную подачу) должником заявления о собственном банкротстве, так и на случаи привлечения к ответственности за невозможность полного погашения требований кредиторов (пункт 1 статьи 6 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 9 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

Как следует из материалов дела, в данном случае, делая вывод об отсутствии оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности, суды фактически вообще не рассмотрели по существу требования конкурсного управляющего в части неподачи заявления о банкротстве должника, не включили требования в названной части в предмет доказывания по настоящему спору и соответствующие обстоятельства не исследовали, не устанавливали и не оценили, при том, что в период с 29.08.2012 по 17.04.2014 директором должника являлся Новиков С.К., а объективное банкротство у должника, как установили суды, возникло 25.06.2012.

Делая вывод, что Новиков С.К. вносил денежные средства для обеспечения деятельности должника и предпринимал меры по восстановлению его платежеспособности, суды фактически соответствующие обстоятельства не исследовали, не установили и не оценили, при этом суды не учли, что абзац 2 пункта 9 постановления Пленума № 53 предусматривает условия возможного освобождения руководителя от субсидиарной ответственности, если он докажет, что само по себе возникновение признаков неплатежеспособности, обстоятельств, названных в абзацах 5, 7 пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве, не свидетельствовало об объективном банкротстве, и он, несмотря на временные финансовые затруднения, добросовестно рассчитывал на их преодоление в разумный срок, приложил необходимые усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план, тогда как в данном случае наличие таких обстоятельств судами не установлено и наличие экономически обоснованного плана материалами дела не доказано.

Фактически суды в данном случае вышеназванные обстоятельства вообще не исследовали, а лишь сослались на определение суда от 10.12.2017, между тем данным постановлением, вступившим в законную силу, установлено, что Новиков С.К. обратился в арбитражный суд с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника долга по договорам займа за 2014 – 2017 годы в размере более 20 млн. руб., в то же время данным определением от 10.12.2017 установлено, что у Новикова С.Е. отсутствовала финансовая возможность предоставить должнику займы в размере более 20 млн. руб., в материалы дела не представлено доказательств, подтверждающих наличие у Новикова С.К. соответствующих доходов, и материалами дела не доказано наличие у должника каких-либо долгов перед Новиковым С.К., при этом Новиковым С.К. также не обоснована целесообразность его действий, поскольку в данном случае для обеспечения уставной деятельности должника Новиков С.К. должен был увеличить уставный капитал должника, но вместо увеличения уставного капитала должнику передавались денежные средства по договорам займа, из чего следует, что действия Новикова С.К. не отвечают критерию разумности и добросовестности.

Между тем названные обстоятельства суды не исследовали, свою относительно этих обстоятельств никак не мотивировали и фактически освободили Новикова С.К. от доказывания соответствующих обстоятельств.

Кроме того, делая вывод, что в отношении остальных руководителей должника в данной части не имеется оснований для привлечения их к субсидиарной ответственности, поскольку они осуществляли функции руководителя друг за другом по несколько месяцев, фактически руководителями не являлись, не могли самостоятельно подать заявление о банкротстве должника и не имели для этого времени, суды, фактически признав соответствующих ответчиков номинальными руководителями должника, не обосновали свою позицию с учетом пункта 6 постановления Пленума № 53, а также, установив, что Митина С.Ф., Белобородов С.С., Воронин С.И.,
Пикалов Ю.А., Павлюк В.П., Первухин И.В. и Торутин Б.А. являются номинальными руководителями, суды не мотивировали свою позицию в части того, в связи с чем от субсидиарной ответственности по данному основанию (неподача заявления о банкротстве) подлежат освобождению фактические руководители должника, при том, что учредителем должника в период до 21.06.2017 являлся Новиков С.К., в отношении которого суды пришли к выводу, что он являлся реальным контролирующим должника лицом, а непосредственно после него участником должника стала Митина С.Ф., являющаяся, по мнению судов, номинальным руководителем.

Если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника (пункт 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

В пункте 4 статьи 10 Закона о банкротстве (в настоящее время - подпункт 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве) закреплена презумпция наличия причинно-следственной связи между несостоятельностью должника и действиями (бездействием) контролирующего лица при непередаче им документов бухгалтерского учета и (или) отчетности, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Как разъяснено в пункте 24 постановления Пленума № 53, лицо, обратившееся в суд с требованием о привлечении к субсидиарной ответственности, должно представить суду объяснения о том, как отсутствие документов (отсутствие в ней полной информации или наличие в документации искаженных сведений) повлияло на проведение процедур банкротства.

В свою очередь, привлекаемое к ответственности лицо вправе опровергнуть названную презумпцию, доказав, что недостатки представленной управляющему документации не привели к существенному затруднению проведения процедур банкротства, либо доказав отсутствие вины в непередаче, ненадлежащем хранении документации, в частности, подтвердив, что им приняты все необходимые меры для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась. При этом под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается, в частности, невозможность определения и идентификации основных активов должника.

Процесс доказывания обозначенных выше оснований привлечения к субсидиарной ответственности был упрощен законодателем для истцов посредством введения соответствующих опровержимых презумпций, при подтверждении условий которых предполагается наличие вины ответчика в доведении должника до банкротства, и на ответчика перекладывается бремя доказывания отсутствия оснований для удовлетворения иска.

При этом как ранее, так и в настоящее время действовала презумпция, согласно которой, отсутствие (непередача руководителем управляющему) документов должника, существенно затрудняющее проведение процедур в деле о банкротстве, указывает на вину руководителя, смысл которой состоит в том, что руководитель, скрывая, уничтожая, искажая, производя иные манипуляции с названной документацией, утаивает данные о хозяйственной деятельности должника, предполагается, что целью такого сокрытия, скорее всего, является лишение управляющего и кредиторов возможности установить факты недобросовестного осуществления руководителем (иными контролирующими лицами) своих обязанностей по отношению к должнику, к которым могут относиться сведения о заключении заведомо невыгодных сделок, о выводе активов и т.п., что само по себе позволяет применить иную презумпцию субсидиарной ответственности (подпункт 1 пункта 2 статьи 61.11 в нынешней редакции Закона о банкротстве, абзац 3 пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в редакции Федерального закона от 28.06.2013 № 134-ФЗ).

В данном случае требования конкурсного управляющего в части привлечения к субсидиарной ответственности за непередачу документации должника судами также фактически не рассмотрены по существу, никаких выводов относительно требования управляющего в указанной части в судебных актах не имеется, при том, что конкурсный управляющий обосновывал свою позицию, в том числе, ссылкой на обстоятельства, установленные преюдициальным судебным актом – вступившим в законную силу определением об истребовании доказательств от 18.01.2018, которым установлено, что, согласно акту от 14.06.2017 приема-передачи бухгалтерских и налоговых документов должника, Белобородов С.С. передал, а Митина С.Ф. приняла документы должника за период с 2012 по 2017 годы, при том, что оснований для истребования документов и сведений у Белобородова С.С. и Новикова С.К. нет, а также на наличие в деле доказательств, подтверждающих, что документы должника имеются у Митиной С.Ф., при этом управляющий представил в дело бухгалтерские балансы должника, содержащие сведения об активах должника, которые, по мнению конкурсного управляющего, он не смог выявить в связи с непередачей ему соответствующих документов должника.

В то же время суды вышеназванные обстоятельства в предмет доказывания по настоящему спору не включили, не исследовали, не устанавливали и не оценили, свою позицию в отношении данной части требований управляющего никак не мотивировали.

Помимо изложенного, в предмет судебного исследования по спору о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности входят причины, приведшие к возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства, являлось ли банкротство следствием неправомерных действий (бездействия) контролирующих лиц, были ли ответчики соучастниками лиц, виновных в несостоятельности.

Исходя из разъяснений, изложенных в пункте 16 постановления Пленума № 53, под действиями контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов, следует понимать такие действия (бездействие), которые были необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы, при этом суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

В пункте 17 постановления Пленума № 53 разъяснено, что контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника, что означает, что, по общему правилу, контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществить в отношении должника реабилитационные мероприятия по восстановлению платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех обязательств в будущем.

В то же время, делая вывод, что все обстоятельства, на которые конкурсный управляющий ссылается как на основание привлечения к субсидиарной ответственности, имели место после 25.06.2012, в связи с чем отсутствует причинно-следственная связь между поведением ответчиков и банкротством должника, суды никак не мотивировали свою позицию относительно того, что контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника, так как презюмируется, что
из-за действий такого контролирующего лица, создавшего условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем (подпункт 2 пункта12 статьи 61.11 Закона о банкротстве, пункт 17 постановления Пленума № 53), при этом суды не включили в предмет доказывания по настоящему спору, не устанавливали, не исследовали не оценили поведение ответчиков после 25.06.2012 с учетом указанных разъяснений.

Отклоняя доводы конкурсного управляющего о том, что причиной банкротства должника явились согласованные и совместные действия ответчиков, аффилированных между собой, по созданию такой схемы группы компаний, в рамках которой на должнике был сосредоточен центр убытков, а на иных участниках группы – центр прибыли, суды соответствующие обстоятельства не устанавливали, не исследовали и не оценили, а лишь сослались на то, что иные безрисковые участники соответствующей группы лиц также имеют неудовлетворительное финансовое состояние, при том, что сам по себе названный факт доводы конкурсного управляющего не опровергает, а причины банкротства должника и финансовое положение иных участников группы и его причины суды в предмет доказывания не включили, не устанавливали, не исследовали и не оценили.

При этом суды сделали вывод, что причиной финансового состояния должника явилась непосредственная деятельность его руководителей, которые не улучшили финансовое состояние должника и не подали заявление о его банкротстве, в то время как данный вывод противоречит всем иным вышеназванным выводам судов, и при таком выводе не ясно, в связи с чем суды отказали в привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности, а, кроме того, суды никак не мотивировали свою позицию относительно ответчика Лапшова А.А.

Таким образом, выводы судов об отсутствии оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности являютсяпреждевременными и необоснованными, сделаны без исследования и оценки всех обстоятельств, имеющих существенное значение для правильного полного, всестороннего и объективного рассмотрения спора по существу, основаны на неверном применении вышеуказанных норм права и соответствующих разъяснений, в частности пунктов 6, 9, 17 постановления Пленума № 53. Кроме того, суды в данном случае не определили в установленном порядке предмет и пределы доказывания по настоящему спору, неверно распределили бремя доказывания, возложив все бремя доказывания на конкурсного управляющего, и, фактически освободив ответчиков от опровержения доводов конкурсного управляющего и предусмотренных законодательством о банкротстве презумпций.

Согласно части 1 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, основаниями для изменения или отмены решения, постановления арбитражного суда первой и апелляционной инстанций являются несоответствие выводов суда, содержащихся в решении, постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным арбитражным судом первой и апелляционной инстанций, и имеющимся в деле доказательствам, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Учитывая изложенное, и то, что, исходя из вышеназванных обстоятельств, выводы судов об отсутствии оснований для привлечения Митиной С.Ф., Белобородова С.С., Новикова С.К., Воронина С.И.,
Пикалова Ю.А., Павлюка В.П., Первухина И.В.,Торутина Б.А.,
Мазуркевича С.Л., Кокшарова Н.П. и Лапшова А.А. к субсидиарной ответственности сделаны при неправильном применении норм материального (пункты 2, 4 статьи 10, в действующей редакции - пункт 1 статьи 61.11, пункт 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве)и процессуального права (статьи 65, 71, 168, 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) и соответствующих разъяснений (пункты 6, 9, 17постановления Пленума № 53), являются недостаточно обоснованными, сделаны преждевременно, при неверном распределении бремени доказывания, без исследования и оценки всех обстоятельств дела, всех имеющихся в деле доказательств и доводов лиц, участвующих в деле,что повлекло совершение ошибочных выводов и вынесение неправильных судебных актов, определениеАрбитражного суда Свердловской области от 04.02.2022 по делу № А60-27929/2017
и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.04.2022 по тому же делуподлежат отмене, дело - направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела арбитражному суду, с учетом изложенного в мотивировочной части постановления, надлежит устранить отмеченные недостатки, в том числе, с учетом всех фактических обстоятельств дела рассмотреть по существу в полном объеме требования конкурсного управляющего о привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности за неподачу заявления о банкротстве должника и совершение действий (бездействия), повлекших невозможность полного погашения требований кредиторов, определить предмет и пределы доказывания и распределить бремя доказывания по настоящему спору, предложить лицам, участвующим в деле, представить доказательства, подтверждающие указанные обстоятельства, дать оценку доводам, приведенным лицами, участвующими в деле, установить все фактические обстоятельства дела, имеющие значение для разрешения данного спора по существу, исследовать и оценить в совокупности все имеющиеся в материалах дела доказательства, и по результатам исследования и оценки представленных доказательств принять решение в соответствии с установленными обстоятельствами и действующим законодательством.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

П О С Т А Н О В И Л:

определение Арбитражного суда Свердловской области от 04.02.2022
по делу № А60-27929/2017 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.04.2022 по тому же делу отменить, обособленный спор направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Свердловской области.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьями 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий Ю.А. Оденцова

Судьи Ю.В. Кудинова

Ф.И. Тихоновский