Гражданский кодекс часть 1

Закрытое акционерное общество научно-производственная компания «Геотехнология» (далее – общество, должник) обратилось в Арбитражный суд Камчатского края с иском к Российской Федерации в лице Федеральной службы судебных приставов и Управлению Федеральной службы судебных приставов по Камчатскому краю о взыскании за счет казны Российской Федерации ущерба (возмещении вреда), причиненного преступными действиями судебного пристава, в размере 7 920 000 рублей.

К участию в деле привлечены Министерство финансов Российской Федерации, ФИО3.

Решением суда от 06.11.2018, оставленным без изменения постановлением Пятого арбитражного апелляционного суда от 21.01.2019, исковые требования удовлетворены в полном объеме. Суд взыскал с Российской Федерации в лице Федеральной службы судебных приставов за счет казны Российской Федерации в пользу общества причиненный вред в размере 7 920 000 рублей, расходы по уплате государственной пошлины в размере 62600 рублей, всего - 7 982 600 рублей.

Законность принятых судебных актов проверяется в порядке и пределах, установленных статьями 284, 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), по кассационной жалобе Федеральной службы судебных приставов, полагающей, что решение суда первой и постановление суда апелляционной инстанций приняты с нарушением норм материального и процессуального права, в связи с чем просит их отменить, принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении исковых требований.

В обоснование жалобы Федеральная служба судебных приставов приводит доводы о том, что в данном случае сам по себе приговор суда о признании судебного пристава виновным в совершении преступления, выразившегося в злоупотреблении последним своими должностными полномочиями, не является безусловным доказательством причинения обществу убытков в заявленном размере. Заявитель кассационной жалобы обращает внимание на то, что сумма взысканного вреда представляет собой разницу между рыночной стоимостью имущества и стоимостью, по которой оно было реализовано в рамках исполнительного производства. По мнению заявителя кассационной жалобы, судами оставлены без должного внимания обстоятельства, свидетельствующие о том, что сам должник в ходе исполнительного производства активно участвовал в оценке своего же имущества и ходатайствовал о его реализации по заниженной цене. Полагает, что взыскание с казны Российской Федерации убытков, в причинении которых в качестве должника участвовало само общество, является неправомерным. Федеральная служба судебных приставов также настаивает на пропуске обществом срока исковой давности для обращения в суд за взысканием ущерба, не соглашаясь с выводами судов о том, что истец узнал о неправомерности действий судебного пристава только после вступления приговора суда в законную силу.

Общество в отзыве на кассационную жалобу возражало против ее удовлетворения, просило обжалуемые судебные акты оставить в силе. На доводы заявителя кассационной жалобы общество указало, что действия его должностных лиц и их участие в реализации преступного замысла судебного пристава являлись предметом отдельных проверок правоохранительных органов, по результатам которых были приняты постановления об отказе в возбуждении уголовных дел; судебный пристав полностью признал свою вину в инкриминируемом ему преступлении. Относительно срока исковой давности указало на отсутствие факта его пропуска, ввиду применения положений гражданского законодательства об особенностях течения срока исковой давности при защите нарушенного права в судебном порядке.

В судебном заседании представители участвующих в деле лиц поддержали свои доводы и возражения, заслушав мнения которых, а также проверив правильность применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, суд кассационной инстанции приходит к следующему.

Как следует из материалов дела, с 13.08.2013 на исполнении Межрайонного отдела судебных приставов по исполнению особых исполнительных производств Управления Федеральной службы судебных приставов по Камчатскому краю в отношении общества находилось сводное исполнительное производство о взыскании задолженности в пользу различных взыскателей, в рамках которого судебными приставами совершались исполнительные действия, направленные на принудительное исполнение исполнительных документов.

Так, 31.01.2014 судебным приставом ФИО4 был наложен арест на имущество должника, составляющее 11 единиц прицепной техники марки ЧМЗАП-99903 с их предварительной оценкой в 200 000 рублей за каждый прицеп, один прицеп марки ЧМЗАП-99903, оцененный в 300 000 рублей.

21 и 24 марта 2014 года судебный пристав ФИО4 в целях оценки арестованного имущества приняла постановление об участии специалиста в исполнительном производстве, которому поручила провести рыночную оценку арестованного имущества, предварительная стоимость которого явно превышала 30000 рублей.

30.06.2014 обществом с ограниченной ответственностью «Профи оценка» подготовлены отчеты № А-592-14Х, № А-593-14Х о рыночной стоимости транспортных средств и прицепной техники должника, в соответствии с которым среднерыночная стоимость прицепов марки ЧМЗАП-99903 с номерами АА 0617 41, АА 0618 41 составила 768 423 рублей каждый, остальных 10 прицепов – 766 025 рублей каждый.

17.07.2014 судебным приставом ФИО5 вынесены постановления о принятии результатов произведенной оценки техники общества, а 04.08.2014 этот же судебный пристав направил прицепы на реализацию в территориальное управление Росимущества в Камчатском крае.

01.09.2014 в соответствии с распоряжением исполняющего обязанности начальника Межрайонного отдела судебных приставов по исполнению особых исполнительных производств Управления Федеральной службы судебных приставов по Камчатскому краю сводное исполнительное производство в отношении общества передано на исполнение заместителю старшего судебного пристава ФИО3.

25.12.2014 судебный пристав ФИО3 принял по сводному исполнительному производству в отношении должника постановление об отзыве имущества общества (прицепов) с реализации, в связи с истечением сроков действия отчетов об оценке от 30.06.2014 № А-592-14Х, № А-593-14Х рыночной стоимости транспортных средств и прицепной техники должника.

06.04.2015 судебный пристав ФИО3 наложил арест на имущество должника, в том числе прицепы, а 10.04.2015 принял постановление об оценке имущества должника, самостоятельно оценив прицепы в сумму 15000 рублей каждый, 12 прицепов - всего 180 000 рублей.

14.04.2015 по ходатайству должника от 27.02.2015 судебный пристав ФИО3 принял постановление об отложении применения мер принудительного исполнения, отразив в данном постановлении факт поступления ходатайства должника о самостоятельной реализации его имущества, в том числе прицепов, стоимостью, не превышающей 30000 рублей.

В дальнейшем судебный пристав ФИО3 передал представителю должника ФИО6 по акту приема-передачи имущество, в том числе прицепы, для последующей его реализации.

По договору от 10.04.2015 имущество, в том числе прицепы должника, были реализованы обществу с ограниченной ответственностью «Мега Моторс» за 180 000 рублей.

21.04.2015 представитель общества ФИО6 внес наличные денежные средства в сумме 180 000 рублей в кассу Межрайонного отдела судебных приставов по исполнению особых исполнительных производств Управления Федеральной службы судебных приставов по Камчатскому краю.

Приговором Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 24.10.2017 ФИО3 признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 285 Уголовного Кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) – злоупотребление должностными полномочиями.

Приговором суда от 24.10.2017 установлено, что в период с 27.02.2015 по 06.04.2015 ФИО3, осознававший в связи с продолжительной работой в органах Федеральной службы судебных приставов, что принудительная реализация имущества должника является сложной и длительной процедурой, а реализация арестованного имущества является положительным показателем его служебной деятельности, решил использовать свои служебные полномочия, предусмотренные статьями 80, 85, 87, 87.1 Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» (далее – Закон об исполнительном производстве), вопреки интересам службы и реализовать имущество общества, в том числе прицепы, путем самостоятельной реализации, достоверно зная об отсутствии законных оснований для применения данного способа реализации; в нарушение требований статьи 85 Закона об исполнительном производстве ФИО3 не исполнил обязанность по повторной оценке имущества, необходимой для осуществления единственно возможной к применению в отношении прицепов принудительной реализации, несмотря на то, что существенно нарушит права и законные интересы граждан и организаций, а именно причинит имущественный ущерб должнику, взыскателям, государству.

В рамках уголовного дела проведена экспертиза определения стоимости принадлежащих обществу прицепов, по результатам которой их средняя рыночная стоимость составила 8 100 000 рублей.

Приговором суда от 24.10.2017 также установлено, что в период с 27.02.2015 по 21.04.2015 судебный пристав причинил имущественный ущерб должнику, который был лишен возможности погасить задолженность в сумме 7 920 000 рублей в виде неполучения денежных средств от реализации техники – прицепов в результате умышленных преступных действий судебного пристава ФИО3, использовавшего свои служебные полномочия вопреки интересам службы, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов взыскателей второй очереди в виде несвоевременного и неполного взыскания денежных средств, а также взыскателей третьей очереди в виде неполучения денежных средств от реализации прицепов в размере их реальной рыночной стоимости, то есть в сумме 7 920 000 рублей.

В приговоре суда от 24.10.2017 отражен факт признания ФИО3 своей вины и полное его согласие с предъявленным обвинением и поддержанием ходатайства о постановлении приговора без проведения судебного разбирательства.

Полагая, что в результате умышленных преступных действий судебного пристава Зинченко О.Н., установленных вступившим в законную силу приговором суда, обществу причинен материальный ущерб в сумме 7920000 рублей, последнее обратилось в арбитражный суд, определив размер ущерба в виде разницы между рыночной стоимостью имущества (8 100 000 рублей) и стоимостью, по которой оно фактически было реализовано (180000 рублей).

Признавая право общества на возмещение вреда, причиненного ему противоправными действиями судебного пристава ФИО3, суды первой и апелляционной инстанций руководствовались общими нормами гражданского права, регулирующими вопросы взыскания убытков, в том числе вреда, причиненного юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, а также положениями специального законодательства, регламентирующего деятельность судебных приставов и определяющего условия и порядок принудительного исполнения судебных актов, актов других органов и должностных лиц.

В силу положений статьи 16 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) убытки, причиненные гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, в том числе издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежат возмещению Российской Федерацией, соответствующим субъектом Российской Федерации или муниципальным образованием.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (пункт 2 статьи 15 ГК РФ).

В силу статьи 1069 ГК РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, подлежит возмещению.

Защита прав при совершении исполнительных действий осуществляется по правилам главы 17 Закона об исполнительном производстве и не исключает применения мер гражданской ответственности за вред, причиненный незаконными постановлениями, действиями (бездействием) судебного пристава-исполнителя (статья 1069 ГК РФ).

Так, в силу статьи 119 Закона об исполнительном производстве заинтересованные лица вправе обратиться в суд с иском о возмещении убытков, причиненных им в результате совершения исполнительных действий и (или) применения мер принудительного исполнения.

Иск о возмещении вреда, причиненного незаконными постановлением, действиями (бездействием) судебного пристава, предъявляется к Российской Федерации, от имени которой в суде выступает главный распорядитель бюджетных средств - Федеральная служба судебных приставов (пункт 3 статьи 125, статья 1071 ГК РФ, подпункт 1 пункта 3 статьи 158 Бюджетного кодекса Российской Федерации).

По делам о возмещении вреда суд должен установить факт причинения вреда, вину причинителя вреда и причинно-следственную связь между незаконными действиями (бездействием) судебного пристава и причинением вреда. Размер убытков подлежит установлению исходя из обстоятельств дела и степени вины лица, заявленного в качестве ответчика.

По настоящему делу установлено, что вступившим в законную силу приговором Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 24.10.2017 по делу № 1-603/2017, ФИО3 признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 285 УК РФ - злоупотребление должностными полномочиями.

Исходя из положений части 4 статьи 69 АПК РФ, вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для арбитражного суда по вопросам о том, имели ли место определенные действия и совершены ли они определенным лицом.

Поскольку приговор суда вступил в силу и обладает свойством преюдициальности, суды пришли к выводу о доказанности противоправных действий судебного пристава ФИО3 в ходе исполнительного производства.

Суды установили, что ФИО3 принял по сводному исполнительному производству в отношении общества постановление об отзыве имущества должника с реализации для дальнейшей его самостоятельной реализации, достоверно зная об отсутствии для этого законных оснований.

В целях создания мнимых оснований для осуществления реализации имущества, судебный пристав наложил арест на имущество должника, в том числе на принадлежащие последнему прицепы, зная, что их рыночная стоимость согласно произведенной оценке от 30.06.2014 превышает 30000 рублей, оценил каждый из прицепов в 15000 рублей.

В дальнейшем на основании акта приема-передачи имущества ФИО3 передал спорное имущество для самостоятельной реализации, оцененное в 180 000 рублей, при его рыночной стоимости 8 100 000 рублей.

При таких обстоятельствах арбитражными судами правомерно признаны в качестве установленных обстоятельства виновных и противоправных действий судебного пристава, выразившиеся в самостоятельной оценке стоимости арестованного имущества и его реализации по значительно заниженной цене, что повлекло причинение ущерба обществу.

Суды пришли к единому выводу о наличии предусмотренных вышеприведенными нормами права оснований для удовлетворения иска в связи с доказанностью прямой причинно-следственной связи между незаконными действиями судебного пристава по реализации арестованного имущества по цене, ниже рыночной, и причинения в результате этого вреда истцу.

Вместе с тем, суд первой инстанции, удовлетворяя исковые требования в полном объеме и взыскивая всю заявленную сумму ущерба с Российской Федерации в лице Федеральной службы судебных приставов, и поддержавший его суд апелляционной инстанции, отклонили доводы ответчика со ссылкой на положения статьи 1083 ГК РФ, сославшись на недоказанность того обстоятельства, что вред, в том числе, причинен и по вине истца.

Суд кассационной инстанции, признавая наличие противоправных действий ФИО3 как должностного лица службы судебных приставов и наличие причинной связи между этими действиями и наступившим вредом, считает, что размер убытков определен судами без учета фактических обстоятельств дела и положений статьи 1083 ГК РФ.

В соответствии со статьей 1083 ГК РФ вред, возникший вследствие умысла потерпевшего, возмещению не подлежит. В случае, если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда размер возмещения должен быть уменьшен.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности. По смыслу пункта 1 статьи 15 ГК РФ в удовлетворении требования о возмещении убытков не может быть отказано только на том основании, что их точный размер невозможно установить. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела, исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению.

Обязанность по доказыванию в действиях потерпевшего умысла или грубой неосторожности, содействовавших возникновению или уменьшению вреда, возлагается на причинителя вреда, в данном случае – на Федеральную службу судебных приставов, которая, обосновывая наличие вины общества в причинении вреда самому себе, ссылается на последовательность действий ФИО6, как представителя должника, и ФИО7, как генерального директора общества.

Как указывает Федеральная служба судебных приставов, оценка имущества производилась, в числе прочего, на основании актов осмотра технического состояния полуприцепов от 11.03.2015, утвержденных генеральным директором общества ФИО7, а сама по себе реализация прицепов произведена представителем общества ФИО6 на основании его же ходатайства.

Судами первой и апелляционной инстанций указанные обстоятельства, не проверены и не оценены.

Суд кассационной инстанции не признает мотивированными суждения судов о невозможности применения статьи 1083 ГК РФ, подкрепленные исключительно ссылкой на установленные приговором суда от 24.10.2017 действия только лишь судебного пристава ФИО3 Должностное лицо службы судебных приставов, как следует из приговора суда от 24.10.2017, признало вину в отношении собственных действий, что не тождественно опровержению установленных и не оспоренных обществом обстоятельств участия самого должника в причинении себе убытков, утрате возможности реализации своего же имущества по иной стоимости.

Так, в приговоре Петропавловск-Камчатского городского суда от 24.10.2017 отражено, что «27.02.2015 лицо, уголовное дело в отношении которого выделено в отдельное производство, действуя от имени общества, в нарушение требований статьи 87.1 Закона об исполнительном производстве, зная, что по состоянию на 27.02.2015 в материалах сводного исполнительного производства имелись результаты предварительной оценки прицепов судебным приставом ФИО4 от 17.07.2014, результаты оценки прицепов ООО «Профи оценка», принятые судебным приставом ФИО5, а также о вступлении в силу судебного решения о соответствии постановлений о принятии результатов оценок имущества должника требованиям Закона об исполнительном производстве, заявило судебному приставу ФИО3 ходатайство об обращении взыскания на имущество должника путем самостоятельной реализации в количестве 34 единиц, в числе которых значились прицепы».

Суды оставили без внимания обстоятельства, в том числе, установленные приговором суда от 24.10.2017, связанные с поведением и действиями самого общества и его представителей в ходе исполнительного производства, в котором оно выступало в качестве должника. Оставлен без внимания факт выбытия имущества общества посредством участия его же представителей.

Сама по себе ответственность государственного органа за вред, причиненный его должностными лицами, регламентированная статьей 1069 ГК РФ, не нивелирует правила, обозначенные в статье 1083 ГК РФ, относительно учета вины потерпевшего, в связи с чем, обстоятельства поведения общества в лице его представителей в ходе исполнительного производства и реализации имущества, могут иметь существенное значение для рассмотрения настоящего дела и, соответственно, для установления размера убытков.

Кроме того, заслуживает внимания довод заявителя кассационной жалобы относительно установления даты, с которой следует исчислять срок для защиты истцом своего нарушенного права.

В соответствии со статьей 195 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Общий срок исковой давности в соответствии с пунктом 1 статьи 196 ГК РФ составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 названного кодекса.

Течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (пункт 1 статьи 200 ГК РФ).

Суды пришли к выводу, что срок исковой давности для защиты права истца о взыскании убытков подлежит исчислению с даты вступления в законную силу приговора суда - 24.10.2017.

Однако, как установлено приговором Петропавловск-Камчатского городского суда от 24.10.2017, представитель общества еще 10.04.2015 участвовал в заключении договора купли-продажи имущества (прицепов) с обществом с ограниченной ответственностью «Мега Моторс», зная о цене реализации, равной 180 000 рублей.

В соответствии с пунктом 1 статьи 204 ГК РФ срок исковой давности не течет со дня обращения в суд в установленном порядке за защитой нарушенного права на протяжении всего времени, пока осуществляется судебная защита нарушенного права.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 18 постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», по смыслу статьи 204 ГК РФ начавшееся до предъявления иска течение срока исковой давности продолжается лишь в случаях оставления заявления без рассмотрения либо прекращения производства по делу по основаниям, предусмотренным абзацем вторым статьи 220 ГПК РФ, пунктом 1 части 1 статьи 150 АПК РФ, с момента вступления в силу соответствующего определения суда либо отмены судебного приказа.

В случае прекращения производства по делу по указанным выше основаниям, а также в случае отмены судебного приказа, если неистекшая часть срока исковой давности составляет менее шести месяцев, она удлиняется до шести месяцев (пункт 1 статьи 6, пункт 3 статьи 204 ГК РФ).

В данной части проверке и оценке подлежат доводы общества относительно соблюдения им срока исковой давности, которое указало на отсутствие факта его пропуска, ввиду применения положений статьи 204 ГК РФ в связи с первоначальным его обращением 28.02.2018 в Петропавловск-Камчатский городской суд с иском о возмещении вреда, причиненного судебным приставом ФИО3.

При таких обстоятельствах обжалуемые судебные акты подлежат отмене на основании частей 1, 2 статьи 288 АПК РФ с направлением дела на новое рассмотрение, при котором арбитражному суду следует устранить отмеченные недостатки, определить степень вины причинителя вреда с учетом оценки поведения общества в лице его представителей в ходе реализации своего имущества в рамках исполнительного производства, и в зависимости от этого разрешить спор по существу, определив обоснованный размер компенсации причиненного истцу вреда.

В связи с завершением кассационного производства, согласно части 4 статьи 283 АПК РФ меры по приостановлению исполнения обжалуемого судебного акта подлежат отмене.

Руководствуясь статьями 283, 286-289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Дальневосточного округа

ПОСТАНОВИЛ:

решение от 06.11.2018, постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 21.01.2019 по делу № А24-4846/2018 Арбитражного суда Камчатского края отменить, дело направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Камчатского края.

Отменить приостановление исполнения судебных актов по настоящему делу, принятое на основании определения Арбитражного суда Дальневосточного округа от 17.04.2019 №0000991.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья М.А. Басос

Судьи И.В. Ширяев

И.М. Луговая