Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе ФИО3 на решение Салаватского городского суда Республики Башкортостан от 7 июля 2020 г. по иску ООО «Салаватская трубная компания» к ФИО3 о взыскании неосновательного обогащения и встречному иску ФИО3 к ООО «Салаватская трубная компания» о взыскании денежных средств по договорам займа,

заслушав судью докладчика Якупову Н.Н., судебная коллегия

установила:

общество с ограниченной ответственностью «Салаватская трубная компания» (ООО «СТК») обратилось с иском, в котором просит взыскать с ответчика ФИО3 сумму неосновательного обогащения в размере 1 605 000 рублей, полученную от истца по платежному поручению от 17 июня 2016 г., проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 403 258 рублей, начисленные на сумму неосновательного обогащения за период с 18 июня 2016 г. по 10 июня 2019 г.

ФИО3 возражая против удовлетворения данного иска, заявила встречные исковые требования о взыскании с ООО «СТК» денежных средств в сумме 2 078 853,56 рублей, переданных ею для осуществления хозяйственной деятельности общества и для погашения задолженности общества, образовавшейся в период с 2010 г. по ноябрь 2016 г., как беспроцентные займы и не возвращенных до настоящего времени.

В судебном заседании представители истца ООО «СТК» поддержали свой иск в полном объеме, указывая на отсутствие какого-либо договора между ООО «СТК» и ФИО3 и отсутствие у общества обязательств по перечислению денежных средств последней. Против удовлетворения встречного иска представители ООО «СТК» возражали, ссылаясь на то, что доказательств заключения договоров займа между ООО «СТК» и ее бывшим учредителем и руководителем ФИО3 не имеется, сальдовая ведомость по счету 66.3 и иные оборотно-сальдовые ведомости не являются документами первичного учета и не подтверждают факт возникновения задолженности перед ФИО3 По утверждению представителей истца, являющегося ответчиком по встречному иску, из бухгалтерской (финансовой) отчетности ООО «СТК» за 2013 - 2015 годы следует, что в разделе «Пассив» в графе долгосрочные заемные средства, краткосрочные заемные средства нет каких-либо данных о наличии задолженности ООО «СТК» перед третьими лицами. Природа появления сальдовой ведомости по счету 66.3 представителям истца неясна, они оспаривают достоверность данного документа. Представители ООО «СТК» заявили о пропуске ФИО3 срока исковой давности при подаче встречного иска, так как ее требования основаны на платежах, произведенных в 2013 году.

ФИО3 и ее представители возражали против удовлетворения иска ООО «СТК», ссылаясь на то, что ФИО3 в период с 18 июня 2008 г. по 16 октября 2017 г. являлась учредителем ООО «СТК» с долей в уставном капитале 50%, должность директора общества занимала второй учредитель с долей в уставном капитале также 50% - ФИО1 В ходе осуществления финансово-хозяйственной деятельности у ООО «СТК» возникла задолженность по налогам в общей сумме 2 422 666,98 рублей, было возбуждено 14 исполнительных производств. В рамках исполнительных производств на имущество ООО «СТК» был наложен арест, в том числе на расчетный счет. Директор общества ФИО1 без оформления в установленном порядке фактически сложила с себя полномочия директора. В целях возобновления деятельности общества ФИО3 как один из учредителей взяла на себя обязательства по погашению образовавшейся задолженности и в период с 31 мая 2013 г. по 4 июня 2013 г. за счет личных денежных сбережений погасила задолженность в сумме 2 422 666,98 рублей. Вступив 29 марта 2016 г. в должность директора ООО «СТК» ФИО3 предоставила в целях пополнения оборотного капитала несколько беспроцентных займов на общую сумму 1 214 000 рублей. Общая сумма оказанной ею финансовой помощи составила 3 636 666,98 рублей. Часть денежных средств в счет возврата беспроцентного займа в сумме 1 605 000 рублей была перечислена на ее счет платежным поручением от 17 мая 2016 г. и неосновательным обогащением не является. При заключении договора купли-продажи доли в уставном капитале общества ФИО2 ставший единственным учредителем общества, был ознакомлен с финансовым состоянием общества и бухгалтерскими документами, о наличии долговых обязательств перед ФИО3 знал, что подтверждается текстом договора купли-продажи и оборотно-сальдовой ведомостью за январь-декабрь 2017 г. Согласно договору ФИО2 не имел никаких претензий к ФИО3 и ФИО1 (второму учредителю). Как полагает ответчик и ее представители, истцом пропущен срок исковой давности по требованиям о взыскании неосновательного обогащения. Встречный иск ФИО3 и ее представители поддержали по приведенным в нем основаниям, указали на то, что письменные договоры беспроцентного займа при внесении денежных средств в счет уплаты задолженности по налогам не заключались, так как ФИО3 сама являлась учредителем общества, и, по мнению представителя истца по встречному иску, в силу норм Налогового кодекса РФ в отсутствие договоров следует считать, что имели место беспроцентные займы. Поскольку предприятие работало по упрощенной системе налогообложения, уплачивая налог на доходы, не требовалось указывать сумму расходов. Деятельность предприятия до 2016 г. не велась, в связи с чем в 2016 г. ФИО3 пришлось сдать налоговую отчетность с указанием нулевого дохода за предыдущие годы.

Решением Салаватского городского суда Республики Башкортостан от 7 июля 2020 г. постановлено: исковые требования ООО «СТК» к ФИО3 о взыскании неосновательного обогащения – удовлетворить.

Взыскать с ФИО3 в пользу ООО «СТК»неосновательное обогащение в сумме 1 605 000 рублей, проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 18 июня 2016 г. по 10 июня 2019 г. в сумме 403 258 рублей, всего 2 008 258 рублей.

В удовлетворении иска ФИО3 к ООО «СТК» о взыскании денежных средств по договорам займа – отказать.

В апелляционной жалобе ФИО3 просит решение суда отменить и принять новое решение об отказе в иске ООО «СТК». Полагает, что решение суда не соответствует фактическим обстоятельствам дела и вынесено с нарушением норм материального и процессуального права. В обоснование жалобы указано, что совершив действия по внесению денежных средств в счет погашения долгов ООО «СТК», она как учредитель ООО «СТК» выполнила обязательства общества перед государством. В свою очередь у общества возникли обязательства уже перед нею по возврату указанных денежных сумм в размере 2 422 666 рублей в силу взаимосвязанных положений ст. ст. 53, 307 и 307.1 Гражданского кодекса РФ. Кроме того, в целях пополнения оборотных средств для возобновления хозяйственной деятельности общества предоставила последнему несколько беспроцентных займов на общую сумму 1 214 000 рублей. Таким образом, с мая 2013 г. по май 2017 г. ею за счет личных денежных средств была оказана финансовая помощь обществу на общую сумму 3 636 666,98 рублей. При этом оформление договоров займа между нею, как учредителем и ООО «СТК» в соответствии с требованиями ст. 162 Гражданского кодекса РФ было невозможно, поскольку другой учредитель ФИО1 являвшаяся и директором общества самоустранившись от полномочий директора блокировала избрание в установленном законом порядке нового директора. Выводы суда, что несоблюдение письменной формы договора займа и общества приводит к невозможности установления его условий в соответствии со ст. 162 Гражданского кодекса РФ, а представленные платежные документы не подтверждают передачу личных денежных средств в качестве займа с условием их возврата, противоречат обстоятельствам, установленным в ходе судебного заседания и материалам дела. В силу ч. 1 ст. 807 Гражданского кодекса РФ договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей. Погашение долгов общества подтверждаются квитанциями о перечислении денежных средств на депозитный счет УФССП на общую сумму 2 422 666, 68 рублей, а пополнение оборотных средств для хозяйственной деятельности общества подтверждается зачислением на расчетный счет общества денежных средств в размере 1 214 000 рублей. Наличие задолженности перед ФИО3 подтверждается и оборотно – сальдовой ведомостью по счету 66.03 «краткосрочные займы», переданной в том числе с описями бухгалтерских отчетов за 2013 – 2017 года новому учредителю ФИО2 при подписании договора купли – продажи долей в уставном капитале ООО «СТК» 16 октября 2017 г. Более того, копии договоров займа, заключенные между ООО «СТК» и ФИО3 были представлены в ходе судебного заседания в суде первой инстанции, но не были приобщены к делу, в связи с отсутствием подлинников. В свою очередь, подлинники договоров займа предоставлялись в банковские учреждения для проведения операций по зачислению денежных средств на расчетный счет общества и по истечении 3-х лет, в соответствии с действующей инструкцией были уничтожены. Не согласна с выводом суда и в части отказа во встречном иске ФИО3 в связи с пропуском срока исковой давности. Поскольку при передаче денежных средств в качестве беспроцентного займа, срок возврата денежных средств не устанавливался, то сумма займа должна быть возвращена заемщиком в течение тридцати дней со дня предъявления займодавцем требования об этом. Требование о возврате денежных средств ею направлено 24 января 2020 г., получено обществом 29 января 2020 г., следовательно, исходя из положений ст. 810 Гражданского кодекса РФ, срок исковой давности начинает течь только с 24 января 2020 г.

В дополнении к апелляционной жалобе ФИО3 указывает, что поскольку основанием иска являются фактические обстоятельства дела, то указание ею во встречном иске конкретной правовой нормы в обоснование иска не является определяющим при решение судом вопроса о том, каким законом следует руководствоваться при разрешении дела. В этой связи, ссылка по тексту встречного искового заявления на нормы прав, регулирующих правоотношения, возникшие из договоров займа (ст. 807, 810 Гражданского кодекса РФ). Не являлись предопределяющими для суда первой инстанции в выборе норм материального права, которым следовало руководствоваться при рассмотрении данного спора. Между тем финансовая помощь может быть предоставлена обществу учредителем способами, не противоречащими законодательству РФ. В частности, он может исполнить за общество его денежные обязательства перед третьими лицами (ст. 313 Гражданского кодекса РФ). При погашении ею долгов общества, у него имелись признаки банкротства, в связи с чем принятые ею меры по погашению задолженности в размере за общество были вынужденными мерами. Перечисление денежной суммы в размере 1 605 000 рублей не носило характер безвозмездности, а преследовало целью возмещение затрат его учредителя на погашение обязательств общества, соответственно не обладало признаками неосновательного обогащения. В части вывода суда первой инстанции об отсутствии договорных отношений между нею и обществом в отношении денежных средств, перечисленных в 2016 - 2017 годах на расчетный счет общества, противоречит представленным доказательствам. Кроме того, представитель ООО «СТК» не оспаривал факт зачисления на расчетный счет СТК денежных средств, перечисленных ею по представленным квитанциям и ордерам.

В судебном заседании представитель ФИО3 адвокат Чепуров Д.В. апелляционную жалобу поддержал по изложенным в ней основаниям, а также приведенным в дополнении к ней; представитель ООО «СТК» ФИО4 с доводами апелляционной жалобы не согласилась, просила решение суда оставить без изменения.

Истец ФИО3 в заседание суда апелляционной инстанции не явилась, о дне рассмотрения жалобы извещена надлежащим образом.

Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции с учетом доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия находит решение подлежащим оставлению без изменения.

В соответствии со ст. 1102 Гражданского кодекса РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных ст. 1109 данного Кодекса (п. 1).

Правила, предусмотренные главой 60 данного Кодекса, применяются независимо от того, явилось ли неосновательное обогащение результатом поведения приобретателя имущества, самого потерпевшего, третьих лиц или произошло помимо их воли (п. 2).

Чтобы квалифицировать отношения как возникшие из неосновательного обогащения, они должны обладать признаками, определенными ст. 1102 Гражданского кодекса РФ.

По делам о взыскании неосновательного обогащения на истца возлагается обязанность доказать факт приобретения или сбережения имущества ответчиком, а на ответчика - обязанность доказать наличие законных оснований для приобретения или сбережения такого имущества либо наличие обстоятельств, при которых неосновательное обогащение в силу закона не подлежит возврату.

Согласно п. 4 ст. 1109 Гражданского кодекса РФ не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения денежные суммы и иное имущество, предоставленные во исполнение несуществующего обязательства, если приобретатель докажет, что лицо, требующее возврата имущества, знало об отсутствии обязательства либо предоставило имущество в целях благотворительности.

С учетом названной нормы денежные средства и иное имущество не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения, если будет установлено, что воля передавшего их лица осуществлена в отсутствие обязательств, то есть безвозмездно и без встречного предоставления - в дар либо в целях благотворительности.

Как следует из материалов дела, ООО «СТК»согласно выписке из ЕГРЮЛ по состоянию на 23 июля 2019 г. осуществляет свою деятельность с 15 декабря 2006 г. Учредителями с долей в уставном капитале по 50% являлись ФИО3 и ФИО1

С 29 марта 2016 г. директором и учредителем ООО «СТК» являлась ФИО3

По договору купли-продажи доли в уставном капитале от 16 октября 2017 г. ФИО3 и ФИО1 передали в собственность ФИО2 доли в уставном капитале ООО «СТК», данный договор удостоверен нотариально.

С 20 октября 2017 г. единственным учредителем с размером доли 100%, а с 10 ноября 2017 г. единоличным исполнительным органом (директором) является ФИО2

В соответствии с платежным поручением № 4 от 17 июня 2016 г. (когда директором и учредителем ООО «СТК» являлась ФИО3) ООО «СТК» перечислило на счет ФИО3 в ПАО «Банк Уралсиб» денежные средства в сумме 1 605 000 рублей, с указанием назначения платежа «возврат финансовой помощи учредителю ФИО3 л/с ...» (л.д. 112 том 1).

ФИО3 доказательств, обосновывающих указанный платеж, в материалы дела не представлено.

Удовлетворяя заявленные истцом требования, суд первой инстанции, руководствуясь приведенными выше правовыми нормами, исходил из того, что ответчик ФИО3 приобрела без законных оснований в собственность перечисленные на её лицевой счет денежные средства, в связи с чем, на её стороне возникло неосновательное обогащение в сумме 1 605 000 рублей, в связи с чем пришел к выводу о взыскании указанной суммы с ответчика в пользу истца.

Оценив в совокупности представленные сторонами доказательства по правилам ст. ст. 12, 56, 67 ГПК РФ, применяя приведенные нормы права, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об удовлетворении исковых требований, поскольку из материалов дела следует, что договорные отношения между ООО «СТК», с одной стороны, и ФИО3 с другой стороны, отсутствовали; допустимых и достоверных доказательств оказания ответчиком финансовой помощи ООО «СТК» не представлено.

Поскольку суд пришел к выводу об удовлетворении исковых требований о взыскании с ФИО3 неосновательного обогащения, требования истца о взыскании с ответчика процентов за пользование чужими денежными средствами в силу положений п. 2 ст. 1107 Гражданского кодекса РФ также подлежали удовлетворению.

Суд апелляционной инстанции с решением о наличии правового основания для удовлетворения такого иска соглашается.

При этом как следует из материалов дела, в частности квитанций за период с 31 мая 2013 г. по 4 июня 2013 г. о внесении ФИО3 (ООО «СТК») денежных средств на депозитный счет УФССП в счет погашения задолженности ООО «СТК» по исполнительным производствам, перечисление денежных сумм не подтверждают оказание финансовой помощи учредителя обществу, соответственно и внесение личных сбережений ФИО3, на что она указывает в возражениях на исковое заявление ООО «СТК» и во встречном исковом заявлении.

Как правильно указано судом, то обстоятельство, что ФИО3, будучи учредителем ООО «СТК», вносила денежные средства от имени данной организации в рамках исполнительных производств, возбужденных в отношении юридического лица, не свидетельствует о возникновении между ней и юридическим лицом правоотношений по договору займа.

Какой-либо письменный договор займа между учредителем ФИО3 и ООО «СТК» не заключался, доказательств его заключения и подписания сторонами суду не представлено.

В то же время, вопреки доводам представителя ответчика нормы Налогового кодекса РФ и Федерального закона «Об общества с ограниченной ответственностью», на что правомерно указано судом первой инстанции, не регулируют порядок заключения договора займа и не определяют форму и существо данных договоров.

В свою очередь, для сделок граждан с юридическими лицами и для сделок между юридическими лицами установлена обязательная письменная форма положениями ст. 161 Гражданского кодекса РФ, а обязательность письменной формы договора займа на сумму более 10 000 рублей установлена ст. 808 Гражданского кодекса РФ.

Несоблюдение письменной формы сделки в данном случае привело к невозможности установления её условий на основании иных доказательств в соответствии со ст. 162 Гражданского кодекса РФ.

Отсутствие необходимости фиксации заемных обязательств для целей налогообложения в данном случае не может являться основанием для освобождения сторон от обязанности по соблюдению письменной формы сделки по договору займа.

Ссылка ответчика на оказание финансовой помощи обществу путем заключения договоров беспроцентного займа в период с 16 июня 2016 г. по 11 мая 2017 г. не подтверждает законность возврата финансовой помощи учредителю, поскольку возврат денежных средств произведен 17 июня 2016 г., тогда как зачисление денежных средств от ФИО3 по квитанции был произведен 16 июня 2016 г. в размере 840 000 рублей, и сведений о наличии денежных средств в заявленном размере на указанную дату в материалы дела не представлено.

Также коллегия учитывает, что согласно п. 9 заключенного 16 октября 2017 г. между ФИО3, ФИО1 (продавцы) и ФИО2 (покупатель) договора купли-продажи доли (100%) в уставном капитале, ФИО2 подтверждает ознакомление с финансовым состоянием общества и бухгалтерскими документами и не имеет претензий к ФИО3 и ФИО1 и данное не свидетельствует об отсутствии у него права на подачу данного иска. Судебная коллегия находит правильным вывод суда первой инстанции, что из буквального толкования данного пункта следует, что у ФИО2 отсутствовали претензии к указанным лицам в отношении финансового состояния общества и наличию бухгалтерской документации, но не следует, что он был согласен с наличием долговых обязательств общества перед ФИО3 или с наличием оснований для перечисления ей денежных средств. Не указывает данный пункт и на признание ФИО2 долга перед ФИО3

Согласно ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В доказательство возникновения заемных отношений ФИО3 ссылается на вышеуказанные квитанции о внесении денежных средств на депозитный счет УФССП, и на ордер – квитанцию от 16 июня 2016 г., в котором указан источник поступления денежных средств – беспроцентный займ учредителя физического лица ФИО3 Вместе с тем, указанные документы не содержат ссылок на то, что данные денежные средства вносятся с условием их возврата, не отражен срок возврата, условия пользования этими денежными средствами.

Таким образом, поскольку истцом доказано, что ФИО3 приобрела за счет него денежные средства в размере 1 605 000 рублей, у суда были основания для удовлетворения требований истца о взыскании с ответчика денежных средств в указанном размере, как неосновательного обогащения, в связи с чем, основания отмены решения суда в указанной части по доводам апелляционной жалобы отсутствуют.

Доводы ответчика о пропуске срока исковой давности при подаче искового заявления со стороны ООО «СТК», а также о применении последствий пропуска срока, путем отказа в удовлетворении исковых требований, являлись предметом рассмотрения суда первой инстанции, выводы суда по ним обоснованны и подтверждены материалами дела.

При разрешении заявленных встречных исковых требований истца ФИО3 к ООО «СТК»о взыскании денежных средств в сумме 2 078 853,56 рублей по договорам займа, суд, руководствуясь ст. ст. 807, 808, 810 Гражданского кодекса РФ, оценив представленные истцом квитанции о внесении денежных средств на депозитный счет УФССП в счет погашения задолженности ООО «СТК» по исполнительным производствам на общую сумму 2 422 666,68 рублей, а также ордера и квитанции о перечислении денежных средств на счет ООО «СТК» с указанием источника поступления – беспроцентные займы учредителя/физического лица ФИО3 на общую сумму 1 244 000 рублей, пришел к выводу о том, что истцом по встречному иску не представлено доказательств в обоснование заявленных им исковых требований и отказал в удовлетворении иска.

При этом суд исходил из того, что представленные истцом указанные квитанции в силу положений п. 2 ст. 808 Гражданского кодекса РФ подтверждают лишь факт передачи определенной денежной суммы, но не могут служить бесспорным подтверждением наличия соглашения в письменной форме, свидетельствующего о волеизъявлении обеих сторон на установление заемного обязательства, а указание в ордерах и квитанциях за период 2016 – 2017 г. в качестве назначения платежа на зачисление денежных средств по договорам беспроцентного займа, само по себе не может являться достаточным доказательством, подтверждающим возникновение между сторонами правоотношений по договору займа, так как не свидетельствует о том, что ответчик – юридическое лицо взял на себя обязательство по возврату денежных средств, а также о том, что между сторонами было достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.

Все вышеуказанные выводы суда судебная коллегия полагает верными, так как они основаны на правильном применении норм материального права, соответствуют обстоятельствам дела, подтверждены исследованными доказательствами, оценка которых произведена судом по правилам ст. ст. 56, 67 ГПК РФ.

Доводы жалобы о доказанности истцом по встречному иску факта заключения договоров беспроцентного займа и факта передачи денежных средств ответчику на условиях договоров беспроцентного займа подлежат отклонению как основанные на неверном толковании автором жалобы норм материального права.

Общими положениями Гражданского кодекса Российской Федерации о форме сделок (п. 1 ст. 160 Гражданского кодекса РФ) предусмотрено, что сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами.

Пунктом 1 ст. 161 Гражданского кодекса РФ закреплены виды сделок, которые должны совершаться в простой письменной форме, за исключением сделок, требующих нотариального удостоверения:

1) сделки юридических лиц между собой и с гражданами;

2) сделки граждан между собой на сумму, превышающую десять тысяч рублей, а в случаях, предусмотренных законом, - независимо от суммы сделки.

Несоблюдение простой письменной формы сделки лишает стороны права в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания, но не лишает их права приводить письменные и другие доказательства (п. 1 ст. 162 Гражданского кодекса РФ).

В соответствии с п. 1 ст. 807 Гражданского кодекса РФ - по договору займа одна сторона (заимодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.

Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

Относительно формы договора займа п. 1 ст. 808 Гражданского кодекса РФ установлено, что договор займа между гражданами должен быть заключен в письменной форме, если его сумма превышает не менее чем в десять раз установленный законом минимальный размер оплаты труда, а в случае, когда заимодавцем является юридическое лицо, - независимо от суммы.

В подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему заимодавцем определенной денежной суммы (п. 2 ст. 808 Гражданского кодекса РФ).

Для возникновения обязательства по договору займа требуется фактическая передача кредитором должнику предмета займа - денег или других вещей, при этом допускается оформление займа упрощенно - путем выдачи расписки, а также иных письменных документов. В случае спора о факте предоставления займа на кредиторе лежит обязанность доказать, что между сторонами возникли отношения, регулируемые главой 42 Гражданского кодекса РФ. В свою очередь, ответчик, возражающий против признания полученных им денежных средств в качестве заемных, в силу ч. 1 ст. 56 Гражданского кодекса РФ должен представить доказательства того, что между сторонами сложились иные правоотношения.

Ордера – квитанции №11 от 10 мая 2016 г., №6 от 16 июня 2016 г., №12 от 16 июня 2016 г., №21 от 22 сентября 2016 г., №7 от 30 сентября 2016 г., №3 от 5 октября 2016 г., №1 от 3 марта 2017 г., №4 от 9 марта 2017 г., №9 от 3 апреля 2017 г., №18 от 2 мая 2017 г., №7 от 3 мая 2017 г., №3 от 11 мая 2017 г., всего на сумму 1 214 000 рублей, представленные истцом в подтверждение заключения договоров займа, подтверждают лишь факт зачисления ФИО3 денежных средств в указанном размере на счет ответчика, но не может служить доказательством заключения между сторонами договоров беспроцентного займа, поскольку из данных документов не следует, что ответчик выразил согласие на получение денежных средств на условиях срочности, возвратности и ордера - квитанции не являются соглашением сторон в письменной форме, свидетельствующим о волеизъявлении обеих сторон на установление заемного обязательства.

Факт заключения спорных договоров займа денежных средств между ФИО3 и ООО «СТК», не может быть установлен судом только на основании документов, подтверждающих лишь факт перечисления ФИО3 на счет ответчика исковых денежных сумм.

Представленные истцом документы, в отсутствие самих договоров займа, по мнению судебной коллегии, не могут служить доказательством заключения договоров займа и не подтверждают факта передачи спорных денежных средств ответчику в долг, поскольку не содержат сведений об обязательстве ответчика, в силу которого он обязан возвратить ФИО3 искомые суммы.

При этом судом первой инстанции дана правовая оценка представленным доказательствам согласно ст. 67 ГПК РФ, в том числе оборотно - сальдовой ведомости за январь - ноябрь 2017 г. и оборотно - сальдовой ведомости по счету 66.03 «краткосрочные займы».

Как правильно установил суд, в описи бухгалтерских отчетов за 2013 – 2017 г.г., переданных ФИО2 указано на передачу ему оборотно-сальдовой ведомости за январь - ноябрь 2017 г. и оборотно-сальдовой ведомости по счету 66.03 «краткосрочные займы» за январь - ноябрь 2017 г. В оборотно-сальдовой ведомости по счету 66.03 «краткосрочные займы» указано на наличие задолженности перед ФИО3 на начало периода в сумме 1 713 353,71 рублей, обороты по кредиту данного счета за этот период в сумме 365 500 рублей и общую сумму задолженности на конец период 2 078 853,71 рублей.

Вместе с тем, поскольку ФИО2 отрицал принадлежность ему подписи на указанном документе, заявляя о подложности данного доказательства, судом первой инстанции на основании проведенной по определению суда почерковедческой экспертизой в заключении эксперта №16/04-20 установлено, что в оборотно - сальдовой ведомости ООО «Салаватская трубная компания» за январь - ноябрь 2017 г. подпись от имени ФИО2 выполнена самим ФИО2 а в оборотно - сальдовой ведомости ООО «Салаватская трубная компания» по счету 66.03 «краткосрочные займы» за тот же период подпись от имени ФИО2 выполнена не ФИО2., а другим лицом.

Таким образом, правомерным является вывод суда, что наличие в оборотно - сальдовой ведомости за январь - ноябрь 2017 г. указания на наличие задолженности по краткосрочным займам само по себе не свидетельствует о том, что эта задолженность образовалась именно перед ФИО3

Более того, оборотно - сальдовая ведомость по счету 66.03 «краткосрочные займы» не может подменять собой письменный договор займа, не указывает на его фактические условия, доказательством того, что ФИО2 как учредитель ООО «СТК», признавал наличие данного долга, данная ведомость являться не может. В отсутствие первичных документов, подтверждающих возникновение данной задолженности, невозможно установить суммы займа, сроки их передачи и возврата, иные условия договора.

В соответствии со ст. 10 Федерального закона от 6 декабря 2011 № 402-ФЗ «О бухгалтерском учете», данные, содержащиеся в первичных учетных документах, подлежат временной регистрации и накоплению в регистрах бухгалтерского учета.

Оборотно-сальдовая (оборотная) ведомость - регистр бухгалтерского учета, предназначенный для контроля операций и сальдо по счетам бухгалтерского учета и составления бухгалтерской отчетности.

Согласно п. 3 ст. 8 Федерального закона от 21 ноября 1996 № 129-ФЗ «О бухгалтерском учете» бухгалтерский учет ведется организацией непрерывно с момента ее регистрации в качестве юридического лица до реорганизации или ликвидации в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

Первичные учетные документы принимаются к учету, если они составлены по форме, содержащейся в альбомах унифицированных форм первичной учетной документации, а документы, форма которых не предусмотрена в этих альбомах, должны содержать обязательные реквизиты, перечисленные в п. 2 ст. 9 упомянутого Закона. Унифицированные формы первичной учетной документации утверждаются Государственным комитетом Российской Федерации по статистике (Постановления Госкомстата РФ от 25 декабря 1998 г. № 132, от 30 октября 1997 г. № 71а и пр.). Для систематизации и накопления информации, содержащейся в принятых к учету первичных документах, для ее отражения на счетах бухгалтерского учета и в бухгалтерской отчетности организация обязана вести регистры бухгалтерского учета (ст. 10 названного Закона). При этом следует учитывать, что содержание регистров бухгалтерского учета и внутренней бухгалтерской отчетности в соответствии с указанным Законом является коммерческой тайной.

Организации используют регистры бухгалтерского учета в зависимости от выбранной формы ведения бухгалтерского учета - журнально-ордерной, мемориально-ордерной и упрощенной форм учета, предусматривающих ведение различных видов бухгалтерских регистров. Кроме того, для обеспечения достоверности данных бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности организации обязаны проводить инвентаризацию имущества и обязательств, в ходе которой проверяются и документально подтверждаются их наличие, состояние и оценка. Выявленные при инвентаризации расхождения между фактическим наличием имущества и данными бухгалтерского учета отражаются на счетах бухгалтерского учета (ст. 12 Федерального закона «О бухгалтерском учете»).

Судом установлено, что представленная ответчиком по встречному иску ООО «СТК» бухгалтерская (финансовая) отчетность субъектов малого предпринимательства, переданная самой ФИО3 в налоговую инспекцию 6 апреля 2016 г., свидетельствует о том, что в 2013, 2014, 2015 годах в бухгалтерском балансе отсутствует данные о наличии и сумме долгосрочных и краткосрочных заемных средств в разделе «пассив». При этом применяемая упрощенная система налогообложения не исключала обязанности по указанию данных сумм в случае наличия таковых, они не являются расходами или доходами предприятия и подлежали заполнению независимо от применяемой системы налогообложения.

Согласно разъяснениям, данным в «Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 3 (2015)», утвержденных Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 25 ноября 2015 г. в соответствии с ч. 2 ст. 71 ГПК РФ при непредоставлении истцом письменного договора займа или его надлежащим образом заверенной копии вне зависимости от причин этого (в случаях утраты, признания судом недопустимым доказательством, исключения из числа доказательств и т.д.) истец лишается возможности ссылаться в подтверждение договора займа и его условий на свидетельские показания, однако вправе приводить письменные и другие доказательства, в частности расписку заемщика или иные документы.

Вместе с тем, как правильно установил суд, данной бухгалтерской отчетностью с достоверностью подтверждено отсутствие каких - либо денежных обязательств у ООО «СТК» перед ФИО3 в 2013 - 2015 годах. При этом представленные ответчиком акты налоговых камеральных проверок данный факт никак не опровергают, так как основанием для их проведения являлись сроки предоставления налоговой отчетности, остальная финансово - хозяйственная деятельность предприятия не проверялась.

Доводы истца по встречному иску о предоставлении копий вышеуказанных договоров беспроцентного займа в ходе судебного разбирательства в суде первой инстанции опровергаются материалами настоящего гражданского дела, а утверждение ФИО3 о нахождении вышеуказанных договоров беспроцентного займа в ПАО «Банк УралСиб» не нашло своего подтверждения, поскольку согласно ответа указанного Банка от 30 октября 2020 г. №..., Банк не является стороной по вышеуказанным договорам и не обладает ни оригиналами, ни копиями договоров займа, заключенных между ФИО3 и ООО «СТК».

Поскольку истцом по встречному иску были заявлены требования о взыскании долга по договорам займа, а факт заключения договоров беспроцентного займа истцом доказан не был, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отказе в иске.

Доводы апелляционной жалобы ФИО3 о том, что письменная форма договора займа не является обязательной между физическим и юридически лицом, противоречат пп. 1 п. 1 ст. 161 Гражданского кодекса РФ.

Довод жалобы о том, что факт заключения договоров займа подтверждается ордерами, квитанциями, отклоняется судебной коллегией по изложенным выше основаниям.

Разрешая заявленные встречные исковые требования, суд первой инстанции, принимая во внимание заявленное ходатайство о пропуске срока исковой давности, пришел к выводу о том, что требования о взыскании сумм, перечисленных ею на счет ООО «СТК» до 10 февраля 2017 г. заявлены истцом за пределами срока исковой давности. При этом суд исходил из того, что обращение со встречным иском последовало только 10 февраля 2020 г., то есть спустя более трех лет после перечисления сумм по исполнительным производствам и после перечисления денежных средств по ордерам – квитанциям за период с 10 мая 2016 г. по 5 октября 2016 г.

При таких обстоятельствах, судом обоснованно принято решение об отказе в иске ФИО3 к ООО «СТК» о взыскании задолженности по договорам займа и по указанным выше основаниям.

Доводы жалобы об ином исчислении срока исковой давности, а также о неправомерности применения сроков исковой давности в данном случае основаны на неправильном толковании норм материального права, регулирующих спорные правоотношения, в связи с чем признаются несостоятельными.

Доводы апелляционной жалобы ФИО3, изложенные в дополнении к апелляционной жалобе относительно предоставления денежных средств по договорам займа в качестве финансовой помощи, что должно было быть установлено судом первой инстанции, какими-либо доказательствами, отвечающими требованиям относимости и допустимости, не подтверждены.

Согласно представленной ПАО «Банк УралСиб» информации в отношении ООО «СТК» за период с 10 мая 2016 г. по 11 мая 2017 г., выписки по счету ООО «СТК», открытому в ПАО «Банк УралСиб» 10 мая 2016 г., 16 июня 2016 г., 16 июня 2016 г., 22 сентября 2016 г., 30 сентября 2016 г., 5 октября 2016 г., 3 марта 2017 г., 9 марта 2017 г., 3 апреля 2017 г., 2 мая 2017 г., 3 мая 2017 г., 11 мая 2017 г. ФИО3 внесла на данный счет 1 214 000 рублей с назначением платежа: беспроцентный займ.

Назначение платежа, отраженное в выписке, само по себе не подтверждает факт заключения ФИО3 как займодавцем договора займа с ООО «СТК» как с заемщиком. Кроме того, стороной истца не представлены доказательства, подтверждающие, что ООО «СТК» как заемщик обязалось возвратить ФИО3 как займодавцу внесенные в кассу последним денежные средства. Вместе с тем данное условие, исходя из положений п. 1 ст. 807 Гражданского кодекса РФ, составляет предмет договора займа и позволяет разграничить договорные заемные отношения и иные отношения, связанные с передачей денежных средств.

При этом с 29 марта 2016 г. по 16 октября 2017 г. ФИО3 являлась директором ООО «СТК», что не исключает возможность внесения ею денежных средств в рамках исполнения функций руководителя организации. Вместе с тем установление данных обстоятельств, при недоказанности истцом заявленных ею требований о взыскании долга по договору займа, находится за рамками настоящего спора.

Оснований для переоценки выводов суда первой инстанции о том, что представленные ФИО3 квитанции, ордера – квитанции не подтверждают наличие соглашения между сторонами по всем существенным условиям, заключение сторонами договоров займа в предусмотренной законом форме, у судебной коллегии не имеется, поскольку из квитанций не прослеживаются действия ООО «СТК» как стороны договора с ФИО3 по реализации волеизъявления на заключение договора займа на условиях платности, срочности и возвратности.

Не влечет отмену решения суда довод в дополнении к апелляционной жалобе истца в той части, что она вносила наличные денежные средства с указанием назначения платежа - по договорам займа на расчетный счет ООО «СТК» как физическое лицо.

Вышеуказанные объявления на взнос наличными, банковские ордера, квитанции подтверждают банковские операции, осуществляемые при приеме денежных средств не от физического лица, а непосредственно от организации, для зачисления на ее расчетный счет.

В соответствии с п. 2.4 Положения о порядке ведения кассовых операций и правилах хранения, перевозки и инкассации банкнот и монет Банка России в кредитных организациях на территории Российской Федерации, утвержденного Банком России 24 апреля 2008 № 318-П (в редакции от 29 марта 2015 г.) операции по приему наличных денег от клиентов осуществляются в кредитной организации на основании приходных кассовых документов - объявлений на взнос наличными 0402001, представляющих собой комплект документов, состоящий из объявления 0402001, квитанции 0402001 и ордера 0402001, приходных кассовых ордеров 0402008.

Банковские ордера по форме N 0402001 составляются в соответствии с п. 3.1. - 3.4 Положения о порядке ведения кассовых операций и правилах хранения, перевозки и инкассации банкнот и монет Банка России в кредитных организациях на территории Российской Федерации, согласно которым прием наличных денег кассовым работником от организаций для зачисления (перечисления) на их банковские счета, открытые в этой или иной кредитной организации, осуществляется по объявлениям на взнос наличными 0402001.

При приеме наличных денег от организации квитанция 0402001 с проставленным оттиском штампа кассы выдается организации для подтверждения приема наличных денег, ордер 0402001 передается бухгалтерскому работнику.

Вместе с тем, при приеме наличных денег для осуществления операции по переводу на территории Российской Федерации денежных средств по поручению физического лица без открытия банковского счета в кредитной организации физическому лицу в подтверждение приема наличных денег выдается второй экземпляр приходного кассового ордера по форме 0402008 с проставленным оттиском штампа кассы, как указано в п. 3.4 Положения о порядке ведения кассовых операций и правилах хранения, перевозки и инкассации банкнот и монет Банка России в кредитных организациях на территории Российской Федерации.

Таким образом, в соответствии с данным нормативным документом, ордер по форме 0402001 составляется банком только при приеме денежных средств от организации и свидетельствует об осуществлении банковской операции по счету юридического лица.

В материалы дела представлены банковские ордера за вышеуказанный период, исполненные по форме 0402001.

Следовательно, для подтверждения произведенных истцом как физическим лицом операций по внесению денежных средств на счет ООО «СТК» последняя должна представить приходный ордер по форме 0402008, а не по форме 0402001.

Таким образом, ордера по форме 0402001 составляются банком только при приеме денежных средств от организации и свидетельствуют об осуществлении банковских операций по счету юридического лица, в связи с чем, у суда при рассмотрении спора не имелось правовых оснований для установления факта внесения спорных денежных средств ФИО3, как физическим лицом, а не как директором ООО «СТК».

Внесение наличных денежных средств осуществляется на основании объявлений на взнос наличными, форма которых утверждена Положением № 318-П (п. 2.4 Положения). При этом объявление на взнос наличными, согласно п. 3.2, может составляться как клиентом, так и работником банка. Учитывая, что клиентом банка является организация, выступать от имени клиента должен уполномоченный работник организации.

Таким образом, посредством составления банковского ордера по форме 0402001 опосредуется прием денежной наличности от юридического лица для зачисления на его банковский счет. Документом, составленным по указанной форме, не опосредуется передача (внесение) физическим лицом денежных средств на расчетный счет организации.

Обладая на момент внесения спорных денежных средств как полномочиями единоличного исполнительного органа ответчика, так и статусом физического лица, в случае внесения на счет организации личных денежных средств ФИО3 имела возможность оформить это в установленном порядке - приходным кассовым ордером по форме 0402008.

Кроме того, ст. 9 Федерального закона РФ от 21 ноября 1996 № 129-ФЗ «О бухгалтерском учете» установлено, что все хозяйственные операции, проводимые организацией, должны оформляться оправдательными документами. Эти документы служат первичными учетными документами, на основании которых ведется бухгалтерский учет.

Вместе с тем, при разрешении спора судом учтены объяснения ФИО2 в части обстоятельств приобретения доли уставного капитала общества и об отсутствии обязательств перед ФИО3, а также выводы судебной почерковедческой экспертизы, согласно которым, в оборотно – сальдовой ведомости ООО «СТК» по счету 66.03 подпись от имени ФИО2 выполнена иным лицом.

Вопреки доводам жалобы суд пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения встречных исковых требований на основании совокупности исследованных доказательств.

В назначении по делу повторной почерковедческой экспертизы, о чем заявлено в суде апелляционной инстанции представителем ФИО3 Чепуровым Д.В. судебная коллегия также не усматривает.

По правилам ст. 166 ГПК РФ удовлетворение ходатайства стороны является правом, а не обязанностью суда, в связи с чем несогласие с результатами рассмотрения судом первой инстанции заявленного ходатайства, сами по себе, применительно к обстоятельствам данного дела, не свидетельствуют о нарушении норм гражданского процессуального законодательства и не являются основанием для отмены правильного по существу решения суда.

Каких-либо нарушений требований ст. 86 ГПК РФ, Федерального закона Российской Федерации от 31 мая 2001 № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» при проведении судебной почерковедческой экспертизы судебная коллегия не усматривает.

Утверждение представителя Чепурова Д.В. о необоснованном отказе в постановке перед экспертами дополнительных вопросов (не выполнена ли ФИО2 подпись в указанных документах в необычной обстановка, например: второпях или стоя? Не выполнена ли исследуемая подпись измененным почерком, в том числе левой рукой, если привычно ФИО2 пишет правой?), не свидетельствует о нарушении норм процессуального права судом, поскольку в силу ч. 2 ст. 79 ГПК РФ окончательный круг вопросов, по которым требуется заключение эксперта, определяется судом. Отклонение предложенных вопросов судом мотивировано в определении от 11 марта 2020 г.

При этом суд первой инстанции правильно принял во внимание, что при предложении ответчиком указанных вопросов, представитель никак не обосновал необходимость и значение постановки перед экспертами таких вопросов.

При таких обстоятельствах судебная коллегия находит, что суд первой инстанции не ограничил ответчика в представлении доказательств, не нарушил принцип состязательности и равноправия сторон. Доводы апелляционной жалобы в указанной части являются необоснованными.

Иные доводы, изложенные в апелляционной жалобе фактически выражают несогласие ответчика по первоначальному иску и истца по встречному иску с выводами суда, однако по существу их не опровергают, оснований к отмене решения не содержат, в связи с чем являются несостоятельными.

Руководствуясь ст. ст. 327 – 330 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Салаватского городского суда Республики Башкортостан от 7 июля 2020 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО3 без удовлетворения.

Апелляционное определение суда вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в срок, не превышающий трех месяцев, в Шестой кассационный суд общей юрисдикции (г. Самара) через суд первой инстанции.

Председательствующий Н.Н. Якупова

судьи В.Н. Милютин

А.А.Рахматуллин

Справка: судья суда первой инстанции Якунина Е.А.