Гражданский кодекс часть 1

ООО «АДМ» обратилось в Арбитражный суд города Москвы к ООО «МАНОР», ФИО2 с иском о признании недействительными Дополнительного соглашения № 1 от 18 декабря 2013г. к Инвестиционному договору № ИД 1 от 18 декабря 2013г. между ООО «МАНОР»" и ФИО2, Дополнительного соглашения № 3 от 11 марта 2015г. к Инвестиционному договору № ИД 1 от 18 декабря 2013г. В обоснование заявленных требований истец указывает, что данные соглашения были сфальсифицированы, и заключены с нарушением норм действующего законодательства.

Ответчик 1 по иску не возражал, поддержал позицию истца в полном объеме, просил о рассмотрении дела по существу по имеющимся доказательствам, считая проведение экспертизы не целесообразным в связи с непредставлением Ответчиком 2 и третьим лицом запрошенных судом доказательств, и их неявкой для отбора подписей.

Ответчик 2 просит в удовлетворении требований отказать по основаниям, изложенным в отзыве на иск.

Ответчик-2 и 3-е лицо в судебное заседание не явились.

Через канцелярию суда поступила телеграмма об извещении ФИО3, в которой указано, что телеграмма не доставлена, квартира закрыта, адресат по извещению за телеграммой не является.

Пунктом 1 статьи 165.1 ГК РФ установлено, что заявления, уведомления, извещения, требования или иные юридически значимые сообщения, с которыми закон или сделка связывает гражданско-правовые последствия для другого лица, влекут для этого лица такие последствия с момента доставки соответствующего сообщения ему или его представителю.

Сообщение считается доставленным и в тех случаях, если оно поступило лицу, которому оно направлено (адресату), но по обстоятельствам, зависящим от него, не было ему вручено или адресат не ознакомился с ним.

Согласно п. 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 №25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее - Постановление Пленума от 23.06.2015 №25) гражданин, индивидуальный предприниматель или юридическое лицо несут риск последствий неполучения юридически значимых сообщений, доставленных по адресам, перечисленным в абзацах первом и втором настоящего пункта, а также риск отсутствия по указанным адресам своего представителя. Гражданин, сообщивший кредиторам, а также другим лицам сведения об ином месте своего жительства, несет риск вызванных этим последствий (п. 1 ст. 20 ГК РФ). Сообщения, доставленные по названным адресам, считаются полученными, даже если соответствующее лицо фактически не проживает (не находится) по указанному адресу.

Согласно разъяснениям, изложенным в абзаце втором пункта 67 Постановления Пленума от 23.06.2015 № 25, извещение будет считаться доставленным адресату, если он не получил его по своей вине в связи с уклонением адресата от получения корреспонденции, в частности если оно было возвращено по истечении срока хранения в отделении связи.

Риск неполучения поступившей корреспонденции несет адресат.

Не обеспечив получение почтовой корреспонденции по указанному лицом адресу, ФИО3 принял на себя соответствующие риски.

Таким образом, Ответчик 2 и третье лицо извещены в порядке ст. 121, 123 АПК РФ. Дело рассматривается в порядке ст. 156 АПК РФ.

Рассмотрев материалы дела, выслушав лиц, участвующих в деле, суд считает заявленные требования подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела в 2013 году ФИО2 обратилась к Обществу с ограниченной ответственностью «АДМ» (далее также «Истец») с предложением о реализации путём совместного участия в ООО «МАНОР» инвестиционного проекта по строительству ряда объектов недвижимости на территории земельных участков, расположенных в городе Москве на улице Кожевническая и Шлюзовой набережной, один из которых уже принадлежал ООО «МАНОР» на праве аренды, а второй, соседний, для этих целей было необходимо приобрести.

Для совместной реализации данного проекта ФИО2 предложила ООО «АДМ» приобрести долю в уставном капитале ООО «МАНОР» в размере 51%.

19 декабря 2013 года между ФИО2 и Обществом с ограниченной ответственностью «АДМ» был заключен договор купли-продажи доли в размере 51% в уставном капитале Общества с ограниченной ответственностью «МАНОР» по цене 658 800 000 рублей.

Обязательства по оплате цены указанной доли ООО «АДМ» выполнило надлежащим образом и в полном объёме. Сведения о переходе к ООО «АДМ» прав на соответствующую долю от ФИО2 были внесены в Единый государственный реестр юридических лиц Межрайонной инспекцией Федеральной налоговой службы № 46 по городу Москве 26 декабря 2013 года.

С 19 декабря 2013 года доли в уставном капитале ООО «МАНОР» распределены следующим образом:

49% - ФИО2

51% - ООО «АДМ»

По состоянию на 19 декабря 2013 года лицом, осуществляющим полномочия единоличного исполнительного органа ООО «МАНОР» являлся ФИО3, наделённый соответствующими полномочиями решением ФИО2 от 28 сентября 2010 года.

В Приложении №1 к Договору купли-продажи доли ООО «МАНОР» от 19 декабря 2013 года между ФИО2 и ООО «АДМ» был приведён перечень всех имеющихся на дату заключения данного договора обязательств ООО «МАНОР» перед его кредиторами, в связи с чем ФИО2 в соответствии с пунктом 4.1. данного Договора гарантировала, что какие-либо иные обязательства у Общества перед какими-либо иными лицами, помимо прямо указанных в данном перечне, отсутствуют.

ООО «АДМ» генеральным директором Общества ФИО3 было также предоставлено Гарантийное письмо от 19 декабря 2013 года, в соответствии с которым им лично гарантировалось, что Общество не имеет никаких иных обязательств перед какими-либо лицами помимо тех, что были прямо перечислены в Приложении №1 к данному письму, а также не заключалось каких-либо иных договоров, помимо указанных в Приложении № 2 к нему.

В целях дополнительного финансирования деятельности ООО «МАНОР», исполнения им текущих обязательств перед третьими лицами и в соответствии с достигнутыми договорённостями 19 декабря 2013 года между ООО «МАНОР» и ООО «АДМ» был заключен Инвестиционный договор № ИД 2, согласно которому ООО «АДМ» как Инвестор обязалось предоставить ООО «МАНОР» на условиях целевого финансирования денежные средства в размере 101 200 000 рублей.

Целью финансирования по данному Инвестиционному договору было строительство многофункционального комплекса объектов, состоящих из помещений, объектов инфраструктуры, инженерных сетей и сооружений, расположенных на земельном участке по адресу по адресу <...>, площадью 4 815 кв. м., под кадастровым номером 77:01:0006018:1002 (далее также «Земельный участок 1») и земельном участке площадью 5 058 кв. м., расположенном по адресу <...> стр. 1,2,3,5,6,7,9,10,12, под кадастровым номером 77:01:0006018:85 (далее также «Земельный участок 2»).

В соответствии с пунктом 4.3.1 данного Инвестиционного договора на полученные денежные средства ООО «МАНОР» было обязано приобрести права на Земельный участок 2, а также обеспечить подготовку необходимой для застройки Земельного участка 1 и Земельного участка 2 разрешительной и проектной документации в срок до 31 марта 2014 года.

ООО «АДМ» в полном объёме выполнило все обязательства перед ООО «МАНОР» по перечислению денежных средств в соответствии с данным инвестиционным договором, 20 декабря 2013 года перечислив указанную сумму на расчётный счёт ООО «МАНОР».

18 августа 2014 года ООО «АДМ», однако, было получено письмо ФИО3 от 13 августа 2014 года, из которого следовало, что:

Между ООО «МАНОР» и ФИО2 был заключён Инвестиционный договор № ИД 1 от 18 декабря 2013 года (далее также «Инвестиционный договор ИД 1» ) по своим условиям полностью тождественный Инвестиционному договору № ИД 2, заключённому 19 декабря 2013 года ООО «МАНОР» с ООО «АДМ».

Предметом данного договора также являлась реализация инвестиционного проекта по строительству объектов недвижимости на Земельном участке 1 и Земельном участке 2.

В то же время, по данному Инвестиционному договору ООО «МАНОР» должно было получить от ФИО2 как от Инвестора денежные средства уже в размере 658 800 000 рублей, то есть сумму, равную сумме, уплаченной ООО «АДМ» ФИО2 за долю в уставном капитале ООО «МАНОР».

Данные денежные средства в рублях были перечислены ФИО2 в пользу ООО «МАНОР» платёжным поручением № 606 от 20 декабря 2013 года, т.е., фактически, после получения их от ООО «АДМ».

ООО «МАНОР» было получено письмо от ФИО2 от 16 июля 2014 года об отказе от Инвестиционного договора по основаниям неисполнения обязательств ООО «МАНОР» по данному договору. В связи с этим ФИО2 потребовала у ООО «МАНОР» возврата 658 800 000 рублей, переданных ею во исполнение такого договора.

В дальнейшем, в январе 2015 года ООО «АДМ» было привлечено Арбитражным судом города Москвы в качестве третьего лица к участию в деле А40-168096/14, в рамках которого рассматривалось исковое заявление ФИО2 к ООО «МАНОР» о взыскании денежных средств в размере 821 196 566 рублей.

Из материалов данного дела ООО «АДМ» также стало известно следующее:

С соответствующим исковым заявлением Метельская. Э. В. обратилась в Арбитражный суд 15 октября 2014 года.

Между ФИО2 и ООО «МАНОР» заключено Дополнительное соглашение № 1 к Инвестиционному договору от «18» декабря 2013 года (далее по тексту «Дополнительное соглашение № 1»), в соответствии с которым:

- сумма Инвестиций по Инвестиционному договору исчисляется в долларах США и составляет 20 000 000 долларов США (в соответствии с текстом самого инвестиционного договора сумма инвестиций определялась в российских рублях);

- возврат денежных средств, переданных ФИО2 во исполнение Инвестиционного договора, осуществляется в российских рублях по курсу на дату возврата денежных средств в полном объёме.

На этом основании ФИО2 требовала от ООО «МАНОР» уплаты не 658 800 000 рублей, т.е. суммы, которая была фактически передана ею ООО «МАНОР» 20 декабря 2013 года, а уже 821 196 566 рублей - т.е. суммы в рублях по официальному обменному курсу, эквивалентной 20 000 000 долларов США на дату предъявления ею соответствующего требования.

12 марта 2015 года производство по данному делу, однако, было прекращено, ввиду отказа ФИО2 от заявленных исковых требований.

Как следовало из заявления ФИО2 об отказе от исковых требований, причиной такого отказа стало заключение между ФИО2 и ООО «МАНОР» Дополнительного соглашения № 2 от 11 марта 2015 года к Инвестиционному договору, в соответствии с которым, срок исполнения ООО «МАНОР» обязательств по Инвестиционному договору был продлён до 01 мая 2015 года.

В сентябре 2016 года ООО «АДМ» было привлечено Замоскворецким районным судом к делу № 02-6694/2016 по иску ФИО2 к ООО «МАНОР» о взыскании суммы денежных средств уже в размере 45 800 000 долларов США за неисполнение обязательств ООО «МАНОР» по Инвестиционному договору.

С соответствующим исковым заявлением ФИО2 обратилась в Замоскворецкий районный суд города Москвы 25 апреля 2016 года.

Между ФИО2 и ООО «МАНОР» заключено Дополнительное соглашение № 3 от «11» марта 2015 года к Инвестиционному договору, (далее по тексту также «Дополнительное соглашение № 3»), в соответствии с которым было установлено, что в случае просрочки выполнения ООО «МАНОР» своих обязательств ФИО2 имеет право требовать с ООО «МАНОР» уплаты неустойки в размере 0,3 % от общей суммы Инвестиционного договора за каждый день просрочки ООО «МАНОР» исполнения обязательств.

26 февраля 2016 года ФИО2 вновь заявила об отказе от Инвестиционного договора, известив об этом ООО «МАНОР».

После, однако, привлечения ООО «АДМ» к участию в данном деле и заявления им своих возражений против данных требований, производство по данному делу было прекращено Замоскворецким районным судом города Москвы в связи, с установленной им неподведомственностью данного спора судами общей юрисдикции.

ООО «АДМ», являясь участником ООО «МАНОР», полагает, что Дополнительное соглашение № 1 и Дополнительное соглашение № 3 к Инвестиционному договору между ООО «МАНОР» и ФИО2 были заключены с нарушением требований закона, что повлекло нарушение прав и законных интересов ООО «АДМ».

Дополнительное соглашение № 1 представляет собой сделку, совершённую при злоупотреблении правом и направленную на причинение ущерба как ООО «МАНОР» и ООО «АДМ», так и третьих лиц - кредиторов ООО «МАНОР», в связи с чем данная сделка является ничтожной.

Дополнительное соглашение № 3 подлежит признанию недействительным как сделка ООО «МАНОР» с заинтересованностью в её совершении ФИО2 как участника ООО «МАНОР», которая была совершена с нарушением установленного законом порядка её одобрения.

Данные факты послужили основанием для обращения в суд.

Удовлетворяя заявленные требования суд исходит из следующего.

Согласно ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания(ничтожная сделка). Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено лицами, указанными в настоящем Кодексе. Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлено любым заинтересованным лицом. Суд вправе применить такие последствия по собственной инициативе.

В соответствии со ст. 168 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

В соответствии с п.1 ст. 45 ФЗ об ООО сделки (в том числе заем, кредит, залог, поручительство) в совершении которых имеется заинтересованность единоличного исполнительного органа совершаются в порядке, предусмотренным настоящей статьей. При этом такие лица признаются заинтересованными в случае, если они, их супруги, родители, дети, полнородные и неполнородные братья и сестры, усыновители и усыновленные и (или) их аффилированные лица: являются стороной сделки или выступают в интересах третьих лиц в их отношениях с обществом; занимают должности в органах управления юридического лица, являющегося стороной сделки или выступающего в интересах третьих лиц в их отношениях с обществом, а также должности в органах управления управляющей организации такого юридического лица.

В соответствии с п. 5 ст. 45 ФЗ об ООО сделка, в совершении которой имеется заинтересованность и которая совершена с нарушением предусмотренных настоящей статьей требований к ней, может быть признана недействительной по иску общества или его участника.

В соответствии с п. 8 ст.46 ФЗ об ООО в случае, если крупная сделка одновременно является сделкой, в совершении которой имеется заинтересованность, к порядку одобрения такой крупной сделки применяются положения статьи 45 настоящего Федерального закона, за исключением случая, если в совершении сделки заинтересованы все участники общества.

В пункте 3 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации 20.06.2007 г. N 40 "О некоторых вопросах практики применения положений законодательства о сделках с заинтересованностью" разъяснено, что на истца возлагается бремя доказывания того, каким образом оспариваемая сделка нарушает его права и законные интересы.

Сделка, в совершении которой имеется заинтересованность, должна быть одобрена решением общего собрания участников общества.

Сделка, в совершении которой имеется заинтересованность и которая совершена с нарушением требований к ней, может быть признана недействительной по иску общества или его участника.

Согласно пункту 5 статьи 45 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» суд отказывает в удовлетворении требований о признании сделки, в совершении которой имеется заинтересованность и которая совершена с нарушением предусмотренных названной статьей требований к ней, недействительной при наличии одного из следующих обстоятельств: голосование участника общества, не заинтересованного в совершении сделки и обратившегося с иском о признании сделки, решение об одобрении которой принимается общим собранием участников общества, недействительной, хотя бы он и принимал участие в голосовании по этому вопросу, не могло повлиять на результаты голосования; не доказано, что совершение данной сделки повлекло или может повлечь за собой причинение убытков обществу или участнику общества, обратившемуся с соответствующим иском, либо возникновение иных неблагоприятных последствий для них; к моменту рассмотрения дела в суде представлены доказательства последующего одобрения данной сделки по правилам, предусмотренным настоящей статьей, с учетом имевшейся на момент совершения сделки и на момент ее одобрения заинтересованности лиц, указанных в пункте 1 настоящей статьи; при рассмотрении дела в суде доказано, что другая сторона по данной сделке не знала и не должна была знать о ее совершении с нарушением предусмотренных настоящей статьей требований к ней.

В соответствии со ст. 4 АПК РФ заинтересованное лицо вправе обратиться в арбитражный суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов.

Постановлением № 28 от 16.05.2014г. Пленума ВАС РФ «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием крупных сделок и сделок с заинтересованностью», в связи с возникающими в судебной практике вопросами, касающимися оспаривания крупных сделок и сделок с заинтересованностью, на основании статьи 13 Федерального конституционного закона от 28.04.1995 № 1-ФКЗ «Об арбитражных судах в Российской Федерации» даны арбитражным судам соответствующие разъяснения - (далее - Постановление № 28).

В силу п 3. Постановления №28 лицо, предъявившее иск о признании сделки недействительной на основании того, что она совершена с нарушением порядка одобрения крупных сделок или сделок с заинтересованностью, обязано доказать следующее:

1) наличие признаков, по которым сделка признается соответственно крупной сделкой или сделкой с заинтересованностью, а равно нарушение порядка одобрения соответствующей сделки (п. 1 ст. 45 и п. 1 ст. 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью, ст. 78 и 81 Закона об акционерных обществах);

2) нарушение сделкой прав или охраняемых законом интересов общества или его участников (акционеров), т.е. факт того, что совершение данной сделки повлекло или может повлечь за собой причинение убытков обществу или его участнику, обратившемуся с соответствующим иском, либо возникновение иных неблагоприятных последствий для них (п. 2 ст. 166 ГК РФ, абзац 5 п. 5 ст. 45 и абзац 5 п. 5 ст. 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью, абзац 5 п. 6 ст. 79 и абзац 5 п. 1 ст. 84 Закона об акционерных обществах).

Об отсутствии нарушения интересов общества и его участников (акционеров) может свидетельствовать, в частности, следующее:

1) предоставление, полученное обществом по сделке, было равноценным отчужденному имуществу;

2) совершение сделки было способом предотвращения еще больших убытков для общества;

3) сделка общества, хотя и была сама по себе убыточной, но являлась частью взаимосвязанных сделок, объединенных общей хозяйственной целью, в результате которых общество должно было получить выгоду.

Судам также следует учитывать, что если невыгодность сделки для общества не была очевидной на момент ее совершения, а обнаружилась или возникла впоследствии, например, по причине нарушения контрагентом или самим обществом возникших из нее обязательств, то она может быть признана недействительной, только если истцом будет доказано, что сделка изначально заключалась с целью ее неисполнения либо ненадлежащего исполнения.

Кроме того, исходя из положений п. 1 ст. 11 Гражданского кодекса Российской Федерации, п. 1 ст. 4 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, разъяснений Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, само по себе отсутствие надлежащего решения компетентного органа управления обществом об одобрении крупной сделки не является достаточным основанием для признания ее судом недействительной по иску участника, соответствующий иск может быть удовлетворен только в том случае, если оспариваемой сделкой нарушены права и охраняемые законом интересы истца и целью его обращения в суд является восстановление этих нарушенных прав и интересов.

Соответственно, истец должен указать, каким образом оспариваемыми сделками умаляются его права и законные интересы как участника и как они будут восстановлены при признании договоров недействительными.

Бремя доказывания данных обстоятельств в соответствии со ст. 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лежит на истце.

Таким образом любой иск должен быть направлен на защиту нарушенных прав обратившегося в суд лица, а следовательно, согласно п.1,3 ст.65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений. Каждое лицо, участвующее в деле, должно раскрыть доказательства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений, перед другими лицами, участвующими в деле, до начала судебного заседания или в пределах срока, установленного судом, если иное не установлено настоящим Кодексом.

Согласно ст. 71 АПК РФ, арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Как следует из обстоятельств дела, Дополнительное соглашение №1 не могло быть подписано 18 декабря 2013 года, а, фактически, было подписано в период с 13 августа 2014 года по 15 октября 2014 года.

Данное дополнительное соглашение было представлено ФИО2 в материалы дела № А40-168096/14, производство по которому было возбуждено на основании её искового заявления от 15 октября 2016 года.

При этом, однако, данное Дополнительное соглашение не было упомянуто:

• в перечне всех существующих обязательств ООО «МАНОР», приведённом в Приложении № 1 к Договору купли-продажи доли в уставном капитале ООО «МАНОР», заключённом между ФИО2 и ООО «АДМ» 19 декабря 2013 года.

• в перечне обязательств и договоров ООО «МАНОР», приведённом в гарантийном письме Генерального директора ООО «МАНОР» ФИО3 от 19 декабря 2013 года;

• в письме ФИО3 в адрес ООО «АДМ» от 13 августа 2014

• приложенном к нему письме ФИО2 в адрес ООО «МАНОР» от 16 июля 2014 года.

Данные документы были подписаны ФИО3 и ФИО2 собственноручно, а письмо ФИО3 от 13 августа 2014 года в адрес ООО «АДМ» и приложенное к нему письмо ФИО2 от 16 июля 2014 года в адрес ООО «МАНОР» непосредственно касались исполнения Инвестиционного договора.

При этом в своём письме от 16 июля 2014 года Метельская Э, В. требовала от ООО «МАНОР» уплаты денежных средств в размере 658 800 000 рублей, а не 20 000 000 долларов, как то должно было быть предусмотрено к тому моменту Дополнительным соглашением № 1.

Кроме того, данное Дополнительное соглашение датировано 18 декабря 2013 года, т.е. тем же днём, что и сам Инвестиционный договор. В то же время, если бы стороны данного Инвестиционного договора имели изначальное намерение заключить его на условиях предоставления инвестиций в долларах США, у них отсутствовала бы необходимость подписывать в один день (18 декабря 2013 года) как сам данный инвестиционный договор, в котором размер инвестиций номинировался бы в рублях, так и дополнительное соглашение к нему, которое бы предусматривало номинирование размера инвестиций в долларах США (условие о номинировании суммы инвестиций в долларах США в таком случае могло быть включено прямо в текст инвестиционного договора).

Таким образом, Дополнительное соглашение № 1 не упоминалось в документах, направлявшихся ООО «МАНОР» и ФИО2 друг другу, а также в адрес ООО «АДМ», вплоть до 13 августа 2014 года, когда ФИО3 известил ООО «АДМ» о факте отказа ФИО2 от Инвестиционного договора.

В то же время, данное Дополнительное соглашение было представлено ФИО2 в Арбитражный суд города Москвы при обращении с иском к ООО «МАНОР» 15 октября 2014 года.

В свою очередь, Дополнительным соглашением № 3 к Инвестиционному договору было предусмотрено, что в случае просрочки исполнения ООО «МАНОР» обязательств, предусмотренных пунктом 4.3.1 Инвестиционного договора более чем на 30 календарных дней, ФИО2 вправе потребовать от ООО «МАНОР» выплаты неустойки в размере 0,3% (109.5% годовых) от общей суммы инвестиций за каждый день просрочки исполнения обязательства.

Данное Дополнительное соглашение, как то указано в его тексте, якобы было составлено и подписано 11 марта 2015 года.

Дополнительное соглашение № 3, однако, не могло быть составлено и подписано 11 марта 2015 года, а в действительности было изготовлено в период с 26 февраля 2016 года по 26 апреля 2016 года, поскольку, 11 марта 2015 года ФИО2 и ФИО3 от имени ООО «МАНОР» было подписано дополнительное соглашение № 2 к Инвестиционному договору, которым предусматривалось продление срока исполнения обязательств ООО «МАНОР» по Инвестиционному договору, а также, как указывает ФИО2, Соглашение об урегулировании разногласий и сотрудничестве по Инвестиционному договору.

Условие о неустойке, предусмотренной Дополнительным соглашением № 3, могло быть включено непосредственно в один из данных документов, если бы соглашение о её установлении было достигнуто сторонами уже 11 марта 2015 года.

Письмо ФИО2 от 26 февраля 2016 года в адрес ООО «МАНОР», которым ФИО2 повторно заявляла о своём отказе от Инвестиционного договора, не содержало указания на факт заключения Дополнительного соглашения № 3.

Впервые о Дополнительном соглашении № 3 истцу стало известно только в связи с представлением его ФИО2 22 апреля 2016 года в материалы дела № 02-6694/2016 по её иску к ООО «МАНОР» о взыскании 45 800 000 долларов США

В целях подтверждения факта подписания Дополнительного соглашения № 1 и Дополнительного соглашения № 3 в даты, отличные от указанных в их тексте, а также установления принадлежности проставленных на данных документах подписей ФИО2 и ФИО3, ООО «АДМ» при рассмотрении настоящего дела заявило ходатайство о назначении и проведении по делу комплексной судебно-технической и почерковедческой экспертизы.

Для проведения данных экспертных исследований, однако, являлось необходимым предоставление в распоряжение суда и экспертов подлинников Дополнительного соглашения № 1 и Дополнительного соглашения № 3, а также образцов подписей ФИО2 и ФИО3

Так, Определением Арбитражного суда города Москвы от 03 июля 2017 года по настоящему делу подлинники Дополнительного соглашения № 1 и Дополнительного соглашения № 3 были истребованы у ФИО2 и ФИО3

Данное Определение не было исполнено ФИО2 и ФИО3

В связи с этим Определением Арбитражного суда города Москвы от 21 июля 2017 года у данных лиц вновь были истребованы подлинные экземпляры подлежащих исследованию документов, а сами они были обязаны лично явиться в судебное заседание по настоящему делу с целью отбора экспериментальных образцов подписей для проведения почерковедческой экспертизы.

Данное Определение, так же, не было исполнено указанными лицами.

При этом сведений о каких-либо обстоятельствах, которые бы объективно препятствовали ФИО2 и ФИО3 представить в распоряжение суда указанные документы и материалы, ими суду представлено также не было, что свидетельствует о недобросовестном уклонении ими от исполнения указанного Определения и воспрепятствовании ими проведению экспертизы по делу.

В соответствии с частью 1 статьи 82 Арбитражного процессуального кодекса РФ, для разъяснения возникающих при рассмотрении дела вопросов, требующих специальных знаний, арбитражный суд назначает экспертизу по ходатайству лица, участвующего в деле, или с согласия лиц, участвующих в деле.

При этом по смыслу разъяснений, данных в п. 3, 19 и 25 Постановления Пленума Высшего арбитражного суда РФ № 23 от 04 апреля 2014 года «О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами законодательства об экспертизе» в случае невозможности проведения по делу судебной экспертизы, дело с учётом положений статьи 65 АПК РФ о бремени доказывания и исходя из принципа состязательности (ст. 9 АПК РФ) подлежит рассмотрению по имеющимся в деле доказательствам.

В соответствии же с частью 2 статьи 9 Арбитражного процессуального кодекса РФ, лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

Кроме того, в силу положений частей 2 и 3 статьи 41 Арбитражного процессуального кодекса РФ лица, участвующие в деле, должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им правами, в том числе своевременно представлять доказательства, заявлять ходатайства, делать заявления. Злоупотребление процессуальными правами либо неисполнение процессуальных обязанностей лицами, участвующими в деле, могут привести к предусмотренным Кодексом неблагоприятным последствиям для этих лиц.

Ответчик ФИО2 и ФИО3, привлечённый к участию в настоящем деле в качестве третьего лица, злоупотребляя своими правами, недобросовестно уклонились от выполнения возложенных на них судом в связи с участием в настоящем деле обязанностей и не предприняли действий, необходимых для проведения по настоящему делу судебной экспертизы и разрешения настоящего спора.

Доводы ФИО2 о том, что указанные документы были направлены ей лично АНО «Экспертно-криминалистический центр «Судебная экспертиза» для проведения экспертизы о дате их составления и подписания, расценивается судом как злоупотребление Ответчиком 2 своими правами, т.к. указанные документы не были представлены суду, а направлены в выбранную ФИО2 экспертную организацию за несколько дней до настоящего судебного заседания, что недопустимо в соответствии со ст.10 ГК РФ, и данные факты расцениваются судом как направленные на затягивание рассмотрения данного дела.

В связи с выше изложенным, суд отказывает в удовлетворении ходатайства Истца о проведении экспертизы.

При этом, Арбитражным процессуальным кодексом РФ, не предусмотрено специальных правовых последствий противодействия стороной спора проведению по делу экспертизы.

Между тем, в соответствии с частью 3 статьи 5 Арбитражного процессуального кодекса РФ, в случае отсутствия нормы процессуального права, регулирующей отношения, возникшие в ходе судопроизводства в арбитражных судах, арбитражные суды применяют норму, регулирующую сходные отношения (аналогия закона), а при отсутствии такой нормы действуют исходя из принципов осуществления правосудия в Российской Федерации (аналогия права).

В соответствии же с частью 3 статьи 79 Гражданского процессуального кодекса РФ, при уклонении стороны от участия в экспертизе, непредставлении экспертам необходимых материалов и документов для исследования и в иных случаях, если по обстоятельствам дела и без участия этой стороны экспертизу провести невозможно, суд в зависимости от того, какая сторона уклоняется от экспертизы, а также какое для нее она имеет значение, вправе признать факт, для выяснения которого экспертиза была назначена, установленным или опровергнутым.

Таким образом, руководствуясь указанной нормой процессуального права по аналогии закона, суд в рамках настоящего дела признает установленными следующие обстоятельства:

• подписание Дополнительного соглашения № 1 к Инвестиционному договору № ИД 1 от 18 декабря 2013 года между ФИО2 и ООО «МАНОР» в период с 13 августа по 15 октября 2014 года;

• подписание Дополнительного соглашения № 3 к Инвестиционному договору № ИД 1 от 18 декабря 2013 года между ФИО2 и ООО «МАНОР» в период с 26 февраля по 26 апреля 2016 года.

Правомерность такого подхода подтверждается существующей практикой применения арбитражными судами вышеуказанных норм процессуального права (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 18.01.2016 и Постановление Арбитражного суда Московского округа от 12.05.2016 по делу № А40-171819/14, Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 26.01.2017 N Ф10-5338/2016 по делу N А68-8005/2015, Постановление Арбитражного суда Московского округа от 26.03.2015 N Ф05-2585/2015 по делу N А40-53826/14).

Данные обстоятельства, при этом, соответствуют иным обстоятельствам настоящего дела, и подтверждаются представленными в материалы настоящего дела доказательствами.

Ни ФИО2 ни ФИО3 доказательств, отвечавших бы требованиям относимости и допустимости доказательств, которые бы опровергали вышеуказанные обстоятельства, не представлено. В частности, в материалы дела не представлено и какой-либо почтовой корреспонденции ООО «МАНОР» и ФИО2, из которой бы следовало, что оспариваемые дополнительные соглашения могли быть составлены именно в те даты, что указаны в их тексте. Все документы, касавшиеся Инвестиционного договора, вручались ФИО2 и ФИО3 от имени ООО «МАНОР» под роспись.

Таким образом, момент фактического подписания Дополнительного соглашения № 1 являлось для ООО «МАНОР» сделкой с заинтересованностью и требовало одобрения со стороны ООО «АДМ».

Так, с 19 декабря 2013 года ООО «АДМ» является участником ООО «МАНОР» и владеет долей в размере 51% в его уставном капитале.

ФИО2, при этом, является вторым участником ООО «МАНОР», владея долей в размере 49% в его уставном капитале.

Дополнительное соглашение № 1, при этом, было заключено между ООО «МАНОР» и ФИО2 и к Инвестиционному договору, действующему между ними.

В соответствии же с частью 1 статьи 45 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» (в редакции, действовавшей на момент заключения данного Дополнительного соглашения в 2014 году, далее также «ФЗ об ООО»), сделка общества, стороной которой является участник общества, имеющий совместно с его аффилированными лицами двадцать и более процентов голосов от общего числа голосов участников общества, признаётся сделкой с заинтересованностью такого участника в её совершении.

Таким образом, поскольку, с учётом изложенного выше, данное дополнительное соглашение было фактически изготовлено и подписано после 19 декабря 2013 года, а именно в период с 13 августа по 15 октября 2014 года, то данное дополнительное соглашение являлось для ООО «МАНОР» сделкой с заинтересованностью.

В связи с этим, заключение Дополнительного соглашения № 1, фактически, подлежало одобрению решением ООО «АДМ» как единственного участника ООО «МАНОР», не заинтересованного в совершении соответствующей сделки.

Генеральным директором ООО «МАНОР», по изложенным выше причинам, однако, внеочередное общее собрание участников Общества с соответствующим вопросом повестки дня не созывалось, ООО «АДМ» о таковом не извещалось и соответствующего решения, поэтому, не принимало. Доказательств обратного суду не представлено.

Суд соглашается с доводами Истца о том, что подписание данного документа в указанный период свидетельствует о том, что он мог быть направлен исключительно на причинение ущерба ООО «МАНОР», ООО «АДМ» как его участнику, а также третьим лицам-кредиторами ООО «МАНОР».

31 марта 2014 года истёк предусмотренный пунктом 4.3.1 Инвестиционного договора между ФИО2 и ООО «МАНОР» срок, в течение которого последнее было обязано приобрести Земельный участок 2 и разработать проектную документацию на строительство в его пределах.

ФИО2 уже 16 июля 2014 года заявила о своём отказе от данного Инвестиционного договора, в связи с чем в соответствии с пунктом 5.4. данного договора потребовала от ООО «МАНОР» возврата переданных на его основании денежных средств.

Однако, к моменту фактического подписания Дополнительного соглашения № 1 официальный обменный курс доллара США существенно увеличился по сравнению с 18 декабря 2013 года, когда заключался Инвестиционный договор, о чём также не могли не знать ФИО3 и ФИО2 (32 рубля 86 копеек по состоянию на 18 декабря 2013 года и 40 рублей 53 копейки по состоянию на 15 октября 2014 года). Следовательно, ФИО3 и ФИО2 должны были осознавать, что единственным последствием заключения Дополнительного соглашения № 1 является причинение ущерба ООО «МАНОР» путём создания у общества перед ФИО2 задолженности в значительно большем размере - ещё до момента фактического подписания Дополнительного соглашения № 1 ФИО2 уже требовала от ООО «МАНОР» возвратить денежные средства в сумме 658 800 000 рублей, обусловленной первоначальной редакций Инвестиционного договора (письмо ФИО2 в адрес ООО «МАНОР» от 16 июля 2014 года - лист 87 дела). Подписание Дополнительного соглашения № 1 создало для ФИО2 формальные основания требовать от ООО «МАНОР» уплаты уже 821 196 566 рублей (соответствующие требования заявлены ею в деле № А40-196068/2014 15 октября 2014 года - лист дела 96).

Единственным же последствием заключения Дополнительного соглашения № 1 к Инвестиционному договору в таких условиях стало создание у ФИО2 формальных оснований требовать от ООО «МАНОР» в связи с расторжением Инвестиционного договора не фактически полученную последним от неё сумму в 658 800 000 рублей, а значительно большую сумму с учётом произошедшего существенного изменения официального обменного курса.

Какого-либо встречного представления со стороны ФИО2 данное Дополнительное соглашение не предусматривало.

Как ФИО2, так и ФИО3, действовавший от имени ООО «МАНОР» при подписании Дополнительного соглашения № 1, обладали сведениями о составе кредиторов Общества и размере их требований - перечень кредиторов Общества, состав и размер их требований были приведены ими в упомянутых выше Договоре купли-продажи доли в уставном капитале Общества и Гарантийном письме от 19 декабря 2013 года. При этом они гарантировали ООО «АДМ» соответствие данных сведений действительности.

В то же время, размер требований самой ФИО2 к ООО «МАНОР», обусловленных Инвестиционным договором от 18 декабря 2013 года, в связи с заключением Дополнительного соглашения № 1 к нему значительно превзошёл размер требований всех иных его кредиторов вместе взятых.

Таким образом, данные действия были направлены и на причинение ущерба как второму участнику Общества - ООО «АДМ» (Истцу), так и кредиторам Общества, о составе и размере требований которых было известно как ФИО3, так и ФИО2 (перечень кредиторов общества по состоянию на 19 декабря 2013 года был включён в Договор купли-продажи доли от 19 декабря 2013 года между ФИО2 и ООО «АДМ», а также гарантийное письмо ФИО3, от 19 декабря 2013 года).

Между тем, к моменту фактического подписания Дополнительного соглашения № 1 Инвестиционный договор прекратил своё действие, в связи с чем внесение в него изменений было невозможно.

Данные обстоятельства свидетельствуют о ничтожности Дополнительного соглашения № 1 как сделки совершённой при злоупотреблении правом.

Так, в соответствии с частью 4 статьи 1 Гражданского кодекса РФ, никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Согласно части 1 статьи 10 Гражданского кодекса РФ, не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В соответствии с частью 2 данной статьи, в случае несоблюдения данных требований, арбитражный суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.

Согласно пункту 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 ГК РФ, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (пункты 1 или 2 статьи 168 ГК РФ).

Как же следует из изложенного выше, Дополнительное соглашение № 1 представляет собой сделку, совершённую между участником ООО «МАНОР» ФИО2 и ООО «МАНОР» в лице ФИО3, действовавшего в интересах самой ФИО2 и направленную исключительно на причинение ущерба самому ООО «МАНОР», а также третьим лицам - его второму участнику ООО «АДМ» и кредиторам Общества, причём сам документ, которым данная сделка была оформлена, был сфальсифицирован в целях уклонения от соблюдения процедуры одобрения данной сделки как сделки Общества с заинтересованностью.

Исходя из этого Дополнительное соглашение № 1 подлежит признанию недействительным.

Относительно Дополнительного соглашения № 3 судом установлено следующее.

По обстоятельствам указанным выше, данное Дополнительное соглашение было фактически изготовлено и подписано сторонами не 11 марта 2015 года, как указано в его тексте, а значительно позднее - в период с 26 февраля 2016 года по 22 апреля 2016 года, что подтверждается следующим.

К моменту фактического подписания Дополнительного соглашения № 3 ФИО2 26 февраля 2016 года (л.д. 111) уже вновь заявила о своём отказе от Инвестиционного договора, о чём также не могло быть неизвестно ФИО3 и ФИО2 Кроме того, срок исполнения ООО «МАНОР» обязательств по Инвестиционному договору, установленный дополнительным соглашением № 2 к нему от 11 марта 2015 года - 01 мая 2015 года к этому моменту также истёк.

12 марта 2015 года ФИО2 заявила о своём отказе от исковых требований к ООО «МАНОР» в рамках дела № А40-168096/2014, в связи с чем производство по данному делу было прекращено.

Данный отказ был мотивирован тем обстоятельством, что 11 марта 2015 года между ней ООО «МАНОР» было заключено Дополнительное соглашение № 2 к Инвестиционному договору № ИД 1 между ними, в соответствии с которым срок выполнения обязательств ООО «МАНОР» по данному инвестиционному договору был продлён до 01 мая 2015 года.

В материалы дела № 02-6694/2016, рассматривавшегося Замоскворецким районным судом города Москвы ФИО2 также было представлено Соглашение от 11 августа 2015 года «об урегулировании разногласий и сотрудничестве» между ФИО2 и ООО «МАНОР» в лице ФИО3 к Инвестиционному договору, действующему между ними.

Данным соглашением, как следует из его текста, его стороны предусмотрели, что инвестиционный договор сохраняет своё действие, в связи с чем ФИО2 будет заявлено об отказе от иска в рамках дела № А40-168096/2014, а срок исполнения ООО «МАНОР» своих обязательств по Инвестиционному договору будет продлён.

При этом, ни в ходе судебного заседания по делу № А40-168096/2014, в рамках которого ФИО2 заявила о своём отказе от иска, ни в тексте своего соответствующего заявления, ни в Дополнительном соглашении № 2 от 11 марта 2015 года к Инвестиционному договору, ни в Соглашении от 11 марта 2015 года «Об урегулировании разногласий и сотрудничестве», не указывалось на факт заключения также и Дополнительного соглашения № 3 об установлении по Инвестиционному договору неустойки в размере 0,3% за каждый день просрочки исполнения ООО «МАНОР» обязательств.

26 февраля 2016 года ФИО2 вручила ООО «МАНОР» в лице ФИО3 уведомление о своём повторном отказе от Инвестиционного договора.

В данном уведомлении, однако, также не указывается на наличие Дополнительного соглашения № 3 к Инвестиционному договору и не содержится требования ФИО2 об уплате неустойки, им предусмотренной.

На существование данного Дополнительного соглашения ФИО2 было впервые указано только при её обращении 22 апреля 2015 года в Замоскворецкий районный суд города Москвы с иском, рассмотренным данным судом в деле № 02-6694/2016.

Таким образом, заключая в указанный период Дополнительное соглашение № 3, ФИО2 и ФИО3, действовавший от имени ООО «МАНОР» не могли не сознавать, что заключение данного соглашения создаёт единственное последствие в виде возникновения у ФИО2 формальных оснований требовать от ООО «МАНОР» платы неустойки по Инвестиционному договору в размере 0,3% (или 109,5% годовых) за каждый день просрочки исполнения предусмотренного им обязательства.

В соответствии с данным Дополнительным соглашением, только по состоянию на 26 Февраля 2016 года такая неустойка (с учётом Дополнительного соглашения № 1 к Инвестиционному договору) составила бы 16 260 000 долларов США и подлежала уплате в пользу ФИО2 без какого-либо изменения условий Инвестиционного договора в интересах ООО «МАНОР» (как, например, очередное продление срока исполнения ООО МАНОР» обязательств) либо дополнительного встречного представления со стороны ФИО2

При таких обстоятельствах заключение Дополнительного соглашения № 3, предполагающего уплату ООО «МАНОР» в пользу ФИО2 неустойки в размере 109.5% годовых от суммы инвестиций в 658 800 000 рублей РФ (или, с учётом Дополнительного соглашения № 1 - 20 000 000 долларов США) за период с 01 июня 2015 года не могло иметь иных последствий кроме увеличения размера прав требования ФИО2 к ООО «МАНОР».

В этой связи заключение Дополнительного соглашения № 3 было направлено на причинение ущерба как самому ООО «МАНОР» и его участнику ООО «АДМ» (Истцу), а также третьим лицами - кредиторам Общества, посредством недопущения получения ими удовлетворения собственных требований к ООО «МАНОР».

При этом Дополнительное соглашение № 3 являлось для ООО «МАНОР» сделкой с заинтересованностью в её совершении ФИО2 , которая, однако, не была одобрена в установленном законом порядке решением ООО «АДМ» как единственного незаинтересованного в её совершении участника ООО «МАНОР»;

ФИО2, при этом была осведомлена о нарушении установленного законом порядка одобрения данной сделки, так как являлась участником ООО «МАНОР», однако общего собрания участников Общества с повесткой дня, которая бы содержала вопрос об одобрении соответствующей сделки, не созывалось.

Судом принимаются во внимание и признаются обоснованными доводы истца о том, что заключение Дополнительного соглашения № 3 во всяком случае повлекло для ООО «МАНОР» и его участника ООО «АДМ» возникновение неблагоприятных последствий, поскольку, первоначальной редакцией Инвестиционного договора, заключённого между ФИО2 и ООО «МАНОР», не предусматривалось обязательства ООО «МАНОР» уплачивать ФИО2 неустойку за невыполнение каких-либо своих обязательств по данному договору (статья 5 Инвестиционного договора).

Между тем Дополнительным соглашением № 3, как уже указывалось выше, в Инвестиционный договор вносились изменения, в соответствии с которыми такая неустойка была предусмотрена, что ухудшило положение ООО «МАНОР» в рамках Инвестиционного договора по сравнению с его первоначальной редакцией.

Условия Инвестиционного договора с учётом Дополнительного соглашения № 3 возлагают на ООО «МАНОР» обязанность уплачивать в пользу ФИО2 неустойку значительного размера, что может повлечь за собой причинение ООО «МАНОР» и ООО «АДМ» как его участнику убытков, поскольку Общество может лишиться принадлежащего ему имущества вследствие обращения на него взыскания по данному требованию ФИО2, а ООО «АДМ» вследствие этого утратит возможность получения прибыли от участия в управлении ООО «МАНОР» после обращения взыскания на его основные средства.

Такое ухудшение его положения с учётом размера предусмотренной Дополнительным соглашением № 3 неустойки (109.5% годовых) является существенным и само по себе представляет собой неблагоприятное последствие заключения данного дополнительного соглашения.

Данные обстоятельства свидетельствуют о наличии основании для признания Дополнительного соглашения № 3 недействительным как сделки общества с заинтересованностью, совершённой без необходимого одобрения и повлёкшей для общества неблагоприятные последствия.

Кроме того, судом принимаются во внимание следующие факты.

ФИО2, заключив с ООО «МАНОР» в лице ФИО3 Инвестиционный договор, 20 декабря 2013 года перечислила в его пользу денежные средства, полученные от ООО «АДМ», в размере 658 800 000 рублей.

ФИО3 данные денежные средства вместе с полученными от ООО «АДМ» денежными средствами в размере 101 200 000 рублей уже 23 декабря 2013 года перечислил в пользу зарегистрированной на территории Республики Кипр Компании Birgero Enterprises Limited (Биргеро Энтерпрайзис Лимитед).

Данное обстоятельство подтверждается выпиской по счёту № 40702840000000004150, открытому ООО «МАНОР» в ПАО «Промсвязьбанк», за период с 18 декабря 2013 года по 19 мая 2017 года.

Как видно, ООО «МАНОР» было лишено возможности пользоваться данными денежными средствами в своей хозяйственной деятельности, для расчётов с кредиторами и ведения строительства в пределах принадлежащих Обществу земельных участков, поскольку незамедлительно после их получения ФИО3 направил их в пользу указанной иностранной компании.

Данная сделка, являвшаяся крупной для ООО «МАНОР» в соответствии со статьёй 46 ФЗ «Об ООО», однако, не одобрялась в установленном порядке, а ООО «АДМ» о её совершении не извещалось.

Какой-либо прибыли, а равно иного полезного результата от совершения данной сделки Обществом получено не было.

Кроме того, как также следует из выписки по расчётному счёту № <***>, открытому ООО «МАНОР» в ПАО «Промсвязьбанк» в течение января- июля 2014 года денежные средства, которые ООО «МАНОР» получало от ООО «ФРИЗ- ИНВЕСТ», ООО «Реал-сервис» и ООО «К-Регион» передавались ФИО3 по договорам займа в пользу ФИО2

За данный период ФИО3 в пользу ФИО2 были переданы денежные средства ООО «МАНОР» на общую сумму 269 256 250 рублей.

Условия указанных договоров займа, при этом, были явно невыгодны для ООО «МАНОР», поскольку:

а) денежные средства представлялись в заём ФИО2 без какого-либо обеспечения исполнения её обязательств,

б) ставка процента за пользование займом была установлена в размере существенно меньшем (5-9% годовых), нежели в указанный период составляла средневзвешенная ставка по кредитам физическим лицам (21-22% годовых), сведения о которой публикуются Центральным Банком Российской Федерации на его официальном сайте (https://www.cbr.ru).

в) проценты за пользование займом подлежали уплате ФИО2 только в момент возврата суммы займа.

При этом, несмотря на то, что займы на основании указанных договоров предоставлялись на срок до 31 декабря 2014 года и 01 февраля 2017 года, ФИО2 данные заёмные денежные средства ООО «МАНОР» вплоть до настоящего момента не возвратила.

ФИО3 вплоть до прекращения своих полномочий каких-либо действий по взысканию с неё данных денежных средств также не предпринимал.

В связи же с тем, что денежные средства ООО «МАНОР» были растрачены указанным выше образом, Общество лишилось возможности исполнять свои обязательства перед третьими лицами, а, в том числе, и перед кредиторами ООО «ФРИЗ-ИНВЕСТ», ООО «К-Регион» и ООО «Реал-сервис».

Соответствующие обстоятельства были установлены Арбитражным судом города Москвы в деле № А40-36983/2016, который своим Решением от 07 июля 2017 года по иску ООО «АДМ» взыскал с ФИО3 в пользу ООО «МАНОР» в порядке возмещения убытков, причинённых Обществу вследствие ненадлежащего исполнения им своих обязанностей генерального директора 160 822 765 рублей и 2 906 809 долларов США.

Таким образом, как видно из изложенного выше, с момента приобретения ООО «АДМ» 19 декабря 2013 года доли в уставном капитале ООО «МАНОР» ФИО2 и действующий в её интересах ФИО3 последовательно обеспечивали заключение между Обществом и ФИО2 договоров и соглашений, направленных исключительно на изъятие у Общества без какого-либо встречного представления денежных средств и имущества - подлежащих застройке земельных участков.

При этом также необходимо отметить, что ФИО2 на основании оспариваемых Дополнительных соглашений не только приобрела формальные основания требовать от ООО «МАНОР» уплаты денежных средств, но и на протяжении 2014-2016 годов последовательно предпринимает попытки взыскать соответствующие денежные средства с Общества.

15 октября 2014 года ФИО2 обратилась в Арбитражный суд города Москвы с иском о взыскании с ООО «МАНОР» 810 608 000 рублей (дело № А40- 168096/2014 - производство прекращено 12 марта 2015 года после привлечения к участию в деле ООО «АДМ» и отказа ФИО2 от своих исковых требований в связи с заключением Дополнительного соглашения № 2 к Инвестиционному договору).

22 апреля 2016 года ФИО2 обратилась в Замоскворецкий районный суд города Москвы с иском о взыскании с ООО «МАНОР» 45 800 000 рублей (дело № 02- 6694/2016 - производство прекращено 16 декабря 2016 года в связи с неподведомственностью дела суду общей юрисдикции).

08 марта 2017 года ФИО2 направила в Арбитражный суд города Москвы заявление о включении её требований в размере 2 438 710 512 рублей в реестр требований кредиторов ООО «МАНОР» (дело № А40-244422/2016 - производство прекращено Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 13 июля 2017 года в связи с вынесением Арбитражным судом города Москвы Определения от 03 марта 2017 года о введении в отношении ООО «МАНОР» процедуры наблюдения в отсутствие ненадлежащим образом извещённого о дате и месте судебного заседания ООО «МАНОР»).

В рамках дела № А40-244422/2016, кроме того, ФИО2 была первым кредитором, который обратился в суд с соответствующим заявлением после введения Определением Арбитражного суда города Москвы от 03 марта 2017 года процедуры наблюдения в отношении ООО «МАНОР».

Таким образом, совокупность изложенных выше обстоятельств очевидно свидетельствует о том, что с момента приобретения ООО «АДМ» доли в уставном капитале ООО «МАНОР» 19 декабря 2013 года, действия ФИО2 и ФИО3 направлены исключительно на безвозмездное получение денежных средств и имущества ООО «АДМ» и третьих лиц и уклонение от исполнения каких-либо собственных обязательств перед ними.

Исследовав и оценив в порядке, предусмотренном ст. 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (ст. 71 «Оценка доказательств»), представленные сторонами в обоснование своих доводов и возражений доказательства, исходя из предмета и оснований заявленных исковых требований, а также из достаточности и взаимной связи всех доказательств в их совокупности, установив обстоятельства, входящие в предмет доказывания и имеющие существенное значение для правильного разрешения спора, руководствуясь положениями действующего законодательства, принимая во внимание конкретные обстоятельства именно данного дела, сложившуюся судебно-арбитражную практику по рассматриваемому вопросу суд удовлетворяет заявленные исковые требования, поскольку пришел к выводу наличии правовых оснований для их удовлетворения, так как истец доказал обстоятельства на которые он ссылается как на основание своих требований и входящие в предмет доказывания по рассматриваемому иску, а ответчик 2 не доказал обстоятельства на которые он ссылается, как на основание своих возражений.

На основании изложенного, руководствуясь статьями ст. ст. 65-70, 102, 110, 121-123, 156, 167-171, 180 АПК РФ,

Р Е Ш И Л

Ходатайства истца о назначении экспертизы, оставить без удовлетворения.

Исковые требования ООО «АДМ» удовлетворить.

Признать Дополнительное соглашение № 1 от 18 декабря 2013г. к Инвестиционному договору № ИД 1 от 18 декабря 2013г. между ООО «МАНОР» и ФИО2 недействительным.

Признать Дополнительное соглашение № 3 от 11 марта 2015г. к Инвестиционному договору № ИД 1 от 18 декабря 2013г. между ООО «МАНОР» и ФИО2 недействительным.

Взыскать с ООО «МАНОР» (ОГРН <***>, ИНН <***>, дата регистрации 14.10.2002г., адрес: 115114,<...>,СТР.8,) в пользу ООО «АДМ» (ОГРН <***>, ИНН <***>, дата регистрации 16.06.2011г., адрес: 125212,<...>,СТР.4)6 000 (шесть тыс.) руб. - расходы по госпошлине.

Взыскать с ФИО2 (236008, <...>) в пользу ООО «АДМ» (ОГРН <***>, ИНН <***>, дата регистрации 16.06.2011г., адрес: 125212,<...>,СТР.4)6 000 (шесть тыс.) руб. - расходы по госпошлине.

Решение может быть обжаловано в Девятый Арбитражный апелляционный суд в течение месяца со дня принятия.

Судья Н.А. Константиновская