Гражданский кодекс часть 1

при ведении протокола секретарем судебного заседания Новиковой К.Е., рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционную жалобу конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «ЭСТЕР» - Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» на определение Арбитражного суда Челябинской области от 03.11.2020 по делу № А76-13772/2014.

В заседании приняли участие представители:

ФИО1, ФИО2 - ФИО3 (паспорт, доверенности от 05.06.2020, от 03.06.2020);

ФИО4 - ФИО5 (паспорт, доверенность от 13.01.2020);

конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «ЭСТЕР» - Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» - ФИО6 (паспорт, доверенность от 10.02.2020).

Определением суда Арбитражного суда Челябинской области от 17.06.2014 по заявлению индивидуального предпринимателя ФИО7 возбуждено производство по делу о банкротстве общества с ограниченной ответственностью «Страховая компания «Эстер» (далее – общество «Эстер», должник).

Определением суда Арбитражного суда Челябинской области от 09.12.2016 (резолютивная часть от 28.11.2016) в отношении общества «Эстер» введена процедура наблюдения, временным управляющим утверждена ФИО8.

Решением суда от 01.06.2017 (резолютивная часть от 26.05.2017) общество «Эстер» признано несостоятельным (банкротом), в отношении должника введено конкурсное производство, полномочия конкурсного управляющего осуществляет Государственная корпорация «Агентство по страхованию вкладов» (далее – Агентство, конкурсный управляющий).

Конкурсный управляющий должника - государственная корпорация «Агентство по страхованию вкладов» 05.12.2019 обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении контролирующих должника лиц ФИО1, ФИО2, ФИО4, ФИО9 (далее – ответчики) к субсидиарной ответственности по обязательствам общества «Эстер» в размере 252 089 390 руб.

Определением суда от 03.11.2020 (резолютивная часть от 14.09.2020) заявление конкурсного управляющего удовлетворено частично. Со ФИО9 в пользу ООО «Эстер» взыскано 4 332 806 руб. 82 коп. в счет возмещения убытков. В удовлетворении заявления конкурсного управляющего в оставшейся части отказано.

Не согласившись с вынесенным определением, конкурсный управляющий обратился с апелляционной жалобой, в которой просил определение отменить в части отказа в удовлетворении требования о возложении субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «Эстер» на ФИО1, ФИО2, ФИО4, ФИО9, апелляционную жалобу удовлетворить, принять новый судебный акт, которым возложить субсидиарную ответственность по обязательствам ООО «Эстер» на ФИО1, ФИО2, ФИО4, ФИО9, взыскав в пользу ООО «Эстер» с указанных лиц солидарно 252 089 390 руб.

В обоснование жалобы указано следующее. Заявление о привлечении к субсидиарной ответственности подано конкурсным управляющим 28.11.2019, в связи с чем, срок давности (три года с 26.05.2017) для подачи заявления конкурсным управляющим не пропущен; страховщик признан банкротом и в отношении него открыто конкурсное производство 26.05.2017, в отношении заявления о привлечении контролирующих страховщика лиц к субсидиарной ответственности применяется трехлетний срок, установленный пунктом 2 статьи 184.13 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»; суд первой инстанции применил закон, не подлежащий применению.

Обстоятельства настоящего дела не позволяют сделать вывод о возмездном характере сделки, повлекшей вывод недвижимого имущества в пользу ФИО4, поскольку страховщику не было представлено взамен выбывшего имущества никакого встречного представления.

По словам ФИО1 денежные средства, полученные ей в по кредитному договору <***> от 04.09.2013, заключенному между ней и ОАО «Уралпромбанк», были внесены на счет должника в полном объеме в качестве средств по договору займа от 04.09.2013, заключенному между страховщиком и ФИО1 Вместе с тем, представленные ФИО1 документы не подтверждают заключения договора займа между ФИО1 и страховщиком. Представленный договор займа является реальным договором, соответственно, в отсутствие документов, подтверждающих передачу денежных средств от ФИО1 страховщику, указанный договор должен рассматриваться как незаключенный. В отчетности страховщика не отображена какая-либо задолженность по договорам займа за 2013 год.

Более того, согласно выписке из ОАО «Уралпромбанк», представленной ФИО1 как доказательство внесения денежных средств страховщику по договору займа, назначение платежа от 05.09.2020 в размере 3 808 000 является не предоставление денежных средств по договору займа, а взнос в уставный капитал, хотя никаких документов, подтверждающих увеличение уставного капитала страховщика на указанную сумму в соответствующую дату, в распоряжении конкурсного управляющего не имеется. Объективные данные о том, что внесенные 05.09.2020 ФИО1 денежные средства каким-бы то ни было образом связаны с договором займа, на который она ссылается, отсутствуют.

В результате сделки по выбытию имущества ФИО4 получил право собственности на 5 объектов недвижимости общей кадастровой стоимостью 2 974 545,17 руб., расположенных по адресу: Челябинская область, <...>, а страховщику, в свою очередь, был причинен ущерб на указанную сумму, поскольку ничего взамен страховщику предоставлено не было, что прямо противоречит доводу о возмездном характере сделки.

Страховщик уже на 31.12.2013 имел признак банкротства в виде недостаточности стоимости его имущества для удовлетворения требований кредиторов в полном объеме, а все сделки, причинившие ему ущерб, которые описывает конкурсный управляющий в своем заявлении, были совершены после наступления невозможности удовлетворения требования кредиторов. Указанные сделки не повлекли наступление банкротства, они были совершены после его объективного наступления и ухудшили финансовое положение страховщика, в связи с их совершением окончательно утрачена возможность осуществления в отношении него реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем, что является само по себе, вне зависимости от масштаба ущерба, основанием для привлечения контролирующих лиц к субсидиарной ответственности.

Согласно расчету достаточности (недостаточности) стоимости имущества (активов) страховщика, произведенного конкурсным управляющим и не опровергнутого в суде, на 31.12.2013 у страховщика имелся признак банкротства в виде недостаточности стоимости его имущества для удовлетворения требований кредиторов в полном объеме, а размер недостаточности составлял 51 877 000 руб. Указанный размер к 31.12.2016 увеличился до 138 060 000, а к 26.05.2017 -до 139 771 000 руб. Таким образом, в период с 31.12.2013 по 26.05.2017 произошло ухудшение финансового положения страховщика на 87 894 000 рублей. Общий размер ущерба, причинённый страховщику в результате вывода недвижимого имущества в пользу ФИО4 (15.04.2016), вывода денежных средств московского филиала страховщика под видом выплаты агентского вознаграждения по фиктивным агентским договорам ИП ФИО10 (29.08.2014 -05.02.2015), а также удержанное агентское вознаграждение ООО «Инвизор» составляет 11 565 000 рублей (02.07.2014-01.09.2014), что составляет примерно 1/8 от размера ухудшения и не может быть признано незначительным на фоне общего размера ухудшения финансового положения страховщика.

По мнению апеллянта, вывод суда об отсутствии связи между совершением сделок и наступлением банкротства страховщика в связи с несоответствием масштабов его деятельности является следствием неправильного истолкования закона. Суду следует устанавливать причинно-следственную связь не между совершением сделок наступлением банкротства, а между совершением сделок и невозможностью удовлетворения требований кредиторов в полном объеме.

Определением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 14.12.2020 апелляционная жалоба принята к производству, судебное заседание назначено на 21.01.2021.

Определением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 21.01.2021 судебное заседание отложено для представления дополнительных доказательств (ФИО1 и ФИО2 письменные пояснения со ссылками на конкретные материалы дела в отношении переданной конкурсному управляющему документации – в части расшифровки активов в виде финансовых вложений и документального подтверждения их фактического наличия (по каждому виду финансового вложения со ссылкой на акт приема-передачи документов, в котором зафиксирован факт передачи данного вложения); конкурсному управляющему должника – уточнить позицию, исходя из того, правонарушение по финансовым вложениям на какую сумму вменяются, в чем выражено (фактическая не передача документации либо неликвидность такого актива); подробный анализ полученной документации (непосредственно переданной бывшим руководителем должника и фактически обнаруженной в арендуемых помещениях) на предмет сопоставления активов в виде финансовых вложений и документального подтверждения их фактического наличия (по каждому виду финансового вложения со ссылкой на акт приема-передачи документов, в котором зафиксирован факт передачи данного вложения, либо инвентаризационную опись обнаруженных документов); если в качестве правонарушения вменяется неликвидность активов, то представить письменные пояснения со ссылками на конкретные материалы дела, где содержаться доказательства неликвидности финансовых вложений).

Документы поступили в суд с нарушением установленного срока, что препятствовало надлежащему ознакомлению с ними в сопоставлении с материалами дела (11 томов обособленного спора и 1 том основного дела).

Определением Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 21.01.2021 судебное заседание отложено на 03.02.2021 на 11 час. 00 мин., установлен срок представления документов – до 29.01.2021.

Впоследствии определением от 03.02.2021 судебное разбирательство отложено на 01.03.2021 на 10.30 для представления дополнительных пояснений и доказательств.

Дополнительно представленные пояснения и доказательства, отзывы приобщены к материалам дела в порядке статей 65, 66, 168, 262, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ), в том числе в целях установления значимых для дела обстоятельств и проверки доводов жалобы.

В судебном заседании представитель подателя жалобы поддержал доводы апелляционной жалобы, представители ФИО1, ФИО2, ФИО4 возражали по доводам жалобы.

Иные лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы уведомлены посредством почтовых отправлений, а также размещения информации на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», в судебное заседание представителей не направили.

В соответствии со статьями 123, 156 АПК РФ дело рассмотрено судом апелляционной инстанции в отсутствие представителей иных лиц, участвующих в деле.

Судебный акт пересматривается в пределах доводов жалобы, в части отказа в удовлетворении требований (пункт 5 статьи 268 АПК РФ).

Законность и обоснованность судебного акта проверены судом апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ.

Как установлено судом апелляционной инстанции и следует из материалов дела, ООО «Страховая компания «ЭСТЕР» зарегистрировано в качестве юридического лица 25.12.2002, присвоен основной государственный регистрационный номер 1027401065449 (л.д. 64 т. 1).

Согласно уставу общества в редакции от 27.06.2013 (л.д. 45 т. 1) предметом деятельности общества являлось извлечение прибыли за счет осуществления видов деятельности, связанных со страхованием. Местом нахождения должника являлся город Сатка Челябинской области. Общество имело ряд филиалов, в том числе в городе Москве.

Уставный капитал общества составлял 586 291 256 руб. 72 коп. и был, согласно данной редакции устава, полностью оплачен на момент регистрации общества.

Из представленных конкурсным управляющим сведений (распечатка из справочной системы «Спарк»: л.д. 65-75 т. 1) следует, что участниками общества являлись:

- общество с ограниченной ответственностью «Вестминстер Капитал Менеджмент» (ОГРН <***>) с размером доли 0,0009 %;

- ФИО11 (ИНН <***>) с размером доли 0,6885 %;

- ФИО1 с размером доли 9,5178 %;

- ФИО4 с размером доли 19,0571 %;

- ФИО12 (ИНН <***>) с размером доли 0,9883 %;

- ФИО13 (ИНН <***>) с размером доли 2,0775 %;

- ФИО14 (ИНН <***>) с размером доли 67,6699%.

При этом, как следует из объяснений конкурсного управляющего и финансового анализа, проведенного в процедуре наблюдения (л.д. 18 тома 4 основного дела), названный размер участник общества Маху С.В., вошедший в состав участников в декабре 2012 года, фактически не оплатил свою долю номинальной стоимостью 400 000 000 руб.

Не позднее чем, с 13.03.2009 должность генерального директора общества занимала ответчик ФИО1 (л.д. 69 т. 1), а с 25.05.2015 в соответствии с решением общего собрания – ответчик ФИО2

В материалы дела представлен также протокол общего собрания участников от 24.11.2016 № 32, из которого следует, что участники общества ФИО1 и ФИО11 приняли к сведению факт выхода из общества участников ФИО4 и ФИО12, а также постановили изменить наименование общества, исключив из наименования указание «Страховая компания» ввиду отзыва лицензии на осуществление соответствующего вида деятельности.

Из протокола также следует, что после выхода из общества участников ФИО4 и ФИО12 с общей долей в размере 20,0454 % размер доли, принадлежащей самому обществу, составил 89,7936 %.

В обоснование заявленных требований конкурсный управляющий указывает на наличие у ответчиков статуса контролирующего должника лица в силу того, что ответчики ФИО1 и ФИО2 являлись лицами, исполнявшими полномочия единоличного исполнительного органа (до 26.06.2015 и после 26.06.2015 соответственно), ответчик ФИО4 являлся участником с долей 20 % и участвовал в совершении сделок с недвижимым имуществом должника, а ответчик ФИО9 являлся руководителем филиала в городе Москве, действовал по доверенности, предусматривающей полномочия на совершение широкого круга сделок и юридически значимых действий.

В качестве обоснования ответственности конкурсный управляющий указывает на то, что наступление банкротства явилось следствием совершения должником сделок по отчуждению в пользу указанного ответчика недвижимого

имущества - помещений с кадастровыми номерами 74:18:0804129:1927, 74:18:0804129:1926, 74:18:0804129:1140 и 74:18:0804129:1920, расположенными по адресу: г. Сатка Саткинского района Челябинской области,

ул. Пролетарская, д. 30.

Суть указанных сделок сводилась к передаче имущества должника в залог по кредитным обязательствам ФИО1 перед банком, выкупу соответствующих прав требования ФИО4 и передаче заложенного имущества залогодателю в счет погашения задолженности и без предъявления суброгационного требования обществом «Эстер» к основному заемщику (ФИО1).

По утверждению конкурсного управляющего, в результате совершения данных сделок должнику причинен вред на сумму 2 974 545 руб. 17 коп., а ответчики ФИО4 и ФИО1 извлекли незаконную выгоду.

Относительно ответчика ФИО9 заявитель указывает на то, что данный ответчик являлся руководителем филиала общества «Эстер» в городе Москве и был осужден в 2016 году за совершение хищения имущества должника на сумму 4 257 963 руб. 20 коп. путем присвоения денежных средств

с оформлением фиктивных оправдательных документов. Конкурсным управляющим было установлено, что помимо указанной суммы ФИО9 аналогичным образом оформил фиктивные оправдательные документы на сумму 3 431 110 руб. 05 коп. с контрагентом индивидуальным предпринимателем ФИО10 и на сумму 381 234 руб. 45 коп. с обществом с ограниченной ответственностью «Инвизор».

Помимо изложенного конкурсный управляющий указывает на то, что в течение всего периода деятельности должника как страховой организации в финансовой отчетности отражались недостоверные сведения, касающиеся активов должника, контролирующими должника лицами не предпринимались меры по предупреждению банкротства, а после признания должника банкротом бывшим руководителем (ФИО2) не переданы первичная финансово-хозяйственная документация.

Последнее обстоятельство, по утверждению конкурсного управляющего, не позволило сформировать конкурсную массу.

Ответчик ФИО4 в представленных отзывах (л.д. 122 т.5) предъявленные к нему требования не признал, указав на недоказанность как наличия у него статуса контролирующего должника лица, так и совершения им каких-либо действий, находящихся в причинно-следственной связи с наступлением банкротства.

Ответчики ФИО1 и ФИО2 также не признали иск, в отзывах (л.д. 2-10 т. 6), указали на недоказанность наличия оснований для субсидиарной ответственности. Относительно сделок, связанных с передачей заложенного имущества ФИО4, ответчики указали на то, что получение соответствующего кредита в банке ФИО1 было связано с необходимостью пополнения оборотных средств должника. Полученный кредит был фактически внесен ФИО1 на счет должника.

Ответчик ФИО1, указала на то, что именно ею была инициирована проверка деятельности московского филиала, в результате которой были обнаружены факты хищения денежных средств.

ФИО2 также указал на то, что в 2015 году арендодателем был прекращен доступ должника к офисному помещению, в котором находилась финансово-хозяйственная документация, ценные бумаги должника. Позднее, 16.06.2017, ФИО2 передал представителю конкурсного управляющего полученную им и частично восстановленную документацию.

Данный ответчик также ссылается на то, что с момента его назначения на должность им предпринимались меры, направленные на защиту имущественных интересов должника путем предъявления требований к третьим лицам, инициирования возбуждения уголовных дел. Ответчик полагает, что банкротство должника наступило в результате хищений денежных средств, установленных приговором суда в отношении ФИО9

Ответчиками ФИО1 и ФИО2 также заявлено о пропуске срока исковой давности конкурсным управляющим.

Отказывая в удовлетворении требований, суд первой инстанции исходил из недоказанности совокупности условий для привлечения к ответственности и пропуска срока исковой давности по отдельным эпизодам.

Изучив материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, арбитражный суд апелляционной инстанции пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения жалобы и отмены определения суда в части по следующим основаниям.

Относительно срока исковой давности, арбитражный суд счел, что заявление о привлечении к субсидиарной ответственности было направлено конкурсным управляющий в суд почтовой связью 28.11.2019 (л.д. 94 т. 5), то есть с пропуском годичного срока.

Сославшись на пунктом 5 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ) заявление о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 4 настоящей статьи, может быть подано в течение одного года со дня, когда подавшее это заявление лицо узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, но не позднее трех лет со дня признания должника банкротом. В случае пропуска этого срока по уважительной причине он может быть восстановлен судом.

Как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 21 Обзора судебной практики Верховного Суда РФ № 2 (2018), утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 04.07.2018, согласно пункту 1 статьи 200 Гражданского кодекса РФ срок исковой давности по требованию о привлечении к субсидиарной ответственности, по общему правилу, начинает течь с момента, когда действующий в интересах всех кредиторов арбитражный управляющий или кредитор, обладающий правом на подачу заявления, узнал или должен был узнать о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности -

о совокупности следующих обстоятельств: о лице, контролирующем должника

(имеющем фактическую возможность давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия), неправомерных действиях (бездействии) данного лица, причинивших вред кредиторам и влекущих за собой субсидиарную ответственность, и о недостаточности активов должника для проведения расчетов со всеми кредиторами. При этом в любом случае течение срока исковой давности не может начаться ранее возникновения права на подачу в суд заявления о привлечении к субсидиарной ответственности, то есть не может начаться ранее

введения процедуры конкурсного производства.

Об обстоятельствах, указанных конкурсным управляющим в заявлении, в

том числе обстоятельствах совершения сделок с недвижимым имуществом, предполагаемой неполноте переданной финансовой документации и искажении

финансовой отчетности в период с 3 квартала 2014 года, конкурсному управляющему было известно непосредственно после введения процедуры конкурсного производства.

Акты о передаче и непередаче документации были составлены представителем Агентства и ФИО2 16.06.2017, а на обстоятельства, касающиеся недостоверности отчетности (отсутствия финансовых вложений) содержалась ссылка в полученном конкурсным управляющим 27.07.2017 ответе

Сибирского главного управления Центрального банка Российской Федерации от 17.07.2017 (л.д. 46 т. 5), а также в анализе финансового состояния, проведенного в процедуре наблюдения.

Сведения о совершении сделок с недвижимым имуществом содержались в публичном реестре, анализ которых мог быть проведен Агентством в разумный срок при проведении инвентаризации, окончившейся не позднее 30.08.2017.

Таким образом, применительно к обстоятельствам, указанным конкурсным управляющим в заявлении, субъективный срок исковой давности следует исчислять во всяком случае не позднее чем с 30.08.2017.

Вместе с тем на момент объявления страховщика банкротом (26.05.2017) действовал Закон о банкротстве в редакции Закона от 03.07.2016 № 37-ФЗ.

В силу части 2 статьи 184.13 Закона о банкротстве заявление о привлечении контролирующего страховую организацию лица к субсидиарной ответственности может быть подано не позднее трех лет со дня признания страховой организации банкротом.

В соответствии с пунктом 11 статьи 13 Федерального закона от 23.06.2016 № 222-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», срок, установленный в пункте 2 статьи 184.13 Закона о банкротстве, применяется в том случае, если обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения к субсидиарной ответственности, имели место до 21.12.2015, за исключением случая, если предусмотренный законом, в редакции, действовавшей до 21.12.2016 срок предъявления требования истек на 21.12.2016.

Должник признан банкротом и в отношении него открыто конкурсное производство 26.05.2017, конкурсный управляющий не мог знать о наличии оснований для привлечения контролирующих лиц к субсидиарной ответственности ране открытия конкурсного производства.

Апелляционная коллегия пришла к выводу, что к настоящему заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц, применяется трехлетний срок, установленный пунктом 2 статьи 184.13 Закона о банкротстве.

Выводы суда первой инстанции о пропуске срока исковой давности основаны на неверном толковании норм действующего аконодательства.

Абзацем 6 пункта 3 статьи 129 Закона о банкротстве установлено, что конкурсный управляющий вправе, в том числе подавать в арбитражный суд от имени должника иски о взыскании убытков, причиненных действиями (бездействием) руководителя должника.

В пункте 53 постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» разъяснено, что с даты введения первой процедуры банкротства и далее в ходе любой процедуры банкротства требования должника, его участников и кредиторов о возмещении убытков, причиненных должнику - юридическому лицу его органами (пункт 3 статьи 53 Гражданского кодекса РФ, далее – ГК РФ, статья 44 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», далее – Закон об ООО и т.д.), могут быть предъявлены и рассмотрены только в рамках дела о банкротстве. Лица, в отношении которых подано заявление о возмещении убытков, имеют права и несут обязанности лиц, участвующих в деле о банкротстве, связанные с рассмотрением названного заявления, включая право обжаловать судебные акты. По результатам рассмотрения такого заявления выносится определение, на основании которого может быть выдан исполнительный лист.

В силу положений пункта 3 статьи 53 ГК РФ лицо, которое в силу закона или учредительных документов юридического лица выступает от его имени, должно действовать в интересах представляемого им юридического лица добросовестно и разумно. В случае нарушения этой обязанности он по требованию юридического лица и (или) его учредителей (участников), которым законом предоставлено право на предъявление соответствующего требования, должен возместить убытки, причиненные юридическому лицу таким нарушением.

В силу пунктов 1, 2, 4 статьи 44 Закона об ООО единоличный исполнительный орган общества при осуществлении им прав и исполнении обязанностей должен действовать в интересах общества добросовестно и разумно, несет ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу его виновными действиями (бездействием), если иные основания и размер ответственности не установлены федеральными законами. При определении оснований и размера ответственности единоличного исполнительного органа общества должны быть приняты во внимание обычные условия делового оборота и иные обстоятельства, имеющие значение для дела.

В соответствии с пунктом 1 статьи 10 Закона о банкротстве, в случае нарушения руководителем должника или учредителем (участником) должника, собственником имущества должника - унитарного предприятия, членами органов управления должника, членами ликвидационной комиссии (ликвидатором), гражданином-должником положений настоящего Федерального закона указанные лица обязаны возместить убытки, причинённые в результате такого нарушения.

В силу пункта 1 статьи 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Пунктом 2 статьи 15 ГК РФ установлено, что под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Лицо, требующее возмещения убытков, должно доказать противоправность поведения ответчика, наличие и размер понесенных убытков, а также причинно-следственную связь между противоправностью поведения ответчика и наступившими убытками.

Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе, если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

Для привлечения виновного лица к гражданско-правовой ответственности необходимо доказать наличие состава правонарушения, включающего наличие вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинно-следственную связь между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом, вину причинителя вреда (статья 65 АПК РФ).

В силу пунктов 1, 2 статьи 401 ГК РФ лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности. Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства. Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство.

В рассматриваемом случае, ответчики ФИО1 и ФИО2 являлись контролирующими должника лицами в силу того, что являлись лицами, исполнявшими полномочия единоличного исполнительного органа в период, предшествующий признанию должника банкротом (до 26.06.2015 и после 26.06.2015 соответственно).

Ответчик ФИО4 владел долей в уставном капитале в размере 19,0571 % от общего размера уставного капитала в сумме 586 291 256 руб. 72 коп. В то же время, как указывает конкурсный управляющий и следует из финансового анализа, проведенного в процедуре наблюдения (л.д. 18 т. 4 основного дела), названный размер уставного капитала был формально закреплен в уставе после принятия в состав участников общества Маху С.В., который, как указывает конкурсный управляющий, фактически не оплатил свою долю номинальной стоимостью 400 000 000 руб. (67,6699 %).

В такой ситуации, как верно посчитал суд первой инстанции, с учетом положений статьи 16 Закона об ООО, ФИО4 имел возможность влиять на решения, принимаемые органами управления общества, в связи с чем, правомерно признан контролирующим должника лицом.

В соответствии с п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28.06.2013 № 134-ФЗ), если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам. Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии одного из следующих обстоятельств: причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона; документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Под существенным затруднением проведения процедур банкротства понимается в том числе невозможность выявления всего круга лиц, контролирующих должника, его основных контрагентов, а также: невозможность определения основных активов должника и их идентификации; невозможность выявления совершенных в период подозрительности сделок и их условий, не позволившая проанализировать данные сделки и рассмотреть вопрос о необходимости их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы; невозможность установления содержания принятых органами должника решений, исключившая проведение анализа этих решений на предмет причинения ими вреда должнику и кредиторам и потенциальную возможность взыскания убытков с лиц, являющихся членами данных органов (пункт 24 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве»).

Первое заявление по хронологии о признании должника банкротом поступило в арбитражный суд 06.06.2014, производство по делу о банкротстве было возбуждено 17.06.2014. В период до 28.11.2016 судом последовательно признавались необоснованными заявления кредиторов по причине погашения требований должником – страховой организацией.

Приказом от 05.03.2015 № ОД-5161 Банк России в связи с неисполнением предписаний Банка России надлежащим образом приостановил действие лицензий должника на осуществление страхования.

Приказом от 07.05.2015 № ОД-999 Банк России отозвал у должника лицензии на осуществление страхования.

Из полученного конкурсным управляющим 27.07.2017 ответа Сибирского главного управления Центрального банка Российской Федерации от 17.07.2017 (л.д. 46 т. 5) следует, что основанием для выдачи предписаний и последующего отзыва лицензий послужили результаты проверки отчетности страховой организации за 9 месяцев 2014 года и вывод о недостоверности сведений об имеющихся активах – финансовых вложениях на сумму не менее 184 012 960 руб. Как указано в ответе регулятора, сведения о ценных бумагах не были подтверждены соответствующими депозитариями. В последующем, страховщик не предоставил регулятору сведений об устранении нарушений.

Приступив к исполнению обязанностей конкурсного управляющего, Агентство не позднее 30.08.2017 завершило проведение инвентаризации должника, разместив на своем Интернет-сайте сводный отчет (представлен в виде таблицы).

Акт инвентаризации основных средств по состоянию на 26.05.2017 представлен в материалы обособленного спора (л.д. 127 т. 3).

Тогда же конкурсным управляющим были произведены анализ и корректировка активов по состоянию на 31.12.2016 (л.д. 84-88 т. 1), в ходе которых Агентство пришло к заключению о том, что балансовая стоимость активов являлась завышенной, а наличие бoльшей части финансовых вложений не подтверждено в результате проверки, векселя физических юридических лиц не были переданы конкурсному управляющему и, по мнению Агентства, не являлись ликвидным активом.

Корректировка активов произведена конкурсным управляющим на суммы: 21 977 000 руб. (переоценка недвижимого имущества и учет выбытия части объектов), 596 703 000 руб. (отсутствующие финансовые вложения), 125 257 000 руб. (неподтвержденная дебиторская задолженность).

Конкурсным управляющим и бывшим руководителем должника ФИО2 был составлен акт от 16.06.2017, отражающий тот факт, что поименованная в акте документация должника не передана конкурсному управляющему по причине прекращения собственником доступа должника к арендуемому нежилому помещению (л.д. 56-64 т. 5). В то же время в ином акте от той же даты конкурсный управляющий и ФИО2 отразили передачу значительного объема первичной финансово-хозяйственной документации (л.д. 73-112 т. 6).

Конкурсный управляющий представил пояснения из которых следует, что на протяжении периода с 31.12.2013 по 26.05.2017 страховщик отражал на своем бухгалтерском балансе финансовые вложения, на 31.12.2013 на сумму 585 762 000 рублей, на 31.12.2016 - на сумму 597 395 000 руб. (т. 1 л.д. 78).

На 26.05.2017, согласно акту инвентаризации основного имущества страховщика (т. 3 л.д. 127-128), размер финансовых вложений составлял 597 395 065, 03 руб. (т. 1 л.д. 78).

Депозитарием ряда указанных вложений являлось ООО ФК «Деловая инициатива», ООО «Сантел Финанс» и ПАО «Челиндбанк».

Размер финансовых вложений, депозитарием которых выступало ООО «Сантел Финанс» составлял 400 000 000 руб. на 31.12.2013, 31.12.2016 и 26.05.2017 (т. 1 л.д.97-98; 128)

Размер финансовых вложений, депозитарием которых выступало ООО ФК «Деловая инициатива» составлял 172 379 000 руб. на 31.12.2013 и 184 012 000 руб. на 31.12.2016 и 26.05.2017 (т. 1 л.д.97-98; 128).

Согласно ответу из Банка России от 17.07.2017 № Т6-16-12/40286 (т. 5 л.д. 46-48) ООО ФК «Деловая инициатива» и ООО «Сантел Финанс» в своих ответах не подтвердили информацию о наличии и хранении ценных бумаг страховщика и сообщили об отсутствии депозитарных договоров со страховщиком, а также об отсутствии оказанных депозитарных услуг и каких-либо операций с ценными бумагами страховщика, в связи с чем, Сибирским ГУ Банка России были направлены предписания об устранении нарушений законодательства.

На основании изложенных факторов, конкурсным управляющим указанные финансовые вложения признаны неликвидными, и произведена их корректировка указанных финансовых вложений до 0 руб. (с 572 379 000 руб. на 31.12.2013; и с 584 012 000 руб. на 31.12.2016 и 26.05.2017).

Кроме того, на бухгалтерском балансе страховщика отражались финансовые вложения в виде 2 632 акций АКБ «Челиндбанк» (ПАО) на сумму 2 671 000 руб. на 31.12.2013, на 31.12.2016 и 26.05.2017 (Т. 1 л.д.97-98; 128).

Согласно отчету об оценке имущества страховщика № И-171023/1, стоимость 2 632 акций АКБ «Челиндбанк» (ПАО) составляет 7 200 руб. (т. 1 л.д. 149), в связи с чем, конкурсным управляющим была произведена корректировка на сумму 2 664 000 рублей.

Таким образом, конкурсным управляющим была произведена корректировка финансовых вложений в отрицательную сторону на 31.12.2013 на 585 070 000 рублей, на 31.12.2016 на 596 703 000 руб., и на 26.05.2017 на 596 368 000 руб. (т.1 л.д. 82). Указанное обстоятельство и позволило определить, что уже на 31.12.2013 страховщик имел предусмотренный подпунктом 3 пункта 1 статьи 183.16 Закона о банкротстве признак банкротства - недостаточность стоимости имущества для исполнения всех обязательств перед его кредиторами, в размере 51 877 000 руб. К 26.05.2017 размер недостаточности увеличился до 139 771 000 руб. (т. 1 л.д. 82).

Таким образом, на протяжении периода с 31.12.2013 по 26.05.2017, руководители страховщика ФИО1 (до 26.06.2015) и ФИО2 (с 26.06.2015 по 26.05.2017) вносили в финансовую отчетность страховщика, представляемую в Банк России, недостоверные сведения, в том числе, в отношении активов в виде финансовых вложений. Указанное позволяло страховщику участвовать в хозяйственном обороте, заключать новые договоры, не имея достаточных активов для исполнения принимаемых на себя обязательств, и, подвергая своих контрагентов риску неисполнения обязательств.

Сомнения в действительности наличия активов в виде финансовых вложений могли быть проверены, как ФИО1, так и ФИО2, учитывая обстоятельства оформления соответствующих правоотношений.

Так, ФИО2 в заявлении о преступлении, поданном 04.05.2017, указал, что ФИО15 (работник филиала страховщика в г. Москве) убедил страховщика разместить приобретенные акции ОАО «Агава-Ресурс» стоимостью 401 млн. руб. в специализированном депозитарии ООО «ВестминстерКапиталМенеджемент», в сентябре 2013 года объявил о необходимости заключить новый депозитарный договор с ООО «Сантел Финанс», разместить акции там, депозитарный договор формально был заключен 12.09.2013, все сопровождение, получение выписок с данного счета происходило только через ФИО15, указанные выписки и предоставлялись в Банк России, 24.02.2015 в адрес страховщика поступило предписание от Сибирского Главного Управления ЦБ РФ, в котором указывалось, что ООО «Сантел Финанс» не подтвердил Банку России факт наличия у страховщика депо счета в ООО «Сантел Финанс», не подтвердил факт хранения у него принадлежащих страховщику ценных бумаг, что и послужило основанием для приостановления действия лицензии на осуществление страхования.

Учитывая размер спорных активов (401 млн. руб.), общий размер активов по итогам 2012 года (853 204 тыс. руб.) и 2013 года (961 304 тыс. руб.), следует признать, что указанные активы составляли чуть менее половины от всех активов баланса. Следовательно, ФИО1 фактически уклонилась от контроля за финансовыми вложениями. Однако, действуя разумно и добросовестно, проявив должную степень осмотрительности, учитывая размер финансовых вложений, следует признать, что факт отсутствия активов мог быть установлен в период переоформления депозитарного договора.

При этом, в заявлении также отражено, что ФИО15 потребовал заплатить ему и ФИО16 3,2 млн. руб. за подтверждение от депозитария ООО «Сантел Финанс» подтверждения наличия акций ОАО «Агава-Ресурс» на депо счете страховщика, на что ФИО2 ответил согласием, заняв необходимые денежные средства, передал их ФИО15 Как указал сам ФИО2, в заявлении, подтверждение от депозитария было крайне необходимо для восстановления действия лицензии на осуществление страховой деятельности, на этот момент ФИО2 уже знал из предписания Банка России, что у ООО «Сантел Финанс» отсутствовал депозитарный счет страховщика. Заемные правоотношения для передачи соответствующих средств ФИО15 за подтверждение депозитария оформлялись на ФИО1 (3 200 тыс. руб.).

Из анализа финансового состояния следует, что на запрос конкурсного управляющего с целью установления места нахождения принадлежащих ООО «Эстер» акций ОАО «Агава-Ресурс» в количестве 15 218 216 319 шт., ЗАО «ВТБ Специализированный депозитарий» ответило, что в системе депозитарного учета не зарегистрировано счетов депо, открытых и / или закрытых на ООО «СК «Эстер» и ООО «Сантел Финанс», а также, что ЗАО «ВТБ Специализированный депозитарий» не располагает сведениями о ценных бумагах ОАО «Агава-Ресурс», принадлежащих ООО «Эстер».

Указанные обстоятельства, как полагает апелляционный суд, полностью подтверждают тот факт, что ФИО2 предпринимал действия, направленные на искажение бухгалтерской отчетности страховщика, продолжая отображать на его балансе акции «Агава-Ресурс» на значительную сумму, несмотря на их фактическое отсутствие, предпринимая действия, направленные на предоставление регулятору заведомо ложных сведений о наличии депозитарного счета и размещения на нем акций.

Конкурсным управляющим произведена переоценка финансовых вложений страховщика, депозитарием которых значилось ООО ФК «Деловая инициатива»: облигации различных организаций значились - на 01.01.2014 на сумму 172,379 млн. руб., на 31.12.2016 и 26.05.2017 – на сумму 184,012 млн. руб., поскольку депозитарий не подтвердил информацию о наличии и хранении ценных бумаг страховщика, сообщив об отсутствии депозитарных договоров, заключенных со страховщиком, отсутствии оказанных депозитарных услуг и каких-либо операций с ценными бумагами страховщика. Контролирующие должника лица, без проверки фактического наличия данных активов, длительное время отражали их в балансе в качестве ликвидных активов, не обращаясь в правоохранительные органы по факту их отсутствия, одновременно предоставляя регулятору недостоверные сведения.

Более того, отражение недостоверных сведений, в условиях фактического отсутствия контроля за движением активов на значительную сумму, привело к существенному затруднению проведения процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе, направленных на формирование и реализацию конкурсной массы. В связи с чем, ссылки ответчиков на выбытие части активов в результате неправомерных действий третьих лиц, не принимаются в качестве обоснования отсутствия оснований для привлечения самих ответчиков к субсидиарной ответственности.

Относительно указанного Агентством эпизода, связанного с передачей от

должника ответчику ФИО4 недвижимого имущества, судом установлено следующее.

Между открытым акционерным обществом «Уралпромбанк» и ФИО17

Н.А. был заключен кредитный договор <***> от 04.09.2013 на сумму 3 800 000 руб. (л.д. 48 т. 8), в обеспечение исполнения которого должник предоставил имущество (нежилые помещения с кадастровыми номерами 74:18:0804129:1927, 74:18:0804129:1921, 74:18:0804129:1926, 74:18:0804129:1140 и 74:18:0804129:1920, расположенные по адресу: г. Сатка Челябинской области, ул. Пролетарская, д. 30) по договору ипотеки от 04.09.2013 (л.д. 42 т. 8).

По договору уступки от 07.04.2015 ответчик ФИО4 выкупил право требования от ФИО1 задолженности по кредитному договору №

15664 от 04.09.2013, после чего в соответствии с решением третейского суда от

25.12.2015 должник по акту от 25.03.2016 передал ФИО4 в собственность нежилые помещения с кадастровыми номерами 74:18:0804129:1927, 74:18:0804129:1921, 74:18:0804129:1926, 74:18:0804129:1140 и 74:18:0804129:1920 (л.д. 57-82 т. 4, л.д. 135-142 т. 5).

Со стороны ответчика ФИО1 даны объяснения о том, что кредитный договор <***> от 04.09.2013 на сумму 3 800 000 руб. был направлен на кредитование самого должника, поскольку полученные ФИО1 денежные средства были внесены на счет должника в полном объеме. Данный факт подтвержден выпиской по расчетному счету должника (л.д. 22 т. 9).

Как верно посчитал суд первой инстанции, обстоятельства передачи должником ФИО4 недвижимого имущества с учетом масштабов деятельности должника, стоимости переданного имущества (конкурсный управляющий указывает величину общей кадастровой стоимости 2 974 545 руб. 17 коп.), а также фактической возмездности выбытия имущества (в результате получения должником денежных средств от заемщика ФИО1) не позволяют признать, что в результате соответствующей сделки должнику или имущественным правам кредиторов был причинен вред.

Оснований для переоценки данного вывода, исходя из доводов жалобы, апелляционный суд не усматривает. Ответчиком ФИО1 даны пояснения, а в материалы представлены доказательства, в своей совокупности достаточные, для вывода об использовании в деятельности должника кредитных средств, полученных от ФИО1 Назначение взноса, указанное в платежном документе, как и отсутствие в отчетности сведений о задолженности не исключает названных выводов. Доводы об ином основаны на предположении и субъективной оценке. При этом, сами по себе сделки, вопреки утверждению подателя жалобы, не могли ухудшить финансового состояния должника.

Оснований для привлечения ФИО9 к ответственности на большую сумму, чем установлена судом первой инстанции, конкурсным управляющим не доказано, учитывая, что судом взысканы убытки, а оснований для квалификации тех же требований в качестве субсидиарной ответственности в размере всего реестра, не установлено. Доводы в указанной части не соответствуют фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам.

На основании вышеизложенного, суд апелляционной инстанции считает, что принятый по делу судебный акт подлежит отмене в части отказа в удовлетворении требований к ФИО1, ФИО2, а апелляционная жалоба – удовлетворению (подпункты 3, 4 пункта 1 статьи 270 АПК РФ).

Следует признать доказанным наличие оснований для привлечения к субсидиарной ответственности ФИО1, ФИО2 по обязательствам ООО «ЭСТЕР».

Размер субсидиарной ответственности на стадии апелляционного пересмотра установить не представляется возможным (пункты 7, 8 статьи 61.16 Закона о банкротстве), поскольку мероприятия в процедуре не завершены (исходя из пояснений участников процесса, проводятся торги), в связи с чем, следует приостановить производство по требованию в части определения размера субсидиарной ответственности названных лиц до окончания расчетов с кредиторами.

В остальной части определение суда от 03.11.2020 следует оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Нарушений норм процессуального права, являющихся согласно пункту 4 статьи 270 АПК РФ безусловным основанием для отмены судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

Руководствуясь статьями 176, 269, 270, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Челябинской области от 03.11.2020 по делу № А76-13772/2014 отменить в части отказа в удовлетворении требований к ФИО1, ФИО2, апелляционную жалобу конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «ЭСТЕР» - Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» – удовлетворить частично.

Признать доказанным наличие оснований для привлечения к субсидиарной ответственности ФИО1, ФИО2 по обязательствам общества с ограниченной ответственностью «ЭСТЕР».

Приостановить производство по требованию в части определения размера субсидиарной ответственности названных лиц до окончания расчетов с кредиторами.

В остальной части определение Арбитражного суда Челябинской области от 03.11.2020 по делу № А76-13772/2014 оставить без изменения, апелляционную жалобу конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью «ЭСТЕР» - Государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов» – без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Уральского округа в течение месяца со дня его принятия (изготовления в полном объеме) через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий судья Л.В. Забутырина

Судьи: А.Г. Кожевникова

О.В. Рогожина