Гражданский кодекс часть 1

	председательствующего судей	Ипатова А.Н., Еремичевой Н.В., ФИО1,
при ведении протокола судебного заседания помощником судьи при участии в заседании:		ФИО2
от заявителя жалобы: от конкурсного управляющего ООО «Эко-Флора Крым» ФИО3: от ФИО4, ФИО5: от ФИО6: от иных участвующих в деле лиц:		ФИО3 – паспорт; ФИО7 – представитель, доверенность от 15.02.2021; ФИО7 – представитель, доверенность от 29.03.2021; не явились, извещены надлежаще;

рассмотрев в открытом судебном заседании путем использования систем видеоконференц-связи при содействии Арбитражного суда Республики Крым кассационную жалобу конкурсного управляющего ООО «Эко-Флора Крым» ФИО3 на определение Арбитражного суда Республики Крым от 26.10.2020 и постановление Двадцать первого арбитражного апелляционного суда от 09.02.2021 по делу №А83-14564/2018,

УСТАНОВИЛ:

АО «Крымская Фруктовая компания» 10.09.2018 обратилось в Арбитражный суд Республики Крым с заявлением о признании общества с ограниченной ответственностью «Эко-Флора Крым» несостоятельным (банкротом).

Определением суда от 30.10.2018 (резолютивная часть от 23.10.2018) заявление АО «Крымская Фруктовая компания» признано обоснованным, в отношении ООО «Эко-Флора Крым» введено наблюдение, сроком до 23.04.2019. Временным управляющим ООО «Эко-Флора Крым» утвержден ФИО3

Информационное сообщение о введении в отношении должника процедуры наблюдения опубликовано в официальном издании - газете «Коммерсантъ» от 10.11.2018 N 207 (6445).

Решением суда от 18.04.2019 (резолютивная часть от 11.04.2019) ООО «Эко-Флора Крым» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него введено конкурсное производство сроком на 6 месяцев, до 11.10.2019. Конкурсным управляющим утвержден ФИО3

Конкурсный управляющий ФИО3 05.07.2019, уточнив заявленные требования в порядке ст. 49 АПК РФ, обратился с заявлением к ФИО4, ФИО5 и ФИО6 о привлечении к субсидиарной ответственности руководителей должника и лиц, осуществлявших контроль над его деятельностью, и просил взыскать с них солидарно задолженность по кредиторским требованиям должника, а также просил о взыскании с ФИО4 убытков должника в размере 2 987 000,00 руб.

Определением Арбитражного суда Республики Крым от 26.10.2020, оставленным без изменения постановлением Двадцать первого арбитражного апелляционного суда от 09.02.2021, в удовлетворении заявления конкурсного управляющего отказано.

Не согласившись с определением суда первой инстанции и постановлением апелляционной инстанции, ссылаясь на их незаконность и необоснованность, конкурсный управляющий ФИО3 обратился в арбитражный суд с кассационной жалобой, в которой просит обжалуемые судебные акты отменить, принять новый судебный об удовлетворении требований конкурсного управляющего в полном объеме.

В судебном заседании кассационной инстанции конкурсный управляющий ФИО3 поддержал доводы кассационной жалобы, просил ее удовлетворить.

Представитель ФИО4, ФИО5 и ФИО6 на доводы кассационной жалобы возражала, считает обжалуемые судебные акты законными и обоснованными, просила оставить их без изменения, кассационную жалобу без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного разбирательства, в суд округа не явились, дело рассмотрено без их участия, в порядке, предусмотренном ст. 284 АПК РФ.

Проверив законность обжалуемых судебных актов, правильность применения норм материального и процессуального права в пределах, установленных статьей 286 АПК РФ, обсудив доводы кассационной жалобы, выслушав лиц, участвующих в деле, судебная коллегия кассационной инстанции считает необходимым определение суда области и апелляционное постановление оставить без изменения в силу следующих обстоятельств.

Как установлено судами и следует из материалов дела, генеральным директором должника в спорный период являлся ФИО4, что ответчиками не оспаривается, соответственно он являлся контролирующим должника лицом.

При этом, согласно выписке из ЕГРЮЛ с 16.01.2017 участниками должника являются:

- ФИО4 с размером доли в процентах - 45%;

- ФИО5 с размером доли в процентах - 10%;

- ФИО6 с размером доли в процентах - 45%.

В соответствии с подпунктом 2 пункта 4 статьи 61.10 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве, Закон N 127-ФЗ) предполагается, что участник корпорации, учредитель унитарной организации является контролирующим лицом, если он и аффилированные с ним лица (в частности, статья 53.2 ГК РФ, статья 9 Федерального закона от 26 июля 2006 г. N 135-ФЗ «О защите конкуренции», статья 4 Закона РСФСР от 22 марта 1991 г. N 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках») вправе распоряжаться 50 и более процентами голосующих акций (долей, паев) должника, либо имеют в совокупности 50 и более процентов голосов при принятии решений общим собранием, либо если их голосов достаточно для назначения (избрания) руководителя должника. Презюмируется, что лицо, отвечающее одному из указанных критериев, признается контролирующим наряду с аффилированными с ним лицами (п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве»).

Как верно указано судами, ни ФИО5, ни ФИО6 не имеют 50 и более процентов голосов при принятии решений общим собранием, доказательств того, что их голосов каждого из них достаточно для назначения (избрания) руководителя должника конкурсным управляющим не представлено. Степень родства и аффилированности между ФИО4 и ФИО5 конкурсным управляющим не мотивирована и не доказана. Аффилированность между ФИО4 и ФИО6, ФИО6 с ФИО5 также не доказана.

Каких либо доказательств того, что ФИО6 и ФИО5 имели право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий, конкурсным управляющим не представлено. Само по себе участие указанных лиц в Обществе с владением долями, составляющими менее 50% уставного капитала такого Общества, не свидетельствует о том, что такие лица являются контролирующими должника.

Таким образом, конкурсным управляющим не доказано, что участники должника ФИО5 и ФИО6 являются контролировавшими должника лицами и могут быть привлечены к субсидиарной ответственности по неисполненным обязательствам должника, ввиду чего суды пришли к правомерному выводу об отказе в удовлетворении заявленных к ним требований.

Относительно заявленных требований к ФИО4, являющемуся лицом, контролировавшим должника, суды исходили из следующего.

В качестве первого основания привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности конкурсный управляющий указывает на несвоевременность подачи в суд заявления о признании должника банкротом.

Так, по мнению конкурсного управляющего, ответчик должен был обратиться с заявлением не позднее 09.11.2017, поскольку 09.10.2017 от АО «КФК» (в последующем инициирующий кредитор) должником была получена претензия о погашении задолженности, возникшая 21.07.2017. В подтверждение своей позиции он ссылается на решение Арбитражного суда Республики Крым от 04.04.2018 по делу N А83-21090/2017 взыскана с должника в пользу АО «КФК» задолженность в размере 8 616 755,56 рублей, возникшая 21.07.2017.

Согласно части 1 статьи 61.12 Закона N 127-ФЗ неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения) в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 настоящего Федерального закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Федеральным законом возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд.

В предмет доказывания по спорам о привлечении руководителей к ответственности, предусмотренной статьей 61.12 Закона N 127-ФЗ, входит установление следующих обстоятельств:

- возникновение одного из условий, перечисленных в пункте 1 статьи 9 Закона;

- момент возникновения данного условия;

- факт неподачи руководителем в суд заявления о банкротстве должника в течение месяца со дня возникновения соответствующего условия;

- объем обязательств должника, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве.

Для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности по статье 61.12 Закона о банкротстве с учетом положений статьи 9 названного Закона, применительно к рассматриваемому случаю, заявитель, в силу части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, обязан доказать, когда именно наступил срок обязанности подачи заявления о признании должника банкротом; какие неисполненные обязательства возникли у должника после истечения срока обязанности для подачи заявления в суд и до даты возбуждения дела о банкротстве должника.

Недоказанность хотя бы одного из названных обстоятельств влечет отказ в удовлетворении заявления.

Пунктом 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве» установлено, что обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

Согласно пункту 18 названного Постановления контролирующее должника лицо не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в случае, когда его действия (бездействие), повлекшие негативные последствия на стороне должника, не выходили за пределы обычного делового риска и не были направлены на нарушение прав и законных интересов гражданско-правового сообщества, объединяющего всех кредиторов (пункт 3 статьи 1 ГК РФ, абзац 2 пункта 10 статьи 61.11 Закона о банкротстве). При рассмотрении споров о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности данным правилом о защите делового решения следует руководствоваться с учетом сложившейся практики его применения в корпоративных отношениях, если иное не вытекает из существа законодательного регулирования в сфере несостоятельности.

В пункте 19 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 разъяснено, что, доказывая отсутствие оснований привлечения к субсидиарной ответственности, в том числе при опровержении установленных законом презумпций (пункт 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве), контролирующее лицо вправе ссылаться на то, что банкротство обусловлено исключительно внешними факторами (неблагоприятной рыночной конъюнктурой, финансовым кризисом, существенным изменением условий ведения бизнеса, авариями, стихийными бедствиями, иными событиями).

Как следует из дела N А83-21090/2017, задолженность была взыскана по заключенному между ООО «Эко-Флора Крым» (Поставщик) и АО «Крымская Фруктовая Компания» (Покупатель) Договору поставки N 1/07-02ПР, по условиям которого Поставщик обязался поставить средства защиты растений, регуляторы роста, удобрения, агрохимикаты (далее - Товар) в объеме, предусмотренном в Спецификациях N 1-14 к Договору.

Конкурсный управляющий не отрицает, более того - сам указывает, что, имея задолженность перед АО «Крымская Фруктовая Компания», должник продолжал рассчитываться с остальными кредиторами, наращивая, со слов конкурсного управляющего, задолженность исключительно перед АО «Крымская Фруктовая Компания».

Однако из представленных в материалы дела доказательств усматривается, что между должником и с АО «КФК» велась переписка по поиску путей решения сложившейся по Договору поставки N 1/07-02ПР ситуации. Переписка велась вплоть до 26.12.2017. Таким образом у лиц, контролировавших должника, на дату, указанную конкурсным управляющим в качестве даты, до которой надлежало обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом (09.11.2017), имелись основания предполагать, что ситуация будет разрешена, в том числе за счет поставки имеющихся на остатках товаров.

При этом запасы общества в 2017 году составляли 13 105 266,20 руб., а общий баланс актива - 16 346 148,01 руб., что значительно превышало имеющуюся кредиторскую задолженность перед АО «КФК».

Также судом апелляционной инстанции, с учетом разъяснений п.6 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» и позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении от 18.07.2003 N 14-П, верно указано, что само по себе наличие по состоянию на 09.11.2017 (дату, указанную конкурсным управляющим) задолженности у должника перед АО «КФК» в отсутствие задолженности перед иными кредиторами (иного конкурсным управляющим не доказано) не может свидетельствовать о наступлении обязанности у ответчиков подать заявление о признании должника несостоятельным (банкротом).

Судом апелляционной инстанции правомерно указано, что из представленных в рамках обособленного спора материалов невозможно точно установить дату наступления объективного банкротства должника.

При недоказанности точной календарной даты возникновения у контролирующих лиц обязанности обратиться с заявлением о признании должника банкротом, является недоказанным и факт того, что обязательства, указанные конкурсным управляющим в расчете размера субсидиарной ответственности, возникли позднее срока, предусмотренного пунктами 2 и 3 статьи 9 Закона о банкротстве, а соответственно является недоказанным совершение неправомерных действий контролирующими должника лицами, по не обращению в суд.

Согласно Постановлению Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума ВАС РФ от 01.07.1996 N 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее также - Постановление N 6/8), при разрешении споров, связанных с ответственностью учредителей (участников) юридического лица, признанного несостоятельным (банкротом), собственника его имущества или других лиц, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, суд должен учитывать, что указанные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности лишь в тех случаях, когда несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана их указаниями или иными действиями.

То обстоятельство, что проведенные мероприятия, в частности, переговоры с АО «КФК», в результате не позволили избежать банкротства должника, не свидетельствует о том, что общество признано банкротом по вине контролирующих лиц в результате совершения последними противоправных действий.

Для возложения на привлекаемых к субсидиарной ответственности лиц по обязательствам предприятия, признанного несостоятельным (банкротом), не доказаны обстоятельства того, что эти лица давали указания, прямо или косвенно направленные на доведение предприятия до банкротства, и заведомо зная, что вследствие этого наступит несостоятельность (банкротство) предприятия.

Наступление для юридического лица негативных последствий в виде наращивания кредиторской задолженности, само по себе не свидетельствует о недобросовестности и (или) неразумности действий его руководителя и участников, поскольку возможность возникновения таких последствий сопутствует рисковому характеру предпринимательской деятельности.

Указанный вывод судов соответствует правовой позиции Верховного суда Российской Федерации (п.19 Обзора судебной практики Верховного Суда РФ №1 (2021), в соответствии с которой неоплата долга кредитору по конкретному договору сама по себе не свидетельствует об объективном банкротстве должника, в связи с чем не может рассматриваться как безусловное доказательство, подтверждающее необходимость обращения его руководителя в суд с заявлением о банкротстве.

Кроме того, судом апелляционной инстанции верно отмечено, что исходя из положений пункта 1, 2 статьи 61.12 Закона N 127-ФЗ неисполнение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд (созыву заседания для принятия решения об обращении в арбитражный суд с заявлением должника или принятию такого решения) в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 настоящего Федерального закона, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых настоящим Федеральным законом возложена обязанность по созыву заседания для принятия решения о подаче заявления должника в арбитражный суд, и (или) принятию такого решения, и (или) подаче данного заявления в арбитражный суд. При нарушении указанной обязанности несколькими лицами эти лица отвечают солидарно.

Размер ответственности в соответствии с настоящим пунктом равен размеру обязательств должника (в том числе по обязательным платежам), возникших после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 - 4 статьи 9 настоящего Федерального закона, и до возбуждения дела о банкротстве должника (возврата заявления уполномоченного органа о признания должника банкротом).

То есть одним из обязательных условий для привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц, является возникновение у должника обязательств после истечения срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 указанного Федерального закона.

Согласно абзацу второму пункта 2 статьи 61.12 Закона о банкротстве презюмируется наличие причинно-следственной связи между неподачей руководителем должника, ликвидационной комиссией заявления о банкротстве и невозможностью удовлетворения требований кредиторов, обязательства перед которыми возникли в период просрочки подачи заявления о банкротстве.

Указывая на то, что ответчики должны были обратиться в суд с заявлением о признании должника банкротом 09.11.2017, конкурсный управляющий не доказал, конкретной даты возникновения такой обязанности (факт получения претензии и неисполнения ее в срок не свидетельствует о неплатежеспособности юридического лица), и соответственно даты ее пропуска, а также возникновения после такой даты у должника новых обязательств перед уже существующими или новыми кредиторами, не рассчитал и не обосновал размер таких обязательств, что исключает возможность привлечения как руководителя должника, так и контролирующего его лица к субсидиарной ответственности ввиду пропуска срока обращения в суд с соответствующим заявлением.

Относительно доводов заявителя жалобы о том, что ответчик ФИО4 может быть привлечен к субсидиарной ответственности на основании п. п. 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, поскольку ФИО4 и ФИО5 были списаны 45% запасов банкрота (32% всех активов по балансу на 01.01.2018), а остальные запасы исчезли, суд апелляционной инстанции правомерно исходил из следующего.

В Обществе 22.01.2018 и 01.10.2018 были изданы приказы о проведении инвентаризации, в результате которых составлены: инвентаризационная опись N 1 от 25.01.2018 на сумму 11 630 472,96 рублей, подписанная генеральным директором должника ФИО4 и исполнительным директором должника ФИО5, а также инвентаризационная опись N 2 от 02.10.2018 на сумму 10 772 944,15 рублей, подписанная генеральным директором должника ФИО4 В результате проведения инвентаризации, в соответствии с инвентаризационной описью N 1 от 25.01.2018 торгово-материальные ценности на сумму 1 177 464,61 рублей должны были быть реализованы со снижением стоимости до 70% в срок до 30.09.2018, в соответствии с инвентаризационной описью N 2 от 02.10.2018 торгово-материальные ценности на сумму 5 231 680,55 рублей списаны в связи с потерей товарного вида и непригодности к дальнейшей реализации. Как указывает конкурсный управляющий, по данным инвентаризационной описи 1-ИНВ от 10.10.2019 и 2-ИНВ от 10.10.2019 основные и оборотные средства у должника отсутствуют. Учитывая изложенное, полагает, что ответчиками ФИО4 и ФИО5 были безосновательно списаны 45% запасов банкрота (32% всех активов по балансу на 01.01.2018), остальные запасы исчезли.

Со стороны ответчиков относительно данного обстоятельства поступили пояснения, что проведение инвентаризации товарно-материальных ценностей 25.01.2018 было обусловлено тем, что на балансе организации числились препараты биологического происхождения, закупленные в 2014-2016 годах, то есть товары с ограниченными сроками годности.

На момент проведения инвентаризации, на балансе должника находились товары на общую сумму 13 105 266,20 рублей.

В ходе инвентаризации обнаружены явные признаки потери товарного вида товарно-материальных ценностей: повреждения (разрыв) упаковок и, как следствие, увлажнение, заплесневение содержимого, всего товаров (поименовано) на общую сумму 1 177 464,61 рублей. В связи с чем руководством должника было принято решение о необходимости снижения продажной цены вышеперечисленных товарно-материальных ценностей до 70% их первоначальной учетной стоимости и необходимости их дальнейшей реализации в срок до 30.09.2018 года (сроки годности).

В период 6 - 9 сентября 2018 года в результате стихийного бедствия произошло затопление и порча ряда товарно-материальных ценностей, принадлежащих ООО «Эко-Флора Крым», приобретенных в период 2017 г., что послужило причиной проведения второй инвентаризации, по результатам которой было установлено следующее:

- вследствие затопления произошло полное размокание упаковок, проникновение воды, привело к замоканию и частичному или полному растворению содержимого упаковок;

- на ряде препаратов, обнаружено размокание, отслаивание, размывание этикеток и упаковок (нечитабельный текст) и, как следствие, невозможность идентификация препаратов;

- увлажнение и заплесневение содержимого иных упаковок;

- вследствие истечения сроков их годности к реализации (Основание: Заключение по инвентаризации товарно-материальных ценностей от 25.01.2018 г., согласно Приказу N 1- от 22.01.2018).

Комиссией установлено, что указанная порча товарно-материальных ценностей не обусловлена виновными действиями тех или иных лиц и является следствием форс-мажорных обстоятельств - непредвиденного стихийного природного бедствия, в результате чего было принято решение о списании части товара на сумму 5 231 680,55 рублей. Большая часть товара, имеющая порошкообразную консистенцию - растворилась в воде за время затопления, иная потеряла товарный вид, поэтому возвращать поставщику было нечего и для этого не имелось никаких оснований, поскольку, приобретались должником товары соответствующего качества, а порча произошла в результате форс-мажорных обстоятельств.

Обстоятельства обильных осадков 06-07 сентября 2018 года, имеющие характер форс-мажорных, подтверждаются справкой МЧС от 20.01.2020 N 10-24-8-4.

Как указывают ответчики, уничтоженные в результате ливневых осадков биопрепараты были пригодны к использованию в скверах, парках, днищах и местах близко расположенных к водоемам, вследствие чего к ним не предъявляют таких требований, как к химическим, они не утилизируются согласно СанПиН. Доказательств обратного конкурсным управляющим не представлено.

Таким образом, суд апелляционной инстанции правомерно не усмотрел в данных действиях ответчика действий, направленных на доведение Общества до банкротства, при заведомом осознании, что вследствие этих действий наступит несостоятельность (банкротство) предприятия. При этом конкурсным управляющим не доказано, что именно в результате действий контролирующих должника лиц, а не чрезвычайных обстоятельств, выведено имущество, отсутствие которого осложнило или сделало невозможной хозяйственную деятельность должника.

Относительно доводов заявителя жалобы о наличии сделок, заключенных руководством должника на заведомо невыгодных условиях, связанных с уменьшением активов должника, суд апелляционной инстанции, руководствуясь разъяснениями данными в пункте 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», правомерно исходил из следующего.

Конкурсный управляющий указывает на необходимость привлечь ФИО4 к субсидиарной ответственности по основаниям, предусмотренным статьи 53.1 ГК РФ, по обязательствам должника в сумме 2 987 000,00 рублей, ввиду того, что ФИО4 от имени должника заключил договор на оказание маркетинговых услуг от 01.07.2016 N 12/МУ с ООО «Альянс» и договор на оказание консалтинговых услуг от 01.07.2016 N 1456 с ООО «Экспрессторг», во исполнение указанных договоров подписаны акты сдачи-приемки оказанных услуг на 1 800 000,00 рублей и 1 187 000,00 рублей соответственно, и должником осуществлена оплата указанных услуг, однако доказательств оказания услуг не представлено. В последующем лица, оказавшие услуги, были исключены из ЕГРЮЛ.

Довод о том, что документально факт оказания услуг по договорам на оказание маркетинговых и консалтинговых услуг, заключенных ФИО4 от имени должника, не подтвержден, а результат оказанных услуг не имеет никакого материального выражения (отчеты, базы данных, презентации и прочее) правомерно отклонен судом апелляционной инстанции в связи со следующим.

Так, ФИО4 от имени должника заключил договор на оказание маркетинговых услуг от 01.07.2016 N 12/МУ с ООО «Альянс» и договор на оказание консалтинговых услуг от 01.07.2016 N 1456 с ООО «Экспрессторг».

По договору возмездного оказания услуг исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги (совершить определенные действия или осуществить определенную деятельность), а заказчик - оплатить эти услуги (п. 1 ст. 779 ГК РФ).

В указанных договорах четко определены: предмет, перечень оказываемых услуг, сумма, иные условия и реквизиты сторон. Условиями договоров предусмотрено совершение определенных в них действий, но не предусмотрено предоставление овеществленного результата (на необходимость существования которого указывает конкурсный управляющий), при этом необходимость фиксировать результат оказанных услуг не оговорено условиями договоров.

Актами приема-передачи оказанных услуг от 30.09.2016 подтвержден факт их оказания. Унифицированной формы акта приема-передачи услуг (работ) не установлено, поэтому форму такого акта стороны договора вправе разработать самостоятельно исходя из особенностей заключенного договора и специфики оказываемых услуг (выполняемых работ), включив в нее все обязательные реквизиты первичного документа.

Также платежными документами, предоставленными конкурсным управляющим, подтверждается факт принятия должником оказанных услуг.

Как указывает ответчик ФИО4, оказанные услуги носили консультационный характер и были полезны для должника.

В качестве доказательств наличия положительного эффекта для должника от заключенных договоров, ответчиками представлены реестры заключенных договоров за 9 месяцев 2016 года в покупателями и поставщиками. Конкурсным управляющим не опровергнуты доводы о том, что заключению данных договоров способствовало получение предоставленных маркетинговых и консалтинговых услуг, не представлено доказательств, что такие результаты могли быть достигнуты в отсутствие оказания предусмотренных спорными договорами услуг. По результатам отчета о финансовых результатах за 2016 год чистая прибыль должника составила 52 тысячи рублей.

Доказательств того, что услуги были оказаны по завышенной стоимости, конкурсным управляющим не представлено.

Утверждение конкурсного управляющего о том, что дополнительным доказательством фиктивности данных сделок (договоров) является исключении контрагентов по сделкам из ЕГРЮЛ является необоснованным, поскольку правоотношения должника с ООО «Альянс» и ООО «Экспрессторг» имели место в 2016 года, тогда как прекращение деятельности указанных организаций состоялось в 2020 (05.03.2020 и 10.01.2020).

Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход (п. 23 постановления Пленума ВС РФ от 21.12.2017 N 53).

Таких доказательств конкурсным управляющим не представлено.

Учитывая изложенное, суды первой и апелляционной инстанций правомерно не признали доказанным наличие оснований для привлечения указанных лиц к субсидиарной ответственности. Суды пришли к правомерным выводам о невозможности установления даты наступления объективного банкротства должника, а также об отсутствии доказательств совершения неправомерных действий контролирующими лицами, повлекших в последующем невозможность исполнения должником своих обязательств перед кредиторами. Также суды не усмотрел оснований для взыскания убытков размере 2 987 000,00 руб., поскольку посчитали, что конкурсным управляющим в материалы дела не представлены доказательства, что указанные им сделки на оказание маркетинговых услуг, заключенные ФИО4 от имени должника, стали причиной объективного банкротства должника, а также повлекли невозможность удовлетворения требований кредиторов.

Как верно указано судом апелляционной инстанции, ошибочный вывод суда первой инстанции о том, что ФИО5 и ФИО6 являлись контролировавшими должника лицами, не привел к принятию неправильного решения.

Поскольку убедительных доводов, опровергающих выводы судов первой и апелляционной инстанций, заявителем кассационной жалобы не приведено, с учетом отсутствия нарушений судами нижестоящих инстанций норм процессуального права, судебная коллегия не находит оснований для отмены оспариваемых судебных актов.

РР уководствуясь п. 1 ч. 1 ст. 287, ст. ст. 289, 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Республики Крым от 26.10.2020 и постановление Двадцать первого арбитражного апелляционного суда от 09.02.2021 по делу №А83-14564/2018 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в двухмесячный срок со дня вынесения в судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в порядке, установленном ст. 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий А.Н. Ипатов

Судьи Н.В. Еремичева

ФИО1