Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании дело по иску Harman International Industries, Incorporated (Харман интернешнл Индастриз, Инкорпорейтед), 400 Atlantic Street, Suite 1500, Stamford, Connecticut 06901, USA

к Индивидуальному предпринимателю ФИО1, Кемеровская область-Кузбасс, город Междуреченск (ОГРНИП <***>, ИНН <***>)

о взыскании 50 000 руб.,

у с т а н о в и л:

Harman International Industries, Incorporated (Харман интернешнл Индастриз, Инкорпорейтед) обратилось в Арбитражный суд Кемеровской области с иском к Индивидуальному предпринимателю ФИО1 о взыскании 50 000 руб. компенсации за нарушение исключительного права на товарный знак № 266 284 («JBL»), а также судебных издержек в размере стоимости вещественного доказательства (товара, приобретённого у ответчика) – 1 390 руб., стоимости почтовых отправлений (претензии и иска) – 297 руб. 54 коп., а так же стоимость выписки из ЕГРИП на сумму 200 руб.

Определением суда от 28.02.2020 исковое заявление принято к рассмотрению в порядке упрощенного производства судьей Команич Е.А. К материалам дела приобщены дополнительные документы, диск и вещественное доказательство – представленная Harman International Industries, Incorporated («Харман Интернешнл Индастриз, Инкорпорейтед») колонка.

В отзыве на исковое заявление ИП ФИО1 от 24.03.2020 заявил ходатайство о снижении заявленного ко взысканию размера компенсации до минимального предела – 10 000 руб., в связи с незначительной стоимостью спорного товара, наличия у ответчика статуса индивидуального предпринимателя, то обстоятельство, что незаконное использование объектов интеллектуальной собственности, права на которые принадлежат истцу, не являлось основной частью предпринимательской деятельности ответчика и не носило грубый характер, степень вины с учетом реализации одной единицы товара в розничной торговле по незначительной стоимости.

В возражениях на отзыв ответчика от 13.04.2020 истец исковые требования поддержал, указал, что основания для снижения заявленного ко взысканию размера компенсации отсутствуют.

Определением от 21.05.2020 суд перешел к рассмотрению дела в общем порядке искового производства, предварительное судебное заседание назначено на 18.06.2020.

Определением суда от 15.06.2020 произведена замена судьи Команич Е.А. на судью Останину В.В. на основании части 3 статьи 18 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ).

В судебном заседании 18.06.2020 подготовка дела к судебному разбирательству завершена, дело назначено к судебному разбирательству в судебном заседании на 11.08.2020.

Судебное заседание 11.08.2020 в соответствии с частью 3 статьи 156 АПК РФ проведено в отсутствие неявившихся сторон, уведомленных о времени и месте судебного заседания надлежащим образом, истец ходатайствовал о проведении судебного заседания в отсутствие его представителя.

Судом осмотрено вещественное доказательство, воспроизведена видеозапись процесса закупки товаров.

Исследовав материалы дела, суд установил следующее.

Как следует из материалов дела, истец обратился в арбитражный суд с требованием о взыскании ответчика компенсации за нарушение исключительных прав, мотивируя иск тем, что в ходе закупки, произведенной 15.04.2019 в торговой точке, расположенной вблизи адреса: <...>, приобретен контрафактный товар стоимостью 1 390 руб.

Указанный товар представляет собой колонку, содержащую обозначение, по утверждению истца, сходное до степени смешения с товарным знаком №266284 («JBL»).

Факт приобретения товара подтверждается товарным чеком от 15.04.2019, содержащим наименование товара, его стоимость, с проставленным штампом, содержащим наименование продавца – ФИО1, ОГРНИП, ИНН указанного лица, совпадающий с данными, содержащимися в ЕГРИП.

Названный товарный чек представлен в материалы дела, факт реализации товара подтвержден видеосъемкой, судом в процессе рассмотрения дела обозревалось вещественное доказательство, представленное истцом.

По утверждению истца исключительное право на товарный знак принадлежит ему, разрешения на использование данного товарного знака ответчику не выдавалось.

Ссылаясь на то, что, осуществляя реализацию товара, ответчик нарушил принадлежащие Harman International Industries, Incorporated (Харман интернешнл Индастриз, Инкорпорейтед) исключительные права на товарные знаки, истец претензией №26284, направленной ответчику согласно почтовой квитанции от 04.09.2019, обратился к ответчику с требованием оплатить компенсацию за нарушение исключительных прав на объекты интеллектуальной собственности и возместить понесенные истцом расходы на приобретение контрафактного товара, почтовые расходы, расходы на получение выписки.

Поскольку ответчиком оплата компенсации в добровольном порядке не произведена, ссылаясь на статьи 1484, 1229, 1551 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), указывая на то, что приобретенный товар является контрафактным, истец, обратился в арбитражный суд с настоящим иском.

В силу статьи 1479 ГК РФ на территории Российской Федерации действует исключительное право на товарный знак, зарегистрированный федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальной собственности, а также в других случаях, предусмотренных международным договором Российской Федерации.

Исходя из положений части 1 статьи 65 АПК РФ, а также разъяснений, изложенных в пунктах 57, 59–62, 154, 162 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление от 23.04.2019 №10), в предмет доказывания по требованию о защите права на товарный знак входят факт принадлежности истцу указанного права и факт его нарушения ответчиком путем использования товарного знака либо обозначения, сходного с ним до степени смешения, в отношении товаров (услуг), для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров (услуг), одним из способов, предусмотренных пунктом 2 статьи 1484 ГК РФ.

Судом установлено и ответчиком не оспорено, что Harman International Industries, Incorporated (Харман интернешнл Индастриз, Инкорпорейтед) является обладателем исключительного права на товарный знак №266284 («JBL»), удостоверяемого свидетельством на товарный знак (знак обслуживания), выданным Федеральной службой по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам, имеет правовую охрану в отношении перечня товаров и услуг, в том числе – 09 класса МКТУ, включающего, в том числе наушники, аппаратуру для записи, передачи и воспроизведения звуков (дата регистрации 30.03.2004, срок действия до 21.03.2023).

По утверждению истца, разрешения на использование принадлежащего ему товарного знака ИП ФИО1 не выдавалось. Ответчик, осуществляя реализацию спорного товара, нарушил принадлежащие Harman International Industries, Incorporated (Харман интернешнл Индастриз, Инкорпорейтед) исключительные права, в защиту которых предъявлен настоящий иск.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1229 ГК РФ гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом.

Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (статья 1233 ГК РФ), если настоящим Кодексом не предусмотрено иное.

Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением). Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом.

Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными настоящим Кодексом), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную настоящим Кодексом, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается настоящим Кодексом.

Пунктом 1 статьи 1477 ГК РФ предусмотрено, что на товарный знак, то есть на обозначение, служащее для индивидуализации товаров юридических лиц или индивидуальных предпринимателей, признается исключительное право, удостоверяемое свидетельством на товарный знак (статья 1481 ГК РФ).

Товарный знак служит средством индивидуализации производимых товаров, позволяет покупателю отождествлять маркированный товар с конкретным производителем, вызывает определенное представление о продукции.

Согласно статье 1484 ГК РФ лицу, на имя которого зарегистрирован товарный знак (правообладателю), принадлежит исключительное право использования товарного знака в соответствии со статьей 1229 ГК РФ любым не противоречащим закону способом (исключительное право на товарный знак), в том числе способами, указанными в пункте 2 данной статьи. Правообладатель может распоряжаться исключительным правом на товарный знак. Никто не вправе использовать без разрешения правообладателя сходные с его товарным знаком обозначения в отношении товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате такого использования возникнет вероятность смешения.

Следует отметить, что в силу подпункта 3 пункта 3 статьи 1492 ГК РФ заявка на товарный знак должна содержать перечень товаров, в отношении которых испрашивается государственная регистрация товарного знака и которые сгруппированы по классам Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (МКТУ).

В силу пункта 2 статьи 1481 ГК РФ свидетельство на товарный знак удостоверяет приоритет товарного знака и исключительное право на товарный знак в отношении товаров, указанных в свидетельстве.

В силу пункта 2 статьи 401 ГК РФ отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство.

Судом установлено, что право на товарный знак №266284 («JBL») зарегистрированное в отношении 09 класса МКТУ, включая такие товары как «аппаратура для записи, передачи и воспроизведения звуков», принадлежат Harman International Industries, Incorporated (Харман интернешнл Индастриз, Инкорпорейтед).

Факт продажи товара именно ответчиком подтвержден товарным чеком от 15.04.2019, содержащим наименование товара, его стоимость, с проставленным штампом, содержащим наименование продавца – ФИО1, ОГРНИП, ИНН указанного лица, совпадающий с данными, содержащимися в ЕГРИП.

Документального подтверждения использования ответчиком при осуществлении торговой деятельности иных видов кассовых или товарных чеков или использования иных документов, подтверждающих оплату товара, ответчиком не представлено.

Из представленной истцом видеозаписи усматривается факт реализации продавцом в торговой точке товара с выдачей товарного чека от имени ответчика. Следовательно, полномочия лиц на осуществление сделки купли-продажи данного товара явствуют из обстановки совершения сделки, что соответствует положениям статьи 182 ГК РФ.

Доказательств ведения торговли иными лицами от его имени, ответчик в процессе рассмотрения дела в соответствии со статьей 65 АПК РФ не представил.

Как следует из законодательства Российской Федерации, сложившейся судебной практики, субъекты прав на средства индивидуализации могут прибегать к соразмерной самозащите. В качестве одного из способов такой самозащиты, как правило, используется осуществление видеозаписи процесса закупки товара, являющегося контрафактным, что соответствует позиции Верховного Суда РФ, изложенной в пункте 10 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 №25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», включающего в самозащиту как воздействие на имущество нарушителя, так и воздействие лица на свое собственное или находящееся в его законном владении имущество.

При воспроизведении видеозаписи судом не установлено прерывания записи, элементов монтажа.

В связи с указанным, суд приходит к выводу, что представленная истцом видеосъемка процесса закупки товара произведена в целях самозащиты гражданских прав, не требует дополнительного законодательного регулирования, и в силу статьи 493 ГК РФ свидетельствует в совокупности с товарным чеком о заключении розничного договора купли-продажи.

Доказательств наличия у ИП ФИО1 права использования указанного товарного знака в материалы дела не представлено.

В силу пункта 2 части 2 статьи 1270 ГК РФ использованием произведения независимо от того, совершаются ли соответствующие действия в целях извлечения прибыли или без такой цели, считается, в частности распространение произведения путем продажи или иного отчуждения его оригинала или экземпляров.

В соответствии с пунктом 7 Информационного письма Президиума ВАС РФ №122 от 13.12.2007 действия лица по распространению контрафактных экземпляров произведения образуют самостоятельное нарушение исключительных прав. При этом сам по себе факт приобретения этих экземпляров у третьих лиц не свидетельствуют об отсутствии вины лица, их перепродающего.

В Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 13.12.2016 №28-П «По делу о проверке конституционности подпункта 1 статьи 1301, подпункта 1 статьи 1311 и подпункта 1 пункта 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с запросами Арбитражного суда Алтайского края» абзац 3 пункта 3.2. отражено, что лицо, осуществляющее предпринимательскую деятельность по продаже товаров, в которых содержатся объекты интеллектуальной собственности, - с тем чтобы удостовериться в отсутствии нарушения прав третьих лиц на эти объекты – должно получить необходимую информацию от своих контрагентов.

Документального подтверждения принятия ответчиком мер по получению необходимой информации о спорном товаре ИП ФИО1 в материалы дела не представлено.

Как следует из разъяснений Президиума ВАС РФ, указанных при рассмотрении дела №А40-82533/2011, предпринимательская деятельность осуществляется с учетом рисков и возможных негативных последствий, ей присущих.

Исходя из изложенного, действия ответчика по хранению, предложению к продаже и продаже спорных товаров без получения соответствующих права использования указанных товарных знаков являются нарушением исключительных прав истца.

Как следует из положений пункта 162 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №10 от 23.04.2019 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации», согласно пункту 3 статьи 1484 ГК РФ никто не вправе использовать без разрешения правообладателя сходные с его товарным знаком обозначения в отношении товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате такого использования возникнет вероятность смешения.

Для установления факта нарушения достаточно опасности, а не реального смешения товарного знака и спорного обозначения обычными потребителями соответствующих товаров. При этом смешение возможно, если в целом, несмотря на отдельные отличия, спорное обозначение может восприниматься указанными лицами в качестве соответствующего товарного знака или если потребитель может полагать, что обозначение используется тем же лицом или лицами, связанными с лицом, которому принадлежит товарный знак.

Вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц. При этом смешение возможно и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров или при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) товарного знака и спорного обозначения.

Однородность товаров устанавливается исходя из принципиальной возможности возникновения у обычного потребителя соответствующего товара представления о принадлежности этих товаров одному производителю. При этом суд учитывает род (вид) товаров, их назначение, вид материала, из которого они изготовлены, условия сбыта товаров, круг потребителей, взаимодополняемость или взаимозаменяемость и другие обстоятельства.

Установление сходства осуществляется судом по результатам сравнения товарного знака и обозначения (в том числе по графическому, звуковому и смысловому критериям) с учетом представленных сторонами доказательств по своему внутреннему убеждению. При этом суд учитывает, в отношении каких элементов имеется сходство - сильных или слабых элементов товарного знака и обозначения. Сходство лишь неохраняемых элементов во внимание не принимается.

Специальных знаний для установления степени сходства обозначений и однородности товаров не требуется.

При наличии соответствующих доказательств суд, определяя вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения, оценивает и иные обстоятельства, в том числе: используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров; длительность и объем использования товарного знака правообладателем; степень известности, узнаваемости товарного знака; степень внимательности потребителей (зависящая в том числе от категории товаров и их цены); наличие у правообладателя серии товарных знаков, объединенных общим со спорным обозначением элементом.

При определении вероятности смешения также могут учитываться представленные лицами, участвующими в деле, доказательства фактического смешения обозначения и товарного знака, в том числе опросы мнения обычных потребителей соответствующего товара.

Суд учитывает влияние степени сходства обозначений, степени однородности товаров, иных обстоятельств на вероятность смешения, а не каждого из соответствующих обстоятельств друг на друга.

При сравнении товарного знака, исключительное право на который зарегистрировано за Harman International Industries, Incorporated (Харман интернешнл Индастриз, Инкорпорейтед) с изображениями и надписью на товаре (колонке), очевидно, что товар имеет изображение, сходное до степени смешения с товарным знаком, правообладателем которого является истец. Для констатации этого нет оснований для обращения к специальным познаниям и назначения судом экспертиз любого вида.

В связи с изложенным, суд приходит к выводу, что истцом подтверждено, что при сравнении товарного знака с изображениями на спорном товаре, имеется соответствующее сходство.

В пункте 3 статьи 1252 ГК РФ указано, что в случаях, предусмотренных этим Кодексом для отдельных видов результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, при нарушении исключительного права правообладатель вправе вместо возмещения убытков требовать от нарушителя выплаты компенсации за нарушение указанного права. Компенсация подлежит взысканию при доказанности факта правонарушения. При этом правообладатель, обратившийся за защитой права, освобождается от доказывания размера причиненных ему убытков. Размер компенсации определяется судом в пределах, установленных названным Кодексом, в зависимости от характера нарушения и иных обстоятельств дела с учетом требований разумности и справедливости. Правообладатель вправе требовать от нарушителя выплаты компенсации за каждый случай неправомерного использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации либо за допущенное правонарушение в целом.

Ответственность за незаконное использование товарного знака предусмотрена статьей 1515 ГК РФ, при этом истец вправе выбрать способ защиты своего нарушенного права по своему усмотрению. В силу пункта 4 указанной статьи правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя выплаты компенсации: 1) в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения; 2) в двукратном размере стоимости товаров, на которых незаконно размещен товарный знак, или в двукратном размере стоимости права использования товарного знака, определяемой исходя из цены, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака.

В разъяснениях, содержащихся в пунктах 59, 61, 62 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №10 от 23.04.2019 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» предусмотрено, что компенсация подлежит взысканию при доказанности факта нарушения, при этом правообладатель не обязан доказывать факт несения убытков и их размер.

Рассматривая дела о взыскании компенсации, суд, по общему правилу, определяет ее размер в пределах, установленных Гражданским кодексом Российской Федерации (абзац второй пункта 3 статьи 1252).

По требованиям о взыскании компенсации в размере от десяти тысяч до пяти миллионов рублей суд определяет сумму компенсации исходя из представленных сторонами доказательств не выше заявленного истцом требования.

Суд определяет размер подлежащей взысканию компенсации и принимает решение (статья 196 ГПК РФ, статья 168 АПК РФ), учитывая, что истец представляет доказательства, обосновывающие размер компенсации (абзац пятый статьи 132, пункт 1 части 1 статьи 149 ГПК РФ, пункт 3 части 1 статьи 126 АПК РФ), а ответчик вправе оспорить как факт нарушения, так и размер требуемой истцом компенсации (пункты 2 и 3 части 2 статьи 149 ГПК РФ, пункт 3 части 5 статьи 131 АПК РФ).

Размер подлежащей взысканию компенсации должен быть судом обоснован. При определении размера компенсации суд учитывает, в частности, обстоятельства, связанные с объектом нарушенных прав (например, его известность публике), характер допущенного нарушения (в частности, размещен ли товарный знак на товаре самим правообладателем или третьими лицами без его согласия, осуществлено ли воспроизведение экземпляра самим правообладателем или третьими лицами и т.п.), срок незаконного использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, наличие и степень вины нарушителя (в том числе носило ли нарушение грубый характер, допускалось ли оно неоднократно), вероятные имущественные потери правообладателя, являлось ли использование результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, права на которые принадлежат другим лицам, существенной частью хозяйственной деятельности нарушителя, и принимает решение исходя из принципов разумности и справедливости, а также соразмерности компенсации последствиям нарушения.

Абзацем третьим пункта 3 статьи 1252 ГК РФ предусмотрено, что если права на соответствующие результаты или средства индивидуализации принадлежат одному правообладателю, общий размер компенсации за нарушение прав на них с учетом характера и последствий нарушения может быть снижен судом ниже пределов, установленных настоящим Кодексом, но не может составлять менее пятидесяти процентов суммы минимальных размеров всех компенсаций за допущенные нарушения.

В соответствии с пунктом 64 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №10 положения абзаца третьего пункта 3 статьи 1252 ГК РФ о снижении размера компенсации подлежат применению в случаях, когда одним действием нарушены права на несколько результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации (далее - при множественности нарушений), в частности, когда одним действием нарушены права на несколько результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, не связанных между собой (например, в случае продажи одним лицом товара с незаконно нанесенными на него разными товарными знаками или распространения материального носителя, в котором выражено несколько разных экземпляров произведений).

Применительно к Постановлению Конституционного суда Российской Федерации №28-П от 13.12.2016 бремя доказывания факта многократного превышения размера компенсации размеру причиненных убытков возложено на ответчика.

Низкая стоимость контрафактного товара по данной категории дел не имеет юридического значения. Споры, связанные с защитой интеллектуальных прав, обусловлены не стоимостью самих товаров, а стоимостью договоров авторского заказа, в том числе, на создание дизайна каждого товарного знака, придание им оригинального облика.

Помимо прочего, от использования контрафактного товара страдают интересы не только правообладателей, но и потребителей, поскольку те вводятся в заблуждение при покупке, полагая, что приобретают качественный и лицензионный товар.

Доказательств заключения между сторонами лицензионных или иных договоров на передачу исключительных прав на указанный товарный знак не представлено.

В данном случае истцом заявлено о взыскании компенсации за одно нарушение исключительного права в размере 50 000 руб.

В ходе рассмотрения настоящего дела, возражая относительно размера предъявленных требований, ответчиком заявлено о снижении размера компенсации до 10 000 руб.

Сторона, заявившая о необходимости снижения компенсации, обязана в соответствии со статьей 65 АПК РФ доказать необходимость применения судом такой меры.

В обоснование заявленного ходатайства ответчик ссылается на то, что стоимость спорного товара является незначительной, ответчик обладает статусом индивидуального предпринимателя, использование средства индивидуализации, права на которые принадлежат истцу, не являлось существенной частью хозяйственной деятельности ответчика и не носило грубый характер, степень вины с учетом реализации одной единицы товара в розничной торговле по незначительной стоимости.

Судом установлено, что, как следует из информационной системы «Картотека дел», сведений о рассмотрении арбитражным судом иных исков данного либо иного правообладателя к ИП ФИО1 не имеется.

Исследовав и оценив имеющиеся в деле доказательства, руководствуясь статьями 1229, 1259, 1263, 1270, 1484, 1515 ГК РФ, разъяснениями, содержащимися в пункте 62 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.04.2019 №10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации», правовой позицией, изложенной в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 24.07.2020 №40-П установив факт нарушения ответчиком исключительных прав истца на товарный знак, суд приходит к выводу о наличии оснований для снижения заявленного ко взысканию размера компенсации.

Проанализировав указанные ответчиком в обоснование данного заявления доводы в их совокупности, суд принимает во внимание степень вины ответчика, характер допущенного нарушения, отсутствие грубого характера нарушения, отсутствие неоднократности нарушения, незначительность возможных убытков истца вследствие допущенного ответчиком нарушения, несоразмерность имущественных потерь истца заявленной им компенсации. Суд также учитывает, что согласно выписки из ЕГРИП, к основным видам деятельности ответчика относится торговля розничная фруктами и овощами в специализированных магазинах, деятельность ресторанов и услуги по доставке продуктов питания, следовательно, торговля промышленными товарами, техникой не относится к основным видам деятельности ответчика.

Суд учитывает, что в соответствии с пунктом 64 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №10 положения абзаца третьего пункта 3 статьи 1252 ГК РФ о снижении размера компенсации подлежат применению в случаях, когда одним действием нарушены права на несколько результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации (далее - при множественности нарушений).

Однако, как следует из положений Постановления Конституционного Суда РФ от 24.07.2020 №40-П «По делу о проверке конституционности подпункта 2 пункта 4 статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с запросом Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда» осуществляя гражданско-правовое регулирование исключительных прав, законодатель вправе вводить меры имущественной ответственности, будучи вместе с тем связанным предписаниями статей 8, 17, 19, 34 и 35 Конституции Российской Федерации, которые позволяют ограничивать свободу экономической деятельности, только если такое ограничение основано на общих принципах частного права, отвечает требованиям справедливости и ясности, адекватно и соразмерно конституционно значимым целям и ценностям, необходимо для защиты этих ценностей, в том числе, когда надо воспрепятствовать реализации субъективных прав не в соответствии с их назначением.

В связи с указанным, руководствуясь конституционными положениями, а равно принимая во внимание нормы международных договоров Российской Федерации в области правовой охраны интеллектуальной собственности, Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 13.12.2016 №28-П сформулированы следующие правовые позиции о том, что взыскание компенсации за нарушение интеллектуальных прав, будучи штрафной санкцией, преследующей в том числе публичные цели пресечения нарушений в сфере интеллектуальной собственности, является тем не менее институтом частного права, которое основывается на признании равенства участников регулируемых им отношений (пункт 1 статьи 1 ГК РФ) и в рамках которого защита имущественных прав правообладателя должна осуществляться так, чтобы обеспечивался баланс прав и законных интересов участников гражданского оборота, т.е. с соблюдением требований справедливости, равенства и соразмерности, а также запрета на осуществление прав и свобод человека и гражданина с нарушением прав и свобод других лиц (статья 17, часть 3, Конституции Российской Федерации).

Отсутствие у суда, столкнувшегося с необходимостью применить на основании прямого указания закона санкцию, явно - с учетом обстоятельств конкретного дела - несправедливую и несоразмерную допущенному нарушению, возможности снизить ее размер ниже установленного законом предела подрывает доверие граждан как к закону, так и к суду.

В силу абзаца первого пункта 3 статьи 1252 ГК РФ правообладатель вправе требовать выплаты компенсации за нарушение исключительного права вместо возмещения убытков; правообладатель, обратившийся за защитой права, освобождается от доказывания размера причиненных ему убытков. Это означает, что компенсация может взыскиваться и сверх убытков, но лишь при наличии таковых. Будучи мерой гражданско-правовой ответственности, она имеет целью восстановить имущественное положение правообладателя, но при этом, отражая специфику объектов интеллектуальной собственности и особенности их воспроизведения, носит и штрафной характер.

Соответственно, компенсация может быть больше (в умеренных пределах), чем цена, на которую правообладатель мог бы рассчитывать по договору о передаче права на использование объекта исключительных прав. Штрафной ее характер - наряду с возможными судебными расходами и репутационными издержками нарушителя - должен стимулировать к правомерному (договорному) использованию объектов интеллектуальной собственности и вместе с тем способствовать, как следует из Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 10.10.2017 №2256-О, восстановлению нарушенных прав, а не обогащению правообладателя.

Положениями абзаца третьего пункта 3 статьи 1252 ГК РФ предусмотрена возможность снизить размер компенсации при условии, что одним действием нарушены права на несколько результатов интеллектуальной деятельности или средств индивидуализации, принадлежащие к тому же одному правообладателю; общий размер компенсации ограничен пятьюдесятью процентами суммы минимальных размеров всех компенсаций за допущенные нарушения. На практике такое регулирование зачастую воспринимается как закрепляющее единственное основание для снижения компенсации ниже установленного законом предела, в связи с чем не находит однозначного решения вопрос о применимости правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации о ее соразмерности характеру нарушения к тем случаям, когда имеет место нарушение одним действием исключительного права лишь на один товарный знак.

Развивая выраженные в Постановлении от 13.12.2016 №28-П позиции о правовой природе компенсации за нарушение исключительного права и о необходимости находить баланс интересов участников соответствующих правоотношений, Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 13.02.2018 №8-П отметил следующее: если при рассмотрении конкретного дела будет выявлено, что применимые нормы ставят одну сторону (правообладателя) в более выгодное положение, а в отношении другой предусматривают возможность неблагоприятных последствий, то суд обязан руководствоваться критериями обеспечения равновесия конкурирующих интересов сторон и соразмерности назначаемой меры ответственности.

В настоящее же время гарантии уменьшения чрезмерной компенсации, предоставленные индивидуальным предпринимателям (в том числе находящимся в трудной жизненной ситуации), существенно разнятся. Так, если нарушено право на один результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации, уменьшение компенсации относительно закрепленного в законе минимального размера невозможно. В результате баланс интересов правообладателей и нарушителей оказался чрезмерно смещен в пользу первых, что не отвечает правовым позициям Конституционного Суда Российской Федерации, выраженным в постановлениях от 13.12.2016 №28-П и от 13.02.2018 N 8-П, и может быть квалифицировано как нарушение принципа юридического равенства, провозглашенного в статье 19 Конституции Российской Федерации.

Правовые позиции, которые содержатся в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 13.12.2016 №28-П, некоторыми судами рассматриваются как самостоятельное основание для снижения размера компенсации ниже величины, установленной оспариваемой нормой. В то же время в судебной практике встречается и узкое их толкование, при котором такое снижение оказывается невозможным. Возникшие противоречия относительно сферы действия этих позиций обусловлены не в последнюю очередь тем, что, несмотря на высказанную в названном Постановлении рекомендацию внести в гражданское законодательство надлежащие изменения, на сегодняшний день выработка нормативных критериев для снижения размера компенсации не завершена. Тем самым устранение неопределенности в понимании оспариваемого законоположения, влекущей нарушение принципа равенства всех перед законом и судом, возможно - отталкиваясь от части второй статьи 74 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» - не иначе как посредством конституционного судопроизводства.

Сформулированные в названном Постановлении правовые позиции имеют общий (универсальный) характер в том смысле, что должны учитываться не только при применении тех же самых норм Гражданского кодекса Российской Федерации, которые стали непосредственным предметом проверки Конституционного Суда Российской Федерации, и лишь в контексте идентичных обстоятельств дела, но и в аналогичных ситуациях.

Оценка сопоставимости условий использования с обстоятельствами нарушения должна осуществляться судом, рассматривающим конкретное дело, а правовое регулирование не должно препятствовать нахождению баланса интересов правообладателя и индивидуальных предпринимателей - ответчиков, притом что поиск такого баланса оказывается затруднен при формальном подходе к сопоставимости.

Отсутствие у суда правомочия снизить размер компенсации может повлечь в этом случае - вразрез с правовыми позициями Конституционного Суда Российской Федерации о необходимости учета фактических обстоятельств дела и вопреки требованиям справедливости и разумности - явную несоразмерность налагаемой на ответчика имущественной санкции ущербу, причиненному истцу, и тем самым нарушение баланса их прав и законных интересов, которые, как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 13.12.2016 №28-П, защищаются статьями 17 (часть 3), 19 (части 1 и 2) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации и соблюдение которых гарантируется основанными на этих статьях принципами гражданско-правовой ответственности в сфере предпринимательской деятельности.

Конституционным Судом Российской Федерации указано, что впредь до внесения в гражданское законодательство изменений, вытекающих из Постановлений 13.12.2016 №28-П, 24.07.2020 №40-П, суды не могут быть лишены возможности учесть все значимые для дела обстоятельства, включая характер допущенного нарушения и тяжелое материальное положение ответчика, и при наличии соответствующего заявления от него снизить размер компенсации ниже установленной Гражданским кодексом Российской Федерации величины.

С учетом изложенного, исходя из принципов разумности и справедливости, восстановительного характера компенсации, а также соразмерности компенсации последствиям нарушения, принимая во внимание характер правонарушения, а также степень вины нарушителя, отсутствие признака неоднократности нарушения, суд приходит к выводу о том, что исковые требования подлежат удовлетворению в части взыскания компенсации за нарушение исключительных прав на товарный знак в размере 25 000 руб., то есть в пределах допустимого снижения, установленного пунктом 3 статьи 1252 ГК РФ. В остальной части исковые требования относительно нарушения ответчиком прав истца удовлетворению не подлежат.

Оснований для снижения заявленной ко взысканию компенсации ниже минимального предела судом не установлено.

Истцом заявлено о взыскании судебных издержек в размере 1 390 руб. стоимости товара, 297 руб. 54 коп. почтовых расходов, 200 руб. – стоимости выписки из ЕГРИП.

Указанные расходы в соответствии со статьей 101 АПК РФ относятся к судебным издержкам, документально подтверждены и распределяются, как и расходы по уплате государственной пошлины, пропорционально сумме удовлетворенных требований.

Исходя из изложенного, на ответчика относится 1 000 руб. судебных расходов по уплате государственной пошлины, 943 руб. 77 коп. судебных издержек. Остальная часть судебных расходов и издержек относится на истца.

Заявление истца о распределении судебных расходов в соответствии со статьей 111 АПК РФ удовлетворению не подлежит.

В соответствии с частью 1 статьи 111 АПК РФ в случае, если спор возник вследствие нарушения лицом, участвующим в деле, претензионного или иного досудебного порядка урегулирования спора, предусмотренного федеральным законом или договором, в том числе нарушения срока представления ответа на претензию, оставления претензии без ответа, арбитражный суд относит на это лицо судебные расходы независимо от результатов рассмотрения дела.

Само по себе поведение ответчика, выразившееся в отсутствие ответа на претензию истца, не является достаточным для применения части 1 статьи 111 АПК РФ.

При применении указанной норма права следует установить наличие причинно-следственной связи между указанным поведением ответчика и фактом предъявления иска в суд. В настоящем случае истец не обосновал наличие причинно-следственной связи между таким поведением ответчика и фактом обращения в суд.

По смыслу указанной нормы права суд возлагает на лицо, нарушившее обязательный досудебный порядок, негативные последствия в виде отнесения судебных расходов, в случае, если судебный спор возник именно вследствие данного нарушения.

Вместе с тем, само по себе бездействие ответчика по досудебному урегулированию спора с неизбежностью не влечет вывода о злоупотреблении последним своими правами и, соответственно, о наличии оснований для отнесения на него всех судебных расходов.

В рассматриваемом деле настоящий спор возник по инициативе истца. Оснований полагать, что, даже получив ответ на претензию с указанием на ее необоснованность, истец отказался бы от защиты своих прав посредством подачи иска в суд, не имеется.

Следовательно, отсутствует причинно-следственная связь между бездействием ответчика, выразившемся в отсутствии ответа на претензии истца, и возникновением судебного спора, в связи с чем часть 1 статьи 111 АПК РФ к отношениям сторон неприменима.

Учитывая положения, предусмотренные в пункте 4 статьи 1252 ГК РФ, суд считает, что вещественное доказательство (колонка) обладает признаками контрафактного товара.

В связи с чем, в соответствии со статьей 80 АПК РФ товар (вещественное доказательство) подлежит уничтожению по истечении срока хранения дела.

Руководствуясь статьями 80, 110, 167-171, частью 2 статьи 176, статьями 180, 181 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

р е ш и л:

Исковые требования удовлетворить частично.

Взыскать с Индивидуального предпринимателя ФИО1 в пользу Harman International Industries, Incorporated (Харман интернешнл Индастриз, Инкорпорейтед) 25 000 руб. компенсации за нарушение исключительного права на товарный знак № 266 284, а также 1000 руб. судебных расходов по уплате государственной пошлины, 943 руб. 77 коп. судебных издержек.

В удовлетворении исковых требований и требований о взыскании судебных издержек в остальной части отказать.

Вещественное доказательство №1391 (колонку) уничтожить после истечения срока хранения настоящего дела.

Решение может быть обжаловано в Седьмой арбитражный апелляционный суд в течение 1 месяца путем подачи апелляционной жалобы через Арбитражный суд Кемеровской области.

Судья В.В. Останина