Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационные жалобы индивидуального предпринимателя ФИО1 (г. Уфа, Республика Башкортостан, ОГРНИП <***>) и индивидуального предпринимателя ФИО2 (г. Казань, Республика Татарстан, ОГРНИП <***>) на решение Арбитражного суда Республики Татарстан от 18.12.2020 по делу № А65-10157/2020 и на постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.03.2021 по тому же делу по исковому заявлению индивидуального предпринимателя ФИО1 к индивидуальному предпринимателю ФИО2 о взыскании штрафа, предусмотренного лицензионным договором от 12.07.2018 № 3.

Лица, участвующие в деле, явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, о времени и месте проведения судебного заседания извещены надлежащим образом.

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

индивидуальный предприниматель ФИО1 (далее – предприниматель ФИО1, истец) обратилась в Арбитражный суд Республики Татарстан с исковым заявлением к индивидуальному предпринимателю ФИО2 (далее – предприниматель ФИО2, ответчик) о взыскании штрафа, предусмотренного пунктом 6.6 лицензионного договора от 12.07.2018 № 3 о передаче секрета производства (ноу-хау), в размере 480 000 рублей, об обязании ответчика прекратить использование комплекса исключительных прав (право на секрет производства (ноу-хау)), переданных ему на основании указанного лицензионного договора, об обязании уничтожить все составляющие коммерческую тайну копии и материалы на любых носителях.

Судом в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации приняты уточнения в части второго и третьего пунктов просительной части искового заявления, истец просил обязать ответчика прекратить использование комплекса исключительных прав (право на секрет производства (ноу-хау)), в частности, технологию подбора помещения, технологию организации школы речевых коммуникаций, образовательные программы, разработанные и переданные ему истцом, уничтожить все копии и материалы на любых носителях, составляющие коммерческую тайну, конфиденциальную и/или иную информацию, полученную от истца на основании лицензионного договора.

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 18.12.2020, оставленным без изменения постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.03.2021, иск удовлетворен частично. С ответчика в пользу истца взыскано 48 000 рублей штрафа. На ответчика возложена обязанность прекратить использование комплекса исключительных прав (право на секрет производства (ноу-хау)), в частности, технологию подбора помещения, технологию организации школы речевых коммуникаций, образовательные программы, разработанные и переданные ему истцом,

уничтожить все копии и материалы на любых носителях, составляющие коммерческую тайну, конфиденциальную и/или иную информацию, полученную от истца на основании указанного лицензионного договора. В удовлетворении исковых требований в остальной части отказано.

Не согласившись с указанными судебными актами, истец обратился в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой просит отменить решение Арбитражного суда Республики Татарстан от 18.12.2020 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.03.2021 в части взыскания с ответчика штрафа в размере 48 000 рублей и направить дело на новое рассмотрение.

Не согласившись с указанными судебными актами, ответчик обратился в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой просит отменить решение Арбитражного суда Республики Татарстан от 18.12.2020 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.03.2021 и направить дело на новое рассмотрение.

В обоснование несогласия с принятыми по настоящему делу решением и постановлением истец и ответчик указывают на допущенные судами первой и апелляционной инстанций нарушения норм материального и процессуального права, которые, по мнению заявителей кассационных жалоб, привели к принятию незаконных и необоснованных судебных актов по настоящему делу.

До судебного заседания отзывы на кассационные жалобы от участвующих в деле лиц в Суд по интеллектуальным правам не поступали.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного заседания, в том числе путем публичного уведомления на официальном сайте Суда по интеллектуальным правам http://ipc.arbitr.ru, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы в их отсутствие.

Законность обжалуемых судебных актов проверена арбитражным судом кассационной инстанции в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационных жалобах.

Как следует из материалов дела, между предпринимателем ФИО1 (правообладатель) и предпринимателем ФИО2 (лицензиат) был заключен лицензионный договор о передаче секрета производства (ноу-хау) от 12.07.2018 № 3 (далее – договор), по условиям которого правообладатель предоставляет лицензиату на срок действия договора и за уплачиваемое им вознаграждение право использовать в предпринимательской деятельности комплекс исключительных прав (право на секреты производства (ноу-хау), в частности, технологию подбора помещения, технологию организации школы речевых коммуникаций, образовательные программы, разработанные правообладателем (пункт 1.1 договора).

В соответствии с пунктом 3.2.24 договора в течение срока его действия, а также в течение двух лет с момента прекращения действия договора лицензиат обязался без получения предварительного письменного согласия правообладателя не открывать, не владеть, не управлять и не быть заинтересованным лицом (через аффилированное лицо или любым иным способом владеть) в конкурирующем предприятии, а также не являться консультантом и не оказывать конкурирующему предприятию услуги консультационного, информационного или иного характера, связанные с услугами школы речевых коммуникаций в отношении сведений, входящих в состав секрета производства (ноу-хау) по данному договору.

На основании пункта 4.2 договора за использование объектов, указанных в пункте 1.1 договора, лицензиат обязался уплатить правообладателю паушальный платеж в размере 480 000 рублей.

В силу пункта 6.6 договора в случае нарушения пункта 3.2.24 договора лицензиат обязался уплатить правообладателю штраф в размере паушального взноса, указанного в пункте 4.2. договора.

Начиная с 27.03.2019 договор был расторгнут на основании одностороннего отказа лицензиара от его исполнения. Между тем после указанной даты предприниматель Майоров А.Ю. продолжил использование переданного ему комплекса исключительных прав.

Полагая, что названные действия нарушают исключительные права предпринимателя ФИО1, последняя обратилась к предпринимателю ФИО2 с претензией о досудебном урегулировании спора, которая была оставлена без ответа.

Изложенные обстоятельства послужили основанием для обращения предпринимателя ФИО1 в арбитражный суд с исковым заявлением по настоящему делу.

С учетом ходатайства ответчика об оставлении искового заявления без рассмотрения судом первой инстанции был проверен факт соблюдения истцом установленного законом обязательного досудебного порядка урегулирования спора.

Суд первой инстанции установил, что 25.03.2019 предприниматель ФИО1 обратилась к предпринимателю ФИО2 с претензией об уплате роялти в размере 54 000 рублей за февраль 2019 года в соответствии с пунктом 4.3 договора и штрафа в размере 480 000 рублей в соответствии с пунктом 6.5 договора.

В подтверждение данного обстоятельства в материалы дела были представлены кассовый чек об отправке претензии от 25.03.2019 № 2 и отчет об отслеживании указанного почтового отправления.

Суд первой инстанции учел, что в рассматриваемом деле уточненные исковые требования были основаны, в том числе на положениях пункта 6.6 договора и, помимо требования о взыскании штрафной неустойки, включали также требования об обязании ответчика прекратить использование комплекса исключительных прав, переданных ему на основании договора, и об обязании ответчика уничтожить все составляющие коммерческую тайну копии и материалы на любых носителях.

Вместе с тем суд первой инстанции обратил внимание на то, что факт правонарушения, положенный предпринимателем Рахматуллиной А.Ф. в основание исковых требований по настоящему делу, был указан истцом в качестве основания встречных исковых требований, которые были приняты к рассмотрению арбитражного суда в рамках дела № А07-9153/2019.

Руководствуясь положениями действующего законодательства и разъяснениями высшей судебной инстанции, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что, независимо от различий в содержании требований, изложенных в претензии и в поданном в суд исковом заявлении, в рассматриваемом случае предприниматель ФИО2 был осведомлен о предполагаемом предпринимателем ФИО1 факте правонарушения и не был лишен возможности урегулировать возникший спор во внесудебном порядке.

Таким образом, принимая во внимание поведение ответчика, выразившееся в непредставлении ответа на претензию о досудебном урегулировании спора, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что предпринимателем ФИО1 не был нарушен предусмотренный законом обязательный досудебный порядок урегулирования спора, в связи с чем отказал в удовлетворении ходатайства предпринимателя ФИО2 об оставлении искового заявления без рассмотрения.

Рассматривая исковое заявление предпринимателя ФИО1 по существу заявленных требований, суд первой инстанции исходил из необходимости проверки доводов истца о незаконном характере действий предпринимателя ФИО2 по использованию комплекса принадлежащих истцу исключительных прав и доводов ответчика о том, что в своей предпринимательской деятельности он использует собственные результаты интеллектуальной деятельности.

Изучив представленный предпринимателем ФИО1 нотариальный протокол осмотра доказательств в сети Интернет от 08.08.2019, суд первой инстанции установил, что в посте от 01.04.2019 ответчик информирует о том, что он теперь является школой речевых

коммуникаций «Мастер слова». При этом образовательную деятельность ответчик осуществляет по аналогичному направлению в том же помещении по адресу: Республика Татарстан, г. Казань, ул. Салиха Батыева 1. Аккаунт и название веб-страницы профиля были переименованы ответчиком с «silaslovakidsjkazan» на «masterslova_kazan».

Суд первой инстанции также установил, что в посте от 16.04.2019 ответчик продолжает рекламировать и приглашать учеников на курс «Юный Оратор» для детей от 5 до 16 лет, рассказывает об уникальности и системности курса, который состоит из 7 блоков, и далее дает описание этих блоков. Как отметил суд, данный пост подтверждает использование методик и структуры курса истца, состоящего именно из 7 блоков в определенной последовательности. Также в этом посте видно, что на детей надеты фирменные бейджи, которые также являются элементами фирменного стиля «Сила Слова KIDS», которые продолжает использовать ответчик.

Судом первой инстанции было установлено, что на странице 7 протокола осмотра доказательств в посте от 29.04.2019 на фотографии изображены ученики школы с фирменными пакетами «Сила Слова KIDS». На основании данного обстоятельства суд первой инстанции сделал вывод о том, что ответчик использует элементы и товарный знак сети ответчика.

Суд первой инстанции также установил, что на странице 8 протокола осмотра доказательств в посте от 02.08.2019 на первом скриншоте видно, что ответчик продолжает приглашать детей на курс «Юный Оратор» с той же структурой курса, что и у истца, что говорит о дальнейшем использование ответчиком программ истца. На странице 8 протокола осмотра доказательств в посте от 02.08.2019 на втором скриншоте видно, что ответчик открыл вторую школу «Мастер слова» по адресу: г. Казань, ФИО3 д. 73, что наглядно свидетельствует о расширении масштаба и об увеличении объема незаконного использования комплекса полученных по договору исключительных прав (ноухау) и о бесспорной успешности, как модели, так и самих программ «Сила Слова KIDS», принадлежащих истцу.

При этом суд первой инстанции установил, что предприниматель Майоров А.Ю. не представил в материалы дела каких-либо доказательств, которые могли бы подтвердить наличие предусмотренных законом или договором оснований, в силу которых ему принадлежат исключительные права или право использования в отношении принадлежащих предпринимателю Рахматуллиной А.Ф. объектов интеллектуальной собственности.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к выводу о доказанности факта нарушения ответчиком исключительных прав истца и о наличии оснований для взыскания с предпринимателя ФИО2 штрафной неустойки, а также для возложения на него обязанности прекратить использование комплекса ранее предоставленных ему исключительных прав и уничтожить все копии и материалы, составляющие полученную от предпринимателя ФИО1 коммерческую тайну, конфиденциальную и (или) иную информацию.

При этом суд первой инстанции учел, что согласно условиям пункта 3.1.1 договора вся информация, составляющая комплекс исключительных прав, находится на корпоративном Gogle-диске Школы в разделе франчайзинга и предоставлена путем внесения адреса электронной почты ответчика siIaslovakidskazan@gmail.com и mayorov.a@list.ru в закрытый доступ. Предоставление доступа к корпоративному Gogle-диску Школы ответчиком не оспаривалось.

Более того, как отметил суд первой инстанции, полученный объем информации и документации позволил предпринимателю ФИО2 открыть школу речевых коммуникаций в период действия договора и был достаточным для ведения бизнеса.

С учетом изложенных обстоятельств суд первой инстанции признал несостоятельным довод ответчика о недоказанности истцом объема незаконно использованных предпринимателем ФИО2 объектов интеллектуальной собственности и о невозможности их индивидуализировать.

Вместе с тем, определяя размер подлежащей взысканию штрафной неустойки с учетом заявления ответчика о снижении размера заявленных в этой части исковых требований, руководствуясь положениями действующего законодательства и разъяснениями высших судебных инстанций, суд пришел к выводу о том, что согласованный в договоре размер штрафа, равный 100% размера паушального взноса (480 000 рублей), является чрезмерным, в связи с чем счел возможным взыскать с предпринимателя Майорова А.Ю. в пользу предпринимателя Рахматуллиной А.Ф. штрафную неустойку в размере 48 000 рублей. В удовлетворении исковых требований в остальной части было отказано.

При повторном рассмотрении дела по имеющимся доказательствам суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, отклонил доводы апелляционных жалоб истца и ответчика и оставил обжалуемый судебный акт без изменения.

Не согласившись с принятыми по настоящему делу решением и постановлением, предприниматель ФИО1 и предприниматель ФИО2 обратились в Суд по интеллектуальным правам с кассационными жалобами.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационных жалобах, проверив в соответствии со статьями 284, 286, 287 и 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, соответствие выводов судов имеющимся в деле доказательствам и установленным фактическим обстоятельствам, Суд по интеллектуальным правам пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для отмены обжалуемых судебных актов в силу следующего.

В кассационной жалобе предприниматель ФИО2 выражает несогласие с выводом судов первой и апелляционной инстанций о том, что предпринимателем ФИО1 не был нарушен установленный законом обязательный порядок досудебного урегулирования спора.

Ответчик отмечает, что исковое заявление по настоящему делу было получено им в мае 2020 года – в момент, когда еще не было изготовлено и опубликовано решение арбитражного суда по делу № А07-9153/2019.

По мнению заявителя кассационной жалобы, инициировав второй судебный процесс с участием предпринимателя ФИО2, истец нарушил предусмотренный законом обязательный досудебный порядок урегулирования спора. Между тем ответчик был готов к переговорам «с учетом поступления компромиссных вариантов разрешения спора со стороны истца».

Ввиду изложенного предприниматель ФИО2 считает неправомерным вывод судов первой и апелляционной инстанций об отсутствии оснований для оставления искового заявления предпринимателя ФИО1 без рассмотрения.

Оценив законность принятых по настоящему делу судебных актов с учетом приведенного довода кассационной жалобы, судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам полагает необходимым отметить следующее.

По смыслу пункта 8 части 2 статьи 125, пункта 7 статьи 126, пункта 2 части 1 статьи 148 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации претензионный порядок урегулирования спора в судебной практике рассматривается в качестве способа, позволяющего добровольно без дополнительных расходов на уплату госпошлины со значительным сокращением времени восстановить нарушенные права и законные интересы.

Досудебный порядок урегулирования экономических споров представляет собой взаимные действия сторон материального правоотношения, направленные на самостоятельное разрешение возникших разногласий. Лицо, считающее, что его права нарушены действиями другой стороны, обращается к нарушителю с требованием об устранении нарушения. Если получатель претензии находит ее доводы обоснованными, то он предпринимает необходимые меры к устранению допущенных нарушений, исключив тем самым необходимость судебного вмешательства.

Такой порядок ведет к более быстрому и взаимовыгодному разрешению возникших разногласий и споров. Следовательно, главной целью обязательного досудебного порядка урегулирования споров является стимулирование сторон спора использовать внесудебные способы его урегулирования, с тем чтобы предоставить сторонам спора возможность его урегулирования без обращения в суд.

При оценке доводов сторон о соблюдении претензионного порядка суд должен учитывать, что основная задача применения досудебного порядка урегулирования спора состоит в том, чтобы побудить стороны самостоятельно урегулировать возникший конфликт или ликвидировать обнаружившуюся неопределенность в их отношениях. Его использование позволяет стороне, права которой предполагаются нарушенными, довести до сведения другой стороны (предполагаемого нарушителя) свои требования, а нарушителю – добровольно удовлетворить обоснованные требования, не допуская переноса возникшего спора на рассмотрение суда.

Суть претензионного порядка заключается не в исполнении истцом некой формальности, а в предоставлении сторонам дополнительной возможности разрешить спор вне суда, либо, в случае недостижения соглашения, иметь заранее сформированные в досудебном порядке позиции, которые и будут предметом судебного разбирательства.

Таким образом, исходя из указанных выше целей претензионного порядка при решении вопроса о возможности оставления иска без рассмотрения суду необходимо учитывать перспективы возможного досудебного урегулирования спора.

При этом, если из поведения ответчика не усматривается намерения добровольно и оперативно урегулировать возникший спор во внесудебном порядке, оставление иска без рассмотрения приводит к необоснованному затягиванию разрешения возникшего спора и к ущемлению прав одной из его сторон (аналогичная правовая позиция изложена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 23.07.2015 по делу № 306-ЭС15-1364).

Оставление иска без рассмотрения ввиду несоблюдения претензионного порядка может быть основано на реальной возможности разрешения спора в таком порядке при наличии воли сторон к совершению направленных на это соответствующих действий.

Как следует из обжалуемых судебных актов, при разрешении ходатайства ответчика об оставлении искового заявления без рассмотрения суды первой и апелляционной инстанций установили, что требования, основанные на факте нарушения предпринимателем ФИО2 исключительных прав истца, ранее были заявлены предпринимателем ФИО1 в рамках встречного искового заявления по делу № А07-9153/2019.

При этом суды исходили из того, что факт соблюдения предпринимателем ФИО1 досудебного порядка урегулирования спора в рамках дела № А07-9153/2019 ответчиком не оспаривался, а его процессуальное поведение, выразившееся в активной защите против заявленных требований (как в рамках настоящего дела, так и в рамках дела № А07-9153/2019), свидетельствует об отсутствии намерения добровольно урегулировать возникший спор во внесудебном порядке.

Принимая во внимание изложенное, а также учитывая, что заявленные в рамках настоящего дела требования также основаны на факте нарушения предпринимателем ФИО2 исключительных прав истца, суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу о том, что в рассматриваемом случае отсутствовала реальная возможность разрешить возникший спор по соглашению сторон. Таким образом, в удовлетворении ходатайства ответчика об оставлении искового заявления без рассмотрения было отказано.

Судебная коллегия полагает, что изложенные мотивы и выводы судов первой и апелляционной инстанций в полной мере соответствуют действующим нормам процессуального права и разъяснениям высшей судебной инстанции.

При этом Суд по интеллектуальным правам отмечает, что вышеприведенные обстоятельства и осуществленная судами правовая квалификация процессуального поведения сторон относятся к числу вопросов факта, которые подлежат установлению судами, рассматривающими спор по существу заявленных требований.

Таким образом, судебная коллегия соглашается с выводами судов в указанной части и не усматривает оснований для их переоценки, в связи с чем отклоняет приведенный довод предпринимателя ФИО2 как заявленный без учета компетенции суда кассационной инстанции.

Выражая несогласие с принятыми по настоящему делу решением и постановлением, ответчик также указывает на то, что предпринимателем ФИО1 не был доказан факт использования предпринимателем ФИО2 комплекса исключительных прав, который был передан ему по договору. По мнению заявителя кассационной жалобы, в отсутствие тщательного сравнительного анализа содержания предпринимательской деятельности ответчика и использованных им объектов, с одной стороны, и характеристик принадлежащих истцу объектов интеллектуальной собственности, с другой, а также без установления их идентичности сделанный судами вывод о нарушении предпринимателем ФИО2 исключительных прав предпринимателя ФИО1 не может быть признан законным и обоснованным.

При этом ответчик обращает внимание на то, что из имеющихся в материалах дела доказательств невозможно установить, что именно представляет собой переданный предпринимателю ФИО2 комплекс исключительных прав. Как полагает податель кассационной жалобы, данное обстоятельство исключает как возможность оценки законности действий ответчика, так и возможность исполнения обжалуемых судебных актов в части возложения на ответчика обязанности уничтожить все копии и материалы, составляющие полученную от предпринимателя ФИО1 коммерческую тайну, конфиденциальную и (или) иную информацию.

С учетом изложенного предприниматель Майоров А.Ю. считает незаконным также и вывод судов о наличии оснований для взыскания с ответчика штрафа в пользу истца.

Оценив законность обжалуемых судебных актов с учетом приведенных доводов кассационной жалобы предпринимателя ФИО2, судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам полагает необходимым отметить следующее.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1225 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) перечень охраняемых объектов интеллектуальной собственности является исчерпывающим и включает в себя произведения науки, литературы и искусства; программы для электронных вычислительных машин (программы для ЭВМ); базы данных; исполнения; фонограммы; сообщение в эфир или по кабелю радио- или телепередач (вещание организаций эфирного или кабельного вещания); изобретения; полезные модели; промышленные образцы; селекционные достижения; топологии интегральных микросхем; секреты производства (ноу-хау); фирменные наименования; товарные знаки и знаки обслуживания; географические указания; наименования мест происхождения товаров; коммерческие обозначения.

Согласно пункту 1 статьи 1229 ГК РФ гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (статья 1233), если Кодексом не предусмотрено иное.

Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением).

Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных ГК РФ. Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными Кодексом), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную ГК РФ, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается ГК РФ

В силу пункта 1 статьи 1235 ГК РФ по лицензионному договору одна сторона – обладатель исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (лицензиар) предоставляет или обязуется предоставить другой стороне (лицензиату) право использования такого результата или такого средства в предусмотренных договором пределах.

Лицензиат может использовать результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации только в пределах тех прав и теми способами, которые предусмотрены лицензионным договором. Право использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, прямо не указанное в лицензионном договоре, не считается предоставленным лицензиату.

По смыслу приведенных норм права, а также положений части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при предъявлении требования о защите нарушенных исключительных прав доказыванию подлежат: факт принадлежности истцу указанного права и факт его нарушения ответчиком путем незаконного использования.

Установление указанных обстоятельств является существенным для дела и от их установления зависит правильное разрешение спора, при этом вопрос оценки представленных на разрешение спора доказательств на

допустимость, относимость и достаточность является компетенцией суда, разрешающего спор по существу.

Как следует из обжалуемых судебных актов, при принятии решения и постановления по настоящему делу суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что на основании пункта 1.1 договора предпринимателю ФИО2 был передан комплекс исключительных прав (в частности, технология подбора помещения, технология организации школы речевых коммуникаций, образовательные программы), обладателем которых является предприниматель ФИО1

При этом суды учитывали, что факт заключения этого договора и его действительность не были оспорены сторонами в установленном законом порядке. С учетом данного обстоятельства суды первой и апелляционной инстанций обоснованно исходили из того, что ответчиком не опровергается факт принадлежности предпринимателю ФИО1 исключительных прав на спорные объекты интеллектуальной собственности, а между сторонами достигнуто соглашение по поводу содержания комплекса передаваемых лицензиату исключительных прав.

Как усматривается из обжалуемых судебных актов, суды установили, что объекты интеллектуальной собственности, права на которые были предоставлены ответчику, имеют отношение к деятельности школы речевых коммуникаций «Юный оратор». При этом по результатам исследования и оценки представленного истцом в материалы дела нотариального протокола осмотра доказательств суды установили факт использования предпринимателем ФИО2 методических материалов и атрибутов разработанного предпринимателем ФИО1 образовательного курса «Юный оратор» в деятельности созданной ответчиком школы речевых коммуникаций «Мастер слова».

Установленные в указанной части фактические обстоятельства были признаны судами достаточными для вывода о том, что ранее переданный по договору комплекс исключительных прав, обладателем которых является предприниматель ФИО1, был использован предпринимателем

Майоровым А.Ю. в отсутствие предусмотренных на то законом или договором оснований.

Судебная коллегия отмечает, что в силу положений статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Каждое доказательство подлежит оценке арбитражным судом наряду с другими доказательствами.

При этом в силу положений статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации исследование и оценка представленных в материалы дела доказательств не входят в компетенцию суда кассационной инстанции.

Из обжалуемых судебных актов следует, что при рассмотрении и разрешении настоящего дела по существу заявленных требований судами первой и апелляционной инстанций был фактически осуществлен сравнительный анализ содержания объектов интеллектуальной собственности, права на которые ранее были переданы ответчику по договору и которые были использованы им в своей предпринимательской деятельности.

При этом судебная коллегия обращает внимание на то, что, как установили суды первой и апелляционной инстанций, перечень объектов, входящих в состав переданного ответчику комплекса исключительных прав, был согласован сторонами договора, а определенность этого перечня не подвергалась сомнению на стадии заключения соглашения.

Более того, довод о неопределенности круга объектов интеллектуальной собственности, за защитой исключительных прав на которые обратился истец, ранее был заявлен ответчиком в ходе производства

по настоящему делу и получил надлежащую правовую оценку со стороны судов первой и апелляционной инстанций.

Таким образом, Суд по интеллектуальным правам не усматривает оснований для переоценки выводов судов в изложенной части, в связи с чем отклоняет приведенные доводы предпринимателя ФИО2 как заявленные без учета компетенции суда кассационной инстанции и как не опровергающие законность и обоснованность принятых по настоящему делу судебных актов.

Выражая несогласие с обжалуемыми решением и постановлением, предприниматель ФИО1 указывает на то, что судами первой и апелляционной инстанций не был мотивирован вывод о наличии оснований для снижения размера испрашиваемой к взысканию штрафной неустойки.

При этом истец обращает внимание на то, что с учетом согласованного сторонами договора размера роялти, подлежавших уплате ответчиком в пользу истца за каждого обучаемого в школе речевых коммуникаций, общая сумма убытков предпринимателя ФИО1 в виде неполученной прибыли составила 2 314 000 рублей, что многократно превышает размер испрашиваемого истцом ко взысканию штрафа (480 000 рублей).

Оценивая законность принятых по настоящему делу решения и постановления с учетом доводов кассационной жалобы предпринимателя ФИО1, судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам исходит из следующего.

Согласно статье 309 ГК РФ обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований – в соответствии с обычаями или иными обычно предъявляемыми требованиями.

Частью 1 статьи 310 ГК РФ установлено, что односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных названным Кодексом, другими законами или иными правовыми актами.

В соответствии с пунктом 1 статьи 330 ГК РФ неустойкой (штрафом, пеней) признается определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, в частности в случае просрочки исполнения. По требованию об уплате неустойки кредитор не обязан доказывать причинение ему убытков.

Гражданское законодательство исходит из того, что основанием наступления договорной ответственности служит нарушение договора, то есть соглашения самих сторон.

Судебная коллегия Суда по интеллектуальным правам отмечает, что при оценке обоснованности исковых требований предпринимателя ФИО1 о взыскании штрафной неустойки суды первой и апелляционной инстанций исходили из доказанности факта нарушения предпринимателем ФИО2 условий лицензионного договора, несоблюдение которых влечет наступление ответственности в виде штрафа.

Согласно пункту 1 статьи 333 ГК РФ если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе уменьшить неустойку. Если обязательство нарушено лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, суд вправе уменьшить неустойку при условии заявления должника о таком уменьшении.

В силу пункта 2 статьи 333 ГК РФ уменьшение неустойки, определенной договором и подлежащей уплате лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, допускается в исключительных случаях, если будет доказано, что взыскание неустойки в предусмотренном договором размере может привести к получению кредитором необоснованной выгоды.

Подлежащая оплате неустойка, установленная законом или договором, в случае ее явной несоразмерности последствиям нарушения обязательства, может быть уменьшена в судебном порядке (пункт 1 статьи 333 ГК РФ, пункт 69 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 № 7 «О применении судами некоторых положений

Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств» (далее – постановление от 24.03.2016 № 7)).

Как разъяснено в пункте 73 постановления от 24.03.2016 № 7, бремя доказывания несоразмерности неустойки и необоснованности выгоды кредитора возлагается на ответчика. Несоразмерность и необоснованность выгоды могут выражаться, в частности, в том, что возможный размер убытков кредитора, которые могли возникнуть вследствие нарушения обязательства, значительно ниже начисленной неустойки (часть 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации). Доводы ответчика о невозможности исполнения обязательства вследствие тяжелого финансового положения, наличия задолженности перед другими кредиторами, наложения ареста на денежные средства или иное имущество ответчика, отсутствия бюджетного финансирования, неисполнения обязательств контрагентами, добровольного погашения долга полностью или в части на день рассмотрения спора, выполнения ответчиком социально значимых функций, наличия у должника обязанности по уплате процентов за пользование денежными средствами (например, на основании статей 317¹, 809, 823 ГК РФ) сами по себе не могут служить основанием для снижения неустойки.

Согласно разъяснению, изложенному в пункте 74 постановления от 24.03.2016 № 7, возражая против заявления об уменьшении размера неустойки, кредитор не обязан доказывать возникновение у него убытков (пункт 1 статьи 330 ГК РФ), но вправе представлять доказательства того, какие последствия имеют подобные нарушения обязательства для кредитора, действующего при сравнимых обстоятельствах разумно и осмотрительно, например, указать на изменение средних показателей по рынку (процентных ставок по кредитам или рыночных цен на определенные виды товаров в соответствующий период, валютных курсов и т.д.).

При оценке соразмерности неустойки последствиям нарушения обязательства необходимо учитывать, что никто не вправе извлекать преимущества из своего незаконного поведения, а также то, что

неправомерное пользование чужими денежными средствами не должно быть более выгодным для должника, чем условия правомерного пользования (пункты 3, 4 статьи 1 ГК РФ, пункт 75 постановления от 24.03.2016 № 7).

При этом, как следует из разъяснений, изложенных в пункте 81 постановления от 24.03.2016 № 7, непредъявление кредитором в течение длительного времени после наступления срока исполнения обязательства требования о взыскании основного долга само по себе не может расцениваться как содействие увеличению размера неустойки.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 21.12.2000 № 263-О, суд обязан установить баланс между применяемой к нарушителю мерой ответственности и оценкой действительного (а не возможного) размера ущерба, причиненного в результате конкретного правонарушения. Критериями для установления несоразмерности подлежащей уплате неустойки последствиям нарушения обязательства в каждом конкретном случае могут быть: чрезмерно высокий процент неустойки, значительное превышение суммы неустойки над суммой возможных убытков, вызванных нарушением обязательства, длительность неисполнения обязательства и другие обстоятельства. При этом суд оценивает возможность снижения неустойки с учетом конкретных обстоятельств дела.

Таким образом, понятие соразмерности носит оценочный характер.

Суд по интеллектуальным правам отмечает, что, как следует из обжалуемых судебных актов, в ходе производства по настоящему делу ответчиком было сделано заявление о снижении размера испрашиваемой к взысканию штрафной неустойки.

Рассматривая данное заявление предпринимателя ФИО2, суды первой и апелляционной инстанций установили, что согласованный сторонами лицензионного договора размер штрафа (480 000 рублей) равен 100% предусмотренного этим договором паушального взноса.

Принимая во внимание данное обстоятельство, суды пришли к выводу о наличии оснований для снижения заявленного размера штрафной

неустойки и для удовлетворения исковых требований в размере 48 000 рублей.

Суд по интеллектуальным правам отмечает, что изложенные предпринимателем ФИО1 в тексте кассационной жалобы доводы о размере вызванных неправомерными действиями предпринимателя ФИО2 и понесенных ею убытков не были приведены истцом в ходе производства по настоящему делу в суде первой инстанции, в связи с чем они обоснованно не учитывались судами при разрешении ходатайства ответчика о снижении заявленного размера штрафной неустойки.

При этом судебная коллегия обращает внимание на то, что степень соразмерности заявленной истцом неустойки последствиям нарушения обязательства является оценочной категорией, в силу чего оценка указанного критерия исходя из обстоятельств конкретного дела относится к дискреционным полномочиям суда, рассматривающего спор по существу.

Вывод судов первой и апелляционной инстанций о наличии оснований для снижения размера договорной неустойки надлежащим образом мотивирован, а также соответствует вышеприведенным положениям закона и разъяснениям высшей судебной инстанции.

Переоценка установленных судами обстоятельств, исследованных доказательств и сделанных на их основе выводов не входит в компетенцию суда кассационной инстанции в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Таким образом, Суд по интеллектуальным правам полагает, что вывод судов о необходимости снижения заявленного размера штрафной неустойки соответствует действующим нормам права и является в достаточной степени обоснованным, в связи с чем отклоняет доводы предпринимателя ФИО1 как заявленные без учета компетенции суда кассационной инстанции и как не опровергающие законность и обоснованность принятых по настоящему делу судебных актов.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе в определении от 17.02.2015 № 274-О,

статьи 286-288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела. Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

Суд по интеллектуальным правам отмечает, что в кассационных жалобах истца и ответчика отсутствуют ссылки на доказательства, имеющиеся в материалах дела, которые не были бы оценены судами первой и апелляционной инстанций или которыми опровергаются вышеприведенные выводы судов, в связи с чем Суд по интеллектуальным правам признает выводы судов первой и апелляционной инстанций основанными на представленных в материалы дела доказательствах и соответствующими нормам материального и процессуального права.

Исходя из изложенного, рассмотрев кассационные жалобы в пределах приведенных в них доводов, Суд по интеллектуальным правам полагает, что отсутствие оснований для оставления искового заявления предпринимателя ФИО1 без рассмотрения, неправомерный характер действий предпринимателя ФИО2, а также основания для снижения заявленного размера штрафной неустойки определены судами по результатам объективного исследования имеющихся в деле доказательств с учетом доводов и возражений участвующих в деле лиц, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам дела и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права.

Нарушений норм процессуального права, которые в силу части 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации могут являться основанием для отмены судебного акта судов первой и апелляционной инстанций в любом случае, судом кассационной инстанции не установлено.

Решение Арбитражного суда Республики Татарстан от 18.12.2020 по делу № А65-10157/2020 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.03.2021 по тому же делу являются законными и отмене не подлежат. Оснований для удовлетворения кассационных жалоб не имеется.

В соответствии с частью 1 статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации расходы по уплате государственной пошлины за подачу кассационных жалоб относятся на их заявителей.

Поскольку определением Суда по интеллектуальным правам от 17.05.2021 предпринимателю ФИО1 была предоставлена отсрочка уплаты государственной пошлины за подачу кассационной жалобы до окончания производства по кассационной жалобе, с учетом завершения рассмотрения данной кассационной жалобы коллегия судей полагает необходимым рассмотреть вопрос о взыскании с истца соответствующей государственной пошлины.

В силу статьи 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и статей 333²¹ и 333⁴¹ Налогового кодекса Российской Федерации в результате отказа в удовлетворении кассационной жалобы государственная пошлина за подачу кассационной жалобы подлежит взысканию с предпринимателя ФИО1 в доход федерального бюджета в размере 3000 рублей.

При этом в случае если государственная пошлина не будет уплачена заявителем кассационной жалобы добровольно и доказательства ее уплаты не будут представлены в суд первой инстанции в десятидневный срок с момента вынесения настоящего постановления, данная государственная пошлина будет взыскана на основании исполнительного листа арбитражного суда.

Судебная коллегия также отмечает, что при подаче кассационной жалобы по настоящему делу предприниматель Майоров А.Ю. представил ходатайство об освобождении его от уплаты государственной пошлины за подачу кассационной жалобы, мотивировав его тем, что он является инвалидом II-й группы.

В подтверждение данного обстоятельства предприниматель ФИО2 представил справку об инвалидности от 14.09.2005 серии МСЭ-2004 № 5249514, свидетельствующую о том, что ФИО2 является инвалидом II-й группы.

В соответствии с подпунктом 2 пункта 2 статьи 333³⁷ Налогового кодекса Российской Федерации инвалиды II группы освобождаются от уплаты государственной пошлины по делам, рассматриваемым арбитражными судами в соответствии с арбитражным процессуальным законодательством Российской Федерации.

Принимая во внимание изложенные обстоятельства, Суд по интеллектуальным правам приходит к выводу о наличии правовых оснований для удовлетворения ходатайства предпринимателя ФИО2 об освобождении его от уплаты государственной пошлины за подачу кассационной жалобы по настоящему делу.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Республики Татарстан от 18.12.2020 по делу № А65-10157/2020 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.03.2021 по тому же делу оставить без изменения, кассационные жалобы индивидуального предпринимателя ФИО1 и индивидуального предпринимателя ФИО2 – без удовлетворения.

Взыскать с индивидуального предпринимателя ФИО1 (г. Уфа, Республика Башкортостан, ОГРНИП

318028000012431) в доход федерального бюджета 3000 (Три тысячи) рублей государственной пошлины за подачу кассационной жалобы.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий

судья И.В. Лапшина Судья В.В. Голофаев Судья С.П. Рогожин