Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе адвоката Жернаковой Л.П. в интересах осужденной Чарсовой Н.А. на приговор Ленинского районного суда г. Магнитогорска Челябинской области от 14 мая 2021 года, которым

ЧАРСОВА Наталья Александровна, родившаяся <данные изъяты>, <данные изъяты>,

осуждена по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год 6 месяцев с возложением обязанностей: не менять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденных, один раз в месяц в установленный день являться на регистрацию в специализированный государственный орган, осуществляющий контроль за поведением условно осужденных.

Приговором разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Андреева М.В., выступления осужденной Чарсовой Н.А., адвоката Жернаковой Л.П., поддержавших доводы апелляционной жалобы, прокурора Прохорова Е.В., полагавшего необходимым оставить приговор без изменения, изучив материалы уголовного дела, суд апелляционной инстанции

у с т а н о в и л :

Чарсова Н.А. осуждена за покушение на мошенничество, то есть приобретение права на чужое имущество путем обмана и злоупотребления доверием, совершенное в особо крупном размере, если при этом преступление не было доведено до конца по независящим от Чарсовой Н.А. обстоятельствам.

Преступление совершено при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе адвокат Жернакова Л.П., действуя в интересах осужденной Чарсовой Н.А., выражает несогласие с приговором суда, считает его подлежащим отмене в связи с несоответствием выводов суда, изложенным в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, нарушением уголовно-процессуального закона, неправильным применением уголовного закона. В обоснование доводов апелляционной жалобы указывает на то, что в действиях Чарсовой Н.А. имеются признаки состава преступления, предусмотренного ст. 303 УК РФ – фальсификация доказательств по гражданскому делу, по которому истек срок давности привлечения к уголовной ответственности. Утверждает, что Чарсова Н.А. не имела намерений совершить хищение имущества <данные изъяты> путем обмана или злоупотребления доверием. Приводит собственное описание событий и обстоятельств передачи Чарсовой Н.А. денежных средств, принадлежащих <данные изъяты> в сумме 4295585 рублей 25 копеек директору <данные изъяты> для приобретения квартир, а также возврата Чарсовой Н.А. в счет погашения займа 1175461 рубля. Указывает на то, что с целью отчета перед <данные изъяты> о целевом использовании денежных средств с <данные изъяты> был оформлен договор займа, акт приема-передачи денежных средств, график платежей, которые были подписаны <данные изъяты> и удостоверены печатью <данные изъяты> В связи с уклонением <данные изъяты> от возврата денежных средств, а также наличием нарушений при составлении договора, с целью получения права на отсрочку платежей в <данные изъяты> ею был сфальсифицирован договор займа для обращения в суд и получения решения. Полагает, что Чарсова Н.В. не приобрела право на чужое имущество и не смогла вернуть собственные деньги. Полагает, что обвинение в приобретении Чарсовой Н.А. права на чужое имущество не нашло своего подтверждения, поскольку вменение Чарсовой Н.А. приобретение права требования не может расцениваться как хищение, поскольку требование передачи имущества и получение возможности распорядиться чужим имуществом находятся в зависимости от наличия такого имущества у потерпевшего, которым можно завладеть, а для виновного лица должно быть очевидным, что имущество является чужым. Вместе с тем Чарсова Н.А. восстанавливала нарушенное право на возврат своих денежных средств. Обращает внимание на то, что Чарсова Н.А. не располагала возможностью вернуть свои денежные средства, поскольку <данные изъяты> были выведены активы <данные изъяты> Приводя расчеты предполагаемой прибыли <данные изъяты> от продажи недвижимости в период 2017 года, считает, что <данные изъяты> имел реальную возможность рассчитаться с Чарсовой Н.А. Утверждает, что причиной обращения Чарсовой Н.А. в суд дважды явилось то, что решение суда по договору займа было необходимо для отчетности перед <данные изъяты> а обращение в суд по расписке от 13 сентября 2017 года предполагало взыскание денежных средств непосредственно с <данные изъяты> поскольку последний вывел активы <данные изъяты> и располагал денежными средствами. Обращает внимание на то, что Чарсова Н.А., узнав, что денежные средства взысканы не с <данные изъяты> а с <данные изъяты> не стала предъявлять исполнительный лист, исполнительное производство о взыскании с <данные изъяты> денежных средств не возбуждалось. Отмечает, что Чарсова Н.А. имеет малолетних детей, в том числе ребенка-инвалида и приемную дочь. Полагает, что в действиях Чарсовой Н.А. отсутствует состав преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ, просит приговор отменить, уголовное преследование Чарсовой Н.А. прекратить.

В возражении на апелляционную жалобу адвоката государственный обвинитель Торопченов А.А. выражает несогласие с доводами апелляционной жалобы адвоката Жернаковой Л.П., считает приговор суда законным и обоснованным. По его мнению, вина осужденной и квалификация содеянного по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ нашла свое подтверждение в судебном заседании, судом обоснованно и мотивированно опровергнуты доводы стороны защиты о наличии оснований для переквалификации действий осужденной. Считает, что судом назначено справедливое наказание, учтены обстоятельства совершенного преступления, смягчающие наказание обстоятельства, личность осужденной, влияние назначенного наказания на исправление осужденной и на условия жизни ее семьи. Просит приговор оставить без изменения, а доводы апелляционной жалобы - без удовлетворения.

В возражении на апелляционную жалобу адвоката представитель потерпевшего <данные изъяты> выражает несогласие с доводами апелляционной жалобы адвоката Жернаковой Л.П., считает приговор суда законным и обоснованным. Приводя обстоятельства произошедшего, дает им собственную оценку, указывает на наличие в действиях Чарсовой Н.А. состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ. Считает, что оснований для переквалификации данных действий не имеется. Полагает, что версия стороны защиты о наличии в действиях Чарсовой Н.А. состава преступления, предусмотренного ст. 303 УК РФ, является надуманной.

Выслушав выступления сторон, обсудив доводы апелляционной жалобы адвоката, возражения государственного обвинителя и представителя потерпевшего, изучив материалы уголовного дела, суд апелляционной инстанции не находит предусмотренных ст. 389.15 УПК РФ оснований для отмены или изменения состоявшегося приговора.

Судебное разбирательство в суде первой инстанции по уголовному делу проведено с соблюдением требований УПК РФ о состязательности, равноправии сторон, с выяснением всех юридически значимых для правильного его разрешения обстоятельств, подлежащих доказыванию при его производстве, в том числе, касающихся места, времени, способа совершения преступления, формы вины, мотивов, целей и последствий, и в процессе его рассмотрения сторонам были созданы необходимые условия для исполнения их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им законом прав.

Фактические обстоятельства изложенных в описательно - мотивировочной части приговора действий, совершенных осужденной, установлены судом первой инстанции правильно и основаны на оценке совокупности доказательств, полученных в предусмотренном законом порядке, всесторонне и полно исследованных непосредственно в судебном заседании.

Приведенные стороной защиты доводы о несоответствии содержащихся в приговоре выводов суда фактическим обстоятельствам дела и, как следствие, о неправильной правовой оценке действий Чарсовой Н.А., апелляционная инстанция находит необоснованными, неподтвержденными материалами уголовного дела.

По обстоятельствам обвинения в покушении на мошенничество Чарсова Н.А. вину не признала, пояснила, что не намеревалась совершать хищение имущества <данные изъяты> По предложению директора <данные изъяты> взяв потребительский кредит в <данные изъяты> перечислила денежные средства в пользу <данные изъяты> в счет покупки указанным обществом квартир всего на общую сумму 4295585,25 рублей, на которые <данные изъяты> приобрело у <данные изъяты> квартиры в свою собственность и реализовывало. 10 марта 2017 года в счет погашения долга за приобретенные <данные изъяты> на ее средства квартиры, обществом ей были частично перечислены 1175461 рубль. Ей требовалось отчитаться перед <данные изъяты> о целевом назначении использования ею заемных денег, поэтому по ее просьбе <данные изъяты> оформил договор займа, акт приема-передачи денег, график платежей, она в свою очередь представила документы в <данные изъяты> Через некоторое время бухгалтер кооператива сообщила, что в договоре займа от 25 марта 2017 года неверно указаны реквизиты и существенные условия договора займа. Чтобы быстрее рассчитаться с кооперативом, она требовала от <данные изъяты> возврата денег, чтобы погасить долг перед кооперативом, на что <данные изъяты> стал скрываться от нее. Она поняла, что <данные изъяты> не собирается рассчитываться с ней, узнала, что он ведет Общество к банкротству. Ей посоветовали приостановить выплату процентов перед кооперативом путем обращения в суд, то есть подтвердить целевое использование заемных денежных средств и невозможность возврата долга в силу недобросовестности заемщика в лице <данные изъяты> для чего она обратилась к юристу <данные изъяты> который попросил предоставить договор займа от 25 марта 2017 года, где должны быть указаны верные реквизиты, а также приходно-кассовый ордер. С целью получить возможность отсрочки платежей за деньги, которые взяла в кооперативе, она вынуждена была сфальсифицировать договор займа от 25 марта 2017 года. При взыскании денег с <данные изъяты> в свою пользу она не приобрела право на чужое имущество, не может вернуть свои денежные средства, перечисленные <данные изъяты>

По результатам состоявшегося разбирательства суд первой инстанции, несмотря на занятую осужденной позицию по отношению к предъявленному ей обвинению, обоснованно пришел к выводу о ее виновности в инкриминируемом деянии, в обоснование чего привел доказательства, соответствующие требованиям УПК РФ по своей форме и источникам получения, признанные в своей совокупности достаточными для вынесения обвинительного приговора.

Так, при обосновании вывода о виновности Чарсовой Н.А. суд первой инстанции в приговоре правомерно сослался на показания представителя потерпевшего <данные изъяты> согласно которым в декабре 2016 года Чарсова Н.А. по договоренности оплатила безналичным путем за <данные изъяты> 4295585,60 рублей. В январе-феврале 2017 года <данные изъяты> частично в сумме примерно 1100000 или 1200000 рублей рассчиталось с Чарсовой Н.А. Весной 2017 года по просьбе Чарсовой Н.А. и будучи с ней в доверительных отношениях для отчета в бухгалтерию он подписал договор в офисе <данные изъяты>. В дальнейшем в 2018 году Чарсова Н.А. взыскала в судебном порядке с <данные изъяты> перечисленные ею за <данные изъяты> деньги по поддельному договору займа. Затем она пыталась получить одну и ту же сумму дважды, обратилась в Ленинский районный суд г. Магнитогорска о взыскании долга по его личной расписке, которую он написал Чарсовой Н.А. по ее просьбе, как гарантию возврата займа <данные изъяты> по договору. Расписку о возврате остатка долга он писал от себя, как от физического лица, так как доверял Чарсовой Н.А., при этом, как у физического лица, у него перед Чарсовой Н.А. долговых обязательств не было. В расписке он обязался выплатить Чарсовой Н.А. денежные средства в сумме 2437524,50 рубля и проценты в сумме 1400000 рублей. Данная расписка не являлась самостоятельным долговым обязательством, а являлась продолжением отношений с Чарсовой Н.А. в рамках фактического займа от 29 декабря 2016 года. 17 января 2018 года Чарсова Н.А. взыскала в Ленинском районном суде г. Магнитогорска с <данные изъяты> по договору займа № 01-2017 от 25 марта 2017 года денежные средства в сумме 8977772,60 рубля, из которых сумма основного долга - 4295585,60 рублей, проценты за пользование займом за период с 25 марта 2017 года по 25 августа 2017 года в размере 1718234 рубля, неустойка за период с 26 августа 2017 года по 2 ноября 2017 года в размере 2963953 рубля, возмещение уплаченной госпошлины в размере 53088,86 рублей, что <данные изъяты> не оспаривает. Кроме этого, 16 июля 2018 года Чарсова Н.А. по расписке от 13 сентября 2017 года, введя в заблуждение Ленинский районный суд г. Магнитогорска, выдавая ее как самостоятельный договор займа денежных средств, с <данные изъяты> взыскала 2437524,50 рубля и расходы по оплате государственной пошлины в сумме 17396,11 рублей. Таким образом Чарсова Н.А. по одному и тому же обязательству, выдала его за два самостоятельных займа, получила два права требования по разным основаниям от <данные изъяты> одного и того же долга, чем пыталась похитить у <данные изъяты> денежные средства в размере на общую сумму 2454920,60 рублей. Денежные средства с <данные изъяты> не взысканы.

Указанные показания представитель потерпевшего <данные изъяты> подтверждал в ходе предварительного расследования при проведении очной ставки с Чарсовой Н.А.

Помимо показаний представителя потерпевшего <данные изъяты> суд первой инстанции правомерно в приговоре сослался на показания свидетелей:

- <данные изъяты> согласно которым работала с Чарсовой Н.А. в <данные изъяты> в должности главного бухгалтера. Со слов Чарсовой Н.А. знает, что Чарсова Н.А. и <данные изъяты> покупали квартиры, которые затем совместно продавали. Деньги в <данные изъяты> Чарсова Н.А. брала не на покупку квартир, а на подотчет, а после продажи квартиры возвращала деньги в <данные изъяты> с процентом с продаж. При этом оформлялся не договор займа, а подотчет, поскольку директор <данные изъяты> Чарсова Н.А. могла брать деньги, не отчитываясь ни перед кем. На конец 2016 года недостача в кассе кооператива составляла около 3000000 рублей, которые со слов Чарсовой Н.А. были переданы <данные изъяты> или организации последнего – <данные изъяты> В конце декабря 2016 года Чарсова Н.А. для бухгалтерской отчетности была намерена оформить передачу денег <данные изъяты> договором займа. На момент ее увольнения в конце мая 2017 года со слов Чарсовой Н.А. она знала, что <данные изъяты> был должен Чарсовой Н.А. и, соответственно, кооперативу, около 4000000 рублей;

- <данные изъяты> согласно которым Чарсова Н.А. и <данные изъяты> являлись клиентами банка <данные изъяты> Примерно весной 2017 года по предварительной договоренности с Чарсовой Н.А., последняя на ее рабочую электронную почту прислала текст договора займа № 01-2017, который она по просьбе Чарсовой Н.А. распечатала и передала на подпись <данные изъяты> Копию договора она передала <данные изъяты> Оригинал договора остался у нее для передачи Чарсовой Н.А. Вариант договора, который был прислан ей Чарсовой Н.А., сохранился у нее на компьютере;

- <данные изъяты> согласно которым он с октября 2017 года оказывал юридическую помощь Чарсовой Н.А. путем обращения с исками в Ленинский районный суд г. Магнитогорска и взыскания в рамках гражданских дел по иску Чарсовой Н.А. к <данные изъяты> по договору займа № 01-2017 от 25 марта 2017 года и иску Чарсовой Н.А. к <данные изъяты> в лице директора <данные изъяты> по взысканию долга по расписке от 13 сентября 2017 года. Общая сумма долга по договору займа составляла 8977772,60 рублей, исковые требования Чарсовой Н.А. о взыскании долга по договору займа были удовлетворены в полном объеме. По представленной ему Чарсовой Н.А. расписке от 13 сентября 2017 года, написанной <данные изъяты> 16 июля 2018 года Ленинский районный суд г. Магнитогорска взыскал с <данные изъяты> сумму основного долга 2437524,50 рублей, сумму процентов 1400000 рублей и расходы по оплате госпошлины в сумме 17396,11 рублей.

Объективно вина осужденной Чарсовой Н.А. в совершении преступления также подтверждается:

- заявлением <данные изъяты> о совершенном в отношении него и <данные изъяты> преступлении;

- документами, подтверждающими законный статус и деятельность <данные изъяты> под руководством директора и единственного учредителя <данные изъяты>

- материалами гражданских дел № 2-136/2018 и № 2-479/2018, осмотренными и признанными вещественными доказательствами;

- протоколом выемки в Ленинском районном суде г. Магнитогорска Челябинской области из материалов гражданского дела № 2-136/2018 л.д. 36 квитанции к приходному кассовому ордеру № 23 от 25 марта 2017 года, л.д. 37-42 договора целевого займа № 01-2017 от 25 марта 2017 года, из материалов гражданского дела № 2-479/2018 л.д. 15 расписки <данные изъяты> от 13 сентября 2017 года;

- протоколом осмотра квитанций к приходному кассовому ордеру № 23 от 25 марта 2017 года, договора целевого займа № 01-2017 от 25 марта 2017 года с приложением, расписки <данные изъяты> от 13 сентября 2017 года, копии договора целевого займа № 01-2017 от 25 марта 2017 года, приобщенной представителем потерпевшего <данные изъяты> к протоколу допроса;

- протоколом получения образцов почерка <данные изъяты> от 30 сентября 2019 года;

- заключением эксперта № 757 от 18 сентября 2019 года, согласно которому рукописный текст расписки от имени <данные изъяты> от 13 сентября 2017 года выполнен <данные изъяты> Подписи от имени <данные изъяты> расположенные: в расписке от имени <данные изъяты> от 13 сентября 2017 года, в графике платежей (приложение № 1 к договору № 01-2017 от 25 марта 2017 года), в акте получения денежных средств от 25 марта 2017 года (приложение № 2 к договору № 01-2017 от 25 марта 2017 года), выполнены <данные изъяты> Подпись от имени <данные изъяты> расположенная в договоре целевого займа № 01-2017 от 25 марта 2017 года («Займодавец» - Чарсова Н.А., «Заемщик» - <данные изъяты> в лице директора <данные изъяты>), выполнена не <данные изъяты> а другим лицом. Подпись от имени <данные изъяты> расположенная в квитанции к приходному ордеру № 23 от 25 марта 2017 года, вероятно, выполнена не <данные изъяты> а другим лицом;

- протоколом получения образцов от представителя потерпевшего образцов оттиска печати <данные изъяты> от 13 сентября 2019 года;

- заключением эксперта № 791 от 23 сентября 2019 года, в соответствии с которым: 1.1. оттиски простой круглой печати – «<данные изъяты>», в предоставленных документах: Приложение № 1 к договору целевого займа № 01-2017 от 25 марта 2017 года «График платежей», Приложение № 2 к договору целевого займа № 01-2017 от 25 марта 2017 года «Акт получения денежных средств», рукописная расписка от 13 сентября 2017 года от имени <данные изъяты> начинающаяся и заканчивающаяся словами – «Я, директор <данные изъяты> «(испр. верить)», нанесены простой круглой печатью <данные изъяты> экспериментальные образцы оттисков которой изъяты у представителя директора <данные изъяты> 1.2. Оттиск и фрагмент оттиска простой круглой печати – «<данные изъяты>», в представленных документах: - Договор целевого займа № 01-2017 от 25 марта 2017 года на сумму 4295585,00 рублей между Чарсовой Н.А. и <данные изъяты> в лице директора <данные изъяты> Квитанция к приходному кассовому ордеру № 23 от 25 марта 2017 года на сумму 4295585,00 рублей от Чарсовой Н.А., нанесены не простой круглой печатью <данные изъяты> экспериментальные образцы оттисков которой изъяты у представителя директора <данные изъяты>

- заключением эксперта № 9 от 14 января 2020 года, согласно которому 1. оттиски круглой печати <данные изъяты> в представленных: договоре купли-продажи от 4 апреля 2017 года комнаты в квартире по адресу: Челябинская область <данные изъяты> договоре купли - продажи от 5 мая 2017 года квартиры по адресу: Челябинская область г. <данные изъяты> договоре купли-продажи от 14 июня 2017 года квартиры под адресу: Челябинская область г<данные изъяты> договоре купли-продажи от 23 декабря 2016 года квартиры по адресу: Челябинская область <данные изъяты> с передаточным актом нанесены одной печатной формой. 2. Оттиски круглых печатей <данные изъяты> в представленных «Четырех договорах с передаточным актом» нанесены печатной формой <данные изъяты> образцы оттисков которой предоставлены в качестве сравнительных образцов. 3. Оттиски круглой печати <данные изъяты> в представленных: договоре купли-продажи от 4 апреля 2017 года комнаты в квартире по адресу: Челябинская область <данные изъяты> договоре купли-продажи от 5 мая 2017 года квартиры по адресу: Челябинская область г. <данные изъяты> договоре купли-продажи от 14 июня 2017 года квартиры под адресу: Челябинская область <данные изъяты> договоре купли-продажи от 23 декабря 2016 года квартиры по адресу: Челябинская область <данные изъяты> с передаточным актом, нанесены печатной формой <данные изъяты>, образцы оттисков которой представлены в качестве сравнительных образцов. Ответ в отношении объектов: Приложение № 1 к договору целевого займа № 01-2017 от 25 марта 2017 года «График платежей»; Приложение № 2 к договору целевого займа № 01-2017 от 25 марта 2017 года «Акт получения денежных средств»; рукописная расписка от 13 сентября 2017 года от имени <данные изъяты> начинающейся и заканчивающейся словами «Я, директор <данные изъяты> «(испр. верить)»; договор целевого займа № 01-2017 от 25 марта 2017 года на сумму 4295585,00 рублей между Чарсовой Н.А.и <данные изъяты> в лице директора <данные изъяты> квитанция к приходному кассовому ордеру № 23 от 25 марта 2017 года на сумму 4295585,00 рублей от Чарсовой Н.А.» дан в представленном «Заключении эксперта № 791 от 23 сентября 2017 года.

Содержание перечисленных и иных доказательств, исследованных в судебном заседании, их анализ подробно изложены в описательно - мотивировочной части приговора.

Допустимость приведенных в приговоре доказательств сомнений не вызывает.

Все показания осужденной Чарсовой Н.А., представителя потерпевшего <данные изъяты> свидетелей <данные изъяты>, данные, как на стадии предварительного следствия, так и в ходе судебного разбирательства, были подвергнуты судом первой инстанции тщательному анализу путем сопоставления между собой и с письменными доказательствами по делу, им дана надлежащая оценка в совокупности с иными доказательствами, что получило отражение в приговоре.

Показания представителя потерпевшего <данные изъяты> свидетелей <данные изъяты>. носят логичный и последовательный характер, стабильны, согласуются с другими доказательствами по уголовному делу, чем подтверждают свою достоверность, дают полное представление об обстоятельствах совершения преступления, проверены в судебном заседании, правильно отражены в приговоре.

Каких-либо сведений о заинтересованности представителя потерпевшего <данные изъяты> свидетелей <данные изъяты> при даче показаний в отношении осужденной, оснований для оговора ими Чарсовой Н.А., равно как и существенных противоречий в их показаниях по обстоятельствам дела, ставящих их под сомнение, и которые повлияли или могли повлиять на выводы и решение суда о виновности Чарсовой Н.А., на правильность применения уголовного закона, судом апелляционной инстанции не установлено.

Оценка показаний осужденной, свидетелей, приведенная судом первой инстанции, полностью разделяется судом апелляционной инстанции.

Исследованные судом заключения экспертов, положенные в основу обвинительного приговора, проведены в соответствии с требованиями уголовно - процессуального закона, лицами, обладающими специальными познаниями, будучи предупрежденными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, согласуются с другими доказательствами, не содержат противоречий и сомнений не вызывают.

Оценка исследованных в судебном заседании протоколов следственных действий, других доказательств надлежащим образом аргументирована, также разделяется судом апелляционной инстанции.

С учетом всей совокупности приведенных в приговоре доказательств суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу об их достаточности для полного установления фактических обстоятельств настоящего уголовного дела, причастности осужденной к инкриминированному деянию и ее виновности в совершенном преступлении. В приговоре содержится подробный анализ исследованных в судебном заседании доказательств. Каких-либо существенных противоречий, которые могли бы повлиять на выводы суда о виновности Чарсовой Н.А. и квалификации ее действий, между перечисленными доказательствами не установлено.

Суд первой инстанции, верно установив фактические обстоятельства уголовного дела, правильно квалифицировал действия Чарсовой Н.А. по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ, как покушение на мошенничество, то есть приобретение права на чужое имущество путем обмана и злоупотребления доверием, совершенное в особо крупном размере, при этом преступление не было доведено до конца по независящим от этого лица обстоятельствам.

Как правильно установил суд первой инстанции, после удовлетворения исковых требований Чарсовой Н.А. и взыскании задолженности с <данные изъяты> по договору займа № 01-2017 от 25 марта 2017 года решением суда от 17 января 2018 года у Чарсовой Н.А. не было необходимости повторно обращаться в суд за взысканием денежных средств с <данные изъяты> Вместе с тем Чарсова Н.А., обратившись в Ленинский районный суд г. Магнитогорска с исковым заявлением к <данные изъяты> о взыскании по расписке <данные изъяты> от 13 сентября 2017 года денежных средств, в том числе основного долга в размере 2437524 рубля 50 копеек, процентов за пользование займом в размере 1400000 рублей и расходов по оплате государственной пошлины в размере 27388 рублей, покушалась на получение права требования денежных средств <данные изъяты> однако по не зависящим от нее обстоятельствам, не смогла довести умысел до конца.

Приведенные стороной защиты доводы о невиновности Чарсовой Н.А. в покушении на мошенничество были предметом исследования в суде первой инстанции, все они тщательно проверены, и получили правильную оценку в приговоре, суд первой инстанции указал в приговоре, почему с ними не согласился и какими конкретно доказательствами они опровергнуты.

Выводы суда первой инстанции о юридической квалификации действий Чарсовой Н.А., вопреки доводам стороны защиты, убедительно и подробно мотивированы в приговоре, не носят характер предположений, не содержат противоречий, конкретны, в том числе и о фактических обстоятельствах дела. Оснований для переоценки данных выводов и для иной квалификации действий Чарсовой Н.А. апелляционная инстанция не находит.

Нарушений уголовно - процессуального закона, способных путем ограничения прав участников судопроизводства повлиять на правильность принятого судом решения, в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства по делу не допущено.

При назначении наказания Чарсовой Н.А. суд первой инстанции в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 43, 60 УК РФ учел характер и степень общественной опасности содеянного ею, влияние назначенного наказания на исправление осужденной и на условия жизни ее семьи, данные о личности виновной, обстоятельства, смягчающие наказание, отсутствие отягчающих наказание обстоятельств и пришел к обоснованному выводу о необходимости назначения Чарсовой Н.А. наказания в виде лишения свободы без назначения дополнительных видов наказания. При этом суд первой инстанции справедливо применил положения ст. 73 УК РФ, назначив наказание условно и возложив на Чарсову Н.А. определенные обязанности на период испытательного срока. Свои выводы суд первой инстанции надлежащим образом мотивировал в приговоре.

Соглашаясь с выводами суда, апелляционная инстанция считает, что цели наказания могут быть достигнуты в условиях, не связанных с изоляцией осужденной от общества. Все существенные для определения меры наказания обстоятельства исследованы и учтены при вынесении приговора.

Судом первой инстанции в полном объеме учтены все смягчающие наказание обстоятельства. Каких-либо иных обстоятельств, прямо предусмотренных уголовным законом в качестве смягчающих, достоверные сведения о которых имеются в материалах дела, но не учтенных судом, не установлено.

Обстоятельства, отягчающие наказание Чарсовой Н.А., судом не установлены, не находит их и суд апелляционной инстанции.

Судом первой инстанции тщательно исследованы и учтены при назначении наказания сведения о личности виновной.

Предусмотренные ч. 3 ст. 66 УК РФ пределы смягчения наказания при определении срока лишения свободы соблюдены.

Выводы суда о невозможности применения к осужденной положений ст. 64, ч. 6 ст. 15 УК РФ мотивированы в приговоре, являются правильными и разделяются судом апелляционной инстанции.

Назначенное Чарсовой Н.А. наказание по своему виду и размеру является справедливым, в полной мере соответствует закону, отвечает целям наказания, соразмерно содеянному, данным о личности осужденной.

Нарушений норм уголовного и уголовно-процессуального законодательства, влекущих отмену или изменение приговора, не допущено, оснований для удовлетворения апелляционной жалобы адвоката Жернаковой Л.П. не имеется.

Руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.14, 389.20, 389.28, ч. 2 ст. 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

о п р е д е л и л:

приговор Ленинского районного суда г. Магнитогорска Челябинской области от 14 мая 2021 года в отношении ЧАРСОВОЙ Натальи Александровны оставить без изменения, а апелляционную жалобу адвоката Жернаковой Л.П. – без удовлетворения.

Решение суда апелляционной инстанции может быть обжаловано в кассационном порядке по правилам гл. 47.1 УПК РФ в судебную коллегию по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. Обжалование промежуточного судебного решения осуществляется путем подачи кассационных жалобы, представления непосредственно в суд кассационной инстанции; приговора или иного итогового судебного решения - путем подачи на него кассационных жалобы, представления через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу приговора или иного итогового судебного решения, а для осужденного, содержащегося под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии такого судебного решения, вступившего в законную силу.

Осужденный, оправданный и другие указанные в ч. 1 ст. 401.2 УПК РФ лица вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции. Лицом, содержащимся под стражей, осужденным, отбывающим наказание в виде лишения свободы, такое ходатайство может быть заявлено в кассационной жалобе либо в течение 3 суток со дня получения ими извещения о дате, времени и месте заседания суда кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи: