Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании дело по исковому заявлению федерального автономного учреждения Министерства обороны Российской Федерации «Центральный спортивный клуб Армии» (ОГРН 1037714063078)

к региональной общественной организации «Теннисный спортивный клуб ЦСКА» (ОГРН 1027700209350)

о защите исключительных прав на товарный знак, взыскании компенсации в размере 7 200 000 руб.,

при участии:

от истца – Трапезников В.А., по дов. № 135д/1 от 04 декабря 2015 года, Фиголь А.В., по дов. № 134д от 04 декабря 2015 года;

от ответчика – Малахов Б.А., по дов № б/н от 19 августа 2015 года; Васильев С.А., по дов. № б/н от 17 сентября 2015 года; Перепелица А.И., президент, протокол № б/н от 15 октября 2014 года;

У С Т А Н О В И Л:

Федеральное автономное учреждение Министерства обороны Российской Федерации «Центральный спортивный клуб Армии» (далее – истец) обратилось в Арбитражный суд города Москвы с исковым заявлением, с учетом принятого в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – АПК РФ) уточнения исковых требований, к региональной общественной организации «Теннисный спортивный клуб ЦСКА» (далее – ответчик) о защите исключительных прав на товарный знак, взыскании компенсации в размере 7 200 000 руб.

Ответчик против удовлетворения заявленных требований возражает по доводам, изложенным в письменном отзыве.

Рассмотрев заявленные требования, выслушав представителей сторон, исследовав и оценив в материалах дела доказательства, суд пришел к следующим выводам.

Как следует из материалов дела, истец является правообладателем словесных товарных знаков:

- CSKAпо свидетельству РФ № 157579, дата подачи заявки: 20.08.1998; дата регистрации: 13.10.1997, в отношении товаров и услуг 1-42 классов МКТУ;

- ЦСКА по свидетельству РФ № 157580, дата подачи заявки: 20.08.1998; дата регистрации: 13.10.1997, в отношении товаров и услуг 1-42 классов МКТУ.

В обоснование исковых требований истец указал, что является некоммерческой организацией, созданной для выполнения работ, оказания услуг в целях обеспечения реализации предусмотренных законодательством Российской Федерации полномочий Министерства обороны Российской Федерации в сфере физической культуры.

Истцу стало известно, что ответчик осуществляет коммерческую деятельность путем распространения рекламы и на сайте http://tennis-cska.ru неправомерно использует комбинированное обозначение со словесным элементом «ЦСКА» как составной части названия организации, являющимся товарным знаком истца.

Истец полагает, что ответчик осуществляет деятельность в области спорта, медицины, образования, общественного питания и т.д., которые относятся к услугам 35, 36, 41, 42 классов МКТУ, исходя из устава ответчика, выписки из ЕГРЮЛ, информации, размещенной на официальном сайте в сети Интернет http://tennis-cska.ru, в рекламных буклетах и периодических печатных изданиях, информации, на стендах, расположенных в помещениях.

Таким образом, по мнению истца, услуги, в отношении которых зарегистрированы товарные знаки истца, однородны услугам, оказываемым ответчиком.

Поскольку истец ответчику разрешения на использование спорного обозначения не давал, истец просит суд обязать ответчика прекратить использование данного обозначения, обязать ответчика внести изменения в учредительные документы, запретить ответчику использование в доменном имени обозначения CSKA, а также взыскать компенсацию в сумме 7 200 000 руб.

Суд считает, что требования истца удовлетворению не подлежат в связи с нижеследующим.

Согласно пункту 1 статьи 1225 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) товарные знаки являются результатом интеллектуальной деятельности и приравненными к ним средствами индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий, которым предоставляется правовая охрана.

В силу пункта 3 статьи 1484 ГК РФ никто не вправе использовать без разрешения правообладателя сходные с его товарным знаком обозначения в отношении товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате такого использования возникнет вероятность смешения.

На основании пункта 1 статьи 1229 ГК РФ правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением). Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных названным Кодексом.

Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность.

Ответчик указал, что истец выразил согласие на использование ответчиком словесного элемента «ЦСКА» в коммерческой деятельности.

Как установлено судом, в период 1991-1993 гг. истец стал одним из учредителей малого предприятия «Теннисный спортивный клуб ЦСКА».

В процессе создания малого предприятия «Теннисный спортивный клуб ЦСКА» представителями истца непосредственно являлись Лаговский С.М., Жук А.В., Волков А.Ф., Сазонова В.М., что подтверждается протоколом заседания правления клуба № 1 от 30 мая 1991 года. На этом заседании Лаговский С.М. был избран председателем правления, а Жук А.В. - заместителем председателя правления.

Следовательно, из сложившейся обстановки явствовало, что Жук А.В. и Волков А.Ф. являлись уполномоченными представителями истца. В частности, Жук А.В. фигурирует в качестве «начальника спортивной команды ЦСКА» в акте ликвидационной комиссии малого предприятия «Теннисный спортивный клуб ЦСКА» от 25 декабря 1993 года. Кроме того, факт действия Жука А.В. в качестве представителя истца подтверждается актуальной информацией с сайта истца в сети Интернет, согласно которой Жук А.В. в «1990-1993 - начальник отдела спортивных игр ЦСКА».

15 декабря 1992 года Министерством обороны РФ был издан приказ № 231 «О порядке реализации и использования высвобождаемого военного имущества в Министерстве обороны РФ». 15 июня 1993 года директивой Министра обороны от 15 июня 1993 года запрещена коммерческая деятельность в армии.

На основании протокола № 3 от 10 августа 1993 года вышеуказанными лицами (Жук А.В. и Волков А.Ф.) было дано согласие на учреждение общественного объединения «Теннисный Спортивный Клуб «ЦСКА», что подтверждается формулировкой пункта 2 повестки дня протокола № 2 («о создании общественного объединения «Теннисный спортивный туб ЦСКА»); формулировкой пункта 2 обсуждения повестки дня протокола № 2 («по второму вопросу слушали тов. Жука А.В. Он предложил создать общественное объединение [...] решили поручить Жуку А.В. подготовить учредительные документы для создания и надлежащей регистрации Общественного Объединения «Теннисный клуб ЦСКА» [...] голосовали «ЗА» - единогласно»); формулировкой пункта 3 обсуждения повестки дня протокола № 2 («решили: передать имеющиеся на балансе МП «Теннисный клуб ЦСКА» основные и оборотные средства в качестве членских взносов общественному объединению «Теннисный клуб ЦСКА»).

Данный факт подтверждается также выпиской из протокола заседания от 25 августа 1993 года.

Как установлено судом, на основании протокола № 1 от 10 сентября 1993 года те же лица, Жук А.В. и Волков А.Ф., утвердили устав общественного объединения «Теннисный спортивный клуб ЦСКА» и были избраны вице-президентами общественного объединения.

Данными лицами на основании устава было предоставлено ответчику право использования словесных элементов «ЦСКА» как в полном, так и сокращенном наименовании, в том числе для осуществления коммерческой деятельности, необходимой для достижения уставных целей.

Из письма исх. № 1441 от 06.09.1999 следует, что М. Мамиашвили в качестве начальника истца указал, что «в целях оказания помощи штатной команде и школе созданы общественные организации «Теннисный клуб ЦСКА» и «Теннисный центр ЦСКА»; «Теннисный клуб», согласно уставу, оказывает содействие развитию тенниса в ЦСКА».

Также письмом от 10 декабря 1999 года подтверждается, что истец обращался к ответчику за финансовой помощью для проведения теннисных соревнований, что подтверждается.

Суд считает, что использование словесного обозначения «ЦСКА» при осуществлении коммерческой деятельности ответчика было прямо согласовано представителями истца (протокол № 3 от 10 августа 1993 года), а в последующем признавалось законным и даже необходимым для достижения уставных целей самого истца (письмо № 1441 от 06 сентября 1999 года).

Таким образом, при создании ответчика истцом было дано согласие на использование словесного элемента «ЦСКА» в наименовании ответчика и при осуществлении им коммерческой деятельности, что с точки зрения абзаца 2 пункта 1 статьи 1229 ГК РФ легализует его использование ответчиком.

Ответчик указал, что ему как минимум с 01 марта 1996 года принадлежит право на коммерческое обозначение «теннисный спортивный клуб ЦСКА».

В соответствии с пунктом 6 статьи 1252 ГК РФ если различные средства индивидуализации (фирменное наименование, товарный знак, знак обслуживания, коммерческое обозначение) оказываются тождественными или сходными до степени смешения и в результате такого тождества или сходства могут быть введены в заблуждение потребители и (или) контрагенты, преимущество имеет средство индивидуализации, исключительное право на которое возникло ранее, либо в случаях установления конвенционного или выставочного приоритета средство индивидуализации, которое имеет более ранний приоритет.

Согласно п. 1 ст. 1538 ГК РФ юридические лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность (в том числе некоммерческие организации, которым право на осуществление такой деятельности предоставлено в соответствии с законом их учредительными документами), а также индивидуальные предприниматели могут использовать для индивидуализации принадлежащих им торговых, промышленных и других предприятий (статья 132) коммерческие обозначения, не являющиеся фирменными наименованиями и не подлежащие обязательному включению в учредительные документы и единый государственный реестр юридических лиц.

Согласно п. 1 ст. 1539 ГК РФ правообладателю принадлежит исключительное право использования коммерческого обозначения в качестве средства индивидуализации принадлежащего ему предприятия любым не противоречащим закону способом (исключительное право на коммерческое обозначение), в том числе путем указания коммерческого обозначения на вывесках, бланках, в счетах и на иной документации, в объявлениях и рекламе, на товарах или их упаковках, в сети "Интернет", если такое обозначение обладает достаточными различительными признаками и его употребление правообладателем для индивидуализации своего предприятия является известным в пределах определенной территории.

Согласно п. 1 ст. 1541 ГК РФ исключительное право на коммерческое обозначение, включающее фирменное наименование правообладателя или отдельные его элементы, возникает и действует независимо от исключительного права на фирменное наименование.

Согласно пункту 64 Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 5, Пленума Высшего Арбитражного суда РФ № 29 от 26 марта 2009 года «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса РФ», в силу пункта 1 статьи 1538 ГК РФ юридические лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность (в том числе некоммерческие организации, которым право на осуществление такой деятельности предоставлено в соответствии с законом их учредительными документами), а также индивидуальные предприниматели могут использовать для индивидуализации принадлежащих им торговых, промышленных и других предприятий (статья 132 Кодекса) коммерческие обозначения, не являющиеся фирменными наименованиями и не подлежащие обязательному включению в учредительные документы и Реестр. Исключительное право использования коммерческого обозначения на основании пункта 1 статьи 1539 ГК РФ принадлежит правообладателю, если такое обозначение обладает достаточными различительными признаками и его употребление правообладателем для индивидуализации своего предприятия является известным в пределах определенной территории. В связи с этим судам следует учитывать, что право на коммерческое обозначение не возникает ранее момента начала фактического использования такого обозначения для индивидуализации предприятия».

Право на коммерческое обозначение стало известно в России из ст. 2 (viii) Конвенции, учреждающей Всемирную организацию интеллектуальной собственности (ВОИС), от 14 июня 1967 года, где в качестве объекта интеллектуальной собственности наряду с фирменным наименованием (nom commercial, trade name) указано коммерческое обозначение (idenomination commercial, commercial name).

Охрана коммерческого обозначения была также предусмотрена Положением о фирме 1927 года, действие которого отменено в 2008 году в связи с вступлением в силу части 4 Гражданского кодекса РФ, которое содержит понятие фирмы, характеризующееся теми же критериями, что и коммерческое обозначение, определение которому дано в ст. 1539 Гражданского кодекса РФ.

В числе таких критериев: «право на фирму возникает с момента, когда фактически началось пользование фирмою» (п. 10); «всякий, кто обладает правом на фирму, может требовать в судебном порядке прекращения пользования тождественной или сходной фирмой со стороны других лиц, поскольку у него право на фирму возникло раньше других и поскольку вследствие тождества или сходства фирм возникает возможность их смешения» (п. 11); «право на фирму не может быть отчуждено отдельно от предприятия» (п. 12).

Непосредственно в российском законодательстве право на коммерческое обозначение было закреплено с 01 марта 1996 года в связи с введением в действие части 2 ГК РФ. В главе 54 ГК РФ, посвященной договору коммерческой концессии, в ряде статей (1027, 1032, 1037, 1039, 1040) право на коммерческое обозначение было указано наряду с фирменным наименованием, что наглядно демонстрирует выдержка из ст. 1027 ГК РФ: «[...] комплекс исключительных прав [...] в том числе право на [...] коммерческое обозначение [...], а также другие [...] объекты исключительных прав...».

Согласно ст. 5 ФЗ «О введении в действие части четвертой Гражданского кодекса РФ» «часть четвертая Кодекса применяется к правоотношениям, возникшим после введения ее в действие. По правоотношениям, возникшим до введения в действие части четвертой Кодекса, она применяется к тем правам и обязанностям, которые возникнут после введения ее в действие. Права на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации, охраняемые на день введения в действие части четвертой Кодекса, продолжают охраняться в соответствии с правилами части четвертой Кодекса».

Таким образом, если право на коммерческое значение использовалось организацией до вступления в силу части 4 Гражданского кодекса РФ, исключительное право на него признается с приоритетом от даты начала фактического использования.

Данный вывод подтверждается единообразной судебной практикой (постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 28 октября 2014 года по делу № А53-26808/2013, постановление Суда по интеллектуальным правам от 21 января 2015 года по делу № А53-26808/2013, постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 24 января 2012 года по делу № А53-14470/2011, постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 21 апреля 2010 года по делу № А41-11501/99).

Равным образом право на «используемое обозначение» было признано на основании постановления Президиума Высшего Арбитражного суда РФ от 05 марта 2002 года № 4193/01 по делу № А45-6654/2000-КГЗ1/251: «Поскольку в данном деле спор вызван столкновением не двух зарегистрированных тождественных фирменных наименований, а зарегистрированного фирменного наименования и используемого обозначения, то для признания такого использования незаконным следовало определить не только степень их сходства, но одновременно сравнить сферы фактической деятельности сторон (деловой и территориальной)».

В последующем «использование обозначения субъектом предпринимательской деятельности» как право, противопоставленное товарному знаку, было закреплено постановлением Президиума Высшего Арбитражного суда РФ от 14 марта 2006 года № 13421/05 по делу № А41-К1-5684/2004: «Вместе с тем, если использование обозначения субъектом предпринимательской деятельности началось и стаю известным в обороте до даты приоритета товарного знака, такое использование не может быть признано нарушением исключительных прав на товарный знак».

Таким образом, некоммерческие организации обладают правом на коммерческое обозначение с момента начала фактического использования такого обозначения, при условии непрерывности такого использования.

Суд считает, что факт возникновения у ответчика с 01 марта 1996 года прав на коммерческое обозначение «теннисный спортивный клуб ЦСКА» подтверждается следующими документами: договор аренды № 13/3/709 АР-64 от 29 марта 1994 года, акт приемки оборудования, материалов и работ по реконструкции крытого теннисного корта ЦСКА от 21 марта 1996 года, договор о совместном использовании крытых кортов от 01 апреля 1996 года, договор аренды № 01-13/706 АР-259 от 24 апреля 1996 года, договор аренды № 01-7/244 от 25 апреля 2000 года, свидетельство о регистрации права собственности и акт приемочной комиссии от 17 августа 2001 года, документы о проведении турниров за1995-1996 гг., платежные поручения за 1994-1996 гг., платежные ведомости за 1993-1996 гг., коммерческие документы за 1993-2015 гг.

В этой связи, с учетом наличия у ответчика права на коммерческое обозначение «теннисный спортивный клуб ЦСКА», возникшее на 5 месяцев ранее приоритета истца на товарные знаки № 157579 и № 157580 (20 августа 1996 года), применение судом правила о преимуществе, закрепленное п. 6 ст. 1252 ГК РФ, влечет отказ в заявленных исковых требованиях.

Также ответчик указал, что имеет законный интерес в использовании доменного имени.

Согласно ч. 1 ст. 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Учитывая, что предметом настоящего спора является защита исключительных прав истца на товарные знаки, бремя доказывания существенных обстоятельств распределяется между сторонами следующим образом.

Согласно пункту 43.2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 5, Пленума Высшего Арбитражного суда РФ № 29 от 26 марта 2009 «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой ГК РФ» компенсация подлежит взысканию при доказанности факта нарушения.

Согласно пункту 14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 июня 2006 года № 15 «О вопросах, возникших у судов при рассмотрении гражданских дел, связанных с применением законодательства об авторском праве и смежных правах» «при разрешении вопроса о том, какой стороне надлежит доказывать обстоятельства, имеющие значение для дела о защите авторского права или смежных прав, суду необходимо учитывать, что ответчик обязан доказать выполнение им требований указанного Закона при использовании произведений и (или) объектов смежных прав. В противном случае физическое или юридическое лицо признается нарушителем авторского права и (или) смежных прав, и для него наступает гражданско-правовая ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации. Истец должен подтвердить факт принадлежности ему авторского права и (или) смежных прав или права на их защиту, а также факт использования данных прав ответчиком».

С учетом специфики доменных споров, нарушение исключительных прав на товарный знак предполагается в случае, когда истцом одновременно доказаны три обстоятельства: доменное имя идентично или сходно до степени смешения с товарным знаком третьего лица; у владельца доменного имени нет каких-либо законных прав и интересов в отношении доменного имени; доменное имя зарегистрировано и используется недобросовестно.

Согласно постановлению Президиума Суда по интеллектуальным правам № СП-21/4 от 28 марта 2014 года «Об утверждении справки по вопросам, возникающим при рассмотрении доменных споров»: по спорам о доменных именах, тождественных или сходных до степени смешения с товарными знаками, при рассмотрении вопросов о недобросовестности лица, участвующего в деле, суд в соответствии с пунктом 1 статьи 5, пунктами 1 и 2 статьи 10 ГК РФ, параграфами 2 и 3 статьи lO.bis Парижской конвенции для установления содержания честных обычаев при регистрации и использовании (администрировании, делегировании и другим действиям) доменных имен может использовать положения, сформулированные в Единообразной политике по разрешению споров в связи с доменными именами, одобренной Интернет-корпорацией по присвоению названий и номеров (ICANN), в том числе в ее параграфах 4(a), 4(b) и 4(c) (текст приведен в приложении к настоящей справке). При этом следует учитывать, что обладатель права на доменное имя в качестве возражений против доводов о его недобросовестности вправе указывать в том числе на наличие его законного интереса в соответствующем доменном имени.

Поскольку судом установлено, что с 01 марта 1996 года ответчику принадлежит право на коммерческое обозначение «теннисный спортивный клуб ЦСКА», суд считает, что у ответчика имеются законные права и интересы в отношении доменного имени tennis-cska.ru.

Учитывая наличие у ответчика законных прав и интересов в отношении доменного имени tennis-cska.ru, исковые требования в данной части подлежат оставлению без удовлетворения.

Ответчик также заявил, что истцом допущено злоупотребление правом, поскольку предъявление настоящего иска направлено не на защиту прав и законных интересов истца, а на препятствование законной деятельности ответчика.

Согласно п. 3, 4 ст. 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Согласно п. 1, 2 ст. 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом). В случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.

Согласно п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» «[...] при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения. Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе, в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 1 ОГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное».

В соответствии с правовой позицией Президиума Высшего Арбитражного суда РФ, изложенной в постановлении от 21 мая 2013 года № 17388/12 по делу № А60-49183/2011 «непосредственной целью санкции, содержащейся в статье 10 Гражданского кодекса, а именно отказа в защите права лицу, злоупотребившему правом, является не наказание лица, злоупотребившего правом, а защита прав лица, потерпевшего от этого злоупотребления. Следовательно, для защиты нарушенных прав потерпевшего суд может не принять доводы лица, злоупотребившего правом, ссылающегося на соответствие своих действий по осуществлению принадлежащего ему права формальным требованиям законодательства. Поэтому упомянутая норма закона может применяться как в отношении истца, так и в отношении ответчика».

Материалами настоящего дела установлено, что ответчик использовал обозначение «ЦСКА» при осуществлении коммерческой деятельности с согласия истца.

Ответчик указал, что регулярно перечислял истцу арендные платежи и оказывал материальную помощь из денежных средств, получаемых в связи с осуществлением коммерческой деятельности. В то же время ответчик экономически зависим от истца, так как истец является балансодержателем теннисных кортов и земельных участков, используемых (арендуемых) ответчиком.

С учетом таких отношений сторон, предъявление подобного иска может оцениваться как злоупотребление правом со стороны истца, направленным на обогащение за счет ответчика.

«Следовательно, предшествующие отношения сторон, их намерения по передаче исключительных прав на товарные знаки, а также осуществление совместных действий по использованию спорных обозначений не были оценены судами при определении размера компенсации с учетом степени вины ответчика.

Кроме того, действия истца, посредством которых стало возможным использование ответчиком спорных обозначений, и последующее предъявление к ранее зависимому лицу требований в размере, превышающем годовую прибыль и стоимость его активов, могут свидетельствовать о злоупотреблении предоставленным истцу правом на судебную защиту.

В силу статьи 10 Гражданского кодекса не допускается осуществление действий граждан и юридических лиц исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

В случае несоблюдения данных требований арбитражный суд может отказать лицу в защите принадлежащего ему права.

Однако судами не оценены все указанные обстоятельства, не учтено, что нарушение исключительных прав истца могло быть вызвано недобросовестными действиями самого истца или с намерением причинить вред ответчику.

Исходя из разъяснений, изложенных в пунктах 1, 4, 8 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации», суд может отказать в удовлетворении иска, если его предъявление вызвано недобросовестными действиями самого истца или с намерением причинить вред ответчику» (постановление ВАС РФ № 15187/12 от 02 апреля 2013 года по делу № А42-5522/2011).

Согласно Постановлению Суда по интеллектуальным правам от 10 июня 2015 года по делу № А56-37189/2014: «Суд апелляционной инстанции обоснованно принял во внимание то обстоятельство, что истец достоверно знал об использовании обществом «ПетроСГЭМ» указанных средств индивидуализации по крайней мере с 2006 года, при этом продолжая деловые контакты с ответчиком, причем таким образом, что в соответствии с материалами дела 96% выручки ответчика приходилось на отношения с истцом.

Кроме того, судом апелляционной инстанции было установлено, что истец и ответчик как минимум с 2006 года участвуют в совместных проектах, где истец выступает либо генеральным подрядчиком, либо комиссионером, а ответчик, в свою очередь, субподрядчиком либо комитентом (по заключению договора субподряда с третьими лицами), что 96% выручки ответчик, согласно представленной им в суд первой инстанции бухгалтерской документации, не опровергнутой в ходе судебных заседаний, получает от истца, а остальная деятельность не относится к основным видам его деятельности.

Таким образом, судом апелляционной инстанции установлено, что ответчик экономически зависим от истца.

[...] Учитывая вышеизложенное, суд апелляционной инстанции пришел к обоснованному выводу о несостоятельности вывода суда первой инстанции о том, что «доводы Ответчика о злоупотреблении Истцом своим правом носят голословный характер и надлежащими доказательствами не подтверждены», как противоречащего фактическим обстоятельствам дела и опровергнутого имеющимися в деле доказательствами».

С учетом недобросовестного поведения истца, выразившегося в попытке запретить ранее одобренное использование ответчиком словесных обозначений «ЦСKA»/«CSKA» при осуществлении коммерческой деятельности, исковые требования подлежат оставлению без удовлетворения.

Ответчик также заявил о пропуске истцом срока исковой давности.

Согласно ст. 195 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Согласно ст. 196 ГК РФ общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса. Срок исковой давности не может превышать десять лет со дня нарушения права, для защиты которого этот срок установлен.

Согласно п. 1 ст. 200 ГК РФ если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Согласно абз. 2 п. 2 ст. 199 ГК РФ истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Согласно п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 сентября 2015 года № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» «течение исковой давности по требованиям юридического лица начинается со дня, когда лицо, обладающее правом самостоятельно или совместно с иными лицами действовать от имени юридического лица, узнало или должно было узнать о нарушении права юридического лица и о том, кто является надлежащим ответчиком (пункт 1 статьи 200 ГК РФ). Изменение состава органов юридического лица не влияет на определение начала течения срока исковой давности.

Суд считает, что о предполагаемом нарушении исключительных прав на товарные знаки истец должен был узнать, как минимум, по состоянию на дату их приоритета (20 августа 1996 года), что подтверждается представленными коммерческими документами, деловой перепиской, договорами аренды, в частности:

- 10 августа 1993 года истцом принято решение создать Общественное объединение «Теннисный Спортивный Клуб ЦСКА»;

- 10 сентября 1993 года истцом был утвержден устав Общественного объединения «Теннисный Спортивный Клуб «ЦСКА», а представитель Истца (Жук А.В.) был избран вице-президентом Общественного объединения «Теннисный Спортивный Клуб «ЦСКА»;

- 30 сентября 1993 года Управление юстиции г. Москвы на основании свидетельства № 2870 зарегистрировало Общественное объединение «Теннисный Спортивный Клуб ЦСКА» в качестве юридического лица.

- 29 марта 1994 года истцом был заключен договор № 13/3/709 (АР-64) о сдаче в арендное пользование Общественному объединению «Теннисный Спортивный Клуб «ЦСКА» крытого теннисного корта.

Кроме того, требования, идентичные рассматриваемым в настоящем исковом заявлении, ранее предъявлялись в адрес ответчика посредством претензии исх. № 893 от 19 июля 2007 года.

Таким образом, с момента направления претензии № 893 (19 июля 2007 года) до момента подачи искового заявления (23 августа 2015 года) прошло более 8 лет, что выходит за рамки установленного 3-летнего срока исковой давности.

С момента предполагаемого нарушения исключительных прав на товарные знаки № 157579 и № 157580 (20 августа 1996 года) до момента подачи искового заявления (23 августа 2015 года) прошло более 19 лет, что выходит за рамки пресекательного 10-летнего срока исковой давности.

При этом, само требование о запрете использования исключительных прав на товарный знак подпадает под общие условия о сроке исковой давности.

Согласно Постановлению Президиума Высшего Арбитражного суда РФ № 15187/12 от 02 апреля 2013 года по делу № А42-5522/2011 «Выводы судов о том, что исковая давность не применяется в связи с тем, что такое правонарушение является длящимся, в данном случае являются необоснованными, поскольку указанное обстоятельство не исключает применение исковой давности к требованию о взыскании денежной компенсации в тех случаях, когда ее размер определяется исходя из двукратного размера стоимости товаров или услуг, с незаконным использованием товарного знака, к тем периодам неправомерного использования товарного знака, которые находятся за пределами исковой давности.

Учитывая сложившиеся правоотношения, общество «Телеросс» не только могло, но и должно было знать о нарушении его прав с момента начала использования обществом «Мурманские мулътисервисные сети» спорных обозначений».

Согласно Определению Высшего Арбитражного суда РФ от 28 ноября 2013 года по делу №А40-131172/2011: «Суды пришли к выводу, что учредителям общества «Эмант» (ОГРН 1087746558173) стало известно об осуществлении обществом «Эмант» с тождественным фирменным наименованием аналогичных с истцом видов деятельности 17.03.2008 - в момент утверждения устава общества «Эмант»».

Согласно постановлению Суда по интеллектуальным правам от 11 июня 2014 года по делу № А40-61169/2013: «Судом первой инстанции установлено, что истцу стало известно об использовании ответчиком фирменного наименования 27.03.1998.

В силу требований статьи 1475 ГК РФ исключительное право на фирменное наименование возникает со дня государственной регистрации юридического лица, в связи с чем, судом первой инстанции сделан вывод о том, что государственная регистрация ответчика - 15.04.1998 - является моментом начала течения срока исковой давности по настоящему спору».

С учетом того, что закон не содержит оговорок об особом порядке исчисления сроков давности по требованиям, связанным с нарушением исключительных прав на товарный знак, суд считает, что настоящие исковые требования были поданы за пределами срока исковой давности.

С учетом истечения предусмотренных законом сроков исковой давности, исковые требования подлежат оставлению без удовлетворения.

Суд также считает необходимым отметить, что согласно пункту 58.2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 5, Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ № 29 от 26 марта 2009 года «О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса РФ» «в силу пункта 4 статьи 54, пункта 1 статьи 1473 ГК РФ право на фирменное наименование возникает только у юридического лица, являющегося коммерческой организацией. Наименования некоммерческих организаций (статья 4 Федерального закона от 12.01.1996 № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях») не являются средством индивидуализации юридических лиц в смысле положений части четвертой ГК РФ, на них не распространяется правовая охрана, установленная параграфом 1 главы 76 Кодекса. Ввиду этого правила, предусмотренные статьей 1473 ГК РФ, в том числе запреты, содержащиеся в пункте 4 этой статьи, на некоммерческие организации не распространяются».

Согласно Определению Конституционного Суда РФ от 10 февраля 2009 года № 244-0-0 «пункт 1 ст. 4 Федерального закона от 12.01.1996 № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях» устанавливает, что некоммерческая организация имеет наименование, содержащее указание на нее организационно-правовую форму и характер деятельности, и что некоммерческая организация, наименование которой зарегистрировано в установленном порядке, имеет исключительное право на его использование. Между тем, принимая часть четвертую Гражданского кодекса РФ, федеральный законодатель пошел по пути закрепления исключительных прав на фирменное наименование, носящих имущественный характер, только за юридическими лицами, являющимися коммерческими организациями (ст. 1225, п. 1 ст. 1473 ГК РФ). Такой подход свидетельствует о том, что на наименования некоммерческих организаций правила § 1 гл. 76 ГК РФ не распространяются».

Учитывая статус ответчика в качестве некоммерческой организации, исковые требования в части обязания ответчика внести изменения в учредительные документы в части наименования путем исключения из названия слова «ЦСКА» подлежат оставлению без удовлетворения.

Поскольку истец, увеличивая размер исковых требований, госпошлину не доплачивал, госпошлина в сумме 48 000 руб. подлежит взысканию с истца в доход федерального бюджета Российской Федерации.

Руководствуясь ст.ст. 106, 110, 167-170, 176 АПК РФ,

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований отказать.

Взыскать с федерального автономного учреждения Министерства обороны Российской Федерации «Центральный спортивный клуб Армии» в доход федерального бюджета Российской Федерации государственную пошлину в сумме 48 000 руб.

Решение может быть обжаловано в течение месяца с момента принятия в Девятый арбитражный апелляционный суд.

Судья: О.В. Козленкова