Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в судебном заседании кассационные жалобы ФИО1 и ФИО2 на определение Арбитражного суда Свердловской области от 22.03.2019 по делу № А60-45377/2016
и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда
от 02.08.2019 по тому же делу.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы извещены надлежащим образом, в том числе публично, путем размещения информации о времени и месте судебного заседания
на сайте Арбитражного суда Уральского округа.

В судебном заседании приняли участие представители:

ФИО2 – ФИО3 (доверенность от 06.11.2018);

ФИО1 – ФИО4 (доверенность от 28.01.2019), ФИО5 (доверенность от 10.11.2019);

общества с ограниченной ответственностью «Геобурком» (далее – общество «Геобурком») – ФИО6 (доверенность от 11.01.2018).

Конкурсный управляющий ФИО7 представила ходатайство о рассмотрении кассационной жалобы в ее отсутствие. Данное ходатайство судом удовлетворенно (часть 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 04.11.2016 по заявлению общества «Геобурком» от 21.09.2016 возбуждено производство по делу о признании общества с ограниченной ответственностью «Производственная компания «Бетон Урала» (далее – общество «ПК «Бетон Урала», должник) несостоятельным (банкротом).

Решением Арбитражного суда Свердловской области от 20.04.2017 общество «ПК «Бетон Урала» признано несостоятельным (банкротом),
в отношении него введено конкурсное производство, конкурсным управляющим должника утвержден ФИО8

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 05.09.2017 конкурсным управляющим должника утверждена ФИО7

Общество «Геобурком» 04.09.2018 обратилось в Арбитражный суд Свердловской области с заявлением о привлечении контролирующих должника лиц: ФИО9, ФИО2 и ФИО1 солидарно
к субсидиарной ответственности по обязательствам должника в размере 37 498 102 руб. 94 коп. (с учетом уточнения в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 22.03.2019 (судья Кожевникова А.Г.) установлено наличие оснований для привлечения ФИО2, ФИО9 и ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника; производство по рассмотрению обособленного спора приостановлено до окончания расчетов с кредиторами.

Постановлением Семнадцатого арбитражного апелляционного суда
от 02.08.2019 (судьи Данилова И.П., Зарифуллина Л.М., Мармазова С.И.) определение суда первой инстанции от 22.03.2019 оставлено без изменения.

В кассационных жалобах ФИО1 и ФИО2 просят определение от 22.03.2019 и постановление от 02.08.2019 отменить в части их привлечения к субсидиарной ответственности и отказать в удовлетворении заявленных требований в данной части, ссылаясь на несоответствие выводов судов обстоятельствам дела. По мнению заявителей, материалами дела не доказано, что в период совершения спорных сделок заявтели являлись контролирующими должника лицами, давали указания по совершению должником сделок или совершали действия по их одобрению, являлись выгодоприобретателями по сделкам должника, и не доказано наличие причинно-следственной связи между действиями (бездействием) заявителей, спорными сделками и возникновением банкротства должника, при этом все сделки совершены от лица должника его руководителем ФИО9

ФИО1 считает, что за время его участия в обществе «ПК «Бетон Урала» проведены собрания участников должника от 30.04.2014 и от 03.04.2015, на которых до учредителей доведены сведения о положительном бухгалтерском балансе должника, а в 2016 году ФИО1, выйдя из состава участников должника, в соответствующем собрании не участвовал и его осведомленность о противоправном характере спорных сделок не доказана, а вывод апелляционного суда о том, что ФИО1, являясь на момент спорных сделок участником должника, не утратил права требовать выплаты действительной стоимости доли, не обоснован и сделан без учета того, что при выходе ФИО1 отказался от данного права и срок давности его истек.

ФИО2 полагает, что суды не учли, что отчужденный по спорной сделке автомобиль AUDI A6 возвращен должнику, реализован и денежные средства поступили в конкурсную массу должника, поэтому, ущерб кредиторам этой сделкой не причинен, ФИО2 выгодоприобретателем по этой сделке и сделке по отчуждению автомобиля TOYOTA HIGHLANDER не являлся, на дату совершения сделки в пользу общества с ограниченной ответственностью «КБМ-Строй» участником последнего не являлся, а сделки по перечислению денежных средств в пользу обществ с ограниченной ответственностью «КБМ-Строй» и «КБМ-Урал» (далее – общества «КБМ-Строй» и «КБМ-Урал») признаны недействительными по статье 61.3 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), совершены в обычной хозяйственной деятельности, не были убыточными для должника и не причинили ущерб его кредиторам, на дату произведения в 2016 году расчетов с кредиторами признаки банкротства у должника отсутствовали и спорные сделки не привели к банкротству должника, признаки которого у должника возникли в связи с утратой основного заказчика.

Поступившие в Арбитражный суд Уральского округа 18.11.2019 от ФИО1 пояснения к кассационной жалобе судом округа не принимаются, так как представлены незаблаговременно (только в день судебного заседания суда округа), и к ним, в нарушение абзаца 2 пункта 1 статьи 262 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не приложены доказательства направления или вручения их копий другим лицам, участвующим в деле, и подлежат возвращению ФИО1

Законность обжалуемых судебных актов проверена судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284, 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в пределах доводов кассационной жалобы только в части признания доказанным наличия оснований для привлечения ФИО1 и ФИО2 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Как установлено судами и следует из материалов дела, согласно сведениям из Единого государственного реестра юридических лиц, участниками общества «ПК «Бетон Урала» являлись ФИО9 (33,3 %), ФИО2 (33,3 %), ФИО1 (33,4 %), при этом ФИО1 12.05.2016 вышел из состава участников должника, а в период с 18.09.2013 по 13.04.2017 руководителем должника являлся ФИО9

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 04.11.2016 по заявлению общества «Геобурком» от 21.09.2016 возбуждено производство по делу о банкротстве общества «ПК «Бетон Урала».

Определением Арбитражного суда Свердловской области от 13.01.2017 требования общества «Геобурком» признаны обоснованными, в отношении общества «ПК «Бетон Урала» введено наблюдение, а решением Арбитражного суда Свердловской области от 20.04.2017 общество «ПК «Бетон Урала» признано банкротом, в отношении него введено конкурсное производство, конкурсным управляющим должника утвержден ФИО8

Обращаясь в арбитражный суд с настоящим заявлением о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, конкурсный кредитор общество «Геобурком» ссылается на то, что ФИО2, ФИО9 и ФИО1 причинили вред имущественным правам кредиторов в результате совершения нескольких сделок должника, признанных недействительными, а также на не исполнили обязанность по обращению в арбитражный суд с заявлением о банкротстве должника.

Отказывая в привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности в связи с неподачей заявления о банкротстве должника, суды исходили из недоказанности требований в данной части, а, устанавливая наличие оснований для привлечения ФИО9 к спорной субсидиарной ответственности, суды исходили из доказанности требований в соответствующей части.

Судебные акты в части отказа в признании доказанным наличия оснований для привлечения контролирующих лиц к субсидиарной ответственности в связи с неподачей заявления о банкротстве должника и в части установления наличия оснований для привлечения ФИО9 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника лицами, участвующими в деле, не обжалуются, судом округа не пересматриваются.

Признавая доказанным наличие оснований для привлечения
ФИО2 и ФИО1 к субсидиарной ответственности
по обязательствам должника за совершение сделок, которые привели
к банкротству должника и причинили имущественный вред кредиторам должника, суды исходили из следующего.

В соответствии со статьей 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, пунктом 1 статьи 32 Закона о банкротстве, дела
о банкротстве юридических лиц рассматриваются арбитражным судом
по правилам Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации
с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

В силу пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что, в силу абзаца 32 статьи 2 Закона о банкротстве, под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований
по обязательствам должника за счет его имущества (пункт 5 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010
№ 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)».

Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан банкротом вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, в частности, если причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом сделки (сделок) должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве. Если должник признан банкротом вследствие действий и (или) бездействия нескольких контролирующих должника лиц, то такие лица отвечают солидарно (пункт 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53 « О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» (далее – постановление Пленума № 53).

Как разъяснено в пункте 21 постановления Пленума № 53, если необходимой причиной объективного банкротства явились сделка или ряд сделок, по которым выгоду извлекло третье лицо, признанное контролирующим должника, такой контролирующий выгодоприобретатель несет субсидиарную ответственность солидарно с руководителем должника (абзац 1 статьи 1080 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника, при этом по общему правилу, контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий по восстановлению платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем (пункт 17 постановления Пленума № 53).

Контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого должник признан несостоятельным (банкротом), не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в признании должника банкротом отсутствует. Такое лицо также признается невиновным, если оно действовало добросовестно и разумно в интересах должника.

Как следует из материалов дела и установлено судами, постановлением апелляционного суда от 21.06.2018 по настоящему делу признаны недействительными последовательно совершенные между должником, обществом с ограниченной ответственностью «Уралрегстрой» и ФИО10 сделки (договоры от 16.11.2016 и от 23.11.2016) купли-продажи легкового автомобиля TOYOTA HIGHLANDER, 2014 г.в., и применены последствия их недействительности в виде возврата данного автомобиля в конкурсную массу должника, при этом судом установлено, что сделки совершены после возбуждения дела о банкротстве между заинтересованными лицами с целью вывода из конкурсной массы должника ликвидного актива, за счет которого было возможно удовлетворить требования кредиторов, в отсутствие доказательств экономической целесообразности совершения сделок и их реальной оплаты, в результате совершения названных сделок причинен вред имущественным правам кредиторов, а указанный автомобиль в конкурсную массу не возвращен.

Вступившим в законную силу определением от 04.12.2017 по данному делу признаны недействительными последовательно совершенные между должником, ФИО11 и ФИО12 сделки (договоры от 16.05.2016 и от 12.02.2017) купли-продажи легкового автомобиля AUDI А6, 2014 г.в. и применены последствия их недействительности в виде возврата данного автомобиля в конкурсную массу, при этом суд исходил из того, что названные сделки заключены без намерения создать правовые последствия купли-продажи и являются единой взаимосвязанной сделкой, направленной на безвозмездное отчуждение принадлежащего должнику автомобиля с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов должника, названный автомобиль возвращен в конкурсную массу и реализован на торгах.

Определением суда первой инстанции от 06.11.2017 по настоящему делу, оставленным без изменения постановлением апелляционного суда от 24.01.2018, признана недействительной сделка по перечислению 05.05.2016 и 10.08.2016 с расчетного счета должника в пользу общества «КБМ-Строй» денежных средств в сумме 1 607 377 руб. 50 коп. и применены последствия ее недействительности в виде взыскания с общества «КБМ-Строй» в пользу должника названных денежных средств и восстановления задолженности должника перед обществом «КБМ-Строй» в том же размере, данные денежные средства в конкурсную массу должника не возвращены, при этом судами установлено, что спорные платежи совершены за пределами обычной хозяйственной деятельности должника, в пределах шестимесячного срока до возбуждения дела о банкротстве, при наличии у должника признаков банкротства и неисполненных обязательств перед множеством независимых кредиторов на общую сумму порядка 17 млн. руб., каждый из которых обладал требованием к должнику в размере, позволявшем обратиться в суд с заявлением о банкротстве должника, в отношении заинтересованного лица - общества «КБМ-Строй», директором которого был ФИО11, являвшийся работником должника, в чьи обязанности, в том числе, входил анализ финансового состояния организации, имевший с должником общий экономический интерес в совершении спорной сделки, который знал (не мог не знать) о наличии у должника на момент совершения платежей указанных признаков, а в период с 2017 года участником общества «КБМ-Строй» является ФИО2

Также определением от 06.11.2017 по настоящему делу признана недействительной сделка по перечислению с расчетного счета должника в пользу общества «КБМ-Урал» денежных средств в сумме 35 879 133 руб. 98 коп. и применены последствия ее недействительности в виде взыскания с общества «КБМ-Урал» в пользу должника денежных средств в указанном размере и восстановления задолженности должника перед обществом «КБМ-Урал» на ту же сумму, названные денежные средства в конкурсную массу должника не возвращены, при этом судом установлено, что в период после принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом и в течении месяца до его принятия (с 20.10.2016 по 18.11.2016) с расчетных счетов должника списаны денежные средства в пользу общества «КБМ-Урал» в общем размере 1 149 080 руб. 78 коп., и в течении шести месяцев до принятия арбитражным судом заявления о банкротстве должника (с 04.05.2016 по 09.09.2016) в пользу названного общества списаны денежные средства в общем размере 34 730 053 руб. 20 коп., таким образом, всего в пользу общества «КБМ-Урал» должником перечислены денежные средства в сумме 35 879 133 руб. 98 коп., на момент совершения спорных перечислений у должника имелись признаки неплатежеспособности и неисполненные обязательства перед независимыми кредиторами в общем размере 16 428 364 руб. 44 коп., а общество «КБМ-Урал» является заинтересованным с должником лицом, так как его учредителем с 12.08.2014 является ФИО9, являющийся с 18.09.2013 учредителем должника и с 18.09.2013 до введения конкурсного производства - директором должника, а с 12.08.2014 управляющим общества «КБМ-Урал» является ФИО2, который с 18.09.2013 является учредителем должника, и ФИО1 в период до 15.09.2016 являлся учредителем общества «КБМ-Урал» и до 12.05.2016 являлся участником должника.

Исходя из изложенных обстоятельств, руководствуясь вышеназванными нормами права и соответствующими разъяснениями, исследовав и оценив по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации относимость, допустимость, достоверность каждого из представленных доказательств в отдельности, а также достаточность и взаимную связь данных доказательств в их совокупности, исходя из конкретных обстоятельств дела, проверив обоснованность требований в части причинения контролирующими должника лицами вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения сделок должника, установив, что вступившими в законную силу судебными актами по настоящему делу признаны недействительными заключенные должником в 2016 – 2017 годах сделки в пользу заинтересованных с ним лиц в ущерб независимым кредиторам должника, выходящие за переделы обычной хозяйственной деятельности должника, основанием для признания которых недействительными явился вывод активов должника пользу заинтересованных лиц, в отсутствие к тому всех необходимых правовых оснований, приведший к невозможность осуществлять хозяйственную деятельность и рассчитываться с кредиторами, а также их совершение накануне и после банкротства должника с предпочтением в пользу аффлированных с должником лиц, не оплачивая имеющуюся значительную задолженность перед независимыми кредиторами должника, чьи требования включены в реестр требований кредиторов должника, учитывая, что в реестр требований кредиторов должника включены требования кредиторов на общую сумму 56 396 369 руб. 34 коп. (в том числе: требования общества «КБМ-Строй», ФИО9, ФИО1 и ФИО2 в общем размере около 17,5 млн. руб.), а в порядке применения последствий недействительности названных сделок в конкурсную массу должника возвращен только один автомобиль стоимостью около 2 млн. руб., а автомобиль стоимостью 2,2 млн. руб. и денежные средства в сумме около 37,5 млн. руб. в конкурсную массу не возвращены, а также, исходя из того, что на дату совершения указанных недействительных сделок директором и участником общества «ПК «Бетон Урала» являлся ФИО9, участниками должника были ФИО2 и ФИО1, обязанные контролировать деятельность директора должника и самого должника, участвовать в управлении деятельностью должника, принимать меры по согласованию крупных сделок и т.п., и, одновременно, на момент совершения спорных сделок ФИО1 являлся участником, а ФИО2 - управляющим общества «КБМ-Урал», в пользу которого должник по недействительным сделкам перечислил денежные средства в сумме более 35,8 млн. руб., суды пришли к выводу о доказанности материалами дела надлежащим образом и в полном объеме причинения вреда имущественным правам кредиторов должника в результате совершения и одобрения ФИО2 и ФИО1признанных впоследствии недействительными сделок должника по необоснованному выводу активов и предпочтительному удовлетворению требований заинтересованных лиц в ущерб требованиям независимых кредиторов, тогда как доказательства иного не представлены.

Ссылка ФИО2 и ФИО1 на то, что сделки по перечислению должником денежных средств обществам «КБМ-Строй» и «КБМ-Урал» признаны недействительными по статье 61.3 Закона о банкротстве и не причинили ущерб кредиторам должника, по результатам исследования и оценки доказательств отклонена судами как основанная на неверном толковании норм законодательства о банкротстве и не соответствующая материалам дела, в том числе, с учетом того, что, в силу пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве, в примененной судами редакции, одним из оснований привлечения к субсидиарной ответственности является причинение вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения либо одобрения сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2
и 61.3 названного закона, а в данном случае модель ведения хозяйственной деятельности должника, при которой денежные средства в очень существенном объеме (около 37,5 млн. руб.) перечислены на погашение требований кредиторов, аффилированных с должником, и из владения должника безвозмездно в пользу аффилированного лица выведен ликвидный актив - автомобиль стоимостью 2,2 млн. руб., по существу направлена на причинение вреда правам и интересам независимых кредиторов, при том, что общий размер требований всех независимых кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов должника, составляет более 39 млн. руб., что соотносится с суммой выведенных должником в пользу аффилированных лиц по недействительным сделкам денежных средств и стоимостью автомобиля (39,7 млн. руб.).

Доводы ФИО1 и ФИО2 о том, что они не являются контролирующими должника лицами, а между спорными сделками и банкротством должника нет причинно-следственной связи, по результатам исследования и оценки и, исходя из конкретных обстоятельств дела, отклонены судами первой и апелляционной инстанций ввиду следующего.

В силу статьи 10 Закона о банкротстве, субъектами субсидиарной ответственности являются учредители (участники), руководители, а также иные лица, имевшие право давать обязательные для должника указания
или возможность иным образом определять его действия; соответственно, закон презюмирует наличие у участника общества с ограниченной ответственностью статуса контролирующего лица.

В соответствии с абзацами 1 и 2 пункта 1 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2016), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 06.07.2016, при наличии доказательств существования причинно-следственной связи между действиями контролирующего лица и банкротством подконтрольной организации, контролирующее лицо несет бремя доказывания обоснованности и разумности своих действий и их совершения без цели причинения вреда кредиторам подконтрольной организации. Субсидиарная ответственность участника наступает тогда, когда в результате его поведения должнику не просто причинен имущественный вред, а он стал банкротом, то есть лицом, которое не может удовлетворить требования кредиторов и исполнить публичные обязанности вследствие значительного уменьшения объема своих активов под влиянием контролирующего лица. Из системного толкования абзаца 2 пункта 3 статьи 56 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 3 статьи 3 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве следует, что необходимым условием возложения субсидиарной ответственности на участника является наличие причинно-следственной связи между использованием им своих прав
и (или) возможностей в отношении контролируемого хозяйствующего субъекта и совокупностью юридически значимых действий, совершенных подконтрольной организацией, результатом которых стала ее банкротство.

Под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния на положение должника действий (бездействия) контролирующего лица, проверяя наличие причинно-следственной связи между такими действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством. Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом («фирмой-однодневкой» и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д. (пункт 16 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 № 53«О некоторых вопросах, связанных
с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности
при банкротстве»).

ФИО1 и ФИО2, будучи участниками должника совместно с его руководителем ФИО9, должны были действовать с такой степенью заботливости и осмотрительности, которая бы позволяла при обычном хозяйственном обороте исключить возникновение неблагоприятных последствий для должника и не допустить заключение сомнительных сделок с заинтересованными ему лицами, в связи с чем совершение таких сделок, направленное на причинение вреда независимым кредиторам должника путем вывода ликвидных активов должника и предпочтительного удовлетворения интересов заинтересованных лиц, повлекших невозможность удовлетворения требований независимых кредиторов должника, не свидетельствует о разумном и добросовестном поведении участников должника, а доказательства иного не представлены, и, кроме того, как установлено судами, на момент совершения сделки по перечислению должником обществу «КБМ-Урал» денежных средств в сумме около 36 млн. руб. ФИО2 являлся управляющим общества «КБМ-Урал», а ФИО1 до 15.09.2016 был учредителем общества «КБМ-Урал», то есть фактически названные лица являлись бенефициарами общества «КБМ-Урал», в то время как никакой информации о расходовании обществом «КБМ-Урал» названных денежных средств должника суду не раскрыто и данные денежные средства должнику не возвращены.

Исходя из изложенных установленных судами обстоятельств, руководствуясь вышеназванными нормами права и соответствующими разъяснениями, по результатам исследования и оценки всех имеющихся в деле доказательств, с учетом конкретных обстоятельств дела, установив, что в результате совершения и одобрения контролирующими должника лицамипризнанных недействительными сделок должника по необоснованному выводу активов и предпочтительному удовлетворению требований заинтересованных лиц причинен существенный вред имущественным правам кредиторов должника, при этом ФИО2 и ФИО1 знали о противоправном характере названных сделок, в то время как доказательств, опровергающие данные выводы, и свидетельствующие об ином, не представлены, суды пришли к выводам о доказанности материалами дела надлежащим образом
и в полном объеме наличия в данном случае совокупности всех необходимых и достаточных оснований для привлечения ФИО2 и ФИО1 к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

Таким образом, при вынесении обжалуемых судебных актов суды исходили из совокупности установленных по делу обстоятельств и доказанности материалами дела наличия совокупности всех необходимых
и достаточных оснований для привлечения ФИО2 и ФИО1
к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, а также
из отсутствия в данной части доказательств иного (статьи 9, 65, 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Судами правильно установлены фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, им дана надлежащая правовая оценка, верно применены нормы материального права, регулирующие спорные отношения.

Довод ФИО1 о том, что он 12.05.2016 вышел из состава участников должника и 15.09.2016 он вышел из состава участников общества «КБМ-Урал», а спорные сделки совершены в период с 04.05.2016 по 18.11.2016 судом округа во внимание не принимается, поскольку, с учетом вышеизложенных установленных судами обстоятельств, названный довод сам по себе не может являться достаточным основанием для отмены обжалуемых судебных актов, а полежит исследованию и оценке судами при определении конкретного размера спорной субсидиарной ответственности.

Все доводы заявителей, изложенные в кассационных жалобах, судом округа отклоняются, поскольку не свидетельствуют о нарушении судами норм права и сводятся лишь к переоценке установленных по делу обстоятельств.
Суд округа полагает, что все обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, судами установлены, все доказательства исследованы и оценены
в соответствии с требованиями статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. Оснований для переоценки доказательств
и сделанных на их основании выводов у суда округа не имеется
(статья 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Нарушений норм материального или процессуального права, являющихся основанием для отмены судебных актов (статья 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), судом кассационной инстанции не установлено.

С учетом изложенного, обжалуемые судебные акты следует оставить
без изменения, кассационные жалобы – без удовлетворения.

Руководствуясь статьями 286, 287, 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

П О С Т А Н О В И Л:

определение Арбитражного суда Свердловской области от 22.03.2019 по делу
№ А60-45377/2016 и постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 02.08.2019 по тому же делу оставить без изменения, кассационные жалобы ФИО1 и ФИО2 – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий Ю.А. Оденцова

Судьи О.Н. Новикова

Г.М. Столяренко