Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в судебном заседании <дата> апелляционные жалобы осужденного А. и его защитника – адвоката К. на приговор Петроградского районного суда Санкт - Петербурга от <дата>, которым

А., <дата> года рождения, уроженец <адрес>, гражданин РФ, имеющий среднее специальное образование, женатый, работающий в <...><...> зарегистрированный по адресу: <адрес>, проживающий по адресу: <адрес>, ранее судимый:

<дата> Красногвардейским районным судом Санкт-Петербурга по ч. 1 ст. 228.1 УК РФ к лишению свободы сроком на 04 года;

<дата> Тосненским городским судом Ленинградской области по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30 ч. 2 ст. 228 УК РФ к лишению свободы сроком на 03 года, на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенного наказания с наказанием, назначенным приговором Красногвардейского районного суда Санкт-Петербурга от <дата> – к лишению свободы сроком на 06 лет; на основании постановления Сегежского городского суда Республики Карелия от <дата> неотбытая часть наказания в виде лишения свободы 02 года 07 месяцев 12 дней заменена на ограничение свободы сроком 02 года 07 месяцев 12 дней;

осужден по ч. 3 ст. 30 п. Г ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к лишению свободы сроком на 10 лет,

на основании ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров, путем частичного присоединения к назначенному наказанию неотбытой части (4 месяцев) лишения свободы наказания по приговору Тосненского городского суда Ленинградской области (с учетом постановления Сегежского городского суда Республики Карелия от <дата>) – к лишению свободы сроком на 10 лет 04 месяца с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.

Заслушав доклад судьи Смирновой Н. О., выступления осужденного А., его защитника – адвоката К., поддержавших апелляционные жалобы, просивших приговор суда как незаконный и необоснованный отменить, направить уголовное дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции; мнение прокурора П., возражавшего против удовлетворения апелляционных жалоб осужденного и его защитника, однако полагавшего, что приговор суд подлежит изменению,

УСТАНОВИЛА:

А. признан виновным в покушении, то есть совершении умышленных действий, направленных на незаконный сбыт наркотических средств и психотропных веществ в крупном размере, а именно в том что не позднее 13.40 11.08.2020 года незаконно приобрел в целью сбыта наркотическое средство – смесь, содержащую метадон (фенадон, долофин) общей массой 5,29 г. в крупном размере и психотропное вещество амфетамин общей массой 3,2 г. в крупном размере, которые хранил при себе с целью сбыта, а психотропное вещество амфетамин массой 1,58 г. также разместил с целью сбыта у второго столба ограждения справа от арки <адрес> по <адрес>, однако не довел свои действия, до конца по независящим от него обстоятельствам, поскольку наркотическое средство - смесь, содержащую метадон (фенадон, долофин) общей массой 5,29 г., расфасованное в восемь свертков и прихотрропное вещество – амфетамин массой 1,62 г. были обнаружены и изъяты из незаконного оборота при проведении личного досмотра <дата> с 16.30 по 17.10, психотропное вещество амфетамин массой 1,58 г. изъято из незаконного оборота в ходе осмотра места происшествия из земли у второго столба ограждения справа от арки <адрес> по <адрес> 11.08.2020 года с 20.40 до 21.00, при обстоятельствах, указанных в обжалуемом приговоре.

В апелляционной жалобе осужденный А. выражает несогласие с приговором суда, считает его незаконным и необоснованным, просит приговор суда отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство.

Указывает, что был задержан 11.08.2020 года в 13.30, после чего был произведен его личный досмотр 11.08.2020 года в 16.30, а затем произведен осмотр места происшествия с его участием 11.08.2020 года в 20.40, при этом рапорт о его задержании по подозрению в совершении преступления, предусмотренного ст. 228 УК РФ составлен 11.08.2020 года в 14.05, а протокол задержания в качестве подозреваемого уже 12.08.2020 года, то есть с момента задержания до составления протокола задержания в качестве подозреваемого, он фактически находился под стражей, в отношении него была применена мера процессуального принуждения.

Ссылаясь на положения ст. 92 УПК РФ осужденный указывает, что протокол задержания подозреваемого должен быть составлен в срок не более трех часов с момента доставления лица в орган или к должностному лицу, обладающим соответствующими полномочиями, в указанный период оцениваются фактические основания для задержания, при этом в течение указанного периода времени должен быть составлен не только протокол задержания подозреваемого, в указанном протоколе должно быть сделано указание на то, что лицу были разъяснены права подозреваемого, предусмотренные ст. 46 УПК РФ, данное обстоятельство должно быть удостоверено подписью указанного лица. Считает, что, если лицо было фактически задержано до возбуждения уголовного дела, то в указанный трехчасовой период должно быть вынесено постановление о возбуждении уголовного дела. Указывает, что при составлении протокола задержания участвует защитник. Обращает внимание, что вопреки положениям закона, протокол о его задержании в качестве подозреваемого был составлен спустя более 30 часов после фактического задержания. Полагает, что все последующие решения связанные с содержанием его под стражей, принятые по уголовному делу, являются незаконными.

По мнению осужденного, указанные им нарушения, допущенные при его задержании, свидетельствуют об оказанном на него моральном и психологическом давлении, об угрозах, со стороны правоохранительных органов, что запрещено положениями ст. 164 УПК РФ.

Также осужденный обращает внимание, что вопреки ч. 3 ст. 92 УПК РФ сообщение о его задержании направлено прокурору 12.08.2020 года в 20.30, то есть более чем через 12 часов после того как он был фактически задержан 11.08.2020 года в 13.30, что лишило представителей прокуратуры возможности своевременно проверить законность и обоснованность его задержания. Указывает, что ни прокуратурой, ни судом в ходе производства по уголовному делу так и не была проверена законность задержания.

Осужденный отмечает, что его личный досмотр был произведен в соответствии с положениями КоАП РФ и ст. 6 «Закона об оперативно розыскной деятельности» и ст. 13 «Закона о полиции», что недопустимо, так как он был задержан по подозрению в совершении преступления, предусмотренного ст. 228 УК РФ, а следовательно все действия должны были осуществляться с соответствии с уголовно-процессуальным законом. По мнению осужденного в отношении него должен был быть произведен личный обыск подозреваемого в соответствии с ч. 1 ст. 164, п. 6 ч. 2 ст. 29, ст. ст. 182,184 УПК РФ, в рамках возбужденного уголовного дела на основании постановления следователя, при наличии оснований, то есть допустимых доказательств, указывающих на необходимость производства указанного следственного действия. Обращает внимание, что поскольку он был задержан по подозрению в совершении преступления, предусмотренного ст. 228 УК РФ, то следственные действия и оперативно-розыскные мероприятия в отношении него должны были производиться на по поручению следователя.

Осужденный указывает, что личный обыск осуществляется по судебному решению, на основании ходатайства следователя, согласованного с руководителем следственного органа, либо в случае не терпящем отлагательства, на основании постановления следователя, о таком личном обыске следователь уведомляет суд, который в порядке, ст. 165 УПК РФ проверяет законность следственного действия, с соблюдением права лица, подвергнутого обыску довести свою позицию до суда, при этом следователь обязан разъяснить лицу, его право на участие в судебном заседании.

Обращает внимание, что в материалах дела отсутствует поручение следователя на производство его личного досмотра, необоснованной является ссылка в протоколе личного досмотра на ст. 6 «Закона об оперативно-розыскной деятельности»; указывает, что его многочисленные ходатайства о предоставлении защитника, заявленные как перед проведением личного досмотра, так и в ходе личного досмотра, оставлены без удовлетворения; мобильный телефон был изъят у него в ходе личного досмотра без участия специалиста и не был упакован; отсутствовало разрешение на изъятие мобильного телефона и просмотр содержащейся на нем информации, указанные нарушения не были приняты во внимание судом. Указывает, что фактом изъятия у него мобильного телефона и исследования информации, содержащейся на нем, допущено нарушение тайны его переписки, телефонных переговоров, телефонных сообщений. Ссылаясь на ст. 13 УПК РФ, осужденный указывает, что наложение ареста на почтовые и телефонные отправления, их выемка в учреждениях связи, контроль и запись телефонных и иных переговоров, получение информации о сведениях между абонентами или абонентскими устройствами, относятся к следственным действиям, ограничивающим право на тайну переписки, телефонный и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Полагает, что в конкретном случае при изъятии и исследовании его мобильного телефона речь идет о возможности производства указанных следственных действий, которые в соответствии с положениями ст. 165 УПК РФ должны производиться на основании судебного решения.

Осужденный указывает, что в ходе предварительного следствия следователь не отправил изъятый у него мобильный телефон в экспертное учреждение на предмет классификации снимков, содержащихся в его памяти, установления факта отправки или получения указанных снимков; изучения диалогов содержащихся в мессенджере «Телеграм», заявленное им ходатайство в ходе судебного разбирательства было оставлено без удовлетворения.

По мнению сужденного были допущены нарушения закона и при производстве осмотра места происшествия, а именно, ему не были разъяснены права, предусмотренные ст. 46 УПК РФ; при производстве следственного действия не принимали участия понятые, а участвовали заинтересованные лица – он, дознаватель, сотрудник полиции и специалист. Участие понятых, исключило бы все сомнения. В ходе судебного следствия не удалось установить какие права ему были разъяснены.

Далее осужденный указывает, что суд необоснованно оценил в качестве доказательства, подтверждающего его виновность в совершении инкриминируемого преступления – показания свидетеля К., содержание показаний данного свидетеля не указывает ни на одно из обстоятельств инкриминируемого ему преступления.

Полагает, что выводы суда о его виновности в совершении покушения на незаконный сбыт наркотических средств и психотропных веществ не основаны на исследованных доказательствах. Суд дал неверную оценку приведенным в приговоре доказательствам, как подтверждающим его виновность в указанном преступлении, не дал оценку его показаниям и показаниям свидетеля К. об оказанном на него психологическом давлении при производстве следственных действий, со стороны сотрудников правоохранительных органов, не учел то, что <дата> он отказался от дачи показания в связи с плохим самочувствием, а <дата> уже подробно изложил свою позицию, указав, что показания <дата> давал находясь в состоянии опьянения и под психологическим воздействием со стороны сотрудников полиции.

Обращает внимание, что в судебном заседании давал правдивые показания по предъявленному ему обвинению, которые подтверждаются показаниями свидетеля К. Ссылка суда о том, что данные им показания в суде, опровергаются показаниями допрошенных свидетелей, является необоснованной. Показания свидетелей Л. и И., не опровергают его показания, так как указанные лица были понятыми при проведении личного досмотра и не были очевидцами оказанного на него психологического воздействия со стороны сотрудников полиции с момента задержания до проведения личного досмотра. Свидетели же – сотрудники правоохранительных органов, являются заинтересованными лицами и никогда не сообщат об оказанном психологическом воздействии.

Указывает, что в ходе предварительного расследования он устно заявлял ходатайства следователю о производстве судебно-медицинской экспертизы, на предмет его вменяемости, однако вопреки требованиям закона указанная экспертиза назначена не была. Суд также не назначил указанную экспертизу, несмотря на то, что при допросе в качестве подозреваемого, он находился в состоянии опьянения, что в свою очередь свидетельствует о существенном нарушении уголовно –процессуального закона, так как не был выяснен вопрос о психической полноценности обвиняемого его способности, по психическому состоянию защищать свои права, участвовать в уголовном судопроизводстве, что влечет нарушение права на защиту.

Осужденный указывает, что показания свидетеля И. в судебном заседании о том, что на фотографиях содержащихся в изъятом у него (А.) телефоне имеются стрелки, указывающие место «закладки», не подтверждаются материалами дела, поскольку фотографии никаких стрелок и обозначений не содержат. Сам он фотографии не делал, телефон был у него изъят незаконно. В исследовании фототаблицы судом было отказано.

Обращает внимание, что при исследовании в ходе судебного разбирательства материалов административного производства, истребованных их №... отдела полиции УМВД по <адрес> району Санкт-Петербурга, были выявлены противоречия с копиями указанного материала, содержащимися в материалах уголовного дела, а именно было выявлено что в акте направления на медицинское освидетельствование, имеющемся в материалах дела имеются его подписи, а в акте из материала административного производства, его подписи отсутствуют, что свидетельствует о фальсификации материалов уголовного дела, указанные несоответствия судом устранены не были, правовая оценка данным обстоятельствам дана не была.

Далее осужденный обращает внимание, что в ходе следствия не была произведена дактилоскопическая экспертиза на предмет обнаружение отпечатков его пальцев на свертке с веществом, обнаруженном при осмотре места происшествия, несмотря на то, что он оспаривал свою причастность к сбыту указанных веществ. Отсутствие отпечатков пальцев на свертке указывало бы на то, что он (А.) совершал действия по изъятию «закладки» из тайника, а не по ее помещению, свидетельствовало бы о его непричастности к сбыту наркотических средств и психотропных веществ. Заявленной им ходатайство о производстве указанной экспертизы в ходе судебного разбирательства, судом оставлено без удовлетворения.

По мнению осужденного судом грубо нарушался принцип уголовного судопроизводства, предусмотренный ст. 15 УПК РФ, суд препятствовал стороне защиты представлять доказательства.

Осужденный полагает, что его виновность в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. Г ч. 4 ст. 228.1 УК РФ не доказана, исследованные судом доказательства, изложенные в приговоре указывают на его причастность к совершению преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ.

Считает, что суд неправильно оценил совокупность установленных смягчающих его наказание обстоятельств и назначил ему несправедливое наказание.

Обращает внимание, что страдает рядом тяжелых хронических заболеваний, нуждается в медицинской помощи, которая не может быть ему оказана в условиях следственного изолятора, на его иждивении находятся отец – инвалид первой группы и неработающая мать, он непосредственно занимается воспитанием ребенка своей сожительницы, который является инвалидом.

В апелляционной жалобе адвокат К., действующий в защиту интересов осужденного А. выражает несогласие с приговором суда, считает его незаконным и необоснованным, просит приговор отменить, передать материалы дела на новое судебное разбирательство.

Защитник полагает, что представленные стороной обвинения доказательства не подтверждают виновность А. в покушении на сбыт наркотических средств и психотропных веществ, а указывают о наличии в его действиях состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 228 УК РФ.

Считает, что при постановлении приговора суд неправильно оценил показания А. в качестве подозреваемого от <дата>, согласно которым он не оспаривал свою причастность к незаконному сбыту наркотических средств и психотропных веществ. Полагает, что вопреки выводам суда, указанные показания осужденного не отвечают требованиям ст. 74 УПК РФ, а потому должны быть признаны недопустимым доказательством.

Защитник указывает, что с момента задержания до производства допроса, на А. со стороны сотрудников полиции И. и Б. оказывалось психологическое давление с целью получения от него необходимых показаний, была задержана и находилась в отделе полиции его сожительница К., которая была допрошена в качестве свидетеля и сообщила об оказанном на А. давлении. Согласно акту медицинского освидетельствования от <дата>, а также показаниями свидетелей Б., И., Б., осужденный находился в состоянии опьянения. В дальнейшем А. отказался от показаний, которые давал в качестве подозреваемого.

Обращает внимание на то, что в материалах дела отсутствуют сведения подтверждающие причастность осужденного к незаконному сбыту запрещенных веществ, из показаний свидетелей И. и Б. следует, что ранее в отношении А. никогда не производились оперативно-розыскные мероприятия.

Защитник указывает, что судом не дана оценка событиям, предшествующим возбуждению уголовного дела, а именно тому, что А. был задержан 11.08.2020 года в 14.05 по подозрению в совершении преступления, предусмотренного ст. 228 УК РФ, доставлен в отдел полиции, где с 16.30 до 17.10 был произведен его личный досмотр, на основании ст.ст. 27.1, 27.7, 27.9, 27.10. КоАП РФ. Обращает внимание, что исследованный в судебном заседании протокол административного задержания не содержит подписи должностного лица, его составившего и лица, в отношении которого протокол был составлен, копия указанного протокола не вручалась А., при этом свидетель И. указывал, что протокол составил он, однако в представленной суду копии протокола указано, что его составил помощник оперативного дежурного Б. При этом суд отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты о допросе в качестве свидетеля гр. Б. для устранения противоречий с показаниями свидетеля И.

Защитник указывает, что при производстве осмотра места происшествия с участием А. производилась фотосъемка, согласно фототаблице, осужденный указывает на бутылку рядом с домом №... по <адрес>, полагает, иной смысловой нагрузки фототаблица не несет. Обращает внимание на показания осужденного, согласно которым он в осмотре места происшествия не участвовал, подписал протокол следственного действия под давлением сотрудников полиции, не видел, что именно было изъято при осмотре места происшествия, при этом судом было отказано в удовлетворении ходатайства стороны защиты об осмотре вещественного доказательства – свертка из изоленты.

Защитник указывает, что суд не дал оценки доводу стороны защиты о том, что следователем Б. был произведен осмотр вещественного доказательства - мобильного телефона, изъятого у А., осмотрены фотографии и личная переписка осужденного, содержащиеся в телефоне, без наличия судебного решения, вынесенного в порядке п. 7 ч. 2 ст. 29, ч. 4 ст. 165, ч. 3 ст. 183 УПК РФ, то есть без наличия законных оснований. Обращает внимание, что А. не давал разрешения на осмотр телефона, и на его изъятие. Считает, что содержащаяся в телефоне осужденного информация подтверждает лишь то, что он является наркозависимым, но не его причастность к сбыту запрещенных веществ.

Защитник полагает, что суд необоснованно критически оценил показания А., данные в качестве обвиняемого, а также в ходе судебного разбирательства, согласно которым он имел умысел на хранение наркотических средств и психотропных веществ для личного употребления, не имел намерения на их сбыт, не учел, что данные показания подтверждаются всеми материалами уголовного дела. Обращает внимание, что у А. не было изъято ничего, чтобы свидетельствовало о его причастности к сбыту запрещенных веществ.

Защитник указывает, что суд исказил показания осужденного, данные в суде, указав о том, что А. указывал, что отправлял фотографии оператору в приложении «Телеграм», тогда как в судебном заседании он неоднократно указывал, что получал фотографии. Также суд не дал оценки доводам защиты о том, что факт передачи А. наркотических средств и психотропных веществ другим лицам, а также наличие у него умысла на их передачу, установлено не было.

Защитник полагает, что в ходе судебного разбирательства не нашел подтверждения факт наличия у осужденного умысла на незаконный сбыт наркотических средств и психотропных веществ, показания А. о том, что он хранил запрещенные вещества для личного употребления, не опровергнуты, представленные стороной обвинения доказательства подтверждают лишь факт обнаружения хранившихся у осужденного наркотического средства и психотропного вещества, а само только количество указанных веществ, отнесенное к крупному размеру, не может свидетельствовать о наличии у осужденного умысла на их сбыт.

Обращает внимание, что показания А. данные в качестве подозреваемого не подтверждаются совокупностью доказательств.

Также, по мнению защитника, суд неверно оценил обстоятельства, смягчающие наказание осужденного, а именно то, что на его иждивении находится малолетний ребенок, отцовство в отношении которого он не устанавливал, однако занимался его воспитанием и материально его содержал, заботился о нем как о родном сыне. Защитник полагает, что указанное обстоятельство должно быть признано смягчающим наказание осужденного, предусмотренным п. Г ч. 1 ст. 61 УК РФ, а не ч. 2 ст. 61 УК РФ, а следовательно и само наказание, назначенное осужденному должно быть снижено.

Согласно возражениям, поданным на апелляционную жалобу адвоката К. государственным обвинителем – помощником прокурора Петроградского района Санкт-Петербурга П., приговор суда является законным, обоснованным и справедливым, основания для удовлетворения апелляционной жалобы защитника отсутствуют.

Судебная коллегия, проверив материалы дела, обсудив апелляционную жалобу, заслушав стороны, приходит к следующим выводам.

Обжалуемый приговор соответствует требованиям ст. ст. 307,308 УПК РФ, содержит подробное описание преступного деяния, совершенного осужденным А., судом установлены и учтены все обстоятельства, подлежащие доказыванию, имеющие значение для дела по обстоятельствам инкриминируемого ему преступления. Обстоятельства совершенного осужденным преступления судом установлены правильно и в рамках предъявленного ему обвинения, и они не противоречат исследованным судом доказательствам.

Вывод суда о доказанности вины осужденного А. в совершении умышленных действий, направленных на незаконный сбыт наркотических средств и психотропных веществ в крупном размере, которые не были доведены до конца по независящим от него обстоятельствам при обстоятельствах, установленных судом и указанных в приговоре, судебная коллегия находит правильным, основанным на полно и всесторонне исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре доказательствах, которым суд дал надлежащую оценку.

Так вина А. в совершении указанного преступления подтверждается исследованными в ходе судебного разбирательства и подробно изложенными в приговоре:

показаниями свидетеля И. – сотрудника УМВД России по <адрес><адрес>, согласно которым 11.08.2020 года он и оперуполномоченный Б. патрулировали территорию <адрес> Санкт-Петербурга, следуя мимо <адрес> по <адрес> они увидели мужчину и женщину, чье поведение им показалось подозрительным, мужчина сидел на корточках возле арки дома рядом с металлическим ограждением совершал движения, похожие на размещение или поиск «закладки» с наркотическим средством, женщина стояла рядом с ним и осматривалась, было принято решение задержать указанных лиц по подозрению в причастности к незаконному обороту наркотических средств, ими оказались А. и К. В помещении полиции он (И.) с участием понятых произвел личный досмотр А., при этом осужденный указал, что при себе у него имеются свертки с наркотиками. В ходе личного досмотра у А. были обнаружены в левой руке – сверток из изоляционной ленты желто- зеленого цвета в полоску с веществом, в самодельном кармане трусов – три свертка из изоляционной ленты красного цвета, пять свертков из изоляционной ленты синего цвета, с веществом, указанные свертки с веществом были изъяты, упакованы и опечатаны, также у А. был изъят мобильный телефон «<...>». А. пояснил, что мобильный телефон принадлежит ему, а в свертках находятся наркотические средства, которые он забрал в «закладке – мастерклад» с целью дальнейшего сбыта, путем размещения «закладок», занимается сбытом наркотических средств через интернет –магазин «<...>», использует мессенджер «Телеграм». Обстоятельства личного досмотра А. были отражены в соответствующем протоколе, с которым ознакомились и который подписали сам А., а также понятые. Замечаний к содержанию протокола не поступило. В изъятом у А. мобильном телефоне были обнаружены фотографии места «закладки» у <адрес> по <адрес>. Далее был произведен осмотр места происшествия – участка местности по указанному адресу, в ходе которого А. указал место где разместил «закладку» с амфетамином, у второго столба ограждения справа от арки <адрес> по <адрес>, где и был обнаружен сверток из изоляционной ленты желто-зеленого цвета с полоску с веществом, который был изъят, упакован и опечатан. Обстоятельства осмотра места происшествия были отражены в соответствующем протоколе, который А. подписал;

показаниями свидетеля Е. – старшего дознавателя ОД УМВД России по <адрес> Санкт-Петербурга, согласно которым <дата> ею был произведен осмотр места происшествия – участка местности у <адрес> по <адрес>, в осмотре принимал участие гр. А., который был задержан в связи с подозрением в причастности к незаконному обороту наркотических средств. В ходе производства следственного действия А. указал место у второго столба ограждения справа от арки <адрес> по <адрес>, где стояла пустая бутылка из-под пива, сообщив, что в земле закопан сверток из изоляционной ленты с амфетамином. В земле в месте, указанном А. был обнаружен сверток из изоляционной ленты желто-зеленого цвета с полоску с веществом, который был изъят, упакован и опечатан, обстоятельства осмотра места происшествия были отражены ею в соответствующем протоколе, который А. подписал, замечаний не представил;

показаниями свидетелей Л., И., согласно которым <дата> они находились в помещении №... отдела полиции УМВД Росси по <адрес> Санкт-Петербурга, где принимали участие в проведении личного досмотра А. в качестве понятых. А. пояснил, что имеет при себе свертки с наркотиками, затем у него были обнаружены и изъяты - из левой руки – сверток из изоляционной ленты желто- зеленого цвета в полоску с веществом, из кармана трусов – три свертка из изоляционной ленты красного цвета, пять свертков из изоляционной ленты синего цвета, с веществом, указанные свертки с веществом были упакованы и опечатаны, также у А. был изъят мобильный телефон «<...>». А. пояснил, что мобильный телефон принадлежит ему, а в свертках находятся наркотические средства, которые он забрал в «закладке – мастерклад» с целью дальнейшего сбыта, путем размещения «закладок», так как является закладчиком в интернет-магазине «<...>», использует мессенджер «Телеграм». Обстоятельства личного досмотра А. были отражены в соответствующем протоколе, с которым они (Л., И.) и А. ознакомились и который подписали. Замечаний к содержанию протокола не поступило;

согласно рапорту, А. задержан 11.08.2020 года у <адрес> по <адрес>;

согласно протоколу личного досмотра от 11.08.2020 года, у А. в присутствии понятых были обнаружены и изъяты – из левой руки сверток из изоляционной ленты желто-зеленого цвета в полоску, из самодельного внутреннего кармана трусов - три свертка из изоляционной ленты красного цвета, пять свертков из изоляционной ленты синего цвета, указанные свертки упакованы и опечатаны, также из кармана куртки был изъят мобильный телефон «<...>» с сим-картой <...>А. пояснил, что мобильный телефон принадлежит ему, в изъятых свертках находятся наркотики, свертки он забрал в «закладке-мастерклад» с целью дальнейшего размещения «закладок» на территории <адрес><адрес>, так как он работает «закладчиком» с интернет-магазином «<...>», в мессенджере «Телеграм»;

согласно протоколу осмотра места происшествия от <дата> - участка местности около <адрес> по <адрес>, А. указал на место около второго столба ограждения справ от арки указанного дома, где стоит бутылка из-под пива, и сообщил, что в указанном месте в земле находится сверток из изоляционной ленты желто-зеленого цвета в полоску с амфетамином; в указанном месте в земле был обнаружен и изъят сверток из изоляционной ленты желто-зеленого цвета в полоску;

согласно заключению эксперта №... представленные на исследование вещества №№..., изъятые в ходе личного досмотра у А., являются наркотическими средствами – смесью, содержащей наркоьтическое средство метадон (долофин, фенадон), массой № 1- 0,97,, № 2- 0,97 г., № 3 – 0,92 г., № 4 – 0,48 г., № 5- 0,48 г., № 6 – о,48 г., № 7 – 01,48 г., № 8 – 0,48 г.; вещество № 9 изъятое в ходе личного досмотра у А. является психотропным веществом- амфетамин, массой 1,62 г. (на исследование израсходовано 0, 01 г. каждого вещества) (согласно справке об исследовании №..., представленные на исследование, упакованные в пакет 2 опечатанный печатью «<...>» вещества №№ 1-3 (в свертках из полимерного материала красного цвета с липким слоем (типа изоленты), являются наркотическими средствами метадон (долофин, фенадон) массой № 1 – 0,98 г., № 2- 0,98 г., № 3 – 0,93 г. на исследование израсходовано по 0,01 г. веществ №№1-3, вещества в пяти свертках из полимерного материала синего цвета с липким слоем (типа изоленты) не исследовались; представленный на исследование пакет 1 опечатанный печатью «<...>» не вскрывался не исследовался);

согласно заключению эксперта №..., представленное на исследование порошкообразное вещество, изъятое при осмотре места происшествия, участка местности у <адрес> по <адрес>, является психотропным веществом – амфетамин, массой 1,57 г., на исследование израсходовано 0,02 г. вещества (согласно справке об исследовании №..., представленное на исследование вещество в свертке из полимерного материала в желто-зеленую полоску с липким слоев (типа изолентны), упакованное в конверт опечатанный штампом «<...>» является психотропным веществом – амфетамин массой 1,58 г.. на исследование израсходовано 0,01 г. вещества);

протоколами осмотров предметов – веществ, изъятых у А. в ходе личного досмотра и при осмотре места происшествия - участка местности у <адрес> по <адрес>, с упаковками; мобильного телефона, изъятого у А., в галерее которого имеются фотографии участков местности, в том числе и места, где в ходе осмотра места происшествия был изъят сверток с веществом, а в мессенджере «Телеграм» имеется диалог с абонентом «<...>»; иных предметов, признанных вещественными доказательствами и приобщенных к уголовному делу;

также в основу обвинительного приговора, качестве доказательства суд положил показания осужденного А., данные в ходе предварительного расследования в качестве подозреваемого, согласно которым обнаруженные 11.08.2020 года свертки с наркотическим средством и психотропным веществом он приобрел через интернет-магазин «<...>», как «мастерклад», с целью дальнейшего сбыта, путем размещения «закладок» в <адрес> Санкт-Петербурга, после размещения первой «закладки» в <адрес> он был задержан сотрудниками полиции, которые доставили его в №... отдел полиции УМВД России по <адрес> Санкт-Петербурга, где в ходе личного досмотра у него были обнаружены свертки из изоляционной ленты разных цветов с амфетамином и с метадоном. Также был обнаружен и изъят сверток с веществом из места в <адрес>, где им был размещена «закладка».

Согласно материалам дела, протоколу судебного заседания, указанные выше, приведенные в приговоре доказательства судом исследованы в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства непосредственно в ходе судебного разбирательства с участием осужденного и его защитника, проверены путем сопоставления друг с другом, и обоснованно признаны заслуживающими доверия, поскольку являются последовательными, непротиворечивыми, дополняющими одни другие.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, суд пришел к правильному выводу об относимости, достоверности и допустимости указанных выше приведенных в приговоре доказательств и обоснованно признал их в совокупности, достаточными для подтверждения виновности А. в инкриминируемом ему деянии, положив в основу приговора. С мотивами принятого решения, указанными в приговоре, судебная коллегия согласна, оснований для иной их оценки, не усматривает.

Положенные в основу обвинения А., приведенные в приговоре показания свидетелей Е., Л., И., И., данные в ходе судебного разбирательства и предварительного следствия были исследованы непосредственно в ходе судебного разбирательства с участием самого осужденного и его защитника, проверены путем сопоставления между собой и с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, и обоснованно признаны судом заслуживающими доверия, поскольку при изложении обстоятельств, подлежащих установлению по настоящему уголовному делу, являются последовательными, непротиворечивыми, взаимно дополняющими друг друга, подтверждаются другими исследованными судом доказательствами, достоверность которых также не вызывает сомнений, в том числе положенными в основу приговора показаниями осужденного А., данными в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого.

Наличия у указанных выше свидетелей оснований для оговора А., иной личной заинтересованности в привлечении осужденного к уголовной ответственности, судом не установлено.

Указанные свидетели были допрошены в ходе судебного разбирательства, в полном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, непосредственно в судебном заседании с участием сторон, давали показания, будучи предупрежденными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний.

Имевшие место противоречия в показаниях данных свидетелями Л., И., И. в судебном заседании и в ходе предварительного следствия были надлежащим образом устранены, путем их сопоставления с показаниями данными в ходе предварительного следствия, которые были оглашены в порядке, предусмотренном ч. 3 ст. 281 УПК РФ, свидетели подтвердили указанные показания. Выявленные несоответствия в показаниях указанных лиц, не ставят под сомнение правдивость и достоверность их показаний об обстоятельствах, имеющих значение для разрешения настоящего уголовного дела, вызваны давностью произошедших событий.

Нарушений уголовно-процессуального закона при получении показаний, свидетелей Е., Л., И., И. как в ходе предварительного расследования, так и в ходе судебного разбирательства, не допущено, свидетели давали показания будучи предупрежденными об уголовной ответственности по ст.ст. 307,308 УК РФ, указанные доказательства - показания свидетелей обосновано признаны судом допустимыми, достоверными, относимыми, и положены в основу обвинительного приговора.

Сведения об обстоятельствах обнаружения и изъятия у А. веществ, мобильного телефона, иных предметов, изложенные в протоколе личного досмотра от <дата>, были надлежащем образом проверены в ходе судебного разбирательства путем исследования показаний свидетеля И.– сотрудника полиции, производившего личный досмотр осужденного и свидетелей Л., И., принимавших участие в личном досмотре осужденного в качестве понятых, подтверждены ими и обоснованно признанных достоверными. Кроме того, обстоятельства изложенные в протоколе личного досмотра не противоречат положенным в основу приговора показаниям А. в качестве подозреваемого. В ходе судебного разбирательства А. также не оспаривал факт обнаружения и изъятия у него в ходе личного досмотра девяти свертков из изоляционной ленты с веществами, а также мобильного телефона и иных указанных в протоколе предметов.

Суд пришел к верному выводу об отсутствии нарушений закона при обнаружении и изъятии веществ (наркотического средства и психотропного вещества), иных предметов у А. Изъяты вещества и предметы были в ходе личного досмотра, произведенного после доставления осужденного в 71 отдел полиции УМВД РФ по <адрес> Санкт-Петербурга по подозрению в совершении действий, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ, в надлежащим должностным лицом – сотрудником УМВД РФ по <адрес> Санкт-Петербурга в присутствии двух понятых мужского пола, обстоятельства личного досмотра зафиксированы в протоколе, с которым ознакомились и который подписали сам осужденный, а также понятые, подтвердившие входе судебного разбирательства обстоятельства изложенные в нем. Нарушений требований закона при привлечении к участию в проведении личного досмотра А., понятых, не усматривается, в качестве понятых не были привлечены лица, указанные в ч. 2 ст. 60 УПК РФ, объективных данных о наличии у гр. И., Л. личной заинтересованности в исходе дела, отсутствуют.

Доводы апелляционных жалоб, о нарушениях допущенных при доставлении А. в отдел полиции с указанием сведений о задержании за совершение преступления и проведении его личного досмотра на основании ст. 27.7, 27.10 КоАП РФ, не состоятельны поскольку в соответствии п. 2, п. 13, п. 16 ч. 1 ст. 13 ФЗ от 07.02.2011 года № 3-ФЗ «О полиции» сотрудники полиции имеют право проверять документы, удостоверяющие личность граждан, если имеются данные, дающие основания подозревать их в совершении преступления или полагать, что они находятся в розыске, либо если имеется повод к возбуждению в отношении этих граждан дела об административном правонарушении; сотрудникам полиции для выполнения возложенных на нее обязанностей также предоставлено право доставлять граждан, то есть осуществлять их принудительное препровождение, в служебное помещение территориального органа или подразделения полиции, в иное служебное помещение в целях решения вопроса о задержании гражданина (при невозможности решения данного вопроса на месте); установления личности гражданина, если имеются основания полагать, что он находится в розыске как скрывшийся от органов дознания, следствия или суда, либо как уклоняющийся от исполнения уголовного наказания, либо как пропавший без вести; защиты гражданина от непосредственной угрозы его жизни и здоровью в случае, если он не способен позаботиться о себе либо если опасности невозможно избежать иным способом, а также в других случаях, предусмотренных федеральным законом; предоставлено право и осуществлять в порядке, установленном законодательством об административных правонарушениях, личный досмотр граждан, досмотр находящихся при них вещей.

Личный досмотр А. проведен до возбуждения уголовного дела, после доставления его в отдел полиции по подозрению в совершении действий, связанных с незаконным оборотом запрещенных веществ, изъятие предметов его одежды проведено в соответствии с требованиями ст. 13 Закона «О полиции» и ст. 27.7 КоАП РФ в присутствии двух понятых, также одного пола с осужденным, ход и результаты досмотра, сведения об изъятых у него предметах, отражены в протоколе. Указание в рапорте от 11.08.2020 года о задержании А. по подозрению в совершении преступления предусмотренного ст. 228 УК РФ, не свидетельствует, о недостоверности изложенных в протоколе личного досмотра сведений, а также не свидетельствует о том, что вещества и предметы были изъяты у А. с нарушением закона.

Доводы апелляционной жалобы защитника о том, что в копии протокола об административном задержании отсутствуют подписи задержанного и лица составившего протокол, о том, что копия протокола об административном задержании не вручалась А., также не ставят под сомнение достоверность сведений, изложенных в протоколе личного досмотра осужденного.

Личный досмотр осужденного был произведен в соответствии с положениями КоАП РФ, Закона «О полиции» в целях обнаружения предметов, орудий административного правонарушения, предметов, веществ ношение и хранение, которых при отсутствии законных оснований запрещено, является действием, не требующим отлагательства, не связан с дачей показаний задержанным. Нормы указанных законов, а также уголовно-процессуальный закон, не возлагают на сотрудников полиции обязанность по обеспечению участия адвоката при проведении личного досмотра задержанного.

Доводы осужденного о том, что ему не был предоставлен защитник после его задержания и доставления в отдел полиции и при проведении личного досмотра, также не свидетельствуют о нарушениях, допущенных при проведении его личного досмотра на основании положений КоАП РФ и Закона «О полиции», не ставят под сомнение достоверность сведений, изложенных в протоколе личного досмотра.

Ссылка в протоколе личного досмотра на ст. 6 Закона «Об оперативно-розыскной деятельности», предусматривающую виды оперативно-розыскных мероприятий а также возможность использования при их производстве технических и иных средств, не наносящих ущерб жизни и здоровью людей и не причиняющих вреда окружающей среде, также не ставит под сомнение достоверность сведений, изложенных в протоколе личного досмотра, вопреки доводам апелляционной жалобы, также не свидетельствует о нарушениях, допущенных при производстве личного досмотра осужденного, при изъятии у него веществ и предметов.

Ссылка осужденного в апелляционной жалобе на положения ст. 182 УПК РФ, регламентирующей порядок и основания производства обыска, личного обыска, на положения ст.ст. 164,165, 29 УПК РФ, его доводы о том, что обнаружение и изъятие у него предметов и веществ должно было производиться на основании постановления следователя, в случае не терпящем отлагательства, с последующим направлением уведомления в суд и проверкой в судебном порядке законности указанных действий, и обеспечением права лица, подвергнутого обыску довести свою позицию до суда, либо на основании судебного решения, принятого по ходатайству следователя, согласованному с руководителем следственного, является несостоятельной и также не свидетельствует о нарушениях, допущенных при проведении его личного досмотра на основании положений КоАП РФ и Закона «О полиции», не ставит под сомнение достоверность сведений, изложенных в протоколе личного досмотра. Как уже указано выше, личный досмотр осужденного был произведен до возбуждения уголовного дела, а положения уголовно-процессуального закона не предусматривают возможность производства таких следственных действий, как обыск, личный обыск до возбуждения уголовного дела, не наделяют сотрудников правоохранительных органов полномочиями производить следственные действия вне рамок возбужденного уголовного дела. По тем же основаниям являются несостоятельными и доводы осужденного о том, что действия по обнаружению и изъятию у него веществ и предметов, сотрудники полиции должны были совершать на основании поручения следователя.

Ссылка осужденного о том, что при проведении личного досмотра он находился под воздействием, оказанном со стороны сотрудников полиции, опровергается показаниями свидетеля Л., И., согласно которым в ходе личного в отношении А. сотрудниками полиции никаких противоправных действий не производилось, сам осужденный ни о каком оказанном на него воздействии со стороны сотрудников полиции не заявлял.

Согласно материалам уголовного дела в отношении А. оперативно-розыскных мероприятий, связанных с контролем почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, прослушиванием телефонных переговоров, снятием информации с технических каналов связи, которые допускаются на основании судебного решения, а также следственных действий связанных с наложением ареста на почтовые и телеграфные отправления и их выемка в учреждениях связи, контролем и записью телефонных переговоров, получением информации о сведениях между абонентами и абонентскими устройствами, разрешение на производство которых дается судом, не производилось. Действия должностных лиц, связанные с изъятием у А. мобильного телефона в ходе личного досмотра, а также, с последующим его осмотром, к указанным оперативно-розыскными мероприятиями и следственными действиям, ограничивающим конституционные права человека и гражданина на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, производство которых возможно на основании судебного решения, не относятся.

Доводы апелляционных жалоб о том, что изъятие мобильного телефона и последующий его осмотр, произведены с нарушением закона, являются несостоятельными, основаны на неправильном толковании закона.

Доводы апелляционной жалобы осужденного о том, что изъятый у него мобильный телефон не был упакован, был изъят у него без участия специалиста, также не ставят под сомнение достоверность сведений указанных в протоколе личного досмотра. Предусмотренный законом порядок проведения личного досмотра лица, изъятия вещей и документов в ходе личного досмотра не предусматривает обязательного участия специалиста при изъятии вещей, а также их упаковки.

Суд пришел к верному выводу об отсутствии нарушений закона при обнаружении и изъятии вещества в ходе осмотра места происшествия. Осмотр места происшествия – участка местности у <адрес> по <адрес> произведен после задержания в указанном месте А. в связи с возможным совершением им действий, связанных с незаконным оборотом наркотических средств и обнаружения у него свертков с веществами при наличии, предусмотренных законом оснований, а именно, в целях обнаружения следов преступления, в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона надлежащим должностным лицом, полномочиями которого охватывается проведение проверки сообщений о преступлениях, в том числе, путем производства следственных и иных процессуальных действий, с участием А. Согласно ч. 2 ст. 176 УПК РФ допускается проведение осмотра места происшествия до возбуждения уголовного дела. В соответствии с ч. 1.1 ст. 170 УПК РФ допускается проведение осмотра места происшествия без участия понятых, при условии применения технических средств фиксации хода и результатов следственного действия. Осмотр места происшествия – участка местности у <адрес> по <адрес> произведен с участием специалиста, с применением технического средства фиксации хода и результатов следственного действия, которые отражены в фототаблице к протоколу осмотра места происшествия. Протокол осмотра места происшествия составлен с соблюдением требований ст. 166 УПК РФ, соответствует требованиям ст. 180 УПК РФ, содержит сведения об обстоятельствах осмотра квартиры, перечень и описание предмета – свертка с веществом, изъятого при осмотре. Протокол содержит сведения о месте и дате проведения указанного следственного действия, время его начала и время окончания, сведения о времени суток и освещении при которых производился осмотр, сведения о должностном лице, производившем осмотр, данные понятых и других лиц, присутствовавших при осмотре. Протокол предъявлен для ознакомления А., ему была предоставлена возможность указать в протоколе свои замечания. Протокол подписан А., а также должностным лицом, производившим указанное следственное действие.

Обстоятельства производства указанного следственного действия, изложенные в протоколе были проверены в ходе судебного разбирательства и подтверждены показаниями свидетеля Е., а также исследованными судом показаниями А., данными в ходе предварительного расследования в качестве подозреваемого, обоснованно признанными судом достоверными.

Доводы осужденного А. о том, что он фактически не принимал участия в осмотре места происшествия, протокол следственного действия не читал, никакими объективными доказательствами не подтверждаются, а опровергаются сведениями, изложенными в протоколе осмотра места происшествия, согласно которому следственное действие производилось с участием осужденного, который указанный протокол подписал, своих замечаний в нем не изложил, изложенными в приговоре показаниями свидетеля Е. - должностного лица, производившего указанное следственное действие, об обстоятельствах его производства, показаниями свидетеля И. – сотрудника полиции, согласно которым он сопровождал осужденного к месту производства следственного действия, осмотр места происшествия производился в его присутствии, а также положенными в основу приговора показаниями самого А., подтвердившего факт своего участия в осмотре места происшествия.

Как уже указано выше, осмотр места происшествия производился до возбуждения уголовного дела, в связи с чем доводы осужденного в апелляционной жалобе о том, что ему не были разъяснены права подозреваемого при производстве указанного следственного действия, не свидетельствуют о нарушении закона при производстве осмотра места происшествия, в достоверности и допустимости его результатов, изложенных в протоколе от 11.08.2020 года, как доказательства. На момент производства указанного следственного действия А. еще не приобрел статус подозреваемого по уголовному делу.

Заключения судебно-химических экспертиз веществ, изъятых при проведении личного досмотра А., а также в ходе осмотра места происшествия – участка местности у <адрес> по <адрес> также являлись предметом исследования суда первой инстанции и обоснованно признаны наряду с другими доказательствами допустимыми и достоверными, указанные заключения содержат ответы на все поставленные перед экспертами вопросы, содержит сведения о методах исследования, представленных на экспертизы веществ, об упаковке веществ, не содержит противоречивых выводов, неконкретных формулировок. Нарушений требований уголовно-процессуального законодательства при назначении и проведении экспертиз, влекущих признание их заключений недопустимым доказательством, не установлено. Эксперты дали заключение, будучи предупрежденными об уголовной ответственности за заведомо ложное заключение. Оснований сомневаться в компетентности экспертов, нет.

Принимая во внимание изложенное выше, нарушений закона при обнаружении, изъятии наркотических средств, психотропных веществ, иных предметов признанных, в дальнейшем вещественными доказательствами и приобщенных к уголовному делу, а также при их исследовании, осмотре, не усматривается. Требования ст. ст. 81,82 УПК РФ регламентирующие признание вещественным доказательством и приобщение к уголовному делу изъятых наркотических средств и психотропных веществ, с упаковками, иных предметов, а также требования ст. ст. 164, 166 УПК РФ, регламентирующие общие условия проведения следственных действий, соблюдены.

Принимая во внимание указанные обстоятельства, суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда, о допустимости как доказательств приведенных в приговоре протокола осмотра места происшествия – участка местности у <адрес> по <адрес>, заключений экспертиз, протоколов осмотров предметов и веществ, признанных вещественными доказательствами.

Оснований для иной оценки приведенных в приговоре суда доказательств, к чему сводятся доводы апелляционных жалоб осужденного и его защитника, судебная коллегия не усматривает.

Показания А., данные в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого, являлись предметом исследования в суде первой инстанции, были оглашены в судебном заседании в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 276 УПК РФ по ходатайству стороны обвинения и обоснованно положены в основу обвинительного приговора, как одно из доказательств, подтверждающее его виновность в совершении инкриминируемого преступления. Указанные показания осужденного, данные в ходе предварительного следствия согласуются с иными исследованными судом доказательствами, достоверность которых сомнений не вызывает.

Суд обоснованно не усмотрел нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих признание доказательства недопустимым, при получении показаний А. ходе предварительного следствия при допросе в качестве подозреваемого.

Как следует из материалов уголовного дела А. был допрошен в качестве подозреваемого в пределах срока предварительного следствия по возбужденному уголовному делу, надлежащим должностным лицом – следователем, в производстве которого находилось уголовное дело, в присутствии защитника, ему были разъяснены его процессуальные права подозреваемого, в том числе право отказаться от дачи показаний против себя и своих близких родственников, он был предупрежден о том, что его показания могут быть использованы в качестве доказательств. Показания А. отражены в соответствующем протоколе от <дата>, отвечающем требованиям уголовно-процессуального закона. Протокол допроса подозреваемого подписан А. и его защитником, не содержит замечаний и заявлений осужденного и его защитника, касающихся содержания протокола, в том числе и самих показаний, обстоятельств производства допроса, также не содержит заявлений об оказанном на А. воздействии со стороны сотрудников полиции, либо иных лиц, каких либо возражений на действия следователя при проведении допроса.

Доводы стороны защиты о том, что А. показания, изложенные в протоколе допроса подозреваемого давал находясь в состоянии опьянения, то есть неадекватном состоянии, а также после оказанного на него воздействия со стороны сотрудников полиции, угрожавших привлечь к ответственности его сожительницу, если он будет оспаривать причастность к сбыту наркотических средств и психотропных веществ, а также следователя, были надлежащим образом проверены судом в ходе судебного разбирательства и не нашли своего подтверждения, опровергнуты показаниями свидетелей И., Б. – сотрудников полиции, согласно которым никакого воздействия на осужденного с целью вынудить его признать свою причастность к незаконному сбыту наркотических средств и психотропных веществ, не оказывалось, он сам давал пояснения о том, что намеревался сбыть обнаруженные вещества посредством закладок; свидетеля Б. – следователя производившего допрос, согласно которым показания осужденный А. давал добровольно и самостоятельно, в присутствии защитника, от дачи показания в связи с плохим самочувствием не отказывался, жалоб не предъявлял, о совершении в отношении него сотрудниками полиции каких либо противоправных действий, об оказанном воздействии ни он, ни его защитник не сообщали; показания осужденного были изложены в протоколе допроса с его слов, никаких заявлений и замечаний по поводы содержания протокола допроса, по поводу обстоятельств производства следственного действия ни осужденный, ни его защитник не предъявили, с протоколом допроса ознакомились, его подписали. Также, согласно показаниям свидетеля Б. при допросе в качестве подозреваемого А. не находился в состоянии, не позволяющем производство с его участием следственных действий, перед допросом ему были разъяснены права подозреваемого, ему было предоставлено время для консультации с защитником, а также время для общения с сожительницей. Никакого воздействия на осужденного с целью заставить его давать показания, не оказывалось.

Согласно протоколу допроса А. в качестве подозреваемого, ни он ни его защитник о каких либо противоправных действиях со стороны сотрудников полиции не сообщали, осужденный не ссылался на плохое самочувствие, иные обстоятельства, препятствующие его участию в следственном действии, также в материалах дела отсутствует и заявление адвоката о том, что состояние А. не позволяет ему принимать участие в следственных действиях 12.08.2020 года.

Факт обнаружения у А. признаков опьянения, вследствие обнаружения в их организме вещества – метадон, не свидетельствует о том, что его состояние не позволяло ему правильно понимать характер и значение уголовного судопроизводства и своего процессуального положения, давать показания по существу уголовного дела, либо отказаться от дачи показаний. Указанное обстоятельство не ставит под сомнение достоверность показаний осужденного в качестве подозреваемого, не является основанием для признания их полученными с нарушением требований уголовно-процессуального закона.

Показания осужденного А. данные в судебном заседании, о том, что обнаруженные наркотическое средство и психотропные вещества он не намеревался сбывать, а приобрел их через «закладку» для личного употребления, так как собирался уезжать в командировку и ему было необходимо достаточное количество наркотика, при этом был задержан сотрудниками полиции, когда указанную закладку извлекал, но не помещал, были надлежащим образом проверены в ходе судебного разбирательства и обоснованно отвергнуты, как не нашедшие своего подтверждения и опровергающиеся совокупностью исследованных судом и положенных в основу приговора доказательств, достоверность которых сомнений не вызывает, что нашло свое отражение в обжалуемом приговоре. Суд обоснованно признал достоверными и положил в основу обвинительного приговора показания осужденного А., данные в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого, как подтверждающиеся иными собранными по уголовному делу доказательствами.

Доводы осужденного в апелляционной жалобе о том, что его задержание было ненадлежащим образом оформлено, а потому все последующие следственные действия были произведены незаконно и доказательства полученные при их производстве, в том числе его показания в качестве подозреваемого, являются недопустимыми, судебная коллегия считает несостоятельными.

Как следует из материалов уголовного дела А. в качестве подозреваемого по уголовному делу, возбужденному в отношении него <дата> задержан в тот же день, надлежащим лицом – следователем, в производстве которого находилось уголовное дело, в соответствии с требованиями ст.ст. 91,92 УПК РФ, при наличии основания, предусмотренного п. 3 ч. 1 ст. 91 УПК РФ, с участием защитника, о чем был составлен соответствующий протокол задержания подозреваемого, при задержании А. были разъяснены права подозреваемого, предусмотренные ст. 46 УПК РФ, затем он был допрошен в качестве подозреваемого с участием защитника.

Ссылка осужденного А. на рапорт сотрудника полиции, согласно которому он был фактически задержан 11.08.2020 года в 13.40 с указанием - по подозрению в совершении преступления, предусмотренного ст. 228 УК РФ и в 14.05 доставлен в отдел полиции, не свидетельствует о нарушении предусмотренных законом сроков и порядка его задержания в качестве подозреваемого, в порядке ст.ст. 91,92 УПК РФ, а также нарушении порядка его допроса в качестве подозреваемого.

Вопреки доводам апелляционной жалобы осужденного, уголовно-процессуальный закон не содержит требования о необходимости возбуждения уголовного дела в течение трех часов с момента фактического задержания лица, а также требования о необходимости составления протокола задержания подозреваемого в течение трех часов с момента фактического задержания.

Согласно положениям ст. 146 УПК РФ уголовное дело возбуждается при наличии повода и основания, предусмотренных ст. 140 УПК РФ, о чем выносится постановление. При этом поводом для возбуждения уголовного дела, в соответствии с положениями ст. 140 УПК РФ является в том числе сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников, которое следователь обязан принять и проверить в пределах своей компетенции и по итогам указанной проверки принять одно из решений, предусмотренных ст. 145 УПК РФ, в том числе и решение о возбуждении уголовного дела. Рапорт о задержании лица и доставлении в отдел полиции, не относится к предусмотренным ст. 140 УПК РФ поводом и основаниям для возбуждения уголовного дела.

Процессуальные действия, связанные с задержанием подозреваемого, как указано выше производятся только в рамках возбужденного уголовного дела. Согласно положениям ст. 92 УПК РФ протокол о задержании подозреваемого должен быть составлен не позднее трех часов с момента доставления подозреваемого к следователю, при этом основанием для задержания подозреваемого являются обстоятельства, изложенные в ст. 91 УПК РФ.

При таких обстоятельствах, рапорт о задержании А. и доставлении его в отдел полиции от 11.08.2020 года не является поводом и основанием для возбуждения в уголовного дела, для задержания подозреваемого в порядке ст.ст. 91,92 УПК РФ. Доводы осужденного о том, что уголовное дело должно было быть возбуждено в течение трех часов с момента его фактического задержания, согласно рапорту, не основаны на требовании закона.

Как следует из приговора суда, в качестве одного из доказательств, подтверждающих виновность осужденного А. в совершении инкриминируемого преступления, при обстоятельствах изложенных в приговоре при описании преступного деяния, суд привел показания свидетеля К. - сожительницы осужденного А., которая была вместе с ним задержана сотрудниками полиции у <адрес> по <адрес> и доставлена в отдел полиции.

Вместе с тем показания указанного свидетеля подтверждают факт задержания А. 11.08.2020 года у <адрес> по <адрес> и доставление его в отдел полиции, однако не содержат сведений об обстоятельствах инкриминируемого осужденному преступления, не опровергают обстоятельства при которых были обнаружены и изъяты наркотические средства и психотропные вещества, в ходе личного досмотра осужденного и в ходе осмотра места происшествия.

Изложенные же в приговоре показания же свидетеля К. об обстоятельствах при которых был задержан А., а также о том, что сотрудники полиции при задержании высказывали угрозы А. подложить ему наркотическое средство, а на следующий день после задержания А. сообщил ей о том, что дал признательные показания, так как ему угрожали возбуждением в отношении нее уголовного дела и направлением ее ребенка в детский дом, судебная коллегия расценивает как недостоверные, не нашедшие своего подтверждения в ходе судебного разбирательства, опровергающиеся исследованными судом показаниями свидетелей И., Б., Е., Б., а также Л. и И., согласно которым в отношении А. никаких противоправных действий с целью вынудить его дать определенные показания не совершалось, сам осужденный о таких действиях при задержании, при проведении личного досмотра, в ходе осмотра места происшествия, при допросе в качестве подозреваемого не сообщал.

Доводы осужденного о неполноте предварительного расследования и судебного следствия, согласно которым по уголовному делу не были назначены и проведены экспертиза упаковки психотропного вещества, изъятого при осмотре места происшествия на предмет обнаружения на ней следов его рук; судебно-психиатрическая экспертиза, для определения его вменяемости, поскольку он находился в состоянии наркотического опьянения; его телефон не был направлен в экспертное учреждение для классификации имеющихся в его памяти фотографий; судом отказано в удовлетворении ходатайства об осмотре вещественного доказательства – свертка с веществом, изъятого при производстве осмотра места происшествия, не ставят под сомнение выводы суда, изложенные в приговоре о доказанности вины осужденного в инкриминируемом преступлении, поскольку к указанному выводу суд пришел на основании проверки и оценки приведенных выше и изложенных в приговоре допустимых, достоверных, относимых доказательств, обоснованно признанных в своей совокупности как достаточные для разрешения уголовного дела.

Вопреки доводам осужденного в материалах уголовного дела отсутствуют объективные данные свидетельствующие о необходимости установления психического или физического состояния обвиняемого, вызывающих сомнение в его вменяемости или способности самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве. Факт установления у осужденного на момент задержания состояния опьянения, ввиду обнаружения него в организме метадона, показания осужденного о том, что он употребляет наркотические средства, психотропные вещества, не ставит под сомнение ее психическое и физическое состояние, его способность самостоятельно защищать свои права и законные интересы.

Доводы осужденного о том, что в представленном в суд первой инстанции протоколе направления на медицинское освидетельствование отсутствует его подпись, не ставят под сомнение допустимость и достоверность приведенных выше доказательств, положенных в основу приговора. Сам осужденный не оспаривал факт проведения его медицинского освидетельствования, которое установило у него состояние опьянения.

Принимая во внимание изложенные выше обстоятельства, судебная коллегия не может согласиться с доводами апелляционных жалоб о недоказанности вины осужденного в совершении инкриминируемого ему преступления, о недопустимости доказательств, положенных в основу приговора.

Судебная коллегия соглашается с юридической квалификацией действий А. по ч. 3 ст. 30 п. Г ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, как покушение на незаконный сбыт наркотических средств и психотропных веществ в крупном размере, оснований для иной квалификации действий осужденного, в том числе по ч. 2 ст. 228 УК РФ, для освобождения его от уголовной ответственности, не усматривает.

Согласно исследованным судом, положенным в основу приговора доказательствам, допустимость и достоверность которых сомнений не вызывает у осужденного в ходе личного досмотра были изъяты наркотическое средство метадон (фенадон, долофин) общей массой 5,29 г. и психотропное вещество амфетамин массой 1,62 г., а также при производстве осмотра места происшествия – участка местности у <адрес> по <адрес> изъято психотропное вещество массой 1,58 г., оборот которых на территории Российской Федерации запрещен, в количестве, которое согласно Постановлению Правительства Российской Федерации от 01.10.2012 года № 1002 «Об утверждении значительного, крупного и особо крупного размеров наркотических средств и психотропных веществ, а также значительного, крупного и особо крупного размеров для растений, содержащих наркотические средства и психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, для целей ст. ст. 228,228.1,229,229.1 УК РФ» относится к крупному размеру, при этом обнаруженные и изъятые наркотическое средство и психотропное вещество были расфасованы в отдельные свертки, в упаковку, удобную для сбыта, нежели для личного употребления (в несколько слоев из различных материалов - полимерный бесцветный материал, отрезки изоляционной ленты различного цвета, а также с помещенным в упаковку предметом с магнитными свойствами). Психотропное вещество амфетамин изъятое при личном досмотре осужденного и в ходе осмотра места происшествия было упаковано в свертки из одинаковой изоляционной ленты; наркотическое средство метадон, изъятое у осужденного в ходе личного досмотра упаковано в восемь свертков из изоляционной ленты синего цвета (пять свертков, с веществом одинакового веса) и из изоляционной ленты красного цвета (три свертка, с веществом одинакового веса, большего чем в свертках из изоляционной ленты синего цвета).

Согласно показаниям свидетеля И. – сотрудника полиции. А. был замечен и задержан у <адрес> по <адрес>, когда производил действия похожие на помещение либо поиск «закладки» с наркотическим средством или психотропным веществом. В ходе осмотра места происшествия участка местности у <адрес> по <адрес> (рядом с местом задержания), в месте на которое указал осужденный и которое было зафиксировано в его телефоне, как место помещенной им «закладки», рядом с местом где он был задержан сотрудниками полиции был обнаружен сверток с психотропным веществом, упакованный аналогичным образом в изоляционную ленту того же цвета, что и сверток с психотропным веществом, изъятый у осужденного в ходе личного досмотра. При этом, согласно протоколу личного досмотра восемь свертков с наркотическим средством метадон были обнаружены у осужденного в самодельном кармане трусов. Согласно положенным в основу приговора показаниям осужденного, данным в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого в присутствии защитника, он сотрудничал с интернет магазином, занимался деятельностью, связанной с размещением «закладок» запрещенных веществ, был задержан после того, как поместил «закладку», изъятые вещества он приобрел через «закладку мастерклад» для дальнейшего сбыта путем помещения «закладок».

Установленные судом обстоятельства при которых был задержан осужденный, а также обстоятельства обнаружения психотропных веществ и наркотических средств, согласно которым в поле зрения сотрудников полиции осужденный попал когда совершал движения характерные для поиска либо помещения «закладки», при этом в месте, где был задержан осужденный в земле был обнаружен один сверток с психотропным веществом, а при осужденном были обнаружены как аналогичный сверток с психотропным веществом – в руке, так и свертки с наркотическим средством, которые были спрятаны - в самодельном кармане трусов, свидетельствуют о том, что А. был задержан непосредственно после помещения им «закладки» вещества, которое было изъято в ходе осмотра места происшествия, а не получения «закладки», а обнаруженные у него наркотическое средство, расфасованное в восемь свертков и сверток с психотропным веществом, предназначались для дальнейшего размещения «закладок» с целью реализации другим лицам.

Если лицо в целях осуществления умысла на незаконный сбыт наркотических средств незаконно приобретает, хранит, перевозит, изготовляет, перерабатывает эти вещества, то есть совершает действия, направленные на их последующую реализацию и составляющие часть объективной стороны сбыта, однако по независящим от него обстоятельствам не передает указанное вещество приобретателю, то такое лицо несет уголовную ответственность за покушение на незаконный сбыт этого вещества.

Указанные обстоятельства свидетельствуют о том, что изъятые в ходе личного досмотра и осмотра места происшествия наркотическое средство и психотропное вещество, каждое в крупном размере, осужденный приобрел в целях последующего сбыта неопределенному кругу лиц путем помещения «закладок», при этом вещества, обнаруженные у него в ходе личного досмотра хранил в целях последующего сбыта путем размещения «закладок», а вещество, изъятое в ходе осмотра места происшествия из земли, с целью сбыта разместил в виде «закладки», то есть совершил умышленные действия, направленные на последующую реализацию указанных наркотического средства метадон и психотропного вещества амфетамин, которые составляют часть объективной стороны преступления – незаконного сбыта наркотических средств и психотропных веществ в крупном размере, однако, не довел их до конца, то есть не передал наркотические средства приобретателю, по независящим от него обстоятельствам, так как был задержан <дата> при совершении действий по помещению «закладки» психотропного вещества, а указанные наркотические средства и психотропные вещества были изъяты из незаконного оборота (в ходе личного досмотра и осмотра места происшествия).

При этом факт употребления А. наркотических средств не опровергает наличие у него умысла на сбыт наркотических средств и психотропных веществ.

Нарушений уголовно-процессуального закона, в том числе права на защиту А., влекущих за собой отмену приговора в ходе предварительного следствия и в ходе судебного разбирательства, допущено не было. Согласно протоколам судебных заседаний, обжалуемому приговору, в ходе рассмотрения уголовного дела по существу судом соблюдался такой принцип уголовного судопроизводства, как состязательность сторон, создавались необходимые условия для исполнения, как стороной обвинения, так и стороной защиты их процессуальных обязанностей и осуществления, предоставленных им прав. Все ходатайства, заявленные сторонами, в том числе и ходатайства стороны защиты связанные с представлением доказательств, судом были разрешены в установленном законом порядке, по ним были приняты обоснованные решения.

Объективные данные, свидетельствующие о том, что в ходе судебного разбирательства по уголовному делу суд принял на себя функции уголовного преследования, либо выступил на стороне защиты или обвинения, в материалах уголовного дела отсутствуют, стороной защиты не представлены. Объективные данные, свидетельствующие о том, что суд препятствовал стороне защиты в представлении доказательств, также отсутствуют. Наличия у судьи, постановившего обжалуемый приговор, личной заинтересованности в исходе настоящего уголовного дела, в привлечении А. к уголовной ответственности за совершение инкриминируемого ему преступления, предусмотренных ст. ст. 61, 62 УПК РФ обстоятельств, исключающих участие в производстве по настоящему уголовному делу председательствующего судьи, не усматривается.

При назначении наказания осужденному А. суд учел характер и степень общественной опасности, обстоятельства совершенного им преступления, наличие смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств, данные о его личности, состояние его здоровья, род занятий, влияние наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи, что нашло отражение в обжалуемом приговоре.

При назначении наказания осужденному суд принял во внимание наличие у него ряда хронических заболеваний, то что он трудоустроен, по месту работы характеризуется положительно, не оспаривал свою причастность к хранению наркотических средств и психотропных веществ, то, что он проживает с неработающей сожительницей, материально обеспечивает и занимается воспитанием ребенка –инвалида – сына сожительницы, его отец является инвалидом первой группы, признав указанные обстоятельства, смягчающими его наказание.

Одновременно суд учел, что А. совершил преступление, связанное с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ, направленное против здоровья населения, относящееся к категории особо тяжких, ранее судим также за совершение преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ, обоснованно усмотрев в его действиях обстоятельство, отягчающее наказание предусмотренное п. А ч. 1 ст. 63 УК РФ

Таким образом, суд обоснованно, приняв во внимание предусмотренные ч. 3 ст. 60 УК РФ обстоятельства, учитываемые при назначении наказания, обстоятельства смягчающие и отягчающие наказание, данные о личности осужденного, о его семейном положении, роде занятий, о его состоянии его здоровья, пришел к выводу о том, что его исправление возможно лишь в условиях реальной изоляции от общества, назначил ему за совершенное преступление наказание в виде лишения свободы с учетом положений ч. 3 ст. 66, ч. 2 ст. 68 УК РФ, обоснованно не усмотрев оснований для назначения наказания с применением положений ч. 3 ст. 68, ст. 64, ст. 73 УК РФ, а также для изменения категории совершенного им преступления, на менее тяжкую в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ.

Вместе с тем с учетом установленных смягчающих наказание обстоятельств, данных характеризующих личность осужденного с положительной стороны, суд посчитал возможным назначить осужденному наказание на минимальный срок, предусмотренный санкцией ч. 4 ст. 228.1 УК РФ и без дополнительных наказаний.

Вопреки доводам апелляционных жалоб осужденного и его защитника, достаточные основания для установления в действиях осужденного смягчающего наказание обстоятельства, предусмотренного п. Г ч. 1 ст. 61 УК РФ – наличие малолетних детей у виновного, отсутствуют. Факт совместного проживания осужденного А. с гр. К. и ее сыном <дата> года рождения, имеющим инвалидность, его помощь сожительнице в содержании и воспитании ребенка учтен судом надлежащим образом при назначении ему наказания, как обстоятельство, смягчающее его наказание.

Сведения о состоянии здоровья осужденного, указанные в том числе в справке филиала «Больницы № 2» ФКУЗ МСЧ-78 ФСИН России от <дата>, согласно которым осужденный страдает рядом хронических заболеваний, в том числе и заболеванием о котором указал защитник в судебном заседании суда апелляционной инстанции, приняты во внимание судом при назначении осужденному наказания, основания полагать, что состояние здоровья осужденного принято во внимание судом в недостаточной степени, отсутствуют.

Суд верно установил, что осужденный А. совершил инкриминируемое ему преступления в период отбывания наказания в виде ограничения свободы на основании постановления Сегежского городского суда Республики Карелия от <дата>, которым неотбытая часть назначенного А. наказания в виде лишения свободы сроком 02 года 07 месяцев 12 дней по приговору Тосненского городского суда Ленинградской области от <дата> была заменена на ограничение свободы сроком на 02 года 07 месяцев 12 дней и пришел к обоснованному выводу о необходимости назначения осужденному окончательного наказания в соответствии со ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров, путем частичного присоединения к наказанию, назначенному за совершенное преступление неотбытой части наказания по приговору Тосненского городского суда Ленинградской области от <дата> (с учетом постановления Сегежского городского суда Республики Карелия от <дата>), при этом обоснованно применил положения п. Б ч. 1 ст. 71 УК РФ.

Вместе с тем, согласно обжалуемому приговору суд, сославшись на наличие у А. непогашенной судимости установил в его действиях особо опасный рецидив преступлений, при этом руководствовался п. Б ч. 3 ст. 18 УК РФ, согласно которому – рецидив признается особо опасным при совершении лицом особо тяжкого преступления, если ранее оно два раза было осуждено за тяжкое преступление или ранее осуждалось за особо тяжкое преступление.

Однако, как следует из материалов дела А. ранее судим <дата> Красногвардейским районным судом Санкт-Петербурга по ч. 1 ст. 228.1 УК РФ к лишению свободы сроком на 04 года, а также <дата> Тосненским городским судом <адрес> по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30 ч. 2 ст. 228 УК РФ к лишению свободы сроком на 03 года, на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенного наказания с наказанием, назначенным приговором Красногвардейского районного суда Санкт-Петербурга от <дата> – к лишению свободы сроком на 06 лет.

В дальнейшем на основании постановления Сегежского городского суда Республики Карелия от <дата> неотбытая часть наказания в виде лишения свободы 02 года 07 месяцев 12 дней заменена на ограничение свободы сроком 02 года 07 месяцев 12 дней. Указанное наказание осужденным на момент совершения преступления не было отбыто.

Таким образом, осужденный А. совершил преступление, относящееся к категории особо тяжких, предусмотренное ч. 3 ст. 30 п. Г ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, будучи лицом, имеющим судимость за совершение преступлений, относящихся к категории тяжких, к наказанию в виде лишения свободы, назначенному по совокупности преступлений.

При таких обстоятельствах вывод суда о наличии в действиях осужденного А. особо опасного рецидива, предусмотренного п. Б ч. 3 ст. 18 УК РФ является неверным, поскольку по смыслу ч. 2 ст. 18 УК РФ в действиях осужденного усматривается наличие опасного рецидива преступлений.

Согласно п. В ч. 2 ст. 58 УК РФ мужчинам, осужденным к лишению свободы за совершение особо тяжкого преступления, ранее не отбывавшим лишение свободы, а также при рецидиве и опасном рецидиве преступления, если осужденный ранее отбывал лишение свободы, отбывание наказания в виде лишения свободы назначается в исправительной колонии строгого режима.

С учетом изложенного, неправильным является и решение суда о назначении осужденному А. и вида исправительного учреждения в соответствии с положениями п. Г ч. 1 ст. 58 УК РФ, а именно исправительной колонии особого режима.

Таким образом, определив в действиях А. наличие особо опасного рецидива преступлений, и назначив ему для отбывания наказания, вид исправительного учреждения – исправительную колонию особого режима, суд первой инстанции неправильно применил уголовный закон, а именно положения Общей части Уголовного Кодекса РФ, регламентирующие понятие и виды рецидива преступлений, а также назначение осужденному вида исправительного учреждения.

Принимая во внимание указанные выше обстоятельства, судебная коллегия, в соответствии с ч. 1 ст. 389.24 УПК РФ приходит к выводу о необходимости изменить обжалуемый приговор и данной части, в связи с неправильным применением уголовного закона, по основаниям, предусмотренным п. 3 ст. 389.15, п. 1 ч. 1 ст. 389.18 УПК РФ, а именно, исключить из приговора указание на наличие в действиях А. особо опасного рецидива преступлений, установить в действиях осужденного наличие опасного рецидива преступлений, в связи с чем, в соответствии с п. В ч. 1 ст. 58 УК РФ назначить А. отбывание наказания в исправительной колонии строгого режима.

Кроме того, вводная часть обжалуемого приговора содержит неверные сведения о судимости А. по приговору Тосненского городского суда Ленинградской области от <дата>, а именно, что он судим по ч. 3 ст. 30 п. Г ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, тогда как, из материалов дела следует, что А. указанным приговором был осужден по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30 ч. 2 ст. 228 УК РФ.

Принимая во внимание указанное обстоятельство, судебная коллегия полагает необходимым внести изменение в приговор суда и в данной части, по основанию, предусмотренному п. 1 ст. 389.15 УПК РФ, указав в вводной части приговора о том, что осужденный А. судим <дата> Тосненским городским судом Ленинградской области по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30 ч. 2 ст. 228 УК РФ.

Также, согласно описательно-мотивировочной части обжалуемого приговора при описании преступного деяния, в совершении которого установлена вина осужденного А. суд верно указав количество наркотического средства метадон (долофин, фенадон) – 5,29 г. и психотропного вещества - амфетамин – 3,2 г. на сбыт которых покушался осужденный, однако ошибочно указал о том, что у А. при личном досмотре было изъято – «и психотропное вещество – амфетамин массой 1,62 г., также в крупном размере»

Принимая во внимание указанное обстоятельство, судебная коллегия полагает необходимым внести изменение в приговор суда и в данной части, по основанию, предусмотренному п. 1 ст. 389.15 УПК РФ, исключить из приговора при описании преступного деяния указание об изъятии у А. «и психотропное вещество – амфетамин массой 1,62 г., также в крупном размере»

Изменяя приговор судебная коллегия не усматривает оснований для смягчения наказания, назначенного осужденному за совершенное преступление (минимального, предусмотренного санкцией ч. 4 ст. 228.1 УК РФ) и по совокупности приговоров.

Наказание, назначенное осужденному А. обжалуемым приговором, как по виду, так и по размеру соответствует характеру и общественной опасности, обстоятельствам совершенного им преступления, его личности, отвечает требованиям ч. 1 ст. 6 УК РФ, назначено с учетом положений ст. 60 УК РФ, соответствует положениям ст. 43 УК РФ и не является несправедливым ввиду чрезмерной суровости. Основания для признания совокупности установленных обстоятельств, смягчающих наказание осужденного, данных о его личности исключительными обстоятельствами, связанными с целями и мотивами преступления, его ролью, его поведением во время или после совершения преступления, существенно уменьшающими степень общественной опасности совершенного преступления, позволяющими назначить осужденному наказание ниже низшего предела, предусмотренного санкцией ч. 4 ст. 228.1 УК РФ отсутствуют.

Период содержания А. под стражей до вступления приговора в законную силу верно засчитан в срок лишения свободы в соответствии с п. А ч. 3.1 ст. 72 УК РФ

В остальном приговор суда первой инстанции является законным и обоснованным, и отмене, либо изменению, в том числе и по доводам апелляционных жалоб не подлежит.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Петроградского районного суда Санкт-Петербурга от <дата> в отношении А. изменить:

указать в вводной части приговора о том, что А. судим <дата> Тосненским городским судом Ленинградской области по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30 ч. 2 ст. 228 УК РФ;

исключить из приговора при описании преступного деяния указание об изъятии У А. - «и психотропное вещество –амфетамин, массой 1,62 г.»

исключить из приговора указание о наличии в действиях А. особо опасного рецидива преступлений;

установить в действиях А. наличие опасного рецидива преступлений.

назначить А. отбывание наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

В остальном приговор Петроградского районного суда Санкт-Петербурга от 05марта 2021 года в отношении А. оставить без изменения.

Апелляционные жалобы осужденного А. и защитника – адвоката К. удовлетворить частично.

Апелляционное определение может быть обжаловано в судебную коллегию по уголовным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в порядке, предусмотренном главой 47.1 УПК РФ.

Кассационные жалобы, представление подлежащие рассмотрению в порядке, предусмотренном ст.ст. 401.7 и 401.8 УПК РФ могут быть поданы в судебную коллегию по уголовным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции через суд, постановивший приговор в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу приговора, а осужденным, содержащейся под стражей – в тот же срок, со дня вручения ему копии приговора, вступившего в законную силу.

В случае пропуска указанного срока, или отказа в его восстановлении кассационные жалобы, представление на приговор могут быть поданы непосредственно в Третий кассационный суд общей юрисдикции.

Осужденный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Такое ходатайство им может быть заявлено в кассационной жалобе, либо в течение 3-х суток со дня получения им извещения о дате, времени и месте заседания суда кассационной инстанции, если уголовное дело было передано в суд кассационной инстанции по кассационному представлению прокурора или кассационной жалобе другого лица.

Председательствующий

Судьи